Православные активисты («Божья воля») - представители данного феномена в России являются теократами, ярыми противниками аборта, гомосексуальной пропаганды, называя ее «содомским грехом», считают, что в Библии есть все ответы на вызовы современного мира и что православие является единственно верной религией (даже прочие течения христианства, по их мнению, не верны), также выступают за запрет выступлений многих музыкальных групп, которые они считают «антихристами» и богохульниками, чем вызывают ярый протест со стороны всех остальных молодежных субкультур. Их лидером является Димитрий Энтео - российский православный активист, который также выступает за не научность теории эволюции и имеет блог в Twitter-e (@dimitriyenteo), где у него 51 тысяча читателей, что является достаточно крупной аудиторией.

Мы пришли к выводу, что из-за своей специфики молодежные субкультуры легко описать, но их типологизация и классификация затруднены из-за огромного количества аспектов и признаков, которые не сводятся в одну систему. Также важным фактором является музыкальная сфера, которая не только освещает, но и пропагандирует особый образ жизни, взгляды и идеологию представителей молодежных субкультур, в равной степени оказывая влияние на них. Так, мы выявили в ходе глубинного интервью респондентов нашего исследования зарубежных и отечественных представителей субкультур и музыкальные группы, которые непосредственно оказывают влияние на данные субкультуры (Таблица 3). Также нами было выявлено, что все эти субкультуры представлены в сети Интернет и все имеют количество сторонников не менее 50-ти тысяч пользователей.

Анализ молодежных субкультур показал, что субкультуры в России по большей части являются лишь копией зарубежных молодежных движений, некоторые несут на себе воздействие криминализации общества, могут создать платформу развития отрицательных тенденций в среде молодежи, такие как проблема насилия, наркомании и т.п., другие же имеют положительное значение в обществе (экология и т.п.). Также стоит отметить, что при анализе ряда субкультурных феноменов в современной России мы видим, что потеря такого института социализации, как комсомол в советское время, до сих пор сказывается на поиске новых форм коллективности у молодежи, что является одной из главных причин возникновения молодежного субкультурного феномена, что стоит учитывать при изучении специфики и возможности влияния на стили жизни молодежных субкультур в России.

2.2 Формирование политических установок молодежных субкультур в Рунете

При рассмотрении взаимосвязи сети Интернет и политики, необходимо обратиться к новейшему опыту взаимодействия информационных технологий и политической сферы общества. Важно заметить, что проблеме взаимного проникновения реальной политической действительности и виртуальной реальности посвящено немало исследований: от психологии до социологии, что говорит о том, что данная проблема имеет междисциплинарный характер.

В самом начале, для понимания проблемы, необходимо ввести понятие «киберпространства», или так называемая «виртуальная реальность». Изначально термин был внедрен канадским писателем - фантастом Ульямом Гибсоном, который пользуется огромным авторитетом в среде определенных неформальных объединениях. Сам же термин изначально нес в себе преимущественно философское значение: как метафорическая абстракция для описания иной реальности, мира внутри компьютеров и компьютерных сетей.

В последствии, сама идея иной «компьютерной» реальности, обладая своим художественным содержанием, привлекла молодежь стран Запада и заняла свою нишу в контркультуре, преобразовавшись из отдельного художественного жанра «киберпанк» в культурный феномен, обладающий протестными чертами, умеренной агрессивностью, но при этом ярко выраженным нигилистическим окрасом.

В рамках нашей работы все же необходимо выделить трансформацию философского и литературного понятия киберпространства в политический термин. Политизация «киберпространство» началась, благодаря популяризации Ричардом Кларком теории «кибервойн» и одновременному распространению сети Интернет по всему миру, которая стремительно развивалась и оказывала все большее влияние на общество в целом.

Тогда же начали рассматривать такое понятие как «киберполитика», представляющаяся как об особая форма политической деятельности внутри киберпространства, которое в свою очередь все больше стало ассоциироваться именно с Интернет-средой.

Феномен появления качественной новой реальности и общественно - политической рефлексии на него также глубоко был изучен западными исследователями вроде Дж. Ная, Ф. Ховард, Ф. Хэммит, Э. Тоффлер и многие другие.

Помимо классического понимания постиндустриального общества, предложенной Э. Тоффлером, Дж. Най определил «киберпространство» как информационное пространство, где не существует никакой власти: это анархический мир, где нет никаких территориальных, этических и культурных границ. Субъектами этого пространства становятся анонимные пользователи глобальной Сети. Исходя из этой позиции, можно заключить, что к киберпространству применимы внутренние законы, внутренняя политика или «киберполитика».

Ф. Ховард полагает, что «киберполитика» - это использование информационных технологий с целью достижения политических целей. Ф. Ховард придерживается умеренных идей и полагает, что киберпространство и киберполитика всего лишь продолжение реальной политики, «политики через Интернет» 66.

Российский исследователь И.А. Быков определяет киберполитику чрезвычайно широко - как использование кибернетических и научных методов в политике.

Отмечая такие аспекты киберполитики, как электронное правительство, управление Интернетом, электронное голосование, электронная слежка, онлайновые медиа, И.А. Быков фактически говорит о традиционной политике, использующей Интернет как средство. В то же время отмечает кибернетическую составляющую политики в сети Интернет, говоря при этом о ее специфических характеристиках - об анонимности, виртуальности, противопоставляя киберполитику реальной политике. Таким образом, И.А. Быков расширяет смысловое содержание киберполитики до трех элементов: кибернетической (виртуальной) политики, «политики в Интернете» и «онаученной» (современной) политики.

Учитывая постоянный рост пользователей сети Интернет (по данным ВЦИОМ, Интернетом ежедневно пользуются 55% опрошенных) и все вышесказанное, можно судить о том, что киберпространство становится полноценным полем идеологической борьбы.

По данным исследования «Политические функции сети Интернет в восприятии молодых российских пользователей» доктора политических наук, Е.В. Бродовской и А.Ю. Домбровской «99,5% респондентов являются пользователями Интернет…рост проникновения Интернет в России осуществляется преимущественно за счет включения в пользовательскую аудиторию молодых людей», что говорит о тотальном использовании молодежи сети Интернет и показывает количество молодежи на которое направлено влияние сети Интернет.

Поскольку считается, что молодежные субкультуры являются более агрессивными, по сравнению с остальной молодежью, мы выявили необходимость в исследовании того, как неформалы используют сеть Интернет, какова их связь с сетью Интернет и киберпространством, как они себя осмысливают в мире информационных технологий, каким потребностям в первую очередь удовлетворяет сеть Интернет у неформалов, как представители молодежных субкультур используют Интернет в качестве средства выражения своей политической и гражданской воли, а также каковы их ценностные и жизненные ориентиры и их ориентированность на экстремистские действия.

В рамках заявленной темы мы провели исследование, где методом качественного контент-анализа изучали содержание глубинных интервью с представителями молодежных субкультур. Глубинное интервью проводилось с использованием целевой выборки, где объем выборочной совокупности составил 30 респондентов в возрасте от 14 до 30 лет.

Анализ данных глубинных интервью представителей субкультур показал, что большинство респондентов, вне зависимости от того, к какой субкультуре они принадлежат, отметили, что не испытывают дискомфорта при отсутствии возможности выхода в Интернет, что показывает важность личного взаимодействия в их коммуникации.

Также было выявлено, что социальная сеть «ВКонтакте» является основным и самым популярным средством коммуникации. Респонденты обуславливают это удобным интерфейсом и наличию на данном ресурсе всего необходимого контента. Все респонденты имеют аккаунт в данной социальной сети, а те, кто зарегистрирован и в других социальных сетях, все равно считают «ВКонтакте» основным инструментом общения. Далее по популярности выделяется «Instagram», благодаря возможности полной визуализации контента, имеется у большинства респондентов, но активно пользуются данной социальной сетью в основном девушки. «Facebook» и «Twitter» представлены менее всего, и если данные социальные сети используют, то только в рабочих целях, «посмотреть, что происходит у других», либо не используют вовсе. Еще одной общей тенденцией стало предпочтение респондентов создавать контент, а не «репостить» что объясняется активной жизненной позицией или творческой натурой представителей субкультур, но при этом большая часть из них при данном предпочтении редко создает контент, обосновывая это преобладанием желания лишь просмотра информации, либо своей «малоинтересной» жизнью. Еще одна тенденция общая для всех информантов - это ориентированность на развлекательный контент, где сеть Интернет выполняет лишь развлекательно-досуговую роль. Также определилась тенденция редкого репостинга, это связано с появлением у молодежи некоего идеального / эстетического образа страницы в социальной сети (некоторые даже изобретают концепции ведения страницы), за которой они все тщательней следят и проводят анализ своего профиля прежде, чем что-то выкладывать или репостить.

В ходе исследования политических функции сети Интернет в восприятии молодежи Е.В. Бродовской, было выявлено, что ярко выделились 4 позиции социально-политических профилей молодежи: во-первых, это «пассивные центристы (on-line центристы)»; во-вторых, это «активные центристы (on-line и off-line центристы)»; в-третьих, «пассивные оппозиционеры (on-line - оппозиционеры)»; и аполитичные.

При анализе социально-политических профилей молодежных субкультур, нами была выявлена еще и пятая позиция - активные оппозиционеры (on-line и off-line оппозиционеры).

Данная типология была основана в процессе объединения традиционного деления политических ориентаций на оппозиционеров и центристов с необходимым критерием предпочтительной среды проявления социально-политического участия (on-line или off-line), который определяет уровень активности политической деятельности молодежных субкультур.

Выявленные нами в ходе исследования молодежные субкультуры, к которым отнесли себя 30 респондентов, которые мы указали ранее, распределись по данной типологии следующим образом: к пассивным центристам относятся - байкеры; к активным центристам относятся - православные радикальные активисты; к пассивным оппозиционерам относятся - анархисты и киберпанки; к активным оппозиционерам относятся - НС-скинхеды, «околофутбольщики» и к аполитичным относятся - хипстеры, готы, металлисты и хардкорщики.

Концепция политического участия пассивных центристов заключается в просмотре политической информации в глобальной сети, в основном позитивно относящиеся ко власти, либо занимающие позицию невмешательства. Информанты считают, что политикой заниматься смысла нет, Данные информанты выражают мнение, что заниматься политикой нет смысла из-за отсутствия объективности и огромного количества информации, в которой не успевают даже разобраться. Из политических функций Интернета выделяют лишь важность подписание петиций: «В плане политических возможностей мнения не имею, но считаю интернет реально очень сильной площадкой для создания и подписания петиций разных направленностей. Вот это надо развивать, поддерживать и с этим надо считаться». Респонденты положительно относятся к акциям протеста и митингов, аргументируя тем, что данные формы проявления показывают заинтересованность людей, но при этом умеренны: «Но естественно, палку перегибать нельзя и в майданы вдаряться», а также готовы выйти поддержать определенные решения правящей власти. К экстремистским высказываниям в Интернете относятся спокойно, считая лучшим методом борьбы с данным явлением - игнорирования данной информации. Считают ограничение и регулировку в Интернете нарушением: «Ну а так, конечно, есть абсурд, ограничивающий свободу слова, где наказывают за репосты нацистской символики. Это уже ограничение личной свободы (хотя про нацизм я поддерживаю, это … надо пресекать)». Также отмечается, что информанты не имеют проблем с самоидентификацией в обществе, ориентированы на свободу развития личности, в целом положительно относятся к государству и власти, но предпочитают оставаться «в стороне». Анализ данных интервью показал, что культивирование достижения цели предопределяет выбор примеров для подражания. Из исторических персоналий информанты выделили Ленина, Сталина и Наполеона, объясняя это их яркой личностью и способностью «вести за собой людей». Из кинематографических персонажей выделяют персонажей, которые потеряли все (в основном от преступных группировок), а затем отомстили, что показывает повышенные уровень желания справедливости.

Активные центристы, анализируя данные исследования, готовы участвовать и даже самостоятельно создавать молодежные движения центристской направленности. Информанты имеют четкую самоидентификацию, традиционные ценностные и жизненные ориентиры:

«Православие, семья и Россия», а также с гордостью называют себя россиянами. Эта часть молодых россиян сама инициирует различного рода молодежные проекты: «Ни раз я и мои единомышленники организовывали флэш-мобы в интернете против западных сатанинских праздников - 8 марта и 14 февраля, распространяли петицию о запрете абортов, собирали деньги на лечение бездомных животных и строительство храмов в Подмосковье и т.д.». Информанты часто обсуждают политические вопросы на различных Интернет-ресурсах и обращаются к ним, считая, что Интернет расширяет политические возможности и права рядовых граждан, а также воспринимая Интернет как единственное средство выражения своих политических инициатив, где отмечается равенство всех пользователей. Активные центристы считают проблему экстремизма в Интернете серьезной проблемой, которую безусловно должны регулировать государственные структуры, также отмечают устраивающий их тотальный уровень ограничения Интернет-коммуникации: «Да, это есть восточные образцы - КНДР и в меньшей степени Китай», а также отмечают, что «Интернет нуждается в контроле, ибо он развращает подрастающие поколения». Экстремистский и деструктивный потенциал отсутствует, как и боязнь конфиденциальности: «Меня не беспокоит уровень моей конфиденциальности в сети, потому что у меня тайн от государства нет, а кого он беспокоит - значит тому есть, что скрывать, значит с такими людьми необходимо работать, чтобы они перестали беспокоится, не занимались бессмысленной паранойей, утаивая свои грешные помыслы в интернете. Как говорил отец Даниил Андрею Рублеву в известном фильме Тарковского: «Твой грех. Твоя совесть. Твои молитвы». Из исторических персоналий информанты выделили Путина и Владимира Святого, объясняя это поддержкой режима и политического положения в стране в целом: «Владимир Святославович «Святой», потому что он крестил Русь, введение Христианства стало ключевым поворотом в истории становления нашего государства». Из кинематографических персонажей выделяют такого героя, как «Штирлиц из «17 мгновений весны», потому что похож на Путина».

Пассивные оппозиционеры склонны к критическому осмыслению действий власти, интересуются оппозиционным контентом в Интернете, все формы Интернет-протеста носят черты инфантилизма и декаданса. В нашем исследовании данная часть опрашиваемых является самой старшей (рецензенты от 21 до 29 лет). Данная часть информантов считает достаточным так называемую виртуальную политическую активность, их протест имеет виртуальный характер, не имея возможности материализоваться в off-line, а все сообщества по большей части носят развлекательно-просветительский характер. Все информанты считают, что Интернет может расширять возможности, но только не в России:

«Расширяет, конечно, многим можно промывать мозги через интернет, брать их данные и т.п. ФСБ рядом», либо отмечают влияние Сети как весомый рычаг давления на политику и на «четвертую власть», но при этом это относится лишь к низшему уровню власти. В основном обращаются к таким сообществам, как Лентач, Apparat, где, по их мнению, еще осталась доля правды. Их беспокоит главным образом вопрос свободы Интернета и конфиденциальности, за это они готовы перейти в борьбу из on-line режима в off-line. Также была выявлена тенденция, что большинство из информантов хоть раз совершали экстремистские действия, отрицательно относятся к органам правопорядка, но, считая, что господствующая власть на данный момент считает любую гражданскую активность за проявление экстремизма, отстаивать свои взгляды не станут. Проблему пропаганды экстремизма в сети Интернет не считают серьезной, обосновывая это тем, что на нее ведутся только «глупые детишки». Из исторических личностей выделяют - Стива Джобса, как пример человека, который добился всего сам с нуля, а также представителей левой политическая мысли, защитников народа, таких как Ленин, Эрнесто Гевара, Махно: «Аттила и Чингисхан - потому что дали многим обделаться. И Махно с Че Геварой - за бескомпромиссность». Примеры для подражания из кинематографа - Робокоп: «справедливый, как высшая сила, брутальный, как танк, неотвратимый, как смерть, и в конце даже победил корпоративного монстра. «Служить и защищать», все дела» и персонаж «V» - анархист, пожертвовавший собой во имя идеи («V» - значит Вендетта), наиболее ярко отражают в целом идеи принадлежащих к данной типологии субкультур (анархисты и киберпанк).

Аполитичные информанты отличаются пренебрежением к возможности интересоваться и участвовать в политической жизни страны. Это может происходить по ряду причин: это удовлетворяющие условия жизни, а также конформность личности в целом. Если учитывать специфику объекта исследования, то можно также объяснить аполитичность рецензентов со стороны принадлежности к этой типологии определенных видов субкультур. В нашем случае в нее входят музыкальные субкультуры, которые в целом не придерживаются никакой определенной идеологии и специфических взглядов на политику. Основная тенденция и ориентировка на западную культуру и ценности. Не интересуются политикой, считают, что Интернет не является рычагом давления и используется только для развлечения. Единственное что беспокоит (только лишь 50% респондентов) - это контроль над Интернет - коммуникацией: «Интернет, в первую очередь - свободное пространство. Это - совершенно другой мир, со своими порядками и законами. Не нужно сюда лезть. Людям слишком сильно нужна оттдушина от реальности происходящего, и интернет в этом плане - самая приемлемая из вещей». В отношении экстремистской пропаганда и проблема конфиденциальности признают положение неучастия и незаинтересованности, а в проблеме конфиденциальности информации занимают позицию «…мне скрывать нечего, пускай. Кто хочет, тот всегда найдет». Лишь 10% респондентов данного типа социально-политического профиля готовы отстаивать свои права, но только при условии, что это коснется лично их. Удовлетворяющий уровень свободы Интернета у всех ориентирован на пример США. Также интересная тенденция прослеживается в самоидентификации, направленной на аспекты личностного развития и самореализации, а вот национальная идентификация («Я-личность» и т.п.) в большинстве либо отсутствует вовсе, либо носит отрицательный характер: «Для меня это не значит абсолютно ничего. Я не делю людей на национальности - для меня это пустой звук. И я не патриот своей страны - я патриот человечества. Государственные границы, политика и т.д. делят людей на чужих и своих, и мне это не нравится».

Активные оппозиционеры открыто критикуют власть как в on-line среде, так и в off-line среде, готовы отстаивать свои идеи, интересуются и создают оппозиционные контент в Интернете. Считают, что Интернет не расширяет политические возможности и права рядовых граждан, отмечая при этом Россию как «строящееся полицейское государство». 80% респондентов данного типа придерживаются мнения, что Интернет помогает людям больше понять политику, но только если при этом ресурс качественный, с правильной идеологической составляющей. Стоит отметить, что информаторы отличились от остальных своими глубинными познаниями в политике, рычагах давления, политических идеологий и современной политической ситуации в мире в целом. Так, они отметили, что: «…украинский Майдан и Майдан в Ереване, доказали, что Интернет является действующим инструментом давления на политические структуры». Также удалось выявить высокую степень их готовности к радикальным действиям, в том числе и противозаконного характера (50% респондентов отметили не единичное нарушение закона). Волнения же касаемо проблеме экстремизма и конфиденциальности не возникают, поскольку информаторы приветствуют национализм (т.е. отчасти сами создают экстремистский контент), а для обхода Роскомнадзора, и входа на запрещенные сайты использую браузер «ТОР», поддерживают кибератаки, направленные на государственных деятелей и разрушения корпораций, только отмечают лишь важность борьбы с радикальным исламизмом и особенно в сети Интернет. Их представления о протесте отличаются традиционностью национал-социалистов и радикальным мышлением: «Я должен увидеть, что люди, вышедшие на протест, пришли сюда с революцией в сердце и с верой в эту революцию в душе. Если они пришли чтобы получить 1000 рублей, то пусть варятся в адском котле».

Самоидентификация данного типа имеет явные признаки идеологического влияния: «Я - сын Сварога», «Я - попаду в Вальхаллу» и т.п., что также проявляется и в их главных жизненных ценностях, не смотря на достаточную традиционность: «Семья, дети и их благополучие. Прекрасное арийское будущее». Из исторических личностей выделяют - Майкла Колинза (борец за свободу Ирландской Республики) и Бориса Ельцина, как борца с коммунизмом. Это показывает важность для них идейной составляющей и необходимость существования символа борьбы. Из кинематографа особенно выделились такие персонажи, как - Кхалиси, мать драконов (сериал «Игра престолов») и Тайлер Дерден («Бойцовский клуб»), такие яркие образы показывают предпочтение и необходимость для респондентов из данных субкультур существования колоритной, сильной, волевой личности, настоящего лидера, которые могут вести за собой целые народы, либо группировки.

Мы пришли к выводу, что общей тенденцией всех молодежных субкультур является желание их представителей создания контента, из-за их творческой специфики, но при этом до сих пор происходит именно потребление Интернет-контента. А также сеть Интернет выступает главным источником новостной информации и развлекательно-досуговым ресурсом.

У молодежных субкультур довольно сильно выражена ориентация на политические функции сети Интернет. Из них безусловно большинство положительно относятся к реализации политической субъектности, считая сеть Интернет расширяющей их политические возможности и права, но при этом не до конца верят, что сеть Интернет может повлиять на деятельность властных структур, особенно высшего звена.

«Различные оценки границ свободы и безопасности в сети Интернет раскалывают молодежную аудиторию пользователей на сторонников и противников ограничения свободы Интернет-коммуникации» и молодежные субкультуры не исключение. Замечается характер высокой Интернет-активности и разнообразные типы потребляемого контента. Большинство представителей молодежных субкультур чувствуют себя безопасно, считая, что на них не может повлиять экстремистская и террористическая пропаганда.

Мы выявили, что сторонниками контроля со стороны государства относительно Интернет-коммуникации являются только активные центристы, а в нашем случае именно православные радикальные активисты. Остальные же представители молодежных субкультур, в том числе даже пассивные центристы считают сеть Интернет свободным пространством, не говоря уже об оппозиционно настроенных молодежных субкультурах, ориентированные в первую очередь на критику власти, которые являются не просто сторонниками «абсолютной свободы слова» в глобальное Сети, а активными борцами за такие принципы, как: полная свобода Интернета и информации. Тенденция толерантности к экстремизму менее всего связана с ориентацией представителей молодежных субкультур на политические функции сети Интернет, но все же более отражает критический настрой к нынешним политикам.

Резюмируя основные результаты качественного контент-анализа транскрибов глубинного интервью с представителями молодежных субкультур отметим, что с помощью данного метода мы можем более широко и точно понять / объяснить специфику формирования политических ориентаций и ценностей отечественных молодежных субкультур.

Так же мы выявили, что большинство молодежных субкультур, как политизированных, так и не политизированных, довольно толерантны к экстремизму и кибертерроризму, что может стать настоящей угрозой для государства.

3. Молодежные субкультуры и экстремизм в интернете