Жизнь и творчество Н.И. Пирогова

Основатель русской научной военной медицины, гениальный хирург и анатом Николай Иванович Пирогов. Детство, юношество, студенческие годы. Молодой профессор. Крымская война. Педагогическая деятельность. Военно-медицинская доктрина Пирогова и современность.

Рубрика Медицина
Вид реферат
Язык русский
Дата добавления 19.12.2007
Размер файла 191,8 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

В другом письме Пирогов разъясняет, по-чему он указал продолжительный срок для осмотра всех медицинских факультетов. «На-учная и добросовестная оценка не может быть сделана при одном беглом осмотре; если бы требовался один общий обзор, то я мог бы на-писать доклад тотчас же и не осматривая, так как в общих чертах недостатки наших ме-дицинских факультетов мне давно известны» (письмо от 12 декабря 1865 года).

Пока Головнин выяснял подробности и пре-одолевал противодействие Александра ІІ, про-изошло событие 4 (16) апреля 1866 года.

После выстрела Каракозова царь уволил либеральствующего Головкина с поста мини-стра, заменив его ставленником крепостни-ков-- графом Д. А. Толстым. Новый министр после доклада царю поручил сообщить Пиро-гову, что он по «высочайшему повелению» освобождён от возложенных на него «пору-чений».

Николай Иванович получил это извещение в Вишне. Там он и остался, вернувшись к сель-скохозяйственным занятиям и деревенской врачебной практике. Пытался учить крестьян-ских детей грамоте, но встретил препятствия со стороны полиции и духовенства.

Домашние Пирогова старались оградить его покой от наплыва бесплатных пациентов. Заметив это, Николай Иванович стал давать советы тем, кто подходил к нему во время про-гулок с жалобами на мелкие недуги. Выходя из дому, он запасался бланками для рецептов.

Николай Иванович сам дал интересное опи-сание своей медицинской деятельности в Вишне. Оно /"составлено, как всё, что писал Пирогов, без прикрас и утайки. Он пишет, что «самые счастливые результаты получил из практики» в своей деревне; «из 200 значитель-ных операций (ампутаций, резекций, литото-мий и пр.)» он в полтора года не наблюдал «ни одного случая травматической рожи, гной-ных затеков и гнойного заражения», несмотря на то, что лечение после своих операций он предоставлял одним только силам натуры, раны перевязывались или самим больным или фельдшером, не имевшим почти никакого опыта в хирургической практике. Больные сами присматривали за собою. Ампутирован-ные на нижних конечностях сами держали раненую ногу при перевязках раны, очищали и обмывали ее водой. Между тем именно у них результат превзошел все ожидания Пирогова.

Говоря об условиях счастливого исхода большинства, почти всех, случаев своей дере-венской хирургической практики. Пирогов пишет: «Я не могу счастливый результат объяснить иначе, как тем, что мои оперирован-ные в деревне не лежали в одном и том же пространстве, а каждый отдельно, хотя и вместе с здоровыми». И при этом «не встреча-лось ни одного случая заражения жителей».

По поводу рассказа Николая Ивановича о его деревенской практике проф. В. А. Оппель пишет: «В условиях деревенской практики Пирогов, по тогдашним взглядам, делал уди-вительные вещи... Вооружённый всеми знани-ями науки, изумительный хирург-техник, он явился в хирургическую пустыню, как волшеб-ник, и творил чудеса».

Придворные друзья и поклонники Пирогова принимали меры к возвращению его на госу-дарственную службу. Старый приятель Нико-лая Ивановича, лейб-медик царя Ф. Я. Кар -рель, пытался в 1868 году устроить для него какое-то высокое назначение по военно-меди-цинскому ведомству.

Из письма Николая Ивановича к Каррелю можно заключить, что ему не хотелось снова стать в зависимость от царской бюрократии. «Только одно требование отечества, если бы ему встретилась необходимость в моей слу-жебной деятельности, найдёт меня всегда го-

153товым на безусловное и положительное да, а покуда я не столько нужен ему, сколько себе и окружающей меня скромной среде» (письмо от 4 июля 1868 года).

Нажим на Пирогова продолжался. Это видно из других его писем к Каррелю, где он ссылается на «горький опыт» предшествую-щей службы. Нажим был безуспешен.

Но вот отечество потребовало, и Николай Иванович показал, что он «готов на безуслов-ное» служение родине. Началась франко-прус-ская война 1870 года. Тогда только что от-крыло свои действия Российское общество попечения о больных и раненых воинах (с 1879 года -- общество Красного Креста). Военно-медицинское ведомство хотело исполь-зовать опыт войны для обслуживания нашей армии. Запросили Пирогова, как это осуще-ствить, и предложили ему поехать на театр войны. Николай Иванович согласился и за-явил, что поедет на свой счёт. По его «глубо-кому убеждению, каждый филантроп обязан служить обществу безвозмездно». Таким об-разом он надеется «принести пользу и нашей военной медицине и делу высокого человеко-любия» (письмо обществу от 19/31 августа 1870 года).

