Особой общественной опасностью характеризуется деятельность так называемых джамаатов - военизированных криминальных структур религиозно-экстремистского толка, целью которых выступает дестабилизация обстановки в Северо-Кавказском регионе путем совершения тяжких и особо тяжких преступлений (далее - джамаатов). Сложность в выявлении и раскрытии таких организованных групп и преступных сообществ заключается в том, что их устойчивость, как правило, основана на этнической общности (отношениях родства, дружбы и т.п.), что предопределяет стабильность состава и тесную взаимосвязь между их участниками. Доказанными являются также факты прохождения членами джамаатов под руководством иностранных инструкторов специальной, в т.ч. идеологической, подготовки в лагерях, где они обучались обращению с оружием, взрывными устройствами, тактике ведения боевых действий. При этом глубоко законспирированными террористическими (религиозно-экстремистскими) группировками ведется сбор разведывательной информации, вербовка, пропаганда экстремистской идеологии с активным использованием возможностей массового распространения информации, в частности глобальной информационно-телекоммуникационной сети Интернет.

Круг противоправных деяний, совершаемых этими преступными объединениями, весьма разнообразен: от вымогательств денежных средств на джихад у состоятельных граждан до посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов с целью воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности.

Следует отметить, что судебно-следственные органы по-разному оценивают организованную преступную деятельность участников военизированных джамаатов. В одних случаях содеянному дается итоговая оценка по ст. 209 УК РФ как бандитизм. В других - такая деятельность признается организацией незаконного вооруженного формирования или участием в нем (ст. 208 УК РФ).

Так, в 2011 г. в Республике Дагестан было создано вооруженное формирование, не предусмотренное федеральным законом (далее - НВФ), с дислокацией в лесных массивах на южной территории республики, в которое в различное время было вовлечено большое количество лиц. В качестве главной цели данного формирования его лидерами пропагандировалось насильственное установление на территории Республики Дагестан шариатской формы правления. Судом был доказан ряд преступлений, совершенных в составе указанного формирования, в числе которых вымогательство денежных средств у руководителя муниципального образования, директора средней образовательной школы, индивидуального предпринимателя; посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов; финансирование терроризма и др. В итоге деятельность данной организованной группы была признана бандитизмом [65].

В другом случае деятельность участников НВФ, созданного на территории Бабаюртовского района Республики Дагестан, была квалифицирована по ст. 208 УК РФ, несмотря на доказанные факты осуществленных членами данного формирования нападений, в частности, посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов (ст. 317 УК РФ) [66].

Представляется, что в случаях, когда деятельность участников НВФ сопряжена с террористическими актами, посягательствами на жизнь сотрудников правоохранительных органов и другими преступлениями, являющимися по сути нападениями на граждан или организации, содеянное должно квалифицироваться по ст. 209 УК РФ и по совокупности с другими статьями УК РФ, предусматривающими ответственность за конкретные преступления (ст. ст. 205, 317 УК РФ).

Пленум Верховного Суда РФ допускает совокупность преступлений, предусмотренных ст. ст. 208 и 209 УК РФ. Как указано в Постановлении от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» [54], если отдельные члены незаконных вооруженных формирований объединились в устойчивую вооруженную группу (банду) в целях нападения на граждан или организации (в т.ч. и для совершения террористической деятельности), руководят такой группой (бандой), а также участвуют в совершаемых ею нападениях, содеянное подлежит квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 208 и 209 УК РФ. Однако, по нашему убеждению, в подобных ситуациях может идти речь лишь о реальной совокупности, поскольку одна и та же криминальная структура не может признаваться одновременно и бандой, и НВФ.

Определенные сложности при квалификации вызывают факты финансирования НВФ, осуществляющих террористическую деятельность. Практика по-разному оценивает подобные действия. В одних случаях содеянному дается правовая оценка по ч. 1 ст. 205.1 УК РФ как финансирование терроризма. В других содеянное квалифицируется по ч. 1 ст. 208 УК РФ как финансирование незаконного вооруженного формирования.

Так, приговором Верховного суда Республики Дагестан по ч. 1 ст. 208 УК РФ был осужден Тулиев, который, выполняя различные поручения руководителей НВФ, приобретал сим-карты для мобильных телефонов, на своей автомашине перевозил руководителей и членов НВФ, а также их огнестрельное оружие и боеприпасы по городу Хасавьюрту и Хасавьюртовскому району [67].

Пленум Верховного Суда РФ в п. 26 Постановления от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» разъяснил, что финансирование незаконного вооруженного формирования (ч. 1 ст. 208 УК РФ) предполагает предоставление или сбор средств либо оказание услуг с осознанием того, что они предназначены для обеспечения деятельности соответствующего объединения, отряда, дружины или иной группы. В тех случаях, когда лицо содействует террористической деятельности путем финансирования незаконного вооруженного формирования, его действия охватываются ч. 1 ст. 208 УК РФ, и дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 205.1 УК РФ как финансирование терроризма не требуется.

Однако в вышеуказанном Постановлении нет ответа на вопрос: как квалифицировать действия лиц, которые, являясь участниками НВФ, осуществляют сбор средств или предоставляют их для осуществления террористической деятельности соответствующего объединения, отряда, дружины или иной группы?

