Уголовно-правовая квалификация терроризма

Базовым законом в Российской Федерации, направленным на борьбу с терроризмом, является Федеральный закон «О противодействии терроризму», который в ст. 2 закрепляет принципы противодействия терроризму. Это обеспечение и защита основных прав и свобод человека и гражданина; неотвратимость наказания за осуществление террористической деятельности, системность и комплексное использование политических, информационно-пропагандистских, социально-экономических, правовых, специальных и иных мер противодействия терроризму.

Субъектами, непосредственно осуществляющими борьбу с терроризмом в пределах своей компетенции, являются Федеральная служба безопасности РФ; Министерство внутренних дел РФ; Служба внешней разведки РФ; Федеральная служба охраны РФ и Министерство обороны РФ. Субъектами, участвующими в предупреждении, выявлении и пресечении террористической деятельности в пределах своей компетенции, являются федеральные органы исполнительной власти, перечень которых определяется Правительством РФ. Данный перечень установлен постановлением Правительства РФ от 22 июня 1999 г. № 660. В него включены практически все органы исполнительной власти Российской Федерации, включая и Центральный банк РФ (Банк России). Федеральные органы исполнительной власти и их территориальные органы в субъектах Федерации. Ответственные за участие в борьбе с терроризмом, в пределах своей компетенции разрабатывают и реализуют профилактические, организационные, воспитательные и иные меры предупреждения, выявления и пресечения террористической активности; создания и поддержания в необходимой готовности ведомственных систем противодействия совершению преступлений террористической направленности; предоставления материально-технических и финансовых средств, информации, транспортных средств и средств связи, медицинского оборудования и медикаментов, а также в иных формах исходя из потребностей в области борьбы с терроризмом.

Указом Президента РФ от 15 февраля 2006 г. № 116 «О мерах по противодействию терроризму» предусмотрено образование Национального антитеррористического комитета, основными задачами которого являются:

- подготовка предложений Президенту РФ по формированию государственной политики в области противодействия терроризму, а также по совершенствованию законодательства Российской Федерации в этой области;

- координация деятельности по противодействию терроризму федеральных органов исполнительной власти, антитеррористических комиссий в субъектах Федерации, а также организация их взаимодействия с органами исполнительной власти субъектов Федерации, органами местного самоуправления, общественными объединениями и организациями;

- разработка мер по противодействию терроризму, устранению способствующих ему причин и условий, в том числе мер по обеспечению защищенности потенциальных объектов террористических атак.

Для координации деятельности субъектов, осуществляющих борьбу с терроризмом, в соответствии с решениями Президента РФ или решениями Правительства РФ могут создаваться антитеррористические комиссии на федеральном и региональном уровне. Задачами которой является:

1) выработка основ государственной политики в области борьбы с терроризмом в Российской Федерации, рекомендаций направленных на повышение эффективности работы по выявлению и устранению причин и условий, способствующих возникновению терроризма и осуществлению террористической деятельности;

2) анализ информации о состоянии терроризма и тенденциях его развития на территории государства;

3) координация деятельности федеральных органов исполнительной власти, осуществляющих борьбу с терроризмом, в целях достижения согласованности их действий по предупреждению, выявлению и пресечению террористических атак, а также выявлению и устранению причин и условий, способствующих подготовке и реализации террористических акций;

4) участие в международном сотрудничестве. В том числе в подготовке международных договоров Российской Федерации в области борьбы с терроризмом;

5) выработка предложений по совершенствованию законодательства Российской Федерации в области борьбы с терроризмом.

В целях недопущения террористических акций, обеспечения безопасности физических лиц, обезвреживания террористов, а также минимизации последствий террористической атаки, в зоне террористической акции может быть проведена контртеррористическая операция. Под контртеррористической операцией названный Закон понимает комплекс специальных, оперативно-боевых, войсковых и иных мероприятий с применением боевой техники, оружия и специальных средств по пресечению террористического акта, обезвреживанию террористов, обеспечению безопасности физических лиц, организаций и учреждений, а также по минимизации последствий террористического акта.

Для непосредственного управления контртеррористической операцией в соответствии с решением Правительства РФ создается оперативный штаб, возглавляемый представителем ФСБ РФ или Министерства внутренних дел РФ в зависимости от того, компетенция какого федерального органа исполнительной власти будет преобладающей в проведении конкретной контртеррористической операции. Оперативный штаб по управлению контртеррористическими операциями в субъекте Российской Федерации возглавляет руководитель территориального органа (подразделения) того ведомства, компетенция которого будет преобладающей в проведении конкретной контртеррористической операции. В случае изменения характера террористической акции руководитель контртеррористической операции может быть заменен в соответствии с решением председателя соответствующей межведомственной антитеррористической комиссии. Порядок деятельности оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией определяется положением, утверждаемым председателем соответствующей межведомственной антитеррористической комиссии. Положение об оперативном штабе по управлению контртеррористической операцией разрабатывается на основании типового положения, утвержденного федеральной антитеррористической комиссией.

Федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов Федерации выделяют необходимые для проведения контртеррористической операции, оружие и специальные средства, транспортные средства и средства связи, иные материально-технические средства.

