Задержание по подозрению в совершении преступления как мера уголовно-процессуального принуждения

Соответствующими данными могут быть сведения, полученные при допросе свидетелей либо по итогам иных следственных действий, однако совершенно очевидно, что они закреплены в материалах уже возбужденного уголовного дела до принятия решения о задержании. Итак, сами подозрения против задерживаемого лица возникли в рамках уже возбужденного уголовного дела, а вот дополнительные условия (например, попытка скрыться или отсутствие документов, удостоверяющих личность) могли выясниться лишь при непосредственном контакте и обусловить последующее фактическое задержание.

Необходимо отметить, что формулировки дополнительных условий не слишком точны и допускают неоднозначную трактовку. Так, попыткой скрыться можно считать стремление незаметно покинуть место происшествия, а также игнорирование требований сотрудников полиции остановиться и предъявить документы либо проследовать в орган дознания для установления личности. В то же время А.В. Ольшевский причисляет сюда и попытки покинуть или сменить место жительства с целью уклонения от уголовного преследования. Такая расширительная трактовка­ представляется далеко не бесспорной: следуя ей, придется признать допустимым и задержание лица, которое (не зная ни о каких подозрениях в отношении его) просто совершило обмен жилплощади.

Вопрос о том, какие именно документы позволяют установить личность задерживаемого лица, тоже практически важен. Таковыми принято считать официальные документы, содержащие фотографию данного лица и данные о нем, заверенные надлежащим образом (в т.ч. водительское удостоверение, служебное удостоверение, студенческий билет, военный билет и т.п.); однако на практике сотрудники правоохранительных органов нередко отказываются признавать подобные документы устанавливающими личность данного лица и требуют предъявления общегражданского российского паспорта (либо паспорта иностранного гражданина, вида на жительства, выданного лицу без гражданства). Следует учесть и то, что установить наличие постоянного места жительства гражданина РФ также возможно лишь на основании общегражданского паспорта - прочие упомянутые документы (в т.ч. и заграничный паспорт) соответствующей отметки не содержат.Однако свидетельство о рождении не содержит фотографии. В то же время определить по внешнему виду данного лица, что ему еще нет 14 лет (и что это именно его свидетельство о рождении), возможно далеко не всегда.

Отметим в этой связи, что ч. 2 ст. 91 УПК РФ вовсе не требует, чтобы личность была установлена именно на основании документов (тем более каких-то конкретных документов), оставляя принятие решения на усмотрение лица, производящего задержание. Личность может быть установлена и на основании иной не вызывающей сомнения информации, например устного свидетельства заслуживающих доверия людей (хорошо знающих данное конкретное лицо), личности которых, в свою очередь, установлены не вызывающим сомнения способом.Существует мнение о том, что в Законе о полиции идет речь об особом виде задержания, который следует определить как полицейское задержание. В отличие от иных видов в полицейском задержании наиболее очевидно выражена профилактическая составляющая, поскольку оно может применяться до совершения правонарушений. Однако, учитывая тот факт, что Закон о полиции не регулирует порядок и условия применения данного вида задержания, а также то, что многие формулировки закона не имеют однозначного толкования, есть серьезные сомнения в эффективности его использования, а также опасение того, что применение «полицейского» задержания может привести к необоснованному ограничению прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим трудно согласиться с мнением исследователей, которые предлагают исключить из Закона о полиции отсылочные нормы, и вместо этого перечислить основания для задержания, предусмотренные ст. 91 УПК РФ. Как справедливо отмечает по этомоу поводу Д.А. Лобачев, «нельзя взять из УПК РФ основания, не взяв процедуру, как нельзя процессуальную деятельность отдать полиции».Причем на практике недостаточно правильно понимаются возможные основания задержания. Так, по данным И.Д. Гайнова, совсем не редки случаи, когда следователи, дознаватели указывают основания, отсутствующие в ст. 91 УПК РФ (например, «признательные показания самого подозреваемого», «предупреждение возможности скрыться от следствия и суда», «свидетели указали как на лицо, совершившее преступление», «задержан после совершения преступления», «в машине обнаружены явные следы преступления» и т.п.), что усиливает требования точных формулировок.При этом суд проверяет:

во-первых, наличие оснований и дополнительных условий задержания;

во-вторых, порядок (последовательность) действий органов, осуществляющих задержание, разъяснение прав подозреваемому, составление протокола задержания подозреваемого, направление сообщения о задержании;

в-третьих, соблюдение всех процессуальных сроков, связанных с рассматриваемым правовым институтом.Данное обстоятельство обусловливает необходимость организации и осуществления действенного прокурорского надзора за соблюдением законности при избрании и реализации мер процессуального принуждения, а в особенности осуществления задержания.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением закона при избрании и применении мер процессуального принуждения регламентированы УПК РФ, Законом о прокуратуре, а также Приказами Генерального прокурора РФ.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наибольшее количество нарушений закона допускается при проведении задержания. В силу этого обстоятельства законность задержания требует особо пристального внимания прокурора.Представляется, что законодателю следовало дополнить это правило обязанностью прикладывать к письменному уведомлению о задержании копию соответствующего протокола. В связи с этим целесообразно в норму ч. 3 ст. 92 УПК РФ внести дополнение: после слов «задержание подозреваемого» добавить слова «с приложением копии протокола задержания».Обозначенные выше требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными и способствующими повышению эффективности прокурорского надзора при применении мер процессуального принуждения.

