Степные тексты присущи раннему романтическому творчеству М. Горького. Степь, как и море в его произведениях, несет в себе семантику максимальной открытости простора и широты.

В рассказе «Немой» Горький предлагает вниманию читателя легенду о немом степном кочевнике, рассказанную повествователю старым башкиром. Герои оказываются ночью в степи у костра, и повествователь чувствует себя неуютно. Мотив страха перед ночной степью, идущий еще из «Вия» воплощается в рассказе: «Но эти бледные и слабые звуки не нарушали сна степи и не тревожили тьмы в ней. От молчания и тьмы вокруг нас мне было жутко -- казалось, весь мир умер». Герой чувствует особенности степного хронотопа - у него, как у чеховского Егорушки, возникает ощущение, что время и пространство замерло: «Нас обнимала степь тесным и тёмным кольцом, над нею неподвижно стояли облака, похожие на застывшие морские валы, и вокруг нас царило суровое и важное молчание». Башкир же, кажется, не замечает волнение своего спутника, он «дитя степей» и чувствует с ней особую космическую связь. Ему по душе слушать «молчание степи», но поддавшись на уговоры, он рассказывает легенду о немом Юзгляре, которому была открыта какая-то тайна мироздания, сокрытая от остальных. Никто не любил его, потому что «улыбаясь, показывал он острые, волчьи, белые зубы». Из-за страха и непонимания люди изгнали его, и он умер в степи в одиночестве: «мы нашли его там, где он и теперь лежит, глаза его выклевали орлы и вороны, и щёки и губы оклевали ему, и он лежал один в степи - худой и страшный - и улыбался своей бешеной улыбкой». Люди решили похоронить Юзгляра и насыпали над ним высокий курган. С тех пор загадочный немой стал частью степной мифологии - в зимние дни он поднимается на курган, плачет и зовет к себе проезжих путников: «Многие видели его там и в страхе бежали прочь, а вьюга летала вокруг него и пела ему свои волчьи, страшные песни, а он плакал, слушая её, плакал горько, то как ребёнок, то как умирающий, хрипел и стонал он и всё звал к себе, в свою могилу проезжавших мимо неё башкир, хороших степных людей».

Еще один степной текст Горького «В степи» повествует о героях- маргиналах, которых в степь загнали жизненные обстоятельства. По уже сложившейся традиции степь с древних времен является пристанищем для беглых крестьян, каторжников и преступников. Образные средства, употребляемые Горьким при описании степи, резко отличаются от привычных: «Вокруг нас во все стороны богатырским размахом распростерлась степь и, покрытая синим знойным куполом безоблачного неба, лежала, как громадное, круглое, черное блюдо. Серая, пыльная дорога резала ее широкой полосой и жгла нам ноги. Местами попадались щетинистые полосы сжатого хлеба, имевшие странное сходство с давно не бритыми щеками солдата». Ночная степь внушает страх даже этим людям, оказавшимся на обочине жизни: «Ночь собирала вокруг свои темные силы.

Мертвенно-тихо было в степи». Но затем реализуется образ степи-дома, созданный Гоголем: «Небо-то -- одеяло, а не небо. Люблю я, друг, эту бродяжную жизнь. Оно и холодно и голодно, но свободно уж очень».

Мотив степи-дома присутствует в повести «Старуха Изергиль».

Отважный Данко, освещая своим сердцем путь, ведет свое племя на поиски лучшей жизни. Открывшийся степной пейзаж похож на райский уголок, наиболее подходящий для начала новой жизни людей: «а тут сияло солнце, вздыхала степь, блестела трава в брильянтах дождя и золотом сверкала река». Данко, увидев прекрасную степь решил, что нашел новый дом для людей: «Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко, - кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо. А потом упал и умер». «Осторожный человек» растоптал сердце Данко. «Вот откуда они, голубые искры степи», - рассказывает старуха Изергиль легенду об еще одном степном призраке.

Начало XX века было ознаменовано чередой событий, которые стали переломными для России: Октябрьская революция, Первая мировая война, Февральская революция и гражданская война - все эти события не могли не отразиться в литературе.

Для творчества крупнейшего представителя русского символизма А. Блока была актуальна тема сочетания «западного» и «восточного» в русском человеке. Этот вопрос он поднимает, прежде всего, в цикле «На поле Куликовом» (1908), о котором Ф.П. Федоров пишет: «Куликово поле - это историко-мифологический знак степи-Руси. Степное пространство романтиков с реестром атрибутов трансформируется у Блока в неомифологическое пространство модернизма». «Наш путь степной!» - утверждает Блок, Россия - «степная кобылица». Поэт предсказывает будущие трагические события гражданской войны, когда пишет, что «степная кобылица» несется к «закату в крови». Спустя 10 лет Блок напишет в своем дневнике: «И мы широко откроем ворота на Восток. Мы смотрели на вас глазами арийцев, пока у вас было лицо. А на морду вашу мы взглянем нашим косящим, лукавым, быстрым взглядом: мы скинемся азиатами, и на Вас прольется Восток», - подчеркивая тем самым степное начало в русском человеке. Степь для поэта была знаковым образом, в обращении взора не на Запад, а на Восток, он видел не только прошлое России, но и ее будущее.

В 1917 году вышел цикл стихотворений Б. Пастернака «Романовка».

Образ степи в первом стихотворении цикла с одноименным названием «Степь» появляется еще в предыдущем сборнике «Распад», где степь предстает как место «солдатских бунтов» против царской власти, а так же как символ Руси. В стихотворении «Степь» она становится еще и пространством, в котором борются звезды и тьма, то есть светлые и темные силы. В стихотворении присутствует традиционное для степных текстов сравнение степи с морем: «Безбрежная степь, как марина». Потоп в степи - это наказание Руси и аллюзия на революционные события.

Образу степи в творчестве Пастернака посвящены два цикла - «Книга степи» и «Романовка», а также стихотворение «Распад». Степь появляется несколько раз в заключительном цикле «Послесловье». В 1922 году Пастернак объединил все циклы книги «Сестра моя - жизнь», кроме первого

«Не время ль птицам петь», под общим заглавием «Книга степи». Стоит рассматривать степь не только как пространственный образ, но и символ мироощущения поэта. Сочетание со словом книга, которое отсылает к «книге книг» Библии свидетельствует об особенной значимости, сакральности степного топоса в поэтической картине мира Пастернака.