Важное значение в процессе пресечения деятельности террористических организаций, имеет норма ст. 24 Федерального закона «О противодействии терроризму». В соответствии с которой организация признается террористической и подлежит ликвидации на основании решения суда. При ликвидации организации, признанной террористической, принадлежащее ей имущество конфискуется и обращается в доход государства. В случае признания судом Российской Федерации, международной организации (ее отделения, филиалы, представительства), зарегистрированной за пределами Российской Федерации террористической. Запрещается деятельность данной организации на территории Российской Федерации, ее российское отделение (филиал, представительство) ликвидируется, а принадлежащее ему имущество и имущество указанной международной организации, находящиеся на территории Российской Федерации, конфискуются и обращаются в доход государства. Заявление о привлечении организации к ответственности за террористическую деятельность направляется в суд Генеральным прокурором РФ или подчиненными ему прокурорами. Однако до настоящего времени отсутствуют законодательно определенные критерии и механизм признания организации террористической, а также правовые основания для конфискации средств такой организации, что существенно затрудняет на практике реализацию ст. 24 рассматриваемого Закона.

Федеральный закон от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» направлен на своевременное выявление источников финансирования деятельности террористических организаций и его пресечение. В соответствии со статьей данного Закона, обязательному контролю со стороны банков, а также иных кредитных и финансовых организаций. Подлежат операции с денежными суммами или иным имуществом, если сумма, на которую она совершается, равна или превышает 600 000 руб., либо равна сумме в иностранной валюте, эквивалентной 600 000 руб., или превышает ее. А по своему характеру данная операция относится к определенному законом одному из нескольких видов операций. При совершении такой операции соответствующая организация обязана занести в специальную картотеку сведения, полностью идентифицирующие инициатора ее проведения, сохранить копии всех предоставляемых документов при оформлении сделки, а также предоставлять в уполномоченный орган Российской Федерации по борьбе с легализацией денежных средств, полученных незаконным путем, информацию о таких сделках. При наличии достаточных оснований, свидетельствующих, что контролируемая операция, сделка связана с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, или с финансированием терроризма, уполномоченный орган направляет соответствующие информацию и материалы в правоохранительные органы, в соответствии с их компетенцией. Кроме того, при наличии достаточной информации о переводе денежных средств, полученных незаконным путем, уполномоченный орган издает постановление о приостановлении операций с денежными средствами или иным имуществом, на срок до пяти рабочих дней.

ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ТЕРРОРИЗМ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2.1 Уголовная ответственность за собственно террористические действия

Терроризм - многообъектное преступление. Основным объектом терроризма является общественная безопасность. Дополнительным объектом выступают жизнь, здоровье, имущественные или иные интересы людей.

Объективная сторона составов преступления состоит в совершении взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, а также в угрозе совершения указанных действий.

Другие (кроме взрыва и поджога) действия могут состоять в устройстве катастроф, аварий и крушений на транспорте как воздушном так и наземном, разрушении зданий, культурных и религиозных сооружений, в радиоактивном, химическом, бактериологическом или ином заражении местности и т.д.

Составы преступления считаются оконченными при условии, если совершены указанные действия, либо возникла угроза их совершения и они создали реальную опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба, наступления иных общественно опасных последствий.

Реальность опасности наступления указанных последствий, оценивается на основе имеющихся материалов о месте, времени, обстановке, способе совершения общеопасных деяний, экспертных оценках и влиянии на механизм преступного посягательства и других, нередко случайных, обстоятельств (скопление людей, транспортных средств, животных и т.п.).

Опасность гибели людей означает, что она угрожала хотя бы одному человеку.

Значительность имущественного ущерба определяется на основе стоимости уничтоженного или поврежденного имущества. Его количества и значимости для потерпевшего, материального положения последнего.

Другие общественно опасные последствия могут выражаться в причинении гражданам вреда здоровью различной степени тяжести, дестабилизации обстановки в определенном населенном пункте, остановке работы транспорта, экологической катастрофе и т.п.

Отягчающими обстоятельствами терроризма, являются совершение его: группой лиц по предварительному сговору или с применением оружия.

Особо квалифицированный состав терроризма включает в себя следующие отягчающие обстоятельства:

а) совершение его организованной группой;

б) наступление по неосторожности смерти человека;

в) сопряженный с посягательством на объекты использования атомной энергии либо с использованием ядерных материалов, радиоактивных веществ или источников радиоактивного излучения;

г) наступление иных тяжких последствий.

Иные тяжкие последствия могут выражаться в дезорганизации органов власти и управления, срыве мероприятий, имеющих важное политическое, либо социально-культурное значение, парализация работы транспорта, связи, объектов жизнеобеспечения населенных пунктов и т.п.

Умышленное причинение смерти человеку при террористических актах не охватывается составом терроризма и влечет квалификацию по совокупности преступлений с соответствующими пунктами (в зависимости от обстоятельств дела) ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса РФ.

Субъект преступного посягательства - вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Субъективная сторона составов преступления характеризуется умыслом. Для преступления характерны две формы вины: умысел - по отношению к действиям и неосторожность - по отношению к наступлению последствий.