Следует иметь в виду, что задержание является действием, которое ограничивает важнейшее конституционное право лица - право на свободу и личную неприкосновенность. Минимизация стеснения законных прав и интересов граждан требует большей четкости в регламентации порядка, и в особенности сроков проверки законности и обоснованности задержаний. Поэтому целесообразно нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ обязать прокурора проверять законность задержания незамедлительно, сразу же после получения уведомления о задержании.Исключением из указанных обстоятельств являются случаи необходимости сохранения факта задержания совершеннолетнего подозреваемого в тайне в интересах предварительного расследования, что в соответствии с ч. 4 ст. 96 УПК РФ возможно лишь с согласия прокурора.

В то же время в уголовно-процессуальном законе не определен ни сам порядок обращения к прокурору за получением согласия на сохранение в тайне факта задержания, ни порядок рассмотрения прокурором такого обращения. Не определены процессуальные формы принятия таких решений в органах предварительного расследования.

Представляется, что следователь, дознаватель, орган дознания в тот же трехчасовой срок, в течение которого составляется протокол задержания, вправе вынести постановление о сохранении в тайне факта задержания. В этом постановлении должны быть указаны основания и мотивы, по которым необходимо сохранить в тайне факт задержания, оно должно быть незамедлительно направлено прокурору для решения вопроса о даче или об отказе в даче согласия.

Прокурор не позднее девяти часов с момента получения­ ходатайства органов предварительного расследования обязан принять решение о даче или об отказе в нем и незамедлительно сообщить об этом следователю, органу дознания, дознавателю. Целесообразно по изложенным предложениям внести дополнение в норму ст. 96 УПК РФ, изложив дополнения в виде самостоятельного абзаца ч. 4 данной нормы.Причем протокол задержания оформляется не в целях собирания доказательств. В нем закрепляется процессуальное решение следователя (дознавателя и др.) о применении данной меры процессуального принуждения. Однако по своему доказательственному значению он все же несколько отличается от иных уголовно-процессуальных документов властно-распорядительного характера, к примеру от постановления о заключении под стражу, о приводе или о применении любой иной из мер процессуального принуждения. В протоколе задержания фиксируются заявления лица, подозреваемого в совершении преступления, по поводу его задержания, а равно результаты его личного обыска. Данные, имеющие отношение к уголовному делу, сведения в единстве с их носителем - протоколом задержания могут быть использованы в доказывании. Недаром некоторые ученые протоколу задержания придают значение источника доказательств.В используемом на практике бланке протокола задержания отведено специальное место для отражения фактического основания задержания, но ничего не говорится о мотивах задержания. Несмотря на это со следователя (дознавателя и др.) не снимается обязанность отражения в протоколе задержания и мотивов, которыми он руководствовался при принятии решения о применении рассматриваемой меры процессуального принуждения.

В законе нет специального указания на необходимость фиксации в протоколе задержания также задач, для решения которых следователь (дознаватель и др.) принимает решение о задержании. Между тем представляется, что бесцельное применение к лицу такой меры процессуального принуждения является нарушением самих идей, заложенных законодателем в рассматриваемый правовой институт. Соответствующими данными могут быть сведения, полученные при допросе свидетелей либо по итогам иных следственных действий, однако совершенно очевидно, что они закреплены в материалах уже возбужденного уголовного дела до принятия решения о задержании. Итак, сами подозрения против задерживаемого лица возникли в рамках уже возбужденного уголовного дела, а вот дополнительные условия (например, попытка скрыться или отсутствие документов, удостоверяющих личность) могли выясниться лишь при непосредственном контакте и обусловить последующее фактическое задержание.

Необходимо отметить, что формулировки дополнительных условий не слишком точны и допускают неоднозначную трактовку. Так, попыткой скрыться можно считать стремление незаметно покинуть место происшествия, а также игнорирование требований сотрудников полиции остановиться и предъявить документы либо проследовать в орган дознания для установления личности. В то же время А.В. Ольшевский причисляет сюда и попытки покинуть или сменить место жительства с целью уклонения от уголовного преследования. Такая расширительная трактовка­ представляется далеко не бесспорной: следуя ей, придется признать допустимым и задержание лица, которое (не зная ни о каких подозрениях в отношении его) просто совершило обмен жилплощади.

Вопрос о том, какие именно документы позволяют установить личность задерживаемого лица, тоже практически важен. Таковыми принято считать официальные документы, содержащие фотографию данного лица и данные о нем, заверенные надлежащим образом (в т.ч. водительское удостоверение, служебное удостоверение, студенческий билет, военный билет и т.п.); однако на практике сотрудники правоохранительных органов нередко отказываются признавать подобные документы устанавливающими личность данного лица и требуют предъявления общегражданского российского паспорта (либо паспорта иностранного гражданина, вида на жительства, выданного лицу без гражданства). Следует учесть и то, что установить наличие постоянного места жительства гражданина РФ также возможно лишь на основании общегражданского паспорта - прочие упомянутые документы (в т.ч. и заграничный паспорт) соответствующей отметки не содержат.Однако свидетельство о рождении не содержит фотографии. В то же время определить по внешнему виду данного лица, что ему еще нет 14 лет (и что это именно его свидетельство о рождении), возможно далеко не всегда.

