Заканчивая первую главу исследования, можно сделать следующий вывод.

Необходимая оборона - это правомерное, социально полезное деяние, исключающее как признаки преступления, так и признаки конкретного состава преступления, регламентированное для достижения целей уголовно-правового регулирования путем установления уголовным правом оснований, пределов и других условий, при нарушении которых данное деяние способно стать общественно опасным, причинить вред объекту уголовно-правовой охраны и соответствовать признакам конкретного состава преступления.

Превышением пределов необходимой обороны считается причинение посягающему чрезмерного и не вызванного необходимостью вреда, с помощью которого действительно удалось отразить посягательство. Пределы необходимой обороны остаются соблюденными в случаях умышленного причинения посягающему вреда, предусмотренного ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК РФ, даже при явной чрезмерности такого вреда по сравнению с характером и опасностью посягательства, в случаях, когда посягательство невозможно отразить путем причинения меньшего вреда, либо когда посягательство продолжается, несмотря на применение подобных защитных мер.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, представляет собой ситуацию, условия которой исключают преступность краткосрочного лишения свободы, причинения физического и имущественного вреда лицу, совершившему преступление, при необходимости доставить его органам власти для привлечения к ответственности и пресечь возможность совершения им новых преступлений.



2. Проблемы квалификации при превышении пределов необходимой обороны и мер при задержании лица, совершившего преступление

2.1 Соучастие в преступлениях, совершенных при превышении пределов необходимой обороны

Вопрос о возможности соучастия в преступлениях, совершенных при эксцессе обороны, является дискуссионным в отечественной уголовно-правовой литературе. Так, В.Ф. Кириченко полагал, что такое соучастие возможно в случаях, когда имеется умысел в отношении причинения результата, независимо от субъективного отношения к превышению пределов необходимой обороны. И.С. Тишкевич считал, что в результате неправильного анализа форм виновности при совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны В.Ф. Кириченко пришел к явно ошибочному выводу о возможности соучастия в неосторожном превышении необходимой обороны. По мнению Н.Н. Паше-Озерского, преступления при превышении пределов необходимой обороны могут быть совершены в соучастии. Такое соучастие возможно как в виде подстрекательства, так и в виде пособничества.

Представляется, что соучастие в преступлениях при эксцессе обороны возможно не только в виде подстрекательства или пособничества, но, в большинстве случаев, и в форме соисполнительства (простого соучастия).

Уголовный закон признает соучастием “умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления” (ст. 32 УК РФ). Следовательно, о соучастии в преступлении при эксцессе обороны можно говорить лишь в тех случаях, когда со стороны лица, осуществляющего оборонительные действия, имело место умышленное причинение вреда при умышленном превышении им пределов необходимой обороны. С другой стороны, деятельность самого соучастника должна быть умышленной, т.е. соучастник должен непременно осознавать, что осуществляющий защитные действия (исполнитель) находится в состоянии необходимой обороны, что тот умышленно превышает ее пределы, и тем не менее желает наступления общественно опасных последствий в виде смерти посягавшего либо тяжкого вреда его здоровью в результате такого превышения исполнителем пределов необходимой обороны.

По образному выражению Н.С. Таганцева, соучастие сродни игре в оркестре, где каждый инструмент, каждый музыкант, хотя и ведет партию, но все музыкальное произведение является результатом их общих усилий.

Одним из объективных признаков соучастия является участие в совершении одного и того же преступления двух или более лиц. Без этого количественного признака немыслимо соучастие. Однако наличия только этого количественного признака еще недостаточно. Для соучастия необходимо, чтобы каждое из лиц, участвующих в совершении одного и того же преступления при эксцессе обороны, совершало такие действия, которые были бы значительными, способными существенным образом повлиять на достижение определенного преступного результата.

Для соучастия при превышении пределов необходимой обороны с объективной стороны необходимо установить наличие причинной связи между действиями каждого из соучастников и наступившим преступным результатом в виде смерти посягавшего либо тяжкого вреда его здоровью. Необходимо также, чтобы лица, участвующие в совершении одного и того же преступления при эксцессе обороны, действовали совместно (сообща) Юсупов Р. Соотношение аффекта и превышения пределов необходимой обороны // Российская юстиция. -- 2009. -- № 5.- С.71-72..

Внутренняя согласованность действий отдельных лиц является необходимым признаком соучастия, так как в этом случае совместность не заключается в простом объединении людей в пространстве и времени даже при единой цели, а требует строго согласованного выполнения взаимосвязанных действий. Причем, как справедливо отмечает Н.П. Берестовой, согласованность должна быть внутренней, психической, ибо внешняя форма сама по себе еще не свидетельствует о соучастии. Иными словами, согласованность как субъективный признак, обязательный для соучастия в преступлении при эксцессе обороны, состоит во взаимном выражении намерения лица участвовать в совершении преступления совместно с другим лицом (лицами), следовательно, согласованность действий соучастников преступления представляет внутреннее выражение совместной деятельности виновных, ту необходимую психическую связь между соучастниками, которая характеризует совместность их деятельности с субъективной стороны.

Итак, к субъективным признакам соучастия при превышении пределов необходимой обороны следует отнести: а) умышленный характер совместной деятельности соучастников преступления, который, в свою очередь, характеризуется взаимной осведомленностью соучастников о характере совершаемых ими действий (бездействия) (интеллектуальный момент умысла) и их согласованностью (волевой момент умысла); б) умышленный характер совершаемого участниками преступления при эксцессе обороны.

