История и культура Владимирского края

Еще более выразительное описание царского обеда оставил датский посол Яков Ульфельд, отметивший, что обед состоял из 65 блюд, а золотой и серебряной посуды было так много, что ее ставили одну в другую. Кстати, в книге, изданной по возвращении на родину, Ульфельд опубликовал гравюру с общим видом Александровского кремля, на которой показаны основные храмы, звонница, три царских каменных дворца.

Летописи о слободской жизни сообщают очень немного. В слободе умерла вторая жена Ивана Грозного Мария Темрюковна, Здесь в подклете Троицкого собора похоронены ее две дочери, умершие в детстве. И хотя соборный приговор духовенства отмечал, что Мария была отравлена "вражьим злокозньством", Пискаревский летописец прямо указывает, что царь сам "опоил Марью Черкесскую". В 1571 г. после страшного пожара Москвы (в результате набега крымского хана Девлет-Гирея) в Александрову слободу свозят две тысячи девиц, из которых царь выбирает шестнадцатилетнюю новгородскую дворянку Марфу Собакину. Иван IV обвенчался с ней в Троицком соборе Александровой слободы в октябре 1571 г. "Дружками" Марфы на свадьбе были Малюта Скуратов и Борис Годунов. Не прошло и двух недель, как Марфа Васильевна при таинственных обстоятельствах умерла.

Похоронили ее в Вознесенсном монастыре в Москве. После этого в Александровой слободе было еще четыре царицы - четыре жены царя, одна из которых, княжна Анна Васильчикова, так же, как в свое время Соломония Сабурова, была насильно пострижена в Суздальский Покровский монастырь. В 1580 г. в том же Троицком соборе слободы на сестре Бориса Годунова Ирине женился второй сын Грозного, Федор.

Одна из тайн Александровой слободы - знаменитая царская библиотека. Есть свидетельства о том, что московские князья владели богатейшей библиотекой, в которой хранились древнейшие греческие пергамен-ты, латинские хронографы, древнееврейские манускрипты, возможно, ярлыки Батыя и других ханов. В один из приездов в Москву в 1566 г. царь лично просматривал в кремлевском архиве документы и часть из них забрал с собой в слободу. В древней описи царского архива значился 231 ящик с книгами и документами. При переезде в слободу Иван IV отобрал бумаги из 31 ящика. Предполагают, что это были летописи и грамоты, относящиеся к царской родословной, так как в это время Грозный настойчиво искал доказательства родства с римскими цезарями. После гибели сына в 1581 г. царь оставил слободу и больше в нее не возвращался. Возможно, что где-нибудь в тайнике осталась и царская библиотека.

В ноябре 1581 г. в царском дворце в Александровой слободе произошла ссора между Иваном IV и его сыном, наследником престола Иваном Ивановичем, в ходе которой царь ударил сына посохом, нанеся ему смертельную рану в висок. Современники по-разному объясняли причины этой ссоры. Предполагают, что Иван Грозный начал опасаться, что Иван Иванович пользуется большей популярностью, чем он сам, и в среде боярства может возникнуть заговор с целью возведения на престол нового царя. Псковский летописец говорит о том, что наследник престола собирался сам возглавить войско в войне с Речью Посполитой и "учал говорити о выручении града Пскова". (Сам Грозный последние годы из-за болезни позвоночника не участвовал в походах). Папский посланник иезуит Антонио Поссевино, прибывший в Москву уже после убийства, на основании слухов в столице записал, что царевич заступился перед отцом за свою беременную жену, которую Иван IV "поучил" палкой. Трудно сказать, какая из версий соответствует действительности. Ясно одно: царь не имел намерения убивать сына. По свидетельству современников, он едва не помешался от горя. В похоронной процессии царь сопровождал гроб сына в Архангельский собор в Москву. Шел по дороге за санями, бился лбом о крышку гроба, рыдал и просил прощения у покойника, у его матери, у Бога.

После отъезда царя Александрова слобода, утратила былое значение и славу. Постепенно переехали в столицу "дворовые"люди, уехали печатники. Начала разрушаться крепость. Долгое время Александрова слобода ассоциировалась с опричниной, террором, казнями, напоминала о трагическом разделении общества, приведшим к ослаблению государства и послужившим одной из предпосылок начавшейся в XVII в. Смуты.

15. Смутное время во Владимирском крае. Д.И. Пожарский

Начало XVII в. в России современники назвали Смутным временем. Эти события оставили глубокий след в русской истории, повести о Смуте стали впоследствии любимым чтением русских людей. Грозные движения народных масс, рушивших царские престолы, появление на исторической арене выдающихся деятелей и блестящих авантюристов, заговоры и измены, невероятные стечения обстоятельств - просто удивительно, как все это уместилось на таком коротком отрезке нашей истории. Немалую роль в этих событиях сыграли и жители Владимирского края. В событиях Смуты нашло выход накопившееся напряжение в русском обществе.

Вот некоторые из основных причин ее возникновения: ужас, царствовавший при Иване Грозном, и введение самодержавия; кризис поместной системы землепользования, закабаление крестьян в конце XVI в,, последствия трехлетнего голода (1601-1602 гг.) и,др.

Не последнее место среди причин Смуты занимает династический кризис, возникший в конце XVI в. (после смерти царя Федора в 1598г.) Этот кризис способствовал обострению конфликта внутри правящей верхушки и содействовал успеху самозванца Лжедмитрия I, движение которого в 1604-1605 г.г. и положило начало Смуте.

С именем Лжедмитрия I был связан первый этап Смуты. После его убийства, в мае 1606 г. в период правления Василия Шуйского начался ее второй этап, в центре которого стояло восстание И. Болотникова и движение Лжедмитрия II. Этот этап закончился свержением Шуйского и установлением власти правительства из семи бояр. Усиление иностранного вмешательства на третьем этапе Смуты привело к резкому подъему освободительного движения и созданию Первого и Второго ополчений.

На территории Владимире-Суздальского края основные события, нашедшие подробное освещение в местных архивных источниках, развернулись на втором этапе Смуты, связанном с именем Лжедмитрия II во время царствования Шуйского.

Непосредственным толчком к началу Смуты при царе Василии Шуйском послужило убийство "царя Дмитрия". Личность первого самозванца во многом остается загадочной (им, скорее всего, был Юрий Богданович Отрепьев, в монашестве Григорий, происходивший из небогатой дворянской семьи). Как бы то ни было, он бесспорно показал себя талантливым государственным деятелем, смелым и решительным политиком. К тому же он держался весьма независимо от поляков, которые помогли ему овладеть московским престолом.