Отметим в этой связи, что ч. 2 ст. 91 УПК РФ вовсе не требует, чтобы личность была установлена именно на основании документов (тем более каких-то конкретных документов), оставляя принятие решения на усмотрение лица, производящего задержание. Личность может быть установлена и на основании иной не вызывающей сомнения информации, например устного свидетельства заслуживающих доверия людей (хорошо знающих данное конкретное лицо), личности которых, в свою очередь, установлены не вызывающим сомнения способом.Существует мнение о том, что в Законе о полиции идет речь об особом виде задержания, который следует определить как полицейское задержание. В отличие от иных видов в полицейском задержании наиболее очевидно выражена профилактическая составляющая, поскольку оно может применяться до совершения правонарушений. Однако, учитывая тот факт, что Закон о полиции не регулирует порядок и условия применения данного вида задержания, а также то, что многие формулировки закона не имеют однозначного толкования, есть серьезные сомнения в эффективности его использования, а также опасение того, что применение «полицейского» задержания может привести к необоснованному ограничению прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим трудно согласиться с мнением исследователей, которые предлагают исключить из Закона о полиции отсылочные нормы, и вместо этого перечислить основания для задержания, предусмотренные ст. 91 УПК РФ. Как справедливо отмечает по этомоу поводу Д.А. Лобачев, «нельзя взять из УПК РФ основания, не взяв процедуру, как нельзя процессуальную деятельность отдать полиции».Причем на практике недостаточно правильно понимаются возможные основания задержания. Так, по данным И.Д. Гайнова, совсем не редки случаи, когда следователи, дознаватели указывают основания, отсутствующие в ст. 91 УПК РФ (например, «признательные показания самого подозреваемого», «предупреждение возможности скрыться от следствия и суда», «свидетели указали как на лицо, совершившее преступление», «задержан после совершения преступления», «в машине обнаружены явные следы преступления» и т.п.), что усиливает требования точных формулировок.При этом суд проверяет:

во-первых, наличие оснований и дополнительных условий задержания;

во-вторых, порядок (последовательность) действий органов, осуществляющих задержание, разъяснение прав подозреваемому, составление протокола задержания подозреваемого, направление сообщения о задержании;

в-третьих, соблюдение всех процессуальных сроков, связанных с рассматриваемым правовым институтом.Данное обстоятельство обусловливает необходимость организации и осуществления действенного прокурорского надзора за соблюдением законности при избрании и реализации мер процессуального принуждения, а в особенности осуществления задержания.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением закона при избрании и применении мер процессуального принуждения регламентированы УПК РФ, Законом о прокуратуре, а также Приказами Генерального прокурора РФ.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наибольшее количество нарушений закона допускается при проведении задержания. В силу этого обстоятельства законность задержания требует особо пристального внимания прокурора.Представляется, что законодателю следовало дополнить это правило обязанностью прикладывать к письменному уведомлению о задержании копию соответствующего протокола. В связи с этим целесообразно в норму ч. 3 ст. 92 УПК РФ внести дополнение: после слов «задержание подозреваемого» добавить слова «с приложением копии протокола задержания».Обозначенные выше требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными и способствующими повышению эффективности прокурорского надзора при применении мер процессуального принуждения.

Следует иметь в виду, что задержание является действием, которое ограничивает важнейшее конституционное право лица - право на свободу и личную неприкосновенность. Минимизация стеснения законных прав и интересов граждан требует большей четкости в регламентации порядка, и в особенности сроков проверки законности и обоснованности задержаний. Поэтому целесообразно нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ обязать прокурора проверять законность задержания незамедлительно, сразу же после получения уведомления о задержании.Исключением из указанных обстоятельств являются случаи необходимости сохранения факта задержания совершеннолетнего подозреваемого в тайне в интересах предварительного расследования, что в соответствии с ч. 4 ст. 96 УПК РФ возможно лишь с согласия прокурора.

В то же время в уголовно-процессуальном законе не определен ни сам порядок обращения к прокурору за получением согласия на сохранение в тайне факта задержания, ни порядок рассмотрения прокурором такого обращения. Не определены процессуальные формы принятия таких решений в органах предварительного расследования.

Представляется, что следователь, дознаватель, орган дознания в тот же трехчасовой срок, в течение которого составляется протокол задержания, вправе вынести постановление о сохранении в тайне факта задержания. В этом постановлении должны быть указаны основания и мотивы, по которым необходимо сохранить в тайне факт задержания, оно должно быть незамедлительно направлено прокурору для решения вопроса о даче или об отказе в даче согласия.

