Геополитические и региональные интересы Ирана

Особенности взаимоотношений Ирана с Россией и США. Выбор "ядерного" фактора в качестве инструмента воздействия на Иран. Иранская дипломатия по нейтрализации давления США и создания международного имиджа Ирана. Военный путь решения "иранской проблемы".

Рубрика Международные отношения и мировая экономика
Вид реферат
Язык русский
Дата добавления 03.04.2011
Размер файла 106,3 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат: Геополитические и региональные интересы Ирана

иран геополитический международный

Иран традиционно входит в сферу геополитических интересов как ведущих мировых держав - России и США, так и государств Европы. Это прежде всего обуславливается геостратегическим расположением Ирана и его выходом к Персидскому заливу и Каспийскому морю, сложившимися исторически политико-экономическими и культурными связями, прохождением через иранскую территорию крупных транспортных маршрутов (к которым в последние годы при активном участии России добавился коридор «Север-Юг»), наличием долгосрочных экономических и торговых интересов, масштабных инвестиций в объекты промышленности и инфраструктуры. Важным фактором является политико-экономическое и духовное влияние Ирана в регионах Персидского залива, Закавказья, Центральной Азии, что требует тщательного учета при планировании и реализации как политической линии, так и серьезных экономических проектов.

Заслуживает внимания взгляд как на совпадение или схожесть интересов государств «треугольника», что позволяет предполагать проведение, разумеется, в рамках своих интересов если не согласованной, то схожей линии, так и на основные разногласия и, более того, противоречия между ними.

Что касается взаимоотношений России с США в преломлении к Ирану, то здесь объективно расхождений было и есть гораздо больше, нежели областей совпадения интересов. Предпосылки для этого кроются в первую очередь в диаметрально противоположных стратегических целях в отношении Ирана.Подход американской стороны, в конечном счете, преследует целью - и американцы не делают из этого секрета - смену нынешнего политико-теологического режима в Тегеране и содействие приходу к власти прозападно настроенных, лояльных США руководителей.

Интересам же России отвечает укрепление политических и торгово-экономических отношений с Исламской Республикой Иран, развитие диалога по всему комплексу двусторонних связей и региональных проблем. Москва и Тегеран исходят из концепции многополярного мира, подчеркивая неприемлемость в современных условиях глобализации каких-либо односторонних действий, тем более в обход авторитетных международных организаций, прежде всего ООН и ее Совета Безопасности. В статье Министра иностранных дел России С.В. Лаврова от 23 марта 2007 г. отмечалось, что в основе российского видения сегодня - здравый смысл и трезвая оценка тенденций, определяющих современное мировое развитие. Во многом благодаря России впервые за последние полтора десятка лет создается реальная конкурентная среда на рынке идей мироустройства, адекватного современному этапу мирового развития. Становление новых глобальных центров влияния и роста, более равномерное распределение ресурсов развития и контроля за природными богатствами закладывают основу для многополярного мира. По существу - и это признают американские политологи - в мире воцаряется «полиархия» - международная система с участием многочисленных и разнообразных игроков.

Не вызывает сомнения тезис о том, что военно-политическое проникновение США в центральноазиатский и закавказский регионы идет вразрез как с российскими, так и иранскими геополитическими интересами. Поддержка США вступлению стран этих регионов в НАТО объективно способствует усилению напряженности в их отношениях с Россией и Ираном. Создание американских военных баз под предлогом антитеррористической кампании в Афганистане и налаживание военно-технического сотрудничества со странами Центральной Азии и Закавказья существенным образом усиливают фактор напряженности на постсоветском пространстве, рассматриваемом нами как чувствительная сфера национальных, жизненно важных интересов Российской Федерации. Для Ирана же очевидно, что в случае резкого обострения отношений с США эти базы могут быть использованы в качестве плацдармов и пунктов обеспечения боевых действий против ИРИ. Присутствие американских войск в Афганистане, Ираке, мощной военно-морской группировки в Персидском заливе является не только средством давления на Иран, но и дополнительным источником напряженности, значительно повышающим фактор непредсказуемой «коллизии». Так, практически в ходе каждых учений в Заливе как иранских, так и американских сил приходят сообщения об условных, к примеру «радарных» атаках друг друга, которые, в контексте нынешней напряженной ситуации, вполне могут перерасти в локальный конфликт.

Немаловажный фактор расхождения интересов России и США в отношении Ирана - обеспечение выгодных торгово-экономических интересов. Для США до сих пор памятны практически монопольные позиции американского бизнеса в Иране в 1950-1970-х гг., когда американские компании могли диктовать условия как в сфере добычи и реализации иранской нефти (а это - около 7 млн. барр. в сутки в 1975 г.), так и в таких ведущих и «масштабных» областях, как поставки вооружений и гражданской авиатехники.

Так, в интервью российскому обозревателю бывший высокопоставленный сотрудник разведсообщества США (в 1992-1995 гг. занимал пост начальника Управления по России и Евразии Национального совета по разведке) Дж.Кольт отметил, что нынешняя ситуация, с точки зрения отсутствия американо-иранских отношений, является ненормальной. И высказал мнение о том, что рано или поздно диалог между США и Ираном вновь наладится. «А значит, закончится российская монополия в Иране». По его прогнозам, в этом случае российским компаниям придется активно бороться за место на иранском рынке. Наилучшие шансы, по мнению Дж.Кольта, имеются у российских нефтяных компаний, которые участвуют в разработке каспийской нефти и работают в Иране, а также компаний по поставке вооружения, но лишь в случае, если они продолжат модернизацию своих мощностей. Одновременно с этим американец высказал обеспокоенность продажами Россией оружия Ирану, что, по его словам, являлось темой переговоров с Россией еще со времени администрации Б.Клинтона. В этих сентенциях наряду с политическими мотивами отчетливо просматривается и стремление американских деловых кругов вытеснить в перспективе с этого емкого рынка серьезного конкурента.

В политическом плане Россия неоднократно отмечала позитивную роль и взвешенный сбалансированный поход Тегерана в региональных делах, в частности, к урегулированию ситуации в Таджикистане, Афганистане, в то время как США рассматривали Иран прежде всего как недружественного соперника, стремящегося ограничить влияние американской администрации.