Лжедмитрий I оказался довольно популярным правителем и расправа с ним вызвала взрыв мощных социальных сил. Переворот 17-19 мая 1606 г. случился так неожиданно и произошел так быстро, что для людей должны были казаться совсем необъяснимой новостью и самозванство Дмитрия, и его свержение, и выбор на царствование Василия Ивановича Шуйского.

Личность нового царя далеко не была так популярна, как личности Бориса и Дмитрия. Люди знали, что Шуйский постоянно переметывался из стороны в сторону, что он сам недавно заставил всех уверовать в подлинность царя Дмитрия, а теперь объявил его самозванцем. Не могла остаться тайной и настоящая обстановка избрания Шуйского: многие презрительно говорили, что он не был избран всем народом, а "выкликнут" боярами. Все это смущало народ и лишало новое правительство твердой опоры в населении. Начавшееся на юге страны движение против Шуйского возглавил И.И. Болотников (происходивший из обедневшего московскаго дворянсвого рода). Летом 1606 г. Болотников начал поход на Москву. Когда же он понял, что не сможет взять ее собственными силами, стал искать помощи в пределах Речи Посполитой. Вожди восстания непосредственно участвовали в выдвижении нового самозванца, вошедшего в историю под именем Лжедмитрия II.

Новый самозванец объявился летом 1607 г. в г. Стародубе. Современники строили немало, догадок о происхождении Лжедмитрия II.

Наиболее достоверные источники свидетельствуют, что он был школьным учителем, а затем слугой попа, в городах Шклове и Могилеве (Белоруссия). В своих скитаниях бродячий учитель дошел до крайней нужды, когда его заприметили ветераны московского похода Лжедмитрия I (пан Меховецкий и др.). Учитывая, что он был "телосложением похож на покойного царя", ему предложили сыграть роль второго самозванца. Угодливость и трусость боролись в душе учителя. Полякам нетрудно было запугать шкловского бродягу, и он не сразу, но согласился. На Москву Лжедмитрий II двинулся во главе больших шляхетских отрядов польских и литовских магнатов. По пути к нему присоединялись недавние болотниковцы.

Поскольку тогда держался упорный слух, что царь Дмитрий жив, то новому самозванцу многие верили. Под знаменами самозванца собрались представители различных слоев русского общества. В армию Лжедмитрия II вступали крестьяне, недовольные ростом крепостнического закабаления. Но этим дело не исчерпывалось.

Имелись серьезные причины, побудившие представителей различных слоев русского общества принять участие в событиях Смуты. Важнейшей среди них был кризис дворянского сословия. Еще в XVI в. сложился порядок, при котором казна обеспечивала поместьями дворянина и его потомков. При этом государство внесло принцип обязательной службы дворян с земли. К началу XVII в. стала очевидна несостоятельность новой военно-служилой системы. Рождаемость в дворянских семьях была высокой. Изыскивать землю для новых поколений дворян становилось все труднее. Следствием нараставшего дробления поместий стало дворянское оскудение. Поэтому многие разорившиеся мелкие помещики, особенно дети боярские, наряду с недовольными ростом крепостного закабаления крестьянами, приняли участие в Смуте.

Одной из самых активных сословных групп, принимавших участие в социальной борьбе Смутного времени, было казачество. Казаки впервые вышли на общерусскую арену именно в начале XVII в. Они составили самый большой процент и в войске Лжедмитрия II. Казачество представляло собой смешанную группу населения, в которую входили крестьяне и холопы, бежавшие от крепостного угнетения из центральной России в южные приграничные степи. Но не только беглые из низших слоев общества составляли казачество, в него входили также многие разорившиеся помещики и военные послужильцы. Когда Борис Годунов сделал попытку подчинить себе свободные казачьи земли, он встретился с ожесточенным сопротивлением. Лжедмитрий I щедро наградил казаков, поэтому после убийства "царя Дмитрия" они продолжали верить, что он жив и не присягали Шуйскому. Казачество стало очень важным участником Смуты.

Таким образом, у второго самозванца были собраны значительные русские силы, воодушевленные теми же чувствами, как раньше войско Балотникова.

Кроме русских, к Лжедмитрию II пришли в большом числе поляки и литовцы. В то время в Польше и Литве против короля Сигизмунда III восстала значительная часть шляхты. Когда король подавил выступление, мятежники от его преследования стали уходить на Русь в войско Лжедмитрия II (среди них был, например, знаменитый Александр Лисовский). Вслед за этими мятежниками и изгнанниками пошли и королевские слуги, с позволения Сигизмунда III набирая войска и поступая на службу к мнимому царю Дмитрию. Таковыми были князь Рожинский, ставший у Лжедмитрия II гетманом (главнокомандующим) всех его войск, и Ян Сапега, приведший с собою большой собственный отряд.

Собрав достаточно народа, Лжедмитрий II выступил в поход из Стародуба в сентябре 1607 г. и быстро продвигался к Москве, Этому в немалой степени способствовали рассылаемые по стране грамоты, подписанные "царем Дмитрием". Такие грамоты с обещанием всяческих благ получали жители Владимира, Суздаля и других городов нашего края.

В этих условиях и В. Шуйский вынужден был принять меры, чтобы удержать на своей стороне людей, прежде всего - служилых землевладельцев. Для этого он не жалел ни денег, ни земель с крестьянами. Так, служилым людям Юрьева-Польского в 1608 г. правительство Шуйского выдало 1230 рублей. Однако эти раздачи произвели на служилых людей лишь временное действие. Гораздо сильнее влияли на них военные неудачи Шуйского и быстрое продвижение самозванца к столице.

В начале июня 1608 г. Лжедмитрий II подошел к самой Москве, но взять ее не смог и отступил к селу Тушино. Здесь в неприступном по своему положению месте, на высоком холме у Москвы-реки самозванец основал укрепленный лагерь. В первое время между ратью Лжедмитрия и армией Шуйского происходили частые столкновения, но вскоре тушинцы убедились, что сразу взять Москву им не удасться. Июль и август 1608 г. Лжедмитрий II провел в ожидании подкреплений. Его успех привлекал к нему новые силы, среди которых были и казацкие отряды, и польские дружины. Когда же в Тушино появились Лисовский и Сапега, Лжедмитрий II возобновил военные действия. Но и тогда у тушинцев не хватило сил на штурм столицы, и они организовали блокаду Москвы. Были перехвачены все главные дороги на Москву, в том числе Ярославская дорога на Троицкий монастырь и Александрову слободу и дорога на Владимир и Суздаль.

