Но если указанные инвестиционные проекты финансировались крупным банком и осуществлялись при его содействии, банк может отстранить данную команду менеджеров от контроля, обнаруживая при этом терпимое отношение к недостаточно высокой рентабельности, а в случае необходимости - оказать корпорации дополнительную финансовую поддержку.

Примечательно и следующее обстоятельство: несмотря на описываемую в стандартной типологии КУ особую роль крупных немецких банков, как величина финансового рычага, так и доля банковских ссуд в привлеченных средствах немецких нефинансовых корпораций обычно вполне сравнимы с аналогичными показателями американских и английских компаний.

Различия в типах КУ сегодня относятся, по-видимому, не столько к источникам финансирования инвестиционных проектов, сколько к организации такого финансирования и регулирования условий, на которых привлекаются денежные ресурсы Несколько преувеличенными в свете сказанного представляются и сетования на чрезмерную пассивность американских банков (см., например, Roe 1994). Действительно, законом Гласса-Стигалла банкам США запрещено прямое владение акциями. Но большое количество акций, хранящихся на доверительных счетах, а также акции, принадлежащие холдингам, банки регулярно используют при голосованиях на собраниях акционеров. Вместе с тем крупнейшие американские банки неизменно демонстрируют высокую активность в ситуациях, когда фирма-заемщик сталкивается с серьезными финансовыми затруднениями. В таких случаях банки добиваются введения своих представителей в состав совета директоров, проводят на собраниях акционеров дополнения к уставу, специально оговаривающие первоочередность выплаты долгов и т.п. (см. Gilson 1990)..

Корпоративное управление в развивающихся странах

В этих странах обычно существует сравнительно небольшое число компаний, акции которых допущены к обращению на национальных и международных фондовых биржах.

К числу немногих исключений принадлежит Индия, где насчитывается свыше 7 тыс. компаний, акции которых прошли процедуру листинга. Чаще всего эти компании остаются в семейной собственности.

КУ в развивающихся странах представляет объект самостоятельного исследования.

Во многих странах Юго-Восточной Азии и Латинской Америки инсайдеры играют важную роль в структуре собственности крупнейших компаний. Так, в Аргентине доля инсайдеров в 90-х гг. прошлого столетия составляла 41 %, в Мексике - 34 %, в Сингапуре - 31 %, в Гонконге 28 %. La Porta R., F. Lopes de Silanes, A. Shleifer (1999): Corporate Ownership Around the World // Journal of Finance. Vol. 54. Р. 471-517.

В странах Юго-Восточной Азии широко распространены фирмы, контролируемые одной или несколькими богатейшими семьями. В Юго-Восточной Азии (исключая, разумеется, Японию) 10 богатейших семейств в каждой из восьми рассматривавшихся стран контролировали от 18 до 58 % общей стоимости акций, котировавшихся в этих странах.

Высшие управленческие посты в 60 % фирм, акции которых не имеют широкого распространения, заняты представителями контролирующих семей.

В подобных компаниях отделение собственности от управления в гораздо меньшей степени (чем, скажем, в англосаксонских странах) может характеризовать отделение акционерного контроля от сферы управления.

Вместе с тем в компаниях, характеризующихся сравнительно широким распространением акций, система защиты прав акционеров и особенно защита прав кредиторов во многих случаях представляется сравнительно менее надежной.

Поэтому сама структура собственности и контроля, складывающаяся в подобных компаниях (часто входящих в одну «хозяйственную группу» с крупными семейными центрами), обеспечивает довольно широкие возможности для самостоятельных действий («окопавшихся») высших управляющих. К тому же такие компании, как правило, характеризуются сравнительно меньшей финансовой прозрачностью.

Полный или частичный отказ крупных компаний от выполнения своих финансовых обязательств неизбежно означает перераспределение огромных сумм.

В связи с этим достаточно напомнить, что во многих странах Латинской Америки и Юго-Восточной Азии для финансирования своих капиталовложений крупные компании широко использовали заемные средства.

Так, в Южной Корее отношение задолженности корпораций к собственному капиталу в 1996 г. превышало 500 %, а в Индонезии составляло более 300 % (подсчет по данным Международной финансовой корпорации).

В процессе резкого ухудшения финансового положения крупных компаний особенно отчетливо вырисовывается и другая характерная особенность расстановки хозяйственных сил и структуры КУ в рассматриваемых странах - сохранение «мягких бюджетных ограничений», обнаруживающих тесные связи между крупными компаниями и государством.

Угроза неплатежеспособности, нависающая над крупными компаниями, неизменно побуждала правительство к оказанию массированной финансовой помощи. В ряде случаев такая поддержка оказывалась недостаточно эффективной: часть указанных средств вместе с прочими ресурсами просто вливалась в общий поток ресурсов, выводимых за пределы фирмы.

Параллельно с драматическим ухудшением финансового положения крупной компании укрепляются позиции фирмы - «сателлита», контролируемой топ менеджерами указанной компании, и/или интенсивно накапливается капитал на их счетах в оффшорных финансовых учреждениях.

Даже если исключить из рассмотрения прямые хищения, приводящие к экспроприации средств некоторых крупных частных фирм, финансовая помощь, которую государство оказывало крупным банкам и промышленным компаниям в странах Юго-Восточной Азии, практически оказывалась недостаточно эффективной.

Мягкие бюджетные ограничения неизбежно порождали моральный риск (moral hazard), побуждавший менеджеров в затруднительных условиях выбирать чрезвычайно рискованные стратегии, перелагая при этом соответствующие риски на налогоплательщиков П. Кругмен характеризует подобную стратегию следующим образом: «Если выпадет орел, я выигрываю, а если выпадет решка, - проигрывает налогоплательщик» (Krugman 1999)..

