Критериями роста цивилизации не являются ни ее экспансия, растущее завоевание человеческого окружения, ни покорение физического окружения, т.е. природной среды. Нет соответствия между технической вооруженностью общества, его успехами в покорении природы и социальными достижениями общества. Надлом и распад цивилизации не являются следствием действия внешних сил. Цивилизация погибает, как правило, от собственных рук. Ее надлом - результат утраты силы самодетерминации. С течением времени правящая элита превращается в замкнутую самовоспроизводящуюся касту. Ее состав ухудшается, и она начинает опираться уже не на творчество, а на материальные инструменты власти, и прежде всего на силу оружия. Происходит горизонтальный раскол общества на правящее меньшинство и внутренний пролетариат. "Раскол сам по себе есть продукт двух отрицательных движений, порождение злых страстей. Во-первых, правящее меньшинство, попирая все права и вопреки рассудку, пытается силой удержать господствующее положение и наследственные привилегии, которых оно уже недостойно. Пролетариат восстает против вопиющей несправедливости. Но движения пролетариата, кроме справедливого гнева, вдохновляются страхом и ненавистью, что приводит в свою очередь к насилию".121 В итоге такого противостояния правящее меньшинство создает универсальное государство, а внутренний пролетариат - вселенскую церковь. На границах цивилизации появляется внешний пролетариат, организующийся в мобильные военные отряды. В конце концов они могут разрушить своим напором цивилизацию, ослабленную внутренними противоречиями. Источник разложения цивилизации в том, что правящее меньшинство утрачивает творческие силы и энергию, а с ними и способность отвечать на исторический вызов. Вместе с тем оно не желает оставить поле битвы и всячески пресекает поползновения кого бы то ни было разделить с ним ответственность.

Тойнби намечает известную преемственность цивилизаций, образующих в некоторых случаях цепи цивилизаций. В этих цепях максимальное число сменяющих друг друга цивилизаций не превышает трех, а последним этапом является ныне существующая цивилизация. Греко-римский мир встраивается в две цепочки: минойская - эллинская - западная цивилизации, минойская - эллинская - православная цивилизации, Следует отметить еще одну цепочку - минойская - сирийская- исламская цивилизация. Дело в том, что взаимодействие и противостояние эллинской и сирийской цивилизаций сыграли очень важную роль в истории.

Согласно модели Тойнби можно выделить последовательные этапы развития греко-римской цивилизации.

Этап 1. Движение племен. Период между отцовской и сыновней цивилизациями заполняется движением племен. Постминойское движение племен началось вторжением варваров - ахейцев и им подобных - с европейских берегов Эгейского моря. Движение племен, уничтожившее минойскую и породившее эллинскую цивилизацию, происходило в XIV- XII вв. до н. э.

Этап 2. Генезис эллинской цивилизации. В местах, где среди осколков разрушенного минойского мира расселились ахейские и дорийские варвары, возникла эллинская цивилизация. Там, где среди минойцев расселились арамеи и семитские племена из Аравии, стала зарождаться сирийская цивилизация. Генезису эллинской цивилизации Тойнби отводит XI-IX вв. до н.э. В этот период на берегах Эгейского моря стали возникать города-государства.

Этап 3. Рост эллинской цивилизации. Этот этап Тойнби разделяет на два периода. В начале этого этапа греческие полисы столкнулись с демографической проблемой. В результате начался процесс, названный «великой греческой колонизацией». Этот процесс проходил с VIII по VI века до н.э. .Его окончание связано с ростом противодействия со стороны сирийской цивилизации и этрусков. Второй период этого этапа связан с Ответом греков на этот Вызов. В конце VI века до н.э. им удалось отразить натиск этрусков в Южной Италии. В начале V в. до н.э. им дважды удалось разгромить вторгнувшуюся в Грецию армию персов. Кроме того греки переориентировали свою экономику с экстенсивного на интенсивный путь развития. Растущие цивилизации обладают притягательностью для внешнего окружения. Грекам начинают подражать этруски, а вместе с ними и римляне.

Этап 4 Надлом эллинской цивилизации. Эскалация внутриэллинского конфликта приводит к Пелопоннесской войне (431-404 гг. до н.э). Ее окончание не приводит к долгому миру. Междоусобные войны продолжаются. К середине IV века до н.э. гегемоном становится Македония. Так и не объединив всю Грецию Александр Македонский совершает походы на Восток. В результате уничтожается империя Ахеменидов, а эллинская цивилизация продвигается до Индии. Происходит образование эллинистических государств. Греки на новых рубежах продолжают междоусобные войны. В западном Средиземноморье гегемоном становится Рим. Ему удается к середине III в. до н.э. объединить всю Италию, а затем и бросить вызов сирийской цивилизации в лице Карфагена. После уничтожения пунийцев римляне завоевывают Грецию. Вскоре начинаются гражданские войны в самом Риме, которые часто переносятся на территорию греческого полуострова. Параллельно римляне устраняют новый всплеск экспансии со стороны сирийской цивилизации в лице Митридата. Заканчивается этап созданием универсального эллинистического государства Августом в 31 году до н.э.

Этап 5. Распад эллинской цивилизации. К началу I века н.э. Римская Империя оформляет свою северную границу, за которой находятся варвары, по Рейну и Дунаю. Тем самым формируется внешний пролетариат эллинского общества. Само эллинское общество получает передышку от внутренних войн. Внутренний пролетариат создает христианскую религию. В III в. греко-римский мир переживает серьезный кризис. Императоры часто меняются. Варвары все чаще прорывают границу. Диоклетиан проводит реформу управления и организации обороны. При Константине христианство легализуется и создает церковную организацию. В 378 году происходит катастрофа под Адрианополем. Инициатива полностью переходит к варварам.

