Образ учителя в романе Л. Улицкой "Зеленый шатер"

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ТВОРЧЕСТВО Л. УЛИЦКОЙ В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.1 ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

1.2 МЕСТО Л. УЛИЦКОЙ В СОВРЕМЕННОМ ЛИТЕРАТУРНОМ

ПРОЦЕССЕ

1.3 Л. УЛИЦКАЯ В КРИТИКЕ

2. ИДЕЙНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ОБРАЗА УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА В РОМАНЕ Л. УЛИЦКОЙ «ЗЕЛЕНЫЙ ШАТЕР»

2.1 МЕСТО РОМАНА «ЗЕЛЕНЫЙ ШАТЕР» В ТВОРЧЕСТВЕ Л. УЛИЦКОЙ

2.2 СТРУКТУРА ОБРАЗА ШЕНГЕЛИ

2.3 ПРЕПОДАВАНИЕ ЛИТЕРАТУРЫ В ПОНИМАНИИ ШЕНГЕЛИ

2.4 В. Ю. ШЕНГЕЛИ И ПРОБЛЕМА «ИМАГО»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Учитель является одной из центральных фигур образовательного процесса. Его основная задача - научить и воспитать детей. Педагог является организатором активной учебно-познавательной, трудовой, общественной и эстетической деятельности учащихся.

Школа не может существовать без двух составляющих образовательной деятельности: учителя и ученика. Это обсуждают персонажи повести В. Тендрякова «Ночь после выпуска». Директор размышляет о замене уроков, которые ведет живой учитель, на преподавание лучших педагогов, записанных на пленку: «Тогда исчезнет для ученика опасность попасть к плохому учителю, все получают знания по одному высокому стандарту...» [32, с. 618]. Однако учитель физики Решников против такого метода. «Обучать живых, нестандартных людей может только живой, нестандартный человек», - объясняет он представителю школьной администрации [32, с. 619]. Невозможно не согласиться с его мнением: в профессии учителя есть одно важное свойство: постоянное общение, непрерывный контакт наставника и его подопечных. Каждое слово учителя воспринимается и интерпретируется учениками, от педагога зависит, как поймут его слова ребята и какие знания останутся у них.

Данная работа актуальна в первую очередь для выпускников педагогического института. Анализ образов учителей в современной литературе поможет прояснить, что является принципиально важным в педагогической профессии двадцать первого века, с какими проблемами сталкивается школа в наше время.

Образ учителя в современной литературе недостаточно исследован в литературоведении. Наиболее подробно рассматривается роман А. Иванова

«Географ глобус пропил», однако образы педагогов в произведениях Е. Мурашовой и Л. Улицкой не были изучены. Этим обосновывается выбор темы данной выпускной квалификационной работы.

Объектом исследования является роман Л. Улицкой «Зеленый шатер».

Предметом - образ учителя в данном романе.

Цель работы: проанализировать образ учителя-словесника Виктора Юльевича Шенгели в его связи с идейным миром романа «Зеленый шатер».

Для достижения данной цели предполагается решить следующие задачи:

1. проанализировать, как изображается учитель в современной литературе, какие проблемы в связи с «школьной» темой ставятся писателями XXI века;

2. уяснить идейно-художественные особенности творчества Л. Улицкой, ее место в современном литературном процессе;

3. проанализировать образ учителя-словесника в романе Л. Улицкой «Зеленый шатер»;

4. сделать выводы о связи образа Шенгели с идейным миром романа;

В процессе работы использованы следующие методы: биографический, сравнительный, аналитический.

Образ учителя исследуется на следующем материале: роман Л. Улицкой «Зеленый шатер», роман А. Иванова «Географ глобус пропил», роман Е. Мурашовой «Гвардия тревоги», повесть Е. Мурашовой «Класс коррекции».

1. ТВОРЧЕСТВО Л. УЛИЦКОЙ В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.1 ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

К теме «школы» писатели обращаются довольно часто, естественно, образ учителя играет в ее развитии ведущую роль. Педагог, как правило, ассоциируется с человеком, который наделен высокими моральными качествами, воспитывает будущее поколение, является авторитетом для учеников, коллег, родителей.

Образ учителя в литературе возникает периодически, начиная от пьесы

«Недоросль» Фонвизина Д.И. до произведений наших дней. Личность педагога изображали такие авторы XIX века, как А.С. Пушкин, И.С. Тургенев, А.П. Чехов. Чаще всего писатели изображают «высокий» тип учителя, так называемого «прогрессиста», с которым обычно связана идея произведения. Он уважает традиции, связанные с опытом предыдущих коллег, однако стремится внести в образование и новые методы и приемы. Поэтому неудивительно, что его стиль ведения уроков разительно отличается от остальных. Некий «лучик света» в темном царстве скучных занятий. Учителя-прогрессиста отличает, в первую очередь, любовь к ученикам и широкое знание предмета. Также в литературе XIX века встречается еще два типа учителей: «чиновник» (соблюдение своих обязанностей с формальной стороны, но отсутствие истинной заинтересованности к профессии) и «консерватор» (человек, яростно придерживающийся школьных правил). Идеал учителя XIX века - человек, прекрасно владеющий своим предметом, заинтересованный в нем, любящий своих учеников, имеющий высокую гражданскую позицию, являющийся авторитетом в обществе.

В XX веке профессия учителя не перестает волновать писателей. Данный образ наиболее ярко раскрывается в произведениях А. Платонова, Ч. Айтматова, В. Астафьева, В. Быкова, Б. Васильева, В. Железникова, В. Распутина, А. Лиханова, А. Алексина и других писателей советской эпохи. Идеальный учитель в представлении писателей XX века - друг, наставник, заботящийся о школе и, в первую очередь, о своих учениках (доверительные, уважительные взаимоотношения, основанные на передаче определенных нравственных ценностей). Много говорится о призвании учителя: он должен полностью посвятить себя школе, такой человек не может разрываться между личной жизнью и своей профессией.