1.3 Проблемы корпоративного управления в современных условиях

Разделение функций владения и контроля за деятельностью корпорации не представляло бы никаких серьезных проблем, если бы интересы владельцев и менеджеров полностью совпадали.

Однако есть все основания предполагать, что данные интересы расходятся.

Во-первых, менеджеры испытывают воздействие целого ряда факторов - таких, как размер корпорации или власть и престиж, связанные с занимаемыми ими положением, - которые не имеют прямого отношения к интересам акционеров.

Эти соображения могут привести менеджеров к принятию решений (скажем, о строительстве нового небоскреба для офиса корпорации), которые не только не будут соответствовать интересам акционеров, но могут и повредить им.

Во-вторых, отличаются друг от друга форма и размер материального вознаграждения, которое получают менеджеры и владельцы корпорации.

Менеджерам традиционно гарантируется вознаграждение в форме заработной платы, в то время как акционеры могут претендовать на ту часть прибыли, которая остается после того, как корпорация отчитается по всем своим обязательствам.

Невозможность увязать эти две формы вознаграждения, суть заложена в самой их природе, хотя и были предприняты многие усилия в этом направлении: менеджерам начислялось вознаграждение в форме акций корпорации, опционов, а также делались попытки увязать уровень их заработной платы с уровнем курсовой стоимости акций.

Но даже в том случае, когда подобные мотивационные методы увязки интересов менеджера и акционеров имеют успех, проблема остается.

Как правило, акционеры инвестируют в конкретную корпорацию только часть своего состояния, распределяя свои инвестиции между целым рядом объектов.

Напротив, менеджеры концентрируют все свое достояние в одном месте - в корпорации, которой они служат: работа является главной их ценностью, а ее утрата представляет самую серьезную опасность.

Благодаря этому обстоятельству менеджер может предпочесть такие решения, которые не одобрил бы акционер, хотя их интересы в конечном счете могут совпадать.

Акционеры предпочитают действия, которые ведут к получению высокой прибыли, то есть дивидендов, в то время как менеджерам выгодно предпринимать шаги, снижающие опасность воздействия непредвиденных обстоятельств, например, финансирование за счет нераспределенной прибыли, а не за счет внешнего долга, или диверсификация капитала корпорации для снижения опасности банкротства.

Акционеры, как группа, стремятся осуществлять надзор за управлением корпорацией. Когда число акционеров велико, у каждого из них в отдельности мало желания уделять надзору много времени и усилий - никто не желает брать хлопоты управления на себя, в то время как выгода равномерно распределяется между всеми.

Это - классический пример того, что экономисты называют проблемой "бесплатного проезда" ("free rider" problem): контролируя работу управленческого персонала корпорации, каждый из акционеров склонен возлагать усилия в этом деле на других ("проехаться бесплатно").

Но если некому "тянуть воз", то никто и не "поедет", а потому при подобном отношении к управлению со стороны акционеров деятельность корпорации может выйти из-под их контроля.

Проблема корпоративного управления и состоит в решении вопросов надзора и контроля за действиями управленческого персонала в условиях, когда функции управления и владения корпорацией находятся в известном противоречии в силу "распыленности" акционерного капитала.

Итак, во-первых, существуют различные группы инвесторов, вкладывающих капитал в деятельность корпорации.

Финансирование осуществляется как за счет акционерного капитала, так и за счет заемного, и различие в интересах акционеров и кредиторов в этих условиях приобретает особую значимость.

Акционеры имеют право на получение того, что именуют остаточной прибылью, - средств, остающихся после вычета из выручки корпорации всех ее обязательств перед кредиторами, поставщиками, служащими, государством и так далее.

Таким образом, чем выше уровень ожидаемой прибыли в результате того или иного решения, принимаемого корпорацией, тем на большую прибыль могут рассчитывать акционеры. Поставщики заемного капитала корпорации (владельцы облигаций и банки-кредиторы) получают прибыль, уровень которой зафиксирован договором между ними и корпорацией.

Поэтому кредиторы могут быть, и не заинтересованы в высоких прибылях корпорации - больший интерес, для них представляет гарантированный возврат вложенных ими средств.

Именно поэтому кредиторы склонны проявлять определенный консерватизм в определении альтернатив инвестирования и в отличие от акционеров редко отдают предпочтение решениям, которые ведут к получению высоких прибылей, но одновременно сопряжены с высокой степенью риска.

Этот конфликт интересов особенно характерен для корпораций, в которых велика доля заемного капитала и владельцы которых склонны к высокорискованному инвестированию.

Происходит это потому, что в случае успешного инвестирования и получения высоких прибылей выгода падает только на долю владельцев; в случае же провала программы инвестирования наиболее значительные убытки несут кредиторы. Как бы там ни было, различия в характере интересов акционеров и кредиторов корпорации предполагают, что в рамках этих групп могут складываться различные подходы к контролю за управлением корпорацией, а также возникают различные мотивы, побуждающие их к осуществлению контроля.

Вместе с тем, проблема представительства в системе управления корпорацией не исчерпывается фактом существования финансовых инвесторов.

Существуют и прочие категории инвесторов, вносящих свой вклад в деятельность корпорации в той или иной форме. Так, служащие осуществляют эти инвестиции в форме предоставления корпорации специфических навыков и умений, которые могут быть с успехом использованы в рамках корпорации, но менее ценны за ее пределами.

Такие специфические для корпорации или отрасли промышленности типы инвестиций не могут быть успешно реализованы, если корпорация не способна создать оптимальные условия занятости. Если служащие действительно являются инвесторами (поставщиками человеческого капитала), то их интересы могут существенно отличаться от интересов финансовых инвесторов - акционеров.

Более того, если признать за "нефинансовыми" инвесторами право на участие в управлении корпорацией, необходимо также признать, что таковыми являются не только служащие корпораций.