Поездка по местам сражений во Франции и Германии продолжалась пять недель. Николай Иванович осмотрел до семидесяти лазаретов -- в Саарбрюкене, Ремильи, Понт-а-Муасане, Корни, Горзе, Нанси, Страсбурге, Карлсруэ, Швецингене, Мангейме, Гейдельберге, Штут-гарте, Дармштадте и Лейпциге -- с несколь-кими тысячами раненых.

В письме к жене о? 4 (16) октября из Карл-сруэ (семейный архив) Николай Иванович со-общает об условиях, в которых ему пришлось действовать: «Наконец, после разных мытарств приехали сего дня из Франции в Карлсруэ, объехав госпитали Лотарингии и Эльзаса. Приходилось ездить в 3 классе и в телегах, где нет правильных поездов. Сегодня утром выехали из Страсбурга, местами сильно разрушенного».

Вернувшись в, Россию, Николай Иванович сделал 19 (31) октября в заседании правления Общества попечения о больных и раненых воинах доклад о результатах своей поездки. Здесь имеется заявление Пирогова о наруше-нии немцами в самом начале деятельности Красного Креста Женевской конвенции о международной солидарности в области лече-ния жертв войны.

Любопытны замечания Пирогова об отноше-нии немецкой военно-медицинской админи-страции к раненым. Знаменитые немецкие профессора-хирурги рассказывали Николаю Ивановичу, что раненые оставались по двое суток без врачебной помощи. «Распростра-няться о причинах этого не стану,-- говорит Пирогов.-- Замечу только мимоходом, что одна из причин такого неустройства кроется в организации медицинской военной части в Пруссии». Немецкий военно-санитарный закон, по наблюдениям Николая Ивановича, разви-вает во врачах «особенный дух»: они стре-мятся получать знаки отличия и пр., оставляя без внимания те пункты, где их деятельность была бы несравненно полезнее. «Мне кажется,что это и есть отчасти причина,- почему на перевязочных пунктах, при значительном скоп-лении раненых, оказывался, по крайней мере в первые дни, большой недостаток во врачах. Что касается до раненых на поле сражения, то первичные значительные оперативные посо-бия оказывались в весьма малом количестве в немецких войсках».

Высказывая свои соображения об устрой-стве медицинской части во время войны, го-воря о способах лечения, их целесообразности или непригодности, Николай Иванович не оставляет без внимания ни одной подробности, которая может облегчить участь раненого защитника родины.

В этой войне, как и в прежних, Пирогов внимательно присматривался к характеру ра-нений в зависимости от типа оружия, тща-тельно изучал действия различных огнестрель-ных снарядов, делал выводы о приёмах лечения.

Настоятельно указывает Николай Иванович на необходимость готовиться к войне заблаго-временно.. Общество попечения «могло бы ока-зать полезную помощь в будущих войнах под-готовлением организованных местных госпита-лей, устроенных так, чтобы их можно было переносить с места на место».

В этом смысле Николай Иванович высказы-вался несколько раз в расширенных заседа-ниях правления Общества: «Одна из самых важных и трудных задач, которую Обществу предстоит разрешить,-- это устройство поме-щений для раненых и больных в военное время... Вот занятие, которому следовало бы посвятить себя Обществу в мирное время». Во всех протоколах заседаний Общества при-водятся его указания об организации дела для обеспечения защитников отечества надле-жащей помощью.

В упомянутом выше докладе Пирогов гово-рит о грубом отношении прусских военных властей к прибывшим из-за границы врачам, в том числе и русским, оказывавшим помощь немецким воинам. Прусская администрация вызывала столкновения, отражавшиеся на больных и оскорблявшие врачей, действовав-ших «с таким самоотвержением». Кроме того, при оплате труда русских врачей в немецких госпиталях их старались обсчитать.

Наблюдения над военно-полевой медициной в 1870 году Пирогов изложил также в издан-ной Обществом попечения о больных и ране-ных воинах книге. Конечно, в это издание руководители Общества, находившегося под покровительством жены царя, немецкой прин-цессы, не допустили неблагоприятных для немецкой администрации отзывов Николая Ивановича. Пирогов вынужден был согла-ситься на такую расправу с его трудом, так как хотел, чтобы его медицинские советы могли быть использованы всеми военными врачами. А доклад его был напечатан в мало-доступном широким медицинским кругам «Вестнике» Общества.

Говоря о деятельности частных комитетов помощи в эту войну, Николай Иванович с гор-достью пишет: «Россия может про себя ска-зать, что она прежде всех опытом доказала пользу и необходимость организации частной помощи во время войны».

