Метафора в поэзии М.И. Цветаевой

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки ГОУВПО

«Тульский государственный педагогический университет

Имени Л. Н. Толстого»

Кафедра русского языка и общего языкознания

Кафедра литературы и духовного наследия Л.Н. Толстого

Выпускная квалификационная работа

на тему:

«Метафора в поэзии М.И. Цветаевой»

Выполнена:

Студенткой группы

очной формы обучения

факультета русской филологии

и документоведения

Тула 2010

Содержание

Введение

Глава 1. Метафора в языке

1.1 Метафора как модель восприятия мира

1.2 Классификация (типология) метафор

Глава II. Типология метафор М.И. Цветаевой

2.1 Семантика метафоры

2.2 Структура метафоры

2.3 Метафора и другие средства художественной выразительности

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Изучение метафоры, начало которому было положено Аристотелем, имеет многовековую традицию. Попытки создания общей теории литературы делались логиками, философами, психологами и лингвистами разных направлений.

В современной лингвистике интерес к метафоре вспыхнул в связи с обсуждением проблем семантической правильности предложения и выделением разных типов отклонений от нормы. Метафора рассматривается с этой точки зрения в кругу явлений «интерпретируемой аномалии», т.е. того вида семантической неправильности, который возникает в результате намеренного нарушения закономерностей смыслового соединения слов. При этом некоторые авторы подчеркивают, что истолкование метафоры требует привлечения экстралингвистических знаний: для ее понимания столь же необходим словарь, как энциклопедия. Такова, например, позиция В. А. Масловой [29, 106].

Как это не парадоксально, проблема метафоры, занимавшая умы многих мыслителей, не пользовалась в отечественной филологии слишком большой популярностью. Лишь в последние годы приходится слышать о необходимости создания собственно лингвистической теории метафоры.

Следует также отметить, что во многих исследованиях метафора как троп рассматривается несколько в жанрах художественной литературы XIX-ХХ вв. Ярким примером служит работа В. П. Москвина «Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация». [31, 54]

Таким образом, данная тема является актуальной на фоне возросшего интереса читателей и исследователей к современной эссеистике, с одной стороны, и неизученностью современной публицистике в данном аспекте - с другой. Метафора, на наш взгляд, является семантической доминантой лирики М. И. Цветаевой.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что нами предпринимается попытка проанализировать метафору, особенности использования и функционирование ее в творчестве М. И. Цветаевой.

Объектом изучения является метафора в стихотворениях великой русской поэтессы.

Предметом изучения служат разновидности и функции метафор в стихотворениях М. И. Цветаевой.

Цель нашей впускной квалификационной работы состоит в рассмотрении метафоры как неотъемлемой части творчества М. И. Цветаевой, выявлении ее разновидностей и определении функции.

Указанная цель предполагает решение следующих конкретных задач:

1. Охарактеризовать понятие метафоры как семантической доминанты творчества М. И. Цветаевой;

2. Установить характер семантики метафоры М.И. Цветаевой, распределить метафоры по группам (денотативным множествам), формируемым на основе отнесенности метафор к определенному отрезку внеязыковой действительности;

3. Представить семантическую и структурную классификацию метафор;

4. Проанализировать функции метафоры в стихотворениях М. И. Цветаевой.

5. Установить взаимосвязь между метафорой и другими выразительными средствами.

Решение всех этих задач определяет логику изложения материала работы, ее структуру, принципы выделения глав и параграфов.

Методы исследования:

* метод теоретического исследования;

* метод наблюдения над текстом;

* метод обобщения и систематизации читательской интерпретации текста.

Структура данной выпускной квалификационной работы предполагает введение, основную часть, включающую 2 главы, заключение и список литературы.

Во введении формулируется тема исследования; очеркивается круг требующих внимания проблем, необходимых для раскрытия поставленной темы; цели и задачи; доказывается актуальность выбранной темы исследования.

Основная часть распределяется по главам.

В первой главе рассматривается модель метафорического процесса, составляется классификация метафоры (структурная, семантическая, функциональная), рассматривается место метафоры в системе тропов и семиотических концептов.

В главе второй проводится исследование семантики и структуры метафор М. И. Цветаевой.

В заключении обобщаются теоретические и практические результаты исследования, формулируются основные выводы по материалу работы.

цветаева метафора поэзия

Глава I. Метафора в языке

1.1 Метафора как модель восприятия мира

Для поэтического отношения к миру характерно стремление охватить воспринимаемый предмет одновременно с различных сторон, уловить в едином акте восприятия (и описания) многообразные связи и отношения, в которых выступает этот предмет. Одним из средств такого «удвоения мира» является метафора.

Метафоры занимают немалую долю слов и выражений в нашей речи. Мы пользуемся ими, создаем их не заметно для себя. Метафоры играют бесспорно важную роль в языке пополняя недостаток слов для обозначения новопоявившихся понятий, что особенно важно для языка науки, а также выполняют и многие другие функции. Выразительные ее возможности высоко оценивались уже античными авторами: «нет тропа более блистательного, сообщающего речи большее количество ярких образов, чем метафора» [6, 17].

Итак, что такое метафора. В толковом словаре Ожегова и Шведовой находим объяснение слову: «Вид тропа, скрытое образное сравнение, уподобление одного предмета, явления другому (напр. чаша бытия), а также вообще образное сравнение в разных видах искусств. В лингвистике: переносное употребление слова» [48, 453].

Стилистический энциклопедический словарь под редакцией М. Кожиной определяет метафору как «ментальный и языковой механизм, состоящий в переносе наименований с одного объекта на другой в результате нахождения в них общего признака. Обычно рассматривается как один из главных тропов» [41, 34].

Рождение и первое определение термину «метафора» дал Аристотель: «Метафора - перенесение слова с изменением значения из рода в вид, из вида в род, или из вида в вид, или по аналогии». Метафора по Аристотелю дает право «говоря о действительном, соединять с ним невозможное». На этой идее построено определение метафоры как утверждения «о свойствах объекта на основе некоторого подобия с уже обозначенным в переосмысленном значении слова»[46, 190].