Степь является ключевым пространственным образом в творчестве М.А. Шолохова. В раннем сборнике «Донские рассказы» (1925 г.) революционная действительность, разрушающая судьбы людей, изображена на фоне донской степи.

В рассказе «Пастух» степь предстает в непривычном для читателя свете.

«Из степи, бурой, выжженной солнцем, с солончаков, потрескавшихся и белых, с восхода - шестнадцать суток дул горячий ветер». Такова степь во время революции и гражданской войны, которые сопровождались голодом на Украине. Степь-кормилица донских казаков описана Шолоховым как нездоровый человек: «жилы пересохли», «хлебный колос нагнулся, сгорбатившись по-стариковски», «степь испятнали бурые прыщи сурчиных нор», «степь, иссохшая, с чахоточным румянцем зорь, в полдень задыхалась от зноя». Образ «чахлой» степи сохраняется во всех рассказах цикла.

Однако Шолохов пишет, что «широка степь и никем не измерена» и даже в таком состоянии она вызывает его восхищение.

В цикле «Донские рассказы» наметились принципы изображения степных пейзажей, которые в полной мере развернутся в эпических произведениях «Тихий Дон» (1925 г.) и «Поднятая целина» (1932 г.).

1.4 Обоснование рабочего понятия «степной текст»

Без пространственно-временных координат не существует ни одно художественное произведение, так как эти категории необходимы для создания сюжетной канвы и образа. «Художественное время и пространство

– это не абстракции и даже не физические категории Искусство же и вовсе имеет дело с весьма специфичной пространственно-временной системой координат». Г. Лессинг первый обратил внимание на роль времени и пространства в литературе и искусстве в целом. Развивая мысль Г. Лессинга, теоретики ХХ века, доказали, что художественное время и пространство не только значимый, но зачастую определяющий компонент литературного произведения. В литературе время и пространство являются важнейшими свойствами образа.

Категории пространства и времени помогают читателю в восприятии героев и создают композицию произведения. М.М. Бахтин объединил эти категории и ввел термин «хронотоп» (от др.-греч. чсьнпт, «время» и фьрпт, «место»). Хронотоп по Бахтину - это «закономерная связь пространственно- временных координат».

В контексте данного исследования нас интересует художественное пространство степи в произведениях русских писателей.

«Пейзаж русской души, - писал Н. Бердяев, - соответствует пейзажу русской земли, подчеркивая безграничность, бесформенность, устремленность в бесконечность, широту национального русского сознания». Эти же мысли философ развивал в эссе «О власти пространств над русской душой»: «Широк русский человек, широк как русская земля, как русские поля. Власть шири над русской душой порождает целый ряд русских качеств и русских недостатков».

Отдельное и весьма оригинальное исследование, посвященное объяснению национальной специфики литературы через то пространство (место, ландшафт), на котором живет народ, через «природу, среди которой вырастает народ и совершает свою историю» принадлежит Г. Гачеву.

Ученый отмечал: «Природа (шире пространство) это то, что «определяет лицо народа. Она - фактор постоянно действующий». Рассуждая о наиболее важных, врожденных элементах, повлиявших на культуру и менталитет народов, Г. Гачев писал: «Для немцев время более важно, чем пространство. Бытие и время, философские Sein und Zeit Хайдеггера. А для русских наоборот - пространство».

Природные факторы сплелись воедино и, по выражению Бердяева, «определили причудливую географию русской души». Русские писатели отразили в пространственных образах противоречия русской жизни и характер народа, соединивший величие, гордость и отсутствие достоинства; любовь к людям, открытость, бескорыстие и жестокость; стремление к свободе и смирение, рабскую покорность; одаренность, великое трудолюбие и леность.

Необычайно богатую палитру значений имеет в русской литературе образ степи. Ф.П. Федоров в статье «Степное пространство в русской литературе» убедительно показал сквозной характер этого образа и его национальную специфику, обратившись к анализу произведений А.С. Пушкина, А.С. Хомякова, Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, П.А. Вяземского и А.А. Блока.

По наблюдениям исследователя, у романтиков степное пространство - безбрежное, свободное пространство, не знающее не только внешних, но и внутренних границ (оно не рассечено «межами»), пространство «первого дня творения», неискаженного «Божьего мира» противопоставляется пространству цивилизации. Существенной и константной в романтизме становится оппозиция пространства конечного мира и мира бесконечного.

«Степной текст - одно из важнейших созданий русской мысли», - пишет Федоров. Степь - это пространство, где взгляд не встречает препятствий, это простор, который манит, но, в то же время, наполняет душу неутолимой тоской. Вечное противостояние пустому, бескрайнему, томительному пространству - такова судьба русского человека, «ушибленного ширью»; невозможность вместить в свою душу весь этот бесконечный простор, гул веков, который слышится в вое ветра, порождает вековечную русскую тоску, сопряженную с непреодолимым страданием.

Глава 2. «Степные боги»

2.1 Биография А.В. Геласимова

Современный русский писатель Андрей Валерьевич Геласимов родился 7 октября 1966 в Иркутске. Своей второй родиной Геласимов называет Забайкалье, а именно Дарасун, откуда были родом его предки. Антон Афанасьевич Геласимов - дедушка писателя и его бабушка Мария Ивановна Геласимова (урождённая Брюхова) жили на станции Дарасун. После войны Антон Афанасьевич стал руководителем колхозом в Карымском районе.

Прадед со стороны матери был бондарем и зарабатывал тем, что возил бочки в Китай и обменивал их там на спирт. Именно он послужил прототипом для деда Артема из романа «Степные боги». Отец А. Геласимова был призван в армию из Дарасуна и попал служить на Тихоокеанский флот, дизелистом на подводную лодку. После службы поступил на учебу в ИВАТУ (Иркутское военное авиационно-техническое училище). Окончив училище, остался в Иркутске и вскоре женился.