Объективно совместная деятельность двух или более лиц, совершивших неосторожное преступление, исключает юридическую оценку поведения виновных по правилам соучастия. Это означает, что субъективная сторона соучастия в преступлении предполагает только умышленную вину. Причем умысел на присоединение лица к преступным действиям других лиц может быть только прямым, а по отношению к преступным последствиям -- как прямым, так и косвенным.

Представляется, что самой распространенной формой соучастия при эксцессе обороны является простое соучастие (соисполнительство) -- такое соучастие, при котором все совместно действующие лица непосредственно выполняют объективную сторону преступления. Объем деятельности соисполнителей может быть примерно равным либо различным. Для признания лица соисполнителем необходимо, чтобы он выполнил хотя бы часть деяния, входящего в объективную сторону состава преступления при эксцессе обороны. Совместные деяния, не составляющие непосредственного исполнения рассматриваемых преступлений, выходят за пределы данной формы соучастия. Соисполнительство -- объединение, существующее непродолжительное время. Чаще всего оно сохраняется на период одного скоротечного преступного события, какими и являются преступления, совершаемые при превышении пределов необходимой обороны Юсупов Р. Соотношение аффекта и превышения пределов необходимой обороны // Российская юстиция. -- 2009. -- № 5.- С.43..

По объему выполнения соучастниками внешней, объективной стороны преступлений, совершенных при превышении пределов необходимой обороны, соисполнительство имеет три разновидности: а) соисполнительство, при котором каждый из соучастников полностью выполняет объективную сторону преступления при эксцессе обороны; б) соисполнительство, при котором один из соучастников выполняет объективную сторону преступления полностью, другой -- выполняет только часть ее; в) соисполнительство, при котором каждый из соучастников выполняет только часть объективной стороны преступления, совершенных при превышении пределов необходимой обороны. Действия соисполнителя в соответствии с ч. 2 ст. 34 УК должны быть квалифицированы только по статье Особенной части без ссылки на ст. 33 УК, в которой дается определение каждого вида соучастия.

Изучение судебной практики показывает, что преступления при эксцессе обороны совершаются группой лиц без предварительного сговора. В отечественной науке уголовного права толкование данной разновидности совместной преступной деятельности большинством ученых сводится к тому, что этот вид соучастия характерен для ситуационных посягательств, какими и являются преступления при превышении пределов необходимой обороны, когда субъекты совершают одно и тоже преступление заведомо совместно при незначительной степени совместности и при отсутствии предварительной договоренности об этом. Согласованность преступной деятельности соучастников в указанных случаях незначительна, субъективная связь между ними минимальна и ограничивается знанием одного соучастника о присоединившейся преступной деятельности другого, что обычно устанавливается или в момент начала совершения преступления при эксцессе обороны, или даже в процессе его совершения.

Соучастие без предварительного сговора возникает внезапно, на месте совершения преступления при превышении пределов необходимой обороны, без предварительного обсуждения преступного плана и способа действий. Совместность умысла при отсутствии предварительного сговора сводится к наличию минимальной субъективной связи, которая требуется для указанного проявления совместной преступной деятельности. Это следует понимать так, что соучастники при эксцессе обороны в итоге действуют сообща при наличии незначительной степени совместности, где их субъективное единение аморфно и кратковременно. При таком единении каждый соучастник должен осознавать, что он совместно с другими лицами совершает одно и то же преступное деяние Ткаченко В.И. Теоретические основы необходимой обороны и квалификация преступлений, совершенных при превышении ее пределов: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. -- М., 1982.  - С.22..

В случае совместного совершении преступления при превышении пределов необходимой обороны несколькими лицами без предварительного сговора между ними имеет место однородная преступная деятельность всех соучастников, т.е. налицо соисполнительство, когда каждый из соучастников непосредственно принимает участие в выполнении состава преступления при эксцессе обороны. Факт отсутствия предварительного сговора не дает возможности соучастникам, совершающим преступления при превышении пределов необходимой обороны, согласовать свои действия, заранее продумать и подготовить все необходимое, а также принять меры к сокрытию следов преступления. Однако это вовсе не означает, что указанное обстоятельство вообще не может придавать повышенную опасность данному виду преступной деятельности.

Известно, что групповое совершение преступлений при эксцессе обороны, даже если между соучастниками и не было предварительного сговора, зачастую гораздо опаснее совершения тех же преступлений одним обороняющимся, так как объединение усилий нескольких лиц, направляющих свои действия к достижению одного и того же преступного результата, взаимная поддержка и т.д., могут серьезно облегчить совершение преступления, а подчас и обусловить причинение значительно большего вреда посягавшим Зуев В.Л., Стеснова Т.И., Корнева Л.С. Практика применения уголовно-правовых институтов необходимой обороны и крайней необходимости // Информационный бюллетень Следственного комитета МВД РФ. -- 1996. -- № 2. - С.211-212..

