Советская археологическая наука в послереволюционные годы выросла на фундаменте дореволюционной российской археологии. Организационная преемственность, в частности, проявилась в том, что Императорская Археологическая комиссия составила основу Российской государственной археологической комиссии (1918), члены которой в полном составе вошли а 1919 г. в Российскую (с 1926 г. - Государственную) Академию истории материальной культуры (ГАИМК). ГАИМК стала центральным археологическим учреждением Советской России и находилась в Ленинграде. Ещё в 1924 г. была образована Московская секция этой Академии. В составе ГАИМК, таким образом, объединились основные силы российской археологии. Кроме того, еще в 1924 г. на базе Московского университета был создан научно-исследовательский Институт археологии и искусствознания, вошедший в состав Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук. В 1937 г. ГАИМК была преобразована в Институт истории материальной культуры, который влился в состав Академии наук СССР, а в 1959 г. был переименован в Институт археологии.

Несмотря на тяготы первых послереволюционных лет, на преследования, гибель и эмиграцию многих выдающихся специалистов, кадровый костяк российской археологии сохранился. Это были специалисты высокой квалификации, имевшие мировую известность, - Д.Н. Анучин (патриарх преподавания археологической науки в Московском университете), В.А. Городцов, А.А. Спицын, Н.Я. Марр, Б.В. Фармаковский, С.А. Жебе-лев, Ф.И. Успенский и др. А в 20-е гг. XX в. в науку вступило новое поколение отечественных археологов - Б.С. Жуков, А.В. Арциховский, Б.А. Рыбаков, А.В. Шмидт, В.И. Равдоникас, М.И. Артамонов, Б.А. Куфтин, О.Н. Бадер, М.В. Воеводский, Б.Б. Пиотровский, М.П. Грязное, Б.Н. Траков, СВ. Киселев, Н.Н. Воронин, В.Ф. Смолин, П.С. Рыков, Б.Э. Петри и др., выросшее на традициях дореволюционной археологии. Именно это поколение своей дальнейшей деятельностью сохранило преемственность в развитии отечественной археологии и определило структуру, проблематику и основные направления формирующейся советской археологической науки.

В соответствии с этим вплоть до 1929 г. развитие археологии в СССР продолжалось в русле тех исследовательских задач, которые были намечены до 1917 г. Особое внимание уделялось палеоэтнологическому направлению, которое было нацелено на изучение отражения законов развития живых этнических культур в материальных остатках культур археологических.

Однако со второй половины 1920-х гг. археология всё более стала утрачивать свою специфику, растворяясь в социологии. Археологию стали именовать "буржуазной наукой", "вещеведением". Внедрение методологии марксизма-ленинизма поначалу шло в рамках поиска новых подходов к изучению археологических материалов. В этом отношении новаторскими и плодотворными явились труды А.В. Арциховского, СВ. Киселева, А.Я. Брю-сова, А.П. Смирнова. Но с 1929 г. в качестве марксистской методологии в советской археологии стало декларироваться "яфетическое учение о языке" НЛ. Марра [1, с.24].

С середины 1930-х гг. социологическое направление в нашей археологии стало себя изживать. В связи с углублением внимания к этнической проблематике, вопросам происхождения и этнической истории народов СССР, прежде всего славян, произошло постепенное возвращение к этнологическому направлению, к этнокультурной проблематике археологических исследований. Вместе с тем творческая свобода продолжала сдерживаться монополией государственной идеологии, подкрепляемой различными, в том числе и репрессивными, мерами, которым подвергались многие археологи.

Что же касается собственно археологических раскопок, то они в советское время достигли беспрецедентных масштабов, особенно в районах нового строительства. При всей противоречивости процессов, протекавших в науке и в обществе в данный период, широкое обследование территории СССР навсегда останется одним из крупнейших достижений советской археологии. В дореволюционной России лучше всего были изучены памятники Северного Причерноморья, Украины, Прибалтики, центра Русской равнины, нижнего Прикамья. В остальных регионах страны археологические раскопки были эпизодическими. В советскую эпоху все основные регионы СССР оказались охвачены исследованиями, коснувшимися всех исторических эпох - от раннего каменного века до позднего Средневековья.

Археологические раскопки и разведки проводились в стране уже в первые послереволюционные годы, несмотря на скудное финансирование, голод и разруху. В последующее десятилетие, в годы нэпа, на фоне общей экономической стабилизации в стране заметно активизировалась и экспедиционная деятельность. С 1921 г. постепенно увеличивается число действующих экспедиций. Были изучены уникальные археологические памятники различных эпох и существенно укрепилась источниковая база археологической науки [1, с.25].

