Статья 208 Уголовного кодекса РФ предусматривает ответственность за организацию незаконного вооружённого формирования (под организацией понимается создание, руководство или финансирование такого формирования) и за участие в нём.

Создание вооруженного формирования означает организационную деятельность по разработке его структуры, функциональной направленности, системы подчиненности и управления, комплектованию и материально - техническому обеспечению, а также по вербовке людей, назначению "руководителей" (командиров), доведению требований, предъявляемых к дисциплине, экипировке личного состава и т.д. Преступление окончено с момента совершения деяний по созданию вооруженного формирования. Неудавшаяся попытка создания его квалифицируется как приготовление или покушение на преступление.

Руководство вооруженным формированием означает деятельность по управлению созданным вооруженным формированием, объединением, отрядом и т.п. В свою очередь, управление представляет собой комплекс организаторских функций, направленных на обеспечение жизнедеятельности созданного формирования: постановка задач, контроль за их исполнением, проведение повседневной работы по обучению участников вооруженного формирования и привитию им практических навыков несения "службы" и т.д.

Незаконное вооруженное формирование может создаваться и действовать под эгидой (покровительством) какого-либо общественного объединения (партии). В этом случае при наличии оснований может идти речь о причастности руководителей или отдельных ее членов к созданию, руководству или участию в данном формировании, а также о рассмотрении в установленном порядке вопроса о конституционности и законности функционирования данной общественной организации (партии).

Участие лица в вооруженном формировании означает вступление в него и совершение практических действий в соответствии с целями и планами вооруженного формирования (выполнение отдельных поручений, несение в установленном порядке службы, совершенствование профессиональных навыков и т.п.). Уголовное право. Особенная часть /под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова - М.: Новый Юрист, 2004 - С. 289

По поводу понятия, квалификации и ответственности за организацию, руководство и участие в незаконном вооруженном формировании (далее - НВФ) в науке и практике продолжают возникать вопросы, хотя с момента принятия этого состава преступления прошло почти десять лет. Напомним, что почти в конце действия УК РСФСР 1960 года в нем появилась статья 77-2 (организация или участие в НВФ). Она была установлена Федеральным законом Российской Федерации от 28 апреля 1995 года. Обратим внимание на дату его принятия: это произошло почти ровно за месяц до того, как "банда" Шамиля Басаева (выражение СМИ) захватила город Буденновск. За 6 дней было совершено полторы тысячи преступлений, погибло 130 человек, более чем 400 причинены телесные повреждения, сожжено 190 автомобилей, разрушены жилые дома и государственные учреждения. Материальный ущерб составил свыше 200 миллиардов рублей.

Мало кто тогда задумывался над тем, что в уголовно-правовом смысле это была уже не "банда". Так начала "работать" введенная месяцем ранее статья 77-2 УК РСФСР. В момент принятия этой уголовно-правовой нормы было много скептиков как среди практических работников, так и среди ученых, считавших ее "лишней". После Буденновска их практически не осталось, а об актуальности не только борьбы с НВФ, но и правильной уголовно-правовой оценки этой деятельности лишний раз говорят последние события в Ингушетии, имевшие место в ночь на 22 июня 2004 года, когда в результате тщательно спланированной боевиками акции погибло до 100 человек и более 100 получили ранения. Эта незаконная деятельность продолжается.

Анализируемый состав преступления в структуре преступности занимает незначительное место, однако общественная опасность этого уголовно-наказуемого деяния определяется отнюдь не цифровыми показателями. В первую очередь, здесь важен дестабилизирующий общество резонанс от совершения этих преступлений. Каждый такой факт становится предметом активных комментариев в средствах массовой информации, сопровождается массой вопросов к властно-исполнительным структурам, в первую очередь, правоохранительным. Наконец, эти преступления, помимо морального, влекут за собой огромный материальный ущерб, и, что самое печальное, - многочисленные человеческие жертвы.

Итак, в ныне действующем уголовном законодательстве, статья 208 УК РФ определяет ответственность за организацию, руководство и участие в незаконном вооруженном формировании (НВФ).

