Проблема взаимоотношений церкви и общества в России XIX века в трудах архимандрита Феодора (А.М. Бухарева)

Далее в церковной истории следует период, когда над христианским Западом возобладала ложь папства. Восток из двух зол выбрал отринуть папство и подпасть преобладанию магометан, но за то передать православие нововозрождённым христианам и утвердить в них чистую веру. Это период обращения в благодатную жизнь новых народов, особенно славяно-русского.

О протестантизме архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) пишет, что, не захотевши по правде подчинять мысль и волю свою римскому папе, не подчинили преобразователи западного христианства своей мысли и воли и самому Христу Богу. Решились повиноваться слову Божию, «но только как собственной их мысли и воле угодно было понимать слово Божие». «Все крайности новейшей философии, разнузданной свободы и ложного рационализма истекли из того направления мысли и воли человеческой, какое явилось у христиан через западное преобразование христианства» Там же. - с. 82.

Для православных христиан в исследовании веры следует предаваться самому Христу, не своевольничать и не буйствовать. В то же время «удерживать свободно-разумную преданность сынов, одушевляемых духом любви Отца небесного, без жестокости или убитой боязливости невольников и рабов».

Человек со всеми своими душевными и телесными силами и способностями, даже изрядно выдающимися, может вообще не иметь человеческого достоинства, как понимает его христианство, рассуждает архимандрит Феодор (А.М. Бухарев). В доказательство он приводит образ зверя, виденного апостолом Иоанном Богословом в Откровении. Зверь есть образ духовный. Человек по существу является человеком, когда выдерживает «живую сообразность и верность Сыну Божию Христу». Тогда он верен своему человеческому достоинству. В противном же случае человек спадает до духовного скотоподобия. И, несмотря на то, что у него орлиный полёт мысли, его чувства утончаются и удовлетворяются изящными искусствами или эстетическими наслаждениями, у него может быть крепкое тело, как у медведя, но всё греховно-чувственное, он может отличаться многосторонней образованностью (имея её лишь как превосходство над другими, подобно превосходству рыси или барса над более слабым животным), несмотря на это всё, в нём не видно человека.

Сама по себе мысль человеческая, чувства, творчество будут лишь в том случае достойны и одухотворены, правдивы и прекрасны, когда душа человеческая будет стремиться к своему Творцу. «Бесчеловечно низвергать что бы ни было человеческое, особенно же мысль, творческую фантазию, свободу, ниже человечества, до духовной зверовидности, а это неизбежно при уклонении от Христа самых начал нашей мысли и деятельности» О современности в отношении к православию // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 86.

Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) пишет, что в современном положении нет никаких препятствий входить в свет и силу православия в какой угодно области жизни и знания. «Пример Киреевского в области научной мысли, пример Гоголя и Иванова в области искусства, пример Сперанского в области гражданской правды доказывают это до очевидности»Там же.- с. 86.

Современное время, по мысли архимандрита Феодора (А. М. Бухарева), таково, что «во многом или не ищет Христова, по своей житейской положительности, или и ревнует по Христу, но не в истинном Его духе» Там же. - с. 87. Не в духе Христовой любви, а в духе осуждения заблуждающихся. Всё это равно не причастно к Церкви православной.

Многие современники архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) говорят: «Оскуде преподобный, - «мало святых» (Псал. 11, 2). На что архимандрит отвечает, что в таком случае у православных должна быть «крайняя нужда … со всею снисходительностью к человеческим немощам и вместе со всею проницательностью христианской мудрости посмотреть и поискать: нельзя ли из дел житейских, в которые так погрузился наш век и мыслью и практикой своей, открыть источник к движению несметных талантов веры и благодати, именно через уяснение мирских вещей и устроение земных дел. Так, истинное благочестие могло бы и должно бы сотворить себе други от мамоны неправды и при самом оскудении своем найти или открыть у них обширные для себя кровы (Лук. 16, 9)» О современности в отношении к православию // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 88.

Современники говорят архимандриту Феодору (А. М. Бухареву), что живут в сложное время, что проще было жить нашим предкам. Но простота эта заключалась не в отсутствии разнообразных знаний и увеселений, а в том, что «древнерусская народная жизнь шла наказанным порядком, водясь общим духом (или, пожалуй, находясь «под опекою») религиозного начала» Там же. - с. 91. Применительно же к современности именно такая простота, ощущаемая от порядка и от подчинения себя Господней Воле, возможна более во внутреннем состоянии человека.

Западное же образование, по мысли архимандрита Феодора (А.М.Бухарева), не виновато во всех нестроениях в обществе. Против утверждения о губительности западной цивилизации и западного образования («По крайней мере, нам западного-то образования не нужно с его прогрессом. Могли бы мы просвещаться и без западной цивилизации»), он возражает: « Да полно, так ли? Незнакомые с западной наукой, умели бы мы открыть достойный милости к нам Божией толк и смысл в самой древнерусской жизни, которая, по наружности, шла среди таких беспорядков непрерывных междоусобий? Главное же дело в том, что для нас же самих всего опаснее и бедственнее в духовном отношении было бы до того отказаться от братства с западными народами, чтобы не хотеть ничем и попользоваться от этих народов. Это значило бы для нас повторить фарисейское самодовольство современного Христовой земной жизни иудейского народа, доведшее этот народ до того, что большинство его не терпело и слышать о спасении и избрании язычников. Это было бы уже явным знаком самого неудобоисправимого духовного падения нашего»О современности в отношении к православию // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 92-93.

Анализируя роман «Преступление и наказание» («О романе Достоевского «Преступление и наказание» по отношению к делу мысли и науки в России», статья печаталась в журнале «Православное обозрение» 1884, № 1) архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) вскрывает ложность одной из современной ему научной мысли.

