Сопоставительный анализ переводов английского юмора

Лимерик -- это форма юмористического, комического стиха абсурдного содержания (nonsense verse), написанного, как правило, анапестом и состоящего из 5 строк, при этом 1-я, 2-я и 5-я строки трехстопные, а 3-я и 4-я -- двустопные.

Первые две строки тесно связаны между собой: они одинаковы по длительности, сходны по акцентно - мелодическому строению (характеризуются довольно спокойным нисходящим мелодическим контуром), разделены короткой паузой. Третья и четвертая строки, также тесно связанные между собой, образуют второе двустишие. Темп этих строк несколько ускорен, и нисходящая мелодика носит менее спокойный (точнее сказать, изрезанный) характер. Последняя строка (в ней как раз и содержится «соль» лимерика), хотя и самая длинная, произносится в быстром темпе, на низком тональном уровне и звучит нарочито тускло. Такое просодическое оформление усиливает юмористический эффект. Лимерики в этом плане сходны с анекдотом, где суть заключается в последней фразе, которую рассказчик часто стремится произнести просодически тускло.

Схема рифмовки задана раз и навсегда (рифма - звуковые повторные созвучия в конце стихотворных строк): А-А-Б-Б-А

Можно, конечно, использовать и другую схему, но тогда это будет не лимерик, а просто стихотворение из пяти строк.

Таким образом, стихотворная и ритмическая форма лимерика почти всегда одна и та же, она основана на четком чередовании сильных (А) и слабых (а) ударений в строке.

1,2 и 5 строки обычно выполняются в трехстопном (стопа - это сочетание ударного и неударного слога) анапесте - трехсложном размере с ударением на третьем слоге: а-а-А-а-а-А-а-а-А (-а-а)

Возможен и 3-стопный амфибрахий - трехсложный размер с ударением на втором слоге: а-А-а-а-А-а-а-А (-а-а)

Более редок 3-стопный дактиль - трехсложный размер с ударением на первом слоге: А-а-а-А-а-а-А (-а-а)

3-я и 4-я строки всегда содержат только по две стопы:

2-стопный анапест: а-а-А-а-а-А (-а-а)

2-стопный амфибрахий: а-А-а-а-А (-а-а)

2-стопный дактиль: А-а-а-А (-а-а)

Вообще говоря, англоязычная поэзия не слишком строго требует единообразия, и, следуя этой традиции, в русских лимериках нередко тоже допускается некоторое смешение размеров (например, первая, вторая и пятая строки писаны дактилем, а третья и четвертая - анапестом и т.п.), а также пропуск безударных слогов, особенно в начале строки. [35, 220 c]

Возьмем для иллюстрации один из лимериков Эдварда Лира:

1. There was an old man with a beard,

2. Who said, `It is just as I feared.

3. Two owls and a hen.

4. Four larks and a wren

5. Have oil built their nests in my beard!'

Иногда, для большего юмористического эффекта автор подчеркнуто отказывается от естественно ожидаемых рифм.

Например:

There was a young poet called Dan,

His poetry just didn't scan.

People wanted to know

Just why this was so.

And he said, `Well, you see. I try to get as many words into the last lines as possibly can. (здесь и далее цитируется по кн. «Английский язык. Эдвард Лир "Книга бессмыслицы"/ Edward Lear "A Book of Nonsense"» АСТ, Восток-Запад, 2006.)

В данном лимерике пятая строчка намеренно удлиняется, рифма сохраняется только в последнем слове.

Строгая акцентная структура лимерика приводит иногда к изменению нормативной позиции словесного ударения в слове (stress-shift), однако в целом чёткая рифмовка лимерика позволяет достаточно точно прогнозировать его ритмическую структуру. [32, 56 c]

Комичность в лимерике достигается бессмысленностью содержания или нелепостью поведения описываемых в нем характеров. Но хотя в основу лимерика положен абсурд, бессмыслица, эта бессмыслица либо должна быть логически организована, либо, не имея очевидной логичности изложения, должна, тем не менее, содержать некий, пусть абсурдный, смысл.

Авторы, пишущие лимерики, как правило, придерживаются одного из двух направлений. С одной стороны, можно строго соблюдать все технические особенности формы при том, что описываемая ситуация должна быть достаточно гротескной; сторонники другого направления делают основную ставку на остроумную, необычную развязку, содержащуюся в последней строке, и придают большое значение оригинальности рифмы.

В лимериках обычно описывается некое происшествие, случившееся с кем-то где-то. Обязательным условием при этом является комизм происходящего, причем юмор обычно понимается в английском стиле, некая чудаковатость, парадоксальность, ирония - все это весьма ценится.[30, 95 c]

В традиционных, классических лимериках сюжетная линия, как правило, разворачивается в первой строке и продолжается во второй. В первой определяется герой (джентльмен, старик, леди и т.д.), обычно характеризуемый словами "некий", "юный", "пожилой" и т.п., и задается место его нахождения (первоначально это было какое-то место в Англии, Шотландии, Ирландии, но впоследствии география лимериков расширилась). Поэтому лимерик, как правило, начинается с конструкции there is/was.

В целом, традиционное начало классического лимерика может быть, например, таким:

There was an old lady of Dublin...

или:

There was a young gentleman in Cardiff...

По-русски это тоже будет выглядеть аналогично, например: Престарелая леди из Бата...

или:

Некий джентльмен из Ливерпуля...

