Уголовно-правовые отношения, возникающие в военно-служебной сфере

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Исторический аспект ответственности за самовольное оставление части или места службы и дезертирство

1.1 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству царской России

1.2 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирства по законодательству советского периода

1.3 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству современной России

2. Юридический анализ самовольного оставления части или места службы и дезертирства (ст. 337 и 338 УК РФ)

2.1 Объект преступлений

2.2 Самовольное оставление части или места службы военнослужащими, проходящими военную службу по призыву

2.3 Самовольное оставление части или места службы военнослужащими, проходящими военную службу по контракту

2.4 Дезертирство

2.5 Освобождение от уголовной ответственности за совершение самовольного оставления части или места службы и дезертирства

2.6 Субъект преступлений

2.7 Субъективная сторона преступлений

3. Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по зарубежному законодательству

3.1 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству стран СНГ

3.2 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству стран АТР

3.3 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству европейских стран

4. Некоторые проблемы квалификации самовольного оставления части или места службы и дезертирства

Заключение

Список использованной литературы



Введение

"21 июня 2014 г., около 22 часов, ефрейтор Я. находясь на территории учебного центра "Троицкое" войсковой части 35390, расположенного в п. Троицкое Анивского района Сахалинской области, являясь военнослужащим, проходящим военную службу по призыву в войсковой части 35390, без разрешения командования и уважительных причин, с целью вовсе уклониться от дальнейшего прохождения военной службы, самовольно оставил территорию учебного центра "Троицкое" и скрылся в неизвестном направлении.

Продолжая реализовывать свой преступный умысел на уклонение от прохождения военной службы вовсе, Я., с момента оставления места службы и до момента его задержания, проводил время по своему усмотрению, обязанности военной службы не исполнял, в органы государственной власти и военного управления о себе, как военнослужащем, совершившим самовольное оставление места службы, не сообщал, меры по самостоятельному возвращению в воинскую часть не предпринимал, а наоборот скрывал от командования воинской части свое действительное местонахождение. Незаконно находясь вне места прохождения военной службы, уклоняясь от ее прохождения, обоснованно предполагая, что он будет разыскиваться правоохранительными органами и командованием воинской части, желая скрыться и не быть задержанным и возвращенным в воинскую часть или к месту службы, Я. военную форму одежды не носил, а при его задержании сотрудниками полиции попытался скрыться и убежать от них, желая избежать задержания и возвращения в воинскую часть.

Уважительных причин либо стечения тяжелых обстоятельств, которые могли послужить причиной самовольного оставления места службы, с целью вовсе уклониться от дальнейшего прохождения военной службы, у Я. не было.

28 июня 2014 г., в период с 13 до 14 часов, ефрейтор Я. был задержан сотрудниками полиции г. Холмск Сахалинской области и передан представителям войсковой части 35390, чем его дезертирство было пресечено.

Таким образом, ефрейтор Я. являясь военнослужащим, проходящим военную службу по призыву в войсковой части 35390, 21 июня 2014 г., около 22 часов, без разрешения командования и уважительных причин, в целях уклонения от прохождения военной службы вовсе, совершил самовольное оставление места службы - учебного центра "Троицкое" войсковой части 35390, расположенном в п. Троицкое Анивского района Сахалинской области и отсутствовал до момента его задержания сотрудниками полиции в г. Холмск Сахалинской области в период времени с 13 до 14 часов 28 июня 2014 г., чем совершил дезертирство, то есть самовольное оставление места службы в целях уклонения от прохождения военной службы, то есть преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 338 УК РФ."

Абсолютное большинство военнослужащих строго соблюдают установленный порядок прохождения военной службы, добросовестно выполняют свой воинский долг. Однако отдельные военнослужащие нарушают этот порядок, уклоняются от несения обязанностей военной службы путем самовольного оставления воинской части или места службы, дезертирства, членовредительства, симуляции болезни, подлога документов либо путем иного обмана. Различные виды уклонения от прохождения военной службы представляют серьезную общественную опасность тем, что подрывают обороноспособность страны и несут угрозу национальной безопасности, чести и престижу вооруженных сил. Совершая уклонение от военной службы, военнослужащие либо нарушают отдельные требования порядка прохождения военной службы (например, находиться в расположении воинской части, в установленный срок возвращаться в часть из командировки, отпуска или нести службу в том месте и составе той воинской части, где определено соответствующим командованием, и др.), либо в целом посягают на порядок прохождения военной службы (например, в случае самовольного оставления части и дезертирства).

Ежегодно преступные деяния, связанные с уклонением от порядка прохождения военной службы, возрастают и являются одним из наиболее распространенных и опасных видов воинской преступности, имеющим тенденцию дальнейшего роста.

В Послании Президента Российской Федерации В.В. Путина Федеральному Собранию Российской Федерации от 16 мая 2003 года было отмечено, что "сильная, профессиональная и хорошо вооруженная армия нужна нам для благополучного и мирного развития страны. Эта армия должна быть способна защитить Россию и ее союзников, а также эффективно взаимодействовать с вооруженными силами других стран в рамках борьбы с общими угрозами". Для достижения этой цели требуется не только техническая модернизация армии, но и добросовестное выполнение своего воинского долга офицерским, младшим командным и рядовым составом. Строгое соблюдение порядка прохождения военной службы обеспечивает, в конечном итоге, боевую готовность войск, которая выступает в качестве главного условия военной безопасности государства. Выполнение военнослужащими задач и функций военной службы в полном объеме должно гарантировать постоянство и стабильность военно-служебных отношений, силу и обороноспособность государства, безупречность и эффективность управленческой деятельности, ее независимость от возможных политических перемен.