И, разумеется, нельзя не принимать во внимание разносторонние торгово-экономические связи Российской Федерации с Исламской Республикой Иран. По данным Федеральной таможенной службы за 2004 г., объем экспорта России в Иран составил 1,910 млрд. долл.США, импорт - 102,2 млн. долл., и эти цифры имеют тенденцию к увеличению. В одобренной в 2002 г. правительством России «Долгосрочной программе развития торговли, экономического, промышленного и научно-техниче-ского сотрудничества между Российской Федерацией и Исламской Республикой Иран до 2012 года» предусматривается конкретный перечень проектов совместного сотрудничества в таких отраслях, как нефтегазовая промышленность, электроэнергетика, атомная энергетика, черная и цветная металлургия, нефтехимия, авиационная промышленность, банковская сфера, транспорт и связь, включая запуск спутников и дистанционное зондирование Земли4. В настоящее время в стадии проработки находится обновленный вариант Программы с перечнем основных направлений и объектов сотрудничества на перспективу на общую сумму свыше 8 млрд. долл. США. Приведенные выше цифры дают основания полагать, что Россия имеет все шансы выйти в число основных внешнеэкономических партнеров Ирана.

Позиция Европейского сообщества и таких его ведущих государств, как Германия, Франция, Италия, по отношению к Ирану имеет больше «точек сближения» и сходства с позицией России. Европейцы стремятся проводить самостоятельную, независимую от США (и это всячески подчеркивается ими в контактах с иранцами) внешнеполитическую и внешнеэкономическую линию. Подходы европейцев (без дифференциации по интересам конкретных стран Евросоюза) основываются в целом на следующих приоритетах:

- исторически сложившихся политических и культурных связях с Исламской Республикой Иран;

- учете роли Ирана в международных и региональных делах;

- влиянии ИРИ в мусульманском мире и, соответственно, возможности продвижения своих интересов в исламских государствах;

- взаимовыгодных торгово-экономических отношениях;

- зависимости европейских государств от поставок энергоносителей из Ирана.

Последние два фактора играют весьма существенную роль при выработке внешнеполитической стратегии ЕС. К примеру, в общем объеме импорта Ирана за 2005 г. (на сумму 42,5 млрд. долл. США) ведущие места принадлежат именно европейцам - Германии (13%), Франции (8,9%), Италии (8%). В структуре экспорта этих государств преобладает промышленное сырье, потребительские товары, продовольствие, технические услуги, а также военные поставки.

Крупнейшие проекты в ведущей нефтегазовой индустрии Ирана также разрабатываются с участием европейских концернов. Это, в частности, офшорное газовое месторождение Доруд стоимостью 1 млрд. долл. (французская Total и итальянская Eni), месторождение Соруш-Науруз (британская Shell), проект Анаран (норвежская NorskHydro), Чешм-е Хош (продолжающиеся переговоры об участии испанской Cepsa и австрийской OMV), участие практически всех крупнейших европейских нефтегазовых игроков в освоении гигантского газового месторождения «Южный Парс».

Кроме того, Иран с учетом ввода в разработку новых фаз своего крупнейшего газового месторождения «Южный Парс» вынашивает планы по активной экспансии поставок газа на европейский рынок. Здесь, без сомнения, Тегеран попытается в перспективе составить серьезную конкуренцию России, что вряд ли отвечало бы нашим интересам. В равной степени идет вразрез с планами России строительство газопровода “Nabucco” стоимостью 5 млрд. долл. из региона Каспия до Австрии (в проекте на данное время принимают участие болгарскаяBulgargas, румынская Transgas, турецкая Botas, венгерская MOL и австрийская OMV). Сформирована и рабочая группа по разработке этого проекта.

Очевидно, что обширный иранский рынок, несмотря на всю сложность работы на нем, представляет привлекательность для компаний европейских государств, стремящихся сохранить и упрочить свои позиции.

Разумеется, Евросоюз вынужден учитывать критерии основополагающих демократических свобод, соблюдения прав религиозных и национальных меньшинств в Иране, однако, как показывает практика, эти факторы не доминируют в диалоге с Тегераном.

Более серьезную роль играют периодически вбрасываемые, не без участия США, материалы о «причастности» Ирана к поддержке терроризма в различных ее проявлениях - поставках оружия боевикам ливанской шиитской организации «Хизбалла» и палестинского ХАМАСа и, соответственно, противодействии мирному процессу на Ближнем Востоке, предоставлении убежища бежавшим из Афганистана боевикам «Аль-Каиды», финансирования и вооружения экстремистских шиитскихгруппировок в Ираке. По-прежнему подогревается интерес к делу о причастности высокопоставленных иранских чиновников к теракту в еврейском культурном центре в Аргентине в 1994 г. Заявлено о намерении Интерпола объявить в этой связи в международный розыск шестерых человек, включая бывшего руководителя министерства информации (безопасности) ИРИ А.Фаллахияна. Примечательно, что аргентинская прокуратура до сих пор не сняла обвинений в причастности (санкционировании) к этому теракту высших должностных лиц ИРИ того времени, включая бывшего президента А.А.Хашеми-Рафсан-джани, экс-министра иностранных дел А.А.Велаяти. Подобные обвинения - в контексте глобальной войны с терроризмом и принятых международным сообществом соответствующих документов - наносят серьезный ущерб имиджу ИРИ и затрудняют его взаимоотношения с европейцами.

Видимо, правомерным будет тезис о том, что своего рода консолидирующим фактором в столь различающихся между собой подходах России, США и Европейского сообщества к Ирану стала проблематика ядерного нераспространения или ядерная программа ИРИ.

Очевидно, что столь чувствительная проблематика, затрагивающая интересы безопасности многих государств, в качестве рычага воздействия на Иран была выбрана администрацией США. При выборе данного сценария, как представляется, были учтены следующие факторы и обстоятельства:

- опыт применения санкций против Ирака - сценарий ослабления экономической и военной мощи страны путем эмбарго на поставки ряда товаров гражданского и двойного (военного) назначения;

- отсутствие прогресса на переговорах (закрытых) или в рамках международных форумов с иранцами;

- тактика «мелких шажков» администрации Б.Клинтона, не давшая желаемых результатов;

- реализация концепции «Большого Ближнего Востока», которая без вовлеченности в нее Ирана была бы незавершенной. При этом неудачи по реализации данной концепции весьма удобно оправдывать «иранским» фактором;

- опыт проведения силовых акций против Афганистана и Ирака, наличие в зоне Персидского залива усиленной группировки военно-морских сил США, способной выполнить задачи как по нанесению точечных («хирургических») ударов, так и проведению ограниченной военной операции.

Вынесение «ядерной» проблематики на первый план к тому же не противоречит «последовательности» в политике властей США, выражавших еще в 80-90-х гг. обеспокоенность планами Тегерана по созданию ядерного оружия.