Необходимо, однако, иметь в виду, что в данном случае подразумевается совершение преступления группой лиц, хотя и не имеющих между собой предварительного сговора, но обязательно принимающих непосредственное участие в выполнении состава преступления при эксцессе обороны. Только при этом условии данная форма соучастия характеризуется повышенной общественной опасностью. Иными словами, преступление при превышении пределов необходимой обороны, совершаемое группой лиц без предварительного сговора между ними, предполагает совместное участие двух или большего количества лиц в совершении данного преступления, причем все участники являются исполнителями преступления Беляева Н.В., Орешкина Т.Ю. Вопросы применения института необходимой обороны // Сб. мат. Всерос. конф. -- Томск, 2012. - С.58..

Представляется, что соучастие в эксцессе обороны возможно и в виде подстрекательства (п. 4 ст. 33 УК). Подстрекательство представляет собой склонение к преступлению, внушение другому лицу мысли о желательности, необходимости, потребности или выгодности конкретного преступления, т.е. процесс воздействия на волю и интеллект исполнителя преступления при эксцессе обороны. Под склонением к совершению преступления при эксцессе обороны понимается возбуждение решимости у других лиц совершить определенное преступное деяние в виде причинения смерти либо тяжкого вреда здоровью посягающего. Методы и средства, к которым может прибегнуть подстрекатель для возбуждения в другом лице решимости совершить преступление, бывают весьма разнообразными; формы же, в которые он облекает свою деятельность, ограничены, прежде всего, способом общения людей друг с другом, способом передачи мыслей одного лица другому. Любое средство, используемое подстрекателем,-- угроза, совет, просьба, убеждение и т.д. -- облекается, как правило, в словесную форму. Представляется, что подстрекательство в форме конклюдентных действий нехарактерно для преступлений, совершаемых при превышении пределов необходимой обороны в силу их специфики.

Таким образом, с объективной стороны подстрекательство характеризуется лишь как активное действие, направленное на возбуждение у исполнителя решимости совершить конкретное преступление при эксцессе обороны. В результате бездействия склонить кого-либо к совершению преступления невозможно, бездействие лишь может содействовать совершению преступления, что выходит за рамки подстрекательства и является пособничеством при определенных обстоятельствах Ткаченко В.И. Теоретические основы необходимой обороны и квалификация преступлений, совершенных при превышении ее пределов: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. -- М., 1982. - С.23..

В действующем законодательстве нет каких-либо предписаний об ответственности за провокационную деятельность (исключение составляет преступление, предусмотренное ст. 304 УК РФ), которая побуждает другое лицо к совершению преступления. Однако судебная практика такие случаи рассматривает как подстрекательство к соответствующему преступлению.

Практически возможна ситуация, когда кто-либо подстрекает другое лицо спровоцировать кого-либо на посягательство, а затем, превысив пределы необходимой обороны, расправиться с этим лицом. Но такой случай будет не подстрекательством к превышению пределов необходимой обороны, а подстрекательством к деянию, именуемому провокацией обороны, и должен квалифицироваться на общих основаниях как убийство или умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, с применением статьи о соучастии.

Подстрекательство возможно лишь в отношении конкретного преступления, совершаемого при эксцессе обороны. Иначе говоря, оно должно быть связано со склонением определенного лица к совершению общественно опасных действий, направленных на причинение конкретного вреда реально посягавшему лицу в виде смерти либо тяжкого вреда его здоровью.

Подстрекательство должно быть конкретизировано по объекту. Не может рассматриваться как подстрекатель лицо, хотя и призывающее к совершению преступления при превышении пределов необходимой обороны, но не указывающее, против какого конкретного объекта это преступление должно быть направлено. В то же время подстрекательство должно быть конкретизировано по субъекту, т.е. по лицу, в отношении которого оно осуществляется. Общий призыв к преступлению при эксцессе обороны, не обращенный к конкретному исполнителю, не может рассматриваться как подстрекательство и не влечет за собой ответственности, если только по закону он не образует самостоятельного преступления, ответственность за которое установлена непосредственно в статьях Особенной части УК. Таким образом, подстрекательство всегда должно быть конкретизировано по всем элементам состава преступления при превышении пределов необходимой обороны Огурцов Н.А., Меркурьев В.В. Дискуссионные вопросы уголовно-правовой квалификации деяний, совершенных в состоянии необходимой обороны // Проблемы уголовной ответственности и наказания: Сб. науч. тр. -- Рязань, 2004.- С.98-99..

С субъективной стороны деятельность подстрекателя характеризуется наличием прямого умысла, когда виновный не только осознает, что своими действиями возбуждает решимость у другого лица совершить преступление при превышении пределов необходимой обороны, предвидит, что в результате его действий и действий исполнителя неизбежно или возможно наступят общественно опасные последствия, но и активно направляет свою волю к достижению именно этой цели, желая совершения данного конкретного преступления. Прямой умысел, с которым действует подстрекатель, может быть неопределенным, что допускает склонение другого лица к совершению преступления с эксцессом обороны, которое может повлечь последствия различной тяжести (смерть посягавшего либо тяжкий вред его здоровью).

Соучастие в преступлениях при превышении пределов необходимой обороны возможно не только в виде подстрекательства, но и в виде пособничества (п. 5 ст. 33 УК). Сознанием пособника должно непременно охватываться (как и при подстрекательстве к превышению пределов необходимой обороны), что лицо, которому оказывается такое содействие, находится в состоянии обороны и что он, пособник, своими действиями помогает выполнению преступления, совершаемого при эксцессе обороны. Пособник должен также желать или сознательно допускать причинение последствий в виде смерти либо тяжкого вреда здоровью посягавшего в результате превышения лицом, осуществляющим необходимую оборону, ее пределов Зуев В.Л. Необходимая оборона и крайняя необходимость. Вопросы квалификации и судебно-следственной практики. -- М.: Кросна -- лекс, 2006. - С.114..

