Виды переносных значений в лексике спортивных репортажей

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Содержание

Введение

Глава 1. Образование переносных значений слов в английском спортивном жаргоне

1.1 Механизм образования переносных значений слов

1.2 Спортивный жаргон как тип языка

1.3 Спортивный репортаж как тип текста

Глава 2. Виды переносных значений в лексике спортивных репортажей

2.1 Метафоризация

2.2 Метонимизация

2.3 Сужение и расширение значений общеупотребительной лексики

Заключение

Литература

Введение

Актуальность данной работы заключается в следующем. Так как в современной лингвистике особое внимание уделяется когнитивным исследованиям, в частности - отражению познавательных процессов в формировании переносных значений у уже существующих в языке слов, некоторые элементы когнитивных механизмов в языке можно рассмотреть на примере формирования новых значений у общеупотребительной лексики в спортивном жаргоне. Именно жаргон служит достаточно благодатной почвой для подобного рода исследований, поскольку жаргоны - языки, возникающие «здесь и сейчас», которые в основном строятся на развитии у общеупотребительных слов новых значений. Жаргонизмы - по преимуществу лексика устного употребления, мало допустимая в письменной речи, однако некоторые публицистические жанры - в частности, спортивный репортаж - допускают ее употребление. Кроме того, спортивный репортаж является одной из новых разновидностей газетного стиля и даже, возможно, нарождающимся новым функциональным стилем; он мало изучен.

Цель работы - рассмотреть специфику формирования переносных значений слов в спортивном жаргоне

Задачи - рассмотреть: механизмы формирования новых значений слов в общеупотребительном языке и жаргонах; специфику функционирования жаргонов; особенности спортивного репортажа как жанра

Материалами для исследования послужили тексты спортивных репортажей в британских и американских газетах. Эти тексты различаются как по языку и стилю, так и по специфике описываемых в них видов спорта (национально-британские типа регби или крикета или национально-американские типа бейсбола).

Глава 1. Образование переносных значений слов в английском спортивном жаргоне

1.1 Механизм образования переносных значений слов

Процесс возникновения новых значений слова может протекать по-разному. Изменение значения слова вероятно при появлении в жизни общества нового денотата -- предмета или понятия. Так, с развитием электротехники в слове core (horny capsule containing seeds of apple, pear, etc.) появляется новый компонент, называющий новый предмет - bar of soft iron forming center of electro-magnet or induction coil. Отражатель огня камина, screen, получивший новую функцию с появлением волшебного фонаря, а затем кино- и телеэкрана, передает свое имя новому понятию, тем самым изменяя объем значения слова. Наиболее характерным в этом отношении является пласт терминологической лексики (antennae, pilot, cabin, to sail, etc).

Изменение значения слова может быть связано и с изменением понятия о чем-то уже существующем. Например, понятие малой величины, передаваемой словом atom, до XIX в. относилось к любым предметам (an atom of a girl). С развитием физики понятие о малых величинах меняется и слово atom получает терминологическое значение (supposed ultimate particle or matter). Изменение понятия об объекте исследования привело также и к изменению значения слова probe (зонд), первоначально -- «surgical instrument for exploring wound», позднее -- «an instrument for exploring outer space (lunar probe)».

Еще одна причина изменения значения слова -- изменение самого денотата. В современном английском языке глагол to sail означает любое плавное передвижение в пространстве (travel over, glide through), тогда как первоначально он был связан именно с плаванием под парусом (travel on water by use of sails). Изменение способа передвижения вначале по воде, а затем и по суше и воздуху привело к изменению значения глагола. Ручная мельница, mill, с развитием промышленности превратилась в фабричное здание (building fitted with machinery), повлияв на значение слова. Hospice (house of rest for travellers, esp. one kept by religious order), изменив свою функцию, становится местом, где заканчивают свой жизненный путь безнадежно больные См. Елисеева В.В. Лексикология английского языка. - СПб.: Изд. СпбГУ, 2003 - С. 10-12.

Слова для обозначения новых реалий либо заимствуются, либо создаются при помощи служебных морфем на основе существующих в языке корней, либо возникают благодаря развитию новых значений у уже существующих в языке слов (так, слово carriage, раньше обозначавшее повозку, в современном английском обозначает вагон железной дороги) См. Антрушина Г. Б., Афанасьева О. В., Морозова Н. Н. Лексикология английского языка: Учеб. пособие для студентов. -- М, 1999. - С. 149. При этом развитие переносных значений у слова в языке может идти как по принципу развития нового значения, так и по принципу развития старого.

Изменения в значении слова происходят вследствие «смещения в базовом опыте носителей языка, изменений в базовых знаниях, в базовом уровне категоризации» - иными словами, вследствие «когнитивного сдвига» Фоменко О.В. Метафора в современном американском сленге. - Коломна, 2004. - С. 63. Под базовым уровнем категоризации здесь имеется в виду уровень, на котором в качестве категорий выступают максимально обыденные для языкового сознания свойства. Категории базового уровня снабжают человека достаточной информацией об объекте; сам этот уровень обладает не только лингвистической, но и когнитивной значимостью. Всю познавательную деятельность человека (когницию) можно рассматривать как развивающую умение ориентироваться в мире, а эта деятельность сопряжена с необходимостью отождествлять и различать объекты. Для обеспечения операций этого рода существуют концепты - «единицы ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека», «оперативные содержательные единицы памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и… всей картины мира» Фоменко О.В. Ук. соч., с. 63-64. Изменение концептуальных систем и категорий отражается в образовании новых значений слов.

