Синтаксические особенности поэмы Н.В. Гоголя "Мёртвые души"

- Ну, да изволь, я готова отдать за пятнадцать ассигнацией!

Структурным центром восклицательных предложений (также в разговорной речи) могут быть и соответствующие междометия:

Ахти, сколько у тебя тут гербовой бумаги!

Эй, Пелагея!

А! Теперь хорошо! Прощайте, матушка!

В восклицательных предложениях часто употребляются восклицательные частицы междометного, местоименного и наречного происхождения, сообщающие высказываемому эмоциональную окраску: ну, о, ну и, куда как, как, какой, что за и др. [14, с. 293]:

Ну, да изволь, я готова отдать за пятнадцать ассигнацией!

В какое это время вас бог принес!

Вишь ты, как разнесло его! Небось знает, где бить!

Мертвые в хозяйстве! Эк куда хватили!

Во многих из приведенных предложений не только интонация, но и междометия, частицы, вводные слова имеют большое значение для более точного выражения авторской мысли.

В поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» восклицательные предложения представлены широко и встречаются в основном в речи персонажей. При этом средством выражения эмоциональности выступает не только интонация, но и лексические единицы, которые прямо называют передаваемые чувства или оценку. Эти особенности могут наблюдаться в восклицательных предложениях различных по цели высказывания.

4.1.1 Повествовательно-восклицательные предложения

Все восклицательные предложения эмоционально насыщены и произносятся с особой интонацией, подчеркивающей семантически более важное в диалогах персонажей.

Очень обходительный и приятный человек, - продолжал Чичиков, - и какой искусник! я даже никак не мог предполагать этого. Как хорошо вышивает разные домашние узоры! Он мне показывал своей работы кошелек: редкая дама может так искусно вышить.

- Помилуйте, что ж за приятный разговор?.. Ничтожный человек, и больше ничего, - отвечал Чичиков.

- О! Павел Иванович, позвольте мне быть откровенным: я бы с радостию отдал половину всего моего состояния, чтобы иметь часть тех достоинств, которые имеете вы!..

Если б вы знали, какую услугу оказали сей, по-видимому, дрянью человеку без племени и роду! Да и действительно, чего не потерпел я? как барка какая-нибудь среди свирепых волн... Каких гонений, каких преследований не испытал, какого горя не вкусил, а за что? за то, что соблюдал правду, что был чист на своей совести, что подавал руку и вдовице беспомощной и сироте горемыке!.. - Тут даже он отер платком выкатившуюся слезу.

- Нет, ваше благородие, как можно, чтобы я позабыл. Я уже дело свое знаю. Я знаю, что нехорошо быть пьяным. С хорошим человеком поговорил, потому, что...

- Вот я тебя как высеку, так ты у меня будешь знать, как говорить с хорошим человеком!

- В театре одна актриса так, каналья, пела, как канарейка! Кувшинников, который сидел возле меня, - «Вот, говорит, брат, попользовался бы насчет клубнички!» Одних балаганов, я думаю, было пятьдесят. Фенарди четыре часа вертелся мельницею. - Здесь он [Ноздрев] принял рюмку из рук старухи, которая ему за то низко поклонилась.

- Ну, так купи собак. Я тебе продам такую пару, просто мороз по коже подирает! брудастая, с усами, шерсть стоит вверх, как щетина. Бочковатость ребр уму непостижимая, лапа вся в комке, земли не заденет!

Эмоционально-экспрессивная окраска расширяет семантический объем слова, придает ему дополнительную изобразительность, способствует выявлению авторской оценки: выражение мыслей сопровождается выражением чувств. Использование экспрессивной лексики связано со стилистическим заданием, с общей стилистической направленностью текста [15, 101]. В приведенных предложениях именно такие лексические и фразеологические единицы и являются логическим и интонационным центром высказывания.

4.1.2 Побудительно-восклицательные предложения

В простых высказываниях, осложненных перечислением, сопоставлением, причастными и деепричастными оборотами, частицами, союзами, междометиями, а также в сложных высказываниях возможности интонации в большей степени зависят от синтаксиса и в основном сводятся к установлению иерархии смысловой важности отдельных частей высказывания, к изменению или конкретизации синтаксической связи между ними. [16, 781]

Предложения различаются по способу выражения сказуемого. Наиболее распространено выражение сказуемого глаголом в форме повелительного наклонения, например:

Держи, держи, опрокинешь! Ты, дурак, слушай, коли говорят! Давай его, клади сюда на пол! Побудительный оттенок может быть внесен в значение глагола специальными частицами: Хоть бы мне листок подарил!

В разговорной речи часто используются побудительные предложения без словесного выражения сказуемого-глагола в форме повелительного наклонения, ясного из контекста или ситуации. Это своеобразные формы предложений живой речи с ведущим словом именем существительным, наречием или инфинитивом. Побудительные предложения почти всегда содержат обращение.

