Категория вежливости и средства ее выражения в языке романа К. Маккалоу "Поющие в терновнике"

"Goodbye, Ralph. Take care of yourself."

"I will. And you."

- До свиданья, Мэгги.

- До свиданья, Ральф. Береги себя.

- Да, хорошо. И ты. [с. 191]

Их прагматическая функция - сказать что- то приятное адресату, продемонстрировать интерес к нему.

Подчеркнутое внимание к собеседнику проявляется также во многих других речевых актах (оценке, комплименте, благодарности), которые будут рассмотрены ниже в связи с другой стратегией позитивной вежливости - преувеличением.

2. Преувеличивайте интерес, одобрение, симпатию к собеседнику.

Преувеличение является одной из важнейших особенностей английского коммуникативного поведения. Это касается как лексической гиперболы, которая называется среди основных черт английского разговорного языка [Carter & McCarthy 1997:35], так и повторов, использования интенсификаторов, употребления экспрессивных оценочных прилагательных и глаголов порой в самых прозаичных ситуациях общения.

Для реализации стратегий позитивной вежливости привлекаются в основном интенсификаторы, или маркеры усиления (в английской терминологии - upgraders): «such», «so», «very», «really», «terribly», «awfully», «frightfully», «absolutely», «extremely» и др.

Преувеличение, или использование стратегии переоценки, проявляется в предпочтении англичанами экспрессивных эмоционально-оценочных единиц: «happy» (счастливый) в значении «доволен», «delighted» (восхищенный) в значении «счастливый», «enjoy» (наслаждаться), «love» (любить) в значении «нравиться», «flourish» (процветать) в значении «быть в добром здравии».

Fee was actually smiling, for the first time since the news about Frank. "I'll enjoy the job, Paddy, really I will. It will make me feel like a part of Drogheda."

А Фиа улыбнулась - по-настоящему улыбнулась, в первый раз с того дня, как они узнали про Фрэнка.

- Я с радостью за это возьмусь, Пэдди, право. Почувствую, наконец, что и я в Дрохеде не посторонняя. [с. 103]

"I'm a very old friend of hers. I wonder if I might see her, please?"

"Well, I'm sure she'd be delighted, Archbishop!" - no, that wasn't right, one didn't say Archbishop, one said Your Grace, like Joe Castiglione - "under more normal circumstances, but at the moment Meggie's in labor, and having a very hard time."

- Я ее старинный друг. Скажите, нельзя ли мне ее повидать?

- Видите ли, архиепископ… - нет, так не говорят, к архиепископу надо обращаться «ваше преосвященство», как Джо Кастильоне, - я уверена, при обычных обстоятельствах Мэгги была бы очень рада вас видеть, но сейчас она рожает, и роды очень тяжелые. [с. 169]

"You're too good to me, Father," she said smugly, knowing perfectly well that he, along with everybody else, did homage not to her but to her money. "Please have tea," she went on. "I'm quite happy with Communion."

- Вы чересчур добры ко мне, святой отец, - самодовольно заявила Мэри Карсон, превосходно понимая, что и он, как все прочие, относится столь почтительно не к ней самой, но к ее деньгам. - Пожалуйста, выпейте чаю, - продолжала она. - С меня вполне достаточно исповедоваться и получить отпущение грехов. [с. 30]

В подобных случаях следует иметь в виду, что, как справедливо отмечает Н. К. Рябцева, «to feel happy» не всегда выражает эмоциональное состояние, это может быть выражение отношения [Рябцева 2001: 22]. Очевидно, во всех приведенных примерах эмоционально-оценочные лексемы выступают именно во второй, оценочной, функции с целью оказания воздействия на собеседника.

Данная особенность проявляется не только в разговорной речи, но и в официально-деловой, для которой также характерны экспрессивные эмоционально-оценочные лексемы.

С точки зрения русских коммуникативных норм стратегия переоценки используется в письменных обращениях и в заключительных фразах писем.

Стандартной формулой обращения, как в личной переписке, так и официальной, включая незнакомых лиц, является формула «dear» («дорогой») + имя, фамилия, или титул адресата [Hunter 1994: 17]:

«My dearest Ralph,

You will have seen that the second document in this envelope is my will <…>».

«Дорогой мой Ральф, вы уже видите, что второй документ в этом конверте - мое завещание <…>». [с. 86]

Таким образом, прилагательное «dear» соответствует русским «дорогой», «милый», «уважаемый», «глубокоуважаемый». В русской коммуникации существует четкое разделение данных формул: «дорогой», «милый» - при обращении к близким, «уважаемый», «глубокоуважаемый» - при официальных отношениях. Данные различия свидетельствуют об использовании в официальной переписке разных стратегий в двух коммуникативных культурах: стратегий сближения, стирания границ - в английской коммуникации и, напротив, стратегий почтения, удаления, дистанцирования - в русской.

