Таким образом, театру удалось разработать ряд оригинальных сценических приемов и принципов. Режиссеры МХТ по-бытовому разработали сценические мизансцены, детали, используя игру света и звука. Бали переработаны принципы актерской игры, ведь для передачи смысла драмы Чехова не достаточно было просто играть на сцене, нужно было проживать каждую сцену и реплику.

Таким образом, только «умный актер» был способен сыграть обыкновенного человека, донести до зрителя всю многоплановость чеховской драмы, ее смысл и подтекст. Итак, новая драматургия Чехова породила совершенно новый театр, который продолжает существовать по сей день.



Глава II. Анализ драмы «Иванов» в контексте драматургии А.П. Чехова

2.1 Эволюция пьесы от первой до второй редакции

Первая редакция пьесы «Иванов» была создана «на скорую руку» А.П. Чеховым за 10 дней в 1887 году для постановки в московском театре Ф.А. Корша. Изначально была представлена как комедия в 4-х актах и 5-ти картинах.

Несмотря на то что пьеса была принята театральной труппой положительно, во время репетиций возникли трудности в ее понимании среди актеров. По сути, комедия «Иванов» оказалась чем-то новым, неизведанным, так как она сильно отличалась от предшествующей традиции русской комедии.

Особенно отличалась она от пьес А.Н. Островского, в которых комизм был основан на различиях сословных положениях героев: самодуры и жертвы, богатые и бедные, герои, обладающие властью, и герои зависимые. Но воля бюрократов, купцов могла принять положительную сторону и привести к благополучной развязке. Но все же главным двигателем пьес А.Н. Островского является различие в социальном статусе персонажей.

«Чехов не отказывался от реалистического бытоописания, от социально- психологической портретистики своей современности, от традиций, художественно зачатых в театре Островского, но он отвергал те сценически устаревшие, уже ставшие театрально условными его формы, которые в 80-х годах, во времена первых выступлений в театре Чехова-драматурга, выродились в безжизненный, ремесленнический штамп».

Совсем другое происходит в «Иванове». Чехов хочет подчеркнуть всесословность героя. Его социальный статус обозначен еще в списке действующих лиц, ведь он «непременный член по крестьянским делам присутствия». Но имение Иванова разорено, он в долгах, за отсрочкой платежа он обращается к жене Лебедева - Зинаиде Савишне. Но эти обстоятельства не становятся основным источником драматизма или комизма в пьесе.

А. П. Скафтымов писал об «Иванове»: «Вместо прямой морализации в пьесе “Иванов” в эмоционально-оценочном освещении героя выдвинута мысль о невольной вине, когда человек делается виновником чужого несчастья, совсем этого не желая».

Данное сравнение дает понять, что Чехов переключился на создание персонажей другого рода. В «Иванове» создается новый тип конфликта; прослеживается новая, иная жанровая форма, именуемая «новая драма», которая имеет место быть в дальнейшей драматургии Чехова.

Стоит заметить, что после премьеры в театре Ф.А. Корша и после первой публикации в журнале пьеса вызвала переполох, как среди зрителей, так и читателей.

По сей день остается неясным, что за события разворачиваются в пьесе, каков ее смысл, замысел и что на самом деле представляет собой главный герой, каковы его мотивы и какие цели он преследует.

Комедия просуществовала в репертуаре театра Ф.А. Корша совсем не долго. А.П. Чехов существенно переработал пьесу в 1888-1889 годах для постановки спектакля в Александринском театре и для сборника «Пьесы», в котором она имела ошеломительный успех.

В «Иванове» только прослеживается становление Чехова как драматурга, но стоит заметить, что пьеса является первым полноценным драматическим произведением, об этом свидетельствуют ее многочисленные редакции.

Во время переработки пьесы из комедии в драму существенных изменений, влияющих на ее смысл, не произошло, скорее, только усилилось понимание того, что происходит в «Иванове». Самое главное, что не менялась характеристика главного героя - обычного среднего человека.

Различия между двумя «Ивановыми» связаны с перестройкой жанрово- стилистической структуры пьесы. Из комедии в 4-х действиях и 5-ти актах пьеса превратилась в драму в 4-х действиях и 5-ти актах. В ней были сокращены сцены с ярко выраженными комическими персонажами Шабельским, Боркиным, Бабакиной, Косых; дополнены характеристики Иванова и Анны Петровны, изменен финал пьесы. Чехов также исключил из пьесы сомнительные реплики, слова. Из текста были исключены просторечные и грубоватые выражения: «пущать»; «нажраться»; «замучился, как чёрт»; «словно белены объелся»; «ни шиша»; «околеть» и т.п.

В комедии в первом акте перечеркнута реплика Шабельского, который на слова доктора Львова отвезти на юг чахнущую Анну Петровну с нескрываемым злорадством замечал: «Стала перхать или кашлять со скуки <…> сначала молодого доктора, потом поездка в Крым, в Крыму татарин, на обратном пути отдельное купе с каким-нибудь проигравшимся, но милым pschutt om»(д. 1, явл. 3). В последующих «александринских» редакциях никаких изменений в этой фразе не последовало, но уже при подготовке сборника «Пьесы» Чехов убрал последнюю часть реплики Шабельского (он говорил, что на обратном пути потребуется отдельное купе). Также были вычеркнуты некоторые выражения, например, упоминание о Боркине в первом действии явлении четвертом, который представлял собой «гнойного» человека; часть описания Лебедевым своей дочери в третьем действии пятом явлении, где говорится о том, что она не похожа ни на него, ни на мать; сравнение Иванова с Сашей в действии четвертом третьем явлении, где говорится о том, что Саша еще слишком молода для Иванова.

В «комедийном» варианте пьесы (1887) шире используются приемы старого театра, чем в варианте «драматическом» (1888-1889). Иванов еще не отделен от внешнего мира, взаимодействия Иванова с окружением определяют его поведение в пьесе. Причинно-следственные связи между поступками Иванова и внешним миром вполне оправданы. В комедии Иванов «в изнеможении опускается на диван» (д. 4, явл. 9) и умирает после оскорбления Львова. Слабость духа, апатия героя в комедии несколько преувеличена. Но в драме Чехов несколько отдаляет Иванова от внешнего мира, тем самым делая его более самодостаточным. И «апатия» героя в драме приобретает иную трактовку.