В поэме Н.В. Гоголя персонажи часто употребляют восклицательные побудительные предложения, которые выражают различные виды побуждения:

просьбу:

- А я к человечку к одному, - сказал Чичиков.

- Ну, что человечек, брось его! поедем ко мне!

- Нет, нельзя, есть дело.

Барин, подай сиротиньке!

Послушай, любезный!

Не позабудьте просьбы!

Право, останьтесь, Павел Иванович!

Ох, отец мой, и не говори об этом!;

приказ:

- Спасибо, спасибо. Не беспокоитесь, а прикажите только вашей девке повысушить и вычистить мое платье.

- Слышишь, Фетинья! - сказала хозяйка, обратясь к женщине, выходившей на крыльцо со свечою, которая успела уже притащить перину и, взбивши ее с обоих боков руками, напустила целый потоп перьев по всей комнате.

Но из угрюмых уст слышны были на сей раз одни однообразно неприятные восклицания: «Ну же, ну, ворона! зевай, зевай!» - и больше ничего.

Черта помещица испугалась необыкновенно. - Ох, не припоминай его, бог с ним! - вскрикнула она, вся побледнев. - Еще третьего дня всю ночь мне снился окаянный;

предостережение:

- Пожалуй, я тебе дам девчонку; она у меня знает дорогу, только ты смотри! не завези ее, у меня уже одну завезли купцы.

- Но если выехать из ваших ворот, это будет направо или налево?

- Я вам даже не советую дороги знать к этой собаке! - сказал Собакевич. - Извинительней сходить в какое-нибудь непристойное место, чем к нему.

- Вот я тебя палашом! - кричал скакавший навстречу фельдъегерь с усами в аршин. - Не видишь, леший дери твою душу: казенный экипаж! - И, как призрак, исчезнула с громом и пылью тройка.

Таким образом, в поэме Н.В. Гоголя восклицательные предложения употребляются в основном в речи персонажей и служат для выражения различных чувств, а также для выражения побуждения.

4.2 Вопросительные предложения

Вопросительные предложения частотны, разнообразны и широко представлены в поэме. Именно их употребление и представляет собой одну из особенностей синтаксического и стилистического строя поэмы Н.В. Гоголя. Вопросительными называются предложения, имеющие своей целью побудить собеседника высказать мысль, интересующую говорящего. [14, с. 290]

Вопросительные предложения служат для выражения обращенных к участникам речи вопросов в целях получения от них сведений, в которых нуждается говорящий. Вопросительные предложения являются выражением совместного добывания знаний, они характерны для диалога: вопрос предполагает ответ собеседника и дополняется им. [11, с. 47]

Вопросительные предложения делятся на собственно-вопросительные и несобственно-вопросительные, которые, в свою очередь, подразделяются на вопросительно-побудительные и вопросительно-риторические.

Своеобразной разновидностью вопросительных предложений, близких к собственно-вопросительным, являются такие, которые, будучи обращенными к собеседнику, требуют лишь подтверждения того, что высказано в самом вопросе. Такие предложения называют вопросительно-утвердительными.

Вопросительные предложения, могут заключать в себе отрицание того, о чем спрашивается, это вопросительно-отрицательные предложения.

И вопросительно-утвердительные и вопросительно-отрицательные предложения могут быть объединены в вопросительно-повествовательные, поскольку они носят переходный характер от вопроса к сообщению.

Вопросительно-побудительные предложения заключают в себе побуждение к действию, выраженное посредством вопроса. Форму вопросительного предложения могут иметь и вставные конструкции, которые также не требуют ответа и служат лишь для привлечения внимания собеседника [14, с. 291].

4.2.1 Собственно-вопросительные предложения

Собственно-вопросительные предложения заключают в себе вопрос, предполагающий обязательный ответ. [14, с. 291]

По типу вопроса и предполагаемого ответа вопросительные предложения делят на общевопросительные и частновопросительные. Общевопросительные предложения называют ещё неместоименными, а частновопросительные - местоименными. Первые допускают в качестве ответа подтверждение (Да) или отрицание (Нет). Вторые не допускают таких ответов, а требуют сообщения в ответе какой-то новой информации [16, с. 625].

В поэме «Мертвые души» особенно распространены общевопросительные предложения. Здесь надо исходить из самого содержания текста. Главный персонаж поэмы - Чичиков - покупатель, поэтому в диалогах с помещиками-продавцами, преследуя свои цели, он выясняет различные подробности и обстоятельства интересующего его дела. Обилие вопросительных предложений в тексте поэмы обусловлено ее содержанием.