Возможность обозначения некоторого понятия вместо обычно его названия другими заложена в сходстве самих понятий или в их пропорциональности. В последнем случае основой для переноса является аналогия в рамках некоторого пропорционального отношения на основании подобия членов этого отношения. Именно этот вид метафоры, основанный на семантическом сходстве, Аристотель считал наиболее «изящным». Метафора как способ должна содержать в себе утверждение о равенстве двух понятий. В этом заключена сила метафоры как приема именования, творящая новый смысл, новое понятие.

В очерке А. Н. Баранова к словарю русской политической метафоры, метафора определяется с точки зрения когнитивной теории как «сложный когнитивный феномен, возникающий в результате взаимодействия двух смысловых комплексов - содержания/фокуса/источника и оболочки/фрейма/цели» [7, 245 ].

Общий принцип метафоризации был рассмотрен М. Блэком в его «взаимодействующей версии». Блэк различает:

1. Фокус метафоры - номинативная единица, которая обнаруживает отклонение от обычного значения, т.е. вторичное наименование;

2. Рамку метафоры - контекст, в котором у вторичного наименования появляется новое значение;

3. Главный субъект - обозначаемый носитель приписываемых свойств;

4. Второстепенный субъект - тот, что вызывает обычные ассоциации, т.е. сведения об обозначаемом, которыми располагает обычный говорящий на данном языке [8, 58].

М. Блэк назвал свою концепцию метафоры «взаимодействующей» (интерактивной) потому, что сущность процесса метафоризации составляет взаимодействие и интерференция двух понятий об одном субъекте. Образующих новую их систему.

«Литературоведческий энциклопедический словарь» под редакцией В. М. Кожевникова и П. А. Николаева предлагает следующее определение понятия «метафора»: «Метафора» - это вид тропа, перенесение свойства одного предмета (явления или аспекта бытия) на другой по принципу их сходства, контраста в каком-либо отношении, обладая высокой степенью художественной информативности выводит предмет (слово) из автоматизма читательского восприятия [27, 318].

По существу метафора является моделью, выполняющей в языке ту же функцию, что и словообразовательная модель, но только более сложную, действующую нестандартно.

Модель метафорического процесса состоит из сущностей и отношений, процессов (интеракций) между ними (точнее между их признаками и ассоциативными комплексами), устанавливаемых субъектом метафоризации. В качестве сущностей, создающих основу метафоры, выступают:

- Замысел метафоры - интенция субъекта назвать осознаваемое, но еще «недодуманное» им понятие (или вещь) путем использования уже вербализированного понятия [43, 38].

- Цель, которая при создании метафоры играет роль функции, в зависимости от которого формируется новое понятие. Цель может ограничивать замысел нахождением удачного имени, что характеризует метафорический процесс просто как перенос названия.

- основание метафоры - формирующая мысль о мире (явлении, свойстве, событии, факте);

- Вспомогательное понятие - уже оязыковленная в форме «буквального значения» некоторого выражения мысль о мире.

Каждой из этих сущностей сопутствует ассоциативный комплекс - энциклопедическое, национально-культурное знание или собственно-личностное представление, а также «языковое чутье», т.е. осознание ассоциативного ореола значения.

В качестве процессов следует выделить:

1) допущение о подобии гетерогенных (разнородных) сущностей;

2) процесс фокусировки существенной для метафоры информации (т.е внимание на тех признаках вспомогательного значения, которое отвечает условиям подобия), в которой участвуют средства, создающие контекст для актуализации тех признаков и ассоциаций в формирующемся понятии (мысли о мире, которые существенны для данного замысла и цели);

3) процесс фильтрации, т.е. совмещение сфокусированных признаков и ассоциаций нового понятия и буквального значения, приводящего к созданию нового концепта в ходе его оязыковления.

Все эти сущности и процессы действуют не по очереди, а практически одновременно. Лишь замысел и цель могут возникнуть задолго до обретения языкового выражения.

Итак, метафора - это способ создания новых концептов с использованием знаков, уже имеющихся в данной семиотической системе.

Основа метафоры - некое подобие, имеющее в исходе сопоставление, которое соизмеряет не целостные объекты, а некоторые сходные их признаки, устанавливая подобие на основе совпадения по этим признакам.

В последнее время метафора стала объектом пристального научного изучения ряда дисциплин: логики, философии, психологии.

Еще иррационалист Фридрих Ницше считал познание метафоричным. Акт метафорического творчества составляет основу многих мыслительных и семантических процессов. Создавая образ и апеллируя к воображению метафора порождает смысл, воспринимаемый разумом. «Метафора - не только средство выражения, но еще и орудие мышления» [45, 30].

Наиболее полно метафора изучена в лексикологии. Лексикологию метафора интересует прежде всего как источник новых значений слов, новых возможностей семантической сочетаемости. Чем более многопризнаковым, информативно богатым и нерасчлененным является значение слова, тем легче оно метафоризуется. Среди имен это прежде всего конкретные существительные - имена естественных родов, реализаций их частей, а также имена реляционного значения, создающего метафорические перифразы (баловень судьбы). Среди признаковых слов - это прилагательные, обозначающие физические качества (колючий ответ), описательные глаголы (совесть грызет, мысли текут). Иногда выделяемая сентенциональная метафора порождена аналогией между целыми ситуациями (не бросай слов на ветер).

В прагматике метафора рассматривается как особый вид речевого употребления, в психолингвистике и психологии - как «ассоциативный механизм и объект восприятия речи, ее интерпретации» [1, 296]. При этом в современной лингвистической науке само понятие «метафора» различными исследователями трактуется достаточно однозначно. Анализ дефиниций данного термина, предлагаемого авторами научных монографий, словарных статей, учебных пособий и т.д. [24, 155; 5, 138; 21, 139; 27, 163] позволяет определить метафору через набор присущих ей свойств и основных характеристик:

а) это троп или фигура речи;

б) это перенос одного понятия (как отмечал Ж. Марузо «чаще всего абстрактного») [24, 155] на другое (часто принадлежащее конкретно-языковой сфере);

в) данный перенос осуществляется благодаря сходству, аналогии, контрасту, полному несовпадению признаков предметов.

