Своеобразие эпического героя в поэме Гомера "Одиссея" и в поэме "Дигенис Акрит"

Примеры

Заключения

Факты биографии

Ребенок родился у них, воистину прекрасный,

Василием был наречен со своего рожденья,

А по родителям его назвали Дигенисом:

Ромей по матери он был, а по отцу - язычник.

Когда же в страх привел врагов - об этом скажет книга, -

Границы подчинил себе, то прозван был Акритом.

Антакин звался дед его из рода Киннамадов,

<…>

А бабка - из семейства Дук, Антакина супруга;

И братья матери его прославились немало, -

Из-за сестры они своей вступили в поединок

С эмиром-похитителем, достойным изумленья.

Таков был отпрыск племени ромеев благородных,

Что на земле прославился деяньями своими.

Имя Дигениса отражает его происхождение из двух родов, причем эти роды были прославлены и известны. Прозвище Акрит Василий получил за охрану границ Византии.

Автор «предсказывает» подвиги Дигениса, несмотря на то, что Дигенис еще только родился.

И вот поднялся с места он, отправился в покои,

Обулся, приготовился и взял свою кифару.

Сначала лишь руками стал он ударять по струнам

(Умел прекрасно Дигенис играть на инструментах),

Ее наладил, заиграл и напевал чуть слышно:

Василий хорошо умел играть на музыкальных инструментах.

Еще ребенком был Акрит, когда его родитель Наставника для сына взял, чтоб обучался мальчик.

Три целых года Дигенис в науках упражнялся

И острым разумом своим усвоил много знаний.

Затем к езде он верховой, к охоте устремился

И упражнялся день за днем с отцом в искусствах этих.

Дигенис получил хорошее образование.

И счастлив император был, слова его услышав,

И так сказал: «О юноша, чудесный, несравненный,

Моею царственностью ты патрикием назначен,

Владенья деда твоего я все тебе дарую

И на границах управлять предоставляю право.

Скреплю пожалованья все надежно хрисовулом

И царские одежды дам тебе я дорогие».

Император назначил Дигениса патрикием, отдал ему все земли его деда и дал право охранять границы.

Не взял с собой он ничего - простую лишь дубинку,

И на одно надеялся - на быстроту, да силу.

<...>

Не стал дубинку в ход пускать, не сделал поворота,

Но прыгнул сразу, обхватил медведицу руками,

В одно мгновенье задушил, с великой силой стиснув,

Да так, что внутренности все из пасти зверя вышли.

<…>

И мальчик дяде своему такой ответил речью:

«Желает если бог того, вершитель наших судеб,

И если мне сопутствуют родителей молитвы,

То мертвым будет этот зверь, подобно двум медведям», -

И устремился без меча отважно льву навстречу.

Первый подвиг Акрита происходит в 12 лет, когда тот выходит на охоту.

Дигенис, совершая подвиги, надеется на сопутствующую ему волю господа. Также герою важны молитвы родителей, обращенные к богу.

Победы воспоем и воздадим хвалу

Василию Акриту трижды славному.

Отважней был он всех и благороднее,

Могучей силой наделен от господа,

Он власти подчинил своей всю Сирию,

И Вавилон, и Харсианы земли все,

Армению он занял, Каппадокию,

Затем Аморий и Иконий покорил,

И крепость взял прославленную, мощную,

Большую, превосходно укреплённую, -

Об Анкире веду я речь - и Смирну взял,

И земли он завоевал приморские.

Весь Вавилон завоевал, не зная поражений,

Багдад и Тарс он покорил, и маврохионитов,

И многие владения свирепых эфиопов.

В боях тяжелых покорил бесстрашно все границы

И занял много городов, земель врагов строптивых.

Василий завоевал Сирию, Вавилон, Харсиану, Армению, Каппадокию, города Аморий и Иконий, Анкиру, Смирну (территории Сирии и Турции). Также он покорил Багдад, Тарс, маврохионитов и многие земли эфиопов.

Черты характера и свойства натуры

А между тем сильней всего желал отважный мальчик

Домой вернуться к матери, не причинить ей горя,

И спутников призвал своих скорее вскачь пуститься.

Отца в том храме [мученика Феодора] Дигенис похоронил достойно,

Когда из Каппадокии его доставил тело,

И гроб отцовский камнями бесценными украсил.

Василий проявлял заботу к родителям.

Также после их смерти он заботится о достойных похоронах родителей.

... отец и повелитель… (обращение к отцу); … мой повелитель золотой… (обращение к дяде)

Людские взоры радовал, приятен был в беседе,

И взглядом мускус источал, и весь благоухал он.