Деление на общевопросительные и частновопросительные предложения соответствует делению по формальному принципу и основывается на учете формальных средств, выражающих вопросительность. В общевопросительных предложениях вопросительность, помимо вопросительной интонации, выражается за счет специальных вопросительных частиц. Эти предложения часто используют в диалогах в своей прямой функции - средства получения подтверждения или отрицания предположения, содержащегося в вопросе. В общевопросительных предложениях вопросительность выражается частицами или интонацией.

Особенность синтаксиса Н.В. Гоголя проявляется во введении в вопросительное предложение вводного слова «не правда ли». Использование этого вводного слова отражает стремление говорящего придать своей беседе особенную вежливость, ожидание того, что собеседник разделяет высказанное мнение.

- Как вам показался наш город? - примолвила Манилова. - Приятно ли провели там время?

- Очень хороший город, прекрасный город, - отвечал Чичиков, - и время провел очень приятно: общество самое обходительное.

- А как вы нашли нашего губернатора? - сказала Манилова. - Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек? - прибавил Манилов.

- Совершенная правда, - сказал Чичиков, - препочтеннейший человек. И как он вошел в свою должность, как понимает ее! Нужно желать побольше таких людей.… Очень обходительный и приятный человек, - продолжал Чичиков, - и какой искусник! я даже никак не мог предполагать этого. Как хорошо вышивает разные домашние узоры! Он мне показывал своей работы кошелек: редкая дама может так искусно вышить.

- А вице-губернатор, не правда ли, какой милый человек? - сказал Манилов, опять несколько прищурив глаза.

- Очень, очень достойный человек, - отвечал Чичиков.

- Ну, позвольте, а как вам показался полицеймейстер? Не правда ли, что очень приятный человек?

- Чрезвычайно приятный, и какой умный, какой начитанный человек! Мы у него проиграли в вист вместе с прокурором и председателем палаты до самых поздних петухов; очень, очень достойный человек.

- Ну, а какого вы мнения о жене полицеймейстера? - прибавила Манилова. - Не правда ли, прелюбезная женщина?

- О, это одна из достойнейших женщин, каких только я знаю, - отвечал Чичиков.

Засим не пропустили председателя палаты, почтмейстера и таким образом перебрали почти всех чиновников города, которые все оказались самыми достойными людьми.

- Вы всегда в деревне проводите время? - сделал наконец, в свою очередь, вопрос Чичиков.

- Больше в деревне, - отвечал Манилов. - Иногда, впрочем, приезжаем в город для того только, чтобы увидеться с образованными людьми. Одичаешь, знаете, если будешь все время жить взаперти.

В частновопросительных предложениях вопросительность выражается различного рода вопросительными словами.

В ряде случаев частновопросительные предложения используются как средство выражения вежливого и почтительного отношения к собеседнику, часто даже угодливого, имеющего целью расположить его к себе. Такая особенность употребления подобных предложений прослеживается в речи помещицы Коробочки, особенно после того, как Чичиков представился «дворянином»:

- Здравствуйте, батюшка. Каково почивали? - сказала хозяйка, приподнимаясь с места. Она была одета лучше, нежели вчера, - в темном платье и уже не в спальном чепце, но на шее все так же было что-то навязано.

- Хорошо, хорошо, - говорил Чичиков, садясь в кресла.

- Вы как, матушка?

- Плохо, отец мой.

- Как так?

- Бессонница. Все поясница болит, и нога, что повыше косточки, так вот и ломит.

- Пройдет, пройдет, матушка. На это нечего глядеть.

- Дай бог, чтобы прошло. Я-то смазывала свиным салом и скипидаром тоже смачивала. А с чем прихлебнете чайку? Во фляжке фруктовая.

- Недурно, матушка, хлебнем и фруктовой

Собственно-вопросительные предложения чаще употребляются в диалогах Чичикова с помещиками, которых он посещает. Собственно-вопросительные предложения используются в своей прямой функции - получения нужной информации, но нередко и с целью дополнительной проверки и уточнения, правильно ли понимает собеседник Чичикова им сказанное. Реплики помещиков, со своей стороны, также часто содержат общий или частный вопрос, могут представлять собой переспрос. Приведем для иллюстрации диалог Чичикова с Коробочкой.

- У вас, матушка, хорошая деревенька. Сколько в ней душ?

- Душ-то в ней, отец мой, без малого восемьдесят, - сказала хозяйка, - да беда, времена плохи; вот и прошлый год был такой неурожай, что Боже храни.

- Однако ж мужички на вид дюжие, избенки крепкие. А позвольте узнать фамилию вашу. Я так рассеялся... приехал в ночное время...

- Коробочка, коллежская секретарша.

- Покорнейше благодарю. А имя и отчество?

- Настасья Петровна.

- Настасья Петровна? Хорошее имя Настасья Петровна. У меня тетка родная, сестра моей матери, Настасья Петровна.

- А ваше имя как? - спросила помещица. - Ведь вы, я чай, заседатель?

- Нет, матушка, - отвечал Чичиков усмехнувшись, - чай, не заседатель, а так ездим, по своим делишкам.

