До недавнего времени ЕС считался стратегическим торговым партнером нашей страны, так как на его долю приходилось более 50 % объема внешней торговли. Одновременно, с этим ЕС являлось одним из ключевых источников высоких технологий, инвестиций и ноу-хау для Российской Федерации [3].

Сегодня однозначно можно констатировать отрицательную тенденцию. Согласно информации, опубликованной на официальном сайте Российского информационного агентства "Регионы России", по итогам 2015 года Швейцария заняла третье место среди торговых партнеров из числа 28 государств Евросоюза. При этом Российская Федерация спустилась на четвертое место [3].

Согласно данным приведенным статистическим агентством Евросоюза "Евростат", объемы двусторонней торговли между Россией и странами ЕС в 2015 году составили 209,6 млрд. евро, что соответствовало 6 % от всего внешнеторгового оборота Европейского союза. Если сравнивать данный показатель с 2014 годом, то он уменьшился на 26 % (то есть с 284,6 млрд. евро в 2014 году до 209,6 млрд. евро). В данном аспекте следует упомянуть и о сравнительно весомом положительном сальдо в торговле, где российский экспорт составлял 135,7 млрд., а импорт на территорию нашей страны порядка 73,9 млрд. евро [5].

Ряд экспертов по-прежнему констатируют тот факт, что для России Союз Европейских государств остается ведущим из числа партнеров. Важно отметить, что данное предположение подтверждается официальным сайтом Федеральной таможенной службы, которая констатирует, что на страны ЕС по итогам 2015 года приходилось порядка 44,5 % внешней торговли российскими товарами. Важно привести сравнение с кризисом 2009 года [4].

Так согласно сайту "Евростат" оборот торговли ЕС и России по итогам 2015 года снизился до минимума после 2009 года, где он составлял 385,3 млрд. евро. Необходимо акцентировать внимание и на том, что как в 2009 году, так и в 2015 году наблюдалась экономическая рецессия, которая сопровождалась падением цены на "черное золото" [5].

Основным фактором снижения стоимостного объема торговли, если говорить о российском экспорте в целом, явилось именно существенное снижение цен на нефть на сырьевых рынках, а также на природный газ и металлы. Последние являются ведущими товарами (уточним сырье) российского экспорта. Падение цен на международных сырьевых рынках и началось еще в 2014 г. К 2015-му г., например, в отношении цены на нефть марки ВгеП наблюдалось падение с 65 до 33 дол. /бар. В этом плане можно говорить, о том, что кризис во внешней торговле страны вызван ее структурным дисбалансом, отражающим приоритеты политики экономического развития страны. Сколько бы у нас ни говорили об инновациях и необходимости реиндустриализации, цифры показывают, что в структуре производства и, соответственно, внешней торговли превалирует сырьевой компонент. Конечно, в экономике в целом он не так заметен, как в торговле, но низкая конкурентоспособность промышленной продукции, ее малая инновационность пока не позволяют российским поставщикам завоевывать зарубежные рынки.

Есть и исключения, например, экспорт вооружений, отдельных химических продуктов (в основном полуфабрикатов), продовольствия, но прежняя сырьевая направленность отечественного экспорта пока не преодолена. И дело не только в ценовой неконкурентоспособности, в высоких издержках производства - ведь двукратная (по крайней мере) девальвация рубля должна была, по идее, открыть дорогу российскому экспорту. Часто и по качеству наши изделия неплохи. Главной причиной отсутствия прорыва в российском экспорте переработанной продукции является ее низкая инновационность [3].

В тоже время падение цен на углеводороды и санкции ЕС в отношении России не являются основными движителями падения. Ведущими экономическими экспертами выявлена общая тенденция снижения торговли, начиная с 2013 года, то есть до момента наступления негативных факторов. Именно, в 2013 году размер торговли двух партнеров составил порядка 338,5 млрд. рублей и равнялся 10 % от объемов внешней торговли государств-участников Евросоюза [1]. Иными словами, как полагает автор настоящей статьи, негативная тенденция в торговых отношениях зародилась до момента наступления вышеперечисленных влияний.

Важно отметить позицию в отношении санкций экспертов "Евростата", которые полагают, что отмена санкций не даст мощного толчка в развитии торговых отношений [5].

Согласно таможенной статистике экспорт в ЕС Россией сократился на 36,1 % и причиной тому стали международные санкции.

Ответной реакцией со стороны Российской Федерации было введение некоторых ограничений на импортирование европейских товаров и как результат - снижение уровня импорта на 40,8 %.

Современная позиция государства Швейцария в рейтинге торговых партнеров ЕС вполне закономерна. Во-первых, как нам удалось доказать, причиной стало сокращение объемов торговли с Россией. Второе, следует учесть саму внешнеторговую политику Швейцарии, которая ориентирована именно на рынок стран-участников. Доля государства Швейцария во внешнеторговом обороте Союза Европейских государств достигла уровня 7 % и держится на этой отметке несколько лет [3].

Нельзя не отметить, что для ряда государств, входящих в состав ЕС, Российская Федерация входит в тройку основных торговых партнеров. Например, Литва, несмотря на вхождение в ЕС, является единственной страной-участником, для которой Российская Федерация является стратегическим рынком для реализации экспортной продукции. Республика Латвия находится на втором месте по объемам экспорта.

В данном контексте следует отметить и импорт российских товаров. Так, например, в Литве российские товары занимают 1 -е место по итогам нескольких лет подряд. Относительно импорта в Болгарии Россия является вторым партнером по значимости.

В отношении Финляндии, Греции и Польши Россия находится на третьем месте [3].

Одновременно с вышеперечисленными негативными тенденциями следует отметить и положительные точки соприкосновения с Болгарией, с которой рост внешней торговли России за минувший год составил 11,7 %. С Люксембургом в прошлом году наблюдался рост экспорта российской продукции на 26,9 %. В данном контексте следует обратить внимание на то, что рост экспорта российской продукции в последнее государство из вышеупомянутых связан с ростом экспорта углеводородов.

