Миф в современном мире в романе "Американские боги" Нила Геймана

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Гуманитарно-педагогический институт

Кафедра «Теория и практика перевода»

Курсовая работа

МИФ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ В РОМАНЕ «АМЕРИКАНСКИЕ БОГИ» НИЛА ГЕЙМАНА

Выполнил:

студент группы ППс-33(2)

Рудаков А.О.

Научный руководитель:

Кандидат филологических наук,

доцент Москаленко О.А.

Севастополь 2016



СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. МОНОМИФ

1.1 Миф и общество. Миф в современном мире

1.2 Мономиф и его структура. Миф и сновидение

ГЛАВА 2. РОМАН НИЛА ГЕЙМАНА «АМЕРИКАНСКИЕ БОГИ» КАК ОБРАЗЕЦ МОНОМИФА

2.1 Художественное своеобразие романа «Американские боги» как мономифа

2.2 Жизнь и смерть в романе «Американские боги»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ



ВВЕДЕНИЕ

В современном рациональном и прагматичном мире интерес к мифологии растет и углубляется. Как и столетия назад мифы и легенды зачаровывают, древние истории оказываются неожиданно актуальными, человечество продолжает находить в них пищу для души и ума. Глубинная психология раскрыла многие тайны мифа. В трудах 3. Фрейда, К. Г. Юнга, Э. Ноймана, О. Ранка, Д. Хилмана показаны бессознательные основы мифологической символики, объяснено происхождение гротескных персонажей мифов, истоки их необычайных приключений и удивительных судеб. Однако, будучи научно «расколдованы», мифы и предания вовсе не лишились для нас своего смысла - наоборот чтение произведений, в которых герои и боги снова фигурируют теперь уже в современном мире, позволяет заново оценить непревзойденное сочетание наивной прелести и огромной мудрости самой незатейливой легенды или сказки. Одним из таких произведений является роман выдающегося американского писателя-фантаста Нила Геймана «Американские боги».

Данный роман, в котором дивным образом переплетены практически все мифы и сказания множества (если не всех) народов мира, стал предметом исследования нашей курсовой работы. Объект исследования - мономиф как наиболее типичная история героя от рождения до смерти.

Актуальность исследования связана с ролью мифологии в нашей жизни, происхождением мифов в частности и творчества в целом из глубин нашего подсознания и непрекращающимся интересом к фантастической литературе, которая призвана не только развлекать и завораживать, но давать пищу для размышлений. Это спорно, но существует мнение, что фантастическая литература не может иметь глубокое философское наполнение. Кроме того, многие считают мифы и легенды чем-то старомодным и незаслуживающим особого внимания в современной литературе.

Мы в своей работе постараемся доказать, что современный человек может увидеть себя, свои проблемы, страхи и комплексы даже в историях, которым больше тысячи лет.

Цель вышеозначенной курсовой работы может быть сформулирована следующим образом: изучив работы по сравнительной мифологии, психологии и антропологии, сравнить структуру построения странствий и жизни героя в романе Нила Геймана «Американские боги» со структурой мономифа. Выделить главные этапы становления героя как личности и провести их психологический анализ.

Этой целью определяется круг задач:

· изучить критическую литературу по теме исследования; дать определение таким важным понятиям как мономиф, мифологема (мифологический архетип), архетип, бессознательное;

· сравнить структуру мономифа и структуру романа «Американские боги»;

· обозначить проблематику романа;

· выявить прямую связь между психологическим развитием человека и странствиями героя в мифах и легендах.

Практическая значимость исследования заключается в расширении и углублении знаний о сравнительной мифологии и психологии, в возможности использовать полученные результаты для сравнения современных фантастических произведений с мифами древности, что позволит в полной мере анализировать сюжет, персонажей и проблематику с точки зрения заимствования из той или иной мифологической среды.



ГЛАВА 1. МОНОМИФ

Слушаем ли мы со снисходительным интересом какого-нибудь конголезского колдуна с горящими глазами или читаем с изысканным восторгом утонченные переводы мистической поэзии Лао-Цзы; пытаемся ли вникнуть в сложную аргументацию Фомы Аквинского или внезапно улавливаем удивительный смысл причудливой эскимосской сказки - всегда мы встречаем одну и ту же, изменчивую по форме, но все же на удивление постоянную историю и, вместе с тем, один и тот же вызывающе настойчивый намек на то, что неизведанное, где-то ждущее нас, много больше, чем когда-либо можно будет познать и поведать.

По всему населенному миру, во все времена и при любых обстоятельствах человеческое мифотворчество никогда не увядало; всякое порождение человеческого тела и духа есть плод вдохновения, черпаемого из этого живого источника. Не будет преувеличением сказать, что миф является чудесным каналом, через который неистощимые потоки энергии космоса оплодотворяют человеческую культуру во всех ее проявлениях. Религии, философии, искусства, формы социальной организации первобытного и исторического человека, озарения первооткрывателей в науке и технике, сами сновидения, вспышками врывающиеся в наш сон, - все это зарождается в изначальном, магическом круге мифа.

Мифологические символы - не продукт произвола; их нельзя вызывать к жизни волею разума, изобретать и безнаказанно подавлять. Они представляют собой спонтанный продукт психики, и каждый из них несет в себе в зародыше нетронутой всю силу своих первоистоков.

Джозеф Кэмпбелл в своей книге по сравнительной мифологии «Герой с тысячью лицами» (в некоторых переводах - «Тысячеликий герой») пишет: «В чем же заключается секрет этого неподвластного времени видении? Из каких глубин мозга оно берет свое начало? Почему за многообразием своих одежд мифология повсюду оказывается одинаковой? И чему она учит?»[3, ст.28]

Именно эта книга и послужила фундаментом для нашей курсовой работы и поможет нам ответить на наиболее важные вопросы о происхождении мифов и их роли в прошлом, настоящем и будущем.