Анализ статистики уголовных дел, возбужденных по признакам преступлений, предусмотренных статьями 337 и 338 УК РФ показывает, что несмотря на уменьшение срока службы с двух лет до года, увеличение денежного довольствия военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, количество преступлений против прохождения военной службы не уменьшаются. Самовольное оставление части или места службы и дезертирство не обладают высокой степенью латентности, что дает возможность следователям военных следственных органов без труда выявлять совершение указанных преступлений.

Так, только за 5 последних месяцев 2014 г. в военном следственном отделе по Уссурийскому гарнизону возбуждено 37 уголовных дел по признакам преступлений, предусмотренных статьями 337, 338 УК РФ в отношении военнослужащих по контракту из числа рядового и сержантского состава, при этом абсолютное большинство указанных военнослужащих - 36, проходят службу в в/части 24776, дислоцированной в г. Уссурийске Приморского края. Аналогичная ситуация сложилась и в в/части 74854, дислоцирующейся в г. Хабаровске Хабаровского края.

Многолетней практикой установлено, что причинами совершения преступлений военнослужащими, проходящими военную службу по контракту в указанных воинских частях, явились:

- увеличение числа военнослужащих проходящих военную службу по контракту, что соответственно увеличивает долю совершенных ими преступлений в общей структуре преступности в войсках ВВО;

- отбор военнослужащих для прохождения военной службы по контракту преимущественно из местного населения, что при наличии низкого уровня жизни (особенно для сельского населения) и сохранившихся связях с местным криминальным элементов создает предпосылки для совершения указанной категории преступлений;

- слабые морально-психологические качества обвиняемых (по итогам аттестации в 2014 г. 550 военнослужащих указанной категории в ВВО представлено к увольнению из рядов ВС РФ по причине профессиональной и психологической непригодности к военной службе);

- недостаточная подготовленность офицеров взводного и ротного звена к исполнению своих обязанностей в полном объёме предъявляемых требований, и особенно в сфере воспитания и обучения подчиненного личного состава, повседневного контроля за ним, профилактики правонарушений и преступлений;

- ослабление контроля со стороны должностных лиц дежурной службы за военнослужащими, исполняющими служебные обязанности в отрыве от подразделения (например, на складах, автопарке) и имеющими в связи с этим прямой доступ к материальным ценностям.

Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью научно-теоретического осмысления объективных и субъективных признаков преступлений, против порядка прохождения военной службы, в частности, самовольного оставления части или места службы и дезертирства, а также необходимостью преодоления разногласий в определении объективных и субъективных признаков преступлений, предусмотренных ст. 337 и 338 УК РФ.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются уголовно-правовые отношения, возникающие в сфере военно-служебных отношений, в связи с обязанностью военнослужащих, соблюдать установленный порядок прохождения военной службы, а предметом - нормы Уголовного кодекса РФ, предусматривающие ответственность за совершение самовольного оставления части или места службы и дезертирства.

Цель исследования состоит в получении обоснованного представления о субъективных и объективных признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 337 и 338 УК РФ.

Учитывая тот факт, что в связи с вышеописанными событиями тема моей дипломной работы актуальна в настоящее время, для достижения указанной цели считаем необходимым определить следующие задачи исследования:

· во-первых, необходимо провести анализ правовой сущности, содержания и особенностей понятия самовольного оставления части или места службы и дезертирства;

· во-вторых, проследить историю развития ответственности за совершение самовольного оставления части или места службы и дезертирства;

· в-третьих, определить признаки разграничения самовольного оставления части или места службы и дезертирства.



1. Исторический аспект ответственности за самовольное оставление части или места службы и дезертирство

1.1 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству царской России

Этапы строительства вооруженных сил государства и решаемые им в связи с этим задачи по обеспечению боевой готовности войск способствуют формированию военно-уголовного законодательства.

Как законодательство в целом появляется и развивается по мере возникновения и становления государства, так и военное законодательство с его обязательной составляющей - уголовно-правовой частью - тесно связано с созданием вооруженных сил - важнейшего атрибута любого государства.

Анализ источников, содержащих положения об уголовной ответственности за самовольное оставление части и дезертирства, принимавшихся в XVIII-XX вв., позволяет проследить, каким образом была предусмотрена ответственность за преступления, совершаемые военнослужащими по службе, посягающие на порядок её прохождения.

В допетровский период российское военно-уголовное законодательство соответствовало развитию военной организации общества. В России того времени не существовало регулярной армии, а задачи комплектования войска разрешались посредством повального приема людей на военную службу в случае непосредственной угрозы со стороны других государств.

Первым примером правового регулирования военной службы можно считать действовавший в России Литовский статут 1579 г., один из разделов которого "Об обороне земской", как раз и был посвящен вопросам обороны государства. В соответствии с положениями статута устанавливалась в основном ответственность высшего руководства и командования армии в период сбора войска. Наказуемыми были уклонения от явки на службу, неявка к месту боя, нарушения дозорной или караульной службы и т.п. Статут предусматривал следующие виды наказания: потеря чести, потеря имени, штраф, заковывание в цепь, смертная казнь.

