Немецкие диалекты

Хотя Марбургская школа лингвистической географии оказала большое влияние на развитие диалектологии и германистики в целом, в ряде других центров Германии и стран немецкого языка исследовательская работа в конце XIX и начале XX вв. имела иное направление.

Младограмматические традиции оказались сильны в государственных центрах диалектологических исследований в Вене, Мюнхене и Швейцарии (в особенности, в Цюрихе), для которых характерно углубленное внимание к фонетической стороне диалектов (Жирмунский В. М, 1956, с. 109; Prolze H, 1969, с. 362).

Выявлению границ распространения звуковых закономерностей баварских диалектов посвящены труды одного из главных представителей Венской диалектологической школы, основанной П. Лессяком и А. Пфальцем, Эберхарда Кранцмайера.

Уже в 1901 г. Венская Академия Наук организовала систематическую фонографическую запись образцов австрийско-немецких диалектов, расшифровки которых печатались в ее трудах.

По образцу Венского фонографического архива специальные хранилища диалектных фонограмм, которые используются как материал для исследовательской работы, были созданы в Цюрихе, Берлине, Гамбурге, Марбурге и Ростоке.

Массовая запись немецких диалектов на магнитную ленту была осуществлена в конце 60_х годов XX в. в ФРГ под руководством основателя и директора Немецкого языкового архива (Deutscher Spracharchiv) Эберхарда Цвирпера (Bethge W, 1976).

1.4 Территориальные и социальные диалекты. Их влияние на литературный язык

А.И. Домашнев утверждает, что в современном немецком языке влияние диалектов очень заметно. До сих пор ощутима сильная диалектная окраска городского просторечия и разговорной речи в целом. Наиболее отчетливо это проявляется в лексике, при этом некоторые областные слова проникают в литературу. (Домашнев А.И, 1983)

Так, например, на севере говорят Sonnabend, Sahne, fegen, на юге - Samstag, Rahm, kehren. На севере мясник будет Schlachter, на юге - Metzger, в восточных областях - Fleisher (www.bibliofond.ru)

Если признать, что в настоящее время на нашей планете насчитывается около 3 000 языков, из них лишь 30 имеют письменность, то есть являются безусловно литературными, то окажется, что остальные 2 700 языков существуют в виде бесписьменных диалектов (www.bibliofond.ru). А если учесть, что литературно-письменные языки не являются единственной формой существования соответствующих языков, наций и народностей (для большинства из них, например, для русского, немецкого итальянского и других языков, свойственны территориальные разновидности), то придется признать, что территориальные диалекты - одна из самых распространенных форм существования языка.

Что же касается периода до возникновения письменности и литературных языков (чаще всего они возникают одновременно), то на этой стадии территориальные диалекты были, без сомнения, главнейшей формой существования языка.

Функциональные и структурные признаки территориального диалекта чаще всего характеризуют через его противопоставление литературному языку.

Диалект - это такая форма существования языка, для которой характерны:

1) территориальная ограниченность,

2) неполнота общественных функций и как следствие этого - незначительное стилевое разнообразие, в частности наличие стилей, связанных лишь с разговорной формой реализации языка (диалекту как бесписьменной форме несвойственны такие книжные функциональные стили, как официально-деловой, научный, публицистический и т. д.).

3) закрепленность за бытовой и обиходно-призводственной сферой общения,

4) определенная, исторически-обусловленная социальная сфера распространения - среди крестьян и близких к ним социальных групп,

5) отсутствие отбора и регламентации языковых средств (существование нормы в виде узуса, а не кодифицированных правил),

6) структурная подчиненность диалекта высшим формам существования языка, в частности, литературному языку.

Территориальные диалекты - компоненты как национального, так и донационального периода существования языка, причем формирование и рассвет основной массы территориальных диалектов приходится на донациональную стадию, то есть на социальный тип языка, называемый языком народности. В национальный период, особенно в период формирования социалистических наций, местные варианты языка существуют пережиточно и «тают» под мощным воздействием литературного языка. (Б.А. Серебренников, 1970)

Территориальные диалекты реально существовали и существуют теперь в виде говоров.

Территориальные диалекты и говоры

Говор - это наименьшая территориальная единица языка, обслуживающая жителей населенного пункта (села, деревни) и имеющая отличительные особенности во всех сторонах языковой системы.

Совокупность более или менее однородных говоров образует наречие.

Помимо наречий и групп говоров существуют диалектные зоны, выделяющиеся пучком изоглосс отдельных языковых явлений. Диалектные зоны не повторяют ни границ групповых говоров, ни наречий.

Ни наречия, ни группы говоров, ни диалектные зоны не считаются формами существования языка, так как в силу «сборного» характера не образуют единой коммуникативной системы: на всём наречии, на всей группе говоров и т. д. никто не говорит.

Самодостаточной, реально функционирующей системой является диалект и его самая мелкая разновидность - говор.

Завершая сжатый очерк территориального диалекта как формы существования языка, коснемся вопроса об отношении территориальных диалектов к социальным диалектам. В одной из своих последних работ В.М. Жирмунский писал: «Традиционное деление диалектов на территориальные и социальные является мнимым… всякая территориальная диалектология в соответствии с самой языковой действительностью должна быть и диалектологией социальной» (Жирмунский В. М, 1956, с. 54).

