Советско-польская война 1920 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РФ

ТАМБОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

имени Г.Р. ДЕРЖАВИНА

КАФЕДРА РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Исполнитель:

выпускник исторического факультета

Руководитель:

кандидат исторических наук, доцент

Тамбов 2013

Содержание

Введение

Глава I. Советско-польские отношения, ноябрь 1917 - апрель 1920

1.1 Советско-польские отношения 1917-1918 гг.

1.2 На пути к войне

Литература к сноскам к главе I

Глава II. Боевые действия 1920 года

2.1 Наступление Польши и Майское контрнаступление Красной Армии

2.2 Летняя кампания. Бросок к Варшаве

Литература к сноскам к главе II

Глава III. Мирные переговоры и Рижский договор 18 марта 1921 г.

3.1 Подготовка к мирному соглашению 12.10.1920 г.

3.2 Рижский договор

3.3 Проблема советских военнопленных

Литература к сноскам к главе III

Заключение

Литература

Введение

Советско-польский конфликт 1920 г. явился одним из наиболее острых моментов в развитии взаимоотношений двух соседних славянских государств. Вековые противоречия, раздиравшие Россию и Польшу, казалось бы должны отойти на второй план после Октябрьской революции и окончания Первой мировой войны, когда большевистское руководство Советской России признало суверенные права Польского государства. Однако историческое наследие долгой борьбы двух государств за белорусские и украинские земли, трех разделов Речи Посполитой, в которых не последнюю роль сыграла и Российская империя, создали в сознании двух народов определенный комплекс враждебности по отношению друг к другу. Стереотипы порожденные историей сосуществования России и Польши, сыграли Большое значение в определении руководством возрождающегося польского государства основных принципов политики в отношении своего восточного соседа. Преобладающим стало убеждение о том, что безопасность Польши, расположенной между Россией и Германией, будет обеспечена только в случае продвижения восточной границы вперед за счет земель Белоруссии и Украины (положение до 1772 года) при резком ослаблении России, которая уже не могла бы осуществлять свои замыслы. Юзеф Пилсудский и его единомышленники проповедовали идею создания польского государства от Балтийского до Черного морей (“Польска от можа до можа”) непосредственная реализация этих планов неизбежно должна была привести к военному столкновению, несмотря даже на вполне лояльную позицию советского правительства по отношению к Польше, его желаниях пойти на определенные территориальные уступки, чем ввязываться в конфликт в условиях гражданской войны внутри страны.

Взаимное отчуждение усилилось и после подписания Рижского мира, который отнюдь не явился окончательным компромиссом. Более того, последствия войны сказались на том, что обе стороны на протяжении 1920-1930-х годов рассматривали друг друга как наиболее вероятных противников в будущей войне. Вследствие этого далеко не случайна позиция Сталина в отношении Польши в августе - сентябре 1939 года, его настойчивое желание иметь в Польше после окончания Второй мировой войны абсолютно лояльное по отношению к Советскому Союзу правительство.

Широкие процессы демократизации на всем пространстве Восточной Европы в последние годы возбудили интерес к изучению сложного комплекса советско-польских отношения на протяжении XX века. Это и проблемы “четвертого раздела” Польши в 1939 года, “советизация” ее в послевоенный период и т. д. не была обойдена стороной и советско-польская война 1920 года, особенно обострившая взаимодействие двух славянских государств. В свете данного обстоятельства весьма актуальным является выяснение истинных причин возникшего конфликта вне связи с идеологическими стереотипы, проповедуемые ранее обеими сторонами (“поход империалистических стран Антанты на Советскую Россию”, “спасения Европы и Польши от большевистской угрозы”) ранее и политическими расчетами, погоней за сенсациями сегодня. Выдержанное, объективное рассмотрение обеими сторонами исторических событий 1919-1920 годов, отказ от идеологических предрассудков и взаимных упреков позволит соседним славянским государствам перейти на качественно иной уровень взаимопонимания, воплотить в жизнь принципы сотрудничества, основные на взаимном признании суверенных прав, в дальнейшем строить добрососедские отношения. Груз взаимной исторической отчужденности не должен более налагать отпечаток на взаимодействие двух народов. А для этого нужно постараться дать взвешенную, корректную и объективную оценку событиям прошлого, что и явилось целью дипломной работы.

Интерес к данной тематике поддерживается и благодаря тому, что все еще остаются “темные пятна” в истории советско-польской войны. Это и механизмы принятия решений в Политбюро РКП(б), позиции отдельных ее членов в те напряженные месяцы 1920 г., проблема пересмотра высшим партийным руководством целей войны с Польшей, вопрос о советских военнопленных и т. д. Многие документы, бросающие свет на все вышеперечисленные вопросы еще пока засекречены в российских и польских архивах, ждут своих исследователей, или совершенно недавно введены в научный оборот.

К сожалению, нам были недоступны какие-либо публикуемые в последнее время документальные материалы о советско-польской войне. Используемые нами сборники документов “Документы и материалы по истории советско-польских отношений”, “Документы по истории внешней политики СССР” носят как-то оттеняющих позицию советского правительства в конфликте с Польшей. Материалы в данных публикациях подвергались строгой фильтрации, подбираясь по заранее определенной концепции изложения событий. В основном в качестве источника они использовались при написании второй и третей глав дипломной работы, поскольку достаточно адекватно и содержательно описывают ход дипломатических маневров в 1919-апреле 1920 года, подготовку польским командованием апрельского наступления, положившего начало периоду активных боевых действий в 1920 году, обстоятельства подписания Рижского договора. Глава вторая дипломной работы основана на достаточно специфическом виде источников - военных мемуаров или работ участников событий советско-польской войны, изданных непосредственно после гражданской войны, но не носящих строго мемуарный характер, являющийся скорее стратегическими очерками минувшей войны. Мы отнесли их к разряду источников потому, что их авторы принимали активное участие в развернувшихся боевых действиях.