В восьмидесятые годы ХХ века меняется общественное сознание: на первый план выдвигаются материальные ценности, карьерный рост, то есть количественные, а не качественные показатели. Вследствие этого преображаются взаимоотношения ученика и учителя. Снова появляется учитель-чиновник, или же, как теперь мы его назовем, «карьерист». Об этом пишет Л. Нечаев в повести «Ожидание друга, или признание подростка». В повести изображается учительница, для которой карьерный рост важнее, чем развитие учеников. Показано, что теперь уделяется меньше внимания внутреннему миру (переживаниям, стремлениям, мечтам) воспитанников со стороны наставника. Данная проблема волнует и В.К. Железникова. На примере учительницы литературы писатель показывает, насколько можно быть безразличной и «слепой», чтобы не увидеть или намеренно не заметить, какая в классе царит страшная атмосфера. Однако в литературе остается место и идеальному учителю (Е. Криштоф «Современная история, рассказанная Женей Камчадаловой»). Писатель делает вывод, что понимание истинного предназначения своей профессии приходит с опытом.

К концу XX века - началу XXI вв. образ учителя в литературе меняется. Это обусловлено рядом причин. Во-первых, обстановка в стране на сегодняшний день разительно отличается от XIX - XX веков. Во-вторых, происходит переосмысление профессиональных качеств педагога. В-третьих, появляются новые проблемы в школе, которые освещает современная литература. В-четвертых, изменился сам учитель. Современные писатели стали чаще изображать педагога как отрицательного персонажа (или педагогический коллектив в целом). В произведениях нашего времени все меньше можно встретить «высокий» тип учителя. Задачи школы в представлении педагога, ученика, родителей и администрации различаются, поэтому нередки конфликты между героями, которые показывает современная литература.

Образ учителя является ключевым в романе А. Иванова «Географ глобус пропил». В 1995 году книга была написана, однако опубликована в соответствии с замыслом писателя только в 2005 году. До этого выходили отдельные главы, посвященные событиям, связанным со спуском по реке учителя и учеников, и школьным годам самого Служкина. В 2003 году впервые вышел в свет полный вариант книги, однако А. Иванов был недоволен, потому что редакторы издательства «Вагриус» нарушили структурную целостность романа. Поэтому только в 2005 году опубликован вариант романа под редакцией автора.

В романе рассказывается о жизни и преподавании в школе нового учителя географии. Писатель через образы учителей, представленных в романе, через конфликты между персонажами, ищет ответ на злободневный вопрос: кто нужен современным ученикам в школе. А. Иванов в произведении «Географ глобус пропил» представляет вниманию читателей разные типы педагогов: учитель-формалист (Роза Борисовна), учитель- чиновник (Кира Валерьевна), неучитель-человек (Служкин).

Важно отметить, что главенствующую роль писатель отдает Виктору Сергеевичу, именно в восприятии данного персонажа представлено большинство событий произведения. Служкин - двойственный персонаж: с одной стороны, профессия учителя не для него, с другой стороны, он человек яркий, необычный, поэт, философ с детским взглядом на мир, хранитель исторической памяти, географ, а не учитель географии. Виктор Сергеевич не имеет педагогического образования, поэтому он не может грамотно выстроить взаимоотношения с учениками. Можно составить целый перечень ошибок Служкина-учителя: дисциплина на уроке отсутствует, выставляет оценки чаще всего за поведение, а не за реальные знания, географию не помнит (разговор с Будкиным в главе «Знакомство»), читает на уроке стихи, не относящиеся к теме занятия, курит в классе, выпивает с учениками, повышает голос (наиболее частотный педагогический прием, который используется), может поднять руку на подростка, выгнать из класса. У Виктора Сергеевича нет авторитета ни среди учеников, ни среди учителей, ни среди домашних. В походе подростки снимают его с должности командира, сами организуют свою деятельность. Однако Служкин - олицетворение человеческих качеств в романе. Он многое видит и подмечает, только не может реализовать себя в современном обществе. Лучший друг Будкин характеризует его следующим образом: «…странно у тебя получается. Поступаешь ты правильно, а выходит - дрянь» [10 с. 114]. А. Иванов недаром выбирает данного персонажа, глазами которого будет показана школа. Во-первых, у Служкина отсутствует педагогический опыт, то есть он видит учебный механизм изнутри, при этом не являясь его частью (несмотря на то, что он тоже - учитель). Во-вторых, Виктор Сергеевич - единственный, кто может понять мотивы, причины поступков каждого персонажа, старается им помочь.

Основной конфликт, связанный с разным пониманием преподавания, раскрывается в противостоянии двух полюсов: Розы Борисовны и Служкина. Они являются олицетворением тех сторон (педагогика и человечность), которые должен уметь сочетать в себе идеальный учитель. Писатель будто намеренно разделяет их, проверяя, какая из основных черт необходима больше: сухие знания, которые преподносит Роза Борисовна, или человеческое отношение без учебы Виктора Сергеевича. Ответ читатель найдет, дочитав роман: и та, и другая стороны терпят поражение. Роза Борисовна настолько не понимает учеников, что даже родная дочь отдает предпочтение нереализовавшемуся в жизни Служкину, который, в отличие от завуча с большим педагогическим опытом работы, видит в подростках в первую очередь уже сформировавшихся личностей, поэтому ставит их наравне с собой. Виктор Сергеевич же, не сумев за один год овладеть педагогическими умениями, которые требует школа, не научившись разграничивать отношения с учениками (Маша и Служкин), в итоге уволился.

О проблемах современной школы пишет и Е. Мурашова. Важно отметить, что она является детским психологом, то есть проблемы подростков - часть ее профессии. Темы и проблемы, которые она освещает в своих книгах, злободневны, так как писательница берет их из реальной жизни. Самым нашумевшим произведением является «Класс коррекции» (2004 г.). В повести описывается жизнь «детей - отбросов общества», отношение к ним и их отношение к себе.

Писательница показывает, что современная школа отражает модель современного общества, распределяя детей по классам: А и Б - богатые и умные дети (гимназические классы), В и Г - средние, а Д и Е - низший класс (дети с «криминальным уклоном» и «коррекция»). В связи с таким разделением отношение учителей к ученикам разное. Для ребят гимназических классов составляются экскурсии, различные внеклассные мероприятия, преподаются дополнительные предметы, а классы «Д» и «Е» существуют только до 7 класса, после их расформировывают, и дети отправляются, куда придется. Никого из учителей не волнует их дальнейшая судьба, они - «брак» [21 с. 122], что и подчеркивает Е. Мурашова на протяжении всего произведения. Повествование ведется от лица одного из учеников 7-Е, который раньше учился в «Б» классе.