- А, так вы покупщик! Как же жаль, право, что я продала мед купцам так дешево, а вот ты бы, отец мой, у меня, верно, его купил.

- А вот меду и не купил бы.

-Что ж другое? Разве пеньку? Да вить и пеньки у меня теперь маловато: полпуда всего.

- Нет, матушка, другого рода товарец: скажите, у вас умирали крестьяне?

- Ох, батюшка, осьмнадцать человек! - сказала старуха вздохнувши. - И умер такой всё славный народ, всё работники. После того, правда, народилось, да что в них: всё такая мелюзга; а заседатель подъехал - подать, говорит, уплачивать с души. Народ мертвый, а плати, как за живого. На прошлой неделе сгорел у меня кузнец, такой искусный кузнец и слесарное мастерство знал.

- Разве у вас был пожар, матушка?

- Бог приберег от такой беды, пожар бы еще хуже; сам сгорел, отец мой. Внутри у него как-то загорелось, чересчур выпил, только синий огонек пошел от него, весь истлел, истлел и почернел, как уголь, а такой был преискусный кузнец! и теперь мне выехать не на чем: некому лошадей подковать.

- На все воля Божья, матушка! - сказал Чичиков вздохнувши. - Против мудрости Божией ничего нельзя сказать... Уступите-ка их мне, Настасья Петровна?

- Кого, батюшка?

- Да вот этих-то всех, что умерли.

- Да как же уступить их?

- Да так просто. Или, пожалуй, продайте. Я вам за них дам деньги.

- Да как же? Я, право, в толк-то не возьму. Нешто хочешь ты их откапывать из земли?

Сравним также в другом фрагменте:

- Куда ж еще вы их хотели пристроить? Да, впрочем, ведь кости и могилы - все вам остается, перевод только на бумаге. Ну, так что же? Как же? отвечайте, по крайней мере.

Старуха вновь задумалась.

- О чем же вы думаете, Настасья Петровна?

- Право, я все не приберу, как мне быть; лучше я вам пеньку продам.

- Да что ж пенька? Помилуйте, я вас прошу совсем о другом, а вы мне пеньку суете! Пенька пенькою, в другой раз приеду, заберу и пеньку. Так как же, Настасья Петровна?

- Ей-богу, товар такой странный, совсем небывалый!

Таким образом, различные виды собственно-вопросительных предложений употребляются в диалогах персонажей.

4.2.2 Несобственно-вопросительные предложения

Несобственно-вопросительные предложения имеют формальную организацию вопросительного предложения, но не направлены на поиск информации. Они выражают разнообразные модально-экспрессивные значения - вежливого побуждения, риторического утверждения или отрицания. [16, с. 626]

- Теперь остается условиться в цене.

- Как в цене? - сказал опять Манилов и остановился. - Неужели вы полагаете, что я стану брать деньги за души, которые в некотором роде окончили свое существование? Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя;

- Да, конечно мертвые, - сказал Собакевич, как бы одумавшись и припомнив, что они в самом деле были уже мертвые, а потом прибавил: впрочем, и то сказать: что из этих людей, которые числятся теперь живущими? Что это за люди? Мухи, а не люди.

- Да всё же они существуют, а это ведь [мертвые души] мечта.

Таким образом, несобственно-вопросительные делятся на вопросительно-побудительные и риторические вопросы.

Семантика побудительных предложений обусловливает возможность обращений - названий лиц, которые побуждаются к совершению действия. Побудительные предложения часто имеют форму односоставных предложений, значение побуждения может быть усилено междометиями и частицами:

- Ну, так как же думаешь? - сказал Ноздрев, немного помолчавши. - Не хочешь играть на души?

- Я уже сказал тебе, брат, что не играю; купить - изволь, куплю. [Чичиков]

- Не могу, Михаил Семенович, поверьте моей совести, не могу: чего уж невозможно сделать, того невозможно сделать, - говорил Чичиков, однако ж по полтинке еще прибавил.

- Да чего вы скупитесь? - сказал Собакевич, - Право, недорого!

Грамматическим средством оформления побуждения является прежде всего побудительная интонация: предложения, выражающие приказ, требование, произносятся высоким тоном, с большой силой напряженности. Предложения, выражающие совет, просьбу, обычно произносятся более низким тоном, с меньшей силой напряженности [12, с. 67].

4.2.2.1 Вопросительно-риторические предложения

Ярким экспрессивно-стилистическим средством поэтики Н.В. Гоголя являются риторические вопросы. В вопросительно-риторических предложениях содержится утверждение или отрицание. Эти предложения не требуют ответа, так как он заключен в самом вопросе. Вопросительно-риторические предложения особенно распространены в художественной литературе, где являются одним из стилистических средств эмоционально окрашенной речи [14, с. 291].