Вторая строка знакомит с какой-то интересной особенностью героя:

There was a Young Lady whose nose

Was so long that it reached to her toes…

В данном случае имеется ввиду длинный нос леди, достающий (дословно) до пальцев её ноги.

Третья и четвёртая строки короткие, они повествуют о неожиданных и подчас невероятных событиях (в приведённом ниже примере - о мужчине, который для вкуса добавлял в кашу мышей):

But to make it more nice,

He inserted some mice…

И, наконец, пятая строка, «соль» лимерика, самая длинная и самая смешная. В классическом лимерике традиционно она представляет собой видоизменённую первую, оканчиваясь на то же слово (обычно это место действия):

There was a young lady of Bute... (1-ая строка)

That amusing, young lady of Bute… (5-ая строка)

У лимериков есть свой язык, свои изобразительные средства и приемы для создания комической ситуации:

* В нескольких лимериках специально изменено произношение и написание слов.

There was once a man not unique,

Who imagined himself quite a shique;

But the girls didn't fall

For the fellow at all -

He made only twenty a wique.

A man not unique - ничем не примечательный мужчина. Написание последнего слова в первой строке unique диктует и последующее написание рифмующихся с ним слов во второй и пятой строках:

shiek (si) - shique - неотразимый мужчина; week - wique.

Такие лимерики называются орфографическими.

* Намеренно нарушено грамматическое правило.

There once was a boy in Quebec,

Who was buried in snow to his neck.

When asked, Are you friz?

He said, Yes, I is.

But we don't call this cold in Quebec.

(Р. Киплинг)

* Использование гиперболизации для создания юмористического эффекта, (от древнегреческого «гипербола» - «излишек», «преувеличение»). Этим приемом охотно пользуются карикатуристы: берется какая-нибудь характерная черта внешности человека и доводится до крайности. Скажем, большой нос или живот выглядят громадными и неправдоподобными. Приведу два наиболее ярких примера.

There was an Old Man with a beard,

Who said, "It's just as I feared!

-Two Owls and a Hen,

Four Larks and a Wren,

Have all built their nests in my beard!"

There was a Young Lady whose nose

Was so long that it reached to her toes;

So she hired an old lady,

Whose conduct was steady,

To carry that wonderful nose.

(Э. Лир)

* Включение в состав лимерика идиом (пословиц, поговорок).

Here lies a young salesman named Phipps,

Who married on one of his trips,

A widow named Block,

Then he^died of the shock,

When he saw there were six little chips.

When he saw there were six little chips - allusion to idiom "a chip off/of the old block" - a son who is very like his father - он весь в отца.

* Использование для создания лимерика каламбурных рифм.

There was a Young Lady of Station,

"I love men!" was her sole exclamation.

But when men cried,

"You flatter!" She replied, "

Oh! no matter, Isle of Man is the true explanation!"

В этой группе лимериков можно встретить

- каламбуры со словами одинакового звучания, разного написания, с разными значениями (омофоны):

There was a young girl, a sweet lamb,

Who smiled as she entered a tram.

After she had embarked

The conductor remarked,

"Your fare." And she said, "Yes, I am."

В Англии плату за проезд собирает кондуктор или иногда водитель автобуса. A fare - плата за проезд. Your fare! - Оплачиваем проезд! (именно с такими словами английские кондукторы обращаются к только что вошедшим пассажирам). Итак, кондукторское your fare самовлюбленная девушка понимает как You 're fair (Вы прекрасны) и отвечает соответствующе: Да!

- каламбуры, построенные на многозначности слов.

There was a young fellow named Hall

Who fell in the spring in the fall.

'Would have been a sad thing

If he'd died in the spring,

But he didn't - he died in the fall.

Любопытно, что, хотя среди произведений этого жанра -- известных, не очень известных или анонимных авторов -- многие привлекают внимание не только забавными ситуациями, описываемыми в них, но и мелодичностью, музыкальностью звучания на языке оригинала -- на английском, попытки перевода их, в частности, на русский язык, не всегда бывают удачными.[27, 66 c]

2. Сравнительно-сопоставительный анализ английских лимериков и существующих переводов на русский язык.

Лимерики редко переводятся удачно из-за их необычной рифмы, юмора и неправдоподобия событий, в них описанных. При переводе лимериков соблюдение их жесткой конструкции вынуждает зачастую жертвовать второстепенными деталями, либо заменять их, чтобы сохранить суть. [10, 35 c]

К тому же русский язык весьма сильно отличается от английского, в частности, тем, что английские слова, в среднем, короче русских и содержат меньше слогов, так что «втиснуть» адекватное содержание в краткую, жёстко заданную стихотворную форму удаётся с трудом. Особенно это касается 3-ей и 4-ой строки, которые являются самыми короткими.

В большинстве переводов меняются имена персонажей, "география" их обитания и даже суть лимерика. Переводчик подбирает какое-нибудь название уже к рифмам своего языка. В результате у русского переводчика иногда получается фантазия на тему английского лимерика.

There was an Old Person of Ewell,

Who chiefly subsisted on gruel;

But to make it more nice,

He inserted some mice,

Which refreshed that Old Person of Ewell.

Жил старик по фамилии Белл.

Только кашу на завтрак он ел.

А чтоб было вкусней,

В кашу пару мышей

Добавлял старый лакомка Белл.

(Э. Лир) (О. Астафьева)

(здесь и далее по материалам сайта ec-dejavu.ru)

Еще один пример перевода, где молодого человека из Бенгалии пришлось переделать в Джимми Брауна, а булочку в сардельку.

