Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ СУБЪЕКТИВНОГО ПРАВА

1.1 Понятие и признаки субъективного права

1.1.1 Понятие субъективного права

1.1.2 Признаки субъективного права

1.2 Классификация и пределы субъективных прав

1.2.1 Классификация субъективных прав

1.2.2 Пределы субъективного права

1.3 Основания возникновения, изменения и прекращения субъективного права

1.3.1 Основания возникновения субъективного права

1.3.2 Основания изменения и прекращения субъективного права

2. РЕАЛИЗАЦИЯ СУБЪЕКТИВНОГО ПРАВА

2.1 Использование субъективного права и исполнение субъективных обязанностей

2.1.1 Реализация правомочия на собственные положительные действия

2.1.2 Реализация правомочия требования

2.2 Соблюдение и применение субъективного права

2.2.1 Соблюдение субъективного права

2.2.2 Применение субъективного права

2.3 Пробелы в субъективном праве и способы их восполнения

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Изучение вопроса осуществления субъективных прав требует обращения к проблеме субъективного права как такового: если осуществление права - это реализация на практике возможностей, составляющих содержание права, то необходимо понять, каким образом и какие именно возможности закрепляются в субъективном праве.

Строго говоря, субъективное право не всегда понимается как некая «дозволенная законом мера возможного поведения управомоченного лица» Грибанов В.П. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей / В.П. Грибанов. Осуществление и защита гражданских прав. - М., 2001. - С. 292.. Известное разногласие во взглядах на сущность субъективного права наблюдалось еще в дореволюционной цивилистике. В советский же период по вопросу о субъективном гражданском праве началась целая доктринальная дискуссия.

Д.И. Мейер, один из виднейших цивилистов периода до буржуазных реформ XIX в., указывал на то, что право - это «мера свободы лица, живущего в обществе, мера, в пределах которой лицо может совершать известные действия», однако тут же добавлял, что управомоченное лицо «должно воздерживаться от совершения известных действий» Мейер Д.И. Русское гражданское право / Д.И. Мейер. - Пг., 1914. - С. 117., выходящих за содержание права. Субъективное право, таким образом, предстает не только как возможность определенного поведения, но и как дозволенность его: за пределами субъективного права действия лица уже неправомерны.

Понимание субъективного права именно как дозволенного, позитивно определенного поведения характерно для многих юристов, занимавшихся исследованием данной проблемы. Так, Ю.С. Гамбаров писал, что «правом в субъективном смысле будет все то, что нам дается или, точнее, обеспечивается действием того или другого объективного права» Гамбаров Ю.С. Гражданское право: Общая часть / М.С. Гамбаров. - М., 2003. - С. 380.. Г.Ф. Шершеневич указывал, что «под именем права в смысле субъективном понимается обусловленная объективным правом возможность осуществления интереса» Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права / Г.Ф. Шершеневич. - М., 1911. - С. 58..

Связывание субъективного права и субъективного интереса также характерно для цивилистики конца XIX - начала ХХ в. Предпосылкой к этому является теория интереса, предложенная Рудольфом фон Иерингом в своих работах, прежде всего в книге «Дух римского права». Понятие права определяется у Иеринга как «юридическая обеспеченность пользования», «юридически защищенные интересы». Придерживавшийся этой теории в отечественной гражданско-правовой науке Ю.С. Гамбаров, не развивая определения обеспеченного правом интереса, указал на его общественную значимость. Как писал Г.Ф. Шершеневич, «признаваемое государством участие в жизненных благах и защищаемые им интересы определяются не индивидуальной оценкой и не субъективными масштабами. Основанием оценки служат общие и объективные масштабы, усваиваемые себе данным объективным правопорядком. Правами делаются лишь те интересы, которые объективное право считает достойными защиты, и оно отказывает в ней, например, бесцельным сервитутам или безнравственным договорам» Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть / Ю.С. Гамбаров. - C.-Петербург, 1911..

Ю.С. Гамбаров и Г.Ф. Шершеневич противопоставляют теорию интереса так называемой волевой теории субъективного права. Эта теория опирается на понимание субъективного права как обеспеченной объективным правом области проявления воли. Кроме того, были и гибридные теории субъективного права, сочетающие в себе интерес и волю в качестве основных начал его сущности (Регельсбергер, Еллинек).

Однако все указанные теории субъективного права с началом первой мировой войны уступили место теории, отрицающей субъективное право как таковое. Ее родоначальником стал французский ученый Леон Дюги, а противниками - практически все последующие цивилисты. Теория Дюги показала всю важность понимания субъективного права как меры свободы лица. И.А. Покровский писал в связи с этим: «никакой правопорядок не может обойтись без признания человека как такового юридической личностью, субъектом прав и без предоставления ему прав в субъективном смысле как необходимого средства для осуществления индивидуальной самодеятельности и самоутверждения» Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права / И.А. Покровский. - М., 2001. - С. 112.. На важность признания субъективного права для законодателя впоследствии указал и М.М. Агарков Агарков М.М. Ценность частного права / М.М. Агарков. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. - М., 2002. Т. 1. - С. 46..

С Дюги - и это явно видно по критике его идей И.А. Покровским и М.М. Агарковым - проблема субъективного права вновь выходит за рамки собственно правовой науки. Как и в эпоху Великой Французской революции, субъективное право начало цениться как таковое, в качестве меры свободы личности. Отрицание субъективных прав ведет к отрицанию частного права в целом.

