Колониальные владения европейских держав в Вест-Индии (1624-1665 гг.)

Следует подчеркнуть, что начало колонизации Антильских островов неразрывно связано с социапьно-экономической и политической ситуацией в Англии той эпохи. В течение предыдущих этапов заморской экспансии были собраны необходимые сведения о колонизуемом регионе. приобретен необходимый опыт и выработаны инструменты организации и действия в колониальной сфере на тот момент - небольшие, но достаточно мобильные Компании, заинтересованные именно в переселенческой колонизации. Налицо был и другой необходимый для начала преселенческой колонизации элемент социальный. Экономический кризис в Англии того времени, опок населения из деревни, борьба на религиозной почве с инакомыслящими служили вескими стимулами для того, чтобы подтолкнуть людей покинуть родину и переселиться за море в поисках лучшей доли. Вместе с тем, столь широкое, как финансовое, так и непосредственное участие в колониальных предприятиях различных кругов населения и покровительство им со стороны высших сановников было неотделимо от особенностей общества Англии, в котором все более усиливались позиции буржуазных слоев. Свою лепту вносила и сложившаяся на международной арене ситуация. Неудачное сватовство Карла I к испанской инфанте вновь обострило англо-испанские отношения, более или менее нормализовавшиеся при Якове 1. Карл I переходит в стан врагов Испании, и действия развиваются по знакомому сценарию: не объявляя войны официально, правительство поддерживает своих и голландских корсаров. Не осталось без внимания в этой ситуации и Карибское море: по негласному соглашению англичан и голландцев, первые ославляли за собой для основания колоний антильский регион, а вторые - Бразилию " . Правительство, таким образом, не только не чинит препоны, но и поощряет заморскую экспансию своих подданных в ущерб врагу - испанцам.

Что касается французов, то д'Эснамбук, оставив свою очередь на острове часть экипажа, отплыл во Францию не только за официальным признанием, но и для организации непосредственной поддержки своего спонтанно задуманного проекта колонизации. Ему удалось заинтересовать в своих планах кардинала Ришелье, итогом чего стало создание в 1626 г. «Компании для освоения и заселения островов Сент-Кристофер, Барбадос, а также других, лежащих у входа в Перу», основными пайщиками которой стали кардинал и близкие к нему лица J .

В историографии высказываются различные точки зрения на то, какими идеями руководствовался Ришелье в колониальной области, чем в его видении являлись колонии и какие задачи должны были решаться с их основанием. Безусловно, преобладающей точкой зрения в литературе до недавнего времени оставалась идея о политическом характере французской колонизации эпохи Ришелье и ее тесной связи с государственной властью. По мнению некоторых историков, в обстановке франко-габбебургской борьбы Ришелье в своих колонизационных проектах стремился к решению внешнеполитических задач и основание антильских колоний выглядело, таким образом, своеобразной диверсией кардинала против испанской Америки, созданием плацдарма для дальнейшего наступления на нееь . И действительно, участия в колонизации Антил государства и самого кардинала, хотя оно сводилось пока главным образом к участию в колонизационных Компаниях, об эффективности которых будет сказано позже, никто не оспаривает.

Несомненно также и то, что Ришелье имел определенную, причем весьма стройную и многоплановую, систему взглядов в области морской полигики -неотъемлемого элемента, необходимого для ведения колонизационных предприятий. Свидетельством тому может служить речь, произнесенная им в 1627 г. перед ассамблеей нотаблей, на которую ссылаются практически все исследователи французской колониальной истории. Основная ее мысль - необходимость достижения Францией морского могущества, которым ранее пренебрегали и которое является необходимым слагаемым мощи страны. По словам Ришелье, тогдашнее процветание Испании, Голландии и Англии обеспечено во многом благодаря их морской мощи. В то же время, Франция и по своему положению, и по своим условиям, казалось бы, предназначенная для моря, «безнаказанно оскорбляется нашими соседями, которые каждый день вводят новые законы и ордонансы против наших торговцев...»1 " В сфере морской политики кардинал предлагает брать пример с Голландии, Англии и Генуи: «Нужно посмотреть на то, как здесь действуют наши соседи и создавать большие Компании, так как каждый мелкий купец торгует независимо и лишь своим добром. Отправляясь же в плавание в большинстве своем на маленьких, достаточно плохо оснащенных кораблях, они являются добычей для корсаров наших соседних государей, ибо не имеют таких возможностей, какие бы имела большая Компания, требовать удовлетворения за понесенные обиды до конца. Тем не менее, одни эти Компании недостаточны, если король не имеет со своей стороны доброго числа кораблей...» "'. Итак, налицо стройная программа морского строительства и торговой политики, восхищение опытом голландцев в этой сфере и стремление следовать их модели. Но если в первом усилия великого магистра и сюринтендаита торговли и навигации (титул, который Ришелье получил в 1626 г.) увенчались созданием королевского флота из более чем 60 военных кораблей, который активно участвовал в продолжавшемся франко-габсбургском конфликте', то в деле создания торговых Компаний Ришелье вряд ли преуспел. Короткоживущие и мелкие Компании, созданные под его патронажем, вряд ли были достойны сравнения с голландскими образцами, которым Ришелье призывай подражать.