Признаками субъективной стороны терроризма, является наличие одной из специальных целей: нарушение общественной безопасности, выражающейся в обеспечении защищенности жизненно важных интересов общества; устрашение всего населения или его части; оказание воздействия на принятие решений органами государственной власти.

Субъективная сторона терроризма, повлекшего по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, характеризуется двойной формой вины: прямым умыслом по отношению к террористическим действиям и неосторожностью (как легкомыслием, так и небрежностью). Для этого состава характерно наравне с осознанием общественной опасности характера своих действий и предвидением возможности наступления общественно опасных последствий, отсутствие волевого критерия. Лицо, хотя и предвидит возможность наступления указанных последствий, тем не менее, не желает их, рассчитывая на какие-то реально существующие факторы. Например, поджигает здание, предполагая, что вовремя приедут пожарные и сумеют его потушить и не дадут ему перекинуться на другие строения, или закладывает взрывчатое устройство, считая, что в момент взрыва в радиусе его поражения никого не будет.

Возможно, что лицо рассчитывает на свои собственные личные качества - опыт, ловкость, профессионализм и т.д. Например, лицо ошибается в мощности разрушающего действия взрывного вещества, однако расчеты его оказываются неверными, самонадеянными, и в результате взрыва происходит вместо предполагаемого незначительного повреждения здания его полное разрушение.

Для преступной небрежности как вида неосторожной вины характерно то, что лицо не предвидит возможности наступления смерти человека или иных тяжких последствий в результате своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть. Например, лицо в целях устройства предупреждающего взрыва в ночное время закладывает взрывное устройство под автомобиль. Рассчитывая на то, что взрыв произойдет до того, как хозяин автомобиля сядет в него. Тем самым причинит ему лишь имущественный вред. Однако в результате взрыва погибают случайные люди проходившие мимо. В этом случае интеллектуальный критерий преступной небрежности состоит в том, что лицо не осознает возможность наступления последствий, указанных в ст.205 УК. Лицо не имеет намерения причинить эти последствия, не желает и даже не допускает возможность их наступления. Однако непредусмотрительность последствий в данном случае, свидетельствует о пренебрежении лица к требованиям закона, правилам, интересам других лиц и т.п.

Предупреждение органов власти, следует считать своевременным, если оно сделано до начала совершения поджога, взрыва или иных действий, создающих опасность наступления последствий, указанных в статье 205 УК, чтобы органы власти имели реальную возможность предотвратить акт терроризма.

Иной способ предотвращения террористического акта, может заключаться в самостоятельных действиях лица по предотвращению взрыва, поджога, привлечению других граждан к локализации вредных последствий.

2.2 Особенности уголовной ответственности за преступления террористического характера

Терроризм, ответственность за совершение которого предусмотрена ст. 205 УК, имеет объективные и субъективные признаки, сближающие его со смежными составами преступлений (ст. 277, 281, 105, УК и др.). Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля и диверсия направлены на подрыв конституционного строя и безопасности государства, что выражается в иных, нежели при терроризме, характере и содержании целей. Если при терроризме совершение взрывов, поджогов и иных действий сопряжено с устрашением населения в широком смысле этого слова, то в государственных преступлениях, причиняя смерть или вред здоровью, виновное лицо ставит перед собой задачу иного содержания - причинить вред государству как форме организации общества. При диверсии к тому же главное не столько причинить физический вред, сколько материальный и организационный.

При терроризме собственно личность потерпевшего или характер и принадлежность имущества не интересуют преступника, ему важно путем нарушения общественной безопасности, устрашения населения вынудить органы власти к совершению или, наоборот, не совершению нужного для виновного действия. Если террористические акты совершаются бандой, то содеянное подлежит дополнительной квалификации по ст. 209 УК.

Захват заложника (ст. 206 УК). Уголовное законодательство нашего государства, норму о захвате заложника восприняло из международного права, в соответствии с которым оно классифицировалось как преступление международного характера.

В международной практике случаи захвата заложников встречались еще в древние времена. Во второй половине ХХ в. это явление получило распространение в деятельности различных террористических групп Германии, Италии, Франции, Испании, в том числе, когда граждане одних государств захватывали граждан других государств. В нашей стране во второй половине 90-х гг. всплески этого преступления отмечаются в местах лишения свободы и районах Северного Кавказа. В современной практике захват заложников сопровождается требованиями не только политическими, но и нередко материального характера (вымогательство имущества, денег).

Учитывая характер и степень общественной опасности захвата заложника, законодатель относит его к числу тяжких преступлений, а при квалифицирующих обстоятельствах - к особо тяжким. Это преступление нарушает общественную безопасность, ставит под угрозу жизнь и здоровье нередко значительного числа лиц, ограничивает личную свободу и нарушает безопасность и неприкосновенность человека, закрепленные во Всеобщей декларации прав человека и Международном пакте о гражданских и политических правах и гарантированные ст. 22 Конституции РФ. Относясь к числу транснациональных, конвенционных преступлений, захват заложника может также причинять вред деятельности России в сфере межгосударственных отношений.

Объект преступления - совокупность общественных отношений, регламентирующих основы (коренные интересы) обеспечения безопасных условий существования общества.