«Раскольников … совершенно исключительною силою притянул к себе некоторые болезненные соки научной нашей мысли и дал в себе вполне раскрыться болезнетворной их силе» О романе Достоевского «Преступление и наказание» по отношению к делу мысли и науки в России// Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 215. «… он был из рода тех писателей мудрости, из которых один пришёл к зрелому мудрецу и, с помощью его разобрав первую строчку мудрой книги, оставил своего учителя, чтобы прежде чем продолжать учение, усвоить прочитанное вполне своему уму и самой жизни. Только, к несчастью, разобранная Раскольниковым в книге мудрости первая строчка была не истина святая. По его душе, не терпящей останавливаться двоедушно на полдороге, было великое слово пророка к двоедушным: «Что вы хромаете на оба колена? Если Иегова есть Бог, за ним и идите, а если Ваал - Бог, за ним». Но ему Ваал показался Богом, и несчастный пошёл за ним, чтобы опытно и на самом деле дознать губительную лживость мнимого Бога»Там же.- с. 217-218.

Теорию о разделении людей и целых народов на «заправителей» и просто «размножающееся» человечество, по мысли архимандрита Феодора (А. М. Бухарева), Раскольников взял из «своей научной среды». «Научная среда» есть в общем название дела мысли и разных областей науки.

«… у нас лучшие, даже верующие и патриоты из учёных держатся такого умозрения, что это - область (научная, историческая, физиологическая, умозрительная - М. Е.) сама по себе независимая от начал нравственно-религиозных, начал благодати и правды Христовой, что в этой области главное и управляющее начало - государственный интерес и что потому наиболее проницательные, могучие и успешные борцы этого интереса, жертвующие ему кровью армий и народов, - они именно и творят гражданскую и политическую правду, они и должны двигать массы … » О романе Достоевского «Преступление и наказание» по отношению к делу мысли и науки в России// Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 220

Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) пишет о «внутреннем раздвоении», «о мысли, двоящейся в началах» ученых людей и мыслителей. Эти люди «умеют, так сказать, в храме молиться истинному Богу, а в средах мира сего ставить уже (другие начала) идолов, только бы классически отделанных …» Там же. - с. 221

Истина святая стала для многих в «научной школе» неведома, и для дознания её Раскольникову надо было проходить «ужасную жизненную школу».

«… человеку принадлежит самозаконадательство и самосудейство в нравственном добре, не догадываясь о чём, по несмелости рабской, человек только ставит себя в глупое и фальшивое двоедушие между требованиями высшего закона и несогласными с ним собственными решениями»Там же. - с. 228.

«… сущность преступления Раскольникова - это, собственно, преступление мысли, которая духовную автономию человека поняла не в смысле свободного и самостоятельного отношения к вышеобязательному закону, а как самозаконадательство: древнее «будете яко бози» не чрез преданно-послушливое усвоение себе Бога, а чрез развитие мятежной независимости от Него, это древнее обольщение принято за … самый нравственный принцип» О романе Достоевского «Преступление и наказание» по отношению к делу мысли и науки в России// Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 229.

Таким образом, проанализировав основные идеи, изложенные в статьях архимандрита Феодора (А.М. Бухарева), можно сделать следующие выводы:

· В любое время верующие люди призваны не уходить от современной им действительности, а находить в Истине Христовой единственно верное основание для жизни в этом мире и борьбы с опасностями «века сего».

· Подвиг современного христианина, в отличие от подвига мучеников первых веков христианства, прежде всего внутренний, молитвенный; современный христианин призван преобразовать все области современной жизни, где есть «идеи не по Христу», озарить их светом Христовой истины.

· Для современного христианина знание догматических основ веры является необходимым, но недостаточным условием внутреннего укоренения во Христе и духовного совершенствования.

· В православном христианстве в служении Христу должны органично сочетаться разумная свобода и отсутствие своеволия. Единственно возможный способ достижения этого сочетания - сверять свои действия и мысли с Евангельской Истиной, хранительницей которой является православная Церковь.

· Человек, даже достигнув высот интеллектуального, эмоционального развития, развития своих способностей и телесных сил, может при этом быть лишён своего истинного достоинства, к которому он предназначен по своей природе.

Глава 2. Журнальная полемика вокруг работ архимандрита Феодора (А.М.Бухарева)

2.1 Вопрос отношений православия и современности в духовных и светских журналах второй половины XIX века

XIX век - время «разностороннего наплыва журналистики в мысль».

«Журналы наши выражают общественное наше состояние в разных отношениях: не давать себе отчет в них значит быть невнимательным к нашим обыкновенным интересам» О современности в отношении к православию // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991.- с. 185.

В течение всего периода XIX века журналы делились на светские и духовные. Уже к середине XIX века Русская православная церковь располагала широкой сетью периодических изданий, рассчитанных на самые широкие группы населения. Издания были сугубо научные, и богословские, ориентированные на ученых-богословов и на высшую церковную иерархию, и веропроповеднические. Выходили издания, выполняющие задачи религиозно-нравственного просвещения, катехизисные, религиозно-назидательные, официально-хроникальные.

Были журналы среди духовных, которые своей задачей ставили непосредственно сближение православия и мирской жизни («Православный собеседник»). Некоторые видели причину появления церковных периодических изданий собственно в стремлении к диалогу между религией и светским обществом.

Выходил еженедельник, имевший официальный церковный характер - «Церковные ведомости», орган Святейшего и Правительствующего Синода. Практически каждый его номер состоял из трех рубрик: «Высочайшие повеления», «Высочайшие награды», «Высочайшая благодарность». К нему примыкал «Православный благовестник», который был органом Православного миссионерского общества.

Богословскую науку представляли журналы, которые в основном выходили при Духовных академиях. В первой четверти XIX века появился журнал «Христианское чтение», который выходил при Духовной академии Санкт-Петербурга. В нём было пять отделов: творения Святых отцов, изыскания и рассуждения касательно христианской религии, христианское учение, духовная история, назидательные размышления. В этом он был подобен другим изданиям при Академиях.

К середине XIX века отмечается высокое развитие духовной журналистики. В короткое время возникает небывалое до тех пор число духовных периодических изданий.