Е. Мурашова в произведении показывает два типа учителей-антиподов: молодой учитель географии («прогрессист») и опытные учителя («чиновники»). Для школы важен престиж, спонсорские классы, а не помощь больным детям в «классе коррекции». Поэтому в разговоре Елизавета Петровна говорит: «В вас, Сергей Анатольевич, говорит юношеский максимализм. Когда-то и я была такой же… Поверьте, я не меньше вашего хотела бы помочь этим детям. Но, в отличие от вас, на моей стороне опыт, в том числе педагогический, и он говорит: в сложившихся условиях помочь невозможно!» [21 с. 91-92]. Все учителя замечают идеалистический настрой молодого географа. Екатерина Мурашова подчеркивает, что опытные учителя изначально ставят крест на школьниках из «класса коррекции». Чтобы опровергнуть представление данных педагогов, писательница наделяет одного из учеников 7-Е правом передать отраженные в сюжете события через призму своего восприятия. Антон, как наблюдательный повествователь, рассказывает о событиях в классе, характеризует каждого одноклассника и анализирует отношение к классу коррекции взрослых (учителей и родителей).

Сергей Анатольевич - олицетворение «высокого» типа учителя, который необходим современной школе. Он видит сложившуюся ситуацию с классами «Д» и «Е», но принять ее не может. Учитель знает, что класс коррекции - это приговор ученикам, которым придется самим, окончив седьмой класс, выживать в мире. Через образ географа писательница передает свое мнение относительно положения данных учеников и предлагает выход из него: «Перемешать классы! Сделать, как раньше. Тогда на каждый класс будет по три-четыре таких ребенка, с ними можно будет работать, ездить на экскурсии…» [21 с. 92]. Однако администрацию такое предложение не устраивает: невозможно представить, чтобы с детьми спонсоров учились «ненормальные» ученики.

Е. Мурашова не видит другого выхода для своих героев, кроме параллельной реальности, где они становятся обычными: могут бегать, видеть голубое небо, вдыхать запах трав. Реальность - не для них.

Екатерина Мурашова - детский психолог, ее интересует внутренний мир детей, взаимоотношения между подростками и взрослыми (родителями, учителями), между собой. Роман «Гвардия тревоги», как говорит В. Воскобойников в предисловии к книге, «не только о радостях и веселье, но и о тревоге за тех, кому нужна наша помощь, кому без нас будет плохо, кого необходимо спасать» [20 с. 7]. Главные герои - ученики 8-А класса, весьма странные подростки. Е. Мурашова через различных персонажей все время подчеркивает, что эти ребята не такие, как все. Писательница через предположения персонажей романа дает читателям множество вариантов, кем могут являться эти ученики 8-А. В произведении предоставляются точки зрения новичков-одноклассников (Таи, Димы, Тимы), родителей (в частности, бабушки и папы Димы), администрации школы в лице директора и завуча. Е. Мурашова только в конце романа приводит предположение учителя математики, а по совместительству классного руководителя 8-А, Николая Павловича, которое ближе всего к правде. Образ учителя математики весьма интересно представлен в романе. Практически до самого финала автор не дает понять читателю, что Николай Павлович видит, какими на самом деле являются его ученики и что он понимает их стремление.

В начале произведения дается описание учителя с точки зрения трех главных героев: Таи, Димы и Тимы: «очень высокий, сутулый и совершенно седой человек» [20 с. 20], с приятным голосом, который прихрамывает на правую ногу и, по мнению Тимки, совершенно не похож на учителя. Данное впечатление усиливается, когда писательница в развитии сюжета изображает не совсем корректное поведение учителя (проползает под столом, не знает английского языка, признается, что из фортепианных произведений знает только несерьезный «Собачий вальс»). Классный руководитель 8-А показан с точки зрения активной администрации пассивным: не волнуется за учеников, на родительском собрании сами родители проявляют инициативу, пока Николай Павлович тихо проверяет тетради. Помешан на математике и совершенно не замечает, что творится вокруг - такой вердикт выносят директор и завуч школы.

В начале произведения Е. Мурашова обращает внимание читателей, что администрация школы переживает за 8-А класс, пытается разрешить непонятную ситуацию: директор усиленно пытается понять, в какой организации состоят уже два класса и третий собирается вступить: «Религия? Хранители какой-нибудь тайны? Орден? Тайное революционное общество?» [20 с. 137]. Директора более всего волнует странная одинаковость, которая так не свойственна современным подросткам. Однако писательница подчеркивает, что все подростки ходят в одинаковой модной одежде, слушают одинаковую музыку, и никого этот факт не тревожит. Поведение 8- А класса напоминает администрации народовольцев, декабристов, фашистов, прочих революционеров, которые также были объединены общей тайной целью. Завуч решила подойти к проблеме с другой стороны - поговорить с родителями, однако результата их разговор не принес: никто ее не поддержал в опасениях. Получается, что активные действия администрации школы не принесли пользы: так и осталась непонятной деятельность учеников 8-А.

Только когда читатель понимает, что ни директор, ни завуч не смогли ничего сделать, Е. Мурашова обращает внимание читателя на тихого, неприметного классного руководителя. Писательница показывает, что Николай Павлович многое замечает: талантливых учеников и «зубрилок» (Дима и Тая), тех, кто совсем не понимает его предмета (Тима). Даже завуч не может отрицать, что как учитель он необычен, у него существует своя методика преподавания, некоторые «причуды» (делать пометки не красной ручкой, а зеленым карандашом), которые он с легкостью может объяснить (красный - агрессивный цвет, зеленый - цвет надежды, а карандаш всегда можно стереть). Поначалу читатель не может не удивляться, что, какое бы внешкольное мероприятие не задумал класс, на нем всегда присутствует Николай Павлович (прием у Димы, Новый год у учителя в квартире, собрания аларм-гвардейцев там же). Однако постепенно писательница дает некоторые подсказки: учитель - практически единственный из взрослого мира, кто может понять цель их деятельности. Об этом понимании и идет речь в разговоре между отцом Димы и Николаем Павловичем, когда они разговаривают о 8-А классе. И Михаил Дмитриевич, конечно, не понимает и не принимает их устремления, желая увести сына как можно дальше.