В словаре С.И. Ожегова под формированием, объединением, отрядом и дружиной понимается вновь организованная воинская часть, организация (общество), специальная войсковая группа, ополченская воинская часть. Исходя из этого, можно сделать вывод, что "вооруженное формирование" - это либо воинская часть, либо близкая к ней другая вооруженная организация. Такой точки зрения, в частности, придерживается профессор Волгоградского юридического института МВД России, доктор юридических наук В. Мальцев. При этом он считает, что эта схожесть должна быть по следующим позициям: количеству членов, вооруженности, дисциплине и подготовленности к ведению боевых операций. С этим в основном следует согласиться, за исключением разве что количества членов. Скорее всего, оно может быть различным. К таким организациям он относит: различные социал-экстремистские отряды, вооруженные организации партий, общественных движений, коммерческих структур. Думается, что этот перечень не исчерпывающий, хотя в нем вызывает некоторые сомнения отнесение НВФ к каким-то определенным структурам, движениям и т.п. На наш взгляд, это чисто прикладной, но не юридический признак и в этом понимании, как нам кажется, будет оправданным абстрагироваться от возможной принадлежности НВФ Уголовное право. Особенная часть /под ред.Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова - М.: Новый Юрист, 2004 - С. 44.

В то же время комментарий к УК РФ под редакцией профессора Никулина С.И., понятие "формирование" определяет через примерный перечень его разновидностей, указанных в статье 208 УК РФ: объединение, отряд, дружина или иная группа, расшифровывая, что "формование" - это вновь созданный, организованный коллектив, воинская часть и т.д. В законе не определяется минимально необходимое количество членов такого формирования, однако, как утверждается в комментарии, понятие "группа" позволяет сделать вывод, что состав формирования не обязательно должен быть многочисленным. Если, к примеру, проанализировать сообщения средств массовой информации о деятельности таких формирований в Чечне, то можно сделать вывод о том, что здесь, где они наиболее активны, численность их варьируется от трех-четырех человек до десятков и сотен членов.

Так, приговором Ставропольского краевого суда от 14 июня 2000 г. Муласанов М.Т. обвинялся вместе с другими лицами в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 208; ч.3 ст.33; ч. I ст.30; ч.3 ст. 205; ч.3 ст.222; ч.3 ст.223 УК РФ. Из материалов дела видно, что Муласанов создал организованную группу и руководил ее действиями по приготовлению к преступлению, которые не были доведены до конца по независящим от него обстоятельствам, то есть приготовление к совершению террористических актов. Он же совершил участие в вооруженном формировании, не предусмотренном Федеральным законом. Он же совершил ряд преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия.

В незаконное вооруженное формирование он вступил в начале июня 1999 г., при этом вовлек Аманкаева и Отемисова для совместного совершения взрывов в одном из городов Кавминвод, сняв предварительно квартиру в городе Пятигорске, где они провели определенную подготовительную работу. Но при изготовлении взрывных устройств одно из них взорвалось, что повлияло на осуществление ими в дальнейшем террористических актов. Виновные были осуждены как за оконченное преступление, предусмотренное ч.3 ст. 208 УК РФ, покушение на терроризм и незаконное использование оружия.

Данный приговор подразумевает, что указанные лица принимали участие в незаконном вооруженном формировании, однако суд счел, что преступления ими совершены в составе организованной группы, предусмотрев поэтому самостоятельную квалификацию Определение Верховного Суда РФ от 06. 04.2006 № 23-о06-14. .

Другим важным признаком незаконного вооруженного формирования является его незаконность. Формирование можно назвать как угодно и отнести к какой угодно структуре: вооруженным силам, внутренним войскам, милиции, ФСБ и т.д. Однако если при этом нарушаются основы их организации и основные принципы их деятельности, такие формирования законными считать нельзя. В частности, Федеральным законом РФ "Об обороне" от 31.05.96 г. № 61-ФЗ, например, в ст. I п.9 "Основы обороны" прямо указывается, что "Создание и существование формирований, имеющих военную организацию или вооружение и военную технику запрещаются и преследуются по закону". Аналогично решается вопрос и в законе РФ от 11.03.92 г. № 2487-1 "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации", а также других (см., например, ст. ст.1 - 3, 6 - 7, 9 - 13, 18, 31 - 53 Закона РФ от 25.12.96 г. "О внутренних войсках МВД РФ"; ст. ст.1 - 5, 8, 16 - 27, 22 - 24 Закона от 22.02.95 г. "Об организации Федеральной службы безопасности в РФ" и т.д.).

Таким образом, ряд законодательных актов напрямую запрещает создание подобных себе (по целям, задачам, структуре) формирований. Но это вовсе не означает, на наш взгляд, создание других, не укладывающихся в рамки действующих законов, формирований. Можно сказать, что запрет здесь носит повсеместный характер.