Пирогов снова занимался в Вишне своим садом и парниками, лечил в глиняных мазан-ках ближних и дальних крестьян и мещан, выезжал на консультации. Иногда какое-нибудь земство запрашивало его мнение об устройстве медицинской сети в губернии (Пермское, в 1872 году), о борьбе с дифтеритом (Полтавское, в 1880 году). Николай Иванович посылал в ответ подробные указания. В них изложены взгляды гениального учёного на организацию лечебного дела для народа.

Пермскому земству Пирогов предложил «сосредоточить деятельность преимущественно на 3 главные предмета: 1) на оспопрививание, 2) на искоренение сифилиса и 3) на учрежде-ние санитарной комиссии». Медицина на местах может принести действительную пользу населению «сосредоточением наличных сил и средств на самые вопиющие недостатки... Эта помощь в будущем даст самые очевидные результаты». Необходимо разъяснить населению сущность принимаемых мер: «массу можно вывести из равнодушия только тогда, когда убедишь её в чём-нибудь наглядно».

С точки зрения предупреждения болезней, Пирогову представляется очень полезным учреждение санитарных комиссий. Необходимо также организовать медико-топографические описания населённых мест, обследовать их в санитарном отношении.

По вопросу о борьбе с дифтеритом Пирогов прислал Полтавскому земству записку, в кото-рой сообщает: «В борьбе с самою заразою и её местными причинами, или общими повет-риями... весь успех здесь зависит от правиль-ного и трезвого понимания сути дела со сто-роны общей и врачебной администрации. К сожалению, это случается редко в самом начале эпидемий, а плохо понятая суть в на-чале всегда влечёт за собою неправильные и недостаточные распоряжения, впоследствии уже непоправимые».

Сидя в деревне, Пирогов внимательно сле-дил за развитием науки и деятельностью оте-чественных учёных учреждений. В одном из январских номеров «Петербургских ведомо-стей» Николай Иванович прочитал отчёт о тор-жественном акте. Медико-хирургической ака-демии. В речи на этом заседании, 9 января 1872 года, учёный секретарь академии, между прочим, сказал: «Еще в очень недавнее время в России медицинской науки не существовало; мы пользовались готовыми плодами, созрев-шими на дереве западной науки; только каких-нибудь 12--15 лет пробудилось у нас сознание необходимости пересадить на родную почву ростки науки».

Этот нигилизм и низкопоклонство перед Западом возмутили Николая Ивановича. Он выступил в печати с большой полемической статьёй в защиту отечественной науки. «Когда дело дошло до отрицания,-- пишет Пирогов,-- то всё отживающее поколение, к которому принадлежу и я, имеет право спросить: кто и как, кроме нас самих может знать о том со-знании, которое одушевляло и укрепляло нас в борьбе с окружавшим нас равнодушием и невежеством?»

Огульное отрицание связи настоящего с про-шедшим, допущенное учёным секретарём, опе-чалило «искренних друзей науки в России». «Занимаясь более или менее самостоятельно медициной с 1828 года», Пирогов смело может «утверждать, что научное направление в изу-чении этой науки в России, несмотря на неиз-бежные колебания в прогрессе, в целом шло и идёт вперёд».

По поводу заявления секретаря, что старое здание анатомического института было «гнез-дом миазм», Николай Иванович пишет: «В него была переведена секционная госпиталя из ста-рой бани, и в них-то, т. е. в гнезде и в бане, было сделано в течение 15 лет до 6 000 вскры-тий. Но как бы плохо ни было наше здание, мы всё-таки из всех сил заботились дать изу-чению медицины в академии анатомо-фиэиоло-гическое направление... В первый раз в акаде-мии открыты были демонстративные лекции хирургической и патологической анатомии; каждая значительная операция в госпитале демонстрировалась прежде на трупе, или же объяснялось положение частей на свежа-изготовленных препаратах... В «гнезде миазм» также явились в первый раз на свет скульптур-ная анатомия и послойное исследование поло-жения частей на замороженных трупах, пере-шедшие от нас и на запад».

Манифест о русско-турецкой войне 1877-- 1878 годов был опубликован 12 (24) апреля 1877 года. Но еще в январе съехались в Кишинёв будущие руководители боевых операций и видные деятели военной меди-цины.

Вскоре знания и таланты Пирогова снова понадобились отечеству. Его просили отпра-виться на театр войны для осмотра госпиталей и ознакомления с постановкой военно-санитар-ного дела.

В октябре Николай Иванович приехал в ставку и сразу вошёл в работу. Он нашёл, что эвакуация прифронтовых лечебных учрежде-ний производится неправильно. Больные и ра-неные, которые могли скоро вернуться в строй, увозились в отдалённейшие местности.