Деление диалектов на территориальные и социальные имеет реальные основания и в принципе не является «мнимым», особенно, если иметь в виду территориальный (локальный) диалекты феодального периода, которые служили средством общения для всех сословий в пределах данного княжества (государства):

речь феодала по своим основным структурно-языковым не отличалась от речи крестьянина.

В национальный период, когда в качестве универсальной по охвату сфер человеческой деятельности (быт, культура, наука и т. д.) и социально престижной формы общения употребляется литературный язык, превосходящий каждую из местных разновидностей языка богатством ресурсов и их дифферецированностью в семантическом и стилистическом плане, диалекты, естественно, становятся языком «простонародья», т. е. приобретают социальную маркированность. Даже по сравнению с мещанскими городскими полудиалектами и просторечием социальный престиж территориальных диалектов оказывается не в их пользу (Жирмунский В. М, 1956, с. 93).

Далее, в национальную эпоху, в условиях начала 20 го века, традиционные территориальные диалекты теряют свое единство: они как бы расслаиваются (структурно и функционально) на несколько структурно-функциональных типов (архаический тип, промежуточный тип и передовой тип говора, близкий к литературному), каждый из которых имеет свой социальный субстрат (своих говороносителей) и свою сферу преимущественного использования (например, в производственной сфере - промежуточный или передовой тип, в быту - архаический или промежуточный). И в этом смысле изучение территориальных диалектов не может не быть социолингвистическим, так как сам объект исследования территориально-социален.

Социолекты в научной и исследовательской литературе

В научной и исследовательской литературе термин «социальные диалекты» (социолекты) употребляют то в очень широком, то в очень узком смысле.

При широком понимании содержания термина в категорию социальных диалектов включают все или почти все социально-обусловленные разновидности языка, независимо от их структурно-языковых и функциональных особенностей.

Иногда «социальными диалектами» называют основные формы существования языка. Так, В.М. Жирмунский к числу социальных диалектов относил и

· территориальные диалекты (говоры крестьян), и

· полудиалекты («язык городского мещанства») и

· литературный язык (в его разговорной и письменной форме),

считая их «социальными уровнями языка», в конечном счете восходящими к классовой дифференциации общества. И такой подход закономерен, поскольку в силу общественного характера языка его конкретные воплощения в той или иной форме обязательно будут социально-детерминированными и соотнесены с «социальным субстратом».

«Социальные диалекты в языке классового общества образуют как бы пирамиду, сходящуюся в унифицированной письменной форме литературного языка (Жирмунский В. М, 1956, с. 75)

Основу пирамиды (низший уровень) образуют

· местные диалекты, в которых расхождения наиболее значительны и представляют наибольшую дробность;

· в полудиалектах (на среднем уровне) пирамида сужается как в смысле значительности расхождений, так и в смысле дифференцирующих признаков;

· в обиходной (разговорной) форме литературного языка, более или менее унифицированной (на высшем уровне), схождения еще больше, но в результате незавершенности процессов унификации пирамида остается усеченной и точка схождения (обженациональная «норма») представляется скорее идеальным предельным понятием чем осуществленной действительностью».

Указанные социальные «уровни» общенационального языка В.М. Жирмунский и предлагает называть социальными диалектами. [20]

Диалекты и арго

Что касается диалектов и арго, то они согласно его концепции, «не являются социальными диалектами в строгом смысле», поскольку развиваются в рамках того или иного языка и диалекта «как лексика и фразеология специального назначения». По существу, такого же мнения о профессиональных языках, жаргонах и арго придерживается и Б.А. Серебренников, который называет их не диалектами, а «социальными вариантами речи» или речевыми стилями. Основанием для отказа этим «вариантам речи» в статусе диалекта служит то, что «они не имеют специфической фонетической системы, специфического грамматического строя и существует на базе обычного языка». В.А. Аврорин отказ от термина «социальный диалект» для обозначения социальных вариантов речи считает необоснованным (Серебренников Б. А, 1970, с. 33)

Предельно узкое наполнение термина «социальные диалекты» видим в учебном пособии Ю.С. Степанова «Основы общего языкознания»: «К местным крестьянским диалектам, - пишет автор, - близки социальные диалекты одного языка… иначе их называют «условными языками» (далее приводится характеристика арго бродячих торговцев - офений и ремесленников) (Степанов Ю.С, 1975, с. 64)

Очевидно, нам следует принять такое определение социальных диалектов, которое бы, с одной стороны, не поглощало рассмотренные выше формы существования языка и, с другой, - не сводилось лишь к одному типу социального диалекта. Общей чертой всех языковых образований, включаемых в категорию социальных диалектов, является ограниченность их социальной основы: они выступают средством общения, причем, как правило, дополнительным, отдельных социально-сословных, производственно-профессиональных, групповых и возрастных коллективов, а не всего народа (как литературный язык) и не всего населения региона (как территориальные диалекты) (http://www.studygerman.ru)

Если территориальные диалекты порождены пространственной, географической разобщенностью народа (хотя такая разобщенность также имеет социальные корни: не случайно образование местных диалектов связано с одной из социально-экономических формаций - с феодализмом), то природа социальных диалектов - в социально-сословной, профессиональной, социально-возрастной и социально-половой (или профессионально-половой) разобщенности общества. Территориальная неоднородность языка дает как бы его «горизонтальное» членение, социальная неоднородность - его «вертикальное» членение.

