В мемуарах и воспоминаниях выпущенных в годы советской власти тематика революционного 1917 г. доминирует, связано это было в первую очередь с идеологической составляющей всей Первой мировой войны, как подготовки и проведения Октябрьской революции. Изложение в них, авторами производилось с утвержденной тогда в стране идеологической концепции. Однако обращает на себя внимание, что во многих источниках, поведение солдат на фронте во время революционных событий показано достаточно объективно и отображает реальное положение дел, которое происходило тогда.

В мемуарах встречается много упоминаний того момента когда авторы узнали что император отрекся от престола.

Вот как описывает это известие Н. А. Бобринский: «…он разболтался и стал говорить, что Царя больше нет, что власть перешла не то к Государственной Думе, не то к Временному правительству. Мы удивленно переглянулись, но не придали его словам никакого значения». А вот что про это событие пишет Тюленев, которому случайно удалось раздобыть газету с новостью об отречении: «Что это значит? Как отрекся, почему отрекся? Не по доброй же воле оставил престол?» Все перемешалось в голове. Кто объяснит, где собака зарыта? К кому пойти?», обратившись за разъяснениями к командиру эскадрона, тот прокомментировал это так: «Это все -- высокая политика. Я человек военный, в политику не вмешиваюсь. И вам не советую...». После прочтения на следующий день другой газеты с заголовком про отречение Николая II, Тюленев делает вывод: «Короче говоря, революция! Что это означало, мы тогда еще себе плохо представляли, но пришли к одному выводу: хуже, чем при царе, не будет».

Антивоенные настроения захлестнули солдатские массы. Это сопровождалось падением воинской дисциплины, ростом числа неповиновения воинским начальникам, все больше и больше увеличивалась пропасть между офицерами и солдатами. Офицерский корпус также устал от войны, тем более стоит учитывать тот факт, что к 1917 г. многие офицеры были выходцами из солдатской среды. На фронте и в тылу все чаще стали происходить случаи неповиновения солдат офицерам.

Следует отметить, что первоначально, то есть в марте - апреле 1917 года, «пацифистические» настроения солдат выражались отнюдь не в требованиях немедленного окончания войны. Как правило, солдаты лишь выражали нежелание наступать либо уточняли, что не хотят воевать на чужих территориями. Однако к лету 1917 г. отношение армии к планируемым наступательным операциям стало пассивным, в некоторых частях открыто выступали против любых каких-то активных действий, некоторые противились даже перегруппировкам войск, не желая никуда уходить со своих мест расположения. Но в армии происходили и обратные процессы, многие части были готовы дальше сражаться: «…съезд комитетов частей 32 корпуса считает недопустимым дальнейшее пребывание в своих рядах провокатор, изменников и лиц призывающих к неповиновению и неисполнению боевых приказов…».

Однако в стране шли и другие процессы, важнейшим из которых стало пробуждение национального самосознания - точнее, выход на политическую арену национальных элит, которые ранее были отстранены от участия во власти. Наиболее массовой и влиятельной была украинская элита, вдобавок «украинизация» показалась военным хорошей альтернативой ширящейся большевизации.

Позицию русского генералитета относительно украинской самостийности выразил командующий Румынским фронтом генерал Щербачев в телеграмме Духонину от 16 ноября: «Считаю, что, учитывая современное положение вещей… необходимо всячески содействовать укреплению Украины, которая может дать силы для водворения порядка в тылу». Впрочем, стремление к «украинизации» было объективным явлением и далеко не всегда насаждалось сверху. «В N корпусе настроение хорошее, лишь вносят рознь пополнения из украинцев, часть которых бежит из полков…». 29 июня 1917 г. командир Одесского запасного пулеметного батальона капитан Лостовецкий писал: «Украинский голова прапорщик Андрус, натравливает солдат-украинцев на весь кадровый офицерский состав батальона».

В мемуарной литературе, повествующей о революционных событиях 1917 г. часто встречается упоминание проведенных солдатских собраний и митингов, каждый комитет в полку стал ассоциировать с себя с маленьким государством, которое может отвергать приказы начальства и не выполнять общие государственные указы. Притом солдатские комитеты не всегда признавали власть комиссаров.

Современники отмечали что свобода, обещания земли и других благ «сделали массы очень чуткими к сохранению собственной жизни». Обращали внимание на то, что «технические» рода войск, артиллерия, саперы и даже кавалерия, которые были укомплектованы более образованными людьми не противились наступлению и вообще активным военным действиям, хотя это утверждение можно объяснить тем, что и по специфике выполняемых задач, эти части находятся не в постоянном огневом контакте с противником. «Чувство самосохранения в темных массах сильно развивается и поддерживается крайними левыми течениями, особенно большевиками и анархистами». То, что в каждом воинском подразделении находится группа большевиков-агитаторов, упоминается во многих воспоминаниях. Вот как описывает полковник N после беседы с нижними чинами своего полка: «Подле меня стояли, обыкновенные, добродушные солдатские фигуры, но среди них выделялось несколько до крайности озлобленных солдат, которые имеют исключительное влияние на массу…», после полковник рассуждает о возможностях наступления и делает вывод:

«Во всяком случае, насколько я мог наблюдать солдат этих полков, я твердо убежден, что они, как и вся наша армия, в самой глубине души здоровы, но находятся под сильным гипнозом большевиков».