В то же время, работы последних лет несколько развеяли ореол Ришелье как «империалиста», для которого колонии служили прежде всего политической цели подрыва испанской гегемонии, образования «Новых Франций» вдати от родины, столпов ее заокеанского могущества. Его помыслы, по мнению авторов этих исследований, были направлены, скорее, на получение наибольшей коммерческой отдачи от колоний, сближаясь с меркантилистским подходом к заморским владениям, чем на расширение границ королевства J\ Впрочем, и здесь Ришелье не был последователен. Что касается антильского региона, то здесь, как представлялось Ришелье: «...мало достойной внимания торговли, с этой стороны нам мало на что можно надеяться, если только в результате большой войны не стать хозяином тех мест, что занимает сейчас король Испании. Маленькие острова, подобные Сент-Крисгоферу, и прочие, расположенные на пути в Индии, могут дагь лишь немного табака, пушнины и прочих тому подобных вещей и не имеют значительных перспектив» ' . Помыслы государственного масштаба в сфере колониальной политики, которые приписывали кардиналу историки времен Третьей республики, были выше таких мелочей, как какая-то торговля табаком. Вместе с тем, остается в силе и прежняя точка зрения, объясняющая колонизацию Антил стремлением Ришелье обосноваться поближе к сердцу мощи Габбсбургов - испанской Америке - и иметь возможность нанести удар по нему J/. Ведь поддержка проекту колонизации д'Эснамбука была оказана именно в разгар франко-испанского противостояния, когда кардинал стремился ослабить позиции Испании где только можно. Безусловно, трудно со всей определенностью сказать, какие планы вынашивал кардинал относительно антильского региона, но. судя по вышеприведенным высказываниям Ришелье о войне с целью овладения испанской Америкой, его глобальные замыслы относительно Нового Света вращались скорее вокруг испанского серебра, нежели возможности развития торговли сельскохозяйственными колониальными товарами.

Налицо, таким образом, безусловный успех морской политики кардинала в Европе, но весьма противоречивая и неясная его политика в собственно колониальной сфере. В конечном счете неудивительны и скромные, по сравнению с заявленными целями, результаты, достигнутые в этой области. Поэтому, как мне представляется, можно вполне согласиться с общей оценкой позиции государства в вопросе колонизации в эпоху Ришелье, высказываемой в «Истории колониальной Франции», - в своей колониальной политике власти Франции следовали за колонизационными предприятиями частных лиц, руководствуясь принципом: негоже оставлять дикарям и иностранцам земли, раз уж там развеваются королевские лилия, ибо это один из фундаментальных законов монархии J .

Несмотря на высокий патронаж Компания Сент-Кристофера практически сразу же показала себя неспособной как обеспечивать необходимые потребности колонии, снабжение которой шло преимущественно через голландскую контрабанду, так и организовать переселение на остров значительного числа европейских колонистов. Выживание и развитие колонии в тог период определялось действиями самих колонистов и их губернатора, а не помощью им метрополии, будь то французская государственная власть или национальная коммерция. Справедливости ради надо отметить, что и английская экспансия первых лет колонизации Антил также во многом опиралась на местные силы, но участие метрополии или по крайней мере национальной коммерции в жизни колонии было на порядок выше, чем у французов на Сент-Кристофере.

В 1629 г. Сент-Кристофер подвергся атаке испанцев, но в их планы, по-видимому, не входили намерения закрепиться там. Они ограничились лишь тем. что разрушили и сожгли хозяйства англичан и французов, после чего отплыли восвояси, даже не оставив на острове гарнизона1 J .

Вместе с тем, хотя колыбелью как французской, так и английской колонизации на Антилах принято считать Сент-Кристофер. практически одновременно с ним объектом английской колонизации становигся и другой остров из группы Малых Антил - Барбадос. Его колонизация развивалась в целом по схеме, знакомой на примере Сент-Кристофера. Джон Пауэлл. английский капитан, работавший на крупную лондонскую фирму братьев Куртен. на обратном пути из Бразилии высадился на Барбадосе в 1624 г. Заинтересовавшись полученной от Пауэлла информацией об удобствах острова, Куртены организовывают акционерную Компанию для осуществления переселенческой колонизации, сельскохозяйственного освоения Барбадоса и торговли с колонией '. Колонизация развивалась довольно успешно, и до 1628 г. на остров прибыло уже около 1600 колонистов. Именно в этот момент Куртены столкнулись с претензиями Уорнера. который принялся настаивать на передаче острова под его управление, обосновывая свои требования схожестью названий Барбуды и Барбадоса. Между кругами, поддерживавшими Уорнера, и Компанией, возглавляемой Куртенами. начинается борьба по вопросу урегулирования официального статуса островов. Причем если при дворе, который и должен был решить этот вопрос, позицию Уорнера по-прежнему отстаивал граф Карлайл, то и Куртены заручились не менее высоким покровительством. Их интересы лоббировал Уильям Херберт граф Пемброк. Решение Карла I было соломоновым: в 1628 г. граф Карлайл получил от короля патент, по которому становился лордом-собственником «островов, называемых Карибскими» . На Барбадосе эта новость была воспринята без особого удовольствия. По сути, все английские Ангилы становились феодальным держанием, собственник которого вдобавок обладал и юрисдикцией в своих владениях. Губернаторов теперь назначала не корона, а собственник ~. В 1636 г. после смерти Карлайла острова перешли к его сыну, а в 1647 г. тот передал их роялисту лорду Виллоби, который на несколько лет обосновался на Барбадосе '.

Таким образом, в английском случае колонизационные Компании играли существенную роль лишь на первоначальном этапе освоения островов, а дальнейшее развитие колоний шло силами преимущественно самих колонистов при деятельном участии кругов метрополии, связанных с колониальной экспансией.

Вместе с тем. в конце 20х и в 30е гг. XVII в. продолжалось и дальнейшее расширение английских владений на Антилах. В 1628 г. англичане заселяют соседствующий с Сент-Кристофером Невис, в 1634-1636 гг. основываю! колонии на Антигуа и Монсеррате . В 1630 г. группа пуритан при финансовой поддержке «Компании острова Провиденс» обосновалась на острове Провиденс (Санта-Каталина), который из-за своего выгодного расположения являлся вплоть до захвата его испанцами в 1641 г. главной базой английской контрабанды в испанскую Америку и одним из центров регионального пиратства.