Не ограничившись осадой столицы, тушинцы принялись захватывать центральные и северные районы страны. Южная часть государства была разорена еще в ходе первого этапа гражданской войны. В Тушине, где хищнические интересы преобладали над политическими, отлично понимали, что теперь лучшую добычу можно получить именно в северных и центральных городах и, прежде всего, в городах Владимиро-Суздальско-го края. Для завоевания Владимирских земель Лжедмитрий II отправил А. Лисовского.

У Шуйского не было достаточно сил для того, чтобы защитить наш край, хотя в сентябре 1608 г. он послал в некоторые его города своих бояр для сбора ратных людей и укрепления обороны. С этой целью в Муром был направлен князь Юрий Дмитриевич Хворостинин, а князю Ивану Михайловичу Борятинскому было велено, собрав служилых людей, вернуться в Суздаль и занять его. Однако этим планам не суждено было сбыться.

Положение во Владимиро-Суздальском крае, как и во всем Московском государстве, было тревожным. Люди еще не знали, что за человек был Лжедмитрий II. Народ решительно не понимал, нужно ли верить новому самозванцу или же оставаться при Шуйском, которого, впрочем, ему не за что было любить.

Многие православные подданные во Владимире-Суздальских городах и уездах выступили против царя В. Шуйского. Люди смотрели на самозванца как на настоящего царевича и при первом появлении тушинских отрядов присягали ему.

В конце сентября 1608 г. власть Лжедмитрия признали жители Александровой слободы и Юрьева-Польского, Вслед за ними на сторону самозванца перешел Суздаль. Сначала жители города готовились дать отпор войскам самозванца, затем поддались агитации некоего Меньшика Шипова и признали власть тушинского правительства. Не сопротивлялся признанию власти самозванца и архиепископ Галактион, однако вскоре он был низвергнут с церковной кафедры и скончался в изгнании.

Узнав о том, что Суздаль отпал от правительства Шуйского, Лжедмитрий II отправил туда своих сторонников, чтобы они привели жителей города и уезда к присяге. Это произошло 14 октября 1608 г., когда суздальцы "целовали крест царю Дмитрию Ивановичу". 23 октября самозванец послал в Суздаль похвальную грамоту, в которой содержался призыв служить тушинскому правительству и активно помогать ему в борьбе с Шуйским. За верную службу Лжедмитрий II обещал наградить дворян, бояр и служилых людей денежными и земельными пожалованиями, а крестьян и посадских людей освободить от налогов. Щедрые обещания самозванца подействовали. С этого времени Суздаль становится активным центром борьбы против московского правительства и оплотом тушинцев в Замосковном крае. Вскоре сюда прибыл воевода от Лжедмитрия П Федор Кириллович Плещеев, а за ним - тушинские войска.

Суздальцы пытались оказывать влйяние и на соседние уезды. Вскоре после принятия присяги самозванцу они отправили во Владимир дворян Григория Аргамакова и Григория Мякишева с тем, чтобы те разузнали, как обстоят дела в этом городе. Вернувшись, посланцы сообщили, что владимирцы "сели в осаде".

Действительно, жители Владимира так же, как ранее суздальцы, на первых порах пытались организовать сопротивление Лжедмитрию II. В начале октября 1608 г. владимирский воевода Третьяк Сеитов собирал по приказу Шуйского войско из владимирцев, суздальцев, муромцев, ярославцев, переславцев и ростовчан. Объединив ратные силы замосков-ных уездов, Т. Сеитов должен был возглавить здесь сопротивление тушинцам. Однако вскоре в одной из битв он потерпел поражение и был захвачен в плен.

В это время второй владимирский воевода окольничий Иван Иванович Годунов, воспользовавшись уходам Т.Сеитова, связался с новым суздальским воеводой Ф.Плещеевым и развернул агитацию в пользу самозванца. Родственник Бориса Годунова, он в свое время выступал против Лжедмитрия I. Теперь же Иван Годунов не захотел поддерживать В. Шуйского, от которого, по его словам, он был "разорен до основания". И. Годунов стал служить второму самозванцу, еще не зная, кто принял на себя имя царевича Дмитрия, из одной вражды к правительству В. Шуйского. И.Годунов вел агитацию за Лжедмитрия II и в г. Муроме.

Вскоре города Владимир, Муром и их уезды признали власть Лжедмитрия II.

Владимирский воевода активно способствавал переходу на сторону тушинцев и других близлежащих городов. Он "привел к присяге" самозванцу г. Касимов, отправлял отряды в Арзамас и Коломну, всюду рассылал грамоты.

Обладание Коломной позволило бы тушинцам замкнуть блокаду вокруг Москвы, но этот город они взять не смогли. В. Шуйский отправил под Коломну воеводу из Москвы И. Пушкина и муромского воеводу С. Глубова. Затем, узнав о движении из Владимира многочисленного отряда "литовских и русских воровских людей", царь Василий послал им в помощь суздальского князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Д. Пожарский разбил отряд тушинцев в тридцати верстах от Коломны, остатки отряда бежали во Владимир.

В бою под Коломной впервые обнаружилось военное дарование Пожарского. Хотя эта победа не имела решающего значения, но среди сплошных поражений и неудач воевод В. Шуйского она блеснула подобно огоньку в ночной тьме. Столичное население вполне оценило эту победу позже, когда Москва лишилась рязанского хлеба. Таким образом, войскам Лжедмитрия П не удалось замкнуть осаду вокруг Москвы, но все же они смогли в сравнительно небольшай срок оккупировать значительную часть Русского государства.

22 уезда, присягнули новому самозванцу. К концу октября 1608 г. в его подчинении находилась и вся Владимиро-Суздальская земля. На некоторое время в стране сложилось равновесие сил.

У Лжедмитрия II не было достатачного количества ратных людей, чтобы взять Москву, но и правительство царя Василия было не в состоянии расправиться с самозванцем.

Тем временем Тушино превращалось во вторую столицу. Здесь были организаваны своя Боярская дума и приказы. Стараясь привлечь на свою сторону русских бояр и дворян, самозванец щедро награждал своих сподвижников званиями, должностями, землями и деньгами. Так, Михаил Вельяминов, которого Лжедмитрий II сделал воеводою во Владимире, получил в собственнасть несколько сел в Переславском уезде. Суздальский воевода Федор Плещеев был пожалован титулом окольничего. Другим своим сторонникамЛжедмитрий раздавал во Владимиро-Суз-дальском крае земли, которыми владели члены московского правительства, в том числе князья Шуйские.