В период правления Ивана Грозного было разработано и составлено общее уложение, которое было утверждено царем 16 февраля 1571 г. в качестве "Боярского приговора о станичной и сторожевой службе". В нем закреплялись положения об уголовной ответственность за уклонение от военной службы:

- сторожей, ушедших до смены с указанных для несения службы мест в то время, когда на границу произойдет нападение неприятеля, - подвергать смертной казни;

- при неявке воинов в срок для исполнения своих обязанностей на сторожевой линии - подвергать их денежному взысканию.

Следующий этап развития основных институтов государства и усиления центральной власти, потребовавший дальнейшей разработки нормативно-правовых актов, регулирующих круг служебных обязанностей и персональной ответственности военнослужащих, характеризуется формированием законодательства, объединяющего нормы военного и уголовного права, получившего в дальнейшем название военно-уголовного.

Первым таким законодательным актом стал "Устав ратных, пушкарских и других дел, касающихся до военной науки", изданный в 1607 году (дополненный в1621 г.).

В Уставе содержались положения об ответственности за воинские преступления, которые были разделены на две категории: нарушение специальных обязанностей военной службы и нарушения общеуголовные, но связанные с исполнением обязанностей военной службы. К первой группе преступлений, среди прочих, были отнесены самовольное оставление службы, самовольная отлучка в непосредственной близости неприятеля.

Учреждение регулярной армии, выработка новых принципов военного искусства явились объективными причинами, потребовавшими активного развития военного и военно-уголовного законодательства.

Так, при Петре 1 в 1701-1702 издается "Уложение, или право воинского поведения генералов, средних и меньших чинов и рядовых солдат", а в 1706 г. - "Краткий артикул". В них в целом сохранились прежние военно-уголовные нормы, предусматривающие ответственность за уклонение от военной службы.

30 марта 1716 г. Петром 1 был утвержден воинский устав, состоящий из 4 частей. Одной из его частей был "Артикул воинский с кратким толкованием", который фактически представлял собой военно-уголовный кодекс.

"Артикулом" к числу воинских преступлений были отнесены такие, субъектами которых могли быть только лишь военнослужащие - участники боевых действий, а именно:

- бегство с поля боя;

- мародерство;

- дезертирство, которым признавалось промедление с возвращением из поездки без уважительных причин (арт. 100).

Особенно сурово наказывалось дезертирство и бегство с поля боя. В Артикуле воинском говорилось, что лица, совершившие эти преступления, должны "без суда, на первом дереве, которое получится, повешены быть".

Наряду с беглыми отвечали и их укрыватели (арт. 95, 96). Бегство с поля боя целых воинских частей, самовольная, без надобности, сдача крепости и других оборонительных сооружений, отказ вступать в бой - влекли для начальников шельмование и повешение, а для рядовых повешение каждого десятого по жребию (арт. 97, 98, 101-103). Перебежка к неприятелю как одно из тягчайших воинских преступлений каралась повешением без суда. К этому составу приравнивалось невозвращение из плена "при наличии к тому возможности".

Конец XVIII в. ознаменован обновлением уголовного права. Общеуголовные законы были в значительной мере мягче, чем Артикул воинский 1715 г. Поэтому при принятии нового Уголовного Уложения императором Александром I ограничивались виды смертной казни и телесных наказаний за совершение уклонений из части. Смертная казнь устанавливалась двух видов: повешение или отсечение головы. Указы 1802 и 1808 гг. закрепили употребление в судебных приговорах выражений "наказать жестоко" или "нещадно", а в 1830 г. наказание кнутом было ограничено 50 ударами. В 1869 г. был принят Воинский Устав о наказаниях, исходя из анализа которого, можно сделать вывод, что уголовная ответственность за уклонение от военной службы была дифференцирована (отдельно предусматривалась ответственность офицеров и нижних чинов). К нормативным актам дореволюционного периода, предусматривавшим ответственность за дезертирство, можно отнести: - Воинский устав о наказаниях (1869 г.); - Устав о воинской повинности (1885 г.); - Уложение о наказаниях (1885 г.); - Устав уголовного судопроизводства (1892 г.).

1.2 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирства по законодательству советского периода

В соответствии с перечисленными нормативными актами до 1916 г. дезертирством (побегом) считалось отсутствие на службе в течение 6 дней в мирное время, 3 дней в военное время и 1 дня при непосредственной близости неприятеля. Однако после 1916 г. это формальное разграничение и прежний объективный критерий заменили новым - субъективным - целью ухода, в соответствии с которым дезертирством признавалось: оставление службы с целью освободиться от неё совсем, с целью уклониться от службы в действующей армии или от участия в военных действиях (даже временно).

До 1916 г. наказание за дезертирство было достаточно мягким. Дезертирство считалось совершённым с того момента, когда по фактической обстановке военнослужащий, на взгляд третьего лица, находился уже не в месте своего "служения", а вне его. Покушение на дезертирство начиналось с того момента, когда военнослужащий начинает "оставлять" место своего "служения" - подходить к воротам казармы, внешней линии лагеря и готовиться их перейти.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что на всем протяжении дореволюционного периода существовала ответственность за самовольное оставление службы и дезертирство. Это говорит о том, что борьба с уклонениями от военной службы является одной из важнейших задач по укреплению воинского правопорядка и обеспечению военной безопасности государства.

Советское военно-уголовное законодательство появляется сразу же после Октябрьской революции. Его источниками стали декреты ВЦИК, СНК и приказы по военному ведомству. Эти декреты и приказы были изданы в духе революционного правосознания, в связи с чем содержали чаще всего нормы, имевшие своей целью добиться от армейских масс понимания необходимости строгого соблюдения порядка в войсках. В них содержались отдельные вопросы об ответственности за конкретные преступные посягательства на интересы Вооруженных Сил и на установленный в них порядок несения военной службы.