Новая редакция статьи об ответственности за захват заложника подверглась существенным изменениям по сравнению с ранее действовавшим законодательством. Прежде всего это касается определения круга потерпевших. В ст. 206 УК 1996 г. законодатель говорит не о заложниках, а об одном заложнике, что следует признать более точным с точки зрения как юридической техники, так и сущности самого преступления. Буквальное толкование данной нормы в Уголовном кодексе 1960 г. ограничивало захват только случаями, когда потерпевшими были два и более лица. Новая редакция нормы о захвате данный пробел устранила и позволяет привлекать к ответственности виновных лиц вне зависимости от того, какое число лиц было захвачено. Потерпевшим от данного преступления может быть любое лицо: гражданин России, иностранец, лицо без гражданства, взрослый, несовершеннолетний, малолетний, должностное лицо, лицо не обладающее соответствующими полномочиями, и др. Реально потерпевшими могут быть не только собственно заложники, но и их родные и близкие, лица, случайно оказавшиеся в месте и во время совершения преступления, а также другие лица. Чаще всего в качестве заложников оказываются родственники осужденных и сотрудники учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, пассажиры различных видов транспорта и т.д.

Объективная сторона захвата заложника определяется в диспозиции ст. 206 УК в форме активных действий - захвата или удержания лица в качестве заложника. Следовательно, основное свойство данного преступления выражается в характеристике понятий «захват» или «удержание». В связи с этим принципиальным является определение их содержания. В редакции УК 1960 г. объективная сторона захвата определялась как захват или удержание лица в качестве заложника, соединенных с угрозой убийством, причинением телесных повреждений или дальнейшим удержанием этого лица. Выделение в качестве обязательного самостоятельного элемента наряду с захватом или удержанием также и психического насилия дало основание некоторым исследователям для широкого толкования понятий «захват» или «удержание». В частности, под захватом заложника они понимают совершенное открыто, тайно, с применением насилия или угрозы его применения либо без такового противоправное ограничение хотя бы одного человека свободы с последующим открытым сообщением об этом и выдвижением условий освобождения захваченного.

В уголовно-правовом смысле под захватом следует понимать незаконное насильственное ограничение свободы передвижения человека, а под удержанием - незаконное насильственное воспрепятствование в оставлении лицом определенного места нахождения. Указанный подход не исключает возможности ограничения физической свободы на первоначальном этапе тайно, без применения насилия или путем обмана. Однако для признания содеянного захватом заложника необходимо, чтобы состоялся сам захват или удержание. О захвате можно говорить лишь тогда, когда заложник, окружающие лица осознают факт незаконного ограничения свободы передвижения либо воспрепятствования в таком передвижении и вынуждены подчиниться виновным под влиянием применения насилия или угрозы его применения. Захват чаще всего сопряжен с перемещением заложника в другое место, а для удержания характерно оставление заложника там, где он находился до начала соответствующих неправомерных действий. Захват может сопровождаться последующим удержанием потерпевшего, но может быть и без него. В свою очередь, удержание как самостоятельный альтернативный элемент деяния не обязательно должен быть следствием захвата. Преступление может начинаться с удержания лица в определенном месте. Именно поэтому, описывая объективную сторону преступления, законодатель использует разъединительный союз "или".

Новеллой по сравнению с Уголовным кодексом 1960 г. является также, то обстоятельство, что при совершении простого захвата возможно применение как психического, так и физического насилия. Однако пределы такого насилия ограничены, и оно не может выходить за пределы насилия, не опасного для жизни или здоровья. Такой вывод следует из сопоставительного анализа простого и квалифицированного вида этого преступления, где применение насилия, опасного для жизни или здоровья, является одним из обстоятельств, влияющих на квалификацию и назначение наказания. Понятие «насилие, не опасное для жизни и здоровья», используется в качестве обязательного признака в ряде составов преступлений, например при описании состава грабежа.

В судебной практике под таким насилием понимаются побои, повреждения, не повлекшие последствий, указанных в ст. 115 УК, или другие действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо ограничением его свободы. Психическое насилие - это угроза применения любого по характеру насилия. Уголовный кодекс 1960 г. ограничивал пределы психического насилия лишь угрозой убийством, причинением телесных повреждений или дальнейшим удержанием заложника. В Уголовном кодексе 1996 г. характер угрозы вообще не определяется. Важно не столько то, каким насилием угрожает виновный, а то, насколько может данная угроза повлиять на потерпевшего или иных лиц. Поэтому психическое насилие при захвате заложника может выражаться в угрозе не только причинения вреда здоровью или смерти, изнасилования или совершения мучительных действий, не повлекших причинение вреда здоровью, но и уничтожения или повреждения имущества, разглашения каких-либо сведений, огласки которых потерпевший не желает, воспрепятствования занятию какой-либо деятельностью и т.п.