Прежде всего отмечали работы М. Н. Тухачевского “Поход за Вислу ” и Юзефа Пилсудского “1920 год”. Особенность использования этих источников заключается в том, что рассматривать их неизбежно следует в совокупности, в сопоставлении, иногда даже с привлечением третьего источника, поскольку авторы являются главными действующими лицам и развернувшихся событий, и их свидетельство вполне естественно несут особенный оттенок субъективизма; каждый хотел объяснить те или иные свои действия, а нередко - и оправдать собственные промахи. Необходимость привлечения третьих источников диктуется порой совершенно различными сведениями, сообщаемыми авторами об одних и тех же событиях.

М. Н. Тухачевский объясняет неудачу Красной Армии в Варшавском сражении нераспорядительностью своих командиров. Пилсудский не склонен вообще критически оценивать весь стратегический замысел командования Западного фронта и лично Тухачевского на летнюю компанию 1920 года.

К данному виду источников относятся и работы Б. Шапошникова “На Висле. История компании 1920 года” и Каменева С. С. “Записки о гражданской войне и военном строительстве”. Содержа богатый фактический материал о подготовка и ходе боевых действий, они в то же время написаны под влиянием развернувшейся среди высшего состава РККА в 20-е годы дискуссии о причинах поражения под Варшавой Б. Шапошников разделяет мнение командующего Юго-Западным фронтом А. И. Егорова, что основной причиной поражения были методы руководства Москвы и Минска, т.е. главкома Каменева и командующего Западным фронтом М. Н. Тухачевского. Каменев в свою очередь считает наиболее существенным фактором, обусловившим провал компании, позицию занятую командование Юго-Западного фронта.

Использовался и сборник “Директивы командования фронтов Красной Армии (1917-1922)”, вышедший в 1974 году, содержащий приказы и распоряжения, касающиеся хода боевых действий, командования Западного и Юго-Западного фронтов.

Анализ событий советско-польской войны в советской литературе основался на тезисе об исключительно империалистических целях политики Польского государства, возглавляемого Юзефом Пилсудским, осуществляющихся, однако в русле общих антисоветских планов сторон Антанты. Подчеркивались и элементы классовой борьбы в развернувшемся конфликте: пришедшие к власти в Польше политические иглы отражали интересы наиболее реакционных групп общества - крупного панства и буржуазии, стремящихся к восстановлению польского помещичьего землевладения в бывших восточных землях Речи Посполитой. Польско-советскую войну принято было рассматривать изначально как “последний поход Антанты” против Советской России. Исторические противоречия между двумя славянскими государствами заретушевывалось, отходили на второй план. В подобном духе были выдержаны использованные нами работы К. Ф. Кузьмина “Как сражалась революция” (М., 1990), Кольцова П. С. “Последняя схватка с Антантой” (М., 1962), соответствующие разделы 5 тома труда “История гражданской войны в СССР” (М., 1960).

В 90-е годы советско-польская война стала объектом научного интереса одного из ведущих специалистов по истории Польши современной России И. В. Михутиной. В 1994 году она опубликовала монографию “Польско-советская война 1919-1920 гг.” Для автора характерно стремление взглянуть на глубинные, уходящие в прошлое причины польско-советского конфликта, выявить их влияние на установки относительно восточной политики польских государственных деятелей. На основании ретроспективного анализа всей совокупности польско-русских отношений, автор делает вывод о наличии в польском общественном сознании стойких антирусских настроений. Пилсудский, по ее мнению, считал Россию вероятным противником при любом ее государственном и социальном строе, рассчитывая противостоять возможному российскому реваншизму путем присоединения к польскому государству части украинских и белорусских земель, территориального раздробления России. Война была неизбежна вследствие позиции, занятой высшим руководством Польской республики. Обращая внимание на позицию советского правительства, Михунина утверждает, что оно отказалось от надежд на мирное разрешение конфликта ценой территориальных уступок только в апреле 1920 года, после срыва переговоров и открытия боевых действий польской армией на Украине. Военные успехи первых месяцев войны обусловили и резкое изменение целей войны со стороны Советского руководства, превращение их из чисто оборонительных в экспансионистские, в теорию “экспонса” революции в страны континентальной Европы.

Проблемы, связанные с истоками, ходом и последствиями советско-польской войны затрагивались наряду с советской и польской также и в американской историографией. Существенная особенность ее заключается в том, что авторами исследований, как правило, являлись польские эмигранты или их потомки. Данное обстоятельство никак не могло не оказывать влияния на позиции историков, добавить объективности и взвешенности их научным изысканиям.

В целом в работах англо-американских историков цели войны со стороны Советского Союза определялись исключительно как революционные - “советизация” Польши и соединение революции Русской с Революцией германской, а затем и общеевропейской трактовались как единственные и конечные задачи, ставящиеся большевистским руководством Советской России. Из этого тезиса вполне естественно вытекал вывод о сугубо оборонительном характере войны и стороны поляков, веденной ими за создание прочной и безопасной восточной границы возрождающегося после полутора векового исторического небытия государева.

Английский исследовать Р. Мейчри в книге “Польша, 1914-1931” (1932) утверждает, что советская граница рассматривалась как “фронт мировой революции”, а планы Пилсудского включали задачу дать нерусским народом возможность избежать большевистской тирании. Историческая заслуга Польши и Пилсудского, а также и главный итог войны состоит в том, что вся континентальная Европа была спасена от большевизма. Аналогичный подход прослеживался в монографии американского ученого Г. Хамфри. В работе “Пилсудский - создатель Польши” (1936) он отмечает, что идея похода на Польшу созрела у Троцкого два дня спустя после подписания Антантой перемирия с Германией. Главной задачей этого наступления было перенесение большевистской революции в страны Европы, а для этого большевикам неизбежно пришлось бы начать с Польши, принимая во внимание факт ее географической близости. На рубеже 1930-1940-х гг. в англо-американской историографии советско-польской войны произошли некоторые изменения. Р. Умиастовский глубинные причины советско-польского конфликта постарался увидеть в противостоянии передовой загадкой цивилизации, к которой он относил и Польшу с ее свободолюбием, исторически сложившимися традициями демократии и замкнутой, воинственной цивилизации Востока, к которой автор причислял и Россию. Хронологические рамки войны он определял концом 1918-1920 гг., причем вина за развязывание военных действий возлагается им на советские войска, которые после вывода германских армий с русского фронта в конце 1928 г. заняли восточные области Польши, поставив себя, таким образом, на грани конфронтации с поляками.