Склонился со смирением Акрит Василий юный,

Почтенье оказал ему [Филопаппу], сказал слова привета

Дигенис был вежлив в общении с людьми (и близкими, и незнакомыми ему).

И час настал, когда к отцу он обратился с просьбой:

«Желанье в душу мне вошло, отец и повелитель,

Пойти охотой на зверей, узнать свое уменье;

И если ты Василия, родного сына, любишь,

Скорей отправимся туда, где обитают звери,

Там покажу тебе, о чем я день и ночь мечтаю».

Василий с детства проявляет героические черты, стремление испытать себя.

Но тот, стараясь выполнить любимой пожеланье,

Приблизился к ним с ловкостью и всех сразил умело.

Тут братья разъяренные напали на героя,

А он кружиться стал вокруг и так с коней их сбросил,

Что никого не повредил, ни одного не ранил.

И со вниманьем я к словам отнесся побежденной,

И красоту чудесную противницы жалея,

Живой оставил Максимо и занялся другими.

Дигенис серьезно относился к словам Евдокии (и женщины вообще) и старался выполнять просьбы своей возлюбленной.

Когда ж отправились они, пустились в путь тяжелый,

Услышал вести Дигенис об апелатах смелых, -

В теснинах как скрываются и подвиги свершают,

И самому узнать ему героев захотелось.

<…>

И вот Василий Дигенис во время состязанья,

Вооружась дубинкою, вошел к ним в середину.

Одних дубинкой он сразил, а прочих - кулаками,

И руки этих храбрецов пустыми оказались.

Забрал с собою Дигенис дубинки побежденных

И возвратился к старику, сказав слова такие:

«Возьми дубинки, Филопапп, - оружье апелатов,

Коль недоволен - и твою сумею взять дубинку!»

Такое дело славное свершил Акрит чудесный,

Вернулся к спутникам своим обратно на дорогу,

И вслед за этим по домам пошли они обратно.

Все свои подвиги Дигенис совершал в одиночку (в произведении нет ни одного исключения).

Сражение с апелатами и желание Дигениса стать одним из них - опять же проявление героических черт у Василия.

Когда же о супругах весть дошла до апелатов,

Вступили в заговор они, чтоб девушку похитить,

Но победил их Дигенис и перебил нещадно;

Дигенис не щадил врагов. Исключением стала Максимо, потому что она была женщиной.

За словом слово прочитал посланье император

И скромной речи отрока немало подивился,

И рад был, что высокую его отвагу понял.

Василий оставался необычайно скромным, хоть и был прославлен своими подвигами. Его скромность часто замечают люди, с которыми он общался.

И если своего слугу ты захотел увидеть,

Сюда скорее приходи, и у реки Евфрата

Желанье сбудется твое, владыка мой священный.

Не думай, будто не хочу перед тобой явиться,

Но знаю - есть в твоих войсках неопытные люди;

Неподобающую речь могу от них услышать,

И меньше станет слуг твоих - не сомневайся в этом, -

Нередко ждет ведь молодых такой удел, владыка.

У Дигениса присутствует чувство собственного достоинства.

… Когда оставишь веру ты ничтожных эфиопов…

Василий считает христианство единственной «правильной» религией.

От страха задрожал Киннам, и овладел им ужас, -

Подумал, что упавшего я захочу ударить,

Но обратился я к нему: «Киннам, зачем дрожишь ты?

Не стану бить лежачего, позориться не стану,

Василий в сражении с врагом не забывает о благородстве.

Не стал я их преследовать и пожалел в несчастье, -

Такое правило мое: всегда жалеть бегущих,

Умеренным в победе быть, врагов встречать с любовью.

Василий проявлял сожаление к убегающим с поля боя.

Услышал дружескую речь и ощутил я жалость -

Легко ведь успокоить гнев покорными словами -

И улыбнулся старику, сказал ему шутливо:

«Ну что, проснулся, Филопапп, о сне своем толкуешь?

Уж если ты на склоне лет раскаяться задумал,

Вставай и забирай друзей, иди своей дорогой.

<…>

Не домогаюсь власти я, стремлюсь к уединенью -

Один ведь у родителей на свет я появился;

Филопапп смог усмирить гнев Дигениса словами о верности.

Дигенис не стремился к власти.

Боялся я, мой дорогой, увечье нанести ей:

Позорно, если женщину лишит мужчина жизни;

Позорно, если силой с ней померяться захочет;

Но Максимо по всей земле за доблесть прославляли,

И оттого сражаться с ней никто б не постыдился.

Нанес по правой ей руке удар повыше пальцев,

Василий считал позорным покалечить женщину.

