Власти прикладывают все усилия для противодействия терроризму, чтобы поддерживать стабильную политическую ситуацию. Однако, правительство страны может и само заниматься специфическим видом терроризма - государственным терроризмом: поддержкой террористических группировок в других странах, арестами, пытками и убийствами членов национальных меньшинств, оппозиции, запугиванием населения в целях поддержки правящего режима.

Террористический акт (сокращенно «теракт») - совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба, либо наступления иных тяжких последствий, в целях воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях Ст. 205 Уголовного Кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 07.04.2010, сост. на 15.04.2010)..

Особенности современного терроризма сводятся к следующему:

1. Терроризм - нечто новое, не имеющее прецедента в истории. По этой причине его предтечи, если таковые и имеются, не представляют особого интереса.

2. Терроризм - одна из наиболее серьезных, чреватых разрушительными последствиями проблем, которые встают перед мировым сообществом.

3. Терроризм - это реакция на несправедливость. Если бы в мире царила политическая и социальная справедливость, никакого терроризма не было бы и в помине.

4. Единственный способ снизить угроза терроризма - борьба с теми социальными и политическими язвами, что вызывают его к жизни.

5. Террористы - это фанатики-идеалисты, доведенные до отчаяния бесчеловечными условиями существования. Они, в большинстве своем, бескорыстны, и в основе их действий лежат мотивы чисто идеологического характера. Уолтер Лакёр «Истоки» (пер. с англ. С.Белова)

http://magazines.russ.ru/inostran/1996/11/laker.html

2.2 Анализ материалов проправительственных СМИ

«Точка подрыва» (Российская газета) См. Приложение 1

В «Российской газете» опубликовано много материалов о взрывах 29 марта. Даже спустя пару лет после произошедшего, на страницах издания можно встретить обзоры и другие аналитические материалы, сделанные на основе трагедии в метро.

В «Российской газете» можно встретить одни из первых публикаций на интересующую нас тему, где главные герои статей не террористы или их жертвы, а В.В. Путин и Д.А. Медведев. Материалы эти называются «Судный день» (Федеральный выпуск №5154 (66)) и «Дело чести» (Федеральный выпуск №5145 (66)). Рассмотрим наиболее типичный материал «Точка подрыва», который вышел в печать 30 марта 2010 года.

«Точка подрыва» - это текст, где, на первый взгляд, нельзя увидеть ничего, кроме новостной заметки. Материал написан доступным языком, без каких-либо терминов. Для наглядности масштаба трагедии приведена статистика взрывов в московском метрополитене. По интонации текст можно назвать побуждающим к нелюбви к Кавказу. В самом начале встречается предложение: «Предполагается, что террористки - из банды убитого недавно Саида Бурятского, который набирал волонтеров из отдаленных аулов Кавказа». Слово «аул» здесь употребляется преднамеренно, для принижения волонтеров, чтобы объяснить, что волонтеры из аула не могут хорошо ориентироваться в метро, и они всего лишь пешки. Но эти волонтеры не только приехали в Москву из аулов, а из «отдаленных аулов».

На фоне «аулов» возвышенно говорится обо всем, что касается российской власти: «…взрывы связаны с недавно проведенными очень успешными контртеррористическими операциями на Северном Кавказе, когда были уничтожены несколько заглавных фигур и активных террористов». Обращает на себя внимание слово - «уничтожены». Выбран резкий, грубый по своему лексическому значению глагол. Ведь их не убили, не нашли, не задержали, а именно «уничтожили». Второе - «очень успешные» операции российских властей на Кавказе. Восхваление, навязывание гиперболизация. Фраза «активные террористы» мне непонятна. Как террористы могут быть пассивными? Здесь получается подмена понятий и усиление подменного смысла, мол, именно самых жестоких террористов обезвредили наши полицейские.

«Этих гражданок объявят в розыск». Такое определение женского пола тоже говорит о принижении и неуважении, учитывая контекст предложения.

Материал претендует на обычную сухую заметку, но учитывая те моменты, которые названы выше, он местами создает настроение читателю, нагнетая и так неспокойную обстановку.

В целом текст выполняет воздействующую функцию.