Самозванец стремился заручиться поддержкой церкви. Его положение осложнялось тем, что польские паны н шляхтичи были католиками. Лжедмитрий II пытался смягчить религиозные противоречия, активно раздавая русским священнослужителям должности и земли. На церковные посты Лжедмитрий ставил своих приверженцев. Так, архимандритом суздальского Спасо-Евфимиева монастыря был назначен юрьевец Герасим. Когда же тот изменил и убежал к В. Шуйскому, Лжедмитрий посадил на его место старца Иова.

Однако разорение поляками русских церквей и глумление над православной верой возбуждали у народа ненависть и озлобление против тушинского правительства. Религиозные противоречия использовало в своих целях правительство В. Шуйского. Царь рассылал многочисленные грамоты, уговаривая жителей городов, присягнувших самозванцу, подняться на борьбу против тех, кто исповедывал "латинскую" веру.

Тушинский правитель, в свою очередь, также рассылал по городам и уездам грамоты, в которых не скупился на обещания. Лжедмитрий II сулил народу освобождение от царских податей и прочие милости. Поначалу население верило "царю Дмитрию" и оказывало ему поддержку, Но пыл местных жителей поостыл, когда самозванец обложил их дополнительными налогами. На Владимиро-Суздальской земле сбор продовольствия и денег был поручен польскому шляхтичу А. Лисовскому, а он среди воевод самозванца слыл едва ли не самым безжалостным.

Кроме воевод, назначенных Лжедмитрием II, в города и уезды Владимирского края приезжали сборщики от гетмана Яна Сапеги, верноподданнаго польского короля. Гетман посылал их самовольно, без ведома самозванца, с которым он вообще не привык считаться. С ноября 1608 г. Я. Сапега, опираясь на польские войска, бесцеремонно распоряжался на Владимиро-Суздальской земле, словно на оккупированной территории.

Источники сохранили многочисленные свидетельства о хищнической политике тушинских властей и о разграблении края поляками. Так, 15 ноября в города Муром и Гороховец приезжали сборщики податей от Лжедмитрия. Одновременно сюда прибыли из Владимира посланники Я. Сапеги для денежных сборов. Измученные жители этих городов направили Лжедмитрию II челобитную с жалобами на непосильные поборы.

В течение октября-декабря 1608 г. не раз облагались различными повинностями жители Юрьев-Польского уезда. В конце декабря юрьевский воевода вынужден был собрать и отправить Я.Сапеге подати для прокорма двух польских рот пана Хвоща. А через несколько дней в Юрьев-Польской приехал пан Михалевский с новой грамотой от Сапеги, чтобы собрать "корм" еще на 6 польских рот. Возмущенные жители послали Я.Сапеге челобитную с жалобой на свое "разорение". Юрьевцы писали, что они "от кормов и от подвод вконец погибли", и что многие _ крестьяне и посадские люди, напуганные поборами, убежали из домов и попрятались по лесам. Однако подобные жалобы цели не достигали. Бесчинства польских панов продолжались в Юрьев-Польском уезде всю зиму 1608-1609 гг. и весну 1609 г.

От поборов тушинских воевод и польских отрядов сильно пострадали города Владимир и Суздаль, Как сообщал Лжедмитрию II воевода Ф.Плешеев, в Суздале уже в начале декабря 1608 г. "от великих денежных сборов учинилась смута великая", и многие жители "крест целовали Василию Шуйскому", Однако это открытое выступление против власти тушинского правительства и интервентов тогда удалось подавить. Пасадские люди и крестьяне Суздальского уезда вынуждены были укрываться от карательных сил в лесах. Весной 1609 г. в Суздале продолжал хозяйничать состоявший из поляков и русских казаков полк А.Лисовского.

Недовольство зрело не только в среде низших слоев общества-крестьян, посадских людей и разорившихся детей боярских, но и в среде господствующего класса. Польские паны часто самовольно размещались в частных вотчинах и на поместных землях, чтобы прокормить себя и своих слуг.

При этом польские отряды нередко занимали имения сподвижников Лжедмитрия, например, владимирского воеволы П. Вельяминова, суздальского воеводы Ф. Плещеева и других. Поляки разместились и в селах, принадлежавших самому Лжедмитрию П (в селах Глумово и Шекшево в Гавриловской слободе Суздальского уезда, в дворцовых селах Юрьевского уезда).

В местах, где располагались польско-литовские интервенты, крестьяне были задавлены непосильными податями, грабежами и насилием. Многие из них, спасая себя и свое невеликое имущество, вынуждены были покидать свои дома. Владельцы имений часто жаловались Лжедмитрию II, прося у него защиты. Однако тушинский правитель был не в состоянии пресечь разбойничье поведение польских отрядов даже тогда, когда хотел этого. Поляки только делали вид, что считают его законным наследником престола. На самом деле они не слушались его распоряжений и держали смозванца под своим контролем.

Иноземные грабители не обходили и монастырские вотчины. Так, архимандрит Иов из Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря жаловался Лжедмитрию II на бесчисленные поборы польских ротмистров, приезжавших от Яна Сапеги. Лжедмитрий, не желавший портить отношения с православной церковью, запретил полякам въезжать в монастырские вотчины и приказал Яну Сапеге послать в Спасо-Евфимиев монастырь охранную грамоту. Однако запреты тушинского правителя не помогали,

Бедствия населения в период Смуты усугублялись действиями разбойников и мародеров. На Владимиро-Суздальской земле, начиная с осени 1608 г., орудовала банда Федора Наливайко. В нее входили крестьяне, которые в условиях разорения бежали от своих владельцев, а также польские шляхтичи. Разбойничьи шайки грабили и разоряли владимирские земли, истязали и убивали людей. Как сообщают источники, члены банды Наливайко убили более сотни человек. Тушинские власти были бессильны прекратить их бесчинства, и это еще более озлобляло местное население.

Мы видим, что не зная, кто скрывается под именем Лжедмитрия II,' жители Владимиро-Суздальского края не смогли сразу разобраться в обстановке. Людям сложно было понять, кто имеет больше законных прав на престол - он или Василий Шуйский. О том и о другом они могли судить только по проводимой политике и поведению их приверженцев. Очень скоро жители нашего края поняли, что "царь Дмитрий , много обещая, ничего не исполнял и не держал порядка.

