Однако, как нами уже отмечалось, в персонажах заложено гораздо больше, и каждый читатель, особенно взрослый читатель-филолог, может усмотреть в них все что угодно. Некоторые взгляды были нами изложены. Но кроме психологии, философии и сексопатологии, следует помнить о сатире, характерной для английской сказки. Если присмотреться к героям «Вини-Пуха» то, как отмечает Мамаева Н.Н., можно увидеть, что это «типичные персонажи английской «взрослой» литературы: романов, пьес, повестей, памфлетов, детективов. Кролик - парламентский деятель, преисполненный сознания собственной значимости, создающий проблему из-за любого пустяка и доставляющий этим массу удовольствия себе и хлопот другим, этакий сэр Хамфри. Тигра - добрый малый, душа общества, всегда готовый учить вас играть в бейсбол, кататься на лыжах, заниматься греблей в то время, как вам больше всего хочется мирно подремать в кресле, напоминающий персонажей Дж.К. Джерома. Иа-Иа - тип профессионального ипохондрика. Сова - деревенская кумушка, старая дева, обожающая посудачить, немного рассеянная, но при этом не лишённая здравого смысла, может быть персонажем романа Агаты Кристи» (Мамаева 1999: 96-106).

Бесконечные нонсенсы, переверзии, фразеологизмы, парадоксы составляют саму основу сказки. Например, Вини-Пух, застревая в норе Кролика, попадает в безвыходное положение.

Неожиданны и парадоксальны выходы из трудных ситуаций, в которые попадают герои. Оказывается, лучший способ избавиться от жуликов - это рисовать рожи на оконном стекле. А для того, чтобы вымыть маленького пингвинёнка, нужно намазать его мёдом и позвать белого медведя. Медведь станет облизывать мёд и заодно вымоет малыша.

В то время как действие по правилам приводит к совершенно неожиданным результатам, Кролик отправляется с Тигрой в лес, чтобы там потерять его, и … теряется сам. А Вини-Пух, изо всех сил стараясь найти ямку с песком, благополучно находит дорогу домой.

Кролик отправляется с Тигрой в лес, чтобы там потерять его, и … теряется сам. А Вини-Пух, изо всех сил стараясь найти ямку с песком, благополучно находит дорогу домой.

Каждый из героев обладает запоминающимся характером и обаянием, а финал книги «Дом на пуховой опушке» очень лиричен и немного печален:

«- Пошли.

- Куда? - спросил Вини-Пух.

- Куда-нибудь, - сказал Кристофер Робин.

И они пошли. Но куда бы они ни пришли и что бы ни случилось с ними по дороге, - здесь в Зачарованном Месте на вершине холма в Лесу, маленький мальчик будет всегда, всегда играть со своим медвежонком» (перевод Б. Заходера).

Проведенный нами анализ сказки А. Милна «Вини-Пух», позволяет сделать вывод, что ей присущи все специфические жанровые характеристики английской авторской сказки.

Поскольку одной из особенностей данного жанра является то, что английская авторская сказка адресована не только детям, но и взрослым, это объясняет многообразие интерпретаций «Вини-Пуха».

2.4 Анализ различных подходов к интерпретации сказки «Вини-Пух»

Место Алана Александра Милна в писательской иерархии ХХ века - самое скромное. Но с самого момента создания и до сего дня (вот уже 80 лет) продолжается культ милновских сказок о Вини-Пухе. Удивительнее всего в этом культе то, что взрослые здесь нисколько не отстают от детей. Его читают дети, философы, филологи, математики, логики, лингвисты, политики, психологи разнообразных школ, и каждый находит в них что-то своё.

В этом параграфе мы рассмотрим различные интерпретации сказки «Вини-Пух». Анализ данных подходов, на наш взгляд, поможет лучше понять и дать более полную картину разных переводов данной сказки на русский язык.

За 80 лет, прошедших с выхода книги «Вини Пух» она обросла многочисленными трактовками и интерпретациями, вплоть до психоаналитических, эзотерических и сатирических вариаций.

Это и не удивительно. «Вини Пух» - очень щедрая книга, позволяющая искать в ее сюжете и персонажах все что угодно. Причем в тексте ничего не спрятано, скрытых шифров нет, все лежит на поверхности.

Изученный материал показал разнообразие взглядов и подходов к анализу знакомой всем с детства безобидной сказки. Мы остановимся в данной работе лишь на нескольких. Некоторые из них кажутся абсурдными, некоторые - злыми и вульгарными.

Теория первая: Вини-Пух - марксист. В 1963 году в Нью-Йорке вышла книга Фредерика Круза «Пухова путаница», в которой с помощью Вини пародировались разнообразные течения в философии и искусстве. Вини-Пух был рассмотрен с позиций марксизма, формализма и, разумеется, фрейдизма. Это было шуткой. Остроумной демонстрацией того, как можно на милого симпатичного мишку навесить какой угодно ярлык. Будущее показало, что этим можно заниматься и всерьез (Cruize, 2004).

Теория вторая: Вини Пух - философ-даос. Бенджамин Гофф в 1973 году издал произведение «Дао Пуха», в котором отыскивал параллели между сказкой Милна и даосизмом. Поскольку даосизм интересуется скорее интуитивной мудростью, чем рациональным знанием, Вини-Пух был тут очень к месту. Да и цитата из Хуэй Нань-цзы - «Те, кто следует естественному порядку вещей, движутся в общем потоке Дао» - вполне подходит к обитателям прекрасного милновского Леса (Гофф, 2006).

Теория третья: Вини Пух - социально опасное существо. Совсем недавно сказали свое слово и остроумные канадские психиатры. В «Вини-Пухе» они анализировали психические расстройства героев. Как оказалось, ни одного нормального зверя в Лесу обнаружено не было.

Исследователи уверены, что на характеры героев повлияло прежде всего то, что во время написания книги еще слишком мало было известно о психических расстройствах. Иначе зверятам своевременно прописали бы лекарства, и они были бы избавлены от душевных болезней.