1.1 Миф и общество. Миф в современном мире

Отношение к мифологии может быть самым разным. О ней говорят как о примитивной, неумелой попытке объяснить природные явления; как о продукте чисто поэтических фантазий, неверно понятых следующими поколениями; как об аллегорических наставлениях для подрастающих поколениях; как о групповой фантазии, симптоматичной для архетипных побуждений, скрытых в глубинах человеческой психики; как о средстве передачи глубочайших метафизических представлений человека; и наконец, как об откровении Бога. По сути, мифология и есть это все вместе взятое. Суждение о ней всегда будет зависеть, прежде всего, от того, кто (и когда) судит. Но так ли нам важно, что представляет собой миф? Более важный вопрос - как он воздействует на умы, что он значил в прошлом и какая роль отведена ему в будущем. Миф, как и сама жизнь, отражает стремления и желания индивида, целой расы, эпохи. Все обряды - начиная с обрядов рождения и заканчивая обрядами погребения, а так же празднества, связанные с окончанием одного сезона и началом другого несут в себе единственную идею - сплотить индивида и общество. Ни в одной культуре нет обрядов, которые, к примеру, служили бы для того чтобы отвратить приход зимы.

И весенние ритуалы так же не требуют от природы немедленно родить урожай; напротив - все эти праздники и традиции направленны на подготовку к обычным сезонным работам. Человек не пытается контролировать то, что ему не подвластно, но смиренно готовится перенести все трудности и лишения. То же самое и с обрядами инициации и возведения в сан - они служат опорой в жизни индивида и гарантом целостности социума. Но ведь всякий герой должен пройти стадию изгнания. Конечно, с точки зрения общества, он автоматически становиться пустым местом, его существование лишается смысла. Но вопрошание, обращение взора на себя, идет рука об руку с изгнанием и сепаративной стадией. И аскетизм христианских святых и медитации индийских йогов, как и древние философии Запада и Востока - способы достижения одной цели - заглянуть вглубь себя, сбросить маски социальной роли или профессии, избавиться от пелены внешних раздражителей, открыть в себе настоящую сущность и погрузиться в отрешенность. Но это не конечная цель, главное не увидеть, а осознать сущность, освободиться от оков и стать свободным.

Такая свобода означает, что куда бы герой не отправился, везде его ощущение мира будет совпадать с ощущением себя. Приобщение к социуму приводит к осознанию вещей в себе, отрешение же - к осознанию присутствия самости во всем сущем. Индивид теряет себя и возрождается в согласии с Вселенной. Все это, однако, слишком далеко от современности, ибо демократический идеал самоопределения индивида, изобретение энергетической машины и развитие научных методов исследования настолько преобразовали всю жизнь человека, что наше многовековое наследие, весь не подвластный времени универсум символов терпит крушение.

Как говорил Заратустра Фридриха Ницше «Все боги умерли». Знакомые истории пересказаны не раз, все очарование мифов развеялось, разум человека окреп и полностью открыт для познания. И дело не в том, что не осталось священных мест, куда бы не проникли высокие технологии. Само общество претерпело кардинального изменения. Общество теперь не является носителем религиозного содержания, но есть финансово-политическая организация. Кому теперь интересны мифические земли и сокровища, если борьба идет за вполне осязаемые и материальные блага? В самих же, прогрессивных общественных системах, все, что еще сохранилось от общечеловеческого наследия древности - ритуальность, мораль, искусство, - все это переживает полный упадок.

Таким образом, проблема, стоящая перед человечеством сегодня, совершенно противоположна всему, чем жили люди сравнительно стабильных эпох, к которым относятся великие мифологии, столь согласующиеся между собой и ныне известные лишь как заблуждения. Тогда весь смысл сводился к группе, к великим анонимным формам - отнюдь не к самовыражению индивида, теперь же нет никакого смысла ни в группе, ни в чем бы то ни было вообще, кроме самого индивида все - в индивиде. Но это совершенно бессознательный смысл.

Человек не ведает, куда он идет. Он не ведает, что им движет. Связующие нити между сознанием и бессознательным в человеческой психике были разорваны, и сами мы разрываемся на части. Героическое деяние, ждущее своего свершения, сегодня уже не то, что во времена Галилея. То, что было тьмой, обернулось светом, но и свет обернулся тьмой. Героическое деяние нашего времени должно состоять в вопрошании, дабы снова извлечь на свет божий забытых Атлантов, соразмерных герою по духу. Вполне очевидно, что это не означает возвращение в прошлое или отказ от достижений современности. Главная проблема состоит только в достижении полной человеческой зрелости в условиях современного мира.

Древнейшие истины уже утратили свое значение, а тотемы и священные действа заменили национальные флаги и парады.

Священниками этой пародии на культ выступают патриоты, которые маячат с национальной идеей вместо иконы и именно они являются новыми стражами порога, демонами, великанами, которых стоит одолеть герою нашего времени. Кроме этого, стоит отметить, что человечество создало себе немало идолов и богов. Поп-культура, Интернет, насаждение культуры потребления, телевидение и СМИ в частности, пропаганда и идеологии - все это новые боги современного мира, у алтарей которых люди неустанно жертвуют своё время, разум и даже жизнь.

И ни одна из мировых религий на данный момент не может претендовать на роль учителя, который позволит нам избежать тлетворного влияния новых богов и научиться принять Вселенную как часть себя и себя, как часть Вселенной. Все, что может на данный момент предложить церковь, загнанная государством в рамки, это ханжеские церемонии по воскресеньям.

Ничего более чем сам человек, не представляет для нас загадки и что действительно необходимо индивиду - отказаться от ожидания, пока его сообщество отрешится от своей удручающей гордыни, страхов, рассудительной скупости и санкционированных свыше ханжеских заблуждений. Для каждого из нас настал судный день - каждому нести крест спасителя - и не в блистательный миг триумфа своего рода - племени, но в безмолвии своего, ни с кем не разделенного отчаяния.

1.2 Мономиф и его структура. Миф и сновидение

мономиф роман герой странствие

Понятие «мономиф» является краеугольным камнем моей роботы, поэтому будет целесообразно начать с объяснения данного термина. Понятие мономиф или единый миф впервые использовал Джозеф Кэмпбелл, заимствовавший термин из романа Джойса «Поминки по Финнегану». Под мономифом он понимал единую для любой мифологии структуру построения странствий и жизни героя. По его мнению, в любом из известных нам мифов герой проходит одни и те же испытания, один и тот же жизненный путь.