В детстве А. Геласимов мечтал пойти по стопам отца и стать военным моряком, но отец отговорил его от военной карьеры. По признанию самого писателя, сочинять он стал рано, в возрасте 10-11 лет, в основном небольшие военные рассказы и сказки для младших сестер. На лето родители отправляли детей к бабушке в Забайкалье. Геласимову особенно запомнились сопки, багульник, огромные куски каменной соли. Все эти детские воспоминания нашли отражение в «Степных богах». Также ему хорошо запомнилось, как дед возил его в бочке за водой и пел во весь голос веселые частушки. «Я с нежностью до сих пор вспоминаю его голос и смешные стихи» - говорит Геласимов в интервью. Очевидно, что эта ситуация перенесена автором в «Степные боги» - главный герой романа Петька забирается в бочку и едет с дедом Артемом за спиртом.

Повзрослев, А. Геласимов поступает учиться на филолога в Якутский государственный университет на факультет иностранных языков. Геласимов говорит, что его родители, которые получили техническое образование, мало интересовались филологией и чтением в семье увлекался только он. Впервые писатель заинтересовался английской филологией в 16 лет, когда прочел Э. Хемингуэя. Тогда он решил изучать англоязычную культуру и литературу. В студенческие годы в круг интересов Геласимова входил театр, что, как оказалось в дальнейшем, не было простым увлечением.

В 1987 году Геласимов окончил Якутский государственный университет и поступил учиться в ГИТИС по специальности театральный режиссер. С 1996 по 1997 год он проходил стажировку в Халльском университете в Англии. В 1997 году в Московском государственном педагогическом университете защитил кандидатскую диссертацию по английской литературе по теме «Оскар Уайльд и Восток: ориентальные реминисценции в его эстетике и поэтике». В своей работе Геласимов рассматривает синтез восточных и западных культур в творчестве О. Уайльда.

После защиты диссертации Геласимов вернулся в родной город и стал работать в Якутском университете доцентом на кафедре английской филологии, преподавал стилистику английского языка и анализ художественного текста.

Творческая деятельность Геласимова началась с художественного перевода детективного романа «Сфинкс» американского писателя Робина Кука, опубликованного в журнале «Смена» в 1990 году. В 2001 году была опубликована первая повесть писателя «Фокс Малдер похож на свинью», повествующая о первой любви. В том же году повесть вошла в шорт-лист премии Ивана Петровича Белкина. В 2002 году журнал «Октябрь» опубликовал повесть о молодых людях, которые прошли Чеченскую войну - «Жажда». Она тоже вошла в шорт-лист премии Белкина и была удостоена премии Апполона Григорьева и ежегодной премией журнала «Октябрь». В 2003 году Геласимов публикует в издательстве «О.Г.И.» роман о любовном треугольнике «Год обмана», который становится одной из самых продаваемых книг автора. В 2004 году Геласимов получает премию «Студенческий Букер» за роман «Рахиль», повествующий о жизни немолодого ученого-филолога, которого во всем преследуют неудачи.

На главном ежегодном книжном событии во Франции - Парижском книжном салоне в 2005 году Андрей Геласимов был назван самым читаемым во Франции русскоязычным автором. Писатель постоянно принимает участие в международных книжных ярмарках. В составе делегации русских писателей он побывал на ярмарках в Лейпциге, Франкфурте, Париже, Варшаве, Женеве, Будапеште и Нью-Йорке. Был постоянным участником французских книжных выставок в Сен-Мало, Бордо, Фюво, Ди и Монпелье. В марте 2010 года представители французского Министерства иностранных дел предложили писателю принять участие в программе 30-го юбилейного Книжного Салона в Париже.

В 2008 году издательство ЭКСМО опубликовало роман Геласимова «Степные боги». Сюжетную основу романа составляет повествование о нелегкой жизни забайкальского мальчишки Петьки Чижова и пленного японского врача Хиротаро Миянага. Место действия в книге - вымышленная автором забайкальская деревушка Разгуляевка, получившая такое название за активную торговлю спиртом. Лето 1945 года - период эйфории от победы в Великой отечественной войне, но в то же время, период накануне трагических событий - атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, которая упомянута в романе. Перед написанием романа Геласимов тщательно отбирал материал, узнавал от своей бабушки различные детали быта Забайкалья 40-х годов. Автор признается, что без этих мельчайших подробностей, собранных его родственниками о том, что люди ели, как говорили, как одевались, возможно, не был бы написан роман «Степные боги». Геласимов говорит о «Степных богах»: «В некоторых книгах мне иногда хочется что-то поменять, но «Степные боги» никогда не вызывали у меня такого желания».

В 2009 году Андрей Геласимов за роман «Степные боги» был удостоен литературной премии «Национальный бестселлер». В своей речи писатель сказал: «Это не моя победа, а наша общая победа в той войне, которую мы выиграли 60 лет назад». Автор признается, что его литературными ориентирами стали Б. Васильев, Ю. Бондарев. После произнесенной на

«Национальном бестселлере» речи на Геласимова волна недовольства со стороны либеральных критиков обрушилась на автора.

Во времена, когда в литературную моду вошли «правдивые» и «обличительные» книги о войне, Геласимов пишет проникновенный роман «Степные боги», в котором прослеживается любовь к русскому народу и его великой истории. Несмотря на кажущуюся простоту повествования и отступление от традиций «титулованных» авторов, Геласимов все же удостаивается заслуженной премии «Национальный бестселлер». 21 декабря 2009 года на Первом канале состоялась премьера 6-серийного сериала «Дом на Озерной» по сценарию Андрея Геласимов. Книга повествует о трех поколениях семьи Седовых, которые собрались под одной крышей родительского дома на Озерной. Они теряют все свои накопления и вынуждены уживаться вместе, что дается им нелегко, потому что они совершенно разные люди. Фильм был тепло принят публикой, которая на различных форумах отмечала тонкий юмор, незатейливый сюжет и интересных персонажей. Критика назвала сериал «антикризисной комедией» с «примесью Зощенко».

В том же 2009 году издательство ЭКСМО опубликовало роман «Дом на Озерной». Это был один из немногих случаев, когда литературное произведение вырастает из сценария, а не наоборот. «Когда уже после съемок фильма родилась книга «Дом на Озерной», я описывал внешность и какие-то черты своих героев такими, какими я видел их в фильме», - говорит Геласимов о том, как фильм повлиял на книгу.

В 2010 году Геласимов написал книгу сказок «Кольцо Белого Волка».