Однако и солдатская масса далеко не была единой. Все сводки о настроениях войск дружно отмечают, что кавалерия надежней пехоты, а наиболее надежной является артиллерия. Последнее неудивительно - артиллеристы находились на удалении от фронта и не рисковали своей жизнью в наступлении; с другой стороны, в артиллерии служили самые образованные и квалифицированные офицеры, которые пользовались наибольшим уважением солдат. Следует заметить, что артиллерийские части сплошь и рядом использовались в качестве карательных - например, для разгона огнем «братающихся» на нейтральной полосе. Свое участие в усмирении солдат вспоминает и Тюленев: ««Нашему эшелону оказали «честь»: два раза посылали эскадрон на усмирение взбунтовавшихся мобилизованных солдат на станциях Минск и Белосток». Причем противостояние между пехотой и артиллерией иногда носило и характер угроз: «Ротные комитеты вынесли постановление немедленно прекратитьстрельбу не приносящую пользы отечеству… и если наша артиллерия не прекратит огня, то они силою заставят замолчать».

Интересно мнение адмирала Колчака: «Причина неудовлетворительности офицерского состава (флотской) авиации кроется в привлечении большого числа прапорщиков из армии, многие из которых просто уклоняются от службы в окопах» .Еще одна деталь. 1 июня Деникин доносит главковерху: «Другая причина деморализации этой (55-й) дивизии - продолжительное отсутствие ее начальника генерала Покатова, ныне представленного мною к зачислению в резерв». После всего этого трудно обвинять в трусости, недисциплинированности и эгоизме только лишь солдат…

Безусловно, «демократизация» армии и введение в ней свободы любой политической пропаганды не могли не сказаться на настроениях войск, резко ускорив объективно происходящие процессы. Однако эта демократизация была организована именно деятелями Февраля, предполагавшими с ее помощью вывести армию из-под контроля «реакционного офицерства».

Одним из путей повышения боеспособности армии в таких условиях рассматривалось формирование ударных «революционных» батальонов, в которые должны были идти добровольцы как из армейцев, так и из гражданских лиц.

Про ведение активных боевых действий не могло быть и речи, как выразился очевидец событий: «Многие части представляют собой необученные, недисциплинированные вооруженные толпы, не только не оказывающие никакого сопротивления противнику, но зачастую разбегающиеся от одного намека на его присутствие». Трагизм высшего командного состава заключался еще и в том, что вместо того, чтобы преданные долгу и чести части направлять против врага, приходилось их отправлять на усмирение взбунтовавшихся полков и целых дивизий и для прекращения мародерства и грабежа в тылу. Подобные действия приводили только к междоусобию в армии, что постепенно привело к ее разложению…

Заключение

В связи с поставленными задачами, в работе были выявлены и рассмотрены причины изменения настроений солдат российской армии в годы Первой мировой войнына основе ее личного восприятия участниками войны. Проведена взаимосвязь между факторами влияющими на настроение солдат и революционным 1917 г., который закончился социальным взрывом и разложением армии.

В работе проведен анализ источников личного происхождения выходивших в разное время в Советском Союзе и странах зарубежья, и уже в новейшее российское время. Из которых можно проследить изменение настроений под различными хозяйственно-бытовыми проблемами. Благодаря дневникам и мемуарам можно вывести среднюю линию падения морального духа армии.

Если в начале войны моральный дух был довольно высок среди Русской императорской армии, то к февралю 1917 г. ему на смену все чаще приходили скептицизм и неверие в правоту государственной политики. Гибель военнослужащих, резкое ухудшение материального положения большинства населения России сузили спектр социально-политических сил, поддерживавших патриотическую идею войны до победного конца. Из самого популярного явления, присущего настроениям разных слоев населения, он постепенно стал превращаться в чувство, свойственное довольно ограниченному кругу российских подданных, а после февральской революции эта тенденция стала доминирующей.

Патриотизм играл определенную роль в жизни русского народа в годы Первой мировой войны, способствовал эффективной работе по обеспечению фронта и тыла всем необходимым. Он проявлялся в верноподданнических чувствах, добровольных пожертвованиях, заботе государства и общественных организаций в оказании помощи раненым и больным, участием царской семьи в создании госпиталей и других учреждений по помощи пострадавшим в боевых действиях, в антигерманских настроениях. Усилия государственных институтов, общественных организаций, способствовали созданию мощной системы мер по обеспечению добровольного сбора пожертвований частными лицами и организациями. Эта деятельность приобрела всероссийский характер, и внесла заметный материальный и моральный вклад в обеспечение боеспособности российской армии, поддержанию морального духа россиян на фронте и в тылу.