Для авторского стиля Н.В. Гоголя характерны целые ряды риторических вопросов. Они чаще используются в так называемых лирических отступлениях поэмы и содержат философские рассуждения автора о России, ее судьбах, предназначении и будущем. Наиболее часто они встречаются в авторской речи поэмы.

Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека …. Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе? Почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в этой песне? Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце? Какие звуки болезненно лобзают, и стремятся в душу, и вьются около моего сердца? Русь! чего же ты хочешь от меня? какая непостижимая связь таится между нами? Что глядишь ты так, и зачем все, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи?.. И еще, полный недоумения, неподвижно стою я, а уже главу осенило грозное облако, тяжелое грядущими дождями, и онемела мысль пред твоим пространством. Что пророчит, сей необъятный простор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему? И грозно объемлет меня могучее пространство, страшною силою отразясь во глубине моей; неестественной властью осветились мои очи: у! какая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! Русь!..

В другом риторическом восклицании Гоголя восклицательная форма имеет значение не столько восклицания, сколько описания, но она превращается в восклицательную. Вопросительный и восклицательный знаки появляются очень часто там, где по существу мы имеем не диалог, а простую форму повествования.

Восклицание, вопрос и ответ - риторические формы, очень типичные для лирического развертывания темы. Тут есть какой-то элемент диалога, элемент непосредственной беседы со слушателем или с самим собой [17, с. 280].

Чичиков только улыбался, слегка подлетывая на своей кожаной подушке, ибо любил быструю езду. И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: «черт побери все!» - его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное? … Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи. … Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный Божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!.. Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земли, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства.

Подобные вопросы и восклицания могут быть представлены либо просто в форме вопроса, либо содержать обращение к предмету, к явлению природы, которое, конечно, не может дать никакого ответа.

Все эти риторические формы весьма типичны для лирических произведений. «А так как лирические произведения, - как замечает Б.В. Томашевский, - у нас всегда ассоциируются со стихами, то можно сказать, что это главным образом характерно для стихотворной формы. Однако, подобные формы встречаются в прозе, но тогда эту прозу хочется перевести в стиховой ряд. Создается ощущение, что такая проза приобретает особый характер. Здесь выдерживается тон беседы, и отсюда получается впечатление большей близости говорящего к слушателю, большей эмоциональной насыщенности. Мы как бы видим того человека, который спрашивает, который к нам обращается. Такая проза кажется особо ритмичной, хотя никто не уловил здесь особенного ритма; во всяком случае до сих пор никто не показал, чем эти отрывки ритмичнее других» [17, с. 280]. Например:

Но зачем так долго заниматься Коробочкой? Коробочка ли, Манилова ли, хозяйственная ли жизнь или нехозяйственная - мимо их! Не то на свете дивно устроено: веселое мигом обратится в печальное, если только долго застоишься перед ним, и тогда бог знает что взбредет в голову. Может быть, станешь даже думать: да полно, точно ли Коробочка стоит так низко на бесконечной лестнице человеческого совершенствования? Точно ли так велика пропасть, отделяющая ее от сестры ее, недосягаемо огражденной стенами аристократического дома с благовонными чугунными лестницами, сияющей медью, красным деревом и коврами, зевающей за недочитанной книгой в ожидании остроумно-светского визита, где ей предстанет поле блеснуть умом и высказать вытверженные мысли, мысли, занимающие по законам моды на целую неделю город, мысли не о том, что делается в ее доме и в ее поместьях, запутанных и расстроенных благодаря незнанию хозяйственного дела, а о том, какой политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм. Но мимо, мимо! зачем говорить об этом?

Конечно, можно бы заметить, что в доме есть много других занятий, кроме продолжительных поцелуев и сюрпризов, и много бы можно сделать разных запросов. Зачем, например, глупо и без толку готовиться на кухне? зачем довольно пусто в кладовой? зачем воровка ключница? зачем нечистоплотны и пьяницы слуги? зачем вся дворня спит немилосердным образом и повесничает все остальное время? Но все это предметы низкие, а Манилова воспитана хорошо.

В диалогах персонажей риторические реплики состоят из двух и более конструкций:

- Как в цене? - сказал опять Манилов и остановился. - Неужели вы полагаете, что я стану брать деньги за души, которые в некотором роде окончили свое существование? Если уж вам пришло этакое, так сказать, фантастическое желание, то с своей стороны я передаю их вам безынтересно и купчую беру на себя.

Сравним также:

- А что я тебе сказал последний раз, когда ты напился? а? забыл? - сказал Чичиков.

- Нет, ваше благородие, как можно, чтобы я позабыл. Я уже дело свое знаю. Я знаю, что нехорошо быть пьяным. С хорошим человеком поговорил, потому, что...

- Вот я тебя как высеку, так ты у меня будешь знать, как говорить с хорошим человеком!

