Изучение научно-практического значения метода полностью показало его востребованность экспериментальной практикой. В частности, при изучении особенностей реализации проекта «Геделон», представленного французской стороной, можно обнаружить, что подобные направления активно привлекают массы людей для самого деятельного участия в этом. Проект апеллирует к использованию в своей практике аутентичных производственных технологий, что делает его весьма уникальным в своем роде явлением экспериментальной археологии.

Суть проекта обращена к искусственному воспроизведению условий исторической реальности, в данном случае итоговым научно-практическим результатом выступает структура повседневности французского замка середины XIII столетия. Инициаторами проекта учтена не только проблема стилевого соответствия постройки элементам хронотопа моделируемого периода, но и все необходимые сырьевые тонкости данного процесса, а также само время, отведенное на изготовление постройки (25 лет, примерное необходимое время в Средневековье для изготовления качественного мощного замка).

Тем не менее, при попытках проведения максимально «экологичной» исторической реконструкции его создатели загоняют себя в своего рода когнитивно-психологическую ловушку, поскольку даже при максимальном абстрагировании от реальности ««настоящего» настоящего» и переносе своего быта и правил повседневного поведения в «прошлое настоящее», участвующие в процессе индивиды все равно будут представителями современного ментального среза, что не позволить получить некую идеальную модель исторической реальности. Тем не менее, многие специфические отличия проекта, и в том числе проработка предыстории замкового комплекса, являющаяся прекрасным примером воплощения ментальной реконструкции, делает проект не просто жизнеспособным, но и потенциально прорывным в научном и социальном восприятии значения исторической реконструкции.

Вышеуказанный проект осуществляется в рамках направления «живой истории» («living history»), которая еще с 1960-1970-х гг. получила широкое распространение как в обывательской среде, так и в академическом научном сообществе на Западе, и которая до недавнего времени практически не была представлена в российской действительности. Причиной такого упущения явилось не только сомнение в эпистемологическом потенциале исторического моделирования с ролевым вживанием, но и достаточно мощные позиции «классической археологии» в отечественной науке. В наиболее распространенном понимании «живая история» трактуется как более «расширенная» историческая реконструкция, подразумевающая более четкий механизм верификации образной достоверности и максимальной аутентичности как задействованных в процесс ролевой игры материальных объектов, так и элементов эмоционально-психологической траектории поведения ее участников.

Однако данный подход представляется не совсем точным, поскольку направление «ливинг хистори» является еще и более глубоким пониманием социокультурного значения данного направления, по сути это оригинальный процесс «вживания» индивида в зачастую чуждую ему историческую реальность. Заинтересованность в использовании потенциала «живой истории» в российской действительности оказалась вызвана частичным спадом социальной востребованности «классических» музейных объектов и стремлении людей наиболее полно «погрузиться» в интересующую их эпоху, что также и способствует актуализации их сторической памяти.

К настоящему времени в российском реконструкторском движении задействован ряд объектов, выполненных в духе «живой истории», в частности, «Парк живой истории «Форпост» и проект «Русская Ладога». Данные объекты активно применяются для плановых мероприятий и организационных процессов, затрагивающих в том числе и строго научную верификацию имеющегося исторического знания, как например, проверка реконструированной средневековой технологии взятия крепостей. При этом «ливинг хистори» формирует как у участников, так и у воспринимающей аудитории весьма мощный психо-эмоциональный отклик, что нередко оборачивается и проявлениями негативных форм поведения, в частности, уход в «тему» посредством девиаций и асоциальности.

Помимо этого, практическому воплощению интересов общества, его специфических социальных заказов, выступает такой проект живой истории, как чемпионат «Битва Наций», ориентированный на проявляемый широкими слоями общества интерес к спортивной составляющей мирового исторического процесса, боевым искусствам и военным технологиям, тактике и стратегии; при этом также отдается особое предпочтение этнонациональному колориту и фольклорному «охвату» проводящихся турнирных соревнований. Воздействуя на психическое состояние участника, особенно в процессе осуществления какой-либо активной и напряженной деятельности, как, скажем, бугурт (боестолкновение двух сторон), ролевой отыгрыш «ливинг хистори» определенным образом трансформирует психику участвующего индивида, иногда способствуя также появлению у него своеобразного околоисторичного морально-этического паттерна. В тоже время, столь длительное отсутствие практического воплощения проектов «ливинг хистори», равно как и нынешнее его продвижение, осложнено рядом аспектов - коммерческого, взаимоотношения с властными структурами, социально-конфликтного, территориального, однако даже в этом случае развитие данного направления постепенно осуществляется.