Было множество изданий, которые были рассчитаны на священнослужителей, ведущих службы в многочисленных храмах по всей России. Были также издания, рассчитанные на людей, посвятивших себя монашеству. Например, иллюстрированный ежемесячный журнал «Монастырь», который издавался в Нижнем Новгороде, был адресован православному русскому монашеству, духовенству и паломникам. В помощь священнослужителям, работающим в войсках, также издавались специальные журналы, например, «Вестник военного духовенства», выходивший в Санкт-Петербурге с 1889 г.

Со второй половины XIX века появляется всё больше журналов (тоже богословского характера), более ориентированных на связь с мирской жизнью. Например, журнал «Вера и церковь» (Москва) - духовный, богословско-апологетический журнал. «Здесь можно было прочитать такие статьи, как «Честь - современное понятие о ней и их оценка с христианской точки зрения», «Библейская гигиена и макробиотика», «Пособие студентам к повторению догматико-апологетического курса лекций по богословию» и др.» Печать русской православной церкви: традиции и перспективы // http://www.mediaget.ru/referat/referat/38803/.

Журнал «Православный Собеседник» выходит с 1855 года при Казанской Духовной Академии. Он был призван выражать мнение Церкви по отношению к общественным проблемам, общественным движениям.

При петербургской семинарии с 1858 года начинает выходить еженедельный журнал для назидательного чтения «Духовная Беседа». В «Церковной Летописи» при этом журнале Святейший Синод стал помещать некоторые свои указы и объявления. С 1876 основан журнал «Церковный Вестник», который был избран Синодом как официальный орган печати вместо «Духовной Беседы».

1860 год явился «особенно счастливым для духовной журналистики». Выходят четыре новых журнала: «Труды Киевской Духовной Академии», «Православное Обозрение», «Душеполезное Чтение», «Странник».

«Православное Обозрение» и «Душеполезное Чтение» появились в Москве. Первый был основан тремя московскими священниками: свящ. Николаем Сергиевским, свящ. П. Преображенским и свящ. Г. Смирновым-Платоновым. Журнал «Православное Обозрение» ставил задачу «быть органом богословско-философской мысли для образованного светского общества в отличие от академических журналов, носивших специальный школьный отпечаток» История Православной церкви в XIX веке. Славянские Церкви. Книга Вторая. История Славянских Церквей. - Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1998. - с. 659.

Журнал «Душеполезное Чтение» основан свящ. Алексеем Ключарёвым (впоследствии архиеп. Харьковский Амвросий), позже передано свящ. Василию Нечаеву (впоследствии еп. Костромской Виссарион). Журнал ставил своей задачей «дать душеполезное простое чтение самому широкому кругу образованных, но не мудрствующих читателей»Там же. - с. 659.

Журнал «Странник» основан в Петербурге прот. Василием Гречулевичем (впоследствии еп. Могилевский Виталий). Этот журнал вводил на своих страницах беллетристический элемент в виде рассказов и печатал портреты знаменитых архипастырей на больших листах.

Особенностью журнала «Труды Киевской Духовной Академии» была разработка западно-русской церковной истории.

Александр Иванович Поповицкий основал «Церковно-общественный вестник».

«Духовный Дневник», журнал, издававшийся при Харьковской духовной семинарии с 1864 года, был более епархиальный.

В 1860-м году выходят «Ярославские», «Херсонские» и «Тамбовские» «Епархиальные ведомости».

Еженедельник «Домашняя беседа» издавался с 1858 г. по 1877 г. (до 1866 г. «Домашняя беседа для народного чтения»). Журнал «крайне охранительного направления». Задачей своей ставил защищать Православие и консервативные начала против атеизма и либерализма. Редактором «Домашней беседы» был Виктор Ипатьевич Аскоченский, писатель, журналист, историк. Окончил Воронежскую Духовную семинарию и Киевскую Духовную академию, получил степень магистра богословия и словесных наук. Его журнал активно полемизировал с любыми проявлениями атеизма, нигилизма, западничества, либерализма и революционности в русской периодике и литературе, в том числе церковной. Издание «Домашней беседы» прекратилось в 1877 г. в связи с болезнью В. И. Аскоченского, который последние полтора года своей жизни провел в отделении для душевнобольных Петропавловской больницы.

Важные мысли для понимания религиозного настроения в обществе своего времени приводит архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) в работе, посвященной журналам духовным и светским. («О журналах наших, светских и духовных» 1865 г.)

Христос есть истина. Истина должна быть мерой всех вещей. И не может быть разделения между религией и знаниями, если они истинны и служат истине. Поэтому своим современникам, читателям журналов и писателям журналов, архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) советует следить, насколько научные их приобретения сближаются или расходятся с их убеждениями религиозными. «… в отношении к журналистике духовной и светской справедливее будет наблюдать, насколько та и другая верно следуют истине по своему делу, насколько в том или другом отношении не совсем выдерживают истину, насколько потому задерживают или подвигают вперёд дело мира и благоустройства общественного, основываемого на истине». О журналах наших, светских и духовных // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 184-185Насколько кто честно трудится и успевает в области знаний, настолько он работает истине - Христу, хотя бы и не довольно узнал Его.

Собственно это - сличение журналов светских и духовных с Истиной - и есть дело архимандрита Феодора (А. М. Бухарева). И тут сильно на него нападали и со стороны светской журналистики, говоря о своих системах мировоззрения и свободе в деле их применения к явлениям жизни, и со стороны духовной, противясь всяческим обличениям в уклонении от чистоты православной веры.

Светская журналистика почти равнодушна к тому, что делается в духовной журналистике. И это оттого, что «духовная журналистика и вообще письменность слишком долго сама была невнимательна к светской журналистике и письменности» Там же. - с.185. Главным образом светскую и духовную журналистику разделяют «претензии на монополию в деле истины».

По мысли архимандрита Феодора (А. М, Бухарева), светская и духовная журналистика должны сонаправленно служить истине и приводить к истине. Духовная журналистика должна воспринимать светскую как «сотрудницу в деле истины», двигаться на сближение с действительною жизнью и современными потребностями общества.