Так, поставщики той или иной корпорации часто вкладывают средства в оборудование, которое может быть использовано для обслуживания только ее заказов и не может быть переориентировано на другие цели.

Представим, к примеру, производителя комплектующих для автомобильной промышленности, который снабжает конкретное автомобильное предприятие той или иной деталью или узлом. Эти деталь или узел могут быть использованы в производстве только одного типа автомобиля, выпускаемого конкретным производителем, и поставщик комплектующих вынужден, поэтому вкладывать средства в оборудование, необходимое для изготовления этих уникальных деталей и узлов.

Таким образом, прибыль поставщиков оказывается столь тесно увязанной с деятельностью производителя автомобилей, что его можно рассматривать как инвестора в производство.

Список "нефинансовых" инвесторов не исчерпывается служащими, поставщиками и покупателями.

Осуществлять инвестирование в деятельность корпорации могут и местные органы самоуправления, развивая инфраструктуру или создавая благоприятные для корпорации условия налогообложения в целях привлечения новых корпораций и увеличения их конкурентоспособности. Они поступают так потому, что прямо заинтересованы в деятельности корпораций на своей территории.

Более того, эти корпорации оказывают существенное воздействие на жизнь региона (как позитивное, так и негативное), например, обеспечивают занятость населения, но с другой стороны могут загрязнять окружающую среду. Должно ли в этом случае местное население иметь право на участие в управлении данными корпорациями?

Действительно, проблема корпоративного управления важна для значительного количества заинтересованных групп - для акционеров, кредиторов, служащих, поставщиков, покупателей, местного населения. Всех этих заинтересованных лиц можно назвать "соучастниками" в собственности корпорации. Под этим понятием подразумеваются те, кто произвел полностью или частично безвозвратные инвестиции и, соответственно, имеет заинтересованность в качестве работы корпорации.

Какие группы участников должны быть представлены в корпоративном управлении - таков фундаментальный вопрос, стоящий перед корпорацией. В этом смысле важность того, как осуществляется корпоративное управление, выходит за рамки отдельной корпорации или отдельной административной единицы, что требует учета более общих соображений экономического порядка.

Эффективность корпоративного управления в условиях экономики переходного периода прямо зависит от успешного развития различных аспектов акционерных отношений.

Даже в случае, если предприятия приватизированы, их функционирование напрямую зависит от эффективной системы управления и контроля. Системы управления корпорациями, особенно на начальных этапах переходного периода, должны ставить во главу угла не только работу входящих в их структуру предприятий, но и создание внутренних управленческих структур, которые позволили бы таким предприятиям действовать более эффективно.

Формирование институтов, способных осуществлять финансирование, управление и контроль за деятельностью предприятий-участников корпораций, - предпосылка успешного развития экономики переходного периода. Вне этих предпосылок сектор корпоративной собственности просто не может возникнуть.

ГЛАВА 2. АНАЛИЗ ФОРМИРОВАНИЯ КОРПОРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ В РОССИИ

2.1 Этапы становления корпоративного управления в России

В различные периоды развития экономики России закладывались предпосылки создания эффективной корпоративной среды, но в то же время возникали определенные противоречия в системах корпоративного управления, с которыми приходится иметь дело на практике.

Каждый период олицетворял новую стадию понимания руководством страны экономических проблем и выработки путей их решения, поэтому границы периодов условны и могут быть сдвинуты в любую сторону в соответствии с применяемыми критериями. На мой взгляд, временные рамки и ключевые проблемы каждого из периодов могут быть описаны следующим образом.

Период до 1987 г. Административно-командные методы централизованного управления государственной экономикой перестали соответствовать требованиям макроэкономической ситуации; отстранение работников среднего и нижнего уровня от реального участия в управлении предприятиями побудило многих из них попробовать себя в зарождающемся мелком кооперативном бизнесе или индивидуальном предпринимательстве, а отсутствие четкой законодательной базы и практических знаний по экономике привело многих из них к краху иллюзий быстрого обогащения.

Корпоративность как система управления производством все больше отождествлялась с клановостью партийно-номенклатурной элиты и вызывала противоречивое отношение начинающих предпринимателей.

Корпоративная среда в этот период была похожа на систему партийно-хозяйственных активов: все ключевые посты на предприятиях распределялись не в соответствии с профессионализмом управляющих, а по имеющимся связям. Основой для этого послужили, на наш взгляд, три причины:

1. Отсутствие отечественных высококвалифицированных независимых управляющих на рынке труда.

2. Неготовность высоко оплачивать труд появляющихся квалифицированных управляющих.

3. Низкое желание взаимного обмена накопленным опытом между странами с развитой рыночной экономикой и странами бывшего социалистического лагеря.

Период с 1987 г. по 1991 г. Центробежные силы уверенно вели к распаду монополизированной и централизованной организации хозяйства; поощряемая самостоятельность и разрешенная аренда предприятий побудили директорский корпус к поэтапному их подчинению группам работников, разделявшим позицию руководителей, то есть корпоративность приобретала оттенок лояльности власти.

Предусмотренное законодательными нормами участие коллективов в управлении предприятиями через советы трудовых коллективов не получило развития в силу неподготовленности работников к эффективному участию в управлении и нежелания руководителей "делиться властью".

В этот период закладывались основы корпоративности директорского корпуса и структур, приближенных к партийно-номенклатурным органам управления, но уже появились ростки нарождающейся корпоративной среды. Помимо промышленного, в России возник и начал развиваться финансовый капитал в банковском и страховом секторах экономики. Появились источники и первые инструменты накопления капитала.

Период с 1991 г. по 1994 г. Активная чековая приватизация, в ходе которой произошло первичное перераспределение собственности среди директорского корпуса и сформированных финансово-банковских структур; участие в приватизации было возможно, прежде всего, через открытое и скрытое сотрудничество с администрацией регионов и Госкомимущества России.