Не стояла на месте и французская экспансия в регионе. 1635 г. стал годом дальнейшего расширения французских владений на Антилах, а также гадом реорганизации прежних орудий колониальной экспансии в самой метрополии. 12 февраля 1635 г. Компания Сент-Кристофера была преобразована в «Компанию островов Америки». Подобная реорганизация сводилась не только к смене названия, но, по замыслу ее инициаторов, предполагала и серьезные организационные изменения, а также расширение целей и задач колониальной экспансии Франции в антильском регионе. Пайщики Компании заключили » соглашение, по которому были назначены 4 ее директора, на них и возлагалось постоянное руководство делами Компании. Предполагалось также ежегодно проводить в Париже собрание акционеров, на котором будут обсуждаться дела компании, назначаться ее чиновники и капитаны ее кораблей и распределяться прибыли 6. Но в целом ни характер, ни социальное происхождение ключевых фигур преобразованной Компании не претерпели значительных изменений. Она по-прежнему оставалась иод патронажем государства, и ее основу, как и раньше, составляли выходцы из финансовой среды и чиновничества, связанные с государственной властью, а не негоцианты.

Трудно сказать, насколько решения, принятые в метрополии, повлияли на французские владения на Антилах, но уже в том же году французы высадились на Мартинике и Гваделупе, колонизация которых была намечена как одна из задач «Компании островов Америки». Дю Тертр преподносит это расширение французских владений как собственную инициативу колонистов, потребности которых в развитии хозяйства уже не удовлетворял маленький Сент-Кристофер По его словам, «этот дворянин [Льенар де л'Олив - А. К.], главный заместитель г-на д'Эснамбука на Сент-Кристофере и один из богатейших и лучше всех обустроившихся на сотрове жителей решил основать поселение на каком-либо из соседних островов...для этого он купил флибот, посадил на него сьера Гийо.ма д'Оранжа и некоторых своих друзей, приказав им тщательно исследовать острова Доминика, Мартиника, Гваделупа и представить ему самый точный отчет о том. какой из них они считают наиболее подходящим для основания колонии. Сьер д'Оранж...обследовав эти три острова, сообщил ему, что Гваделупа кажется ему наиболее удобной для заселения. Получив этот доклад, де л'Олив отплыл во Францию с замыслом получить от господ руководителей Компании комиссию для основания задуманного поселения» . В то же время, в литературе отмечена возможная связь колонизационного проекта л'Олива с замыслами, вынашивавшимися на этот счет в метрополии. В 1631 г. Ришелье предложил л'Оливу исследовать острова архипелага и высказал идею о том, что французам неплохо бы занять эти территории . И действительно, прибывший со своим колонизационным проектом во Францию л'Олив получил от «Компании островов Америки» не только комиссию на занятие Гваделупы, но также и ее непосредственную поддержку, что позволило ему отправиться на остров во главе целой экспедиции из 550 человек и . Что касается колонизации Мартиники, то ее инициатором и непосредственным участником выступил лично губернатор д'Эснамбук. По словам того же дю Тертра, он давно вынашивал с обственные планы относительно колонизации Гваделупы и узнав, что его опередили постарался поскорее занять не менее известную французам Мартинику пока там не обосновался еще кто-нибудь ^ . Правда по сравнению с экспедицией л'Олива силы д'Эснамбука были куда скромнее: первая партия колонистов состояла всего из сотни человек. Несмотря на то, что один из предводителей действовал по прямому поручению Компании, а другой по собственной инициативе оба они провозгласили, что основание новых колоний проводится от имени и в интересах новоиспеченной Компании.

Но кроме занятия новых территорий в год своего основания никаких других значительных успехов «Компания островов Америки» в дальнейшем не добилась. За все время своего существования она оказалась неспособна не только монополизировать торговлю с антильскими владениями, что было изначальнопровозглашено одной из основных ее задач , но и завоевать в ней сколь-ниоудь значительные позиции. По всей видимости подобная ситуация была порождена целым рядом причин: заявляемая Компанией монополия на торговлю с антильскими колониями подталкивала часть ее чиновников к тому, чтобы вести спекулятивную политику вместо организации постоянного и крупномасшгаоного товарообмена с заморскими владениями. Куда более выгодным представлялось отправлять корабли Компании на острова от случая к случаю, чтобы искуственно поддерживать высокие цены на европейские товары и за бесценок получать колониальные товары. Впрочем, возможно, что наряду с подобными спекулятивными стремлениями Компания просто не располагала достаточными силами и средствами, чтобы активно действовать в колониальной сфере.

Так или иначе, но основными торговыми партнерами колонистов, как и прежде, оставатись голландцы, чей торговый и военный флот повсеместно господствовал в Карибском море в 20е-40е гг. XVII в. Именно они могли тогда обеспечить столь необходимый колонистам постоянный товарообмен с Пвропой. Вместе с тем, опять-таки из-за их широкомасштабного присутствия на Антилах. для голландцев торговля в этом регионе была в достаточной степени обычным делом. Это и позволяло им предоставлять наиболее выгодные условия фрахта и поставлять товары по самым дешевым по сравнению с негоциантами прочих наций ценам. Вплоть до 70N гг. XVII в. голландская торговля на Антилах безусловно была вне конкуренции.

Со смертью отца-основателя французских Антил д'Эснамбука управление этими территориями претерпело определенные измениия. В 1638 г. был введен пост генерал-губернатора французских Антил (до этого существовали лишь губернаторы отдельных островов) и назначен перевый генрал-губернатор. Им стал командор мальтийского ордена де Пуанси. Если судить но сведениям дю Тертра. то этот шаг со стороны королевской власти был обусловлен двумя основными факторами: с одной стороны, Компания нуждалась в человеке, который после смерти д'Эснамбука мог руководить не только Сент-Крис гофером, но и осуществлять верховную власть над всеми французскими колониями в регионе С другой стороны, создания подобного поста требовал и сам де Пуанси. По словам дю Тертра, «это был старый командор мальтийского ордена, из блестящей семьи» за счет бенефиций своего ордена он имел 20000 ливров ренты, он также отличился в боях против турок на мальтийских гал ерах... словом, это был настоящий воин, большой политик, человек, обладающий значительным богатством и влиятельными друзьями» . Естественно, что такую персону не могла устроить роль просто губернатора Сент-Кристофера, вакантная со смертью д'Эснамбука.