Которая была предназначена для чтения на ночь его маленьким детям. Писателю хотелось, чтобы они думали о нем перед сном, хоть он и находился на тот момент в Англии. Геласимов писал историю и отправлял ее домой по почте. В дальнейшем он объединил истории в книгу, которую художественно оформила современная петербургская художница Кэти Тренд.

В 2015 году издательством ЭКСМО опубликована новая долгожданная книга Геласимова «Холод». Писатель работал над романом около 5 лет. Еще в 2010 году журнал «Сноб» опубликовал отрывок из нового произведения и анонсировал скорейшее появление книги в печати. Однако работа несколько затянулась. Многие считают главного героя, режиссера Филиппова, автобиографичным. Но сам Геласимов, несмотря на схожие моменты (фамилию Филиппова постоянно произносят неправильно, его родной город - Якутск), отрицает схожесть со своим героем.

Последняя вышедшая книга А. Геласимова - сборник «Десять рассказов о любви». Как следует из названия - это рассказы о любви и о чувствах ей сопутствующих. Совершенно разные по своему сюжетному и эмоциональному содержанию, рассказы передают всю палитру отношений между мужчиной и женщиной.

Наравне с литературным творчеством, Геласимов увлечен кинематографом. По его роману «Год обмана» снят фильм «Мой любимый раздолбай» режиссера А. Котта с Алексеем Чадовым и Екатериной Вилковой в главных ролях. Дмитрием Тюриным экранизирована повесть «Жажда» с Алексеем Гуськовым в главной роли. Сценарии Геласимова легли в основу популярных сериалов «Дом на Озерной», «Обмани, если любишь». В 2015 году вышел фильм «Хрустальный ключ», сценарий к которому Геласимов писал совместно с А. Адабашьяном. 23 июня 2016 года на Московском кинофестивале состоялась премьера фильма С. Соловьева «КЕ-ДЫ» по одному из рассказов из «Десяти рассказов о любви».

Поклонник англоязычной литературы, Андрей Геласимов, среди своих литературных творческих ориентиров называет Эрнеста Хемингуэя и Уильяма Фолкнера.

Творчество А. Геласимова по достоинству оценено в Европе и Америке.

Успех книги «Холод» в американском электронном издании Amazon превзошел все ожидания. Роман вышел на второе место по количеству платных скачиваний, для примера отметим, что «Чапаев и пустота» В. Пилевина находится на 408-м месте, а «Санькя» З. Прилепина на 2683-м месте в том же разделе.

Произведения Андрея Геласимова переведены на французский, испанский, немецкий, итальянский, болгарский, словенский, каталанский, эстонский, сербский, иврит, а также на китайский, английский, чешский, норвежский, венгерский, латышский и шведский языки.

2.2 Критики о романе

Девятым лауреатом премии «Национальный бестселлер» в 2009 году стал Андрей Геласимов. Его роман «Степные боги», в лучших традициях советской военной прозы, получил три из шести возможных голосов жюри. За книгу о Великой отечественной войне отдали свои голоса ресторатор Дмитрий Борисов, режиссер Михаил Калатозишвили и телеведущая Ольга Шелест. Следует отметить, что члены жюри, которые проголосовали за роман А. Геласимова, не имеют отношения к литературному процессу, поэтому их мнение можно считать наиболее непредвзятым. Ольга Шелест признается, что была до глубины души растрогана темой войны 1941-1945 года.

Мнение литературной общественности и критиков по поводу романа «Степные боги» разделились. Кто-то отнесся к роману резко негативно, кто-то одобрительно, а кто-то просто снисходительно, как к чему-то «среднему».

Вместе с А. Геласимовым в шорт-лист «Национального бестселлера» входили Ильи Бояшов («Танкист, или "Белый тигр»), Сергей Носов («Тайная жизнь петербургских памятников»), Герман Садулаев («Таблетка»), Сергей Самсонов («Аномалия Камлаева») и Александр Снегирев («Нефтяная Венера»). Главными претендентами на премию считались С. Носов и Г. Садулаев, которые были лидерами в лонг-листе. Однако большинством судейских голосов победа была присуждена А. Геласимову, что для многих было полной неожиданностью. Победа «Степных богов» и речь автора, произнесенная со сцены «Астории» («Это победа не моя, а наша общая.

Победа в той войне, которую мы выиграли 60 лет назад»), вызвали негодование со стороны некоторых литературных обозревателей.

Литературовед Андрей Немзер написал статью «Клеенка есть клеенка», в которой он достаточно резко критикует творчество А. Геласимова, в частности роман «Степные боги». Название статьи -- это отсылка к стихотворению А. Вознесенского «Ванька-авангардист» 1974 года, в котором продается на рынке «клееночный реализм и модернизм клееночный».

Немзер был возмущен речью Геласимова: «Кому как, а мне кажется, что по уровню оскорбительной пошлости речение сие даже превышает слоган, украсивший обложку «Степных богов». Напомним, что в аннотации, написанной издательством ЭКСМО, Андрея Геласимова сравнивают с Достоевским, Толстым и Шолоховым, что также показалось возмутительным автору статьи. Результат «Национального бестселлера» был «случаен и нелеп», как впрочем-то и при любом другом победителе, так как ни один писатель из шорт-листа не произвел на Немзера должного впечатления.

Геласимов называет в качестве своих «учителей» представителей лейтенантской прозы Б. Васильева и Ю. Бондарева. По этому поводу Немзер заявляет, что поколение лейтенантов уже не актуально и стоило бы обратиться к тому, кто «писал по-русски совсем недавно», например, А. И. Солженицыну.

Интересно, что тот же Андрей Немзер годом ранее пишет статью «Книга со счастливым концом», в которой очень позитивно оценивает творчество А. Геласимова, называя его «талантливым, умным и добрым писателем»100. Он восхищался его «легкой» прозой: «Геласимов принес нам упоительно смешную и увлекательную «книгу со счастливым концом». Остается неизвестным, что могло так кардинально изменить мнение критика об авторе.