При пособничестве выполнению преступления, совершаемого с эксцессом обороны, как и при подстрекательстве к совершению такого преступления, соучастие ограничено во времени, т.е. вопрос о соучастии возникает лишь с того момента, когда уже существует состояние необходимой обороны, ибо без наличия такого состояния, как известно, невозможно и превышение ее пределов. При пособничестве, как и при всяком соучастии, лицо должно умышленно принимать участие в причинении преступного результата, однако такое участие имеет свои специфические особенности, обусловливающее выделение в числе соучастников фигуры пособника. Эти особенности состоят в том, что пособник, присоединяя свою преступную деятельность к деятельности других лиц, уже после возникновения у них намерения совершить преступление с эксцессом обороны, помогает этим лицам в его осуществлении Необходимая оборона. Уголовно-правовые и процессуально-тактические вопросы / Авторы-сост. А.А. Андреева, С.К. Питерцев. -- СПб., 2006. - С.111..

Пособничество отличается от исполнительства тем, что помощь пособника, как правило, предшествует факту совершения преступления (что не характерно для эксцесса обороны) или, если и совпадает с ним по времени, то не выражается в непосредственном участии в выполнении действий, описанных в соответствующей статье Особенной части УК.

Однако при характеристике пособничества нельзя ограничиваться подобного рода негативными признаками и общим указанием на то, что виновный в данном случае оказывает помощь другим лицам в совершении преступления при эксцессе обороны -- важно установить конкретные формы оказания такой помощи. В законодательном определении пособничества предусмотрены способы и средства оказания помощи в совершении преступления. Эти способы и средства могут быть физическими (материальными) и интеллектуальными (психическими). Учитывая эту специфику, пособничество делят на два вида: физическое и интеллектуальное Старых С.М. Ответственность за убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление: автореф. дис. … канд.юрид.наук. М., 2003. - С.9..

Физическое пособничество заключается в совершении действий, помогающих исполнителю осуществить объективную сторону состава преступления с эксцессом обороны. К числу этих действий относятся: а) предоставление исполнителю необходимых орудий для осуществления его преступного замысла; б) устранение препятствий, мешающих исполнителю выполнить объективную сторону состава преступления; в) создание необходимых условий, обеспечивающих совершение преступления при превышении пределов необходимой обороны Огурцов Н.А., Меркурьев В.В. Дискуссионные вопросы уголовно-правовой квалификации деяний, совершенных в состоянии необходимой обороны // Проблемы уголовной ответственности и наказания: Сб. науч. тр. -- Рязань, 2004.- С.102..

Предоставление орудий преступления связано обычно с передачей пособником исполнителю тех или иных предметов материального мира, которые должны помочь последнему реализовать свое преступное намерение. Такими предметами могут быть холодное и огнестрельное оружие, подручные средства (например, камень, палка и т.п.). Исчерпать этот перечень невозможно, как невозможно и привязать отдельные орудия, предоставленные пособниками, к определенному преступлению. Таким образом, в качестве орудий преступления могут выступать самые различные предметы материального мира при условии, что по своим свойствам они могут оказать исполнителю помощь в осуществлении объективной стороны состава конкретного преступления при превышении пределов необходимой обороны Пархоменко С.В. Уголовно-правовые гарантии реализации права на необходимую оборону (вопросы теории): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. -- СПб., 2006. - С.12..

Интеллектуальное пособничество заключается в психическом воздействии пособника на сознание и волю исполнителя с тем, чтобы укрепить его решимость совершить преступление, конкретизировать его умысел. К числу средств, к которым прибегает интеллектуальный пособник, относятся советы, указания, а также заранее данное обещание скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, следы преступления и предметы, добытые преступным путем.

Анализ судебной практики свидетельствует о том, что в преступлениях, совершаемых при превышении пределов необходимой обороны, интеллектуальное пособничество возможно в виде заранее данного обещания скрыть преступника, орудия и средства совершения преступления, а также следы преступления. Давая исполнителю обещание скрыть преступление при эксцессе обороны, не сообщать о нем органам власти или не препятствовать его совершению, пособник тем самым укрепляет решимость исполнителя к действию, способствует становлению его умысла. При таком обещании в расчет исполнителя вводится дополнительный фактор, способный склонить его к преступной деятельности -- надежда на то, что его укроют, о нем не сообщат, ему не будут препятствовать. В данном случае содействие совершению преступления при эксцессе обороны выражается не в сокрытии преступника, следов или орудий преступления, а в самом обещании сделать это, что укрепляет волю и решимость исполнителя на совершение указанного преступления, так как создает уверенность в его успешном осществлении. Представляется, что под обещанием следует понимать не только словесное заверение, но и конклюдентные действия, само же исполнение обещания имеет второстепенное значение Необходимая оборона. Уголовно-правовые и процессуально-тактические вопросы / Авторы-сост. А.А. Андреева, С.К. Питерцев. -- СПб., 2006.- С.112-113. .