Подчеркнутое внимание, симпатия к собеседнику в английской коммуникации проявляются также в том, что завершающие реплики являются, как правило, более многословными, чем принято в русской коммуникативной культуре:

«<…> You'll scream, Ralph, you'll know what agony is. So read on, my beautiful, ambitious priest! Read my will, and decide your fate».

«<…> Вы будете терзаться, Ральф, вы узнаете, что такое настоящая пытка. Итак, читайте, красавчик мой, честолюбивый служитель церкви! Читайте мое завещание и решайте свою судьбу». [с. 87]

Более многословное, по сравнению с русским, прощание характерно и для устной коммуникации.

Также весьма распространенной является формула «Look forward to hearing from you soon» («look forward» - предвкушать (что-л.); ожидать (чего-л.) с удовольствием) [БАРС, т. 2 : 376]. Она может употребляться как в официально- деловой, так и в личной переписке и не зависит от степени интимности коммуникантов. Близкая по значению русская формула «С нетерпением жду ответа» характерна, как правило, для личной переписки и не типична для деловой.

Преувеличение как стратегия вежливости широко используется в различных речевых ситуациях. Особенно часто, по нашим наблюдениям, оно встречается в оценке, благодарности, извинении и, конечно, в комплименте, для которого преувеличение является характерной чертой:

«<…> An enigma, that's what you are, Rainer Moerling Hartheim. Friend of popes and cardinals, friend of Justine O'neill. Oh, if you weren't so ugly I'd kiss you, I'm so terribly grateful. Lord, fancy being stuck in Rome with the Unks and no Rain! You are well named».

«<…> Да, поистине ты загадочная личность. Ливень Мёрлинг Хартгейм. Друг Папы и кардиналов и притом друг Джастины О'Нил. До чего же я тебе сейчас благодарна, не будь ты таким уродом, я бы тебя расцеловала! Хороша бы я была тут, в Риме, со всеми дядюшками на руках и притом без Ливня! Очень правильное у тебя имя». [с. 281]

В приведенном примере преувеличение проявляется с помощью оценочного наречия «terribly», которое усиливает эмоционально-оценочную семантику прилагательного «grateful», и интенсификатора «so». Благодаря сочетанию данных лексических и синтаксических средств (лексических гипербол, повторов), достигается высокая экспрессивность и гиперболизированность высказываний. Прагматическая функция подобной гиперболизации - проявить внимание к собеседнику, подчеркнуть интерес к нему, оказать коммуникативную поддержку, продемонстрировать свою симпатию.

3. Дарите подарки слушающему.

Данная стратегия объединяет перечисленные выше стратегии. Она предполагает постоянно оказываемое партнеру внимание, преувеличенный интерес ко всему, что связано с ним. Подобное выражается в многократных выражениях благодарности, эмоциональной оценке, комплиментах и т.д., представляющими собой своеобразные «коммуникативные подарки», которыми англичане щедро одаривают окружающих. Подобные «подарки» выполняют функцию коммуникативной поддержки собеседника и направлены на реализацию гиперстратегии позитивной вежливости:

"Call me Ralph," he said, then went on mischievously, "I doubt it's possible for me to pray any harder for you than I normally do, but I'll try."

"Oh, you're a charmer! Or was that remark innuendo? <…> I'll never know, because you'll never be tactless enough to tell me, will you? Fascinating, fascinating…<…>".

- Зовите меня просто Ральф, - сказал он и продолжал не без лукавства:

- Право, не знаю, можно ли молиться за вас еще усерднее, чем я молюсь обычно, но - попытаюсь.

- О, вы прелесть! Или это злой намек? <…> Этого я никогда не узнаю, у вас никогда не хватит бестактности сказать мне правду, не так ли? Прелестно, очаровательно… <…>. [с. 33]

4. Утверждайте общую точку зрения, мнение, отношение, знание, эмпатию.

Основная цель данной стратегии - поддержание гармонии в общении с партнером, увеличение взаимопонимания. Она предполагает стремление собеседников в процессе общения показать друг другу единство взглядов, чувств отношений, подтвердить то, что у них одинаковый взгляд на те или иные события, одинаковое отношение к ним, что они испытывают одни и те же чувства, и оба знают о существующей между ними взаимности и взаимопонимании. Приведем пример:

"I won't fill my head with dreams of you, don't worry. I know you're a priest."

"I'm not convinced I chose my vocation wrongly. It fills a need in me no human being ever could, even you."

"I know. I can see it when you say Mass. You have a power. I suppose you must feel like Our Lord."

- Не беспокойтесь, я не стану забивать себе голову мечтами о вас. Я знаю, что вы - священник.

- И я не уверен, что ошибся в выборе призвания. Оно утоляет во мне жажду того, чего не мог бы мне дать ни один человек на свете, даже ты.