Образ учителя в романе «Гвардия тревоги» важен. Во-первых, Николай Павлович - единственный из учителей, кто признает аларм-гвардейцев и стремится им помочь. Во-вторых, именно со слов учителя математики становится понятно, что представляют собой ученики 8-А класса. В-третьих, в романе показан идеальный учитель: он верит в своих учеников (даже в безнадежных, таких, как Тимка), понимает их, прекрасно ориентируется в своем предмете, следит за новыми открытиями в своей сфере, необычно преподает. Все это позволяет говорить о персонаже как о типе учителя- наставника, старшего товарища.

Проанализированные выше произведения о современных учителях. В романе Л. Улицкой показан учитель 1950-х годов. Это другое время (XX век с точки зрения XXI века), другое государство (СССР), другие условия жизни (послесталинское время), другое понимание ее.

1.2 МЕСТО Л. УЛИЦКОЙ В СОВРЕМЕННОМ ЛИТЕРАТУРНОМ ПРОЦЕССЕ

В конце XX века появляется термин «новая женская проза», связанный с неонатурализмом. Данное явление изучается многими исследователями (Воробьева Н. В. «Женская проза 1980-2000-х годов: динамика, проблематика, поэтика», Габриэлян Н. М. «Взгляд на женскую прозу», Пушкарь Г. А. «Типология и поэтика женской прозы: гендерный аспект: на материале рассказов Т.Толстой, Л.Петрушевской, Л Улицкой», Ровенской Т. А. «Женская проза конца 1980-х - начала 1990-х годов: Проблематика, ментальность, идентификация» и т.д.). Под «женской прозой» понимается проза, написанная женщинами. Однако существуют аспекты, выделяющие женскую прозу в отдельное направление. И. Л. Савкина так ее определяет:

«Самое интересное в женской литературе - то, что есть только в ней и нигде больше: образ женщины, женского начала, увиденный, осмысленный и воссозданный самой женщиной. Когда избирается такой подход к женской прозе, то становится возможным не только поставить в один ряд произведения писательниц, несхожих в своих жанрово-стилевых пристрастиях, но и рассматривать наряду с отечественной - прозу переводную» [28, с. 393].

Возникает вопрос у критиков и исследователей, связанный с разделением мужской и женской прозы. Мы будем придерживаться мнения, что женская проза отлична: у писательниц другое мироощущение, видение, отображение реальности, да и жизненные приоритеты по-иному расставлены. Их больше волнует частная жизнь современного человека. Его мир не менее сложен и загадочен, и изобразить его также важно, как и глобальные злободневные проблемы целой эпохи. Сама Л. Улицкая на данный вопрос отвечает так: «Мир мужской и мир женский - разные миры. Местами пересекающиеся, но не полностью. Есть сферы преимущественно мужского интереса, есть области женского. В женском мире большое значение приобретают вопросы, связанные с любовью, с семьей, с детьми. Для женщины менее важны мужские проблемы борьбы за место под солнцем, карьерные проблемы, иерархические» [37, с. 230].

К женской прозе относят произведения Л. Улицкой, Л. Петрушевской, В. Токаревой, Т. Толстой, Г. Щербаковой.

Л. Улицкая - один из наиболее крупных представителей «женской прозы». Ее произведения известны и в России, и за рубежом. Среди критиков, литературоведов и исследователей часто возникают различные споры относительно значимости ее творчества в современной литературе, однако никто не опровергает тот факт, что книги Л. Улицкой все больше набирают популярность среди читающей публики.

Сама же Людмила Улицкая изначально при выборе профессии отдала предпочтение изучению биологии, поступив на биологический факультет МГУ. В дальнейшем критики будут часто отмечать ее увлечение в изображении каких-либо биологических процессов, даже будут говорить о ее пристрастии к иллюстрированию различных «болезней» героев, словно она ставит им диагноз. Да и довольно часто в ее произведениях встречаются персонажи, профессия которых связана со специальностью писательницы (например, в романе «Зеленый шатер» это Мишка Колесник, Тамара, Дмитрий Сергеевич Дулин). Недолго проработав в Институте генетики, Л. Улицкая была уволена за перепечатку самиздата.

После этого стала завлитом Еврейского театра, писала пьесы, очерки, инсценировки для радио, детского и кукольного театров, рецензировала пьесы и переводила стихи с монгольского языка. Данный период жизни писательница считает важным, потому что благодаря драматургическому опыту, по ее словам, научилась владеть словом и вовремя сказать: «Конец». Л. Улицкая пробовала себя также в роли поэта (стихотворения, вошедшие в роман «Медея и ее дети» (1996 г.) и одно напечатанное стихотворение). Известность пришла к писательнице после выхода по ее киносценариям фильмов «Сестрички Либерти» (1990 г.), «Женщина для всех» (1991 г.) и повести «Сонечка» (1992 г.). Л. Улицкая постепенно идет от небольшой формы к более крупной: от пьес и рассказов к жанру романа.

Также Л. Улицкая написала ряд романов, такие как «Медея и ее дети» (1996г.), «Казус Кукоцкого» (2001 г.), «Искренне Ваш, Шурик» (2003 г.),

«Даниэль Штайн, переводчик» (2006 г.), «Зеленый шатер» (2011 г.),

«Лестница Якова» (2015 г.). Тиражи ее книг достигают двухсот тысяч. Ее произведения переводят на двадцать пять языков мира. Она является обладательницей премии Медичи (1994 г.) за повесть «Сонечка» (1992 г.), русской Букеровской премии (2001) за роман «Казус Кукоцкого» (2001 г.), премии «Большая книга» (2007 г.) за роман «Даниэль Штайн, переводчик» (2006 г.), литературной премии Гринцане Кавур (2008 г.) за роман «Искренне Ваш, Шурик» (2003 г.).

«Проза нюансов» - так говорят о произведениях Л. Улицкой. Писательница обращает внимание читателей на мелкие детали быта, на самые незаметные проявления человеческой души. Данная особенность акцентирует внимание читателей на внутренний мир отдельного человека: на его чувства, эмоции, мысли, переживания. От мыслей, идей, поступков каждого персонажа зависит развитие сюжета, поэтому довольно часто сюжетная канва произведений Л. Улицкой усложняется вставными историями и новеллами.

Сама Людмила Евгеньевна говорит о своем методе работы так: «Я отношусь к породе писателей, которые главным образом отталкиваются от жизни… Не выстраиваю себе жесткую схему, которую потом прописываю, а проживаю произведения» [18]. Сюжет произведений Л. Улицкой возникает из наблюдений писательницы за жизнью людей, из анализа характеров будущих прототипов персонажей, из размышлений о существующих проблемах современного мира. Однако нельзя сказать, что они автобиографичны, писательница рассказывает нам определенную историю персонажа, передавая ему собственные мысли, наблюдения.