С. П. Боткин был на театре войны с Алек-сандром И, как его лейб-медик. В письмах к жене он сообщал о встречах с Николаем Ива-новичем в Болгарии. «Видим толпу врачей,-- писал Боткин 13 (25) октября,-- и я узнаю ста-рика Пирогова. Поцеловались мы с ним... Старик держал себя умно, скромно и не без так-та; мне показалось, что он за это время сильно постарел; впрочем, может быть, и устал». Результатом поездки Н. И. Пирогова на театр войны 1877--1878 годов явился его новый классический труд «Военно-врачебное дело», который во многом сохранил своё зна-чение до нашего времени. Особенно интересна пятая глава второго тома этого труда. Её содержание определяется подзаголовками, ко-торые приведу полностью: «Оказание помощи на перевязочных. Оценка способа Листера на перевязочном пункте. Подготовка раненых к транспорту. Гипсовые повязки глухие, оконные и съёмные. Оказание помощи раненым в транс-порте и в передовых госпиталях. Лечение огнестрельных переломов бедра и ран колена. Соединение способа Листера с гипсовою повязкою. Гипсовая повязка и вытяжение. Кро-вотечение и перевязка больших артерий. Пере-вязка ран после вторичных операций. Подкож-ное впрыскивание, переливание крови и другие особенности лечения».

Вот что пишет Пирогов о методах лечения в военно-полевых госпиталях. «Ни на один способ лечения огнестрельных переломов бедра мы не должны исключительно полагаться; но и ни одного не должно упускать из вида... Убеждённый именно в необходимости соедине-ния различных способов при лечении перело-мов бедра и ран колена (как и вообще всех повреждений суставов), я и забочусь, главным образом, при постели больного о своевремен-ном и вместе одновременном приспособлении разных способов лечения... Не нужно только пренебрегать ни одним признаком».

Известно,какое большое значение приобрело за последние пятнадцать -- двадцать лет перели-вание крови при лечении многих болезней/ особенно при лечений раненых воинов. В на-шей стране это дело широко поставлено в практическом отношении и очень высоко в научном. На международных конгрессах по вопросам трансфузии (например, в Риме в 1935 году) признана первенствующая роль советских учёных в разработке и усовершен-ствовании метода переливания крови -- тех-ника, хранение, транспорт по воздуху и т.п.

Трансфузия вошла в медицинскую практику как один из основных лечебных методов только в начале текущего столетия. Во вре-мена Пирогова к этому делу подходили ощупью. Успешный исход переливания крови был явлением чисто случайным. Применялось оно редко -- в самых безнадёжных случаях, когда больной всё равно считался обре-чённым.

Николай Иванович внимательно следил за опытами зарубежных врачей, сам применял трансфузию. Впервые встречается у него высказывание по вопросу о переливании крови в 1847 году. В заявлении Медицинскому совету от 1 апреля об открытом им новом способе анестезии, который «изменяет весь ход дела», Николай Иванович пишет о приборе, которым можно пользоваться при его способе: «снаряд, употребляемый мною для трансфузии крови».

В «Началах общей военно-полевой хирур-гии» (1865--1866 годы) Пирогов останавли-вается на лечении переливанием крови в связи с несколькими опытами. Приведя примеры неудачных трансфузий, Николай Иванович подчёркивает, что здоровье раненых улучши-лось после переливания крови, что смертные случаи после трансфузии имели место в «отчаянных случаях».

В дополнениях к «Началам» Пирогов пишет: «замечу, что ни в американской, ни в гол-штинской войне ни разу еще не было испытано переливание крови (курсив Пирогова) в пиэ-миях, следующих за травматическими крово-течениями, и в истощениях... Тем не менее недавние опыты... над животными доказы-вают, что переливанием крови в истощениях можно бы ещё было поддерживать жизнь... Можно принять, что переливание... предотвра-щает смерть. Самая же операция... безопасна».

В пятой главе второго тома «Военно-врачеб-ного дела» Николай Иванович подробно оста-навливается на опытах профессора С. П. Колом-нина, который во время войны 1877--1878 го-дов «прибегал несколько раз к переливанию крови в случаях отчаянного анемического истощения... непосредственно за ампутацией... Хотя из четырёх ампутированных, при перели-вании крови, ни один не остался в живых», но умерли они вследствие других причин. Один оправился именно благодаря переливанию крови, но умер «через месяц вследствие хро-нической септикемии».

Был ещё такой случай. «Раненный пулей в плечо, потерявший много крови... ослабел... до того, что считался безнадёжным. Ему сде-лана была трансфузия». Пирогов видел его в Ясском госпитале в сентябре 1877 года «уже с зажившими ранами, а через шесть недель... он отправлен выздоровевшим».