Формы выражения угрозы различны: словесно (в том числе и в неопределенном виде - типа «побью, плохо будет»); в демонстрации предметов, которые могут быть использованы для реализации высказанной угрозы, включая и устрашающие (кроме оружия и предметов, используемых в качестве оружия); в показе действия едких, ядовитых или легковоспламеняющихся веществ и т.д. Угроза (психическое насилие) должна быть реальной и осуществимой, поскольку только в этих случаях она выступает в качестве средства, парализующего возможное сопротивление заложника или иных лиц. Адресатом угрозы могут быть сами заложники, иные лица (друзья или родственники, посторонние или должностные лица), а также одновременно и те и другие.

Захват или удержание заложника для виновного - один из промежуточных, но обязательный этап в достижении поставленной цели. Одним из признаков захвата является возможность предъявления каких-либо требований государству, организации или гражданину. Однако по смыслу закона реальное предъявление таких требований не обязательно. Захват может и не сопровождаться такими требованиями, например, в случаях когда, преступление было пресечено и виновный, не успел их предъявить. Законодатель говорит о цели предъявления требований, но это не значит, что требование обязательно должно быть предъявлено. Однако судебно-следственные органы обязаны устанавливать наличие у преступников намерения предъявления соответствующих требований. Отсутствие или недоказанность наличия такого намерения исключает квалификацию действий виновного по ст. 206 УК.

Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму». Уголовный кодекс Российской Федерации, был дополнен ст. 2052 «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма». Общественная опасность этого преступления предопределена способностью названных действий существенно дестабилизировать социально-политическую обстановку в стране, нарушить общественное спокойствие, вызвать неуверенность граждан в возможности государства обеспечить безопасные условия их жизни.

Однако законодатель при этом в очередной раз проигнорировал принцип системного выражения уголовно-правовых норм. В соответствии с которым вносимые в процессе текущего уголовно-правового регулирования законодательные изменения, не должны дублировать уже существующие нормативные положения, или противоречить им. Современное же законотворчество создает условия для конкуренции норм, что в свою очередь способно дезориентировать правоприменителя в выборе приоритетности уголовно-правовых средств. Агапов П. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма: анализ законодательной новации // Уголовное право. 2007. № 1. С. 4.

Согласно действующему законодательству, экстремизмом признается деятельность общественных и религиозных объединений, либо иных организаций, либо средств массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на осуществление террористической деятельности. Ответственность за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности предусмотрена в ст. 280 УК РФ.

Сказанное позволяет прогнозировать проблемы, с которыми неизбежно могут столкнуться правоприменители при реализации соответствующих конкурирующих норм. Например, приговором суда виновным в публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности с использование средств массовой информации Ч. 2 ст. 280 УК РФ. был признан житель г. Кемерово Чупрунов. Через сеть Интернет с домашнего компьютера с октября 1998 г. по ноябрь 2002 г. им распространялась виртуальная газета «Русское знамя» от имени не зарегистрированного межрегионального политического объединения «Союз Русского Народа». На страницах газеты, а также на нескольких сайтах он размешал тексты, в которых содержались утверждения о необходимости всероссийского вооруженного восстания против существующего политического строя и т.п. Чупрунов призывал превратить страну в «зону беспощадного террора», для чего предлагал записываться в «бригады Народного правового штурма». Цит. по: Агапов П. Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма: анализ законодательной новации // Уголовное право. 2007. № 1. С. 4. Указанная выше правовая оценка его действиям была дана судом до включения в Уголовный кодекс РФ ст. 2052. Соответственно возникает вопрос: как должны квалифицировать действия Чупрунова с позиции действующего уголовного законодательства, поскольку его публичные призывы направлены на осуществление как экстремистской, так и террористической деятельности? Квалификация содеянного по совокупности преступлений будет нарушать принцип справедливости: «никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление». Ч. 2 ст. 6 УК РФ.

Объективную сторону анализируемого преступления образуют действия, направленные на:

1) публичные призывы к осуществлению террористической деятельности;

2) публичное оправдание терроризма.

Призывы могут заключаться в пропаганде идей терроризма, распространении материалов или информации, побуждающих к осуществлению террористической деятельности.

Понятию «публичное оправдание терроризма» в примечании к ст. 2052 УК РФ дано аутентическое толкование. Таковым признается публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании. Публичное оправдание терроризма может заключаться:

А) в одобрительных рассуждениях и выводах об идеологии насилия, в том числе на примере других государств (неправительственных организаций, повстанческих движений и т.п. )

Б) в поддержке практики воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанной с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий.

Особого внимания заслуживает признак объективной стороны рассматриваемого преступления, как призыв. Этимологически призыв - это политический лозунг, обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую идею, требование. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / Под ред. Шведовой Н.Ю. - М., 2003. С. 591. Данное определение едва ли можно взять за основу уголовно-правовой характеристики рассматриваемого признака. Во-первых, провозглашаемые обращения, направленные на пропаганду идей терроризма, далеко не всегда выражаются в лаконичной форме. Нередко в процессе призывов к осуществлению террористической деятельности объявляется целая программа действий оппозиционных к государственной власти сил (партий, движений и т.д.). Во-вторых, такие призывы могут выражать не только политические требования, но и иметь иную, например, религиозно-экстремистскую направленность.