«Православное обозрение» «братски относится к светским деятелям». Готов сближаться со светскими журналами духовный журнал «Труды Киевской Духовной академии». Другие журналы так или иначе тоже полагают начало к сближению с светскими собратами.

«Худшее» же, что видит архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) в светской журналистике - это «совершенное почти невнимание к господствующей стороне русского духа и жизни, стороне православно-религиозной» О журналах наших, светских и духовных // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 191. Автор спрашивает, не думают ли эти журналы действовать на одну общественную верхушку, в которой многое в религиозном отношении выветрилось. И не следует, по мнению архимандрита Феодора (А.М. Бухарева), оставлять «заниматься православно-религиозной стороною» только духовные журналы. Светские журналы являют своей невнимательностью к православному народу «недозрелость общественного сознания и мысли в живом значении и самой разносторонней приложимости православно-религиозного» Там же.- с. 192.

У журнала «Современник» появилось софистическое направление «доказывать или опровергать что и как вздумается» по произвольному требованию партии или школы.

«Захочется, например, школе «Современника», чтобы Льюис разделил с нею мечтательную претензию разрешить химически или физически всю тайну человеческой души, - и наша школа доказывает это наперекор прямым словам самого Льюиса» Там же. - с. 192-193.

«Отечественные Записки», высказываясь против вмешательства духовных в дела науки и за то, чтобы они вместо этого трудились над огромным стадом овец - простым народом, по словам архимандрита Феодора (А. М. Бухарева), являют двойную фальшь. Фальшь эта и перед простым народом, и по отношению к духовным. Разобщённости «людей науки» с православным духом народа не может быть, потому что настоящая наука подтверждает истину, а в православии Истина явлена во всей полноте. И если люди духовные служат «действительной вселенской истине», то как же им «устраниться от дела науки, разыскивающей истину?» О журналах наших, светских и духовных // Архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) О духовных потребностях жизни - М., 1991. - с. 197

Слова благодарности архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) выражает «Русскому Слову» за «благородное сочувствие к молодежи, именно семинаристам». Но журнал этот, чтобы отличать истину от лжи, предлагает подвергать всё сомнению и исследовать опытным путём. «Нет, не сомнение, а горячая вера в истину должна быть первым движущим началом и способом к разузнанию истины ото лжи», - говорит архимандрит Феодор (А. М. Бухарев). Там же. - с. 201 Вера в свете истины тоже может сомневаться и проверять, по мысли архимандрита, но эти сомнения уже не будут носить болезненно-ядовитый оттенок.

В общем, архимандрит Феодор (А.М. Бухарев) пишет о московской светской журналистике как о «довольно внимательной и осторожной» к деятелям духовной мысли. Петербургская же светская журналистика «слишком далеко простирает иногда свое пренебрежение к духовной мысли».

Таким образом, анализируемый период характеризуется расцветом светской и духовной журналистики, разнообразной как по тематике, так и по идейной направленности. В некоторых изданиях, как светских, так и духовных, прослеживается стремление к сближению этих двух сфер общественной мысли как отражение давно назревшей тенденции. В свете этого деятельность архимандрита Феодора (А.М. Бухарева) представляется особенно значимой для данного периода.

2.2 Различная оценка в печати позиции архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) в отношениях православия и современности

«В настоящее время письменность поглощена журналистикой и всякое сочинение, мало-мальски претендующее на художественность, прежде чем выйдет отдельной книгой, обыкновенно переходит через журнальное мытарство и потом уже является в свет с робким, нерешительным и едва заметным дополнением. И добро бы это происходило в одной только так называемой светской литературе, а то и в духовной замечается иногда такая же процедура» Загоскин А. Н. О недостатках сочинения «О православии в отношении к современности» Санкт-Петербург, 1860.

В 1860 году выходят из печати ряд работ, в которых всесторонне раскрывается взгляд архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) на отношения Православия и современного общества: «О православии в отношении к современности» (цензурное разрешение подписано в Петербурге 27 ноября 1859 г. архимандритом Макарием), СПб., издание «Странник»; «Несколько слов о Святом Апостоле Павле» (цензурное разрешение подписано 15 января 1860 г. в Петербурге архимандритом Макарием), Спб.; «Три письма к Гоголю, писанные в 1848 г.» (цензурное разрешение подписано 9 августа 1860 г. в Петербурге архимандритом Фотием), СПб.

В основном на страницах журналов «Странник», «Домашняя беседа», «Православное обозрение», «Сын отечества» и развернулась полемика вокруг идей архимандрита Феодора (А. М.Бухарева).

Журнал «Сын отечества» выходил в Санкт-Петербурге с 1812 года до 1852 года (с перерывами). С тем же названием выходил журнал с 1856 года по 1861 год и газета с 1862 года по 1901 год. С 1812 года редактором-издателем был преподаватель словесности петербургской гимназии и секретарь цензурного комитета Н. И. Греч. Первоначально «Сын отечества» был журналом историческим и политическим, но в нём помещались и художественные произведения, преимущественно стихотворные и главным образом на актуальные политические и военные темы (например, связанные с Отечественной войной 1812 года). С 1856 года «Сын отечества» был возобновлён Адальбертом Викентьевичем Старчевский, историком, восемь лет проработавшим помощником редактора «Библиотеки для чтения». Возобновлённый журнал выходил в Санкт-Петербурге в 1856-1861 гг. как политический, научный и литературный еженедельник.

Характеристика данного издания дополнит общее представление об общественных настроениях в Петербурге 50-х-60-х годов.

Еженедельник был успешным: стоимость подписки была снижена более чем в 10 раз по сравнению с однотипными изданиями. Хотя вместо прежнего вида журнала теперь «Сын отечества» стал газетой. «Редактор сделал издание доступным средним слоям населения, среди которых стало много грамотных людей, интересующихся положением дел в предреформенной России. Старчевский пошел на смелый ход: … он стал перепечатывать самые острые и важные новости из других газет: «Северной пчелы», «Санкт-Петербургских ведомостей», «Русского инвалида».