There was a young man of Bengal,

Who went to a fancy-dress ball;

He went, just for fun,

Dressed up as a bun,

And a dog ate him up in the hall.

Джимми Браун чудак был изрядный:

Он поехал на бал маскарадный,

Нарядившись сарделькой.

И какой-то эрдельке

Он попался на ужин в парадной.

(Э. Лир) (М.Редькина)

Конечно, при переводе лимериков на русский язык существуют какие-то ограничения, даже когда позволяется выдумывать безгранично.[19, 205 c]

Например, Редьярд Киплинг сочинил лимерик о парнишке из Квебека, которого однажды завалило снегом. Квебек - провинция Канады, где бывают суровые морозы. Переводчик этого лимерика сохранил географию, сохранил мороз и снег, а вот шея «превратилась» в веки. Разные английские просторечия можно выразить какими-либо русскими не очень грамотными словечками. Переводчик не нашел таких словечек, но глаголом мычать сообщает, что у героя не очень раздельная речь.

There once was a boy in Quebec,

Who was buried in snow to his neck.

When asked, Are you friz?

He said, Yes, I is.

But we don't call this cold in Quebec.

Сильным снегом мальчишку в Квебеке

Завалило по самые веки.

С отмороженным носом

Он мычал, что морозы

Переносит легко он в Квебеке.

(Перевод К.Васильева)

Интересные переводы лимериков принадлежат перу С. Маршака, В. Набокова, Г. Кружкова, О. Астафьевой, М. Редькиной, Б. Архипцева, Ю. Сабанцева и других. Конечно, нельзя обойти вниманием те редкие случаи, когда переводчики мастерски сохраняют форму лимерика и при этом точно передают содержание оригинала.

There was an old person of Gretna

Who rushed down the crater of Etna;

When they said, «Is it hot?»

He replied, «No, it's not!»

That mendacious old person of Gretna.

Старичок из города Гретна

Прыгнул в кратер вулкана Этна.

На вопрос «Жарко там?»

Он ответил: «Не нам!»

Старый лгун из города Гретна.

(Э. Лир)

Возникает вопрос, не новый по сути: что первично при переводе стихотворного текста -- сохранение идейно-образного содержания оригинала или той формы, в которой это содержание передается? [20, 165 c]

Фонетическая и, в частности, ритмическая организация речи специфична для каждого языка. Преобладание одно- или многосложных слов, характерное для языка словесное ударение обуславливают не только выбор стихотворного размера, но и определяют характер рифмы. Пожалуй, не будет преувеличением утверждение о том, что чаще всего наиболее удачными бывают те поэтические переводы, где образное содержание выражено в форме, более естественной для языка, на который стихотворение переводится. В наиболее удачных вариантах, т. е. в тех, которые воспринимаются как лимерики -- стихи, имеющие определенный ритм, структуру и рифму, прежде всего, сохранена стихотворная форма, хотя нередко изменено содержание или доминирующий образ оригинала.

В оценке переводов лимериков лежат три параметра:

1. Поэтические достоинства лимерика (рифма, ритм и тому подобное).

2. Близость к английскому оригиналу.

3. Степень соблюдения таких канонических правил лимерика как количество и длина строк.

Я проанализировала несколько вариантов переводов неизвестных авторов одного и того же лимерика, принимая во внимание данные критерии их оценки.

There was a young lady of Bute

Who played on a silver-gilt flute;

She played several jigs

To her uncle's white pigs,

That amusing young lady of Bute.

(Э. Лир)

Жила-была молодая леди в Бьюте,

Игравшая на позолоченной лютне.

Играла она частушки

Дядиной поросюшке --

Эта смешная леди из Бьюта.

Жила-была девушка в Бьюте,

И на позолоченной лютне

Для дядиной хрюшки

Играла частушки

Забавная леди из Бьюта.

В первом примере переводчиком сделана попытка максимально точно передать содержание оригинального лимерика и даже воспроизведена последняя строка-рефрен с заменой прилагательного, но, что очевидно, не соблюдены общие законы стихосложения -- отсутствует размер и ритм.

Второй пример представляется более удачным -- стишок имеет то же содержание, что и оригинал, и, главное, -- форму лимерика.[25, 122 c]

Некоторые переводы, сохраняя содержание оригинала, имеют правильную стихотворную форму и легко запоминаются благодаря хорошему ритму и рифме, но лимериками не являются (1-ый вариант).

There was an old man of Berlin

Whose form was uncommonly thin,

Till he once by mistake

Was mixed up in a cake,

So they baked that old man of Berlin.

(Э. Лир)

Жил да был один берлинец,

Был не толще, чем мизинец.

Но однажды -- вот несчастье! --

Стал одной он теста частью.

Получился из берлинца замечательный десерт!

(1-ый вариант, автор неизвестен)

Когда-то жил тощий берлинец --

Не толще, чем детский мизинец.

Но раз -- о несчастье! --

Стал теста он частью --

Кому-то достался гостинец...

(2-ой вариант, автор неизвестен)

Во втором варианте переводчик, стремясь сохранить форму, пожертвовал некоторыми тонкостями содержания оригинального стишка, но результат оказался очень успешным -- получились настоящие лимерики на русском языке.

Это можно подтвердить и ещё одним переводом лимерика на русский язык:

There was an old man of Peru

Who watched his wife making a stew;

But once by mistake

In a stove she did bake

That unfortunate man of Peru.