- Знаю. Это видно, когда вы служите мессу. У вас какая то власть. Наверно, вы тогда себя чувствуете самим господом Богом. [с. 93-94]

В целях достижения большего взаимопонимания английские коммуниканты часто переспрашивают собеседника. Возможно, это делается, чтобы убедиться в достоверности полученной информации или чтобы дать собеседнику шанс вслед за вежливым ответом высказать свои истинные желания, потребности, чувства:

"Then it's all settled. I'm going to study acting with Albert Jones at the Culloden Theater, and I've written to the Royal Academy of Dramatic Art in London, asking that I be put on their waiting list."

"Are you quite sure, Jussy?"

"Quite sure. I've known for a long time."

- Значит, все в порядке. Я еду в Каллоуденский театр Альберта Джонса учиться актерскому мастерству и уже написала в Лондон, в Королевскую Академию театрального искусства, попросила занести меня в список кандидатов.

- Ты уверена, что выбрала правильно, Джасси?

- Вполне. Я давно это решила. [с. 243]

Одним из средств реализации данной стратегии на грамматическом уровне служат расчлененные вопросы, которые являются одной из особенностей современного разговорного языка. Данные вопросы не обязательно требуют ответов, они используются для установления общей точки зрения, подтверждения сходства во взглядах, мнениях, а также сигнализируют о том, что говорящий допускает возможность существования другого мнения [Wierzbicka 1991: 40; Carter & McCarthy 1997:17]:

"Does the thought of having Jewish blood disturb you?"

"What my blood is doesn't matter," said Rainer. "I was born a German, that's the only important thing."

"Only they don't look at it like that, do they?"

"No."

- А тебя очень смущает, что в твоих жилах, может быть, течет еврейская кровь?

- Какая у меня там кровь, это все равно. Я родился немцем, вот что важно.

- Но у вас на это смотрят по-другому, не так ли?

- Да. [с. 217]

Данная стратегия в большей степени характерна для английской коммуникации, чем русской. Причина этого, на наш взгляд, опять же кроется в типе культуры и характере отношений между членами общества. Живя в коллективе, русские люди исторически имели больше общего и в большей степени были осведомлены о взглядах, отношениях, чувствах друг друга. Не было необходимости в столь частой демонстрации общности взглядов и эмпатии, как в приведенных выше примерах.

Еще одним примером того, что англичане часто заверяют друг друга в своих чувствах, является обмен такими фразами, как «I love you» - «I love you too», которые типичны для повседневного общения (часто телефонного разговора) между людьми, находящимися в близких отношениях (супругами, друзьями, детьми и их родителями, братьями и сестрами и т.д.).

В русском общении люди говорят о любви значительно реже и чаще всего в драматические моменты своей жизни. Фраза «Я люблю тебя», скорее, является элементом эмоциональной коммуникации, чем эмотивной. В английском же общении, напротив, очевидна определенная семантическая опустошенность данной речевой формулы, которая является элементом фатической коммуникации и используется собеседниками не с целью выражения своих эмоций, а в стратегических коммуникативных целях как способ подтверждения взаимной расположенности друг к другу.

5. Обращайтесь по имени.

Среди многочисленных способов подтверждения внутригрупповой принадлежности П. Браун и С. Левинсон в первую очередь называют формы обращений. Современные английские обращения отличаются крайней неформальностью, что связано с процессом демократизации общества, характерным для последних десятилетий. Если еще несколько десятков лет назад большое значение придавалось формальности в общении, подчеркиванию дистанции, демонстрации почтительности, то в современном английском обществе приветствуется не формальность отношений, а демонстрация равенства каждого члена. Этой цели и служит данная стратегия вежливости.

Обращаясь друг к другу по имени, коммуниканты подчеркивают свою принадлежность к одной и той же группе, отрицая, таким образом, наличие какой бы то ни было дистанции между ними, как социальной, так и статусной.

Обращение по имени в современном английском языке стало приемлемым в следующих отношениях: дети - взрослые (их дяди, тёти, соседи, друзья родителей, дедушки, бабушки и т.д.); студенты - преподаватели; подчинённые - их руководители. Так, если школьники, всё ещё, следуя традиции, используют формулы обращения «Miss», «Sir» (хотя некоторая неформальность прослеживается и здесь, например в приветствии («Hi, Miss», «Hi, Si»), то студенты по отношению к преподавателям свободно используют обращения по имени: «Hi, Michael», «Hello, John».

Формулы обращения «Sir», «Madam», которые ещё недавно использовались для выражения почтительного отношения в ряде ситуаций, практически вышли из употребления и в настоящее время используются главным образом при обращении школьников к учителю, а также в сфере обслуживания.

Обращение по имени в английской коммуникации стало ярким показателем равенства коммуникантов и используется, невзирая на статус и возраст собеседников.