Для апробации произведенного изучения исторической реконструкции как метода исторического исследования была проведена разработка соответствующего проекта - концептуальной реконструктивной модели в рамках направления «живой истории» «Война миров: два лика государств крестоносцев». Характерно, что данный проект апеллирует к текущей общественно-политической ситуации, и направлен на формирование объективных социокультурных паттернов у российского общества в восприятии проблемного поля Ближнего Востока эпохи средневековья. Данный проект рассчитан на довольно широкую аудиторию, в первую очередь на историков-исследователей, реконструкторов, и, даже, в том числе школьников и других обучающихся.

Цели проекта указаны с расчетом на отражение актуальных задач патриотической и аксиологической деятельности образовательных организаций, а также формирование соответствующих ментальных установок участников проекта, в соответствии с национальной политикой российского государства. Актуальность данного проекта продиктована обострением положения на мировой арене в регионе, в частности, с действиями Исламского государства (запрещенная в РФ террористическая организация), и позицией иных государств там. Локации проекта предложены к размещению на территории ряда регионов России, наиболее отвечающих историко-географическим препозициям местностей Ближнего Востока. Образовательный потенциал проекта обращен к повышению уровня и качества знаний населения по направлению общетеоретической подготовки в рамках курса медиевистики, а также овладения комплексом специальных ЗУН и компетенций. Педагогическая целесообразность данного проекта отражена в способах эффективной организации как индивидуальных, так и групповых форматов работы, с формированием необходимой образности предмета обучения, а также вопросов нравственного и эстетического воспитания участников проекта.

Предлагается разбивка комплекса занятий на теоретические и практические форматы. В рамках практического формата занятий, на основе проведения по направлениям «Создание макета» и «Визуальная реконструкция» предполагается воссоздание и аутентичный «отыгрыш» в рамках классно- аудиторного занятия основных эпизодов истории крестоносных государств, а также связанных с данным проблемным полем историей повседневности, хозяйственно-материальной и политико-правовой истории. Однако помимо этого планируется и непосредственное участие всех участников в воссоздании полноценных реплик тех или иных «историчных» объектов. В итоге в рамках прохождения семинара у участников происходит формирование значительного числа утилитарных навыков, а также представление об историческом процессе в данном регионе в эпоху Средневековья. Экологичность данного проекта обеспечивается привлечением специалистов, обладающих корпусом актуальных тематике информационных массивов, а также должным уровнем соответствующей педагогической и исторической квалификации.

Осознание значения метода исторической реконструкции невозможно без более детального изучения на основе конкретных примеров, раскрытых через конкретные видовые направления исторической реконструкции - физическое, теоретическое, ментальное. В частности, особенности применения на практике ментальной реконструкции проявились в курсе высшего исторического образования, а именно преподавания дисциплины

«Эволюция европейских городов, городской культуры и экономики в Средние века». Материал дисциплины направлен на формирование у учащихся определенной совокупности ЗУН и компетенций, позволяющих повысить их квалификацию как специалистов, работающих в сфере современного социогуманитарного знания.

В частности, материалом курса предлагается не только «классическое» освоение основной научной информации, касающейся особенностей развития, социокультурного, политического и хозяйственно-инфраструктурного развития урбанистической культуры западноевропейского Средневековья, но и создание условий для моделирования разнообразия их типов. Предложенные обучающимся несколько типологических направленностей развития города отображают общие тенденции медиевистики в знании соответствующих разделов образовательной программы.

Групповая форма работы способствует как эффективному применению ряда аналитических и образовательных технологий (мозговой штурм, контент-анализ), так и реализует воспитательный потенциал дисциплины. Репрезентация моделируемого объекта с помощью средств ИКТ способствует повышению уровня информационной компетентности обучающихся. Таким образом, как можно обнаружить, теоретическая реконструкция вполне практикоприменима в образовательном курсе средней и высшей школы

Не менее интересен анализ прагматического функционала ментальной исторической реконструкции. Поскольку данный тип является достаточно рисковым ввиду специфики своего предмета, выполнение его требует особой интеллектуальной и образовательной подготовки обучающихся.

В контексте выявления образовательного потенциала данного типа была подвергнута анализу специфика рейтингового задания «Интеллектуального манифеста «Интеллектуал и власть», предлагаемого для выполнения обучающимся в рамках прохождения курса «Новая историческая наука». Характерно, что данный курс и связанное с ним направление апеллируют к методологическому аппарату таких «родственных» направлений социогуманитарного цикла, как «интеллектуальная история», «интеллектуальная биография» и «новая биография».