- Как милости вашей будет завгодно, - отвечал на все согласный Селифан, - коли высечь, то и высечь; я ничуть не прочь от того. Почему ж не посечь, коли за дело, на то воля господская. Оно нужно посечь, потому что мужик балуется, порядок нужно наблюдать. Коли за дело, то и посеки; почему ж не посечь?

Для стиля же Н.В.Гоголя также характерна такая особенность, когда конструкция содержит ответ на риторический вопрос, который, как уже было сказано, в нем не нуждается.

Если б вы знали, какую услугу оказали сей, по-видимому, дрянью, человеку без племени и роду! Да и действительно, чего не потерпел я? как барка какая-нибудь среди свирепых волн... Каких гонений, каких преследований не испытал, какого горя не вкусил, а за что? за то, что соблюдал правду, что был чист на своей совести, что подавал руку и вдовице беспомощной и сироте горемыке!.. - Тут даже он [Манилов] отер платком выкатившуюся слезу.

Философские рассуждения Н.В. Гоголя над несовершенством русской жизни, лирические монологи Н.В. Гоголя - это примечательное явление в русской классике. «Мертвые души» явились не только сатирой на Россию Чичиковых и Собакевичей, но и лирической поэмой о России - родине великого народа. Ответы на вопросы очевидны, но также правомерно и то мнение, что ситуацию, которая стоит за каждым из риторических вопросов изменить очень сложно, если не невозможно. Именно в этом Н.В. Гоголь видит несовершенство человеческой натуры и общества в целом.

5. Особенности осложненного предложения

Структурная характеристика предложений строится на основе учета различных признаков данной структуры. Так, предложения могут быть простыми и сложными в зависимости от количества предикативных единиц - одной или нескольких. [14, с. 288]

Осложненное предложение не является самостоятельной синтаксической единицей. По структуре оно представляет собой простое предложение, противопоставленное сложному как единица монопредикативная единице полипредикативной. Самый характер осложнения может быть очень различен, так что понятие «осложненное предложение» объединяет неоднородные синтаксические построения.

Осложненное предложение по ряду признаков в той или иной степени сближается со сложным предложением. Многие типы осложненных предложений характеризуются дополнительной предикативностью, связанной с определенными способами ее синтаксического оформления. Тем не менее осложненное предложение любой структуры имеет одно предикативное ядро и этим отличается от сложного предложения.

Строгого определения осложненного предложения в синтаксической теории не выработано, существует лишь традиция употребления соответствующего термина: к осложненным обычно относят предложения с однородными членами и предложения с обособленными оборотами. В некоторых грамматиках осложненными называют также предложения с обращением и предложения с вводными словами. Вместе с тем многие авторы при описании соответствующих семантических явлений понятием «осложненное предложение» вообще не пользуются. Отказ от общего определения объясняется разнохарактерностью тех синтаксических явлений, которые практически подводятся под понятие «осложнение» [18, с. 289].

Есть мнение, что понятие «осложненное предложение» нужно сузить. С этой точки зрения, предложение с однородными членами не является осложненным, поскольку однородность лишь количественно расширяет предложение, но не осложняет его. При таком узком понимании осложненным является только предложение с обособленными членами. Однако само понятие обособления также нуждается в уточнении и более строгом теоретическом определении. Под это понятие подходят разнотипные в синтаксическом отношении факты и явления. Обособленные обороты очень различны в конструктивном отношении, так что фактор интонационного выделения играет в них определенную роль. Разные виды обособления имеют различное отношение к сфере конструктивного и коммуникативного синтаксиса.

Осложнение связывают, прежде всего, с полупредикативностью - особым синтаксическим значением, близким к предикативному. Это значение находят не во всех, но во многих обособленных оборотах, таких как деепричастный оборот, обособленный причастный оборот, обособленное приложение (аппозиция). Но и термин «полупредикативность» понимается в синтаксисе неодинаково.

Полупредикативность обособленного прилагательного не идентична полупредикативности деепричастного оборота, постоянным свойством которого является связь с другим глаголом того же предложения. С другой стороны, скрытая, явно не выраженная предикативность какого-либо обособленного оборота или иной части предложения, не совпадающая с полупредикативностью, также служит осложнению предложения. [18, с. 6]

Для стиля поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» характерно широкое и частотное употребление предложений, осложненных различными синтаксическими конструкциями.

5.1 Предложения, осложненные однородными членами

Однородные члены предложения - одно из проявлений структурно-семантической категории синтаксиса - однородности, которая обнаруживается на уровне осложненного предложения.

Однородными могут быть все члены предложения. Однородные члены предложения обычно имеют одинаковое морфологическое выражение, однако они могут быть выражены различными частями речи и разными формами какой-либо части речи. В ряд с однородными членами могут входить фразеологические сочетания, словосочетания и даже придаточные предложения (чаще с помощью указательного слова).