В лингвистической литературе часто высказывается мнение о несколько ином, нежели названном механизме образования метафоры. Так, А. А. Ричардс говорит не о дублировании одного понятия другим, а о «полной схеме контекстов и взаимодействии идей»[45, 47].

Изучением метафоры занимался также Ф. Уилрайт. В своей работе «Метафора и реальность» это выразительное средство рассматривается исследователем следующим образом. Ученый выделяет 2 вида метафор:

1. Эпифора. Сам термин заимствован у Аристотеля, который писал в «Поэтике», что метафора представляет собой «перенесение» имени с объекта, обозначенного этим именем, на некоторый другой объект. Эпифорическая метафора исходит из обычного значения слова; затем она относит данное слово к чему-то еще на основное сравнение с более знакомым объектом и для того, чтобы указать на это сравнение.

Семантическое движение (phora) здесь, как правило, происходит от более конкретного и легко схватываемого образа к тому (epi), что, возможно, является более неопределенным, более сомнительным или более странным. «Жизнь есть сон»: здесь представление о жизни, составляющее подлинное содержание (tenor) предложения, является относительно неопределенным и неясным; тогда как сон есть нечто, о чем всякий имеет воспоминания. Соответственно, сон может быть представлен как семантическая оболочка (vehickle) для тех в чем-то сходных с ним аспектов жизни, и которым говорящий хочет привлечь внимание. Существенный признак эпифоры - выраженное сходство между чем-то относительно хорошо известным (семантической оболочкой) и чем-то таким, что хотя и имеет более важное значение, но менее известно.

1. Диафора. Здесь имеет место «движение» (phora) «через» (dia) те или иные элементы опыта (реального или воображаемого) по новому пути, так что новое значение возникает в результате простого соположения; Почти невозможно найти хорошие примеры чистой диафоры, поскольку диафора работает лишь в сочетании, а не изолированно.

В результате этих рассуждений ученый приходит к следующему определению метафоры: «словесная формулировка реальности, которая заключена в многообразии, воспринимаемом как сложная совокупность свойств, это утверждение индивидуальности; утверждение, посредством которых комплекс реальных качеств становится индивидом или утверждает себя как реальность. Метафора есть вербальная структура, которая в силу своей формы утверждает реальность объекта. Форма здесь представляет собою систему взаимосвязанных признаков, которая превращает совокупность своих элементов в гармоничное целое [49, 85].

По мнению Дональда Дэвидсона, метафоры, означают только то (или не более того), что означают входящие в них слова, взятые в своем буквальном значении» [45, 173]. В этом случае не стоит искать какой-то подтекст или другое значение метафоры. Можно лишь найти слова, которые означают в точности то же, что означает слово в его метафорическом употреблении, и тогда мы определим свойство данной метафоры. Конечно, мы можем согласиться с этой точкой зрения и добавить, что функция метафоры эстетическая (избежание повторов в литературе и художественном тексте или стихотворении), что метафора заставляет читателя каждый раз реагировать и испытывать чувство новизны. Но нельзя не заметить, что для М. И. Цветаевой употребление метафоры этим, разумеется, не ограничивалось. Скорее, она не только старалась добиваться красноречия в стихотворениях, а просто не могла выразить свои чувства «обыкновенными» словами и предложениями. Отсюда сложные, порой неразличимые метафоры, для которых очень сложно подобрать определение и классификацию.

Все эти рассуждения логически дополняет Н. Д. Арутюнова. Ученый выделяет следующие типы языковой метафоры:

1. Номинативная метафора, состоящая в замене одного дескриптивного значения другим и служащая источником омонимии;

2. Образная метафора, рождающаяся вследствие перехода идентифицирующегося (дескриптивного) значения в предикатное и служащая развитию фигуральных значений и синонимических средств языка;

3. Когнитивная метафора, возникающая в результате сдвига в сочетаемости предикатных слов (переноса значения) и создающая полисемию;

4. Генерализирующаяся метафора (как конечный результат когнитивной метафоры), стирающая в лексическом значении слова, границы между логическими порядками и симулирующая возникновение логической полисемии [3, 366].

«В целом же метафора не может найти себе пристанище ни в одной функции. Сама ее сущность не отвечает назначению основных элементов предложения - его субъекта и предиката. Для осуществления идентифицирующей функции метафора слишком субъективна, она не может полной определенностью указывать предмет речи. Для предиката - слишком туманна; семантически диффузна. Кажущаяся конкретность, «вещественность» метафоры нисколько не превращает ее в наглядное пособие языка, это свойство усложняет, а не упрощает понимание» [4, 169].

Рассуждения Н. Д. Арутюновой продолжает В. П. Москвин. Он говорит том, что традиционно выделяет «метафору в широком смысле», включающую метонимию и синекдоху и отвечающую этимологическому значению термина. (ср. греч. metaphora «перенос»). «В этом случае метафора определяется как любой перенос слов с одного объекта на другой на основе сходства, смежности» [31, 35]. Под «метафорой в узком понимании» исследователь подразумевает «…ту разновидность переносного значения, которая держится на сходстве образной основы, обусловленном наличием общего признака между прямым и переносным значением слова» [31, 35].

Слово	Прямое значение	Метафора	Сфера сходства
Лиса	Животное	Хитрец	Поведение
Петух	Птица	Драчун	Поведение
Молния	Явление природы	Застежка	Скорость
Золото	Из золота	Желтый	Цвет
Елочка	Дерево	Узор	Форма

В этом смысле метафору можно определить как употребление названия одного объекта вместо названия другого на основании их определенного сходства.

Если рассматривать метафору как сложный знак, то план выражения этого знака обычно представлен двумя компонентами; в их роли выступают:

1. Слово-параметр (термин сравнения, знак - носитель образа), напр., слово Лиса в выражении Вероника - лиса;

2. Слово-аргумент (опорное слово, ключевое слово, контекст), напр., слово Вероника в выражении Вероника - лиса.

План содержания метафоры как своеобразного сложного знака представлен двумя структурными элементами, каковыми являются:

1. Прямое непроизводное значение, или вспомогательный субъект (коррелят, метафорический фокус), в данном конкретном случае - «животное определенного вида»;

2. Переносное значение, или основной субъект (буквальная рамка, референт, тема): «хитрец».