Говоря о М.М. Агаркове, нельзя не упомянуть его понимание субъективного права и соотношения субъективного права со смежными институтами, прежде всего - правоспособностью. В другой своей работе М.М. Агарков писал: «Помимо значения слова «право» в смысле особого правила или системы правил поведения (объективное право), мы пользуемся этим словом еще для обозначения двух по существу различных понятий» Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву / М.М. Агарков. Избранные труды по гражданскому праву. - С. 284.. В качестве примера первого варианта использования слова «право» М.М. Агарков приводил право собственности и тому подобные права, которым корреспондировали обязанности совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения. Второе понимание права в субъективном смысле, по М.М. Агаркову, это тот случай, когда субъективному праву не противостоит никакая обязанность. «Термин «право» обозначает здесь, что закон, во-первых, не запрещает такое действие, во-вторых, что он придает ему юридическое значение - связывает с его совершением либо возникновение, изменение, либо прекращение гражданских правоотношений». Таким образом, согласно М.М. Агаркову, есть собственно право в субъективном смысле, а есть особые проявления правоспособности, которые также называются субъективным правом - право совершать договоры, завещание, но они отличаются от субъективного права тем, что с ними не связана никакая обязанность. Из этого следует динамическое понимание правоспособности, предложенное М.М. Агарковым. Правоспособность при этом мыслится не как статический институт с раз и навсегда определенным содержанием, наоборот, она зависит от тех конкретных субъективных прав, носителем которых является то или иное лицо. Обладание правами в этом случае - предпосылка для возможностей реализации правоспособности.

Против динамического понимания правоспособности и за традиционное понимание субъективного права выступили С.Н. Братусь и О.С. Иоффе. Предложенная С.Н. Братусем в работе «Субъекты гражданского права» концепция статической правоспособности строго разграничивала собственно правоспособность как общую способность быть субъектом всех тех прав, которые признаны и допущены объективным правом, субъективное право, содержанием которого выступали отдельные проявления правоспособности, и, наконец, осуществление права, т.е. реализацию на практике тех возможностей, которые составляют содержание права. Само же субъективное право С.Н. Братусь понимает как единство двух ипостасей: возможности совершения положительных действий управомоченным лицом и возможности управомоченного требовать известного поведения от обязанных лиц. Особенностью теории субъективного права С.Н. Братуся при этом является восприятие права не как возможности определенного поведения, а как его дозволенности: понимание права через возможность мало что дает по сравнению с дозволенностью: «То, что дозволено, то и юридически обеспечено» Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. Л., 1950. С. 11..

Последнее утверждение вызвало справедливую критику О.С. Иоффе, который указывал, что субъективное гражданское право - это не только дозволенность, но еще и возможность, возникающая вследствие обеспечения определенного поведения обязанных лиц. «Для государства предоставление прав различным субъектам имеет значение постольку, поскольку оно обеспечивает такое поведение обязанных лиц, которое установлено государством в качестве обязательного при данных обстоятельствах. Для управомоченного наделение его субъективными правами значимо постольку, поскольку оно обеспечивает такое поведение других лиц, которое необходимо управомоченному при данных условиях» Иоффе О.С. Гражданское правоотношение / О.С. Иоффе. Избранные труды по гражданскому праву. - М., 2003. - С. 216.. Субъективное право, таким образом, выступает как средство регулирования поведения граждан, которое осуществляется нормами объективного права.

Однако О.С. Иоффе, как и С.Н. Братусь, придерживался статического понимания правоспособности и критиковал теорию динамической правоспособности М.М. Агаркова. В частности, применительно к так называемым секундарным правомочиям, одному из главных аргументов М.М. Агаркова в пользу динамического понимания правоспособности, О.С. Иоффе писал следующее: «Так называемое секундарное право - это лишь элемент юридического состава, необходимый для понимания субъективного права. Но процесс формирования субъективного права есть лишь этот процесс и ничего более» Иоффе О.С. Гражданское правоотношение // Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. - М., 2003. - С. 218.. О.С. Иоффе, таким образом, предлагал разграничивать три понятия: правоспособности (равной для всех и признаваемой государством возможности иметь права), субъективного гражданского права, юридических фактов, являющихся основанием для возникновения, изменения, прекращения прав и обязанностей.

Компромиссное решение проблемы «возможности-дозволенности» в понятии субъективного права предложил В.П. Грибанов, сконструировав то определение субъективного гражданского права, которое приводилось в начале настоящего раздела. Возможность и дозволенность в этом случае предстают диалектической парой, биномом. Особенно хорошо эта связь прослеживается в наиболее известной работе В.П. Грибанова «Пределы осуществления и защиты гражданских прав», где возможность осуществления определенных действий анализировалась именно как их дозволенность, т.е. с позиций границ субъективного права. «Всякое субъективное право, будучи мерой возможного поведения управомоченного лица, имеет определенные границы как по своему содержанию, так и по характеру его осуществления... Границы есть неотъемлемое свойство всякого субъективного права, ибо при отсутствии таких границ право превращается в свою противоположность - в произвол и тем самым вообще перестает быть правом». Таким образом, позиция В.П. Грибанова позволяет сделать утверждение, обратное тезису С.Н. Братуся: «То, что юридически возможно, то и дозволено».

Разработанность темы исследования. В дальнейшем (в 80-е - 90-е гг. XX в.) дискуссии о понятии субъективного права и составе входящих в него правомочий потеряли свою остроту, а затрагивающие эту тему исследователи предпочитали придерживаться компромиссных позиций. Проблема понятия субъективного гражданского права потеряла свою актуальность, уступив место вопросам специального характера (о видах субъективных прав, способах их осуществления) Лапач В.А. Субъективные гражданские права и основания их возникновения / В.А. Лапач  // Журнал российского права. - 2001. - № 10; Леонова Л.Ю. Преимущественное право покупки: История возникновения, осуществление и защита / Л.Ю. Леонова // Законодательство. - 2002. - № 9; Чеговадзе Л.А. Субъективное гражданское право как элемент правоотношения / Л.А. Чеговадзе // Законодательство. - 2003. - № 6; Ломидзе О.Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России / О.Г. Ломидзе. - СПб., 2003; Каткова Е.А. К вопросу о понятии субъективного гражданского права / Е.А. Каткова // Теоретические аспекты современного российского права: Сб. науч. тр. / Е.А. Каткова. - Иркутск, 2003..