Особенностью указанной разновидности интеллектуального пособничества является то, что обещание дается подстрекателем уже в процессе совершения преступления при превышении пределов необходимой обороны, но до его фактического завершения. Действия, совершенные после окончания преступления при эксцессе обороны, не находятся в причинной связи с совершенным преступлением и, соответственно, не могут образовывать соучастия.

С субъективной стороны пособничество в преступлениях с эксцессом обороны характеризуется умышленной формой вины. Пособник осознает общественно опасный характер своих действий и действий исполнителя, предвидит возможность или неизбежность причинения в результате совместных действий единого общественно опасного результата в виде смерти либо тяжкого вреда здоровью посягающего и желает (прямой умысел), а в некоторых случаях и сознательно допускает причинения указанных последствий либо безразлично к ним относится (косвенный умысел). Иными словами, его предвидение должно охватывать объективную сторону действий исполнителя и причинную связь между преступлением при эксцессе обороны, совершаемым исполнителем, и его пособника, действиями. Как и при подстрекательстве, мотивы и цели пособника и исполнителя могут быть разными по содержанию.

Квалификация действий пособника зависит от результатов деятельности исполнителя преступления, совершенного при превышении пределов необходимой обороны. Представляется, что если обороняющийся, несмотря на все выполненные действия пособника, не смог довести преступление до конца, то содеянное пособником должно квалифицироваться как покушение на преступление при эксцессе обороны.

Интеллектуальное пособничество в виде дачи советов, указаний, предоставления информации, заранее данного обещания скрыть предметы, добытые преступным путем, а равно заранее данного обещания приобретения или сбыта таких предметов, не могут иметь места при совершении преступлений при эксцессе обороны в силу их специфики Пархоменко С.В. Уголовно-правовые гарантии реализации права на необходимую оборону (вопросы теории): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. -- СПб., 2006. - С.13. .

Следует подчеркнуть, что невозможна организация преступления при эксцессе обороны и руководство им, поскольку в таких случаях предварительный сговор обязателен, а, как было отмечено выше, у соучастников в совершении преступлений при превышении пределов необходимой обороны предварительный сговор отсутствует.

2.2 Анализ судебной практики по проблемному применению законодательства о необходимой обороне и мер при задержании лица, совершившего преступление

превышение оборона преступление задержание

Автором выпускной квалификационной работы были изучены статистические данные за 2012-2014 гг., выявляющие состояние правоприменительной практики в сфере необходимой обороны в целом по Российской Федерации и конкретно по Забайкальскому краю. Автором был сделан вывод о недостаточности статистических показателей, поскольку не ведется официальная статистика количества случаев необходимой обороны, а также статистика преступлений, совершенных при нарушении иных условий реализации необходимой обороны, кроме превышения ее пределов.

С 2012 г. число лиц, осужденных по ч. 1 ст. 108 УК РФ или по ч. 1 ст. 114 УК РФ, применительно к каждой из названных статей ни разу не превысило 1 тыс. человек (в целом по России). В период с 2012 по 2014 гг. оправдательные приговоры, подтверждающие установление факта необходимой обороны в деянии подсудимого, были вынесены в отношении 162 лиц, причем в Забайкальском крае по делам о необходимой обороне было вынесено всего 16 оправдательных приговоров и 200 обвинительных.

Обобщение судебной практики в Забайкальском крае за 2012-2014 гг. по уголовным делам о преступлениях против жизни и здоровья, предусмотренных ст.ст. 105-111 УК РФ, проведенное Забайкальским краевым судом, показало, что преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 108 УК РФ и ст. 114 УК РФ, встречаются только в единичных случаях, в то время как за этот же период вынесено 645 обвинительных приговоров по ст. 105 и ст. 111 УК РФ в отношении 664 лиц.

По официальным данным последней Всероссийской переписи населения численность постоянного населения РФ в возрасте старше 16 лет на 14 октября 2010 г. составляла 119,7 млн. человек.

Данные МВД РФ о состоянии преступности за 2012-2014 гг. показывают, что число погибших от преступных посягательств ежегодно исчисляется десятками тысяч, количество грабежей - сотнями тысяч, разбойных нападений - десятками тысяч.

Таким образом, выявлено явное несоответствие между возможным числом посягательств, пресекать которые граждане способны путем необходимой обороны, числом потенциальных обороняющихся, а также числом лиц, осужденных за превышение пределов необходимой обороны.

Для иллюстрации ошибок, которые могут допускаться при применении норм о необходимой обороне и мер при задержании преступника, автор обращается к судебной практике. Обзор был произведен по делам, рассмотренным в 2012, 2013 и 2014 годах судами г. Читы (Центральный, Ингодинский, Железнодорожный районные суды).

Всего в рамках данной выпускной квалификационной работы было изучено 25 дел. Из них по ч. 1 ст. 114 УК РФ - 15 дел, по ч. 1 ст. 108 УК РФ 11 дел. Одно дело из указанных было рассмотрено по ч. 1 ст. 114 УК РФ и по ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Вопросы необходимой обороны и причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, в настоящее время урегулированы ст.ст. 37, 38 УК РФ и Постановлением Пленума Верховного Суда РФ № 19 от 27.09.2012г. «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступления», которое пришло на смену Постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств».

В отличие от ранее действовавшего Постановления новое Постановление Пленума Верховного Суда РФ раскрывает содержание основных признаков необходимой обороны, которые ранее не раскрывались и формировались практикой применения судами уголовного закона.