Несомненно, что новоназначенный генерал-губернатор обладал большим весом и средствами, чем его предшественник д'Эснамбук. За период своего правления де Пуанси удалось значительно изменить внешний облик французской части Сент-Кристофера. По инициативе и немалом участии самого генерал-губернатора в колонии был оборудован порт, построены укрепления и замок генерал-губернатора, проложены дороги1". Параллельно с обустройством Сент- Кристофера. ставшего его резиденцией, де Пуанси вел и колонизацию некоторых соседних островов. По его приказу и практически за его счет были основаны французские колонии на островах Санта-Крус и Сен-Мартен136. В то же время следует отметить, что власть генерал-губернатора над прочими островами помимо Сент-Кристофера и его собственных владений была скорее формальной. Губернаторы остальных островов присягнули де Пуанси и признали его главенство, но говорить о складывании действенной системы управления всемифранцузскими Антилами вряд ли возможно. Верховенство дс Пуанси. как это следует из сведений, сообщаемых дю Тертром, во многом зиждилось на его собственных силах и средствах, власти метрополии практически не оказывали действенной помощи своему представителю в Новом Свете, а силы самого де Пуанси, пусть и значительные, были все же не столь велики, чтобы установить эффективное единочалие над всеми французскими колониями региона. Со своей стороны основной заботой губернаторов отдельных антильских островов были собственные интересы и дела тех территорий, которые они возглавляли, что. впрочем, не исключало определенного взаимодействия между ними, например, в случае конфликта с индейцами.

Вместе с тем, несмотря на то, что де Пуанси был назначен генерал-губернатором, его вряд ли можно было назвать государственным чиновником. Обосновавшись на Сент-Кристофере, он вел себя скорее как феодал, получивший острова в лен, нежели как представитель власти и все менее склонен был считаться с распоряжениями далекой метрополии. Особенно ярко это проявилось в 1645 г.. когда метрополия назначила нового генерал-губернатора Антил - Патрокла де Туази. Де Пуанси просто не пустил того на Сент-Кристофер, обстреляв его суда, а затем, после отъезда де Туази во Францию развернул настоящее преследование тех. кто присягнул на верность новому генерал-губернатору ' . Подобным же образом складывалась ситуация и в сфере торговли колоний с Европой, где генерал-губернатор, который по идее должен был отстаивать монопольные права Компании, как и все колонисты с радушием привечал на своем острове иностранные торговые суда1' . Не отставали от него и прочие губернаторы, так что с назначением генерал-губернатора дела «Компании островов Америки», и без того находившиеся в плачевном состоянии отнюдь не поправились. Впочем. насколько можно судить из намеков дю Тертра, при назначении де Пуанси в рассчетах короля и Компании немалую роль сыграли и силы и средства, которыми де Пуанси располагал как частное лицо1' . Он, как можно предположить, должен был не только представлять государство в колониях, но и установить, по большей части за свой счет, его власть на этих территориях. Безусловно, складывание государственной бюрократической системы управления и для метрополии было делом будущих десятилетий, однако подобная ситуация еще раз показывает, насколько слаба была в колониях именно государственная власть и насколько велика была на раннем этапе колониальной истории роль именно частных сил. средств и интересов.

Но несмотря на все сложности колониальная империя Франции на Малых Антилах расширяется и к 1642 г. достигает своих предельных границ. С Мартиники французы проникают на мелкие острова, такие как Сен-Люси, Гренада и Гренадины, и закрепляются там. Гваделупа послужила базой для колонизации Мари-Галант, групп островов Дезирады и Сант. Двигателем этих предприятий по-прежнему служили либо частная инициатива отдельных колонистов, вдохновленных различными планами, или намерения губернаторов, желающих округлить свои владения. Всего в орбиту французской колонизации в гот период попало около 14 островов Малых Антил. По большому счету эти приобретения не играли никакой значительной роли. Это были мелкие слабозаселенные колонии. Ядро французских Антил в целом сформировалось в 1635 г. Его составляли колыбель французской колонизации Вест-Индии - Сент-Кристофер. бывший на тот момент и наиболее развитым островом из всех антильских владений Франции, а также Мартиника и Гваделупа, хозяйственное освоение которых только начиналось после упорной борьбы с их аборигенами - карибскими индейцами.

В том, что касается вопроса о заселении французских Антил. в литературе приводятся разные данные на этот счет. К 1642 г., году смерти Ришелье - дате. которую авторы выбирают, чтобы подвести некий итог его колониальной политики. - на всем пространстве французских Антил, по их оценкам, проживало от 5 до 10 тысяч белых колонистов, значительную часть которых составляли гак называемые «кабальные слуги» . При столь большом расхождении в абсолютных цифрах белого населения колоний, составлявшего в тот момент их основ>. исследователи, как и авторы источников, едины в том. что население французских Антил далеко уступало по своей численности населению антильских владений Англии. Так. по оценкам современников, к 1635 г. на одном только Барбадосе проживало 30 тыс. человек, а на английской части Сент-Крисгофера и Невиса - 20 тыс. человек161. И хотя исследователи оценивают численность белого населения Барбадоса в 1645 г. в 40 тыс. человек,16" эти данные при всем их расхождении наглядно иллюстрируют диспропорцию населения французских и английских Антил. Вместе с тем. трудно выяснить более детально и то. какая часгь французских колонистов была перевезена на острова именно Компаниями Сент-Кристофера и островов Америки, в список задач которых входило развитие колонизации французских Антил, а сколько переселилось на острова на свои средства или же за счет самих колонистов, заинтересованных в тот период в рабочих руках «кабальных слуг». Это представляется весьма важным для подведения итогов колонизационной политики Компаний, а значит в некотором роде и самого государства. Несмотря на достаточно отрывочную информацию о том, что касается заселения французских Антил, можно в целом констатировать, что в этой области дела обстояли не лучше, чем в вопросе экономической отдачи Компаний для метрополии. Таково было наследие политики на Антила.х обеих Компаний, а значит косвенным образом наследие и самого Ришелье.