В русской культуре, которая характеризуется большим уровнем статусной дистанции, обращение по имени к человеку, старшему по статусу или возрасту, является неприемлемым. Оно считается фамильярным и не допускается нормами речевого этикета. Для демонстрации уважительного отношения к старшим в русском языке существуют местоимение «Вы» и имя-отчество.

Другим средством демонстрации внутригрупповой принадлежности являются в английской коммуникации уменьшительные имена.

При обращении к детям, друзьям, родственникам, знакомым в английском языке, как и в русском, широко употребляемыми являются уменьшительные имена, которые представляют собой сокращенные формы полных имен: Herb (Herbert), Phil (Philip), Bill (William), Dave (David), Sam (Samuel), Lisa (Elizabeth), Jenny (Jennifer), а также имена с уменьшительными суффиксами Eddie, Teddy, Elsie, Betsy и др.

Justine shrugged. "Well, where else can I scream and yell and howl but on a stage? I'm not allowed to do any of those here, or at school, or anywhere! I like screaming and yelling and howling, dammit!" "But you're so good at art, Jussy! Why not be an artist?" Meggie persevered.

Джастина пожала плечами.

- Ну, а где еще я могу орать, выть и вопить, если не на сцене? Мне ничего такого не позволят ни здесь, ни в школе, нигде! А я люблю орать, выть и вопить, черт подери совсем!

- Но ведь ты так хорошо рисуешь, Джасси! Почему бы тебе и правда не стать художницей, - настаивала Мэгги. [с. 243]

Имена собственные с уменьшительными суффиксахми, скорее, являются элементами эмотивной коммуникации, а не эмоциональной, и их основная функция - сближение с собеседником, демонстрация отсутствия дистанции.

Эту же функцию выполняют такие обращения, как «mate», «buddy», «pa», «hоnеу», «dear», «luv», «baby», «cutie», «sweatheart», «guys», «fellas» и другие.

An enormous line of taxis waited outside the iron shed on the wharf; Meggie gaped round-eyed, for she had never seen so many cars in one place at one time. Somehow Paddy packed them all into a single cab, its driver volunteering to take them to the People's Palace. "That's the place for youse, mate," he told Paddy. "It's a hotel for the workingman run by the Sallies."

За огромным железным навесом пристани ждала нескончаемая вереница такси; Мэгги изумленно раскрыла глаза, никогда еще она не видела такого множества автомобилей сразу. Пэдди кое-как втиснул все семейство в одну машину, шофер которой вызвался отвезти их в Народный дворец.

- Место для тебя в самый раз, приятель, - пояснил он. - Вроде гостиницы для рабочего человека, а хозяйки там из Армии спасения. [с. 38]

Подобные формы обращения, употребляемые в побудительных речевых актах, снижают императивность высказывания и указывают на то, что говорящий считает свою власть, разницу в статусе между ним и адресатом незначительной [Brown & Levinson 1987:108]. Таким образом, команда, даже если она обращена к детям, превращается в просьбу:

Bob, Jack, Hughie and Stu were hopping up and down by the front gate when Fee finally pushed Meggie out the door, her luncheon jam sandwiches in an old satchel.

"Come on, Meggie, we'll be late!" Bob shouted, moving off down the road. Meggie followed the dwindling forms of her brothers at a run. "

Когда Фиа наконец уложила в старую школьную сумку завтрак Мэгги - хлеб с джемом и легонько вытолкала ее за дверь. Боб, Джек, Хьюги и Стюарт уже подпрыгивали у ворот от нетерпения!

- Пошли, Мэгги, опаздываем! - крикнул Боб, и они зашагали по дороге.

Мэгги, еле поспевая, бегом кинулась за братьями. [с. 12-13]

6. Ищите согласия.

Как и стратегии отдаления, стратегии сближения связаны с определенными речевыми актами. В данном случае это, главным образом, экспрессивные речевые акты: благодарность, извинение, приветствие, прощание, комплимент, похвала, поздравление и др. - т.е. это те речевые акты, в которых говорящий выражает свои чувства и отношения к происходящему [Searle 1976]. Дж. Лич называет такие РА вежливыми по своей природе [Leech 1983: 106]. Действительно, через них говорящий проявляет свое внимание к собеседнику, информирует о том, что его видят, узнают, уважают, любят, ценят.

The rain stopped as suddenly as it had begun; the sun came out, the rainbows waxed to full glory in the steamy sky; Mount Bartle Frere loomed lilac out of the scudding clouds. Meggie spoke again. "I'll go. I'm very grateful to you for thinking of it; it's probably what I need. But are you sure Justine won't be too much trouble?"

Дождь перестал так же внезапно, как начался; выглянуло солнце, в небе, еще затянутом дымкой, заиграла яркая радуга, из стремительно уносящихся туч лиловой громадой выплыла гора Бартл Фрир.

