Юридическая ответственность и правовые санкции

1) два года при осуждении за преступление небольшой тяжести;

2) шесть лет при осуждении за преступление средней тяжести;

3) 10 лет при осуждении за тяжкое преступление;

4) 15 лет при осуждении за особо тяжкое преступление. Течение сроков давности приостанавливается, если осужденный уклоняется от отбывания наказания.

В отраслях частного права основанием освобождения от юридической ответственности являются сроки исковой давности, т.е. сроки для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК РФ). Давностные сроки способствуют укреплению стабильности правоотношений и правопорядка. В течение срока исковой давности лицо может защитить нарушенное право в принудительном порядке. Истечение срока исковой давности, о применении которого заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ). Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Исковая давность широко применяется в гражданском праве к имущественным правоотношениям и необходима для их устойчивости, укрепления договорной дисциплины, а кроме того, стимулирует участников гражданского оборота своевременно осуществлять и защищать принадлежащие им права, облегчает установление судами объективной истины по делу.

Общий срок исковой давности устанавливается в три года. Для отдельных видов правоотношений законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком. Сроки исковой давности и порядок их исчисления не могут быть изменены соглашением сторон (ст. ст. 196 - 198 ГК РФ) Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 05.05.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2014). . С истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям (неустойка, залог, поручительство и т.п.) (ст. 207 ГК РФ). Должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности (ст. 206 ГК РФ). Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются ГК РФ и иными законами. По обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения. По обстоятельствам, срок исполнения которых не определен либо определен моментом востребования, течение исковой давности начинается с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется льготный срок для исполнения такого требования, исчисление исковой давности начинается по окончании указанного срока. По регрессным обязательствам течение исковой давности начинается с момента исполнения основного обязательства. Перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления (ст. ст. 199 - 201 ГК РФ) Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 05.05.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2014). . Основания приостановления и перерыва течения сроков исковой давности устанавливаются ГК РФ и иными законами.

Течение срока исковой давности приостанавливается:

1) если предъявлению иска препятствовало чрезвычайное и непредотвратимое при данных условиях обстоятельство (непреодолимая сила);

2) если истец или ответчик находится в составе Вооруженных Сил, переведенных на военное положение;

3) в силу установленной на основании закона Правительством РФ отсрочки исполнения обязательств (мораторий);

4) в силу приостановления действия закона или иного правового акта, регулирующего соответствующее отношение.

Течение срока исковой давности приостанавливается при условии, если указанные выше обстоятельства возникли или продолжали существовать в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности. Со дня прекращения обстоятельства, послужившего основанием приостановления срока давности, течение ее срока продолжается. Остающаяся часть срока удлиняется до шести месяцев, а если срок исковой давности равен шести месяцам или менее шести месяцев - до срока давности (ст. 202 ГК РФ). Невысокая степень общественной опасности правонарушения и лица, совершившего правонарушение, как основания освобождения от юридической ответственности выступают самостоятельно либо совместно. Статья 2.9 КоАП РФ предусматривает, что при малозначительности совершенного административного правонарушения судья, орган или должностное лицо, уполномоченные решать дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности и ограничиться устным замечанием.

В силу изменения жизненных условий может быть уменьшена степень общественной опасности противоправного поведения, что учитывается законодателем путем принятия законов, которыми отменяется и смягчается ранее установленная юридическая ответственность. Это обстоятельство служит основанием освобождения или смягчения юридической ответственности, в том числе перехода к новому виду юридической ответственности.

Согласно п. 2 ст. 1.7 КоАП РФ закон, смягчающий или отменяющий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу.

Согласно ст. 10 УК РФ Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 21.07.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2014). уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, т.е. распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет (ч. 1). Если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом (ч. 2) Алексеев, С.С. Общая теория права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК «Велби», Изд-во «Проспект», 2010. - С. 59-61. . Данное положение ст. 10 Кодекса признано не противоречащим Конституции РФ, поскольку по конституционно-правовому смыслу содержащаяся в ней норма предполагает в системе действующего уголовно-процессуального регулирования сокращение назначенного осужденному наказания в связи с изданием нового уголовного закона, смягчающего ответственность за совершенное им преступление в пределах, предусмотренных нормами как Особенной, так и Общей части УК РФ в редакции этого закона (см. Постановление Конституционного Суда РФ от 20 апреля 2006 г. N 4-П). Социально одобряемое поведение правонарушителя лежит и в основе применения института условно-досрочного освобождения от отбывания уголовного наказания. Статья 79 УК РФ Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 21.07.2014) (с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2014). устанавливает: лицо, отбывающее исправительные работы, ограничение по военной службе, ограничение свободы, содержание в дисциплинарной воинской части или лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. При этом лицо может быть полностью или частично освобождено от отбывания дополнительного вида наказания. Условно-досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия осужденным:

1) не менее половины срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести;

2) не менее двух третей срока наказания, назначенного за тяжкое преступление;

3) не менее трех четвертей срока наказания, назначенного за особо тяжкое преступление, а также трех четвертей срока наказания, назначенного лицу, ранее условно-досрочно освобождавшемуся. Фактически отбытый осужденным срок лишения свободы не может быть менее шести месяцев.

Лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если судом будет признано, что оно не нуждается в дальнейшем отбывании этого наказания и фактически отбыло не менее 25 лет лишения свободы.