(Э. Лир)

Один муж очень кушать любил,

За женою на кухне следил.

Но однажды она

Всю картошку сожгла --

До конца дней ее не простил.

(А.Лаась)

Идеальным же мне представляется перевод лимерика Э.Лира, сделанный Г.Кружковым (Лир Эдвард «Большая книга чепухи». ИД Ивана Лимбаха, 2010, 288 стр.):

There was an Old Man of Vesuvius,

Who studied the works of Vitruvius;

When the flames burnt his book,

To drinking he took,

That morbid Old Man of Vesuvius.

Жил старик у подножья Везувия,

Изучавший работы Витрувия.

Но сгорел его том,

И он взялся за ром,

Романтичный старик у Везувия!

Приведенные примеры, представляющие лишь небольшую часть проанализированного мною материала, позволяют сделать вывод о том, что при переводе лимерика на русский язык на первом плане находится задача сохранить характерную для него стихотворную форму, притом, что при передаче содержания полного соответствия не требуется. Поскольку лимерик -- бессмыслица, то нелепость характера персонажа или нелепая ситуация могут быть переданы средствами другого языка с большей или меньшей точностью; но отсутствие формы, отсутствие «логичной организованности» языкового материала, которая достигается наличием определенного размера, ритма и рифмы, лишает произведение ожидаемого звучания, в результате оно не воспринимается как комичное, забавное, утрачивает законченность образа, и, в целом, не является лимериком в классическом понимании.[26, 27 c]

3. Самостоятельные переводы английских лимериков и лимерики на русском языке

Я сделала самостоятельный перевод нескольких лимериков, взятых из учебника английского языка для гимназий («Учебник английского языка для VII класса школ с углубленным изучением английского языка, лицеев и гимназий», O. В. Афанасьева, И. В. Михеева. М. «Просвещение», 2008)

В 1-ом лимерике, как и во всех остальных, мне удалось соблюсти рифму (А-А-Б-Б-А).

There was an Old Man of the East, Некий мужчина-проказник

Who gave all his children a feast; Устроил своим детям праздник.

But they all ate so much, Угощений объелись -

And their conduct was such Животы разболелись.

That it killed that Old Man of the East. Скончался от горя проказник.

Конечно, в английском варианте односложные слова «East» и «feast» рифмуются идеально, для русского перевода мне пришлось оставить лишь слово «праздник», так как, на мой взгляд, оно несёт основную семантическую нагрузку. Но пришлось пожертвовать указанием на географию проживания героя лимерика, заменив её на рифмующееся «проказник».[37, 28 c]

Также пришлось допустить некоторые изменения в метрической структуре: 1-ая строка (А-а-а-А-а-а-А-а) представляет собой очень редко встречающийся в лимериках трёхстопный дактиль; 2-ая и 5-ая строка (а-А-а-а-А-а-а-А-а) написаны трёхстопным амфибрахием. В оригинальном тексте 2-ая строка также написана трёхстопным амфибрахием. Однако, как уже было сказано выше (стр. 5-6), такие изменения вполне допустимы.

Рассмотрим другой пример - уже знакомый лимерик о леди с длинным носом. По форме он получился у меня безупречным: все 5 строк написаны анапестом (1,2 и 5 - трёхстопным, 3и 4 - двустопным). Что же касается содержания, то в моём переводе красавица получила имя Фрог (лягушка), что является не просто первой попавшейся рифмой к слову «сапог», но и контекстным оксюмороном. Также я сохранила гиперболизацию (нос, достающий до сапог) как основное средство создания в данном лимерике комической ситуации.[16, 13 c]

There was a Young Lady whose nose

Was so long that it reached to her toes;

So she hired an old lady,

Whose conduct was steady,

To carry that wonderful nose.

Длинный нос был у Леди Фрог.

Доставал он почти до сапог.

Наняла раз служанку,

Чтобы та спозаранку

Нос носила красавице Фрог.

В своем переводе мне удалось сохранить форму оригинала. 1, 2 и 5 строки написаны трехстопным анапестом. 3, 4 - двустопным. Что касается содержания, география не была сильно изменена. Большой каньон находится в Северной Америке, так что, можно сказать, на Севере. Сохранена сюжетная линия и комическая ситуация.[38, 69 c]

Проводя сравнительно-сопоставительный анализ английских и русских лимериков, я приобрела не только навык перевода этих комических стихотворений, но и смогла написать несколько собственных лимериков на русском языке. Хочу представить вашему внимаю некоторые из них:

1. Мой сосед по имени Коля

Захотел как-то раз алкоголя.

Но зеленые с печки

Вдруг пришли человечки.

И не пьет с этих пор дядя Коля.

2. Худышка по имени Элла

Все равно постоянно худела.

Но, не выдержав бури,

При такой-то фигуре

Улетела, как перышко, Элла.

3. Две очень голодные киски

Увидели в миске сосиски.

Но наглые мышки -

Сосиски подмышки.

Остались голодными киски.

