Во Франции произведение «Франсия» Ж. Санд появилось в июне 1872 г. в издательстве Мишеля Леви [13, c. 49]. В России же оно впервые было опубликовано в вольном переводе под названием «Казаки в Париже» (1876). Под своим оригинальным названием - «Франсия» - оно было издано в Санкт-Петербурге лишь в 1898 г. Роман был подвергнут цензуре, что неудивительно, поскольку в нём содержались довольно резкие выпады в сторону Российской империи и её народа.

Главная сюжетная линия произведения - отношения между Франсией (в честь которой и назван роман) и Мурзакиным - строится на фоне реального исторического события - въезда русских войск во главе с Александром I в Париж в 1814 г. после успешной победы над Наполеоном I.

В представлении автора (никогда не бывавшего в царской России) все русские - варвары; животные, звериную натуру которых невозможно скрыть ни с помощью безукоризненных манер, ни с помощью изысканных костюмов. Они могут только жестоко и беспощадно убивать, грабить, завоёвывать и порабощать невинных людей. В них нет ничего святого, потому что они - не люди. Они лишь кажутся людьми. Особенно это касается их предводителя - российского императора Александра I. Уже в начале романа можно увидеть тому подтверждение: «Le tsar etait calme en apparence. Il jouait un grand role, celui de vainqueur magnanime, et il le jouait bien. Son escorte etait grave, ses soldats majestueux…» [21, c. 5]; «il avait tout prepare naivement pour cette grande et cruelle comedie. La moindre emotion un peu vive du public pouvait faire manquer son plan de mise en scene...» [21, c. 8]; «le tsar, refusant avec une modestie habile d'entrer aux Tuileries, alla aux Champs-Elysees passer la revue de sa magnifique armee d'elite, donnant jusqu'au bout le spectacle a ces Parisiens avides de spectacles...» [21, c. 14].

У Ж. Санд даже русские лошади настроены враждебно по отношению к мирным жителям Парижа: «Le cheval monte par ce jeune homme…voulait s'elancer en vainqueur dans la cite domptee et fouler les vaincus sous son galop sauvage» [21, c.7].

В негативном свете представлен и императорский двор, «типичным» представителем которого является граф Огоцкий, адъютант императора Александра I, дядя одного из главных героев - князя Диомида Диомидовича Мурзакина. Вот какую нелестную характеристику даёт ему автор: «Le comte Ogokskoi avait ete un des beaux hommes de la cour de Russie, et, quoique brave et instruit, etant ne sans fortune, il n'avait du la sienne qu'a la protection des femmes... Ogokskoi avait ete protege par le beau sexe, Mourzakine etait protege par son oncle» [21, c. 41]; «il avait... plus de croix sur la poitrine que de cheveux au front;…sa haute position lui assurait le privilege d'etre bien accueilli dans les familles…» [21, c. 42]; «le comte parlait trop grammaticalement le francais, qu'il employait trop rigoureusement l'imparfait du subjonctif et le preterit defini, qu'il avait une grace trop ponctuelle et une amabilite trop mecanique» [21, c. 42-43]. Тем самым Санд в очередной раз показывает «неестественность» и «двуличие» русского человека, который и в подмётки не годится французу и который никогда не сможет понять и вписаться в его культуру, как бы ни старался.

Однако справедливости ради следует заметить, что не все французы представлены положительными героями. Так, к числу «злодеев» относятся маркиз де Тьевр и его жена Флора. Каждый из них преследует свои корыстные интересы: приглашая князя Мурзакина погостить в своём доме (таким образом поддерживая королевскую власть и всё, что с ней связано), маркиз, в результате, надеется получить высокую должность. Санд неспроста сравнивает его с сорокой: «C'etait un vilain petit homme de cinquante ans, maigre, vif, l'?il tres noir, le teint tres bleme, avec une perruque noire aussi, mais d'un noir invraisemblable, un habit noir raide et serre, la culotte et les bas noirs, un jabot tres blanc, rien qui ne fut crument noir ou blanc dans sa mince personne : c'etait une pie pour le plumage, le babil et la vivacite» [21, c. 17]. Что касается маркизы, она, под предлогом возможного родства, также хочет сблизиться с Мурзакиным, поскольку «il etait un des plus beaux hommes de l'armee» [21, c. 22]. И ей это удаётся, т.к. оказалось, что она в его вкусе: «La marquise avait vingt-deux ans; elle etait blanche et blonde, un peu grasse pour le costume etrique que l'on portait alors, mais assez grande pour conserver une reelle elegance de formes et d'allures» [21, c. 22]. Между ними быстро возникает взаимное притяжение, которое вскоре перерастает в тайную любовную связь.