Одну из наиболее емких характеристик причин, задач и характера советско-польской войны дает британский исследователь Н. Дэвис в работе “Сердце Европы. Краткая история Польши” (1987). Продвижение большевиков на Запад он считает продиктованным идеологической необходимостью, целями обеспечения выживания революции в России. Для поляков, по его мнению, конфликт с Советской Россией означал испытание, будет ли царская Россия восстановлена большевиками и могут ли нации пограничных территорий противостоять российскому империализму в его новом, социалистическом облике. Обращаясь к вопросу о приоритете в начале военных действий, Девис в монографии “Белый орел. Красная Звезда. Польско-советская война 1919-1920 г.” (1983) отвергает как точку зрения польских историков, которые говорят о советском вторжении в пограничные области, являющиеся составной частью Польши, так и точку зрения советских ученых, писавших о польской агрессии против России, разделяя ответственность между обеими сторонами.

Таким образом, англо-американская историография войны польского государства с Советской Россией, представленная главным образом работами представителей польского зарубежья, в силу излишне политизированного подхода к изучаемой проблематике, с разных точек зрения слишком явно отстаивали интересы Польши. Подобная односторонность в изучении такого достаточно сложного и противоречивого явления как советско-польская война, мало свидетельствует в пользу концептуальной ценности такого рода исследований. Впрочем, советская историография также не могла избегнуть ограниченности вследствие господства идеологии.

Глава I. Советско-польские отношения, ноябрь 1917 - апрель 1920

1.1 Советско-польские отношения 1917-1918 гг.

Советско-польская война 1920 г. имела особое значение, как для Польши, так и для Советского государства. Для Советской России это была первая международная война, в ходе которой Россия, Украина и Белоруссия стояли перед необходимостью защитить себя. Что касается Польши, то в первые годы независимости существенное влияние на внешнюю политику польского правительства оказали 2 конкурирующих между собой программы, касающиеся конфигурации и удалению границ польского государства на востоке федеративное и информативное.¹ Первая программа была представлена Юзефом Пилсудским и его сторонниками, ее поддерживала также Польская социалистическая партия (ППС). Программа предусматривала распад многонациональной Российской империи, отрыв от нее прибалтийских стран - Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы; на востоке - Белоруссии и Украины, а также Закавказья. Польша должна была составить федерацию государств в первую очередь с Литвой, Белоруссией и Украиной, а затем с Латвией и Эстонией. Она должна оттеснить Россию от Балтики и Черного моря.

По своему территориальному размаху Федеративная программа значительно превосходила предлагаемую национал-демократами информативную программу, которая предусматривала непосредственное присоединение к Польскому государству восточных земель, примерно до границы второго раздела (1793).

Обе эти программы концепции были отражением основного вопроса, который волновал польское общество: какой быть территории возрождающегося государства? Вполне естественно, что, когда Польша обрела независимость польский народ воспринял это как акт исторической справедливости, полагая, что польское государство должно возродить в тех же границах, каких оно существовало до разделов.² Но в 1918 г. со времени первого раздела (1772 г.) прошли 150 лет, за это время многое изменилось, особенно на восточной земле бывшей Речи Посполитой, заселенных преимущественно небольшим населением. Происходящие там процессы общественного, этического, культурного развития привели к росту национального сознания литовцев, украинцев, в меньшей степени белорусов и к формированию их национальных субъектов. Подтверждением тому были политические события на этих землях в 1917-1918 гг.; в результате чего там были созданы самостоятельные национал-демократические государственные организмы. В ноябре 1917 г. была провозглашена Украинская Народная Республика со столицей в Киеве, в феврале следующего года - Литовское государство, избравшее своей столицей Вильнюс, месяцем позже было объявлено об образовании Белорусской Народной Республики со столицей в Минске, а в ноябре - Западно-Украинской Народной Республики признавшей своей столицей Львов. Это были разные по характеру республики, но все они стремились к независимости, как от России, так и от Польши. Но обстановка здесь была шаткой и неустойчивой. Под влиянием настроений и продолжающейся в России гражданской войны вышеперечисленные государственные организмы оказались нестабильными, подвергаясь действию как центробежных, так и центростремительных сил и процессов; беспорядочно сменяли друг друга контрреволюционные, буржуазно, социалистические и советские правительства.

Для Польши война с самого начала была агрессивной,³ так как Ю. Пилсудский силой оружия стал перекраивать территории соседних народов под лозунгом восстановления Польши в границах 1772 года. С выходом на эти границы Польши Красная Армия выполнила функцию обороны русских, украинских и белорусских земель.

В связи с тем, что Польша отклонила предложение Советской России заключить перемирие, наступление Красной Армии продолжалось уже под лозунгом помощи “братьям по классу”. Но в сознание широких слоев польского народа продвижение советских в войне рассматривалось как оккупация, что требовало защиты недавно обретенной независимости.

Возникает вопрос: была ли возможность предотвращения вооруженного столкновения 2-х соседних государств? Ответ на данный вопрос, требует обращение к принципам, на которых строилось внешняя политика Советской России. Главным и определяющим среди них был принцип права наций на самоопределение, в том числе польского народа. Об этом В. И. Ленин говорил еще в 1917 г. на VII Апрельской Всероссийской партийной конференции. Он отмечал, что для усиления интернационализма “надо в России налегать на свободу отделения угнетенных наций” свободу отделения.⁴ На конференции была принята написанная В. И. Лениным резолюция по национальному вопросу, в которой отмечалось: “За всеми нациями, входящими в состав России, должно быть признано право на свободное отделение и на образование самостоятельного государства”.⁵ Это положение нашло отражение и в “Декларации прав народов России”, принятый Советом Народных Комиссаров 2(15) ноября 1917 г.