Выводы

В ходе исследования рабочая гипотеза подтвердилась. Английский лимерик действительно имеет сложную семантико-грамматическую структуру, которая должна учитываться для его адекватного перевода на русский язык. Исходя из проанализированного мной материала, можно сказать, что, хотя при переводе лимерика должны учитываться все необходимые критерии (поэтические достоинства лимерика, близость к английскому оригиналу и степень соблюдения количества и длины строк), основным правилом является сохранение формы лимерика, то есть таких канонов, как схема рифмовки и размер. В противном случае, получившийся перевод будет являться не лимериком, а просто стихотворением из пяти строк.[27, 27 c]

Я считаю, что исследование этого жанра английской литературы пригодится мне в дальнейшем обучении иностранному языку и, возможно, в профессиональном самоопределении. Перевод лимериков, а также любых других произведений, написанных на иностранном языке, значительно расширяет словарный запас, улучшает произношение и, безусловно, помогает понять менталитет чужого народа и исследовать его культурные и исторические традиции, без чего невозможно глубокое изучение английского языка.

Тексты для переводов чрезвычайно разнообразны по жанрам, стилям и функциям. Поэтому переводчику важно знать, какой вид текста ему надлежит переводить. Типы текстов определяют подход и требования к переводу, влияют на выбор приемов перевода и определение степени эквивалентности перевода оригиналу. Цели и задачи переводчика оказываются различными в зависимости оттого, что он переводит, поэму или роман, научную статью или газетную информацию, документ или техническую инструкцию. И закономерности перевода каждого из жанров имеют свои отличия.[32, 305 c]

Филологи давно пытаются произвести классификацию текстов. Однако сделать это нелегко: слишком велико их многообразие и слишком заметно взаимопроникновение языковых средств и разновидностей речи в некоторых типах текстов. Наиболее убедительными представляются классификации, в основу которых положены функциональные признаки. В свое время академик В.В. Виноградов предложил подразделять стили языка и речи, исходя из трех основных функций языка: общения, сообщения и воздействия (предупредим, что у языка выделяются и другие функции). Эта идея используется и для классификации текстов, так как они относятся к какому-либо стилю речи, а этот последний является системной реализацией функционально-обусловленных языковых средств, т. е. стилей языка.[33, 47 c]

Функция общения основная в сфере повседневного общения людей. Текстам, информирующим о чем-либо носителей языка, свойственна преимущественно функция сообщения. Функция воздействия чрезвычайно важна для художественных и публицистических текстов, которые не только обращены к разуму, но и к чувствам человека. Они рассчитаны на то, чтобы определенным образом воздействовать на реципиента, на того, кто их воспринимает.

Хотя стиль материально воплощается в тексте, но отождествлять эти два понятия нельзя. Стиль - это лексико-грамматическое единство в многообразии текстов, которое оказывается характерным для определенной категории текстов. А раз это так, то при классификации текстов должна учитываться их принадлежность к тому или иному функциональному стилю. Конечно, жесткая текстовая классификация вряд ли возможна. Речетворчество многослойно. Речевые стили взаимовлияют друг на друга и взаимопроникают. Есть переходные и периферийные стилевые реализации. Однако в каждом тексте есть нечто определяющее, составляющее его специфику. Это и позволяет подразделять тексты на классы. В детальной классификации неизбежно появятся подклассы, виды, подвиды и т. д.[35, 220 c]

Попытки классифицировать встречающееся в практике многообразие текстов в рамках четырех типов текстов должны исходить из того, что каждый тип текстов в зависимости от роли вышеизложенных главных признаков сам может подразделяться на значительное число видов текстов. В то время как тип текста в значительной мере определяет выбор метода и степень важности того, что подлежит сохранению при переводе, вид текста определяет, какие внутриязыковые закономерности должны прежде всего учитываться переводчиком. Исходя из этого, к типу текстов, ориентированных на содержание, могут быть отнесены: сообщения и комментарии прессы, репортажи, коммерческая корреспонденция, спецификации товаров, инструкции по эксплуатации технических приборов, патентные описания, грамоты, официальные документы, учебная и специальная литература всех видов, исследования, отчеты, трактаты, специальные тексты гуманитарных, естественных и технических наук.

Следовало бы уточнить, однако, еще один момент. Если мы различаем тексты, ориентированные на содержание и ориентированные на форму, то это не означает, что тексты, ориентированные на содержание, не имеют формы. Как не может быть языковой формы без содержания, так не может быть содержания без формы. Следовательно, и в текстах, ориентированных на содержание, следует учитывать, что, поскольку форма и содержание нераздельно связаны друг с другом, способ выражения мысли в языке является не менее важным, чем ее предметное содержание. Лишь правильно сформулированные тексты действительно отражают описываемый в них предмет.[17, 224 c]

В этом смысле мы не согласны с односторонним функционально-стилистическим подходом к языку лишь как к средству коммуникации, приспособленному к изложению того или иного содержания высказывания.

Этот подход оказывается полностью несостоятельным при рассмотрении видов текстов, ориентированных на обращение: здесь важно не только то, что человек выражает свои мысли, но и то, что он использует средства языка в коммуникации для того, чтобы обратиться, к своим собеседникам, то есть пользуется языком как инструментом, для того чтобы привести в движение неязыковые процессы.