- Я поеду, - снова заговорила Мэгги. - Большое вам спасибо, что вы это придумали, наверно, мне это необходимо. Только ведь вам будет так хлопотно с Джастиной… [c. 176]

Сопоставительный анализ английского и русского коммуникативного поведения в некоторых из перечисленных речевых актах свидетельствует о том, что англичане чаще, чем русские, оказывают друг другу ритуализированные знаки внимания, «дарят коммуникативные подарки».

2.4 Сопоставительный анализ коммуникативного поведения героев в оригинале романа и переводе

Материал, анализируемый в данном разделе, собран в результате сплошной выборки из художественного произведения американской писательницы XX века Колин Маккалоу и перевода ее романа, выполненного Н. Галь. В результате анализировались следующие ситуации:

Ситуация 1. «Приглашение на обед».

Ситуация 2. «Уход из гостей».

Ситуация 3: «Просьба о какой-либо помощи».

В данных ситуациях также рассматривались ответные реплики, таким образом, в целом было рассмотрено 6 типов реплик-реакций коммуникантов.

Объектом анализа были речевые действия, совершаемые английскими и русскими коммуникантами в одних и тех же ситуациях общения, реализуемые при этом коммуникативные стратегии, сами речевые формулы и их количество. Другими словами, ставилась задача ответить на вопросы: какие речевые действия совершают английские и русские коммуниканты в предложенных ситуациях общения, каким стратегиям вежливости они отдают предпочтение и какие речевые формулы употребляют; также обращалось внимание на количество реплик-реакций и их наиболее типичную комбинацию.

Анализ полученного материала показал, что коммуникативные действия, совершаемые английскими и русскими коммуникантами в одних и тех же ситуациях общения, имеют ряд различий.

При анализе реплик нами не ставилась задача их всестороннего, детального рассмотрения, описания и строгой классификации. Цель данного исследования состояла в выявлении основных тенденций и предпочтений, отдаваемых представителями сопоставляемых коммуникативных культур в данных ситуациях общения. В результате сопоставления мы попытались выявить лишь основные особенности, связанные с эмотивной деятельностью представителей двух культур. Богатый материал, полученный в ходе эксперимента, ждет своего дальнейшего и более тщательного анализа.

Ситуация 1. «Приглашение на обед».

Harry Gough was just sitting down to his dinner, but came into the parlor when the maid told him who had called.

"Father, will you eat with us? Corned beef and cabbage with boiled potatoes and parsley sauce, and for once the beef's not too salty."

"No, Harry, I can't stay. I just came to tell you Mary Carson died this morning."

Гарри Гоф как раз садился ужинать, но, услыхав от горничной, кто его нежданный посетитель, вышел в приемную.

- Не угодно ли отужинать с нами, ваше преподобие? У нас солонина с капустой и отварным картофелем под соусом из петрушки, и в кои веки не слишком соленая.

- Нет, Гарри, спешу. Я только заехал сказать вам - сегодня утром скончалась Мэри Карсон. [с. 89-90]

Особенность речевого акта «Приглашение» заключается в том, что он предполагает действие слушающего в его собственных интересах или в интересах обоих участников коммуникативного акта. Прагматическое и семантическое значение высказываний, обслуживающий этот речевой акт, может не совпадать. Главным образом это касается английских приглашений, которые наиболее часто делаются в форме вопроса с использованием модальных глаголов «can/could» или «will/would». Выбор глагола влияет на степень вежливости высказывания: поскольку «would» означает не столько возможность, сколько желание адресата совершить действие, он считается более вежливым, чем «could». Т.е. основная стратегия английских коммуникантов - сделать приглашение в максимально косвенной форме, не допустить воздействия на собеседника, предоставить ему право не принимать его. Порой они делаются в такой завуалированной форме и предоставляют слушающему столь большую возможность выбора, что не могут не вызывать удивление у русских коммуникантов, которые подобными стратегиями не пользуются.

В данном примере мы видим традиционную английскую косвенную форму приглашения «will you eat with us?» («не хотите ли пообедать с нами?» перевод наш). Однако модальный глагол «will», употребленный в этой фразе, выражает меньшую степень вежливости, чем глагол «would», который мог бы быть употреблен в данном случае. Этот факт говорит о том, что собеседники знакомы друг с другом и, возможно, имеют приятельские отношения, что позволяет употребить менее косвенную форму вопроса.

Однако в переводе Н. Галь мы видим совершенно другой вариант перевода: «Не угодно ли отужинать с нами, ваше преподобие?». Приглашение к обеду (ужину) переведено на русский язык в более вежливой форме, которая подчеркивает социальную дистанцию между собеседниками: приглашающий по социальному статусу (в данном случае статус определяется саном) стоит ниже, чем тот, кого приглашают. Дистанцию подчеркивают фраза «ваше преподобие», хотя в английском варианте употреблено слово «Father» (в данном случае «Святой Отец» - традиционное обращение к служителю церкви; перевод наш), и сама устаревшая форма приглашения «не угодно ли отужинать». Подобная дистанцированность между собеседниками является характерной чертой коммуникативного поведения русских собеседников, что и отразил переводчик в своем варианте перевода. Этот факт в очередной раз свидетельствует о том, что статусная дистанция в английских социальных отношениях меньше, чем в русских, что в английской коммуникации нет существенных различий между тем, как обращаются к «своим» и как к «чужим».