При этом, апеллируя к потенциалу «интеллектуальной истории», следует проводить четкую дефиницию между ней и таким направлением классической научной рациональности, как «история идей». Разрабатываемые А. Лавджоем, оба направления, в конечном счете, оказались востребованы научной практикой, однако если «история идей» представляет собой по сути срез ментальной картины общества какого-либо периода, то «интеллектуальная история» в первую (и единственную) очередь апеллирует к творческому дискурсу наиболее заметных и ярких представителей интеллектуальной элиты эпохи.

В тоже время, отдельной проблемой «интеллектуальной истории» выступает тот факт, что в процессе проведения эксперимента исследователь не проводит отделения между фактическим нарративом мыслителя и его повседневностными социокультурными доминантами, что в итоге провоцирует возникновение ангажированных мифологем в отношении какого-либо их деятелей духовной культуры.

Обращаясь к рейтинговому заданию дисциплины как эффективному способу получения объективного научно-практического и образовательного результата посредством метода ментальной реконструкции, заметим, что использование вышеуказанных методов позволит воссоздать соответствующий ментальный «полигон» для воспринимающей аудитории, однако при этом должно учитываться воспроизведение указанного манифеста в формате интеллектуальных «продуктов» - произведений именно той эпохи, к которой относится творческий период мыслителя.

Весьма тщательно следует подходить к проблеме подбора конкретных персоналий, размещаемых для анализа и последующего ментального «отыгрыша» обучающимися, с учетом всех гендерных, этнорелигиозных и социокультурных установок последних. Также следует ориентировать обучающихся на избегание при ретрансляции когнитивной активности впадения в распространенные идеологемы и предубеждения, касающиеся персоналии анализируемого интеллектуала.

Историческая реконструкция как метод научного исследования предоставляет широкое поле для дальнейших историко-методологических поисков на данную тематику. Кризис современного социогуманитарного знания и длительное прозябание данного направления в «тени недоверия» академического научного сообщества создали мощную научно-теоретическую и социально-практическую «лакуну», преодолеть которую представляется возможным только с помощью дальнейшей разработки данного направления.

Историческую реконструкцию, в общем-то, можно рассматривать, даже, как некую вспомогательную историческую дисциплину или отдельное направление, которое во многом позволит расширить возможности историка в более глубоком изучении реалий прошлого; подтвердить или опровергнуть результаты теоретических наработок через метод физической реконструкции, с возвращением к ментальной и теоретической.

Однако это направление не может заменить собой все наработанные до этого исторические методы, скорее обогащая и становясь с ними в один ряд при проведении научно- исследовательских работ. При этом нужно учитывать, что, как и другие методы, она далеко не является «научной панацеей», и всегда следует вычленять множество возможных погрешностей и ошибок при его использовании.

Высокая эффективность данного метода для образовательной сферы при усвоении материала социогуманитарного курса делает данный метод, в свою очередь, востребованным в рамках актуального социального заказа, и расширяет границы для проведения последующих изысканий.

Список источников и литературы

1. Авдонин А.Н. Рационально-альтернативная реконструкция исторического процесса // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2011. - № 1. - С. 16-18.

2. Алентьева Т.В. «Живая история» в США // Метаморфозы истории. - 1997. - № 1. - С. 246-255.

3. Божок Н.С. Время исторической реконструкции // Социологические науки. - 2015. - № 4. - С. 75-80.

4. Андреев А.Л., Андреева А.А. Историческое самосознание и философия исторического познания // Теория и история. - 2004. - № 1.

5. Бадретдинов В.З. Проблемы функционирования социальной памяти // Вестник Костромского государственного университета. - 2008. - Т.14. Специальный выпуск.

6. Бадретдинов З.А., Бадретдинов В.З. Власть и историческая память//Вестник Оренбургского государственного университета. - 2008. -№7.

7. Барг М.А. Историческое сознание как проблема историографии//Вопросы истории. - 1982. - № 12.

8. Божок Н.С. Метод livinghistory как инновационный фольклорно- этнографический компонент исторической реконструкции в контексте молодежной политики // Инновационная деятельность. - 2013. - № 2 (25). - С. 162-169.

9. Божок Н.С. Социологическое содержание понятия «историческая реконструкция» // Вестник СарГТУ. - 2013. - Т. 3. - № 1 (72). - С. 197-201.