Если в первой редакции пьесы противостояние между героем и его окружением играет почти решающую роль в построении центрального конфликта, то во второй редакции это противостояние принимает частный характер более объемного, глубинного характера драматизма.

«Лишние люди, лишние слова, необходимость отвечать на глупые вопросы - все это, доктор, утомило меня до болезни» (д. 1, явл. 3) - это и есть описание окружения Иванова, которое его утомляет, но при этом открытого конфликта в пьесе не наблюдается.

Сценическим диалогом в пьесе является необходимость главного героя «отвечать на глупые вопросы». Ведь с принудительного вовлечения Иванова в разговор начинается само действие пьесы. Здесь еще следует упомянуть диалоги Львова, сцену объяснения Иванова и Анны Петровны в конце третьего действия, сцену неожиданного визита Саши и т.д.

Анализ редакций «Иванова» показывает, что Чехов при помощи реплик действующих лиц делает акцент не на внешней динамике диалогов, а на подробной характеристике внутренних мотивов поведения героев. Благодаря этому драматическое время становится более растянутым, медленным, глубоким, более плотным и насыщенным.

Драматизм речей Иванова определяется сопоставлением себя нынешнего и себя прошлого. Практически каждый его монолог обращен к относительно недавнему прошлому:

В 1 действии 5 явлении Иванов сетует по поводу прожитой жизни, о своем утомлении и количестве совершенных ошибок. Далее, во 2 действии 6 явлении вспоминает себя прежнего, каким он был: сильным, здоровым, способным чувствовать и воспринимать мир, в 4 действии 10 явлении проводит аналогию с Дон Кихотом, ассоциируя себя с ним: «Был я молодым, горячим, искренним, неглупым; любил, ненавидел и верил не так, как все, работал и надеялся за десятерых, сражался с мельницами, бился лбом об стены».

Таким образом, сопоставляя обе редакции пьесы, можно увидеть процесс рождения нового гения драматургии. С филигранной точностью Чехов уже тогда редактирует свое произведение. Он прорабатывает каждую деталь, доводя произведение до совершенства. Ведь изменение одной только реплики, слова, знака препинания влечет за собой абсолютно другою трактовку пьесы.

2.2 Поэтика пьесы «Иванов»

В «Иванове» Чехов только начинает реконструировать существующую драматургическую технику, используя «ударные концовки», освещая драматические ситуации, ярко обозначая интригу. Независимо от того что в «Иванове» присутствуют приемы «старого театра», пьеса все-таки выходит за рамки традиционного драматургического канона.

«В фокусе пьесы стоит вопрос, как отнестись к человеку, который оказался подавленным пессимизмом, как болезнью времени. Всё построение пьесы свидетельствует, что к тому времени, когда она писалась, уже сложился некоторый тип “пессимиста”…».

Он неоднократно редактировал пьесу, внося в нее каждый раз что-то новое. Во второй редакции происходит жанровая трансформация: из комедии она превращается в драму; меняется финал пьесы (в первой редакции Иванов умирает от разрыва сердца, а во второй - застреливается); сокращаются сцены с ярко выраженными комическими персонажами (Шабельским, Боркиным, Бабакиной, Косых); дополнены характеристики Иванова и Анны Петровны; существенно изменяется композиция второго и четвертого актов и т.д.

Работая над «Ивановым», Чехов не только осваивает драматургический канон, но и творчески переосмысливает пьесу.

Сравнивая редакции, можно проследить один интересный момент: происходит ослабление связей персонажей с главным героем пьесы, Иванов как бы в центре событий, но и в то же время вне их.

Чехов использовал в пьесе художественный приём, который в дальнейшем составил действительное своеобразие его драматургии, - лирический подтекст. Так, в I действии пьесы присутствует беззаботная песенка «про чижика» в тексте роли Анны Петровны, которая передает скрытый драматизм внутреннего состояния персонажа.

При помощи этого приема Чехов не только описывает сюжетные линии, но и создает двойную трактовку происходящего. Диалоги, совпадающие по внешнему контуру, не совпадают по внутреннему наполнению. И в связи с этим внешняя оболочка остается прежней, но внутреннее ощущение пьесы коренным образом меняется.

В пьесе ни один вопрос так и не остается разрешенным. Старания внешнего мира в виде героев пьесы привести Иванова в чувства и наставить на путь истинный не увенчиваются успехом. С каждым новым действием, с каждым новым монологом Иванов все глубже погружается в пустоту.

Недовольный жизненным укладом интеллигент, с тоской вспоминающий прошлое, Иванов является основополагающим героем для будущих пьес Чехова («Дядя Ваня» - Войницкий, «Чайка» - Треплев).

Иванов, не обвиняя внешнюю среду, окружающих его обывателей, осознавая падение своей души, искренне винит в этом только себя, не зная, собственно, в чем эта вина заключается. Он окружен нескончаемыми вопросами, на которые он не знает, как ответить, даже не зная, где эти ответы искать. Иванову остается только высказываться, исповедоваться до конца без какого-либо скрытого смысла и недосказанности.

Если рассмотреть роль Иванова, исключив остальных персонажей, то можно сказать, что это монолог-размышление, «монолог-лирическое излияние». Ведь не случайно Чехов ослабил связь персонажей с главным героем. Они существуют обособленно от него, находясь в другой реальности, являясь неким «рычагом» для создания диалогов. Советы, укоры, обвинения, вопросы, признания - все это является движущей силой для продолжения монолога Иванова. Все герои пьесы не понимают и не слышат друг друга. Каждый говорит о своем, но это не мешает им поддерживать общий разговор, внутренне оставаясь на своей волне.