Применительно к Республике Дагестан, Ставропольскому и Краснодарскому краям, Ростовской области и некоторым другим регионам достаточно остро в этом плане стоит вопрос о казачьих формированиях, в том числе одно из ключевых мест здесь занимает вопрос о месте казачества в перспективах развития вооруженных сил России.

Из широкого круга вопросов, связанных с возрождением казачества, эта проблема - одна их немногих, не только обсуждаемых публично, но и приведших к принятию определенных правительственных решений. Но в целом практическое воплощение этих решений достаточно сложно хотя бы потому, что наряду со стремлением казачества к возрождению, отдельные казачьи формирования существенно препятствуют деятельности законных органов власти и управления. В ряде районов Ставропольского (например, в городах Георгиевске, Буденновске) и Краснодарского краёв казаками допускались такие противоправные действия. Это касается попыток противодействия законной деятельности судов, органов милиции и прокуратуры, когда казаки организованно выдвигали требования о передаче им преступников. Казаки с использованием огнестрельного и холодного оружия самовольно, без работников милиции, устанавливали посты на дорогах, проводили досмотры автомашин, обыски жилищ граждан, применяли огнестрельное оружие, добивались выселения граждан "кавказской национальности" из станиц, применял публичные наказания плетьми, осуществляли попытки к насильственной замене органов местного самоуправления. Неоднократно ими предпринимались попытки создания воинских формирований.

Таким образом, процессы возрождения казачества объективно требуют от органов власти и управления, от руководства казачьего движения учета уголовно-правовых и криминологических аспектов с тем, чтобы не дискредитировать движение казачества, а обеспечить его законное возрождение в рамках существующего права, что в целом могло бы положительно воздействовать на укрепление общественного порядка в крае.

Представляется вполне обоснованным включение ст. 208 УК РФ в главу "Преступления против общественной безопасности" раздела 9 "Преступления против общественной безопасности и общественного порядка", так как объектом этого преступного деяния выступает безопасность неопределенного круга лиц, членов общества, которые могут подвергаться опасности от незаконной деятельности такого формирования, в том числе даже в случае самых благих его целей, поскольку такая деятельность не регламентирована законом Агапов П. Организация незаконного вооружённого формирования и участие в нём: проблемы квалификации //Уголовное право, 2004, № 2, с. 4.

Законом РФ от 5.03.92 г. № 2446-1 (с изменениями и дополнениями от 25.12.1992 г. и от 24.11.1993 г.)"О безопасности", - понятие безопасности определяется как "состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз". Думается, что это понятие применимо и к уголовно-правовым нормам. Кроме того, большинство ученых-юристов (А.И. Рарога, И.Я. Козаченко и др.) Рарог А.И. Уголовное право. Особенная часть. М., 1996. - С. 219; Козаченко И.Я. Уголовное право. Особенная часть. М., 1998. - С. 239 подразделяют общественную безопасность на два вида: в широком смысле - применительно ко всему разделу 9 (родовой объект) и в узком смысле - применительно к главе 24 УК РФ (видовой объект). Правда, при этом выделяется еще одна группа преступлений внутри главы 24 (ст. ст. 205 - 212, 227 УК РФ) также против общественной безопасности, которую в настоящее время все более часто называют общей безопасностью. Не вдаваясь в дискуссию по этому поводу, хотелось бы заметить, что, по всей видимости, обстоятельный анализ этих точек зрения пока ждет своих исследователей.

И еще одно обстоятельство, на которое хотелось бы обратить внимание. Если проанализировать место совершения преступлений и состав членов НВФ, то прослеживается отчетливая тенденция: преступления совершаются в одном месте, а незаконное вооруженное формирование создается в другом (пример Буденновска), а это является ни чем иным, как одним из проявлений криминальной миграции.

Обязательным признаком незаконного формирования является его вооруженность. В законном вооруженном формировании вооруженность означает наличие оружия в соответствии со штатным расписанием и установленными для него нормами. Какое конкретно количество единиц оружия и его виды, определяется в зависимости от поставленных перед формированием задач.

По поводу же вооруженности преступной группировки в настоящее время имеются лишь разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, данные им в постановлении от 17.01.1997 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм", согласно которому "банда признается вооруженной при наличии орудия хотя бы у одного из ее членов и осведомленности об этом других ее членов".