Например, в последнее время были опубликованы следующие работы по частным вопросам, касающимся субъективных прав: Лапач В.А. Субъективные гражданские права и основания их возникновения; Леонова Л.Ю. Преимущественное право покупки: История возникновения, осуществление и защита; Чеговадзе Л.А. Субъективное гражданское право как элемент правоотношения; Ломидзе О.Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России; Каткова Е.А. К вопросу о понятии субъективного гражданского права.

Однако многие научные положения, сформулированные в юридической литературе остаются дискуссионными, требуют глубокого анализа, а также нуждаются в уточнении. Данное обстоятельство и обусловило выбор темы исследования.

Цель исследования заключается в комплексном исследовании теоретических и практических особенностей реализации субъективного права через призму реализации правомочий, составляющих его внутреннюю структуру.

Для реализации этой цели исследования решались следующие задачи:

- исследовать понятие и признаки субъективного права;

- дать классификацию и пределы субъективных прав;

- проанализировать основания возникновения, изменения и прекращения субъективного права;

- рассмотреть реализацию права на положительные действия самого обладателя субъективного права и особенности реализации правомочия требования;

- исследовать специфику реализации правомочия притязания как элемента субъективного права;

- проанализировать пробелы в субъективном праве и способы их восполнения.

Методологическую основу настоящего исследования составляют положения диалектического материализма. Одновременно при написании работы применялись специальные методы исследования, такие как теоретико-прикладной, исторический, статистический, социологический, метод системного анализа, логический, сравнительно-правовой.

Теоретическую базу исследования составили научные труды отечественных ученых - цивилистов, правоведов, теоретиков права.

Научная новизна исследования. Работа является одной из первых раскрывающих содержание субъективного права, специально посвященной углубленному исследованию особенностей реализации субъективного права, в которой выдвигается и обосновывается идея дифференциации и индивидуализации реализации субъективного права.

Структура работы определена в соответствии с целями, задачами исследования и уровнем научной разработки анализируемых проблем.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются цели и задачи, методология исследования, раскрывается теоретическая база, научная новизна и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Правовое регулирование субъективного права» рассматривается понятие, признаки, классификация и пределы, субъективного права. Отдельное внимание уделено основаниям возникновения, изменения и прекращения субъективного права.

Во второй главе «Реализация субъективного права» рассматриваются вопросы реализации правомочия на собственные положительные действия, т.е. использования субъективного права, реализации правомочия требования через исполнение обязанным лицом юридической обязанности, соблюдения и применения субъективного права, а также пробелы в субъективном праве и способы их восполнения.

В заключении содержатся краткие выводы и предложения, вытекающие из работы.

1. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ СУБЪЕКТИВНОГО ПРАВА

1.1 Понятие и признаки субъективного права

1.1.1 Понятие субъективного права

Проблема субъективных прав разрабатывалась в советской литературе преимущественно в специальных работах по гражданскому и трудовому праву, в которых ставились и общетеоретические вопросы Братусь С.Н. Субъекты гражданского права / С. Н. Братусь. - Госюриздат, М., 1950; Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность /А. В. Венедиктов . - Изд. АН СССР, М.--Л., 1948; Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гра-жданскому праву / О. С. Иоффе. - Изд. ЛГУ, - Л., 1949; Пашерстник А.Е. Право на труд / А. Е. Пашерстник. - Изд. АН СССР. - М., 1951; Александров Н.Г. Трудовое правоотношение / Н.Г. Александров. - Юриздат, М., 1948; Флейшиц Е.А. Личные права в гражданском праве СССР и капита-листических стран / Е. А. Флейшиц. - Ученые труды ВИЮН, вып. VI. - М., 1941.. Однако в литературе по теории государства и права вопросы субъективного права освещены крайне недостаточно. Кроме учебников и учебных пособий, проблема субъективного права рассмотрена была лишь в работе Н. Г. Александрова «Законность и правоотношение в советском обществе» (1955), в отдельных статьях и тезисах докладов Александров Н.Г. Некоторые вопросы учения о правоотношении / Н. Г. Александров. - Труды научной сессии ВИЮН, 1948; Кареева М.П. и Кечекьян С. Ф. Тезисы докладов «О социалистическом правоотношении» / М. П. Карева и С. Ф. Кечекьян. - Ин-т права АН СССР. - М., 1956; Кечекьян С. Ф. Нормы права и правоотношения / С. Ф. Кечекьян // Советское государство и пра-во. - 1955. - № 3. .

Разработка данной проблемы имеет большое значение для правильного освещения правового положения граждан в обществе, показа реализации их правоспособности. Вопрос о субъективных правах и обязанностях имеет также прямое отношение к характеристике компетенции государственных органов, порядка их взаимоотношения между собой и с населением. Он связан также с характеристикой положения юридических лиц и их участия в правоотношениях.

В каком же направлении следует разрабатывать проблему субъективного права в общей теории государства и права?

В свое время А. А. Пионтковский считал необходимым выработать общее определение права, которое охватывало бы право не только в объективном, но и в субъективном смысле. Отсутствие такого определения мешало, по его мнению, разработке проблемы субъективного права, в результате чего последнее ставилось на второй план, заслонялось проблемой юридических норм Пионтковский А.А. Некоторые вопросы общей теории государства и права / А. А. Пионтковский // Советское государство и право. - 1956. - № 1. - С. 20.. Действительно ли такая постановка вопроса помогла более глубокой разработке проблемы субъективного права?