С учетом поведения лица, отбывающего уголовное наказание, неотбытая часть наказания ему может быть заменена более мягким видом наказания. Согласно ст. 80 УК РФ лицу, отбывающему лишение свободы за преступление небольшой или средней тяжести, суд с учетом его поведения в период отбывания наказания может заменить оставшуюся неотбытой часть наказания более мягким видом наказания. При этом лицо может быть полностью или частично освобождено от отбывания дополнительного вида наказания. Неотбытая часть наказания может быть заменена более мягким видом наказания после фактического отбывания осужденным не менее одной трети срока наказания. При замене неотбытой части наказания суд может избрать любой более мягкий вид наказания.

Отраслевое законодательство конкретизирует общие основания освобождения от юридической ответственности и устанавливает специфические основания, при наличии которых правонарушитель освобождается от юридической ответственности.Так, согласно УК РФ освобождение либо отсрочка от наказания на различных ее стадиях возможны по следующим основаниям:

1) когда лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред (ст. 76);

2) в связи с болезнью (ст. 81);

3) беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей (возможна отсрочка отбывания наказания) (ст. 82);

4) в силу актов гуманизма - амнистии и помилования.

Амнистия является специфическим основанием освобождения от уголовной ответственности и ее последствий. В акте об амнистии, как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 5 июля 2001 г. N 11-П, реализуются гуманистические задачи, а сама амнистия является актом милости, исходя прежде всего из веры в добро и справедливость.

Об амнистии говорится в п. «о» ст. 71 и п. «ж» ч. 1 ст. 103 Конституции РФ.

В результате амнистии лица, совершившие преступления, могут быть освобождены от уголовной ответственности:

1) они могут быть освобождены от наказания;

2) назначенное им наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания;

3) они могут быть освобождены от дополнительного вида наказания;

4) с лиц, отбывших наказание, актом об амнистии может быть снята судимость (ч. 2 ст. 84 УК РФ).

Помилование есть специальное основание освобождения от уголовного наказания либо смягчения наказания индивидуально-определенного лица.

Согласно ч. 3 ст. 50 Конституции РФ каждый осужденный за преступление имеет право просить о помиловании или смягчении наказания. Вопросы помилования находятся в ведении Российской Федерации (п. «о» ст. 71 Конституции РФ), а помилование осуществляет Президент РФ (п. «в» ст. 89 Конституции РФ). В соответствии с ч. 2 ст. 85 УК РФ государство лицу, осужденному за преступление, гарантирует возможность обращаться к Президенту РФ с просьбой об освобождении от дальнейшего отбывания наказания, сокращении наказания или замене его более мягким видом наказания, как правило, по личному ходатайству осужденного. Актом помилования лицо, осужденное за преступление, может быть освобождено от дальнейшего отбывания наказания либо назначенное ему наказание может быть сокращено или заменено более мягким видом наказания. С лица, отбывшего наказание, актом помилования может быть снята судимость.

В соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. каждый, кто приговорен к смертной казни, имеет право просить о помиловании или о смягчении приговора. Амнистия, помилование или замена смертного приговора могут быть дарованы во всех случаях (п. 4 ст. 6).

Смертная казнь в Российской Федерации в порядке помилования может быть заменена пожизненным лишением свободы или лишением свободы на срок 25 лет (ч. 3 ст. 59 УК РФ). Наличие у подсудимого, осужденного к смертной казни, права ходатайствовать о помиловании должно быть разъяснено ему судом в судебном заседании (ч. 3 ст. 310 УПК РФ). При обращении осужденного с ходатайством о помиловании исполнение приговора суда приостанавливается до принятия решения Президентом РФ (ч. 2 ст. 184 УИК РФ). Для понимания юридической природы помилования как основания освобождения от уголовного наказания характерно дело, рассмотренное Верховным Судом РФ в решении от 10 декабря 1997 г. N ГКПИ97-378 об оставлении без удовлетворения жалобы о признании частично незаконным и изменении Указа Президента РФ от 27 декабря 1993 г. N 2301.

Исходя из этого, судебная коллегия правильно пришла к выводу о том, что определенное в порядке помилования более мягкое по сравнению с приговором наказание не может расцениваться как санкция за совершенное деяние, а является актом милосердия по отношению к осужденному, принятым на основании действовавшего на этот период времени закона. Определение в порядке помилования более мягкого наказания не относится к стадии назначения наказания за содеянное, поэтому ст. 85 УК РФ о помиловании помещена не в разделе о наказании, а в разделе об освобождении от уголовной ответственности и от наказания. В связи с наличием жалоб на то, что замена смертной казни в порядке помилования на пожизненное заключение не является смягчением наказания в условиях вынесения приговора лицу тогда, когда пожизненного заключения как вида наказания не было, Конституционный Суд РФ установил, что помилование как акт милосердия в силу самой своей природы не может приводить к последствиям, более тяжким для осужденного, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминированное ему деяние, и постановленные приговором суда по конкретному делу. Следовательно, осуществляемая в порядке помилования замена смертной казни другим, менее тяжким, наказанием, предусмотренным действующим уголовным законом (например, пожизненным лишением свободы), не может расцениваться как ухудшение положения осужденного.