Известны 2 основания связи лексико-семантических вариантов слова в структуре многозначного слова: связь по смежности (метонимия) и связь по сходству (метафора). Некоторые лексикологи используют иную терминологию: импликационный тип переноса (в который входят метонимия, синекдоха и конверсия) и квалификационный тип переноса (куда входят метафора, синестезия и функциональный перенос) Елисеева В.В. Ук. соч., с. 14, но в настоящей работе мы будем пользоваться более стандартной терминологией. Существуют собственно метафора и метонимия как поэтические тропы, но наряду с этим существуют и «стертые» метафора и метонимия, утратившие свою поэтическую функцию, которые образуют устойчивый механизм связи значений. Таким образом, метафора и метонимия естественно присущи языку.

В английском языке примерами метафоризации в развитии новых значений слов могут быть the eye of a needle, the neck of a bottle, football star, mint drops, названия различных растений (foxglove, bluebell) и т.д.

Метонимизация - процесс, как считают некоторые философы языка, более древний, чем метафоризация, потому что ассоциирование предметов по сходству их проявления во времени и пространстве более легко для осознания, чем ассоциирование по сходству (таким образом, метонимия отражает более древний когнитивный процесс, чем метафора). Наиболее частотен в языке частный случай метонимии - синекдоха (называние части вместо целого и целого вместо части). К метонимизации можно отнести board в значении «стол», hands в значении «работники», china (фарфор) и т.д.

Наконец, в языке существуют еще два противонаправленных процесса образования новых значений у слов - расширение и сужение значений. Так, в древнеанглийском языке слово steorfan означало «погибать, умирать» (ср. нем. sterben), но с заимствованием скандинавского глагола die оно сузило свое значение, и в современном английском to starve означает «умирать от голода». Напротив, слово bird некогда обозначало птенца или молодую птицу - однако в современном английском оно обозначает птицу вообще.

Отношение к метафорическим конструкциям с течением времени претерпевало серьезные изменения. Так, в античности к метафоре относились с пренебрежением, видели в ней свидетельство бедности языка; первым, кто стал рассматривать метафору не просто как нечто естественное и допустимое, но и как одно из важнейших поэтических средств, был Аристотель, уделивший ей немало внимания в своих трактатах «Поэтика» и «Риторика». В гораздо более позднее время (XIX - XX вв.) метафору начали рассматривать уже не только как риторический прием, но и как одно из средств познания окружающего мира: «С одной стороны, она служит обозначением тому, чему нет названия, с другой - средством создания художественной речи» Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. - М, 1988 - с. 11. Перенос значения слова имеет место и в том случае, когда в языке есть обозначение той или иной реалии, и когда нет особой необходимости в создании художественного образа. Метафора возникает в силу особенностей человеческого мышления. Существует точка зрения, что в метафорах сохраняются пережитки первобытного синкретического мышления человека, однако «это не подтверждается данными языковой практики: метафоризация не уменьшается, а расширяется с развитием языка» Там же, с. 12.

Метафора делает абстрактные понятия легче воспринимаемыми. Поэтому один из магистральных путей метафорического переноса - от конкретного к абстрактному, от материального к духовному, хотя возможно и обратное движение в развитии метафорических значений.

В постоянном переносе понятий из одной сферы в другую не только проявляется движение человеческого разума - это необходимо для постижения действительности. Метафора является универсальным орудием мышления и познания во всех сферах деятельности.

Среди многочисленных исследований о мыслительной природе метафорических переносов наиболее известна работа Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живем» (Metaphors We Live by) Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live By. Chicago - London, 1980.. Рассматривая язык как набор фактов, позволяющих раскрыть основные принципы восприятия действительности нашим разумом (general principles of understanding) Lakoff G., Johnson M. Ук. соч., с. 116, авторы утверждают, что эти принципы по своей природе метафоричны. Большинство из наших концептуальных представлений о мире, по мнению Лакоффа и Джонсона, создано на основе пространственных метафор типа «больше - хорошо», «верх - хорошо»; это определяет наше мировоззрение и мировосприятие. Мы используем их в повседневной жизни, сами того не замечая, говоря о своем самочувствии (настроение повысилось - англ. high spirit), благосостоянии (счет в банке вырос, зарплату повысили). При этом метафоры с противоположным значением типа «меньше - лучше» не согласуются с представлением об окружающем нас мире и могут рассматриваться как не свойственные человеческому сознанию. Соответственно, и предложения, построенные на основе представлений «меньше - хуже», «низ - плохо», изначально обладают в нашем сознании отрицательным статусом. Ряд высказываний, которые мы употребляем, проистекают из основополагающих концептуальных представлений, основу которых составляют метафоры; они являются средством характеризации наших концептуальных представлений о действительности в терминах других представлений в том случае, если мы не имеем возможности выразить их другим способом. Различные варианты событий, включая состояния, изменения состояний, действия, процессы, причины и цели, понимаются метафорически через понятия пространства, движения и действия. Для Лакоффа и Джонсона не существует вопроса, являются ли метафорические выражения истинными или ложными, так как истина, в их представлении, «всегда связана с концептуальной системой восприятия, которая определяется большей частью с помощью метафорических переносов» Ук. соч., с. 159.

Несмотря на важность затронутой проблематики и огромный резонанс, вызванный этой работой, современные исследователи отмечают, что выдвинутая авторами концепция нуждается в дополнительном теоретическом исследовании См. напр. Глазунова О.И. Логика метафорических преобразований. - СПб, 2000. Так, О. И. Глазунова в указанной в сноске работе отмечает, что «приведенные авторами примеры базовых концептуальных метафор, определяющих структуру нашего мышления, достаточно малочисленны и, судя по тому, что с течением времени их рамки практически не расширяются, являются скорее исключением, чем правилом» (с. 127). Вместе с тем невозможно отрицать, что в повседневности мы пользуемся именно метафорическим мышлением. «Возможно, это связано с тем, что в языке используется не конечный набор символов, поддающийся систематизации, а бесконечное сочетание разнообразных представлений, результатом которых является образование новых значений, обусловленных не только метафорическими образами, но и контекстуальными средствами, дополняющими и усиливающими смысл метафорического переноса» (там же).