Нам представляется, что позиция, занятая А. А. Пионтковским, не только не указывает верного пути к решению вопроса, но и вносит путаницу в один из коренных вопросов правовой теории -- вопрос о соотношении объективного и субъективного права.

Деление права на право в объективном и субъективном смысле давно известно в юридической литературе. Однако буржуазные ученые не могли раскрыть правильного соотношения этих понятий. Например, школа естественного права исходила из примата естественных, прирожденных прав человека над позитивным правом. Догматическая юриспруденция, признававшая субъективные права продуктом норм объективного права, не признавала классовой природы объективного права и его материальной обусловленности, а позднейшие школы нормативистов к социологов разными путями приходят к отрицанию категории субъективного права, обеспеченного законом Шершеневич Г. Ф. Общая теория права / Г. Ф. Шершеневич. - 1912 вып. III. - С. 612--614; Дюги Л. Социальное право. Индивидуальное право. Преобразование государства / Л. Дюги. - 1909. - С.8.. Среди буржуазных школ конца XIX--начала XX вв. было распространено единое понятие права, которое имеет две стороны: объективную (нормы права) и субъективную (правоотношения) Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права / Н. М. Коркунов. - М., 1909. - § 22- Н Е. Трубецкой. Энциклопедия права. - М., 1907. - С. 10--11, 115; Иеринг Р. Цель в праве / Р. Иеринг. - 1881. - С. 47, 51; Муромцев С. А. Определение и основное разделение права / С.А. Муромцев. - М., 1879. - С. 47.. Подобный подход к пониманию права «в двух смыслах» связан в буржуазной юриспруденции с попытками трактовать субъективное право с точки зрения индивидуальной воли и интереса, а объективное -- как выражение «общей воли» либо как «нормы сами по себе». Он совершенно неприемлем для марксистской теории права, которая рассматривает всякое право, в любом смысле, как проявление воли господствующего класса, обусловленной экономическими отношениями.

Советская юридическая наука, строящая свои выводы на основе марксистско-ленинского учения, установила, что наличие субъективного права у лица обусловлено наличием правовой нормы, установленной государством. Без нормы не может возникнуть и субъективного права, хотя конечной причиной признаваемых в том или ином обществе субъективных прав являются определенные общественно-экономические потребности, интересы определенных классов.

Если норма права является необходимой предпосылкой субъективного права, то очевидно, что общее определение для нормы и субъективного права означает попытку отказаться от указанного выше соотношения объективного и субъективного права. Именно к этому и приводит попытка А. А. Пионтковского доказать, что под «возведенной в закон» волей господствующего класса классики марксизма якобы имели в виду не только нормы, но и правоотношения Пионтковский А.А. Некоторые вопросы общей теории государства и права / А. А. Пионтковский // Советское государство и право. - 1956. - № 1. - С. 19..

Для правового регулирования общественных отношений необходимо право как единый масштаб, мера поведения людей. Без правовых норм господствующий класс не может сделать свою волю обязательной для всего общества. Именно в нормах, а не в субъективных правах и обязанностях участников конкретных правоотношений воля господствующего класса получает «всеобщее выражение», «возводится в закон», обязательный для всех. И это ясно уже потому, что субъективные права и обязанности в различных правоотношениях не могут быть одинаковы. Они представляют собой результат приложения права как меры поведения к данному конкретному отношению, к отдельному случаю. Поэтому субъективное право следует рассматривать как возможность, предоставленную лицам или организациям нормами права, как результат воздействия норм права на общественные отношения, приобретающие под этим воздействием характер правовых отношений.

Указанное выше понимание соотношения объективного и субъективного права опирается на признание субъективного права элементом (составной частью) правоотношения, в отличие от правоспособности, предоставленной законом всем лицам, независимо от их участия в каких-либо правоотношениях. Следовательно, для того чтобы правильно Братусь С.Н. Субъекты гражданского права / С. Н. Братусь. - Госюриздат, М., 1950. - С. 5--6; Пашерстник А.Е. Право на труд / А. Е. Пашерстник. - Изд. АН СССР. - М., 1951. - С. 30; Антимонов Б.С. и Граве К.А. Советское наследственное право/ Б.С. Антимонов и К.А. Граве. - Госюриздат, М., 1955. - С. 62--63; Александров Н.Г. Законность и правоотно-шение / Н. Г. Александров. - Госюриздат, М, 1955. - С. 134, 135, 138. определить, что такое субъективное право, исследовать содержание этого явления, надо отграничить его от смежного явления -- правоспособности.

Соотношение правоспособности и субъективных прав, как это неоднократно указывалось в юридической литературе, сводится к соотношению возможного и действительного обладания правами и обязанностями. Правоспособность -- это общая возможность иметь права и обязанности в конкретных правоотношениях Белов В.А. Концепция «динамической правоспособности»: Попытка нового прочтения / В.А. Белов // Кодекс-info. - 2003. - № 3-4. - Март-июнь..

Так, например, гражданская правоспособность и субъективное право выполняют различные юридические функции: правоспособностью измеряется абстрактная возможность поведения данного субъекта, в то время как субъективное право «меряет» само поведение безотносительно к решению вопроса о дозволенности, возможности данного поведения для данного субъекта. Не потому, что последнее неважно (как раз, наоборот), а потому, что последнее уже определено посредством правоспособности. Правоспособность отвечает на вопрос, может ли данный конкретный субъект в принципе иметь интересующее право или нести известную обязанность, или нет; субъективное право отвечает на вопрос о том, может ли лицо совершить то или иное конкретное действие, и если нет - то что же именно может Белов В.А. Концепция «динамической правоспособности»: Попытка нового прочтения В.А. Белов // Кодекс-info. - 2003. - № 3-4. - Март-июнь..