Эти и другие документы свидетельствуют, что Советское правительство выступало против захватнической политики империалистических держав, признавало за польским народом право самому решать свою судьбу. На советско-германских переговорах в декабре 1917 - февраль 1918 гг., советская делегация заявила об отказе, о всяких претензий на польские территории, требовала возвращение Польше всех аннексированных земель и вывода с ее территории германских войск. 29 августа 1918 г. В. И. Ленин поднимал декрет Совнаркома РСФСР, в котором отмечалось: “Все договоры, заключенные правительством бывшей Российской Империи, касающиеся разделов Польши, ввиду их противоречия принципу самоопределения правосознанием русского народа признавшего за польским народом неотъемлемое право на самостоятельность и единство, - отменяются настоящим бесповоротно.”⁶

В результате Октябрьской революции и поражения Германии и Австро-Венгрии в первой мировой войне создание благоприятные условия для восстановления польской государственности. В ноябре 1918 г. созданный более года назад Германией и Австро-Венгрией Регентный совет передал военную и гражданскую власть Пилсудскому. Возглавляемое им правительство рассматривало декрет СНК РСФСР как автоматическое восстановление Польского государства в границах 1772 г. Ю. Пилсудский и его сторонники, придерживались программы создания “политического кордона” - полосы изоляции, отделяющей Польшу от революционной России, добивались объединения с Польшей как уже было сказано выше (в форме федерации или включение в сферу ее влияния) Литвы, Белоруссии, Украины, Латвии, Эстонии и даже Кубани и Кавказа. При этом сепарировался тот факт, что советское правительство признало право на самоопределение не только Польшей, но и других народов бывшей царской России и вопрос о создании собственном государстве были правомочен решать только украинский, белорусский, литовский и др. народы. Об этом недвусмысленно говорилось в постановлении ВЦИК от 13 ноября 1918 г., в котором подчеркивалось, и что условия мира с Германией, подписании в Бресте 3 марта 1918 г., лишились силы и значения Брест-Литовский договор в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным. Все включения в Брест-Литовский договор, обязательства касающиеся уплаты контрибуции или уступки территорий и областей, объявляется недействительными.⁷

В соответствии с этим постановлением части Красной армии начали продвижение на запад занимая очищенные германскими войсками земли. Признание правительством РСФСР социалистических республик Украины, Белоруссии и Литвы не устаивало правительство Польской республики, так как означало нарушение федеральной концепции Пилсудского. Польское правительство оценило продвижение Красной Армии на запад как угрозу независимости Польши. Поэтому 16.11.1918 г. Ю. Пилсудский направил главнокомандующего войсками Антанте генералу Ф. Фошу радиотелеграмму с просьбой “о военной оккупации Польши коалиционными и польскими войсками для защиты страны от большевизма.”⁸

Из протокола заседания Польского национального комитета в Париже с участием делегатов из Польши по обсуждению радиограммы Ю. Пилсудского Ф. Фошу с просьбой о военной оккупации Польши войсками Антанты для “защиты Польши от большевизма”. Председатель гр. М. Замойский сообщил, что маршал Фош получил от генерала Пилсудского радиограмму с просьбой о военной оккупации Польши коалиционными и польскими войсками для защиты страны от большевизма. Было принято решение созвать совещание с представителями МИД Франции с целью добиться ответа французского правительства, т. к. польская армия, находящаяся под командованием генерала Галлера, является независимой и решение о переводе ее в Польшу может быть вынесено с согласия Польского национального комитета, на рассмотрение которого передали этот вопрос. Профессор Грабский С. спросил, какова позиция ПОВ (Польская Военная Организация) в отношении за восточные земли. Председатель ПОВ Гублезкий С. разъяснил, что, по мнению ПОВ, большевизм - разновидность российского империализма. ⁸

Правительство РСФСР, стремясь избежать военного столкновения с Польшей 29.11 и 12.12. выразило готовность установить с ней дружеские отношения. Однако советское предложение не было принято польским правительством, которое скрывало его от общественности.

Этот шаг не был случайным. К концу ноября 18 г. Главное командование соседними армиями разработало план интервенции в Советскую Россию, в котором в частности предусматривалось для установления барьера против большевизма на Северном фронте ускорить организацию русских группировок “в районе Пскова и польских сил путем оказания им материальной помощи и перебросив в этот район через Данциг польских соединений с Западного фронта'.⁹ Министр иностранных дел Польши Л. Василевский 22 декабря направил Советскому правительству ноту, в которой операция Красной Армии против германских войск рассматривалась как явно враждебный акт против Польши. В ответной ноте, подписанной наркомом иностранных дел Г. В. Чичериным, сообщалось, что лишняя опасность Польше со стороны России не угрожает, так как советские войска не только очень удалены от польских границ, но и отделены от них Литвой и частью Украины, и в настоящее время “Польша и Россия не имеют общей границы.”¹⁰ Содержание этой ноты польское правительство также скрыло от общественности, обвинив РСФСР в проведении агрессией и империализмом политики, в наводнение советскими войсками Литвы и Белоруссии, часть которых являлись неоспоримо польской, и поэтому Польша не видела возможности войти в непосредственный контакт с Русским Советским правительством.¹¹

Нота НКИД РСФСР МИД Польши Василевскому от 8 января 1919 г. (передано по радио).