Метафорические конструкции в течение долгого времени привлекают внимание отечественных лингвистов и традиционно занимают особое место в теории семантических, синтаксических, стилистических и других исследований. В отечественной науке метафорический перенос рассматривается как процесс, обусловленный глубинными процессами человеческого сознания. Ассоциативно-образная природа, позволяющая в одной структурной единице совместить информационное сообщение о предмете или явлении внешнего мира с его оценкой и интерпретацией, предопределила широкое распространение метафор в языке и речи.

Метафорой занимались и занимаются такие лингвисты, как Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Г.Н. Скляревская, В.Н. Телия и др. Следует отметить, что В.Н. Телия и Н.Д. Арутюнова - представители такого направления в языкознании, как психолингвистика, занимающаяся изучением связи языка и мышления.

Метафора возникает при уподоблении одного явления другому на основе семантической близости состояний, свойств и действий, характеризующих эти явления. С формальной точки зрения, метафорический перенос заключается в употреблении слова (словосочетания, предложения), предназначенного для обозначения одних объектов (ситуаций) действительности, для наименования или характеризации других объектов (ситуаций) на основании условного тождества приписываемых им признаков.

Существует множество способов классификации метафор (свой способ предлагает Н.Д. Арутюнова, свой - Г.Н. Скляревская, в риториках античности и классицизма тоже существовали свои способы классификации).

1.2Спортивный жаргон как тип языка

Многоаспектностъ социальной структуры проявляется в том, что она может рассматриваться в трех планах - функциональном (как упорядоченная совокупность сфер общественной деятельности, социальных институтов и других форм общественной жизни), организационном (как связей, образующих различные типы социальных групп; единицами анализа при этом являются коллективы, организации и их структурные элементы), и, наконец, как система ориентации социальных действий (единицы анализа здесь - цели и средства, мотивы, стимулы, нормы, образцы, программы и подпрограммы социального действия) См. Швейцер А. Д. К проблеме социальной дифференциации языка // Вопросы языкознания. - М., 1982, № 5. - С. 39-48

Многогранность, многоаспектность и многоярусность социальной структуры общества не позволяет сводить проблему социальной дифференциации языка к проблеме отражения в языке классовой структуры общества. Сложный, многоступенчатый и опосредованный характер связей между социумом и языком исключает возможность рассмотрения структуры социальной дифференциации языка как зеркального отражения структуры социальной дифференциации общества. Известно, что некоторые социальные ситуации влекут за собой преимуществеппое использование предсказуемых формул и речевых штампов. Подобно структуре социальной дифференциации общества, структура социальной дифференциации языка представляет собой многомерное образование, существующее в нескольких измерениях. В частности, для этой структуры характерно противопоставление двух плоскостей социально обусловленной вариативности языка - стратификационной и ситуативной.

Стратификационная вариативность связана с социально-классовой структурой общества, с его делением на классы социальные слои и социальные группы. При этом основной единицей анализа являются языковые коллективы - совокупности социально взаимодействующих индивидов, обнаруживающих общность используемых языковых систем. Однако и этом случае между языковыми и социальными структурами отсутствий изоморфные отношения: одному и тому же языковому коллективу могут соответствовать разные элементы социально-политических, социально-классовых и других социальных структур.

Понятие языкового коллектива является универсальным и охватывает как большие, так и малые общности (от нации до малой группы). Совокупность языковых ресурсов языкового коллектива образует единую социально-коммуникативную систему.

Ситуативная вариативность находит свое выражение в дифференцированном использовании языка в зависимости от социальной ситуации. При этом под влиянием социальной ситуации может наблюдаться либо количественяое варьирование (изменение частотности социально маркированных единиц), либо варьирование качественное (переключение с одной языковой системы или подсистемы на другую).

Среди параметров социальной ситуации, оказывающих детерминирующее воздействие на дифференцированное использование языка, следует выделить, прежде всего, ролевые отношения - взаимоотношения участников коммуникативного акта, определяемые социальной ситуацией и варьирующиеся вместе с ней (чиновник - проситель, покупатель - продавец, учитель - ученик, отец - сын и т. п.). Кроме ролевых отношений, к числу параметров социальной ситуации, детерминирующих варьирование языковых средств, относится и обстановка или место коммуникативного акта. Существуют определенные, строго регламентированные формы реализации тех или иных ролевых отношений в зависимости от обстановки.

Между стратификационной и ситуативной вариативностью существует тесная взаимосвязь, которая проявляется в том, что в результате наложения стратификационных различий на различия ситуативные одна и та же модель ситуативной вариативности может реализоваться по-разному у представителей различных социальных групп. Тесное переплетение ситуативной и стратификационной вариативности находит свое отражение во взаимодействии таких категорий, как статус и роль. Статус - комплекс постоянных социальных и социально-демографических признаков, характеризующих индивида, в отличие от роли, ориентированной на ситуацию, связан со стратификационной вариативностью. Языковыми коррелятами этих признаков могут быть как литературный язык, так и социальные, социально-профессиональные территориальные диалекты, групповые и корпоративные жаргоны, арго и др. Статус является одним из важнейших детерминантов ролевых отношений. Однако ролевые отношения могут, в свою очередь, служить импульсом, приводящим в действие механизм актуализации сленга. С понятием социальной ситуации тесно связано понятие сферы общественной деятельности, которое можно рассматривать в качестве родового по отношению к первому. Номенклатура и исчисление сфер коммуникативной деятельности варьируются от языка к языку и от культуры к культуре. Обычно выделяются такие сферы, как бытовое общение, наука, образование, религия, официальное делопроизводство, общественно-политическая деятельность, художественное творчество, массовая коммуникация. Языковым коррелятом этих сфер в одноязычном обществе является функциональный стиль.