1.4 Виды юридической ответственности

В научной литературе вопрос о классификации видов юридической ответственности остается дискуссионным Лейст О.Э. Основные виды юридической ответственности за правонарушение // Правоведение. 1977. N 3; Липинский Д.А. Юридическая ответственность. Тольятти, 2002; Кислухин В.А. Виды юридической ответственности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002; Духно Н.А., Ивакин В.И. Понятие и виды юридической ответственности // Государство и право. 2000. N 6; Хачатуров Р.Л. Понятие системы юридической ответственности // Вестник Волжского ун-та им. В.Н. Татищева. Серия "Юриспруденция". Тольятти, 1998. Вып. 1; Кожевников О.А. Юридическая ответственность в системе права. Тольятти, 2003; Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности; и др.. Любая классификация зависит от ее основания (критерия). Наиболее распространенной в отечественном правоведении является классификация видов юридической ответственности по ее отраслевой принадлежности. Различие отраслевых видов ответственности обусловлено не столько особенностями предмета и метода регулирования общественных отношений, сколько характером правонарушений, их последствиями.

Традиционным в научной и учебной литературе является признание следующих видов юридической ответственности: гражданско-правовой, материальной, дисциплинарной, административной и уголовной, соответствующих таким отраслям права, как гражданское, трудовое, административное и уголовное.

При характеристике видов юридической ответственности следует подчеркнуть, что связь отраслей права и видов юридической ответственности не является жестко однолинейной. Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский исходят из того, что критерием классификации юридической ответственности, скорее, дифференциации ее на виды, служит ее отраслевая принадлежность Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности. С. 641, 642.. «Наша позиция, - пишут авторы, - заключается в том, что любая отрасль права (если она сформировалась в качестве самостоятельной) должна обладать собственным институтом <видом> юридической ответственности». У авторов есть и более категоричное суждение: «Ни одна отрасль права не может нормально функционировать без собственного института юридической ответственности». О самостоятельности того или иного вида юридической ответственности, по мнению авторов, свидетельствует ряд дополнительных признаков: кодифицированный нормативный правовой акт, предусматривающий юридическую ответственность; особенности процессуального осуществления; наличие самостоятельного правонарушения (объекта правонарушения); вид установленных государством неблагоприятных последствий совершенного деяния. Точка зрения Р.Л. Хачатурова и Д.А. Липинского об отраслевом критерии разграничения видов юридической ответственности как единственно правильном непоследовательна и противоречива. Авторы, учитывая отраслевой критерий, дифференцируют юридическую ответственность на следующие профилирующие виды: конституционную, гражданско-правовую, трудовую, административную, финансовую, уголовную, уголовно-исполнительную, гражданско-процессуальную и уголовно-процессуальную ответственность Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский согласны с авторами (О.Э. Лейстом и др.) в том, что в одной отрасли права существует несколько видов ответственности, а отдельным из них не соответствует самостоятельная отрасль права (дисциплинарная ответственность есть, а дисциплинарного права нет). Вряд ли можно согласиться с тем, что такие виды юридической ответственности, как материальная ответственность и дисциплинарная ответственность, исключаются из числа профилирующих, но в то же время в это число включены финансовая ответственность и уголовно-исполнительная ответственность. Противоречива позиция авторов относительно дисциплинарной ответственности. Вопреки общепринятому мнению о дисциплинарной ответственности как самостоятельном виде юридической ответственности авторы рассматривают дисциплинарную и материальную ответственность как разновидности трудовой ответственности, тем самым жестко увязывая их с трудовым правом. Дисциплинарную ответственность нельзя рассматривать только в рамках трудового права как отрасли права, ибо она распространяется и на депутатов, и на членов палат Федерального Собрания, на судей, имеющих особый статус, который не подпадает под действие норм трудового права. Дисциплинарная ответственность, как полагают Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский, распространяется на осужденных, и эта ответственность рассматривается ими как самостоятельный и к тому же профилирующий вид юридической ответственности, существующий уже в рамках уголовно-исполнительного права как отрасли права.

Современная российская система права восприняла деление права на частное и публичное. Конституционное право является отраслью публичного права. В системе российского права конституционное право занимает определяющее место и играет ведущую роль. Такие место и роль конституционного права обусловлены, во-первых, характером и значением общественных отношений, которые оно регулирует, т.е. их предметом и содержанием, и, во-вторых, верховенством и высшей юридической силой Конституции как основного (высшего) закона Российского государства, установления которого являются исходными, определяющими для всех отраслей права. Отраслевое (текущее) законодательство, судебная и иная правоприменительная практика должны не противоречить конституционным установлениям, а наиболее полно воплощать в жизнь их глубокий смысл и содержание.

Предметом конституционного права Российской Федерации являются коренные, базовые, основополагающие общественные отношения, раскрывающие государственную самоидентификацию и власть народа, учреждение и принципы организации и функционирования государственной власти во взаимосвязи с местным самоуправлением, основные права, свободы и обязанности человека и гражданина и иные основы взаимоотношений личности, гражданского общества и государства. Одни группы общественных отношений регулируются исчерпывающим образом, а другие составляют основу (фундамент) для непосредственного регулирования общественных отношений иными отраслями публичного и частного права в более полном объеме. Таким образом, вершиной и фундаментом (основой) российского права является конституционное право, имеющее публично-правовую природу и надотраслевой характер. Конституционное право включает в единстве институты (подотрасли) материального и процессуального характера.