“Российское правительство только что получило ужасающее известие о беспримерном преступлении, совершенном вашими агентами над делегатами Российского красного креста, которые находились без защиты в руках вашего так называемого Народного Правительства”. (стр. 17)

Российская делегация Красного креста была расстреляна, пятому члену этой делегации удалось спастись. Было нарушено элементарное международное право: “Преступление было совершено по отношению к представителям Красного креста, который во всех странах пользуется особой гарантией при исполнении своих гуманитарных обязанностей...” (стр.18)

Члены бывшей делегации Регентского Совета и комиссии по делам военнопленных были арестованы в качестве заложников.

Содержание данной ноты показывает, что польское правительство игнорировало образование суверенных Литвы, Белоруссии и Украины советских республик. Обвиняя Советскую Россию в проведении агрессивной и империалистической политики, правительство Польши со своей стороны готовила захват литовских, белорусских и украинских земель. В конце декабря 1918 г. Ю. Пилсудский сообщил Ж. Клемалю о готовности польских войск к немедленной отправке в Вильну. 18 января 1919 г. ГШ главного командования армиями Антанты разработал защиту “О необходимости интервенции союзников в России”. Предусматривалось восстановить прочную в военном отношении Польшу способную сыграть роль буферного государства между Германией и Россией, перебросить из Франции в Польшу польские контингенты численностью в 50 тыс. человек.¹²

Не сидело сложа руки и польское правительство. 5 февраля 1919 г. оно подписало с Германией соглашение о занятии Польшей областей Белоруссии и Литвы, очищаемых немецкими войсками. германское правительство, таким образом, решало сразу две задачи: отодвигало польское войско от границ Германии и продвигало их к Советской России, провоцируя противостояние Красной Армии и польской армии, которая тем самым отвлеклась от поддержки антигерманского восстания на Познанщине.. Польские войска начали продвижение на Восток, заняв 2 марта Слоним и 6 марта - Пинск. Красная Армия в это время вела тяжелое оборонительное сражение на Востоке против перешедших в начале марта в контрнаступление войск адмирала А. В. Колчака, таким образом в сложившейся обстановке не могло быть и речи о наступательных действиях против польской армии. Учитывая наступательное действие польских войск на Немане, между Ковно и Гродно Главком И. И. Вацетис 22.2.1919 г. приказал Западному фронту перейти к обороне на линии Такум, Шавле, Полевежис, Жосли, Лиде, Слошни, река Шера, Сарни. В результате польское командование лишилось своего козыря утверждения об агрессивных намерениях Красной Армии. Появилась возможность мирного решения территориальных споров. Однако эта возможность не была реализована польским правительством. В начале апреля 1919 г. польский сейм принял резолюцию, в которой говорилось, что он не признает выражением права на самоопределение на существование Литовско-Белорусской СССР. Это решение привело к дальнейшей конфронтации между Советской Россией и Польшей. Воспользовавшись отвлечением значительной части сил Красной Армии на борьбу с войсками адмирала Колчака, польская армия возобновила наступление и захватила 16.4. - Лиду, 19 - Новогрудое и Бороновичи, 20 - Вильно.¹³

Несмотря на это, правительство РСФСР 25.4. выразило готовность “в любой момент снова вести с Польским правительством переговоры о соглашении”, но при условии прекращения наступательных действий со стороны польских войск.¹⁴

Нота народного комиссара Иностранных Дел РСФСР Чичерина Чрезвычайному Делегату Правительства Польши Венуковскому от 25 апреля 1919 г.

“... Последовало нападение польских войск на Вильно, столицу братской Литовской Советской Республики...” Данное нападение показало явный саботаж соглашений с РСФСР, к этому добавились заявления польских газет, в которых ответственные представители Польского Правительства отказывались от соглашений с Россией. Нападение было усугублено тем, что поляки были переодеты в форму красноармейцев. Несмотря на это, Советское правительство готово было вновь начать переговоры, как только прекратятся военные действия против Советских Республик. Ко всему этому Советское правительство готово было предоставить все условия для возвращения польских беженцев на свою родину.

Но и эти предложения не были приняты, и наступление польской армии продолжалось вплоть до середины июля 1919 г. К этому времени войска генерала Л. И. Деникина перешли в наступление с целью захвата Москвы. Пропитанные идеей “о единой неделимой великой России”, они упорно продвигались на север. Эти идеи представляли серьезную угрозу Польше, ибо в будущем государственном устройстве России места для независимой Польши не было. Поэтому Пилсудский и его сторонники не были заинтересованы в победе Деникина и временно воздерживались от каких-либо наступательных действий на Западном фронте. 22 июля в Беловеже возобновились прерванные в марте советско-польские переговоры. Глава советской делегации Ю. Марлиевский информировал чрезвычайного посла Польши на переговорах А. Вечуновского о готовности правительства РСФСР к миру на благоприятных для Польши условиях. 30 июля переговоры завершились согласием обеих сторон продолжить их после взаимных уведомлений.

Тем не менее, Польша вела деятельную подготовку к дальнейшему продвижению польской армии на войне. В свою очередь, Красная Армия, ведя упорно оборонительные сражения против войск генерала Деникина, даже при желании не имела возможности вести наступление на западе. В этой обстановке не могло быть и речи “об опасном продвижении войны” для Польши. Поэтому все дальнейшие шаги польского правительства свидетельствуют не о стремлении ограничить продвижение Красной Армии, а о ярко выраженных наступательных тенденциях со стороны польских войск.