Однако в душе Флора не столь хороша, как снаружи. Она живёт в своё удовольствие, заботясь лишь о себе: «Legere pourtant et tres dissipee, elle portait dans son ambition et dans ses convoitises d'argent une frivolite absolue… Il s'agissait de plaire pour passer agreablement la vie, de mener grand train et de pouvoir faire des dettes sans trop d'inquietude, enfin de prendre rang a une cour quelconque, pourvu qu'on y put etaler un grand luxe et y placer sa beaute sur un piedestal eleve au-dessus de la foule.» [21, c. 22]. До Мурзакина у неё не было интрижек на стороне только потому, что она боялась испортить свою репутацию и лишних обязательств.

Супруги де Тьевр являются живым олицетворением французской аристократии, которую автор практически приравнивает к русской, подчёркивая её лицемерность и низость: «L'element royaliste jetait le masque et se precipitait dans les bras du vainqueur» [21, c.11].

Одним из главных персонажей «Франсии» является уже упомянутый Диомид Мурзакин, который так же, как и граф Огоцкий, представлен автором как человек, который, по сути, ничего не смыслит в нравах и культуре Франции. Это проявляется, к примеру, в его неумении пользоваться французским парфюмом и ухаживать за французскими дамами, в частности, за Флорой де Тьевр. Он ведёт себя самоуверенно и дерзко, считая, что «la belle marquise comme une proie qui lui etait devolue» [21, c.27-28]. Более того, он делает ошибки во французском языке, на котором любит изъясняться даже в мыслях. Однако прекрасному «дикарю» всё прощается, потому что «il avait la beaute du profil, l'imposante largeur des yeux, l'epaisseur des levres, la force un peu exageree des muscles, temperee par l'elegance des formes modernes… Ce qui en restait conservait quelque chose d'etrange et de saisissant qui attirait et fixait les regards...» [21, c. 6-7]. Высший свет Парижа воспринимает его как «очаровательную зверушку», с которой хочется познакомиться поближе: «Il eut un succes d'enthousiasme; vieilles et jeunes, avec ce sans-facon de curiosite qui est dans nos m?urs et que les bienseances ne savent pas moderer, l'entourerent, l'examinant comme un papillon exotique qu'il fallait voir de pres, lui faisant mille questions delicates ou niaises, selon la portee d'esprit de chacune, et s'excusant sur l'emotion politique de l'indiscretion de leurs avances... On aurait voulu le toucher, lui donner du bonbon, l'emporter dans sa voiture, le montrer a ses bonnes amies» [21, c. 68-69]. Однако, как и положено «коварным хищникам», вроде него (т.е. русским), его внешность обманчива, а сам он -мерзавец; расчётливый и хитрый манипулятор, который бессовестно пользуется сразу двумя женщинами - маркизой де Тьевр и Франсией.

Едва увидев прелестную маркизу де Тьевр, он захотел обладать ею. Но старому графу Огоцкому (от денег которого он всецело зависит) она также понравилась. Чтобы не лишиться расположения их обоих, Мурзакин просит маркизу плохо отзываться о нём в присутствии дяди «ради её же блага»: «Persuadez-lui qu'il n'a pas de rival. Sacrifiez-moi, dites-lui du mal de moi, raillez-moi devant lui...» [21, c. 64]. Тем самым он лишний раз выставляет себя в положительном свете и очерняет графа в глазах непокорной мадам де Тьевр, повышая свои шансы на победу над ней.