Наибольшее внимание докторов привлек, конечно же, Вини-Пух. Диагноз, поставленный медведю, гласит: «гиперактивность, расстройство внимания». Больным такого рода обычно прописывают транквилизаторы. Заболевание Пуха осложнено еще и тем, что у него возникают навязчивые идеи (устный счет вслух, неутолимая жажда меда), гласит статья доктора Сары Ши.

Не лучше обстоит дело у Пятачка и Иа. При навязчивых страхах и хронических неврозах, которые демонстрируют эти персонажи, срочно нужны антидепрессанты. Но никто из них в срочной госпитализации не нуждается. А вот у Крошки Ру, Тигры и Кристофера Робина дела совсем плохи. Их поведение далеко от нормального (взять хотя бы то, что почти взрослый мальчик Кристофер Робин тратит большую часть времени на болтовню с игрушками). Поэтому всем троим необходимо побывать в психиатрической лечебнице, считают канадские ученые.

Поставив персонажам столь пугающие диагнозы, авторы исследования идут еще дальше. Они усматривают некую связь между «болезнями Вини-Пуха и его друзей» и тем, что у 5% школьников наблюдаются заболевания, похожие на те, что обнаружены у животных, придуманных Милном. Психиатры не исключают, что на такой уровень заболеваемости среди детей повлияла открытая ими «темная сторона» на первый взгляд невинной детской книжки (Львова, 2001).

Теория четвертая: Вини Пух - активное, мужское начало. В 1996 году вышла книга Руднева В.П. «Вини-Пух и философия обыденного языка», в которой автор пытается прочитать «Вини-Пуха» с позиций классического психоанализа. Некоторые положения книги шокируют.

Руднев, для объяснения поведения Вини, использовал огромное количество научных терминов из области психологии, но главным источником был пресловутый доктор Фрейд. Мы не будем рассматривать в данной работе мнение Руднева В.П. по поводу сексуальных наклонностей и сексуальных проблем персонажей сказки, приведем лишь его взгляд на характеры героев. Пух - являет собой пример циклоида-сангвиника, реалистического синтонного характера, находящегося в гармонии с окружающей действительностью: смеющегося, когда смешно, и грустящего, когда грустно. Циклоиду чужды отвлеченные понятия. Он любит жизнь в ее простых проявлениях - еду, напитки, веселье. Он добродушен, но может быть недалек. Телосложение субъектов с таким характером, как правило, пикническое - приземист, полный, с толстой шеей. Классические литературные циклоиды - Санчо Панса, Фальстаф, мистер Пиквик.

Пятачок - психастеник, реалистический интраверт, характер которого прежде всего определяется дефензивностью, чувством неполноценности, реализующимся в виде тревоги, трусливо-напряженной неуверенности, тоскливо-навязчивого страха перед будущим и непрестанного переживания событий прошлого. Мысли психастеника всегда бегут впереди действий, анализируя возможный исход событий, в качестве наиболее вероятного, он почти всегда рассматривает самый ужасный. В то же время он чрезвычайно совестлив, стыдится своей трусости и хочет быть значительным в глазах окружающих, для чего и прибегает к гиперкомпенсации. Психастеник обычно имеет лептосомное телосложение - маленький и «узкий».

Сыч - ярко выраженная аутистичность, замкнутость на себе и своем внутреннем мире, полный отрыв от реальности, построение гармонии в своей душе. Это свойство шизоида, замкнуто-углубленной личности. Он находится в гармонии «длинных слов», которые никак не связаны с моментом говорения. Мир кажется ему символической книгой, полной таинственных значений.

И-А - обладает постоянным мрачным настроением. Похоже, он страдает тяжелой эндогенной депрессией. В таких случаях характер может деформироваться и приобретать противоречивое сочетание характерологических радикалов. В данном случае эпилептоида и шизоида. И-А убежден, что всё безнадежно плохо и все плохо к нему относятся, но в глубине души он достаточно тонок и даже, скорее, добр. Он может изощренно издеваться над собеседником (например, Пятачком), но в глубине души чувствовать к нему расположение.

Кролик. Для него характерна авторитарность, стремление подчинить себе окружающих, сочетающееся с комплексом неполноценности и механизмом гиперкомпенсации в качестве механизма его преодоления. Это дефензивно-эпилептоидная личность. Напряженно-авторитарный субъект, реалистический, но не тонкий. Его самая сильная сторона - организаторский способности, самая слабая - неискренность и недалекость.

Тигра. Для него наиболее характерна незрелость (ювенильность) и демонстративность - свойства истерика. Он стремится обратить на себя внимание, неимоверно хвастлив, совершенно не в состоянии отвечать за свои слова. По шкале характеров - он, скорее, сангвиник с гипертимическим уклоном.

Крошка Ру - имеет схожий с Тигрой характер, будущий циклоид.

Канга и Кристофер Робин, к сожалению, как характеры себя не проявляют (Руднев 1996: 18).

Прочитав подобные высказывания, напрашивается вывод, что «Вини Пух» - это не просто сказка не для детей, а сказка не для всех взрослых. И в аннотации к книге крупными буквами следует написать: «Только для людей с устойчивой психикой». Но мы, все же, полагаем, что «Вини Пух» прежде всего - сказка, добрая сказка для детей и взрослых. Каждый в ней может найти что угодно в силу своих взглядов, морали, убеждений или, в конце концов, настроения.

Английская авторская сказка является отдельным специфическим жанром в литературе и имеет свои определенные характеристики. Основываясь на основных положениях, изложенных в работах Мамаевой Н.Н., был проведен анализ сказки А. Милна, который позволил выделить следующие жанровые характеристики английской авторской сказки, присущие сказке «Вини-Пух»:

- автор А. Милн не являлся детским писателем,

- его сказка возникла на основе историй, рассказанных им своему сыну Кристоферу Робину,

- герой сказки - мальчик Кристофер Робин и его друзья,

- персонажи сказки не были выдуманы авторами, их прототипами стали реальные звери и игрушки,

- персонажи сказки всегда помещаются в трудные обстоятельства, выход из которых они ищут сами,

- сказка «Вини-Пух» полна каламбуров, нонсенсов, фразеологизмов, переверзий, юмора;

- сказка имеет мифологическую основу;

- конец сказки лиричный и немного печальный.