Хотелось бы отметить, что данная тема хорошо освещена в работах видных российских исследователей, в частности С.М.Задонского., В.И.Сажина.

Как известно, иранская программа в этой области берет отсчет с 1960 г. - с момента создания при физическом факультете Тегеранского университета научной лаборатории, занимавшейся фундаментальными исследованиями в области атомной физики, в частности, расщепления атомного ядра. Спустя десятилетие по распоряжению шаха Иран приступил к имплементации перспективной программы создания атомной энергетики в стране. Активное содействие в реализации данной программы Ирану в 70-х гг. оказывали Франция и ФРГ. Франция заключила соглашение с Ираном о сотрудничестве в области очистки и обогащения урановых руд, а также образовала в этих целях совместную французско-иранскую компанию «Евродиф». При участии Германии (концерн «Сименс») и Франции было запланировано строительство в г.Бушире первой из десяти атомных станций.

Весьма показательно, что в период правления шаха Мохаммеда Реза Пехлеви США были одними их первых, кто предложил Ирану содействие в создании собственной ядерной программы.

В частности, в августе 1977 г. в условиях строгой секретности в Вашингтоне завершились переговоры о поставках в Иран 8 ядерных реакторов для АЭС на сумму 10 млрд. долл.

После победы исламской революции в Иране в 1979 г. большинство работ в атомной области было свернуто, а строительство АЭС в Бушире по существу заморожено (к тому времени монтажные работы по строительству реактора были выполнены компанией «Сименс» на 60%). В ходе ирано-иракской войны 1980-88 гг. сооружения для АЭС в Бушире подверглись воздушным атакам иракских ВВС, в ходе которых несколько ракет поразили купол реактора.

Практически на десятилетие планы Ирана по развитию атомной энергетики были отброшены назад и возобновились лишь в начале 80-гг., когда была создана Организация по атомной энергетике Ирана (ОАЭИ). В ходе выработки пятилетних планов социально-экономического развития страны данное направление было признано одним из перспективных, получило приоритетное финансирование и государственную поддержку. Свидетельством значения, придаваемого иранскими властями фундаментальным исследованиям и практическим разработкам в этой области, стало назначение в 1997 г. на пост руководителя ОАЭИ в ранге вице-президента Ирана такого политического «тяжеловеса», как бывший министр нефти ИРИ Г.Агазаде.

Вместе с тем предпринятые попытки Тегерана возобновить сотрудничество с прежними партнерами - Францией и Германией по завершении строительства АЭС в Бушире в силу политических причин, прежде всего противодействия США, окончились безрезультатно. Таким образом, Ирану пришлось пересмотреть список потенциальных партнеров в пользу России, Индии, Пакистана, КНДР. В частности, в одобренной в конце июля 2002 г. Долгосрочной программе развития торговли, экономического, промышленного и научно-технического сотрудничества между Российской Федерацией и Ираном на период до 2012 г. предусматривалось создание в течение десяти лет на иранской территории шести блоков ядерных реакторов на сумму 8,5 млрд. долл. Речь шла о проектах «Бушер-1» и «Бушер-2», строительстве на этой же площадке еще двух блоков по 1000 МВт, а также сооружении еще двух блоков такой же мощностью на площадке в Ахвазе. С учетом создания инфраструктуры и оснащения площадок необходимым оборудованием указанная сумма могла превысить 10 млрд. долл. Таким образом, участие в подобных масштабных проектах несомненно влияет на стратегические интересы развития российской атомной промышленности.

Выбор «ядерного» фактора в качестве инструмента воздействия на Иран, по всей видимости, продиктован следующими соображениями администрации Дж.Буша:

- возможность Ирана в обозримом будущем (несколько лет) вплотную подойти к промышленному обогащению, достаточному для создания ядерного оружия и таким образом пройти «точку невозвращения»;

- «непредсказуемость» политических шагов нынешнего руководства ИРИ, прежде всего резкими выпадами и заявлениями в адрес стратегического союзника США в регионе - Израиля;

- отчетливо прослеживаемая тенденция в администрации США возложить свои провалы в Ираке и ближневосточном урегулировании на Тегеран;

- обеспокоенность тем, что иранская программа может подорвать режим ядерного нераспространения;

- возможность использовать озабоченность ядерной программой ИРИ в качестве фактора, способного в определенной степени объединить позиции мирового сообщества и его ключевых игроков в регионе - США, Россию и страны Европы.

Однако ряд этих постулатов явно несостоятелен. Прежде всего Иран за годы, прошедшие после исламской революции, зарекомендовал себя как рациональный и прагматичный участник международных отношений. Руководство ИРИ не может не просчитывать все возможные последствия планируемых шагов.

Вместе с тем в определенной степени можно считать справедливым утверждение о том, что обладание Ираном ядерным оружием способно нанести серьезный удар режиму нераспространения. Примеру Ирана вполне могут последовать Египет и Саудовская Аравия, которым приходится считаться с тем, что на вооружении у Израиля находятся порядка 170-200 ядерных боеголовок.

Кроме того, Иран является одним из государств-подписан-тов Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), в то время как Израиль по-прежнему не стремится присоединиться к нему.

Если рассматривать возможность в перспективе создания Ираном ядерного оружия и средств его доставки, то это в первую очередь может представлять предмет озабоченности для России, географически приближенной к ИРИ, а не США. Секретарь Совета Безопасности России И.С.Иванов подчеркнул, что появление у Тегерана ядерного оружия «и прямо, и косвенно будет представлять угрозу интересам России».

Что относится к использованию «ядерного фактора» в качестве основы для сближения позиций упомянутых ключевых игроков, то здесь расчет администрации США оказался верным.