Ее герои часто выделяются среди обычных, «нормальных» людей своими физическими недостатками, и эта особенность изображения персонажей переходит от произведения к произведению. В связи с этим многие критики стали считать, что писательница относится к своим персонажам, как ученый к подопытным, не чувствует к ним ни любви, ни сострадания. Один из критиков Л. Куклин считает, что Людмила Евгеньевна в своих произведениях коллекционирует «биологических неудачников», собирает Кунсткамеру уродцев [14, с. 179]. Критик Наталья Савельева соглашается с предыдущим мнением, отмечая, что писательница слишком много обращает внимания на различного вида болезни (онкологические, гинекологические, психические) [27]. И все физические недостатки предоставлены, словно в медицинском пособии. Однако сама Л. Улицкая объясняет причину данной особенности несколько иначе: «Меня занимает не светский человек, а, как правило, люди, которые так или иначе оказались вне нашего социума. Больные, старики, инвалиды, сумасшедшие - аутсайдеры, говоря современным языком. И это не случайно. В «отверженных» гораздо яснее проявляется общечеловеческое нормальное отношение к жизни, чем в тех, кого можно назвать светским человеком» [23, с. 11], - говорит Л. Улицкая в одном из интервью.

В творчестве Л. Улицкой можно выделить основные проблемы, которые наиболее часто встречаются в ее произведениях. Это вопросы жизни и смерти, предназначения человека. В каждой своей книге писательница рассуждает о них, пытается найти ответы, приглашает читателей вместе с ней поразмышлять. Л. Улицкую интересуют также эволюционные процессы, как отдельного человека, так и общества в целом, ей свойственен историзм мышления, переосмысление историко-культурных мотивов в современном мире.

Как было сказано выше, для женской прозы характерно изображение в качестве центральных персонажей женщин. В произведениях Л. Улицкой также чаще всего показаны главные героини, их «женская судьба», их внутренний и окружающий мир, их личные взаимоотношения с другими персонажами.

Л. Улицкую часто обвиняют в том, как, впрочем, и всю новую женскую прозу, в низком «черном» изображении жизни людей. Однако через описание низкого бытового фона писательница выходит на вечную тему бытия, на его гармонию, величие, постоянство. Расслышать в обыденной жизни нотки бытия, да еще и продемонстрировать их - задача непростая, однако Л. Улицкой это удается. Поэтому изображение маленького человека значимо для писательницы: он выступает в ее книгах носителем идей бытийного плана. Недаром некоторые критики говорят о ней: «Ее повести и рассказы проникнуты совершенно особым мироощущением, которое, тем не менее, оказывается близким очень многим» [18].

1.3 Л. УЛИЦКАЯ В КРИТИКЕ

Критики и исследователи творчества Л. Улицкой не могут прийти к единому мнению относительно ее значимости в современной литературе: одни считают, что ее произведения уникальны, другие - что она ориентируется сугубо на массового читателя.

Например, Е. И. Трофимова в статье «Женская литература и книгоиздание в России» пишет, что ее проза «колоритна, остра, своеобразна» [35, с. 151], подчеркивает, что Л. Улицкая проявляет интерес к проблемам женского существования, описывает их характеры и судьбы. Михаил Золотоносов считает, что ее женский роман если и продвинут, то в жанровую сторону. По его мнению, Л. Улицкая адаптирует классическую романную форму для массового читателя, «переводит ее на язык сегодняшней культуры» [38, с. 5].

Наталья Савельева относительно романа «Казус Кукоцкого» отмечает, что стиль Л. Улицкой ужасает, неграмотно построены предложения, излагаемые в произведениях мысли хаотичны. Она считает, что писательница смешивает все: любовь, самопожертвование, страсть и похоть. Сюжет, по ее мнению, интересный и захватывающий, но концовки весьма неудачны: люди сходят с ума, кончают жизнь самоубийством, теряют память, однако не дается объяснений, почему так много искалеченных судеб получается в итоге [27].

Лев Куклин согласен с Н. Савельевой: литература, как он считает, должна показывать выход из сложившейся ситуации или, хотя бы намекать на него. В связи с этим он называет Л. Улицкую «бытописателем», так как она только отражает, описывает жизнь, констатирует факты, ничего не подвергая анализу [14, с. 177 - 180].

Александр Вяльцев объясняет цель подробного описания Л. Улицкой бытовой жизни. Он считает, что произведения Улицкой - «это жития современных святых на фоне погрязшего в блуде и страсти человечества, освободившегося от страха жизни» [5, с. 11]. К мнению критика присоединяется и С. И. Тимина. В статье «Медея XX века: полемика, традиция, миф» она рассматривает роман «Медея и ее дети». Исследователь считает, что Л. Улицкая входит в разряд тех писателей, «которые даже в страшные времена не боятся поместить смятенную и попираемую, но всё же бесконечно сильную человеческую душу в центр созидаемого ими мироздания» [33].

Как уже говорилось ранее, к женской прозе критики отрицательно относятся из-за сгущения черных красок. Произведения Л. Улицкой не стали исключением. Наталья Савельева осталась недовольной изображением бытовой стороны жизни, отраженной в произведении «Казус Кукуцкого»:

«Словно окунули меня в черную зловонную краску: так тяжело было на душе от пошлости и надуманного трагизма» [27].

Лев Куклин в статье «Казус Улицкой» рассуждает, почему книги Л. Улицкой становятся все популярнее. Критик обвиняет писательницу в том, что она пишет исключительно на заказ, продавая вдохновение и рукопись.

«В чем заключается секрет читательского успеха Людмилы Улицкой? Да в том же самом, в чем заключается на Западе массовость признания теории Зигмунда Фрейда: несчастных, ущербных, не удовлетворенных жизнью людей гораздо больше, нежели нормальных, оптимистичных, довольных работой и жизнью. Короче говоря, и Фрейд, и Улицкая предназначены не для счастливых…» [14, с. 183].

Е. Щеглова не согласна с мнением критика, рассуждая, что писательница изображает не ущербных людей, просто она стремится не столько заинтересовать читателя историей об отдельной жизни героя, а сколько научить его состраданию. Вот что она пишет: «JI. Улицкая подкупала и подкупает не просто интересом к человеческой личности, а состраданием к ней - вовсе делом в нынешней литературе нечастым» [42, с. 185].