Назначение социальных диалектов - служить средством связи для лиц, входящих в определенную социальную или профессиональную группировку, объединять членов в одну корпорацию, имеющую свои интересы - профессиональные, социально-сословные, возрастные, культурно-эстетические и т. п.

Возникая в ответ на различные профессиональные и групповые потребности отдельных коллективов, социальные диалекты в речевой практике говорящих всегда сосуществуют с другими формами существования языка, которые всегда выступают как первичные, опорные, основные (литературный язык, территориальные диалекты, городской койне, просторечие), а социальные диалекты - как дополнение к ним (иногда профессионально необходимое, и иногда и явно факультативное, например, жаргон).

Б.А. Ларин, изучавший «языковой быт города», обратил внимание на такую черту городских арго, как «теснейшая взаимная обусловленность двух или нескольких языковых систем, находящихся в распоряжении каждой социальной группы (соответственно индивида) в силу того, что она (или индивид) сопринадлежит одновременно нескольким разным по охвату коллективам». В этом высказывании хотелось бы подчеркнуть продуктивную мысль о сосуществовании нескольких языковых систем, то есть о владении индивидом несколькими формами существования языка, поскольку он одновременно входит в разные социальные и речевые коллективы. Например, торговец-офеня слободы Мстера Владимирской губернии, безусловно, владел местным, мастерским говором, далее он хорошо знал офенское наречие (арго), и, наконец, он мог, как бывалый человек, знать и «культурный» язык - городское просторечие.

Однако трудно согласиться с утверждением, что арго имеет значение основной, первой речевой системы: «Только известная речевая система, причем имеющая значение основной, первой для какой-нибудь социальной группы, может быть названа «арго». (Ларин Б.А. История русского языка и общее языкознание: Избранные работы. М.: Просвещение, 1977. с. 186.). Принимать арготический ряд слов за «основной и исходный» можно лишь в качестве одного из методических приемов изучения данной формы существования языка. В функциональном и структурном плане арго, как и все другие социальные типы диалектов, являются производными, сформировавшимися на базе ведущих форм бытования языка и пользующимися их грамматическим и фонетическим строем.

1.5 Принципы классификация немецких диалектов в работах отечественных и зарубежных ученых

Возникновение первых диалектальных границ, произошедшее в древневерхненемецкий период (т. е. IX-X вв.), связано с возникновением первых герцогств в восточных землях франков и в самой Германской Империи.

В это время различают следующие группы верхненемецких диалектов: 1) средненемецкую (франкскую) группу с диалектами

· среднефранкским,

· рейнско-франкским и

· восточно-франкским;

2) южнонемецкую группу с диалектами

· алеманским и

· баварским.

И.О. Москальская предлагает более развернутую классификацию древненемецких диалектов, дополняя её и нижненемецкими территориальными вариантами.

Следует отметить, что общепринятая классификация имеет чрезвычайно схематичный и поверхностный характер. Сведения о древневерхненемецком ограничиваются небольшим числом письменных памятников происходящих из нескольких монастырских центров. Целые области, как например Тюрингия, не представлены никакими связными языковыми документами.

Однако несмотря на диалектальную раздробленность древне-

верхненемецкого языка, в эту эпоху наблюдается взаимодействие диалектов и их унифицирующая тенденция, по крайней мере в письменном языке. Так, благодаря политическому и культурному влиянию франков в Каролингской державе, заметно распространение рейнофранкского в других средне- и южно-немецких диалектов.

Например, франкская форма дифтонга «uo» (guot) вытесняет во второй половине IX в. баварскую форму «ц» (gцt) и алеманскую «ua» (guat).

При их выделении опираются на различные принципы. Так, В.М. Жирмунский, опираясь на географо-племенной принцип классификации, выделяет диалекты:

1) нижненемецкий, нижнефранкский;

2) северосаксонский;

3) шлезвигский;

4) гольштейнский;

5) вестфальский;

6) остфальский;

7) мекленбургский;

8) севернобранденбургский (Жирмунский В. М, 1956).

Г. Рейс, строго придерживаясь географического принципа, различает: южнонемецкий (верхненемецкий, алеманнский, баварский), западносредненемецкий, тюрингенский и восточносредненемецкий диалекты, которые принято относить к верхненемецким диалектам; нижнефракский, нижнесаксонский и восточнонемецкий - диалекты, относимые к нижненемецким диалектам (Reis H, 1929).

Также представляет интерес классификация диалектов, предложенная Т.В. Строевой. Автор вносит в классификацию свои коррективы, так как учитывает не только границы распространения диалектных языковых явлений и территорию их распространения, но и противопоставления по языковым признакам, имеющимся между диалектами (Строева Т. В, 1985)

Так, при выделении нижненемецких и верхненемецких диалектов ею учитываются границы перебоя, а при выделении средненемецких и южнонемецких диалектов, на которые делится верхненемецкая территория, признак наличия - отсутствия фонемы pf. Нижненемецкие и верхненемецкие диалекты противопоставляются друг другу на основе наличия или отсутствия у них перебоя t на z, k на ch, t на s, например: tid - Zeit (время); water - Wasser (вода); ik - ich (я) и т. д.