Американская сторона по максимуму использовала в своих пропагандистских целях жесткую позицию Тегерана, отстаивавшего право на развитие своей ядерной энергетики, подавая сохраняющиеся пробелы в информации МАГАТЭ, в частности, относительно отсутствия в Иране незаявленных ядерных материалов или деятельности, как серьезную угрозу для мирового сообщества. Итогом после длительных согласований и изменений стал внесенный Германией, Великобританией и Францией проект резолюции Совета Безопасности ООН по Ирану. Резолюция 1737 была единогласно принята Советом Безопасности ООН 23 декабря 2006 года. В этом документе отмечается серьезная озабоченность по поводу многочисленных докладов Генерального директора МАГАТЭ и резолюций Совета управляющих МАГАТЭ по вопросу о ядерной программе Ирана, прежде всего аспектов, связанных с обогащением и переработкой, отсутствием шагов со стороны Ирана, существенно необходимых для укрепления доверия. В резолютивной части документа подтверждается, что Ирану следует без дальнейшего промедления предпринять шаги, которые были предписаны Советом управляющих МАГАТЭ документом GOV/2006/14, содержится перечень материалов и товаров, в отношении которых все государства примут необходимые меры для предотвращения прямой или косвенной поставки, продажи или передачи со своей территории, или своими гражданами, или с использованием морских или воздушных судов подих флагом Ирану для использования в Иране или в его интересах - независимо о страны происхождения - всех предметов, материалов, оборудования, товаров и технологий, которые могли бы способствовать деятельности Ирана, связанной с обогащением, переработкой или тяжелой водой, или разработке систем доставки ядерного оружия.

В приложении к резолюции 1737 был составлен перечень 22 иранских организаций и физических лиц, принимающих участие в ядерной программе и разработках баллистических ракет и подпадающих под действие санкций. Весьма важными можно считать внесенные по инициативе или при активном участии России пункты о том, что приостановка Ираном обогащения и переработки и выполнение Ираном требований (проверенное МАГАТЭ) способствовали бы дипломатическому решению на основе переговоров, которое гарантировало бы, что ядерная программа Ирана осуществляется исключительно в мирных целях, а также о том, что в случае приостановки Ираном будет приостановлено и действие санкционных мер. Принципиальное значение при принятии резолюции имело выступление Постоянного представителя Российской Федерации при ООН В.И.Чуркина, акцентировавшего ряд важных моментов. В их числе - сотрудничество с иранской стороной в сферах и за счет средств, которые не ограничиваются резолюцией, под ее действие не подпадают. Далее - убежденность в том, что пути эффективного разрешения иранской ядерной проблемы могут быть найдены исключительно в политико-дипломатической и правовой плоскости. В этом контексте важно, что предусматриваемые резолюцией меры принимаются в соответствии со статьей 41 Устава ООН и не предусматривают никаких силовых действий. Кроме того, возможность приостановки санкций и запуска переговорного процесса с Тегераном.

Очевидно, что негативные моменты (кроме самого факта санкционной резолюции) - необходимость рассмотрения выполнения ее положений через 60 дней и, в случае невыполнения предусмотренных требований, возможность дальнейшего ужесточения санкций, вплоть до эмбарго.

Таким образом, стремление администрации США к наращиванию давления на Иран вкупе с бескомпромиссной позицией Тегерана создали предпосылки для «объединяющей платформы» государств, подходы которых к Исламской Республике Иран по другим проблемам имеют различия, иногда весьма существенные. Примечательно, что, создав такую основу в наиболее авторитетном международном органе - СБ ООН, в дальнейшем становится легче выходить на скоординированные позиции.

Примером может служить ситуация с 15 военнослужащими корабля «Корнуэлл» ВМС Великобритании, задержанными иранской стороной «за нарушение иранских территориальных вод» 23 марта 2007 г. Британские моряки и морские пехотинцы, по версии королевских ВМС, осуществляли досмотр торговых судов в иракских территориальных водах в устье р.Шатт-эль-Араб и Персидском заливе в соответствии с резолюцией 1723 СБ ООН, в том числе иранского судна по подозрению в контрабанде. По этому поводу МИД Ирана заявил протест послу Великобритании в Тегеране, Лондон, ссылаясь на показания координат приборов GPRS, утверждал, что моряки на момент задержания находились в территориальных водах Ирака, и потребовал незамедлительно отпустить задержанных. Перед посольствами ИРИ в Лондоне и Великобритании в Тегеране состоялись массовые демонстрации. СМИ обеих стран активно подключились к освещению развития этого инцидента. Иранский телеканал «Аль-Алам» продемонстрировал кадры, на которых британские моряки сами показывают точку проникновения в иранские воды и «признаются в нарушении». Премьер-министр Великобритании Т.Блэр заявил, что если дипломатические шаги ни к чему не приведут, то усилия по освобождению моряков могут «принять иные формы». Было объявлено о том, что до тех пор, пока моряки не будут освобождены, Лондон замораживает все двусторонние отношения с Тегераном, а британский премьер прямо сказал, что «иранцы должны понять, что если они будут продолжать идти по этому пути, то столкнутся с дальнейшей изоляцией».

Данный случай был использован для дальнейшей консолидации позиций европейских государств и США. С призывом к иранским властям отпустить захваченных моряков выступил президент США Дж.Буш. До этого свой призыв к иранским властям адресовала канцлер Германии А.Меркель. Главы внешнеполитических ведомств стран Евросоюза на неформальной встрече в Бремене 30 марта 2007 г. поддержали Лондон в его споре с Тегераном. Ф.В.Штайнмайер, министр иностранных дел Германии, председательствующей в Евросоюзе, подчеркнул, что позиции государств ЕС по данному вопросу могут быть едиными.

29 марта 2007 г. по инициативе Великобритании Совет Безопасности ООН единогласно принял заявление по поводу задержания британских моряков, в котором выражалась «глубокая озабоченность членами Совета Безопасности захватом Корпусом стражей исламской революции и удержанием 15 моряков Великобритании». Выработке компромиссных формулировок в противовес жесткому заявлению, на чем настаивала делегация Великобритании, способствовали делегации России, Китая, ЮАР и Индонезии.

Характерно, что представители США категорически исключали даже саму возможность сделки по обмену британских моряков на захваченных 11 января 2007 г. пятерых иранских дипломатов из генерального консульства ИРИ в иракском городе Эрбиль. На брифинге споуксмэна Госдепартамента США Ш.Мак-кормака было отмечено в этой связи, что «международное сообщество не собирается идти на поводу у иранского правительства, пытающегося использовать этот вопрос, чтобы отвлечь внимание остального мира от ситуации, когда Иран вынужден решать по поводу своей ядерной программы». Таким образом, американцы попытались дистанцироваться от ответственности за нарушение основополагающих норм Венской конвенции и неприкосновенности дипломатического представительства, а с другой стороны, вновь привлечь внимание к «нежеланию» Ирана выполнить требования мирового сообщества. Между тем ситуация в Эрбиле получила четкую правовую оценку со стороны Российской Федерации. В комментарии официального представителя МИД России по этому поводу подчеркивалось, что для громких обвинений иранских дипломатов в поддержке террористической активности должны быть представлены неоспоримые и веские доказательства: «…Аб-солютно неприемлемо, что военные берут штурмом консульское учреждение иностранного государства на территории другого государства. Это - грубейшее нарушение Венской конвенции о консульских сношениях». Предпринятые военнослужащими США неправомерные действия, как подчеркивалось, означают также открытое злоупотребление тем мандатом, который был выдан странам-участницам многонациональных сил в Ираке Советом Безопасности ООН и неотъемлемой частью которого является содействие обеспечению охраны и безопасности иностранных дипмиссий в этой стране. МИД России выступил за незамедлительное урегулирование этой ситуации на основе международного права.