Различие характера (уровня) публичной власти неизбежно приводит к обособлению государственного и муниципального права. В юридической науке муниципальное право признается в качестве самостоятельной отрасли российского права. Логично было бы выделить государственное право, как всеобъемлющую, правовую общность в российском праве (по С.С. Алексееву, правовую семью).

В силу действия принципа разделения властей в государственном праве формируются либо уже сформированы такие отрасли российского права, как парламентское право, административное (регулятивное) право, судебное право, деликтно-наказательное право, устанавливающее дисциплинарные, административные и уголовные деликты и соответствующие им меры ответственности. Все указанные отрасли права включают подотрасли и институты материального права с возможными процессуальными подотраслями (институтами) и юрисдикционными процессами:

В свете качественных изменений общественного и конституционного строя в Российской Федерации требует переосмысления система частного и публичного права. Российское частное право включает гражданское право, к которому непосредственно примыкает семейное, предпринимательское и трудовое право. Отнесение к частному праву иных отраслей права (а конструирование новых отраслей права все более нарастает) дискуссионно и проблематично. Так, В.И. Гойман к частному праву относит земельное право, учитывая новые тенденции его развития. По его мнению, признание в Российской Федерации частной собственности на землю принципиально повлияло на характер земельного права, определив его переход «под юрисдикцию» частного права (с сохранением публично-правовых элементов).

Основу частного права составляет гражданское право, которое в обновлении и развитии получило современное осмысление, связанное прежде всего с регулированием и защитой отношений частной собственности во всех ее формах и проявлениях. Отношения равенства сторон, характерные для частного права, все более проникают в другие отрасли частного права (семейное, трудовое, предпринимательское и др.).

В семейном праве существенно расширены договорные начала регулирования отношений в семье. Семейный кодекс РФ предоставил право субъектам семейных отношений самостоятельно определять содержание, основания и порядок осуществления своих прав и обязанностей в брачном договоре, в соглашениях об уплате алиментов, о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, и т.д. Именно в этом заключается принципиальное отличие СК РФ от ранее действовавшего законодательства. Такой подход наиболее эффективно способствует взвешенному регулированию отношений между всеми членами семьи, дает возможность исключить произвольное вмешательство кого-либо, в том числе государства, в дела семьи, а также обеспечить защиту прав и интересов всех ее членов

Отпочкование трудового права от гражданского явилось, как показывает многолетняя практика работы Международной организации труда, важным шагом на пути защиты прав и интересов трудящихся. Работники не могут находиться с работодателями в равных отношениях, что является одним из принципов гражданско-правовых отношений. Однако в условиях социалистической системы народного хозяйства трудовое право зачастую стояло на защите интересов государства, государственных предприятий и организаций в ущерб интересам самих трудящихся. В современных условиях развитие трудового законодательства идет в направлении расширения свободы усмотрения сторон при заключении трудовых договоров (контрактов). В правовом регулировании социально-трудовых отношений участвуют в равноправном диалоге три стороны - государство, работодатели и трудящиеся, представляемые в основном профсоюзами. На современном этапе необходимо сохранить активное участие государства в регулировании трудовых отношений, в защите прав и законных интересов трудящихся, установлении взаимной ответственности работодателей и работников.

В условиях рыночных отношений акцент имущественных санкций переносится на восстановительные, компенсационные меры. Так, в сфере охраны окружающей среды причинители вреда окружающей среде, здоровью и имуществу граждан загрязнением окружающей среды, порчей, уничтожением, повреждением, нерациональным использованием природных ресурсов, разрушением естественных экосистем и другими экологическими правонарушениями обязаны возместить его в полном объеме. Обязанность возместить причиненный вред может быть дополнена карательно-штрафной юридической ответственностью.

Виды ответственности в публичном праве. Публичное право регулирует отношения по организации и функционированию публичной власти, осуществляемой в форме государственной власти на основе принципа разделения властей и местного самоуправления. Функционирование публичной власти осуществляется на основе принципов правового государства, в том числе взаимной правовой ответственности государства и иных субъектов общественных отношений.

В публичном праве защищаются общегосударственные и иные общественные интересы. Публичное право направлено также на защиту государством частного права, установленных им правил гражданского оборота, предпринимательской и всякой иной не запрещенной законом экономической деятельности путем принудительного разрешения конфликтов и возложения справедливого возмездия за правонарушения. В реальной жизни ответственность в публичном праве существует в качестве конкретных ее видов. Наряду с закреплением правовых основ в сфере отношений юридической ответственности Конституция РФ и конституционное право в целом устанавливают конституционную (конституционно-правовую) ответственность как самостоятельный вид юридической ответственности, а конституции (уставы) субъектов РФ и конституционно-уставное право в целом - конституционно-уставную ответственность.

Наряду с конституционной ответственностью, на наш взгляд, следует различать государственно-правовую ответственность (дисциплинарную, административную, уголовную) и муниципальную ответственность, не связывая их жестко с отраслями публичного права. Остается открытым вопрос о муниципальной ответственности: является она самостоятельным видом юридической ответственности либо входит в содержание конституционной (конституционно-правовой) ответственности. Дифференциация ответственности в публичном праве на конституционную, дисциплинарную, административную, уголовную, процессуальную определяется сферой их действия, степенью общественной опасности публично-правового нарушения и наступившими в результате этого специфическими правовыми последствиями.