В текстах, ориентированных на содержание, важна прежде всего приемлемость формы для выражения данного содержания, ее способность оказывать необходимое воздействие, а для текстов, ориентированных на форму, прежде всего важна форма, учитывающая эстетические и художественно-творческие аспекты. Текст, ориентированный на содержание, анализируется в плане формальных отношений, задаваемых семантикой, грамматикой и стилистикой, и с учетом их переводится на другой язык. Текст, ориентированный на форму, анализируется прежде всего с точки зрения воплощения его формы, определяемого эстетическими, стилистическими, семантическими и грамматическими параметрами, и переводится в соответствии с этим.[11, 367 c]

Отнесение информационных материалов, учебников, спецификаций и т. п. к текстам, ориентированным на содержание, очевидно и без дополнительной аргументации. Они являются более или менее анонимными и, в общем и целом, создаются с целью быстрой, верной и обширной информации об определенном предмете. Несколько иначе обстоит дело с комментариями. Часто они пишутся авторитетными комментаторами, склонными демонстрировать свои литературные способности и нередко обладающими своеобразным литературным почерком. Хотя эти тексты характеризуются весьма индивидуальным стилем, который при переводе, насколько это возможно, учитывается, и при оценке этот аспект должен приниматься во внимание, тем не менее, комментарии следует отнести к типу текстов, ориентированных на содержание, поскольку главным остается комментируемый предмет.[40, 159 c]

В отношении официальных документов и материалов аналогичного характера можно выдвинуть возражение, что у них, как правило, вполне определенная форма, и даже нередко весьма строгие предписания относительно формы, соблюдение которых необходимо, чтобы документ был принят. Против этого аргумента можно возразить; что языковую форму не следует путать с языковым формализмом, поскольку в данном случае речь идет о чисто внешних формальных предписаниях графического порядка или касающихся определенных языковых клише.

Именно это связывает такие тексты со специальными текстами гуманитарного, научно-естественного и технического характера (исследования, выступления, отчеты), для адекватного воспроизведения содержания которых необходимо владение специальной терминологией и фразеологией.[31, 41 c]

Для уточнения понятия научно-популярной литературы и отнесения соответствующих текстов к текстам, ориентированным на содержание, а также и для проведения границы между этими текстами и специальными текстами необходимо определить научно-популярную литературу как общедоступное изложение материала по различным отраслям знания. Авторы популярной литературы временами также имеют склонность к "литературному творчеству". Решающей характеристикой популярных текстов является, однако, следующее: предметная правильность, достоверность информации и современность языка. Правда, авторы таких текстов используют и специальную терминологию и фразеологию (с различной частотностью). Однако решающим для дифференциации и для их языкового оформления является в конечном счете круг читателей, на который ориентируется автор. Если он обращается к специалистам {в учебниках или специальных изданиях), то при переводе главное - точная передача предметных значений. Если же он обращается к широкому кругу непрофессионалов, интересующихся определенным предметом (научно-популярные книги, журналы широкого профиля), то повышенное внимание следует уделять стилистической стороне текста.

Относительно всех этих видов текстов, ориентированных на содержание, можно сказать, что здесь важно в первую очередь, хотя и не исключительно, ориентироваться на передачу информативного содержания. [27, 15 c]

Когда принадлежность текста к типу текстов, ориентированных на содержание, установлена, можно сделать первый существенный вывод относительно методов перевода. Текст, ориентированный на содержание, требует при переводе обеспечения инвариантности на уровне плана содержания. При оценке критику следует в первую очередь убедиться в том, удалось ли передать полностью содержание и информацию в тексте перевода. Из этого важнейшего требования следует, что языковое оформление перевода должно безоговорочно соответствовать закопай языка перевода, иными словами, языковое оформление перевода ориентировано в первую очередь на язык перевода.

Однозначная ориентированность на язык перевода является вторым критерием оценки текстов этого типа. Язык перевода доминирует, поскольку важнейшим здесь является информационное содержание, и читатель должен получить его в переводе в привычной языковой форме.

Специфика перевода, отличающая его от всех других видов языкового посредничества, заключается в том, что он предназначен для полноправной замены оригинала и что рецепторы перевода считают его полностью тождественным исходному тексту. Вместе с тем, очевидно, что абсолютная тождественность перевода оригиналу недостижима и что это отнюдь не препятствует осуществлению межъязыковой коммуникации. [20, 55 c]

Вследствие отсутствия тождества отношение между содержанием оригинала и перевода был введен термин «эквивалентность», обозначающий общность содержания, т. е. смысловую близость оригинала и перевода. Поскольку важность максимального совпадения между этими текстами представляется очевидной, эквивалентность обычно рассматривается как основной признак и условие существования перевода.

Из этого вытекает три следствия. Во-первых, условие эквивалентности должно включаться в само определение перевода. Во-вторых, понятие «эквивалентность» приобретает оценочный характер: «хорошим», или «правильным», переводом признается только эквивалентный перевод. В-третьих, поскольку эквивалентность является условием перевода, задача заключается в том, чтобы определить это условие, указав, в чем заключается переводческая эквивалентность, что должно быть обязательно сохранено при переводе.[20, 48 c]

Переводчик-профессионал всегда добьется практической информационной эквивалентности перевода подлиннику, но в теоретическом плане она, эта эквивалентность, весьма различна. Можно заранее утверждать, что любой перевод никогда не будет абсолютно идентичен каноническому тексту оригинала. Эквивалентность перевода подлиннику всегда понятие относительное. И уровень относительности может быть весьма различным. Степень сближения с оригиналом зависит от многих факторов: от мастерства переводчика, от особенностей сопоставляемых языков и культур, эпохи создания оригинала и перевода, способа перевода, характера переводимых текстов и т. п. Нас будет интересовать последний из названных факторов. Но прежде разберемся в терминах.