Одной из особенностей данного жанра английской авторской сказки является то, она адресована не только детям, но и взрослым, это объясняет многообразие интерпретаций «Вини-Пуха». Как показал изученный материал, сказка «Вини-Пух» рассматривалась на основе положений различных наук: социологии, политологии, философии, сексопатологии, психологии.

3. Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки А. Милна «Вини-Пух»

3.1 Сравнительно-сопоставительный анализ переводов сказки «Вини-Пух»

В течение 30 лет существовал только один перевод «Вини-Пуха», выполненный Борисом Заходером. Впервые на русском языке «Вини-Пух» появился в 1960 году с милыми, наивными рисунками прекрасной художницы Алисы Порет. (Тогда книга называлась «Вини-Пух и все остальные», а нынешнее название - «Вини-Пух и Все-Все-Все» - родилось потом.) К работе Заходера издательство отнеслось как к авторской. Его фамилия была указана на обложке книги. Уже в последующих издательствах имя Заходера упоминалось как имя переводчика, а в некоторых авторы сочли правильным вообще не упоминать об участии Заходера в создании этой книги.

Долгое время пересказ Заходера издавался без двух рассказов-глав из оригинала Милна; они впервые были переведены им и включены в сборник «Вини-Пух и многое другое», вышедший в 1990 году. Полная версия перевода Заходера, однако, до сих пор малоизвестна по сравнению с более ранней.

1990-е годы стали временем создания новых русских переводов «Вини-Пуха». Перевод Заходера перестал быть единственным.

Перевод Виктора Вебера стал наиболее известным из альтернативных заходеровскому. В версии Вебера сохранено посвящение и разделение на две части (часть 1, часть 2), полностью переведены все 20 глав.

Перевод Вадима Руднева и Татьяны Михайловой («Winnie Пух. Дом в Медвежьем Углу») издавался сначала в составе работы Руднева «Вини Пух и философия обыденного языка», а затем выдержал несколько отдельных изданий. Названия глав и отчасти текст, по установке Руднева и Михайловой, стилизованы под Фолкнера, стилистика стихотворений и отчасти диалогов - под русскую и советскую массовую поэзию.

Рассмотрим более детально лингвистические и литературные особенности названных переводов и проведем их анализ.

Прежде всего, остановимся на переводе имен персонажей. Приведем сводную таблицу:

Милн	Заходер	Вебер	Руднев
Winnie-the-Pooh	Вини-Пух	Вини-Пух	Winnie Пух
Piglet	Пятачок	Хрюка	Поросенок
Rabbit	Кролик	Кролик	Кролик
Baby Roo	Крошка Ру	Крошка Ру	Ру
Kanga	Кенга	Кенга	Кенга
Eeyore	Иа-Иа	ИА	ИЁ
Owl	Сова	Сова	Сыч
Heffalump	Слонопотам	Хоботун	Heffalump
Woozle Wizzle	Бука Бяка	Вузлы Вязлы	Woozle Wizzle

По-английски между именем Вини и прозвищем Пух идёт артикль the, как это обычно в прозвищах. В английском языке «h» в имени Pooh не произносится, это имя рифмуется постоянно с who или do. Тем не менее, в русскую традицию благодаря Заходеру весьма удачно вошло естественно звучащее имя Пух. В русском языке «пух» прижилось еще и потому, что намекает на пухлость, пушистость главного героя. Впрочем, в книге Бориса Заходера есть и другое объяснение: «Если ему на нос садилась муха, ему приходилось сдувать ее: «Пухх! Пуххх!» И, может быть, именно тогда-то его и назвали Пухом»

В пересказе Заходера имя Пуха пишется, как и в оригинале Милна, через дефис: Вини-Пух. В 1990-е годы, возможно, под влиянием диснеевских мультфильмов, где Winnie the Pooh без дефиса, распространение получил орфографический вариант Вини Пух (так, например, в работах Руднева и Михайловой; в одних изданиях перевода Вебера дефис есть, в других - нет).

Как мы видим, в переводах В. Вебера и В. Руднева нет ни Пятачка, ни Тигры, ни Иа-Иа, ни Слонопотамов - на эти имена авторские права имеет Борис Заходер.

В варианте В. Вебера Пятачок стал Хрюкой, а Слонопотам - Хоботуном.

В переводе Вадима Руднева и Татьяны Михайловой ряд имён собственных, например, Winnie, Heffalump, Woozle оставлен без перевода. Появляются Поросенок, Сыч, Осел, Тиггер.

Одной из проблем перевода является передача национальных особенностей и культуры оригинала. Переводчик должен оставить в тексте то, что по замыслу автора, должен воспринимать читатель. Рассмотрим несколько примеров:

Милн: He bounced twenty feet on the next branch

Вебер: Его отбросило от ветки, растущей двадцатью футами ниже

Заходер: Пролетев добрых три метра вниз

Руднев: скользнув по ветке на десять футов вниз

Милн: To another branch thirty feet below

Вебер: Еще об одну ветку, в тридцати футах от второй.

Заходер: Пролетев еще метров пять

Руднев: на следующей ветке двадцатью футами ниже.

Милн: The Hundred AcreWood

Заходер: Чудесный Лес

Вебер: Стоакровый Лес

Руднев: Стоакровый Лес

Так, в анализируемых нами переводах, Руднев и Вебер сохраняют английские единицы измерения - футы, акры, причем, как мы видим из примеров, Руднев не придерживается точной передачи количества футов. Заходер использует метры, но не придерживается точного перевода футов в метры.

Деревья в лесу также разные у всех авторов.

Милн	Заходер	Вебер	Руднев
Gorse-bush	Колючий-преколючий терновый куст	Куст терновника	Куст утесника
Oak tree	дуб	дуб
Copse	сосна	ельник	роща
Copse and spinney	Сосны и елки	Елки и лиственницы	Буковые деревья
Slops of gorse and heather	Склоны, заросшие можжевельником и репейником	Склоны, заросшие вереском	Склоны, поросшие утесником

Как мы видим, общими остаются у всех авторов терновник, дуб, вереск. У Заходера появляются береза, можжевельник и сосна, у Вебера - бук и лиственница, у Руднева - ольха и куст утесника.