Удачно был выбран день выхода - воскресенье, день, свободный от службы, что гарантировало изданию внимание разных слоев аудитории. Были рубрики постоянные, где отражалось главное мнение редакции: «Внутренние известия», «Иностранные известия», «Провинциальная хроника», «Библиографические известия», «Словесность», и сменные.

««Сын Отечества» динамично увеличивал свою аудиторию: за 1856-1857 гг. тираж составил 6 тыс., концу 1858 г. - 8 тыс., в 1860-1861 г. еще удвоился и продолжал расти, самым высоким показателем станет тираж в 26 тыс. В 1862 г. Старчевский переводит газету на ежедневный формат. В программной статье, опубликованной в «Русском инвалиде»(28.08.1861), он заявил, что темпы развития общества в связи с производимыми реформами таковы, что еженедельные газеты не успевают освещать картину действительности и поневоле должны уступить место ежедневным. Также редактор впервые в истории периодической печати пообещал, что «выход газеты не будет прекращаться и в праздничные дни». Щербакова Г. Российская пресса периода Отечественной войны 1812 //Релга, №15 [137] 2006 года /

http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tguwww.woa/wa/Main?textid=1115&level1=main&level2=articles

Вот в таком издании в 1860-м году («Сын отечества» № 48 за 1860 года) был помещен похвальный отзыв о статье архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) «О отношении православия к современности» . « …читая фельетон «Сына отечества», можно было прийти к мысли, что то предубеждение против духовной литературы, в котором обвиняют у нас представителей современной светской литературы, не есть какое либо неискоренимое предубеждение против самого православия, что некоторые, по крайней мере, представители светской литературы готовы протянуть руку представителям духовной литературы, если только эти последние будут относиться к ним с искренностью и серьезным пониманием дела». Иванцов-Платонов А. М. Объяснение по вопросу о православии и современности // Бухарев: Pro et Contra - с. 432 (электронная версия) / file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf

Против светской литературы, против современности вообще и всех ей сочувствующих появилась обвинительная статья в 51-м выпуске «Домашней беседы» за 1860 год. Её автор предаёт проклятию прогресс и цивилизацию со всеми их служителями и представителями, в том числе негативно отзывается о позиции архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) в отношении к современности.

Протоиерей Александр Иванцов-Платонов (церковный историк, публицист) писал, что «Домашняя беседа» всегда отличалась крайним предубеждением и неприязнью против современности. «Домашняя беседа» позволяла себе называть прогресс окаянным прогрессом и желала ему сквозь землю провалиться вместе с его родною сестрицею - цивилизациею». Там же. - с. 433

Ренегатом, трусом и изменником называется в «Домашней беседе» человек православный «протягивающий руку цивилизации».

В 52-м номере «Сына отечества» за 1860 год ахимандрит Феодор (А. М. Бухарев) пишет разъяснение против нападок редактора «Домашней беседы» В. И. Аскоченского.

В самом начале полемики на защиту архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) встал протоиерей Александр Лебедев, опубликовавший брошюру «Приемы, знания и беспристрастие в критическом деле редактора «Домашней Беседы» В. И. Аскоченского» (СПб., 1862). Однако высшая церковная власть посчитала, что не подобает монашествующему заниматься литературной критикой. Духовная цензура наложила запрет на печатание его сочинений.

В январском «Страннике» появился сочувственный отзыв о сочинениях отца Феодора (А.М. Бухарева). Здесь нет прямого ответа на позицию «Домашней беседы», но отмечается, что архимандрит Феодор (А.М.Бухарев) не одобряет негативных явлений в современности.

В журнале «Православное обозрение» (1861. Т. IV. Январь) протоиерей Александр Иванцов-Платонов пишет: «В последнее время у нас начало в некоторой мере обнаруживаться стремление к уничтожению причин этого болезненного общественного состояния. С одной стороны, служители веры--представители духовного образования начинают следить за потребностями общества и сочувственно относиться к лучшим его стремлениям. С другой стороны, представители общественного сознания начинают быть внимательными к голосу служителей веры и Церкви. Благородно дело тех людей, которые посильно стараются помочь этому сближению жизни общества с жизнию Церкви. Но, к сожалению, есть еще у нас и имеют право общественного голоса и такие люди, которые всеми мерами стараются укреплять укоренившееся разобщение и бросают тень подозрения на всякую благородную попытку к сближению разобщенных сторон». Иванцов-Платонов А. М. Объяснение по вопросу о православии и современности // Бухарев: Pro et Contra - с. 430 (электронная версия) / file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf

А. Н. Загоскин, генерал-майор корпуса инженеров путей сообщения, младший брат знаменитого романиста и комедиографа, в брошюре «О недостатках сочинения «О православии в отношении к современности» (СПб., 1860), вышедшей приложением к «Домашней беседе» за 1860 г. находит в сочинении архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) восемь важных

недостатков, которые и раскрывает пред читающим обществом (приводим их с комментариями прот. Александра Иванцова-Платонова ):

1. «Неудобовразумительность, приводящая к ложным выводам на пагубу современных прогрессистов и цивилизаторов, имеющих духовно языческое направление». О. Феодор действительно пишет не совсем удобовразумительно. Об этом упоминалось и в критическом отзыве о сочинениях о. Феодора, помещенном в «Православном обозрении». Но мы не знаем, насколько этот не достаток может быть предметом не простой критики, а обвинения, - не видим, какую связь имеет с ним «пагуба современных прогрессистов и цивилизаторов».

Вот все, что говорит г. Загоскин в пояснение своих слов: «Пер вый недостаток сочинения “О православии и проч.” Обнаружился сам собою восторгом фельетониста “Сына отечества”, который нашел, что автор сочувствует прогрессистам и цивилизаторам, мирит современные идеи с православием, и заключил свой восторг следующими словами: “Итак, мы можем сказать теперь смело: да здравствует современность! Ты не так дурна,

как говорят о тебе; ты можешь жить в мире с православием”.