2. Специфика немецких диалектов в диалектальном ареале Воронежской губернии

2.1 Исторические предпосылки возникновения немецкого поселения в Рибенсдорфе (на территории Воронежской губернии)

Причины появления Немецкой слободы в Воронеже

Немецкое население появилось в Воронежском крае в самом начале его освоения русским государством. В числе первых поселенцев Воронежа и Валуек среди ратных людей упоминались «немцы и литва». Однако тогда иностранцы составляли ничтожно малый процент местного населения (Былов М. Н, 1894). Появление немцев в Воронеже в конце XVII в. связано с именем Петра I и началом строительства военно-морского флота. Приглашенные мастера - корабелы были в большинстве своем англичанами, голландцами, датчанами, норвежцами, шведами и итальянцами по национальности.

Собственно уроженцев Германии насчитывалось несколько человек, чаще всего это были врачи, сопровождавшие вельмож. Среди кораблестроителей немцем был только Август Мейер; да еще неудачно руководил работами по сооружению канала Волга - Дон инженер Бракель, вынужденный бежать из Воронежа (Былов М. Н, 1894). В этот период всех иностранцев в России называли немцами, поэтому место их компактного проживания в Воронеже получило название «НЕМЕЦКАЯ СЛОБОДА». Ее строительство и развитие продолжалось с 1696 по 1709 гг. Просуществовала немецкая слобода до 1748 г. и была уничтожена пожаром, о истребившим в этом году весь Воронеж (Коссецкий А. О, 1912).

С прекращением кораблестроения число иностранцев в Воронеже значительно сократилось, хотя лютеранская община продолжала самостоятельно существовать вплоть до середины 1760_х гг. Согласно исследованиям М.Н. Белова, к концу XVIII в. протестантская община в Воронеже насчитывала около 50 человек, они имели отдельное кладбище в пригородной слободе Чижовке, близ церкви Иоанна Предтечи. Таким образом, немецкая слобода не являлась постоянно существующим отдельным поселением. Появление немецкой колонии на территории Воронежского края связано с началом создания в России иностранных колоний (Былов М. Н, 1984, с. 112).

Быстрое территориальное расширение русского государства шло параллельно с колонизационными мероприятиями. Правительство страны понимало, что без освоения новых земель потерять их будет легче чем приобрести. Но возможности освоения новых территорий государством, где господствовало крепостное право, были крайне ограничены. Не отказываясь от коренного населения в деле колонизации новых земель, правительство обратило свой взор на Запад» (Былов М. Н, 1984, с. 112).

Впервые к возможности массового приглашения в страну иностранцев обратилась Елизавета Петровна. В 1752 г. была создана комиссия по разработке плана заселения иностранцами территории прилегающей к турецкой границе. Но Семилетняя война отодвинула намеченные мероприятия (Коссецкий А. О, 1912, с. 2). В конце царствования Елизаветы Петровны были выработаны общие положения для приглашения колонистов из-за границы.

Таким образом, вопрос о приглашении иностранцев в Россию был практически решен Елизаветой Петровной. Осталось только дождаться окончания войны (Плеве И. Р, 1763, с. 27). Уже на завершающем этапе Семилетней войны 4 декабря 1762 г. новая императрица Екатерина II подписала манифест о вызове колонистов. Отсутствие положительного отклика на манифест 4 декабря 1762 года, заставило власти выработать новый документ, который являлся бы юридической основой для иностранной колонизации в России. Таким документом стал манифест 22 июля 1763 г. Манифест разрешал колонистам «въезжать и селиться где кто пожелает, во всех Наших губерниях» (п. 1) (И.Р. Плеве, 1997). Прибыло около 30000 колонистов в Москву, Петербург и Ревель прибывших в Россию (Плеве И. Р, 1997).

В заключение манифеста Екатерины Великой прилагался реестр свободных земель, на которых предлагалось селиться колонистам. В реестре были перечислены земли Астраханской, Оренбургской, Саратовской, Тобольской губерний. Сообщалось и о свободных землях Воронежской губернии «по речкам Журавке, Геркулу, Битке, Осколу в пределах Валуйского уезда» (Писаревский Г, 1909, с. 55).

Факторы, обусловившие возникновение Рибенсдорфской колонии в Воронежской Губернии и характерных для нее немецких диалектов

Всего в других, помимо Волги, регионах страны было поселено 3056 человек (Плеве И. Р, 1997, с. 107). Среди подобного рода небольших групп колонистов, оказалось и 60 семей, которые в августе 1765 г. было приказано по первому снегу, через Москву, Тулу и Воронеж отправить в Острогожскую провинцию (Воронежские губернские ведомости, 1862, № 30, с. 328). Данная провинция в 1765 г. была передана из Воронежской губернии только что созданной Слободской Украинской губернии.

Колонисты, отправленные в Острогожскую провинцию, прибыли туда не ранее февраля 1766 г. Б. Адлер считает, что колонисты прибыли в Острогожск в 1765 г. (Адлер Б. Ф, 1904, с. 72). Быть может, в Острогожском уезде так и не появилось бы немецкой колонии, если бы вопросом размещения колонистов не заинтересовался крупный помещик, активный сторонник создания Слободской Украины С.И. Тевяшов. Именно он в январе 1766 г. сообщил в Санкт-Петербург о проблемах по размещению колонистов в губернии (Акт, относящийся к истории Рибенсдорфенской колонии, с. 328). Полковник бывшего казацкого Острогожского полка С.И. Тевяшов при посредстве Острогожского комиссарства «все поиски по приисканию удобного для колонистов земельного участка взял на себя». Место для поселения было найдено в 7 верстах от г. Острогожска по обе стороны реки Сосны.