Виды ответственности в частном праве. Для частного права характерна гражданско-правовая ответственность, которая может иметь внутривидовую дифференциацию (семейно-правовая, материальная, таксовая и др.).

Иные классификации видов юридической ответственности. По порядку применения юридической ответственности различают юридическую ответственность, налагаемую в судебном порядке (различными видами судов), судебно-административном и административном порядке (органами исполнительной власти, контрольными органами). Отдельные меры юридической ответственности налагаются в особом судебном порядке (например, в судах общей юрисдикции с участием присяжных заседателей) либо в специальном порядке с участием законодательных и судебных органов (отстранение от должности Президента РФ, глав администраций в субъектах РФ). Возможны и иные критерии (основания) классификации видов юридической ответственности. Некоторые из них, предложенные в научной литературе, подверглись критической оценке со стороны Р.Л. Хачатурова и Д.А. Липинского. Так, субъективный критерий классификации видов юридической ответственности, использованный А.Ф. Черданцевым и С.Н. Кожевниковым, по мнению Р.Л. Хачатурова и Д.А. Липинского, не может быть принят за основу классификации, так как «он не отражает системных свойств института юридической ответственности». Классификация в зависимости от субъектного состава, по мнению этих же авторов, «не отражает системно-правовых свойств юридической ответственности». Вид правоотношения (охранительное и регулятивное) как критерий классификации не отражает системных свойств в юридической ответственности. К сожалению, эти «системные» и «системно-правовые связи юридической ответственности», на которые неизменно ссылаются Р.Л. Хачатуров и Д.А. Липинский Хачатуров Р.Л., Липинский Д.А. Общая теория юридической ответственности. С. 635., так и остаются нераскрытыми.

Таким образом, развитие общей теории юридической ответственности как составной части общей теории права и государства есть ответ (реакция) на потребности общественно-экономической, социальной, политической и государственно-правовой практики, вызванной сменой основ общественно-политического и конституционного строя в России, на всем постсоциалистическом, постсоветском пространстве, формированием свободного и демократического гражданского общества, рыночной экономики, построением правового государства. В равной мере указанные факторы и обстоятельства диктуют прогрессивное развитие отраслевых теорий юридической ответственности двух уровней: применительно к сфере частного и публичного права и к отдельным отраслям в рамках последних. Новые достижения и обобщения отраслевых теорий юридической ответственности являются основой для теоретических обобщений более высокого уровня, что составляет содержание общей теории права и государства, ее онтологических, функционально-деятельностных и иных аспектов.

Процессы формирования новых видов юридической ответственности нуждаются в дальнейшем обобщении, установлении объективных критериев отграничения одних видов ответственности от других. Особое значение приобретает процесс формирования конституционной ответственности, ее законодательной регламентации и реализации. Этот вид ответственности характеризует важнейшую сторону отношений правового государства и гражданского общества, власти и личности. Новых общетеоретических подходов и обобщений требуют вопросы ответственности в частном праве, поисков баланса средств восстановления прав, возмещения вреда, компенсации, выплаты страховых сумм и мер справедливого возмездия (кары) в виде конфискации, штрафа, пени и т.д. Особую роль в развитии общей теории права и отраслевых наук приобретает Конституционный Суд РФ, так как он принимает общеобязательные для всех органов публичной власти и других субъектов прав решения на основе выработанных им правовых позиций. Правовые позиции Конституционного Суда РФ есть теоретико-правовые положения, выводы, которые в силу закона обязательно переводятся в нормы законодательства и практику его реализации. Глубокое и всестороннее познание проблем юридической ответственности имеет не только научное, но и большое практическое значение.

2. Правовые санкции в юридической системе

2.1 Подходы к понятию правовой санкции

Как известно, понятие «правовая санкция» имеет два основных значения. Под ним, во-первых, понимается один из структурных элементов правовой нормы, о наличии которого свидетельствует большинство специалистов в области правоведения, хотя порою встречается иное мнение; во-вторых, меры воздействия на лицо, которому адресованы правила поведения, заложенные в диспозиции нормы (следует оговориться, что понятие «санкция» имеет третье значение, которое используется в процессуальной сфере для обозначения согласия компетентного государственного органа на совершение тех или иных юридически значимых действий, например, санкция прокурора на обыск. В силу того, что это значение применяется в иной сфере, мы не будем его касаться в дальнейшем) Култышев, С.Б. Проблемы соотношения субъектов права и субъектов правоотношений: автореф дис. … канд. юрид. наук. Томск, 2011. С. 20-22. .

Несомненно, что указанные значения понятия санкция, с одной стороны, обладают определенной самостоятельностью, с другой -- очень тесно связаны друг с другом, постоянно взаимодействуют. Санкция как элемент правовой нормы является таковой именно в силу того, что содержит меры воздействия на участников диспозиционного правоотношения с целью обеспечения надлежащего их поведения. Эти же воздействия теряют свое назначение, если их оторвать от соответствующего структурного элемента данной правовой нормы Гревцов, Ю. И., Хохлов, Е. Б. О юридико-догматических химерах в современном российском правоведении // Правоведение. 2011. № 5. - С. 286..