Да и сама Л. Улицкая говорит о своих героях: «Мы живем в обществе, сознание которого так искривлено, что значимость имеют, например, большие начальники… Когда я говорю о «маленьких», «незначительных», то почти всегда это означает социальный неуспех, неумение пробиться на «место под солнцем», часто это и слабость, иногда даже физическая. Это люди, на которых мало кто обращает внимание. Иногда среди этих «неудачливых» оказываются люди с незыблемыми моральными принципами, не желающие жить по тем законам, которые им чужды» [2, с. 287 - 288].

Сергей Беляков считает, что Л. Улицкая - кандидат в классики. Он аргументирует свое предположение. Критик пишет, что произведения писательницы нельзя отнести к массовой литературе, хотя Людмила Улицкая становится все популярнее именно у массового читателя. С. Беляков объясняет, что она нашла тропинку к тому самому массовому читателю, при этом оставшись на своей позиции, не понижая ради него своего уровня.

«Словом, Улицкая стала едва ли не первым серьезным писателем, отвоевавшим у массовой литературы изрядный кусок читательского рынка» [1].

Наталья Танкова говорит о романе «Медея и ее дети»: «… ловлю себя на мысли, что к роману Улицкой тянет вернуться, перечитать, насладиться» [31, с. 15].

Несмотря на то, что сама Людмила Улицкая отмечает некоторую «неприязнь» критиков, все же в целом отзывы о ней и ее творчестве скорее положительные. Все признают, что сюжеты ее произведений захватывают, герои не могут оставить читателей равнодушными по отношению к их судьбе.

Мнение критиков сходится в одном: популярность Л. Улицкой возрастает, ее произведения читаются не только в России, но и за ее пределами.

2. ИДЕЙНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ОБРАЗА УЧИТЕЛЯ-СЛОВЕСНИКА В РОМАНЕ Л. УЛИЦКОЙ «ЗЕЛЕНЫЙ ШАТЕР»

2.1 «ЗЕЛЕНЫЙ ШАТЕР» В ТВОРЧЕСТВЕ Л. УЛИЦКОЙ

Роман Л. Улицкой «Зеленый шатер» вышел на прилавки магазинов в 2011 году и был встречен неоднозначно, впрочем, как и все ее творчество: одни считают, что это неудачный роман писательницы, другие с ними не согласны.

Основой для написания романа стал рассказ Л. Улицкой с одноименным названием, который должен был выйти в сборнике рассказов

«Люди нашего царя». Однако в последний момент она решила убрать его, увидев в нем проблему, которую можно раскрыть в произведении большего масштаба.

«Зеленый шатер» затрагивает диссидентскую тему. Л. Улицкая не ставила своей целью отобразить все проявления диссидентского движения, она решила изобразить людей, которые первыми начали мыслить иначе, первыми решили обрести свободу от гнета государственного строя. Эти люди прошли тернистый путь, который и описывает писательница в романе.

Основная идея романа связана с диссидентской темой. Л. Улицкая через образ «зеленого шатра» говорит о всемирном примирении и прощении. Однако в ходе написания романа появляется еще одна значимая проблема, актуальная для современного общества. О ней Л. Улицкая в одном из интервью для «Газеты.ru» так говорит: «… теперешнее поколение гораздо более ручное и послушное, чем шестидесятники. Теперешние покупаются просто за деньги, большие или не очень, а те на свои компромиссы шли, чтобы в лагере не оказаться. Есть разница» [6]. Писательница с разочарованием замечает, что раболепие перед властью, бюрократия, власть чиновников - все, с чем боролись в XIX - XX веках, осталось.

Временные рамки произведения охватывают следующий временной промежуток: с начала 50-х годов XX века до 1996 года. Критики и литературоведы говорят, что время романа Л. Улицкой зафиксировано между

двумя важными историческими событиями: датами смертей И. В. Сталина (1953 г.) и И. Бродского (1996 г.).

Главные герои произведения - Миха, Илья и Саня - три друга детства, судьба которых описана в произведении. Литературоведы отмечают, что наиболее удачная часть романа - это описание школьных дней, которая отличается целостностью, логичностью, далее сюжет словно «разваливается», «разъединяется» на отдельные самостоятельные главы, отдельные рассказы, которые объединяет связь с одним из главных героев. В романе «Зеленый шатер» большое количество второстепенных персонажей и историй, с ними связанных, поэтому сюжетные линии часто обрываются. По этой причине у читателя создается впечатление, что сюжетная канва «разваливается». Такую композицию литературоведы называют «дискретной», однако, по мнению некоторых критиков, относительно произведений Л. Улицкой данное определение неприменимо, даже называют главы не отдельными рассказами, а сериями из обычного сериала [15].

Отдельные пункты обвинения критиков в адрес «Зеленого шатра» не отличаются от тех, которые относятся ко всему творчеству Л. Улицкой (неряшливость в мыслях, стилистические ляпы). Также снова возникает спор о ее биологических вставках (например, А. Кунику не понятно, почему учителю литературы приходит ассоциация с имаго). Снова критики говорят о появлении в романе персонажей с «диагнозами» (Виктор Юльевич без руки, ребенок Ильи страдает аутизмом, двоюродная сестра Михи - инвалид). Опять же говорят о том, что Л. Улицкая увлеклась бытописательством вместо анализа ситуации.

Писательницу также обвиняют в фактических неточностях: например, Тула не была сдана немцам; Александра Первого на самом деле не называли Освободителем, как утверждается в романе. «Освободителем» на самом деле был назван Александр II. Критиков не устроило, что Л. Улицкая в последней главе «Конец прекрасной эпохи» вводит трех персонажей: Иосифа, Марию и дитя. А. Куник считает, что «святое семейство» вместо священного трепета не может не вызывать улыбки на лицах читателей [15].

В произведении есть два ключевых понятия, с которыми связаны основные проблемы произведения: «зеленый шатер» и «имаго».

Одной из проблем, поставленных в романе, является проблема взросления личности. Л. Улицкая не разрешает ее, только делится своими мыслями и наблюдениями, предоставляя самим читателям найти способ решения. Данный способ освещения проблемы является характерной особенностью творчества писательницы.