Прокурор не позднее девяти часов с момента получения­ ходатайства органов предварительного расследования обязан принять решение о даче или об отказе в нем и незамедлительно сообщить об этом следователю, органу дознания, дознавателю. Целесообразно по изложенным предложениям внести дополнение в норму ст. 96 УПК РФ, изложив дополнения в виде самостоятельного абзаца ч. 4 данной нормы.Причем протокол задержания оформляется не в целях собирания доказательств. В нем закрепляется процессуальное решение следователя (дознавателя и др.) о применении данной меры процессуального принуждения. Однако по своему доказательственному значению он все же несколько отличается от иных уголовно-процессуальных документов властно-распорядительного характера, к примеру от постановления о заключении под стражу, о приводе или о применении любой иной из мер процессуального принуждения. В протоколе задержания фиксируются заявления лица, подозреваемого в совершении преступления, по поводу его задержания, а равно результаты его личного обыска. Данные, имеющие отношение к уголовному делу, сведения в единстве с их носителем - протоколом задержания могут быть использованы в доказывании. Недаром некоторые ученые протоколу задержания придают значение источника доказательств.В используемом на практике бланке протокола задержания отведено специальное место для отражения фактического основания задержания, но ничего не говорится о мотивах задержания. Несмотря на это со следователя (дознавателя и др.) не снимается обязанность отражения в протоколе задержания и мотивов, которыми он руководствовался при принятии решения о применении рассматриваемой меры процессуального принуждения.

В законе нет специального указания на необходимость фиксации в протоколе задержания также задач, для решения которых следователь (дознаватель и др.) принимает решение о задержании. Между тем представляется, что бесцельное применение к лицу такой меры процессуального принуждения является нарушением самих идей, заложенных законодателем в рассматриваемый правовой институт. Соответствующими данными могут быть сведения, полученные при допросе свидетелей либо по итогам иных следственных действий, однако совершенно очевидно, что они закреплены в материалах уже возбужденного уголовного дела до принятия решения о задержании. Итак, сами подозрения против задерживаемого лица возникли в рамках уже возбужденного уголовного дела, а вот дополнительные условия (например, попытка скрыться или отсутствие документов, удостоверяющих личность) могли выясниться лишь при непосредственном контакте и обусловить последующее фактическое задержание.

Необходимо отметить, что формулировки дополнительных условий не слишком точны и допускают неоднозначную трактовку. Так, попыткой скрыться можно считать стремление незаметно покинуть место происшествия, а также игнорирование требований сотрудников полиции остановиться и предъявить документы либо проследовать в орган дознания для установления личности. В то же время А.В. Ольшевский причисляет сюда и попытки покинуть или сменить место жительства с целью уклонения от уголовного преследования. Такая расширительная трактовка­ представляется далеко не бесспорной: следуя ей, придется признать допустимым и задержание лица, которое (не зная ни о каких подозрениях в отношении его) просто совершило обмен жилплощади.

Вопрос о том, какие именно документы позволяют установить личность задерживаемого лица, тоже практически важен. Таковыми принято считать официальные документы, содержащие фотографию данного лица и данные о нем, заверенные надлежащим образом (в т.ч. водительское удостоверение, служебное удостоверение, студенческий билет, военный билет и т.п.); однако на практике сотрудники правоохранительных органов нередко отказываются признавать подобные документы устанавливающими личность данного лица и требуют предъявления общегражданского российского паспорта (либо паспорта иностранного гражданина, вида на жительства, выданного лицу без гражданства). Следует учесть и то, что установить наличие постоянного места жительства гражданина РФ также возможно лишь на основании общегражданского паспорта - прочие упомянутые документы (в т.ч. и заграничный паспорт) соответствующей отметки не содержат.Однако свидетельство о рождении не содержит фотографии. В то же время определить по внешнему виду данного лица, что ему еще нет 14 лет (и что это именно его свидетельство о рождении), возможно далеко не всегда.

Отметим в этой связи, что ч. 2 ст. 91 УПК РФ вовсе не требует, чтобы личность была установлена именно на основании документов (тем более каких-то конкретных документов), оставляя принятие решения на усмотрение лица, производящего задержание. Личность может быть установлена и на основании иной не вызывающей сомнения информации, например устного свидетельства заслуживающих доверия людей (хорошо знающих данное конкретное лицо), личности которых, в свою очередь, установлены не вызывающим сомнения способом.Существует мнение о том, что в Законе о полиции идет речь об особом виде задержания, который следует определить как полицейское задержание. В отличие от иных видов в полицейском задержании наиболее очевидно выражена профилактическая составляющая, поскольку оно может применяться до совершения правонарушений. Однако, учитывая тот факт, что Закон о полиции не регулирует порядок и условия применения данного вида задержания, а также то, что многие формулировки закона не имеют однозначного толкования, есть серьезные сомнения в эффективности его использования, а также опасение того, что применение «полицейского» задержания может привести к необоснованному ограничению прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим трудно согласиться с мнением исследователей, которые предлагают исключить из Закона о полиции отсылочные нормы, и вместо этого перечислить основания для задержания, предусмотренные ст. 91 УПК РФ. Как справедливо отмечает по этомоу поводу Д.А. Лобачев, «нельзя взять из УПК РФ основания, не взяв процедуру, как нельзя процессуальную деятельность отдать полиции».Причем на практике недостаточно правильно понимаются возможные основания задержания. Так, по данным И.Д. Гайнова, совсем не редки случаи, когда следователи, дознаватели указывают основания, отсутствующие в ст. 91 УПК РФ (например, «признательные показания самого подозреваемого», «предупреждение возможности скрыться от следствия и суда», «свидетели указали как на лицо, совершившее преступление», «задержан после совершения преступления», «в машине обнаружены явные следы преступления» и т.п.), что усиливает требования точных формулировок.При этом суд проверяет:

во-первых, наличие оснований и дополнительных условий задержания;

во-вторых, порядок (последовательность) действий органов, осуществляющих задержание, разъяснение прав подозреваемому, составление протокола задержания подозреваемого, направление сообщения о задержании;

в-третьих, соблюдение всех процессуальных сроков, связанных с рассматриваемым правовым институтом.Данное обстоятельство обусловливает необходимость организации и осуществления действенного прокурорского надзора за соблюдением законности при избрании и реализации мер процессуального принуждения, а в особенности осуществления задержания.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением закона при избрании и применении мер процессуального принуждения регламентированы УПК РФ, Законом о прокуратуре, а также Приказами Генерального прокурора РФ.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наибольшее количество нарушений закона допускается при проведении задержания. В силу этого обстоятельства законность задержания требует особо пристального внимания прокурора.Представляется, что законодателю следовало дополнить это правило обязанностью прикладывать к письменному уведомлению о задержании копию соответствующего протокола. В связи с этим целесообразно в норму ч. 3 ст. 92 УПК РФ внести дополнение: после слов «задержание подозреваемого» добавить слова «с приложением копии протокола задержания».Обозначенные выше требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными и способствующими повышению эффективности прокурорского надзора при применении мер процессуального принуждения.

Следует иметь в виду, что задержание является действием, которое ограничивает важнейшее конституционное право лица - право на свободу и личную неприкосновенность. Минимизация стеснения законных прав и интересов граждан требует большей четкости в регламентации порядка, и в особенности сроков проверки законности и обоснованности задержаний. Поэтому целесообразно нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ обязать прокурора проверять законность задержания незамедлительно, сразу же после получения уведомления о задержании.Исключением из указанных обстоятельств являются случаи необходимости сохранения факта задержания совершеннолетнего подозреваемого в тайне в интересах предварительного расследования, что в соответствии с ч. 4 ст. 96 УПК РФ возможно лишь с согласия прокурора.

В то же время в уголовно-процессуальном законе не определен ни сам порядок обращения к прокурору за получением согласия на сохранение в тайне факта задержания, ни порядок рассмотрения прокурором такого обращения. Не определены процессуальные формы принятия таких решений в органах предварительного расследования.

Представляется, что следователь, дознаватель, орган дознания в тот же трехчасовой срок, в течение которого составляется протокол задержания, вправе вынести постановление о сохранении в тайне факта задержания. В этом постановлении должны быть указаны основания и мотивы, по которым необходимо сохранить в тайне факт задержания, оно должно быть незамедлительно направлено прокурору для решения вопроса о даче или об отказе в даче согласия.

Прокурор не позднее девяти часов с момента получения­ ходатайства органов предварительного расследования обязан принять решение о даче или об отказе в нем и незамедлительно сообщить об этом следователю, органу дознания, дознавателю. Целесообразно по изложенным предложениям внести дополнение в норму ст. 96 УПК РФ, изложив дополнения в виде самостоятельного абзаца ч. 4 данной нормы.Причем протокол задержания оформляется не в целях собирания доказательств. В нем закрепляется процессуальное решение следователя (дознавателя и др.) о применении данной меры процессуального принуждения. Однако по своему доказательственному значению он все же несколько отличается от иных уголовно-процессуальных документов властно-распорядительного характера, к примеру от постановления о заключении под стражу, о приводе или о применении любой иной из мер процессуального принуждения. В протоколе задержания фиксируются заявления лица, подозреваемого в совершении преступления, по поводу его задержания, а равно результаты его личного обыска. Данные, имеющие отношение к уголовному делу, сведения в единстве с их носителем - протоколом задержания могут быть использованы в доказывании. Недаром некоторые ученые протоколу задержания придают значение источника доказательств.В используемом на практике бланке протокола задержания отведено специальное место для отражения фактического основания задержания, но ничего не говорится о мотивах задержания. Несмотря на это со следователя (дознавателя и др.) не снимается обязанность отражения в протоколе задержания и мотивов, которыми он руководствовался при принятии решения о применении рассматриваемой меры процессуального принуждения.

В законе нет специального указания на необходимость фиксации в протоколе задержания также задач, для решения которых следователь (дознаватель и др.) принимает решение о задержании. Между тем представляется, что бесцельное применение к лицу такой меры процессуального принуждения является нарушением самих идей, заложенных законодателем в рассматриваемый правовой институт. Соответствующими данными могут быть сведения, полученные при допросе свидетелей либо по итогам иных следственных действий, однако совершенно очевидно, что они закреплены в материалах уже возбужденного уголовного дела до принятия решения о задержании. Итак, сами подозрения против задерживаемого лица возникли в рамках уже возбужденного уголовного дела, а вот дополнительные условия (например, попытка скрыться или отсутствие документов, удостоверяющих личность) могли выясниться лишь при непосредственном контакте и обусловить последующее фактическое задержание.

Необходимо отметить, что формулировки дополнительных условий не слишком точны и допускают неоднозначную трактовку. Так, попыткой скрыться можно считать стремление незаметно покинуть место происшествия, а также игнорирование требований сотрудников полиции остановиться и предъявить документы либо проследовать в орган дознания для установления личности. В то же время А.В. Ольшевский причисляет сюда и попытки покинуть или сменить место жительства с целью уклонения от уголовного преследования. Такая расширительная трактовка­ представляется далеко не бесспорной: следуя ей, придется признать допустимым и задержание лица, которое (не зная ни о каких подозрениях в отношении его) просто совершило обмен жилплощади.