Подам коль голос - услыхать меня из дома смогут,

Заметят стражники меня, узнают непременно,

Напрасно труд мой пропадет, любимой не достигну;

А там уж вряд ли я смогу желанную увидеть,

И что за польза будет мне от жизни в этом мире?»

Так говорил себе герой в великом потрясенье

И вот решился, наконец, сыграть он на кифаре -

Проверить, справедливы ли дурные подозренья.

Сказал: «Себя я сберегу и деву испытаю,

Кифара в том помощницей надежною мне будет,

И без сомнения тогда свершится воля божья».

Был полон счастья Дигенис, - отвагой увлеченный,

Он гордо перед домом стал и так воскликнул громко:

«Благослови же, тесть, меня, и дочь свою родную,

И господу воздай хвалу, что зятя взял такого!»

Дигенис, несмотря на то, что обычно разрешает проблемы при помощи физической силы, обдумывает свои решения. В данном примере - из-за страха лишиться Евдокии.

Правда, как только он получил любимую, перестал опасаться стратига.

И в одиночестве он жить задумал на границах,

Лишь девушку со слугами с собою взял в дорогу;

Желал безмерно Дигенис уединенной жизни,

Чтоб одиноко мог бродить, попутчиков не зная.

Дигенис стремился к уединенной жизни.

Одно желанье у меня, о господин и тесть мой:

Хочу я с дочерью твоей прекрасной удалиться,

И нет мне дела до богатств и до ее владений -

Пусть обладают этим всем моей супруги братья.

Довольно мне красы ее, приданого не надо:

Господь богатство нам дает и бедность посылает,

Смирит и вознесет он нас, унизит и возвысит.

Дигениса не интересуют богатства.

Прочел посланье Дигенис, ответ такой отправил:

«Слугою я ничтожнейшим твоей останусь власти, -

Пусть и не будет доли мне в твоих благодареньях.

Какому же из дел моих дивишься ты, владыка?

Ведь робок и смиренен я, и нет во мне отваги.

Но все возможно совершить по милости господней

Дигенис, несмотря на совершенные им подвиги, остается предан императору и считает себя его слугой.

Лишь вот о чем прошу тебя, прославленный владыка:

Имей любовь к покорности и состраданье к бедным,

Коль терпит беды подданный - спасай от беззаконий,

Коль согрешит невольно он - даруй свое прощенье,

Не поддавайся клевете, оставь несправедливость,

Грозою будь еретиков, опорой православных, -

То высшей справедливости оружие, владыка,

Оружьем этим всех врагов ты одолеть сумеешь.

И знай, владеть и царствовать - от силы не зависит:

То бога одного лишь дар, всевышнего десница.

Василий просит василевса быть на стороне справедливости, уметь прощать проступки его подданных, бороться с еретиками и быть за одно с православными.

И стал я убеждать ее и, обмануть желая,

Ей по порядку рассказал, как с Максимо сражался…

***

О том, как в руку правую противницу ударил;

Сказал, что сильно кровь текла у Максимо из раны,

Что девушка от этого могла расстаться с жизнью,

Коль сразу б я не спешился, водой полил ей руку

Из состраданья к женщине, поверженной и слабой:

«Омыл я руку Максимо, перевязал ей рану,

Поэтому и медлил я, мой свет благоуханный, -

Иначе, женщину убив, подвергся бы позору».

И облегченье девушке доставили те речи,

И все, рассказанное мной, сочла она за правду.

Дигенис не хотел допустить, чтобы Евдокия узнала об измене, и поэтому он ей соврал.

Но над упреками ее задумался я вскоре,

И ярость величайшая во мне забушевала.

Вскочил я сразу на коня, как будто для охоты,

Настиг немедля Максимо, убил без состраданья

Распутницу и, совершив злосчастное убийство,

Назад оправился туда, где девушку оставил.

Дигенис жестоко убил Максимо, забыв про свое благородство.

Одно лишь горе день за днем печалило их души:

Бездетности страшнейшее, негаснущее пламя;

Один лишь тот его узнал, кто не имел потомства,

И было это в жизни их несчастьем величайшим.

О детях господу они молились ежедневно,

Себе в заслугу первое из всех достоинств ставя -

Благотворительность свою и милостыню бедным;

Но хоть и не судил господь надеждам этим сбыться,

Все ж бога славили они, полны благоразумья,

Причину видя бедствия в своих же прегрешеньях.

Дигенис был бездетен.

Василий с Евдокией были благодетелями и считали это своим главным достоинством.

Дигенис с женой понимали, что они грешники.