Этимологический аспект наименования колонии Рибенсдорф

Построенная в 1766-1768 гг. колония получила название Рибенсдорф. Как указывает Б. Адлер, «такое название поселения происходит от слова «рыба» или «рыбное», так как река Сосна славилась в старину своими рыбными богатствами.

Однако, возможно, немцы дали название своей колонии просто по названию ближайшего города. По свидетельству С. Гмелина Острогожск в 1768 году называли «Рыбны»:

«Имя дано городу по названию озера, которое находится в 7 верстах и слывет рыбным, сказывают по той причине, что много водилось в нем рыбы. Река Сосна также изобильна рыбою».

Диалектологический атлас немецких поселенцев в Воронежской губернии [ареалы распространения немецких диалектов в Воронежской губернии]

На рубеже XIX-XX вв. благодаря немцам Рибенсдорфа появляются лишь небольшие хутора и пасеки, где проживали отдельные немецкие семьи. Так, в Лушниковской волости Острогожского уезда отдельно проживали семьи Я.М. Штоль, A.M. Вегнер из княжества Вюртемберга.

Носители немецких диалектов, проживавших в одной из самых больших колоний в Воронежской губернии, Рибенсдорфе, обусловили их распространение по многим (небольшим) селам, хуторам и поселкам Воронежской губернии. Однако гораздо большую роль здесь сыграли немцы - выходцы из Херсонской и Екатеринославской губерний, которые распространяли диалектальные особенности своих бывших немецких княжеств. Кроме того, немецкое население именно этого, наиболее развитого в экономическом отношении региона, приняло активное участие в покупке земель в Воронежской губернии ((Малиновский Л.В, 1999, с. 36).

Немцы из Херсонской губернии появились в Воронежской губернии в 1898 г.: в Ровеньковской волости Острогожского уезда при слободе Всесвятской. На вновь приобретенной земле появилось два немецких поселения: хутор Сухой и хутор Варино. В 1908 г. немецкие поселенцы появились в Новохоперском уезде.

Примером самого крупного переселения из Рибенсдорфа в рамках губернии в рассматриваемый период, следует считать появление пяти немецких семей в селе Артюшкино Ярковской волости Новохоперского уезда.

В Екатеринославской губернии немцы проживали с XVIII в., и являлись меннонитами, выходцами с территории современной северо-западной Польши.

Язык меннонитов и первое переселение меннонитов в Россию

Первое переселение меннонитов в Россию, из Мариенвердерской низменности (в Пруссии), состоялось в 1789 году, по приглашению правительства, в числе 228 семейств. Опираясь на исследования Писаревского Г., было установлено, что в 1789 г. был заселен Хортицкий округ Екатеринославского уезда и губернии. Вновь прибывшие в 1793-1796 г. 118 семейств частью расселились в существовавших уже колониях, частью в новых, в уездах Александровском и Новомосковском. (Писаревский Г, 1909, с. 55).

Язык меннонитов - это прежде всего немецко-платский диалект, нижне-прусский вариант восточного нижненемецкого языка, который сформировался в XVI-XVII вв. в Западной Пруссии. Распространение этих диалектов наблюдается в Меннонитской колонии Хортица, откуда в Новохоперский уезд переселилась основная масса колонистов, славилась в императорской России как одна из богатейших (Акиньшин А.Н, с. 31). Немецкие переселенцы, являющиеся носителями немецко-платского диалекта, а также его нижне-прусского восточного нижненемецкого языка, основали в Новохоперском уезде три новых поселения:

· поселки Централь,

· Иоганновка и

· хутор Петровский, в которых использование южнорусских диалектов вновь прибывшими немцами отвергалось (Памятна книжка Воронежской губернии за 1912 г., с. 103).

Немецкие диалекты в Острогожском уезде

В 1910-1911 гг. на территории Колыбельской волости Остогожского уезда появилось еще два небольших немецких поселения

· хутора Александровский и

· Энгеймский (Воронцовский),

основание выходцами из Херсонской губернии. На первом обитало 15, а на втором 20 семей немцев - русскоподанных. В указанных поселениях использовались также немецко-платский диалект, нижне-прусский вариант восточного нижненемецкого языка, сформированный в XVI-XVII вв. в Западной Пруссии.

Таким образом, к началу первой мировой войны в Воронежской губернии существовало не менее 10 немецких поселений. Немецкое население губернии в отличие от начала 1870_х гг. стало намного более пестрым, немцы Воронежской губернии различались по диалектам немецких княжеств, из которых они прибыли, а также по своему религиозному и социальному составу.

Состав немецких диалектов в Воронежской губернии с позиции диалектологии и лингвистической географии

Самуил Гмелин, немец, представитель Санкт-Петербургской Академии Наук, достаточно подробно анализирует княжества, из которых прибыли колонисты, что закономерным образом позволяет выделить и доминантные диалекты, которые они представляли. «Жители - пишет С. Гмелин - по большей части суть родом Виртембергцы, по них большее число составляют

· пфальцские уроженцы; находится также среди них несколько человек из Римской империи, из

· Пруссии и Лифляндии и один швед трубочник» (Гмелин С, 1771, с. 146).