2. «Присваивание богодухновенной светлой мысли лжеименному человеческому разуму». Здесь г. Загоскин еще логичнее. Голословно высказав приведенное сейчас обвинение, он совершенно оставляет его--и в том пункте, который должен бы служить его объяснением, говорит о посторонних предметах

3. «Пересаживание западных идей на почву православия и ложное заключение о пользе их». Во всем, что написал о. Феодор, не дается ни малейшего повода думать, будто он желает пересаживать на почву православия какие либо неправые, напр<имер> догматические, мнения западные. Поэтому обвинение г. Загоскина оказывается ложным. Если же о. Феодор желает, чтобы на нашей почве принимались различные общественные улучшениядные (истины и труды, входящие в сферу мира

натурального, как замысловато выражается г. Загоскин), то за это никто не имеет права обвинять его в неправославии. В этом соглашаются с ним все благомыслящие люди и будто бы сам г. Загоскин, чему мы, впрочем, имеем основание не слишком доверять.

4. «Предложение способов, очевидно неудобоисполнимых». Предлог к этому, так толковито выраженному обвинению, Загоскин находит в прекрасных словах о. Феодора о том, что твердые в вере должны с глубоким участием любви следить за тружениками мысли, хотя во многом претыкающимися и падающими, собственною верою поддерживать их и приближать мысль их ко Христу как единой истине, подобно тому как святые угодники Божии с отеческою и материнскою любовию берегли и носили юных, борющихся еще со страстями и уязвленных, подобно тому как и ныне в Православной Церкви восприемники верою своею держат во Христе и бессознательные души младенцев. «При явном оскудении ныне любви в сердцах наших,--говорит о. Феодор,--следует посмотреть, не откроется ли для жизни сердечной многосторонняя мысль современности и, вместо того чтобы заглушать или отталкивать ее, не умнее ли будет для оживления сердца нашего с осторожностию и уважительным участием следить за делом и движениями современной мысли, чтобы она и своей искренности не утрачивала, и верно шла к истине?..» Приведши эти слова, г. Загоскин насмехается над тем, что сердце автора осуждаемой им книги преисполнено

любовию. Ничего смешного в этом нет; даже и в том нет смешного, когда мы видим, что сердце у человека преисполнено не любовию, а ненавистью ко всем труженикам мысли, ко всем поборникам современности и ко всему человеческому роду. «Нечего сказать, совет, преисполненный любви!--восклицает г. Загоскин.--Но пусть-ка автор покажет нам на деле, как нам должно действовать, чтобы не отступить ни на шаг от его благого

совета? Пусть-ка он проследит за мыслями хоть одного прогрессиста из фельетонных крикунов так, чтобы мысли крикуна не утрачивали свой искренности и верно шли к истине?» Дело не неудобоисполнимое, г. Загоскин! нет ни одной газеты, нет ни одного журнала, за литературною деятельностью которого нельзя было бы следить с уважительным участием, в котором бы не было мыслей теплых, проникнутых искреннею заботою об общественном благе. А вы, г. Загоскин, не имеете права всех заурядных журнальных фельетонистов обвинять в отступлении от православия, как это вы делаете в заключение своего четвертого обвинительного пункта.

5. «Неодобрение вместо высоких и хитрых мудрований стремления дорожить и спасаться простотою веры старого русского народа». Приведши здесь слова Апостола Павла к Тимофею против суесловий и прекословий лжеименного разума, г. Загоскин присовокупляет далее: «Хотя простота старого русского народа несовершенна, но если Св. Апостол Павел счел нужным предостеречь Апостола Тимофея от влияния ложного знания, то не

благоразумнее ли будет спасаться этой простотой, чем вдаваться в высокие и хитрые мудрования?» Удивительная логика! Ведь Апостол Павел предостерегает Тимофея против ложного знания, против суесловий и прекословий лжеименного разума. А о. Феодор никогда не высказывал ничего подобного дикой мысли, будто ложное знание, суесловия и прекословия лжеименного разума должно предпочитать простоте веры. Его мнение относительно этого предмета только то, что одною простотою старого русского времени нельзя удовольствоваться, особенно при современных условиях общественной жизни, что нам нужно разумно усвоять

и уяснять себе то, во что мы веруем, что древнерусская простота только в семени заключает в себе то, что теперь нам нужно развить и т. д. В таких мыслях нет ничего ложного и вредного...

Намеренно или ненамеренно г. Загоскин так перепутывает понятия, что из этого выходит клевета на человека в том, что ему и на мысль никогда не всходило? Или он сам всякое знание считает ложным знанием, суесловием и прекословием лжеименного разума, отвергает всякое разумное усвоение и уяснение истин религиозных из боязни повредить простоте веры? Но это было бы не только нелепо, но и неправославно. Против этого можно найти много опровержений и у Св. Апостола Павла, и у отцов Церкви, и в церковной истории и практике.

6. «Соглашение духа времени, духа греховного мира с духом Христовым». Это опять ложное обвинение, основанное на смешении понятий. Что в духе всякого времени есть истинное, доброе, след<овательнo> согласное с духом Христовым, этого никто не станет отрицать; а что во времени--в мире есть ложного, греховного, этого о. Феодор никогда не думал соглашать с духом Христовым.

7. «Присвоение наслаждениям, по причине несовершенства человеческой природы, высшего духовного чувства, во вред православию» . Это, говорит г. Загоскин, самый существенный недостаток рассматриваемого сочинения. Литературные недостатки в книге о. Феодора, по нашему мнению, есть другие, но предлогов к обвинению в неправославии более существенных (т. е. сколько-нибудь существенных) ни г. Загоскин и никто другой здесь действительно не мог найти. Это присвоение наслаждениям, по причине несовершенства человеческой природы, высшего духовного чувства (до сих пор не можем понять, что это такое) выражено будто бы о. Феодором в целой статье по поводу известной картины Иванова. Здесь г. Загоскин пускается в преоригинальные рассуждения «о значении живописного искусства в деле церковном». Он говорит, что наслаждение изящным мира

натурального (куда относятся у него и Св. иконы, изящно написанные) дозволяется по причине несовершенства человеческой природы, подобно тому как Моисей дозволил, по жестокосердию иудеев, развод, -- что сущность всех христианских религий (сколько же их, г. Загоскин?) состоит в приготовлении себя (кого?) к вечной жизни, которое совершается духовною бранию с любовию, с тройственным Божеством мира,--что одною

из причин падения Западной Церкви и заблуждения протестантов было присвоение иконам не иконной, а изящной живописи.