Чтобы маркиз не догадался о его «любовной кампании», Мурзакин решает найти себе новое жильё, но для этого ему нужны деньги. Чтобы получить желаемое, он жалуется дяде, что маркиза к нему «охладела»: «Mon cher et cruel oncle, quel mal avez-vous donc dit de moi a ma belle hotesse? Depuis votre visite, elle me persifle horriblement et je sens bien qu'elle aspire a me mettre a la porte...» [21, c. 83]. «Задобренный» дядя охотно ему помогает, и даже более, чем: «Je t'envoie deux cents louis de France, dont tu disposeras comme tu l'entendras. Il n'y a pas de place pour toi a l'hotel Talleyrand, ou nous sommes fort encombres; mais demain tu peux reparaitre devant le pere : j'arrangerai ton affaire» [21, c. 84].

Но одной Флоры де Тьевр Мурзакину было мало. К тому же, её напускная холодность из-за честолюбивого нежелания быть «побеждённой» начала утомлять князя. Поэтому он «переключился» на более «простую» (как ему кажется) Франсию.

Играя на её чувстве благодарности за своё спасение в 1812 г., Мурзакин обещает помочь в поисках её матери, актрисы Мими ля Сурс (которую, как он прекрасно знает, убили ещё во время войны), и освободить из-под стражи её брата Теодора. Для большего эффекта он пламенно клянётся ей в «любви», чем окончательно покоряет хорошенькую гризетку: «Pale et menue, sans eclat et sans ampleur, elle avait une harmonie et une delicatesse de lignes qui ne pouvaient pas constituer la grande beaute classique ; c'etait le joli exquis et сomplet. La taille etait a l'avenant du visage…».

Впервые за долгое время Франсия чувствует себя счастливой. Будучи по натуре доброй, милой и отзывчивой девушкой, она старалась видеть хорошее в других: в эгоистичном и ленивом младшем брате, который жил за её счёт и доставлял ей одни неприятности из-за своего вздорного поведения; в любовниках, которые не только её не ценили, но ещё били и изменяли. Фактически, она заботилась о тех, кто того не заслуживал. А ведь ей хотелось другого к себе отношения… Но она продолжала терпеть, и всё из-за того, что ей не хотелось быть нищей, работая за 10 су в день.

Но её помыслы сводились не только к деньгам. Наоборот, она старалась жить «по зову сердца», строя отношения с теми, кто вызывает у неё хоть какую-то симпатию. Сама мысль «отдаваться за деньги, без всяких чувств» оскорбляла гордую Франсию и вызывала у неё отвращение. Вот что пишет по этому поводу Санд: «elle ne voulait point passer pour une fille qui se vend et elle cherchait le moyen de faire accepter la verite sans perdre de sa consideration; mais ses reflexions n'avaient pas de suite, l'enivrement de son cerveau dissipait ses craintes: elle revoyait le beau prince a ses pieds, et pour la premiere fois de sa vie elle etait accessible a la vanite sans chercher a s'en defendre, prenant cette ivresse nouvelle pour un genre d'amour enthousiaste qu'elle n'avait jamais ressenti» [21, c. 116-117].

В то же время для Франсии было важно, чтобы её избранник отвечал ей взаимностью. Когда Мурзакин предложил ей переехать к нему, т.е., фактически, отдаться ему в обмен на обеспеченную жизнь, она с возмущением от этого отказалась. Правда, потом она всё же согласилась, когда поняла, что Мурзакин её любит (по его словам). В данном случае его предложение приобрело для неё совершенно иной контекст.

Тем не менее, одних чувств и доброты со стороны мужчины для Франсии недостаточно. Так, она отвергает Антуана, простого работягу, который без ума от неё, только из-за того, что он беден и не отличается изысканными манерами и красотой: «Antoine adorait Francia; elle etait son reve, son ideal. Il lui pardonnait tout, il etait pret a la proteger, a la sauver. Elle le savait bien. Il ne le lui avait dit que par ses regards et son trouble en la rencontrant ; mais c'etait un etre inculte. Il savait a peine signer son nom. Il ne pouvait pas dire un mot sans jurer, il portait une blouse, il avait les mains larges, noires et velues jusqu'au bout des doigts. Il faisait sa barbe une fois par semaine, il semblait affreux a Francia, et l'idee de lui appartenir la revoltait» [21, c. 125].