И мифы древней Греции, и скандинавские мифы, и мифология Индии имеют приблизительно одну и ту же мифологему. Мифологема -термин, используемый для обозначения мифологический сюжетов, образов, сцен и символов, которые имеют широкое распространение среди различных культур народов мира.

Они отличаются универсальностью и глобальность, к примеру, мифологема первочеловека - Адам и Ева, Аск и Эбла, Фороней и другие, мифологема Мирового дерева (Иггдрасиль, Ашваттха), мифологема Потопа и так далее.

Далее, следует обозначить структуру мономифа. Согласно Дж. Кэмпбеллу, герой проходит несколько стадий путешествия, прежде чем миф достигает своего апогея, прежде чем герой становится героем, а именно: сепаративная, ламинальная, восстановительная.

Рассмотрим сепаративную стадию или стадию расставания. На этой стадии герой выходит из социума, покидает дом, лишается статуса и отрекается от своего прошлого. В мифе это выражается отшельничеством, скитанием или даже изгнанием. Данная стадия также сопровождается зовом к приключению - и внемлет ему герой или нет, но это всегда начало мифа. Типичными обстоятельствами такого зова являются темный лес, большое дерево, журчащий родник - все это символы Центра Мироздания, Axis Mundi, Пуп Земли. Центр Мироздания является начальной точкой всех приключений, так как является источником потока Жизни и Вечности.

Это может быть Покоящееся Место из легенды о Будде, вокруг которого, можно сказать, вращается мир. Или это может быть Мировое Древо, то есть сама вселенная, растущая из этой точки. Своими корнями оно уходит в держащую его на себе тьму; на его верхушке золотая птица солнца; у его подножия журчит ручей, берущий свое начало в неисчерпаемом роднике. Или это может быть образ космической горы с градами богов на ее вершине, подобными лотосу света, и городами демонов в ее лоне, освещаемыми драгоценными камнями.

Это может быть, опять же, фигура космического мужчины или женщины (например, сам Будда или танцующая индусская богиня Кали), которые сидят или стоят на этом месте или даже прикованы к дереву (Аттис, Христос, Вотан); ибо герой как воплощение Бога сам является центром мира, пуповиной, через которую энергии вечности вливаются во время.

Таким образом, это Пуп Земли - символ непрерывного сотворения; таинства поддержания мира вечным чудом обновления, которое бьет ключом во всех вещах. Следующим важным символом является предвестник, носитель веления судьбы. Предвестник может звать к жизни, или, в более поздний момент жизненного пути - к смерти. В его устах может звучать призыв к какому-нибудь подвигу. Или же он может отмечать начало религиозного озарения. В понимании мистиков он отмечает то, что было названо «пробуждением Самости».

Независимо от того, насколько велик этот зов, на какой стадии или этапе жизни он приходит, этот зов всегда возвещает о начале таинства преображения - обряде или моменте духовного перехода, который, свершившись, равнозначен смерти и рождению. Часто в мифах предвестник имеет отталкивающий и вызывающий вид, (на ум тут же приходят бесчисленные старушки из сказок, которым необходима помощь, заколдованные лягушки-принцы или женщина-тролль из баллады о Герре Маннелинге).

Однако же, если за ним последовать, героя ждет награда - будь то несметные сокровища и прекрасная принцесса. Или же предвестником выступает животное (как в сказке), представляющее подавленные внутри нас самих инстинктивные животворные силы. Или, наконец, - это завуалированная таинственная фигура - неизвестный.

В качестве примеров Кэмпбелл приводит два мифа из совершенно разных концов света - первый это миф о короле Артуре, который встречает на охоте зверя - «вышел самый странный зверь изо всех когда-либо виденных им и изо всех, о которых ему когда-либо довелось слышать; зверь подошел к роднику, чтобы напиться, и звук, исходящий из его брюха, был подобен шуму от тридцати идущих по следу гончих; но все то время, пока зверь пил воду, брюхо его молчало: после чего зверь с громким шумом удалился, оставив короля в сильном изумлении». Эта встреча с невиданным зверем отмечает начало поисков Священного Грааля.

Второй миф - история маленькой девочки из североамериканского племени арапахо. Она заметила дикобраза и попыталась его поймать, но зверь забежал за дерево и начал карабкаться по стволу. Девочка отправилась следом за ним, но всякий раз, когда она уже почти догоняла дикобраза, он чуть-чуть отрывался от неё. Когда же дикобраз достиг верхушки дерева и был уже почти в руках у девочки, дерево резко вытянулось вверх и преследование продолжилось. В конце концов, девочка добралась вместе с дикобразом до неба.

Похожие символы-проводники с легкостью обнаруживаются в сновидениях. И в сновидении и в мифе роль этого внезапного образа-проводника предельно ясна - обозначить новый этап в жизни, новый период - который одновременно пугает и завораживает. Однажды встретившись с чем-то, что знакомо бессознательной стороне, но отрицается сознательным «я», герой или человек уже никогда не сможет жить как прежде. Силы, зовущие его вперед, все нарастают и зов уже не может быть отвергнут.

Однако часто в реальной жизни и нередко в мифах мы встречаемся с зовом, оставшимся без ответа. Отказ от приключения превращает героя в жертву, требующую спасения. В пример можно привести миф о Дафне - прекрасной дочери речного бога Пенея, которая, спасаясь от Аполлона, просит своего отца защиты и превращается в лавр, который Аполлон называет своим любимым деревом и не без иронии советует плести венки из его листьев для победителей.

Тех же, кто не проигнорировал зов, на их героическом пути обязательно ждет защитник, сверхъестественный покровитель. Довольно часто в этой роли выступает старик или старуха. Их задача - снабдить героя амулетом против чудовищ, дать совет или укрыть от ненастья. Образы благожелательной старухи и крестной характерны для европейского сказочного фольклора. В христианских легендах эту роль играет Дева Мария, у племени навахо - Женщина-паук, управляющая движением солнца, нить Ариадны спасает Тесея.