Призывы, о которых говорится в анализируемой статье Уголовного кодекса РФ, должны носить не абстрактный, а абсолютно конкретный характер и побуждать именно к террористической деятельности, а не к иным формам экстремистской деятельности или массовым беспорядкам. Бланкетность нормы, предусмотренной ст. 2052 УК РФ, предполагает обращение к Федеральному закону от 26 февраля 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», где дается понятие террористической деятельности и терроризма. Таким образом исходя из законодательных положений, преступными будут считаться: публичные призывы к организации, планированию, подготовке, финансированию и реализации террористического акта; организации незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации), организованной группы для реализации террористического акта, а равно участие в такой структуре; вербовке, вооружению, обучению и использованию террористов; информационному или иному пособничеству в планировании, подготовке или реализации террористического акта. Лица, публично призывающие к осуществлению иных форм экстремистской деятельности, должны нести ответственность по ст. 280 УК РФ. За призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти к массовым беспорядкам и к насилию над гражданами наступает ответственность по ч. 3 ст. 212 УК РФ.

Публичность как обязательное условие совершения рассматриваемого преступления предполагает, что адресатом указанных в ст. 2052 УК РФ действий выступает определенный или неопределенный виновным круг лиц, до которого доводятся соответствующая информация, материалы, идеи.

Призывы и заявления могут осуществляться как устно (на демонстрациях, митингах и т.п.), так и посредством изготовления и распространения печатных материалов (листовок, газет), в том числе через Интернет.

Как уголовно-правовая категория, призывы по своему содержанию во многом совпадают с подстрекательством, которым признается склонение лица к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы и другим способом. Ч. 4 ст. 33 УК РФ.

По смыслу закона, совершение данного преступления возможно исключительно с прямым умыслом. Чаще всего лица, публично призывающие к террористической деятельности или оправдывающие терроризм, выражают тем самым свое недовольство социально-политической ситуацией в государстве, преследуя цель оказать воздействие на органы власти, изменить существующий конституционный строй, пересмотреть внутреннюю или внешнюю политику государства и т.д.

Квалифицирующим признаком рассматриваемого состава преступления признается его совершение с использованием средств массовой информации. Установление повышенной ответственности за данный способ совершения публичных призывов к осуществлению террористической деятельности или публичного оправдания терроризма обусловлено общей концепцией последних законодательных новаций.

Несмотря на явные плюсы нововведений, возникла проблема, требующая своего разрешения. Применительно к борьбе с терроризмом законодателем используется термин «террористический акт» - данное понятие закреплено в новой редакции ч. 1 ст. 205 УК РФ. Из анализа ст.ст. 6, 11, 12, 14, 15, 17-19, 25, 22 Закона «О противодействии терроризму» можно сделать вывод, что все силы общества и государства в России по борьбе с терроризмом будут направлены только против единственного преступления, предусмотренного ст. 205 УК РФ. Бесспорно то, что данная статья является основным уголовно-правовым запретом практики терроризма, но не единственным, так как не включает в себя самостоятельные составы преступлений.

Например, общепринятые проявления терроризма - захват заложников (ст. 206 УК РФ), сопряженный с угоном воздушного судна (ст. 211 УК РФ) по буквальному толкованию Закона не будут являться террористическим актом, следовательно, нельзя будет проводить контртеррористическую операцию для пресечения и раскрытия этих преступлений. При этом судебная практика говорит о том, что угроза расстрела заложников и иные действия, совершенные в целях понуждения к выполнению какого-либо действия как условия освобождения заложников, охватываются составом преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ, и дополнительной квалификации по ст. 205 УК РФ не требуют.

Подобное упущение может негативно сказаться на эффективности практического применения нового антитеррористического законодательства и говорит нам о необходимости дальнейшей работы по его улучшению в целях недопущения совершения террористических преступлений в будущем.

Федеральным законом от 24 июля 2002 г. «О внесении дополнений в законодательные акты Российской Федерации» в Особенную часть Уголовного кодекса включена ст. 2051, устанавливающая ответственность за вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению. В перечне таких преступлений, содержащемся в ч. 1 статьи, наряду с другими указано деяние, предусмотренное ст. 208, - организация или участие в незаконном вооруженном формировании. Между тем возникает вопрос: правомерно ли относить преступления такого рода к названной категории? Представляется, что подобный подход неоправдан, поскольку не находит подтверждения в признаках состава преступления, закрепленного в той же ст. 208, и не согласуется с трактовкой понятия «преступление террористического характера», которая дается в Федеральном законе от 25 июля 1998 г. «О борьбе с терроризмом».

Как следует из ст. 3 этого закона, к преступлениям террористического характера могут быть отнесены любые преступные деяния в случае их совершения в террористических целях. Иными словами, если опираться на понятие «терроризм». Изложенное в ст. 3, которое используется здесь в широком смысле и соответствует по своему объему понятию «преступления террористического характера». Охватывая таким образом, не только собственно «терроризм», в его строго уголовно-правовом значении, сформулированном в ст. 205 УК РФ, но и ряд других преступлений, о которых говорится в статьях 205 ч. 1 (нарушение общественной безопасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти), 277 (прекращение государственной или иной политической деятельности государственного или общественного деятеля), 360 ч. 2 (провокация войны или осложнение международных отношений) Уголовного кодекса РФ.