На примере данной ситуации видно, что она может быть использована как для дальнейшей консолидации платформы ряда государств, так и для обострения отношений со страной, входящей по американской классификации, в «ось зла». Сценарий возможного развития ситуации и ее обострения складывается из следующих элементов:

- выдвижение обвинений (претензий) относительно чувствительных вопросов нераспространения (ядерного, ракетного), попыток обладания ОМУ, нежелания допустить международные инспекции на свои объекты с целью проверки;

- провозглашение страны частью «оси зла»;

- консолидация международного сообщества на основе соответствующих резолюций СБ ООН;

- наращивание санкционного воздействия, в том числе с целью ослабления страны-объекта в военном и экономическом плане (как это было апробировано на примере Ирака), попытки вызвать недовольство населения усугубляющимся социально-экономическим положением;

- концентрация сил для «наблюдения за выполнением положений» резолюций;

- проведение ограниченной (локальной) военной операции.

Государству, против которого могут быть задействованы подобные сценарии, приходится применять все политические (дипломатические) ресурсы, большую гибкость с тем, чтобы предотвратить развитие ситуации по нарастающей. Важную роль играет использование ресурсов союзнических стран, международных и региональных организаций с тем, чтобы противостоять давлению.

Дополнительным осложняющим фактором для Ирана послужили совпавшие по времени с захватом британских моряков масштабные учения в Персидском заливе с участием двух авианосных групп (атомные авианосцы JohnC.Stennis и DwightEisenhower) и большого количества кораблей сопровождения. Эту мощную ударную группу должен усилить авианосец Nimitz. Подобная концентрация военной мощи в Заливе существенно повышает риск возникновения коллизии, способной привести к началу конфликта. В частности, поступали сообщения о нарушении воздушного пространства на юго-западе Ирана в районе над провинцией Хузестан двумя военными самолетами США, направлявшимися в Ирак.

Одновременно Иран сам отрабатывал учебные задачи по блокаде Персидского залива с использованием катеров и подводных лодок при поддержке береговых ракетных батарей и военно-воздушных сил. Кроме того, в феврале 2007 г. в 16 провинциях ИРИ были проведены сухопутные учения частей и подразделений Корпуса стражей исламской революции, в которых было задействовано до 60 тысяч чел.

Единственным «плюсом» в данной ситуации (разумеется, весьма условно и с большой натяжкой) для нефтедобывающих государств можно назвать то, что нефтяной рынок, сильно зависящий от политических заявлений и конъюнктуры, моментально реагирует на возможное обострение положения дел в сторону повышения цен, что, соответственно, дает возможность аккумулировать дополнительный денежный доход. Так, цена за баррель с 61,69 долл. США на 22 марта 2007 г. подскочила спустя 5 дней до 65,34 долл.

4 апреля 2007 г., спустя 10 дней развития англо-иранского дипломатического кризиса, президент ИРИ М.Ахмадинежад объявил о том, что иранские власти отпускают британских моряков на родину.

Таким образом, иранская сторона вновь подтвердила свою репутацию жесткого переговорщика, способного довести кризис до «высокой точки кипения» и в этот момент предпринять весьма нестандартные шаги. В целом иранская дипломатия не раз демонстрировала умение довести ситуацию до «красной черты», а затем пойти на поиск развязок. Подобная линия, как считается, способна принести максимум дивидендов, но, с другой стороны, в случае просчета, таит в себе немалый риск выхода за «точку невозврата».

При этом иранцы стремятся проводить диверсифицированную политику, направленную на предотвращение создания какого-либо единого фронта стран, противостоящего Ирану. В этих целях широко используются как политические интересы, так и экономические стимулы.

В преддверии принятия новой резолюции иранской стороной был предпринят неожиданный для многих ход. Президент ИРИ заявил о своем намерении выступить в СБ ООН с изложением позиции Тегерана по ядерной проблеме. Данный визит был сорван, по существу, в последнюю минуту из-за того, что, как сообщалось, не были получены визы для членов экипажа самолета иранского президента (для М.Ахмадинежада въездная виза была выдана Госдепартаментом.

«Адресная» работа иранской стороны отчетливо проявилась в ходе обсуждения второй, № 1747 резолюции по Ирану. В рамках обсуждения проекта, уже согласованного «пятеркой» постоянных членов Совета Безопасности, со стороны ряда непостоянных членов - ЮАР, Индонезии и Катара появился ряд серьезных замечаний принципиального характера. Делегация ЮАР предложила 90-дневный мораторий на применение любых действий в отношении Ирана, исключение из проекта эмбарго на поставки оружия в ИРИ, а также запрет на поездки руководителей КСИР, отказ от замораживания счетов банка Sepah и его «дочки» SepahInternational, что, по мнению американцев, выхолащивало суть резолюции.

Вместе с тем бескомпромиссная позиция Тегерана в отношении обогащения урана привела в итоге к принятию 24 марта 2007 г. резолюции № 1747 с новыми санкционными мерами: призыв ко всем государствам проявлять бдительность и воздерживаться в отношении въезда или транзита через их территорию лиц, причастных или оказывающих поддержку чувствительным с точки зрения нераспространения усилиям Ирана в ядерной области; запрет на поставки оружия Ираном зарубежным государствам, призыв воздерживаться от поставок или передачи ИРИ номенклатуры согласно классификации Регистра обычных вооружений ООН, не предоставлять государствами или международными финансовыми организациями новых займов, финансовой помощи Ирану, за исключением на нужды развития и в гуманитарных целях. В приложение к резолюции вошел список из 13 иранских организаций и 15 физических лиц, принимающих участие в разработке ядерной или ракетной программ или финансирующих их.