Нетождественность номенклатуры функциональных стилей у разных языковых коллективов и одного и того же коллектива на разных этапах его развития легко объяснима: ведь, будучи коррелятом сфер коммуникативной деятельности, функциональные стили в конечном счете соотносятся с теми речевыми ситуациями, которые возникают в общественной практике данного коллектива. Именно поэтому к анализу функционально-стилистического варьирования языка вполне приложима ролевая модель речевой деятельности.

Вместе с тем между функциональными стилями и номенклатурой коммуникативных сфер, как и между любыми элементами социальных структур и их языковыми коррелятами, отсутствуют взаимооднозначные связи. Один и тот же функциональный стиль может обслуживать разные, хотя и соприкасающиеся друг с другом социально-коммуникативные сферы. Так, например, официально-деловой стиль может использоваться не только в сфере административного управления, но и в юриспруденции, коммерции и др.

В социальной дифференциации языка получает отражение еще один аспект социальной структуры общества - социально-психологическая структура. Одной из важнейших социально-психологических категорий, находящих отражение в языке, является установка. В основе установки лежит триада, состоящая из субъекта, другого лица или лиц и объекта установки, В этой связи группу или даже общество в делом можно рассматривать как сложную сеть или структуру межличностных отношений, в которых почти все индивиды связаны друг с другом установками симпатии, антипатии, уважения, ненависти и т. п. Говоря о языковых рефлексах социальных установок, следует различать различные виды последних в зависимости от объекта установки. Прежде всего нужно выделить в особую категорию референциальные установки, объектом которых может быть сам денотат языковой единицы. Социальная установка в отношении денотата может фиксироваться как в коннотации слова, так и в формировании у него переносных значений.

Анализ социальной дифференциации языка, помимо объективной стороны, отражающей реально наблюдаемые показатели этой дифференциации, имеет еще и субъективную сторону, имеющую дело с социальными установками в отношении языковых систем и подсистем, а также с ценностной ориентацией языковых коллективов, то есть с ориентацией на определенные нормы выбора. Именно на основе ценностной ориентации формируются представления о приемлемости и неприемлемости языковой формы в определенной социальной ситуации.

Социальная дифференциация английского языка достаточно сильно отличается от русской: так, в английском языке существуют, во-первых, региональные различия, не вписывающиеся в рамки диалектов (например, дифференциация американского, австралийского и других вариантов английского языка), во-вторых, социальные различия, не имеющие аналогов в русском (существование особых сленгов низших слоев общества, имеющих богатую историю и традицию - например, язык лондонских кокни или Black English в Америке). См. Швейцер А.Д. Литературный язык в Англии и США. - М., 1971

Жаргон - это подъязык (во многом родственный сленгу), который относится к деятельности особого рода, профессии или группе. Он развивается как нечто вроде шифра или системы знаков для выражения понятий, часто обсуждаемых внутри данной группы, а также для различения тех, кто принадлежит к данной группе, от тех, кто к ней не принадлежит (в том числе и из желания предотвратить выдачу профессиональной или коммерческой тайны, как это было у средневековых ремесленников и торговцев, или из стремления скрыть от посторонних ушей антиобщественный и криминальный смысл обсуждаемых вопросов, как в воровском жаргоне). Это иногда называется «групповым», «внутренним» жаргоном (в англоязычной лексикологии - «guild», «insider» jargon). Новички или не посвященные в тему легко могут быть опознаны по неправильному употреблению жаргона. Использование жаргона не принадлежащими к данной группе может быть воспринято внутри группы как вызов, дерзость, поскольку в этом содержится претензия на членство в группе. Жаргон отличается от терминологии своей неформальностью и тем, что он является существенной частью устной групповой культуры, будучи представлен на письме в достаточно ограниченном виде. У многих (хотя и далеко не у всех) жаргонных выражений есть литературные эквиваленты. Часто слово «жаргон» используется с пренебрежительным оттенком, для выражения недовольства при использовании слов, чье значение затемнено или непонятно. От сленга жаргон отличается тем, что может являться и языком образованных слоев общества (даже принадлежащих к интеллектуальной элите).

Жаргоны активно используются в сфере технического общения, в компьютерной среде, в армии и на флоте и т.д. Настоящая работа посвящена жаргону, употребляемому в спортивных комментариях.

В английской лексикологии термин «jargon» употребляется даже несколько шире, чем в русской. Если в русской лексикологической традиции «жаргон» - нечто, находящееся за пределами литературного языка (чаще всего термин «жаргон» обозначает язык уголовников), в английской литературе, посвященной жаргонам, а также в словарях жаргонов, под этим словом понимается нередко просто профессиональный язык (в том числе язык науки). Так, К. Хадсон в своей работе приводит различные определения понятия «жаргон», которые сводятся к трактовке этого термина как языка, непонятного непосвященным (с пренебрежительным оттенком): “A dictionary definition of jargon is a word applied contemptuously to the language of scholars, the terminology of a science or art, or the cant of a class, sect, trade or profession” Hudson K. The Jargon of the Professions. - London, 1979. - P. 1-2. В качестве источников жаргона здесь рассматриваются журналы по медицине, экономике, психиатрии, психологии и т.д. Использование жаргона в данной среде служит, по мнению автора, как для сбережения времени при общении (для посвященных), так и для отстранения от общения непосвященных.

Первоначально слово «jargon» обозначало (во французском языке, откуда оно в конце 14 века было заимствовано в английский) «птичий щебет» (и до сих пор, например, в русском языке иногда употребляется выражение «птичий язык» для обозначения нарочито непонятного стиля общения в той или иной среде - как правило, в научной или художественной). Таким образом, в нем изначально содержался компонент значения «непонятность».