«Считается, что основой семантической целостности метафоры является двуплановость, то есть одновременное указание на основной и вспомогательный субъекты, «игра» прямого и переносного значения, одновременная их реализация, как бы совмещенное видение двух картин» [35, 14].

В результате такого взаимодействия возникает совершенно новый образ, являющийся, по справедливому мнению М. Блэка, симбиозом двух представлений: «Если назвать человека волком означает осветить его особым светом, то мы не должны забывать, что метафора делает волка подобным человеку, кем он на самом деле есть» [8, 16].

Мы будем опираться на то определение метафоры, которое в своих работах развивает Н. Д. Арутюнова. Для нее важны не только лексико-семантические, но и функционально-стилистические характеристики данного явления.

«Рабочим» определением метафоры для нас станет следующее: «Метафора - это троп (или механизм речи), состоящий в употреблении слова, обозначающий некоторый класс предмета, явлений и т.д., для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс, либо наименование другого класса объектов, аналогичных данному в каком-либо отношении [2, 46]. Метафора предлагает использование слова не по его прямому назначению, вследствие чего происходит преобразование его смысловой структуры. Взаимодействие метафоры с двумя различными типами объектов (денотатов) создает ее семантическую двойственность, «двуплановость» [39, 436].

Структура метафоры. Механизм метафоризации

Ассоциируя две различные категории объектов, метафора семантически двойственна. Двуплановость составляет наиболее существенный признак «живой» метафоры, не позволяет рассматривать ее в изоляции от определяемого. Для указания на предмет речи метафора слишком субъективна; для предиката, содержащего сообщаемого. Метафора слишком туманна и многозначна. В поэзии, не предлагающей с необходимостью ни конкретной - предметной отнесенности имен, ни эксплицитности и часто «играющей» на вторичных функциях категории языка, метафора употребляется не только в функции предиката, но и в других именных позициях. Возможная неоднозначность метафоры согласуется с множественностью интерпретаций, допускаемых поэтическим текстом [44, 141].

В образовании метафоры участвуют четыре компонента: основной и вспомогательный объекты (субъекты метафоры - термины М. Блэка), к которым применяются соотносимые свойства каждого объекта. Согласно этой концепции метафоризация протекает как процесс, в котором взаимодействуют два объекта и две сущности, и две операции, посредством которых осуществляется взаимодействия. Одна из этих сущностей - это тот объект, который обозначается метафорически. Вторая сущность - вспомогательный объект, который соотносится с обозначаемым уже готового языка наименования. Эта сущность и используется как фильтр при формировании представления о первой. Каждая из взаимодействующих сущностей привносит в результат процесса свои ассоциации, обычные в случае стандартного употребления языка, что и обеспечивает распознавание говорящими на данном языке метафорического смысла. При этом метафоризация предполагает и некоторый смысловой контекст, в котором как бы фокусируются релевантные для обозначения первой сущности черты, в чем и состоит метафорическое взаимодействие «участников» метафоризации.

Итак, в построении метафоры участвуют четыре компонента - это два объекта, основной и вспомогательный, соотнесенные друг с другом (их называют субъектами метафоры) и свойства каждого из них. Метафора создается путем предикации основному субъекту признаков вспомогательного субъекта. Основанием процесса метафоризации является допущение о подобии (сходстве) формирующего понятия о реалии в чем-то сходного с ней образно-ассоциативного представления о другой реалии. Это допущение является модусом метафоры, которому, по мнению В. Н. Телии, можно придать статус кантовского принципа фиктивности, смысл которого выражается в форме «как если бы».

О механизме образования метафорического значения существуют различные мнения. Так, В. Г. Гак, Ю. Д. Апресян, Д. Н. Шмелев и др. ученые выделяют два основные пути развития метафоры:

1) «вычеркивание» сем из основного значения слова [50, 134].

2) использование коннотаций, которые обычно содержатся в потенциальных семах основного значения. Как отмечает Н. Д. Арутюнова «метафора любит работать на той области идеального, которую принято называть коннотациями слова (его значения) и которая, в сущности, не принадлежит языку, составляя разницу между объектами логического понятия и представлений о классе предметов». [4, 369].

Коннотации имеют своим источником потребительское и эмоциональное отношение к предмету. В коннотации входят утилитарные оценки, вызываемые предметом ощущения, эмоции, проявляющиеся в результате соприкосновения с разными категориями реалии.

Таким образом, метафора представляет собой сложное языковое явление, обладающее характерными свойствами: образность, отбор признаков в процессе интеракции, ориентация на на адресата - на его способность разгадать метафору, оценить обозначаемое и образ, лежащий в ее основе, эмоционально воспринять этот образ и соотнести его со шкалой эмотивно положительных или отрицательных реакций.

Таковы основные теории метафоры. Нельзя говорить о том, что они противоречат друг другу. Во многом они друг друга дополняют, расширяют. Разные направления в филологии рассматривают метафору с разных сторон.

1.2 Классификация (типология) метафор

Типологически метафору можно сопоставить, как и все другие факты языка, в плане формы, содержания и функционирования.

План выражения. Формальный аспект метафоры проявляется на уровне морфологии и синтаксиса (словосочетаний, конструкций, в которых метафора реализуется в речи). В зависимости от того, какой частью речи выражается метафора, различают субстантивную, глагольную, адъективную метафоры.

В субстантивной метафоре образная, оценочная, эмотивная нагрузки лежат на существительном, в глагольной форме - на глаголе, в адъективной - на прилагательном.

Субстантивная метафора может состоять из:

-существительного: он - медведь;

-существительного в именительном падеже и существительного в родительном падеже (генеративная метафора «или метафора с родительным субъектом») [4, 365]: звезды глаз, золото волос. Такая метафора является производной от предложений со сказуемым употребления; Ср: глаза подобны звездам (как звезды) или глаза - настоящие звезды, звезды глаз.

Субстантивная метафора лишена синтаксической подвижности.

Глагольная метафора предстает, как правило, в виде конструкции «глагол + существительное»: гитара плачет, буря воет, душа поет и др.