Достигаются такие цели путем применения насилия, нападений на лиц либо учреждения, которые пользуются международной защитой, совершения действий, направленных на лишение жизни, а также создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба или наступления иных общественно опасных последствий, угрозы совершения указанных действий.

Сходное толкование понятия «терроризм» применяется и в международных соглашениях. Так, Европейская конвенция о пресечении терроризма 1977 г. относит к нему помимо посягательств, подпадающих под действие договоров, перечисленных в ней; (конвенциям о борьбе с незаконным захватом воздушных судов, с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, если такие преступления связаны с покушением на жизнь, физическую неприкосновенность либо их свободу). Также преступления, сопряженные с похищением, захватом заложников или серьезным насильственным удержанием людей, преступления с применением средств, создающих опасность для людей. Ст. 1 Европейской конвенции о пресечении терроризма от 27 января 1977 г. В статье 2 этого международного документа сделана оговорка о возможности квалифицировать как терроризм не указанное в ст. 1 преступление, если оно является серьезным насильственным посягательством против жизни, физической неприкосновенности или свободы личности, актом нанесения ущерба имуществу, создающим коллективную опасность для людей.

Таким образом, положения российского законодательства и нормы указанного международного договора. Свидетельствуют о том, что преступлениям террористического характера свойственны применение насилия либо посягательство на жизнь определенных субъектов, обладающих соответствующим статусом, создание обстановки, опасной для жизни неопределенного круга лиц, использование общеопасных способов совершения преступлений, в том числе в случае нанесения ущерба материальному объекту, а также обязательный признак - цель.

Принимая во внимание сказанное, полагаю, существует достаточно оснований поставить под сомнение правомерность включения деяния, предусмотренного ст. 208 УК РФ, в перечень преступлений террористического характера. Если названные деяния совершаются, как отмечалось в террористических целях, обусловливающих и способ их осуществления. То организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем, согласно действующей редакции этой нормы и ее системному толкованию (ст. 209, 210 УК РФ). Не только не преследует указанных целей, но и вообще не предполагает совершения каких-либо преступлений в любых целях. То есть ни по объективным, ни по субъективным отличительным признакам не совпадает с категорией преступлений террористического характера. Несравнима поэтому и общественная опасность преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, и других посягательств, перечисленных в ч. 1 ст. 2051 УК РФ (терроризм, террористический акт, захват заложника и др.). Без учета действительного содержания нормы существование ст. 208 в УК РФ. На мой взгляд, оказывается не имеющим смысла, появление цели совершения преступлений, означает переход группы в разряд проявлений той или иной формы соучастия (в данном случае - организованной группы или преступного сообщества, преступной организации). Каким образом в такой ситуации, возможно провести различие между анализируемым составом преступления и составами, закрепленными в ст. 209 и 210? Первый фактически будет дублировать два последних.

Организация вооруженного формирования - преступного сообщества (участие в нем) с целью совершения тяжких или особо тяжких преступлений охватывается соответствующей частью ст. 210 (вооруженность не препятствует квалификации содеянного по этой статье). Создание незаконного вооруженного формирования - организованной группы - это, по существу, бандитизм. (представляется сомнительной возможность осуществления преступной деятельности вооруженной группой без нападения на граждан или организации, принимая во внимание объект, которому причиняется вред, а также то обстоятельство, что оружие для ее участников является средством достижения определенной общественно опасной цели и поэтому получает отражение в «вооруженности» - необходимом признаке состава посягательства). Устинова Т. Терроризм: некоторые вопросы совершенствования уголовного законодательства и практика его применения // Уголовное право. 2006. № 5. С. 61.

Иначе говоря, незаконное формирование может выдвигать лишь правомерные цели (охрана физических лиц, каких-либо территорий и т.п.).

Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем в ст. 208 УК РФ. Отличается от этого же состава в ст. 2051 УК РФ по субъективному признаку: в последней норме деянию как преступлению террористического характера присущи террористические цели; в то же время, о чем уже говорилось, признаком состава организации формирования согласно ст. 208 УК РФ выступает отсутствие цели совершения преступлений.

Как результат, в УК РФ одному и тому же посягательству придается различный характер общественной опасности, и соответственно содержание понятия, обозначенного термином «незаконное вооруженное формирование» в ст. 208 УК РФ, оказывается неравнозначным определению того же понятия, сформулированному в ст. 2051 УК РФ.

Из первого замечания вытекает, что при наличии прямого указания только на террористическую организацию в ст. 2051 УК РФ тем не менее речь идет о двух террористических объединениях. Вторым является незаконное формирование, поскольку организации или руководству им свойственны террористические цели. По существу, с учетом положений Федерального закона «О борьбе с терроризмом». Послужившего основой для построения ст. 2051 УК РФ формирование представляет собой террористическую группу, то есть, согласно ст. 3 Закона, - группу лиц, объединившихся в целях осуществления террористической деятельности, включающей, в частности, организацию, планирование, подготовку и реализацию террористической акции, или непосредственного совершения преступления террористического характера.