Главным признаком однородных членов предложения является то, что они занимают позицию одного члена предложения. Именно в этом свойстве однородных членов проявляются и сочетаются все остальные.

В предложении однородные члены объединяются в цельный структурно-семантический блок по отношению к другим членам предложения. Синтаксическая функция всей группы однородных членов совпадает с синтаксической функцией любого члена этой группы. Таким образом, в связь с другими компонентами предложения однородные члены вступают не сами по себе, а лишь в структурно-семантическом единстве, в сочиненном ряду.

Структурно-семантический блок однородных членов связан с другими членами предложения (или же их компонентом) подчинительной связью. Все однородные члены, за исключением подлежащих, являются соподчиненными членами, так как подчиняются одному и тому же члену предложения [12, с. 140].

Однородные члены соединяются или могут быть соединены сочинительными союзами и произносятся с так называемой интонацией перечисления. При отсутствии союзов или при их повторении однородные члены связываются также соединительными паузами [14, с. 358]. В нашей работе мы будем рассматривать однородные члены не только в составе простых предложений, но и в составе предикативных частей сложного предложения.

В поэме «Мертвые души» наиболее частотны предложения с однородными сказуемыми, которые чаще всего используются для передачи последовательности действий:

Наконец толстый, послуживши богу и государю, заслуживши всеобщее уважение, оставляет службу, перебирается и делается помещиком, славным русским барином, хлебосолом, и живет, и хорошо живет.

Молодой человек оборотился назад, посмотрел экипаж, придержал рукою картуз, чуть не слетевший от ветра, и пошел своей дорогой.

Впрочем, приезжий делал не всё пустые вопросы; он с чрезвычайною точностию расспросил, кто в городе губернатор, кто председатель палаты, кто прокурор, - словом, не пропустил ни одного значительного чиновника; но еще с большею точностию, если даже не с участием, расспросил обо всех значительных помещиках: сколько кто имеет душ крестьян, как далеко живет от города, какого даже характера и как часто приезжает в город; расспросил внимательно о состоянии края: не было ли каких болезней в их губернии - повальных горячек, убийственных каких-либо лихорадок, оспы и тому подобного, и все так обстоятельно и с такою точностию, которая показывала более, чем одно простое любопытство.

Расспросивши подробно будочника, куда можно пройти ближе, если понадобится, к собору, присутственным местам, к губернатору, он отправился взглянуть на реку, протекавшую посредине города, дорогою оторвал прибитую к столбу афишу, с тем чтобы, пришедши домой, прочитать ее хорошенько, посмотрел пристально на проходившую по деревянному тротуару даму недурной наружности, за которой следовал мальчик в военной ливрее, с узелком в руке, и, еще раз окинувши все глазами, как бы с тем, чтобы хорошо припомнить положение места, отправился домой прямо в свой нумер, поддерживаемый слегка на лестнице трактирным слугою.

Накушавшись чаю, он уселся перед столом, велел подать себе свечу, вынул из кармана афишу, поднес ее к свече и стал читать, прищуря немного правый глаз.

Впрочем, замечательного немного было в афишке: давалась драма г. Коцебу, в которой Ролла играл г. Поплёвин, Кору - девица Зяблова, прочие лица были и того менее замечательны; однако же он прочел их всех, добрался даже до цены партера и узнал, что афиша была напечатана в типографии губернского правления, потом переворотил на другую сторону: узнать, нет ли и там чего-нибудь, но, не нашедши ничего, протер глаза, свернул опрятно и положил в свой ларчик, куда имел обыкновение складывать все, что ни попадалось.

Потом надел перед зеркалом манишку, выщипнул вылезшие из носу два волоска и непосредственно за тем очутился во фраке брусничного цвета с искрой.

Хотя почтмейстер был очень речист, но и тот, взявши в руки карты, тот же час выразил на лице своем мыслящую физиономию, покрыл нижнею губою верхнюю и сохранил такое положение во все время игры.

«Я, душенька, был у губернатора на вечере, и у полицеймейстера обедал, и познакомился с коллежским советником Павлом Ивановичем Чичиковым: преприятный человек!»

А сделавшись приказчиком, поступал, разумеется, как все приказчики: водился и кумился с теми, которые на деревне были побогаче, подбавлял на тягла победнее, проснувшись в девятом часу утра, поджидал самовара и пил чай.

Наконец Манилов поднял трубку с чубуком и поглядел снизу ему в лицо, стараясь высмотреть, не видно ли какой усмешки на губах его, не пошутил ли он; но ничего не было видно такого, напротив, лицо даже казалось степеннее обыкновенного; потом подумал, не спятил ли гость как-нибудь невзначай с ума, и со страхом посмотрел на него пристально; но глаза гостя были совершенно ясны, не было в них дикого, беспокойного огня, какой бегает в глазах сумасшедшего человека, все было прилично и в порядке.