Возникает вопрос: что ожидает наше государство в ближайшем будущем и как сложатся торговые отношения с европейскими партнерами в лице Европейского союза в рамках дальнейшей интеграции?

Европейский союз не пойдет в ближайшее время на воссоединение с восточными государствами, в частности речь в данном контексте идет об Украине.

Такого же мнения придерживается большинство политологов и свидетельствует множество фактов об отказе во вхождении вышеназванного государства в ЕС. Однако, с 1 января текущего года в режиме временного применения начали действовать некоторые положения в отношении зоны свободной торговли. На что Российская Федерация ответила соответствующими мерами в торговых отношениях с Украиной.

На сегодняшний день имеются два пути в отношении торговли Россия - ЕС:

1. Это окончательное ослабление торговых отношений и переориентация России во внешней торговле на Азиатские страны (например, на КНР);

2. Это снятие двухсторонних международных ограничений с целью взаимного сближения.

Торговые отношения между ЕС и Россией, скорее всего, останутся стабильными в течение многих лет, хотя масштаб их будет медленно сокращаться. ЕС станет намного менее зависим от России в области энергетической безопасности, а Россия получит независимость от Европы как в финансовых, так и в промышленных и инфраструктурных сферах

Политические отношения России и ЕС переживали разные времена - от враждебности к покою и до возрождения и даже активного обсуждения возможного объединения. Тем не менее под политическим занавесом экономические отношения между двумя главными европейскими силами оставались прагматичными и довольно стабильными. Географическое расположение, а также ресурсная и технологическая взаимодополняемость сделали ЕС и Россию важнейшими торговыми партнерами, которых невозможно заменить, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.

Хотя отношения имеют решающее значение для обеих сторон, международная торговля России гораздо менее диверсифицирована и потому зависима от ЕС. Торговля товарами с ЕС исторически составляет более 50% от российской торговли со всем миром, в то время как торговля ЕС с Россией не превышает 10-12% от его мировой торговли. Торговый оборот России с другим крупным соседом, Китаем, редко превышает 20% от торгового оборота с ЕС, и это нельзя объяснить только лишь низкими затратами на транспортировку и/или лучшим качеством европейских товаров.

На первый взгляд эти отношения в значительной степени ограничиваются поставками российских углеводородов (85-90% импорта в ЕС, 30-35% от общего объема импорта топлива и химических веществ в ЕС) и импортом машин и оборудования (более 65% импорта в Россию из стран ЕС, однако лишь 6-7% от общего экспорта машин из ЕС).

ЕС, безусловно, зависит от России в такой чувствительной сфере, как энергетическая безопасность. А Россия не менее сильно зависит от ЕС в широком диапазоне поставок, включая критически важное оборудование. Кроме того, Россия зависит от аппетита ЕС на углеводороды, который по-прежнему равняется почти 50% от общего объема российского экспорта (реализация углеводородов до сих пор приносит России более $160 млрд в год - это 13% от ВВП и почти 90% импорта).

Торговые отношения между Россией и ЕС с количественной стороны выглядят хорошо сбалансированными, при этом Россия показывает активность на уровне среднего государства - члена ЕС. Имея ВВП в 2014 году на уровне около 9% от ВВП ЕС, Россия поддерживает товарооборот с ЕС на уровне примерно 10% от внутреннего торгового оборота ЕС. Даже такие российские соседи, как Польша, которые могли бы быть более активными в отношениях со своим восточным партнером, показывают те же пропорции: торговля Польши с Россией ограничивается 9,5-10% польской торговли с остальной частью ЕС.

Нефть и газ - это основные составляющие российского экспорта в ЕС. Спрос на природный газ в Европе рос до 2010 года, и прогнозы предсказывали еще более высокую потребность в ископаемом топливе в будущем. Это было время огромных инфраструктурных проектов - от новых трубопроводов из России до новых портов для сжиженного природного газа (СПГ). Но давление на экономику высоких цен на нефть привело к быстрому росту новых энергосберегающих технологий и возобновляемых источников энергии, и с 2010 года потребление газа начало снижаться. В 2014 году оно упало до уровня 1995 года, и даже незначительный рост (около 7%) в 2015 году из-за холодной погоды не поменял тенденции. Тем не менее снижение потребления газа в Европе все равно пока меньше, чем снижение его внутреннего производства, поэтому импорт газа в ЕС остается стабильным.

Доля России в общем импорте газа ЕС от 30% до 40%. Объем поставок неуклонно рос в течение многих лет, несмотря на снижение потребления, - с 2005 года по настоящее время он увеличился на 17%.

Сегодня Россия единственный экспортер газа в ЕС со свободными дополнительными мощностями транспортировки. Суммарная мощность трубопроводов в Европу достигает 309 млрд кубометров, тогда как общий объем экспорта в страны ЕС не превышает 160 млрд кубометров. Даже с учетом политических изменений в 2014-2015 годах, краха "Южного потока" и решения о ликвидации транзита газа через Украину, оставшейся мощности трубопроводов 120 млрд кубометров вместе с планируемым расширением "Северного потока" должно хватить и на случай роста потребления российского газа.

С другой стороны, Европа может фактически заменить поставки газа из России комбинацией алжирского и другого североафриканского газа (с учетом неиспользуемой сегодня мощности 40-45 млрд кубометров), увеличением потребления норвежского газа (на 20 млрд кубометров) и большей долей СПГ через терминалы Regas (потенциал увеличения до 128 млрд кубометров на основе текущих и планируемых мощностей). Не говоря уже о потенциальных трубопроводах из Ирана, Туркменистана и стран Персидского залива.

Однако цены на сжиженный газ по-прежнему значительно выше, чем на тот, что транспортируется через трубопровод. А Россия с ее резервными мощностями и огромными фиксированными издержками обещает быть очень гибкой в ценах, когда дело дойдет до реальных жестких переговоров. Это дает основания полагать, что поставки российского газа в ЕС будут продолжаться в долгосрочной перспективе.