Между тем, это положение не применимо к составу преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ, так как искажается его истинное содержание и теряется смысл выражения "незаконное вооруженное формирование".

Вооруженность формирования, как минимум, должна быть такой, чтобы хотя бы несколько вооруженных его членов, пусть и при поддержке не имеющих оружия участников формирования, были способны провести операцию по типу воинской (боевой), а не просто нападение на гражданина или организацию, как это предусмотрено для состава преступления о бандитизме. Это утверждение, однако, касается лишь видов оружия, предусмотренных Законом "Об оружии" от 13.12.1996 г. Наличие же в незаконном вооруженном формировании хотя бы одной единицы военной техники (бронетранспортера, танка, ракетной установки и т.п.) либо оружия более мощного, чем боевое стрелковое (артиллерийская пушка, миномет, гранатомет и др.), годных для использования по своему назначению, само по себе может оказаться достаточным для признания формирования незаконным и вооруженным. Невский С. Законодатель забыл, что минометы и орудия тоже стреляют. //Российская юстиция. - 2000. - №2 - СПС Консультант Плюс

При этом следует иметь в виду, что вооруженная группа может считаться бандой при наличии в ее составе как минимум двух членов. Этого нельзя сказать про незаконное вооруженное формирование, о чем уже говорилось выше. Таким образом, на наш взгляд, если признак вооруженности в банде означает наличие оружия хотя бы у одного из ее членов и осведомленность об этом других, то признак вооруженности у незаконного вооруженного формирования логически проистекает из наличия осведомленности оружия у каждого из членов такого формирования.

Такой точки зрения, которую мы разделяем, придерживается профессор В. Мальцев. Однако В.С. Комиссаров считает, что вооруженность здесь присутствует и в том случае, если хотя бы у одного члена НВФ имеется оружие, а остальные его члены осведомлены об этом. Таким образом, он не проводит различий между вооруженностью банды и НВФ, с чем согласиться нельзя. Каким именно оружием (огнестрельным, холодным и т.д.) владеют члены формирования, считает он, для квалификации значения не имеет Курс уголовного права. В 5 томах. Том 4. Особенная часть /под ред. Г.Н. Борзенкова и В.С. Комиссарова - М.: ИКД «Зерцало-М», 2005 - С. 467.

Такая точка зрения также вызывает сомнение. Представим себе, что есть некая группа, имеющая на вооружении один охотничий нож на 5 - 6, даже десять или более членов. Мнение В.С. Комиссарова тем более спорно, что субъективная сторона состава преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 208 УК РФ, не предусматривает ни цели, ни мотива организации НВФ не в пример бандитизму, применительно к которому понятие вооруженности, совпадающее с мнением указанного автора, приводится в постановлении Верховного Суда РФ от 17.01.97 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм". Заметим одновременно, что указанное постановление в пункте 5 имеет в виду банду и только банду.

Как уже было отмечено, мотивация участия в незаконных вооруженных формированиях статьей 208 УК РФ не предусмотрена. Тем не менее сложность обнаружения подлинных мотивов данного преступления связана с тем, что у него имеется два аспекта - рациональный и иррациональный (положительный и отрицательный). При этом стоит заметить, что типология мотивов участия в незаконных вооруженных формированиях роднится с типологией большинства преступлений террористической направленности. Среди мотивов, в частности, называются: "идейный абсолютизм", "железные убеждения в обладании истиной и рецептом спасения своего народа"; самоутверждение; желание доминировать и т.д.

Что касается объективной стороны этого преступления, то она более или менее ясна и не вызывает сомнений. Так, под созданием незаконного вооруженного формирования следует понимать любые действия, результатом которых стало его образование. Эти действия, в частности, могут быть аналогичны тем, которые предшествуют образованию банды, и выражаться в сговоре, приискании соучастников, финансировании, приобретении оружия и т.п. Вместе с тем полной аналогии здесь проводить все же не следует. Руководство таким формированием предполагает такие действия, которые направлены на его организацию и функционирование. Неоднозначным представляется понятие участия в НВФ, особенно если это участие связано с самостоятельной деятельностью отдельных его структурных подразделений, а также групп по проведению отдельных преступных акций, как это было в случае подготовки террористических актов в регионе Кавминвод группой Муласанова М.Т., осужденного вместе с другими участниками в том числе по ч.2 ст. 208 УК РФ. Думается, что в данном случае решающее значение в доказательственной базе такого участия может служить личное признание в совокупности с объективными его признаками (наличие оружия, планов, подготовительные действия и т.п.) Кассационное определение Верховного Суда РФ от 7 марта 2006 года. Дело № 23-о06-7.