Подобная ситуация, подведшая итог всей политики Франции в колониальной сфере в период Ришелье, сохранялась отчасти и в дальнейшем. Это и заставило современных исследователей поднять до последнего времени малоизученные, но чрезвычайно важные вопросы о том. почему население метрополии было гак не расположено к колонизации, а ее торгово-финансовыс круги долгое время не принимали активного участия в развитии колонизации и заморской экспансии по примеру своих соседей по ту сторону Ла Манша. Следует ли считать неспособносгь населения дать значительное число переселенцев за океан при, казалось бы, объективно существовавших в самой метрополии причинах, которые должны были подвигнуть население метрополии к эмиграции, свидетельством того, что французы того времени по своему духу слишком большие «домоседы», а французское общество в целом равнодушно к колониям и к заморским предприятиям вообще? Или же причина кроется в неспособности или нежелании тех кругов, которые должны были заниматься колонизацией, организовать и направить поток переселенцев за море ' ? Вместе с тем. не до конца ясно и уже отмеченное равнодушие не организованной в рамках Компаний национальной коммерции к французским Антилам. Ведь частники-французы могли бы заполнить ту нишу, которую были не в силах заполнить сами Компании, хотя бы в сфере торговли с островами. Как показывает практика, декларируемая Компаниями монополия на торговлю с островами была не более чем заявлением, у них не было средств, чтобы сделать ее эффективной. Это и позволяло голландцам торговать, нисколько не считаясь с претензиями Компаний. Но в любом случае причины подобного положения вещей связаны, скорее, с условиями и социально-политическими особенностями самой метрополии, нежели с колониями, и еще нуждаются в тщательном изучении.

Совершенно особой областью французской колониальной империи был Санто-Доминго. В целом, в тот период вообще было трудно назвать будущую «жемчужину французских Лнтил» французской колонией. В целях борьбы с иностранной контрабандой испанские власти в 1605 г. приняли решение эвакуировать население северной части Санто-Доминго 6\ Последствия этого решения оказались для испанцев еще хуже, чем причины, его породившие. Покинутые территории достаточно быстро оказались под контролем интернационального сообщества охотников на диких быков и свиней, которыми в то время изобиловал Санто-Доминго, - буканьеров - и полупиратов-полуконтрабандистов - флибустьеров. Источники говорят о разных путях его формирования: некоторые из его членов были потерпевшими крушение у берегов Санто-Доминго пиратами и контрабандистами, кто-то бежал на остров от слишком тяжелой доли кабального слуги, кто-то из-за тяги к авантюрной жизни переселился туда сознательно166. Покинутые испанцами обширные территории и голландские суда, обеспечивающие, как и везде на Антилах, связь Нового Света и Нвропы. сделали возможным образование подобного своеобразного сообщества, значительную часть которого, по-ви/щмому, составляли французы. Первым инициатором попыток привести под руку государства это население, еще более независимое и трудноуправляемое, нежели жители «огосударствленных» колоний, можно, несмотря на всю противоречивость и неясность его политики, считать офицера из свиты де Пуанси гугенота Ле Вассера.

Согласно источникам, события развивались следующим образом: вскоре после прибытия де Пуанси на Сент-Кристофере появились французы с Санто-Доминго и попросили генерал-губернатора дать им человека, который мої бы возглавить их против испанцев, уже начинавших борьбу для уничтожения своих соседей по острову. Выбор де Пуанси пал на Ле Вассера. Его то генерал-губернатор и отправил на Санто-Доминго, пообещав необходимую поддержку. Вазой предводителя буканьеров и флибустьеров стал небольшой остров Торту га в нескольких милях к северо-западу от Санто-Доминго. Там Ле Вассер при помощи своего патрона построил небольшой форт, склады и оборудовал гавань. 11о вскоре, значительно укрепив свой остров и отбив попытку испанцев его захватить, новоиспеченный губернатор стал саботировать распоряжения генерал-губернатора французских Антил, не идя, правда, на открытый конфликт с ним. " Причины подобных действий Ле Вассера не совсем ясны, но так или иначе некоторое время спустя он был убит своими приближенными, а вскоре очередная испанская атака привела к уничтожению пиратского и контрабантистского гнезда на Тортуге и временному перерыву во власти Франции, какой бы формальной она ни была, над этими территориями16 . Правда, успехи испанцев оказались временными, выловить всех буканьеров, рассеянных в джунглях Санто-Доминго, не могли никакие карательные экспедиции. Так что вскоре север Санто-Доминго оправился от испанской атаки, и Тортуга снова перешла под контроль неиспанцев'6''.

Подводя итог периода правления Ришелье для французских колоний на Антилах, можно привести мысли, высказанные авторами «Истории колониальной Франции»: «Можно ли в этих условиях говорить о французской колониальной политике? Даже при Ришелье королевская власть вмешивалась в эту область лишь периодически, пользуясь случаем и видя только наиболее непосредственный военный интерес. ...представляется, что до Ришелье не было господствующей тенденции [в колониальной сфере - А. К.], кроме желания, чтобы территория, ставшая французской, ей же и оставалась. Имел ли Ришелье колониальную политику или же это были политики, сменявшие друг друга? Прежде всего, он имел коммерческую политику, колониальная же была ее частным производным. Чтобы его в некотором роде извинить, следует добавить, что французская власть не располагала денежными средствами для колониальных авантюр из-за внутренних и европейских войн. Она могла действовать лишь в законодательных рамках и в рамках политического покровительства, что вписывалось в ее антигаббсбургекую борьбу... Говорить о началах колониальной империи - это терминологическая ошибка. По сути, королевская власть, включая и Ришелье, не слишком хорошо представляла себе, что делать с этими колониями, полученными ею от отдельных волевых личностей. Они постепенно вовлекали ее [власть - А. К.J в эту область, ибо она не могла поступать по-другому»170.