Единственное возможное изменение будет касаться роли Германии в газовых отношениях России и ЕС. С повышением роли "Северного потока" Германия постепенно станет не только самым крупным импортером российского газа, но и крупнейшим его дистрибьютером в другие европейские страны. До сих пор неясно, как будет организовано распределение, и на это, безусловно, потребуется еще больше инвестиций. Немецкие компании и бюджеты только выиграют от такого изменения, и мы можем ожидать, что проект расширения "Северного потока" и дальше будет поддержан Германией.

ЕС по-прежнему крупнейший в мире регион по потреблению нефти, хотя спрос там снизился на 17% с 2005 года - до уровня ниже 12,5 млн баррелей в сутки (в 2015 году это снижение остановилось впервые за последние 10 лет). ЕС ожидает, что спрос продолжит снижаться на 0,5% в год в течение пяти лет. Тем не менее ЕС по-прежнему сильно зависит от импорта - в 2013 году было импортировано 83% потребляемой нефти.

Россия - крупнейший поставщик нефти в ЕС, на нее приходится около 29% общего импорта (на Норвегию - 12,6%, Нигерию - 9%, Саудовскую Аравию - 8,9%). Российская зависимость от европейского потребления нефти еще сильнее - ЕС покупает около 75% российского экспорта нефти, причем более 70% транспортируется по трубопроводам, а значит, не может без существенных затрат быть поставлено в другое место.

Снижение спроса на импортную нефть, европейские программы повышения эффективности и активная конкуренция со стороны США и стран Ближнего Востока - это очевидная угроза для российских экспортеров нефти. Ситуация становится все более сложной: начиная с 2018 года в России из-за нехватки инвестиций, нерациональной добычи и исчерпания дешевых месторождений ожидается постепенное снижение объема добычи нефти. По прогнозам, к 2035 году он может сократиться вдвое. Поэтому снижение продаж в Европе скорее будет результатом снижения предложения, чем сокращения спроса.

ЕС и Россия должны подготовиться к постепенной потере в товарообороте на этом рынке. Русские должны искать другие продукты, которые они смогут предложить ЕС, чтобы заменить падающие объемы поставок нефти, а европейские нефтеперерабатывающие заводы должны подготовиться к переходу с Urals на другие виды нефти.

Россия закупала оборудование из ЕС каждый год более чем на 50 млрд евро. В этих закупках доля транспортного оборудования составляет по меньшей мере 14-15 млрд в год, две трети из него - легковые и грузовые автомобили.

Импорт телекоммуникаций и оборудования для обработки данных составляет не менее 10 млрд евро в год. Хотя большая доля бытовой электроники приходит из Китая и Кореи, ЕС по-прежнему поставляет большую часть промышленных средств связи, оборудования для обработки данных, оборудования для бесперебойного электропитания, запасных частей и сервисных услуг, которые имеют критическое значение для российской инфраструктуры.

Еще две важные области - оборудование для скоростных поездов и железных дорог и гражданская авиация. ЕС продает в Россию, по официальным данным, неавтомобильных транспортных средств на сумму более 4 млрд евро в год, причем это без учета лизинга самолетов и запасных частей, используемых при офшорном обслуживании. Российские авиакомпании располагают 290 аэробусами из общего количества в пределах семисот самолетов, используемых в гражданской авиации.

Помимо вышесказанного, из ЕС осуществляются поставки на сумму более 25 млрд евро в год других машин (большинство из которых - неэлектрические). Хотя теоретически другие позиции импорта машин из ЕС проще заместить другими поставщиками, на практике подавляющее большинство промышленного оборудования закупается для замены отдельных элементов в сложных технологических цепочках и требует конкретных моделей и производителей. Запасные части и расходные материалы также составляют значительную часть таких поставок.

Чистые инвестиции в Россию из стран ЕС (во многом благодаря использованию голландских, греческих и прочих структур российскими инвесторами) много лет составляли более 80% от общего объема иностранных инвестиций в Россию. Хотя это не доказывает особого отношения европейских инвесторов к российским рынкам, это явный признак того, насколько глубока структурная зависимость российского финансового и инвестиционного рынков от европейской инфраструктуры и законодательной системы.

Крупные российские собственники держат свои активы в европейских и квазиевропейских структурах - ОАО "Новолипецкий металлургический комбинат" через Кипр, "Альфа-групп" через Гибралтар и так далее. Кроме того, истинные европейские инвесторы также активно инвестируют в Россию - одни только немецкие инвесторы держат акций российских компаний на сумму более 25 млрд евро. В дочерних компаниях европейских корпораций в России работают 611,5 тысячи сотрудников (около 1% российской рабочей силы). Европейская инфраструктура помогла привлечь капитал в Россию - сейчас обращающийся объем внешнего долга, реализованного российскими компаниями через выпуск евробондов на европейских фондовых биржах, превышает $180 млрд, это более 35% от общего объема российского внешнего долга.

Есть и обратный процесс, начавшийся после распада СССР: российские предприниматели (в основном на законных основаниях) и должностные лица (в основном незаконно) экспортировали из России по крайней мере $1 трлн. Основная часть этих средств осела в швейцарских банках, но более $100 млрд поступили в немецкие и австрийские банки, и даже Кипр на пике получил около 35 млрд евро из российских источников.

Число домов и квартир, купленных россиянами в Европе, по оценкам российской прессы, составляет более 500 тысяч (большинство из них в Восточной Европе). Это могут быть завышенные данные, но россияне де-факто являются важными покупателями недвижимости не только в Болгарии, но и в Лондоне, Берлине или Франкфурте. Российские владельцы-бенефициары владеют примерно 3% компаний, зарегистрированных в ЕС.

ЕС и Россия уже давно официально закрепили основы сотрудничества в Соглашении о партнерстве и сотрудничестве 1994 года. За прошедшие 22 года бюрократы обеих сторон провели много дискуссий о необходимости разработать более всеобъемлющее соглашение, перейти к более существенным и имеющим юридическую силу обязательствам не только в областях безопасности, гражданских свобод или образования, но и в экономическом сотрудничестве, торговле и инвестициях.