Подтверждением тому является выступление председателя Совета Министров Польши И. Падеревского в серю сентября 1919 г. на заседании Верховного Суда Парижской мирной конференции. И. Падеревский заявил, “что если союз держав хотят, чтобы поляки двинулись на Москву, то он готов сделать это” и используя 500 тыс. армию.¹⁵

15 сентября 1919 г. на Парижской мирной конференции выступил И. Падеревский с предложением направить на Москву 500 т. польскую армию и об использовании польской армии для очищения Прибалтики от германских войск Протокол Верховного Совета свидетельствует: “Кроме того, стоял вопрос о России.. Рассматривалась возможность поддержать проект Падеревского о посылке 500000 человек на Москву”. Позиция Падеревского была вполне приемлема для обсуждавших этот вопрос. Падеревский готов был заняться тем, якобы поляки двинулись на Москву, заручившись поддержкой союзных держав, расходы на это составили бы 30 мил. марок в день. он сказал, что может согласиться и на 600 тыс. фунтов стерлингов в день, но в действительности расходы составят 1 мил. фунтов стерлингов в день. К расходам, необходимым для содержания польского войска, следует добавить содержание еще 500 тыс. человек, которыми располагает Деникин. Ллойд - Джордан подчеркнул важность вопроса о России. Клемансо заявил, что он не видит возможности принять предложение Падеревского. Далее, правда, Ллойд-Джордан посоветовал Падеревскому не торопиться, т.к. это повлечет за собой денежные расходы, чего союзники не желают. Министр иностранных дел Италии Т. Титтони сомневался, что польские войска дойдут до Москвы, и в том, что расходы на польское войска будут единовременным взносом, либо потребует финансирование полностью всей компании. Клемансо заявил, что “пытаться победить Россию при помощи поляков - наихудший путь... Если бы выступили британские и французские силы, это означало бы, что они действуют в интересах Европы, если же будут использованы польские войска, то против них поднимется вся Россия”. (стр. 315.)

В связи с этим договорились вызвать для обсуждения этого вопроса маршала Фоша, Падеревского и генерала Вейгана (в 1918-1919 гг. начальник штаба верховного главнокомандующего союзных войск). Представитель США Полк высказался, что польский вопрос вызывает для Америки интерес, т.к. поляки находятся в тяжелом экономическом положении, но давать деньги им для ведения войны для США нежелательно.

Ллойд-Джордж уверил Титтони, что поляки могут захватить Москву, но требуют деньги на период всей экспедиции. Но возникает вопрос, что будет с Москвой после ее захвата. По прибытии маршала Фоша Клемансо объяснил ему позицию Падеревского мысль о том, что против поляков поднимется вся Россия.

Фош склонился к точке зрения Клемансо, т.к. Польша не является великой державой, другое дело, если бы против России выступили союзные силы, выступление поляков показалось Фошу нежелательным.

Клемансо высказал общую позицию Совета, который не против того, чтобы поляки двинулись на Москву. Клемансо также высказал свое личное мнение, что он не считал нужным форсировать ни мир, ни войну. Ллойд-Джордж обратил внимание Падеревского на тот факт, что большевики располагают сейчас силами 80 тыс. человек против 250 тыс. польской армии.

Маршал Фош заявил, что для Польши было бы очень опасным пытаться решить русский вопрос на восточных границах до того, как будет разрешен вопрос, касающихся ее западных границ (т. е. Германии). (стр. 320)

Через месяц И. Падеревский в письме военному маршалу Великобритании У. Черчиллю сообщил: “Мы полны решимости сдерживать варварские большевистские силы своими войсками при условии, если нас не будут обязывать к какому либо общению с неимущими”.¹⁶

В 1919 г. 15 октября председатель Совета министров Польши И. Падеревский направил военному министру Великобритании У. Черчиллю письмо, в котором говорилось об угрозе краха антисоветского фронта в случае, если Англия не окажет Польше помощи.

В, частности, в нем говорилось о том, что на большевистском фронте с наступлением зимы у солдат нет такой одежды и соответствующего вооружения, нет нормального питания, продовольствия не доставляется должным образом.

Обещание, данное Ллойд-Джорджем 27 июня 1919 г., не выполняется. Падеревский писал о том, что они (поляки) вполне могут сдерживать большевистские силы, если их не будут связывать никакими обещаниями с немцами.

Падеревский просил выделить польской армии полное обмундирование “... на 300 тыс. человек (шинель, мундир, брюки, носки и ботинки), которое должно быть доставлено в Варшаву самое позднее через две недели”. (стр.357)

Плюс к этому Падеревский просил 200 паровозов и 2000 вагонов “сразу же”, которые находились во Франции.

“Если такая помощь не будет нам предоставлена немедленно, наш большевистский фронт может быть в любой момент прорван по всей линии и тогда можно ожидать самого худшего.” (стр. 357)

Однако возможность долгой борьбы с большевиками была поставлена в прямую зависимость от военных постановок из Англии, которые позволили бы экипировать до 300 т. человек.

Ю. Пилсудский не скрывал своего отрицательного отношения к Советскому государству. В своей беседе 7.11.1919 г. с английским послом Г. Румбольдом он прямо заявил, что нападение на большевиков в любое время и в любом месте всегда было его политикой. И это не было пустой фразой. 13 ноября и.о. начальника полковник С. Таллер отдал приказ о подготовке операции по занятию Двинска. Начало операции, получившей ходовое название “Зима”, было намечено на 15 декабря 1919 г. Заместитель Министра иностранных Дел Польши В. Скшиновский, выступая на заседании сейма в конце ноября заявил: “Правительство Советов не обращалось к Польше с предложениями о заключении мира”. Это заявление не соответствовало истине, т.к. Скшиновский полностью игнорировал все мирные предложения Советского правительства, в том числе от 10,16 и 28 февраля, 24 марта, 15 и 25 апреля, 2 июля и 12 августа 1919 г. Он также подчеркнул, что “пока не будет устранена опасность нового нашествия неприятеля”, нельзя считать, что “цели обороны в навязанной нам войне полностью достигнуты”.¹⁷

Из ответа заместителя министра иностранных дел Польши Скшиньского на запрос Союза польских социалистических депутатов в сейме по поводу предложения Совета правительства начать мирные переговоры с Польшей. (28 ноября 1919 г.)

“... I. Правительство Советов не обращалось к Польше с предложением о заключении мира (хотя при направлении польской миссии Красного Креста на восточный фронт для встречи с миссией Российского общества Красного Креста по поводу обмена пленными, советский представитель заявил, что он имеет полномочия для заключения мира).