Итак, правоспособность - это набор следующих возможностей:

(1) приобретать субъективные права и создавать юридические обязанности (своими действиями или действиями третьих лиц - это уже другой вопрос, здесь не подлежащий рассмотрению);

(2) иметь субъективные права и нести юридические обязанности, по мере приобретения (принятия) таковых;

(3) осуществлять субъективные права и исполнять юридические обязанности;

(4) определять юридическую судьбу субъективных прав и обязанностей (распоряжаться ими, изменять их содержание и прекращать таковые иными способами, чем осуществление и исполнение).

Нельзя не заметить, что все перечисленные возможности относятся к любым субъективным правам и юридическим обязанностям; не только к тем, которые уже приобретены, но и всем тем, которые возможно будут приобретены лицом (возложены на него). Например, в тот или иной момент времени может не быть известно, станет ли то или иное конкретное лицо собственником определенного дома или квартиры, т.е., приобретет ли субъективное право собственности. Но не подлежит сомнению, что лицу принадлежит юридическая возможность это право приобрести, приобретя - быть его обладателем, осуществлять право и определять его юридическую судьбу. Можно, таким образом, сказать, что все четыре возможности, описывающие содержание правоспособности, относятся к «правам вообще» и «обязанностям вообще».

Но с тем же успехом можно утверждать, что три из четырех возможностей (кроме первой) относятся и к конкретным субъективным правам, т.е., правам, которые уже приобретены и к конкретным юридическим обязанностям, т.е., тем, которые уже созданы. Так, если лицом реализуется возможность приобрести субъективное право собственности на тот или иной дом или квартиру (создать новое, ранее не существовавшее, субъективное гражданское право), то оно сможет в полной мере реализовать каждую возможность, входящую в состав правоспособности применительно к данному конкретному субъективному праву: лицо сможет иметь это право (считать себя его субъектом, рассчитывая на ограждение такового от посягательств), осуществлять его и законными способами им распоряжаться. Три из четырех возможностей, входящих в содержание правоспособности, являются, т.о., еще и звеньями, опосредствующими принадлежность тому или иному субъекту определенных конкретных субъективных гражданских прав и юридических обязанностей.

Таким образом, следует признать одно из двух:

(1) либо три из четырех возможностей, входящих в состав правоспособности, выполняют двоякую роль, одновременно являясь и мерой поведения и тем «стыковочным узлом», которым к субъекту прикрепляются конкретные возможности лица (субъективные права);

(2) либо правоспособность слагается из возможностей двух различных видов, одни из которых (их четыре) служат мерой поведения носителя прав вообще, если они окажутся приобретенными (возникшими), а другие (три) - представляют собой стыковочные узлы, которыми к субъекту прикрепляются конкретные права.

Таким образом, в отличие от правоспособности, которой обладает всякий субъект права, субъективное право (и юридическая обязанность) возникает у конкретных участников данного правоотношения, при наличии определенных юридических фактов Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гра-жданскому праву / О. С. Иоффе. - Изд. ЛГУ, - Л., 1949. - С. 17; Xалфина Р.О. Рецензия на книгу С. Н. Братуся «Субъекты гражданского права» / Р. О. Xалфина // Советское государство и право. - 1951. - № 3. - С. 72..

Этот распространенный взгляд надо признать правильным, потому что он выдерживает проверку практикой. Как известно, распоряжаться определенным объектом собственности, требовать определенного поведения от другого лица, обратиться в суд за защитой нарушенного права -- все эти действия может совершать в каждом конкретном случае не любой правоспособный субъект, а конкретный участник данного правоотношения: собственник данной вещи, кредитор по данному обязательству, работник данного учреждения и т. д. Для того чтобы осуществлять субъективное право, недостаточно быть правоспособным субъектом, а надо быть участником данного конкретного правоотношения.

Однако этот взгляд иногда оспаривается, и делаются попытки обосновать существование субъективных прав вне конкретных правоотношений. Отдельные ученые стремились доказать недостаточность понимания субъективного права как элемента правоотношения. Например, М. М. Агарков считал, что право на одностороннее волеизъявление во всех случаях принадлежит любому лицу, независимо от того, является ли последнее участником правоотношения. «Нет принципиальной разницы, -- писал он, -- между правом вступать в договоры, правом составлять завещание и правом односторонним волеизъявлением расторгнуть в случаях, указанных законом, договор, либо произвести выбор в альтернативном обязательстве и т. п.» Агарков М.М. Обязательства по советскому гражданскому праву / М.М. Агарков // Ученые труды ВИЮН, вып. III, 1940. - С. 69--70..

Следует согласиться с критикой точки зрения М. М. Агаркова рядом советских цивилистов, указавших на смешение им категорий правоспособности и субъективного права, на уничтожение грани между ними Антимонов Б.С. и Граве К.А. Советское наследственное право/ Б.С. Антимонов и К.А. Граве. - Госюриздат, М., 1955. - С.62 - 63; Братусь С.Н. Субъекты гражданского права / С. Н. Братусь. - Госюриздат, М., 1950. - С. 7--10..

Вместе с тем эта грань очевидна. То, что М. М. Агарков относит к проявлению правоспособности, при наличии конкретных юридических, фактов, становится для данных лиц -- участников правоотношения -- субъективным правом. Так, право вступать в договор по общему правилу имеет каждый. Это -- элемент правоспособности. Но возможность, вступления в определенный договор как субъективное право (или обязанность) для данного лица вытекает из ряда обстоятельств (например, право преимущественной покупки возникает из факта владения общей собственностью и др.).