Создаваемые в ходе приватизации на базе крупных государственных предприятий акционерные общества уже можно было относить к корпорациям, но не разработанность акционерного права, недооцененность корпоративного имущества, а также неподготовленность персонала предприятий сводили корпоративное управление к традиционным методам, которые в исполнении непрофессиональных менеджеров приводили к дальнейшему развалу и банкротству предприятий. Все это накладывалось на паралич центральной власти и развал государственной собственности, которые обуславливали низкую прозрачность хозяйственных и правовых операций в рамках национальной экономики.

В то же время начал складываться определенный корпоративный стиль взаимоотношений отдельных структур, таких, как банковский капитал, нефтегазовые предприятия и другие, когда на смену государственным органам управления приходят самоуправляемые компании. Отчужденность же большинства населения от активных процессов участия в управлении собственностью, потеря рабочих мест и экономическая безграмотность сформировали негативное отношение ко всем процессам реформирования экономики.

Но именно в этот период были заложены основы настоящей корпоративности среди новых предпринимательских структур, созданных молодыми (образованными, честолюбивыми) предпринимателями, у которых было только два пути: или войти в кооперацию с бывшими государственными структурами, или противопоставить им цивилизованный бизнес, основанный на опыте зарубежных корпораций.

К тому же, на принимаемые в корпорациях решения начало влиять уже полученное качественное зарубежное образование в новых для российской экономики сферах: на финансовом и фондовом рынках, на рынке обязательств, в маркетинге, менеджменте.

Активное взаимопроникновение западных и российских корпораций, совместная работа на российском фондовом рынке неизбежно подталкивали российские корпорации к пониманию особенностей корпоративного управления.

Период с 1994 г. по август 1998 г. Денежная приватизация в условиях принятия законов об акционерных обществах, рынке ценных бумаг, Гражданского кодекса РФ, уточнения законодательства о приватизации.

Активно формируется инфраструктура рынка: инвестиционные компании и фонды, депозитарии и регистраторы, паевые инвестиционные фонды, страховые компании, аудиторские и консалтинговые компании, пенсионные фонды и др. Крупные зарубежные компании открывают в России свои филиалы, представительства или создают совместные фирмы.

Основная тяжесть проблемы привлечения инвестиций перемещается с федерального центра на регионы. Региональные власти принимают местные законы об образовании страховых фондов для привлечения инвестиций, а объектом купли-продажи в соответствии с принятыми региональными законами становится земля и другие объекты недвижимости.

Период с августа 1998 г. по настоящее время. Ситуация внешнего и внутреннего дефолта, общий недостаток финансовых ресурсов.

Бегство капиталов из России заставляют искать новые финансовые инструменты или новые механизмы использования старых активов. Напряженность на валютном рынке наряду с полным отсутствием рынка корпоративных ценных бумаг делают региональные финансовые инструменты практически единственным способом защиты от инфляции и получения дохода в России.

На этом фоне проявляется слабая подготовленность российских менеджеров (особенно высшего эшелона управления) к выбору стратегии развития, привлечению капиталов и инвестиций, удержанию и завоеванию рынков сбыта, учету истинной мотивации партнеров по бизнесу.

Все это приводит к дальнейшему перераспределению собственности, но уже на фоне понимающих свои права акционеров. Коррупция и беспредел теневого капитала заставляют высший менеджмент выбирать одно из двух направлений: либо входить в контакт с теневыми структурами и постепенно терять управление, либо строить такую систему корпоративных отношений, которая позволяла бы сохранить и себя, и собственность.

Корпоративное управление строится на базисе отработанных и действенных норм в сфере финансов, ценных бумаг, управления, трудовых взаимоотношений, контрактных обязательств, договорной деятельности, организационных структур, маркетинга. При наличии базовых государственных документов и накопленного опыта можно строить систему корпоративных отношений на уровне конкретной корпорации, задавая, таким образом, ориентиры для всей российской экономики.

В каждом конкретном случае корпорация в лице ее высшего менеджмента (а в условиях России это в основном сами собственники) делает выбор в пользу постепенного включения работников в систему деловых взаимоотношений в сфере собственности вместо жесткого управления наемным персоналом. Это представляет важнейшую тенденцию в становлении и формировании нормальных корпоративных отношений.

2.2 Оценка уровня корпоративного управления

• В настоящий момент существует несколько регулярно обновляемых и признанных деловым сообществом рейтингов корпоративного управления российского бизнеса: это рейтинги, составляемые компаниями «Standard & Poor's», «Тройка Диалог» и РА «Эксперт» совместно с Российским институтом директоров.
• До 2003 г. включительно также широко использовались рейтинги, составляемые Институтом корпоративного управления и права и Brunswick UBS Warburg.
• Не смотря на то, что данные компании с 2004 г. прекратили обновлять рейтинги корпоративного управления, их методики составления являются общепризнанными и потому также включены.

Рассмотрим один из рейтингов оценки корпоративного управления РА «Эксперт» Национальный рейтинг корпоративного управления «РИД-Эксперт РА» [4]

Методика Национального рейтинга корпоративного управления включает более ста показателей практики корпоративного управления, сгруппированных в четыре основные группы:

1. Права акционеров (права, которыми обладают акционеры общества на момент присвоения рейтинговой оценки, в т.ч. права собственности, права на участие в управлении обществом, права на получение дивидендов; возможные риски нарушения прав акционеров, инициативы общества по защите прав акционеров).

2. Деятельность органов управления и контроля (состав и деятельность совета директоров и исполнительных органов общества, функционирование системы контроля за финансово-хозяйственной деятельностью общества, взаимодействие между органами управления общества).