Неслучайно, что многие авторы рассматривают проблему санкций одновременно в двух значениях. Нам тоже придется делать акценты на том или ином значении санкции в зависимости от специфики предмета исследования. При анализе того, чем обеспечивается диспозиция нормы права, речь пойдет о мерах воздействия. При решении вопроса о том, где указываются эти меры воздействия, на первый план выступает санкция как структурный элемент данной нормы (Приложение А-Д).

Причем нельзя согласиться с однозначным приоритетом одного из значений над другим: предлагается, например, поставить на первое место меры воздействия (принуждение), а на второе - санкцию как структурный элемент.

Необоснованным представляется также рассмотрение одного из аспектов проблемы при полном отсутствии упоминания о другом.

Что же представляют собой меры воздействия на лицо с целью обеспечения правил поведения, излагаемых в диспозиции той или иной нормы права?

Однозначного ответа на поставленный выше вопрос в научной литературе не содержится. Можно выделить несколько подходов к этой проблеме Мусаткина А.А. Понятие санкции в теории права. //Вестник Волжского ун-та им. В.Н. Татищева. Сер. «Юриспруденция». Вып.33. - Тольятти: Изд-во ВУиТ, 2013. - С.21-23. .

Во-первых, в качестве мер воздействия порою расцениваются только принудительные меры. При этом чаще говорится о том, что санкция - не просто принудительные меры, а указания на меры принуждения. Так, отмечается, что санкция - та часть нормы, которая указывает на меры, применяемые при ее несоблюдении. Последние, в свою очередь, именуются юридическими санкциями и трактуются как подвид мер правового принуждения наряду с государственно-необходимыми, профилактическими и превентивными мерами правового принуждения. При этом юридические санкции обозначаются как основная группа государственно-принудительных мер.

Профессор О.Э.Лейст трактует санкцию как указание на меры государственного принуждения за нарушение диспозиции, подчеркивая, что в санкции содержится способ принуждения к исполнению обязанности. По мнению автора, санкция включает также итоговую оценку поведения лица, нарушившего требование нормы.

В некоторых случаях в литературе делается акцент на том обстоятельстве, что санкцию нельзя равнять непосредственно с самими мерами принуждения, что санкция - это специальное указание на меры принуждения, реакция государства на правонарушение. С этим, однако, согласны далеко не все. Утверждается, к примеру, что санкция -прежде всего, мера принуждения к исполнению норм права, государственно-властная реакция, государственная оценка неправомерного поведения; государственное принуждение присутствует и при реализации санкций добровольно, без вмешательства компетентных государственных органов. Серегина В.В. особо указывает, что санкция -- конкретная мера принуждения, без нее норма перестает быть масштабом поведения.

Меры воздействия, олицетворяющие санкцию, иногда трактуются и как наказание (мера наказания). Представители не только науки уголовного права, но и общей теории права порой подчеркивают, сто санкция -- вид и мера возможного наказания (кары), если субъекты не выполняют предписание диспозиции. При таком подходе порою уточняется, что реализация наказания происходит посредством государственного принуждения, что санкция «определяет вид и пределы наказания (кары) правонарушителя, применяется на основании правонарушения, конкретизируется актом применения соответствующей правовой нормы, реализуется, как правило, посредством государственного принуждения, воздействует на статус правонарушителя и имеет своей целью его исправление и перевоспитание Мусаткина А.А. Понятие санкции в теории права. //Вестник Волжского ун-та им. В.Н. Татищева. Сер. «Юриспруденция». Вып.33. - Тольятти: Изд-во ВУиТ, 2013. - С.24-26. .

Санкция в первом значении подчас трактуется как меры воздействия без конкретизации того, что же непосредственно под ними должно пониматься. Например, в одной из работ по основам государства и права утверждается, что в санкции как структурной части правовой нормы устанавливаются меры воздействия, которые государственные органы способны применить к нарушителю данного правила. Профессор В.П. Грибанов напрямую указывает на то, что санкция -- определенная мера государственно-принудительного воздействия на правонарушителя. В трудах некоторых других авторов просматривается стремление рассмотреть наказание как принудительно осуществляемое средство воздействия. Тогда как принуждение и принудительное воздействие, принуждение и наказание хотя и близкие, но отнюдь не тождественные понятия, и их смешение представляется неоправданным.

В литературе широко распространен взгляд на правовую санкцию как на неблагоприятные правовые последствия. Как правило, подчеркивается, что неблагоприятные последствия включаются в правовую норму (точнее, в одну из ее частей -- санкцию), применяются компетентными органами. В некоторых работах предпринимаются попытки конкретизировать характер неблагоприятных правовых последствий, указывая, что санкция -установленная законом мера имущественных или иных невыгодных для лица последствий в случае несоблюдения предписаний закона; что к категории неблагоприятных последствий нужно относить и так называемые санкции «ничтожности», которые признают юридически безразличными те или иные юридически значимые действия.

Порой при рассмотрении исследуемой проблемы отсутствует прямое указание на то, что санкция выражается в неблагоприятных правовых последствиях. Это, однако, логически выводится из изложенного: хотя и говорится о мерах государственного воздействия, классификация санкций проводится по неблагоприятным последствиям Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. -- 3-е изд., перераб. и доп. -- М.: Юристъ, 2011. -- С. 103-105. .