Как правило, отвечая на приглашение, английские коммуниканты употребляют в своем ответе свое отношение к приглашению, его оценку и благодарность за приглашение. Но в данном примере все эти элементы отсутствуют. Приглашенный дает краткий однозначный ответ, в котором отсутствует не только оценка приглашения, но и благодарность за него: «No, Harry, I can't stay». Настолько явный отказ от приглашения не характерен для английской культуры, поскольку, как правило, англичане стараются сгладить свой отказ. То же самое характерно и для русской культуры. Поэтому каких-либо существенных различий в английском и русском коммуникативном поведении героев данный ответ в примере не выделяет.

Таким образом, сопоставительный анализ коммуникативного поведения англичан и русских в данной ситуации общения показал, что в целом английские и русские коммуниканты, отвечая на приглашение, ведут себя примерно одинаково: они благодарят, выражают свое эмоциональное отношение к факту приглашения и обещают прийти. Твердый отказ, как правило, неприемлемен, но больше характерен для русских коммуникантов. Также мы еще раз убедились в том, что статусная дистанция в английских социальных отношениях меньше, чем в русских. Английские коммуниканты могут одинаковыми фразами приглашать как близких друзей и родственников, так и людей, стоящих на другом уровне социальной иерархии. Это нехарактерно для русских коммуникантов.

Ситуация 2. «Уход из гостей».

"I must go," she [Justine] said, putting down her empty glass. She had not been offered a second beer; one was apparently the limit for ladies. "Thanks for listening to me blather."

- Мне пора. - Она [Джастина] отставила пустой стакан. Второго ей не предлагали, очевидно, дамам больше одной порции пива не положено. - Спасибо, что слушали мою болтовню. [с. 288]

Прощание, как правило, сопровождается большим количеством речевых формул с разной семантикой, которые присущи как английским коммуникантам, так и русским. В данном примере реализуется одна из таких формул, содержащая благодарность за приглашение или визит, за уделенное время, угощение или другие знаки внимания: «Thanks for listening to me blather» («Спасибо, что слушали мою болтовню» - перевод Н. Галь). В примере используется стандартная форма благодарности «Thanks» («спасибо» - перевод Н. Галь). Но, как правило, в английском прощании содержится более одной оценочной реплики. Это означает, что в среднем английские коммуниканты используют по две оценочных реплики, т.е. они проявляют явную тенденцию к гиперболизации оценки через ее повторение, а также использование экспрессивных языковых средств, усиливая таким образом свою благодарность. Также могут звучать ответные реплики, среди которых можно выделить комплимент, благодарность за визит, повторное приглашение, желание продолжения контактов. В данном примере представлен тот малораспространенный для английских коммуникантов вариант, когда в прощании используется всего одна реплика. Подобный ответ больше характерен для русских коммуникантов, которые часто употребляют одиночные реплики в данных коммуникативных ситуациях и проявляют большую сдержанность в оценке проведенного в гостях времени. В этом состоит основное отличие русских коммуникантов от английских, хотя в целом их поведение похоже: благодарность хозяевам, оценка обеду (вечеру), приглашение к себе с ответным визитом, выказывание желания дальнейших контактов.

Англичане в большей степени, чем русские, реализуют такие стратегии позитивной вежливости, как «уделяйте внимание собеседнику», «преувеличивайте интерес, симпатию к нему», «дарите подарки», «будьте многословны» [гл. 2.3].

Русские более сдержанны как в выражении благодарности, так и в оценке, а также в демонстрации своих эмоций и отношений, их ответы не столь многословны.

Ситуация 3: «Просьба о помощи».

"I knew something was wrong! I've felt that something was wrong for a long time, but of late my worry's become an obsession. I had to come and see for myself. Please, let me see her! If you wish for a reason, I am a priest."

Anne had never intended to deny him.

"Come along, Your Grace, through here, please."

<…>

"Ralph, help me," she said.

He kissed her hand passionately, then held it to his cheek.

"Always, my Meggie, you know that."

- Я знал, знал, что с нею что-то случилось! Давно это чувствовал, а в последнее время тревожился до безумия. Я должен был приехать, убедиться своими глазами. Пожалуйста, позвольте мне повидать ее! Хотя бы потому, что я священник.

Энн вовсе и не думала ему отказывать.

- Идемте, ваше преосвященство. Сюда, пожалуйста.

<…>

- Помоги мне, Ральф, - сказала она. Он пылко поцеловал ее руку, потом прижал к своей щеке.