Из заключительного замечания Николая, Ивановича видно, что он относился к перели-ванию крови положительно, «Артериальная трансфузия в госпитальной практике тем без-опаснее венозной, что она не располагает к развитию пиэмий... Во всех случаях пере-ливания ни разу не было замечено особенных явлений со стороны сердца и лёгкого».

В заключительной с границе «Военно-врачеб-ного дела» Николай Иванович пишет: «Поле-вая хирургия в настоящее время стоит на рас-путьи. С одной стороны ей предстоит... огра-ничить ещё более первичные операции и куль-тивировать выжидательно-сберегательный спо-соб лечения с его следствиями -- вторичными операциями. С другой стороны для полевой хирургии открывается обширное поле самой энергической деятельности на перевязочном пункте... применение антисептического спо-соба в самом строгом значении слова. Выби-рать золотую середину... невозможно... Нельзя быть наполовину антисептиком. Чтобы достиг-нуть безупречного результата, надо и без-упречно действовать с момента нанесения раны... Стремление науки по этим двум... на-правлениям неизбежно и неотразимо».

О жизненности двух основных трудов Н. И. Пирогова в области военной меди-цины -- «Начала общей военно-полевой хирур-гии» и «Военно-врачебное дело и частная по-мощь на театре войны в Болгарии 1877-- 1878 гг.» -- писал во время Великой Отечест-венной войны один из самых авторитетных специалистов, Главный хирург Советской Ар-мии академик Н. Н. Бурденко: «Как эти книги ярки и интересны в настоящее время. Они, действительно, являются ценным вкладом в мировую сокровищницу медицинских трудов и вместе с тем гордостью нашей обществен-ности». В годы войны эти труды великого русского учёного приобрели особенно важное значение как живое руководство к действию. Военно-полевых хирургов они привлекали «бо-гатством идей, своими мыслями, точными опи-саниями болезненных форм, исключительным организационным опытом».

Жизнь Пирогова в Вишне шла налаженным порядком: лечение местных и приезжих боль-ных, уход за оранжереями и парниками, вы-езды на консультацию. Оставалось время и для воспоминаний, для выяснения своего ум-ственного и нравственного развития, для раз-мышлений о сущности, жизни. 5 ноября 1879 года Николай Иванович завёл «Дневник старого врача», писанный исключительно для самого себя, но не без задней мысли, что мо-жет быть когда-нибудь прочтёт и кто другой. Название «Дневнику» дано было старое, знако-мое читателю шестидесятых годов, популяр-ное в либеральных кругах -- «Вопросы ЖИЗНИ».

И содержание «Дневника» сходно с прослав-ленным трактатом о воспитании. Та же откро-венность суждений, смелость мысли, острота постановки вопросов. Наряду с этим -- преж-ние мистические рассуждения о сущности бы-тия и назначении человека. Но теперь этот элемент усилился по многим причинам.

Трактат о воспитании писался в пору кипу-чей личной деятельности Пирогова. Эта дея-тельность была тесно переплетена с бурлящей жизнью страны на переходе от феодально-крепостнического к буржуазно-капиталистиче-скому строю. Некогда было заниматься при-мирением противоречий между материалисти-ческим мышлением учёного-естествоиспытателя и тысячелетним традиционным воззрением обывателя на природу и окружающий мир.

«Вопросы жизни» пятидесятых годов были опубликованы в момент высокого подъёма общественного самосознания, среди половодья русского возрождения. «Дневник старого врача» зародился в период упадка обществен-ного настроения. Интеллигенция испугалась грохота рушившихся устоев. Её возмущала жестокость злобного, старого в борьбе с новым, стремящимся в жизнь. Но вызывал также тре-вогу выход на арену истории трудовой массы, растущей численно, находящей идейных вож-дей. Часть интеллигенции искала отдыха в робком отгораживании от реальной действи-тельности, в создании анемичных планов все-общего примирения.

Всё это отразилось в автобиографии вели-кого учёного. Оно сильно проявилось в фило-софских размышлениях и социальных выска-зываниях Николая Ивановича. Имея в виду ознакомить будущего читателя со своим внут-ренним миром, с развитием своего сознания и «сменой своих мировоззрений», он старался избежать «тщеславия, рисовки и оригинальни-чанья». Но как только ему казалось, что он «схватил красную нить своего настоящего (по времени) мировоззрения», она терялась «в пу-танице переплетённых между собою сомнений и противоречий».

Поэтому в философской части «Дневника старого врача» много рассуждений о «беспре-дельном и вечном разуме, управляющем океа-ном жизни», о «силе жизни», которая «при-способила все механические и химические про-цессы к известным целям бытия», о «мистич-ности глаз всех животных, плотоядных и тра-воядных», о том, что «истинно-верующему нет дела до результатов положительного знания».