Глагольная метафора может состоять только из глагола, при условии, что при нем будет обозначен субъект действия: мы плелись вдоль забора.

Адъективная метафора имеет вид - «прилагательное + существительное». Прилагательное должно заключать в себе оценку, либо обладать экспрессивно окрашенным значением: острое зрение, адский холод. Оценочным может быть и существительное, но образ в такой метафоре создается прилагательным.

С точки зрения соотношения формы и значения следует различать два типа метафоры [12, 13-14]:

- полную, в которой формирование переносного значения не связано с изменением структуры слова: он ест мясо - дым ест глаза.

- частичную, в которой образование нового значения связано с морфологическим изменением слова, с добавлением аффиксов к основе, используемой в переносном значении: ржавчина разъедает металл.

План содержания. На семантическом основании метафора делится на следующие категории:

- метафора эмоций;

- метафора хронотопного типа, т.е. характеризующая место и время событий;

- метафора состояний;

- метафора портретного и пейзажного типов.

Также в лингвистических и литературоведческих исследованиях учеными выделяются и другие типы метафорических переносов:

- биоморфные: антропоморфные и зооморфные (перенос названий живых явлений на предметы и явления неживой природы - олицетворения), ботанические: солнце смеется, ветер воет;

- перенос от конкретного к абстрактному (отвлеченное заменяется конкретным);

- синтезия (перенос, связанный с ощущениями: зрительными, слуховыми, обонятельными, вкусовыми);

- географические (пространственные, ориентационные);

- метеорологические;

- технические;

- социоморфные (использование в переносном значении терминов родства).

По степени живой образности метафоры делятся на «живые» и «мертвые». Многие замкнутые метафоры рано или поздно исчезают, утрачивая образность и подвергаясь процессу лексикализации.

Функциональный аспект. Для многих исследователей функциональная основа классификации метафоры является приоритетной и наиболее значимой. Здесь можно отметить две стороны, связанные между собой: использование метафоры в языковой системе как средства номинации и их употребление в речи в различных функциях.

В качестве критерия разграничения типов метафоры мы использовали сложившуюся традицию выделять в значении метафоры ее функцию. Она состоит в том, чтобы описывать объект как таковой (идентифицирующая или номинативная метафора), или его признаки (характеризующая метафора), либо выражать оценочное отношение субъекта к обозначаемому (оценочная метафора) или же отношение эмотивное (оценочно - экспрессивная метафора), либо представлять объект как существующий в некотором художественно выстроенном мире (образная или образно - эстетическая метафора).

Таким образом, основанием для классификации метафор служат и коммуникативно-функциональные свойства, и сама интенция (замысел) субъекта метафоры, и модус фиктивности, преобразуемый в соответствии с этим замыслом. Такую классификацию можно назвать функционально-номинативной. Эта классификация содержит сведения о соотношении в метафоре целеполагающего замысла ее творца и отображения в соответствии с этим замыслом действительности.

Идентифицирующая (номинативная) метафора составляет ресурс номинации.

В широком смысле термин «образ» означает отражение в сознании внешнего мира. В художественном произведении образы -- это воплощение мышления автора, его уникальное видение и яркое изображение картины мира. Создание яркого образа основано на использовании сходства между двумя далекими друг от друга предметами, практически на своеобразном контрасте. Чтобы сопоставление предметов или явлений было неожиданным, они должны быть достаточно непохожими друг на друга, и иногда сходство может быть совсем незначительным, незаметным, давая пищу для размышлений, а может отсутствовать вовсе.

К ней прибегают в поисках имени для некоторого класса предметов. Спецификой метафоры этого типа является сходство ее обозначаемого и того образа, который становится внутренней формой метафорического значения. При этом подобию здесь «придается вид тождества» [4, 279].

Задача метафоры данного типа состоит в указании на объекты действительности, в отображении свойств уже существующей реалии.

Предложение с метафорическим сказуемым синтаксически сходно с утверждением тождества по следующим чертам:

1. Оно выражает суждение (констатируется как тождество);

2. Указывает на статичный признак;

3. Дает константную характеристику предмета;

4. Не допускает синтаксического распространения признаковыми словами, указывающими на меру сходства.

Оно отличается от предложений тождества по следующим признакам:

1. Истинность метафорически выраженного суждения не всегда может быть логически установлена;

2. Образная метафора не может быть тождественна своему субъекту;

3. Метафорическое предложение асимметрично, т.е. не допускает инверсии своих членов.

Эти свойства сближают метафорические предложения с утверждениями сходства, подобия. Образная метафора принимает отрицание только в контексте прямого возражения [29, 94].

Вершиной для образной метафоры является образно-эстетическая функция, под которой понимается «нацеленность на такое воздействие на реципиента, которое вызывает в нем ценностное отношение к миру, определяемое в диапазоне категорий прекрасного или безобразного» [43, 196].

Из этого определения ясно, что эстетически образный эффект не совпадает с образно-ассоциативным комплексом метафоры, напротив, последний является мотив создания первого. Любая метафора проходит через стадию образности, но если в других предыдущих типов метафоры, образно-ассоциативный комплекс, выполнив свою функцию, умирает, либо имеет тенденцию к стиранию, то в образной метафоре этот комплекс актуализируется с целью создания нестандартного мировидения, художественного изображения мира - его инобытия. Поэтому естественное для себя место образная метафора находит в художественных текстах, в поэтической речи, где метафора - способ создания мира, увиденного глазами мастеров слова.

Образные метафоры связаны с индивидуальной картиной мира, поэтому многие из них так и остаются неразгаданными или дают повод для разной их интерпретации. Но именно это и вызывает особый интерес к ним.

Итак, образная метафора, допускающая хотя и умозрительное, но совмещение иррационального, которое создает психологическое напряжение у воспринимающего метафору, выполняет эстетическую функцию, то есть «разгадка метафоры приводит к эстетическому эффекту - наслаждению или отвращению» [43, 197].

Нейтральной по эмоциональному воздействию образная метафора никогда не бывает. Образная метафора - это языковой материал, с помощью которого автор показывает свое видение мира реального, либо создает свой собственный мир - инобытие. Поэтому интерпретация образной метафоры в форме «как если бы» искажает ее.