Попытка перейти на новую версию соглашения была предпринята на саммите в Ханты-Мансийске в 2008 году, но переговоры не дали конкретного результата. С 2003 года ЕС и Россия начали сотрудничество в рамках так называемой Программы общих интересов, содержащей много разных предложений - от неудачной попытки отменить визы до гораздо более успешного сотрудничества в космической программе. В 2010 году, по итогам ростовского саммита, была запущена Программа партнерства для модернизации. Программа включала в себя важнейшие экономические части, а также совместные технические аспекты модернизации.

Но в 2014 году, после начала украинского кризиса, все программы были приостановлены. Были введены взаимные санкции. Европейские банки развития приостановили все проекты по финансированию; нескольким компаниям и частным лицам из России закрыли доступ на финансовые рынки. В последнее время банкам ЕС было рекомендовано не размещать какие-либо российские финансовые инструменты при новой эмиссии. Экспорт в Россию технологий двойного назначения, комплексных технологий добычи нефти и оборудования, а также нескольких других передовых технологий и товаров был запрещен.

Хотя сейчас риторика с обеих сторон звучит скорее враждебно, а санкции активно используются российским правительством в качестве оправдания экономического спада, реальный эффект от санкций минимален. Запрет на финансирование совпадает с периодом, когда российский баланс сокращается из-за спада и общий внешний долг уменьшился почти на 30% в течение трех лет даже без санкций. Падение цен на нефть приостановило развитие нефтяных проектов с высокой стоимостью, поэтому соответствующие технологии стали не нужны. Экспорт товаров двойного назначения был минимальным, и запрет не оказывает существенного влияния на экономическую ситуацию.

Россия симметрично ответила на санкции, запретив импорт ряда сельскохозяйственных продуктов. Мера, которая была официально нацелена на импортозамещение и наказание европейцев, на самом деле привела к временному дефициту на российском рынке, существенной потере качества и росту цен на основные продукты питания. Зато на этом обогатилось ограниченное число квазимонополистов - импортеров рыбы, фруктов и молочных продуктов. Кроме того, рост цен и возможность снизить качество позволили российской пищевой промышленности существенно повысить маржинальность, не увеличивая объемов производства.

Импорт пищевой и сельскохозяйственной продукции в Россию из ЕС хотя и вызывает много споров, никогда не превышал 10-11 млрд евро в год. Это всего 3,5% оборота между странами и 8% экспорта продуктов питания из ЕС. Этот показатель за год снизился более чем на 20% из-за обострения отношений между ЕС и Россией, но невозможно точно определить, какую роль тут сыграло российской эмбарго, а какую - падение спроса в России. Некоторые источники предполагали, что это падение может ощутимо навредить экономике стран ЕС. Так, Австрийский институт экономических исследований заявил в своей статье "Спорные торговые отношения между ЕС и Россией", что нынешнее снижение товарооборота и туристических потоков может в конечном счете привести к увеличению общей безработицы на 1% рабочей силы и на 0,8% снизить ВВП ЕС.

Но реальность доказала, что негативные ожидания не оправдались - масштаб проблемы слишком мал по сравнению с адаптивными ресурсами европейской экономики. Кроме того, замещающий эффект проявился практически сразу - несмотря на санкционные войны, производство большинства санкционных продуктов в ЕС растет из-за общего увеличения спроса в мире.

Пока Россия не в состоянии заменить санкционные товары товарами отечественного производства, она просто покупает их у новых поставщиков (Турция заменила Грецию, а затем Чили заменила Турцию, Фарерские острова заменили Норвегию, Тунис заменил Францию, Белоруссия - Польшу). Это привело к перераспределению потоков и формированию рынка черного посредничества. Сейчас ряд стран (а также неформальных групп внутри России) зарабатывают на контрабанде санкционных товаров в Россию, фактически расходуя средства только на замену этикеток. Чтобы компенсировать потери на тех немногочисленных направлениях, где санкции действительно были очень заметны для предпринимателей ЕС, европейские власти сделали своевременный и правильный шаг, приобретая избыточную продукцию и перенаправляя ее на благотворительные цели.

Типичный и поучительный пример тут - польские яблоки. Польша была крупнейшим поставщиком яблок, более 55% урожая которых поставлялось в Россию. После российских запретов у многих фермеров в Польше началась паника, и это спровоцировало падение цены на яблоки в Европе и падение рентабельности их продаж в течение сезона вдвое. Тем не менее отскок произошел быстро - те производители, которые имели возможности и мощности для хранения яблок до зимы, потеряли совсем немного в цене и продали почти 100% урожая.

Сербия и Белоруссия приняли активное участие в ситуации, заменяя сопроводительные документы на свои за 500 евро на грузовик. Польское правительство также вмешалось и купило 15% общего объема яблок, которые должны были быть проданы в Россию. Канада, ОАЭ, Гонконг и другие страны начали покупать польские яблоки. В конце концов общий экспорт продуктов питания из Польши вырос на 4,5% в 2014 году, и предварительные оценки дают дальнейшее увеличение на 8% в 2015 году - в совокупности в три раза больше общего объема экспорта продовольствия из Польши в Россию до санкций.

Что касается туризма, глобальные изменения в туристических потоках, кажется, помогают сегодня европейской туриндустрии вернуть доходы от российских туристов. Краткосрочное сокращение потоков в Европу из России из-за девальвации рубля, видимо, будет во многом компенсировано закрытием основных бюджетных альтернатив - Египта и Турции. Сезон 2016 года, скорее всего, покажет значительное восстановление потока туристов из России на курорты ЕС.

В стратегии ЕС по торговле и инвестициям, одобренной Советом ЕС 27 ноября 2015 года, говорится: "Стратегическим интересом ЕС остается достижение более тесных экономических связей с Россией. Перспективы этого будут, однако, определяться прежде всего внутренней и внешней политикой России, которая до сих пор не дает никаких признаков необходимых изменений". Однако стабильность спектра и масштаба коммерческих отношений в прошлом, а также череда неудачных попыток добиться существенных улучшений за два относительно благостных десятилетия вызывают большие сомнения в том, что Россия и ЕС способны серьезно улучшить сотрудничество, даже если Россия претерпит волшебное изменение и начнет вести себя по-другому.