Вопрос о том, какие именно документы позволяют установить личность задерживаемого лица, тоже практически важен. Таковыми принято считать официальные документы, содержащие фотографию данного лица и данные о нем, заверенные надлежащим образом (в т.ч. водительское удостоверение, служебное удостоверение, студенческий билет, военный билет и т.п.); однако на практике сотрудники правоохранительных органов нередко отказываются признавать подобные документы устанавливающими личность данного лица и требуют предъявления общегражданского российского паспорта (либо паспорта иностранного гражданина, вида на жительства, выданного лицу без гражданства). Следует учесть и то, что установить наличие постоянного места жительства гражданина РФ также возможно лишь на основании общегражданского паспорта - прочие упомянутые документы (в т.ч. и заграничный паспорт) соответствующей отметки не содержат.Однако свидетельство о рождении не содержит фотографии. В то же время определить по внешнему виду данного лица, что ему еще нет 14 лет (и что это именно его свидетельство о рождении), возможно далеко не всегда.

Отметим в этой связи, что ч. 2 ст. 91 УПК РФ вовсе не требует, чтобы личность была установлена именно на основании документов (тем более каких-то конкретных документов), оставляя принятие решения на усмотрение лица, производящего задержание. Личность может быть установлена и на основании иной не вызывающей сомнения информации, например устного свидетельства заслуживающих доверия людей (хорошо знающих данное конкретное лицо), личности которых, в свою очередь, установлены не вызывающим сомнения способом.Существует мнение о том, что в Законе о полиции идет речь об особом виде задержания, который следует определить как полицейское задержание. В отличие от иных видов в полицейском задержании наиболее очевидно выражена профилактическая составляющая, поскольку оно может применяться до совершения правонарушений. Однако, учитывая тот факт, что Закон о полиции не регулирует порядок и условия применения данного вида задержания, а также то, что многие формулировки закона не имеют однозначного толкования, есть серьезные сомнения в эффективности его использования, а также опасение того, что применение «полицейского» задержания может привести к необоснованному ограничению прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим трудно согласиться с мнением исследователей, которые предлагают исключить из Закона о полиции отсылочные нормы, и вместо этого перечислить основания для задержания, предусмотренные ст. 91 УПК РФ. Как справедливо отмечает по этомоу поводу Д.А. Лобачев, «нельзя взять из УПК РФ основания, не взяв процедуру, как нельзя процессуальную деятельность отдать полиции».Причем на практике недостаточно правильно понимаются возможные основания задержания. Так, по данным И.Д. Гайнова, совсем не редки случаи, когда следователи, дознаватели указывают основания, отсутствующие в ст. 91 УПК РФ (например, «признательные показания самого подозреваемого», «предупреждение возможности скрыться от следствия и суда», «свидетели указали как на лицо, совершившее преступление», «задержан после совершения преступления», «в машине обнаружены явные следы преступления» и т.п.), что усиливает требования точных формулировок.При этом суд проверяет:

во-первых, наличие оснований и дополнительных условий задержания;

во-вторых, порядок (последовательность) действий органов, осуществляющих задержание, разъяснение прав подозреваемому, составление протокола задержания подозреваемого, направление сообщения о задержании;

в-третьих, соблюдение всех процессуальных сроков, связанных с рассматриваемым правовым институтом.Данное обстоятельство обусловливает необходимость организации и осуществления действенного прокурорского надзора за соблюдением законности при избрании и реализации мер процессуального принуждения, а в особенности осуществления задержания.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением закона при избрании и применении мер процессуального принуждения регламентированы УПК РФ, Законом о прокуратуре, а также Приказами Генерального прокурора РФ.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наибольшее количество нарушений закона допускается при проведении задержания. В силу этого обстоятельства законность задержания требует особо пристального внимания прокурора.Представляется, что законодателю следовало дополнить это правило обязанностью прикладывать к письменному уведомлению о задержании копию соответствующего протокола. В связи с этим целесообразно в норму ч. 3 ст. 92 УПК РФ внести дополнение: после слов «задержание подозреваемого» добавить слова «с приложением копии протокола задержания».Обозначенные выше требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными и способствующими повышению эффективности прокурорского надзора при применении мер процессуального принуждения.

Следует иметь в виду, что задержание является действием, которое ограничивает важнейшее конституционное право лица - право на свободу и личную неприкосновенность. Минимизация стеснения законных прав и интересов граждан требует большей четкости в регламентации порядка, и в особенности сроков проверки законности и обоснованности задержаний. Поэтому целесообразно нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ обязать прокурора проверять законность задержания незамедлительно, сразу же после получения уведомления о задержании.Исключением из указанных обстоятельств являются случаи необходимости сохранения факта задержания совершеннолетнего подозреваемого в тайне в интересах предварительного расследования, что в соответствии с ч. 4 ст. 96 УПК РФ возможно лишь с согласия прокурора.

В то же время в уголовно-процессуальном законе не определен ни сам порядок обращения к прокурору за получением согласия на сохранение в тайне факта задержания, ни порядок рассмотрения прокурором такого обращения. Не определены процессуальные формы принятия таких решений в органах предварительного расследования.