В последние годы практика все чаще сталкивается с фактами вымогательства участниками незаконных вооруженных формирований денежных средств на джихад. Соответствующие требования выдвигаются в процессе видеообращений, записанных на USB флеш-накопители (флешки). Опасаясь содержащихся в них угроз, многие из граждан предпочитают не обращаться с заявлениями в правоохранительные органы и предоставляют требуемые денежные суммы, тем самым (пусть и не желая того) финансируя террористическую деятельность. В связи с этим возникает вопрос о правовой оценке действий как представителей бандподполья, так и (назовем их так условно) «потерпевших», самих нарушающих уголовно-правовой запрет.

Представляется, что квалификация содеянного в подобных случаях должна зависеть от установления принадлежности виновных лиц к организованным преступным формированиям (незаконному вооруженному формированию, террористической группе, банде и т.п.) и, соответственно, от реальности угроз, выдвигаемых в процессе требования передачи чужого имущества. В случаях, когда виновные лица - участники незаконного вооруженного формирования или иной криминальной структуры требуют передачи денежных средств под угрозой применения насилия либо совершения иных противоправных действий, которые могут причинить существенный вред потерпевшему или его близким, их действия образуют совокупность преступлений, предусмотренных ст. 163 УК РФ и, в зависимости от того, финансируется террористическая деятельности в целом или деятельность определенного незаконного вооруженного формирования, по ст. 205.1 или ст. 208 УК РФ. В Апелляционном определении Верховного Суда РФ от 19.09.2013 г. № 20-АПУ13-25 [61] отмечено следующее: согласно приговору Верховного Суда Республики Дагестан от 6 ноября 2012 года Шапиев был осужден за руководство бандой и участие в совершенных бандой нападениях в тот же период, при этом квалификация действий Шапиева по ч. 1 ст. 208 УК РФ признана излишней, и обвинение по ч. 1 ст. 208 УК РФ было исключено судом, поскольку такие действия Шапиева охватывались обвинением по ч. 1 ст. 209.

Не менее важное значение имеет совершенствование мер уголовно-правового противодействия легализации доходов, добытых преступным путем. Сегодня государством не только учреждены специальные органы, уполномоченные на выявление и пресечение данных правонарушений, но и устанавливаются различные виды юридической ответственности за нарушение законодательства о противодействии легализации преступных доходов, среди которых можно назвать административную, уголовную, гражданско-правовую, финансовую. Преступления, связанные с легализацией преступных доходов, безусловно, обладают повышенной степенью общественной опасности, так как способствуют формированию и деятельности организованных преступных группировок, терроризма, что угрожает безопасности как государства, так и здоровью и жизни граждан. Данное обстоятельство свидетельствует о необходимости существования уголовно-правовых норм в сфере противодействия легализации преступных доходов. С другой стороны необходимо принимать во внимание обстоятельства совершенного преступления, его цели, последствия. Действующий УК РФ содержит ст. 174, предусматривающую уголовную ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем, и ст. 174.1, предусматривающую уголовную ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления. Данные составы преступлений, как отмечает А.А. Емцева, «построены по типу формального состава, то есть оконченными данные преступления считаются с момента совершения указанных в диспозиции действий» [21, с. 158]. Данные уголовные нормы направлены в первую очередь на защиту экономической системы страны, в частности, от неправомерного обращения неконтролируемых денежных средств или иного имущества, полученных в результате преступной деятельности, на подрыв экономической основы преступности.

Состав преступления по своей конструкции является формальным, и преступление будет считаться оконченным в момент совершения финансовой операции или сделки с указанным имуществом. Субъект преступления - лицо, достигшее возраста 16 лет, совершившее финансовую или иную сделку с имуществом, приобретенным преступным путем, за исключением участвовавших в совершении первичного преступления.

Г.А. Русанов обращает внимание, что «проблема законодательной конструкции норм об ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов обсуждалась в юридической литературе достаточно остро» [40, с. 35]. Уголовная ответственность наступает в случае совершения преступления - виновно совершенного общественно опасного деяния, запрещенного Уголовным кодексом под угрозой наказания.

Как указано в Апелляционном определении Московского городского суда от 14.05.2013 по делу № 10-2481/1, определив, что умысел З. и Ф. был направлен на хищение денежных средств и их легализацию в размере, превышающем 6 миллионов рублей, суд обоснованно квалифицировал действия осужденных как мошенничество в сфере кредитования в особо крупном размере, и как легализация денежных средств, приобретенных в результате совершения преступления, в крупном размере [62].

Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что первоначальная редакция ст. 174 УК РФ вызывала неоднозначное понимание в юридической литературе, а также способствовала наличию определенных трудностей в правоприменительной практике, поскольку под признаки преступления, предусмотренного данной статьей, можно было отнести действия по легализации не только имущества, добытого преступным путем, но и которое было получено в результате административного правонарушения, гражданско-правовых сделок, признанных недействительными Данное обстоятельство, безусловно, противоречило основам уголовного законодательства. По мнению М.П. Журавлева, Е.М. Журавлевой, это также противоречило «элементарной логике и принципам правовой ответственности» [22, с. 36].