Наконец, г. Загоскин более ясно высказывает свою мысль в следующих словах: «Верующий смотрит на икону как на буквы, передающие мысль, которая ничего не выигрывает, быв написана по всем правилам каллиграфии, даже, если хотите, теряет, когда внимание читателя развлекается красивым и фигурным почерком» (очень хорошо, г. Загоскин! Вам часто хороший почерк мешал понимать смысл написанного? Нам, напротив,--дурной почерк, точно так же, как безграмотное изложение). «Точно так же,--продолжает г. Загоскин,--и иконы изящной живописи, поражая молящегося своей изящностью, неизбежно делают его рассеянным, оземленяют его молитву, обращая ее в одно наслаждение изящным, и наконец сами утрачивают свое значение в духовном отношении». (Вы, г. Загоскин, можете это

смело утверждать о всех иконах изящной живописи?) Итак, значит, в церковной живописи, как и в каллиграфии, чем хуже будет идти дело, тем лучше? Мы ничего не можем сказать против такого воззрения и предать осуждению о. Феодора за то, что он в своей статье следовал другому воззрению. Видимо, г. Загоскин своими рассуждениями об иконописании хотел сказать что то более серьезное. Это не новый вопрос о преимуществах византийской иконописи пред западною. Но г. Загоскин жалким об

разом перепутал понятия. Предпочитающие византийскую живопись западной предпочитают ее не за то, что она слишком плоха в отношении художественном, что в ней нет никакого изящества (г. Загоскин противополагает иконную живопись изящной), а потому, что видят в ней особое направление искусства, которое имеет значение в отношении художественном и должно иметь свое развитие; и картина Иванова именно считается первым великим опытом возведения византийского стиля до художественности.

8. «Главный и существенный недостаток (который же на самом деле существенней, тот ли, который в 7 м пункте, или тот, который в 8 м?), сопряженный с гибельными последствиями, состоит в цели самого сочинения, которое имеет в виду направление современных идей на путь истинный средствами, не согласными ни с законами Божественного порядка в мироздании, ни с Божественным Откровением, ни с учением Церкви Православной».

Страшное обвинение! О. Феодор в своей книге имел целию -- не согласное с законами Божественного порядка в мироздании, с Божественным Откровением, с учением Церкви Православной!.. Подумали ли вы, считающий себя представителем православия, защитником учения Св. матери Церкви, вы, хотящий быть духовным руководителем и наставником народа,-- подумали ли вы, что говорите?.. Чем автор сочинения «О православии в отношении к современности»--человек (скажем не в оскорбление его скромности, и да вознаградит его сколько-нибудь наше и

общее сочувствие за тяжкую обиду, нанесенную ему в виду всего читающего общества),-- человек, который в продолжение его уже не маловременного служения Церкви и обществу не подавал еще повода к подозрению его искренней преданности православию, благородства побуждений, доброй нравственности,-- чем о. архимандрит Феодор заслужил такое обвинение? А тем, что он относится с сочувствием к лучшим явлениям современности

и советует ревнителям православия не запугивать современных деятелей жестким, ригористическим отношением к ним, а следить за делом и движениями современной мысли в духе любви Христовой.

Следует отметить, что протоиерей Александр Иванцов-Платонов, который полемизирует с Загоскиным, по-видимому, является автором первой восторженной рецензии на сочинение отца Феодора (А. М. Бухарева). Однако он заостряет внимание на непервичной для духовной литературы идее приятия мирской жизни, не противоречия прогресса строгим церковным воззрениям. Но в тени остаётся главное - призыв проводить Истину Христову во всё мирское, светское

Сам архимандрит Феодор (А. М. Бухарев) во 2-м номере «Сына отечества» написал ответ на брошюру А. Н. Загоскина.

Протоиерей Павел Матвеевский, духовный писатель, в 60-е годы помещал свои статьи в «Страннике». В рецензии на работы архимандрита Феодора (А. М. Бухарева) высказывает мысли, созвучные последнему.

«Итак, ревнуете ли по православию, - поревнуйте именно о том, чтобы ни одна среда нашей деятельности, как бы иная из них ни была опутана нехристианскими началами, не оставалась возглавленною под эти погибельные начала, вне верховного начала Христа, истинного Бога нашего. Если необходим для этого великий и разносторонний, мысленный и словесный подвиг, вспомните труды Афанасия Великого, Златоуста, Григория Богослова и одушевитесь их духом». Матвеевского Павел, прот. «Несколько статей о Св. Апостоле Павле» архимандрита Феодора. С.-Петербург, 1860 г.; «О православии в отношении к современности». В разных статьях его же. Издания «Странника». С.-Петербург, 1860 г. (рецензия) // file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf

Своеобразное обвинения в лютеранстве и выражение консервативно-охранительной позиции некоторых представителей духовенства выражает статья Б. Т. Б-ва «О современных потребностях мысли и жизни, особенно русских. Сборник статей А. Бухарева» (Церковная летопись «Духовной беседы» 1865 год 7 августа).