Представляется, что следователь, дознаватель, орган дознания в тот же трехчасовой срок, в течение которого составляется протокол задержания, вправе вынести постановление о сохранении в тайне факта задержания. В этом постановлении должны быть указаны основания и мотивы, по которым необходимо сохранить в тайне факт задержания, оно должно быть незамедлительно направлено прокурору для решения вопроса о даче или об отказе в даче согласия.

Прокурор не позднее девяти часов с момента получения­ ходатайства органов предварительного расследования обязан принять решение о даче или об отказе в нем и незамедлительно сообщить об этом следователю, органу дознания, дознавателю. Целесообразно по изложенным предложениям внести дополнение в норму ст. 96 УПК РФ, изложив дополнения в виде самостоятельного абзаца ч. 4 данной нормы.Причем протокол задержания оформляется не в целях собирания доказательств. В нем закрепляется процессуальное решение следователя (дознавателя и др.) о применении данной меры процессуального принуждения. Однако по своему доказательственному значению он все же несколько отличается от иных уголовно-процессуальных документов властно-распорядительного характера, к примеру от постановления о заключении под стражу, о приводе или о применении любой иной из мер процессуального принуждения. В протоколе задержания фиксируются заявления лица, подозреваемого в совершении преступления, по поводу его задержания, а равно результаты его личного обыска. Данные, имеющие отношение к уголовному делу, сведения в единстве с их носителем - протоколом задержания могут быть использованы в доказывании. Недаром некоторые ученые протоколу задержания придают значение источника доказательств.В используемом на практике бланке протокола задержания отведено специальное место для отражения фактического основания задержания, но ничего не говорится о мотивах задержания. Несмотря на это со следователя (дознавателя и др.) не снимается обязанность отражения в протоколе задержания и мотивов, которыми он руководствовался при принятии решения о применении рассматриваемой меры процессуального принуждения.

В законе нет специального указания на необходимость фиксации в протоколе задержания также задач, для решения которых следователь (дознаватель и др.) принимает решение о задержании. Между тем представляется, что бесцельное применение к лицу такой меры процессуального принуждения является нарушением самих идей, заложенных законодателем в рассматриваемый правовой институт. Соответствующими данными могут быть сведения, полученные при допросе свидетелей либо по итогам иных следственных действий, однако совершенно очевидно, что они закреплены в материалах уже возбужденного уголовного дела до принятия решения о задержании. Итак, сами подозрения против задерживаемого лица возникли в рамках уже возбужденного уголовного дела, а вот дополнительные условия (например, попытка скрыться или отсутствие документов, удостоверяющих личность) могли выясниться лишь при непосредственном контакте и обусловить последующее фактическое задержание.

Необходимо отметить, что формулировки дополнительных условий не слишком точны и допускают неоднозначную трактовку. Так, попыткой скрыться можно считать стремление незаметно покинуть место происшествия, а также игнорирование требований сотрудников полиции остановиться и предъявить документы либо проследовать в орган дознания для установления личности. В то же время А.В. Ольшевский причисляет сюда и попытки покинуть или сменить место жительства с целью уклонения от уголовного преследования. Такая расширительная трактовка­ представляется далеко не бесспорной: следуя ей, придется признать допустимым и задержание лица, которое (не зная ни о каких подозрениях в отношении его) просто совершило обмен жилплощади.

Вопрос о том, какие именно документы позволяют установить личность задерживаемого лица, тоже практически важен. Таковыми принято считать официальные документы, содержащие фотографию данного лица и данные о нем, заверенные надлежащим образом (в т.ч. водительское удостоверение, служебное удостоверение, студенческий билет, военный билет и т.п.); однако на практике сотрудники правоохранительных органов нередко отказываются признавать подобные документы устанавливающими личность данного лица и требуют предъявления общегражданского российского паспорта (либо паспорта иностранного гражданина, вида на жительства, выданного лицу без гражданства). Следует учесть и то, что установить наличие постоянного места жительства гражданина РФ также возможно лишь на основании общегражданского паспорта - прочие упомянутые документы (в т.ч. и заграничный паспорт) соответствующей отметки не содержат.Однако свидетельство о рождении не содержит фотографии. В то же время определить по внешнему виду данного лица, что ему еще нет 14 лет (и что это именно его свидетельство о рождении), возможно далеко не всегда.