То, что украинский кризис и антиевропейская пропаганда в России не вызвали серьезных изменений в коммерческих отношениях с Европой, доказывает реальное нежелание ЕС связывать коммерческие вопросы с политическими маневрами. У европейских стран были все механизмы, чтобы вынудить Россию отступить, но они не стали ими активно пользоваться.

Выводы по первой главе

Таким образом, можно прийти к выводу, что торговые отношения между ЕС и Россией, скорее всего, останутся стабильными в течение многих лет, хотя масштаб их будет медленно сокращаться. Можно ожидать постепенного уменьшения экспорта нефти и, скорее всего, экспорта газа. Импорт в Россию тоже снизится - в основном в силу застоя в российской экономике. Учитывая резкое сокращение притока валюты, Россия будет постепенно заменять европейское более качественное и дорогое оборудование на более доступное китайское или любое другое, которое будет предложено с более низким качеством, но по доступной цене на рынке. С течением времени в некоторой части России произойдет возвращение к производству необходимого оборудования, как это было сделано во времена СССР, например, в автомобильной отрасли.

Можно ожидать, что в течение 10-15 лет, с ростом сотрудничества между Европой и Ближним Востоком, с развитием альтернативных источников энергии и каналов передачи, а также с относительной стабилизацией российской экономики на более низких, чем сейчас, уровнях, ЕС станет намного менее зависим от России в области энергетической безопасности, а Россия получит независимость от Европы как в финансовых, так и в промышленных и инфраструктурных сферах.

Эти процессы будут идти независимо от политических событий, независимо от того, присоединится ли, например, Украина к ЕС или после неудачной попытки развить западную демократию помчится назад в крепкие российские объятия. В любом случае Россия останется европейским соседом, большой страной, богатой ресурсами, с бедным, но относительно широким рынком и территорией, стратегически расположенной между ЕС и Тихоокеанским регионом, постоянным запасным каналом транспортировки между Востоком и Западом. Учитывая все это, торговые отношения между ЕС и Россией, включая обширную торговлю услугами, будут сохраняться.

Глава 2. Анализ развития торгово-экономических отношений между Россией и Европейским Союзом

Российский экспорт и импорт услуг с IV кв. 2014 г. демонстрируют почти синхронное снижение (относительно показателей 2013 г.), которое во многом совпадает с динамикой товарооборота. В I кв. 2016 г. снижение продолжилось.

Рассмотрение внешней торговли России без анализа оборота услуг является неполным. Так, по итогам 2015 г. этот оборот составил 140 млрд долл., и возрос до 21,0% от общего внешнего оборота товаров и услуг (666 млрд долл.) по сравнению с 19,1% в 2013 г. Доля услуг в общем импорте товаров и услуг увеличилась еще сильнее - до 32,7% по сравнению с 28,9% в 2013 г. То есть можно говорить о стабильной и важной доле услуг в общем внешнеторговом обороте и особенно импорте России.

Ослабление курса рубля, вызванное падением цен на нефть, и рецессия в российской экономике, несомненно, оказали негативное влияние не только на импорт товаров, но и на импорт услуг. При этом данные обнаруживают практически одинаковую динамику импорта услуг и импорта товаров 2. Это указывает на то, что реакции импорта услуг и товаров на произошедшие макроэкономические изменения были примерно одинаковыми.

Почти двукратное снижение импорта строительных услуг за 2013- 2015 гг. во многом аналогично резкому сокращению импорта инвестиционных товаров и товаров длительного потребления. Введение санкций против турецких строительных фирм в ноябре 2015 г., вероятно, приведет к дополнительному снижению импорта строительных услуг в 2016 г.

Наиболее стабильными по импорту и экспорту оказались "телекоммуникационные, компьютерные и информационные услуги", претерпевшие наименьшее снижение. Значимо снизился импорт услуг сектора "Строительство". "Поездки" остались основной статьей импорта услуг с долей в 40%.

Страны ЕАЭС и АТЭС увеличили свою долю во внешнем обороте услуг России в 2015 г. до 5,1% (на 0,8 п.п.) и 12,9% (0,5 п.п.), соответственно, в основном за счет Казахстана и Китая. Доля Украины значимо снизилась - до 2,0% (на 0,4 п.п.), за счет падения импорта услуг. ЕС сохранил позицию важнейшего торгового партнера России, несмотря на снижение доли на 1,6 п.п. до 43,1%.

Начиная с IV кв. 2014 г. экспорт и импорт услуг, как мы уже отмечали выше, почти синхронно снижаются (см. рис. 2.1), что указывает на общность факторов, влияющих на торговлю и товарами, и услугами. Сальдо торговли услугами несколько улучшилось с -46,6 млрд долл. в 2013 г. до -36,6 млрд долл. в 2015 г.

Рисунок 2.1

Динамика российской внешней торговли услугами*

*Источник:http://www.bertelsmann-stiftung.de/fileadmin/ files/BSt/Publikationen/GrauePublikationen/NW_Focus_Paper_RUS_Eurasia.pdf

Экспорт услуг во 2-й половине 2015 г. несколько стабилизировался, после чего существенно снизился в I кв. 2016 г. и составил 14,3 млрд долл. (62,4% от аналогичного показателя 2013 г.). Одновременно импорт услуг за этот же период составил 9,5 млрд долл. (55,6% от соответствующего показателя 2013 г.) - все эти данные лишь незначительно отличаются от аналогичных относительных изменений товарооборота в этот период 2.

Цены в таких секторах услуг, как "Поездки", "Транспортные услуги", "Прочие деловые услуги" и прочих секторах часто номинированы в рублях. Следовательно, при ослаблении курса рубля цены экспорта услуг снизились, а изменение спроса на экспорт услуг не смогло компенсировать падение долларовых цен. Этим объясняется снижение стоимостных объемов экспорта услуг, выраженных в долларах.