Последующие исследователи М. Былов и Г. Веселовский С. Гмелину полностью доверяли и, рассматривая вопрос о происхождении немцев, его цитировали (Былов М.Н, с. 153).

Другую точку зрения представляет Б. Адлер. По его сведениям, большей частью колонисты были выходцами из графства Равенсбург (Баден), из деревушки Зульцефельд» и, соответственно, представляли диалектальные особенности этого немецкого региона. Пастор этой деревни, как указывает Б. Адлер, прислал исследователю «список имен лиц, выселившихся в Россию». Этот список, по утверждению Б. Адлера, совпал со списками, заимствованными из рукописей рибенсдорфских пасторов, представлявших вышеуказанные диалекты (Адлер Б, с. 93).

По всей видимости, оба исследователя говорили об одной и той же территории. БАДЕН И ВЮРТЕМБЕРГ являются соседними землями юго-запада Германии. Во времена С. Гмелина (1769 г.) это селение относилось к Вюртембергу, а во времена Б. Адлера (1904 г.) - к Бадену.

Швабский диалект как один из доминантных диалектов немецких поселенцев в Воронежской губернии

По данным Г.М. Веселовского, относящимся к 1867 году, немцы этого поселения (Рибенсдорфа) говорили на ШВАБСКОМ ДИАЛЕКТЕ, что совпадает с исследованиями С. Гмелина и Б. Адлера (Веселовский Г. М, с. 153).

Выходцы из Швабии, а также из соседних с ней территорий Германии, Франции (Эльзас) и Швейцарии, в ходе немецкой колонизации начинают появляться в России c конца XVIII в., когда в результате Манифеста Екатерины II возникают поселения иностранных колонистов на берегах Волги.

Но, как отмечают исследователи (Г. Дингес, В.М. Жирмунский), на Волге носители швабских диалектов были представлены незначительно, здесь преобладали в основном выходцы из Гессена.

Значительный поток выходцев из Швабии приходится на начало XIX в. и связан с разорением государств южной Германии в результате Наполеоновских войн. В это время швабские переселенцы селились:

· на черноморском побережье Украины,

· на ТЕРРИТОРИИ ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ (немецкое поселение)

Рибенсдорф в 1765-1779 гг. существовал на территории Слободской Украинской губернии), где составили значительную часть населения немецких колоний.

Благодаря наличию совпадающих или однородных первичных признаков у диалектов (несмотря на их многочисленность и разнообразие), они объединяются в определенные диалектные ареалы и субареалы, внутри которых существуют более мелкие градации (Жирмундсий В. М, 1956).

Важно заметить, что самого начала существования Рибенсдорфской колонии при протестантской церкви появилась ШКОЛА, преподавание в которой на немецком языке вел пастор. В школу ходили все дети колонии, одно время в ней даже был введен штраф за отсутствие на занятиях. Грамотность в колонии была очень высокой.

Учитывая, что в окружавших колонию селениях все население говорило на языке малороссов, обучение в школе немецкому языку до 1870_х годов позволяло колонистам сохранять свой язык.

Прежде чем приступить к анализу, обобщению и систематизации фонетических, лексических и грамматических особенностей швабского диалекта, представляется необходимым определить место швабского диалекта в глобальной классификации немецких диалектов.

Место швабского диалекта в базовых диалектальных группах (в корпусе диалектов северной, средней и южной Германии)

Немецкие диалекты многие ученые подразделяют следующим образом:

1. Niederdeutsch (нижненемецкий), т. е. диалекты северной Германии:

· Niederfrдnkisch (нижнефранкский),

· Niedersдchsisch (нижнесаксонский),

· Westfдlisch (вестфальский), например:

Winter fleget de drдugen Bliдr der de Lucht herьmme (Im Winter fliegen die grьnen Blдtter in der Luft herum - Зимой летают листья по ветру);

б) Ostfдlisch (остфальский):

In Winter fleiget dei drцgen Blдr dьr dei Luft herrьmme;

в) Nordniedersдchsisch (северонижнесаксонский):

In'n Winter flд(i) gt de drцgen Blцder/Blдder durch de Luft herьm;

г) Holsteinisch (гольштейнский):

Zu'n Winter fleegt de drдugen Bloeder doer de Luft rum;

д) Schleswigisch (шлезвигский):

Inne Winter flegn de drцgn Blдder inne Luf herum;

2. К диалектам средней Германии относятся:

а) Westmitteldeutsch (западносредненемецкий),

· Mittelfrдnkisch (среднефранкский),

· Ripuarisch (рипуарский), например:

Em Wengter flege dц drьgge Blдdder durch dц Luhet rцm;

б) Moselfrдnkisch (мозельфранкский)

Em Wender fleje die trockene Blдder en der Loft herom;

в) Rheinpfдlzisch (рейнпфальцский):

Im Winder flin'n die druckene Blerrer indr Luft erum;

г) Hessisch (гессенский):

Em Wenter flдhn dei trockene Blerrer dorch dei Loft erim;

д) Thьringisch (тюрингенский):