В частности разъяснено, что наряду с защитой от посягательства предусмотренного ч. 2 ст. 37 УК РФ в соответствии с указанной нормой допустима защита и от иных посягательств, которыми могут являться совершение и иных деяний (действий или бездействия), в том числе по неосторожности, предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса Российской Федерации, которые, хотя и не сопряжены с насилием, однако с учетом их содержания могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. К таким посягательствам относятся, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения.

Раскрыт момент, с которого обороняющееся лицо имеет право на необходимую оборону при наличии реальной угрозы нападения - это момент, когда посягающее лицо готово перейти к соответствующему деянию. Суду необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства.

Определены обстоятельства, которые необходимо учитывать при решении вопроса о неожиданности посягательства.

В зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства.

Отмечено, что состояние необходимой обороны может быть вызвано и общественно опасным посягательством, носящим длящийся или продолжаемый характер (например, незаконное лишение свободы, захват заложников, истязание и т.п.). Право на необходимую оборону в этих случаях сохраняется до момента окончания такого посягательства.

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть посягавшего лица, надлежит квалифицировать только по части 1 статьи 114 УК РФ.

Новшеством является то, что правила о необходимой обороне распространяются на случаи применения не запрещенных законом автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений для защиты охраняемых уголовным законом интересов от общественно опасных посягательств, но если в указанных случаях причиненный посягавшему лицу вред явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, содеянное следует оценивать как превышение пределов необходимой обороны. При срабатывании (приведении в действие) таких средств или приспособлений в условиях отсутствия общественно опасного посягательства содеянное подлежит квалификации на общих основаниях.

Пленум более детально остановился на вопросах причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ в большей степени нашли свое отражение вопросы, связанные с компенсацией вреда причиненного преступлениями, предусмотренными ст. 108 и ст. 114 УК РФ.

Возвращаясь к содержанию Постановления Пленума и переходя к обсуждению проблемных вопросов применения судами законодательства о необходимой обороне прежде всего необходимо отметить, что уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны, то есть когда по делу будет установлено, что оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства, указанного в части 2 статьи 37 УК РФ, такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства, и без необходимости умышленно причинил посягавшему тяжкий вред здоровью или смерть. При этом ответственность за превышение пределов необходимой обороны наступает только в случае, когда по делу будет установлено, что оборонявшийся осознавал, что причиняет вред, который не был необходим для предотвращения или пресечения конкретного общественно опасного посягательства.

Признав в действиях подсудимого признаки превышения пределов необходимой обороны, суд не может ограничиться общей формулировкой и должен обосновать в приговоре свой вывод со ссылкой на конкретные установленные по делу обстоятельства, свидетельствующие о явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства.

Примером, когда судами не в полной мере учитывались указанные разъяснения, являются следующие дела.

Дело поступило в Центральный суд г.Читы по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Из материалов дела следовало, что потерпевший умышленно нанес подсудимой не менее одного удара кулаком по лицу в область левого глаза и не менее пяти ударов ногами по голове и телу. После этого подсудимая прошла на кухню, взяла нож и, вернувшись в комнату, предупредила потерпевшего о том, что в случае нанесения ей побоев, она нанесет ему удар ножом. После этого потерпевший, удерживая подсудимую левой рукой за горло, кулаком правой руки нанес ей один удар в область левого глаза. После этого подсудимая нанесла потерпевшему ножом один удар в область левой груди.

Подсудимая ходатайствовала о применении особого порядка судебного разбирательства.

Суд при назначении судебного заседания выразил сомнения в правильности квалификации действий подсудимой и назначил рассмотрение дела в общем порядке.

В ходе рассмотрения дела в суде государственный обвинитель переквалифицировал действия подсудимой на ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Приговором суда осужденная признана виновной в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Приняв во внимание установленные в судебном заседании обстоятельства по делу, в частности то, что причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшему со стороны подсудимой предшествовали длительный конфликт между ними и нанесение подсудимой телесных повреждений потерпевшим, учитывая изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения, что является обязательным для суда, суд квалифицировал действия подсудимой по ч. 1 ст. 114 УК РФ (в редакции ФЗ № 26-ФЗ от 07.06.2011г.).

Вместе с тем в приговоре суда отсутствуют выводы о том, в чем заключалось превышение пределов необходимой обороны, суд не привел фактических обстоятельств и не сделал на их основе вывод о явном несоответствии действий подсудимой характеру и опасности посягательства.

Суд не соотнес характер и опасность посягательства и совершенные в ответ на него действия подсудимой не обосновал в приговоре их явное несоответствие.

В результате суд, ограничившись лишь общими формулировками квалификации действий подсудимой, по существу не установил в ее действиях превышение пределов необходимой обороны.

Допущенное нарушения является результатом невыполнения требований, применявшегося на момент постановления приговора Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.1984г. №14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств», а именно п. 14, согласно которому, усмотрев в действиях подсудимого признаки превышения пределов необходимой обороны, суд не может ограничиться общей формулировкой и обязан обосновать в приговоре свой вывод со ссылкой на конкретные установленные по делу обстоятельства, свидетельствующие о явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства.