II. Польша ведет войну не по приказу Антанты.

III. Пока не будет устранена опасность нового нашествия неприятеля, Министерство иностранных дел не может считать, что цели обороны в навязанной войне полностью доступны.

IV. Отдавая себе отчет в том, каким бременем для Польского государства является война, правительство охотно пошло бы на заключение мира, однако оно не думает, чтобы в данный момент неприятель согласился на условия, соответствующие нашим законным требованиям и постоянно защищаемым нами принципам справедливости и гуманизма...” (стр. 404)

С целью достижения успеха в новой компании против Советской России польское государство пыталось заручиться поддержкой своих соседей. С Латвией и Эстонией велись переговоры о заключении будущей военной конвенции и создании общего антибольшевистского фронта. В ходе тайных переговоров с Петлюрой Пилсудскому удалось добиться от него согласно не присоединение Галиции к Польше при условии оказания ему помощи в борьбе с Украиной Советского государства, Пилсудский получил поддержку и от Верховного Совета Антанты, который 8.12.1919 г. принял “Декларацию о временных восточных границ Польши”. Судьбу территорий, расположенных на востоке от этой границы и оккупированных польскими войсками намечалось решить позже, т.е. ее решения отдавалось на усмотрение польского государства. Это и явилось одной из причин прекращения 9 декабря по инициативе польской стороны переговоров с советской делегацией.

Усиление военных приготовлений в Польше вызвало обеспокоенность Советского правительства, которое не прекращало поисков путей мирного урегулирования спорных вопросов. 22.12. 1919г. оно предложило Польше начать немедленно переговоры о заключении прочного и длительного мира между обеими сторонами. Это предложение осталось без ответа, т.к. Министр Иностранных Дел Польши С. Т. Патек вел политические зондаж намерений правящих кругов держав Антанты. Он сообщал им, что Польша против заключения мира с РСФСР, но окончательное решение зависит от помощи США, Англии и Франции. К середине января 1920 г. Антанта одобрила предложение маршала Фоша и заключении между Польшей, Румынией, Литвой, Латвией, Эстонией и Финляндией военного союза направленного против РСФСР. Одновременно было решено усилить военную помощь польской армии. От слов Польша перешла к делу. Еще 30.12. 1919 между польским и латвийским командованием было заключено соглашение о совместных наступательных действиях, которое привело к захвату польскими войсками Двинска в начале января 1920 г.

1.2 На пути к войне

К войне с Советской Республикой Польшу подталкивали и США. 17.01.1920 г. посланник Х.Гибсон сообщил госсекретарю США Р.Линсингу о необходимости предоставления помощи для продолжения войны с Советской Россией, которая якобы готовится к завоеванию Польского государства в конце зимы или ранней весной. Эти утверждения явились чистейшим вымыслом, что было вынуждено признать и военное министерство Польши, отмечавшее: “Россия не может одновременно планировать наступление и реорганизовывать свои войска в трудовые армии”¹⁸

Телеграмма американского посланника в Польше Х. Гибсона государственному секретарю Р. Лансингу о политическом положении в Польше и о необходимости представления ей помощи для продолжения войны с Советской Россией. (1920 г., 17 января)

“... Если не принять немедленно эффективных мер, то мы должны быть готовы или к 1) заключению мира между Польшей и большевиками с неизбежными его последствиями или к 2) завоеванию Польши в результате наступления большевиков, которое ожидается в конце зимы или ранней весной.”

Заслуживают внимание следующие моменты:

1) Большевики разгромили одного за другим Колчака, Деникина и Юденича и заключили вербальное перемирие с Эстонией. Польша остается для них единственным опасным с военной точки зрения противником.

2) Большевики своими неоднократными предложениями заключить мир ясно показали, что они хотят ликвидировать и этот последний фронт либо мирным путем, либо путем победы над Польшей.

В то же время сведения, поступавшие из дипломатических и разведывательных источников показывали, что война не за горами. Так 27.1.1920 г. Главком С. С. Каменев в своем докладе Совету обороны сообщал о развитии польскими войсками операцией в Потгаличе, которые упоенные победами, вместе с ними и польское правительство, могут принять решение о переходе в наступление на всем фронте. Исходя из этого перед Западным фронтом ставилась задача быть готовым к крупной борьбе.¹⁹

Учитывая сложившуюся обстановку, Совнарком РСФСР 28.1. выступил с заявлением об основах советской политики в отношении Польши, которая стоит перед решением, могущим иметь тягчайшие последствия на долгие ряд лет для жизни обоих народов. В заявлении отмечалось, что Антанта пытается ввергнуть в Польшу беспричинную, бессмысленную войну с Советской Россией. Совнарком отмечал, что политика РСФСР в отношении Польши исходит из незыблемого принципа национального самоопределения признания независимости и суверенитета Польши, что Советское правительство не имеет каких-либо агрессивных намерений и советские войска не переступят линии Белорусского фронта и не будут совершать военные действия к западу от линии, занимаемой Украинским фронтом 20.7. т.е. линия проходила по рубежу Дриса - Десна - Полоцк - Борисов - Перичи - ст. Птич - Белокоровичи - Чуднов - Пилява, т.е. в 70-150 км восточнее границы установленной между Польшей и Советской Республикой по Рижскому договору 1919-1921 гг. Предлагаемый рубеж был более выгоден Польше, чем Советскому государству. Совнарком РСФСР выразил уверенность, что все спорные вопросы будут решены в духе добрососедских отношений Польши. Интересна реакция польского правительства СНК РСФСР правительству и народу Польши 8 феврали Министр Иностранных Дел Патис заявил Х. Гибсону, что польское правительство не даст ответа на советское мирное предложение до тех пор, пока государство Антанты не выскажут своего отношения к ним.²¹

Однако державы Антанты не смогли принять единое решение по этому вопросу: Англия была за заключение мира, Франция и Италия за продолжение военных действий; США предоставляли Польше полную свободу действий в вопросах переговоров с большевиками, но в случае продолжения войны не оставляли ей надежд на получение военной помощи (в действительности помощь от США поступила). Поэтому Патрик воздержался от ответа на ноту Советского правительства.