На основе образной метафоры в совокупности с функцией идентификации или функцией когнитивного (приводящего к формированию нового понятия) отображения действительности образуется оценочная и оценочно-экспрессивная метафоры.

В основе оценочной метафоры - суждение о ценности свойств обозначаемого объекта по некоторому основанию. Возможность возникновения оценочного смысла при метафоризации связана с природой метафоры. Известно, что в построении метафоры участвуют четыре компонента - это два объекта, основной и вспомогательный, соотнесенные друг с другом (субъекты метафоры), и свойства каждого из них. Метафора создается путем предикации основному объекту признаков вспомогательного объекта. Метафорического переноса не происходит, если отсутствуют объекты или признаки. Отсюда следует и общеоценочные слова (хороший/плохой) и аффективные (прекрасный, великолепный и т.д.) не могут иметь метафорических смыслов, так как они не обозначают дескриптивных признаков объектов, а выражают лишь отношение субъекта оценки к ее объекту. Здесь отсутствует семантическая основа метафоризации [11, 53].

«Основные орудия» [43, 198], т.е. категории, имеющие метафорический потенциал, оценочные метафоры - семантические предикаты: прилагательные, глаголы, оценочные существительные.

Метафорический смысл приобретают:

1) конкретные (физические) предикаты (оценочные прилагательные, включающие в свой состав дескриптивные семы: белый, темный, тонкий, жесткий и т.п. Прилагательные, которые характеризуют предметные объекты по физическим свойствам, сами по себе не содержат оценочных смыслов. Они возникают у прилагательных при метафоризации. Один из основных ее способов в данном случае - перенос признаков с объектов физического мира на другие объекты. Так, прилагательное кривая в сочетании кривая линия не содержит оценочного смысла, а в сочетании кривая усмешка - оценочная коннотация «плохо».

Существуют и такие слова, которые содержат постоянные оценочные коннотации и в прямом, и в переносном значениях: тлетворный, невеселый и т.п.

2) дескриптивные глаголы, имеющие одушевленный субъект и, как правило, указывающие на способ осуществления действия [4, 362]; так, например, глаголы есть, пилить, шептать в прямом смысле, обозначая физические действия, оценки не содержат. В метафорах эти предикаты, переходя в сферу психических состояний человека, межличностных отношений и т.д., приобретают оценочные коннотации: Его тоска заела (в метафоре актуализирована отрицательная оценка) [11, 57-58].

3) Оценочные существительные типа невежда, идиот, дурак и др. Прилагательные в сочетании с таким существительным чаще всего служат интексификатором, усиливая оценочную сему существительного: острая нужда, дремучий дурак.

Оценочная метафора возникает при соединении идентификации и оценки. Оценочная метафора выделяет какой-то признак, отображенный в дескриптивной части значения. Этот признак и становится смысловой вершиной оценочного значения наряду с оценкой. В оценочной метафоре комбинируется модус фиктивности, редуцированный до формы «как бы», вводящий некоторый стереотип как возможный, и модус оценочный («хорошо», «плохо»), выражающий отношение говорящего к обозначаемому.

Оценочно-экспрессивная или эмотивно окрашенная метафора обладает наиболее сложным построением. Под эмотивностью понимается лингвистическое выражение эмоций, местом для которого является коннотация. Эмотивная модальность возникает благодаря тому, что сохраняется осознание двойственности планов метафоры, сохраняется образ, который осознается потому, что модус фиктивности сохраняется во всей своей полноте (допущение о том, что Х должен рассматриваться так, «как если бы» он был У-ком). Примером оценочно - экспрессивных метафор являются метафоры типа человек - животное: Он - медведь (Х - медведьХ неуклюж как если бы был медведем (модус фиктивности), и говорящий считает, что это «плохо» (оценочный модус) и сообщает, что это вызывает у него презрительное отношение к У (эмотивный модус). Цель эмотивно окрашенных метафор - приписать основному объекту метафоры некоторые признаки вспомогательного объекта, которые имеют оценочный смысл. «Вспомогательным объектом здесь является квазистереотип, некое представление, имеющее в данном языке статус национально - культурного эталона некоторого свойства (медведь - неуклюжести, лиса - хитрости и т.п.)». Поэтому метафоры данного типа характерны для обиходно-бытовой речи, где частотны стереотипы и шаблоны речи.

Результат такой метафоры должен вызывать у реципиента не просто положительную или отрицательную оценку, но также яркие чувства - отношения, как презрение, пренебрежение, порицание или же восхищение, восторженность и т.п.

Экспрессивно-оценочная метафора сохраняет экспрессивность до утраты образности, но, умирая, она обычно «завещает» языку новое значение или смысловой нюанс [4, 360]. Поэтому, как и другая образная метафора, она является источником синонимии.

Образ в оценочно - эмотивной метафоре не так ярок, как в собственно образной, он окрашивает значение ассоциативно. Через исходный стереотипизированный образ оценочно - эмотивной метафоры выражает эмотивное отношение говорящего к обозначаемому, совмещением трех модусов (оценочного, эмотивного, стилистического), обуславливая тем самым экспрессивность.

Итак, метафора является органическим компонентом художественного (поэтического) текста. Характеристика родства метафоры с поэтической речью не была бы полной, если бы мы не коснулись вопроса о месте метафоры в ряду других тропов, и прежде всего тех из них, с которыми она находится в непосредственных связях. К их числу принадлежит сравнение, метаформоза и метонимия.

Близость к метафоре образного сравнения не вызывает сомнений. Исключении из сравнения компаративной связки как (подобно, точно, словно, как будто) или предикатов (подобен, сходен, похож) часто считается основным приемом создания метафоры.

В отличие от сравнения метафора лаконична. Она легко входит в тесноту стихотворного ряда. Метафора сокращает речь, сравнение ее распространяет. В сущности, метафора усложняет, а не упрощает понимание.