Все эти образы отражают благосклонную к герою, оберегающую силу судьбы. Ответив на зов и продолжая смело следовать ему по мере того, как разворачиваются обстоятельства, герой обнаруживает на своей стороне все силы бессознательного. Сама Мать Природа помогает выполнить великую задачу.

Такое распространение женского образа «матери-защитницы» связано, прежде всего, с тем, что утроба матери является первым познанным благом, Раем, отсутствие которого лишь временно и что оберегающая сила при любых обстоятельствах присутствует в сердце.

Нередко сверхъестественный защитник выступает в мужском обличии. Опять-таки это может быть маленький старичок, отшельник, колдун, пастух или кузнец, способный помочь герою, когда тот в этом нуждается. В более развитых мифологиях проявляется образ наставника, учителя, проводника в загробный мир. В Греции это Гермес, в Египте - Тот, в христианских традициях - Святой Дух. У Гете, к примеру, таким проводником является Мефистофель, опасный и мятежный дух. Таким образом, можно выделить две части - материнскую (защитное и оберегающее влияние) и отцовскую (нападающее и руководящее влияние).

Вместе они представляют бессознательное, которое направляет и защищает наше сознательное на пути познания, при этом оставаясь непостижимым и даже опасным для наших рациональных представлений.

Приняв вызов и заручившись поддержкой сверхъестественного защитника, героя приближается ко лиминальной стадии своего путешествия. Она представляет собой пересечение границ, пребыванием в необычном промежуточном состоянии. Подобное состояние маркируется слепотой, молчанием, наготой или нелепыми одеждами и так далее. Лиминальность всегда сочетается с оторванностью от мира людей, человек в это время воспринимается как живой мертвец, которому предстоит новое рождение или перерождение в виде царя, властителя или бога.

Именно на пересечении границ, между миром рационального и иррационального, нашего героя ждут первые испытания.

Это может быть чудовище, например цербер, охраняющий вход в царство Аида, или область неизведанного (пустыня, океан, джунгли, далекие земли, где не ступала нога человека) - все это огромное пространство для проекции бессознательного.

Как и в случае с покровительством, герой сталкивается в равной степени с опасностями в виде мужских (великаны, тролли, колдуны) и женских (сирен, гарпий, ведьм) образов. Таким образом, герой страшиться не только насилия и жестокости, но и запретных наслаждений.

Классический пример опасного существа, обитающего за пределами защищенной территории - бог Пан, который игрой на своей свирели сводил с ума людей, случайно заблудившихся в его владениях. Однако Пан был милосерден к тем, кто почитал его и приносил дары, что говорит о том, что для победы над стражем порога герой может использовать не только силу или оружие, но и хитрость и подношения.

Согласно доктору Штекелю, сторож символизирует «сознание или, если предпочитаете, комплекс всей морали и ограничений, присущих сознанию. Фрейд, - продолжает доктор Штекель, - представил бы сторожа как «супер-эго». Но в действительности он является всего лишь «интер-эго».[3, c.78] Сознание не дает вырваться наружу опасным желаниям и аморальным действиям. В таком смысле следует, в общем, интерпретировать всех сторожей, полицейских и поддерживающих порядок служащих в сновидениях».

В качестве примера можно привести сон человека средних лет, в котором между ним и садом с прекрасной девушкой возникает страж, пресекающий всякие попытки попасть за ограждение. Но только те, кто все-таки преодолеют последнюю черту, смогут одолеть стража перейдут в иную область реального. Всегда и везде - путешествие это переход границы между известным и неизвестным, однако тем, кто обладает отвагой и уверенностью в себе никакие препятствия не страшны. Это демонстрирует миф о Принце Пяти Оружий - будущем Будде, который одолел великана лишь силой своей воли и разума. В этой истории великан символизирует мир, к которому мы привязаны пятью органами чувств, а молния внутри - шестое чувство, с помощью которого герой освобождает себя из плена чувственного восприятия и становиться действительно свободным.

Кроме преодоления порога и победы над стражем, у героя есть еще один путь. Путь через чрево чудовища. Ирландский герой Финн Мак Кул был проглочен чудовищем неопределенной формы, известным в кельтском мире как peist.

Маленькую немецкую девочку Красную Шапочку проглотил волк. Любимого героя полинезийцев, Мауи, проглотила его прапрабабушка Хайн-нуи-те-по. И весь греческий пантеон, исключая лишь Зевса, был проглочен их отцом Кроносом. Распространение этого сюжета связанно с тем, что переход порога в иной мир всегда связан с самоуничтожением. В этом случае герой, вместо того, чтобы покинуть видимый мир, возвращается вовнутрь. Его исчезновение - символ вхождения храм, аскетического уединения.

Цель такого уединения - осознание того, что ты есть. Возвращение героя из чрева кита - символ вечного перерождения, знак того, что даже за пределами разумного мира нетленное остается нетленным.

Пройдя через порог или выйдя из темных глубин, герой сталкивается с волшебным миром, изменчивым и опасным. Здесь начинается самая интересная часть мифа - приключения. Довольно часто это путешествие ведет героя в загробный мир - к примеру, поиск Психеей своего возлюбленного в царстве Аида.

Выполнив множество заданий, Психее удается достигнуть цели. Все эти трудности и испытания, есть не что иное, как проблемы, страхи и комплексы, живущие внутри нас. Каждую ночь мы спускаемся по скользким ступенькам сна в царство Аид или в Хель, чтобы сражаться с чудовищами и решать загадки.

Во сне мы сталкиваемся с образами (химерами и чудовищами), которые могут нас поглотить. Фемистоклу, к примеру, приснилось, что змея обвила его тело, затем приблизилась к шее, а когда коснулась лица, то превратилась в орла, который схватил его когтями, поднял вверх, перенес на значительное расстояние и опустил на внезапно появившийся золотой жезл герольда, причем так благополучно, что он сразу же избавился от всех своих больших тревог и страхов.

Не может быть никакого сомнения в том, что психологические проблемы, предшествующие поколения решали с помощью символов и ритуалов своего мифологического и религиозного наследия. Сегодня мы (поскольку являемся неверующими, а если и верующими, то унаследованные нами верования не в состоянии отражать реальные проблемы современной жизни) должны решать самостоятельно или, в лучшем случае, лишь с пробным, импровизированным и зачастую не очень эффективным направляющим руководством.