Следующее дело поступило в Железнодорожный районный суд г.Читы по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

В ходе рассмотрения уголовного дела государственный обвинитель изменил обвинение на ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Суд, оценив показания свидетелей, потерпевшего и подсудимого с учетом позиции государственного обвинителя, квалифицировал действия подсудимого по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Уголовное дело было прекращено в соответствии со ст. 25 УПК РФ.

Вместе с тем, прекращение уголовного дела не исключает обязанность суда при квалификации действий подсудимого обосновать в постановлении свой вывод со ссылкой на конкретные установленные по делу обстоятельства, свидетельствующие о явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства.

В данном случае постановление суда не содержит выводов о явном несоответствии защиты характеру и опасности посягательства.

В результате суд, ограничившись лишь общими формулировками квалификации действий подсудимого, по существу не установил в его действиях превышение пределов необходимой обороны.

Далее дело, поступившее в Центральный районный суд г.Читы по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ.

В ходе рассмотрения уголовного дела государственный обвинитель изменил обвинение на ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Суд, оценив показания свидетелей, потерпевшего и осужденного с учетом позиции государственного обвинителя, квалифицировал действия осужденного по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

В судебном заседании было установлено, что у подсудимого имелись основания реально опасаться за свое здоровье, поскольку потерпевший накинулся на него, нанеся удары кулаком в голову и живот, и несмотря на то, что подсудимый оттолкнул его от себя вновь хотел нанести удары руками.

Вместе с тем нанося удар ножом потерпевшему, подсудимый превысил пределы необходимой обороны, так как причинил вред несоразмерный характеру и опасности посягательства со стороны потерпевшего, который насилия опасного для жизни к нему не применял и таким насилием не угрожал, каких либо предметов, которыми можно было нанести телесные повреждения, в руках не держал. Потерпевший не имел превосходства по физической силе.

Исходя из характера опасности, угрожавшей подсудимому со стороны потерпевшего, обстановки совершения преступления, осужденный осознавал возможность отразить нападение более мягким для посягающего на него потерпевшего средствами, но тем не менее избрал неоправданно суровое средство - нож, заведомо для него излишнее.

Необходимо отметить, что суд, приводя обстоятельства, на основе которых он пришел к выводу о превышении пределов необходимой обороны, в своей оценке действий осужденного оставил без внимания существенный для квалификации действий признак - это явное несоответствие умышленных действий характеру и опасности посягательства.

Суд не сделал вывода об их явном несоответствии, использовав понятие несоразмерности причиненного вреда характеру и опасности посягательства, которое ч. 2 ст. 37 УК РФ не предусматривается.

Кроме того определение превышения пределов необходимой обороны через соотношение причиненного вреда с характером и опасностью посягательства со стороны потерпевшего представляется не совсем верным.

Безусловно, при решении этого вопроса необходимо учитывать тяжесть наступивших последствий, но основным, с чем необходимо соотносить характер и опасность посягательства, являются умышленные действия, совершаемые обороняющимся в ответ на посягательство.

Необходимо раскрывать эти действия, приводить в содержании судебного акта те способы и средства, которые обороняющийся предпринял в ответ на посягательство, оценивать характер и опасность посягательства, и установив то, что умышленные действия, явно не соответствовали характеру и опасности посягательства, делать вывод о превышении пределов необходимой обороны.

Содержащими аналогичную ошибку является дело, поступившее в Ингодинский районный суд г.Читы по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

В ходе рассмотрения дела, государственный обвинитель изменил обвинение на ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Уголовное дело было прекращено в соответствии со ст. 25 УК РФ.

Вместе с тем в постановлении суда отсутствуют выводы о том, в чем заключалось превышение пределов необходимой обороны, суд, приведя фактические обстоятельства, не сделал на их основе вывод о явном несоответствии действий подсудимого характеру и опасности посягательства.

Суд не соотнес характер и опасность посягательства и совершенные в ответ на него действия подсудимого, не обосновал в постановлении их явное несоответствие.

В результате суд, ограничившись лишь общими формулировками квалификации действий подсудимого, по существу не установил в его действиях превышение пределов необходимой обороны.

Следующим делом является дело Железнодорожного районного суда г.Читы, поступившее по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

В ходе рассмотрения дела, государственный обвинитель изменил обвинение на ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Основанием для переквалификации действий подсудимого послужило установленное в судебном заседании обстоятельство того, что потерпевший совершил посягательство на подсудимого, нанеся ему один удар кулаком в область левого глаза в ответ на который подсудимый нанес потерпевшему удар ножом в ногу.

Соглашаясь с квалификацией действий подсудимого, суд указал в приговоре, что подсудимый, имея право на защиту от посягательства со стороны потерпевшего, не представлявшего опасность для его жизни, нанося потерпевшему удар ножом, превысил пределы необходимой обороны.

Квалифицируя действия подсудимого суд ограничился указанием объективной стороны преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 114 УК РФ.

При этом в приговоре суда отсутствуют выводы о том, в чем заключалось превышение пределов необходимой обороны, суд привел фактические обстоятельства, но не сделал на их основе вывод о явном несоответствии действий осужденного характеру и опасности посягательства.

Суд не соотнес характер и опасность посягательства и совершенные в ответ на него действия осужденного, не обосновал в приговоре их явное несоответствие.

В результате суд, ограничившись лишь общими формулировками квалификации действий осужденного, по существу не установил в ее действиях превышение пределов необходимой обороны.

Близкими к указанным делам являются следующие дела.