Итак, в первой главе мы рассмотрели теоретические вопросы, касающиеся выявления сущности понятия метафора, ее основных свойств, модели метафорического процесса. Также была рассмотрена типология метафор с точки зрения формы (плана выражения: субстантивная, глагольная, адъективная метафоры), семантики (плана содержания), где возможно наибольшее количество вариантов классификации, например, деление метафор на категории эмоций, состояний, хронотопного типа, портретного и пейзажного типов и т.д. Но эта классификация лишь отчасти разграничивает метафоры М. И. Цветаевой, так как ее метафоры многочлены, представляют цепочку, и рождены целым обвалом образов. Особое место уделено функциональному аспекту метафоры (в зависимости от выполняемой метафорой функции, выделяют идентифицирующую метафору - описание объекта как такового, характеризующую метафору - описание признаков объекта, оценочную метафору - выражение оценочное отношение субъекта к обозначаемому или же отношение эмотивное (оценочно - экспрессивная метафора), образная или образно - эстетическая метафора - представление объекта как существующего в некотором художественно выстроенном мире.

Таким образом, метафора представляет собой сложное языковое явление, обладающее характерными свойствами: образность, отбор признаков в процессе интеракции, ориентация на адресата - на его способность разгадать метафору, оценить обозначаемое и образ, лежащий в ее основе, эмоционально воспринять этот образ и соотнести его со шкалой эмотивно положительных или отрицательных реакций.

Глава II. Типология метафор М.И. Цветаевой

Тяготение писателя и поэта к метафоре Ортега-и-Гассет объясняет двумя причинами. Во-первых, литератор отталкивает от обыденного понимания предметов, обычного или общего взгляда на мир, не мысля его в терминах повсеместного распространения. Во-вторых, метафора сама по себе подобна поэзии. Метафора отвергает принадлежность объекта к тому классу, в который он на самом деле входит, и утверждает включенность его в категорию, в которую он не может быть отнесен на рациональном основании.

Поэзия М. И. Цветаевой насыщена метафорами настолько, что метафоры могут составить фактуру цветаевского стиха. Для М. И. Цветаевой одного образа мало, он создавал цепочку метафор, как бы останавливая и обозревая явление в его многообразии. При этом для ее поэзии характерна непроизвольность ассоциаций, образов, рожденных иногда простым созвучием, иногда рифмой, иногда случайным поводом.

2.1 Семантика метафоры

Русская природа для М. Цветаевой -- источник творчества. В связи с ней она видит начало своей самобытности, непохожести на других:

Другие - с очами и с личиком светлым,

А я-то ночами беседую с ветром.

Не с тем - итальянским

Зефиром младым,-

С хорошим, с широким,

Российским, сквозным!

В связи с этим можно выделить определенные темы, ключевые слова-образы, явления природы (которые к тому же являются и действующими лицами в стихотворениях). К числу таких ключевых слов относятся слова: ветер, широкая степь, леса, поля, звезды, луна, костры и другие.

Ключевые образы выявляются в процессе анализа метафор, распределения их по группам - денотативным множествам (денотат - мысленный образ предмета), формируемый на основе отнесенности метафор к определенному отрезку внеязыковой действительности. Эти групп получают наименования в форме конструкции с предлогом «о» (например, о ветре, о звезде и т.д.). Предлог в данном случае необходим. Его наличие указывает, что наименование не всегда прямо называет предмет или явление, а часто лишь отсылает к внеязыковой действительности, условно обозначая некоторый ее отрезок - «о том-то».

Денотативные множества помогают также воссоздать цветаевскую картину мира, позволяют понять, каким видела М. И. Цветаева то или иное явление.

Ниже приведены некоторые денотативные множества. Они содержат перечень образных парадигм, характеризующихся семантической связью опорных образных слов. Внутри парадигм находятся образные ряды, каждый из которых скреплен единым образным словом.

О ветре:

1. Иду вдоль генуэзских стен,

Встречая ветра поцелуи,

И платья шелковые струи

Колеблются вокруг колен.

2. Уж ветер стелется, уже земля в росе.

Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,

И под землею скоро уснем мы все,

Кто на земле не давали уснуть друг другу.

3. Далеко - в ночи - по асфальту - трость,

Двери - настежь - в ночь - под ударом ветра.

- Заходи - гряди! - нежеланный гость,

В мой покой пресветлый.

4. Июльский ветер мне метет - путь,

И где-то музыка в окне - чуть.

Ах, нынче ветру до зари - дуть

Сквозь стенки тонкие груди - в грудь.

5. Помнишь бешенный день в порту,

Южных ветров угрозы,

Рев Каспия - и во рту

Крылышко розы.

6. Голуби в окно стучат,-

Скучно с голубями!

Мне ветра привет кричат,-

Бог с ними, с ветрами!

7. Пурпуровое поветрие,

Первый вестник мятежу,-

Ветер - висельник и ветреник,-

В кулачке тебя держу!

8. За твои дела острожные,-

Расквитаемся с тобой,-

Ветер, ветер в куртке кожаной,

С красной - да во лбу - звездой!

О заре:

1. Когда хотим мы в мотыльках-скиальцах

Видеть не грезу, а земную быль -

Где их наряд? От них на наших пальцах

Одна зарей раскрашенная пыль.

1. Но моя река - да с твоей рекой,

Но моя рука - да с твоей рукой

Не сойдутся, Радость моя, доколь

Не догонит заря - зари.

3. Ах, я счастлива! Никогда заря

Не сгорала - чище.

Ах, я счастлива, что, тебя даря,

Удаляюсь - нищей.

4. Час ученичества! Но зрим и ведом

Другой нам свет,- еще заря зажглась.

Благословен ему грядущий следом

Ты - одиночества верховный час!

О дне и ночи:

1. День, отвернув задумчивые очи,

Продолжал заоблачный свой путь.

Тебя пою, родоначальник ночи,

Моим ночам и мне сказавший: будь.

2. Нежно светлеют губы, и тень золоче

Возле запавших глаз. Это ночь зажгла

Этот светлейший лик,- и от темной ночи

Только одно темнеет у нас - глаза.

3. Черная, как зрачок, как зрачок, сосущая

Свет - люблю тебя, зоркая ночь.

4. Ночь! Я уже нагляделась в зрачки человека!