Герои пьесы, окружающие Иванова, созданы Чеховым при помощи использования приемов старого театра, и это не является случайностью. Ведь каждый из этих героев имеет какую-то определенную цель в жизни, какой-то основополагающий интерес, но эти цели и интересы настолько мелочны, настолько узконаправлены, что, не замечая изменившегося фона жизни, они действуют и думают по старинке.

В пьесе наблюдаются речевые особенности, которые можно разделить на две категории, противопоставленные друг другу: реплики Иванова как олицетворение мысли и реплики остальных героев как олицетворение обывательской среды, которая воплощается в образе «сплетни».

Самым парадоксальным в пьесе является то, что любые поступки, слова, мотивы - все это становится противоположностью, оборотной стороной медали.

Например, «общество гостей Лебедевых (кроме самого Лебедева и Саши) - осуществляет точку зрения примитивной, наибольшей и грубой мещанской пошлости, которая истолковывает Иванова по собственной грубо-барышнической мерке, приписывая Иванову вереницу преступлений, в которых Иванов неповинен».

Или Львов, являясь «честным» человеком, каким неоднократно называл себя, имея заимствованное представление о жизни и человеке, считает своим долгом вразумить Иванова, думая, что при этом он поступает правильно, всего-навсего является главным сплетником в уезде.

Или влюбленность Саши в Иванова является не чем иным, как служением устаревшему идеалу любви. В третьем действии седьмом явлении Саша говорит Иванову о том, что любовь является жизнью, соответственно она способна излечить его от всех существующих и несуществующих тягот и болезней.

Все герои пьесы пытаются активизировать Иванова на какие-либо действия. Анна Петровна уговаривает его побыть с ней, остаться дома да «на сене кувыркаться»(д. 1, явл. 2); Боркин засыпает Иванова предложениями о том или ином виде заработка; Львов требует, чтобы Иванов был заботливым мужем для своей умирающей жены; Саша хочет, чтобы он стал ее возлюбленным и мужем. В каждом из вышеперечисленных героев прослеживается тот или иной жанр: Сарра - драма, Боркин - водевиль, Львов - социально-разоблачительная комедия; Саша - мелодрама.

Не стоит забывать, что «Иванов» это комедия, которая переросла в драму. Хоть Чехов и сократил сцены Зюзюшки, Бабакиной и Косых, они все равно остаются персонажами комическими.

В жанровой природе пьесы присутствует некая двупланность. Драматический план реализуется, безусловно, в Иванове, а план комедийный в ролях Зюзюшки и Бабакиной.

Такой жанровый контраст демонстрирует читателю и зрителю удаленность Иванова от обывательского окружения.

Находясь в «водевильном» обществе Лебедевых, Иванов предпочитает молчать, так как разговаривают они на разных языках, да и говорить им не о чем. Тогда, когда Иванов пытается разобраться в своей сложной внутренней проблеме, они - пустословят да сплетничают. Сплетня - это их стихия, которая чужда главному герою.

С Боркиным отмалчиваться не получается, в силу того, что он является управляющим его имения, да и живут они под одной крышей. Иванов с еле скрываемым раздражением терпит его общество, говоря в первом действии восьмом явлении о то, что проекты, созданные Боркиным, лишь порочат личность Иванова.

Главной сплетней пьесы является сам главный герой - он и аферист, и изменник, и главный злодей всего уезда. Иванову не так важно, что говорит о нем его окружение, ему одинаково ненавистны и сплетни, и он сам.

В главном герое происходит наслоение трех образов.

Иванов в прошлом, каким часто вспоминает его Сарра и сам герой:

«Вот точно так же и он когда-то говорил... Точь-в-точь... Но у него глаза больше, и, бывало, как он начнет говорить о чем-нибудь горячо, так они как угли...» (д. 1, явл. 7); «Это, доктор, замечательный человек, и я жалею, что вы не знали его года два-три тому назад. Он теперь хандрит, молчит, ничего не делает, но прежде... Какая прелесть!» (д. 1, явл. 7);

«Был я молодым, горячим, искренним, неглупым; любил, ненавидел, верил не так, как все, работал и надеялся за десятерых, сражался с мельницами, бился лбом об стены»(д. 4, явл. 10).

Образ Иванова на основе обывательских сплетен:

«Женился на своей жидовке и так, бедный, рассчитывал, что отец и мать за нею золотые горы дадут, а вышло совсем напротив...»(д. 2, явл. 3);

«Сарру не удалось ограбить, замучил ее и в гроб уложил, теперь нашел другую. Будет и перед этою лицемерить...»(д. 4, явл. 1).

Иванов нынешний, страдающий от собственного положения и своего серьезного внутреннего конфликта, уставший от жизни:

«Прежде я много работал, много думал, но никогда не утомлялся; теперь же ничего не делаю и ни о чем не думаю, a устал телом и душой…» (д. 2, явл. 6); «Нехороший, жалкий и ничтожный я человек. <…> Я разлюбил ее...

<…> Вот она страдает, дни ее сочтены, а я, как последний трус, бегу от ее бледного лица, впалой груди, умоляющих глаз... Стыдно, стыдно! Сашу,

В пьесе не происходит столкновений между главным и второстепенными героями, происходит только столкновение Иванова с самим собой. Диалоги в пьесе являются лишь формальностью, при помощи которых герой всегда с собой спорит. Его речи не продвигают историю вперед, а всячески затормаживает ее.

Подобно снежному кому, монологи Иванова усугубляют его душевные противоречия, чем больше герой высказывается, тем сложнее разобраться в природе возникновения неизвестного ему процесса. Но он все равно продолжает говорить о своей усталости и чувстве вины, ибо ему больше ничего не остается. Ни герои, ни Иванов, ни сам Чехов не знают причину, из- за которой возникла эта душевная опустошенность героя.

Именно во время создания пьесы «Иванов» у Чехова вырабатывается основной принцип всего его творчества: он не стремится дать ответ на вопрос, а стремится дать «правильную постановку этого вопроса».

Самоубийство Иванова ставит свою финальную точку в пьесе, но «вопрос» так и остается нерешенным.