3. Раскрытие информации (уровень раскрытия финансовой и нефинансовой информации, оценка общей дисциплины раскрытия информации, равнодоступность информации для акционеров и других заинтересованных лиц).

4. Соблюдение интересов иных заинтересованных лиц, корпоративная социальная ответственность (политика социальной ответственности и учета интересов иных заинтересованных групп, трудовые конфликты, проекты корпоративной социальной ответственности для персонала и местного населения, отношение компании к окружающей среде).

Рейтинг присваивается на основе полученных оценок по каждой из групп показателей с учетом присвоенных им весов. В зависимости от достигнутого уровня корпоративного управления компании могут быть отнесены к одному из следующих рейтинговых классов:

1. А (высокий уровень практики корпоративного управления);

2. В (средний уровень практики корпоративного управления);

3. С (низкий уровень практики корпоративного управления).

Внутри каждого класса выделяются градации (например, А++, А+ и А), позволяющие сравнивать компании одного рейтингового класса.

2.3 Результаты исследования практики корпоративного управления в Российских компаниях

Корпоративное управление в большинстве российских компаний находится, по общему мнению, на низком уровне в сравнении с развитыми странами.

Тем не менее, за последние 7-10 лет в этой сфере произошёл впечатляющий прогресс. Одной из первых компаний, которая начала внедрять у себя международные стандарты КУ, была компания «ЮКОС».

В настоящее время ряд российских компаний достигли международного уровня КУ; среди них называют «Вымпелком», «Вимм-Билль-Данн», ряд компаний в системе РАО ЕЭС, некоторые региональные телекоммуникационные компании и др.

Рейтинг корпоративного управления публикуют Standard & Poors и консорциум Российского института директоров и рейтингового агентства «Эксперт РА», УК «Арсагера» в рамках вычисления ставки дисконтирования для оценки инвестиционной привлекательности публичных российских компаний.

В ряде публикаций указывалось, что в России сформировалась негативная «инсайдерская модель корпоративного управления», предусматривающая реализацию интересов доминирующих акционеров и менеджмента в ущерб инвесторам.

Необходимо отметить, что развитие корпоративного управления в России сдерживается неблагоприятной для бизнеса государственной политикой.

К примеру, повышать прозрачность невыгодно, так как информационная открытость делает компанию более уязвимой перед контролирующими органами и силовыми структурами. Имеется множество примеров, когда не только миноритарные, но и мажоритарные акционеры лишались собственности при участии коррумпированных судов, чиновников и полицейских подразделений.

С целью развития корпоративного управления российское бизнес-сообщество в  2003 году создало Национальный совет по корпоративному управлению. Совет организует тематические конференции, публикует книги и другие аналитические материалы, и даже выпускает журнал «Корпоративное управление».

Бизнес-сообщество и Федеральная комиссия по ценным бумагам (ныне -- Федеральная служба по финансовым рынкам) разработали Кодекс корпоративного поведения.

Его положения учитываются при разработке корпоративных кодексов многих компаний. Кроме того, уже создана нормативная база по деятельности независимых директоров.

В частности,  ассоциация независимых директоров России, разработала Кодекс независимого директора, положения которого близки к жёстким требованиям к независимому директору, применяемыми в США.

Осенью 2002 г. компания Interactive Research Group в сотрудничестве с Ассоциацией независимых директоров провела специальное исследование практики корпоративного управления в российских компаниях.

Исследование осуществлялось по заказу Международной финансовой корпорации (International FinanceCorporation, член Группы Всемирного банка), при поддержке Государственного секретариата экономических отношений Швейцарии (SECO) и агентства SenterInternationaal Министерства экономики Нидерландов.

В опросе приняли участие высшие должностные лица 307 акционерных обществ, представляющих широкий спектр отраслей и действующих в четырех регионах России: Екатеринбурге и Свердловской области, Ростове-на-Дону и Ростовской области, Самаре и Самарской области, Санкт-Петербурге.

Уникальность исследования состоит в том, что оно сфокусировано на регионах и базируется на солидной и репрезентативной выборке.

Усредненные характеристики фирм-респондентов таковы: количество сотрудников -- 250, количество акционеров -- 255, объем продаж -- 1,1 млн долл.

В подавляющем большинстве случаев (75%) на вопросы анкет отвечали председатели советов директоров (наблюдательных советов), другие члены советов директоров, генеральные директора или их заместители.

Проведенный анализ позволил выявить наличие определенных общих закономерностей.

В целом к компаниям, добившимся определенных успехов с точки зрения практики корпоративного управления, относятся те, которые:

ь больше по величине оборота и чистой прибыли;

ь испытывают потребность в привлечении инвестиций;

ь проводят регулярные заседания совета директоров и правления;

ь обеспечивают обучение членов совета директоров.

На основании полученных данных было сделано несколько ключевых выводов, объединенных в четыре большие группы:

1. Приверженность компаний принципам надлежащего корпоративного управления;

2. Деятельность совета директоров и исполнительных органов;

3. Права акционеров;

4. Раскрытие информации и прозрачность.

Рассмотрим каждый из этих ключевых выводов

1. Приверженность принципам надлежащего корпоративного управления

К настоящему времени лишь немногие компании осуществили реальные изменения в сфере корпоративного управления (КУ), поэтому она нуждается в серьезном усовершенствовании. Только у 10% компаний состояние практики КУ можно оценить как «относительно хорошее», в то же время доля компаний с неудовлетворительной практикой КУ составляет 27% выборки.

Многие компании не знают о существовании Кодекса корпоративного поведения (далее -- Кодекс), который был разработан под эгидой Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ) и является основным российским стандартом корпоративного управления. Хотя Кодекс ориентирован на компании с числом акционеров более 1000 (это превышает средний показатель количества акционеров по выборке), он применим к компаниям любого масштаба. Только половина респондентов знают о существовании Кодекса, из них около одной трети (т.е. 17% от всей выборки) внедрили его рекомендации или намеревались сделать.