Отметим в этой связи, что ч. 2 ст. 91 УПК РФ вовсе не требует, чтобы личность была установлена именно на основании документов (тем более каких-то конкретных документов), оставляя принятие решения на усмотрение лица, производящего задержание. Личность может быть установлена и на основании иной не вызывающей сомнения информации, например устного свидетельства заслуживающих доверия людей (хорошо знающих данное конкретное лицо), личности которых, в свою очередь, установлены не вызывающим сомнения способом.Существует мнение о том, что в Законе о полиции идет речь об особом виде задержания, который следует определить как полицейское задержание. В отличие от иных видов в полицейском задержании наиболее очевидно выражена профилактическая составляющая, поскольку оно может применяться до совершения правонарушений. Однако, учитывая тот факт, что Закон о полиции не регулирует порядок и условия применения данного вида задержания, а также то, что многие формулировки закона не имеют однозначного толкования, есть серьезные сомнения в эффективности его использования, а также опасение того, что применение «полицейского» задержания может привести к необоснованному ограничению прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим трудно согласиться с мнением исследователей, которые предлагают исключить из Закона о полиции отсылочные нормы, и вместо этого перечислить основания для задержания, предусмотренные ст. 91 УПК РФ. Как справедливо отмечает по этомоу поводу Д.А. Лобачев, «нельзя взять из УПК РФ основания, не взяв процедуру, как нельзя процессуальную деятельность отдать полиции».Причем на практике недостаточно правильно понимаются возможные основания задержания. Так, по данным И.Д. Гайнова, совсем не редки случаи, когда следователи, дознаватели указывают основания, отсутствующие в ст. 91 УПК РФ (например, «признательные показания самого подозреваемого», «предупреждение возможности скрыться от следствия и суда», «свидетели указали как на лицо, совершившее преступление», «задержан после совершения преступления», «в машине обнаружены явные следы преступления» и т.п.), что усиливает требования точных формулировок.При этом суд проверяет:

во-первых, наличие оснований и дополнительных условий задержания;

во-вторых, порядок (последовательность) действий органов, осуществляющих задержание, разъяснение прав подозреваемому, составление протокола задержания подозреваемого, направление сообщения о задержании;

в-третьих, соблюдение всех процессуальных сроков, связанных с рассматриваемым правовым институтом.Данное обстоятельство обусловливает необходимость организации и осуществления действенного прокурорского надзора за соблюдением законности при избрании и реализации мер процессуального принуждения, а в особенности осуществления задержания.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением закона при избрании и применении мер процессуального принуждения регламентированы УПК РФ, Законом о прокуратуре, а также Приказами Генерального прокурора РФ.

Правоприменительная практика свидетельствует о том, что наибольшее количество нарушений закона допускается при проведении задержания. В силу этого обстоятельства законность задержания требует особо пристального внимания прокурора.Представляется, что законодателю следовало дополнить это правило обязанностью прикладывать к письменному уведомлению о задержании копию соответствующего протокола. В связи с этим целесообразно в норму ч. 3 ст. 92 УПК РФ внести дополнение: после слов «задержание подозреваемого» добавить слова «с приложением копии протокола задержания».Обозначенные выше требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными и способствующими повышению эффективности прокурорского надзора при применении мер процессуального принуждения.

Следует иметь в виду, что задержание является действием, которое ограничивает важнейшее конституционное право лица - право на свободу и личную неприкосновенность. Минимизация стеснения законных прав и интересов граждан требует большей четкости в регламентации порядка, и в особенности сроков проверки законности и обоснованности задержаний. Поэтому целесообразно нормативным правовым актом Генеральной прокуратуры РФ обязать прокурора проверять законность задержания незамедлительно, сразу же после получения уведомления о задержании.Исключением из указанных обстоятельств являются случаи необходимости сохранения факта задержания совершеннолетнего подозреваемого в тайне в интересах предварительного расследования, что в соответствии с ч. 4 ст. 96 УПК РФ возможно лишь с согласия прокурора.

В то же время в уголовно-процессуальном законе не определен ни сам порядок обращения к прокурору за получением согласия на сохранение в тайне факта задержания, ни порядок рассмотрения прокурором такого обращения. Не определены процессуальные формы принятия таких решений в органах предварительного расследования.

Представляется, что следователь, дознаватель, орган дознания в тот же трехчасовой срок, в течение которого составляется протокол задержания, вправе вынести постановление о сохранении в тайне факта задержания. В этом постановлении должны быть указаны основания и мотивы, по которым необходимо сохранить в тайне факт задержания, оно должно быть незамедлительно направлено прокурору для решения вопроса о даче или об отказе в даче согласия.

Прокурор не позднее девяти часов с момента получения­ ходатайства органов предварительного расследования обязан принять решение о даче или об отказе в нем и незамедлительно сообщить об этом следователю, органу дознания, дознавателю. Целесообразно по изложенным предложениям внести дополнение в норму ст. 96 УПК РФ, изложив дополнения в виде самостоятельного абзаца ч. 4 данной нормы.Причем протокол задержания оформляется не в целях собирания доказательств. В нем закрепляется процессуальное решение следователя (дознавателя и др.) о применении данной меры процессуального принуждения. Однако по своему доказательственному значению он все же несколько отличается от иных уголовно-процессуальных документов властно-распорядительного характера, к примеру от постановления о заключении под стражу, о приводе или о применении любой иной из мер процессуального принуждения. В протоколе задержания фиксируются заявления лица, подозреваемого в совершении преступления, по поводу его задержания, а равно результаты его личного обыска. Данные, имеющие отношение к уголовному делу, сведения в единстве с их носителем - протоколом задержания могут быть использованы в доказывании. Недаром некоторые ученые протоколу задержания придают значение источника доказательств.В используемом на практике бланке протокола задержания отведено специальное место для отражения фактического основания задержания, но ничего не говорится о мотивах задержания. Несмотря на это со следователя (дознавателя и др.) не снимается обязанность отражения в протоколе задержания и мотивов, которыми он руководствовался при принятии решения о применении рассматриваемой меры процессуального принуждения.