10. Бондаренко Н.Г. Субъект и объект познания в контексте исторической реконструкции // Историческая и социально-образовательная мысль. - 2015. - Т. 7. - № 4. - С. 13-15.

11. Волкова Т.С. Деконструкция и реконструкция исторической памяти. К постановке проблемы // В сборнике: Актуальные вопросы археологии, этнографии, истории. - 2017. - С. 46-50.

12. Волкова Т.С., Хованская А.В. О методах реконструкции исторической памяти в условиях нового социального заказа // В сборнике: Агротехнологии ХХI века. Пермь, 2015. - С. 140-143.

13. Гобозов И.А. Историческая наука и реконструкция исторического прошлого // Проблемы исторического познания. - 2015. - № 1. - С. 65-80.

14. Грибанов В.В., Кузиванова О.Ю. Историческая память как этнополитический феномен//Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. - 2013. - № 1.

15. Гуревич А.Я. Историческая наука и историческая антропология. // Вопросы философии. - 1988. - № 1. - С. 56 -70.

16. Гуревич А.Я. Проблема ментальностей в современной историографии //Всеобщая история: новые подходы. - М., 1989. - Вып. 1. - С. 75-89.

17. Гуревич А.Я. Территория историка. М.:РОССПЭН, 2005. - 288 с.

18. Давыдов В.А. Реконструкция исторического прошлого: структура и этапы проведения // Вестник КолГПУ. - 2008. - № 2 (6). - С. 78-89.

19. Давыдов В.А. Ценности и оценочные суждения в исторических реконструкциях // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. - 2010. - № 126. - С. 131-137.

20. Давыдов В.А. Эпистемологические и аксиологические аспекты реконструкции исторического прошлого // Вестник МГОУ. Серия: Философские науки. - 2010. - № 2. - С. 18-23.

21. Данилевский И.Н. Историческая реконструкция: между текстом и реальностью // Электронный научно-образовательный журнал «История». - 2013. - № 6. - С. 5.

22. Данилевский И.Н. Историческая реконструкция: методологические ограничения // Электронный научно-образовательный журнал «История». - 2013. - № 6 (22). - С. 13.

23. Дворниченко А.Ю., Ильин Е.В., Бондарев С.В., Петров И.В. Историческая память, международный триалог и продвижение к единому восприятию истории//Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2: История. - 2013. - № 2.

24. Демина А.В.Феномен исторической реконструкции как форма сохранения культурной памяти // В сборнике: Генезис. Фронтир. Наука. - Астрахань, 2013. - С. 42-48.

25. Дмитриева О.О. Историческая память и механизмы ее формирования: анализ историографических концепций в отечественной науке//Вестник Челябинского государственного университета. - 2015. - № 6.

26. Драгунов А.Д. Историческая реконструкция как метод научного исследования // В сб.: Политическая жизнь Западной Европы: античность, средние века, новое и новейшее время: межвуз. сб. научных трудов. Отв. ред. А.Р. Панов. - 2016. - С. 291-295.

27. Зайко В.А., Алигаджиев М.М., Османов М.М., Амаева Ф.Ш. Особенности исторической реконструкции // Кавказоведение. - 2003. - № 4. - С. 77-82.

28. Ильичёв А.А. Позитивистские стратегии реконструкции исторических фактов // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Философия. Психология. Педагогика. - 2011. - Т. 11. - № 4. - С. 3-7.

29. Историческая наука сегодня: теории, методы, перспективы / Под ред. Л.П. Репина. М.: ЛКИ, 2011. - 603 с.

30. Кадер А.М. Аксиологический аспект исторической реконструкции //Вестник МГУКИ. - 2015. - № 1 (63). - С. 141-145.

31. Кадер А.М. Историческая реконструкция как социокультурный феномен // Психология. Социология. Педагогика. - 2013. - № 6 (31). - С. 20- 22.

32. Калашников С.Г. Историческая реконструкция vs «историческая реконструкция» // APRIORI. Cерия: Гуманитарные науки. - 2014. - № 6. - С. 15.

33. Каплуненко А.Е. Об адекватности термина «историческая реконструкция» в контексте неформального молодежного движения ролевиков // Вестник ИрГЛУ. - 2013. - № 4 (25). - С. 70-76.

34. Коробейников А.В. Историческая реконструкция по данным археологии. - Ижевск, 2005. - 180 с.

35. Коршунов A.M., Шаповалов В.Ф. Ценность и оценка в историческом познании // Социальная детерминация познания. Тезисы докладов научной конференции. - Тарту: Типография ТГУ ЭССР, 1985. - С. 171-174.