В период с декабря 1919 - конца апреля 20 г. советское правительство более 50 раз обращалось к правительствам США, Англии, Франции, Японии, Польши, Румынии и др. странам с предложением о мире об установлении экономических и торговых связей. Такие предложения, в частности, выдвигались и в обращении ВЦИК к польскому народу от 2.4.1920.

Об этом неоднократно говорил В. И. Ленин. В своем ответе на вопрос корреспондента К. Вигонда он говорил: “Собираемся ли мы нападать на Польшу и Румынию? Нет. Мы торжественным и официальным образом и от имени СНК и от имени ВЦИК заявили о наших мирных намерениях”.²²

Это заявление сделанное на высшем государственном уровне, свидетельствовало об отсутствии у Советской Республики каких-либо агрессивных намерений в отношении других государств. Оно также показывает, что идеи мира, революции, о которых так много пишут в последнее время, не находили отражения во внешней деятельности Советского правительства. Главной задачей для стран Советов в 20 гг. являлась защита своих границ, а не стремление к захвату новых территорий. НИД РСФСР Г. В. Чичерин в своем обращении к трудящимся государств Антанты от 10 февраля 1920 г. отмечал, что трудящимся массам России, чужды всякие намерения распространить свою власть на какую-либо чужую страну или силой навязать свой строй другой стране против воли ее собственного народа.²³

Уход Красной Армии с занимаемого ею в феврале 20 г. рубеже фактически привел бы к оккупации польской армией оставшиеся части территорий Советской Украины, Литвы и Белоруссии. С ними РСФСР была связана соседом и гарантировала их защиту. Таким образом, возможность предотвращена надвигающейся войны между Польшей и Советской России была упущена из-за жесткой политики польского правительства.

Маховик войны уже был запущен, и Советское правительство уже не питало ни каких иллюзий на этот счет. К концу февраля 20 г. дыхание новой войны стало ощущаться и в столице Советского государства - Москве. И не случайно, что 27.2 В. И. Ленин в телеграмме РВС Западного фронта указывал: “Надо дать лозунг подготовиться к войне с Польшей”²⁴. Это указание было своевременным, т.к. польские войска захватили Модырь и Калинковичи. Донесения, поступавшие с фронта, содержали сведения о начале польской армией решительного наступления “в ближайшее время”.²⁵

Несмотря на это, правительства РСФСР и УССР предприняли новые шаги к миру. 5 марта они снова предложили Польше начать мирные переговоры. Ответ поступил только через 3 недели, 27. 03, о готовности начать “совещание по этому поводу с русскими уполномоченными”, с 10.4 в Борисове.²⁶ Это предложение было принято, но при условии прекращения военных действий на всем фронте и ведении переговоров не вдоль боевых действий, а в нейтральном государстве в Эстонии. Польская сторона отклонила требования Советского государства. Тогда правительство РСФСР предложило вести переговоры в Петрограде, или в Москве или Варшаве. Новое предложение было также отклонено польской стороной которая указала на Борисов как на место проведения переговоров и возложило вину на РСФСР за то, что переговоры могут начаться только 17. 04. В ноте НКВД РСФСР от 8.04. отмечалось, что последнее сообщение носит характер ультиматума: “Борисов находится непосредственно в зоне военных действий, неприемлем для ведения переговоров и приходиться признать крушение их из-за вопроса о месте проведения переговоров”.²⁷

Советское правительство, обеспокоенное затяжкой, решило вопросы о переговорах и подготовкой Польши к войне, приняло меры по укреплению западных границ 8.04. 1920 г. Главнокомандование Красной Армии потребовало от командующих Западным и Юго-Западным фронтами привели войска в боевую готовность и в случае перехода польской армии в наступление нанести по ней контрудар. Одновременно предписывалось продолжать подготовку к операции, намеченной еще 10.03. в ответ на наступление польских войск и предусматривавшей нанесение главного удара силами Западного фронта в направлении Игумеи - Минск, с вспомогательного Юго-Западного фронта.

Указания Главного командования Красной Армии о приведении войск в боевую готовность было своевременным, т.к. к середине апреля 20 г. польское командование завершило подготовку к переходу в наступление. В приказе заместителя Военного министра Польши генерала К. Сосиковского от 14.4. говорилось: “Приближается решающий и кульминационный момент великой исторической борьбе начатой нашей родиной около полутора лет назад. ”²⁸ Суть этого момента была раскрыта Ю. Пилсудским от 17.04: “Приказываю провести наступательную операцию на Волине и Подопию, имея задачей рубить 12-ю и стоящие перед линией нашего фронта части большевистской армии. Операция начинается 25 числа текущего месяца”.²⁹

1920 г, 25 апреля, Париж - телеграмма заместителя начальника Генерального штаба войск Антанты генерала Дестикера главнокомандующему войсками Антанты маршалу Фошу по поводу телеграфного сообщения главы французской миссии в Варшаве генерала Анриса о предстоящем наступлении армии Пилсудского на Украине.

Генерал Анрис телеграфирует, что польское наступление начнется 25 апреля под непосредственным командованием генерала Пилсудского между Припятью и Днестром: главный удар на левом фланге, в направлении Киева.

Телеграмма была послана Дестикером в Сан-Ремо, где маршал Фош находился в связи с конференцией премьер - министров государств Антанты.

Решение отвергнуть мирное предложение и начать весной 1920 г. новое наступление на Советскую Россию главнокомандующий польской армии Пилсудский принял в конце 1919 - начале 1920 гг. Согласно приказу Ю. Пилсудского от 17 апреля 1920 г., 25 апреля польские войска начали наступление на Украине. По поручению маршала Фоша генерал Анрис разработал план этого наступления и 27 марта 1920 г. передал его польскому главному командованию для реализации. Во время наступления на Киев генерал Анрис находился вместе с Пилсудским на фронте.