Em Weinter fliehn de trockne Bleter derch de Loft herem;

3. К диалектам южной части Германии относятся:

а) Sьdfrдnkisch (Sьdrheinfrдnkisch) (южнофранкский),

· Ostfrдnkisch (Mainfrдnkisch) (западнофранкский), например:

Im Wint'r fliaga di truckana Blдiter in dдr Luft ьmri;

б) Bayerisch (баварский),

· Sьdbayerisch (южно-баварский),

· Sьdmittelbayerisch (южносреднебаварский),

· Mittelbayerisch (среднебаварский), например:

Im Winta fliagn de truckan Blдtta in der Luft rum. Nordbayerisch (северобаварский);

в) Schwдbisch-Alemannisch (швабскоалеманнский),

· Schwдbisch (швабский), например:

Im Winder flicha die druggena Bledder in der Luft rum;

· Niederalemannisch (нижнеалеманнский),

· Elsдssisch (эльзасский),

· Hochalemannisch (южноалеманнский), например:

Em Wenter flieja d'droggene Blдtter in der Loft erom.

Причины формирования трех немецких диалектальных групп

Жирмунский И.М. убедительно доказал в своих работах, что именно феномен, названный «Zweite oder Althochdeutsche Lautverschiebung» («Второе или старонемецкое перемещение звуков»), возникший в период с пятого по девятый века, послужил причиной образования трех больших диалектических групп, характеризующихся разным произношением одних и тех же букв. В первую очередь, изменения в произношении коснулись согласных звуков p, t, k (Жирмунский В. М, 1956).

· В верхненемецких диалектах

произношение этих звуков изменялось в зависимости от расположения в слове:

p на pf или ff; t на s, ss, z или tz; k на ch.

· В среднегерманской группе изменения звуков проходили в меньшей степени: например,и житель Франкфурта скажет «Дppelwoi» вместо «Apfelwein» (яблочное вино). Таким образом, граница, разделяющая верхний немецкий и средний немецкий проходит на уровне разницы между «Appel» и «Apfel».

· Нижнегерманская группа диалектов (включая англосаксонский) вообще не характеризовалась звуковым перемещениям. Поэтому разница между средним и нижним немецким проявляется на уровне «maken» - «machen».

Таким образом, нижнегерманские диалекты менее дифференцированы с точки зрения перемещения звуков. Однако земли Мекленбург (Mecklenburg), Западная и Восточная Померания (West - East Pomerania), Бранденбург (Brandenburg) и Восточная Пруссия (East Prussia) имеют свои собственные диалектические варианты (Жирмунский В. М, 1956). На берегу реки Рур можно услышать вестфальский диалект (Westfдlisch), 50 км восточнее - это уже остфальский (Ostfдlisch), затем эльб-остфальский (Elb-Ostfдlisch).

2.2 Комплексный анализ швабского диалекта как одного из доминантных немецких диалектов в Воронежской губернии

Общая характеристика немецких диалектов: «второе верхненемецкое передвижение согласных как основа для первичного разделения немецких диалектов»

Основу для первичного разделения немецких диалектов составляет степень их участия во втором верхненемецком передвижении согласных, в особенности, дальнейшее развитие в них общегерманских глухих смычных [p, t, k].

По этому признаку различают два больших диалектных ареала:

· Hochdeutsch (верхненемецкий),

Niederdeutsch (нижненемецкий) (Степанов Ю.С, 1975., с. 31).

Передвижение смычных согласных [p, t, k] затронуло, в первую очередь, верхненемецкий ареал. В процессе изменения

· общегерманское [t] в начале слова, а также внутри или в конце слова после согласного и в удвоении

· переходило в аффрикату [ts]: ннем. holt - внем. holz; ннем. tid - внем. zeit.

В интервокальной позиции, а также в исходе слова после гласного общегерманское [t] трансформировалось в [s]: ннем. groot - внем. groЯ; ннем. late(n) - внем. lasse(n).

Общегерманские [p] и [k] в интервокальном положении и в конце слова после гласного развились во всех верхненемецких диалектах в [f] и [x] /[V]: ннем. slape(n) - внем. schlafe(n) - ннем. make(n) - внем.

mache(n).

В верхненемецком диалектном ареале по признаку передвижения старого обще германского [р] в аффрикату [pf] разграничиваются два субареала:

· Oberdeutsch (южнонемецкий),

· Mitteldeutsch (средненемецкий).

К южно-немецкому субареалу традиционно относят те диалекты, в которых начальное [р], удвоенное [рр] внутри слова, а также [р] в сочетании с m подвергались передвижению в аффрикату [pf], например:

ю.нем. apfel - снем. appel; ю.нем. dampf - снем. damp.

Дополнительным различительным признаком этих диалектов является форма уменьшительного суффикса - chen.

В диалектах южного субареала используются разные варианты суффикса, включающие элемент - l (-el), например:

mannl, mannel, mannerl, mдnnle, тогда как в средненемецком субареале употребляется преимущественно суффикс - ch(n).

В южно-немецкой области четко противопоставляются друг другу две диалектные зоны:

· Bairisch-Цsterreichisch (баварско-австрийская) на востоке и

· Frдnkisch-Alemannisch (франкско-алеманнская) на западе.