Многие компании планируют усовершенствовать свою практику КУ и хотели бы получить для этого помощь со стороны.

Более 50% опрошенных фирм намерены обратиться к услугам консультантов по КУ, а 38% респондентов предполагают организовать программы обучения членов советов директоров.

2. Деятельность совета директоров и исполнительных органов

Советы директоров (СД) выходят за рамки компетенции, предусмотренной российским законодательством.

Советы директоров некоторых компаний либо не осведомлены о пределах своих полномочий, либо сознательно игнорируют их. Так, каждый четвертый СД утверждает независимого аудитора компании, а в 18% фирм-респондентов советы директоров избирают членов СД и прекращают их полномочия.

Лишь немногие члены СД являются независимыми. Кроме того, вызывает озабоченность проблема защиты прав миноритарных акционеров. Только 28% опрошенных компаний имеют независимых членов в советах директоров. Лишь у 14% респондентов количество независимых директоров соответствует рекомендациям Кодекса.

В структуре советов директоров практически отсутствуют комитеты. Они организованы только в 3,3% компаний -- участников исследования. Комитеты по аудиту имеют 2% фирм-респондентов.

Ни в одной из фирм независимый директор не является председателем комитета по аудиту.

Почти все компании отвечают требованиям закона «Об акционерных обществах» в отношении минимального числа директоров. У 59% компаний в составе СД нет женщин. В среднем число членов СД составляет 6,8 человек, при этом лишь один из членов СД -- женщина.

Заседания СД проводятся достаточно регулярно. В среднем заседания советов директоров организуются 7,9 раз в год -- это чуть меньше, чем указано в Кодексе, который рекомендует проводить такие заседания каждые 6 недель (или около 8 раз в год).

Лишь немногие компании организуют обучение членов СД, очень редко обращаются они и к помощи независимых консультантов по вопросам корпоративного управления.

Только 5,6% респондентов проводили обучение членов СД в течение предыдущего года. Еще меньше компаний (3,9%) пользовались услугами консультационных фирм по вопросам КУ.

Вознаграждение членов СД находится на низком уровне и, вполне вероятно, несопоставимо с возлагаемой на них ответственностью. 70% компаний вообще не оплачивают работу директоров и не компенсируют им расходы, связанные с их деятельностью.

Средний размер вознаграждения члена СД составляет 550 долл. в год; в компаниях с числом акционеров 1000 и менее -- 475 долл., а в компаниях, насчитывающих свыше 1000 акционеров, -- 1200 долл. в год.

Корпоративный секретарь в компаниях, имеющих эту должность, как правило, совмещает свою основную работу с выполнением других функций.

47% респондентов указали, что у них введена должность корпоративного секретаря, главными обязанностями которого являются организация взаимодействия с акционерами и помощь в налаживании сотрудничества СД с другими органами управления компании.

В 87% таких компаний функции корпоративного секретаря совмещаются с исполнением других обязанностей.

Исполнительные органы (правление и генеральный директор).В большинстве компаний нет коллегиальных исполнительных органов. Кодекс рекомендует формирование коллегиального исполнительного органа -- правления, отвечающего за повседневную работу компании, однако такой орган имеется только у одной четверти фирм-респондентов.

В некоторых компаниях коллегиальные исполнительные органы выходят за рамки компетенции, предусмотренной российским законодательством.

Как и в случае с СД, коллегиальные исполнительные органы либо не вполне понимают, либо сознательно игнорируют пределы своих полномочий.

Так, 30% коллегиальных исполнительных органов принимают решения о проведении внеочередных аудитов, а 14% утверждают независимых аудиторов. Далее, 9% избирают руководителей высшего звена и членов правления и прекращают их полномочия; 5% избирают председателя правления и генерального директора и прекращают их полномочия; 4% избирают председателя и членов СД и прекращают их полномочия. Наконец, 2% коллегиальных исполнительных органов одобряют дополнительную эмиссию акций компании.

Заседания правления проводятся реже, чем рекомендовано Кодексом. Заседания коллегиального исполнительного органа проводятся в среднем один раз в месяц.

Только 3% компаний следуют рекомендациям Кодекса о проведении заседаний один раз в неделю. В то же время результаты исследования показывают: чем чаще проводятся заседания правления, тем выше рентабельность компаний.

3. Права акционеров

Во всех опрошенных компаниях проводятся годовые общие собрания акционеров в соответствии с требованиями закона «Об акционерных обществах».

Все фирмы-респонденты выполняют требования законодательства в отношении информационных каналов, используемых для извещения акционеров о проведении общего собрания.

Большинство участников исследования сообщают акционерам о проведении собрания должным образом. В то же время 3% компаний включают дополнительные вопросы в повестку дня собрания без надлежащего извещения акционеров.

В ряде компаний СД или коллегиальные исполнительные органы присвоили некоторые полномочия общего собрания. В 19% фирм общему собранию не предоставляется возможность одобрить рекомендацию совета директоров об утверждении независимого аудитора.

Хотя большинство респондентов извещают акционеров об итогах общего собрания, многие компании не предоставляют владельцам акций никакой информации по этому вопросу. О результатах общего собрания не сообщается акционерам 29% опрошенных компаний.

Многие фирмы не выполняют свои обязательства по выплате дивидендов по привилегированным акциям.

Почти 55% опрошенных компаний, имеющих привилегированные акции, не выплатили объявленных дивидендов в 2001 г. (число таких компаний оказалось на 7% больше, чем в 2000 г.).

Нередко выплата объявленных дивидендов осуществляется с опозданием или не происходит совсем.