Писатель Дмитрий Быков «свысока» оценил творчество Геласимова, написав статью в «Журнальном зале» под названием «Андрей Геласимов похож на писателя». Проза Геласимова, по мнению Быкова, идеально подходит для досуга, но надолго в голове не задерживается. «Я его один раз уже читал, но забыл», - небрежно пишет Быков. Произведения он сравнивает с сахарной ватой, «которая по объему, как мы знаем, очень внушительна, по вкусу довольно приторна, а по сути - совершенно пуста». Быков оставляет небольшую надежду, что из Геласимова может получиться хороший писатель: «Я не исключаю, что со временем Андрей Геласимов напишет замечательную прозу. Но верится в это слабо».

Литературный критик Владимир Бондаренко написал статью «Благословение степных богов» о результатах «Национального бестселлера», в которой выражает свое мнение по поводу победы А. Геласимова.

«Впечатление такое, что сама Гуаньинь, восточная богиня сострадания и милосердия благословила не только главных героев романа Андрея Геласимова «Степные боги», но и весь «Национальный бестселлер», - так начинает свою статью Бондаренко. Он отмечает, что автор получил премию заслуженно, так как он один из немногих современных писателей продолжает традиции советской военной и деревенской прозы. В наше время нужно иметь смелость, чтобы открыто заявлять о любви к классике советского реализма, потому что такие заявления, несомненно, вызывают агрессию со стороны «либеральной литобщественности», что продемонстрировал А. Немзер. Бондаренко пишет, что, по его мнению, главной идеей романа является идея милосердия и сострадания. Главные герои, Петька и Хиротаро, к которым жизнь несправедлива, не очерствели душой и не потеряли способность сочувствовать окружающим. Еще одна важная задача «Степных богов» - актуализация темы великой Победы, которую сам А. Геласимов считает знаковым событием в истории России: «Вообще, у меня есть твердая уверенность в том, что непревзойденным по значимости событием в жизни русского народа стала победа в Великой Отечественной войне».

Автор статьи признается, что победа Геласимова была для него неожиданностью, сам он «всей душой болел за Германа Садулаева». Однако выбор членов жюри его не огорчил. Он был рад, что «в лидеры стали выбиваться сорокалетние писатели, явно продолжающие линию нашей деревенской и военной прозы». Намекая на постмодернизм, он пишет, что читателям, быть может, надоело разгадывать литературные головоломки, и они обратили свой взор на современную реалистическую прозу с ее ясным сюжетом. Бондаренко считает победу Геласимова символом этих перемен в народном сознании.

Бондаренко считает, что шорт-лист 2009 года был одним из сильнейших за историю существования «Национального бестселлера». Виктор Топоров, ответственный секретарь премии, сравнивает шорт-лист с ровным английским газоном и это сравнение стоит воспринимать как похвалу.

Несмотря на то, что писатели разные, но они равны по силе своих произведений.

Автор статьи считает, что причиной нападок на Геласимова со стороны некоторых литературных деятелей, в частности А. Немзера и Д. Быкова, чьи высказывания приведены выше, заключается в том, что «писатель ощущает себя частью того народа, который нельзя победить, и не стыдится в этом признаваться». В данном случае они игнорируют даже мнение Запада, где книги Геласимова признаны самыми популярными из русскоязычных.

Французское издание «Le Mond» пишет о «Степных богах»: «Чтобы познать русскую душу, мир обращается к Геласимову». На сей раз мнение Запада не кажется критикам убедительным.

Бондаренко выражает восхищение не только «Степными богами», в которых отмечает «добротный русский язык, сильные хорошо прописанные характеры, с яркий индивидуальный стиль», но и личностью А. Геласимова, который имеет свое мнение и не боится высказывать его и отстаивать.

Лиза Новикова в статье «Старым бредит новизна» пишет, что «Степные боги» - это попытка модернизации советского реалистического романа.

Журналистка не описывает свои впечатления от романа, но отмечает, что она голосовала за А. Жолковского, чья остроумная, интеллектуальная проза смогла бы привнести в современную литературу больше, чем «пафосные труды иных патриотов». Прозрачен намек на роман Геласимова.

Знаменитый литературный критик Лев Данилкин выражает мнение, что тема романа «Степные боги» была выбрана по принципу курьезности, потому Геласимов в данном случае является «представителем литературы как одной из отраслей развлекательной промышленности». Данилкин, хотя и подчеркивает достаточно увлекательный сюжет романа, обвиняет его в неактуальности. Вместо того чтобы обратиться к злободневным вопросам современности, Геласимов уходит «во временной карман». Критику кажется странным обращение к послевоенному времени, которое невозможно «срифмовать с сегодняшним днем». Он задается вопросом: «А что, правда не было более точного сюжета?». Однако сам Геласимов об актуальности своего романа говорит, что это его реакция на сегодняшнее усиление нашего государства.

Филолог, профессор кафедры МПГУ Юлия Щербинина написала статью о «Степных богах» под названием «Правило руки». Название статьи - это отсылка к эпизоду романа, когда Петька загибает пальцы левой и правой руки, подсчитывая случаи, когда жизнь обошлась с ним справедливо, а когда нет. Примерно так автор статьи смотрит на критические отзывы о романе, которые порой также противоположны как лево и право. Критики сходятся во мнении, что роман Геласимова сентиментален, но одни видят в этом живое эмоциональное отношение автора к своим героям, а другие - «насильственное выжимание слезы».

Щербинина справедливо отмечает, что, несмотря на огромное количество отрицательных отзывов о романе, ни в одном из них нет здравого анализа самого текста. В основном критики «смакуют» речь писателя на

«Национальном бестселлере», обвиняя его в излишнем пафосе, а относительно романа существуют однотипные заявления о неактуальности выбранной темы.

Далее автор статьи размышляет о жанровом своеобразии романа и обращается к определению самого Геласимова, который говорит, что его роман не опирается на какую-либо определенную традицию, все зависит от среды, в которой находятся персонажи и от времени. Геласимов определяет эту совокупность словом «сеттинг». В данном романе «сеттинг» - степь.

Щербинина анализирует роман и отмечает, что, по ее мнению, является его достоинством, а что недостатком. Среди достоинств она отмечает символы и образные средства в романе, которые, как ей кажется, особенно тщательно и вдумчиво прописаны Геласимовым. Одним из таких символов в романе выступают руки персонажей. На руке, по мнению хиромантов, линиями прописана судьба человека, его прошлое и будущее, поэтому в романе образ руки приобретает символическое значение как своеобразное зеркало судьбы. Щербинина видит недостаток романа в том, что автору не удается в некоторых местах избежать шероховатостей на стыках двух сюжетных линий.