Этап 6. Период междуцарствия. Римская империя распадается на Западную и Восточную. Вторгающиеся варвары принимают христианство и образуют королевства на территории Западной империи. Последний император Запанной Римской империи лишается титула. Восточная империя сохраняется под властью императора. Окончательное складывание варварских королевств в Европе и переход варваров из арианства в католичество. Рождение Западноевропейской и Восточноевропейских христианских цивилизаций.

Нетрудно заметить четкость в характеристиках первых трёх этапов вместе с последним и размытость этапов надлома и разложения. Тут все свалено в одну кучу

- хорошее и плохое, взлеты и просчеты, достижения и поражения. С одной стороны, исходя из религиозных воззрений автора, ничего страшного нет. В конце жизненного пути цивилизации расцветает образованная в ней вселенская церковь. Именно она порождает в новых варварах духовность и цивилизованность. Но с другой стороны в Евангелии есть такие слова: «Давайте кесарю кесарево, а богу божье». В этом плане размещение факта создания универсального государства на границе этапов надлома и распада выглядит, мягко говоря, некрасиво. Тойнби не мог этого не заметить и несколько изменил схему. Он ввел понятие «Ритм Распада» (спад - оживление - спад…) и объединил этапы надлома и распада в один. При такой постановке вопроса весь период после надлома эллинского общества может быть представлен схемой трех с половиной тактного движения спадов и оживлений. Эта схема помещает создание универсального государства на гребне оживления. Причем долгого, длящегося два с половиной века.

По мнению Тойнби, выработка нужной реакции на вызов среды - это функция творческого меньшинства, которое выдвигает новые идеи, проводит их в жизнь, увлекает за собой остальных. Определяющую роль в историческом процессе Тойнби отводит выдающимся, творческим личностям. Личность такого рода встречается редко. Тойнби называет ее героем, ''сверхчеловеком'', сильной личностью. Таким образом, общество состоит из двух взаимодействующих частей: творческого меньшинства и пассивного большинства. Механизм их взаимодействия Тойнби называет мимезисом, т.е. социальным подражанием. Мимезис встречается как в примитивных обществах, так и в развитых цивилизациях, но он имеет противоположную направленность. В первобытном обществе объектом подражания является старшее поколение, обычаи, традиции, т.е. мимезис направлен в прошлое. В цивилизации объектом подражания являются творческие личности, поэтому мимезис обращен в будущее. Благодаря этому цивилизация динамично развивается. В период возникновения и расцвета цивилизации власть сосредоточена в руках людей, обладающих дарованиями и заслугами, а в силу этого и моральным авторитетом в обществе.

Рост цивилизаций - дело рук творческих личностей или творческих меньшинств. "...Творческие личности при любых условиях составляют в обществе меньшинство, но именно это меньшинство и вдыхает в социальную систему новую жизнь. В каждой растущей цивилизации, даже в периоды наиболее оживленного роста ее, огромные массы народа так и не выходят из состояния стагнации...".122 Рост цивилизации достигается в том случае, когда меньшинство или все общество в целом отвечает на вызов и при этом не просто отвечает, но одновременно порождает другой вызов, требующий в свою очередь нового ответа. Процесс роста не прекращается до тех пор, пока это повторяющееся движение утраты равновесия и восстановления его, перегрузки и нового нарушения сохраняет свою силу.

Тойнби замечает, что если в период расцвета цивилизации масса подражает элите, то в период надлома цивилизации они оказываются в разладе, общество утрачивает свое социальное единство. Творческое меньшинство уже теряет свое магическое влияние на массы. Но оно стремиться остаться у власти. Поэтому творческое меньшинство узурпирует власть. Оно превращается в замкнутую касту, опирающуюся уже не на свои дарования и авторитет, а на материальные инструменты власти, прежде всего силу оружия. Чтобы удержаться у власти, оно прибегает к силе, принуждению. Это приводит к тому, что значительная часть населения превращается в пролетариат, главным признаком которого Тойнби считает не бедность и низкое происхождение, а чувство неудовлетворенности. Эта часть общества заключает в себе деструктивное начало и способствует разрушению цивилизации.

Творческое меньшинство, стремясь предотвратить распад цивилизации, создает универсальное государство (империю, деспотию). Такое государство вступает в войны в целях расширения своего влияния. Завоевательные войны - это признак регресса, даже агонии цивилизации. Хотя такое универсальное государство его жители воспринимают как благо и желают сохранить такой порядок вечно. Стадия упадка, согласно Тойнби, состоит из надлома, разложения и гибели (распада). Между надломом и гибелью цивилизации нередко проходят столетия, а иногда и тысячелетия. Так, надлом древнеегипетской цивилизации произошел в XVI в. до н. э., а погибла она только в V в. н. э. Период между надломом и гибелью охватывает почти 2 тысячелетия ''окаменевшего существования'', ''жизни в смерти''. Но как бы долго это не продолжалось, большинство цивилизаций в конечном итоге исчезает, уступая место другим. Оценивая состояние современной западной цивилизации, Тойнби обнаруживает в ней симптомы кризиса, но надеется, что еще возможно ее спасение на путях возрождения духовности.

"...Одним из симптомов социального распада и причиной социального раскола является вырождение меньшинства, ранее способного руководить благодаря своим творческим потенциалам, но теперь сохраняющего власть лишь благодаря грубой силе. ...Отделение пролетариата - что в свою очередь является ответом на замыкание правящего меньшинства в узком, привилегированном кругу - совершается под руководством творческих личностей, сфера деятельности которых ограничивается организацией оппозиции властям. Таким образом, переход от социального роста к социальному распаду не сопровождается тотальным уничтожением творческой искры в душах индивидуумов. Творческие личности продолжают возникать. Однако теперь они вынуждены жить и действовать в обществе, которое, надломившись, оказалось разорванным на части. В распадающейся цивилизации Вызов-и-Ответ - все еще форма, отливающая действие, в котором имеет место тайна творчества... Но задача творческого лидера возникает уже в ином плане и имеет иную цель. В растущей цивилизации творец отвечает на вызов, играя роль завоевателя, всегда готового к победоносному ответу. В распадающейся цивилизации творец, приняв вызов, играет роль спасителя и помогает обществу ответить на вызов, с которым неспособно справиться правящее меньшинство, утратившее творческие возможности".123

Согласно логике Тойнби, особая роль в истории греческого мира принадлежит с одной стороны Солону, Клисфену, возможно, Писистрату, а с другой Ликургу.

Первые трое связаны с афинским Ответом -на Вызов демографической проблемы, а последний со спартанским. Оба Ответа отличались от общегреческого. Афинский вариант продлил период роста Эллады и сделал возможным ошеломляющий расцвет ее культуры, а спартанский оставил самих лакедемонян в ранге «задержанных цивилизаций». Правда, в защите эллинской цивилизации от персов роль и тех и других приблизительно одинакова.

Раз уж речь зашла о Клисфене, стоит упомянуть и о Сервии Туллии. Этот этрусский царь провел в Риме реформы, в чем-то схожие с реформами Клисфена. И сделал это раньше Клисфена. Эти реформы стали одной из причин, по которым Рим превратился в полис эллинского типа.

После надлома цивилизации роль личности нивелируется. Кто бы чего ни делал, распад цивилизации ему не остановить. Творческие личности из правящего меньшинства могут лишь три раза в течение всего времени после надлома добиться оживления. Самым значимым результатом этой деятельности становится универсальное государство. В греко-римской истории создателями универсального государства стали Цезарь и Август. Следующее оживление связано с именами Диоклетиана и Константина, которым удалось конструкцию Цезаря и Августа реанимировать.

По настоящему творческие личности, т.е личности способные совершить Уход-Возврат, в период распада рождаются в среде внутреннего пролетариата. Причем, к таковым можно отнести, только тех, кто создает новую религию и Вселенскую Церковь. Тойнби выделяет личность Павла Тирсийского (Апостол Павел). Это был прирожденный проповедник. Будучи евреем и получив фарисейское образование, Павел отринул путь зелотов. Проблему эллино-сирийских взаимоотношений он стремился разрешить мирным путем. Он продумал и прочувствовал новое философское толкование христианства и направил весь свой творческий дар на главное дело своей жизни, которым стала проповедь христианства.

Тойнби выделяет следующие события греческой истории до начала Пелопоннесской войны 431 года до н.э. Первое из таких событий - создание городов-государств вдоль берегов Эгейского морд, принесших закон и порядок на место социального междуцарствия, последовавшего за падением прибрежной Минойской империи (XI- IX в.в. до н.э.). Следующим событием можно считать пресс роста народонаселения в колыбели новой цивилизации - на Ионических островах и в континентальной части Греции - и его несоответствие средствам существования.(VIII в до н.э.) Третье событие - ослабление этого пресса благодаря колониальной экспансии по всему Средиземноморью основание колониальных греческих полисов на землях варваров (VIII-VI в.в. до н.э.) Второе и третье событие являются примером вызова-ответа.

Четвертое событие - прекращение греческой колониальной экспансии в течение VI века до н.э. частично из-за успешного сопротивления жертв экспансии, частично благодаря политической консолидации соперников Греции по колонизации западной части Средиземноморья со стороны Левапта: Карфагенской и Этрусской держав на западе и Лидийгкой империи, которую сменила значительно более мощная Персидская империя, на востоке. (С точки зрения греков, Персидская империя сама по себе не так была страшна, как финикийцы на своей родине, в Сирии, чей напор усиливался благодаря персидской поддержке).

В тот период, который мы считаем наиболее выдающимся веком греческой цивилизации, - конец VI и начало V века до н.э. - сами греки ощущали себя окруженными и стесненными со всех сторон. По мнению Фукидида, со времен Кира и Дария "Элладу теснили со всех сторон в течение долгого времени, вследствие чего в этот период она не добилась каких-либо выдающихся достижений, более того, жизнь в городах -государствах захирела"124 А на взгляд Геродота, "три последующих поколения - в годы правления Дария, сына Гистаспа, и Ксеркса, сына Дария, и Артаксеркса, сына Ксеркса - были свидетелями того, что Эллада преодолевала больше трудностей, чем выпало на ее долго за все двадцать поколений, предшествовавших вступлению Дария па трон".125

Но, между прочим, это был тот период, когда греческому обществу удалось решить новую экономическую проблему, вставшую перед ним вследствие прекращения географической экспансии. Следовало решить, как поддерживать жизненный уровень все растущего населения в условиях, когда географический ареал стал неизменным, перестав расширяться. В истории Греции эта проблема была решена путем успешного перехода от чисто экстенсивной к более или менее интенсивной экономической системе: от смешанного хозяйства, предназначенного лишь для местного пропитания, к специализированному хозяйству на экспорт. Эта революция в сельском хозяйстве вызвала общую революцию в экономической жизни Греции, поскольку новое, специализированное сельское хозяйство потребовало дополнительного развития торговли и производства. Исследовать греческую экономическую революцию можно, изучая историю Афин времен Солона и Писистрата.126 Эта аттическая экономическая революция действительно разрешила экономическую проблему Греции VI века до н.э. Однако, решение экономической проблемы в свою очередь вызвало к жизни политическую проблему, с которой греческой цивилизации справиться не удалось; именно политическая несостоятельность и стала причиной ее распада.

Новую политическую задачу можно представить следующим образом. До тех пор пока экономика каждого из городов-государств была замкнута на ограниченное, локальное потребление, эти полисы могли позволить себе оставаться замкнутыми и в политическом отношении. Локальная суверенность каждого полиса могла вызвать, и вызывала, постоянные малые войны, однако в тех экономических условиях эти войны не несли с собой социальных катастроф. Однако новая экономическая система, рожденная аттической экономической революцией под прессом прекращения греческой колониальной экспансии, была основана на местном производстве для международного обмена. Она могла действовать успешно лишь в том случае, если полисы отказывались от своего экономического местничества и становились взаимозависимыми. А система международной экономической взаимозависимости могла функционировать только в условиях международной политической взаимозависимости; некоей международной системы политического законодательства и порядка, которые ограничивали бы анархическую местническую суверенность отдельных полисов.

Такой международный политический порядок в готовом виде преподносили греческим полисам VI и V веков до н.э. Лидийская, Персидская и Карфагенская империи. Персидская империя систематически навязывала упорядоченные политические отношения тем греческим полисам, которые она покоряла; а Ксеркс попытался завершить этот процесс завоеванием остатков независимых регионов греческого мира. Эти все еще не покоренные греческие полисы отчаянно - и успешно - сопротивлялись Ксерксу, поскольку они справедливо полагали, что персидское господство погубит их цивилизацию. Они не только сохранили свою независимость, но и освободили завоеванные прежде полисы Архипелага и Азиатского материка. Однако, отвергнув персидский способ решения греческой политической проблема, греки-победители встали перед задачей найти какое-то другое решение. Здесь-то они и потерпели фиаско. Одержав победу над Ксерксом в 480-479 годах до н.э., они потерпели поражение от самих себя между 478-431 годами до н.э.

Греческой попыткой установить международный политический порядок был так называемый Делосский союз, основанный в 478 году до н.э. Афинами и их союзниками под афинским лидерством. Следует мимоходом заметить, что Делосский союз был смоделирован по персидскому образцу. Это очевидно, если сравнить описание системы, принять которую побуждал полисы афинский государственный муж Аристид в 478 году до н.э., с описанием Геродотом (в книге VI, гл. 42) системы, насаждавшейся в этих же самых полисах персидскими властями после подавления так называемого Ионийского восстания, лет за пятнадцать до того. Однако Делосский союз не смог достичь своей цели. И прежняя политическая анархия в отношениях между суверенными, независимыми греческими полисами разгорелась с новой силой уже в новых экономических условиях, что сделало эту анархию не просто пагубной, но смертельной.

Период распада греко-римской цивилизации в результате неспособности заменить международную анархию некоей международной законностью и порядком составляет историю четырех веков - с 431 по 31 год до н.э. После четырех столетий невзгод и экспериментов наступил период частичного временного расцвета во время правления Августа. Римскую империю, которая на самом деле была международной лигой греческих и других, связанных с ними в культурном отношении, полисов,127 можно рассматривать как запоздалое решение той проблемы, с которой не справился Делосский союз. Но эпитафией Римской империи будет фраза "слишком поздно". Греко-римское общество почувствовало раскаяние лишь после того, как нанесло себе смертельные раны своими собственными руками. Римский мир был миром от изнеможения, миром созидательным и уже поэтому непостоянным. Это был мир и порядок, опоздавший на четыре столетия. Чтобы понять, чем была Римская империя и почему она распалась, следует внимательно исследовать историю тех унылых четырех веков.

Тойнби считает Рим одним из полисов, связанных с греческими полисами в культурном отношении. Рассмотрим, как латинская деревня на краю этрусских владений в средней Италии стала таковым. На начальном этапе своего существования Рим находился под огромным влиянием этрусков. Тойнби называет этрусков «неофитами эллинской цивилизации», считает их выходцами из погибшей хеттской цивилизации и ищет их прародину где-то в северо-восточном углу Средиземного моря. В ходе заморской колонизации этруски получили мощный стимул. В результате они были достойными конкурентами греков и финикийцев в Западном средиземноморье. Этруски поддерживали тесные контакты с греками и эти контакты привели к тому, что они влились в состав эллинистической социальной системы.

Этруски переняли греческую военную тактику, а вместе с ней и греческую фалангу, воины которой были вооружены по греческому образцу. Римская же армия царского периода представляла собой типичную этрусскую армию. При первом этрусском царе, Тарквинии Древнем, эта армия состояла из 3 частей по этническому признаку - этрусков (фаланга - греческое вооружение), римлян (фаланга - италийское вооружение), латинян (свободный строй). Сервий Туллий, второй из этрусских царей, реорганизовал армию по имущественному цензу взамен происхождения.128

Именно благодаря такой армии римляне стали доминировать в Лации. Причем, когда они изгнали этрусков, жителям города на Тибре пришлось по-новому доказывать свою гегемонию братьям латинянам.

В терминах рассматриваемой нами модели можно констатировать следующее. Благодаря представителям эллинской цивилизации римляне испытали Вызов внезапного удара и Вызов ущемления. В результате этих вызовов у квиритов, даже не смотря на достаточно благоприятную природную среду, возник стимул к развитию. Правильное развитие подготовило их к самостоятельному существованию. Благодаря успешному развитию Вызов постоянного давления со стороны вольсков и эквов оказался не очень обременительным для римлян и, в свою очередь, оказал на них стимулирующее воздействие. Таким образом, у римской элиты к середине V в. до н.э. сложилось достаточно уважительное отношение к эллинской цивилизации. Не случайно перед написанием «Законов 12 таблиц» децемвиры направили посольство в Афины для изучения законов Солона. Утверждение, о связи Рима в культурном отношении с греческими полисами к временам Пелопонесской войны, можно считать вполне аргументированным.

Пелопонесская война знаменовала начало надлома эллинской цивилизации. Этот этап, длившийся четыре столетия, характеризуется междоусобными войнами и военной экспансией против других цивилизаций. Выше уже упоминалось об ощущении стесненности греков в V в. до н.э. со стороны Персидской империи.

Нечто подобное почувствовали и римляне в III в. до н.э. со стороны Карфагена. Примечательно, что и державу Ахеменидов и Карфаген Тойнби относит к одной цивилизации - Сирийской. Эта цивилизация, как и эллинская, происходит от Минойской. Рассмотрение истории античности под углом противостояния на самых разных фронтах эллинской и сирийской цивилизаций является, на мой взгляд, одним из самых удачных и завораживающих моментов модели английского мыслителя. Именно представители сирийской цивилизации (финикийцы) остановили великую греческую колонизацию. Именно представитель сирийской цивилизации (Персидская империя) поставило под угрозу существование Древней Греции. Именно представитель сирийской цивилизации (Карфаген) поставил под угрозу существование Древнего Рима. Именно представители сирийской цивилизации (иудеи) не дали Траяну полностью уничтожить Парфию. И это далеко не полный список примеров эллино - сирийского противостояния. В конце концов, христианство и ислам возникли благодаря этому противостоянию.

Вызов, при котором произошел надлом эллинистической цивилизации, представлял собой проблему создания нового политического мирового порядка, который не был бы основан на местной суверенности. Тойнби полагает, что если цивилизация однажды не смогла дать правильный Ответ-на-Вызов, то ее неминуемо постигнет Распад. Существует ритм распадающегося общества - Спад-Оживление. Спад после Пелопонесской войны длился до смерти Пирра в 272 г. до н.э.. Затем наступило короткое оживление, которое закончилось началом войны с Ганнибалом в 218 г. до н.э.. Эта война ознаменовала наступление нового спада, связанного с «братоубийственными войнами новообразовавшихся великих держав сверхполисного калибра»

Итак, в течение четырёх столетий междоусобные войны между эллинами чередовались войнами с сирийской цивилизацией. Наиболее примечательными из последних были походы Александра Македонского в IV в до н.э , результатом которых стало создание эллинистических государств, а также Пунические войны в III- II в.в. до н.э., результатом которых стало установление господства Рима в Западном Средиземноморье. И если Риму удалось помимо уничтожения Карфагена подчинить себе всю Италию, а заодно и кельтов, то борьба эллинистических диадохов победителя не выявила, но привела их к взаимному ослаблению. В результате « маятник (эллино-сирийского противостояния) вновь качнулся на запад с силой, пропорциональной первоначальному удару Александра. В период между падением монархии Селевкидов и восточными кампаниями Помпея ситуация была такова, что, казалось, мятежный Восток сметет эллинизм не только с поверхности Азии, но покорит и Грецию. Интервенция римлян качнула маятник на восток, но на сей раз, он был остановлен приблизительно на полпути, пересекая земли, некогда принадлежащие Ахеменидам, вдоль той линии», которая стала восточной границей Римской империи. «В течение семи столетий, вплоть до арабского завоевания, примерное равновесие вдоль этой линии не могли серьезно поколебать ни восстания иудеев и других обитателей римского Востока, ни войны Рима с Аршакидами и Сасанидами».

Вскоре после создания Августом универсального эллинистического государства, в начале I в. н.э. была установлена и его северная граница по Рейну и Дунаю. Тойнби придает большое значение этому рубежу. После двух столетий изнурительных войн и революций истощились запасы жизненной энергии Рима. Поэтому он не двинулся дальше, к более удобной естественной границе с варварами по Балтике, Висле и Днестру. Английский историк постулирует что, когда между двумя обществами, одно из которых менее цивилизовано, устанавливается строго определенная граница, это не приводит автоматически к равновесию. С течением времени граница начинает слабеть в пользу менее цивилизованной стороны.

В III веке эллинский мир снова захлестнула анархия, начались смуты, которые историки окрестили «кризисом III в.», эпоха недолговечных императоров, как правило, провозглашаемых войсками. Согласно Тойнби это было началом третьего такта движения распада. Экономика Рима пришла в упадок. В пограничных конфликтах варвары все чаще прорывали римские границы. Этот спад сменился оживлением, связанным с трудами императоров Диоклетиана и Константина по восстановлению обветшавших политических конструкций Юлия и Августа. Их деятельность продлила еще на один век существование единой Римской империи и заложила основы процветания ее восточной части.

Наступление окончательного распада Тойнби связывает с поражением римской армии под Адрианополем в 378 г. В 395г. Римская империя распалась окончательно. Северная же граница империи «стала осью западного общества. Именно здесь церковь, продвигаясь к границам Римской империи, пришла в соприкосновение с варварами, и здесь она в конце концов породила новое общество».

Тойнби придавал большое значение культурному развитию цивилизаций. Он полагал, что цивилизации есть определенные типы человеческих сообществ, «вызывающие определенные ассоциации в области религии. архитектуры, живописи, нравов, обычаев - словом, в области культуры. По другому его определению «цивилизация - это достигшая пределов самоидентификации культура».

«Излучение любой цивилизации можно разложить на 3 элемента - экономическое, политическое и культурное, и пока общество находится в процессе роста, все 3 элемента, по-видимому, излучают с равной силой или, говоря языком не физических понятий, но человеческих, равно очаровывают. Однако как только цивилизация перестает расти, очарование ее культуры исчезает. Силы ее экономического и политического излучения продолжат расти быстрее, чем ранее, поскольку успешная культивация ложных религий Мамоны, Марса и Молоха является отличительной характеристикой надломленных цивилизаций. Однако поскольку культурный элемент составляет существо цивилизации, а экономический и политический элементы - относительно незначительные проявления ее жизни, то наиболее эффектные победы экономического и политического излучения будут несовершенными и сомнительными».129

Приведенные цитаты недвусмысленно указывают на краеугольное значение роли культуры в процессе развития цивилизации. Образ эллинской культуры во времена расцвета представляется Тойнби в следующем виде.

«На окраинах эллинского мира в период его роста мы видим добрую фигуру Орфея, очаровывающего окружающих варваров и даже вдохновляющего их передавать его волшебную музыку, исполняемую на их собственных, более грубых музыкальных инструментах, еще более примитивным народам, живущим далее в глубь континента».130

Возвращаясь к истокам эллинской цивилизации, мы видим типовой вариант культуры, соответствующей стадии столкновения варварского общества с распадающейся цивилизацией. Именно к временам, когда ахейцы были внешним пролетариатом «минойской талассократии», относится возникновение олимпийского пантеона богов. Глава пантеона - Зевс представлен вождем божественного вооруженного отряда. У этих обожествленных разбойников с Олимпа были двойники в лице скандинавских обитателей Асгарда. Другой пантеон того же рода был предметом поклонения тевтонских варваров. С религией олимпийского пантеона неразрывно связан гомеровский эпос. Фактически, эпическая поэзия является наиболее характерным и наиболее выдающимся продуктом реакции внешнего пролетариата на цивилизацию, с которой он вступил в конфликт. У греческой эпической поэзии есть свои двойники в тевтонской эпической поэзии Англии («Беовульф») и в скандинавской саге Исландии. 131

Каким же образом эллинская культура прошла путь от варварства до расцвета? Сразу же следует заметить, что Тойнби не придает большого значения этому вопросу. «Эллинская цивилизация, возможно прекраснейший из когда-либо распускавшихся цветов этого рода, была порождена европейскими варварами в ответ на вызов со стороны минойской цивилизации. Эти варвары сумели сохранить свою индивидуальность в качестве внешнего пролетариата минойской талассократии, наверняка научившись искусствам у той цивилизации, которую держали в страхе. Должным образом они привыкли к морю, превзошли талассократов в их собственной стихии и стали впоследствии отцами эллинской цивилизации. Именно в заморской по отношению к Греции Ионии развилась эпическая поэзия. Эллинская драма, основанная на примитивных ритуалах, возникла на континентальной почве Греческого полуострова». В этой связи Тойнби упоминает афинский театр Диониса.

Эпос возник в ответ на новые интеллектуальные потребности, новое сознание отдельных сильных личностей и важные общественные события. «Эта песнь восхвалит многих из тех мужей, чьи имена по-новому прозвучат для слуха»,- провозглашает Гомер. Однако есть в эпической поэзии нечто, ценимое гораздо более высоко, чем ее новизна, и этим нечто является интерес к истории. Этот интерес преобладает до тех пор, пока продолжается период «бури и натиска» героического века. Но социальный пароксизм мимолетен, и буря утихает. Любители саги и эпоса начинают чувствовать, что жизнь в их эпоху стала относительно скучной. Вместе с тем они перестают предпочитать новые песни старым, и современный менестрель, отвечая перемене вкуса своих слушателей, повторяет и приукрашивает рассказы прежних поколений. Именно в эту позднейшую эпоху искусство эпоса достигло своего литературного зенита. Тем не менее эти громадные произведения никогда бы не появились на свет, если бы не стимул, изначально приданный им испытанием заморской миграцией».132

«Иллиада» и «Одиссея» являются изысканными поэмами позднего типа и завершают долгий период развития эпической поэзии. Воздействие этих поэм было колоссальным. Благодаря повествовательному мастерству они стали образцом для трагиков при развитии аттической драмы. Будучи существенной частью просвещения в греческих государствах, поэмы устанавливали канон гуманистических идеалов и религиозных представлений, являвшихся объединяющей силой в пестром мире греческих полисов. И даже когда гомеровские представления о богах стали несовместимыми с философской мыслью и мирским материализмом, образы героев Гомера продолжали вызывать уважение и оставались идеалом подражания для последующих поколений.133 Они являются непревзойденным выражением греческого мировоззрения и стиля. Тойнби называет этот стиль эстетическим. Взгляд эллинской цивилизации на жизнь во всей ее целостности выражается в отчетливых эстетических понятиях.

Поэмы Гомера вдохновляли и поэтов архаического периода. Однако их интерес смещается к таким негероическим темам как религия и колдовство. Проявляется тенденция к освещению скорее общих, чем частных тем. Местные мифологии бесчисленных городов-государств были согласованы и приведены в единую панэллинскую систему усилиями Гесиода и других архаических поэтов.134

Помимо канонизации греческих мифов в литературной форме Тойнби отмечает осуждение Гесиодом варварства вооруженных отрядов-«сокрушителей градов» минойской цивилизации. Автор «Исследования истории» характеризует беотийского автора «Трудов и дней», как «поэта, с горечью осознающего, что он все еще живет в тех моральных трущобах, в которые варварские наследники превратили «талассократию Миноса». Преступность, а не бесполезность - таков тяжелый приговор, вынесенный Гесиодом постминойскому героическому веку, который в его времена все еще посещал нарождающуюся эллинскую цивилизацию.

Следует отметить, что Гесиод разделяет «бронзовое» поколение варваров и «божественное племя героев, из которых многие погибли в жестоких войнах и ужасных битвах: одни под стенами семивратных Фив, в стране Кадма, другие под Троей». Тойнби считает, что вставка поколения героев между бронзовым поколением и железным является поздней выдумкой. Англичанин объясняет ее тем, что картина представленная здесь поколением героев, столь живо воздействовала на воображение поэта и его публику, что надо было найти место для нее. Поколение героев в действительности представляет собой бронзовое поколение, описанное еще раз не на языке мрачной гесиодовской фактичности, а на языке очаровательной гомеровской фантазии. Очарование, которое оказывает героическая поэзия на своих позднейших почитателей, вводит их в заблуждение, заставляя считать фактически отвратительную интерлюдию между смертью одной цивилизации и рождением ее наследницы героическим веком. Самой первой жертвой этой иллюзии становится поэт «темных веков», которые есть следствие «героического века». Поэзия Гесиода, столь скучная в сравнении с поэзией Гомера, является одной из предвестниц возвращения весны. Однако этот честный летописец тьмы перед рассветом еще настолько ослеплен поэзией, вдохновленной недавним ночным поджогом, что принимает на веру в качестве исторической правды воображаемую картину поколения героев, изображенную Гомером.135

По сравнению со светской культурой, Тойнби значительно больше внимания уделяет развитию религии эллинского общества. Материнской минойской цивилизации не удалось создать для него «высшей религии».136 В результате даже до того, как эллинская цивилизация вошла в фазу надлома, по крайней мере, несколько эллинских душ столь болезненно осознали духовную пустоту в их собственном культурном наследии, что прибегли к насилию искусственно изобретя такую религию. В самом первом поколении после надлома 431г. до н.э. аппарат орфизма был введен в употребление в целях удовлетворения потребности тех душ, которые уже пришли к осознанию греха и искали, хотя и вслепую, пути освобождения от него.

После надлома эллинской цивилизации, ее культура смогла широко распространиться по миру благодаря военной мощи своих неофитов. Марш Александра через всю Азию, от Дарданелл до Пенджаба, совершил революцию, изменив баланс сил в мире точно так же, как впоследствии порушили его путешествия Васко да Гамы и Колумба. И точно так же за этим последовали дальнейшие завоевания, Во II веке до н.э. греки завоевали Индию до самой Бенгалии, в том же столетии римляне захватили на западе земли нынешней Южной Испании и Португалии, выйдя к Атлантическому побережью. На упрощенном греческом языке, на котором был написан в I веке христианской эры Новый Завет, и говорили, и его понимали от Траванкора до побережья около Массилии. В одно и то же время греко-римский мир силой оружия аннексировал Британию, а греческое искусство, служа индийской религии - буддизму, - мирно распространилось на северо-восток от Афганистана, достигнув с течением времени Китая, Японии и Кореи. Таким образом, если брать чисто пространственное измерение, греко-римская культура разлилась в свое время по Старому Свету ничуть не менее широко, чем западная во времена нынешние. И в ту эпоху, когда еще не были известны коренные цивилизации обеих Америк, греки вполне могли похвастать, , что их всепроникающая культурная радиация пронизала все современные им цивилизации планеты (размеры которой, кстати, греки определили достаточно точно).

Воздействие греческой культуры на мир в период с IV века до н.э. и позже оказалось столь же резким, как и воздействие современной западной культуры с XV века до наших дней; а поскольку человеческая природа за последние тысячелетия не претерпела сколь-нибудь значительных изменений, то нет ничего удивительного в том, что в истории современных столкновений мы наблюдаем те же несколько вариантов психологического ответа на культурную агрессию, которые мы заметили на примерах прошлых столкновений мира с греками и римлянами.

В последнем веке дохристианской эры греко-римский мир сотрясали революции, войны, он лихорадочно бурлил волнениями и насилием, как и наш мир сегодня; но к середине II века н.э. мы наблюдаем мир, воцарившийся от Ганга до Тайна. Все это пространство - от Индии до Британии? - по которому с войнами и насилием прокатилась греко-римская цивилизация, разделено теперь всего на три государства, и все три ухитряются жить бок о бок почти без всяких трений. Итак, весь греко-римский мир поделен между Римской империей - вокруг Средиземноморья, - Парфянской империей - в Иране и Ираке - и Кушанской империей - в Центральной Азии, Афганистане и Индостане; и хотя создатели и правители этих империй по происхождению нс относятся к грекам, они, том не менее, с гордостью называют себя "эллинофилами", то есть считают своим долгом и честью поддерживать греческую культуру и сохранять и лелеять те провинции, где жив еще греческий образ жизни.

Жизнь стала более устойчивой и безопасной, чем в предшествующем веке, но именно но этой причине - гораздо более тусклой. Чем же заполнить сей духовный вакуум? Это главный вопрос в жизни греко-римского мира II века по Рождеству Христову, но просвещенные государственные деятели и философы еще не осознают, что этот вопрос стоит на повестке дня. Первыми, кто расшифровал знак времени и предпринял некоторые акции в духе требований времени, были скромные миссионеры нескольких ориентальных религий. В затянувшемся столкновении между миром и греко-римской цивилизацией эти проповедники незнакомых религий мягко и аккуратно перехватили инициативу из рук греков и римлян. В силовом противоборстве греков и римлян с миром течение уже повернуло вспять, греко- римское наступление уже потеряло свою мощь, поднимало голову сопротивление, однако этого сопротивления еще никто не осознавал, ибо началось оно в совершенно иной сфере. Греко-римское наступление шло в области военной, экономической и политической, контрнаступление же началось в области религиозной. Как покажет время, это новое движение имело огромное будущее, В чем же секрет его успеха? Три фактора успеха можно определить безошибочно.

«Одним из факторов, которые во II веке н.э. способствовали возвышению и распространению новых религий, было изнеможение, вызванное столкновением культур., Восточные народы отвечали на радиацию греческой культуры двумя противоположными путями. Были государственные деятели школы Ирода Великого, полагавшие, что лучшим средством для приспособления к греко-римскому культурному климату была акклиматизация, и были фанатики, считавшие, что следует, напротив, не замечать изменения климата и вести себя так, будто вокруг ничего не изменилось. После изнурительных испытаний обеих стратегий фанатизм дискредитировал себя как разрушительная сила, а иродианская политика обернулась чувством неудовлетворенности, тем самым также себя дискредитировав. Любой из альтернативных способов ведения культурной войны заводил в тупик. Мораль такова, что никакая культура не способна исполнять свое высокомерное притязание на то, чтобы стать духовным талисманом. Умы и сердца, разочарованные и лишенные иллюзий, уже открыты новому провозвестию, обещающему поднять их над этими бесплодными притязаниями и контрпритязаниями. Таким образом, первым секретом успеха новых религий является предложенный ими идеал человеческого братства, а вторым - то, что эти новые общества открыты для всех людей без различия культур, классов или пола, а также и то, что они ведут к спасительному единению со сверхчеловеческим существом, ибо тот урок, что человек без милости Бога не может состояться, уже заложен глубоко в душах поколения, ставшего свидетелем эпохи трагических бурь, поколения, за которым по иронии судьбы последовал вселенский мир.

Вот тут-то и наступает возможность для возникновения нового общества, общества, где не будет ни скифа, ни эллина, ни иудея; ни раба, ни свободного; ни пола мужского, ни женского, ибо все мы - одно во Христе Иисусе; или же в Митре, Ки-бсле или Изиде, а может быть, в одном из бодхисатв, Амитабхе или даже, возможно, Авалокитешваре.

В богах, воплощенных в новых религиях, мы наконец-то увидели божества, которым можно целиком посвятить свое сердце, душу и все свои силы. Митра будет вести нас, как надежный капитан. Изида обогреет, как ласковая мать- Христос отказался от Своей божественной мощи и славы, чтобы воплотиться в человеческом облике и претерпеть смерть на Кресте ради нас, людей. Точно так же, ради людей, и Бодхисатва, уже достигший Нирваны, отказался сделать последний шаг в блаженство. Этот героический первопроходец сознательно обрек себя на беспокойный и горестный труд земного существования, пойдя на эту крайнюю жертву ради любви к ближнему своему, чей путь к спасению только он мог направлять, самоотверженно оставаясь чувствующим и страдающим здесь, на Земле.

Таковы были призывы новых религий к тому страдающему большинству человечества, которое в классический век греко-римского императорского мира жило в угнетении и унынии, как, собственно, оно живет везде и во все времена. А что же правящее греко-римское меньшинство, которое сначала опустошило мир завоеваниями и грабежами, а затем принялось охранять развалины в качестве самозваных жандармов? "Они творят пустыню и называют это миром" - таков приговор этому делу рук человеческих, приговор, вынесенный одним из их собственных писателей и вложенный им в уста их жертвы из числа варваров. Каким же образом просвещенные и циничные греческие и римские хозяева мира собирались ответить на Вызов мира, брошенный им в виде религиозного контрнаступлепия, которое само по себе было Ответом мира на военное и политическое наступление их правителей?

Если заглянуть в души греков и римлян поколения Марка Аврелия, то мы найдем там тот же духовный вакуум, ибо эти покорители мира, уже давно утратили религию своих предков. Тот образ жизни, что они выбрали для себя и стали предлагать всем варварам и ориентальным народам, так или иначе попавшим под влияние греческой культуры, был светским образом жизни, где интеллект призван служить душе, вырабатывая философии, долженствующие занять место религии. Эти философии должны были дать простор разуму и тем самым привязать душу к печальному циклу природы, "Вверх-вниз, вперед-назад, круг за кругом - таков, - как сформулировал император-философ Марк Аврелий, - монотонный и бессмысленный ритм Вселенной. Обыкновенный средний человек, дожив до сорока лет, успевает испытать все, что было, есть и будет".

Разочарованное греческое и римское правящее меньшинство фактически испытывало тот же духовный голод, что испытывает и большинство современного человечества, однако те новые религии, которые обращались ко всем без различия пола и положения, встали бы поперек горла философу, не подсласти миссионеры эту незнакомую пилюлю; именно ради того, чтобы выполнить труднейшую задачу обратить в свою веру самых несгибаемых язычников, воспитанных в греческом духе, - новые религии действительно облекались в различные формы греческого убранства.

Все они, от буддизма до христианства включительно, внешне представлялись в виде греческого стиля искусства, а христианство пошло дальше, приняв обличье интеллектуальной греческой философии.137

Такова была, собственно, последняя глава в истории столкновения мира с греками и римлянами. После того как они покорили мир силой оружия, мир пленил своих поработителей, обратив их в новые религии, несшие послание всему человечеству без различий между правителями и подданными, между греками, варварами или ориентальными народами. Войдут ли какие-то из этих страниц греко- римской истории в еще не дописанную книгу нашей собственной истории столкновения Запада с остальным миром? Невозможно сказать, ибо нам не дано предвидеть будущее. Мы можем лишь заметить, что кое-что из того, что случилось прежде, в другом эпизоде истории, открывает по крайней мере одну из возможностей развития истории, лежащих перед нами.

Глава 3 - Античность и метод школы «Анналов»

3.1 Общая методология школы «Анналов» в работах Марка Блока