Существует также попытка уравнять меры принуждения и неблагоприятные правовые последствия. Так С.Н. Братусь трактует санкцию нормы права через угрозу государственного принуждения к исполнению обязанности и угрозу наступления неблагоприятных последствий (если они предусмотрены) на случай нарушения нормы. В то же время он указывает на то, что «санкцией в точном смысле слова следует именовать лишь заложенную в юридической норме возможность (угрозу) принуждения по отношению к обязанному лицу на случай неисполнения им обязанности».

Профессор А.С. Пиголкин, утверждая, что санкция - специальное указание на меры принуждения, реакция государства на правонарушение, в то же время подчеркивает, что санкция всегда выступает в виде неблагоприятных последствий.

С подобной постановкой вопроса, при которой неблагоприятные правовые последствия оказываются тождественными мерам государственного принуждения, согласны не все специалисты. Например, профессор СВ. Курылев высказывается против приравнивания неблагоприятных правовых последствий и мер государственного принуждения, рассматривая санкцию как указание на такие последствия, а принудительные меры как подвид этих последствий. Аргументируется это тем, что ряд санкций применяется с участием компетентных государственных органов (с принуждением), другие же - без этого участия.

Существует и точка зрения, согласно которой указанные подходы объединяются: санкция рассматривается как меры принудительного воздействия, выражающиеся в невыгодных имущественных последствиях Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Т. 3. М.: Изд. Бр. Башмаковых, 1910. - С. 243-246. .

На наш взгляд, понимания под санкцией мер принуждения и неблагоприятных правовых последствий противоправного поведения нельзя считать идентичными хотя бы потому, что второе из них предполагает возможность применения санкций добровольно, без применения государственного принуждения; тогда как первое эту возможность исключает. Меры, заложенные в санкции нормы права вряд ли можно свести к принуждению. Принуждение, причем государственное, правовое - важный фактор, однако оно фигурирует, прежде всего, на стадии реализации норм. Санкции сами по себе не могут принуждать кого-либо к чему-либо. Лишь в процессе реализации возникает вопрос об их принудительном применении. Если же применяются правовосстановительные санкции, то далеко не всегда возникает необходимость в принуждении. Часто индивид, допустивший отклонение от требований нормы, добровольно восстанавливает нарушенное право или состояние. Санкции «ничтожности» в процессе их реализации лишь в редких случаях предполагают принуждение. Подход же к санкции как принудительным мерам, по сути, ведет к смешиванию санкции и процесса ее реализации.

Нельзя обойти вниманием и утверждение, что реализация санкций -- физическое принуждение, а угроза реализации - принуждение психологическое. Во-первых, реализация санкции очень редко предполагает непосредственно физическое принуждение. Даже в области уголовно-правовых санкций осужденные во многих случаях не всегда испытывают прямое физическое воздействие. В гражданско-правовой сфере применение силы непосредственно к той или иной личности применяется еще реже, чем в уголовно-исполнительной системе.

Представляется недостаточно оправданным признание психической угрозы, заложенной в санкции, принуждением, так как это влечет отождествление обязательного с принудительным. Справедливо подмечено, что принуждение - фактическое состояние, которое исключает для принуждаемого выбор поведения и, следовательно, выбор между исполнением и неисполнением обязанности.

В принципе, взгляд на санкцию как на правовой урон (лишения, обременения) ведет к сужению содержания интересующей нас категории. Урон, лишения, обременения присущи только штрафным (карательным) санкциям. Что касается трактовки правовой санкции как мер воздействия, то оно терминологически может вызвать предположение о каком-либо внешнем давлении, принуждении, что, по-видимому, выглядит не совсем корректно Чиркин, В. Е. Юридическое лицо публичного права. -М., 2012. -С. 42-43..

Из отмеченных выше подходов целесообразно остановиться на точке зрения, что санкция -- это неблагоприятные правовые последствия отклоняющегося от требования нормы поведения. Усиление этого утверждения ссылкой на то, что это есть реакция государства на соответствующее поведение, по-видимому, следует считать излишним, поскольку реакцией государства является не сама санкция, а процесс ее применения. То же самое можно сказать и о попытке приписать санкции такое свойство, как оценка поведения лица: оценка дается не самой санкцией, а правоприменительным актом, хотя и с учетом требований норм права.

На наш взгляд, поощрение наряду с неблагоприятными правовыми последствиями относится к содержанию санкций. Этого мнения придерживается целый ряд правоведов. По-видимому, необходимо согласиться с тем, что этимологически значение слова «санкция» охватывает не только негативные, но и позитивные последствия («одобрение», «разрешение», «санкционирование»). Санкции, как меры воздействия, призваны превентивным образом влиять на участников регулируемых отношений. Структура нормы с поощрительной санкцией в виде благоприятных правовых последствий, логически ей не противоречащих, такова: в ней есть диспозиция, где дается образец желательного поведения, и санкция, стимулирующая такое поведение поощрительными мерами. Часто поощрительные санкции соседствуют в нормативных актах с неблагоприятными правовыми последствиями. Наиболее выпукло это проявляется в трудовом законодательстве - ст. 134 Кодекса законов о труде РФ, которая говорит о поощрениях за особые трудовые заслуги, ст. 135 - о взысканиях за нарушение трудовой дисциплины. Нельзя не учесть всего этого, тем более что все явления и процессы нужно рассматривать в максимально возможном числе взаимосвязей. И представляется оправданным, что позитивное и негативное включается в содержание санкции как взаимодействующие противоположности.