Если читатель или слушатель - ребенок в возрасте до шести лет, ему не знакомы многие вещи. Правильно ли в этом случае, и есть ли такая жесткая необходимость сохранять футы, акры, утесники? Или непонятное Вузлы-Вязлы (Вебер) в противовес привычному для русского читателя Буки-Бяки (Заходер). Как уже отмечалось, снятие национальной специфики тесно связано с целью перевода и если ее сохранить, то в некоторых случаях, в частности в случае Вини-Пуха для детей, текст станет непонятным.

Чтобы перевод затронул читателя и в тоже время остался авторским произведение, переводчик должен понять концепцию автора. На наш взгляд, Вебер и Руднев решили эту проблему, следуя принципу дословного перевода в некоторых случаях или просто опускали некоторые моменты. У Заходера всегда находятся нужные и, самое главное, на наш взгляд, подходящие варианты. Приведем несколько примеров:

Заходер	Вебер	Руднев
пчелиная царица бумкать щемящее чувство голода зачем неправильные пчелы	пчелиная матка колотить затылком от голода в чем причина	королевская пчела пересчитывать ступеньки собственным затылком в чем резон пчелы не того сорта

Для более полной картины приведем еще несколько примеров:

Милн: Pooh pushed and pushed and pushed his way through the hole.

Заходер: Он протискивался, протискивался, протискивался и наконец очутился там.

Вебер: Вини-Пух стал вползать, втискиваться, вталкиваться, ввинчиваться в узкую нору.

Руднев: Итак, Пух проталкивался, и проталкивался, и проталкивался в нору и наконец оказался внутри.

Милн: He pulled with his front paws, and pushed with his back paws, and in a little while his nose was out in the open again … and then his ears … and then his front paws … and then his shoulders … and then -

Заходер: Он изо всех сил тянул себя передними лапками, и спустя некоторое время на воле оказался нос … потом уши … потом передние лапки … потом плечи … а потом

Вебер: Уцепился за край передними лапками, оттолкнулся задними. Мало-помалу из норы показались его нос, уши, голова, плечи … а потом…

Руднев: Он проталкивался передними лапами и отталкивался задними лапами и вскоре, в то время как его нос был уже на открытом просторе, его уши… и его передние лапы… а затем плечи

Милн: Piglet passing the time by telling Pooh what his Grandfather Trespassers W had done to Remove Stiffness after Tracking, and how his Grandfather Trespassers W had suffered in his later years from Shortness of Breath, and other matters of interest

Заходер: По пути Пятачок рассказывал Вини-Пуху интересные истории из жизни своего дедушки Посторонним В. Например, как этот дедушка лечился от ревматизма после охоты и как он на склоне лет начал страдать одышкой, и всякие другие занятные вещи.

Вебер: Хрюка коротал время, рассказывая Пуху о том, как после охоты дедушка Посторонним В боролся с ломотой в лапах, о том, как в последние годы дедушка Посторонним В не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, и о прочих весьма интересных подробностях из жизни дедушки.

Руднев: Дедушка Нарушитель Г для того, чтобы избавиться от астмы после длительной слежки, и как его Дедушка Нарушитель Г страдал на склоне лет Сердечной Недостаточностью, а также о других не менее увлекательных материях.

Приведенные примеры показывают, что выбор лексики у переводчиков различен, но расхождения с авторским текстом либо отсутствуют, либо совсем незначительны. Это обусловлено, на наш взгляд, тем, что переводчики стремились передать текст оригинала возможными средствами русского языка. Особенностью перевода Руднева является наличие некоторых специфических терминов: сердечная недостаточность, астма, материя.

Еще одной отличительной чертой всех переводов является наличие / отсутствие уменьшительно-ласкательных суффиксов. Заходер и Вебер используют их очень часто, отчего текст становится очень добрым и милым. Приведем несколько примеров: по его мордочке скатилась слеза, положив голову на лапки, славненький шнурочек, серенький ослик и т.д. В переводе Руднева уменьшительно-ласкательные суффиксы полностью отсутствуют.

По-разному переводчики характеризуют Вини-Пуха.

Милн: bear of a little brain; he hasn't any brain; pulp in his head

Заходер: глупенький мишка; глупый бедный медвежонок; опилки в голове

Вебер: мишка со слабеньким умишком; глупый медвежонок; совсем глупенький

Руднев: глупый старый медведь; медведь без мозгов; медведь весьма умеренных умственных способностей; медведь с низким интеллектуальным коэффициентом

Как мы видим, и в этом случае Заходер и Вебер используют уменьшительно-ласкательные суффиксы и тем самым создают доброго медвежонка и теплую атмосферу сказки. У Руднева наблюдается совершенно противоположная картина, а «глупый старый медведь без мозгов» не вызывает никакой симпатии.

В сказке имеется очень много стишков и каламбуров в виде различных записок и надписей. Они требуют отдельного внимания.

Милн называет стишки (little) songs. У Заходера они становятся вопилками, сопелками, шумелками, пыхтелками. Вебер называет из просто песенками. У Руднева мы видим хмыкалки, мурчалки.

Теперь остановимся на самих песенках и рассмотрим переводы некоторых из них.