Механизмы образования новых слов в жаргонах примерно такие же, как и в других разновидностях языка. Прежде всего это уже рассмотренные нами ранее метафоризация, метонимизация, расширение и сужение значений общеупотребительных слов. При этом некоторые исследователи воспринимают жаргоны и сленги как почти тотальную метафоризацию, Hudson K. Op. cit. а некоторые видят в развитии новых значений у общеупотребительных слов в английских жаргонах и сленгах не столько метафоризацию, сколько актуализацию омонимичных общеупотребительным английским словам древних индоевропейских корней, утраченных литературным языком (особенно известны работы М.М. Маковского и его учеников). Наименее заметное изменение значения происходит в тех случаях, когда лексическая единица чаще используется в жаргоне и сленге, чем в обычных контекстах употребления. В жаргоне или сленге стандартное слово может изменить стилистическую тональность, ослабить или, напротив, усилить интенсивность экспрессивной окрашенности, что нередко связано с контекстом употребления слова, с изменением его сочетаемости.

Другой путь пополнения лексического состава жаргона или сленга - заимствования из других стилей и языков. Например, в американском сленге много заимствований из испанского, идиш и некоторых других языков, на которых говорили сначала представители иммиграции. Такие же заимствования из других языков мы можем видеть и в русских жаргонах и сленгах - слова из идиш (кипеш, хаза, бан) в дореволюционном воровском жаргоне, обилие английских заимствований (часто шуточно деэтимологизированных или имеющих русские морфемы) в компьютерном жаргоне или языке любителей ролевых игр (софт, хостинг, дрова (вм. драйвер), крякнуть (взломать, от crack), хайратник (от hair) и т.д.). Лексический состав жаргона может пополняться и за счет заимствований из других жаргонов (так, в жаргоне русских хиппи и любителей ролевых игр встречаются заимствования из воровского (хавка), геологического (закопушка) и даже издательского (приключенец) жаргонов).

Наконец, жаргон или сленг может содержать в себе общеупотребительные слова с нарочно искаженным фонетическим обликом, что не только является своего рода кодом, но и содержит в себе элемент языковой игры, свойственной культуре устного общения.

История происхождения английского спортивного жаргона остается малоизученной. Логично было бы предположить, что возникновение спортивного жаргона (особого подъязыка спортсменов и любителей спорта) имеет те же мотивы, что и происхождение любого другого жаргона: во-первых, обозначение понятий и реалий (названия участников спортивной игры, элементов игры, особых ситуаций и т.д.), для которых отсутствуют номинации в общеупотребительном языке (то есть развитие терминологии), во-вторых - создание особого «языка для посвященных» (поскольку поклонники того или иного вида спорта, особенно командных игр, постепенно выработали свою субкультуру, противопоставляя себя всему остальному миру и представителям других субкультур). Кроме того, спортивный жаргон не является чем-то единым: помимо региональных различий в жаргонах в Англии и Америке, у каждого вида спорта существует свой жаргон (свой у футбола, свой - у бейсбола, свой - у тенниса и т.д.), причем различные клубы и команды, занимающиеся в пределах одной и той же страны одним и тем же видом спорта, могут употреблять различные жаргонные слова и выражения. Здесь жаргон служит как знак различия в чистом виде (наряду с символикой, эмблемой, клубными цветами и т.д.). Вместе с тем некоторые жаргонные термины являются общими для многих видов спорта (например, roster - список команды; по происхождению из военного жаргона).

Специализированные словари спортивного жаргона (за редким исключением) практически отсутствуют, а те немногие, которые существуют, отличаются не вполне профессиональным подходом к их составлению и отсутствием единого критерия - что считать жаргонизмом, что техническим термином и что научным. Так, в Интернет-словаре, посвященном жаргону бегунов, в качестве жаргонизмов рассматриваются и такие слова, как beta-blockers, erythropoietin и т.д., являющиеся скорее медицинскими терминами, чем жаргонизмами.

1.3 Спортивный репортаж как тип текста

Хотя жаргон - как уже было сказано ранее, в основном язык устного общения, он нередко используется и в публицистическом стиле, а именно в языке спортивных репортажей.

Возможность употребления элементов спортивного жаргона в спортивных репортажах и комментариях обусловливается стилистическими и прагматическими особенностями данного типа текста. Этот жанр не отличается строгостью в отборе языковых средств, так как повествует о сфере жизни, чуждой официальности (спорт как стиль жизни часто противопоставляется официозу); для него характерны высокая степень экспрессивности и эмоциональности. Вместе с тем в языке репортажа, как в любом газетном тексте, необходимо присутствуют элементы книжного, литературного языка (конструкции с неличными формами глагола, сложные предложения, книжная лексика). Основная прагматическая задача спортивного комментария или репортажа - не только сообщить аудитории информацию о том или ином спортивном событии, но и высказать свое отношение к ней. Текст спортивного репортажа ориентирован на широкие слои населения, не всегда имеющие высокий культурный уровень, но при этом достаточно хорошо разбирающиеся в подробностях спортивной жизни, в том числе владеющие в той или иной степени спортивным жаргоном. Спортивный жаргон внутри данного типа текста выполняет несколько функций: терминологическую (так как служит для обозначения понятий и реалий, существующих только в том или ином виде спорта), контактную (маркирует принадлежность автора и аудитории к одной замкнутой социальной группе со своим особым кодом коммуникации) и стилизующую (так как спортивный репортаж должен создавать иллюзию непосредственного общения, живой речи).

Глава 2. Виды переносных значений в лексике спортивных репортажей

Все случаи употребления жаргонной лексики (независимо от их происхождения и принадлежности) в переносных значениях можно разбить на несколько групп.

2.1 Метафоризация

Примеры метафоризации, хотя и не являются самыми частотными, достаточно ярки и показательны.