Список использованной литературы

1. Асташов А. Б. «Моральный дух и настроения русской армии в Первой мировой войне» в сборнике «От противостояния идеологий к служению идеалам: российское общество в 1914-1945 гг.» М., 2016.

2. Бондаренко В. В. «Герои Первой мировой» ЖЗЛ., М., 2013

3. Виноградов В. Н. «Еще раз о новых подходах к истории первой мировой войны» // Новая и новейшая история. 1995. № 5.

4. Волобуев П. В. «Экономическая политика Временного правительства» 1962.

5. Воскобойников Г. Л. «Казачество в Первой Мировой войне. 1914-1918 гг.» М., 1994

6. Гаркавенко Д. А. «Социальный состав вооруженных сил России в эпоху империализма/Революционное движение в русской армии в 1917 г. М. 1981 г.

7. Гончаров В. «1917 г. Разложение армии». http://www.e- reading.club/bookreader.php/1022915/Goncharov_-

_1917._Razlozhenie_armii.html

8. Дубровский С. М. «От проблем исторического образования к новому облику исторической науки» http://www.opentextnn.ru/history/historiografy/?id=2991

9. Журавлев С. В. «Маленькие люди» и «большая история» Иностранцы советского электрозавода в советском обществе 1920-1930-х годов М. 2000

10.История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1938

12 .Кавтарадзе А. Г. «Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917-1920 гг»., М., 1988 .Казаковцев С. В. «Первая мировая войны в письмах воинов-вятичей». Военно-исторический журнал №4 2007г.

13 .Козенко Б. Д. Отечественная историография Первой мировой войны. Новая и новейшая история. 2001. №3.

14 .Пахалюк К. А «Отражение героизма русских солдат и офицеров Первой мировой войны в мемуарной литературе советского периода». Сборник «Великая война: сто лет». Спб, 2014

15 .Писарев Ю. А. «Новые подходы к изучению истории Первой мировой войны»// Новая и новейшая история. 1993 №3

16 .Покровский М. Н. «Внешняя политики России в XX веке. Популярный очерк». М., Ком.ун-т им. Я. М. Свердлова, 1926.

17 .Сборник «Великая война. Сто лет» http://histrf.ru/biblioteka/pamyatniki- geroyam-pervoy-mirovoy/100-let/vielikaia-voina-sto-liet

18 .Сборник «ОТ ПРОТИВОСТОЯНИЯ ИДЕОЛОГИЙ К СЛУЖЕНИЮ ИДЕАЛАМ РОССИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО В 1914-1945 ГГ.» М. 2016

19 .Свилас С. Ф. Российская историография Первой мировой войны (https://docviewer.yandex.ru/view/303101983/?*=F30MvUnCC%2BfNWfv 3qD%2Fvv1jgYNN7InVybCI6Imh0dHA6Ly93d3cuZHJhZ29ubGFuY2Uuc nUvZm9ydW0vaW5kZXgucGhwP2FjdD1BdHRhY2gmdHlwZT1wb3N0J mlkPTEwNTAzIiwidGl0bGUiOiJpbmRleC5waHA%2FYWN0PUF0dGFja CZ0eXBlPXBvc3QmaWQ9MTA1MDMiLCJ1aWQiOiIzMDMxMDE5OD MiLCJ5dSI6IjIzMzM5ODUyNjE0MjcxODQ2MzEiLCJub2lmcmFtZSI6dH J1ZSwidHMiOjE0OTQyMjkxODMyMzN9&lang=ru)

20 .Семенников В. П. «Романовы и германское влияния во время мировой войны (1914-17)», Л., 1929

21 .Сенявская Е. С. «Окопный быт Первой мировой войны: очерк фронтовой повседневности» https://cyberleninka.ru/article/n/okopnyy-byt- pervoy-mirovoy-voyny-ocherk-frontovoy-povsednevnosti .Сенявская Е. С. «Человек на войне: опыт историко-психологической характеристики российского комбатанта» / Отечественная история, 1995, №3

22 .Суряев В. Н. «О служебных взаимоотношениях офицеров и солдат Русской императорской армии в начале XX века». Вестник пермского университета № 2 (29). 2015 г.

25 .Холодов В. А. «Первая Мировая война в восприятии русских солдат» / Среднерусский вестник общественных наук, 2014, №1.

26 .Цветков В. Ж. «Генерал Алексеев» М., 2014 28.Чубарьян А. О. Брестский мир. М., 1964.

29.Шеремет В. И. «В «пороховом погребе» Европы (1878--1914)». М., 2003 Список источников