Остро в те годы встал вопрос о борьбе с дезертирством. Постановлением Совета Рабочей и Крестьянской Обороны от 25 декабря 1918 г. и декретами ВЦИК и СНК, принятыми в марте-июне 1919 г., дезертирство было признано одним из самых тяжких и позорных преступлений, влекущих наказание в виде смертной казни. Однако вместе с тем, этими нормативно-правовыми актами предусматривалось положение о том, что "лица, впервые совершившие дезертирство по несознательности, в случае последующей добровольной явки в распоряжение военных властей подлежат освобождению от наказания". Думается, таким термином характеризовалась субъективная сторона дезертирства.

Первым законодательным актом, в котором было дано развернутое понятие воинского преступления, а сами составы образовывали собой систему, явился Уголовный Кодекс РСФСР, принятый 26 мая 1922 года (далее - УК РСФСР 1922 г.). Воинские преступления были описаны в главе 7 УК РСФСР 1922 г., которая включала в себя 16 статей. Статья 202 УК РСФСР была посвящена дезертирству, объективная сторона которого была выражена в самовольном оставлении части или места службы, а равно неявке военнослужащего на службу из отпуска, командировки, при перемещении и в иных подобных случаях. В отличие от ныне действующего УК РФ, УК РСФСР 1922 г. целью дезертирства называл не только уклонение от несения военной службы, но и уклонение от участия в боевых действиях. Такой побег военнослужащего в мирное время наказывался лишением свободы на срок до трех лет с конфискацией или без конфискации имущества, а побег, совершенный лицом командного или комиссарского состава, или любым военнослужащим военное время или при боевой обстановке из части или учреждения, к составу коих принадлежал бежавший, наказывался высшей мерой наказания или лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже 3 лет с конфискацией имущества.

Самовольное оставление части или места службы, закрепленное в статье 205 как самовольная отлучка, также нашло свое отражение в системе преступлений против военной службы УК РСФСР 1922 г.

Отсутствие цели уклониться от несения военной службы отличало самовольное оставление военнослужащим своей части или места службы от дезертирства. Кроме того, диспозиция статьи не описывала продолжительность отсутствия военнослужащего, которое считалось преступным. В связи с этим, думается, что преступной признавалась любая продолжительность отсутствия военнослужащего в части или месте службы. Наказание за самовольную отлучку в мирное время представляло собой лишением свободы на срок до 1 года, а самовольная отлучка, учиненная при боевой обстановке из части или учреждения, к составу коих принадлежал отлучившийся, наказывалась - лишением свободы на срок до 5 лет с конфискацией или без конфискации имущества.

31 октября 1924 г. был принят первый общесоюзный законодательный акт об ответственности за воинские преступления - Положение о воинских преступлениях (далее - ПоВП). В нем воспроизвели все составы воинских преступлений, предусмотренных УК РСФСР 1922 г. за некоторыми изменениями, однако значение ПоВП заключалось в том, что оно установило единую для всех республик, входящих в СССР, систему ответственности за воинские преступления на территории Союза, независимо от условий ответственности "на местах".

Ответственность за самовольное оставление части теперь предусматривалась дисциплинарным уставом. Правила дисциплинарного устава распространялись на военнослужащих, совершивших самовольное оставление своей части или места службы, продолжающееся менее шести суток, при условии их добровольной явки, а также на лиц переменного состава, военнослужащих, лиц кадрового состава, совершивших оставление территориальных частей за время территориальных сборов, продолжающееся не свыше двух суток.

Самовольное же оставление военнослужащим своей части или места службы, продолжающееся свыше шести суток, хотя бы военнослужащий и явился добровольно, а равно и продолжающееся менее шести суток, если военнослужащий в течение указанного срока не возвратился добровольно, или неоднократная (не менее трех раз) самовольная отлучка признавалась побегом, ответственность за который была предусмотрена УК РСФСР 1926 г.

Побег, совершенный в первый раз при наличии смягчающих обстоятельств или малой политической сознательности, наказывался лишение свободы на срок до трех месяцев, а при отсутствии смягчающих обстоятельств - лишение свободы на срок до одного года. К военнослужащему, совершившему побег во второй раз, независимо от наличия смягчающих обстоятельств, применялось наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет со строгой изоляцией. Побег, совершенный более чем двухкратно, наказывался лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет.

В соответствии со ст. 193.8. УК РСФСР 1926 г., побег, совершенный в военное время или при боевой обстановке красноармейцем, а равно и побег, совершенный как в мирной, так и в боевой обстановке лицом командного, административно - хозяйственного или политического состава, влек за собой применение высшей меры социальной защиты, а при смягчающих обстоятельствах - лишение свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией имущества.

Неявка военнослужащих в срок без уважительных причин из командировок, кратковременных отпусков, отпусков по болезни, при переводах и перемещениях и в иных подобных случаях также влекла за собой ответственность либо в соответствии с дисциплинарным Уставом, либо в соответствии с УК РСФСР 1926 г.