И поражен я был тогда и изумился, видя,

Сколь сильной эта девушка охвачена любовью

К тому, кто небывалые ей причинил страданья,

<…>

И вот тогда-то в первый раз о женщинах узнал я,

Что любят горячей они намного, чем мужчины,

Но губят их привязанность разврат и беззаконье.

Дигенис стал считать, что женщины любят намного сильнее, чем мужчины.

Случилось так, что и Акрит, достойный изумленья,

И наделенный щедрыми всевышнего дарами

Ослабил власть над юными порывами своими

И безрассудно согрешил, свершив прелюбодейство.

Но вот, когда раскаянье героем овладело,

То признаваться встречным он в своем поступке начал -

Не для того чтоб хвастаться, но ради покаянья.

И вот однажды на пути каппадокийца встретив,

О прегрешении своем решил ему поведать

<…>

Вот так-то недруг вечный наш и покровитель мрака,

И рода человеческого злобный ненавистник

Заставил позабыть меня о том, что есть всевышний,

О том, что страшный суд придет, настанет час возмездья,

И наши сокровенные откроются проступки

Пред ликом светлых ангелов и перед каждым смертным.

<…>

И вслед за тем вернулся я назад к своей супруге, -

В то время середина уж апреля приближалась,

И обвинитель был со мной - вины моей сознанье.

Оплакивал я с горечью поступок тот запретный,

На солнце стоило взглянуть - глядел в свою я душу

И стыдно было, что ущерб ей причинил великий.

Решил я в скором времени переменить жилище,

Ведь знала хорошо она о связи беззаконной,

И, вот, уйдя со старых мест, пошли искать мы новых.

И вот поведаю сейчас я обо всех событьях,

А вы, что слышите меня, даруйте мне прощенье,

Ведь суждено мне было впасть в прелюбодейство снова

По безрассудству своему, беспечности душевной;

Василий, из-за мучающей его совести, начинает исповедоваться первым встречным.

Дигенис объяснял свой проступок тем, что сатана замутнил его разум.

Когда Василий во второй раз согрешил, он начал просить прощения у читателя. На этот раз он обвинил в этом поступке себя.

«Неужто не ответишь ты любимейшему сыну,

Не станешь говорить со мной, как говорил когда-то?

Умолкли вещие уста, божественные речи,

О горе! Навсегда затих твой голос, сладкий слуху.

<…>

А ныне стал несчастней я любого человека, -

Страданье безграничное мою терзает душу,

И лучше умереть бы мне - не знать такого горя!

Зачем, о смерть, ты милости меня своей лишила

И не взяла меня к себе взамен отца родного?

Зачем ты в этот краткий миг была несправедлива?»

И вот болезнь тяжелая постигла мать Акрита,

Четыре дня всего прошло, и дух оставил тело.

Оплакал Дигенис ее, скорбя по ней безмерно,

И рядом со своим отцом похоронил в гробнице.

Дигенис очень скорбил об умерших родителях.

И вот, как было сказано, к нему они явились,

И встретил Дигенис гостей с сердечной добротою,

<…>

С друзьями искупался там и было то причиной,

Что на Акрита славного, достойнейшего мужа,

Болезнь обрушилась тогда, страшнейший из недугов,

Что опистотоном врачи зовут между собою.

Великую почуяв боль, друзей своих оставил,

Назад домой вернулся он, на ложе распростерся,

Старался боль не показать и скрыть свои страданья,

Чтоб девушке достойнейшей не опечалить душу.

<…>

О самая любимая, словам моим ты внемли

И не пренебрегай моим желанием предсмертным:

<…>

Ведь знаю: вдовьей участи не вынесешь тяжелой, -

Возьми супруга нового, когда меня не станет.

Дигенис был гостеприимен.

Василий, мучаясь от боли, старался не показать страданий, беспокоясь о своей жене. Когда же он узнал, что скоро умрет, то начал давать указания Едокии, стараясь облегчить жизнь жены после его смерти.

Дигенис и Евдокия умерли в один день.

Приемы и средства создания образа:

- эпитеты, метафоры, олицетворения, сравнения, детали и т. д.

- авторская характеристика

- поступки и действия

- антитеза

-характеристика, даваемая самим персонажем

- характеристика, даваемая другими персонажами

Была ж ему поддержкой милость господа

И милость богородицы великая,

Была с ним милость ангелов, архангелов

И Феодоров-мучеников праведных,

Наградами увенчанных, прославленных:

Один зовется Стратилат, другой - Тирон.

Святой Георгий-воин помогал ему,

И знал он помощь славного Димитрия -

Страдальца из страдальцев, что Василию

Предстателем и гордостью, и славой был.

Дигенис получил свою силу от господа, и все его подвиги совершались благодаря поддержке святых.