Л. Улицкая в одном из интервью прямо говорит, что ее беспокоит инфантилизация современного общества. В произведении представлены две стадии развития человека: имаго - взрослой личности, которая достигла окончательной ступени развития, и неотении - феномене, где недоразвитая личность, «личинка», имитирует взрослую личность, даже в неразвитом состоянии может приступить к размножению. Люди, по наблюдению писательницы, хотят оставаться вечно молодыми и прекрасными, однако инфантильное состояние перечеркивает чувство ответственности, присущее взрослым.

Название романа «Зеленый шатер». Он отражает вторую важную для Л. Улицкой тему вечного, христианского примирения. Время, которое изображает писательница, неспокойное, когда люди предавали друг друга, боялись, скрывали правду. Все оказались пострадавшими. «А зеленый шатер всех примиряет - и тех, кто предал своих друзей, не сумев противостоять давлению власти, и тех, кто это давление выдержал. Все равно все они предстанут перед лицом Господа и, надеюсь, будут прощены» [9], - говорит писательница. Через проблемы шестидесятых годов Л. Улицкая выходит на вечную тему бытия: прощения самого себя, близких людей и окружающего мира.

В России роман известен под названием «Зеленый шатер». Однако «…в процессе работы эта самая веточка, связанная с «подростковой» цивилизацией, в которую мы вступили, и вся эта тема сильно выросла…» [6]. В связи с этим Л. Улицкая решила изменить название романа на «Имаго», однако, по мнению издателей, российские читатели не имеют представления о данном слове и ассоциаций, связанных с ним, у них не возникнет. Поэтому было решено, что за рубежом роман будет называться «Имаго», а на родине

- «Зеленый шатер». По мнению писательницы, вариант «Зеленый шатер» даже более удачный для России: нынешнее общество больше нуждается в снятии агрессии, чем в рассуждении на тему «имаго».

Проблема взросления непосредственно связана с изображением образа учителя в романе. Мысли и взгляды Виктора Юльевича Шенгели - это и размышления писательницы по данному вопросу. Автор считает, что культура дает неплохую точку опоры для любого человека в дальнейшем жизненном пути. В интервью Л. Улицкая на вопрос о переходе во взрослое состояние отвечает, что нужно жить своими собственными представлениями, считаясь с некоторыми данными общества и времени. Сам путь взросления одинок, но «счастье, когда попадаются на этом пути учителя, друзья, единомышленники» [6]. Один из критиков, А. Куник, считает, что роман Л. Улицкой - это роман-воспитание [15].

Однако книга «Зеленый шатер», как и все предыдущие произведения писательницы, несмотря на негативную критику, был в целом принят читателями положительно.

2.2 СТРУКТУРА ОБРАЗА ШЕНГЕЛИ

Виктор Юльевич Шенгели - второстепенный герой романа Л. Улицкой

«Зеленый шатер». Образ Шенгели является ключевым в реализации одной из главных проблем романа: взросления человека. Людмила Улицкая передает свои мысли и наблюдения по данному вопросу посредством размышлений Виктора Юльевича. Читатели наблюдают, как Шенгели решает следующую задачу: как вырастить из маленьких, несмышленых детей настоящих взрослых. В романе нам показано, что в школьные годы два человека оказали на главных героев (Илью, Миху, Саню) особое влияние: бабушка Сани - Анна Александровна и Виктор Юльевич. В романе «Зеленый шатер» учитель сыграл судьбоносную роль в дальнейшей жизни своих учеников. Шенгели дает ребятам точку опоры в виде «литературной пилюли», благодаря которой они стали «инакомыслящими» для государства, «шестидесятниками».

Данная работа посвящена анализу образа персонажа. Мы будем исходить из определения «персонаж», данного в «Литературной энциклопедии терминов и понятий» под редакцией А. Н. Николюкина. В данной энциклопедии разводятся понятия «герой» и «персонаж», что является принципиально важным.

«Герой - это действующее лицо в литературном произведении, а также носитель точки зрения на действительность, на самого себя и других персонажей… Нивелирующую роль играет, очевидно, понятие «образ»; разграничительную - понятие «персонаж», под которым обычно подразумевается «субъект действия», «действующее лицо», а также субъект речи. Персонаж может быть отличим от литературного героя по степени участия в действии - как второстепенно действующее лицо и как субъект высказываний, не доминирующих в речевой структуре произведения. Второй критерий особенно важен в произведениях эпистолярной, исповедальной и дневниковой формы или в случаях с героями-резонерами в эпике, где у них может не быть сюжетных функций…» [22, с. 176 - 177].

Для создания образа учителя, Л. Улицкая использует имя В. Ю. Шенгели, его портретные характеристики, сведения из биографии, характеристику другими персонажами.

Судьба Шенгели нам показана на трех этапах его жизненного пути:

1. Предыстория (до Московской школы)

2. Преподавание в Московской школе

3. После увольнения из школы

Имя - одно из наглядных способов, точно передающих характер персонажа. Писатель не всегда задумывается над его выбором. Бывает, что неосознанно, на уровне интуиции, автор подбирает точное, емкое имя для героя.

Фамилия Шенгели может вызвать ассоциацию с Геннадием Аркадьевичем Шенгели, известным русским поэтом, переводчиком, филологом-стиховедом. Аркадий Геннадьевич какое-то время преподавал в литературно-художественном институте. Студенты с любовью вспоминали о своем наставнике. Г.А. Шенгели мог внимательно прочитать стихотворение только начинающего, пробующего свои силы поэта и, внимательно его изучив, найти признаки будущего таланта. Геннадий Аркадьевич был для студентов и прекрасным преподавателем и хорошим другом, как и Виктор Юльевич для своих учеников. Интересным представляется и тот факт, что, когда речь заходит о поэте А. Тарковском, упоминают и его наставника Г.А. Шенгели. Разница в их возрасте около четырнадцати лет, примерно такая же разница и у героя романа с его учениками. Поэтому можно предположить, что Г.А. Шенгели является прототипом литературного Шенгели.

Обратимся к этимологии его фамилии. Существует три варианта происхождения фамилии Шенгели, однако мы обратимся к одному из значений. В самом произведении Л. Улицкая дает нам подсказку, к какому языку ближе фамилия персонажа: «Был Виктор Юльевич многокровка, носил грузинскую фамилию, писался русским…» [36, с. 54].