Таким образом, с дополнением УК РФ статьей 2051 получили отражение два взаимоисключающих подхода к толкованию законодателем незаконного вооруженного формирования: первый - предусмотренный ст. 208 УК РФ (формирование - не ставящее перед собой преступных целей объединение), второй - незаконное формирование - это террористическая группа.

В связи с рассматриваемым вопросом необходимо обратить внимание еще на одно обстоятельство. Введению в упоминавшийся перечень преступлений, деяния предусмотренного ст. 208. Отразившему взгляды сторонников, представления о незаконном вооруженном формировании как объединении. Тождественном по юридической природе, преступному сообществу (преступной организации). Среди целей которого не исключены, следовательно, и террористические, либо существующем в этой форме и в виде групп с целями, не противоречащими требованиям правовых норм, способствовало в какой-то мере признание в Федеральном законе «О борьбе с терроризмом» одним из проявлений террористической деятельности организации незаконного формирования для совершения террористической акции. Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. - М., 2002. С. 293.

С точки зрения П. Агапова, такие действия, как «прохождение военной, диверсионной подготовки, необходимых для осуществления преступных акций, требующих специальных навыков (в частности, обучение стрельбе из всех видов оружия, изготовление взрывных устройств, осуществление террористических актов и т.д.): характерны и для совершения организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем...». Агапов П. Вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению // Уголовное право. 2003. № 2. С. 5.

В Федеральном законе, от 25 июля 2002 г. «О противодействии экстремистской деятельности» ст. 1. К формам экстремизма, помимо деятельности по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, захват или присвоение властных полномочий, и некоторых других отнесены также осуществление террористической деятельности и отдельно выделено создание незаконных вооруженных формирований.

Несмотря на то, что в названной статье не говорится об организации таких незаконных групп в определенных целях, в том числе для совершения какого-либо из перечисленных посягательств. Использование термина «террористическая деятельность», толкование которого содержится в Федеральном законе от 25 июля 1998 г. и включает в качестве одной из своих разновидностей организацию незаконного вооруженного формирования для совершения преступления террористического характера. Дает основание прийти к заключению о том, что в Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» понимание термина «незаконное вооруженное формирование», а точнее - состава организации незаконного формирования с точки зрения свойственных ему субъективных признаков, приближено к его трактовке в Законе «О борьбе с терроризмом», то есть постановка преступных целей также допускается.

Для построения данного законодательного, решения исходными явились вероятно, положения Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом 2001 г., определяющей экстремизм как деяние, направленное на насильственные захват или удержание власти, а также насильственное изменение конституционного строя государства либо насильственное посягательство на общественную безопасность, «в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством Сторон». Подобный вывод можно сделать, учитывая совпадение конструкций организации формирований с целью насильственного посягательства на общественную безопасность в международном договоре и нормы о тех же незаконных объединениях, создаваемых для осуществления террористической акции (что входит в объем понятия «террористическая деятельность») в указанном федеральном законе по объекту и способу совершения преступления.

Как видно из сказанного, если руководствоваться названной Конвенцией и предписаниями приводившихся федеральных законов, незаконное вооруженное формирование может быть создано в преступных целях - для совершения террористических акций, деяния, предусмотренного ст. 278 УК РФ. Вместе с тем диспозиция ст. 208 УК РФ говорит о другом: незаконное формирование не может создаваться в целях совершения преступлений.

Изложенное указывает на существование противоречий: с одной стороны, между ст. 208 и ст. 2051 УК РФ. и иными федеральными законами, с другой - между национальным уголовным законодательством и нормами международного соглашения.

По нашему мнению, в сложившейся ситуации следует исходить из требований ч. 1 ст. 1, ст. 3, 8 УК РФ и, помимо этого, учитывать ч. 3 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. «О международных договорах Российской Федерации». Согласно которой положения официально опубликованных международных договоров РФ действуют непосредственно, если они не требуют издания внутригосударственных актов для применения. Осуществление иных положений возможно после принятия соответствующих правовых актов.

Уголовный кодекс РФ содержит состав организации преступного сообщества (преступной организации), признаки которого позволяют квалифицировать по ст. 210 создание (руководство) или участие в таком объединении с целью совершения преступлений террористического характера.

Осуществление взрывов, поджогов устойчивой вооруженной группой, поставившей перед собой террористические цели, может повлечь оценку по ст. 209 УК РФ действий, выразившихся в ее организации, участии в банде или совершаемых ею нападениях.

Образование вооруженных объединений для совершения преступления, предусмотренного ст. 278 УК РФ, подпадает под признаки этой нормы и ч. 1 ст. 30 УК РФ в случае недоведения до конца задуманного преступления по обстоятельствам, не зависящим от воли виновных. Между тем возможен иной вариант. Выделить в названной статье состав организации вооруженной группы или участия в ней в соответствующих целях, то есть перенести момент окончания посягательства на стадию приготовления (в какой-то степени подобная формулировка отвечает положениям Шанхайской конвенции).

Обозначенные противоречия между ст. 2051 и ст. 208, безусловно, не могут способствовать единообразному применению уголовного закона и реализации принципов законности и справедливости в практике судебных и следственных органов и поэтому на мой взгляд, требуют внесения изменений в УК РФ.