36. Котляров А.А. Историческая реконструкция как феномен современной российской культуры // Традиции и новации в современном культурно- образовательном пространстве. Материалы IV Международной научно- практической конференции. - Отв. ред. Л.А. Рапацкая. - 2013. - С. 257-262.

37. Лазарева А.Н. Опыт философской реконструкции исторического бытия // Философия и культура. - 2008. - № 2. - С. 80-93.

38. Леонова А.А. Историческая событие в исторической реконструкции // В сборнике: Проблемы отечественной и всеобщей истории. - Уссурийск, 1996. - С. 201-210.

39. Леопа А.В. Реконструкция исторического прошлого как основа формирования исторического сознания общества // Научная жизнь. - 2011. -№ 5. - С. 100-105.

40. Лукацкий М.А. Историческое познание: сущность и своеобразие // Психолого-педагогический поиск. - 2016. - № 1 (37). - С. 52-66.

41. Макаров А.И. Историческая память: конструкция или реконструкция //Историческая экспертиза. Журнал рецензий. - 2014. - № 1. - С. 4-10.

42. Милюков А.Н. Использование исторической реконструкции как наглядного метода изучения истории // В сборнике: Педагогика: традиции и инновации. - 2011. - С. 139-140.

43. Михалина З.А., Бондаренко Н.Г., Крюкова Л.В. Образы и смыслы повседневности в исторической реконструкции // В сборнике: Роль и место информационных технологий в современной науке. -2016. - С. 72-78.

44. Модели и технологии исторических реконструкций // Труды XI конференции Ассоциации «История и компьютер». Под ред. Л.И. Бородкина. - М., Барнаул, Томск. - 2010. - С. 145- 175.

45. Репина Л.П. Историческая наука на рубеже XX--XXI вв.: социальные теории и историографическая практика. М.: Кругъ, 2011. - 561 с.

46. Сергеев В.Н. К вопросу о статусе концепта «историческая реконструкция» // Труды БГТУ. - История, философия, филология. - 2010. -№ 5. - С. 20-23.

47. Синяков С.В. Проблемы исторической реконструкции // Философия хозяйства. - 2014. - № 2 (92). - С. 191-206.

48. Уголев Е.М. Историческая реконструкция как феномен исторической памяти // Преподавание истории в школе. - 2011. - № 8. - С. 10-14.

49. Уйбо А.С. Проблема реконструкции исторического прошлого. Авт. дисс… канд. филос. наук. М., 1982. - 16 с.

50. Уйбо А. Реконструкция исторического прошлого как междисциплинарная задача // Смысловые концепты историко-философского знания: Труды по философии. - Ученые записки Тартуского университета. - Вып. XXXV. - Тарту, 1990. - С. 76-92.

51. Февр Л. Бои за историю. М.: Наука, 1991. - 635 с.

52. Федоров Б.И. Образец исторически-логической реконструкции //Логические исследования. - 2003. - № 10. - С. 175-197.

53. Хальбвакс М. Коллективная и историческая память // Неприкосновенный запас. - 2005. - № 2-3 (40-41). - С. 34-40.

54. Чвырь Л.А. О разновидностях исторической реконструкции // В сборнике: Способы, направления и уровни реконструкции культурно- исторической реальности. - М.: ИВ РАН, 2016. С. 7-34.

55. Черёмушникова И.К., Медведева Л.М. К вопросу о культурологической реконструкции исторического времени и пространства // Антро. - 2015. - № 1 (16). - С. 150-157.

Приложение

Составление интеллектуального манифеста «Интеллектуал и власть» (от 4 до 8 рейтинговых баллов)

Составление интеллектуального манифеста является заданием рубежного контроля и обязательным условием получения итоговой оценки по дисциплине. Каждый студент от имени какого-либо интеллектуала прошлого должен подготовить манифест, в котором необходимо отразить свойственный той эпохе взгляд на проблемы взаимоотношения власти, общества и интеллектуальной личности.

Используя различные информационные ресурсы, следует детально реконструировать социокультурный контекст взаимоотношений власти и мыслителя в ту или иную эпоху. Важно учесть и индивидуальные особенности отношений той или иной личности с властью.

По своему характеру интеллектуальный манифест представляет собой творческое эссе. Эссе - это небольшая по объему письменная работа, сочетающая свободные, нарочито субъективные рассуждения по определенной теме с элементами научного анализа. Эссе не претендует на расширенную трактовку или комплексное раскрытие поставленной проблемы. Оно напоминает участие в дискуссии или проведении презентации. Эссе считается творческой работой и не может обладать реферативным, описательным характером.