В этом наша проблема как современных, «просвещенных» индивидуумов, для которых вследствие рационализма все боги и демоны перестали существовать.

«Эта проблема не нова, - пишет К.Г.Юнг, - ибо во все времена до нас люди верили в богов в той или иной форме. Только беспримерное обеднение символизма могло дать нам возможность вновь открыть богов в качестве психических факторов, то есть, архетипов бессознательного… Небо стало для нас космическим пространством физиков, а божественный эмпирей - светлой памятью о некогда существовавших вещах. Но «сердце горит», а непонятное беспокойство грызет корни нашего существа».[9, с.211] И все-таки мы способны решать эти проблемы - стоит лишь взглянуть на все эти бесчисленные мифы и легенды, в которых за символами и намеками кроются возможные пути развития человека как личности. Его становление, расцвет и падение. Остается лишь понять, как пройти отрешение и очищение. « Как забраться внутрь хтонического кита и вернуться оттуда богом среди людей?»[3,c.145]

Последнее приключение, когда все преграды и чудовища остались позади, обычно представляется как мистический брак торжествующего героя - души с Царственной Богиней Мира. Женщина, как образ в мифологии, представляет всеобщность того, что может быть познано. Представляет саму жизнь. Герой - это тот, кто приходит, дабы познать и подчинить. По мере продвижения героя, образ его невесты - она никогда не бывает величественнее самого героя, но с каждым пройденным испытанием, обещает больше, чем в начале. Она манит, она направляет, она наставляет его разорвать свои путы. Женщина является проводником к возвышенному кульминационному моменту апофеоза.

Встреча с богиней (которая воплощена в каждой женщине) является последним испытанием способности героя заслужить благо любви, которая, как оболочка вечности, присуща самой жизни.

Кроме магической свадьбы с Мировой Женщиной, героя ждет еще несколько событий. Одно из них - примирение с отцом, который символизирует гнев и правосудие, деструктивное начало. Это так же нелегкое испытание, герой практически во всех мифах находиться в напряженных отношениях со своим отцом - Дедал и Икар, Зевс, которому пришлось пленить своего отца в Тартаре, Фаэтон и Феб. Но в конечном итоге герой понимает, что отец и мать, несмотря на свою противоположность, есть суть одно и тоже.

Но ради чего герой идет на такие жертвы? Ради чего сражается с чудовищами и проходит испытания? Конечно, мы уже упоминали, что героя ждет награда в виде прекрасной женщины, и так же упомянули о превращении в царя или бога. Но есть и другие, более значимые награды в конце пути.

Скандинавский бог Один отдает свой глаз за мудрость - и в этом вся цель путешествия - бог или герой претерпевая лишения, боль, муки и жертвы растет и развивается духовно. Уничтожая дракона за драконом, преодолевая трудность за трудностью, влияние героя растет, и он прокладывает свой путь к высшей цели - просветлению. И тогда, наконец, разум прорывается сквозь ограничивающую сферу космоса к осознанию, превосходящему все восприятия формы, - все символизации, всех богов - к осознанию неотвратимой пустоты.

Стремление к бессмертию (само понимание бессмертия может выражаться различными символами - будь то яблоки, вода из источника молодости или волшебное растение) трактуется в мифологии слишком буквально, ибо настоящее понимание бессмертия приходит лишь во время духовного роста и развития.

Per aspera ad astra. Преодолев все трудности путешествия и добыв искомое, герой мономифа медленно, но верно вступает в третью стадию - стадию возвращения.

Когда герой завершает свои искания, проникнув к источнику силы или снискав благосклонность некоего мужского или женского, человеческого или животного ее воплощения, искателю приключений еще предстоит возвращение со своим обретенным жизнепреобразующим трофеем.

Полный круг, правило мономифа, требует, чтобы герой приступил теперь к выполнению следующей своей задачи - доставил руны мудрости, Золотое Руно или спящую принцессу в царство людей, откуда он вышел и где это благо может помочь возрождению общины, нации, планеты или десяти тысяч миров. Однако герой нередко отказывается исполнить свой долг.

Даже Будда некоторое время сомневался, стоит ли ему нести своё откровение другим людям. Интересна так же история индийского царя Мучукунды. Когда он помог богам одержать великую победу над демонами, Кришна пообещал, что исполнит любое его желание. Но что желать богоподобному царю? После битвы он ужасно устал и поэтому пожелал вечный сон и чтобы всякий, кто потревожит этот сон, был обращен в пепел. Другими словами, Мучукунда, вместо того чтобы вернуться, решил еще на один шаг удалиться от мира. И кто может с уверенностью сказать, что это решение совсем не имело смысла?

Случается и так, что достигнув цели, герою, в силу обстоятельств, приходиться спасаться бегством от разгневанных стражей сокровищ или богов.

Такая погоня, часто не лишенная комизма, сопровождается различными магическими уловками и препятствиями. Ярким примером служит бегство Ясона от царя Ээта. Благодаря помощи и хитрости Медеи, дочери царя, Ясону удалось выкрасть Золотое Руно и скрыться от разгневанного царя. Так же часто встречается сюжет побега, в ходе которого, герой в панике бросает за спину волшебные приметы, например в легенде о Идзанаги и Идзанами. Защитные предметы, которые бросает персонаж за спину - защитные толкования, принципы, символы, все что угодно, что может сдержать разгневанных богов.

Возвращение героя из приключения связанно и с другими трудностями и иногда ему требуется помощь извне. Во многих мифах героя из чрева кита спасают птицы, расклевав бока его «тюрьмы». Иногда, герой или бог не желает спасения. В качестве примера можно привести синтоистский миф об Аматерасу - богине солнца. Возмущенная поведение своего брата Сусаноо, она скрылась в пещере, и весь мир погрузился во тьму. Другим богам, с помощью уловок, удалось выманить богиню и преградить дорогу обратно с помощью сименавы - соломенной веревки.