Народ видел, что от самозванца исходили только требования денег, его люди грабили и бесчинствовали. Тушинский правитель легко мирился с разнузданностью польско-литовских захватчиков, он и сам раздавал им деньги и земли. Этот произвол возбуждал во всех слоях русского общества ненависть против интервентов и стремление освободиться от власти тушинского правительства. Широкие слои населения отворачивались от Лжедмитрия II. Это и обеспечило в конечном счете успех начавшегося освободительного движения.

Движение против тушинского правительства зародилось на окраинах Владимиро-Суздальской земли, вдали от административных центров, занятых крупными гарнизонами войск Лжедмитрия II. Сказался и тот факт, что здесь скапливались все покинувшие дома недовольные правлением самозванца люди. Уже в ноябре 1608 г. вспыхнули стихийные восстания в нескольких городах Замосковного края, в том числе в Гороховце. В начале декабря началось восстание в г. Шуе и во всем Шуйском уезде.

Тогда же, в начале декабря, активные военные действия против тушинцев развернули нижегородцы. Они ожидали прихода в свой город воеводы В. Шуйского - Федора Ивановича Шереметева, который подавлял в то время мятеж в Астрахани. Тушинцы стремились захватить город до прихода Шереметева. Их отряды спешили к Нижнему с двух сторон один - от Мурома и второй, собранный из жителей Суздаля воеводой Ф. Плещеевым, - от Балахны, В боях под Нижним тушинцы потерпели поражение. Взять этот хорошо укрепленный город им так и не удалось. С этого времени Нижний Новгород становится опорным пунктом освободительного движения во всем Окско-Клязьменском районе.

Неудачи Лжедмитрия в боях с нижегоролцамн усугубились ростом освободительного движения в Шуйском уезде. 10 декабря жители Шуи и уезда "целовали крест" Василию Шуйскому, Лжедмитрий II стремился подавить здесь восстание как можно скорее. С этой целью он послал в Шую отряд суздальцев во главе с воеводой Ф.Плещеевым, а Я.Сапега отправил туда же стоявший во Владимире отряд поляков во главе с ротмистром Соболевским. Бои с повстанцами происходили уже по пути тушинцев к Шуе. В одном из таких боев был ранен ротмистр Соболевский, а без него рота поляков отказалась идти с Ф. Плещеевым в Шую. И все же суздальскому воеводе удалось подавить в мятежном городе восстание, в котором участвовали дети боярские, служилые и посадские люди, а также крестьяне, собравшиеся и^разных сел и городов. С уходом тушинцев из Шуи восставшие снова заняли этот город.

В середине декабря 1608 г. от самозванца отошел Гороховец, а в январе 1609 г. - несколько сел Владимирского уезда.

В начале 1609 г. основные военные действия между тушинцами, с одной стороны, и повстанцами и правительственными войсками, с другой, развернулись под Муромом. Узнав, что царские войска "пробиваются" к Мурому, а затем намереваются идти во Владимир, Ян Сапега предпринял ряд срочных мер для укрепления своих позиций в этих городах. Он приказал владимирскому воеводе П.Вельяминову и муромским воеводам - Н.Плещееву и К.Навалкину "собирать людей с посадов и уездов". К середине января нижегородцы заняли почти всю Муромскую дорогу.

Тем временем повстанцы активизировали свою деятельность в Суздальском уезде. В начале февраля 1609 г. здесь находились довольно крупные отряды из разных уездов. Движение постепенно переходило на новую, более высокую ступень. У его участников крепло стремление к объединению своих сил и освобождению не только своих сел и городов, но и всей русской земли. Суздальский воевода Ф.Плещеев в то время находился в с. Дунилово во главе отряда тушинцев. Здесь 11 февраля 1609 г. он потерпел поражение от верного В.Шуйскому костромского воеводы Ф.Бобарыкина и вынужден был с остатками своих сил отступить к Суздалю. Ему в помощь Ян Сапега направил польских ратников. В то же время Лжедмитрий II, узнав, в каком плачевном состоянии обстоят его дела в Суздальском крае, распорядился послать туда из Галича Александра Лисовского с отрядом донских казаков и польско-литовских ратников. Во время частых переходов по стране с целью подавления антитушинских выступлений отряды поляков разоряли и грабили местное население. Особенной жестокостью отличался А. Лисовский. Участник событий Смутного времени, выходец из Германии Карл Буссов вспоминал, что полк А.Лисовского двигался по стране, "убивая и истребляя все, что попадалось ему на пути: мужчин, женщин, детей, дворян, горожан и крестьян". "Я часто удивлялся, - писал К. Буссов - как эта земля так долго могла выдерживать все это."

Измученное поборами и бесчинствами население боялось каждой новой встречи с тушинскими отрядами казаков и поляков. Так, узнав, что полк А.Лисовского по дороге в Суздаль будет проходить через Юрьев-Польской, даже тушинский воевода Ф. Болотников забеспокоился. В своем письме к Яну Сапеге Ф. Болотников напоминает гетману, что Юрьев уже был разграблен находившимися там прежде польскими ротами, которые забрали "все, что было кормов людских и конских". Воевода просит гетмана направить полк А. Лисовского через? богатые дворцовые села Юрьевского уезда - Никомарну и Симу.

Бой между повстанцами и тушинцами состоялся на подступах к г. Суздалю 17 февраля 1609 г. На этот раз Ф. Плещееву удалось взять реванш. Силы тушинцев, среди которых были в основном поляки, литовцы и казаки, значительно превосходили силы восставших. Почти все тушинцы сражались на конях, в то время как рать костромского воеводы Ф. Бобарыкина состояла в основном из пеших. Вооружение тушинцев также превосходило по количеству и качеству оружие повстанцев. К тому же тушинцы били своих врагов, не выходя из города, как им и наказывал гетман Ян Сапега. В этом сражении восставшие потерпели поражение.

Победы тушинцев, однако, не были прочными. Суздалю продолжали угрожать повстанцы, собравшиеся в 40-50 верстах от города - в Холуе, Клязьменском городке и других местах. В начале марта 1609 г. отряд из польских ратных людей и казаков отправился против пбвстанцев. Он разорил Холуй и Клязьменский городок и 10 марта вернулся в Суздаль. На следующий день полк А.Лисовского, по приказу ЯнаСапеги, был переброшен в Ярославль. После его ухода освободительное движение в Суздальском уезде вновь оживилось.