Оно «балансирует» между научностью, публицистичностью и художественностью. При написании эссе ставятся вопросы, требующие аналитического подхода и четкой системы аргументации, однако ход размышлений должен преодолеть формальные рамки и продемонстрировать оригинальный авторский подход.

Подготовку эссе целесообразно начать с осмысления поставленной проблемы, выявления ее наиболее интересных или неординарных ракурсов, поиска информации, которая может быть использована при написании текста.

Важным ресурсом здесь могут оказаться и собственные жизненные впечатления. Следующий этап - это формирование «скелета» эссе. Следует учесть, что для эссе не характерна строгая структура. Не требуется наукообразное обоснование актуальности и новизны темы.

Выводы могут быть сформулированы в самом начале, а заключительныеть положения могут содержать постановку проблемы. Всё зависит от авторской логики размышлений.

Однако текст эссе не должен превратиться в несвязанный «поток сознания». Для этого и нужен «скелет», определяющий количество и последовательность смысловых частей. При формировании «скелета» нужно помнить, что хорошее эссе возможно только при наличии неожиданного хода в раскрытии темы - «точки удивления», с помощью которой можно удивить, смутить или заинтриговать читателя.

Парадоксальность - это одна из ключевых жанровых черт эссе. Следующим этапом является наполнение «скелета» текстом, «прорисовывание деталей». Ход размышлений подкрепляется доказательствами и яркими цитатами, приводятся интересные факты, подбираются аналогии и ассоциации.

Можно использовать «ловушки» для привлечения внимания: сомнительную цитату, стихотворение, необычный факт, смешную историю, зрительный образ и т.п.

Выгодно отличаются эссе, где используются средства художественной выразительности: метафоры, аллегорические и притчевые образы, символы. На завершающей стадии текст проверяется с точки зрения содержательной убедительности и стилистической цельности.

Текст должен быть легко читаем, но необходимо избегать нарочито разговорного стиля, сленга, шаблонных фраз. Вывод эссе не формулируется в качестве заключения, но нужно помнить об эффекте «последней фразы».

Работа над интеллектуальным манифестом включает в себя несколько этапов:

1) определение персоналии интеллектуала (из нижеприведенного списка) по согласованию со старостой (ответственным) группы;

2) выполнение заданий семинарского занятия «Интеллектуалы и интеллектуализм»;

3) самостоятельное изучение литературы по следующим проблемам:

«Интеллектуал и общество: элита и массы», «Интеллектуалы в условияхразличных политических режимов (демократического, авторитарного, военного, тоталитарного)», «Интеллектуальные ресурсы власти», «Технократия и технократы», «Интеллектуализм и диссидентство», ««Духовная автономия» интеллектуала»;

4) поиск ресурсов, содержащих информацию, необходимую для составления манифеста;

5) написание эссе-манифеста от имени интеллектуала;

6) представление преподавателю интеллектуального манифеста в электронном виде.

Объем эссе составляет 3-4 стр. (без учета титульного листа). К оформлению эссе предъявляются следующие требования: текст представляется в электронном виде на стандартных листах формата А4; все страницы работы кроме титульной нумеруются (справа вверху); рукопись следует набирать шрифтом TimesNewRomanСуг, через 1 интервал, размер 12 пт, выравнивание по ширине. Поля страниц: левое - 3 см, верхнее - 2 см, правое - 1,5 см, нижнее - 2 см. Все цитаты и ссылки в эссе выполняются в соответствии с требованиями библиографического описания.

Перечень персоналий

1. Сократ.

2. Цицерон.

3. Марк Аврелий.

4. Джордано Бруно.

5. Галилео Галилей.

6. Протопоп Аввакум.

7. Вольтер.

8. Н.И. Новиков.

9. А.Н. Радищев. 10.Анна де Сталь.

11.П.И. Пестель.

12.А.С. Хомяков.

13.Ф.М. Достоевский.

14.Л.Н. Толстой.

15 .Э. Золя.

16 .А. Эйнштейн. 17.Б.Л. Пастернак. 18.И.А. Бродский.

Разработчик: А.В. Клименко, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России.

Оценочное средство утверждено на заседании кафедры истории России (протокол № 1 от 29 августа 2016 г.).

И.о. заведующего кафедрой истории России М.Ю. Лачаева

Размещено на Allbest.ru