В целом роман Геласимова «Степные боги» в данной статье получает положительный отзыв, отмечается его самобытность, оригинальность выбранного сюжета, цельность образов двух главных героев, которые через личностное начало отражают коллективную память своих «империй». Также Щербинина хорошо отзывается о самом авторе, который по ее мнению «в «Степных богах» «расширяется» и это происходит «самостоятельным, независимым, естественным образом - вне рекламного контекста и премиальной суеты».

В статье «Геласимов пишет для всех» современная писательница Елена Некрасова решила разобраться с вопросом, который интересовал многих: почему Геласимов написал о войне?

За последнее время война стала чуть ли не единственным событием, по мнению автора статьи, которое смогло объединить русский народ, который стеной встал на защиту Родины. Однако с недавних пор, когда в литературную моду вошли различные исторические и политические разоблачения, война перестала быть «священной», как, в общем-то, и наша Великая Победа. «Единственным пунктом, в котором все согласны, стал тот факт, что наших на войне погибло много, и всех их очень жалко», - пишет Некрасова.

В современной литературе воплощаются в совершенно различных формах (например, детектив или фэнтези) различные взгляды на войну. Автор статьи считает, что Геласимов «Степными богами» «пытается возвратить той войне утраченную в нашем сознании безусловность и четко показать, где свои, а где чужие». Этот замысел воплощается с помощью главного героя Петьки, который трогает читателя своей чистотой и наивностью. Петька - настоящий патриот и его благие стремления, пишет Некрасова, отвлекают внимание читателя от «бестолковости власти, которая пачками отправляет на фронт мужиков, а баб и детишек заставляет в глубоком тылу пухнуть от голода».

Некрасова подчеркивает, что в романе очень много жестокости и причина в том, что в жилах героев течет степная казацкая кровь. Автор угадывает в этом продолжение традиций Шолохова, но в его творчестве сдерживающим фактором жестокости был социальный заказ, а у Геласимова «бьют все и всех». Разгуляевка постоянно находится в состоянии войны с японцами, фашистами и друг с другом.

Некрасова выражает восхищение образом пленного японца, который в нечеловеческих условиях плена не теряет человеческого лица, безвозмездно лечит от болезней своих мучителей-охранников, искренне любит свою семью и гордится историей рода. Хиротаро сочетает «западные знания и восточную чертовщину».

Образ Петьки и Валерки кажутся автору немного картонными по сравнению с образом Хиротаро. Автор статьи считает, что образ пленного японца и так тщательно прописанная история его рода нужны для того, чтобы читатель мог сравнить два тоталитарных режима. Некрасову увлекают экскурсы в историю Японии и она считает, что именно эти моменты в «Степных богах» особенно удались.

Для Некрасовой вручение премии Геласимову показалось вполне закономерным событием, потому что остальные авторы «пишут для себя и для таких, как они, а Геласимов пишет для всех».

2.3 Структура мотивов и образов в романе

В романе А.В. Геласимова «Степные боги» развита система мотивов и образов, которые в совокупности образуют строй художественного произведения. Многие мотивы стоит рассматривать в рамках уже сложившейся традиции русской литературы. В этом случае следует анализировать семантические контексты, возникающие при изучении смыслообразующих мотивов данного произведения. Вычленить идею, заложенную автором в роман возможно анализируя мотивы и образы и их отношения в произведении. Система мотивов и образов является ключевым элементом для наиболее целостного восприятия романа Геласимова.

Мотив войны является одним из основных в романе «Степные боги».

Художественное время произведения - лето 1945 года - перерыв между окончанием Великой Отечественной войны и началом советско-японского военного конфликта и трагическими событиями в Хиросиме и Нагасаки. В основе сюжета лежит повествование о нелегкой жизни разгуляевского мальчишки-подростка Петьки и пленного японца Хиротаро. Для каждого из героев своя война: для Петьки - это Великая Отечественная, о которой он знает от «диктора дяденьки Левитана», а для пленного Хиротаро - это русско-японский военный конфликт 1939 года.

Мотив войны в сознании Петьки реализуется через образ радиоприемника, который во время войны приобретал огромное значение, являясь единственным связующим звеном между фронтом и тылом. Тысячи советских людей, в том числе и Петька, с замирание сердца ждали сообщений Советского Информбюро. Мальчик вспоминает и минуты ужаса, когда Левитан объявлял в сводках «От Советского Информбюро» о больших потерях советской армии, и минуты гордости и искреннего счастья, когда «войска 2-го и 3-го Украинских фронтов после упорных боев освободили город Будапешт».

Петька наивно мечтает поймать сбежавшего Гитлера и получить за это звезду Героя. В этих мечтах воплощен миф, бытующий в то время в СССР о том, что в рейхсканцелярии найден труп двойника Гитлера, сам же фюрер сбежал. Поиск Гитлера разгуляевскими мальчишками приобретает игровое начало, воспринимается как соревнование - Петька никак не может допустить, чтобы Гитлер «достался» его постоянному сопернику Леньке Козырю.

Еще одна мечта Петьки тоже непосредственно связана с мотивом войны.

Он мечтает сбежать на войну, надеясь, что начнется новая, в которой он, Петька, примет участие и станет настоящим советским солдатом и героем, а еще лучше умрет во время сражения. Мотив ребенка на войне не является новым для русской литературы. Образ героически настроенного мальчика берет начало в «Сказке о Военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твердом слове» А.П. Гайдара. В дальнейшем мотив детей на войне развивается в творчестве В.П. Катаева, Л.А. Кассиля, А.М. Адамовича и других писателей. Многие дети того времени, как и Петька романтизировали войну и только столкнувшись с ней, осознавали весь ее ужас. В конце романа война предстает перед Петькой в образе его отца, вернувшегося с фронта.

Митька Михайлов изуродован и морально и физически. Но он, кажется, этого не замечает, кичится званием Героя Советского Союза, но ничего героического в нем нет и даже Петька, втайне мечтавший об отце, смотрит на него с ненавистью и пренебрежением: «Сидит без ноги, пьяный, скалится…».