Наряду с признанием гениальности Дарвина и его теории Пирогов заявляет, что не может «услышать без отвращения и перенести «и ма-лейшего намека об отсутствии творческого плана и творческой целесообразности в мироздании».

Пирогов в молодости был материалистом, но в дальнейшем великий ученый в своих рассуждениях о вере солидаризировался с наиболее реакционными дворянски-помещичьими кругами, поэтому он считал причиной образо-вания видов божественное начало. Этим путем гениальный анатом дошел до таких записей в «Дневнике» за январь 1881 года: «Я за предопределение. По-моему, все, что случается, должно было случиться и не быть не могло»; «веру я считаю такою психическою способностью человека, которая более всех других отличает его от животных; сомнение--вот начало знания; безусловное доверие к избран-ному идеалу-- вот начало веры; нет нужды, если он будет абсурдом»; «истинно-верую-щему нет дела до результатов положитель-ного знания». 'Заявив далее, что «в самых тайниках человеческой души рано или поздно. но неминуемо должен был развиться и, нако-нец, притти осуществленный идеал богочело-века», Пирогов через утверждение, что «всеобъемлющая любовь и благодать святого духа -- самые существенные элементы идеала веры христовой», подходит к подробному рас-сказу о своем детстве. Эти любопытные, очень ценные с фактической стороны, воспоминания Николая Ивановича прерываются известием об убийстве Александра II, так сильно «потряс-шем» автора «Дневника», что он стал писать о «гнусной шайке злоумышленников, о крамольниках и пропагандистах».

Подобные откровения примирили с Пироговьм, после его смерти, реакционеров всех цветов и оттенков. Стараясь использовать для своей тёмной пропаганды мистические рассуждения одряхлевшего учёного, они усердно ре-кламировали эту сторону содержания «Днев-ника старого врача», умалчивая о положитель-ных сторонах исповеди великого человека. Десятками статей и брошюр они засорили ог-ромную литературу исследований о научных трудах Пирогова, многочисленных воспомина-ний о его плодотворной общественно-меди-цинской и педагогической деятельности.

После «Военно-врачебного дела» вышло из печати при жизни Пирогова новое издание его «Хирургической анатомии артериальных ство-лов и фасций». Это классическое произведение переиздавалось несколько раз. В 1880 году профессор хирургии Медико-хирургической академии С. П. Коломнин обратился к Пирогову с предложением выпустить новое изда-ние его знаменитого труда. Николай Ивано-вич согласился, потребовав, чтобы авторский гонорар за книгу поступил в пользу нужда-ющихся студентов Медико-хирургической ака-демии.

В 1880 году газеты обошло известие о пред. стоящем пятидесятилетнем юбилее научной де-ятельности Николая Ивановича. Врачебная об-щественность решила отпраздновать это собы-тие,

Установили точную дату юбилея. Торжество было назначено на май 1881 года в Москве, где родился Пирогов. От медицинского фа-культета, где Николай Иванович получил пер-воначальное образование, приезжал в Вишню в марте профессор Н. В. Склифосовский. Он пригласил Николая Ивановича на юбилейное торжество от имени Московского универси-тета и московского городского управления.

В воспоминаниях об этой поездке Н. В. Скли-фосовский писал, что Москва не хотела ни-кому уступить чествования Пирогова: «Он ей принадлежал и по рождению, и по образова-нию, наконец, по тем особенностям его вели-кого и могучего духа, в которых сказывался в нём воистину русский человек». Целый день провел Склифосовский в Вишне. Беседовали о биологии, физиологии, хирургии, о других на-учных вопросах, о событиях общественной жизни. Николай Иванович проявил при этом «необычайную свежесть блестящего и острого ума, почти юношескую бодрость духа». Была «увлекательна его объективная критика и тро-гала искренняя сердечность».

В дни юбилея все выходившие в России пе-чатные издания, частные и официальные, спе-циальные и общие, уделяли много места статьям о Пирогове. В печати появились об-щие характеристики его, воспоминания об от-дельных моментах его жизни, воспроизводи-лись портреты, печатались тексты поднесённых ему адресов, сообщалось о стипендиях, учреж-давшихся учёными обществами и отдельными лицами. Все европейские учёные общества и университеты прислали юбиляру адреса и дип-ломы на звание почётного доктора.

Родной город Николая Ивановича поднёс ему звание почётного гражданина Москвы. Большинство русских университетов давно из-брали его почётным членом. Академия наук ещё в 1846 году почтила Николая Ивановича званием члена-корреспондента, тогда еще ка-федры медицинских наук для действительного члена академии в ней не было.

В день приезда в Москву, при встрече на вокзале, Николай Иванович произнёс неболь-шую речь. Этот день напомнил ему «дорогое, отдалённое время», когда по возвращении из-за границы он «мечтал служить России» в своём родном городе. Но московская ка-федра была занята другим лицом. Пирогов «сделался бездомным скитальцем и, хотя не жил в Москве, но сердце всегда стремилось к ней».