Правоспособность на составление завещания имеет любое лицо. Но в каждом отдельном случае гражданин может завещать только свое имущество в границах, указанных законом, что и составляет его субъективное право. Что же касается права должника на выбор в альтернативном обязательстве, то здесь совершенно ясно, что в каждом конкретном случае оно составляет субъективное право должника, также как и одностороннее прекращение договора -- право кредитора в надлежащих, случаях.

Попытку вынести права на односторонние действия за рамки «правоотношения в традиционном смысле» делал и М. А. Гурвич. К числу таких прав он относил, например, право выбора в альтернативном обязательстве, право одностороннего прекращения обязательства, права государственных органов на решение подведомственных вопросов и на наложение взысканий.

М. А. Гурвич видит особенность права на односторонние действия в том, что ему не корреспондирует чья-либо обязанность совершить действие или воздержаться от действия Гурвич М А. К вопросу о предмете науки советского гражданского про-цесса / М.А. Гурвич. - С. 46-47; Гурвич М А. Право на иск / М. А. Гурвич. - М.-Л., 1949. - С. 46.. В то же время он отличает эти права от правоспособности, указывая, что они принадлежат не всем и каждому, а только определенному лицу при определенных условиях. На основании этих утверждений М. А. Гурвич пришел к выводу о необходимости конструкции «правоотношения в широком смысле», охватывающего как субъективные права, обеспеченные конкретной обязанностью, так и права на односторонние действия.

Действительно: есть ли необходимость в понятии «правоотношения в широком смысле»? Чтобы ответить на этот вопрос, надо установить, существуют ли субъективные права без корреспондирующей им обязанности. Обратимся сначала к примерам из области так называемых относительных прав, в качестве наиболее характерных примеров которых всегда рассматриваются гражданские права в обязательственном правоотношении Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе / Н. Г Александров. - М., 1955. - С. 114-115; Иоффе О.С.Правоотношение по советскому гражданскому праву / О.С. Иоффе. - Изд. ЛГУ, 1949. - С. 106, 112--114 и др..

М. А. Гурвич правильно указывает, что право на односторонние действия порождает конкретную обязанность другой стороны только в результате его осуществления. Так, только после выбора кредитором способа исполнения обязательства возникает соответствующая конкретная обязанность должника.

Однако здесь имеет место лишь развитие обязательственного правоотношения, в котором сама возможность (право) выбора, принадлежащая одному лицу, обеспечена общей обязанностью контрагента не препятствовать осуществлению выбора и исполнить обязательство согласно воле управомоченного лица. Точно так же и право одностороннего прекращения обязательства обеспечено соответствующим поведением контрагента.

Поэтому было бы неправильно считать право стороны в обязательстве на односторонние действия стоящим вне обязательственного правоотношения. Оно составляет одно из правомочий кредитора (либо должника), обеспеченное общей (пассивной) обязанностью другого участника обязательства. Особенность этих прав заключается не в том, что они не обеспечены обязанным поведением другой стороны правоотношения, а в том, что их содержанием является действие самого управомоченного лица, обеспеченное общей обязанностью контрагента в обязательстве.

Таким образом, для области обязательственного права категория прав на односторонние действия всецело укладывается в рамки «правоотношения в традиционном смысле».

Понятие субъективного права, как это показали многие ученые, вполне применимо в области трудового, административного, процессуального права Александров Н.Г. Трудовое правоотношение / Н. Г. Александров. - М., 1948; Рускол А.А. Колхозное правоотношение. Автореферат докторской диссертации / А. А. Рускол. - М., 1956; Студеникин С.С., Власов В.А. Советское административное право / С. С. Студеникин, В. А. Власов. - М., 1950; Гурвич М.А. Право на иск / М. А. Гурвич. - М.--Л., 1949, и другие работы..

Так, в трудовом праве проблеме право- и дееспособности тоже уделяется определенное внимание.

Наука не выработала какое-то единое, согласованное понятие правоспособности и, соответственно, его определение. Данную категорию характеризуют и как правоотношение, и как состояние, предпосылку и условие правоотношения, особое качество субъекта, своеобразное субъективное право... Одни авторы понимают под правоспособностью возможность быть субъектом права, другие, наоборот, считают, что лицо, уже признанное им, приобретает правоспособность. Третьи, признавая правоспособность правовой связью, не считают ее, однако, правоотношением, мотивируя тем, что нельзя отождествлять способность и то, для чего она дана Спиридонов Л.И. Теория государства и права / Л.И. Спиридонов. - М.: Статус ЛТД+, 1996. - С.188; Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - М.: Юристъ, 2001. - С. 520.. Такой разброс мнений свидетельствует о сложности проблемы, хотя нельзя не отметить в некоторых случаях лишь терминологические различия и совпадение по сути.

Поскольку нас интересует содержательная сторона проблемы, а не выявление указанных различий, заметим следующее. Отдельные авторы, исследуя правоспособность, делают акцент на первой части данного термина (право-...) и приходят к выводу, что правоспособность - это правоотношение либо субъективное право. Другие же считают правоспособность в первую очередь способностью быть субъектом права. В числе их следует назвать прежде всего О.А. Красавчикова, который так и писал: «Главное в понятии правоспособности следует усматривать не в «праве», а в «способности». Если рассматривать ее как право, то невозможно обнаружить носителя корреспондирующей обязанности: это не отдельный человек, не организация, не государство, и на вопрос о содержании такой обязанности невозможно ответить» Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве / О.А. Красавчиков. - М.: Госюриздат, 1958. - С.39.. Аргументом может быть и определение гражданской правоспособности в ст.17 ГК РФ именно через способность иметь гражданские права и нести обязанности.

Следует заметить, что, как писал И.А. Ильин, под правом в субъективном смысле «может подразумеваться в качестве коррелята также и любая юридическая обязанность, хотя терминологически идея обязанности не покрывается представлением о праве в субъективном смысле». В данном контексте автор подчеркивал, что полномочием здесь будет называться всякое разрешение, содержащееся в норме, а обязанностью - долженствование, которое может быть выражено словесно в самом тексте нормы или выводиться из нее логическим путем.

Из этого важного замечания следует, что право в субъективном смысле охватывает собой не только систему прав (дозволений, полномочий, притязаний), вытекающих из норм объективного права, но также и систему юридических обязанностей, т.е. совокупность конкретных долженствований, необходимостей, императивов, предусмотренных законами государства. Все это составляет единое целое.

В современной юридической литературе не вызывает споров то, что сущностью субъективного права является гарантированная возможность совершать определенные действия. Предлагаются лишь отдельные терминологические уточнения определения субъективного права. Например, С. Ф. Кечекьян считал, что едва ли правильно, определяя субъективное право, говорить о «мере возможного поведения данного лица» Абдуллаев, М.И., Комаров, С.А. Проблемы теории государства и права: учебник / М.И. Абдуллаев, С.А. Комаров. - СПб.: Питер, 2003. - С.512.. Мера -- это понятие количественное, предполагающее соизмеримость различных величин. Между тем возможности действия, обеспечиваемые законом, весьма многообразны и несоизмеримы.

Мера, прежде всего, предполагает возможность самостоятельного выбора образа действий, гарантируемого нормой права. Превращение возможности в действительность зависит от решения личности, от того, в каком объеме используется предоставленное субъективное права и это уже есть мера поведения. Один гражданин будет добиваться осуществления своих прав вплоть до использования специальной возможности, прибегая к содействию государственных органов, другой же потребует совершения известных действий и в случае отказа этим и ограничится. Следовательно, указание на меру поведения отражает перевод возможности (общей, конкретной, специальной) в действительность. Субъективное право состоит из единства всех трех возможностей, его нельзя, например, свести только к обшей или специальной. Если нет одной из возможностей, то нет и субъективного права.

Независимо от того, существуют субъективные права только в составе правоотношений или вне их, реализуются они во всяком случае в правоотношениях, а субъект принадлежащее ему право осуществляет в том правоотношении, в котором он участвует и без которого это право не получило бы реализации.

Можно согласиться с утверждением, что попытка вывести субъективное право за пределы правоотношения объясняется тем, что его значение оказалось невозможно охарактеризовать лишь в рамках понятия -«элемент правоотношения». Но в механизме правового регулирования общие субъективные права и обязанности должны конкретизироваться именно в том или ином правоотношении. Вопрос, существуют ли субъективные права и обязанности на стадии до правоотношения, подлежит дальнейшему изучению.

Думается, можно говорить об общих правах и обязанностях, которые в силу того, что они принадлежат конкретному субъекту, будут общими субъективными правами и обязанностями. Как только они реализуются в правоотношения, то становятся субъективными правами и обязанностями конкретного правоотношения.

Например, у гражданина есть (его, конкретного субъекта) общее субъективное право -- право на образование. Он решает пойти учиться в КГУ на юридический факультет, т.е. становится участником конкретного правоотношения, вначале в качестве абитуриента, а после успешной сдачи вступительных экзаменов и приказа о зачислении, -- студента.

В силу этого происходит конкретизация и общего субъективного права. Следовательно, отрывать субъективное право и юридическую обязанность от правоотношения и рассматривать их в качестве самостоятельного элемента в механизме правового регулирования неправомерно.

Принято считать, что взаимосвязь сторон в конкретном правоотношении существует в простом виде: одна обладает субъективным правом, а на другую возложена юридическая обязанность. В действительности же связи сторон в правоотношении значительно сложнее: обычно на каждой из них лежат и правомочия, и обязанности, которые, взаимно переплетаясь, служат формами закрепления фактических действий, направленных на достижение блага, ради которого и были установлены между сторонами социальные связи. В этом смысле следует признать вполне справедливыми утверждения отдельных ученых, что правоотношение есть юридическая форма фактических общественных отношений, с помощью которой последние упорядочиваются и эффективнее достигаются результаты, ради которых они складывались Абдуллаев, М.И., Комаров, С.А. Проблемы теории государства и права: учебник / М.И. Абдуллаев, С.А. Комаров. - СПб.: Питер, 2003. - С. 514..

Наименее разработанным и потому наименее ясным является понятие субъективных прав и обязанностей в области государственного и уголовного права. В этой области отдельные ученые также высказываются за признание некоторых «обязанностей и без корреспондирующих им прав (в государственном, административном, уголовном праве)» Карева М.П. и Кечекьян С.Ф. Тезисы докладов «О социали-стических правоотношениях» / М. П. Карева и С. Ф. Кечекьян. - М., 1956. - С. 23 (доклад С. Ф. Кечекьяна)..

Обязанности граждан, вытекающие из уголовно-правовых запретов, могут быть отнесены только к общей обязанности всех граждан соблюдать законы, т. е. к правоспособности.

Другие общие обязанности граждан, записанные в Конституции РФ (обязанность защиты отечества), также являются элементами правоспособности. Однако при наличии конкретных обстоятельств они становятся для тех или иных граждан конкретными обязанностями в правоотношениях, где им соответствуют определенные права государственных органов (например, при призыве на военную службу). Поэтому и среди обязанностей граждан надо различать общие обязанности как элемент правоспособности и конкретные обязанности как элементы правоотношений, которым соответствуют определенные субъективные права.

Точно так же право на труд, на образование и другие основные права граждан есть права по отношению к государству и являются элементами правоспособности. Они обеспечиваются всей деятельностью государства, а также общими юридическими гарантиями неотчуждаемости правоспособности. Обеспеченность права соответствующей обязанностью конкретных лиц и организаций возникает только при реализации права на труд, образование, отдых в конкретных правоотношениях.

Исходя из отличия правоспособности от субъективных прав, надо прийти к выводу, что правовой статус граждан определяется их правоспособностью, а не субъективными правами и обязанностями Строгович М.С. Теоретические вопросы советской законности / М. С. Строгович // Совет-ское государство и право. - 1956. - № 4. - С. 20.. Иными словами, правовое положение гражданина определяется и обеспечивается не конкретными правоотношениями, в которых он участвует, а всем общественным и государственным строем. Ставить правовой статус граждан в зависимость от участия в конкретных правоотношениях-- значит теоретически признавать неравноправное положение граждан Мицкевич А.В. Субъекты советского социалистического права. Автореферат кандидатской дис-сертации / А. В. Мицкевич. - М., 1952. - С. 6. . Поэтому правовой статус граждан может выражаться только в их правоспособности Александров Н.Г. Законность и правоотношение / Н. Г. Александров. - М., 1955. - С. 108--109. как общей возможности участвовать в правоотношениях, быть носителем конкретных прав и обязанностей.

Наиболее сложным вопросом является раскрытие природы субъективных прав, связанных с деятельностью государственных органов. Права гражданина (или юридического лица) на обращение в государственный орган с заявлением, жалобой, исковым заявлением несомненно являются правами на собственные действия.

Граждане (или юридические лица), имеющие эти права, не состоят в конкретных правоотношениях с органами государства до того, как была принесена жалоба, подано заявление и т. п.

Но природа рассматриваемых прав может быть различна. Если подается заявление о предоставлении гражданину тех или иных прав (на жилую площадь, на пенсию и т. п.), то речь идет о реализации правоспособности. Однако если подается жалоба, исковое заявление с целью защиты наличного субъективного права, то реализуется не правоспособность, а одна из потенциальных возможностей субъективного права -- возможность обратиться за защитой своего нарушенного права к органам государства.

Характерной особенностью права на защиту со стороны государственного органа является то, что оно, возникая в одном (материальном) правоотношении, реализуется через другое (процессуальное) правоотношение. Но вне правового отношения это право немыслимо, поскольку оно может возникнуть только у участника конкретного правоотношения и реализуется в адрес конкретного правонарушителя.

Таким образом, и здесь мы имеем дело с конкретным правом на собственные действия, обеспеченным обязанностью компетентного государственного органа и отличным от общей правоспособности на государственную защиту любого субъективного права.

Не меньшие трудности связаны с решением вопроса о соотношении правоспособности и субъективных прав государственных органов. Ведь каждый государственный орган уже в силу своего положения имеет право и обязан выполнять определенные действия, входящие в его компетенцию. На это указывал, в частности, С. И. Аскназий, говоря, что в отличие от гражданского субъективного права, для возникновения которого необходим «титул», основание, «.. в административно-правовом отношении одна сторона по самому своему положению в системе государственных органов либо располагает возможностью в пределах своей компетенции требовать от другой стороны известного поведения, либо сама по возложенным на нее функциям обязана к известному поведению» Аскназий С.И. Гражданское и административное право в социа-листической системе воспроизводства / С.И. Аскназий // Уч. зап. ЛГУ, № 129, серия юридических наук, вып. III, 1951. - С. 72..

Однако нетрудно заметить, что «в силу своего положения», т. е. компетенции, государственный орган обладает лишь особого рода правоспособностью по отношению к гражданам и подчиненным ему органам и организациям. Эта правоспособность может быть всегда реализована государственным органом односторонним волеизъявлением в отношении подчиненных ему лиц и организаций. Но для возникновения административных правоотношений необходимо волеизъявление, необходимы самостоятельные действия государственного органа, направленные на реализацию его компетенции, стоящих перед ним задач.

В отношениях же с гражданами необходимость подобного основания возникновения правоотношений очевидна. Например, до получения повестки гражданин не обязан являться в военкомат, суд, милицию, и, следовательно, нет субъективного права государственного органа, обеспеченного обязанностью. Правоотношения могут возникнуть и из других оснований: из истечения срока действия паспорта, из факта прибытия в новое место жительства и т. п.

Во взаимоотношениях вышестоящего и подчиненного органов можно увидеть элементы длящегося административного правоотношения. Однако и здесь можно назвать такие основания возникновения конкретных административных прав и обязанностей, как плановые задания, решения исполкома по конкретным вопросам деятельности подотчетных ему органов и учреждений, индивидуальные распоряжения вышестоящих органов.

Поэтому и в области административного права, как нам представляется, надо четко различать правоспособность и субъективные права и обязанности участников правоотношений.

В общей теории государства и права уже давно преодолено одностороннее понимание субъективного права как требования исполнения обязанности. В нашей литературе достаточно прочно установилось понятие субъективного права как меры возможного поведения управомоченного лица, обеспеченного обязанным поведением других участников правоотношения и возможностью требовать этого поведения.

С точки зрения такого, более широкого понимания субъективного права, охватывающего самые различные виды правомочий, так называемые права на односторонние действия, как и абсолютные права, есть лишь разновидность субъективных прав на собственное поведение лица, обеспеченных поведением других лиц.

Понятия права в объективном и субъективном смысле совершенно необходимы в юридической науке и практике, они призваны выполнять важные операционные, аналитические, познавательные, прикладные и социально-регулятивные функции. Перед нами - базовые, основополагающие категории правоведения.