Период после смерти Ришелье ознаменовался лишь ухудшением положения дел в колониальной политике французского королевства. «Компания осгровов Америки» продолжала существовать теперь уже без высокого патронажа, а в самих колониях все оставалось по-прежнему. Начавшаяся Фронда (1648-1652). по-видимому, окончательно подкосила и без тою прозябавшую компанию. В 1649 г. она продала острова губернаторам, которые ими управляли171, и была распущена, а тяжелая политическая борьба в самой Франции почти на полтора десятилетия перечеркнула активное вмешательство государства в колониальную политику вплоть до прихода к власти Кольбера, следующего после Ришелье государственного деятеля, чья огромная роль в колониальной политике Франции единодушно признается всеми исследователями.

В целом, как представляется, изменения в метрополии не слишком сказались на положении колонистов, привыкших полагаться, главным образом, на себя. Бывшие владения Компании стали частными владениями, а король сохранил лишь право сюзеренитета над этими территориями. Гваделупа и прилегающие территории отошли, таким образом, семье Уэль, Мартиника и Гренада -племяннику д'Эснамбука дю Парке, а Сент-Кристофер и основанные де Пуанси колонии - самому бывшему генерал губернатору или формально мальтийскому ордену, командором которого он являлся. О какой-то единой полигике в период власти «сеньоров-сооственников», как называют их современники , тем оолее говорить не приходится: каждый из них занимайся делами лишь своего острова, причем отношения даже с соотечественниками у него могли быть весьма далекими от дружеских. Так, Лаба, побывавший на Гренаде, упоминает, что .маленький форт, построенный на острове в период управления им семьи дю Парке, «служил целям зашиты от возможных нападений чужеземцев и других собственников» "'. Безусловно, ни о каком развитии национальной торговли с французскими Антилами но инициативе их владельцев в этот период говорить не приходилось. Как и прежде, здесь доминировали голландцы. В то же время, в литературе отмечено, что возможно в ту эпоху население антильских колоний Франции несколько увеличилось благодаря эмиграции, вызванной Фрондой, войнами и нуждой в метрополии1 . Если это так, то это. пожалуй, единственный позитивный для французской колонизации момент за весь период правления на Антилах «сеньоров-собственников».

К концу рассматриваемого периода в жизни французских владений на Антилах произошло тогда внешне ничем не примечательное событие, открывшее тем не менее новую страницу в истории французской колонизации ангильскою региона. В 1665 г. был выдан губернаторский патент никому не известному анжуйскому дворянину Бертрану д'Ожерону, по которому тот назначайся губернатором французских поселений на Тортугс и побережье Санто-Доминго '\ Именно новоиспеченный губернатор и стал без преувеличения отцом-основателем французской колонии на этом острове. Как отмечают источники, для д'Ожерон а колония на Санто-Доминго была не первым его колонизационным предприятием. До того как попасть на остров, он принял участие в одном из колонизационных проектов в Гвиане, а затем собирался осесть на Мартинике. Привлеченный слухами о более благоприятных условиях Санто-Доминго. д'Ожерон решил попытать счастья на этом острове176. Опираясь, главным образом, на свои силы и средства, д'Ожерону удалось основать небольшое поселение на самом Санто-Доминго,1" постепенно увеличивавшееся со временем благодаря энергичным действиям своего главы. По словам авторов того времени, замыслом д'Ожерона. пока еще не имевшего никакого официально признанного статуса, было основание на острове французской колонии с оседлым населением, основным занятием которой должно было стать сельское хозяйство . Предполагаемая организация колонии, таким образом, была полной противоположностью бродячей жизни буканьеров и флибустьеров на неиспанском западе Санто-Доминго того времени. Правда, следует отметить, что в своих замыслах об оседлой земледельческой колонии д'Ожерон начинал не на пустом месте. Некоторая часть неиспанского населения острова и до его прихода занималась земледелием, главным образом выращиванием табака и необходимых для своего пропитания культур. Источники называют этих рассеянных но своим наделам в джунглях поселенцев «жителями» в противоположность охотникам-буканьерам и пиратам-флибустьерам.

Официальное назначение д'Ожерона губернатором, возможно, и прибавило ему авторитета среди неиспанцев Санто-Доминго, но вряд ли дало средства для достижения намеченных им целей. Как и прежде, губернатору приходилось решать две основные задачи. С одной стороны, его непрестанной заботой было всемерное увеличение оседлого земледельческого населения колонии. Вместе с тем. для губернатора было чрезвычайно важно поддерживать хорошие отношения с разнонациональными бандами флибустьеров, для которых как сам Санто-Доминго, так и Тортуга долгое время были основным логовом, и пытаться по возможности использовать их в своих интересах и в интересах Франции. И весь уют комплекс задач д'Ожерону приходилось решать при весьма скромных средствах, находившихся в его распоряжении, и при удаленности своего острова от Малых Лнтил - единственных форпостов хоть какой-то французской власти в западном полушарии. Впрочем, даже располагай д'Ожерон регулярными войсками, они вряд ли помогли бы против живших на Санто-Доминго десятков головорезов всех европейских наций, с легкостью бравших даже довольно крупные испанские города. Отношения, складывавшиеся между губернатором и разнообразным населением колонии были, таким образом, со стороны властей скорее политикой заигрывания, компромиссов, поощрения, нежели принуждения. В подобных условиях нарождавшуюся французскую власть над Санто-Доминго, какой бы пока формальной она ни была, безусловно следует признать исключительной заслугой д'Ожерона, его идей, ума, энергии и хитрости. Можно согласиться с утверждением, высказанном авторами «Истории колониальной Франции», что, как Шамилей создал французскую Канаду, подобным же образом и д'Ожерон заложил основы французского Санто-Доминго1,

Но, несмотря на все успехи первого французского губернатора Санто-Доминго, эффективный контроль государственной власти метрополии над этой колонией, создавшейся практически без малейшего ее в этом деле участия, был делом далекого будущего. Д'Ожерон смог лишь заложить основы французской государственной власти здесь, но отнюдь не подчинить Санто-Доминго Франции. Привить «гражданское устройство» потомкам морских разбойников, бродячих охотников и свободных «жителей», подобное тому, какое существовало в более экономически и социально развитых французских колониях Малых Аптил. удалось, пожалуй, только к концу века. До этого времени власть Франции над западом Санто-Доминго трудно было назвать эффективной. И если формальное заявление господства над этими территориями вполне годилось для обоснования своих претензий перед лицом прочих государств, на месте же значительная часть населения подчинялась колониальным властям Санто-Доминго, лишь когда ей это было выгодно, а зачастую и просто игнорировало их.