Эта сименава является одним из самых заметных, важных и безмолвно выразительных традиционных символов народной религии Японии. Висящая над входами в храмы, увешанная гирляндами вдоль улиц в праздник Нового Года она обозначает обновление мира на пороге возвращения. Если христианский крест является самым выразительным символом мифологического перехода в пучину смерти, то сименава является простейшим условным знаком воскрешения. Вдвоем они представляют таинство границы между мирами - существующую несуществующую линию.

Следующая проблема, с которой сталкивается герой - как вернуться из глубин тьмы в привычную и обыденную жизнь? Как донести полученное откровение простым людям? Возможно ли это? Ведь в понимании простого человека, мир божественный и человеческий - диаметрально противоположны.

Герой же, рано или поздно понимает, что оба эти мира являют собой одно целое Царство богов. В этом и заключается самая трудная задача героев - донести истину, перевести на язык «да» и «нет» то, что лежит вне этих категорий. Кроме всего прочего, герою, после получения откровения, трудно принять все банальности и несправедливость жизни. Провалы только подтверждают трудность такого возвращения. Вспомнить хотя бы беднягу Рипа ван Винкля.

Каков же в конечном итоге результат чудесного перехода и возвращения? Сможет ли герой смириться с устройством мира после того, как получил откровение? Не потеряет ли он желание жить? Как и в случае со становлением личности, борьба героя с неминуемым упадком того возрождения, которое он с таким трудом принес людям, вызывает противоречивое и презрительное отношение к жизни.

Цель мифа состоит в том, чтобы устранить потребность в таком наивно - невежественном отношении к жизни, осуществляя примирение индивидуального сознания с вселенской волей. И это происходит посредством осознания истинной взаимосвязи преходящих явлений времени с вечной жизнью, что живет и умирает во всем.



ГЛАВА 2. РОМАН НИЛА ГЕЙМАНА «АМЕРИКАНСКИЕ БОГИ» КАК ОБРАЗЕЦ МОНОМИФА В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Нил Дэвид Джон Гейман родился в обычной английской семье сайентологов. Рабочая семья, старшие сестры, дождь, Портсмут, Англия. По его заявлению, начал читать в 4 года, что сделало его отличным чтецом. Его любимыми писателями стали Деннис Уитли и Джон Рональд Руэл Толкин. С самого детства он мечтал стать писателем и начал свою карьеру в сотрудничестве с Пратчеттом. Первое же самостоятельное произведение - «Никогде», первое произведение о мистической изнанке нашего мира и его первоосновах. Большую популярность Гейману так же принесло возрождение комикса «The Sandman», а в 2001 году он издает роман, который по нашему скромному мнению, можно смело рекомендовать как один из лучших в своём жанре.

Этот том в 600 страниц вмещает в себя огромное количество персонажей - от бессмертных богов до детей, несколько сюжетных линий, смешение различных жанров, крайне интересные интерлюдии, сюжет которых может послужить основой еще нескольким романам, а также буйство литературных приемов, аллегорий, отсылок и подтекстов. Но кроме очевидных преимуществ, стоит отметить данный роман как образец литературного произведения, где мы можем увидеть мономиф в новой, интересной оболочке. Произведение затрагивает сразу несколько важных и фундаментальных тем - мировосприятие, становление личности, борьба старого и нового, и, конечно же, путь героя через очищение и отречение к величию и славе.

2.1 Художественное своеобразие романа «Американские боги»

В «Американских богах» сакральность мира мертва. Никто больше не верит в гнев богов, силу жертвенных костров, в то, что боги повсюду и говорят с тобой. Смысл обрядов утерян, а от ритуалов осталось одно слово, как скорлупа выкрашенного на Пасху яйца. Старые боги состарились, на их место приходят технологии, высокоскоростной Интернет, сверхбыстрые магистрали будущего. И, несмотря на весь этот упадок и декаданс, главный герой романа по имени Тень Мун проходит все те этапы пути героя, что до него прошли Геракл, Ясон, Зигфрид, Беовульф и другие герои. Правда, никто из них не сидел в тюрьме.

Именно в тюрьме мы впервые застаем главного героя «Американских богов». Отделенный от общества, он пребывает в сепаративной стадии своего путешествия. Лишившись социальной роли, он, тем не менее, напоминает себе, что и на дне жизни все еще остаются места, куда можно упасть. И не теряет времени зря - поддерживает физическую форму и читает «Историю» Геродота, которою ему дарит сокамерник по кличке Ловкий (и которой сыграет в этой истории далеко не последнюю роль). Он старается не привлекать внимания, живет по принципу «мотай свой срок и не отсвечивай»[14, с.9]. Он строит планы о том, что будет делать, когда выйдет. Остается совсем немного времени до того, как он сможет вернуться в объятья любящей жены Лоры и устроиться на обещанную другом работу. Но что-то не даёт ему покоя. Он чувствует, что надвигается буря. Буквально за неделю до того, как его должны были освободить, начальник тюрьмы сообщает Тени, что его жена погибла в автокатастрофе. Единственная, кого он любил, единственная, ради которой был готов жить - мертва. Из тюрьмы наш герой выходит лишенным всего, но чистым. Да, в какие-то моменты он желает, чтобы все это было сном, случилось не с ним, но в целом - отдает себе отчет в случившемся и в том, что это только начало. По дороге на похороны жены, в самолете, он встречает странного старика, который не только знает имя нашего героя, но, как оказывается, знает вообще все.

Перед нами Один. Бог-всеотец, бог висельников, бог войны и неиссякаемой мудрости. Он станет проводником, покровителем, жрецом-инициатором нашего героя. Как окажется в дальнейшем, неспроста. Сперва, конечно, Тень не верит, что перед ним Один. Кто вообще в здравом уме поверит, что древний скандинавский бог вот так попросту расхаживает среди смертных людей, летает на самолете, ест пьёт и спит? Однако, у нашего героя не другого выбора, кроме как смириться с этим по ходу развития событий. Один, представившись загадочным мистером Средой, предлагает работу. Зов к приключению достигает здесь своего пика. Что остается Тени, кроме как согласиться?