«В драме “Иванов” Чехов говорит не о самом счастье, не об общих возможностях его достижения или утраты, а лишь об одном человеке, о психологии и поступках человека, утратившего жизненную радость. Сам по себе вопрос о стоимости жизни, о её радостности или горестности, здесь отсутствует. <…> Пьеса показывает лишь человеческий экземпляр, психология которого для своего времени для кого-то представлялась странной и спорной, и автор по своему пониманию объясняет её. Тут стояла только типологическая задача».

Чехов при помощи Иванова хотел закрыть тему «лишнего человека», но на смену ему приходит чеховский «одинокий человек» (Войницкий и Астров, Соня и Елена Андреевна, Треплев и Тригорин, Ирина, Ольга, Маша, Тузенбах, Вершинин и многие другие).

Это одиночество заключается в отрешенности персонажей от внешнего мира, от своего окружения. И чем больше герой отдален от сюжета, тем больше определяется степень его свободы, которая дает возможность по- иному посмотреть на жизнь.

2.3 Литературные прототипы

«“У Чехова в драмах лучшие из действующих лиц <…> исповедуют как бы массовый гамлетизм...” - писал Н. Берковский, исследователь творчества писателя».

Драму Чехова «Иванов» часто сопоставляют с трагедией Шекспира «Гамлет». Это не случайно, ведь эти произведения схожи в своем жанре, однако пересекаются они не на уровне действия, то есть не сюжетно, а на уровне соотнесения конфликтов и характеров главных героев, имена которых вынесены в заглавия пьес.

Шекспировский контекст помогает рассмотреть две противоположные стороны главного героя: «русский гамлетизм» и некое сходство с самим Гамлетом. Противоречие между этими двумя проявлениями героев показывает их внешний и внутренний конфликт.

Во время начала работы над пьесой Чехов писал: «Я лелеял дерзкую мечту суммировать все то, что доселе писалось о ноющих и тоскующих людях...».Чехов не считал Гамлета плачущим и ноющим человеком. Имя главного героя одноименной пьесы Шекспира не раз встречается не только в переписке Чехова, но и в самой пьесе: «…Есть жалкие люди, которым льстит, когда их называют Гамлетами или лишними, но для меня это - позор!» (д.2, явл.6) Позор заключается не в сходстве с Гамлетом, а в игре в некий гамлетизм.

Иванов не является заимствованием из пьесы Шекспира и не соотносится с Гамлетом глубинно. Иванов переживает кризис на более бытовом уровне, нежели Гамлет. «Он лишен не только самого трагического знания об ушедшей эпохе доблести, но и даже предчувствия этого знания <…> Нельзя сказать, что Иванов полностью лишен способности и возможности противопоставить хорошее плохому, уличить настоящее в противовес прошлому <…> Критика Ивановым мира носит характер скорее интеллигентский, чем гамлетовский». Как писала в своей статье Т.К. Шах- Азизова: «Объективность Шекспира и Чехова в том, что оба они показывают человека сложным, противоречивым, способным на разное. Но у Шекспира это - сложность крупно взятых добра и зла; у Чехова - значительного и обыденного, драматического и нелепого, высокого и пошлого. Время будней и прозы измельчило тот материал, из которого прежде создавались трагические, романтические, демонические герои, перепутало его с повседневностью. Иванов, при всей беспощадности своего анализа, мыслит не глобально, как Гамлет, а в пределах, очерченных повседневностью».

Но в «Иванове» идет речь о столкновении героя с самим с собой, а не о столкновении с внешним миром. И здесь Иванов может быть назван русским Гамлетом, так как чертой русской интеллигенции, представителем которой и является главный герой, является «русский гамлетизм».

В пьесе скрыта характеристика мироустройства как неправильного, но, если учитывать контекст других чеховских пьес, можно увидеть и ощутить это мироустройство, которое является очень пассивным и закрытым. Стержнем произведения является главный герой, и все внимание читателя Чехов концертирует на самом Иванове, на внутреннем мире героя (в отличие от других произведений Чехова, где ключевым является мир в его неправильности, например, в рассказе «Страх» и повести «Палата № 6»).

Конфликт человека и внешнего мира в «Иванове» представлен на новом уровне: разлад мира отражается в самом герое. Гамлет воплощается в Иванове как обыкновенный человек, закрытый для внешнего мира. Шекспировский контекст сжато представлен в пьесе.

Иванов не является изначально обессиленным героем, это происходит с ним в течение быстротечной жизни: «он утрачивает свои сильные, “гамлетовские'' качества, все больше напоминая Гамлета русского...». Как пишет Т.К. Шах-Азизова: «Иванов, вовлеченный силой обстоятельств и складом своей мыслящей и совестливой личности в гамлетовскую ситуацию, в отличие от датского принца - человек обыкновенный <…> В этом - особенность не только чеховского творчества с его тягой к “обыкновенным людям”, но и самого времени, когда гамлетизм становился достоянием не исключительных одиночек, а широкого круга людей…».

Отказ от принятия навязываемой обществом роли и является здесь гамлетовской ситуацией - «внутренний конфликт между сильным и слабым “Гамлетом”».

Стремительное разочарование в жизни, в себе и в окружающем мире роднит Иванова с Гамлетом.

Из этого следует, что Иванов не является хозяином собственной судьбы по двум факторам:

Восприятие жизни продиктовано кризисом личности, невозможностью существовать в окружающей действительности и памятью жанра, а именно глубинной соотнесенностью с Гамлетом;

Наслоение трех образов, которые были описаны в предыдущем параграфе главы.

Первым фактором является его внутренний голос, а второй фактор исходит извне и тяготит его.

Закономерность заключается в том, что Иванов не копирует принца в трагедийном ключе, а перенимает у него человеческие качества, иными словами, в некоторой степени трагедия Шекспира искажается драмой Чехова.