Например, в жаргоне игроков регби существуют выражения dummy pass (обманный пас) (от слова «манекен, кукла», что подчеркивает значение «фальшивый»), feed (когда мяч оказывается в центре атаки - по аналогии с подбрасыванием топлива в огонь или чем-либо аналогичным), to kill a ball (когда игрок падает на мяч, не удержавшись на ногах), scissors (когда игрок отбирает мяч у противника, бегущего в противоположном направлении; движение, напоминающее движения лезвий ножниц во время работы). Таким образом, метафорика данных выражений связана с поведением игрока во время игры, с движениями, предусматриваемыми правилами игры.

Метафорические выражения в жаргоне бегунов в основном касаются либо поведения спортсмена на трассе (старт, особенности бега), либо физических трудностей, с которыми сталкивается спортсмен (в основном проблем с дыханием и мышечной усталости). Очень образным является слово bear (точка на дистанции, когда ширина шага спортсмена уменьшается вследствие физической усталости - как объясняют сами спортсмены, as if you were carrying a bear on your back, то есть «как будто тащишь на себе медведя»); возможно, этимологически это слово не является метафоризацией общеупотребительного слова bear, но в сознании употребляющих его оно воспринимается как метафоризация (по признаку тяжести). Другие слова и выражения, означающие сбои в работе мышц спортсмена вследствие физической усталости, также образны - например, выражение to hit the wall (резко и неожиданно упасть на дистанции) (как будто врезался в стену).

Яркие метафоры в бейсбольной терминологии обозначают различные виды удара, подачи, а также игровой инвентарь. Если перчатки и биты именуются в жаргоне в основном метонимически (см. параграф 2.2), для мяча существует ряд метафорических наименований (связанных с его круглой формой и белым цветом): ice cream cone (мяч в перчатке, что по цветосочетанию действительно напоминает шарик мороженого в вафельном рожке), pea, pearl. Наиболее частотный способ подачи мяча, в официальной терминологии именуемый fastball, в жаргоне называется smoke, bullet, a heater, a hummer, а также cheese, gas. Все эти метафорические обозначения подчеркивают скорость полета мяча и те физические явления, которые сопровождают этот полет и связаны с высокой скоростью (bullet - сравнение с полетом пули, heater - так как в полете он от большой скорости нагревается, hummer - так как он издает при полете жужжащий звук). Трудный для отбивания fastball называют еще и aspirin tablet, pill, так как в полете мяч напоминает таблетку (круглый и белый). Легко отбитый мяч называется can of corn (банка кукурузы) - то есть его отбить так же легко, как купить в магазине банку воздушной кукурузы. Отбитые и поданные мячи имеют метафорические номинации согласно особенностям их полета, траектории - например, duster, dust-off pitch (мяч, брошенный так сильно, что отбивающий его игрок должен упасть носом в пыль, чтобы его самого не задело); dying quail (a bleeder) (букв. «умирающая перепелка», «подранок») - мяч, неожиданно упавший на территорию противника (по аналогии с подстреленной птицей, которая на охоте может упасть куда угодно); daisy cutter (мяч, пущенный так низко, что в полете может срезать головки воображаемых маргариток - цветов с очень коротким стеблем; выражение, не лишенное поэтичности и юмора); rainbow (мяч, летящий по высокой дуге; ассоциации вполне прозрачны). Jam (букв. «зажимать», «прищемлять») - послать мяч слишком далеко, так, что его невозможно отбить (The pitcher jammed the batter). Если при такой подаче мяч отбить невозможно, говорят, что отбивающий был "handcuffed" или "shackled" (буквально - закован в кандалы). При слишком сильной и далекой подаче говорят crush the ball (crunch the ball, mash the ball) - ср. в жаргоне регби to kill a ball. Интересны употребляемые в бейсбольном жаргоне «вкусовые» и «гастрономические» метафоры по отношению к подаче или броску. “Mustard” (горчица) употребляется оценочно по отношению к большой скорости броска или подачи (здесь механизм образования метафоры, возможно, следующий: понятие «острый вкус», ассоциируемое с горчицей, оказывается соотнесено с понятием «горячий», а понятие «горячий» - с понятием «быстрый, скорый»). Напротив, мягкая и прямая подача называется на жаргоне lollipop (леденец) (возможно, здесь возникают ассоциации не только со «сладким» в смысле приятным и положительным, - потому что такая подача удобна и хороша для игры - но и с круглым и гладким, каким часто бывает леденец). Гастрономическая метафора в спортивном жаргоне имеет в своей основе, как правило, положительные коннотации (например, bread and butter - самое лучшее качество или «фирменный» прием того или иного игрока). Вместе с тем метафоры, связанные с негативной оценкой чего-либо, могут строиться и на ироническом переосмыслении понятий, ассоциирующихся в языковом сознании с чем-то положительным. Так, выражение air mail (буквально «воздушная почта») - сленговое название ошибочного удара полевого игрока, когда мяч пролетает слишком высоко над тем, кому он предназначался; иронический подтекст данного выражения очевиден.