Вследствие совершения бандой (так называемой «Слоновской группировкой») многочисленных преступлений население г. Рязани и области, особенно предприниматели и коммерсанты, в период 1994 - 1995 гг. обоснованно переживали за свою безопасность и безопасность своих близких и собственности. Жители указанной местности подвергались вымогательству со стороны членов преступной группировки, выплачивали различные денежные суммы. Практически никто из них не обращался за помощью в правоохранительные органы, опасаясь мести со стороны участников банды. Это позволяло банде в течение длительного времени действовать безнаказанно, объектами ее посягательства стали не только отдельные граждане и коммерческие предприятия, но даже государственные и сельскохозяйственные предприятия области. Вмешательство организованной преступной группы в экономическую деятельность этих предприятий нанесло существенный урон большому количеству лиц. Как было установлено судом, члены банды в период осуществления своей преступной деятельности совершали и такие преступления, как хулиганство, угроза убийством, угроза причинения тяжкого вреда здоровью. Эти преступления относятся к категории средней тяжести.

Следует также заметить, что многие меры безопасности (переселение на другое место жительства, замена документов, изменение внешности, изменение места работы или учебы), предусмотренные ФЗ от 20 августа 2004 г. «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», применяются только по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях. В то же время угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении потерпевшего, свидетеля или их близких родственников, родственников, близких лиц могут быть при расследовании любой категории преступлений. При этом особо следует выделить группу преступлений, совершаемых лицами с криминальными связями. В этом случае преступление может быть любым: оскорбление, хулиганство, кража или мошенничество. Субъект преступления обладает характерным признаком - при совершении преступления он осознает, что последствия от совершенного им преступления будут минимизированы за счет подключения криминальных авторитетов, которые, в свою очередь, организуют осуществление всего комплекса мероприятий посткриминального характера в отношении потерпевших, свидетелей, следователей, судей, а также их родственников. Это, в свою очередь, вызовет необходимость применения правоохранительными органами всей системы защитных мер, а не отдельных элементов обеспечения государственной защиты указанных лиц. Потребуется проведение оперативно-розыскных мероприятий, которые, как правило, осуществляются по тяжким и особо тяжким преступлениям.

Таким образом, безопасность лиц, оказавшихся в сфере уголовно-процессуальных отношений, ставится под сомнение. Проблема беззащитного положения граждан в уголовном судопроизводстве существует на протяжении многих лет. Так, по данным МВД России в 2005 г., находясь под психическим и физическим воздействием, около 2 млн. свидетелей и потерпевших в процессе судебного разбирательства изменили свои показания, а 719 тыс. чел. вообще отказались явиться в суд по повестке, и с каждым годом эта цифра растет. При этом тенденция сохраняется на протяжении 2006 - 2007 г.г. [25, с. 28]. Представляется, что большая часть свидетелей и потерпевших оказались жертвами воздействия именно со стороны преступных группировок.

Известно, что без тщательной оперативной работы невозможно выявить факты преступной деятельности многих организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций). Наряду с этим следует отметить очевидное несовершенство ст. 89 УПК РФ, согласно которой в процессе доказывания запрещается использование результатов оперативно-розыскной деятельности, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам настоящим Кодексом. Аналогичная ситуация и с ч. 1 ст. 108 УПК РФ относительно использования результатов оперативно-розыскной деятельности при избрании меры пресечения в качестве заключения под стражу. М.В. Кондратьев обоснованно указывает, что «опыт государств, которые столкнулись с организованными формами преступности раньше нас, да и российская практика последних лет свидетельствуют, что успех борьбы с такого рода преступлениями обеспечивается только применением наряду с процессуальными средствами методов оперативно-розыскной деятельности» [31, с. 23]. Исходя из смысла указанной статьи, можно сделать вывод о том, что если результаты оперативно-розыскной деятельности соответствуют требованиям, предъявляемым к доказательствам, то они могут быть использованы в доказывании. В то же время представляется, что для правоприменителя необходимо более подробно регламентировать подобного рода вопросы в законе.

Статистика регистрируемых правоохранительными органами преступлений, с учетом латентности деяний, указывает на необходимость проведения профилактических мероприятий всеми субъектами профилактики, направленных на снижение уровня преступлений, совершаемых организованными преступными группами, созданными на этнической основе. С учетом вышеизложенного следует, что правоохранительные органы должны разрабатывать совершенно новые, кардинально противоположные существующим, меры превентивного воздействия на этническую преступность.

Рост организованной преступности требует от оперативных подразделений активного совершенствования методов борьбы с этим негативным явлением. Актуальность проблемы становится более значимой и от того, что рассматриваемый элемент организованный преступности тесно связан с проблемами «теневой экономики», коррупции органов власти и управления, терроризмом и иными противоправными общественно опасными явлениями.

К.А. Стрельников выделяет следующие основные криминогенные факторы, оказывающие определяющее влияние на оперативную обстановку в области организованной преступности:

1) структурную организованную преступность в виде системы противоправного перераспределения финансовых средств и влияния на экономическую политику;

2) системную коррупцию, определившую корыстно ориентированные формы принятия решений по обеспечению работы элементов механизма государственного управления;

3) интернационализацию российской организованной преступности и ее сращивание с транснациональной преступностью [43, с. 27].