Дальше следует ворох совершенно неожиданных событий- его жена Лора восстает из мертвых и обещает присматривать за ним, его ненадолго похищает странный молодой человек, который сыплет угрозами в сторону Среды, грабит банк и встречается с Чернобогом. Встреча с этим представителем славянского пантеона интересна тем, что Среда благодарит своего подопечного за то, что «он ловко переманил его на нашу сторону», хотя Тень ничего особенного и не сделал - просто сыграл со стариком в шашки. Правда, после того как Чернобог поможет им, он собирается убить Тень - таковы были ставки в игре. Как покажет время, смерть еще на самое страшное, с чем может столкнуться человек на службе у бога.

Медленно, но верно наш герой, сам того не зная, направляется к первому порогу, за которым его ждет путешествие, которое навсегда изменит его жизнь. Он, Среда, Чернобог и еще один бог, прибывший в Америку с дальних берегов Африки -Ананси, отправляются в загадочный Дом-на-Скале. Святое место. Место силы. Здесь нашему герою предстоит прокатиться на самой большой карусели в мире. И самой волшебной. В мгновение ока Тень оказывается в Валаскьялве - древних палатах Одина. Порог пересечен. Впереди боги, демоны, подвиги и принцессы. Как оказывается, старые боги, которых люди привезли в Америку сотни и тысячи лет назад, находятся в незавидном положении. Они бедствуют. В них практически никто не верит, в их честь больше не строят храмы и не приносят жертвы. Они обречены на жалкие крупицы былого величия. Их вытеснили боги современного мира, боги телевидения и гипермаркетов. Один же призывает всех оставшихся богов и мифических существ принять вызов, сразиться в последний раз, ведь терять уже нечего.

Кто-то откровенно трусит, кто-то устроился получше других и не хочет терять последнее, кто-то попросту смирился. В своих покоях Среда собирает тех, кто, по крайней мере, еще готов слушать. Здесь и индийская богиня Кали, и король гномов Альвис. Но их мало и они слабы. Несмотря на это, Тень остается на их стороне, даже когда более успешные и богатые боги современности предлагают ему перейти на их сторону. Когда не действуют уговоры и предложения, наш герой снова оказывается в плену. На этот раз ему угрожают «агенты» - безликие и бесчувственные боги секретных служб, в существовании которых уверен практически каждый американец. Помощь приходит извне, от восставшей из мертвых жены Лоры.

Она, наравне со Средой, - защитник и покровитель Тени. И она просит вернуть ей настоящую жизнь, а не это жалкое подобие. Тень, конечно же, соглашается ей помочь, по крайней мере, постараться найти способ вернуть любимую к жизни. Принести волшебной эликсир не обществу, но возлюбленной.

Но пока что ему предстоит скрыться «во чреве кита». Ему предоставляют убежище Ибис и Шакель (Тот и Анубис соответственно) - владельцы похоронного бюро, что уже намекает на то, что нашего героя, возможно, ждет смерть и перерождение.

Лиминальная стадия приключения в романе начинается с прибытия Тени в городок Лейксайд, где, как его заверил Среда, он в относительной безопасности. Его задача - выжидать и привлекать как можно меньше внимания. Практически всю зиму Тень проводит в этом маленьком городишке, который, кажется, изолирован от всего остального мира. Лишь изредка он вместе со Средой отправляется в тот или другой город Америки, дабы привлечь под свои знамена очередного бога. Однако и «чрево кита» хранит свои тайны, в которых нашему герою придется разобраться. В городе при странных обстоятельствах пропадают дети. Но это скажем так побочная сюжетная линия, к ней мы вернемся позже. Сейчас нас интересуют боги.

Среда гибнет на глазах у Тени. Его убивают во время переговоров с богами современности. Близится настоящая буря. Смерть Всеотца объединяет всех старых богов намного быстрее и сильнее, чем все его уговоры и доводы вместе взятые. Со всех концов Америки боги едут, плывут, идут пешком для того, чтобы отомстить. А наш герой должен отбыть бдение по Одину. Должен, подобно ему, провисеть на дереве без еды и питья, в полном одиночестве, девять дней и ночей. Это и есть главное и самое сложное испытание. Настоящая и символическая смерть, за которое следует перерождение. Уже не человеком, а богом Тень снимут с огромного ясеня. Не человеком, а героем запомнят его боги.

И пока Тень в предвкушении шагает в пустоту, готовый к откровению, боги новые и старые готовятся к битве. К битве, которая будет посвящена Одину. Битва, которую он сам и спланировал, собственно, как и свою собственную смерть. Всем этим масштабным жертвоприношением командует бог-хитрец Локи, с которым Тень знакомится еще в самом начале своего пути, в тюрьме. Богу хитрости и огня нужна всего одна вещь - ветвь того самого дерева, на котором висит Тень. Ветвь, что станет копьём, которое и начнет битву богов. Битву в честь Одина.

Тем временем, Тень начинает свое путешествие в царстве мертвых. Сначала он лишается своего настоящего имени - именную такую цену ему пришлось заплатить, чтобы идти по пути истины. Он оказался долгим и трудным. Вся жизнь героя медленно проплывает перед его глазами - события до тюрьмы, смерть матери, ссоры с ней, когда он желал узнать о своём отце. Он переносится еще раньше, до своего рождения и видит своего отца. Им оказывается Среда, Один, Гримнир. И это только начало откровения. Он отдает своё сердце богине Баст и следует за ней. Встречает проводника-лодочника, который переправляет его через реку смерти на суд. На одной чаше весов - его сердце, на другой - птичье перышко. Весы приходят в равновесие и Тень должен выбрать свою судьбу сам. И он выбирает покой. Словно уставший от подвигов принц Мучукунда, все, чего он хочет - чтобы его оставили в покое. Не имея имени и сердца, он чувствует блаженную пустоту внутри себя. Но даже Ничто не может длиться вечно. Он наконец понимает, что задумали Один и Локи. Что нет никакой войны, а только бойня. Крови, которую прольют обе стороны хватит с лихвой, чтобы не просто воскресить Всеотца, но и приумножить его силы в разы. Единственная и лучшая жертва богу войны - кровь. Тень возвращают к жизни.