Необходимо отметить, что наличие цели уклонения военнослужащего от несения обязанностей военной службы перестало играть роль для квалификации содеянного. Разграничение дезертирства (побега) и самовольного оставления части или места службы происходило по продолжительности отсутствия военнослужащего в части.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1940 г. в статью 193 УК РСФСР 1926 г. были внесены изменения, в соответствии с которыми, ответственности за преступления против военной службы, помимо военнослужащих, несли военнообязанные, призванные на военные сборы. Самовольная отлучка этих лиц признавалась уголовно-наказуемой, если она продолжалась более двух часов либо хотя и менее двух часов, но совершенная свыше одного раза, и наказывалась направлением в дисциплинарный батальон на срок от шести месяцев до двух лет, а совершенная в военное время - лишением свободы на срок от трех до семи лет.

Самовольная отлучка свыше суток являлась дезертирством и влекла за собой лишение свободы на срок от 5 до 10 лет, а в военное время высшую меру наказания -- расстрел с конфискацией имущества. Думается, что такое суровое наказание за дезертирство было призвано укрепить дисциплину в армии, в условиях уже начавшейся второй мировой войны.

Следующий этап развития советского военно-уголовного законодательства характерен принятием 25 декабря 1958 г. Закона "Об уголовной ответственности за воинские преступления" (далее - Закон).

Закон разделил понятия "самовольная отлучка" и "самовольное оставление части".

Отсутствие военнослужащего срочной службы в части или месте службы продолжительностью свыше одних суток, но не более трех суток, либо хотя и менее суток, но совершенная повторно в течение трех месяцев квалифицировалось как самовольная отлучка. Отсутствие этих же военнослужащих в части продолжительностью свыше трех суток признавалось самовольным оставлением части.

Квалифицированные составы самовольной отлучки и самовольного оставления части стали предусматривать ответственность военнослужащих, отбывающих наказание в дисциплинарной воинской части.

Самовольное оставление части в боевой остановке, независимо от продолжительности отсутствия военнослужащего, стало самостоятельным составом преступления, ответственность за совершение которого предусматривалась в виде смертной казни.

Дезертирством признавалось оставление воинской части или места службы с целью уклониться от военной службы, а равно неявка с той же целью на службу при назначении, переводе, из командировки, из отпуска или из лечебного заведения, совершенное военнослужащим срочной службы. Дезертирство, совершенное лицом офицерского состава или военнослужащим сверхсрочной службы наказывалось лишением свободы от пяти до семи лет, что более строже, чем наказание для военнослужащих срочной службы (от 1 года до пяти лет).

Цель уклонения от несения обязанностей военной службы снова стала играть роль при решении вопроса о разграничении составов дезертирства от самовольной отлучки и самовольного оставления части.

Все вышеизложенное в последующем нашло свое отражение в УК РСФСР 1960 г.

1.3 Ответственность за самовольное оставление части или места службы и дезертирство по законодательству современной России

Принятый в 1996 году Уголовный кодекс Российской Федерации (далее - УК РФ) в главе 33 предусматривает ответственность за преступления против военной службы и имеет определенные особенности, по сравнению с военно-уголовным законодательством советского периода.

Воинские преступления по новому УК РФ получили наименования как "преступления против военной службы", однако объект преступлений остался практически тем же. В прежнем УК РСФСР 1960 г. он определялся как порядок несения военной службы, а в новом - порядок прохождения военной службы. Вместе с тем, следует иметь в виду, что понятие "порядок прохождения военной службы" допускает более широкое толкование нежели "порядок несения военной службы", поскольку охватывает всякое посягательство на интересы военной службы.

В отличие от УК РСФСР 1960 г., который предусматривал ответственность за воинские преступления как в мирное, так и в военной время, УК РФ 1996 г., устанавливает ответственность за совершение преступлений против военной службы лишь в мирное время. Наказание за преступления против военной службы, совершаемые военнослужащими в военное время, регламентируются законодательством военного времени.

Глава 33 УК РФ содержит в себе 22 статьи о воинских преступлениях, в то время как УК РСФСР 1960 г. предусматривал 35 составов. В частности, в УК РФ декриминализированы угроза начальнику, промотание и утрата выданных военнослужащему для личного пользования предметов обмундирования или снаряжения, а самовольная отлучка и самовольное оставление части или места службы.

В целом, ответственность военнослужащих за уклонение от военной службы существенных изменений не претерпела. Однако в новый Уголовный кодекс были включены примечания к статьям 337 и 338, устанавливающие возможность освобождения военнослужащих от уголовной ответственности за самовольное оставление части или места службы и дезертирство.

Все объективные и субъективные признаки самовольного оставления части или места службы и дезертирства будут рассмотрены подробнее в следующих главах работы с учетом действующих изменений и дополнений.



2. Юридический анализ самовольного оставления части или места службы и дезертирства (ст. 337 и 338 УК РФ)

2.1 Объект преступлений

Понятие объекта преступления против военной службы по своему содержанию является производным от общего понятия объекта преступного посягательства, поэтому, как отмечал О.К. Зателепин определение объекта преступления против военной службы, в частности самовольного оставления части и дезертирства, должно обязательно включать в себя помимо специфических признаков, отражающих задачи военной организации государства, признаки, характерные для всех объектов уголовно-правовой охраны.

Итак, что же необходимо считать объектом преступления, и какие мнения по этому поводу существуют на сегодняшний день.

Одни ученые полагают, что объектом преступления выступают субъективные права, другие считают, что объектом преступления выступают правоохраняемые интересы, третьи - человека. Не можем согласиться ни с одним из перечисленных мнений, поскольку обоснованно считаем, что объектом любого преступления нужно признавать именно общественные отношения, складывающиеся в той или иной сфере, которым совершаемым преступлением наносится вред. В поддержку этого мнения приведем следующие аргументы.