На торжественном обеде в университете Ни-колай Иванович произнёс большую речь, в ко-торой вспоминал годы своего студенчества. «Но не подумайте, -- говорил он, -- что я, по обычаю старых людей, намерен восхвалять перед вами прошлое и отдавать ему преиму-щество перед настоящим. Нет, напротив, склад моего ума не позволяет мне смотреть на пред-меты и события с односторонней и личной точки ярения. Относясь более объективно к про-шлому и к настоящему, я не могу не отдать предпочтения последнему... Вы видите перед собою человека прошлого времени, стоящего в дверях вечности, который смело вас одуше-вляет надеждою и провозглашает благоден-ствие будущему».

Заключительный день юбилейного торжества был омрачен усилением предсмертной болезни Николая Ивановича. Потеряв за год до того последний коренной зуб правой верхней че-люсти, он отказывался вставить искусственные зубы. На месте выпавших зубов стала разви-ваться язва, которую Пирогов заметил в начале юбилейного года, но не придал ей тогда особенного значения. В Москве было устроено совещание крупнейших отечественных хирур-гов. Они признали злокачественность новообразования и предлагали немедленно удалить последнее. Тогда они считали это своевремен-ным, высказывая уверенность в успешном ис-ходе операции.

Жена Пирогова возражала против этого. Она решила обратиться за советом к зарубежному специалисту. Прямо с юбилейного праздника увезли Пирогова в Вену -- к знаменитому хирургу Бильроту. Последний спокойно и уверенно сказал, что болезнь не серьёзная, скоро пройдёт без хирургического вмешательства. После смерти Николая Ивановича Бильрот заявил в печати, что он сразу устано-вил характер болезни, но считал, что больной за 70 лет, с явными признаками начинавшегося маразма в теле и с катарактами на обоих гла-зах не перенесёт операции. Тем более, что и операция не помогла бы: болезнь была неизле-чима. Бильрот был уверен, что «в данном слу-чае он не получил бы благоприятного резуль-тата», но ему «хотелось изменить взгляд боль-ного на сущность» недуга и приободрить его. Весь обратный путь в деревню Пирогов про-вёл весело, в шутках и воспоминаниях молодости. «Из убитого и дряхлого,-- рассказывает его спутник доктор С. С. Шкляревский,-- он опять сделался бодрым и светлым». Но скоро истинный характер болезни выяснился и для самого Пирогова. «Он, очевидно, вполне знал своё безвыходное положение, -- писал Шкляревский,-- видеть Николая Ивановича, говорить с ним о роковой болезни его -- было чрезвычайно тяжело».

Несмотря на это, Александра Антоновна по-везла мужа летом 1881 года на одесский лиман, где он купался и был осаждаем много-численными бедными больными.

В одну из своих обычных прогулок в Вишне, в сентябре, Николай Иванович простудился и слёг. С этого времени началась для него борьба между жизнью и смертью. Но и теперь он продолжал вести свой «Дневник». В конце октября перо выпало из рук Пирогова. Он на-ходился в агонии до самой кончины, последо-вавшей в 8 часов 45 минут вечера 23 ноября (5 декабря) 1881 года.

Газеты и журналы, русские и зарубежные, снова печатали статьи, заметки, воспомина-ния, снимки, относящиеся к жизни и деятель-ности Пирогова. В Вишню прибыли депутаты, присылались венки. Вдова Николая Ивановича решила похоронить его тело в церкви, которую выстроила в Вишне. Был сооружён временный склеп, и в него опустили 24 января 1882 года (ст. стиля) гроб с телом Пирогова. Предварительно тело было набальзамировано доктором Д. И. Выводцевым. Оно сохранялось в гробу, под стеклянной крышкой, много деся-тилетий. По решению 1-го Всеукраинского съезда хирургов профессор хирургии Н. К. Лысенков совместно с комиссией врачей осмотрел останки Пирогова в октябре 1926 года. В опи-сании этого осмотра сообщается, что тело Пирогова в общем сохранено хорошо. Лицо его в гробу, под стеклом, имеет сходство с из-вестными портретами Николая Ивановича.

По Инициативе генерал-полковника медицинской службы Е. И. Смирнова, после войны в усадьбе Н. И. Пирогова Вишня, при селе Шереметка, Винницкой области, Украин-ской ССР, учреждён музей имени великого русского учёного -- основоположника военно-полевой хирургии. Усадьба была передана в ведение Главного военно-медицинского управления Вооруженных Сил СССР.