В 3 действии 6 явлении Иванов вспоминает себя прежнего: «Еще года нет, как был здоров и силен, был бодр, неутомим, горяч <…> А теперь, о боже мой! утомился, не верю, в безделье провожу дни и ночи. Не слушаются ни мозг, ни руки, ни ноги».Ранние страстные речи Иванова в тексте пьесы не представлены, но вероятнее всего, они представляли собой нечто громогласное, как и речи других чеховских героев-«правдорубов», предметом которых были пороки окружающей среды (раннего Иванова в какой-то степени можно соотнести со с Львовым). Иными словами, эти страстные речи могли бы быть соотнесены с высказываниями Гамлета:

Да, есть такой;

По мне, однако, - хоть я здесь родился И свыкся с нравами, - обычай этот Похвальнее нарушить, чем блюсти.

Тупой разгул на запад и восток Позорит нас среди других народов; Нас называют пьяницами, клички

Дают нам свинские; да ведь и вправду - Он наши высочайшие дела

Лишает самой сердцевины славы. Бывает и с отдельными людьми, Что если есть у них порок врожденный - В чем нет вины, затем что естество Своих истоков избирать не может, - Иль перевес какого-нибудь свойства, Сносящий прочь все крепости рассудка, Или привычка слишком быть усердным В старанье нравиться, то в этих людях, Отмеченных хотя б одним изъяном, Пятном природы иль клеймом судьбы, Все их достоинства - пусть нет им счета И пусть они, как совершенство, чисты, - По мненью прочих, этим недостатком Уже погублены: крупица зла Все доброе проникнет подозреньем И обесславит(акт 1, сцена 4);

…Когда мы сбросим этот бренный шум, - Вот что сбивает нас; вот где причина Того, что бедствия так долговечны;

Кто снес бы плети и глумленье века, Гнет сильного, насмешку гордеца, Боль презренной любви, судей медливость, Заносчивость властей и оскорбленья, Чинимые безропотной заслуге…(акт 3, сцена 1).

Мировоззрение раннего Иванова выстраивается в том числе и за счет предполагаемого материала.

Разочарованность Иванова является и причиной, и следствием его апатии, которая также соотносима с гамлетовской. Гамлет утрачивает веру в человека и человечество вообще: «Последнее время - а почему, я и сам не знаю - я утратил всю свою веселость, забросил все привычные занятия; и, действительно, на душе у меня так тяжело <…> А что для меня эта квинтэссенция праха? Из людей меня не радует ни один; нет, также и ни одна, хотя вашей улыбкой вы как будто хотите сказать другое» (акт 2, сцена 2).

Иванов обращается к Львову: «Вы, милый друг, кончили курс только в прошлом году, еще молоды и бодры, а мне тридцать пять. <…> Вообще всю жизнь стройте по шаблону. Чем серее и монотоннее фон, тем лучше. Голубчик, не воюйте вы в одиночку с тысячами, не сражайтесь с мельницами, не бейтесь лбом о стены... Да хранит вас бог от всевозможных рациональных хозяйств, необыкновенных школ, горячих речей...»(д.1, явл.5), - подобно Гамлету, обращающемуся к Офелии: «Уйди в монастырь; к чему тебе плодить грешников? Сам я скорее честен; и все же я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше бы моя мать не родила меня на свет; я очень горд, мстителен, честолюбив; к моим услугам столько прегрешений <…> Все мы - отпетые плуты, никому из нас не верь. Ступай в монастырь» (акт 3, сцена 1).

Иванов, как и Гамлет, полностью разочарован в своей жизни. Но если датский принц становится бессилен в результате прямого столкновения с «гнилью датского королевства», то бессилие Иванова, по определению Чехова, является следствием жизненной утомляемости обыкновенного человека.

Несмотря на созвучие настроения высказываний обоих героев, Гамлет открыто реагирует на внешний мир, в то время как Иванов сконцентрирован на своих переживаниях. Гамлет желает, может, и не изменить мир, но приостановить его пагубное развитие; Иванов же не хочет, чтобы кто-то перенес духовный кризис, жертвой которого он стал.

«Однако именно возможность восстановить образ Иванова за счет культурного, ассоциативного контекста, посредством тех аллюзий и путей интерпретации <…> и указывает на то, что кризис Иванова - это не просто духовный кризис образованного человека» .

Это кризис человека, который столкнулся с несовершенством и неправильностью мира. Но герой не в силах осознать его глубинную подоплеку, в противном случае, он обладал бы трагедийным знанием. Герой видит лишь верхний слой «прогнившего мира» - пошлость его окружения, которой он не в силах противостоять в меру своих внутренних противоречий, которые возникли вследствие непонимания себя и окружающей действительности.

Драма Чехова заостряет внимание непосредственно на мире героя и его внутреннем конфликте, внешний мир лишь «обслуживает» Иванова, и через действия других героев происходит развитие пьесы.

Образ Иванова-Гамлета искажается другими героями, и таким образом его внутренний конфликт выходит на первый план.

Одним из самых ярких «двойников» раннего Иванова оказывается «правдоруб» Львов. Знание правды и умение ее правильно преподносить - тоже черта Гамлета.

Анна Петровна сравнивает молодого Иванова с доктором: «Вот точно так же и он когда-то говорил… Точь-в-точь… Но у него глаза больше, и, бывало, как он начнет говорить о чем-нибудь горячо, так они, как угли… Говорите, говорите!..» - и не только она, но и он сам в действии 1 явлении 7 признается в своей симпатии ко Львову, говоря о нем как о человеке искреннем.

Но Львов не является таким человеком, так как он не понимает и не осознает истинную суть вещей. Именно понимание или предрасположенность к этому пониманию является причиной возникновения духовного кризиса думающего человека (хоть и в самой пьесе эта причина не является ярко выраженной, Чехов отображает ее при помощи использования сюжетного хода - самоубийства Иванова, но саму причину можно проследить в контексте других чеховских пьес при сопоставлении с пьесами Шекспира).

Львова нельзя приписать к «утомленным» людям, именно поэтому Иванов обращается к нему с советом провести свою жизнь «серенько».