Мотив войны прослеживается в изображении Разгуляевки и ее жителей. Когда началась война, мужчины ушли на фронт, остались старики, женщины и дети. Так в Разгуляевку вместе с воспоминаниями об ушедших родных, бедностью и голодом из-за потери рабочих рук пришла война. Ждали возвращения героев с фронта, но далеко не все вернулись героями.

Жители Разгуляевки все время воюют между собой, демонстрируя неоправданную жестокость с самого детства. Петька родился и рос без отца, за что другие дети обзывали его и пренебрежительно к нему относились.

Однажды мальчишки во главе с Ленькой Козырем завалили его в дзоте, тогда он чуть не погиб. Еще один случай агрессии со стороны мальчишек показывается в произведении через сон мальчика. Петьке снится его прошлое: «Ребята вчера прут в поле нашли. В землю закопанный. Один конец наружу торчал. Оттянули, а потом позвали меня. Сказали в «чижа играть». Я подошел, они отпустили». Так у Петьки появился шрам на

голове. Сам он тоже проявляет жестокость, например, когда мальчишки издеваются не над ним, он прячется за кустом и выглядывает, «чтобы получше насладиться чужим несчастьем».

Мотив Петькиных снов важен в сюжетной канве произведения, так как его сны порой оказываются вещими и намекают на дальнейшие события. Во сне мальчик впервые видит своего отца, о котором ничего не знал, не знал даже кто он, но интуитивно почувствовал, что это сын Михайловой тетки Натальи Митька. Мотив вещего сна традиционен для русской литературы и широко представлен в произведениях классиков А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, И.А. Гончарова.

Военный мотив проникает даже в Петькины сны. Послушав рассказы лейтенанта Одинцова, ему приснился настолько реалистичный сон, что возникло впечатление, будто он сам участник событий. «Видел, как идет в атаку морская пехота, и даже слышал плеск волн и гулкие удары мин по песку, и повторял еле слышно красивое и новое для него слово: «Кенигсберг, Кенигсберг».

Важное место в романе занимает мотив семьи. Отношения между родственниками порой тоже можно определить словом «война». В семье Чижовых нормой являются постоянные драки: дед Артем бьет бабку Дарью, за то, что она его «заела», а бабка Дарья бьет Петьку за мальчишеские проделки. В семье, как и на войне, есть предатели, например, тетка Алена, которая изменяет мужу-фронтовику. Семья в романе воплощает веками формировавшийся жизненный уклад степняков с их суровым нравом и порой дикими поступками (Митька Михайлов изнасиловал Нюру Чижову). Члены семьи Чижовых любят друг друга как умеют, насколько это свойственно их степному менталитету.

С мотивом войны связывает Разгуляевку и наличие лагеря военнопленных японцев. «После Халхин-Гола недалеко от деревни обнесли колючей проволокой старый барак…и завезли туда несколько недобитых в Монголии самураев». В этом лагере живет старый японец Миянага Хиротаро - второй герой повествования, чья жизнь тоже неразрывно связана с мотивом войны. Хиротаро - пленный японец, один из многих, попавших в русский плен в 1939 году. Он служил в санитарной роте и добровольно сдался вместе с ранеными японцами «кто-то ведь должен был заботиться о раненых солдатах в плену». В 1943 году Хиротаро «после капитуляции фельдмаршала Паулюса» перестал надеяться, что вернется в Японию и увидится со своей семьей. Тогда он, желая сохранить о себе память, начинает вести дневник, посвященный сыновьям в Нагасаки. В дневнике он писал всякое: воспоминания о годах учебы в Париже, размышления о любви, предания о самураях, заметки о местной природе. Но самые важные записи - это история рода Хиротаро, которую он ведет с 1642 года. Для Хиротаро дневник выполняет функцию радио - это единственная надежда передать весточку родным о себе.

В данном случае совершенно в ином свете предстает мотив семьи.

Хиротаро, даже находясь в плену, где ведение дневника может причинить ему массу неприятностей, идет на риск, чтобы сохранить древние предания о своем роде и передать их детям. В этом стремлении увековечить память проявляется японская традиция, согласно которой почитание предков является неотъемлемой частью семейных отношений. Для сравнения отметим, что отношения между Петькой и бабкой Дарьей выстраиваются скорее на страхе, нежели на уважении.

Хиротаро мечтает, что, когда окончится война, пусть даже он не доживет до этого дня, но дневник его будет найден и отправлен родным в Нагасаки.

Но его мечтам не суждено было сбыться. Долгое время он полагал, «что пишет послание из мира мертвых в мир живых», но оказалось наоборот. «В 11.02 самолет сбросил атомную бомбу. Семья Хиротаро в числе еще сорока тысяч человек сгорела в первые же секунды после взрыва».

Восточные мотивы романа реализуются, прежде всего, в дневнике Хиротаро. Переносясь в далекое прошлое, мы узнаем о японских обрядах (сэппуку, харакири), обычаях (сыну в семь лет дарят меч для харакири, невесте на свадьбу жених дарит кинжал, которым она сама перережет себе горло, если семейная честь будет в этом нуждаться). Рассказывая о военных событиях прошлого и постепенно переходя к боям на Халхин-голе, Хиротаро отмечает готовность японского война отдать свою жизнь за императора, его патриотизм и веру в величие Японии.

Мотив Востока воплощается также через образ многорукого бога, который неоднократно возникает в повествовании. Впервые с многоруким богом Петька сравнивает мальчишек, которые хотели его повесить: «на месте какого-нибудь паучка, он раскачивался бы на своей тоненькой паутинке и видел бы под собой многорукое могучее существо». Образ многорукого бога возникает в Петькином сознании не просто так, а потому что в памяти всплывает статуэтка, привезенная дедом Артемом «с той стороны», то есть из Китая. Статуэтка богини Каннон, как позже рассказал Хиротаро, возникла в повествовании, когда герои пытались спасти Валерку от смерти и для этого обратились к богине милосердия и покровительнице детей. Позже в степи Петька и Хиротаро в странном стихийном обряде, будто сами перевоплотились в многорукую богиню. Другие свидетельства восточной культуры - это зеркала с заклинаниями от злых духов, оставленные еще бурятами, которые покинули эти земли, потому что считали их нечистыми.