Полагаем, что основные криминологические меры предупреждения преступлений, совершаемых организованной преступностью в сфере экономики, можно свести к следующему:

1) повысить эффективность работы правоохранительных органов по выявлению и раскрытию преступлений;

2) усилить меры контроля за осуществлением хозяйственных операций;

3) оптимизировать меры финансового контроля за доходами физических лиц;

4) снизить уровень безработицы и повысить уровень жизни наших граждан;

5) принять комплекс специальных мер по воспитанию нравственности граждан;

6) проводить специальные ограничительные меры в сфере деятельности организованных преступных формирований (отзыв лицензий, арест банковского счета) и т.д.

По мнению А.И. Арестова, индивидуальная профилактика потенциальных субъектов совершения преступлений, то есть криминальной среды, воспроизводящей и поставляющей криминально настроенных лиц для организованной преступности, возможна в следующих формах:

- применение различных мер к рядовым участникам профессиональной криминальной среды;

- проведение «контрворовской» идеологии работниками Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН России) в исправительных учреждениях;

- разрушение криминогенной среды путем локализации, нейтрализации и устранения общественной опасности преступной группировки в результате ее разобщения, для чего создаются или используются назревающие или реально существующие внутри преступных группировок конфликтные ситуации; использования серьезных противоречий, возникающих между преступными группировками в борьбе за сферы влияния; компрометации лидеров и активных участников группировок и формирований [10].

Эффективной стратегией противодействия является просвещение граждан по части культурного и конфессионального многообразия и единства жителей страны, истории религиозной нетерпимости, геноцида и других преступлений, порожденных экстремизмом. В качестве рекомендаций можно было бы посоветовать укреплять дух нации, внедрять правильную универсальную идеологию для различных конфессий.

Также нужно произвести изменение существующих форм статистической отчетности по учету особенностей преступника; осуществление системного мониторинга деятельности организованных преступных групп для предупреждения совершения ими преступлений, с привлечением специалистов; создание в правоохранительных органах подразделений, специализирующихся на противодействии этнической преступности, в функции которых должно входить и взаимодействие с социальными органами, органами местного самоуправления для устранения выявленных причин и условий, способствующих совершению преступлений и антиобщественных проступков; привлечение к работе специализированных подразделений переводчиков, для чего необходимо создание базы лиц, привлекаемых в данном качестве, и совершенствование существующей системы оплаты услуг переводчиков, а также привлекаемых специалистов. По мнению многих криминологов, важным элементом организации предупредительной работы подразделений по борьбе с организованной преступностью является планирование.

Безусловно, что искоренить организованную преступность полностью невозможно, но ограничить её распространение возможно. Одной из таких мер является противодействие коррупции, которая подпитывает организованную преступность. «Организованная преступность, - пишет А.А. Арутюнов, - коррумпирует представителей властных структур и правоохранительных органов для совершения незаконных сделок (афер, контрабанды, наркобизнеса и т.д.), незаконного прекращения уголовных дел, незаконного возбуждения уголовных дел для подавления неугодных лиц и конкурентов («заказные» дела), легализации преступных доходов и т.д.» [11, с. 15]. Как представляется, государство сегодня само создает предпосылки функционирования различных коррупционных схем в органах власти. Государственная служба для многих уже давно стала не служением государству и своему народу, а средством личной наживы. Особенно коррупция процветает в сфере государственных и муниципальных закупок, которые проводятся с грубыми нарушениями действующего законодательства. За счет так называемых «откатов» участник торгов в итоге получает себе государственный (муниципальный) контракт. Все эти схемы известны (создание конкурсной или аукционной документации под определенного участника, необоснованное отклонение другого участника торгов, сговор участников торгов и т.д.). Нередко чиновники, не боясь ответственности, просто вымогают у предпринимателей денежные средства, например, за право участия в торгах, за продление арендной платы, за общее покровительство и т.д. Так, все помнят недавнее осуждение мэра Астрахани, который требовал крупную сумму денег от коммерсанта. Однако, если «капнуть» глубже, то подобного рода правонарушений можно выявить десятками в каждом муниципальном образовании и в органах государственной власти как федерального, так и регионального уровня.

Волнения жителей Подмосковья, связанные с незаконным нахождением мигрантов, выявили значительные коррупционные действия со стороны различных органов власти (полиции, миграционной службы и т.д.).

Местные власти, безусловно, были осведомлены о нахождении на своей территории значительного количества мигрантов, но никто ничего не делал, поскольку они не были заинтересованы в устранении ситуации, которая, как говорится, их всех «кормила». Все это говорит о том, что у нас отсутствует действенный контроль работы чиновников, правоохранительные органы не работают на выявление таких правонарушений, в результате чего многие чиновники чувствуют свою вседозволенность и безнаказанность. Одних покрывает вышестоящее руководство, других - сотрудники правоохранительных органов, третьи - получают минимальное уголовное наказание либо совсем освобождаются от уголовной ответственности и наказания. В качестве примера приведем всем известное дело «Оборонсервиса» и аналогичные дела, по которым выявлены многомиллиардные нарушения растрат и хищений бюджетных средств. Вместо того, чтобы наказать бывшего министра обороны по всей строгости закона ему в лучшем случаем грозят только принудительные работы. Просто это дело теперь тормозят. Зато какого-нибудь врачу, выписавшего за взятку больничный лист (не оправдывая его действий), назначат наказание в виде лишения свободы на несколько лет.