Непринятие этого совета не является показателем внутреннего сродства Львова и Иванова, а как раз наоборот - огромное желание говорить «правду» и «говорить прямо» доводят это до абсурда.

Львов усиленно отрицает «русский гамлетизм» в Иванове, чего не скажешь о его втором «двойнике» - Саше, которая всячески этот гамлетизм поощряет, восхваляя его «возвышенную апатию». Пытаясь поддержать его, она порицает своих родственников и знакомых: «Ну, послушайте, сделайте мне такое одолжение! Если не хотите плясать, смеяться, петь, если все это скучно, то прошу вас <…> соберите силы и все разом придумайте что- нибудь остроумное <…> Ах, господа! Все вы не то, не то, не то!.. <…>» (д.2, явл. 3)

Высокопарно и благородно трактуя усталость своего возлюбленного, она совершенно не понимает того, что он ей говорит и что действительно происходит в его душе. Даже порицая общество, она продолжает следовать тем же общественным принципам, требуя этого и от Иванова. С течением действия она осознает, что не так уж и сильно любит его, не хочет за него замуж. Но при этом, когда Иванов хочет отменить свадьбу, Саша отказывается его слушать и понимать, делая жертвой не только себя, но и его. Но поступает она так не со зла, а лишь подчиняясь социальным нормам и правилам.

Протест Саши, по сути, протестом и не является, так как она, в отличие от Иванова, не замечает противоречия между своими словами и поступками.

Остальные герои по-своему трактуют «гамлетизм» Иванова, относясь к нему скорее как к бездушной субстанции, нежели как к живому человеку.

Непонимание Гамлета свойственно простому человеку, все интерпретируют его поступки со своей точки зрения. Отталкиваясь от одного понятного им мотива, они реконструируют его образ и линию его поведения, как им кажется логичнее.

Герои выступают в роли необразованных зрителей, которые оценивают Иванова как не лучшую роль в постановке «Гамлета». Он играет ту роль, которую навязало ему общество, и каждый трактует его поведение так, как ему заблагорассудится.

Боркин засыпает Иванова предложениями о том или ином виде обогащения, так как считает, что деньги играют для него важную роль. Шабельский будто передразнивает своего племянника и решает жениться на Бабакиной и, сознавая всю нелепость и пошлость этого решения, повторяет: «А что в самом деле, не устроить ли себе эту гнусность? <…> Вот будет потеха!»(д.3, явл.1)

Кроме того, стоит заметить, что Шабельский еще и язвит да обличает всех. Именно он невольно сравнивает Анну Петровну с Офелией: «…Стала перхать или кашлять со скуки какая-нибудь мадам Анго или Офелия…» (д.1, явл. 3)

По мнению окружения Иванова, он перестал любить жену из-за того, что когда-то не получил за нее приданого. Таким же образом, по мнению придворных, любовь Гамлета к Офелии является не чем иным, как профанацией, так как она не из его круга:

Сейчас тебя он, может быть, и любит; Ни скверна, ни лукавство не пятнают Его благих желаний; но страшись: Великие в желаниях не властны;

Он в подданстве у своего рожденья; Он сам себе не режет свой кусок, Как прочие; от выбора его

Зависят жизнь и здравье всей державы, И в нем он связан изволеньем тела, Которому он голова. И если Тебе он говорит слова любви, То будь умна и верь им лишь настолько, Насколько он в своем высоком сане Их может оправдать; а это будет, Как общий голос Дании решит.

И взвесь, как умалится честь твоя, Коль ты поверишь песням обольщенья, Иль потеряешь сердце, иль откроешь Свой чистый клад беспутным настояньям. Страшись, Офелия, страшись, сестра, И хоронись в тылу своих желаний, Вдали от стрел и пагубы страстей. Любая девушка щедра не в меру, Давая на себя взглянуть луне;.Для клеветы ничто и добродетель; Червь часто точит первенцев весны, Пока еще их не раскрылись почки, И в утро юности, в росистой мгле, Тлетворные опасны дуновенья. Будь осторожна; робость - лучший друг; Враг есть и там, где никого вокруг(акт 1, сцена 3) По мнению придворных, искренней любви Гамлета к Офелии никогда и не было. Оказываясь противопоставленным всему миру и утратив к нему доверие, он отказывается от Офелии и ее любви, и, следуя этому мотиву на подсознательном уровне, Иванов невольно утрачивает любовь к Анне Петровне.

В какой-то мере это распространяется и на Сашу, но никто не способен понять его мотивы и его самого. Всеми уже давно решено, что жениться хочет Иванов исключительно из-за денег и что судьба Саши повторяет судьбу Анны Петровны.

Таким образом, все герои решают за Иванова, как он внутренне должен себя ощущать, каким образом должен действовать. Строение сюжета определяется некими «догадками» других действующих лиц, организация внутреннего конфликта героя - диссонансом внутреннего самоощущения Иванова с репликами других действующих лиц, и во всем этом выражается его столкновение с внешней средой: «Умный человек, подумайте: по- вашему, нет ничего легче, как понять меня! Да? Я женился на Анне, чтобы получить большое приданое... <…> Как просто и несложно... Человек такая простая и немудреная машина... Нет, доктор, в каждом из нас слишком много колес, винтов и клапанов <…> Я не понимаю вас, вы меня не понимаете, и сами мы себя не понимаем»(д.3, явл.6), - обращается Иванов к Львову.

Как и Гамлет, Иванов всегда честен с собой и другими, но никто из героев не верит ему. Его способность быть честным и искренним даже в своей «усталости» сталкивается с непониманием в лице других действующих лиц. Прозрение героя, когда ему, наконец, удается сбросить маску, насильно натянутую на него другими, кажется остальным безумием.

Только будучи сумасшедшим, можно быть честным - здесь Иванов развивает гамлетовский мотив. Для него, так же, как и для Гамлета, важна его совесть и правда, в соответствии с которой он должен поступать. Роль, которая была навязана ему другими, оказывается для него мучительной.