Он отправляется к месту битвы, чтобы не допустить кровопролития. В гуще событий оказывается и Лора, которой удается убить Локи. Локи и Один не скрывают более своих намерений и Тень абсолютно равнодушен к их судьбе. Он становится между новыми и старыми богами, рассказывает им правду, убеждает их прекратить сражение. Он спасает от смерти богов, но, увы, не может вернуть Лоре настоящую жизнь. Сыграв свою роль, она навеки засыпает. Тень же должен вернуться в повседневность, в мир людей.

Восстановительная стадия его путешествия представляет собой расследование той самой загадочной пропажи детей. Дьявол обитает в деталях, и дабы не раскрывать интригу, скажу лишь, что Тень вряд-ли был рад узнать, кто стоит за всем этим. Повествование завершается в Рейкьявике, столице Исландии, где сын Одина снова встречает своего отца, чтобы проститься с ним. Но навсегда ли?

Роман преображает действительность, сгущая краски жизни и смешивая реальное и нереальное. В главном герое романа можно узнать героев из других мифов - он не задается вопросами «зачем и почему», он идет по пути, который начертали ему боги. Однако он намного ближе к людям, ему не составляет труда найти общий язык с простыми смертными. Его приключения - история борьбы, откровений и поиска. Как и подобает герою мономифа - он храбро перешагивает через порог, в неведомое. Роман затрагивает проблему поиска себя и становления личности, сквозь слой фантазии и символов мы можем рассмотреть довольно типичные для современного человека проблемы, как например, что в мире действительно ценно? Стоит ли жертвовать чем-либо ради «истин»? Где моя Родина, кто мой отец, кто я в этом мире? На все эти извечные вопросы нет точных ответов. Тем не менее, «Американские боги» дают сразу несколько вариантов ответов и что не менее важно - пространство для своего мнения. Мы полагаем, что каждый, кто ознакомиться с этим произведением, во-первых пересмотрит своё мировоззрение, а во-вторых, сделает определенные выводы.

2.2 Жизнь и смерть в романе «Американские боги»

Роман Нила Геймана изобилует символами, знаками и аллюзиями. Красной нитью сквозь произведение тянуться несколько ключевых символов - монеты(золотая, оживившая Лору и серебряная, ставшая светилом в царстве мертвых), карусель и дом на скале, как аналог центра мироздания, ясень - Иггдрассиль и многое другое. Практически на каждой станице произведения нас ждет представитель какого-нибудь пантеона, символ, талисман, мистическая подсказка. Все эти детали, в которых обитает дьявол, играют важную роль не только в сюжете и повествовании, но и служат связующими звеньями в философском подтексте романа. Центральное место среди символов занимает Земля. Она сакральна, она дает силы, рождает жизнь, является источником всего живого. Земля направляет нашего героя через сновидения(которые так же играют огромную роль в романе, будучи вехами, отмечающими развитие героя) к заветной цели, дает подсказки. Но Земля в романе абсолютно безразлична к богам.

Они - чужестранцы, иммигранты. Их образы изуродованы Америкой, где больше нет места традициям, ритуалам, обрядам. Все старые боги перебиваются с хлеба на воду в тени новых технологий, что объясняет их желание отвоевать хоть немного человеческого внимания, желание вернуть себе былое величие. Но Америка глуха и слепа к ним, и старые боги идут на крайние меры - кровь и смерть. И - Т

Именно вечное движение Вселенной, вечный цикл жизни и смерти - ось, вокруг которой двигаются и люди и боги. В романе мы постоянно сталкиваемся со смертью - она поджидает на каждом шагу даже богов. Мы сталкиваемся так же и с жизнью - она, несмотря не на что, продолжает бурлить и обновляться. Где-то посередине жизни и смерти предстает и царство мертвых, место, в которое верили и продолжают верить. Там вершится суд над человеком, он предстает абсолютно нагим перед богами и самим собой. Герой романа проходит этот путь суда и очищения, в итоге просит успокоения. Но герою мифа никогда не избежать своей судьбы - смерть или жизнь, чудовища или препятствия - все это неважно, ведь впереди такая важная и никому более не посильная задача - совершить подвиг и вернуться к людям.

Жизнь и смерть в романе переплетены дивным образом. Но как и в реальной жизни, перед смертью все равны. Однако мы сталкиваемся и с воскрешением - полным, которому предшествует полное перерождение и временным - вызванным необходимость. Роман представляет нам Уробороса, змея вечности, во всей его простоте и истинности - рождение, жизнь, смерть, перерождение. И так до конца веков. До падения небес. Вечный и прекрасный круговорот - смысл героев, богов и людей.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В процессе исследования мы затронули немало важных тем, заглянули в глубь веков, попытались познать человека изнутри. Религия, мифология, психология и антропология помогали нам на этом тернистом пути. Работа по сравнительной мифологии Джозефа Кэмбелла «Герой с тысячью лиц» помогла нам по-новому взглянуть на роман Нила Геймана «Американские боги», который служит доказательством того, что мономиф не изжил себя и не исчез, а продолжает служить основой для построения героических повествований. И хотя во многом герои и боги в романе отличаются от классических представлений, это не мешает разглядеть вечные темы и знакомые символы. Ведь «в этом убогом мире символ и есть - настоящая вещь».[14, с.640]

Роман до краев наполнен символами и смыслами. В нём мы с легкостью находим все то, что предлагает мономиф - человек, лишенный социального статуса, под покровительством защитников и проводников, делает шаг навстречу пустоте. Мы завороженно следим за тем, как под давлением испытаний, лишений, смерти и всевозможных бедствий наш герой упорно шагает в неизвестность. Он практически не задает вопросы, смирение для него - лучшее решение. Он преодолевает различные пороги - как символичные (путешествие на величайшей в мире карусели в чертоги Одина), так и реальные (смерть на Ясене). Ему помогают различные силы - добрые, злые, сумасшедшие. На его пути к перерождению не так много чудовищ и великанов, сколько внутренних противоречий. За ответами о своём происхождении он спускается в иной мир. Ему приходится противостоять своему родному отцу, который использовал его в своих целях, но он не испытывает ненависти к нему - лишь понимание и, возможно, жалость. Переродившись и совершив подвиг, он возвращается к жизни повелителем двух миров. Отныне он нераздельно связан с земным и небесным миром. Он - бог.