Поскольку субъективное право это - мера юридически возможного поведения, то объектом преступления она быть не может априори, так как причинить вред дозволенному поведению нельзя.

По мнению Протасова В.Н., "субъективные права, представляя собой по сути лишь юридическую форму различных благ личности, общества и государства, не могут рассматриваться в качестве ценностей целей, ради охраны которых существует уголовный закон. Более того, вряд ли можно утверждать, что нарушение субъективных прав, которое имеет место при совершении преступного посягательства, составляет сущность общественной опасности последнего".

С учетом сказанного, как представляется, субъективные права различных субъектов, нельзя считать объектом преступления.

В действующем УК РФ общий объект уголовно-правовой охраны представлен термином "охраняемый уголовным законом интерес". Правовым основанием для этого служат ст.ст. 37-42 УК РФ, в которых указывается, что причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, не является преступлением.

Что касается такого законодательно-закрепленного определения объекта преступления как правоохраняемого интереса, то в нашем видении, он недостаточен для уяснения его содержания, поскольку, во-первых, благом может быть любой феномен внешнего мира. Материальной основой правоохраняемых интересов является безопасность личности, общества и государства. Отсюда, объект преступления - это охраняемая уголовным законом безопасность личности, общества и государства (национальная безопасность), которой причиняется или может быть причинен вред в результате преступления. Во-вторых, "правоохраняемые интересы реализуются посредствам осуществления прав и несения обязанностей, то есть в правоотношениях, а значит, сами по себе интересы (без процесса реализации) выступать в качестве объекта преступления не могут".

Признание объектом преступлений самого человека с точки зрения самого уголовного права и процесса будет неверным, поскольку при совершении преступления наличие последствия в виде причинения вреда - главное условие признания такового деяния преступлением, а значит и главное условие привлечения к ответственности. Человеку же противоправным деянием вред причиняется не всегда, поэтому и объектом преступления человек быть не может. Этот факт находит свое отражение в уголовном судопроизводстве, когда даже после совершения преступления, человек не всегда признается потерпевшим.

Некоторые исследователи все же предлагают вернуться к дореволюционной теории, в которой объектом преступления признавался человек. Конечно, данная концепция весьма удачно адаптирована в отношении преступлений против человека, но по существу вряд ли пригодна для других видов преступлений, в частности, против общества или государства. Это обстоятельство не позволяет считать ее универсальной.

Рассмотренные критерии, а они постоянно поддаются дальнейшей конкретизации, не являются единственно возможными и бесспорными. Тем не менее, они позволяют утверждать, что понятие объекта преступления должно отражать реально существующий и затрагиваемый преступлением внешний феномен действительности, обладающий свойствами ценности, в определенном состоянии которого и, соответственно, в защите которого общество заинтересовано. Причинение вреда данному феномену должно составлять сущность общественной опасности любого преступного посягательства.

В теории военно-уголовного законодательства на сегодняшний день можно выделить два подхода к сущности объекта преступлений, предусмотренных статьями 337 и 338 УК РФ. В первом из них, непосредственным объектом признается родовой объект всех преступлений против военной службы - порядок прохождения военной службы. Этот подход имеет в своей основе, с одной стороны, законодательную дефиницию преступлений против военной службы (ч. 1 ст. 331 УК РФ), а с другой - концепцию объекта посягательства как общественных отношений (правопорядка), защищаемых уголовным законом.

Термин "воинский правопорядок" был введен в научный оборот Н.И. Фалеевым в 1902 г. Однако содержание воинского правопорядка в военно-уголовной теории понималось неоднозначно. Сам Н.И. Фалеев, например, считал объектом воинского преступления воинский правопорядок в его внешнем выражении, а именно - нормы военно-уголовного кодекса. Он утверждал, что говорить о благе, нарушаемом воинским деянием, можно только в том смысле, что каждая военная норма, охраняемая правом, есть уже благо. При нарушениях формальных (каковыми являлись большинство воинских преступлений), при покушениях - "нет места нарушению какого-либо "конкретного интереса" или блага, а есть только нарушение нормы".

Взгляд на воинский правопорядок как совокупность военно-правовых норм фактически не получил широкого распространения. Определение объекта воинского преступления как совокупности норм военного права (военно-уголовного законодательства) представляется достаточно формальным и, скорее всего, неверным по существу.

После окончательного утверждения в отечественном уголовном праве концепции объекта преступления как общественных отношений в теории военно-уголовного законодательства сформировался подход к воинскому правопорядку (который фактически всеми юристами признавался объектом воинских преступлений) как совокупности военно-служебных отношений. Сторонниками такого понимания объекта преступления выступали Ахметшин Х.М., Сапсай А.В., Егоров К.И. и другие.

Итак, во многих последних учебниках по уголовному праву, установленный порядок прохождения военной службы трактуется как совокупность военно-служебных отношений, закрепленных нормами Конституции РФ, законами Российской Федерации "О воинской обязанности и военной службе", "Об обороне", "О статусе военнослужащих", другими законами, а также общевоинскими уставами. Этот порядок составляет существо воинской дисциплины, строгое соблюдение которой является необходимым условием поддержания постоянной боевой готовности войск и сил флота. Последствия нарушения порядка прохождения военной службы - это всегда вред, связанный с ослаблением обороноспособности войск, их боевой способности.