В отличие от Гамлета, который во имя достижения своей цели играет мнениями окружающих, Иванов является заложником чужих интерпретаций, так как не в состоянии извлечь какой-либо выгоды из своего положения. Оба героя, находясь в неприемлемых условиях для жизни, руководствуясь собственной совестью, осознают, что единственный выход для них - смерть.

Однако Гамлет конфликтует с окружающим миром, тогда как Иванов лишь отчасти с его внешней стороной.

Тем не менее, решение Гамлета сразиться с Лаэртом равно самоубийству, которое было совершено Ивановым, к слову, принц прекрасно осознает, чем для него закончится этот поединок: «Но ты не можешь себе представить, какая тяжесть здесь у меня на сердце; но это все равно»(акт 5, сцена 2); «Отнюдь; нас не страшат предвестия, и в гибели воробья есть особый промысел. <…> Раз то, с чем мы расстаемся, принадлежит не нам, так не все ли равно - расстаться рано? Пусть будет» (акт 5, сцена 2)

Эти решения являлись единственным способом выйти за пределы того мира, с которым оба героя пребывают во внутреннем и внешнем конфликте. Иванов самым точным образом определяет себя как Гамлета, не сознавая всей своей правоты, но видит в нем лишь слабо выраженные черты:

«Я умираю от стыда при мысли, что я, здоровый, сильный человек, обратился не то в Гамлета, не то в Манфреда, не то в лишние люди... <…> но для меня это - позор! <…>», «<…> Мое нытье внушает тебе благоговейный страх, ты воображаешь, что обрела во мне второго Гамлета, а, по-моему, эта моя психопатия, со всеми ее аксессуарами, может служить хорошим материалом только для смеха, и больше ничего!» (д.2, явл.6) Для Иванова быть Гамлетом означает быть не настоящим человеком. Он не принимает гамлетовский образ потому, что он был навязан ему внешней средой в искаженном виде, лишенном истинных черт. Именно поэтому образ Гамлета является для Иванова постыдным. С одной стороны, Саша одобряет «гамлетовскую апатию» Иванова и поощряет его усталость, но, с другой стороны, она является сторонником порядков и норм, принятыми обществом. Гамлетовский образ, приписываемый Иванову, является лишь декорацией, поэтому он ощущает себя пародией на настоящую жизнь. «Иванов, как и любой персонаж Чехова, обыкновенный человек - не пародия на героя, на Гамлета, но новое, обытовленное, перенесенное на современную почву воплощение его». Завершая параграф отрывком из статьи Т.К. Шах-Азизовой, хочется отметить, что «Шекспир в образе Гамлета воплотил уникальную схему, некую модель, которую каждый может заполнить собственным содержанием.



Заключение

Подводя итог, стоит отметить, что формирование драматургии Чехова проистекало во времена общественного застоя, когда интеллигенция оказалась в состоянии «беспросветной никчемности» и «жизненной утомляемости».

Пьеса «Иванов» является одним из главных этапов в творческом развитии Чехова-драматурга. Произведение является активным вмешательством писателя в драматургию и желанием найти в ней новые формы.

В «Иванове» Чехову удалось продемонстрировать духовный кризис личности, который возник из-за столкновения с несовершенством и неправильностью мира. Стремясь к наиболее точному изображению этого кризиса, Чехов, сам того не ведая, создает иную жанровую форму, в дальнейшем именуемую как «новая драма», которая имеет место быть в последующей драматургии Чехова. Ему удалось отобразить, как внешний разлад мира отображается на герое, тем самым он выводит конфликт мира и человека на качественно новый уровень.

«Иванов» заостряет внимание непосредственно на мире героя и его внутреннем конфликте, внешний мир является лишь «рычагом» для развития действия в пьесе.

Когда изучаешь специфику идей и форм, появляется возможность рассмотреть произведение не только как полотно мастера, но и как художественное явление со свойственными ему особенностями, закономерностями, дающее неизгладимое впечатление, раскрывающее силу эмоционального воздействия на читателя и зрителя.

Во время работы над «Ивановым» Чехов поставил перед собой цель исследовать характерные явления, которые могли способствовать изменениям в обществе. И уже в первом крупном драматургическом произведении Чехова проявляется его новаторство. Он изменил структуру пьесы, тональность драматической речи, в его драматургии наблюдаются иные прорисовки характеров героев. Были созданы другие художественные решения, в которых прослеживается отказ Чехова от прямых жанровых определений в пользу синтеза комедии и трагедии для реализации авторских идей. Перерабатывая пьесу во всех возможных направлениях, Чехов создавал новую драматургию.

«Иванов» является первой и последней драмой Чехова, в которой прослеживаются тенденции старого театра. В своих дальнейших пьесах Чехов от них полностью отказывается.

Суть новаторства Чехова заключается в том, что он изменил саму суть драматургического конфликта, тем самым изменив характеры героев. Но отвергнуть устоявшиеся литературные каноны ему удается не сразу.

В «Иванове» Чехов только начинает реконструировать существующую драматургическую технику, используя «ударные концовки», освещая драматические ситуации, ярко обозначая интригу. Независимо от того что в «Иванове» присутствуют приемы старого театра, пьеса все-таки выходит за рамки традиционного драматургического канона.

Использование сюжетного хода в пьесе в виде самоубийства Иванова не является случайностью. Ведь причиной возникновения духовного кризиса думающего человека является именно понимание (или предрасположенность к этому пониманию) истинной сути вещей.

Таким образом, в работе мы рассмотрели первый полноценный драматургический опыт Чехова, изучили историю становления Чехова как драматурга, исследовали особенности его драматургии, провели комплексный анализ пьесы «Иванов» в контексте художественных идей и форм творчества драматурга, сравнили две редакции пьесы, рассмотрели ее поэтику, провели аналогии с литературными прототипами. В процессе создания урока по пьесе «Иванов» нам удалось рассмотреть специфику изучения драматургии А.П. Чехова в старших классах.