Сказанное позволяет сделать вывод, что в жизни для Франсии равным образом важны и любовь, и деньги. Одно она не мыслит без другого. Довольствоваться чем-то одним она не желает. Можно сказать, что у неё есть некий «идеал», к которому она стремится и «находит» в лице Мурзакина. Умный, красивый, добрый, богатый, любящий, он кажется ей прекрасным принцем из сказки: «elle ne ressentait ni chagrin, ni fatigue; elle vivait dans une sorte d'extase et n'eut pu dire si elle etait heureuse ou seulement eblouie. Ce beau prince lui avait jure de l'aimer toujours, et en la quittant il le lui avait repete d'un air et d'un ton si convaincus, qu'elle se laissait aller a le croire» [21, c. 114].

Увы, но её «принцем» движут совсем иные мотивы. Он всё ещё хочет «заполучить» прелестную маркизу, но, чтобы устранить своего главного соперника - графа Огоцкого, он делает вид, что «уступает» её ему: «Vous avez… consomme ma disgrace hier a l'Opera. Ma belle hotesse n'a plus un regard pour moi, et pour m'en consoler je me suis jete dans une moindre, mais plus facile aventure. J'ai pris chez moi une petite; ce n'est pas grand chose, mais c'est parisien, c'est-a-dire coquet, gentil, propret et drole; vous me garderez pourtant le secret la-dessus, mon bon oncle? Madame de Thievre, qui est passablement femme, me mepriserait trop, si elle savait que j'ai si vite cherche a me consoler de ses rigueurs» [21, c. 136].

Но, лучше узнав Франсию, Мурзакин тоже начинает испытывать к ней чувства. Её доброта и искренность удивляют и в то же время трогают его. Он чувствует, что она действительно его любит, а также осознаёт, что эта девушка - не такая, как все: «Mourzakine etait emerveille et se demandait presque s'il n'avait pas mis la main sur une nature d'exception. Il etait tente de le croire, surtout en voyant la bonte de c?ur qui caracterisait Francia...» [21, c. 140]. Он хочет проводить с ней как можно больше времени. Кажется, он совершенно забыл о своём предыдущем предмете страсти - Флоре де Тьевр, наслаждаясь новым увлечением: «Il avait peu de service a faire et il pretendit en avoir un tres rude pour se dispenser de paraitre a l'hotel de Thievre. Il lui semblait qu'il ne se plaisait plus avec personne autre que Francia, qu'il ne se soucierait plus d'aucune femme» [21, c.141].

В отличие от Мурзакина, Франсию постоянно терзают страхи и сомнения, подкрепляемые жгучей ревностью. Привыкшая к предательствам и изменам, она думает, что и её нынешнее счастье не может длиться вечно. Она словно ищет в этом подвох. Ей кажется, что тут что-то не так, что её обманывают. Поэтому не менее ревнивой Флоре де Тьевр не составило никакого труда стать яблоком раздора в их отношениях. Новость о том, что её мать якобы убил Мурзакин, она восприняла крайне болезненно: «Francia ne dit pas une parole, ne fit pas entendre un soupir. Elle s'enfuit comme si elle eut ete mordue par un serpent, et laissant madame de Thievre etourdie de sa disparition soudaine, elle remonta dans sa chambre, ou elle se laissa tomber par terre et passa la nuit dans un etat de torpeur ou de delire dont elle ne put rien se rappeler le lendemain» [21, c. 147].

«Масло в огонь» добавил и любвеобильный граф Огоцкий, наговорив Франсии много гадостей про своего племянника, надеясь «взять у него реванш» (ведь с Флорой у него так ничего и не получилось): «Il parait que vous n'avez plus de chez vous, et je vous jure que vous ne trouverez pas cette nuit mon neveu chez lui!.. Mon neveu a bien prevu que son infidelite forcee vous brouillerait avec lui, car il vous sait jalouse et fiere. Aussi m'a-t-il approuve lorsque je lui ai offert de vous consoler... et sachez bien que mon neveu me sait gre de l'aider a rompre des liens qu'il eut ete force de denouer lui-meme demain matin.» [21, c. 189-190].