Ещё заметнее источниковая база пополнилась в 1930-е гг. с началом массовых работ археологов в районах развернувшегося масштабного строительства. Этим работам способствовало принятое в 1934 г. постановление ВЦИК и СНК СССР о финансировании раскопок археологических памятников, обречённых на уничтожение в ходе новостроек.

В послевоенные годы и вплоть до середины 1980-х гг. археологические исследования на новостройках проводились во все возрастающих масштабах. В 50-60-е гг. XX в. новые источники, полученные в ходе работ Куйбышевской, Сталинградской, Камской, Боткинской, Волго-Донской, Каховской и других новостроечных экспедиций, удалось оперативно опубликовать. Однако в дальнейшем рост материалов стал накатываться, как "девятый вал": их научная обработка и издание уже не успевали за темпами раскопок. Скорейшая публикация многочисленных полученных данных является одной из актуальнейших задач отечественной археологии на современном этапе.

Масштабы полевых археологических исследований существенно сократились в "эпоху перемен", связанную с распадом Советского Союза. Однако в последние годы в Российской Федерации их объёмы неуклонно нарастают. Модифицируется и организационная структура российской археологической науки.

В 1991 г. произошло разделение Института археологии: его Ленинградское отделение преобразовалось в Институт истории материальной культуры. Ныне, наряду с двумя этими ведущими академическими институтами, базовыми археологическими учреждениями в Российской Федерации являются и такие учреждения Российской академии наук (РАН), как Институт археологии и этнографии в Новосибирске, Институт истории и археологии в Екатеринбурге, Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока во Владивостоке, республиканские филиалы РАН и собственно республиканские академии. Археологические исследования, кроме того, осуществляют ведущие музеи страны (Государственный Эрмитаж, Государственный Исторический музей и др.), кафедры археологии и археологические лаборатории в МГУ, СПбГУ, в университетах некоторых других городов, а также ряд иных государственных учреждений. Право на проведение раскопок и других археологических исследований на всей территории России предоставляется только государственным организациям. Документация о полевых исследованиях и полученные коллекции передаются на хранение в соответствующие государственные учреждения.

Новой тенденцией современной отечественной (равно как и зарубежной) археологии стала интенсификация изучения памятника, привлечение широкого комплекса естественных наук и их методик с целью получить максимум информации при минимальном разрушении памятника. В связи с этим в последние десятилетия в археологические исследования активно внедряются геоинформационные технологии.

Что же касается дальнейшего развития археологической теории, то с середины 1950-х гг. и по настоящее время в советской и российской археологии помимо этнологического направления сформировалась и развивается целая серия других направлений. "Археологическая история", или, по образному определению А.В. Арциховского, "история, вооруженная лопатой", рассматривает археологию как отдел исторической науки. Основная цель этого направления - реконструкция прошлого на базе изучения вещественных древностей, которые, как и письменные источники, несут определенную историческую информацию. Вместе с тем "археологическая история" в тесном взаимодействии с лингвистикой исследует и ископаемые письменные источники (например, античные тексты на каменных плитах, надписи на керамических сосудах и монетах, древнерусские берестяные грамоты и т.д.). В "социологической археологии" за основу исследования берется идеализированная социологическая модель древнего общества." Технологическая археология" сосредоточилась на использовании при изучении археологических материалов объективных методов, таких как трасология, металлография, спектральный анализ, радиоуглеродное датирование, геофизика и др. В "экологической археологии" благодаря интеграции естественных и гуманитарных наук древнее общество рассматривается как целостная система, находящаяся в динамическом взаимодействии с окружающей средой. Развиваются и другие направления [1, с.27]. Таким образом, советская археологическая наука в послереволюционные годы выросла на фундаменте дореволюционной российской археологии. С середины 1930-х гг. творческая свобода продолжала сдерживаться монополией государственной идеологии, подкрепляемой различными, в том числе и репрессивными, мерами, которым подвергались многие археологи. В послевоенные годы и вплоть до середины 1980-х гг. археологические исследования на новостройках проводились во все возрастающих масштабах

В настоящее время в российской археологии помимо этнологического направления сформировалась и развивается целая серия других направлений, которые рассматривают археологию как отдел исторической науки. Основная цель этого направления - реконструкция прошлого на базе изучения вещественных древностей, которые, как и письменные источники, несут определенную историческую информацию.

археология советская полевое исследование

Заключение