Номинации, связанные с техническими и физическими качествами спортсмена, также представляют обширное поле для развития метафоризации. В поле зрения попадают как достоинства, так и недостатки игроков, причем чаще удостаиваются насмешливых и образных номинаций именно недостатки. Нередко метафоры, употребляемые здесь, являются зоологическими. Так, в беге (особенно на длинные дистанции) спортсмен, слишком резко стартующий и поэтому слишком рано устающий и сходящий с дистанции, называется jackrabbit, rabbit (по аналогии с поведением кролика, который бегает быстро, но недалеко, предпочитая прятаться в норку); спортсмен, быстро сбивающийся с дыхания, называется trout, wimpy (названия рыб; по аналогии с рыбой, которая судорожно раскрывает рот, будучи вытащенной на берег). В бейсболе в поле зрения прежде всего такие качества игрока, как быстрота ног и сила удара. Так, подающего (питчера), который долго не устает, уважительно называют rubber arm (резиновая рука); сильный удар называют bazooka (так как мяч от такого удара летит, как пулеметная пуля) (само слово происходит их военного жаргона, но заимствования из военного жаргона в спортивный не редки, да и военная метафорика в языке спортивных репортажей - распространенное явление). Напротив, плохого подающего называют banjo hitter (не то потому, что он с таким же успехом мог бы пользоваться музыкальным инструментом банджо вместо биты, не то потому, что после слишком слабого удара мяч издает звук, похожий на звук струны банджо). Про быстро бегающего игрока могут сказать, что у него не ноги, а wheels (колеса) (по ассоциации с автомобилем или другим скоростным наземным видом транспорта).

На метафоризации строятся и наименования ролей тех или иных игроков. Fireman, например - это самый надежный подающий в команде, которого вводят в действие в трудный момент (это действие уподобляется вызову пожарных или спасателей в экстремальной ситуации). Метафора употребляется и для обозначения поведения игроков в той или иной ситуации, в том числе предусмотренной игровым этикетом. Таково, например, выражение curtain call - ситуация, когда игроку, который особенно впечатлил зрителей своей игрой, разрешается выйти на поле помахать публике шляпой (этикетный жест) (буквально - «вызов на поклон»). Само выражение заимствовано из театральной жизни, и недвусмысленно указывает на родство спортивной игры и театра (и то, и другое - зрелище, в котором важная роль отводится технике и мастерству участников - актеров или спортсменов; похвалы со стороны публики за незаурядное проявление мастерства может быть удостоен и тот, и другой) в сознании носителя жаргона (и вообще носителя языка). Как пример другого заимствования в спортивный жаргон из другой сферы жизни выражения, обозначающего поведение игрока или ситацию, в которой это поведение разрешается правилами, можно привести словосочетание green light - разрешение агрессивных действий, которое дает судья (буквально - зеленый свет; по аналогии с правилами дорожного движения).

Иронически переосмысляться могут даже детали одежды игрока (или особенности этих деталей) - например, elephant ear(s) (когда у игрока из карманов торчит подкладка).

Интерес представляют номинации, основанные на развитии метафорического значения у прецедентных имен (имен знаменитостей или книжных персонажей). Так, в беге существует устаревший жаргонизм cinderfella (бегун по гаревой дорожке - cinder-path; по аналогии с именем героини сказки Cinderella) (сейчас гаревые дорожки вышли из употребления, поэтому это выражение считается архаическим), а в бейсболе - Captain Hook (судья, который удаляет питчера с поля за малейшее нарушение; от слова hook, у которого развилось метафорическое терминологическое значение «удаление», и одновременно от имени персонажа книги Дж.М. Барри «Питер Пэн» - злого пиратского капитана, врага главного героя; образ судьи, удаляющего игрока с поля, вызывает в сознании спортсмена или болельщика негативные и враждебные ассоциации). Игрока со слабым ударом пренебрежительно называют Punch and Judy hitter, по именам персонажей народного английского кукольного театра, известного и в Америке - мужа и жены, которые постоянно дерутся дубинками; возможно, источник номинации - то, как эти куклы держат дубинки, прижав их к груди обеими руками (никак иначе перчаточная кукла дубинку держать не может): пренебрежительное именование подчеркивает не просто слабость («кукольность») игрока, но еще и то, что он неправильно держит биту.

Участки поля в бейсболе тоже имеют свои жаргонные названия (помимо терминологических): так, «базы», на которые делится бейсбольное поле, могут называться bags (возможно, по созвучию). Участок поля, отмеченный белым пластиковым пятиугольником (где располагается игрок, именуемый кетчером, в задачу которого входит ловить мяч) и обычно именуемый (терминологически, причем сама номинация тоже метафорична) home, home plate, может называться и dish (игра слов, основанная на сходстве прямых значений слов plate и dish - буквально «тарелка» и «блюдо»): The catcher settles in behind the dish.

Примеры из спортивного жаргона порой наглядно иллюстрируют те механизмы образования метафор, о которых пишут Лакофф и Джонсон (когда как положительное оценивается «высокое»): catbird seat - удачное положение дел (по аналогии с поведением дрозда (catbird), который любит садиться на высокие ветки, где весьма безопасно).

Однако, некоторые примеры спортивных жаргонизмов являются не метафорами в строгом смысле слова, а скорее зашифрованными выражениями, иносказаниями, чей смысл может быть достаточно прозрачен (ducks on the pond (букв. «утки на пруду»)- игроки на второй и третьей базах ("He doesn't hit when there are ducks on the pond."); meat - новички), а может быть полностью скрыт от непосвященного (rhubarb (букв. «ревень») - ссора или драка во время игры; выражение, где на первом месте, видимо, чистая фоносемантика).

Метафоризируются даже цифры, обозначающие очки. Причем метафоризации подвергается наименование самой неприятной для игроков цифры - 0. Ее называют goose egg (метафора достаточно прозрачная - по круглой форме и достаточно крупному размеру); словом сollar называется нулевой счет ( to wear the collar для команды - закончить игру с нулем очков).