«Бывший начальник аналитического управления КГБ СССР Николай Леонов: Главный удар - психологический» («Известия») См. Приложение 2

Я ожидала от «Известий» более четко выраженной позиции по отношению к произошедшим терактам. Но смогла найти лишь две публикации, ту, которую мы будем рассматривать и «Можно ли защитить пассажиров от взрывов». При этом, второй материал посвящен не самим терактам, а 75-летию Московского метрополитена. Там рассказывается о том, смогут ли подготовить метро к годовщине, о том, что металлоискатели в метро не помогают. Т.е. сами взрывы 29 марта практически не затрагиваются.

В этом анализе мы представим материал Николая Леонова, опубликованный 30 марта 2010 года. «Милиционеры здесь абсолютно беспомощны», - с таких слов начинает автор свою статью. Мысль о беспомощности милиционеров прослеживается во всем тексте. Слово «абсолютно» добавляет гиперболизации к их «беспомощности». Но Леонов пытается этим оправдать, а не уничижить стражей правопорядка. Автор оправдывает их в бездействии, ведь ловить террористов «дело спецслужб». Здесь же дается определение агентурным службам: «Работа крайне слабая». «Наши спецслужбы, как бы они не хорохорились», - употребление просторечного выражения, опять нападки на спецслужбы, выставление не в лучшем свете. «Живучестью» называет Леонов поведение террористов, выводит это как основной мотив их действий. Здесь снова просторечие, которое охарактеризовывает мотивацию, как что-то низменное. «Надо рубить корни терроризма» - измененный фразеологизм «рубить в корень», имеется ввиду то, что нужно смотреть не на верхушки, т.е. на сами теракты, а искать их организаторов. «Питает терроризм» - сравнение системы терроризма с растительным миром (аналогия с «рубить корни»).

«Жуткие ростки терроризма» - так пишет в конце своего материала Леонов. Слово «жуткие» говорит само за себя, несет резко отрицательный смысл, а «ростки» продолжают сравнение террора с неким растением. «Выдирать корни терроризма» - метафорическое выражение, опять сравнение терроризма с фауной.

Этот материал - авторский комментарий. Он написан живым языком, нет официальных ноток. Автор задает вопросы («Почему взрывы стали возможны?», «А взрыв на «Парке культуры» тогда при чем?») и сам же пытается на них ответить. Леонов обвиняет спецслужбы в несостоятельности, защищает полицейских и надеется, что все изменится к лучшему, приводя аналогии с ситуациями во Франции.

Также внимание привлекают материалы из менее заметных СМИ, чем такие медийные гиганты как «Российская газета» и «Известия». Например, газета «Взгляд».

«Метро взорвали смертницы»

(«Взгляд») См. приложение 3

Этот материал появился на сайте издания 29 марта 2010 года в 11 часов утра. Учитывая объем, комментарии и статистику в статье, нельзя не упомянуть о быстрой работе автора, Марии Ивановой, которая за несколько часов собрала всю эту информацию.

Статья не выделяется эмоциональной тональностью. Здесь нет комментариев автора или живо проявленных эмоций к теме материала. Сначала Мария Иванова приводит слова высокопоставленных чиновников и работников силовых органов, чтобы описать всё произошедшее. Далее идет восхваление оперативности работы МЧС, милиции, скорых. Автор даже говорит о количестве машин, которые работали на месте взрывов: «70 бригад скорой помощи, 2 Медицины катастроф, … бригада Центра «Защита»».

В материале есть одна важная фактологическая ошибка, которую не должен допускать журналист в своей работе. Особенно, когда тема материала касается человеческих жертв. Но, возможно, в этом нет вины автора или редакции. «А генпрокурор Юрий Чайка заявил о 37 жертвах. По его словам, «примерно столько же ранено»», - к сожалению, ранено оказалось не около 40-ка человек, а более 160-ти. Действительно ли такие цифры назвал Чайка - сейчас узнать не представляется возможным.

В конце «Метро взорвали смертницы» Иванова приводит статистику взрывов в Московском метрополитене, начиная с 1977 года. О каждом теракте написано около абзаца. В каждом упомянутом случае девушка рассказывает, что грозило или случилось с террористами, которые организовали эти взрывы. Это говорит о хорошей проработке темы автором. Исторические справки и аналогии событий никогда не бывают лишними в тексте.