Достаточно сбалансированной резолюции удалось достичь благодаря позиции России. В текст были включены такие ключевые положения, как «приостановка в обмен на приостановку» - если Иран заморозит всю деятельность по обогащению и переработке урана на период переговоров, то действие мер, введенных Советом Безопасности ООН, также будет приостановлено, а также о том, что меры, как и в резолюции 1737, вводятся в соответствии со статьей 41 Устава ООН и, соответственно, не предусматривают возможности каких бы то ни было силовых действий. Кроме того, замораживание финансовых активов не препятствует осуществлению выплат физическими или юридическими лицами, указанными в приложениях к резолюциям 1737 и 1747, по контрактам, вступившим в силу до включения указанных лиц в списки на основаниях, предусмотренных соответствующими пунктами резолюций. В соответствии с Договором о нераспространении ядерного оружия подтверждено признание права ИРИ на ядерную энергетику.

Анализируя воздействие данных мер на Исламскую Республику Иран и их последствия, необходимо отметить, что, по мнению автора, наиболее серьезный негативный эффект имеют замораживание счетов юридических и физических лиц, а также призыв воздержаться (по существу запрет) от предоставления Ирану новых заимствований и помощи на международном финансовом рынке. В условиях реализации ряда крупномасштабных проектов, в том числе и в области модернизации ведущей нефтегазовой отрасли, Тегеран может столкнуться с нехваткой финансирования и будет вынужден тратить средства из стабилизационного фонда. Примечательно, что уже несколько лет назад ведущие мировые банки стали неохотно подходить к финансированию капиталоемких проектов, осуществляемых в Иране или с его участием. При этом кредитная ставка была выше, чем для других государств. В 2004 г. из-за подобных опасений Япония была вынуждена отказаться от освоения в качестве оператора проекта крупнейшего в Иране нефтяного месторождения «Азадеган» с доказанными запасами свыше 26 млрд. баррелей. Иностранные банки стали испытывать все большие опасения по поводу того, что внешне легальные транзакции могут через подставные компании в Иране иметь конечным получателем одну из компаний, причастных к ядерной ли ракетной программам Ирана.

Американские эмиссары еще задолго до принятия СБ ООН резолюций по Ирану, руководствуясь директивой президента США от 2005 г., а также Законом о нераспространении, начали совершать турне по зарубежным странам, призывая их правительства и финансовые организации отказаться от ведения дел с Ираном. Одним из итогов подобной линии стал отток капитала из Ирана в ОАЭ.

Помимо замораживания указанных в резолюциях 1737 и 1747 финансовых активов иранских организаций и лиц и склонения международных финансовых институтов к отказу от сотрудничества с Ираном, США изучали ряд других, по их мнению, «болевых точек» в иранской экономике. Выступая перед Комитетом по международным делам Сената США, старший заместитель Госсекретаря Н.Бернс отметил, что Иран импортирует около 40% потребляемого в стране бензина, что может быть использовано США в качестве одного из рычагов воздействия.

В контексте выполнения резолюций 1737 и 1747 казначейства ряда государств заявили о принятии необходимых мер. Так, “BankofEngland” (центральный Банк Великобритании) сообщил о замораживании с 9 февраля с.г. средств 12 физических лиц и 10 организаций, указанных в резолюции 1737. США, со своей стороны, помимо принятия аналогичных мер, прорабатывают пути дальнейшего - в случае «прогнозируемого» невыполнения Ираном требований международного сообщества - пути дальнейшего ужесточения санкций.

Тегеран, в свою очередь, стремится продумать ответные шаги с тем, чтобы минимизировать последствия санкций и склонить дружественные страны лишь к формальному соблюдению санкционного режима. В контексте задействования экономических рычагов одним из важных и эффективных ходов, по мнению иранской стороны, мог бы стать нефтяной фактор. Командующий Корпусом стражей исламской революции генерал Р.Сафави заявил о том, что при введении санкций против ИРИ под угрозу могут быть поставлены маршруты транспортировки 17 миллионов баррелей сырой нефти в день через Ормузский пролив. Заместитель министра иностранных дел Ирана М.Мохаммади подчеркивал, что в случае введения санкций против ИРИ цена на нефть может подскочить до 200 долл./баррель.

В этом же ряду - предоставление иранской стороной через проводимые тендеры нефтяных и газовых месторождений для разработки компаниями зарубежных государств. Министр нефти ИРИ КаземВазириХамане подчеркнул, что «при необходимости Иран использует любое средство, чтобы защитить свои интересы». Вскоре после этого Миннефти Ирана сообщило о выставлении на международный тендер 17 блоков месторождений, ряд которых планировалось ранее передать российской стороне, но затем, с учетом позиции России при голосовании за резолюцию 1737, мнение Ирана было изменено. Таким образом, Тегеран сигнализирует о том, что государства, выступающие в поддержку санкций, могут упустить значительные выгоды. В этом же ряду - заявление руководителя Национальной нефтяной компании Ирана (NIOC) Г.Нозари об обнаружении на юге Ирана нового крупного месторождения Паранж с запасами около 1,6 млрд. барр. легкой нефти, а также о разработке другого месторождения - Абтимур с запасами до 2 млрд. барр. При этом иранская сторона четко дает понять, что предпочтение при контрактах на разработку будет отдаваться компаниям тех государств, которые занимают благожелательную позицию по отношению к ИРИ.

В частности, в рамках визита в мае 2007 г. в Белоруссию президента Ирана М.Ахмадинежада в контексте «стратегического партнерства» было объявлено об укреплении взаимодействия двух стран в нефтегазовой отрасли, включая совместную разработку нефтяных и газовых месторождений на территории ИРИ (Джуфейр), о создании нефтеперерабатывающих мощностей, строительстве подземных газохранилищ. Примечательно, что ранее в ходе своего турне в Латинскую Америку в январе 2007 года, президентами Ирана и Венесуэлы была достигнута договоренность о создании так называемого «Фонда по противодействию политике США» в размере 2 млрд. долл.

Далее, иранская сторона внимательно изучала возможность перевода расчетов за поставляемую нефть из долларов в евро. Это, как представляется, преследовало две цели - 1) определенное ослабление экономики США, 2) выход из-под контроля Федеральной резервной системы США, наблюдающей за всеми торговыми операциями, расчеты за которые ведутся в долларах США.

Значительное внимание Тегераном уделяется возможному, в случае обострения ситуации вокруг Ирана, резкому повышению цен на нефть и, соответственно, последствиям этого для экономики ведущих стран, прежде всего США, и для рядовых потребителей-жителей этих государств.