«Кто пересматривал разбираемый нами сборник статей А. Бухарева или отдельно читал его статьи, помещавшиеся в журналах, тот верно, уже понимает, какого рода недостатком страдает упомянутое сочинение этого автора. Оно опускает из виду Церковь, в которой сыны христианского общества возрождаются, воспитываются и возвращаются до меры возраста исполнения Христова (Еф. 4. 13), и относит все дело нашего совершенствования непосредственно к Иисусу Христу, так как Он Агнец, открывший для людей источник любви Божией и снявший с них вину грехов». Б. Т. Б-в «О современных потребностях мысли и жизни, особенно русских. Сборник статей А. Бухарева» // Бухарев: Pro et Contra (электронная версия) - с. 494/ file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf

Протоиерей, духовный писатель Стефан Иоаннович Опатович в 1866 году на страницах журнала «Странник» пишет:

«Было время, когда г. Бухарев за свои идеи подвергался нападениям, когда журналы наполнялись то возражавшими против него, то защищавшими его статьями. Г<_н> Бухарев, бесспорно, один из замечательных деятелей на поприще духовной литературы. В каждом из его сочинений вы найдете много новых, оригинальных мыслей и вопросов. Даже истины уже известные принимают у него новый вид, потому что рассматриваются с новых, еще не исследованных сторон и поставляются в новые соотношения. Но беда в том, каким образом г. Бухарев излагает свои мысли. Речь его большею частию «тяжела и трудна для уразумения», как сознается и сам автор. Он нанизывает одну мысль на другую, в один какой-нибудь период вносит целые десятки отвлеченных понятий. Иногда, впрочем, эта теплота <темнота?>, эта тягучесть вдруг перерываются и автор начинает говорить простою, понятною речью, и тогда речь его весьма хороша … . Скоро, однако ж, он опять бросает ее и пускается в область туманной философии, где и привычному к отвлеченным умозрениям тяжело, а непривычному нечего и пытаться следовать за г. Бухаревым. И в заоблачной выси отвлеченностей гибнет много прекрасных мыслей, которые, будучи высказаны в другой, понятной, форме, конечно, принесли бы богатый плод, а теперь остаются бесплодными. Зачем же автор вдается в эту темноту? В настоящее время светские писатели особенно заботятся о ясности и общепонятности изложения; сочинения с самым специальным содержанием они излагают языком популярным; оттого-то и распространяют свои идеи и приобретают множество читателей. Значит, совершенно несостоятельно объяснение автора, который такую темноту старается оправдать «некоторою новостию воззрения». Что хотел он сказать этим? Излагая какие-либо истины, человек иногда видит их как бы обвитыми туманом, который рассеивается по мере приближения его к истине. Туманные образы и передаются в туманных, для читателей неудобопонятных фразах. Это ли хотел сказать автор? В таком случае мы, во имя Христовой истины, советовали бы ему прежде самому ближе ознакомиться с излагаемыми им мыслями, а потом уже передавать их читателям. Тогда его статьи приносили бы гораздо больше пользы». Опатович Стефан, прот. «О современных потребностях мысли и жизни, особенно русских. Сборник статей А.Бухарева» // Бухарев: Pro et Contra (электронная версия) - с. 500-501/ file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf.

Профессор Михаил Михайлович Тареев (богослов, религиозный философ), напротив, пишет о том, что Христианские воззрения А. М. Бухарева несложны, стройны и последовательны.

Евгений Александрович Матаковский, религиозный публицист и критик, ратовал за христианское влияние на современную жизнь и обратился в своей статье «П. В. Знаменский «Православие и современная жизнь. Полемика 60-х годов об отношении православия к современной жизни (А. М. Бухарев)» («Церковно-общественная жизнь», 1906 год) к идеям архимандрита Феодора (А. М. Бухарева): «В этот период, «когда материалистические и революционные идеи открыто проводились в журналах, проникли во все слои грамотного общества от учеников средних, даже низших школ до высокопоставленных правительственных сановников, пропагандировались даже среди простого народа», когда среди всеобщего гула голосов явно слышалась одна доминирующая нота, отрицающая религию, Церковь и все божественное, на фоне этой волнующейся жизни появилась кроткая и вдумчивая фигура архимандрита Феодора (Бухарева).

Архимандрит Феодор сознал, что когда душа наших интеллигентов мучительно и страстно ищет лучшей жизни, правды и святости, когда она в поисках этой правды иногда и впадает в ошибки, то не клеймить ее надо за эти ошибки, не изрекать фарисейского осуждения этим страстным и мучительным поры вам, а показать во всей привлекательности христианский идеал жизни, указать, что та лучшая жизнь, к которой стремятся светлые умы человечества, находится в христианстве. Архим. Феодор указал на опасное и вредное заблужение наших «ревнителей православия», приверженцев буквы, думающих изолировать христианство от грешного мира, запереть его в стены монастырей, отстраниться и не прикасаться к так наз<ываемой> светской стороне жизни. Против светлых мыслей архим. Феодора вооружился редактор «Домашней беседы» Аскоченский, Проф. Знаменский положил много бескорыстного труда на то, чтобы восстановить правду по отношению к арх. Феодору: он изучил его богословскую систему, собрал множество относящихся сюда материалов, он знакомит читателя и с теми богословскими направлениями, которые имели ближайшее соприкосновение с системой архим. Феодора». Матаковский Е. А. «П. В. Знаменский «Православие и современная жизнь» // Бухарев: Pro et Contra (электронная версия) - с.557-558/ file://localhost/F:/Web/Bukharev/Bukharev.pdf.

Погружаясь в проблему отношения православия и современности в русском обществе (преимущественно в петербургском во второй половине XIX века) мы скажем ещё об одном направлении мысли достойном рассмотрения - это вопрос об отношении к аскетизму.

Закончить же данную главу и данное исследование нам хочется рассуждением об антропологии человека, так как к концу века XIX всё заметнее тенденции говорить о группах лиц, о слоях общества, кружках и объединениях и многие идеи от личного применения становятся прикладными для народных масс. Тогда как и в трудах архимандрита Феодора (А. М. Бухарева), и в произведениях Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского не упускается ответственность конкретного человека, его внутренний мир, внутреннее делание. По нашему мнению, корень многих искажений в мысли и характере общественных движений появляются именно от недостаточного знания христианской антропологии. И неприятие аскетики подтверждает искажение в понимании человеческой природы, жизни отдельной самостоятельной личности.