Представляем мнение «РИА Новостей» по произошедшим в столице терактам.

«Теракты на станциях метро "Лубянка" и "Парк культуры" 29 марта 2010 г» («РИА Новости») См. Приложение 4

Очень профессиональная, качественно изложенная хронология событий 29 марта. Текст не эмоционален, но у него и другие задачи. Материал возвращает нас в тот день (статья вышла в свет к трехлетней годовщине со дня теракта), когда в «7 часов 56 минут на пульт оперативного дежурного службы "01" МЧС России поступило сообщение о взрыве на станции метро "Лубянка»». И с этого момента автор тактично проводит нас по всем событиям этого дня. В отличие от предыдущего материала, здесь уже правильно указано количество пострадавших в трагедии - 168 человек.

О личности террористов говорится только в последних двух абзацах. Мельком здесь упоминаются слова двух девушек смертниц. А одному из возможных организаторов отводятся последние строки, в которых автор сообщает, что он убит во время одной из зачисток на территории Дагестана. Этот человек назван «последнего террориста, непосредственно причастного к организации и осуществлению терактов в московском метро в марте 2010 года». Вот только имя этого террориста так нам и не назвали.

Рассмотрим еще одну проправительственную публикацию, которая была опубликована в Интернет СМИ.

«Организаторы терактов в метро так и не найдены»

(«Правда.ру») См. Приложение 5

Статья Андрея Фролова опубликована через три года после московских терактов. Количество пострадавших во время теракта вновь стало «скакать». Здесь их было 128. И 37 погибших вместо 41 человека.

Заголовок гласит нам о том, что организаторы взрывов не найдены. Но автор пишет: «Установлены организаторы и исполнители этих терактов. Ими являлись Вагабов, Алиев, Магомеднабиев, Щащаев, Магомедов, Рабаданов, Исагаджиев. Все они были ликвидированы». Возможно, нужно было говорить не об организаторах, а о пособниках терактов.

Фролов сообщает читателям, что все главари бандформирований, которые имели отношение к трагедии в Москве уничтожены, так как «»оказывали ожесточенное сопротивление».

Внимание автора привлекла история молодой русской девушки Анны Быковой, которая попала под влияние террористов из Чечни. В статье описывается ее путь от обычной девчонки к смертнице, которая должна была взорвать себя в метрополитене. Но теракт не состоялся. Быкову задержали. Она была также и агитатором для новичков, которые через социальные сети интересовались: «Кто такой «шахид»?» Но, по словам Фролова, таких любознательных людей нельзя привлечь к ответственности, а вот Быкову можно.

2.3 Анализ материалов СМИ с иной точкой зрения

«Что происходило в метро сразу после взрывов»

(«Новая газета») См. Приложение 6

Текст построен не на мнении одного журналиста или редакции и представляет собой поле для полемики, где высказываются и работники метрополитена и прокурор-криминалист, и психолог, и даже один из издателей.

Первым предоставили слово работникам подземки, ведь они были ближе всех в тот момент к произошедшему. Своих пассажиров тем утром они называют «изумленными» и «обеспокоенными».

Вторым дали слово прокурору-криминалисту Следственного комитета при прокуратуре РФ. Он рассказал о ходе расследования, сколько погибших опознали.

Третьим представили начальника управления информации и общественных связей ГУВД Москвы. Первое, что о нем рассказывается то, что он был «поражен». Полковника Бирюкова удивив тот факт, что многие люди, вместо оказания помощи пострадавшим, начали снимать происходящее на камеры мобильных телефонов. Солоно «поражен» самое живое в части текста о Бирюкове. Далее он рассказывает о Следственном комитете и его работе. А в конце разговора, журналист спрашивает у него, а были ли камеры во взорванных вагонах? Полковник неумело ушел от ответа: «Нормально там... Все, что необходимо имеется у следователей». Это единственная цитата начальника управления. И именно она объясняет, почему он чем-то «поражен», но не дается никаких разъяснений этому моменту. Никаких конкретных данных.