Милн	Заходер
Isn't it funny How a bear likes honey? Buzz! Buzz! Buzz! I wonder why he does? It's a very funny thought that, if Bears were Bees, They'd build their nests at the bottom of trees.  And that being so (if the Bees were Bears), We shouldn't have to climb up all these stairs	Мишка очень любит мед! Почему? Кто поймет? В самом деле, почему Мед так нравится ему? Если б мишки были пчелами, То они бы нипочем Никогда и не подумали Так высоко строить дом; И тогда (конечно, если бы Пчелы-это были мишки!) Нам бы, мишкам, было незачем Лазить на такие вышки!
Вебер	Руднев
Разве это не занятно, Как медведи любят мед? Сладко, до чего приятно! Впрочем, это и понятно, Почему все любят мед. «Разве это не занятно, Если б мишка стал пчелой? И вполне тогда понятно, Где б он улей строил свой - В ямке у ствола заветной (если б мишка был пчелой), И к чему тогда по веткам Лезть наверх? Ни Боже мой!	Не забавно ли? Медведю подавай мед. Зачем он ему! Забавно, что будь мы, Медведи, Пчелой, То мы бы спилили деревья пилой. И, лакомым медом влекомы, Не лазали б так далеко мы. Тогда бы Пчела (а она же Медведь!), Уставши все время летать и гудеть, Построила тихо берлогу И в ней бы жила понемногу

Милн	Заходер
How sweet to be a Cloud Floating in the Blue! Every little cloud Always sings aloud. «How sweet to be a Cloud Floating in the Blue!» It makes him very proud To be a little cloud.	Я Тучка, Тучка, Тучка, А вовсе не медведь, Ах, как приятно Тучке По небу лететь! Ах, в синем-синем небе Порядок и уют- Поэтому все Тучки Так весело поют!
Вебер	Руднев
Как приятно тучкой быть, В синем небе гордо плыть. Тучка по небу плывет, Громко песенку поет. Тучка по небу плывет, Громко песенку поет. Даже маленькая тучка Гордо так себя несет.	Сладко спит на небе Туча В Голубом Краю! Я тебе погромче песню Завсегда спою. «Сладко спать мне, Черной Туче, В Голубом Краю!» Горделивой черной тучей Завсегда лететь.

В переводах песенок имеются некоторые лексические расхождения с текстом оригинала. Например:

Милн: It makes him very proud To be a little cloud

Вебер: Даже маленькая тучка Гордо так себя несет

Руднев: Горделивой черной тучей

У Заходера, как мы видим, данное определение отсутствует.

Милн: We shouldn't have to climb up all these stairs

Заходер: Нам бы, мишкам, было незачем Лазить на такие вышки!

Вебер: Где б он улей строил свой - В ямке у ствола заветной (если б мишка был пчелой), И к чему тогда по веткам Лезть наверх? Ни Боже мой!

Руднев: Построила тихо берлогу И в ней бы жила понемногу

В этом случае Заходер более близок к оригиналу. В переводах Вебера и Руднева появляются дополнительные строки.

Но на наш взгляд это не столь важно. Важно то, какую лексику переводчики используют и в каком стиле написаны песенки. В переводах Заходера и Вебера лексика простая, не усложнена «взрослыми» словами, переводчики используют уменьшительно-ласкательные суффиксы. У Заходера песенки напоминают детские рифмовки-считалки, У Вебера - незатейливые детские песенки с повторяющимися фразами. Совсем другое наблюдается в переводе Руднева. Лексика более сложная, уменьшительно-ласкательные суффиксы отсутствуют. Песенки более похожи на взрослые стишки, немного грубые и деструктивные (То мы бы спилили деревья пилой).

Интересными являются многочисленные каламбуры и переверзии в тексте А. Милна и варианты их переводов. Рассмотрим несколько примеров.

Милн: HIPY PAPY BTHUTHDTH THUTHDA BTHUTHDY

Заходер: Про зря вля бля сдине мраш деня про зря бля бля вля!

Вебер: ПРОЗДРАВ ЛЯЛЯ ПНЕМ ДРАЗДЕНИЕ

Руднев: HIPY PAPY BTHUTHDTH THUTHDA BTHUTHDY

Милн: PLES RING IF AN RNSER IS REQIRD

PLEZ CNOKE IF AN RNSER IS NOT REQID

Заходер: ПРОШУ НАЖАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

ПРОШУ ПАДЕРГАТЬ ЭСЛИ НЕ АТКРЫВАЮТ

Вебер: ПАЖАЛАСТА, ЗВАНИТИ, ЕСЛЕ НУЖИН АТВЕТ

ПАЖАЛАСТА, СТУЧИТИ, ЕСЛЕ АТВЕТ НИНУЖИН

Руднев: PLES RING IF AN RNSER IS REQIRD

PLEZ CNOKE IF AN RNSER IS NOT REQID

В этих случаях точнее слова автора и смысл всего предложения передает В. Вебер. Б. Заходер отходит от оригинала и предлагает свой вариант, который не уступает в юморе авторскому. В. Руднев оставляет все без перевода.

Приведем еще несколько примеров.

Милн: MEASLES and BUTTEREDTOAST

Вебер: скарлатина или гренки-с-маслом.

Руднев: ПНЕВМОНИЯ или БУТЕРБРОД

Милн: Crustimoney Proseedcake

Заходер: Бычья цедура

Вебер: Сведущая простидура

Руднев: С Юридической точки зрения процедурный вопрос…

В первом примере, как мы видим, и Вебер, и Руднев предлагают свой вариант болезни measles, слово butteredtoast Вебер переводит более интересно и «вкусно», Руднев упрощает до слова бутерброд. В переводе Заходера данная строка отсутствует.

Во втором примере пытаться передать смысл сказанного совой бесполезно, поэтому для передачи юмористического эффекта Заходер и Вебер предлагают бессмысленный каламбур, но по созвучию вариант Вебера ближе к оригиналу. Руднев с целью создания юмористической ситуации и в этом случае использует специфические термины.

Как мы видим, в переводе Руднева есть одна характерная черта. Многое он оставляет без перевода. Мы уже упоминали об именах собственных и каламбурах. Кроме этого, в его тексте остаются без перевода звукоподражательные слова bump-bump, crack; некоторые строки песенок tiddle-iddle, rum-tum-tum-tiddle-um. Как говорит сам Руднев, делает он это для соответствующего восприятия, он «старался все время напоминать читателю, что это иноязычная среда, другой язык. … Все это я делал намеренно, естественно, ориентируясь на взрослого читателя» (Руднев 1996: 26). Тут возникает вопрос. На чье восприятие это рассчитано? На восприятие читателя, который знает английский язык и может прочесть оригинал? Тогда зачем ему перевод? Или на восприятие читателя, не владеющего английским? Но сможет ли он в этом случае не то, чтобы воспринять, а хотя бы правильно прочитать?