Снижение объема импорта наблюдалось во всех крупных секторах услуг, при этом оно было неравномерным. Так, в 2015 г. объем импорта в различных секторах услуг сокращался неравномерно и по сравнению с базисным 2013 г. - потерял от 9 до 48%, что сказалось на структуре российского импорта услуг (см. рис. 2). Наименьшее падение (на 9,2%) произошло в секторе "Телекоммуникационные, компьютерные и информационные услуги", чья доля возросла с 4,7% в 2013 г. до 6,2% в 2015 г. Наибольшее падение (на 48,4%) - в секторе "Строительство", чья доля снизилась с 7,3% до 5,5%. Крупнейший по объемам импорта сектор услуг "Поездки" снизился в 2015 г. (по сравнению с 2013 г.) на 34,6%, до 34,9 млрд долл., а его доля незначительно уменьшилась: с 41,6% в 2013 г. до 39,5% в 2015 г. Отметим также увеличение доли сектора "Прочих деловых услуг" с 17,8% до 20,9%. Изменение долей прочих крупных секторов услуг представлено на рис. 2.2.

Рисунок 2.2

Структура импорта услуг России (за исключением сектора услуг "Поездки") в 2013-2015 гг., в %*

*Источник: http://www.bertelsmann-stiftung.de/fileadmin/files/ BSt/Publikationen/GrauePublikationen/NW_Focus_Paper_RUS_Eurasia.pdf

Динамика экспорта различных крупных секторов услуг также была негативной и неоднородной, падение в 2015 г. по сравнению с 2013 г. составило от 2% до 56%. Наименьшее падение экспорта (на 4,6%) также произошло в секторе "Телекоммуникационные, компьютерные и информационные услуги", чья доля возросла с 5,9% в 2013 г. до 7,7% в 2015 г. Наибольшее падение (на 56,0%) - в секторе "Услуги по переработке товаров, принадлежащих другим сторонам". Крупнейший сектор услуг по объемам экспорта - "Транспортные услуги" - снизился на 18,9% (в 2015 по сравнению с 2013), и составил 16,8 млрд долл., а его доля возросла с 29,6% в 2013 г. до 32,5% в 2015 г. Изменение долей прочих крупных секторов услуг представлено на рис. 3.

Географическая структура внешней торговли услугами России с основными партнерами (доля каждого более 1,5% от внешнего оборота услуг) представлена в табл. 1. Доля ЕАЭС возросла в 2015 г. до 5,06% с 4,24% годом ранее, что произошло в основном из-за роста экспорта услуг в Казахстан на 22%. Незначительный рост долей Белоруссии и Армении связан с тем, что падение оборота услуг с этими странами в 2015 г. было несколько меньше, чем падение совокупного оборота услуг с прочими странами. Падение оборота услуг с Киргизией более чем в 2 раза из-за незначительных значений двухстороннего оборота услуг не сильно сказалось на общем обороте услуг России с ЕАЭС.

Падение российского экспорта услуг на Украину (-25%) было сопоставимо со средним значением (-21%), а вот падение российского импорта услуг (-50%) было существенно больше среднего (-27%). Это привело к значимому снижению доли Украины во внешнем обороте услуг.

Рисунок 2.3

Структура экспорта услуг России в 2013-2015 гг., в %

Источник:http://www.bertelsmann-stiftung.de/fileadmin/ files/BSt/Publikationen/GrauePublikationen/NW_Focus_Paper_RUS_Eurasia.pdf

Европейский союз, как и в случае с торговлей товарами 1, является важнейшим партнером России по обороту услуг, занимая долю в 46% от импорта услуг и 38% от экспорта. Оборот услуг с ЕС снизился в 2015 г. до 60,4 млрд долл. в 2015 г. (на 28% по сравнению с 2014 г.). При этом падение оборота произошло со всеми странами ЕС, кроме Румынии (+5%). Примерно в 2 раза упал оборот услуг с такими популярными туристическими странами ЕС как: Греция (-46%), Испания (-43%), Финляндия (-38%), Хорватия (-48%), Чехия (-45%) и Португалия (-48%).

Из крупных стран АТЭС доля США, Южной Кореи и Японии не претерпели значимых изменений, а доля Китая возросла на 0,5 п.п. до 2,4% от общего оборота услуг России, хотя объем двустороннего оборота услуг с Китаем снизился на 7%.

Среди прочих значимых партнеров России по обороту услуг следует отметить рост доли Швейцарии на 0,5 п.п. из-за более слабого снижения импорта и экспорта услуг в эту страну. Снижение доли Турции на 0,4 п.п. до 6,4% вызвано в первую очередь снижением импорта услуг, а рост доли Египта на 0,4 п.п. до 2,3%, наоборот, менее значимым снижением импорта услуг.

2.2 Стратегическое видение Россией и ЕС двустороннего партнерства

Европейский союз и Россия часто определяют свои отношения термином "стратегическое партнерство". Несомненно, отношения с Россией представляют для ЕС большую важность, в особенности после прошедшего в мае прошлого года расширения ЕС, в результате чего в состав союза вошли десять новых государств, имеющих в большинстве своем традиционные связи с Россией. В настоящее время на долю ЕС приходится более 50 процентов внешнеторгового оборота России. Наша общая граница составляет 2 200 километров.

Это означает, что мы все больше зависим друг от друга в решении общих проблем. У ЕС и России так много жизненно важных общих интересов, что мы просто не можем позволить себе не расширять наше сотрудничество. Нам необходимы совместные действия в сфере охраны окружающей среды, в обеспечении безопасности границ, в борьбе с транснациональной организованной преступностью, терроризмом и распространением оружия массового поражения.

В своем выступлении я не смогу дать исчерпывающий обзор отношений между ЕС и Россией: наши двусторонние отношения настолько масштабны и затрагивают так много областей политики, что сказать даже несколько слов о каждой из них на протяжении часа не представляется возможным.

Нередко говорится о сложностях или даже кризисе от_ношениях между ЕС и Россией. Я не стану отрицать, что существуют вопросы, по которым наши позиции не всегда совпадают. Однако существенно то, что мы способны разрешать наши противоречия посредством конструктивного диалога и находить компромиссы, отвечающие интересам обеих сторон. Мы уже демонстрировали способность выказывать политическую волю для нахождения взаимоприемлемых решений по сложным конкретным проблемам. Пожалуй, наиболее красноречивым примером этого может служить достигнутое в ноябре 2002 года соглашение о перемещении лиц из Калининградской области. Упрощенная схема железнодорожного и дорожного транзита, введенная в действие в июле 2003 года, успешно функционирует и являет пример весьма инновационного решения.