Четвертым действующим лицом стал психолог Михаил Виноградов. Всю ситуацию он назвал «отголосками борьбы между федералами и террор нотами». Здесь жаргонное просторечие «федералы». Также называет террориста «шахид-взрывотехник» - словосложение.

Пятым рассказчиком стала девушка Мария, которая опубликовала дневниковую запись у себя в блоге. Мария, как и большинство блогеров, пишет в разговорном стиле, живым языком («ездим», «очень воняло» и т.д.). описание из уст девушки-лицеистки выглядит намного правдоподобнее и лучше описывает всё, что происходило в тот момент на станциях метро. Запись в блоге наполнена сравнения («долго стояли», «опять стояли», «потом мы еще встали», «вышли почти все, будто их выгоняли», «дикий визг», «властные окрики», «лица в крови», «лужицы крови», «раненые, с остекленевшими глазами», «плачущие люди», «ужасно страшно»). Девушке удалось передать состояние человека, попавшего в эту жуткую ситуацию.

Текст написан нейтральным языком, вызывают интерес два момента: цитата полковника и дневниковая запись девушки. Там описаны не формальности, а то, что было на самом деле - живые эмоции. Этот материал с коммуникативной, воздействующее-экспрессивной и образной (дневниковая запись) функциями.

«Независимая газета», как крупное издание, не могла обойти стороной события в Москве. Проанализируем их текст.

«Уязвимость и бессиловики» («Независимая газета») См. Приложение 7

Теракты в Москве: когда лучше быть параноиком

Материал Станислава Минина. Сам заголовок несет в себе экспрессию - «бессиловики» - антоним силовикам (милиционерам и т.д.), игра слов с негативной окраской. Автор начинает свою статью со слов «кровь, смерть», что сразу возвращает читателя в тот зловещий день 29 марта. Текст наполнен разговорной лексикой: «взвинтили цены», «тычут друг в друга пальцами», «граждане попроще», «смски», «федералы», «муниципалы», «разъезжают» и т.д.

Статья написана без излишней терминологии, экспрессивным, живым языком. Когда автор говорит о милиции в метро, то использует градацию (антиклимакс): «Внимательно осматривал вагоны» - «Проходил вагон скорым шагом, не глядя по сторонам».

В тексте Минин использует слово «анахронизм», которое означает:

1) ошибка в хронологи, отнесение какого-либо события, явления к другому времени, внесение в изображение какой-либо эпохи несвойственных ей черт;

2) пережиток старины этим он объясняет то, что милиция должна появляться в метро до теракта, а не после.

Минкин часто использует такие слова как «страшно», «страх», «ужас», «уязвимость», «уязвимый» для, возможно, переноса читателя в нужную для автора атмосферу, либо для пущего нагнетания обстановки.

Текст очень экспрессивен. Автор задает вопросы и дает многоточия в ответ на них - «Кому мы хотим грозить смертной казнью? Тем, кто добровольно идет на смерть? Тем, для кого игра с ней - повседневность?», «И это тот самый случай, когда так хочется оставаться параноиком…»

Текст переносит нас в атмосферу ужаса, заставляет задуматься о происходящем. Выполняет коммуникативную, воздействующую и образную функции.

Еще ода интересная публикация заставляет нас вернуться к «Новой газете».

Реальны только жертвы («Новая газета») См. Приложение 8

«Война недоученных террористов с некомпетентными органами», - такими словами Аркадий Бабченко начинает свой материал.

Статья строиться по принципу Довод - Проверка фактор - Опровержение. В начале приводятся слова директора ФСБ Бортникова, где он рассказывает президенту о составе взрывчатки - гексогене, и что это была хорошо спланированная акция. Бабченко анализирует все аспекты произошедшего, проверяет факты.

1. Место и время. Бабченко очень убедительно сообщает, что время и место для терактов подобрано не самое удачное, с точки зрения террористов. Так как взрывы произошли не в утренний час-пик, да и станции метро были выбраны не самые загруженные. Значит, или террористы плохо ориентировались в московской подземке, или не было перед ними такой цели как «массовость».