Важно отметить, что поощрительная санкция, как и неблагоприятно-правовая, может обеспечивать и надлежащее действие, и бездействие, которое в тех или иных случаях может быть социально полезным. Нельзя, однако, отвергать и те ситуации, когда поощрительные (или иные стимулирующие меры) заключены в диспозиции нормы права Строгович М.С. Сущность юридической ответственности // Советское государство и право. 1979. №5..

Все сказанное выше приводит к убеждению в том, что нет необходимости разделять как абсолютно несовместимые понятия неблагоприятные правовые последствия и поощрительные меры. И те, и другие служат обеспечению той модели поведения, которую законодатель считает выгодной для государства и общества, однако достигается эта цель разными путями. Поэтому более оправданным представляется понимать под санкцией «тот ее структурный элемент, где дозируется мера обеспечения предусмотренного в ее диспозиции масштаба поведения».

Нельзя умалять и роль принуждения в правовой сфере. Не вызывает сомнения необходимость принуждения во многих сферах, особенно в сфере превенции, профилактики, в процессуальной области. Однако это - не вопрос содержания санкции правовых норм, тем- более что названные меры (превентивные, профилактические, процессуальные) составляют содержание самостоятельных норм, которые содержат собственные санкции, обеспечивающие соблюдение требований их диспозиций.

Итак, санкция -- это, во-первых, структурный элемент правовой нормы, обеспечивающий соблюдение предусмотренного в ее диспозиции правила поведения, во-вторых, это сами обеспечительные меры (неблагоприятные правовые последствия и меры поощрения).

Но остается выяснить, является ли санкция обязательной для каждой нормы права. Как известно, в качестве элементов структуры правовой нормы в большинстве случаев выделяют три компонента: гипотезу -- указание на условия, жизненные ситуации, при которых «приводится в движение» диспозиция; диспозицию -те самые правила поведения, ради которых создается норма; и санкция, о содержании которой уже сказано выше. Кроме того, порою выделяют указание на субъектный состав и указание на социальную цель. Однако известна и точка зрения, что традиционные элементы (гипотеза, диспозиция и санкция) содержатся только в нормах, рассчитанных на правонарушение Радько, Т.Н. Теория государства и права. 2-е изд. М.: Проспект, 2009. - С. 304-306. .

Следует отметить также, что существует подход, согласно которому по существу упраздняется общее понятие правовой нормы, в качестве первичного подразделения права фигурирует «норма - предписание» - элементарное, логически завершенное государственно-властное нормативное веление (установление), непосредственно выраженное в тексте нормативного юридического акта, и выделяется логическая норма, как формулируемое логическим путем общее правило, которое воплощает органические связи между нормативными предписаниями и обладает полным набором свойств, раскрывающих государственно-властную регулятивную природу. При этом подчеркивается, что норма-предписание состоит из гипотезы и диспозиции (либо санкции), а структура логической нормы включает три элемента (гипотеза, диспозиция и санкция).

Такого рода упразднение общей категории нормы ведет к тому, что санкция рассматривается как атрибут нормы, а не ее структурный элемент. Схожую позицию можно встретить и в других работах, где подчеркивается, что анализ правовых норм по трехчленной формуле не является единственно возможным; нормы делятся на нормы позитивного регулирования и правоохранительные, и только первые из них состоят из гипотезы, диспозиции и санкции.

Иная точка зрения заключается в том, сопряжена с признанием того факта, что охранительная и регулятивная функции правовых норм неразрывно связаны. Но она допускает, что охранительные меры не всегда находят свое закрепление в особых нормах (сразу же отметим, что, на наш взгляд, таких особых норм вообще не существует - А.К.), что норма из гипотезы и санкции есть всё же базовое звено гражданско-правовой охранительной системы.

В литературе существует также мнение, что норма права может иметь санкцию, но также охраняться другими нормами, в том числе их санкциями. Это объясняется тем, что норма права и текст статьи нормативного акта не всегда совпадают друг с другом, законодательство включает в себя статьи, не укладывающиеся в рамки традиционного учения о структуре юридической нормы. Несколько схожим выглядит утверждение, что санкция может выводиться из общих положений о защите государством нарушенных субъективных прав или даже подразумеваться Общая теория юридической ответственности. Хачатуров Р. Л., Липинский Д. А. Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2007. - С. 67-69. .

В подтверждение того, что не каждая норма имеет собственную санкцию, нередко приводятся примеры из законодательства. Так, говорится о статье 105 Конституции РФ, в которой якобы нет санкции. Однако, как известно, статья закона и норма права - далеко не одно и то же. Если приглядеться внимательно, то окажется, что в Конституции РФ есть организационные санкции на случай нарушения порядка принятия федеральных законов. Согласно п.4 ст. 105 Конституции отклонить принятый Государственной Думой федеральный закон может Совет Федерации, по п. 3 ст. 107 Президент России, причем отклонение на практике производится и по мотиву несоблюдения процедуры принятия федерального закона.