Общественно опасное посягательство военнослужащего на порядок прохождения военной службы, являющийся родовым объектом всех преступлений против военной службы, отличает такое преступление от иных общественно опасных деяний, совершаемых военнослужащими, за которые они несут ответственность на общих основаниях с остальными гражданами по соответствующим статьям УК РФ. Поэтому, данный признак имеет важное практическое значение при разграничении общеуголовных преступлений и преступлений против военной службы.

Так, Военная коллегия Верховного Суда РФ неоднократно отмечала, что насильственные действия, совершенные одним военнослужащим в отношении другого, не содержащие признаков посягательства на установленный порядок прохождения военной службы, относятся к числу общеуголовных, а не преступлений против военной службы.

Второй подход к сущности объекта преступлений, предусмотренных статьями 337 и 338 УК РФ, характеризуется тем, что его сторонники непосредственным объектом уклонений от военной службы, считают установленный порядок пребывания на службе, в соответствии с которым военнослужащий должен проходить службу в установленном месте и выполнять служебные обязанности в полном объеме. Анализ обзора судебной практики Верховного Суда РФ по делам о преступлениях против военной службы и некоторых должностных преступлениях, совершаемых военнослужащими, показывает, что сторонником вышеизложенной теории объекта преступлений, предусмотренных статьями 337 и 338 УК РФ, является Верховный Суд РФ. В своем обзоре он указал, что "преступления против военной службы делятся на преступления в зависимости от конкретных отношений, являющихся непосредственным объектом каждого преступного посягательства", тем самым определив, что непосредственным объектом преступлений, предусмотренных статьями 337-339 УК РФ, является порядок пребывания на военной службе.

Понятие термина "пребывание" законодательно не закреплено, однако неоднократно использовано в Федеральных законах, регулирующих вопросы военной службы. Так что же означает "пребывание" на военной службе.

"Пребывание" в толковых словарях значится, как нахождение где-либо. Если отталкиваться от хрестоматийного значения этого термина, пребывание на военной службе - это нахождение на ней. Думается, что по отношению к рассматриваемым видам преступлений против военной службы, само по себе нахождение на военной службе не будет иметь правового интереса, напротив, законодательно обоснованное нахождение на территории воинской части или месте службы как раз и будет подходящим определением понятия "пребывание" на военной службе.

Порядком же пребывания на военной службе будет считаться совокупность военно-служебных отношений, возникающих в связи с обязанностью военнослужащего находиться на территории воинской части (места службы), урегулированных нормами права.

Исходя из всего вышеизложенного, на наш взгляд наиболее верным является второй подход к определению сущности объекта самовольного оставления части или места службы и дезертирства, поскольку, самовольно выбывая из части (места службы) на определенный срок или вовсе, военнослужащий не соблюдает законодательно-установленную обязанность порядок нахождения там. Такой подход к определению объекта исследуемых составов преступлений представляется наиболее специальным, раскрывающим саму суть посягательства, а значит, наиболее верным.

Объективная сторона преступлений

2.2 Самовольное оставление части или места службы военнослужащими, проходящими военную службу по призыву

Объективная сторона этого преступления изложена в диспозиции ч. 1 ст. 337 УК РФ, где указано: "Самовольное оставление части или места службы, а равно неявка в срок без уважительных причин на службу при увольнении из части, при назначении, переводе, из командировки, отпуска или лечебного учреждения продолжительностью свыше двух суток, но не более десяти суток, совершенные военнослужащим, проходящим военную службу по призыву...".

Деяние рассматриваемого преступления - как обязательный признак объективной стороны, выражен в конкретном действии - самовольном оставлении части или места службы, а равно неявки в срок без уважительных причин на службу.

Самовольное оставление части или места службы означает убытие военнослужащего из воинской части или места службы без разрешения на то соответствующего командира (начальника).

Согласно положениям Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденного Указам Президента РФ от 10.11.2007 № 1495 (далее - УВС ВС РФ), военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, убытие за пределы воинской части (за исключением случаев убытия в отпуск, командировку либо по службе) запрещен.

Согласно УВС ВС РФ, военнослужащие, проходящие военную службу по призыву, увольняются из расположения воинской части командиром роты в назначенные командиром полка дни и часы. Следовательно, правом увольнения этих военнослужащих из расположения части обладают командиры рот и лица, занимающие соответствующие им должности. Нижестоящие начальники этим право не обладают. На практике возможны случаи, когда военнослужащий уходит из расположения воинской части по разрешению своего прямого или непосредственного начальника, не обладающего правом увольнения (например, по разрешению командира взвода, старшины роты и т.п.). В этих случаях уход военнослужащего из расположения воинской части, хотя и является неправомерным, не может быть признан самовольным, так как военнослужащий убывает из расположения воинской части или из места службы с соответствующего разрешения командира (начальника).

Оставление воинской части является оставление ее территории. Под территорией (расположением) воинской части, соединения или учреждения понимается обособленная охраняемая территория, на которой расположены штабы, казармы, парки с военной техникой, хранилища, склады и иные объекты, непосредственно обеспечивающие деятельность воинской части (соединения, учреждения), на которых установлены режимы, предусмотренные уставами Вооруженных Сил Российской Федерации. Военнослужащие, проходящие военную службу по призыву, вправе свободно передвигаться в расположении воинской части в составе подразделений. Не является самовольным оставлением части, если военнослужащий уходит из казармы, но находится в пределах воинской части.

В подтверждение этого, следует отметить, что согласно УВС ВС РФ военнослужащие считаются исполняющими обязанности военной службы в случаях нахождения на территории воинской части в течение установленного распорядком дня (регламентом) служебного времени или в другое время, если это вызвано служебной необходимостью.