Иранская дипломатия в свою очередь предпринимает активные шаги по нейтрализации давления США и создания международного имиджа Ирана как государства, реализующего свое право на развитие исключительно мирной ядерной энергетики. Один из таких шагов - заявление секретаря Высшего Совета национальной безопасности ИРИ, главного иранского переговорщика А.Лариджани накануне очередного раунда консультаций с верховным представителем ЕС по внешней политике и безопасности Х.Соланой в Мадриде о том, что Иран не разрабатывает ядерное оружие и готов предоставить гарантии, подтверждающие это. Было подчеркнуто, что в иранской оборонительной доктрине нет места для ядерного оружия и, более того, Иран готов дать твердые гарантии, что не предпримет шагов по приобретению такого оружия.

Наиболее развернуто геостратегические интересы США на нынешнем этапе в отношении региона Среднего Востока и сформулированный с их учетом подход США к Ирану были изложены в выступлениях старшего заместителя Госсекретаря США по политическим вопросам Н.Бернса в выступлениях перед комитетами Сената Конгресса США в конце марта 2007 г. Отмечая амбициозные геополитические интересы США в данном регионе, а именно: стабилизацию ситуации вИраке; создание прочной основы для палестино-израильского примирения; продвижение демократии и свободы в таких государствах, как Ливан, и предотвращение распространения экстремистской идеологии и ОМУ, он озвучил мнение Госдепартамента о том, что невозможно достичь поставленных целей без преодоления вызовов и угроз, исходящих от Ирана. Тегеран же под руководством радикального президента М.Ахмадинежада прямо угрожает жизненно важным интересам США в различных сферах и с использованием различного инструментария - путем введения в заблуждение международного сообщества относительно своего стремления к обладанию ядерным оружием, усилиями по созданию хаоса и нестабильности в регионе, особенно среди непрочных демократий Ирака и Ливана, репрессивным обращением со своими гражданами, путем поддержки Ираном международного терроризма, а также длительным противодействием мирному ближневосточному процессу.

По мнению американской стороны, комплексный и разнообразный характер угроз, исходящих от иранского режима, требует адекватного диверсифицированного и усовершенствованного подхода США. В этих целях была выстроена всеобъемлющая стратегическая линия, опирающаяся на дипломатические усилия, возглавляемые США, и прочную международную коалицию, стремящуюся предотвратить достижение Тегераном своих целей.

Политика США в отношении Ирана на данном этапе фокусируется на следующих элементах:

- демонстрация иранскому режиму того факта, что его провокационная и дестабилизирующая политика повлечет за собой болезненные последствия для самого Ирана, включая финансовые трудности, дипломатическую изоляцию, ущерб в долговременном плане для престижа Ирана и основных национальных интересов;

- убеждение иранского режима в том, что другая, более конструктивная линия является наиболее подходящей для него.

Наряду с дипломатической изоляцией Тегерана США предлагают ИРИ и дипломатический выход из сложившейся ситуации.В рамках формата «P5+1» (пятерка постоянных членов СБ ООН + Германия) США подтверждают выдвинутое Госсекретарем К.Райс в июне 2006 г. предложение Ирану вступить в прямые переговоры «в любое время, в любом месте» при условии, что Тегеран полностью и в поддающейся проверке форме приостановит работы по обогащению урана. Это, по мнению американцев, было бы наилучшим путем для начала урегулирования существующих разногласий. Свое предложение К.Райс подтвердила и в начале 2007 г., заявив, «если Иран остановит обогащение Урана, что является международным требованием, а не только требованием американской стороны, то в этом случае США готовы изменить политику, действующую на протяжении 27 лет, и я встречусь с иранским коллегой в любое время, в любом месте». Подобные заявления, помимо призывов к Ирану прекратить аспекты ядерной программы ИРИ, связанные с обогащением, и демонстрации международному сообществу стремления США решать сложные, потенциально конфликтогенные ситуации политическим путем, несут в себе, как представляется, и другой важный сигнал. Заключается он в том, что администрация США в подходах к Ирану пытается выйти на прямые переговоры, без участия различных международных посредников, при этом, разумеется, не давая возможности толковать это как отступление США от позиции по принципиальным вопросам. Свои услуги по налаживанию контактов с Тегераном США предлагали и арабские государства, в частности, Саудовская Аравия, и европейцы. Прямые контакты, как считают американцы, помогают быстрее достичь взаимопонимания, с одной стороны, а с другой, - избежать необходимости делиться политическими «дивидендами» с посредниками. Иранская сторона в зависимости от ситуации предпочитает использовать различные каналы - как закрытые прямые, так и через международных посредников.

В пользу тезиса о стремлении США к налаживанию прямых контактов с Ираном свидетельствуют состоявшиеся 28 мая 2007 г. в Багдаде ирано-американские переговоры по Ираку на уровне аккредитованных в этой стране послов США Р.Крокера и Ирана Х.Каземи.

Разумеется, данные контакты вряд ли можно было бы охарактеризовать даже как начало процесса по возобновлению официальных отношений, вместе с тем их значение, как представляется, весьма существенно. Несмотря на выдвинутый Тегераном в преддверии переговоров ряд требований, включая: 1) они должны касаться только Ирака, 2) проходить в присутствии иракских представителей, 3) не затрагивать ядерную программу ИРИ, - этот канал при его корректном использовании (без публичных обвинений друг друга, преднамеренных «утечек» в СМИ) обладает потенциалом стать своего рода основой для расширения обсуждаемой повестки дня и в дальнейшем для налаживания двусторонних связей.

Примечательно, что ранее, накануне несостоявшейся встречи главы внешнеполитического ведомства ИРИ М.Моттаки с Госсекретарем США К.Райс в рамках международной конференции по Ираку в Каире в начале мая 2007 г., возможность которой широко анонсировалась, представитель МИД Ирана А.Хосейни отметив, что Тегеран заинтересован в улучшении отношений с Вашингтоном, заявил, что подобное развитие ситуации возможно лишь при соответствующих «правильных условиях». Это было детализировано в том плане, что одним важным фактором служат «добрые намерения», другим - политическая воля. В случае выполнения этих условий, по словам иранского представителя, существует возможность восстановления и пересмотра ирано-американских отношений.

Администрация США полагает, что выбранная ею дипломатическая стратегия во взаимоотношениях с Тегераном в наибольшей степени отвечает американским интересам. Этот постулат базируется на уверенности в том, что Тегеран не является «непроницаемым» для воздействия в дипломатическом и финансовом плане58. Этот путь, по мнению американцев, способен принести дивиденды и прояснить для Тегерана все связанные с конфронтацией издержки.