Результаты исследования показывают, что в 2001 г. 35% компаний выплатили дивиденды после того, как истекли 60 дней со дня объявления о выплате. Кодекс же рекомендует производить выплату не позднее, чем через 60 дней после объявления. На момент проведения исследования 9% компаний не выплатили дивиденды, объявленные по результатам 2000 г.

4. Раскрытие информации и прозрачность

94% компаний не имеют внутренних документов о политике раскрытия информации.

Структура собственности до сих пор является хорошо охраняемым секретом. 92% компаний не раскрывают информацию о крупных акционерах.

Почти половина из этих фирм имеют акционеров, владеющих более чем 20-процентной долей уставного капитала, а 46% имеет акционеров, владеющих более чем 5% размещенных акций.

Почти все фирмы-респонденты предоставляют акционерам свою финансовую отчетность (этого не делают лишь 3% компаний).

В большинстве компаний практика аудита оставляет желать лучшего, а в некоторых фирмах аудит проводится крайне небрежно.

3% фирм-респондентов не проводят внешнего аудита финансовой отчетности. Внутренний аудит отсутствует в 19% компаний, имеющих ревизионные комиссии. 5% участников исследования не имеют ревизионной комиссии, предусмотренной законом «Обакционерных обществах».

Существующий у многих фирм-респондентов порядок утверждения внешнего аудитора вызывает серьезную озабоченность в отношении независимости последнего.

Согласно российскому законодательству утверждение внешнего аудитора является исключительной прерогативой акционеров.

На практике аудитора утверждают: в 27% компаний -- советы директоров, в 5% компаний -- исполнительные органы, в 3% компаний -- иные органы и лица.

Комитеты СД по аудиту организуются очень редко. Ни одна компания из представленных в выборке не имеет комитета по аудиту, целиком состоящего из независимых директоров.

Начинают распространяться международные стандарты финансовой отчетности (МСФО), и особенно это характерно для компаний, нуждающихся в привлечении финансовых ресурсов.

Отчетность в соответствии с МСФО в настоящее время готовят 18% опрошенных фирм, а 43% респондентов намерены внедрить МСФО в ближайшем будущем.

Таким образом, российским компаниям предстоит большая работа по повышению уровня корпоративного управления.

Те из них, которые сумеют добиться успехов в этой сфере, смогут повысить свою эффективность и инвестиционную привлекательность, снизить расходы на привлечение финансовых ресурсов, а в итоге получить серьезное конкурентное преимущество.

2.4 Правовое регулирование организационных форм корпоративных отношений в рамках одной организации

Одной из главных особенностей корпоративного права является его двойственность в природе. С одной стороны, сами участники корпоративных отношений регулируют на внутрикорпоративном уровне все правоотношения, складывающиеся в корпорациях.

С другой стороны, государственная власть регламентирует общий порядок корпоративных правоотношений, устанавливая на законодательном и подзаконном уровнях общие принципы и правила корпоративного поведения внутри организации, а также принципы взаимоотношений корпоративных организаций с органами государственной власти.

Наиболее важными проблемами правового регулирования организационных форм корпоративных отношений являются проблемы правового регулирования правоотношений, возникающих в отдельно взятой организации:

а) проблемы общего значения (терминология, создание, деятельность, реорганизация и ликвидация юридических лиц);

б) правоотношения между самими участниками внутри организации и между участниками внешних организаций, в том числе органами государственной власти;

в) правоотношения между участниками и самой организацией (в лице управленческого персонала), а также с третьими лицами - сторонними организациями, в том числе органами государственной власти;

г) правоотношения между данной организацией и третьими лицами, в том числе органами государственной власти;

д) специальные вопросы правового регулирования (вопросы правового регулирования выпуска и обращения ценных бумаг, бухгалтерского учета и налогообложения).

Современное корпоративное законодательство России далеко от совершенства: наличие явных противоречий, нестыковок, неточностей, обтекаемых, не всегда ясных понятий и формулировок, неиспользование реальных практических аспектов функционирования корпоративных отношений в деловой жизни и судебной практике являются характерными чертами современного российского общегражданского, и в частности корпоративного, законодательства РФ. В связи с этим особую актуальность приобретает необходимость проведения его серьезного анализа с целью дальнейшего реформирования и совершенствования.

Присутствие казуистических норм явно прослеживается в Законе о производственных кооперативах [18].

В частности, ст. 1 Закона о производственных кооперативах предусматривает: "учредительным документом кооператива может быть предусмотрено участие в его деятельности юридических лиц". Тогда как в п. 1 ст. 7 того же закона утверждается: "Членами кооператива могут быть... граждане Российской Федерации, достигшие возраста шестнадцати лет".

В данной связи представляется целесообразным детальное описание условий и порядка вступления в производственной кооператив юридических лиц. В п. 1 ст. 15 Закона о производственных кооперативах к исключительной компетенции общего собрания членов кооператива отнесено решение вопросов об участии кооператива в хозяйственных товариществах и обществах, а также о вступлении кооператива в союзы, ассоциации, но ничего не сказано об участии кооператива в других производственных кооперативах, хотя данный факт может иметь место, так как производственный кооператив является юридическим лицом, и членами кооператива, если это предусмотрено его учредительными документами, могут быть юридические лица.

Вместе с тем в Законе о производственных кооперативах полностью не урегулирован вопрос касательно дочерних и зависимых кооперативов. Поскольку членами производственного кооператива могут быть юридические лица, а сам производственный кооператив является юридическим лицом, то, следовательно, производственный кооператив может являться членом других производственных кооперативов, причем иметь в своей собственности паи, в том числе составляющие более 50% их паевого фонда. В данном случае такие кооперативы могут являться дочерними и/или зависимыми кооперативами.

Однако возможность создания производственных кооперативов в качестве дочерних и/или зависимых не предусмотрена ни в ГК РФ, ни в Законе о производственных кооперативах.