2.2 Метонимизация

Метонимических выражений в спортивном жаргоне не так много (возможно, потому, что спортивный жаргон весьма экспрессивен, а метонимия по сравнению с метафорой - троп не слишком яркий и экспрессивный; возможно, это связано с особенностями когнитивных процессов в сознании современного человека вообще, более ориентированного на метафору, чем на метонимию, в то время как в более древние времена основным когнитивным тропом была именно метонимия См. напр. Колесов В.В. Философия русского слова. - СПб, 2006)

По нашим наблюдениям, в сопртивном жаргоне наиболее частотны метонимии, в которых основанием для сопоставления является материал, из которого сделан предмет. Так, grab some pine (буквально «хватить сосны») - отправиться на скамью штрафников (сосна - материал, из которого сделана вышеупомянутая скамья; возможно, слово «сосна» само по себе здесь является метонимией для дерева вообще; к тому же сосна ассоциируется с хвоей, колючками, и отправление на скамью штрафников осознается в данном выражении как нечто настолько неприятное, что может быть отождествлено с ощущениями человека, ухватившегося внезапно за что-то колючее). Выражения, имеющие в себе метонимический перенос по материалу (в частности, касающиеся того же «дерева») нередко могут нести в себе отрицательную или ироническую коннотацию (get good wood - слишком сильно ударить по мячу в бейсболе; lumber - бейсбольная бита: это же слово может обозначать не только «строительный лес», но и вообще хлам, нечто ненужное, и в сознании носителей языка отождествляется с чем-то тяжелым и неуклюжим). Однако встречаются и нейтральные метонимии (leather - перчатка полевого игрока).

В спортивном жаргоне метонимия может строиться на основании цвета (так как в спорте важен цвет одежды, в которой выступает игрок - этот цвет указывает на принадлежность игрока к той или иной команде или на его статус внутри команды). Так, в профессиональном бейсболе судью (umpire) могут пренебрежительно называть Blue ("Oh, come on, Blue!") из-за цвета формы.

Иногда трудно сказать, имеем мы дело с метонимией или метафорой. Так, бейсбольное выражение cup of coffee (недолгий (не более 10 дней) промежуток времени, который игрок низшей лиги проводит в команде высшей лиги) может пониматься и как метафора (срок пребывания игрока в команде сравнивается с отрезком времени, затрачиваемым на то, чтобы выпить чашку кофе; основание для сопоставления - краткость), и как метонимия. Впрочем, возможно, что с точки зрения классификации тропов это выражение скорее напоминает не метафору и не метонимию, а литоту (преуменьшение).

2.3 Сужение и расширение значений общеупотребительной лексики

Этот разряд оказался самым многочисленным. Многие общеупотребительные спортивные термины возникли именно благодаря этому процессу. Так, вследствие сужения значений превратились в спортивные термины (впрочем, эти термины общепонятны и широко употребляются не только в специализированных текстах) общеупотребительные слова defender (The Knicks could certainly use … a shot-blocker and interior defender), net (The puck squirted between the legs of … goaltender Ryan Miller and slid into the net), to save (Islanders goaltender Rick DiPietro, who made 27 saves, snapped his stick in two by slamming it against a goal post), goal и многие другие.

Можно рассмотреть некоторые примеры сужения значений в словах и выражениях спортивного жаргона, обозначающих тот или иной участок поля, на котором проходит игра, или участки территории, прилегающие к нему. Так, слово bin в общеупотребительном языке имеет значение «закром, ларь, бункер» (то есть некая емкость). В общеупотребительном языке существует ряд выражений, конкретизирующих значение слова bin - например, dustbin (мусорный бак). В спортивном жаргоне (например, в регби) существует слово blood-bin - место, где оказывают помощь пострадавшим игрокам. С этим же элементом в жаргоне регби есть и другое наименование места - sin-bin, место для штрафников; здесь играет роль еще и рифма. (К тому же слова blood и sin в этих выражениях приобретают метонимическое значение: blood - как метонимия для «раны», «травмы», sin - как метонимия для «нарушителя»). В данном случае значение слова bin сужается, но механизмы и средства сужения этого значения - такие же, как в общеупотребительном языке. Такое же терминологическое сужение значения возникает и у слова overlap (перекрытие, совпадение, нахлестка) - термин в регби, когда на поле оказывается больше нападающих, чем защитников (само по себе слово является техническим термином, однако здесь наблюдается переход термина из одного подъязыка в другой). Таким же термином (военным по происхождению) является выражение no man's land (нейтральная полоса), значение которого в бейсбольном жаргоне сужается до «пространство между игроками разных команд». Термин со сходным значением есть и в жаргоне регби: tunnel - промежуток между передними рядами игроков двух команд в схватке (хотя возможно, это не сужение значения, а метафорический перенос). Пространство между полевыми игроками в бейсболе называется (хотя это выражение считается даже не жаргонным, а сленговым) alley или gap.

Расширения значений общеупотребительных слов в спортивном жаргоне не происходит (по крайней мере, нам такие примеры не встретились)

Заключение

Итак, в жаргоне, употребляемом в спортивных репортажах, можно увидеть практически все возможные механизмы образования у слов переносных (терминологических или экспрессивных) значений. Наиболее частотным является процесс сужения значения у общеупотребительных слов и выражений (таким образом возникло большое количество наиболее общеизвестных спортивных терминов, сейчас практически не воспринимающихся как термины - to defend, goal, start, finish, net и т.д.). Процесс метонимизации менее свойствен спортивному жаргону. Наиболее ярким является процесс метафоризации. Ассоциации, возникающие при образовании метафоры, могут быть весьма разнообразны, порой не сразу понятны; в спортивном жаргоне встречаются зоологические метафоры, цветовые метафоры, метафоры, основанные на местоположении (близкие к метонимии), на действии и т.д.

В метафорах отражаются самые важные для любого вида спорта моменты - техника и физические качества игроков (как положительная, так и отрицательная оценка), структурирование игрового пространства, некоторые особенности самого процесса (в играх с мячом - подачи, поведение мяча в игре и т.д.), поведение игроков во время игры.

Для всех спортивных жаргонизмов, рассмотренных здесь, характерны две черты: экспрессивность (проявляющаяся либо в оценочности, либо просто в образности, так как многие жаргонизмы нейтральны с оценочной точки зрения) и терминологичность.