Специфика драмы заключается в том, что она предназначена для постановки на сцене, при этом саму литературную форму драмы создают речевые, а не описательные акты. В соответствии с этим, выявление авторской позиции в драме от читателя требует внимания и размышлений. Читателю необходимо без помощи автора вообразить себе место действия, время и обстановку, представить внешность героев, движения, манеру говорить, жесты. При этом им необходимо ощутить, что скрыто за их поступками и словами.

Драма является для школьников сложнейшим видом чтения. Сама по себе сложность воспроизведения пьесы заключается в недостаточном развитии мышления и воссоздающего, и творческого. В соответствии с этим, изучая драму, учитель должен уделять внимание развитию воображения. С этой целью используют следующие приемы: слово учителя - видение происходящего, беседу, создание мизансцен - представление героев в определенные моменты. Возможно привлечение фотографий героев, аудиозаписи. Важно, чтобы учащиеся читали произведение, поэтому на занятиях можно использовать разные виды чтения - вслух, про себя, инсценирование, чтение по ролям.

Можно выделить три основных пути в изучении драматического произведения:

текстуальный анализ - изучается как литературное произведение;

сценический анализ - спектакль - инсценирование - текст;

синтетический анализ - традиционный.

Среди приемов анализа драматургических произведений выделяют рассказ учителя, чтение мемуаров, сообщения учащихся, изучение исторических материалов, наглядность. При анализе используются следующие приемы: чтение выразительное, чтение по ролям, чтение наизусть, чтение в исполнении мастеров слова, просмотр видео, проведение беседы, инсценирование, ответы на проблемные вопросы, комментирование, сопоставительный анализ, составление характеристик персонажей. Эффективным приемом в изучении драматического произведения выступают режиссерские комментарии. Можно использовать приемы устного рисования, описания сцен в моменты одного из действий.

На данный момент традиционные методические приемы при изучении драматургии А.П. Чехова часто не являются эффективными, в связи с чем с нынешними детьми говорить о Чехове нужно на современном языке. Безусловно, в изучении его творчества значение имеют сложности, которые возникают в анализе любых драматических произведений: драмой герои показаны в действии; отсутствуют описания, кроме ремарок и слов персонажей, нет повествования, поэтому последовательность событий читатель должен воссоздавать на базе реплик, монологов и диалогов, ремарок. Важнейшей особенностью драмы является концентрированность действия со значимостью речевых высказываний персонажа. Все эти характерные черты, как правило, учащимися не воспринимаются. Важно показывать всю цепь усилий, которые должны предпринять ученики, двигаясь к тексту от самого себя и от текста к самому себе; к автору от себя и обратно. Урок по литературе для старших классов на тему: «А.П. Чехов. Пьеса “Иванов”»

Цели урока:

* Методическая: проанализировать пьесу «Иванов» и наглядно продемонстрировать ученикам не только течение общественно-политической жизни конца XIX века, но и показать состояние литературы того времени.

* Образовательная: познакомить учащихся с одной из первых пьес А.П. Чехова «Иванов», показать становление писателя как драматурга и частично познакомить их с биографией А.П. Чехова.

* Развивающая: развивать память, мышление, внимание к деталям, умение анализировать.

* Воспитательная: воспитывать любовь к русской литературе и родному языку, гордость за культурное наследие России.

Тип урока: урок по изучению нового материала, работа с письмами.

Вид урока: проведение лекции с использованием элемента беседы и чтением отрывков из писем.

Межпредметные связи: история, русский язык.

Методические приемы: лекция, чтение текста, беседа, доклады учащихся.

Оборудование: презентация, программы театра, иллюстрации. Ход урока:

Организационный момент.

Сообщение темы и целей урока.

Мотивация.

Антон Павлович Чехов был художником слова, пользовался заслуженной славой и популярностью при жизни, известен как классик сейчас. В русской литературе положение Чехова можно назвать действительно уникальным. Чехов пришел в русскую литературу после таких великих русских писателей, как Л.Н. Толстой, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев. И Чехову удалось стать не только их достойным наследником, но и продолжателем дела создателей русского классического реализма.

Знакомство с новым материалом.

Особенности драматургии Чехова (20 мин).

Результаты домашней работы. Доклады (по 5 минут) по драмам Чехова («Иванов», «Чайка», «Три сестры», «Вишневый сад»).

Новаторство чеховской драматургии (проведение лекции) 15 мин. Формирование художественного таланта А.П. Чехова происходило в 80- х годах XIX века, в период глобальной переоценки ценностей. В своих произведениях писатель не занимается нравственными проповедями, чаще всего в его произведениях авторская оценка не ярко выражена. Однако такая недоговоренность действует сильней на читателя, чем громкие слова, больше, чем специальные призывы к действию. Писатель в своих произведениях сумел показать общую картину жизни человека, описать ее мельчайшие детали. Ему принадлежит афоризм, известный до сих пор:

«Краткость - сестра таланта». Короткие рассказы писателя описывают жизнь, ее явления, особенности характера современников.

Шутки в его рассказах выстраиваются на сверхобобщениях, создаваемых писателем и близких читателю. Чехов умеет заметить любую мелочь и случайность, описать ее ярко и интересно для читателя.

К чертам чеховской драмы относится следующее:

* присутствие неблагополучной атмосферы, отсутствие счастливых людей;

* герои не понимают и не слышат друг друга, каждый сконцентрирован на себе, своих проблемах и бедах;

* каждый герой несет в себе как положительные, так и отрицательные качества;

* отсутствие главных и второстепенных героев;

* внутренний конфликт всегда остается неразрешенным;

* характер героев раскрывается в переживаниях, а не в их деятельности; * каждая реплика скрывает в себе глубокий внутренний смысл;

* символика образов (например, чайка - символ трагичности жизни; вишневый сад - символ переломной эпохи);

* четырехактовая структура произведения.

Чтение сцен пьесы по ролям (20 минут).

Чехов и пьеса «Иванов» (небольшая постановка с участием трех учеников. (10 минут)

1 ученик. «Иванов» - первая пьеса Чехова, которая была поставлена на сцене. И уже в этой первой - попытка отойти от традиционных канонов драматургии.