Преступление может быть совершено и путем самовольного оставления места службы. Чаще всего место службы совпадает с расположением воинской части. Местом службы военнослужащего, не совпадающим с расположением части, считается любое иное место, определенное военнослужащему для исполнения обязанностей по военной службе, или где он должен находиться по приказу либо с разрешения командования. В ситуациях, когда место службы не совпадает с расположением воинской части, например, при нахождении военнослужащего в командировке - местом службы будет территория части, указанная в командировочном предписании, при передвижении в составе команды - эшелон, поезд и т.п.

Местом службы признается также и место лечения военнослужащего, вне зависимости от того, является ли оно военным госпиталем или медицинским учреждением иной ведомственной принадлежности.

Большинство военных судов правильно разграничивают понятия воинская часть и место службы, однако до сих пор имеют место быть отдельные ошибки.

"Так, при рассмотрении уголовного дела в отношении младшего сержанта Сабранца военным судом гарнизона Безречная было установлено, что виновный самовольно оставил военный госпиталь, в котором находился на стационарном излечении, после чего более одного месяца уклонялся от службы. В дальнейшем он же не выполнил указание военного комиссара о возвращении в госпиталь и более двух месяцев незаконно проводил время по своему усмотрению. Правильно квалифицировав оба эпизода уклонения по ч. 4 ст. 337 УК, суд в то же время ошибочно расценил содеянное названным лицом, как самовольное оставление части. В данном случае Сабранец самовольно оставил место службы - военный госпиталь, в который он был направлен в установленном порядке для прохождения лечения. Кроме того, не прибыв в дальнейшем по указанию военного комиссара в госпиталь, Сабранец совершил неявку в срок без уважительных причин на службу, что также должно было найти самостоятельную оценку в приговоре".

Наравне с самовольным оставлением части или места службы ч.1 ст. 337 УК РФ устанавливает ответственность военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, за неявку в срок без уважительных причин на службу при увольнении из части, при назначении, переводе, из командировки, отпуска или лечебного учреждения.

Пункт 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 3 апреля 2008 г. №3 "О практике рассмотрения судами уголовных дел об уклонении от призыва на военную службу и от прохождения военной или альтернативной гражданской службы" (далее - ПП ВС РФ № 3) разъясняет, что под неявкой в срок без уважительных причин на службу военнослужащих, проходящих военную службу по призыву, следует понимать: неприбытие указанных лиц при увольнении из части, при назначении, переводе, из командировки, отпуска или лечебного учреждения на службу в срок, установленный в соответствующих документах (например, в увольнительной записке, отпускном билете). Для неявки в срок на службу характерно уклонение от обязанностей военной службы путем преступного бездействия, то есть военнослужащий не выполняет лежащей на нем обязанности явиться в срок на службу.

Необходимым условием ответственности при неявке в срок на службу является отсутствие уважительных причин. Законодателем не определен, конкретный перечень уважительных причин, наличие которых исключает уголовную ответственность за уклонение, в связи с чем думается, что отнесение тех или иных причин к группе уважительных зависит от конкретных обстоятельств дела. На практике к уважительным причинам, в частности, относят: заболевание или увечье гражданина, связанные с утратой трудоспособности; тяжелое состояние здоровья отца, матери, жены, мужа, сына, дочери, родного брата, родной сестры, дедушки, бабушки или усыновителя гражданина либо участие в похоронах указанных лиц; препятствие, возникшее в результате действия непреодолимой силы, или иное обстоятельство, не зависящее от воли гражданина, а также иные причины, признанные уважительными призывной комиссией или судом.

2.3 Самовольное оставление части или места службы военнослужащими, проходящими военную службу по контракту

Ответственность за самовольное оставление части или места службы военнослужащими, проходящими военную службу по контракту для военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, предусмотрена ч. 3 ст. 337 УК РФ. Объективные признаки состава рассматриваемого преступления в отношении военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, несколько отличаются от соответствующих признаков, установленных для военнослужащих, проходящих военную службу по призыву. Прежде всего, это обусловлено статусом, которым обладают военнослужащие, проходящие военную службу по контракту. Известно, что выход военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, без разрешения за пределы территории воинской части является уголовно наказуемым деянием или дисциплинарным проступком. Военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, должны находиться в расположении воинской части лишь в служебное время. При этом по делам службы они могут оставлять расположение воинской части без специального разрешения. Указанные военнослужащие проживают, как правило, в квартирах за пределами воинской части и свободным от службы временем распоряжаются по своему усмотрению. Регламент служебного времени устанавливает командир воинской части или соединения. Общие положения, определяющие сроки и продолжительность выполнения этими военнослужащими основных мероприятий, вытекающих из обязанностей военной службы для военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, установлены частью 1 статьи 11 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76 "О статусе военнослужащих" (далее - ФЗ "О статусе военнослужащих") и статьей 226 УВС ВС РФ. Так, общая продолжительность еженедельного служебного времени военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, не должна превышать нормальную продолжительность еженедельного рабочего времени, установленную федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. Такая продолжительность установлена статьей 91 Трудового кодекса, согласно которой нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю. Однако применительно к военной службе имеются исключения из общего правила. Такими исключениями признаются: боевое дежурство (боевая служба), учения, походы кораблей и другие мероприятия, перечень которых определяется министром обороны Российской Федерации (руководителем иного федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба), проводятся при необходимости без ограничения общей продолжительности еженедельного служебного времени.