- Я всегда готов тебе помочь, моя Мэгги, ты же знаешь. [с. 169]

Просьба - побудительный речевой акт, предполагающий действие, совершаемое слушающим в интересах говорящего, при этом у исполнителя действия есть свобода выбора относительно того, совершать это действие или нет, то есть имеется прагматическая опция.

Как импозитивный акт просьба является «опасным» речевым актом, поскольку содержит угрозу для обоих участников коммуникации: угрозу для объекта, на свободу которого покушаются, и угрозу для самого субъекта, который может получить отказ. Соблюдение говорящим принципа вежливости в нем сводится к сглаживанию его изначальной «невежливости», которая связана с тем, что в нем совмещается, с одной стороны, волеизъявление говорящего, а с другой - побуждение к действию адресата. Этот факт, а также то, что у слушающего есть прагматическая опция не совершать действие, к которому его побуждают, приводит к тому, что при реализации данного речевого акта коммуниканты наиболее активно используют стратегии отдаления [гл. 2.2], дистанцирования, хотя в разных коммуникативных культурах с разной степенью интенсивности.

В данном примере употребляются следующие формы просьбы: «Please, let me see her!» («Пожалуйста, позвольте мне повидать ее! - перевод Н. Галь) и «Ralph, help me» («Помоги мне, Ральф» - перевод Н. Галь). В указанных формах просьба выражена прямо в виде императивных высказываний. В силу того, что императив в английской коммуникации закреплен, главным образом, за выражением директивных РЛ, его роль в выражении просьбы незначительна. По наблюдениям Э. Ринтелль, императивные высказывания, так же, как и прямые декларативные конструкции («I need…») характерны главным образом для низкого уровня вежливости [Rintell 1981: 22-23].

Императив является самым прямым способом выражения желания говорящего и практически не оставляет слушающему возможности не совершать действие. Без модификатора он встречается в английской коммуникации крайне редко. Даже в сочетании с «please» он не является достаточно вежливым средством выражения побуждения. Употребление императивов для выражения просьбы допускается в неформальном общении при очень близких отношениях (среди друзей или членов семьи). Только этим фактом может быть оправдано употребление формы «Ralph, help me» («Помоги мне, Ральф» - перевод Н. Галь), поскольку между героями давние близкие отношения, основанные на доверии и любви. Этой же причиной объясняется ответная реплика «Always, my Meggie, you know that» («Я всегда готов тебе помочь, моя Мэгги, ты же знаешь» - перевод Н. Галь), поскольку, хотя для английской коммуникации весьма характерны ответы типа «аlways» («всегда», «всегда готов» - перевод наш), фразы «my Meggie» и «you know that» («моя Мэгги» и «ты же знаешь» - перевод Н. Галь) носят довольно личный характер и употребляются только при общении близких людей. Употребление же формы «Please, let me see her!» («Пожалуйста, позвольте мне повидать ее! - перевод Н. Галь) обусловлено, скорее всего, сильным эмоциональным состоянием героя. Но следует сказать, что подобные формы просьб не являются распространенными и наиболее вежливыми в английской коммуникации. В ней явно выраженное предпочтение отдается косвенным способам выражения просьбы. Вежливость косвенных высказываний объясняется тем, что они облегчают слушающему возможность отказа, предоставляют возможность не совершать действие, к которому его побуждают. Императив же является основным способом выражения просьбы в русском языке. Императивные высказывания с ядром - повелительным наклонением - в нем наиболее частотны.

В представленном выше примере формы просьбы для русского языка («Пожалуйста, позвольте мне повидать ее!», «Помоги мне, Ральф» - перевод Н. Галь) являются более вежливыми, чем соответствующие формы («Please, let me see her!», «Ralph, help me») для английского, поскольку слово «пожалуйста» имеет в русском языке более сильное прагматическое значение, чем английское «please». Не случайно оно называется «волшебным словом». Употребленное с императивом, оно переводит команду в просьбу, смягчает категоричность его звучания, в результате чего императивное высказывание становится вежливой просьбой. Помимо «пожалуйста», эффективным средством усиления вежливости императивного высказывания является обращение на «Вы», а также обращение к собеседнику по имени. В формах «Пожалуйста, позвольте мне повидать ее!», «Помоги мне, Ральф» (перевод Н. Галь) мы видим использование всех вышеперечисленных средств смягчения императива для русского языка.

Таким образом, оба языка имеют богатый набор языковых средств выражения просьбы, однако используются они по-разному. Основное различие в способах выражения просьбы в английской и русской коммуникации касается употребления императива. Императивные конструкции являются преобладающим способом выражения просьбы в русском языке. Если в русской коммуникации императивные высказывания (с модификаторами) считаются, с точки зрения вежливости, нейтральными, в английской они являются показателем низкого уровня вежливости и характерны для неформального общения.