В диалектологии, благодаря трудам В.М. Жирмунского, Н.И. Филичевой, М.М. Гухман, получило распространение понятие «наречие», которое обозначает языковое образование более широкое, чем диалект.

Диалекты и немецкие наречия

Само слово «наречие», было введено в немецкий язык еще в 17 в. поэтом Филиппом фон Цезеном и первоначально означало «искусственное формирование» (Щелкова Е. Е, 1997). Так, например, баварско-австрийское наречие подразделяется на три диалекта:

1) Nordbairisch (севернобаварский),

2) Mittelbairisch (средне-баварский),

3) Sьdbairisch (южнобаварский).

Характерное отличие баварско-австрийского наречия составляет употребление во втором лице множественного числа местоимений цs, ees, es - «ihr», enk - «euch», представляющих по своему происхождению древние формы двойственного числа.

Обозначение дней недели: Ertag, Ergetag - «Dienstag», Pfinztag - «Donnerstag», являющиеся старинными кальками соответствующих древнегреческих названий, проникли в древневерхненемецкий язык еще во времена готов (Щелкова Е. Е, 1997).

Границу между баварско-австрийской диалектной зоной на востоке и франкско-алеманнской на западе принято считать по реке Лех.

К франкско-алеманнской зоне относят следующие наречия:

1) SchwдbischAlemannisch (швабско-алеманнское),

2) Sьdfrдnkisch (южнофранкское),

3) Ostfrдnkisch (восточнофранкское).

В швабско-алеманнском наречии, охватывающем Вюртемберг, Баден, Баварию к западу от реки Лех, немецкоязычные области Швейцарии и Австрии, различаются диалекты:

· Niederalemannisch (нижнеалеманнский),

· Hochalemannisch (верхнеалеманнский),

· Hцchstalemannisch (горноалеманнский), и наконец

· Schwдbisch (швабский) (http://www.nbuv.gov.ua).

Среди диалектов франкско-алеманнской зоны особое место занимает швабский диалект. В научной литературе он описан слабо.

Диалект, как одна из форм существования языка, является первичной по отношению к другим. Деление немецкого языка на местные диалекты возникло в результате длительного исторического процесса. Развитие диалектов именно южной Германии стало объектом многих исследований, проводившимися лингвистами в разные годы.

К одним из самых вариативных принадлежит швабский диалект, который выявляет существенные различия в сравнении с литературным стандартом, в том числе и на произносительном уровне. Важно подчеркнуть, что именно швабский диалект был широко представлен в немецких поселениях Воронежской губернии и именно те черты (признаки) швабского диалекта, являющегося к тому же одним из древнейших немецких диалектов, нашли многогранное отражение в повседневной коммуникации немцев, проживавших как в селе Рибенсдорф, так и во всей Воронежской губернии. Прежде всего речь идет о фонетических особенностях этого диалекта, о специфике его лексического состава, об особенностях грамматической структуры, о своеобразии фразеологизмов в этом диалекте и т. п. Обратимся к характеристике этого диалекта по этим критериям.

Представляется важным подчеркнуть, что к проблеме лингвистического исследования швабского диалекта обращались как отечественные, так и зарубежные ученые, хотя в целом, как отмечалось выше, исследований на эту тему относительно немного.

Проведенный нами практический анализ представленных работ, позволил обобщить некоторые важные выводы, касающиеся швабского диалекта как одного из распространенных диалектов 18 века не только в Германии, но и Воронежской губернии, в частности, в самой большой немецкой колонии - селе Рибенсдорф.

В контексте сказанного обращает на себя внимание прежде всего работа Щелковой Е.Е. «Произносительные особенности швабского диалекта», целью которой является выделение произносительных особенностей швабского диалекта и его сопоставление с литературным языком.

Швабский диалект как один из доминантных немецких диалектов в Воронежской губернии в фонетическом аспекте

По мнению А. Баха, одной из важнейших характеристик швабского диалекта является «краткость высказываний», что проявляется

· в сокращении аффрикат,

· упрощении или сокращении консонантно-вокалических форм,

· монофтонгизации дифтонгов.

И это вполне естественно, так как диалект является языковой формой, предусмотренной в первую очередь для устного употребления. Высказывания на швабском диалекте более кратки, чем в литературном языке. Сравним например:

Moarn goschd ufs Rodhaus ond saischd em Schultes, i hдb me andersch bsonna (Morgen gehst du auf das Rathaus und sagst dem Schultheissen, ich hдtte mir anders besonnen!).

· Часть слогов сокращается,

· артикль (das) и местоимение (du) образуют с предыдущим слогом одно слово,

· подвергаются элизии гласные и согласные,

· многие слова и слоги максимально упрощаются:

morgen, sagst, dem, Schultheiss, ich, mich.

· Безударный [е] в «morgen» и «besonnen» подвергается элизии, дифтонг [ei] преобразуется в [?].

Таким образом, многие слова употребляемые в швабском, настолько видоизменяются, что становится достаточно трудно распознать и реконструировать их стандартный облик и смысл, например:

1. i sott - «ich sollte»;

2. midnea - «mitnehmen»;

3. kear - «Keller»,

4. hem - mr - «haben wir»;

5. sem - mr - «sind wir».

Упрощения имеют место, прежде всего, на стыке нескольких и наиболее сложно произносимых согласных (Щелкова Е. Е, 1997).