Что касается британских владений на Антилах, то можно считать, что их основной территориальный костяк сформировался десятью годами ранее. В 1655 г. посланный лордом-протектором Кромвелем флот захватил один из островов испанских Больших Антил - Ямайку. Остров был легкой добычей. С 1536 г. о\\ являлся апанажем герцогов Верагуа. Герцоги делами своего заокеанского владения пренебрегали, и Ямайка, как, впрочем, все испанские Антилы. влачила жалкое существование. Население острова, подавляющее большинство которого составляли испанцы, было сконцентрировано в одном городе - Сантьяго и по оценкам на 1650 г. едва достигало 1500 человек. К началу завоевания Ямайку раздирали мелкие дрязги между губернатором и местным клиром, на остров обрушились стихийные бедствия (землетрясения и эпизоотии), к тому же, так как пираты были достаточно редкими гостями на острове, а особого стратегического значения он, с точки зрения испанских колониальных властей, не имел, его укреплением никто не занимался

В захвате англичанами Ямайки сыграли важную роль два обстоятельства. Первым из них безусловно был гак называемый «Западный Замысел» Кромвеля -стремление лорда-протектора, добиться того, чтобы Англия получила доступ к богатствам испанской Америки, не важно какими способами. Одним из вдохновителей этих планов можно назвать Томаса Гейджа, доминиканского ренегата, всячески подчеркивавшего богатства испанских владений в Америке и возможную легкость их завоевания ~. Таким образом, Кромвель, по-видимому, стал первым из высших государственных лиц Англии, для которого абстрактная зависть к американским богатствам Испании оформилась в конкретное направление его международной политики. Вторым обстоятельством, скорее, послужившим лишь поводом для реализации «Западного Замысла» Кромвеля, стала сама политическая ситуация в Европе того времени, где все еше продолжалась франко-испанская война. Кромвель принял активное участие в переговорах с обеими сторонами о возможности вступления в войну Англии. Для Мадрида запрошенная Кромвелем цена его участия в войне на стороне Испании -свобода торговли с испанскими Индиями - показалась чрезмерной, и Филипп IV отклонил услуги англичан. Тогда лорд-протектор стал союзником французов, правда, как показали дальнейшие события, в этой коалиции он осуществлял лишь собственные цели1''. Примечательно, что, пожалуй, впервые для европейской политики Англия так или иначе дача понять, что главный объект ее интересов находится не в Европе, а за океаном. Захват Ямайки, таким образом, впервые за всю историю действий англичан в Карибском регионе стат в полной мере государственным, а не частным делом, как это обычно было ранее.

В то же время, Ямайка не была непосредственной целью отой экспедиции. Первым объектом атаки англичан етап Санто-Доминго. Именно захват этого острова, имевшего важное стратегическое значение, и был. как следует из инструкций, данных Кромвелем руководителям экспедиционного корпуса. Спустя более чем полвека, возможно, стоявшие перед экспедициями Дрейка планы по взлому антильского замка к богатствам испанской Америки осуществлялись теперь солдатами лорда-протектора. Но как и их предшественники, англичане и на этот раз не смогли взять хорошо укрепленный центральный город острова и отступили. По-видимому, именно тогда у руководителей экспедиции. Пенна и Венейбла, зародился план захвата Ямайки, слабость которой была известна англичанам, чтобы представить руководству хоть какие-то результаты своего плавания. Захват Ямайки прошел, как и ожидалось, без особых сложностей. Маленький форт Сантьяго не смог долго сопротивляться, и испанский губернатор острова сдался на условиях эвакуации населения на Кубу. Остров перешел под власть англичан, но в течение нескольких лет им пришлось бороться с партизанской войной части испанцев Ямайки, не смирившихся с английской оккупацией острова.

С захватом Ямайки складывается основной костяк колониальной империи Великобритании на Антилах. Управление захваченным силой оружия островом было поручено военному правительству, подчинявшемуся лично протектору. Вместе с тем, Ямайка стала примером активного вмешательства в процесс колонизации самого государства. Безусловно, здесь приоритетной задачей лорда-протектора было как можно более быстрое заселение новоприобретенного острова, чтобы противостоять возможной попытке испанцев взять реванш. Трудно со всей определенностью сказать, насколько предыдущий колонизационный опыт оказал влияние на замыслы Кромвеля по дальнейшей колонизации острова и насколько колонизационная политика на Ямайке определялась идеями самого .морда-протектора. Ведь изначально им двигали соображения скорее политического, нежели экономического свойства: отправляя в 1655 г. свой флот на Антилы стремился захватить плацдарм для действий в испанской Америке, а не территорию для сельскохозяйственного освоения. Но дапьнейшая история Ямайки показала, что ее колонизация пошла по обычной для англичан схеме: заселение острова с одновременным его активным хозяйственным освоением. Государственное вмешательство в дела колонизации дополняло и поддерживало частную инициативу своих подданных, создавало благоприятные условия для их действий. Так, в отличие от Малых Антил. где практически сразу же земля начала перепродаваться, на Ямайке достаточно долго практиковалась бесплатная раздача крупных земельных участков (30 акров) свободным колонистам. Первыми собственниками этих наделов стали участники экспедиции по захвату острова. Подобные меры по организации заселения привели к тому, что уже через гри года после завоевания на Ямайке проживало около 4500 белых и 1400 негров18".