Вызывает интерес вопрос относительно норм, закрепленных в п. 2 ст. 69 ГК РФ: "лицо может быть участником только одного полного товарищества"; в п. 3 ст. 82 ГК РФ: "лицо может быть полным товарищем только в одном товариществе на вере", "участник полного товарищества не может быть полным товарищем в товариществе на вере", "полный товарищ в товариществе на вере не может быть участником полного товарищества".

По мнению автора, данные нормы противоречат п. 1 ст. 8, п. 1 ст. 34 Конституции РФ [1] (далее - Конституция) в отношении гарантии свободы занятия экономической и предпринимательской деятельностью; п. 1 ст. 30 Конституции в отношении гарантии права на объединение; п. 2 ст. 35 Конституции в отношении гарантии права "иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами".

Хотя формы полного товарищества и коммандитного товарищества в настоящее время практически не используются, представляется целесообразным принятие Закона о товариществах в целях упорядочения и детализации порядка регулирования создания, деятельности, реорганизации и ликвидации хозяйственных товариществ.

Законом об ООО в общем, виде освещен порядок образования и деятельности совета директоров.

В частности, согласно п. 2 ст. 32 Закона об ООО порядок образования, деятельности совета директоров, прекращения полномочий членов совета директоров и компетенция председателя совета директоров определяются уставом ООО.

Данная норма способна привести к многочисленным прецедентам, так как в уставе могут содержаться положения, не противоречащие законодательству РФ, но ущемляющие права участников. Например, уставом ООО может быть предусмотрено, что принятие решения советом директоров ООО об образовании исполнительного органа может обеспечиваться простым большинством голосов, а досрочное прекращение полномочий исполнительного органа - единогласно.

В результате "снять" с должности генерального директора по уважительным причинам (некомпетентность, нанесение убытков ООО и т.п.) будет довольно сложно.

С одной стороны, п. 2 ст. 32 Закона об ООО разрешает отнесение к компетенции наблюдательного совета досрочное прекращение полномочий исполнительного органа, с другой - пп. 4 п. 2 ст. 33 Закона об ООО относит данные действия к исключительной компетенции общего собрания участников ООО.

Данная норма дает возможность недобросовестным лицам проводить свою политику управления ООО и даже захвата власти в ООО. В связи с этим представляется целесообразным ввести в Закон об ООО изменения и дополнения в виде отдельных статей по аналогии с Законом об АО касательно общих вопросов о совете директоров, компетенции совета директоров (наблюдательного совета), избрания совета директоров (наблюдательного совета), председателя совета директоров (наблюдательного совета), заседания совета директоров (наблюдательного совета).

По аналогии со ст. 78, 79 Закона об АО целесообразно внесение дополнений в Закон об ООО в отношении вопросов, связанных со сделками. Вообще не оговорен в Законе об ООО вопрос об организации учета в ООО, документах ООО, информации ООО. В связи с этим представляется целесообразным по аналогии со ст. 88-93 Закона об АО ввести в Закон об ООО статьи касательно учета и отчетности, документов, информации об ООО. Также следует привести ст. 46 Закона об ООО в соответствие со ст. 78-80 Закона об АО в отношении крупных сделок.

Закон об ООО содержит косвенные ограничения по субъектному составу участников слияния и присоединения (по организационно-правовой форме участников данных видов реорганизации).

Статья 53 Закона об ООО содержит положения, согласно которым общее собрание участников каждого общества, участвующего в реорганизации в форме присоединения, принимает решение о такой реорганизации, об утверждении договора о присоединении, а общее собрание участников присоединяемого общества также принимает решение об утверждении передаточного акта. Аналогичные правила установлены в ст. 52 Закона об ООО применительно к слиянию.

Как видно из приведенной нормы, законодатель именует участников присоединения "обществами", тогда как согласно ст. 2 Закона об ООО под обществом следует понимать ООО. По смыслу Закона об ООО можно сделать вывод о том, что участниками реорганизации в форме слияния или присоединения могут быть лишь юридические лица тождественной организационно-правовой формы.

Кроме того, юридическим лицом (результатом слияния ООО) также может быть только соответствующее ООО, так как законодатель относит договор о слиянии обществ к учредительным документам создаваемого в результате слияния юридического лица и требует подписания договора всеми участниками общества (п. 3 ст. 52 Закона об ООО).

Аналогичная ситуация складывается и с процедурами реорганизации - разделением и выделением (п. 1 ст. 54 Закона об ООО).

Общество с дополнительной ответственностью (ОДО) является, по сути, разновидностью ООО, в связи с чем п. 3 ст. 95 ГК РФ предусматривает, что к ОДО применяются правила ГК РФ об ООО. Вместе с тем п. 1 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 90/14 [72] устанавливает, что к ОДО соответственно применяются нормы Закона об ООО, если иное не предусмотрено специальными правилами, установленными для ОДО.

Особого внимания заслуживает современное российское акционерное законодательство после существенных изменений и дополнений, принятых 7 августа 2001 г.

Одним из наиболее спорных вопросов акционерного законодательства РФ является вопрос о праве доступа акционеров к бухгалтерским документам АО.

Проблема в данном случае возникает из-за того, что ГК РФ, установивший общие положения о хозяйственных обществах и товариществах, разрешает их участникам (в том числе акционерам) получать информацию о деятельности общества или товарищества, знакомиться с его бухгалтерскими книгами и иной документацией (п. 1 ст. 67). Однако Закон об АО прямо запрещает предоставлять акционерам документы бухгалтерского учета (п. 1 ст. 91, хотя в новой редакции Закона об АО от 7 августа 2001 г. доступ к документам АО, предусмотренным в ст. 89, разрешен акционерам, владеющим в совокупности 25% голосующих акций АО.