На наш взгляд, лучше всего концепцию автора понял Заходер, несмотря на то, что его вариант является пересказом. Сам автор пишет: «…. Прежде всего, нужно было понять героев сказки. Кто такие эти игрушки и зверушки, где коренится их сказочное обаяние, почему они вызывают у людей - в частности, у меня - любовь с первого взгляда» (Заходер 2002). С такой же любовью и вниманием отнесся Заходер и к созданию книги.

Перевод Вебера получился нейтральным. Он как бы «самоустранился» и попытался передать голый текст, написанный Милном. Тем не менее, Вебер использует средства русского языка для лучшего восприятия текста. Он употребляет уменьшительно-ласкательные суффиксы: глупый мишка / медвежонок, поросенок, слабенький умишко, песенки и т.д., подбирает неформальную лексику: бубнить, заорать, на том и порешили. Кроме того, он сохраняет легкость, радость и волшебство леса: Столетний лес, заветная ямка, сладко и приятно и т.д.

Совсем другое представляет собой атмосфера, переданная Рудневым. Здесь автор принял самое активное и творческое участие в переводе. Его взгляд на главных персонажей был уже нами освещен. Приведем здесь лишь несколько примеров, которые, на наш взгляд, помогут правильно воспринять концепцию Руднева:

- глупый старый медведь

- медведь, вообще не имеющий мозгов

- старый серый осел И-Ё, расставив передние копыта, стоял в заросшем чертополохом закоулке

- черт возьми

- затылочной частью своей головы

- хладнокровно облизал нос

- говорит замогильным голосом

- сказал страшным шепотом.

Создается атмосфера не волшебного леса и детской сказки, а психологического детектива или триллера. Здесь следует отметить, что данное замечание не критика, а лишь эмоциональное и эстетическое восприятие автора данной работы.

Рассмотрев особенности переводов, разнообразие подходов и пониманий художественного произведения «Вини-Пух», подведем итог.

Перевод В. Руднева - философия для взрослых.

Перевод В. Вебера, на наш взгляд, тоже для взрослых. Он хотел донести до читателя, именно до читателя, а не до ребенка «настоящего» Милна.

Но так ли важно для ребенка, какой это Вини-Пух по определению ученых-взрослых. Главное, чтобы с ним было весело, легко, удобно, таинственно, загадочно. Именно такие чувства испытываешь, читая перевод Б. Заходера.

3.2 Анализ причин стилистических различий переводов

В первой главе мы рассматривали теоретические положения о задачах переводчика, факторов качества перевода и факторов возможного конфликта между автором и переводчиком, текстом оригинала и перевода. В данном параграфе, на основе теоретических положений и имеющегося в нашем распоряжении фактического материала, мы проведем анализ и определим причины стилистических различий переводов сказки А. Милна «Вини-Пух».

Одним из главных факторов качества перевода является цель, которую переводчик ставит перед собой, начиная работу с текстом оригинала. В этой связи, обратимся к вопросу о целях перевода, которые ставили перед собой переводчики сказки «Вини-Пух».

Борис Заходер во главу угла ставил создание волшебной, доброй сказки для детей. Как отмечает сам автор, он прежде всего «стремился воплотить очарование этой книги, ее атмосферу. Мне казалось - кажется и поныне, - что именно этой атмосферы мучительно не хватало (да и сейчас не хватает) детям нашей страны: атмосферы нормальной детской» (Заходер, 2002). На наш взгляд, эти слова раскрывают секрет такой долгой популярности перевода, или точнее сказать, пересказа именно Заходера.

Как мы уже говорили, автор стремился создать теплую атмосферу детской комнаты, где совсем немного игрушек и нет никаких предметов роскоши, но много солнца, покоя, любви - и огромный простор для детской фантазии.

В этой детской всего-то четыре стула, но в ее атмосфере они преображаются. Как гласит чудесное стихотворение Милна (перевод Заходера):

Пампасы и джунгли - первый стул,

Океанский фрегат - второй,

Третий - клетка с большущим львом,

А четвертый стул - мой.

С огромной любовью и нежностью относится Заходер к героям сказки.

Все они - необычайно глубокие и яркие образы, живые воплощения глубинных человеческих характеров, типов. Иа-Иа - скептик и пессимист, Кролик - не в меру деятельный интриган, Сова - необычайно ученая дама и пернатый синий чулок, Пятачок - «очень маленькое существо» и, конечно же, Вини-Пух - поэт-философ.

Переводчики Руднев В. и Михайловой Т. ставили целью создать «взрослого», интеллектуального Пуха, ассоциирующегося прежде всего с литературой и философией 1920-х годов. К этой цели они шли через сознательную эклектику, во многом отдаляясь от оригинала. По словам Руднева В. «задача …. состоит в том, чтобы на основе новой переводческой концепции текста Вини-Пух, философских комментариев и семиотической интерпретации отнюдь не заставлять читателя находить в Вини-Пухе то, чего там нет, но попытаться обратить его внимание на то, что в нем, на наш взгляд, может быть» Руднев 1996: 5). Надо отметить, что авторы достигли поставленной перед ними цели. Они действительно провоцируют читателя увидеть в «Вини-Пухе» не то, что там есть, а то, что, особо подчеркнем, на их взгляд, может быть.

Вебер В. ставил своей целью познакомить читателя с настоящим «Вини-Пухом» в противовес «пионерскому» пересказу Заходера. В результате читатель получил сказку в качественном переводе. Тем не менее, по мнению ряда критиков (А. Борисенко, Л. Бруни), этот перевод не столь ценен с художественной точки зрения, как заходеровский, а также в ряде мест неточно передаёт оригинал; критиковались также переводы стихов (выполненные не Вебером, а Натальей Рейн).

Как мы видим, цели ставились разные, разными получились и переводы. Однако проанализировав имеющийся фактический материал, различные источники, критические замечания Руднева В. и Вебера В., у автора сложилось впечатление, что их переводы создавались не для читателя, а вопреки переводу Б. Заходера.

Качество перевода также во многом зависит от того, кем является переводчик. Это во многом и объясняет многоплановость переводов «Вини-Пуха».