Наша способность работать вместе над решением столь сложных проблем - признак растущей зрелости нашего партнерства. При этом не следует забывать, что это партнерство очень молодое: непродолжительна сама история отношений между ЕС и Россией. Делегация Европейской комиссии, которую я возглавляю, открылась в России всего 14 лет назад, в феврале 1991 года.

Отношения же между ЕС и Россией в их современном виде, то есть регулярные контакты на всех уровнях (проходящие дважды в год встречи на высшем уровне, встречи министров, высших чиновников, экспертов, межпарламентское сотрудничество) насчитывают всего семь лет. До декабря 1997 года, когда вступило в действие Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, отношения между ЕС и Россией не имели договорной основы. До тех пор наши отношения ограничивались торговыми контактами, инициированными еще при Горбачеве в 1980-_х годах, и технической помощью Евросоюза политическим и экономическим преобразованиям в России - посредством программы Tacис, введенной в действие в 1992 году.

Оглядываясь на наши достижения за истекшие семь лет, нельзя не констатировать впечатляющее расширение горизонтов отношений между ЕС и Россией. В настоящее время наши ежедневные контакты охватывают множество областей политики - от диалога по предотвращению конфликтов и противодействия терроризму до сотрудничества в области таможенной политики, науки и образования, космических программ и переговоров по облегчению визового режима.

Постоянно расширяется и список российских участников в программах сотрудничества с ЕС. Помимо наших традиционных связей с российскими министерствами иностранных дел и экономического развития и Государственной думой, у нас установились тесные связи с многими министерствами и правительственными ведомствами, региональными властями и неправительственными организациями, такими как деловые ассоциации и гражданские организации.

Развивающиеся контакты - благоприятный признак динамики российско-европейских отношений.

Общее экономическое пространство направлено на сближение наших экономик с целью поощрения инвестиций и торговли. Конечная цель - интегрированный рынок между ЕС и Россией. Это может быть достигнуто посредством регулируемого сближения, что не обязательно предполагает гармонизацию российских норм и стандартов с европейскими критериями acquis. Регулируемое сближение включает также сотрудничество в сфере окружающей среды. ЕС горячо приветствовал ратификацию Россией Киотского протокола в ноябре 2004 года. Двустороннее соглашение об условиях принятия России в ВТО, заключенное весной 2004 года, также является важной вехой на пути развития европейско-российских экономических отношений.

Стратегические цели Европейского Союза сформулированы в ритуальной форме, характерной для политических документов такого рода: "Стабильная, демократическая и процветающая Россия, прочно связанная с объединенной Европой, свободной от новых разделительных линий, - залог устойчивого мира на континенте Европейский Союз имеет четкие стратегические цели: 29

- стабильная, открытая и плюралистическая демократия в России, основанная на принципах правового государства и опирающаяся на процветающую рыночную экономику, в интересах всех народов, как России, так и Европейского Союза;

- обеспечение стабильности в Европе, укрепление глобальной безопасности и поиск ответов на общие вызовы, стоящие перед континентом, путем интенсификации сотрудничества с Россией".30

При всей традиционности этих формулировок, в Общей Стратегии появляется показательный пассаж о том, что Европейский Союз готов приложить все необходимые усилия для реализации этих задач, при этом "полностью признавая, что основную ответственность за свое будущее несет сама Россия". Эта фраза впоследствии повторяется во всех значимых политических заявлениях ЕС по российской проблематике. Современный этап развития отношений между ЕС и Россией проходит на общем фоне разочарования Запада в перспективах российских реформ и построения Россией демократического правового общества и осознания им ограниченности своих возможностей оказать необходимое влияние на политическое и экономическое развитие России. Общая Стратегия разрабатывалась под впечатлением августовского кризиса 1998 г., когда обвал рубля и частичный дефолт России усугубил сомнения в успехе реформ и развил скепсис в отношении целесообразности продолжения западного участия и оказания дальнейшей финансовой помощи. Ее реализация проходит в условиях второй чеченской войны, которая поставила под сомнение демократический характер российской государственности. Противоречивый имидж постельцинской России вызывает растущую обеспокоенность перспективами отношений и чреват далеко идущими последствиями.

Другая показательная тенденция - это перенесение акцента с экономического сотрудничества на содействие формированию демократических институтов и гражданского общества. Основная цель программы ТАСИС претерпела аналогичные метаморфозы. Регламент 1991 г. утверждал своей целью содействие "переходу к рыночной экономике", Регламент 1993 г. добавил к этому "..., и таким образом содействуя укреплению демократии".31 Регламент 1996 г. уравнял в правах эти две цели: "переход к рыночной экономике и укрепление демократии", а последний Регламент 2000 г. добавил третий компонент, и цель программы формулируется следующим образом: "переход к рыночной экономике; укрепление демократии и правового общества". Очевидно, что на первом этапе Европа была или уверена в демократическом выборе России, или полагала, что такой выбор последует за проведением рыночных преобразований. Современное понимание требует специальных усилий в поддержку демократических институтов, как необходимое условие экономического и политического успеха России. Война в Чечне привела к переброске значительной части средств ТАСИС с технического содействия на гуманитарную помощь и проекты в области демократии.32

В свою очередь Россия стратегической задачей отношений с ЕС видит "обеспечение национальных интересов и повышение роли и авторитета России в Европе и мире", исходя при этом из тезисов об "объективной потребности формирования многополярного мира, общности исторических судеб народов и ответственности государств Европы за будущее континента, взаимодополняемости их экономик". Россия ставит цель "привлечения хозяйственного потенциала и управленческого опыта Европейского Союза для развития социально ориентированной рыночной экономики России... и дальнейшее строительство демократического правового общества". Достаточно показательно звучат пассажи о том, что "настоящая Стратегия непосредственно увязана с концепцией обеспечения экономической безопасности страны" и о том, что "в определенных секторах экономики остается оправданной защита отечественного производства с учетом международного права и опыта". Таким образом, наряду с общностью многих важных целей и интересов, между стратегическим видением ЕС и России существует немало важных расхождений и различий, требующих пристального внимания и в перспективе - усилий по их максимальной гармонизации.