За последнее время в Чечне был задержан ряд участников незаконных вооруженных формирований, показания которых позволили пролить свет на самые нашумевшие преступления. Так, работникам прокуратуры удалось раскрыть преступления, касающиеся гибели вертолета с офицерами и генералами Генштаба, а также вертолета под Ханкалой и уничтожения военно-транспортного вертолета Ми-26, в результате чего погибло свыше 120 военнослужащих. В настоящее время проводится работа и оперативно-розыскные мероприятия по задержанию участников нападения на правоохранительные и другие органы в Ингушетии.

Признательные показания некоторых из задержанных, свидетельские показания говорят о том, что большинство преступлений, совершаемых членами вооруженных формирований связаны с подрывом колонн федеральных сил и убийством военнослужащих, причем не только на территории Чечни, но и в соседних регионах. Однако преступная деятельность таких формирований в ряде случаев довольно обширна - это совершение разбоев, захватов заложников с целью их выкупа, торговля людьми и т.п. Думается, что во всех этих случаях преступления, совершенные членами НВФ, требуют совокупной квалификации. Следует также подчеркнуть, что для осуществления организационных начал руководители указанных формирований обращаются к зарубежной помощи с целью поиска внешних покровителей, использования наемников, перемещения за границу, минуя запреты, для получения оружия, боеприпасов, наркотиков, валюты, продовольствия. Однако ни в средствах массовой информации, ни в отчетах правоохранительных органов нет сведений о возбуждении уголовных дел, предусматривающих ответственность за эти деяния, например, за наемничество и т.д.

Безусловно, незаконные вооруженные формирования представляют реальную угрозу общественным и государственным интересам. Поэтому вполне понятна попытка законодателей дать полное и точное определение условиям ответственности за это преступление Янченков В. Бандит в красных лампасах //Российская газета. 28 апреля 1995 г. .

Незаконные вооруженные формирования в настоящее время - это преступления, для которых характерен высокий уровень организованности и сплоченности его членов, поэтому эти качества должны находить адекватное отражение в разработке мер борьбы с ними, в том числе уголовно-правовых. При этом надо отметить, что работа по доказыванию признаков состава о незаконном вооруженном формировании сложна и для уголовных дел этой категории характерна такая ситуация, когда установлены отдельные его признаки, но отсутствуют достаточные доказательства их совокупности.

Проблема усложняется также отсутствием четких критериев признака "незаконности", что должно быть устранено законодательно либо соответствующим органом, прокомментировано компетентными органами, например, Пленумом Верховного Суда РФ.

Усложняют и делают расследование таких дел опасным особые меры, предпринимаемые организаторами либо руководителями НВФ на случай разоблачения, планируется тактика поведения его участников на следствии и в суде, принимаются различные виды воздействия вплоть до лишения жизни участников процесса. Подобную незащищенность, в первую очередь, испытывают потерпевшие и свидетели. Имеет место страх простого обывателя (и не без оснований) сообщить сотрудникам правоохранительных органов известные обстоятельства, связанные с НВФ. Более 30% опрошенных на вопрос об их действиях в случае, если они станут свидетелями преступления, ответили, что в правоохранительные органы о случившемся не сообщат. Думается, что в случае совершения преступлений участниками НВФ, этот процент может быть еще выше.

На наш взгляд, существенную уголовно-правовую помощь следствию могло бы здесь оказать включение в ст.35 УК РФ специальной формулировки, характеризующей незаконные вооруженные формирования и банду именно как специфические организованные группы.

Было бы более логичным такое деяние, как "Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем" отнести к категории преступлений против государства, определив место этой нормы в главе 29 раздела 10 "Преступления против государственной власти", что позволило бы повысить ее статус и одновременно пересмотреть меру ответственности за это преступление.

В перспективе можно было бы вести речь о включении в ст. 208 УК РФ такого конститутивного признака состава преступления, как цель создания незаконного вооруженного формирования. На наш взгляд, конкретная формулировка такой цели должна быть адекватна, с учетом правоприменительной практики тем целям, которые преследуются в настоящее время незаконными вооруженными формированиями: совершение террористических актов, насильственное изменение основ конституционного строя и другие.

1.2 Субъект и субъективная сторона состава преступления