Стоит отметить, что в момент отчаяния и страха за Валеркину жизнь Петька обращается не к христианской религии. Ему гораздо проще поверить в злых духов, заколдованное место и силу многорукой статуэтки, чем прочитать молитву, что, кстати, вовсе не приходит ему в голову. Из повествования известно, что как только кто-то из жителей деревни заболеет - обращаются к бабке Потапихе: «Цыпки Потапиха лечила воробьиным пометом, ангину - керосином, лишай - смесью дегтя, медного купороса, горючей серы и несоленого свиного жира. Труднее всего было найти этот самый жир, поэтому с лишаем у Потапихи получалось далеко не всегда. Зато, если кого напугала собака, Потапиха немедленно окуривала пострадавшего дымом пережженной смеси чертополоха и шерсти от этой псины, и человек уже до самой смерти не боялся вообще ничего». Бабка Потапиха представляется местной ведьмой, она лечит заговорами, которые не имеют отношения к христианской вере. Более того, перед обрядом она велит задвинуть ставни и убрать петуха. Возможно, это связано с народным поверьем о том, что петухи чувствуют нечистую силу, еще Н.В. Гоголь в «Вие» писал о сакральном смысле петушиного крика. Вышесказанное подтверждает, что в сознании жителей забайкальских степей гораздо больше от восточных религий, нежели от христианской.

Образ бабки Потапихи и Хиротаро связан с мотивом врачевания в романе. Жители Разгуляевуки склонны больше доверять ведунье и японцу, чем традиционной медицине. Эти народные целители лечат людей подручными средствами и оба точно знают, что нужно предпринять при том или ином заболевании. Различны источники их знаний: Потапиха, вероятно, повторяет ведовские обряды, которым научилась у предыдущей целительницы, а Хиротаро получил западное медицинское образование.

Однако они становятся бессильны, столкнувшись с болезнью Валерки неизвестного происхождения. Потапиха пытается вылечить его, вставив в ухо бумажную трубочку с воронкой, к которой она «поднесла огонек, и пламя скользнуло вниз к Валеркиной голове». Этот сомнительный способ не избавил Валерку от болезни, поэтому обратились к японцу, который вылечивал травами лагерную охрану. Хиротаро приготовил отрав из трав, который помог бы Валерке уснуть, но не вылечил от болезни. Исчерпав все способы, Петька обращается к многорукому богу, образ которого тоже тесно связан с мотивом врачевания.

Неразрывно связан с врачеванием мотив болезни, который проявляется на всех уровнях художественного произведения. Болезнь Валерки - самое очевидное заболевание в произведении. Нынешние жители Разгуляевки не знают, чем болен мальчик, но существует поверье, согласно которому прошлые жители этих мест, буряты, знали, что места нечистые и сначала пытались защититься талисманами-зеркалами от злых духов, а потом вовсе ушли. О «болезни» здешних мест догадывается и Хиротаро, ему не дают покоя мысли о череде смертей работников соляной шахты. Болезнь земли около Разгуляевки воплощена в образе мутирующих васильков. Согласно одной древнегреческой легенде василек имеет лечебные свойства, так как его соком кентавр Цианус вылечил раны Геракла. В «Степных богах» василек наделен противоположным смыслом и является символом болезни земли. В финале произведения стали известны причины болезней: «Сам Петька уехал учиться на геолога. В шестьдесят третьем он попал на работу в Сосновскую экспедицию, которую к этому времени все называли «Сосна», и вместе со своими товарищами нашел рядом с Разгуляевкой уран».

Болезнь в произведении связана с образом рук героев. Рука является символом судьбы, на ней линиями прописана жизнь человека. Поэтому такое важное значение приобретает в романе изображение рук. Руки больного Валерки вызывают ассоциации с умирающей птицей: «Петька посмотрел на эту Валеркину руку и вдруг почему-то подумал, что никогда не видел умерших птиц»132. Когда Валерку пытается вылечить Потапиха, Петьке кажется: «Он как будто тонул, и эта рука, выброшенная к потолку уже откуда-то из-под воды, изо всех сил цеплялась за воздух». Руки Петькиной мамы Нюры символизируют душевную болезнь. Не зря Петька замечает именно ее руки и говорит, что она сидела будто неживая накануне попытки самоубийства. Затем в момент особого волнения на празднике у военных Петька снова смотрит на руки матери: «Костяшки пальцев у нее слегка побелели, как будто она зажала в кулаке не ложку, а гранату».

В «Степных богах» присутствует мотив дружбы и верности. Хиротаро отстался в лагере военнопленных, только потому, что был верен Масахиро, которого несмотря ни на что называл своим другом. Масахиро был сыном господина Ивая, который относился к Хиротаро как к родному сыну, что вызвало негатив со стороны его кровного наследника. Детская ревность с возрастом переросла в настоящую ненависть, которая усугублялась тем, что Масахиро с детства хромал, а Хиротаро был здоров. В этой сюжетной линии также просматривается мотив болезни, и как он повлиял на жизни обоих героев. Хиротаро любил Масахиро как брата, хотя и знал о ненависти к себе и о том, что Масахиро предаст его при любой возможности, что тот постоянно демонстрировал в лагере военнопленных. Однако Хиротаро всегда оставался верен ему.

Дружеские отношения между Валеркой и Петькой схожи с отношениями между Масахиро и Хиротаро. Валерка при любом удобном случае бросает друга и убегает к другим мальчишкам, которые Петьку задирают. Разница между Масахиро и Валкркой в том, что первый осознанно совершает предательство, а второй предает неосознанно. По-настоящему предан дружбе Петька, который забывает все обиды и делает все возможное, чтобы спасти умирающего Валерку.

В романе А.В. Геласимова представлена сложная многоуровневая система мотивов и образов. Переплетаясь в художественном тексте, они создают сюжетную ткань произведения. Автор создает свой роман, опираясь на традиции классической русской литературы, поэтому многие мотивы традиционны, но по-новому освещены в «Степных богах». Центральным мотивом романа является мотив войны, с которым так или иначе связаны все остальные периферийные мотивы и образы.

Концепция степи в романе.

Действие романа А.В. Геласимова «Степные боги» происходит в забайкальских степях, в районе реки Аргунь. В повествовании мы находим детали, которыми автор не смог бы оперировать, если бы не изучал историю этого края. Краткий экскурс в историю Приаргуньских степей помогает наиболее полному пониманию романа «Степные боги».