2. Гексоген. Бортников утверждал, что взрывчатое вещество, используемое в двух терактах - гексоген. Автор статьи в разговоре с профессором кафедры химии и технологии органических соединений азота РХТУ им. Менделеева выясняет, что гексоген не используется в чистом виде, что дешевле и легче было бы использовать другое вещество. Здесь же Бабченко намекает, что гексоген можно достать только на складах ВМФ или на скадах мобилизационного резерва. Значит, в любом случае, то, что у террористов появилось это взрывчатое вещество - упущение наших правоохранительных органов и военных, которые должны были следить за неприкосновенностью запасов этого вещества. «Если Бортников перед камерами докладывает Медведеву, что был взорван гексоген -- значит, гексоген. Не пластит, не «С-4», не самодельная смесь с алюминиевой пудрой и тротилом, а именно гексоген. Порошкообразный.» при этом автор подмечает, что порошкообразного гексогена не существует.

3. Смертницы. Не был до конца разыгран образ «черной вдовы» - одной из подорвавшихся шахидок. Не было криков: «Аллах акбар!» Этот теракт не схож даже с «Норд-Остом». Девушки были одеты в обычную спортивную одежду, а не в хиджабы. У них были большие спортивные сумки, в которых, при желании, можно было уместить намного больше взрывчатки.

Автор, если можно так сказать, раскритиковал организацию теракта. Указал на недостатки и недочеты. В какой-то степени обвинит террористов в некомпетентности и показухе. «Ставилась задача организовать более-менее заметный теракт по принципу «что-то где-то как-то взорвать». Единственная цель, которая просматривается, -- выдать его за настоящий».

О теракте не только писали, но и говорили. Нельзя не представить мнение из радио эфиров.

«Теракты в московском метро: версии» См. Приложение 9

(«Радио Свобода»)

Автор - Любовь Чижова. В материале рассматриваются разные версии теракта, точнее, разные возможные заказчики и поводы.

1) Официальная версия. Бортников завил, что теракт - дело рук одной из группировок с Северного Кавказа. При этом не однократно заявлялось, что, скорее всего, взрывы - это мест за смерть Саида Бурятского. Его убили 8 марта. Следовательно, с момента его смерти до теракта в Московском метрополитене прошел 21 день. Специалисты же утверждают, что на подготовку подобного теракта нужно не менее двух, а лучше четырех месяцев.

2) Невинные террористы. Один из силовиков, с кем вел беседу автор статьи, рассказал, что во время зачисток на территории Кавказа очень часто гибнут не только боевики, но и мирные жители. Чтобы прикрыть свои бесчинства, местная власть называет погибших «террористами». Возможно, что именно это беззаконие и породило почву для взрывов в Москве.

3) Павел Косолапов. Именно этого человека обвиняют в подрыве «Невского экспресса», во взрыве 2004 года на перегоне между «Автозаводской» и «Павелецкой». «Косолапова также подозревают в организации взрывов на автобусных остановках в Воронеже, на газопроводе и ЛЭП в Подмосковье, на вещевом рынке в Самаре и у станции метро "Рижская" в августе 2004-го.» Удивительно, как один человек может быть вселенским злом: успеть везде, убить всех, всегда оставаться на свободе и быть незамеченным. Эта версия вызывает очень большие сомнения.

Глава III. Анализ зарубежной прессы: реакция на взрывы в московском метро

Нам все равно на взрывы, во всем виноват Медведев

Удивительно, но многие зарубежные СМИ вместо сочувствия к пострадавшим и погибшим людям писали только о политических аспектах. Некоторые издания даже не говорят о скорби или о трагедии, как о трагедии, где были покалечены сотни человеческих судеб. Они смотрят на проблемы с другой стороны. Кто-то обвинял тандем власти Путина и Медведева в бездеятельности и слабой политической воле. Кто-то выразил мнение о том, что в России возможны теракты из-за ослабевшей экономики, вследствие экономического кризиса. А кто-то припомнил российским властям все чеченские войны и даже войну с Грузией.

В террористических актах для журналистов главное - человеческий фактор, искалеченные судьбы, сам факт трагедии. Но некоторые зарубежные СМИ имеют другую точку зрения на эти этические нормы профессии. Вот примеры публикаций в СМИ, где главный фактор событий в Москве - политический.

3.1 АВС http://www.abc.es/20100329/internacional-europa/terrorismo-falta-democracia-crisis-201003291439.html