Фамилия Шенгели образована от прозвища «Шенгел», которое ведет свое начало от двух грузинских слов: притяжательного местоимения «sheni» и существительного «gela». Первое из них переводится как «твой», а второе - «комната».

«Мой дом - моя крепость» - данная поговорка отражает суть образа героя. Писательница акцентирует внимание читателя, что Виктору Юльевичу не нравится общественная и политическая обстановка в стране, поэтому он искал убежища в книгах, в школе, дома. «Жизнь за пределами книжного пространства была какая-то оскорбительная, зато в книгах билась живая мысль, и чувство, и знание. Разрыв был непереносим, и все более он погружался в литературу» [36, с. 56]. В школе он «погружался» в иной мир: мир детей, школьников, где учитель выполняет роль проводника, наставника, способствует взрослению своих воспитанников. Значит, школа также является некоей комнатой, где Шенгели мог почувствовать себе защищенным, быть свободным от рамок, выставленных государством. Дома от бытовых, «низких» проблем его бережно оберегает мама, Ксения Николаевна.

Получается, Виктор Юльевич не принимает пошлую бытовую сторону жизни, создает своеобразный щит (комната, окружение, книги), помогающий существовать ему в современной реальности.

Проанализировав этимологию фамилии персонажа, обратимся к имени. Виктор с латинского означает «победитель». Писательница дает имя герою яркое, звучное, характеризующее человека с сильным характером. На наш взгляд, оно точно отражает суть персонажа. Главная победа любого учителя- словесника - вырастить достойное поколение читающих, уважающих родной язык людей. Благодаря Шенгели выросло целое поколение умеющих читать ребят. Даже уход Виктора Юльевича из школы Л. Улицкая изображает не как поражение, а победа над остальными учителями. Наивысшей наградой является признание его как педагога учениками, а не коллегами по работе, администрацией, государством. Благодарные бывшие школьники на выпускной устроили феерию, в которой Л. Улицкая показывает, насколько восхищаются ученики своим учителем. Было очевидно, что ребята прощались не со всей школой, а только с одним-единственным учителем.

Однако и отчество у персонажа громкое - Юльевич. Возникает невольная ассоциация с Юлием Цезарем, великим древнеримским полководцем, политическим деятелем. Поэтому, знакомясь с персонажем только на уровне имени, читатель ожидает увидеть в дальнейшем развитии сюжета настоящего победителя, великого человека, завоевателя, поистине сильного духом. Л. Улицкая показывает, что у простого учителя русского языка и литературы есть грандиозная цель: написать книгу об инициации детей, о переходе учеников во взрослую жизнь. Такие амбиции достойны Юлия Цезаря, учитывая время, когда учитель решил написать свою работу.

Людмила Улицкая нарекает своего персонажа и противоположным официальному, домашним именем Вика. Создается противоречие между громким, победоносным «Виктором Юльевичем» и нежным именем, обозначающим женское начало. Персонаж, носящий данное имя, обладает следующими качествами: эмоциональность, чувствительность, тонкая душевная организация. С одной стороны, из этого вытекает важное качество для учителя-словесника: чуткость к восприятию литературных произведений, особенно поэтических. «Другие ребята это пристрастие учителю прощали. Стихи представлялись им делом женским, слабоватым для фронтовика» [36, с. 43]. С другой стороны, женское начало у мужчины предполагает некоторую мягкость характера, неспособность организовать свою жизнь.

Имя «Вика» впервые встречается во второй главе при знакомстве с персонажем. Так называет учителя его мама, Ксения Николаевна. В романе показано отношение матери к сыну: она заботится о нем, ухаживает, можно сказать, что даже излишне опекает его. Повествователь прямо не говорит об этом, но обращает внимание на детали, по которым читатель может так рассуждать.

В тексте используются также прозвища, которые глубже раскрывают личность Шенгели и отношение к нему других персонажей. Л. Улицкая показывает градацию отношений (от официально-деловых до дружеских) между Шенгели и его подопечными через имена, которыми его называют ученики. Помимо официального «Виктор Юльевич» ученики между собой называют его по-разному. Первое его прозвище, прозвучавшее в начале второй главы - «Рука». Дано оно было по физическому недостатку учителя - отсутствию правой руки. Однако, кроме данного прозвища, один из учеников, Илья, называет его просто «Юлич». Такое наименование говорит о дружеском, даже панибратском, взаимоотношении учителя и ученика. Кконцу обучения участники кружка «Люрс» стали называть учителя домашним именем «Вика». Л. Улицкая отмечает: «Даже стали звать его Викой - уже не за глаза. И он не возражал…» [36, с. 110]. Перемена именования свидетельствуют о том, что взаимоотношения учителя с его учениками перешли из официальных отношения в дружеские.

Портрет в литературном произведении - изображение внешности героя: его лица, фигуры, одежды, манеры держаться. Л. Улицкая дает не слишком подробный портрет Виктора Юльевича, описание героя отрывками разбросано по всему произведению.

При первом знакомстве главных героев с новым учителем повествователь выделяет Шенгели из толпы его коллег посредством портретных характеристик. Во-первых, что замечают и ученики и отмечает рассказчик, это отсутствие руки; во-вторых, его уверенная походка; в- третьих, особая красота Шенгели: «Он был скорее молодой, лицо красивое, почти как у киноактера, но излишне подвижное: он то улыбался неизвестно чему, то хмурился, то подергивал носом или губами» [36, с. 41]. Своеобразие мимики, казалось бы, говорит об обращенности героя в себя, погруженности в свои мысли. Однако по ходу развития сюжета читатели узнают причину внешних странностей персонажа: это последствия Великой Отечественной войны, которую прошел Виктор Юльевич, - ранение и контузия.

На протяжении всего романа не раз указывается, что Виктор Юльевич был красив. Его особая внешность притягивает к себе женщин. Повествователь подчеркивает, что физический изъян был для них неким доказательством, как выяснилось ошибочным, что инвалид «будет принадлежать им полностью и безраздельно» [36, с. 56]. Конечно, романы были, причем автор подчеркивает, что женщин Шенгели выбирал прекрасных, но именно из-за своей беспомощности персонаж решает, что не поставит себя в унизительную зависимость от будущей жены, поэтому в свои тридцать лет он все еще холост. Даже школьницы заворожены личностью учителя: они очарованы его харизмой, поведением, речью.