После смерти Пирогова было создано не-сколько учёных медицинских и педагогических обществ в столицах и в провинции его имени. В дореволюционное время в Петербурге, а в советскую эпоху -- в Ленинграде и Москве устраиваются ежегодно в ноябре торжествен-ные заседания. Такие же заседания устраи-ваются и в других городах СССР. В начале апреля 1948 года состоялось в Ленинграде тысячное заседание хирургического общества Пирогова, открывшего свою научную деятель-ность вскоре после кончины гениального учё-ного

Советский научный мир, весь советский на-род чтит память выдающегося деятеля нашей Родины, русского учёного. В период Великой Отечественной войны особенно выявилась жиз-ненность военно-медицинской доктрины Н. И. Пирогова. Подчёркивая глубокую веру Пирогова в силу и прогресс науки, в великую силу и. мощь нашего народа, академик Н. Н. Бурденко писал в дни войны, что совет-ская военно-полевая хирургия, использовавшая традиции, завещанные Николаем Ивановичем, доказала спою зрелость при обслуживании нашей родной доблестной и непобедимой Советской Армии. Тогдашний начальник Главного военно-санитарного управления армии генерал-полковник медицинской службы Е. И. Смир-нов писал в одной из своих руководящих статей:

«Наша Родина дала миру выдающихся лю-дей во всех областях человеческой деятель-ности, особенно в области военных наук, в об-ласти организации победы над врагом. Наша Родина дала миру Н. И. Пирогова, знание военно-медицинских трудов которого необходимо для каждого военного врача, чтобы с честью выполнить долг перед Родиной».

Советская научная общественность творчески разрабатывает наследие Пирогова в многочисленных монографиях и статьях.

Литература:

1.С.Л. Штрайх “Николай Иванович Пирогов”.


Подобные документы

  • Пирогов Николай Иванович как российский хирург, основоположник военно-полевой хирургии и анатомо-экспериментального направления в медицине. Участие в Севастопольской обороне, франко-прусской и русско-турецких войнах. Атлас "Топографическая анатомия".

    презентация [2,1 M], добавлен 27.01.2016

  • Краткая биографическая справка из жизни Н.И. Пирогова. Первое применение гипсовой повязки во время Крымской войны в 1855 году. Деятельность в русско-турецкой войне (1877-78 гг.). Вклад ученого в анатомию, топографическую анатомию и оперативную хирургию.

    презентация [12,4 M], добавлен 16.10.2011

  • Период обучения и начало научной деятельности Н.И. Пирогова, его вклад в развитие анатомии и хирургии. Врачебная и преподавательская работа ученого, создание наркоза и применение гипсовой повязки в военно-полевых условиях. Причины смерти великого хирурга.

    реферат [16,6 K], добавлен 03.04.2012

  • Пирогов Микола Іванович - хірург, анатом і педагог. Характер хірургічної, анатомічної та педагогічної діяльності. Зміст, спрямованість та особливості участі М.І. Пирогова у Кримській війні 1853–1856 рр. Новаторство у контексті воєнно-польової медицини.

    реферат [55,3 K], добавлен 19.04.2015

  • Ознакомление с биографией великого хирурга Н.И. Пирогова. "Ледяная анатомия" и "операция Пирогова". Проведение хирургических операций в полевых условиях войны на Кавказе и в Крыму; использование эфирного наркоза, крахмальных бинтов и гипсовой повязки.

    презентация [1,7 M], добавлен 29.10.2014

  • Биография Пирогова - выдающегося деятеля российской и мировой медицины, создателя топографической анатомии и экспериментального направления в хирургии. Научное обоснование проблемы обезболивания. Изобретение гипсовой повязки. Система сортировки больных.

    реферат [22,0 K], добавлен 10.11.2014

  • Страницы биографии Н.И. Пирогова - выдающегося представителя мировой медицинской науки и практики. Научные достижения в военно-полевой хирургии, анатомии, общей патологии. Деятельность в области просвещения. Значение его педагогического наследия.

    доклад [22,5 K], добавлен 29.10.2013

  • Биография Николая Ивановича Пирогова. Изучение анатомического строения сухожилия и процесса его сращения. Применение эфира для наркоза в полевых условиях. Вклад Н.И. Пирогова в развитие сестринского дела. Анатомо-экспериментальное направление в хирургии.

    реферат [20,3 K], добавлен 05.09.2013

  • Детство и юношество В. Снегирёва, школьные и студенческие годы. Его научно-преподавательская деятельность в Московском университете. Научные достижения и труды Снегирева как одного из основоположников гинекологии как научной дисциплины в России.

    презентация [1008,0 K], добавлен 11.11.2015

  • Задачи и цели изучения истории военной медицины и фармации в русской армии. Различия в понимании специфики военно-медицинской деятельности в дореволюционный и советский периоды. Этапы становления военной медицины и фармации в русской армии.

    курсовая работа [22,1 K], добавлен 04.06.2002

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.