Борис Заходер был в первую очередь детским писателем, создавшим множество детских стихов, сказок и рассказов. Поэтому его Вини-Пух - детская сказка.

Виктор Вебер - профессиональный переводчик, причем переводчик произведений таких авторов как Дин Кунц, Стивен Кинг, Ирвин Шоу, Брэм Стокер, Сидни Шелдон. Как мы видим, Вебер переводит в основном беллетристику, причем в жанре триллера и фантастики. Вини-Пух Вебера - классический, профессионально выполненный перевод.

Владимир Руднев - филолог, психолог, ученый-исследователь. В результате его Вини-Пух - научный трактат и психологический триллер.

Обратимся к проблеме конфликта между автором и переводчиком. Имеет ли переводчик право называть себя соавтором?

Прежде всего, остановимся на Заходере, поскольку Вебер и Руднев критиковали его именно за вольность пересказа.

Литературоведы и переводчики называют перевод Заходера по-разному: «авторизированный и вольный», «пионерский», «инфантильный». Но все сходятся в одном: Заходеровский Вини-Пух - это вольный пересказ оригинала. Собственно говоря, Заходер сам всегда подчёркивал, что его книга - не перевод, а пересказ, плод сотворчества и «пересоздания» Милна по-русски. Как показал проведенный сопоставительный анализ перевода Б. Заходера, его текст, действительно, не всегда буквально следует за оригиналом. Несмотря на привычный нам образ, в оригинале он выглядит несколько по-другому: в голове у него мякина (pulp), в то время как по версии Заходера у него в голове опилки. Ряд находок, отсутствующих у Милна (например, разнообразные названия песен Пуха - Шумелки, Кричалки, Вопилки, Сопелки, Пыхтелки), удачно вписывается в контекст произведения.

Сам Б. Заходер пишет: «Я не чувствовал и не чувствую себя вправе «забыть» о Милне. Как бы велик или мал ни был мой вклад в создание его русской книги. Да, без всяких сомнений, это его русская книга. И вместе с тем - столь же несомненно - это книга моя. Я считаю себя в данном случае равноправным соавтором» (Заходер, 2002).

На чем же основаны права Б. Заходера на соавторство с А. Милном?

Приведем еще одну небольшую цитату: «Да, существует только один способ перевода, позволяющий переводить непереводимое, - это писать заново. Писать так, как написал бы сам автор, если бы он писал на языке перевода, в данном случае - по-русски. Таким образом, переводчик становится фактически соавтором. Это ничуть не умаляет ни прав, ни славы автора» (Заходер, 2002).

Полагаем, что вмешательство Б. Заходера во всех случаях было вызвано стремлением максимально выявить авторский замысел, максимально используя возможности, которые предоставляет писателю русский язык.

И если перевод Вебера максимально приближен к оригиналу, то можно ли сказать подобное о переводе Руднева, который критиковал вольности Заходера. У кого из переводчиков «конфликт» с автором. У Заходера, который честно называет свою работу пересказом, но благодаря которому русский читатель знаком с таким автором как Милн, и которого уже 60 лет с удовольствием читают все родители своим детям? У Вебера, чей максимально точный перевод знаком по большей мере только исследователям-филологам? Или же у Руднева, который не совсем уважительно относится к самому автору, называя его «типичным английским писателем средней руки»?

Как нам кажется, вывод напрашивается сам собой. На наш взгляд, любой автор хочет, чтобы его произведение читали на всех языках, знали, любили, помнили. Именно Заходер сделал это для Милна в России.

В процессе работы над переводами Б. Заходера, В. Вебера, В. Руднева сказки А. Милна «Вини-Пух», мы проанализировали и сравнили текст оригинала с его переводами и пришли к следующим выводам:

- авторы переводов придерживаются различных стилей: Б. Заходер воспроизводит «детский» стиль, его простоту и непосредственность, В. Вебер стремиться этого избежать, В. Руднев придерживается стиля художественного текста для взрослых;

- для достижения этой цели, авторы переводов используют различные языковые средства русского языка: для переводов Б. Заходера и В. Вебера характерно наличие уменьшительно-ласкательных суффиксов, у В. Руднева они полностью отсутствуют; все переводчики используют неформальную лексику, но если у Б. Заходер она легкая и незатейливая, понятная детям, у В. Вебера в некоторых случаях немного сложнее, то у В. Руднева - лексика «взрослая», в некоторых моментах грубоватая и осложнена специфическими терминами;

- для перевода В. Руднева характерной чертой является то, что он оставляет без перевода имена собственные, звукоподражательные слова, все каламбуры и переверзи, названия некоторых глав.

Как показал фактический материал, все различия в переводах обусловлены, в первую очередь, целями и задачами, которые переводчики ставили перед собой при переводе «Вини-Пуха», а также их профессиональной принадлежностью.

Мы пришли к выводу, что В. Вебер и В. Руднев пытаются более строго следовать тексту оригинала, пытаются избежать «детского» подхода к своим переводам, и, по их мнению, таким образом, более точно передать концепцию А. Милна. Однако перевод Б. Заходера, несмотря на то, что он представляет собой пересказ, лучше всего, полнее передает философию и замысел самого автора.

Заключение

В ходе данного исследования были выполнены поставленные задачи: определить основные характеристики художественного текста, в общем, и жанровые характеристики английской авторской сказки, в частности; выявить основные проблемы перевода художественного текста; определить основные задачи переводчика художественного текста; на основе установленных особенностей содержательных и контекстуальных характеристик английской художественной сказки проанализировать произведение А. Милна «Вини-Пух» в оригинале; изучить переводы Б. Заходера, В. Вебера, В. Руднева и выявить авторские особенности оптимальных соответствий и вариантов передачи информации и основной идеи, заключенной в произведении А. Милна; выявить основные различия языковых средств переводов, философских и эстетических взглядов переводчиков и их причины.

Художественный текст - явление сложное многоплановое, со своими специфическими характеристиками. Перевод художественный произведений всегда является для переводчика сложной и ответственной задачей. Перед ним всегда стоит вопрос не только как передать особенности языка автора, но и как донести до читателя основною идею автора, его философию.