вежливость английский русский перевод

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенной работы мы можем придти к выводу, что вежливость действительно представляет собой важнейшую категорию коммуникативного сознания, она является основой, регулирующей коммуникативное поведение людей. Знание ее национальных специфических черт ведет к пониманию коммуникативного поведения народа и дает возможность избежать конфликта. Игнорирование их затрудняет общение и порождает недопонимание.

Также мы увидели, что в настоящее время происходит изменение гендерных стереотипов. Резкое разделение между так называемым «женским» и «мужским» языком постепенно исчезает. Это связано с тем, что женщина получает некоторую социальную свободу и возможность выполнять те же функции, что и мужчины, отказываясь от функции пассивного наблюдателя. Во многом это связано с социокультурными изменениями, перераспределением социальных ролей в обществе, в связи с культурными, политическими и экономическими процессами, происшедшими в мире в XX века.

Анализ теоретической литературы и фактического материала, отобранного из современного художественного произведения, показал, что существуют различные языковые средства для выражения категории вежливости в английском и русском языках, а также помог подтвердить тот факт, что коммуникативное поведение англичан и русских различается.

Английская и русская вежливость имеют разную направленность: английская является адресатно-ориентированной (в основе - демонстрация внимания к другим). Английская вежливость направлена на собеседника и выполняет большую коммуникативную функцию. Русская же вежливость в большей степени замыкается в субъекте (в основе - соблюдение правил приличия) и несет большую этическую нагрузку. Также для английской коммуникативной культуры в большей степени характерно неформальное общение, акцент, как правило, делается на равенство, поэтому английский стиль коммуникации является личностно-ориентированный. Русский стиль коммуникации, который, в силу более значительной статусной дистанции между коммуникантами характеризуется большей формальностью, асимметричностью ролевых позиций, является статусно-ориентированным.

Анализируя теоретический материал, мы пришли к выводу, что выделяются два типа вежливости - позитивная, называемая вежливостью сближения, и негативная, иначе вежливость отдаления, каждая из которых имеет свой набор коммуникативных стратегий противоположной направленности. Их предпочтительность и частотность определяются типом культуры. Английские коммуниканты используют оба типа стратегий с большей интенсивностью и обязательностью, чем русские.

Проведенный анализ теоретической литературы и фактического материала также потвердил тот факт, что коммуникативное поведение русских представляется более естественным и менее ритуализованным. Русские коммуниканты в большой степени озабочены соблюдением баланса между вежливостью и искренностью, под которой понимается совпадение формы высказывания и его содержания. Чрезмерная вежливость воспринимается русскими негативно. Английской же коммуникативной культуре, напротив, характено строгое следование коммуникативным предписаниям - активное использование многочисленных знаков внимания в адрес собеседника, с одной стороны, и подчеркнутое уважение его личной автономии, с другой, воспринимается как естественное поведение.

Существенная социальная дистанция, разделяющая английских коммуникантов и проявляющаяся в наличии зоны личной автономии, куда вход строго запрещен, не позволяет оказывать прямое воздействие на адресата. Англичане исиользуют целую систему коммуникативных стратегий, направленных на минимизацию коммуникативного давления, предпочитают косвенное, завуалированное выражение побуждения. Эта тенденция проявляется во всех побудительных речевых актах, включая те, которые предполагают действие в пользу адресата (приглашение, совет), а также действие, обязательное для исполнения (команда, требование).

Меньшая социальная дистанция, то есть близость отношений, характерная для русской культуры, позволяет собеседникам использовать прямой стиль коммуникации. При таком типе взаимоотношений категоричность, императивность не являются угрозой или помехой гармоничным отношениям и не нарушают принципов вежливости, характерных для русского коммуникативного поведения.

В результате анализа фактического материала мы убедились, что в языке романа К. Маккалоу «Поющие в терновнике» отражены все основные черты английского (коммуникативная косвенность, непрямолинейность, уклончивость, коммуникативная некатегоричность, коммуникативная субъективность, гиперболизированная оценочность, коммуникативная неформальность (демократичность), коммуникативная поддержка собеседника) и русского коммуникативного поведения (допустимость оказания прямого коммуникативного давления на адресата, коммуникативная естественность, меньшая регламентированность коммуникативного поведения, как прямолинейность, однозначность, категоричность, эмоциональность, приоритетность содержания).

Знание данных коммуникативных особенностей, а также вызывающих их социально-культурных причин имеет чрезвычайно важное значение для успешной межкультурной коммуникации, так как позволяет адекватно понимать поведение собеседника и строить собственные высказывания в соответствии с коммуникативными нормами и традициями другой культуры.

Знание стратегий вежливости, а также базирующихся на них коммуникативных доминантах, формирующих национальный стиль вербальной коммуникации, является важнейшей составляющей межкультурной коммуникативной компетенции.

Размещено на Allbest.ru