В это время продолжалась борьба между повстанцами и тушинцами на правом берегу Клязьмы. В марте 1609 г. верный В. Шуйскому воевода Алябьев с отрядом нижегородцев придвинулся к самым стенам Мурома, но штурмовать город не решился. Узнав о приближении нижегородцев, муромцы сами поднялись на борьбу. Восстание в городе вспыхнуло в середине марта. Муром охранялся тушинским отрядом из нескольких сотен детей боярских и польской ротой пана Александра Крупки. По свидетельству муромского воеводы Василия Толбузина, в ходе восстания поляки ...в Муроме дворян и детей боярских, и черных людей многих побили насмерть". И все же рота А. Крупки была выбита из Мурома. А. Крупка направился сначала, во Владимир, а затем ушел в лагерь самозванца. Несмотря на все уговоры владимирского воеводы П. Вельяминова, польский ротмистр не захотел вернуться в мятежный город. Верный самозванцу муромский воевода В. Толбузин также бежал во Владимир.

Служивший Лжедмитрию II владимирский воевода П.Вельяминов намеревался изгнать повстанцев и правительственные войска из Мурома, но не смог сделать этого. Ему не удалось удержаться даже в собственном городе. Вскоре после взятия Мурома верный Шуйскому нижегородский воевода Алябьев послал ко Владимиру свои войска, которые подошли к городу 27 марта 1609 г.

Успешная борьба правительственных войск с тушинцами в Муромском и других уездах существенно повлияла на настроение влалимирцев, которые и раньше проявляли сильное недовольство тушинскими властями. Приближение же к Владимиру правительственных войск подтолкнуло жителей к открытому выступлению против Лжедмитрия. Владимирцы подняли восстание, в котором участвовали представители всех социальных слоев: посадские люди, служилые люди и часть дворян. Тушинского воеводу П. Вельяминова схватили и повели исповедываться протопопу соборной церкви. После исповедывания протопоп публично назвал Вельяминова врагом Русского государства. Воеводу вывели на площадь и "всем миром" забили камнями насмерть. Владимирцы взяли в плен многих сторонников самозванца. Затем жители отворили ворота города нижегородцам и присягнули В. Шуйскому.

Вместе с нижегородцами во Владимир пришли повстанцы из других городов. Гарнизон Владимира составил и отряд из московских и астраханских стрельцов, который выслал впереди себя Ф. Шереметев.

В тот же день, когда во Владимире произошло восстание, в Суздаль прибежали не желавшие признавать власть московского царя дворяне и дети боярские - владимирцы и гороховляне. Они-то и рассказали суздальскому воеводе о событиях во Владимире и о том, что там собрались значительные силы восставших и правительственных войск.

Суздальский воевода Ф. Плещеев сразу же написал в Тушино, Яну Сапеге и юрьевскому воеводе Ф. Болотникову, прося прислать помощь. Помощь вскоре подоспела, и в апреле 1609 г. тушинские войска отправились из Суздаля во Владимир. Они осадили город, но штурмовать не решились и через несколько дней вернулись в Суздаль. С потерей таких крупных опорных пунктов, как Муром и Владимир, положение тушинцев сильно ухудшилось. Победы воевод В. Шуйского влияли на настроение народа. Недовольство правительством Лжедмитрия II росло.

Эти настроения умело использовал царь В. Шуйский, рассылавший по городам свои грамоты с красочными рассказами о победах царских воевод и освободительного движения, с обращением к населению за поддержкой и обещанием щедрых наград. В середине апреля 1609 г. такая грамота пришла и в Суздаль. В ней говорилось, что В. Шуйский готов простить измену жителей города, если они поднимутся на борьбу против Лжедмитрия и выгонят тушинцев из Суздаля. А за это царь обещал пожаловать их тем, "чего у них и на разуме нет".

В грамотах, направленных в конце мая во Владимир и Муром, В. Шуйский благодарил своих воевод за приведение в покорность этих городов.

Царь, с некоторым преувеличением нарисовав картину паники в рядах самозванца, просил владимирцев и муромчан усилить борьбу с силами тушинцев в Суздале и Юрьеве-Польском.

И все же и Суздаль, и Юрьев-Польской еще долго оставались оплотами тушинской власти во Владимирском крае. У владимирцев не было достаточных сил, чтобы занять эти города, но в течение апреля, мая и июня 1609 г. они успешно отражали атаки верных Лжедмитрию войск. Неудачей окончились и попытки тушинцев удержать в своей власти Шую, хотя в начале июня им ненадолго удалось занять этот город.

Таким образом, к началу лета 1609 г. правительственные войска, опираясь на силы восставших, смогли прочно укрепиться в двух уездах Владимиро-Суздальского края - Владимирском и Муромском.

Владимирцы возлагали большие надежды на рать Ф. Шереметева, под началом которого было примерно 3500 человек. С приходом этих сил из-под Астрахани положение Владимира должно было значительно упрочиться. Однако Ф. Шереметев, также как ранее другой воевода Шуйского, Алябьев, отправился сначала в Муром. В. Шуйский требовал, чтобы Ф. Шереметев скорее шел из Мурома во Владимир, а потом к Троице-Сергиеву монастырю, который уже много месяцев находился в осаде. Шереметев же, который лучше представлял себе обстановку в Муромском уезде, не торопился. Из Мурома он отправился под Касимов и взял этот город, бывший прочной опорой Лжедмитрия в Муромском крае, В начале августа он одержал крупную победу над войсками крымского хана Ураз-Магмета в 10 верстах от Мурома, и лишь после этого отправился во Владимир.
Из Владимира в конце августа Шереметев ходил под Суздаль, но потерпел там поражение от А. Лисовского и вынужден был отступить. Таким образом, даже после воссоединения сил своей основной рати с передовым отрядом во Владимире Ф. Шереметьев не смог овладеть Суздалем. Этот город все еще оставался прочным опорным пунктом тушинской власти во Владимирском крае и Ян Сапега придавал большое значение его укреплению.
У Ф. Шереметева не было достаточного перевеса сил для того, чтобы очистить Замосковный край от интервентов, и он вынужден был сидеть во Владимире, ожидая прихода князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. Остальные воеводы тоже, ослушавшись приказа В. Шуйского, не рискнули идти под Троице-Сергиев монастырь и остались во Владимире.