Отдельное место в жанре художественной прозы занимает английская авторская сказка, которая обладает своими специфическими жанровыми характеристиками и вызывает большой интерес не только у читателей, но и у исследователей. Не составляет исключение и сказка А. Милна о милом медвежонке Вини-Пухе.

Одной из особенностей жанра английской авторской сказки является то, она адресована не только детям, но и взрослым, это объясняет многообразие интерпретаций «Вини-Пуха». Проведенный анализ показал, что сказка «Вини-Пух» рассматривалась на основе положений различных наук: социологии, политологии, философии, сексопатологии, психологии.

Прежде чем перейти к рассмотрению переводов сказки «Вини-Пух», мы познакомились с творчеством и особенностями творческого метода автора сказки А. Милна, проанализировали текст оригинала и выявили основные жанровые характеристики данного произведения.

Используя методы текстового, контекстуального и сравнительно-сопоставительного анализа, мы проанализировали переводы Б. Заходера, В. Вебера, В. Руднева сказки «Вини-Пух» на русский язык.

Как показал анализ, все переводы в той или иной степени отличаются друг от друга. Главное их различие заключается не только в выборе переводчиками тех или иных языковых средств, не в строгой или вольной передаче текста оригинала, а в передаче основного смысла произведения, мысли, идеи, философии переводимого автора и в том, какое художественно-эстетическое воздействие оказывает перевод на читателя.

Как мы выяснили, причиной различий в переводах явились цели и задачи, которые ставили перед собой переводчики, приступая к работе над переводом сказки, а также их профессиональная принадлежность.

В результате мы можем дать следующую характеристику изученным переводам: перевод Б. Заходера - волшебная сказка для детей, перевод В. Вебера - сказка, перевод В. Руднева - философия для взрослых.

В. Вебер и В. Руднев критиковали перевод Б. Заходера за его инфантильность и вольность пересказа. Однако, несмотря на то, что уже несколько лет прошло со времени появления других версий, более близкой к оригиналу и менее «детской», другой Вини в России не прижился. Как не прижились И-Ё, Сыч, Поросенок. Да и от опилок в голове Пуха, которые у Милна не упоминались, отвыкать русским читателям тоже не хочется.

Б. Заходер, на наш взгляд, нашел свой путь и подарил нам уникальную возможность знакомства со сказкой А. Милна «Вини-Пух».

В заключении можно сказать, что А. Милн в своей детской и, на первый взгляд, наивной сказке «Вини-Пух» создал свою философию для детей и взрослых. Именно эта философия вызывает интерес у многих переводчиков и оказывается вполне актуальной для взрослой литературы, лингвистики и психологии ХХI века.

Список использованной литературы

1. Аристов Н.Б. Основы перевода. М.: Изд-во литры на иностр. яз, 1959.

2. Бархударов Л.С. Язык и перевод. Вопросы общей и частной теории перевода. М.: Междунар. отношения, 1975.

3. Виноградов В.С. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М.: Изд-во МГУ, 1978.

4. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. 2-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1986.

5. Вопросы теории и практики художественного перевода. Рига: Латв. ун-т, 1968.

6. Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Междунар. отношения, 1978.

7. Вопросы теории художественного перевода. М. Худ. лит-ра, 1971.

8. Вопросы художественного перевода. М.: Сов. писатель, 1955.

9. Вулф В. Льюис Кэрролл // Кэрролл Л. Приключения Алисы в Стране Чудес. Алиса в Зазеркалье. М., 1985.

10. Гарбовский Н.К. Теория перевода: Учебник М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2004.

11. Гвичилиадзе Г. Художественный перевод и литературные взаимосвязи. М.: Сов. писатель, 1980.

12. Гиляревский Р.С., Старостина В.А. Иностранные имена и названия в русском тексте. Справочник. 3-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа, 1985.

13. Гофф Б. Дао Пуха. [электронный ресурс], 2006 г. - режим доступа: http:// www.lib.aldebaran.ru

14. Жуков Д.А. Переводчик, историк, поэт? М.: Сов. Россия, 1965.

15. Задорнова В.Я. Восприятие и интерпретация художественного текста. М.: Высш. шк., 1984.

16. Заходер Б. Вини-Пух и все-все-все. [электронный ресурс], 2005 г. - режим доступа http://www.machaon.ru/pooh/

17. Заходер Б. Приключения Вини Пуха (из истории моих публикаций) // Вопросы литературы, 2002, №5

18. Интервью с В.А. Вебером [электронный ресурс], 2007 г. - режим доступа http: // www. ozona.ru.

19. Исследования по теории перевода: Сб. науч. трудов. МГЛУ. Вып. 373. М, 1991.

20. Кашкин И.А. Для читателя-современника Статьи и исследования. М.: Сов. писатель, 1968.

21. Клюканов Н.Э. Психолингвистические проблемы перевода. Калинин: Изд-во КРУ, 1989.

22. Комисаров В.Н. Теория перевода. М.: ВШ, 1990.

23. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. Международные отношения, 1980.

24. Комиссаров В.Н. Слово о переводе (Очерк лингвистического учения о переводе). М.: Международные отношения, 1973.

25. Комиссаров В.Н. Теория перевода. М.: Высшая школа, 1990.

26. Копанев П.И. Вопросы методики и теории художественного перевода. Минск: Изд-во Белорусского государственного ун-та, 1972.

27. Левицкая Т.Р., Фитерман А.М. Пособие по переводу с английского языка на русский. М.: Высшая школа, 1973.

28. Левицкая Т.Р., Фитерман А.М. Проблемы перевода. На материале современного английского языка. М.: Междунар. отношения, 1976.

29. Львова В. Вини-Пух как зеркало фрейдизма и марксизма.

30. Любимов Н.М. Перевод - искусство. 2-е изд., доп. М.: Сов. Россия, 1982.

31. Мамаева Н.Н. «Светлее алмазов горят в небе звезды» (о жанровой специфике английской литературной сказки) // Известия Уральского государственного университета. Вып. 15. Екатеринбург, 1999. С. 96-106.

32. Петрова О.В. Введение в теорию и практику перевода (на материале английского языка). Н. Новгород: НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 2002.