Побежденный признательностию, он [Чичиков] наговорил тут же столько благодарностей, что тот смешался, весь покраснел, произвел головою отрицательный жест и наконец уже выразился, что это сущее ничего, что он [Манилов], точно, хотел бы доказать чем-нибудь сердечное влечение, магнетизм души, а умершие души в некотором роде совершенная дрянь.

Селифан, прерванный тоже на самой середине речи, смекнул, что, точно, не нужно мешкать, вытащил тут же из-под козел какую-то дрянь из серого сукна, надел ее в рукава, схватил в руки вожжи и прикрикнул на свою тройку, которая чуть-чуть переступала ногами, ибо чувствовала приятное расслабление от поучительных речей.

Слезши с козел, он [Селифан] стал перед бричкою, подперся в бока, обеими руками, в то время как барин барахтался в грязи, силясь оттуда вылезть, и сказал после некоторого размышления: «Вишь ты, и перекинулась!»

Не успела бричка совершенно остановиться, как он уже соскочил на крыльцо, пошатнулся и чуть не упал.

- Вы [Чичиков - Коробочке] собирали его, может быть, около года, с заботами, со старанием, хлопотами; ездили, морили пчел, кормили их в погребе целую зиму; а мертвые души дело не от мира сего.

Здесь Чичиков вышел совершенно из границ всякого терпения, хватил в сердцах стулом об пол и посулил ей черта.

Селифан помог взлезть девчонке на козлы, которая, ставши одной ногой на барскую ступеньку, сначала запачкала ее грязью, а потом уже взобралась на верхушку и поместилась возле него.

Сказуемое отличается разнообразием способов выражения. В разных видах простого и составного сказуемого используются все знаменательные части речи. В связи с этим среди разновидностей сказуемого имеются группы таких форм, которые различаются лишь оттенками значения, и перед пишущим нередко возникает вопрос о выборе одной из этих синонимических конструкций [13, с. 261].

Что касается просторечных синонимов, то они включаются авторами в повествовательный текст, благодаря чему создаются оригинальные параллели, своего рода «речевые светотени». Это хорошо представлено в «Мертвых душах» Н.В. Гоголя:

…свинья с семейством очутилась тут же; тут же, разгребая кучу сора, съела мимоходом цыпленка и, не замечая этого, продолжала уписывать арбузные корки своим порядком.

или

Собакевич... пристроился к осетру и... четверть часа с небольшим доехал его всего...

Кроме однородных сказуемых, в поэме «Мертвые души» также частотны однородные подлежащие. Особенностью гоголевского стиля является достаточно регулярное употребление обобщающих слов при однородных подлежащих:

В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, - словом, все те, которых называют господами средней руки.

У тоненького в три года не остается ни одной души, не заложенной в ломбард, у толстого спокойно, глядь - и явился где-нибудь в конце города дом, купленный на имя жены, потом в другом конце другой дом, потом близ города деревенька, потом и село со всеми угодьями.

Едва только ушел назад город, как уже пошли писать, по нашему обычаю, чушь и дичь по обеим сторонам дороги: кочки, ельник, низенькие жидкие кусты молодых сосен, обгорелые стволы старых, дикий вереск и тому подобный вздор.

Покамест ему подавались разные обычные в трактирах блюда, как-то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам….

Однородные второстепенные члены предложения также встречаются довольно часто и содержательно обогащают синтаксическую конструкцию.

В следующих предложениях представлены однородные дополнения:

Засим не пропустили председателя палаты, почтмейстера и таким образом перебрали почти всех чиновников города, которые все оказались самыми достойными людьми.

Хотя время, в продолжение которого они будут проходить сени, переднюю и столовую, несколько коротковато, но попробуем, не успеем ли как-нибудь им воспользоваться и сказать кое-что о хозяине дома.

Потом отправился к вице-губернатору, потом был у прокурора, у председателя палаты, у полицеймейстера, у откупщика, у начальника над казенными фабриками... жаль, что несколько трудно упомнить всех сильных мира сего; но довольно сказать, что Приезжий оказал необыкновенную деятельность насчет визитов: он явился даже засвидетельствовать почтение инспектору врачебной управы и городскому архитектору.

Несмотря на то что минуло более восьми лет их супружеству, из них все еще каждый приносил другому или кусочек яблочка, или конфетку, или орешек и говорил трогательно-нежным голосом, выражавшим совершенную любовь: «Разинь, душенька, свой ротик, я тебе положу этот кусочек».

В следующем предложении однородные несогласованные определения дают развернутую, подробную характеристику «известному роду людей»:

Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то, ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан, по словам пословицы.

В поэме встречаются также предложения, содержащие в себе несколько рядов однородных членов:

Чичиков оглянулся и увидел, что на столе стояли уже грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со сняточками, и невесть чего не было.