Еще в 1608 г. царь Василий послал своего племянника князя М. Скопина-Шуйского в Великий Новгород, чтобы там собрать русские войска и, сверх того, просить войск у шведского короля... Шведы дали Скопину вспомогательное войско под началом Делагарди, а взамен получили некоторые северные города. М. Скопин со шведами в 1609 г. двинулся от Новгорода к Москве, очищая Северо-Запад Руси от тушинских отрядов. Этого талантливого полководца всюду сопровождал успех.

Воссоединение сил М. Скопина и Ф. Шереметева произошло в Александровой слободе. Высланный Скопиным передовой отряд освободил слободу от тушинцев 9 октября, а 20 октября 1609 г. сюда пришел сам Скопин. Освобождение Александровой слободы имело огромное значение, вызвав подъем освободительного движения в других уездах. Александрова слобода вскоре превратилась в оплот повстанческих отрядов и правительственных войск в Замосковном крае.

С занятием слободы открылся путь к Троице-Сергиеву монастырю, но Скопин медлил в ожидании Шереметева и новых подкреплений из Швеции. По свидетельству К. Буссова, Скопин укрепился в слободе и стоял там "осенним лагерем до тех пор, пока не подмерзло и не установился санный путь." Попытки поляков отбить Александрову слободу всякий раз заканчивались неудачей. 11 ноября в Александрову слободу пришел Ф. Шереметев с ратными людьми из поволжских и клязьменских городов. Соединение войск Скопина и Шереметева было большим успехом правительства Шуйского, В Александровой слободе собралось большое войско, в котором были и регулярные иноземные отряды Делагарди, и служилые русские люди, привычные к ратному делу, и земские ополчения горожан и крестьян.

К концу ноября войско Скопина подошло к Троице-Сергиеву монастырю. В то же время М. Скопин послал под Суздаль воевод князя Б.М. Лыкова и князя Я. Борятинского, Между ними случилось какое-то недоразумение, и Яков Борятинский отказался от участия в походе. Это способствовало поражению правительственного отряда в столкновении с ратью А, Лисовского.

А. Лисовский пришел в Суздаль еще в октябре 1609 г. и, по словам К. Буссова, "укрепился там частоколами как только мог лучше. Там он действовал всю зиму, временами выезжал, нападая на соседние города и монастыри, и привозил хорошую добычу". Таким образом, в то время, когда правительственные войска и повстанческие отряды во главе с М. Скопиным деятельно освобождали от тушинцев Замосковный край, Суздаль все еще находился во власти А. Лисовского. Он оставил город лишь весной 1610 г.

Победоносное наступление войск М. Скопина вносило большую растерянность в ряды тушинцев. Положение Лжедмитрия II было значительно поколеблено еще и тем, что польский король Сигизмунд III, недовольный дружеским договором М. Скопина со шведами, объявил Москве войну и осадил Смоленск. Король стремился убрать Лжедмитрия и привлечь к себе на службу его войска. Приехавшие в декабре в Тушино королевские послы стали вести переговоры с боярами и польскими панами, подчеркнуто игнорируя самозванца. Заподозрив заговор, Лжедмитрий II бежал из Тушина в Калугу в конце декабря 1609 г.

Развал тушинского лагеря значительно облегчил продвижение войск М. Скопина к Москве. В январе был освобожден Троице-Сергиев монастырь, а 26 февраля 1610 г. в бою под Дмитровом было разбито войско Я. Сапеги. После этого поражения отряд А. Лисовского покинул Суздаль. В конце апреля царь В. Шуйский назначил туда своих воевод Якова Прокудина и Афанасия Лобанова.

Таким образом, войску М. Скопина удалось освободить практически все находившиеся во власти тушинцев уезды Клязьменского края. Успехам талантливого полководца в значительной мере способствовало то, что вокруг его войска объединились разрозненные земские отряды. Рать М. Скопина получила огромную практическую и духовную поддержку всех слоев русского общества, которое добровольно и сознательно поднималось на борьбу с иноземными захватчиками и тушинским правительством. 12 марта 1610 г. М. Скопин-Шуйский торжественно вступил в Москву.

На этом завершается второй этап Смуты, связанный с именем Лжедмитрия II. События, развернувшиеся в этот период на территории нашего края, принесли его жителям серьезные испытания. Но наши земляки сыграли заметную роль и на следующем этапе, когда произошло усиление иностранной интервенции. Выдающийся вклад в освобождение страны от захватчиков внес суздальский князь Д. Пожарский.

Дмитрий Михайлович Пожарский имел княжеский титул и длинную родословную, но не принадлежал к аристократическим слоям общества. Предки его были владельцами Стародубского удельного княжества, располагавшегося на Клязьме и Лухе. XVI век был временем упадка благосостояния князей Пожарских. Они материально пострадали в период опричнины, потеряв значительную часть своих земельных владений и опустившись до низших ступеней иерархической лестницы. Княжич Дмитрий был старшим в мужском колене, и на нем сосредоточились все надежды семьи. Он начал служить еще при дворе царя Федора Ивановича. При Б. Годунове он занял должность стряпчего, затем был переведен в стольники.

Свое первое боевое крещение Пожарский получил в боях с отрядами Лжелмитрия I. Для князя Д. Пожарского, который участвовал в избрании Годуновых, их падение явилось жестоким испытанием. В сознании Пожарского служение земле - "земщине" и верность долгу были неразделимы. А Годуновы были первыми, кто получил власть из рук Земского собора. Среди общего замешательства и измены Д. Пожарский не нарушил присяги Годуновым".

Источники не сохранили из биографии Пожарского никаких фактов, относящихся ко времени воцарения Шуйского. Известно, однако, что борьба с тушинским лагерем стала важной вехой в его жизни. Пожарский все время оставался верен присяге, и Шуйский должен был обратить на него внимание. Несколько блестящих побед, одержанных князем Дмитрием в то время, как другие воеводы Шуйского терпели сплошные поражения от тушинцев, закрепили за Пожарским репутацию храброго и энергичного воеводы.

Царь Василий отметил службу Пожарского земельным пожалованием. В июле 1609 г. князь Дмитрий получил поместье в Суздальском уезде. Ему досталось от казны село Нижний Ландех с 20 деревнями, семью починками и двенадцатью пустошами. Его новые владения раскинулись на большом пространстве вдоль живописных берегов речушки Ландех. Суздальский край издавна славился плодородными землями, но великий голод не прошел для него бесследно. Трудное время переживала страна, истерзанная трехлетним голодом и кровавой войной. Однако худшее было еще впереди.