В свою очередь, окончание франко-испанской войны и стабилизация обстановки в самой Франции наконец-то позволили власти королевства обратить внимание на свои антильские колонии. Как уже отмечалось выше, следующей крупной фигурой после Ришелье в области формирования колониальной политики французского государства стал Жан-Батист Кольбер. Несмотря на неоднозначные оценки его деятельности, подобно тому как это имеет место с Ришелье значительная роль Кольбера в создании и дальнейшем развитии французской колониальной империи признается всеми исследователями '. Комплекс идей Кольбера в области колониальной политики, их эволюцию и непосредственные действия министра в этой сфере стоит рассматривать, скорее, применительно к следующему периоду - второй половине века. Пока же можно констатировать, что он не собирался мириться с существовавшим на момент его прихода к власти положением дел в антильских колониях Франции. В 1664 г. по инициативе и при активном участии Кольбера учреждается французская Вест-Индская Компания, именно под ее управление и переходят острова французских Антил, выкупленные у их владельцев.

Таким образом, можно констатировать, что к 60м гг. XVII в.. с одной стороны, уже сложился территориальный костяк антильских владений Франции и Англии, а с другой, после неясной политики здесь властей метрополии в первые десятилетия колонизации Антил государственная власть обеих держав ясно обозначила свое стремление играть более активную роль на политической сцене антильского региона и предприняла первые шаги в этом направлении.

Но англичане и французы, как уже отмечалось, были не единственными неиспанцами, присутствовавшими на Антилах. Наряду с английской и французской колонизацией Антил в регионе полным ходом шло складывание и голландской колониальной империи, на протяжении всего XVII в. игравшей здесь весьма активную роль. Но характер голландской колонизации и ее история значительно отличались от принципиально сходных между собой французской и английской. Крупнейшим инструментом голландской колониальной политики в западном полушарии являлась голландская Вест-Индская Компания. Таким образом, колониальная политика голландцев уже по этой причине приобретала сложный характер. С одной стороны, политика, проводимая Вест-Индской Компанией, являлась политикой самого государства, реализовывавшего посредством Компании свои цели в колониальной области. С другой стороны, голландская Вест-Индская Компания, безусловно, являлась коммерческим предприятием, чьей целью было максимальное извлечение прибыли. Оба эти обстоятельства, главным образом, и определяли конкретную политику Компании . Оставляя в стороне североамериканскую политику голландцев и ограничиваясь лишь их тропическими колониями, следует отметить, что, как уже было сказано, на раннем этапе функционирования голландской Вест-Индской Компании ее действия здесь ориентировались на два основных направления: Бразилию и Лнтилы. причем Бразилия, завоевание которой началось с конца 20х-начала 30х гг. XVII в.. постепенно поглощала все большую часть сил и средств Компании ". В литературе высказывается мысль, что в своей бразильской политике Вест-Индская Компания вдохновлялась примером своего Ост-Индского собрата. фактически монополизировавшего торговлю перцем, пряностями и прочими товарами Юго-Восточной Азии . Идея руководителей Вест-Индской Компании состояла, таким образом, в том. чтобы в свою очередь если не монополизировать рынок колониальных сельскохозяйственных товаров американского производства и особенно сахара, то безусловно играть на нем решающую роль. Бразилия представлялась ей подходящей территорией для реализации подобных замыслов по двум причинам. Во-первых, из-за поглощения Португалии Испанией и игнорирования Мадридом собственно португальских колониальных интересов Бразилия представлялась легкой добычей, лишенной необходимой поддержки метрополии. Во-вторых, в Бразилии уже к тому времени существовала достаточно развитая плантационная экономика, ориентированная на производство тропических культур и основанная на рабском труде190. Голландцам оставалось лишь развить ее. подняв на качественно новый уровень.

После неудачной попытки голландцев закрепиться в 1624 г. в Байе в феврале 1630 г. адмирал Лонк с 7 тыс. солдат высадился около Ресифа. Через месяц город пал. Так было положено начало краткой истории колонии Новая Голландия. К 1635 г. войскам Компании удалось в основном справиться с партизанской войной португальцев в области Ресифа и закрепиться на этой территории1". Неотъемлемой частью голландского проникновения в Бразилию стала и африканская политика Компании, необходимое условие обеспечения плантационной экономики рабочей силой - неграми-рабами. Компания активно атакует позиции португальцев в Африке, добиваясь контроля над работорговлей. В 1637 г. голландцы вытесняют португальцев с Золотого Берега, превратив форт Эль-Мина в свой крупный работорговый центр, захватывают остров Горе, португальские фактории в Анголе и, опираясь на силы своего флота, значительно расширяют масштабы работорговли19 . Вопрос рабочих рук для голландской Бразилии, таким образом, был решен.

Вместе с тем, Вест-Индской Компании удалось найти и весьма способного губернатора для своих бразильских владений: в январе 1637 г. в Ресиф прибыл Ян-Мориц де Нассау, чтобы занять пост генерал-губернатора колонии Новая Голландия. Семилетний период его правления стал временем расцвета голландской Бразилии. Колония произвела 218220 ящиков сахара на сумму в почти 28 млн. флоринов194. Отъезд генерал-губернатора ознаменовал начало быстрого заката колонии. С одной стороны, он был спровоцирован недальновидной политикой Компании, чересчур увлекшейся извлечением прибылей из колонии в ущерб ее обороноспособности (не стоит забывать, что голландские Компании во многом были торговыми предприятиями и потому ориентировались на извлечение максимальной прибыли при минимальных затратах). С другой. - оживлением колониальной политики самой Португалии, сбросившей в 1640 г. испанское господство и сконцентрировавшей свое внимание на Бразилии. Португальцы отвоевывают ангольские фактории, острова Сао-Томе, а в январе 1654 г. капитулирует сам Ресиф. ознаменовав фактическое окончание голландской Бразилии.