И впрямь чудесным юноша сложеньем отличался,

С кудрями русыми он был и с черными бровями,

Как розовый цветок, лицо, глаза на нем большие,

И в сажень шириною грудь, подобная кристаллу.

Юноша отличался внешней красотой (лицо, телосложенье).

И мальчик старую свою переменил одежду:

Накидки легкие надел, чтоб чувствовать прохладу,

Поверх - накидку красную с краями золотыми,

Кайму ее усеяли жемчужины большие,

А воротник был амброю и мускусом надушен,

Не пуговицы были там - жемчужины большие,

И окружало золото отверстья для застежек.

Нарядны были и чулки - их грифы украшали,

И камни драгоценные усеивали шпоры -

Рубины красовались там на золотой чеканке.

Одежда Дигениса указывает на то, что семья юноши была очень богата.

Искусством верховой езды владел прекрасно мальчик;

И кто ни видел отрока, давался диву, глядя,

Как твердой воле всадника был резвый конь покорен,

Как юноша в седле сидел, что яблочко на ветке.

Дигенис искусно владел верховой ездой.

И голос сладкий юноши проник за стены дома,

И в изумленье там пришли, подобно Одиссею,

Что находясь на корабле сирен услышал пенье.

Услышала и девушка призывы Дигениса,

<…>

И стоило лишь девушке, богатой и прекрасной,

Пришельца юного того увидеть перед домом,

Как запылало сердце в ней, и жизнь ей стала в тягость,

Страданье обожгло ее, - и что здесь удивляться?

Всего острее красота, опасны ее стрелы,

В глаза вонзается она и в душу проникает.

Напрасно взгляд свой отвести от юноши старалась, -

Расстаться дева не могла с красою Дигениса,

И побежденный взор ее к нему тянулся снова.

<…>

Увидел юноша ее, достойный изумленья,

И в сердце был он поражен, в душе осталась рана,

Почуял боль безмерную, не мог владеть собою,

Дигенис и его будущая жена Евдокия полюбили друг друга с первого взгляда. Их любовь описывается внутренними чувствами, которые они испытывают друг к другу.

Отношения Василия и его жены занимают важное место в «Дигенисе Акрите».

Глядел стратиг на юношу, безмерно восхищался

И послушанию его, и храбрости разумной,

И нраву его кроткому, и знанию приличий.

А стратигисса радостно глядела, как прекрасен,

Как необычен он на вид и всех лицом приятней.

Василий произвел на стратига и его жену большое хорошее впечатление.

Достойно вышел юноша из тяжких испытаний,

За подвиги отважные прославился повсюду,

И разнеслась молва о нем чудесная по свету.

Дигенис прославился за свои подвиги.

И так создание свое сумел украсить мастер,

Что взорам, словно сотканной, постройка представала

Из образов тех каменных, дававших людям радость.

Дигенис умел строить красивые здания.

О том, как время шло у них, приятно протекало,

Узнаете сейчас от нас - расскажем хоть немного.

В веселье день за днем они в том доме [построенного Василием] проводили,

Кифару часто брал Акрит перед концом обеда

И начинал играть на ней, а дева сладко пела,

Остаток жизни Дигенис провел в приятных развлечениях.

Конец бесчинствам агарян он положил кровавым

И города опустошил, и власть над ними принял.

А ведь в былые времена, до славного Акрита,

Без страха вылазки свои свершали эфиопы,

Без состраданья города ромеев разрушали,

<…>

Сражениям настал конец - ни слова о сраженьях

В те дни, когда он здравствовал, нельзя услышать было.

Великое спокойствие и мир царили всюду,

И непрестанно господа все люди восхваляли

И благодетелем своим считали Дигениса,

Заступником божественным, опорою великой.

Люди любили и восхваляли Василия за то, что он дал им свободу.

Во время жизни героя царило спокойствие.

Повсюду разнеслась молва о горестном событье,

Немало знати прибыло с Востока:

<…>

Спешили погребением почтить они Акрита,

И множество несчетное такое их собралось,

Что было все заполнено вокруг жилья умерших.

Кто в силах горе описать, владевшее толпою,

Сказать о плаче, о слезах, стенаньях неутешных?

<…>

То погребенью предали достойному останки

И поместили наверху в ущелье ту гробницу,

Недалеко от Тросиса, - так место называют.

На арке установлена гробница Дигениса,

Из пурпурного мрамора ее сложили дивно,

Чтоб те, кто видели ее, благословляли юных.

Смерть Дигениса воспринималась людьми как страшное горестное событие.

Василий был почетно похоронен вместе с женой.