17 июля 1610 г. царь В. Шуйский был низложен, власть перешла к боярскому правительству во главе с Ф.И. Мстиславским. Бояре заключили договор с Сигизмундом III о призвании на русский престол польского королевича Владислава. 21 сентября бояре впустили в Москву польское войско. Перед страной встала угроза утраты независимости.

Поляки вели себя весьма бесцеремонно. Наместник польского королевича Владислава в Москве Александр Гонсевский начал раздавать своим сторонникам земли и города, "в кормление". Каждая рота посылала в отведенные ей города своих фуражиров. Один польский офицер весьма красочно описал поведение солдат в Суздале, доставшемся его роте. Наемники, писал он, ни в чем не знали меры, и, не довольствуясь миролюбием "москвитян", самовольно брали у них все, что кому нравилось, силой отнимали жен и дочерей у русских, не исключая знатные семьи.

Среди жителей замосковных уездов все более крепла мысль о созыве всенародного ополчения для освобождения Москвы. С гибелью Лжедмитрия II, которого многие русские люди все еще считали истинным царем Дмитрием, пали препоны на пути к объединению сил, которые вели вооруженную борьбу против иноземных захватчиков. Муром, Владимир, Суздаль так же, как Нижний Новгород, Ярославль и другие города, один за другим заявляли о поддержке освободительного движения. Земский лагерь, казалось, сформировался в мгновенье ока. Население проявляло невиданную до того активность. Народное движение в этих городах возглавили местные воеводы.

В конце января 1611 г. нижегородцы известили рязанского воеводу Прокопия Ляпунова, что они решили по совету всей земли тотчас идти освобождать Москву от богоотступников бояр и поляков. На помощь нижегородцам прибыл из Мурома воевода окольничий Василий Литвино-Мосальский с дворянами и казаками. Знамя восстания подняли древние города Владимир и Суздаль.

У бояр не оказалось сил, чтобы покарать восставшие города. На исходе зимы они собрали несколько полков и направили их к Владимиру. Наступление имело двоякую задачу: помешать сбору отрядов ополчения на ближних подступах к Москве и обеспечить подвоз хлеба в столицу из суздальских деревень.

Владимирский воевода Измайлов успел известить об опасности Прокопия Ляпунова, тот послал отряд в тыл наступавшему из Москвы боярину Куракину. 11 февраля 1611 г. Куракин пытался разгромить неподалеку от Владимира отряд Измайлова, состоявший из дворян и казаков, но безуспешно.

Отклонив из-за внутренних противоречий и недоверия к казакам предложенный Ляпуновым план общего наступления, замосковные воеводы повели отряды на Москву каждый своим путем, что привело затем к крупным неудачам. 19 марта 1611 г. под столицей произошло решающее сражение, в ходе которого отличились отряды земских войск под командованием князя Дмитрия Михайловича Пожарского; при этом сам Пожарский был тяжело ранен. Полякам удалось удержать Кремль и Китай-город. Войско Первого ополчения начало осаду Москвы.

В июне-июле 1611 г. в боях с Сапегой под Москвой муромский воевода Мосальский стяжал славу храбреца. Вскоре он сложил голову на поле брани.

Прибытие сапежинцев под Москву ободрило боярское правительство. Воинские силы из замосковных городов были скованы осадой столицы.

Бояре знали об этом и решили использовать войско Сапеги, чтобы восстановить свою власть в Замосковье. В помощь сапежинцам было выделено несколько польских рот из состава кремлевского гарнизона и снаряжен отряд из дворян с прислугой.

Сапега получил наказ усмирить восставшие города и прислать обозы с продовольствием в столицу. Вскоре он занял Суздаль и Ростов и направился к Переславлю-Залесскому. Но казаки под командованием атамана Андрея Просовецкого после двухнедельных стычек не пропустили Яна Сапегу к Переславлю, и он вынужден был вернуться в Москву в начале августа 1611 г.

Тем временем ополчение, осаждавшее Москву, испытывало все большие трудности. Оно нуждалось в продовольствии, но Подмосковье к тому времени было разорено дотла. Каждый воевода обеспечивал свой отряд как мог. Положение осложнялось противоречиями межлу казаками и дворянами. Прокопий Ляпунов, самый выдающийся из дворянских вождей ополчения, первым осознал необходимость объединения всех патриотических сил. Однако убийство П. Ляпунова казаками 22 июля 1611 г. способствовало распаду Первого ополчения. Раненый Пожарский поднял знамя национальной борьбы из его рук. Осенью 1611 г. стало создаваться Второе ополчение, среди главных организаторов которого был нижегородский староста Кузьма Минин. Пожарский лечился в Мугрееве, когда смоленские дворяне выехали к нему из Нижнего Новгорода с просьбой встать во главе ополчения. Минин и Пожарский стали руководителями правительства Второго ополчения и принялись разрабатывать военные планы.

В начале января 1612 г. они известили города о том, что намерены идти на выручку к Суздалю, осажденному поляками. Именно Суздаль Пожарский предполагал сделать местом сбора ополчений из замосковных и рязанских городов. В Суздале предполагалось созвать новый Земский собор, которому надлежало решить задачу царского избрания. Однако эти замыслы не были осуществлены.

Казачьи отряды атамана Ивана Заруцкого, который возглавил остатки Первого ополчения под Москвой, опередили нижегородскую рать. Первоначально подмосковные казаки враждебно отнеслись к земскому движению и сочли его за мятеж против своего правительства... Они послали свои отряды в города нашего края противодействовать нижегородцам. Во Владимире и Суздале обосновались казаки под предводительством атаманов братьев Просовецких.

Занятие Суздаля казачьими отрядами сорвало замыслы Минина и Пожарского насчет созыва злесь нового Земского собора. Тогда вожди Второго ополчения обратили взоры в сторону Ярославля. Однако, осада Москвы связала Заруцкого по рукам и ногам. Благодаря этому, Пожарский сумел без больших усилий утвердиться во многих замосковных городах. Вскоре ему удалось занять и Суздаль. Еще в Костроме к Пожарскому прибыли посланцы Суздаля, просившие прислать к ним воеводу и ратных людей, чтобы "унять" атамана Просовецкого и его казаков. Нижегородцы немедленно отрядили в Суздаль князя Романа Петровича Пожарского. Не пожелав начинать братоубийственную войну, А. Просовецкий ушел к Москве.