Это дело Центрального районного суда г.Читы, рассмотренное по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Описывая преступное деяние, виновным в котором суд признал подсудимую, суд в приговоре указал, что она в ходе возникшего с потерпевшим конфликта, защищаясь от общественно опасного посягательства со стороны потерпевшего, сопряженного с применением насилия в отношении нее, в ходе которого потерпевший нанес ей один удар ногой в живот, от которого подсудимая упала на землю, после чего потерпевший нанес ей несколько ударов руками и ногами по голове и телу, выбрала способ защиты от посягательства, явно не соответствующий характеру и степени общественной опасности этого посягательства, и, поднявшись с земли умышленно нанесла потерпевшему два удара ножом.

Квалифицируя действия подсудимой суд указал, что в момент причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшему, со стороны потерпевшего имело место общественно опасное посягательство, сопряженное с применением насилия в отношении подсудимой, однако выбранный способ защиты от посягательства, явно не соответствовал характеру и степени общественной опасности этого посягательства.

Установив в приговоре то, что посягательство со стороны потерпевшего в отношении подсудимой, было общественно опасным и сопряжено с применением насилия, суд оставил без внимания и не дал оценки тому обстоятельству, было ли это посягательство сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Необходимость такой оценки напрашивается сама собой, так как суд признал, что посягательство на подсудимую было общественно опасным и сопряжено с насилием, а каким оставлено без ответа, что не позволяет в полной мере дать оценку тому, был ли выбранный способ защиты явно несоразмерен характеру и степени общественной опасности этого посягательства.

Следующими делами, являются дела, в которых усматривается в действиях осужденных наличие необходимой обороны, но которые, тем не менее, были осуждены за ее превышение, либо дела в отношении них были прекращены.

Таковым является дело Железнодорожного районного суда г.Читы, поступившее по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Органами предварительного расследования подсудимый обвинялся в том, что он, пребывая на лестничной площадке в подъезде дома с целью причинения тяжких телесных повреждений потерпевшему, взяв в руку имевшийся при нем нож, умышленно нанес им один удар в область живота справа стоявшему перед ним потерпевшему, причинив ему тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

В своих показаниях подсудимый, не признавая вину, сообщал о том, что на лестничной площадке потерпевший ударил его фонариком по голове. Началась драка, к которой присоединился друг потерпевшего, который пнул его ногами, от чего он влетел в соседнюю квартиру. Поняв, что не может справиться с двумя нападающими, он взял складной нож и стал махать им перед собой. Как он мог нанести удар ножом потерпевшему, сказать не смог так как все было неожиданным для него, произошло быстро и размышлять не было времени.

Потерпевший обстоятельства нападения на подсудимого отрицал.

Рассмотрев данное дело, суд пришел к выводу о квалификации действий подсудимого по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Основанием для переквалификации действий послужили показания свидетелей, которые присутствовали в месте совершения преступления.

Из данных ими на предварительном следствии показания следовало, что они не видели того, что произошло на лестничной площадке.

В судебном заседании свидетели изменили свои показания и сообщили о том, что видели то, как между потерпевшим и подсудимым началась драка. Потерпевший бил подсудимого фонариком. Подсудимый его отталкивал. К потерпевшему присоединился его друг, который ногами нанес удар подсудимому от которого, он влетел в квартиру соседей. Удара ножом они не видели.

Объясняя расхождения в показаниях, свидетель сообщала о том, что на нее было оказано давление, а часть ее протокола допроса была дописана, по поводу чего она обращалась в прокуратуру.

Оценивая показания свидетелей, суд взял за основу показания, которые были даны ими в суде, так как они согласовывались с показаниями других свидетелей и с реальным развитием событий.

Так свидетель, проживавший в квартире, в которую влетел подсудимый, сообщала о том, что дверь в квартиру открылась от сильного удара, после которого щеколда вышла из дверного косяка вместе с гвоздями.

По материалам дела подсудимый находился под стражей и не мог оказать давление на свидетелей либо сообщить им подробности его показаний.

Оценивая действия подсудимого, суд пришел к выводу о том, что он превысил пределы необходимой обороны.

Этот вывод мотивирован тем, что нанесенные подсудимым потерпевшему тяжкие телесные повреждения, превышают по последствиям характер физического воздействия на него, причинены умышленно, с достаточной силой ножа, в результате чего повреждена печень потерпевшего, что не соответствует характеру и опасности посягательства.

В руках у потерпевшего находился только пластмассовый фонарик, в руках его друга ничего не было, физическое воздействие потерпевшего и его друга ни привело к значимым телесным повреждениям, жизни подсудимого ничего не угрожало. Кроме того в дверях квартиры находились свидетели которые требовали прекращения конфликта, также была открыта дверь квартиры соседки, что предполагало выход на лестничную площадку дополнительных людей, что наряду с изложенным позволило бы исчерпать конфликт. Однако при указанных обстоятельствах подсудимый использовал нож. Нанося удары ножом с достаточной силой на расстоянии жизненно важных органов потерпевшего, подсудимый должен был предполагать, что может причинить ему тяжкие телесные повреждения.

Исходя из материалов дела, не вызывают сомнения обстоятельства того, что действия подсудимого были неверно квалифицированы по ч. 1 ст. 111 УК РФ, а сам подсудимый находился в состоянии необходимой обороны.