2.3 Направления и перспективы развития отношений между Россией и ЕС

В России все более явно проявлялись исчерпанность модели развития, заложенной после распада СССР, и сложности с построением современной, эффективной и устойчивой социально-экономической системы. Результатом стагнации, проявившейся еще в условиях высоких цен на нефть, стали сегодняшние кризисные явления.

По мере обоюдных перемен сокращались и возможности сотрудничества, и стимулы к нему. И, напротив, нарастали объективные противоречия. Европейский союз устроен таким образом, что ему трудно перестать вмешиваться во внутренние дела партнеров. Это делает ЕС ненадежным соседом и сводит переговоры к дипломатическому маневрированию. Сейчас ситуация усугубилась в связи с применением так называемых "санкций" в отношении России, которые будут иметь долгосрочные последствия.

Система, возникшая в Европе после 1991 г., была неустойчивой. В ее основе лежала полная удовлетворенность Запада (а на континенте его олицетворял Евросоюз) результатами холодной войны. Россия не считала сложившийся порядок вещей удовлетворительным, хотя вынужденно мирилась с ним в период слабости государства. Но по мере роста военных и политических возможностей все отчетливее выражала негативное отношение.

Дестабилизирующим фактором служила установка ЕС на трансформацию России.

Распространяя на Россию подход, который применялся к странам- кандидатам, Брюссель ожидал от нее адаптации под ценностное и экономическое доминирование Евросоюза. Свои ценности, выработанные в весьма специфических, если не уникальных условиях развития Европы последних десятилетий, он полагает исключительными и универсальными. Россия пыталась воспринять их так, как они формулировались. Но это оказалось нереальным, а Европейский союз не считал нужным корректировать свой подход.

Невозможность отделить друг от друга ЕС как политико-экономический и НАТО как военно-политический проект (членство в обоих альянсах практически совпадает) отягощала ситуацию. Россию долго заверяли в том, что расширение обеих структур укрепит сотрудничество, излечит и "переварит" местечковые фобии отдельных новых стран-членов. В реальности произошло наоборот - вся Европа заразилась этим вирусом. При этом Москва достаточно долго стремилась выделить ЕС из "конгломерата" с НАТО и США, толковать европейский проект как разумную альтернативу расширению западного военно-политического блока. События вокруг Украины доказали ошибочность такого подхода.

Велик соблазн приостановить отношения, ограничившись решением минимального количества сугубо практических вопросов. Можно было бы взять паузу и в ближайшие 5-7 лет вообще не вести диалога с ЕС как институтом. Но взаимная зависимость велика, и такая линия поведения представляется излишне радикальной. Россия не должна "надувать губы". К тому же, ряд внутренних процессов в Евросоюзе дает надежду на то, что его договороспособность может повыситься.

Сейчас практически все согласны с тем, что под глобальными амбициями Европейского союза подведена черта. Объединенная Европа остро нуждается в укреплении рубежей и максимальной стабилизации по периметру Союза. Новая версия политики соседства ЕС нацелена не на трансформацию сопредельных стран, а на умиротворение геополитического окружения. Евросоюзу нужен мир на границах, чтобы решать свои многочисленные внутренние проблемы. Беспрецедентная волна терроризма обнажила их глубину и остроту. Новый политический курс Брюсселя позволяет взглянуть на Россию по-новому, хотя и здесь США и их государства-клиенты в ЕС будут играть роль ограничителей.

Фактическое замораживание отношений России и ЕС в связи с событиями 2014-2015 гг. (приостановка всех переговоров и диалогов) позволяет начать их "с новой страницы" и на основе целостного российского подхода. Ранее выработка равноправной политики была невозможна, поскольку на первом этапе (1990-е - начало 2000-х гг.) Россия располагала ограниченной независимой экспертизой и недостаточным опытом отношений с Евросоюзом, а после 2003 г. задачей стало "исправление ошибок". К тому же ЕС пребывал в состоянии политико-бюрократической эйфории по поводу собственных успехов и был невосприимчив к чьему-либо мнению.

Сейчас удачный момент для инвентаризации российских интересов и нового начала в отношениях с ЕС. Это (при необходимости) установление прямых связей ЕАЭС - Евросоюз и признание Брюсселем евразийской интеграции, сотрудничество в сфере энергетики, вопросы облегчения передвижения граждан (при условии обеспечения безопасности России от последствий миграционного кризиса ЕС и отмены "особых" санкций против жителей Крыма) и ряд других. Главное: их нельзя рассматривать в контексте брюссельских инструкций и "европоцентричных" моделей, они должны быть основаны на российских предпочтениях.

Европу в России давно рассматривали как ценностный ориентир, цивилизационную модель, на которую стоит равняться. Такое отношение укоренено в давней интеллектуальной традиции, а после распада СССР "европейский путь" искренне виделся как желательный сценарий развития. В какой-то момент отношение к Европе как культурно-исторической общности оказалось перенесено на Европейский союз, то есть текущую форму ее институциональной организации.

Однако между декларациями и практическим подходом всегда сохранялся разрыв. В реальности, даже произнося долгое время все необходимые "мантры", Россия всегда руководствовалась прагматичными интересами в отношении Европы, со временем прагматизм стал оформляться и в качестве официального курса. Российские интересы, прежде всего, состояли в следующем: справедливые коммерческие отношения в сфере энергетики, свободное передвижение граждан, невмешательство Евросоюза во внутренние дела стран, находящихся в зоне жизненных интересов России, и, наконец, достаточная степень открытости платежеспособного европейского рынка для конкурентоспособной российской продукции. Позднее к ним прибавилось обеспечение комфортных условий для жителей Калининградской области, ставшей с 2002 г. российским анклавом в ЕС. Именно эти задачи решали российские переговорщики с начала 1990-х гг.