Помимо дипломатической стратегии, другим вектором политики США является наращивание давления на иранский режим по различным направлениям. Для достижения этой цели Вашингтон ведет работу как в рамках ООН, так и в двустороннем формате. Итог - создание своего рода международной коалиции государств, призывающих Иран отказаться от ядерной программы. Параллельно с «ядерным фактором» США предпринимают усилия с тем, чтобы иранский режим отказался от поддержки терроризма и экстремистов, одновременно расширяя контакты с иранским народом. Последнее утверждение - так называемые контакты между народами (“people-to-people”) - заслуживает того, чтобы остановиться ни нем поподробнее. В современной международной политике, в условиях отсутствия между двумя странами дипломатических отношений, вызванного имевшей место конфронтацией, резкими разногласиями, неприятием существующих правящих режимов, государства зачастую предпочитают декларировать о том, что эти разногласия ни в коей мере не направлены против народа другого государства, а лишь против его властных структур. На это нацелены, в частности, призывы и обращения лидеров одной страны к населению другой по различным поводам, в которых делаются попытки всячески дистанцировать народ от правящего режима. Иран, в частности, выразил соболезнования американскому народу в связи с трагедией в университете Вирджинии 16 апреля 2007 г., подчеркнув, что считает нападение на невинных людей «преступлением против человеческих и религиозных законов… Контакты между людьми включают в себя и участие в проводимых мероприятиях на территории другой страны деятелей науки, культуры, спортсменов и т.д. Так, в январе 2007 г. США направили в Тегеран команду спортсменов-борцов, поддерживают программы обменов, в рамках которых США посещают сотни иранцев (студенты, преподаватели). Одновременно администрация США поощряет поездки в Иран своих деятелей культуры, религиозных деятелей. Финансирование ряда программ осуществляется Конгрессом США. В этих целях Госдепартаментом США также предусматривается выделение грантов иранским представителям, которые не подпадают под действие введенных США санкций62. По существу, этот путь дает возможность - при формальном отсутствии дипотношений - поддерживать «на плаву» связи, а также служит одним из каналов (через участников различных делегационных обменов) доведения позиции своей страны по тому или иному вопросу до сведения другого государства. Американцы также считают, что это способствует более широкому открытому информационному потоку для иранского населения. Цели подобных программ не маскируются - поддержка различных слоев населения Ирана в их стремлении к развитию основополагающих прав и свобод человека, включая религиозные, построению демократического гражданского общества, совершенствованию правовой системы и обеспечению верховенства закона, более глубокое понимание американских ценностей, идеологии и культуры.

Нельзя не отметить, что фактор публичной дипломатии, рассчитанный на американский народ, активно применяют и иранцы. Так, в августе 2006 г. М.Ахмадинежад предложил Дж.Бушу провести телевизионный диспут, который транслировался бы безо всяких купонов. В ходе такого телемоста иранцы предлагали обсудить, как каждая сторона видит выход из кризисных международных ситуаций. Данное предложение было отвергнуто Вашингтоном со ссылкой на то, что разговоры о проведении теледебатов являются всего лишь попыткой отвлечь внимание от обоснованной обеспокоенности, которую проявляет мировое сообщество, включая США, по поводу поведения Ирана, в том числе его позиции по отношению к терроризму и стремления получить средства для создания ядерного оружия.


Подобные документы

  • Возникновение и развитие ядерной программы Ирана. Обострение отношений и эскалация конфликта. Обсуждение иранской ядерной программы в национальных дискурсах России, США, Израиля и Ирана. Военные и мирные перспективы разрешения иранской ядерной проблемы.

    дипломная работа [141,7 K], добавлен 15.03.2014

  • Исторические, экономические, политические составляющие Ирана. События на Ближнем Востоке в конце 80-х годов. Внешняя политика Ирана в конце XX-в начала XXI века. Взаимоотношения Ирана и стран Центральной Азии. Сверхдержавы и Исламская Республика Иран.

    курсовая работа [80,2 K], добавлен 22.02.2009

  • Двусторонние отношения Ирана с Палестиной, Израилем. Отношения Ирана со странами Персидского залива и Йеменом. Провокационные заявления Ахмадинежада против Израиля. Направления развития ирано-иракских отношений. Экономическое сотрудничество Ирана и Ирака.

    контрольная работа [51,0 K], добавлен 23.09.2016

  • История иранской ядерной программы. Российско-иранское сотрудничество в сфере ядерной энергетики. Иранская ядерная программа и позиция России и США. Отношение США и стран Запада к деятельности Ирана в ядерной сфере. Развитие ядерной программы Ирана.

    курсовая работа [48,4 K], добавлен 12.07.2012

  • Иранская ядерная программа и сохранение режима нераспространения ядерного оружия. Опыт урегулирования проблемы нераспространения оружия массового уничтожения в отношении Ирана. Сохранение дипломатического противостояния с Соединенными Штатами Америки.

    курсовая работа [254,2 K], добавлен 13.12.2014

  • Развитие взаимоотношений России и Ирана после прихода к власти Махмуда Ахмадинежада. Товарооборот между Россией и Ираном в 2005-2011 гг. Механизмы углубления межгосударственного сотрудничества. Перспективные направления и угрозы для торговых отношений.

    курсовая работа [52,1 K], добавлен 19.06.2012

  • Характеристика геополитического значения региона. Положение Ирана в региональной подсистеме международных отношений. Изложение возможностей решения тематики "Ядерной программы Ирана". Обозначение роли страны в регионе "Большого Ближнего Востока".

    курсовая работа [965,1 K], добавлен 27.09.2014

  • Анализ экономического, экспортного и инвестиционного потенциала ТЭК Ирана. Контракты "обратного выкупа" и соглашения о разделе продукции. Диверсификация инвестиций в ТЭК. Региональные контракты и строительство региональной транспортной инфраструктуры.

    реферат [35,9 K], добавлен 06.10.2016

  • Эволюция развития иранской ядерной программы. Процессы, направленные на урегулирование проблемы вокруг иранской ядерной программы. Характеристика российско-американских подходов по урегулированию проблемы, связанной с ядерными исследованиями Ирана.

    дипломная работа [68,6 K], добавлен 28.09.2017

  • Проведение исследования отношений между внешней политикой Исламской республики Иран и странами Ближнего Востока в контексте развития ядерной программы. Изучение военно-политической доктрины Ирана и ее основных положений. Шиитский Иран и суннитская Турция.

    курсовая работа [44,3 K], добавлен 02.03.2016

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.