Однако Огоцкий не был так уж неправ. Отлично зная Мурзакина, он предвидел, что тот из тщеславия и желания ему досадить воспользуется предоставленным уединением с уже неинтересной для него маркизой де Тьевр. Также граф рассчитывал, что, узнав ошеломительную правду, Франсия теперь уж точно отдастся ему, но ошибся: напротив, девушка отчаянно сопротивлялась и, благодаря вовремя подоспевшему Антуану, вырвалась из его цепких объятий.

После этого оскорблённая и униженная Франсия направилась к единственному человеку, с которым (как она думала) она могла поделиться своим горем - к папаше Муане. Но, вместо столь необходимых для неё слов сочувствия и поддержки, она получила в ответ лишь кучу оскорблений: «Tu es une sans c?ur et une lache, lui dit-il, tu as trahi ton pays et le souvenir de ta mere! Tu t'es donnee a l'homme qui l'a tuee!.. les filles publiques valent mieux que toi!.. Ah! j'en rougis pour toi ! pour moi aussi, qui t'ai ramenee de la-bas, et qui aurais mieux fait de te flanquer une balle dans la tete!.. Pendant ce temps-la, mam'zelle, que je croyais si sage et qui logeait la-haut dans sa mansarde, ne se contentait pas de travailler. Il lui fallait des chiffons et des amusements… Tu n'as ni c?ur, ni ame! Une chiffe, quoi! Un oiseau qui ne veut pas de nid, et qui va comme le vent le pousse. Tu as ecoute des pas grand-chose, tu as meprise tes pareils, tu aurais pu epouser Antoine, tu le pourrais peut-etre encore! Mais non, tu te crois d'une plus belle espece que ca» [21, c. 195-197]. Но что, собственно, можно было ожидать от человека, ненавидящего русских всех своим существом из-за того, что в войне с ними он лишился ноги, вследствие чего у него, фактически, вся жизнь пошла под откос?

Этот «разговор» стал последней каплей для рассудка Франсии. Бедная девушка хотела убить себя, но передумала, решив, что сперва ей следует узнать всю правду. Для этого она тайком пробралась в дом Мурзакина и случайно подслушала его разговор со слугой Валентином.

Всё ещё находясь под сильным впечатлением от слов Муане, Франсия невольно исказила смысл этого разговора: благоразумное решение Мурзакина не идти в открытое противостояние с дядей она восприняла как акт трусости и предательства по отношению к ней. Она решила, что, раз он не хочет бороться за неё, то она ему не нужна.

Ослеплённая от ярости и обиды, Франсия совершила то, чего ни она сама, ни кто-либо другой не мог от неё ожидать: она воткнула кинжал в сердце Мурзакина, когда тот мирно спал, а затем ловко скрылась с места преступления, не оставив после себя никаких следов.

После этого по Парижу поползло много слухов о смерти Мурзакина, но на самом деле никто ничего об этом не знал, даже сама Франсия. Из её памяти начисто стёрлось всё, что с этим связано. Только во время горячки, наряду с галлюцинациями, у неё отдельными кусками воскресали воспоминания о той ужасной ночи. Окружающие воспринимали это как бред, и только её лечащий врач, проницательный доктор Фор, сложив всё воедино, понял, что это она убила Мурзакина, будучи в состоянии аффекта.

В дальнейшем физические страдания Франсии прекратились, но не душевные. Чтобы лишний раз не травмировать девушку, ей сказали, что Мурзакин якобы вместе со всеми русскими покинул Париж, но это известие не принесло ей облегчения. Она мечтала умереть, т. к. не представляла своей жизни без него. Вскоре её молитвы были услышаны: во время работы в больнице Сен-Луи (куда её устроил Фор) она заразилась чахоткой и, в итоге, умерла с улыбкой на лице.

Так закончилась история Франсии - девушки «не от мира сего», с возвышенной душой, раздираемой противоречивыми страстями, непонятными даже ей самой, как и положено любой романтичной натуре.

ГЛАВА 4. ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН, НА КОТОРОМ РАЗВИВАЕТСЯ ИСТОРИЯ ЛЮБВИ ФРАНСИИ И РУССКОГО ОФИЦЕРА ДИОМИДА МУРЗАКИНА