Испепели меня, черное солнце - ночь!

5. Бессонница! Друг мой!

Опять твою руку

С протянутым кубком

Встречаю в беззвучно-

Звенящей ночи.

О лесе и поле:

1. Я вижу: мачты корабля,

И вы - на палубе…

Вы - в дыме поезда…Поля

В вечерней жалобе.

2. Голову сжав,

Слушать, как тяжкий шаг

Где-то легчает,

Как ветер качает

Сонный, бессонный

Лес.

3. Нынче я гость небесный

В стране твоей.

Я видела бессонницу леса

И сон полей.

4. Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,

Оттого, что лес - моя колыбель, и могила - лес.

5. Ах, на цыганской, на райской, на ранней заре -

Помните утренний ветер и степь в серебре?

О звезде, месяце, луне, солнце:

1. День был невинен, и ветер был свеж,

Темные звезды погасли.

2. Не удержали вас, спутники чудной поры,

Нищие неги и нищие наши пиры.

Жарко пылали костры,

Падали к нам на ковры -

Звезды.

3. Мы спим - и вот, сквозь каменные плиты,

Небесный гость в четыре лепестка.

О мир, пойми! Певцом - во сне - открыты

Закон звезды и формула цветка.

4. И о сердцах, которых - слишком юный -

Вы не имели времени прочесть,

В те времена, когда всходили луны

И гасли в Вашу честь.

5. И так же будут таять луны

И таять снег,

Когда промчится этот юный,

Прелестный век.

6. Юный месяц идет к полуночи:

Час монахов - и зорких птиц,

Заговорщиков час - и юношей,

Час любовников и убийц.

7. Два солнца стынут, - о Господи, пощади! -

Одно - на небе, другое - в моей груди.

О состоянии души:

1. Месяц склоняется чистый

В души поэтов и книг,

Сыплется снег на пушистый

Твой воротник.

2. Я здесь одна. К стволу каштана

Прильнуть так сладко голове!

И в сердце плачет стих Ростана,

Как там, в покинутой Москве.

3. Захлебываясь от тоски,

Иду одна, без всякой мысли,

И опустились и повисли

Две тоненьких мои руки.

4. Вздымаются не волосы - а мех,

И душный ветер прямо в душу дует.

5. Так у сосенки у красной

Каплет жаркая смола.

Так в ночи моей прекрасной

Ходит по сердцу пила.

6. А этот колокол, что кремлевских тяжеле,

Безостановочно ходит и ходит в груди.

М. И. Цветаева усиливает, заостряет грани, дает развернутую метафорическую систему. Сложно «вырвать» метафору из контекста, иногда просто невозможно. Мало того, характерным для поэзии Цветаевой явлением называется наложение метафоры на другие образные средства, например, на сравнение:

Черная, как зрачок, как зрачок, сосущая

Свет - люблю тебя, зоркая ночь.

Если изъять сравнение, то метафора потеряет всякий смысл. Также очень распространено у Цветаевой (в связи с одухотворением природы) наличие олицетворений. Одухотворяющая сила поэзии М.И. Цветаевой заставляет думать и чувствовать - действия, движения, отвлеченные понятия. В этом секрет ее трудности для понимания. Поэзия делает невероятное и поэтому кажется непонятной.

Кроме того, у М. И. Цветаевой есть и такие слова-образы, принадлежащие к разным разрядам (денотативным множествам), но способные дублировать друг друга, выражая одно и то же содержание: серебро - снег, иней:

Ах, на цыганской, на райской, на ранней заре -

Помните утренний ветер и степь в серебре?

Синий дымок на горе

И о цыганском царе -

Песню…

(«Милые спутники, делившие с нами ночлег!»)

Глаза - факелы, бездна, обугленные прошлогодние круги, фонари:

И проходишь ты над своей Невой

О ту пору, как над рекой-Москвой

Я стою с опущенной головой,

И слипаются фонари.

Всей бессонницей я тебя люблю,

Всей бессонницей я тебе внемлю -

О ту пору, как по всему Кремлю

Просыпаются звонари.

(У меня в Москве - купола горят…)

Благодаря этому они используются как своего рода синонимы и могут варьировать одну и ту же мысль в разных стихотворениях.

Ее метафоры многочлены, способны подчинять себе весь контекст, в котором отдельные слова утрачивают свою обособленность и создают единый эмоционально окрашенный образ. Из таких стихотворений невозможно «выхватить» метафору. Образы следуют один за другим, неразрывно связаны между собой. Например:

Полновесным, благосклонным

Яблоком своим имперским,

Как дитя, играешь, август.

Как ладонью гладишь сердце

Именем своим имперским:

Август! - Сердце!

Месяц поздних поцелуев,

Поздних роз и молний поздних!

Ливней звездных -

Август! - Месяц

Ливней звездных!

В лирике Цветаевой преобладают сложные, многочленные метафоры. Природа - это один из синонимов жизни. «Образность М. И. Цветаевой - не связь конкретного с абстрактным, чувственного со сверхчувственным; это связь явлений между собой, взаимное истолкование вещей, где все отражается во всем, любая вещь может стать отражением и подобием другой вещи, все они превращаются друг в друга, и превращения эти ничем не ограничены». Выделение ключевых слов (явлений природы, состояний души) позволило приобщиться к необычным образам, создаваемым автором и определить семантику метафор М. И. Цветаевой.

2.2 Структура метафоры

Основной способ изображения в стихотворениях М. И. Цветаевой - непрямой, метафорический. При этом метафора стремиться распространить свое влияние на непосредственное словесное окружение, подчиняя себе широкий контекст.

В самых простых случаях можно выделить субстантивную метафору: «туман дней», «угрозы ветров», «крылышко розы», «степь в серебре», «закон звезды», «формула цветка», «божий гром на груди» (барабан), «глоток смерти», «грохот орлиных крыл», «голова тюльпана», «гнездо богов», «светильник немногих недель», «бессердечность сердца», «стрелы ресниц», «волны колоколов над волнами хлеба», «пожар в глазах», «беззаботность рук», «дымок дыханья моего», «тяжесть крови», «простоволосость сна»: