Проблема личности в психологии

Одновременное рассмотрение изначальных природных структур, инициирующих развитие психики и личности, и подструктуры идеального, желаемого Я, которая также играет большую роль в развитии. Однако она органично включается в общую природную структуру личности и является внутренним, личностным средством ее развития. Жизненный импульс идеальные ориентиры саморазвития личности всегда получают изнутри от природной созревающей метапотребности в развитии, самоактуализации, личностном росте (МакДауголл У., Мюррей Г.А., Бюлер Ш., Маслоу А., Роджерс К., Симонов П.В., и др.).

Принцип интегральности подразумевает и целостное рассмотрение непрерывного взаимодействия мотивационно-эмоциональных и исполнительных процессов. В этом данный подход близок положению Л.С. Выготского о единстве аффекта и интеллекта: "Кто оторвал мышление с самого начала от аффекта, тот навсегда закрыл себе дорогу к объяснению причин самого мышления, потому что детерминистический анализ мышления необходимо предполагает вскрытие движущих мотивов мысли, потребностей и интересов, побуждений и тенденций, которые направляют движение мысли в ту или иную стороны" (Выготский Л.С. Избр. психол. исследования. М., 1956, с.54).

Принцип полярной двойственности - любое психическое образование, как личности, так и исполнительной психики, имеет полярную сущность. Всегда имеется, пусть даже в скрытом, дремлющем состоянии, противоположная мотивационная тенденция, или противоположная эмоция, или противоположный образ и представление, или противоположная схема действий. Этот принцип в отношении любого явления природы был постулирован еще в философии древнего Китая (принцип инь-ян).

Принцип позитивной природы личности - сущность личности хотя и двойственна, но в своих актуальных проявлениях чаще выражает себя позитивно, так как эта позитивность обладает высокой общей адаптивной ценностью. Одновременно всегда сосуществуют и иногда прорываются наружу и негативные тенденции. Такое ценностное отношение к природе личности близко подходу гуманистической психологии (Роджерс К., Маслоу А.).

Принцип оптимальности (гармоничности) - в психике и личности существует изначальная стихийная тенденция к самооптимизации своей структуры и своего функционирования. Об этом свидетельствуют феномены автоматизации успешных схем действий, экономии сил, увеличения с возрастом значения умеренности желаний и достижений, а также тенденций к большей реалистичности самооценки и к большей внутренней согласованности, интегрированности, факты интуитивной тяги к разнообразию занятий и нагрузок, к построению более полной и интересной жизни, и т.п. (Бергсон А., 1998; Голицын Г.А. и Петров В.М., 1990; Шоломий К.М., 1979, и др.).

Понятие «структура» в учении о личности. Взаимодействие структур и систем

Сейчас уже нет, пожалуй, ни одного советского психолога, который, говоря о личности, не употреблял бы слова «структура». Однако единства понимания этого понятия в применении его к личности в советской психологии все еще нет.

Разработка понятий структуры и системы и системно-структурных способов познания стала в середине нашего века общим явлением в самых различных науках, и, прежде всего в философии. Психология не является здесь исключением. Но в формировании структурного подхода к психическим явлениям существенную роль сыграла гештальтпсихология с ее искаженным пониманием структуры. Потому психологи нередко еще вольно или невольно опираются на взгляды гештальтпсихологии.

Вместе с тем разработке понятия «структура» как философской категории посвящено уже много работ советских авторов, и содержание понятия «структура» в его как историческом, так и логическом аспектах изучено уже достаточно хорошо. Чекурин В. Д. Понятие структуры и его формирование в учении о мозге. М.- 1966; Воскобойников А. Э. Формирование понятия «структура» в системно-структурных исследованиях. М., 1967

В словарях русского языка слово «структура» обозначено как «строение». Его история достаточно полно раскрыта для французского языка, откуда оно и перешло в русский. Здесь специфическое понимание самостоятельного значения слова «структура» (structure) складывается примерно в 1500 г. Раньше, в XIV в., оно употреблялось только в смысле «строение», «сооружение» (construction), что соответствовало появившемуся ранее латинскому structurae, от structaere -- строить, сооружать. Соответствующее прилагательное, structural, появилось во французском языке только в конце XIX в.

Впервые специальное научное исследование структуры некоего целого было произведено применительно к понятию «экономическая структура общества» К. Марксом в работе «К критике политической экономии» (1859). Он ввел это понятие и раскрыл его через понятие «совокупность производственных отношений» Маркс К. Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6, 7.. Хотя само понятие «структура» Маркс не определял, раскрытие его в этой особенной форме легло в основу современного марксистского понимания структуры в общей ее форме.

Буржуазными учеными структура до сих пор понимается только как некое построение, соотношение частей. «Выявить структуру объекта -- значит упомянуть его части и способы, с помощью которых они вступают во взаимоотношения»,-- пишет Бертран Рассел Рассел В. Человеческое познание. М., 1957. С. 248.. В Кратком философском словаре под редакцией М. М. Розенталя и И. П. Юдипа 1940 г., как и 1954 г., этого слова не было. В их Философском словаре 1963 г. оно появилось с определением как «закономерная, устойчивая связь и взаимоотношение частей и элементов целого, системы... Она остается неизменной, несмотря на постоянное изменение частей и самого целого, и изменяется только тогда, когда все целое претерпевает качественный скачок». В последнем Философском словаре структура содержит смысл атрибута системы: «Строение и внутренняя форма организации системы, выступающая как единство устойчивых взаимосвязей между ее элементами, а также законов данных взаимосвязей. Структура -- неотъемлемый атрибут всех реально существующих объектов и систем» ^{Философский словарь/Ред. И Т. Фролов. С. 355.}.

В. И. Свидерский дал достаточно полное и общее определение понятия «элемент». Он писал, что «под элементами следует понимать любые явления, процессы, образующие в своей совокупности данное явление, данный процесс, а также любые свойства явлений, образующие в своей совокупности некое новое свойство, и, наконец, любые отношения, образующие некое новое отражение». Однако в определении структуры он еще недалеко ушел от понимания ее Б. Расселом. «Под понятием структуры мы будем понимать принцип, способ, закон связи элементов целого, систему отношений элементов в рамках данного целого» Свидерский В. И. Некоторые вопросы диалектики изменения и развития. М., 1965. С. 133, 135.,-- писал он, недооценивая значения целого.

Значение целого в структуре впервые и наиболее полно было раскрыто в гештальтпсихологии. При этом надо помнить, что немецкое Gestalt соответствует английскому Pattern, французскому structurale и русскому слову «структура» только в философском плане.

Понимание структуры (или гештальта) в гештальт-психологии отлично было сформулировано Л. С. Выготским при изложении им взглядов гештальтпсихологии. «Психологические процессы представляют собой не простое объединение элементов в суммарную связь частей, основанную на простом сосуществовании одной части рядом с другой, а являются структурами, т. е. такими целыми, которые обладают своими специфическими свойствами, характеризующими их именно как целые и не выводимых из свойств их частей» Выготский Л. С. Структурная психология // Основные течения современной психологии. М.; Л., 1930. С. 88--89.. Именно это одностороннее понимание структуры до сих пор довлеет над умами психологов. Самому Л. С. Выготскому принадлежит заслуга разработки межфункциональных связей, которыми тоже иногда подменяют понятие структуры.

Потому для психологической теории личности (как и вообще для психологии в целом) значительно более «работающим» является понимание структуры не как атрибута любой системы, а как объективно существующего взаимодействия реально существующего психического явления, взятого за целое (в частности, личности), и также реально существующих его подструктур, элементов и их всесторонних связей.

Ленинская теория отражения помогает преодолеть существующую нечеткость при понимании структуры как только атрибута системы, поскольку большинство определений понятия «система» совпадает с приведенными определениями структуры, как, например, определение системы в том же словаре 1960 г.: «...совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях между собой и образующих определенную целостность, единство» ^{Философский словарь/Ред. И Т. Фролов. С. 329.} .

При таком понимании соотношения явлений объективной и субъективной диалектики структура -- явление объективной диалектики. Структуры, как и ее компоненты -- подструктуры и элементы, существуют реально и не зависят от воли человека. Они не могут быть истинными или ложными, а только более или менее правильно и полно познанными. Система же -- это понятие субъективной диалектики.

Если система достаточно точно отражает структуру, она вполне (а иногда и полностью, как в случае хорошо познанных социальных и общественных систем) реальна. И в этом случае эти два термина -- синонимы. Но система может быть не только истинной, но и ошибочной. Соотношение систем и структур можно глубже понять, используя категории «явление» и «сущность».

Система с этих позиций -- это понимание явления, взятого за целое и состоящего из взаимосвязанных элементов и подсистем, их объединяющих, но большего, чем (как и любое явление) только сумма этих его компонентов. Причем это явление (как и любое явление) может восприниматься иллюзорно, а его компоненты могут выделяться по различным критериям.

Структура с этих позиций -- это сущность познаваемого явления, причем сущность разных порядков, ибо его подструктуры уже раскрывают его сущность, хотя и имеют свои структуры как сущности второго порядка, а структуры элементов подструктур и структуры имеющихся связей -- это уже сущности следующих порядков.

Итак, следует признать, что, несмотря на широкое признание системного подхода к изучению личности, единого взгляда на соотношение понятий «система» и «структура» в науке еще нет. Распространение понимания структуры как строения делает эти понятия синонимами, лишая первое самостоятельного значения.

Изложенное их понимание с позиции теории отражения не является еще общепризнанным. Потому, говоря о «системно-структурном анализе», ставят между этими терминами дефис.

Приступая к нему, при любом понимании этих терминов прежде всего надо четко установить, какой познаваемый феномен берется за целое, которое будет в дальнейшем раскрываться через его компоненты и их связи. Это может быть вся психологическая наука или только одна из ряда психологических наук, одна проблема или тема. Но это может быть и любая психологическая категория или только одно ее свойство пли проявление.

Так, применяя системно-структурный анализ, на его первом этапе может быть взята личность в целом или только направленность личности, деятельность в целом или только одно действие. Притом и личность, и ее направленность, как и ее деятельность и отдельные действия, могут быть взяты в их всеобщем, особенном или единичном значении. Необходимо только, чтобы эта целостность обязательно была отграничена и определена. Затем надо выяснить, что составляет элементы этой целостности, понимая под таковыми неразложимые в рамках данной системы и относительно автономные ее части.

На следующем важнейшем этапе системно-структурного анализа психических явлений необходимо вскрыть наиболее существенные и общие связи между элементами и между каждым из них и целостностью. Это могут быть как односторонние причинные связи, так и взаимозависимости и взаимовлияния в процессах функционирования, поведения и развития целого явления. Дальше следует выявить необходимое и достаточное число подструктур (или подсистем), в которые или на пересечении которых уложатся все элементы анализируемой целостности. Подструктуры (или подсистемы) и элементы подвергаются классификации, как необходимому шагу постижения их упорядоченности. Классификация частей и целого может быть выделена в самостоятельный этап системно-структурного анализа в психологии.

Далее существенно исследовать генетическую иерархию уровней компонентов и подсистем, вложившихся в процессе их развития в функциональную субординацию компонентов и целого.

Если системно-структурный анализ проводится только на одном из уровней формы отражения, то на этом системно-структурный анализ завершается. Но он может переходить с одного уровня на более высокий, раскрывая свойственную природу изучаемого феномена как системного качества.

Поиск психологической структуры личности

Системно-структурный анализ, являющийся реализацией того, что теперь называют «системным подходом» в психологии, далеко не всегда в такой его осознанной последовательности применяется к раскрытию структуры личности. Но его даже неполное и не во всем осознанное применение уже давно побуждало ряд психологов писать о своем ее понимании.

Историю преемственного учения о структуре личности и отечественной психологии надо начинать со следующего положения С. Л. Рубинштейна, не устаревшего и поныне: «В психическом облике личности выделяются различные сферы (удар по персонализму) или области черт, характеризующие разные стороны личности; но при всем своем многообразии, различии и противоречивости основные свойства личности, взаимодействуя друг с другом в конкретной деятельности человека и взаимопроникая друг в друга смыкаются все же в реальном единстве личности. Поэтому равно неправильны как та точка зрения, для которой единство личности выражается в аморфной целостное и превращающей ее психический облик в бесформенную туманность (удар по гештальт-психологии), так и другая, противоположная ей, которая видит в личности лишь отдельные черты и, утрачивая всякое подлинное, внутреннее единство психического облика личности, тщетно затем ищет „корреляций" между внешними проявлениями этих черт (удар по функциональной психологии)». Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М , 1910. С. 518

Своего понимания структуры личности С. Л. Рубинштейн не оставил. Но он не только четко наметил путь к ее пониманию, но и предостерег от возврата к прежним ошибкам. А они есть и поныне в двух формах. Во-первых, недооценка наличия динамических структур вообще и свойственной личности в частности, страх перед структурой, которая якобы всегда статична, приводят к возврату понимания личности как аморфной целостности. Во-вторых, недооценка связей структуры личности приводит к возврату понимания личности как «профиля» отдельных свойств.

Первым стал рассматривать структуру личности В. Н. Мясищев, но только в качестве одной из ее сторон, наряду с направленностью, уровнем развития и динамикой. «Третьим существенным моментом является структурный аспект личности ... Структурная характеристика и освещает нам человека со стороны его целостности или расщепленности, последовательности или противоречивости, устойчивости или изменчивости, глубины или поверхности, преобладания или относительной недостаточности тех или иных психических функций»,-- писал он.

Это понимание структуры как только одного из аспектов, одной из сторон личности было сформулировано им еще в 1936 г. Излагая понимание В. Н. Мясищевым структуры личности в сборнике, посвященном его 70-летию, Б. Г. Ананьев справедливо подчеркнул, что в «структуру личности» В. Н. Мясищевым «включается характеристика функционального развития человека» Ананьев Б. Г. Структура личности и трудоспособность. Л., 1966. с. 37.. Черты направленности, темперамента, эмоциональности, по взглядам Мясищева, в структуру личности не входят.

В первом издании своей книги «Психология личности» А. Г. Ковалев только наметил структуру личности. Во втором издании уже содержались более подробные представления: «Из психических процессов на фоне состояний образуются свойства личности. В процессе деятельности свойства определенным образом связываются друг с другом в соответствии с требованиями деятельности, и образуются сложные структуры, к которым мы относим темперамент (система природных свойств), направленность (система потребностей, интересов, идеалов), способности (ансамбль интеллектуальных, волевых и эмоциональных свойств), характер (синтез отношений и способов поведения)». Ковалев А Г. Психология личности. М., 1965. С. 41.

В главах учебников психологии, в которых речь шла о структуре личности и которые писал А. Г. Ковалев, она несколько уточнялась, по-прежнему будучи скорее не объективной структурой, а традиционной системой. Условные компоненты в ней располагались в случайном порядке: первый компонент -- направленность; второй -- способности; третий -- характер; четвертый -- система управления, которую обычно обозначают понятием «Я», пятый -- психические процессы. ^{Ковалев А. Г. Личность и ее структура//Общая психология/Ред. B. В. Богословского, А. Г. Ковалева, А. А. Степанова. М., 1981.}

Если у В. Н. Мясищева структура рассматривалась только как одна из четырех сторон личности и структурный анализ распространялся только на «те или иные психические функции», то А. Г. Ковалев, еще не употребляя понятия «подструктура», по существу выделяет четыре подструктуры. Но ни В. Н. Мясищев, ни А. Г. Ковалев не дают достаточно полного определения того, что надо понимать под структурой.

Б. Г. Ананьев наиболее удачное понимание структуры видел в переходе «от психических процессов к психическим состояниям и от них к психическим свойствам личности». Дополняя это понимание структуры, он представляет этот структурный ряд в виде пяти иерархически связанных подструктур, включая в пего еще психические функции (сенсорные, мнемическпе и др.) и общую элементарную мотивацию поведения (потребности и установки). Вместе с тем Б. Г. Ананьев считал, что, «как ни дополнять подобный структурный подход, он остается специально психологическим», в то время как «только в системе общественных связей и зависимостей строится структура человека как субъекта». ^{Ананьев Б. Г. Психологическая структура человека как субъекта//Человек и общество. Л., 1967. Вып. 2. С. 239, 240, 246.}

Для рассматриваемого понятия «структура личности» важно то, что эти группы в таком их понимании представляют собой не подструктуры личности, а категории психических явлений человека. Структура личности не тождественна этим категориям, хотя очень важно правильно понимать и их.

Надо упомянуть и о попытке В. С. Мерлина в ряде работ уточнить понимание структуры личности. Он исходил из двух подструктур, или, как он говорил, «групп индивидуальных особенностей». Первая группа, которую он называл «свойствами индивида», в свою очередь, имеет два подструктуры: темперамент и индивидуальные качественные особенности психических процессов. Вторая подструктура личности, называемая им «свойствами индивидуальности», имеет три подструктуры: 1) мотивы и отношения; 2) характер и 3) способности. Связи этих подструктур и определяют как социально-типическое, так и индивидуально-личностное. Однако и эта концепция, как и предыдущие, еще не обеспечивает понимания всей структуры личности.

Итак, начиная со ставшего классическим положения С. Л. Рубинштейна, все большее число психологов пытались и пытаются понять и сформулировать свое понимание структуры личности.

Однако, все известные попытки еще не могут считаться достигшими цели, так как они либо повторяют традиционные разделы оглавлений учебников психологии, либо абсолютизируют те или иные подструктуры личности, либо сознают условные системы существенных или ценных свойств личности и тем, вольно или невольно, искажают ее объективную целостную структуру.

Есть три понимания взаимодействия феноменов, обозначаемых терминами «система» и «структура».

Согласно первому из них эти термины являются синонимами. Это понимание опирается на неустойчивые и потому недифференцируемые их определения.

Согласно второму, наиболее широко распространенному пониманию структура является свойством (даже атрибутом) любой системы, как связь ее элементов, определяющая ее организацию. В этом случае структура, являясь только синонимом организации системы, также теряет свой смысл, так как наука не признает синонимов, а слово «организация» более понятное.

Согласно третьему, опирающемуся на теорию отражения пониманию взаимодействия этих феноменов структура -- реально существующее единство целого, его подструктур, элементов и их всесторонних связей как явление объективной диалектики, т. е. как отражаемое, а система -- это более или менее полное и точное ее познание, т. е. отраженное, и, следовательно, явление субъективной диалектики.

Система может быть ошибочной, а структура -- только непознанной или недостаточно полно познанной. Такое их понимание не только теоретически глубже, но и практически может лучше «работать», опираясь на метод системно-структурного анализа.

Взаимосвязь представлений о строении и формировании личности

Личностью, как мы видели, человек не рождается; личностью он становится. Это становление личности существенно отлично от развития организма, совершающегося в процессе простого органического созревания. Сущность человеческой личности находит свое завершающее выражение в том, что она не только развивается как всякий организм, но и имеет свою историю.

В отличие от других живых существ человечество имеет историю, а не просто повторяющиеся циклы развития, потому что деятельность людей, изменяя действительность, объективируется в продуктах материальной и духовной культуры, которые передаются от поколения к поколению. Через их посредство создается преемственная связь между поколениями, благодаря которой последующие поколения не повторяют, а продолжают дело предыдущих и опираются на сделанное их предшественниками, даже когда они вступают с ними в борьбу.

То, что относится к человечеству в целом, не может не относиться в известном смысле и к каждому человеку. Не только человечество, но и каждый человек является в какой-то мере участником и субъектом истории человечества и в известном смысле сам имеет историю. Всякий человек имеет свою историю, поскольку развитие личности опосредовано результатом ее деятельности, аналогично тому как развитие человечества опосредуется продуктами общественной практики, посредством которых устанавливается историческая преемственность поколений. Поэтому, чтобы понять путь своего развития в его подлинной человеческой сущности, человек должен его рассматривать в определенном аспекте: чем я был? - что я сделал? - чем я стал? Было бы неправильно думать, что в своих делах, в продуктах своей деятельности, своего труда личность лишь выявляется, будучи до и помимо них уже готовой и оставаясь после них тем же, чем была. Человек, сделавший что-нибудь значительное, становится в известном смысле другим человеком. Конечно, правильно и то, что, чтобы сделать что-нибудь значительное, нужно иметь какие-то внутренние возможности для этого. Однако эти возможности и потенции человека глохнут и отмирают, если они не реализуются; лишь по мере того как личность предметно, объективно реализуется в продуктах своего труда, она через них растет и формируется. Между личностью и продуктами ее труда, между тем, что она есть, и тем, что она сделала, существует своеобразная диалектика. Вовсе не обязательно, чтобы человек исчерпал себя в том деле, которое он сделал; напротив, люди, в отношении которых мы чувствуем, что они исчерпали себя тем, что они сделали, обычно теряют для нас чисто личностный интерес. Тогда же, когда мы видим, что, как бы много самого себя человек ни вложил в то, что он сделал, он не исчерпал себя тем, что он совершил, мы чувствуем, что за делом стоит живой человек, личность которого представляет особый интерес. У таких людей бывает внутренне более свободное отношение к своему делу, к продуктам своей деятельности; не исчерпав себя в них, они сохраняют внутренние силы и возможности для новых достижений.

Речь, таким образом, идет не о том, чтобы свести историю человеческой жизни к ряду внешних дел. Меньше всего такое сведение приемлемо для психологии, для которой существенно внутреннее психическое содержание и психическое развитие личности; но суть дела в том, что само психическое развитие личности опосредовано ее практической и теоретической деятельностью, ее делами. Линия, ведущая от того, чем человек был на одном этапе своей истории, к тому, чем он стал на следующем, проходит через то, что он сделал. В деятельности человека, в его делах, практических и теоретических, психическое, духовное развитие человека не только проявляется, но и совершается.

В этом ключ к пониманию развития личности - того, как она формируется, совершая свой жизненный путь. Ее психические способности не только предпосылка, но и результат ее поступков и деяний. В них она не только выявляется, но и формируется. Мысль ученого формируется по мере того, как он формулирует ее в своих трудах, мысль общественного, политического деятеля - в его делах. Если его дела рождаются из его мыслей, планов, замыслов, то и сами его мысли порождаются его делами. Сознание исторического деятеля формируется и развивается как осознание того, что через него и при его участии совершается, наподобие того когда резец скульптора из глыбы каменной высекает образ человеческий, он определяет не только черты изображаемого, но и художественное лицо самого скульптора. Стиль художника является выражением его индивидуальности, но и сама индивидуальность его как художника формируется в его работе над стилем произведений. Характер человека проявляется в его поступках, но в его поступках он и формируется; характер человека - и предпосылка, и результат его реального поведения в конкретных жизненных ситуациях; обусловливая его поведение, он в поведении же и складывается. Смелый человек поступает смело и благородный ведет себя благородно; но, для того чтобы стать смелым, нужно совершить в своей жизни смелые дела, и чтобы стать действительно благородным, - совершить поступки, которые наложили бы на человека эту печать благородства. Дисциплинированный человек обычно ведет себя дисциплинированно, но как становится он дисциплинированным? Только подчиняя свое поведение изо дня в день, из часа в час неуклонной дисциплине.

Точно так же, чтобы овладеть высотами науки и искусства, нужны, конечно, известные способности. Но, реализуясь в какой-нибудь деятельности, способности не только выявляются в ней; они в ней же и формируются, и развиваются. Между способностями человека и продуктами его деятельности, его труда существует глубочайшая взаимосвязь и теснейшее взаимодействие. Способности человека развиваются и отрабатываются на том, что он делает. Практика жизни дает на каждом шагу богатейший фактический материал, свидетельствующий о том, как на работе, в учебе и труде развертываются и отрабатываются способности людей.

Для человека не является случайным, внешним и психологически безразличным обстоятельством его биография, своего рода история его "жизненного пути". Недаром в биографию человека включают прежде всего, где и чему учился, где и как работал, что он сделал, его труды. Это значит, что в историю человека, которая должна охарактеризовать его, включают прежде всего, что в ходе обучения он освоил из результатов предшествующего исторического развития человечества и что сам он сделал для его дальнейшего продвижения - как он включился в преемственную связь исторического развития.

В тех случаях, когда, включаясь в историю человечества, отдельная личность совершает исторические дела, т.е. дела, которые входят не только в его личную историю, но и в историю общества, - в историю самой науки, а не только научного образования и умственного развития данного человека, в историю искусства, а не только эстетического воспитания и развития данной личности и т.д., - она становится исторической личностью в собственном смысле слова. Но свою историю имеет каждый человек, каждая человеческая личность. Всякий человек имеет историю, поскольку он включается в историю человечества. Можно даже сказать, что человек лишь постольку и является личностью, поскольку он имеет свою историю. В ходе этой индивидуальной истории бывают и свои "события" - узловые моменты и поворотные этапы жизненного пути индивида, когда с принятием того или иного решения на более или менее длительный период определяется жизненный путь человека.

При этом все то, что делает человек, опосредовано его отношением к другим людям и потому насыщено общественным человеческим содержанием. В связи с этим дела, которые делает человек, обычно перерастают его, поскольку они являются общественными делами. Но вместе с тем и человек перерастает свое дело, поскольку его сознание является общественным сознанием. Оно определяется не только отношением человека к продуктам его собственной деятельности, оно формируется отношением ко всем областям исторически развивающейся человеческой практики, человеческой культуры. Через посредство объективных продуктов своего труда и творчества человек становится человеком, поскольку через продукцию своего труда, через все то, что он делает, человек всегда соотносится с человеком.

За каждой теорией всегда, в конечном счете, стоит какая-то идеология; за каждой психологической теорией - какая-то общая концепция человека, которая получает в ней более или менее специализированное преломление. Так, определенная концепция человеческой личности стояла за традиционной, сугубо созерцательной, интеллектуализированной психологией, в частности психологией ассоциативной, которая изображала психическую жизнь как плавное течение представлений, как протекающий целиком в одной плоскости процесс, урегулированный сцеплением ассоциаций наподобие бесперебойно работающей машины, в которой все части прилажены друг к другу; и точно так же своя концепция человека как машины или, вернее, придатка к машине лежит в основе поведенческой психологии.

Своя концепция человеческой личности стоит и за всеми построениями нашей психологии. Это реальный живой человек из плоти и крови; ему не чужды внутренние противоречия, у него имеются не только ощущения, представления, мысли, но также и потребности, и влечения; в его жизни бывают конфликты. Но сфера и реальная значимость высших ступеней сознания у него все ширятся и укрепляются. Эти высшие уровни сознательной жизни не надстраиваются внешним образом над низшими; они все глубже в них проникают и перестраивают их; потребности человека все в большей мере становятся подлинно человеческими потребностями; ничего не утрачивая в своей природной естественности, они сами, а не только надстраивающиеся над ними идеальные проявления человека, все в большей степени превращаются в проявления исторической, общественной, подлинно человеческой сущности человека.

Это развитие сознательности человека, ее рост и укоренение ее в нем совершаются в процессе реальной деятельности человека. Сознательность человека неразрывно связана с действительностью, а действенность - с сознательностью. Лишь благодаря тому, что человек, движимый своими потребностями и интересами, объективно предметно порождает все новые и все более совершенные продукты своего труда, в которых он себя объективирует, у него формируются и развиваются все новые области, все высшие уровни сознания. Через продукты своего труда и своего творчества, которые всегда являются продуктами общественного труда и общественного творчества, поскольку сам человек является общественным существом, развивается сознательная личность, ширится и крепится ее сознательная жизнь. Это в свернутом виде также цельная психологическая концепция. За ней, как ее реальный прототип, вырисовывается облик человека-творца, который, изменяя природу и перестраивая общество, изменяет свою собственную природу, который в своей общественной практике, порождая новые общественные отношения и в коллективном труде создавая новую культуру, выковывает новый, подлинно человеческий облик человека.

Тема 7: «Личность и общество»

Бесспорно, открытая социальная среда сегодня оказывает очень противоречивое влияние на процесс духовно-нравственного становления растущей личности. Часто она противостоит разумному, доброму, вечному, то есть тем гуманистическим идеалам, которые воспитатели-профессионалы из века в век стремятся привить молодому поколению с помощью средств учебной и внеурочной работы. Широко используемые в недалеком прошлом воспитательные модели института семьи в наши дни дают определенные сбои: родители сегодняшних подростков испытывают весьма существенные трудности в решении воспитательных задач духовно-нравственного уровня. А успешная социализация растущей личности в мозаичном социокультурном пространстве больших и малых городов России становится сегодня только декларируемой идеей, а не фактически достигнутым результатом реальной воспитательной деятельности.

Психология изучает то, что люди думают и чувствуют о своем социальном окружении, а также их взаимодействие и влияние друг на друга. Как формируются наши впечатления о людях и как мы приходим к пониманию их действий? Как складываются и изменяются наши социальные убеждения и установки, в том числе наши стереотипы и предубеждения? От чего зависит, кто нам нравится, кого мы любим или выбираем в качестве романтического партнера? Как мы влияем друг на друга?

В поисках ответов на эти вопросы социальные психологи начинают с того основного наблюдаемого факта, что поведение человека зависит и от него самого, и от ситуации. Каждый индивид привносит в ситуацию уникальный набор своих персональных качеств, вследствие чего разные люди в одной и той же ситуации действуют по-разному. Но и каждая ситуация воздействует на индивида своей уникальной расстановкой сил, поэтому в различных ситуациях человек действует по-разному. В исследованиях по социальной психологии было неоднократно показано, что ситуации гораздо сильнее определяют поведение, чем мы интуитивно можем себе представить.

Однако люди реагируют не просто на объективные признаки ситуации, а на свою субъективную их интерпретацию. Если человек воспринимает чье-либо оскорбляющее действие как проявление враждебности, он будет действовать иначе, чем тот, для кого это же действие выступает просто как результат невежества.

Социализация личности

Еще со времен Гоббса и Локка идет спор о том, должен ли быть человек социализирован или он по своей природе есть общественное существо. Если должен, то что же означает «социализация» (присвоение новых продуктов творчества людей)». Центр вопроса заключается вот в чем. Происходит ли социализация человека или необходимости социализации нет потому, что человек по природе своей социален? По природе своей -- значит приходит в жизнь социализированным. По-видимому, может быть дан только один ответ. Человек не приходит в жизнь, если пользоваться этим термином, социализированным, то есть в качестве субъекта общественных по своей природе отношений. Он вступает в эти отношения. Существует, действительно, поиск предпосылок того, что человек, ребенок, представитель всякого нового поколения вступает в эти общественные отношения. И это предпосылки, то есть то, с чем приходит человек в мир, родится ребенок. Это правильно. Но это предпосылки, это условия. Человек, иначе говоря, с самого начала располагает известными возможностями. Но эти возможности -- устанавливать общественные отношения, вступать в общественные отношения, -- могут и не реализоваться. Известны некоторые случаи, их насчитывают около тридцати, хорошо верифицированные, хорошо проверенные случаи -- когда в силу тех или других обстоятельств дети вырастали, физически, так сказать, развивались вне общения с людьми, вне установления отношений к человеческому миру, то есть к людям и человеческим предметам, и не овладевали способами человеческого действия с этими предметами. Такие случаи (повторяю, их немного) действительно существуют и достаточно хорошо запротоколированы. Я не буду говорить о них специально. Но что же все-таки происходит при этом? А при этом происходит развитие только тех предпосылок, с которыми рождается ребенок, лишенный обычного человеческого общения, общественных человеческих способов жизни. Ну, у него, естественно, не происходит развития человеческой психики, психических процессов, свойственных человеку. У него не возникает и не развивается речь с помощью языка, то есть речь в человеческой ее форме. Не возникает инструментальных движений, то есть движений, которые строятся по типу орудийных движений, воспроизводящих логику предмета, логику орудия.

Можно представить еще более надежный материал, еще более ясно документированный. Это дети, которые рождаются с обедненными возможностями связи с внешним миром или очень рано теряют эти возможности. Я имею в виду одновременно наступающую слепоту и глухоту. Одновременно -- это значит через короткие промежутки времени, фактически одновременно. Всегда в относительно раннем возрасте. В таком возрасте, что прежние приобретения стираются в дальнейшем, они как бы не существуют. И мы имеем ту же картину. Без специальных условий, без специально организованных общественных отношений нормального развития психики не происходит. Таким образом, под термином «социализация» скрывается очень важный процесс, который некоторые авторы, среди них в первую очередь исследователи психофизиологического направления, называют термином «гуманизация», то есть очеловечивание, которое происходит в онтогенезе. Родившийся человек, я цитирую того же автора, это еще не вполне человек. Это человек виртуально. Что значит виртуально? В возможности. Эти возможности еще должны реализоваться. Вот реализация этих возможностей и создает процесс, который иногда называют процессом социализации.

Может быть такое представление, что до известной поры идет процесс психического развития, а затем начинается процесс социализации продуктов этого развития и этих процессов. Получается как бы двухэтапность -- развитие до социализации и развитие после того как начинается социализация. Но это представление неточное. Это был первый шаг, который отразил это представление, -- проникновение в высшие психические процессы человека. В действительности, первые шаги уже суть шаги, выражающие процессы социализации, как и всякое овладение речью, хотя бы в пассивной форме. Вы знаете, что развитие речи начинается с понимания! Значит, это уже есть шаг социализации. Потому что для понимания речи нужно, прежде всего, иметь общение с другим, говорящим человеком, то есть уже вступить в круг социальных отношений. По способу своего осуществления язык есть продукт общественного развития, общественный продукт. А общение с помощью языка -- типически человеческая, общественная по своей природе, по своим способам и средствам деятельность. Это начинается с первых же предметных движений ребенка, потому что движения, действия по отношению к предмету, с одной стороны, заданы самим предметом, как правило, предметом каким? Природным, натуральным или произведенным, человеческим? Как правило, произведенным, человеческим. Причем этот предмет выступает в своей особой функции, той, которая ему придается человеком. Если даже это и натуральный предмет, то его использование происходит как использование социально фиксированное, то есть порожденное, опять-таки, ходом социального, общественного развития.

Например, самая элементарная вещь. Ребенок овладевает впервые кормлением при помощи ложки. Процесс орудийно опосредствован. Разделен между людьми? Да. Ребенок начинает с того, что его кормит другой человек. А потом переходит к тому, что он кормит себя. Но он кормить себя может с ложки только в том случае, если движение его руки, держащей ложку, уже подчиняется логике ложки. А когда оно еще не умеет подчиняться, то результат всем вам хорошо известен. Ложка переворачивается, когда ее подносят ко рту так, как подносят руку.

Кстати, вот почему Маркс говорил, что собственно развитие орудий и есть развитие способностей. Имелись в виду способности действия. Пила требует способности пиления, а рубанок -- строгания, а электродвигатель -- каких-то еще других способностей. Двигательного порядка, то есть способностей тактического действия. Они иначе строятся. Иначе распределяются усилия. Словом, действие опять как бы диктуется логикой самого объекта. Грубее ставится вопрос в этом споре. Может быть, все-таки то, что является Я, детерминированным в ходе истории, сложившимся в общественно-исторический период развития человека, в его общественно-историческом генезе, а не в глубоком биологическом филогенезе, все-таки фиксируется так же и с помощью тех же механизмов, как и с помощью каких механизмов фиксируется видовой опыт у животных в ходе эволюции. То есть, попросту говоря, может быть, механизм здесь генный, а способ передачи приобретенного есть наследование в биологическом значении этого слова? Это одна точка зрения. Другая точка зрения. Приобретенное в ходе истории не может фиксироваться, не фиксируется. Следовательно, и не может передаваться генным аппаратом. Вот о чем идет речь: передается нечто другое. Передается не то, что реализует общественную систему отношений человека, то есть его жизнь в условиях общества, а то, что реализует его прямые, натуральные связи. И, следовательно, то, что идет скорее из дочеловеческого генеза. В последнем никто не сомневается потому, что никаким образом законы наследственности не отменяются. Они продолжают действовать. Вопрос заключается лишь в том, на что их действие распространяется, а на что нет.

Вопрос этот очень острый и имеющий совсем прямое отношение ко всякой попытке построить представление о человеческой личности. Процесс этот острый потому, что энтузиасты-генетики вводят, защищают такой тезис, как, например, «генетические основы человеческой нравственности». Это грубая ошибка в духе естественнонаучного ограниченного материализма. Дело все в том, что само допущение возможности наследственной фиксации приобретений человечества (я имею в виду исторический период его развития) противоречит необходимости прогресса, реально происходящего прогресса. Как вы думаете, темп передачи механизмов биологической наследственности, то есть тех или других свойств, этот темп быстрый или медленный? Относительно медленный. В этом смысле и говорят, что наследственность представляет собой не силу изменчивости, а силу сохранения. Действительно, мы не случайно говорим: наследственность фиксируется. То есть сохраняется. И это очень важная функция -- сохранение.

Представим себе теперь некоторую крайность. Представим себе, что прижизненные приобретения людей (а таковыми и являются приобретения опыта, выработанного человечеством) фиксируются. Время для переделки человека, скажем, сто лет. Маленькое или большое? С генетической, с эволюционно-биологической точки зрения. Сто лет -- это сколько поколений? Три. Достаточно? Представим себе, что достаточно. Вот и зафиксировалось. Опыт жизни и человеческих отношений, которые сложились сто лет тому назад, сохранились. Как вы думаете, в сторону прогресса или, наоборот -- в сторону торможения прогресса действует такая сила? Попробуйте представить себе образ жизни семьдесят пять лет тому назад. Зафиксируйте его. Это не подпадает под необходимость устойчивых образований. А в общем, если говорить всерьез, то даже при допущении механизма фиксации социально приобретаемого, за короткий срок существования, как некоторые антропологи говорят, «готового человека» (столь короткий, на фоне огромности биологической эволюции, срок), вклад такой наследственности все равно был бы ничтожно мал по сравнению с тем, что приобретает человек при жизни. Окружающий нас мир меняется так стремительно, что лучшее приспособление к нему -- не иметь к нему фиксированного приспособления. Вам понятен этот парадокс? Ведь природа работала бы против человека, если бы он был устроен так, чтобы эти новые изменения и приспособления к ним записывались бы в его глубинном аппарате и передавались бы в порядке биологического наследования.

Итак, с самого начала человек начинает развиваться в качестве природного существа, вступающего в систему общественных связей с миром. И благодаря этому приобретает новое системное качество. Это системное качество и образует то, что мы называем личностью человека, в отличие от того, что человек представляет собой в качестве прирожденного и далее развивающегося индивида.

Личность является продуктом развития особенных связей с окружающим миром. Именно таких связей, которые по самой природе своей являются общественными, то есть которые существуют только у человека, живущего в обществе, и иначе существовать не могут. Сущностью человеческой личности является совокупность общественных отношений. Вот в движении, развитии этих отношений и происходит развитие личности.

Естественно, возникает вопрос: если личность есть некоторое целое, некоторое единство, подобное единству, целостности организма, то, что связывает между собой эти отдельные отношения или классы отношений к окружающему миру, в которые человек вступает, начиная уже с раннего возраста? Когда мы говорили об индивиде, то интеграция, в которой образуется целостность индивида, есть интеграция, происходящая в ходе прилаживания, приспособления одних отправлений или функций к другим, одних систем функционирования органов к другим системам. Что происходит не только дифференциация, но и некоторая интеграция этих систем в смысле взаимного приспособления, а не в другом значении слова. Систем, обеспечивающих жизнь. Здесь-то и впервые появляется действие особого рода отношений. Не только сами по себе отношения, интегрирующиеся в личность, особенные, но и отношения, связывающие друг с другом эти отношения, тоже оказываются особенными. Связи между ними оказываются особенными. Эти связи носят иерархический характер.

Это связи соподчинения, а не соединения, не объединения. Попросту говоря, это связи по типу «что главнее». Причем ответ на этот вопрос не есть ответ по типу -- «что важнее для выживания организма». Здесь ответ похитрее, и хитрость этого ответа происходит из следующего факта. Речь идет о факте, а не о предположении, не о гипотезе, не об идее. Факт этот выражается специально человеческой формулой. Это формула напоминает ход развития потребностей, кстати, связанный именно с этой формулой. Дело в том, что путь развития личности -- это путь от осуществления деятельности, то есть различных действий, операций, процессов, вообще от функционирования для поддержания существования, жизни, к поддержанию существования для осуществления деятельности.

Основные социальные установки личности

Люди отличаются друг от друга по способу взаимоотношений с окружающими. Можно выделить присущие каждому конкретному человеку определенные повторяющиеся стереотипы поведения и характерный для него способ установления отношений. Однако человек не всегда может придерживаться без каких-либо ограничений того стиля, к которому привык и который ему подходит. Устойчивость и жесткость некоторых навыков подчас затрудняет контакты с людьми. Эти навыки и привычки укореняются в человеке под влиянием прошлого опыта и проявляются в стереотипах мышления, восприятия и поведения. Сформированные в прошлом, они становятся частью личности и «всплывают» в актуальных ситуациях, «требуя», чтобы индивид воспользовался ими. Человек ощущает их как некоторую внутреннюю потребность.

Типичные схемы поведения в ситуациях межличностных контактов можно определить как ориентацию на людей, от людей, против людей, стремление занять позицию над людьми или под ними. Другими словами, имеется в виду готовность сближаться с людьми, избегать их, бороться с ними, доминировать над ними или подчиняться им. Анализ того, какие индивидуальные схемы поведения проявляются в контактах с теми или иными людьми, позволяет более полно охарактеризовать состояние этих контактов. Хорошим подспорьем для этого может стать одна из возможных типологий стилей отношений с другими людьми, приводимая ниже. Автором ее является известный психолог Уильям Шутц, который многие годы занимался изучением межличностных отношений и разработкой психологических средств воздействия на отношения с целью усовершенствования форм совместного существования людей. Предлагаю вам познакомиться с основными положениями этой типологии.

Хотелось бы начать изложение концепции Шутца с утверждения, что люди нуждаются друг в друге. Эта потребность настолько значима, настолько глубоко укоренилась во всей нашей жизни, что большая часть того, что было когда-либо написано о человеке, на самом деле так или иначе связана с этим фактом - нужде людей друг в друге.

Существует очень много разнообразных определений этой потребности и еще больше способов ее удовлетворения. Каждый из нас, внимательно посмотрев на себя или на других, может увидеть, что люди различаются, например, по тому, насколько охотно они проводят время в компании. Различаясь по степени готовности и желания проводить время с другими, люди могут иметь большую или меньшую потребность привязываться к окружающим.

Мы можем отличаться друг от друга и по готовности и стремлению влиять на других, а также на ситуации межличностного общения. Одни с большей легкостью контролируют свои отношения с окружающими и влияют на них, другим это удается хуже.

Еще один момент, на который следует обратить внимание при глубинном анализе индивидуальных различий, - это то, какой эмоциональный климат наиболее характерен для ситуаций общения данного конкретного человека с другими людьми. Одни предпочитают отношения, связанные с очень интенсивными переживаниями, «горячими» страстями, другие лучше чувствуют себя в более «прохладной» атмосфере, когда переживания не столь сильны, а эмоциональная вовлеченность слабее.

Итак, три основных вида индивидуальных потребностей и желаний, связанных с разными формами межличностных отношений, это:

1. потребность в близости (привязанности) к людям,

2. потребность влиять на людей,

3. потребность в эмоциональной вовлеченности.

Каждому из нас свойственны индивидуальные и специфические для каждого вида потребностей модели поведения. Совокупность этих моделей называется основной установкой личности в межличностных отношениях. Такая установка характеризует наиболее устойчивые и привычные для данного индивида формы поведения. Естественно, что в повседневной жизни трудно полностью реализовать подобные модели и ожидания, поскольку разным людям свойственны разные стили поведения.