Сегодня можно говорить об отсутствии действенного контроля со стороны государства за деятельностью чиновников, как неэффективными являются меры ответственности за коррупционные правонарушения. Законодательство у нас слишком либеральное. По-нашему мнению, в сфере противодействия коррупции можно использовать опыт некоторых зарубежных стран. Особенно примечательным в этом отношении являются антикоррупционные меры, которые предпринимались и сегодня предпринимаются властями Сингапура, которым всего за несколько десятков лет удалось практически полностью искоренить коррупцию в стране за счет принятия следующих основных мер:

1) систематизации антикоррупционного законодательства с целью оформления его в единую отрасль права;

2) уточнения и конкретизации понятия «коррупция» в действующем законодательстве;

3) установления антикоррупционных стандартов, которые бы закрепляли единую систему запретов, ограничений и дозволений, обеспечивающих предупреждение коррупции в этой сфере;

4) учреждения специальной независимой службы, основной задачей которой является борьба с коррупцией. У нас такой орган отсутствует. При этом, противодействием коррупции занимаются многочисленные правоохранительные органы (полиция, прокуратура, следственный комитет, ФСБ и т.д.), но это приводит к эффективности предпринимаемых мер. Таким образом, создание такой специальной службы в России по противодействию коррупцию, наделенной широкими полномочиями, является необходимым;

5) лишения неприкосновенности чиновников и членов их семей, что проявляется в закреплении за специально созданных органом по борьбе с коррупцией особых полномочий, например, возможности проверки банковских счетов;

6) введения презумпции виновности чиновника в совершении коррупционного преступления;

7) значительного повышения зарплат чиновникам. В России многие говорят, что чиновники получают большие зарплаты, однако на самом деле это не так. Высокие заработные платы получают чиновник высшего, руководящего звена, во время как зарплата чиновников среднего и низшего звена не превышает средней зарплаты по стране. В этой связи, как представляется, повышение уровня заработной платы именно этой группе государственных служащих способно значительным образом снизить количество коррупционных правонарушений, которые составляют существенную долю в общей массе коррупционных правонарушений;

8) принять специальный федеральный закон, который бы закрепил основы государственного контроля (надзора) в сфере экономики и предпринимательства, в котором бы были систематизированы виды государственного контроля, определен перечень органов государственной власти и должностных лиц, уполномоченных осуществлять государственный контроль и государственный надзор в сфере предпринимательства и т.д.;

9) помимо повышения материального содержания служащих необходимо улучшать социальное обеспечение. Наряду с мерами ответственности необходимо совершенствовать систему мер поощрения и стимулирования государственных служащих, в том числе, создавать более прозрачные и понятные правила продвижения по государственной службе. В качестве дополнительных мер поощрения можно рассматривать предоставление государственному служащему отпуска по его просьбе, если он не указан в графике отпусков, продвижение по службе. Только тогда, когда государственный служащий увидит оценку своей деятельности, он будет заинтересован в дальнейшем повышении результатов своей деятельности, что, в конечном счете, в своей совокупности приведет к эффективности деятельности всей государственной гражданской службы;

10) объективное освещение в средствах массовой информации фактов выявленных коррупционных правонарушений. В России же федеральные телеканалы и многие ведущие печатные издания в той или иной мере подконтрольны государству. Распространение информации о коррупционных скандалах идет дозировано, по указанию власти.

11) целесообразным с нашей точки зрения следует признать и расширение перечня лиц, сведения об имуществе которых должны предоставляться государственными служащими, включив в него также родителей, братьев, сестер и других лиц в случаях, предусмотренным законодательством.

12) необходимо более активно развивать взаимодействие гражданского общества и органов государственной власти по профилактике и противодействию коррупции. Совершенствование системы противодействия коррупции может быть успешно осуществлено исключительно при использовании политических, правовых, финансовых, организационных возможностей государства, активной позиции всего общества и отдельной личности;

13) проведения антикоррупционной пропаганды как среди государственных служащих, так и всего населения;

14) совершенствование кадрового резерва является одним из основных элементов, способствующих повышению эффективности деятельности органов власти и противодействию коррупции, в связи с чем, по нашему мнению, законодательство необходимо совершенствовать. В этой связи региональные нормативные акты следует дополнить положением о том, что целью формирования кадрового резерва края, работы с ним и его использования является также доступность сведений о гражданских служащих (гражданах), находящихся в кадровом резерве на государственной гражданской службе края. Государственная служба является достаточно закрытой системой, поэтому и доступность информации об её деятельности, о государственных служащих является необходимым условием обеспечения открытости информации.

15) для минимизации конфликта интересов на государственной службе необходимо и дальше оптимизировать полномочия органов государственной власти, например, в части изъятия дублирующих полномочий, развивать дистанционный способ взаимодействия государственных служащих и населения (подачу документов через сеть Интернет).

16) совершенствовать систему государственных и муниципальных закупок, их прозрачности. Полагаем установить законодательно максимальную стоимость товаров (услуг), которые государственные органы и учреждения вправе приобретать, а также закрепить меры ответственности за несоблюдение установленных ограничений.

Полагаем, что необходимо не только бороться с участниками и лидерами организованных преступных формирований, но и важным является привлечение к ответственности коррумпированных чиновников и работников правоохранительных органов, которые способствуют развитию организованной преступности. Проблема ответственности государственных служащих, пожалуй, сегодня является одной из самых актуальных в системе государственной службы, что во многом обуславливается «разгулом» коррупции в стране, несоблюдением определенной частью чиновников ограничений и запретов, предусмотренных действующим законодательством в отношении государственных служащих и т.д. Поэтому меры юридической ответственности традиционно являются одними из действенных средств, обеспечивающих режим законности в функционировании аппарата государственных органов. Безусловно, что основу статуса государственного служащего составляют его права, обязанности, ограничения, запреты, гарантии, поощрения и т.д. Однако, не менее важное значение в правовом статусе государственного служащего занимают меры юридической ответственности, которые в своей совокупности направлены на стимулирование государственного служащего к надлежащему исполнению своих должностных обязанностей и обеспечение законности функционирования системы государственной службы.

Наряду с такими видами юридической ответственности, как уголовная и административная ответственность, действующим законодательством предусматривается возможность применения мер дисциплинарного взыскания в отношении государственных служащих.

Главная особенность дисциплинарной ответственности государственных служащих за коррупционные правонарушения заключается в принципиально ином порядке применения взысканий за коррупционные правонарушения. За совершение коррупционных правонарушений к государственным гражданским служащим применяются взыскания, установленные в ст. ст. 59.1 и 59.2 Закона о государственной гражданской службе. В этом случае действует особый порядок привлечения к дисциплинарной ответственности с соблюдением процедур, установленных в ст. 59.3 Закона. Так, причиной увольнения М. послужила утрата к ней доверия со стороны нанимателя в связи с несоблюдением требований о предотвращении и урегулировании конфликта интересов. Признавая незаконным увольнение, Верховный суд Республики Татарстан в Определении от 20.06.2013 по делу № 33-7150/13 [63] отметил, что ответчиком был нарушен срок, предусмотренный трудовым законодательством для дачи работником письменных объяснений, и срок, установленный им самим для М., так как и проверка в отношении истицы и ее увольнение в связи с утратой доверия были произведены в один день - 30.01.2013 г., в связи с чем, как правильно указал суд первой инстанции, истица была фактически лишена возможности реализовать предоставленные ей права, перечисленные в статье 59 указанного Федерального закона.

Применение взысканий за совершение коррупционных правонарушений производится представителем нанимателя. Основанием для применения взысканий является доклад о результатах проверки, которую проводит подразделение кадровой службы по профилактике коррупционных и иных правонарушений. Положение о порядке проведения такой проверки утверждено Указом Президента РФ от 21.09.2009 № 1065 «О проверке достоверности и полноты сведений, представляемых гражданами, претендующими на замещение должностей федеральной государственной службы, и федеральными государственными служащими, и соблюдения федеральными государственными служащими требований к служебному поведению».

Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что рассмотренные новеллы позволяют жестко реагировать на совершенные коррупционные правонарушения.

Сегодня порядок привлечения государственных служащих к дисциплинарной ответственности является достаточно субъективным, когда руководитель органа исполнительной власти может выбрать наиболее «подходящее» дисциплинарное взыскание либо вообще отказаться от привлечения нарушителя к ответственности. В итоге только небольшая часть государственных служащих сегодня привлекается к дисциплинарной ответственности, несмотря на факты совершения дисциплинарных поступков, чем нарушается принцип неотвратимости наказания. Как полагаем, развитию дисциплинарной ответственности препятствует и отсутствие специального кодифицированного акта, регламентирующего основания, условия и порядок привлечения государственных служащих к дисциплинарной ответственности.

Таким образом, в целях приведения законодательства о дисциплинарной ответственности государственных служащих в соответствие с теми целями, которые возложены на данный вид юридической ответственности в сфере служебных отношений, по-нашему мнению, необходимым является принятие следующих мер:

1) закрепить в законодательстве перечень дисциплинарных проступков, являющихся основанием для привлечения государственного служащего к ответственности;

2) провести разделение дисциплинарных взысканий на основные и дополнительные;

3) определить понятные критерии, позволяющие проводить соотношение между тяжестью совершенного проступка и наложенным взысканием, закрепить в Федеральном законе «О государственной гражданской службе Российской Федерации» в отдельной статье перечень смягчающих и отягчающих дисциплинарное наказание обстоятельств, а также порядок освобождения служащего от дисциплинарной ответственности;

4) расширить в Федеральном законе от 27.07.2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» перечень дисциплинарных взысканий, как это сделано в иных нормативных актах, регламентирующих дисциплинарную ответственность отдельных категорий государственных служащих;

5) дифференцировать дисциплинарные взыскания, налагаемые на государственного служащего в зависимости от преследуемых при наложении целей;

6) ограничить дискреционные полномочия представителя нанимателя в вопросе наложения дисциплинарных взысканий, который сегодня является излишне субъективным;

7) принять специальный кодифицированный нормативный акт, который будет регулировать вопрос привлечения государственных служащих к дисциплинарной ответственности.

Весьма непростой может быть и ситуация, в которой государственный служащий совершил деяние, содержащее признаки преступления, и одновременно коррупционное дисциплинарное правонарушение. Анализ вышеуказанных норм позволяет сделать вывод о том, что возбуждение уголовного дела не препятствует проведению проверки по факту выявления признака коррупционного дисциплинарного правонарушения, совершенного тем же служащим до, одновременно или после совершения преступления. При этом ничто не препятствует и привлечению государственного служащего к дисциплинарной ответственности за указанное коррупционное правонарушение, не дожидаясь решения суда по уголовному делу.

В заключение второй главы настоящего исследования укажем, что действующее уголовное законодательство в сфере противодействия организованной преступности является несовершенным, характеризуется противоречивостью и размытостью правовых норм. В конечном итоге это не позволяет в некоторых случаях привлекать к уголовной ответственности многих членов и лидеров преступных группировок, чем нарушается принцип неотвратимости уголовного наказания. В этой связи полагаем необходимым закрепить в УК РФ понятие организованной преступности, дифференцировать различные формы организованной преступной деятельности, провести разграничение между такими форами организованной преступной деятельности как преступное сообщество и преступная организация. Кроме того, признаки, используемые законодателем при формулировании форм организованной преступной деятельности, носят в большей степени оценочный характер, что приводит к неоднозначному их толкованию в судебно-применительной практике.

В качестве одного из основных направлений борьбы с организованной преступностью следует назвать её предупреждение. Данная функция возложена на правоохранительные органы. Одной из главных проблем, которая препятствует более эффективному осуществлению государственного контроля в сфере противодействия организованной преступности, выступает не пробелы и несовершенство законодательства, а отсутствие действенного взаимодействия между всеми уполномоченными правоохранительными органами. В этой связи, в данном направлении государство должно предпринять действенные меры, чтобы существенным образом изменить сложившуюся ситуацию. Помимо отсутствия действенного взаимодействия между всеми правоохранительными органами, выступает необходимость совершенствования системы привлечения к ответственности лиц.

Предупреждение организованной преступности во многом видится в противодействии её сращивания с государственным аппаратом и распространением такого негативного явления как коррупция. Сегодня огромные суммы легализуются чиновниками, полученными ими в качестве взяток и «откатов», на которые впоследствии приобретаются недвижимость, дорогие автомобили, предметы роскоши и т.д. Однако, выявляются только единичные случаи, которые порой носят показательный характер. Необходимы более действенные и радикальные меры. Сегодня государство само создает условия для коррупционных схем в стране, в результате чего полученные денежные средства впоследствии легализуются. Необходима просто политическая воля в наведении порядка, которая сегодня отсутствует.

Заключение

В заключение рассмотрения темы настоящей работы подведем её итоги и сформулируем следующие выводы и предложения:

1. Организованная преступность как прямая угроза конституционному строю и безопасности, политической, экономической и социальной стабильности, а также осуществлению основных прав и свобод человека и гражданина, включая право на жизнь, за достаточно короткий срок превратился в одну из главных проблем современной России. Современный этап развития уголовного законодательства, закрепляющего уголовную ответственность в сфере организованной преступности, имеет тесную связь и основания, которые были заложены в предшествующие периоды формирования отечественного уголовного права. Организованная преступность - явление сложное и многогранное, которое берет свое начало еще с древних времен. Анализируя исторические данные, можно сделать вывод о том, что наибольший пик развития терроризма приходится на этапы истории России, характеризующиеся политической нестабильностью.

2. В юридической литературе отсутствует единое понимание определения термина «организованная преступность», что обуславливается их сложностью и многоаспектностью. Не содержится законодательного определения организованной преступности и в УК РФ. Полагаем, что организованной преступностью следует понимать преступную деятельность, которая осуществляется преступными организациями (сообществами) и другими преступными группами на постоянной основе на протяжении продолжительного периода времени, целью которой является извлечение прибыли и (или) обладания властью, в целях достижение которой является характерным применение насилия и иных средств принуждения. Преступления, совершаемые организованными преступными формированиями, характеризуются специфичностью объективной и субъективной стороны данных преступлений. Преступления данной направленности совершаются в форме активных действий. Многие составы преступлений являются материальными, последствиями совершения которых являются смерть потерпевшего, причинение вреда здоровью различной степени тяжести либо физических, психических страданий, причинение материального ущерба государству, граждан, хозяйствующим субъектам и т.д.

3. Формами организованной преступной деятельности являются организованная преступная группа и преступное сообщество. Данная классификация основывается на положениях УК РФ. Вместе с тем, среди специальной формы организованной преступной деятельности можно назвать и преступную организацию. Важное значение в целях раскрытия преступления имеет выяснение таких обстоятельств, как характеристика лиц, их совершающих. Лица, совершающие преступления в составе организованных преступных групп, с криминологической точки зрения отличаются друг от друга по различным признакам, среди которых можно отметить психологические, возрастные, уголовно-правовые, демографические и т.д. В тоже время большинство преступников характеризуются общими признаками, позволяющими их рассматривать в рамках определенных групп. С криминологической точки зрения личность типичного преступника, совершающего преступления в составе форм организованной преступности, можно охарактеризовать следующим образом: молодой мужчина в возрасте 16-35 лет, не состоящий в браке и не имеющий детей, получивший только основное общее образование либо закончивший в лучшем случае колледж, училище, не имеющий постоянной работы либо работы с незначительным уровнем заработной платы.

4. Законодательством предусматриваются различные способы противодействия организованной преступности, среди которых важное место занимают меры уголовно-правового и криминологического характера. Проводимые экономические, политические реформы обусловили создание в России новой правовой системы, в которой затронуты многие институты уголовно-правового комплекса, в частности уголовного законодательства Российской Федерации с его новым правовым содержанием и научным подходом к их изучению. Сегодня уголовная политика российского государства в большей степени ориентирована на принятие действенных мер, направленных на противодействие совершения тяжких и особо тяжких преступлений. При этом, одновременно наблюдается тенденция либерализации и гуманизации уголовного законодательства, что проявляется в смягчении законодателем уголовной ответственности за преступления небольшой и средней тяжести. Как представляется, можно было бы также дополнить ст.ст. 174, 174.1 УК РФ соответствующими основаниями освобождения от уголовной ответственности в случае добровольного прекращения преступного деяния и возвращения легализуемого дохода их законному владельцу либо государству, если действия лица не были направлены на финансирование преступных группировок либо терроризма, или совершение иных преступных действий. И при этом установить размер легализуемого дохода, являющегося основанием для применения данного основания освобождения от уголовной ответственности. При этом, подчеркнем, что речь идет об освобождении от уголовной ответственности только в случае добровольной явки в правоохранительные органы, а не когда уже лицо было задержано за противоправное деяние.

Действующее уголовное законодательство в сфере противодействия организованной преступности является несовершенным, характеризуется противоречивостью и размытостью правовых норм. В конечном итоге это не позволяет в некоторых случаях привлекать к уголовной ответственности многих членов и лидеров преступных группировок, чем нарушается принцип неотвратимости уголовного наказания. В этой связи полагаем необходимым закрепить в УК РФ понятие организованной преступности, дифференцировать различные формы организованной преступной деятельности, провести разграничение между такими форами организованной преступной деятельности как преступное сообщество и преступная организация. Кроме того, признаки, используемые законодателем при формулировании форм организованной преступной деятельности, носят в большей степени оценочный характер, что приводит к неоднозначному их толкованию в судебно-применительной практике.

5. Одной из главных проблем, которая препятствует более эффективному осуществлению государственного контроля в сфере противодействия организованной преступности, выступает не пробелы и несовершенство законодательства, а отсутствие действенного взаимодействия между всеми уполномоченными правоохранительными органами. В этой связи, в данном направлении государство должно предпринять действенные меры, чтобы существенным образом изменить сложившуюся ситуацию. Помимо отсутствия действенного взаимодействия между всеми правоохранительными органами, выступает необходимость совершенствования системы привлечения к ответственности лиц, участвующих в организованных преступных формированиях.

Основные криминологические меры предупреждения преступлений, совершаемых организованной преступностью в сфере экономики, можно свести к следующему: повысить эффективность работы правоохранительных органов по выявлению и раскрытию преступлений; усилить меры контроля за осуществлением хозяйственных операций; оптимизировать меры финансового контроля за доходами физических лиц; снизить уровень безработицы и повысить уровень жизни наших граждан; принять комплекс специальных мер по воспитанию нравственности граждан; проводить специальные ограничительные меры в сфере деятельности организованных преступных формирований (отзыв лицензий, арест банковского счета) и т.д.

Сегодня огромные суммы легализуются чиновниками, полученными ими в качестве взяток и «откатов», на которые впоследствии приобретаются недвижимость, дорогие автомобили, предметы роскоши и т.д. Однако, выявляются только единичные случаи, которые порой носят показательный характер. Необходимы более действенные и радикальные меры. Сегодня государство само создает условия для коррупционных схем в стране, в результате чего полученные денежные средства впоследствии легализуются. Необходима просто политическая воля в наведении порядка, которая сегодня отсутствует. В этой связи, в данном направлении государство должно предпринять действенные меры, чтобы существенным образом изменить сложившуюся ситуацию. Так, целесообразным было бы учреждение специального органа по борьбе с коррупцией, наделенного обширными полномочиями, позволяющими выявлять признаки коррупции в действиях государственных служащих.

Список использованной литературы

Нормативные правовые акты:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ // Российская газета. - № 7. - 21.01.2009.

2. Конвенция против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15.11.2000 Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) (с изм. от 15.11.2000) // Собрание законодательства РФ. - 2004. - № 40. - Ст. 3882.

3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 30.03.2016) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.

4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 30.03.2016) // Российская газета. - № 249. - 22.12.2001.

5. Федеральный закон от 07.08.2001 г. № 115-ФЗ (ред. от 29.03.2016) «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Российская газета. - № 151-152. - 2001. - 09 августа.

6. Федеральный закон от 20.08.2004 № 119-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // Российская газета. - № 182. - 25.08.2004.

7. Указ Президента РФ от 21.09.2009 г. № 1065 (ред. от 03.12.2013) «О проверке достоверности и полноты сведений, представляемых гражданами, претендующими на замещение должностей федеральной государственной службы, и федеральными государственными служащими, и соблюдения федеральными государственными служащими требований к служебному поведению» // Российская газета. - № 177. - 22.09.2009.

8. Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации (утв. Президентом РФ 05.10.2009) // Российская газета, № 198, 20.10.2009.

9. Уголовный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) (утратил силу) // Ведомости ВС РСФСР. - 1960. - № 40. - Ст. 591.