В теории и практике перевода оперируют такими сходными понятиями, как эквивалентность, адекватность и тождественность. В широком плане эквивалентность понимается как нечто равноценное, равнозначное чему-либо, адекватность - как нечто вполне равное, а тождество - как нечто обладающее полным совпадением, сходством с чем-либо. Видимо, эта меньшая семантическая категоричность слова «эквивалентность» и сделало его предпочтительным в современном переводоведении. Хотя, конечно, понятия адекватности, тождественности, полноценности и даже аналогичности остаются в том же семантическом поле, что и термин «эквивалентность» и иногда дублируют друг друга. На мой взгляд, под эквивалентностью, в теории перевода следует понимать сохранение относительного равенства содержательной, смысловой, семантической, стилистической и функционально - коммуникативной информации, содержащейся в оригинале и переводе. Следует особо подчеркнуть, что эквивалентность оригинала и перевода - это прежде всего общность понимания содержащейся в тексте информации, включая и ту, которая воздействует не только на разум, но и на чувства реципиента и которая не только эксплицитно выражена в тексте, но и имплицитно отнесена к подтексту. Эквивалентность перевода зависит также от ситуации порождения текста оригинала и его воспроизведения в языке перевода. Такая трактовка эквивалентности отражает полноту и многоуровневость этого понятия, связанного с семантическими, структурными, функциональными, коммуникативными, прагматическими, жанровыми и т. п. характеристиками. Причем все указанные в дефиниции параметры должны сохранятся в переводе, но степень их реализации будет различной в зависимости от текста, условий и способа перевода.[32, 308 c]

В переводоведении нередко встречается тезис о том, что главным определяющим принципом эквивалентности текста является коммуникативно-функциональный признак, который складывается из равенства коммуникативного эффекта, производимого на реципиентов оригинального и переводного текстов. С этим постулатом можно было бы согласится с некоторыми оговорками и пожеланиями. Однако при трактовке коммуникативно-функциональной эквивалентности утверждается, что, создавая текст на языке Б, переводчик, строит его таким образом, чтобы получатель на языке Б воспринял его так же, как и получатель на языке А. Иными словами, в идеале сам переводчик не должен привносить в текст сообщения элемент своего собственного восприятия, отличного от восприятия этого сообщения тем получателем, которому оно было адресовано. На самом деле восприятие переводчика и любого из получателей речи не способно оказаться одинаковым в силу самых различных личностных, культурных и социальных причин. Переводчик, например, художественной литературы, воспринимает текст не как некий неизвестный среднеарифметический носитель языка, а как данный рецептор, как конкретный служитель «высокого искусства» перевода. И конечно же, он не подгоняет свой перевод под восприятие двух абстрактных существ: заграничного читателя икса и отечественного книголюба игрека. Потому что у этих иксов и игреков восприятие не может быть клонированным. Оно обязательно в чем-то различно. И к тому же подлинный смысл, например, художественного произведения никогда не исчерпывается полностью и что приближение к нему бесконечный процесс.[16, 10 c]

Цель перевода состоит не в подгонке текста под чье-то восприятие, а в сохранении содержания, функций, стилевых, стилистических, коммуникативных и художественных ценностей оригинала. И если эта цель будет достигнута, то и восприятие перевода в языковой среде перевода будет относительно равным восприятию оригинала в языковой среде оригинала. Преувеличение роли коммуникативно-функционального фактора в переводе приводит к размыванию внутреннего содержания, информативной сути самого текста, оригинала и перевода, к замещению сущности объекта реакцией на него со стороны воспринимающего субъекта. Определяющим становится не сам текст, а его коммуникативная функция и условия реализации.

2.3 Особенности английского менталитета и юмора

Чувство юмора является индивидуальной характеристикой человека. Оно либо есть, либо напрочь отсутствует. Вместе с тем, национальный юмор обладает определенным набором особенностей, которые отличают его от других. Английский юмор не стал исключением. О нем так часто говорят, пишут книги, проводят исследования, что он стал восприниматься как национальная черта английского характера. Какими же особенностями обладает английский юмор? В середине 90-х годов на телевизионных экранах нашей страны стали появляться английские юмористические телепрограммы, такие как «Шоу Бенни Хилла», «Мистер Бин», «Летающий цирк Монти-Пайтон». Тогда-то мы впервые вплотную столкнулись с таким феноменом, как английский юмор. Шутки вызывали недоумение и непонимание - никто не ожидал, что юмор англичан окажется плоским, грубым. Переводчикам даже приходилось иногда заменять одну шутку на другую, изменять слова и фразы, чтобы российским зрителям стал понятен смысл. Сложившийся образ жителя Туманного Альбиона - чопорного, холодного, саркастичного никак не вязался с теми глупыми лицами, которые строили герои «Шоу Бенни-Хилла» и «Мистера Бина», а также скетчами «Летающего цирка Монти-Пайтона», в которых зубастый заяц истреблял целое войско английских рыцарей. Для того чтобы понять специфику таких шуток, во-первых, необходимо понимать культуру, менталитет англичан, а во-вторых, отлично знать английский язык. Проблема британского юмора в том, что человеку, незнакомому с английскими речевыми оборотами, очень сложно понять шутки, в которых «вся соль» заключается в игре слов. Вот небольшой пример игры слов в английском анекдоте: - Will you tell me your name? - Will Knot.- Why not? На вопрос «ты скажешь мне свое имя?» человек отвечает - Уилл Нот (Will Knot), в английском языке, если быстро прочитать фамилию и имя, получится фраза - отрицание «Нет», тогда логичным становится вопрос «Почему не скажешь?».Англичане относятся к себе и ко всему миру с большой долей иронии. Для них нет запретных тем: они могут смеяться как над погодой, так и над семейными ценностями, политикой: - Какая разница между приветствием королевы и президента? - Чтобы поприветствовать королеву, Вы должны встать только на одно колено. Большой популярностью пользуются шутки об ирландцах: - Why do people wear shamrocks on St. Patrick's Day?- Regular rocks are too heavy.Если переводить шутку буквально, то получится: - Почему люди надевают на одежду трилистник в день Святого Патрика? - Потому что обычные камни очень тяжелые. В состав английского слова трилистник (shamrocks) входит слово камень (rocks), именно на схожести двух этих слов построена шутка. Слово, которое могло бы охарактеризовать английские шутки - абсурд. Они нередко содержат злую иронию:

Учитель: Почему ты опоздал? Ученик: Мужчина потерял чек на сто фунтов.Учитель: Как мило. Ты помог ему найти его? Ученик: Нет, я стоял на нем.

Одной из любимых тем для шуток является погода:

Американец, спускающийся с трапа самолета в Хитроу, при виде тумана:- Фи, какая мерзкая погода! И долго здесь это еще будет продолжаться, вы не знаете?Лондонец:

- Увы, сэр, ничего не могу сказать определенного. Я живу здесь только тридцать пять лет. Созданный мыслью британского народа английский юмор способен как рассмешить до слез, так и вызвать недоуменную улыбку. К чести англичан стоит добавить, что приписываемые их нации недостатки - чопорность, холодность, отстраненность они не прочь обратить в приятную шутку и в кругу теплой компании за кружечкой пива посмеяться над собой и над заблуждениями всего мира.[35, 108 c]

Наличие в анекдотах языковой игры, а также несовпадение сюжетных и сериальных доминант русских и британских анекдотов обусловливают необходимость денотативных преобразований, затрагивающих предметные ситуации в целом при сохранении основного смыслового ядра.

При переводе языковых анекдотов на первый план выходит передача металингвистической функции высказывания, что в ряде случаев приводит к изменению денотативной функции сообщения.

Существование в различных культурах типичных сюжетов, в которых отражены доминирующие ценности общества, также приводит к использованию денотативных преобразований. При исследовании данного вопроса нами были выявлено, что основное отличие между британскими и русскими анекдотическими сюжетами обусловлено межкультурной асимметрией, в том числе существованием в русской традиции так называемых «советских анекдотов», в которых отражены наиболее значимые события и явления советской эпохи. Таким образом, выбор различных ситуаций может быть обусловлен существованием специфических (индивидуальных) сюжетов, характерных только для одной из культур и не имеющих аналогов в другой.[6, 335 c]

Эквивалентность на сигнификативном уровне подразумевает тождественное описание той же предметной ситуации аналогичным способом.

Во французских и русских анекдотических сборниках оказались представлены тексты, эквивалентные на сигнификативном уровне.

Подобные примеры оказались немногочисленными, что обусловлено спецификой использования лексических средств и стилистических приемов, используемых при создании анекдотов в различных культурах.[22, 125 c]

Английскому анекдоту свойственны дескриптивность и конкретность, тогда как русскому - лаконичность и абстрактность. Для британцев важно создать яркий, запоминающийся образ, наглядную картину. Созданный по такому типу образ должен нести дополнительную информацию, необходимую для появления контраста, с помощью которого создается комический эффект. Лаконичность и абстрактность русского анекдота обусловлены наличием имплицитной информации, стоящей за знаковыми фигурами популярных анекдотических персонажей, а также за общеизвестными событиями.

В целом русскому анекдоту свойственна сериальность, тогда как английскому - автономность. Анекдот запрограммирован на запоминаемость и последующее воспроизведение. Сериальность русского анекдота способствует выполнению данного требования. Не обладая данным качеством, британский анекдот компенсирует его богатой образностью. Таким образом, русские анекдоты запоминаются благодаря своей цикличности, а английские анекдоты запоминаются благодаря своей образности.

При адаптации текста в фольклорной среде имеют место такие семантические преобразования, как генерализация и конкретизация. Британский анекдот использует, как правило, конкретизацию, тогда как русский - генерализацию, что обусловлено лексическими и стилистическими особенностями английских и русских анекдотов.[8, 254 c]

Языковая игра, представленная в анекдотах, также может быть передана на сигнификативном уровне эквивалентности. Случаи подобного совпадения достаточно редки, ими оказались обыгрывание графических, стилистических, синтаксических явлений, а также многозначности.

Синтаксическая эквивалентность подразумевает аналогичное описание предметной ситуации в переводе. (Аналогия в расположении элементов высказывания относительно друг друга и в их грамматических функциях).

Сходства и различия синтаксических структур отдельных фольклорных жанров обусловливают возможность или невозможность достижения эквивалентности на синтаксическом уровне при переводе тех или иных типов анекдота, выделяемых по принципу их сходства с фольклорными жанрами. Бессюжетные анекдоты имеют аналогичные синтаксические структуры, тогда как в так называемых «сюжетных» примерах могут иметь место такие виды синтаксических преобразований, как изменение порядка слов (конверсия) или типа предложения. А именно британские зачины (как правило, представляющие собой текст от автора) характеризует регрессивный порядок слов, тогда как русские -- прогрессивный порядок слов.[14, 153 c]

Таким образом, основными факторами, обусловливающими ту или иную степень соответствия французских и русских анекдотов, оказались вариативность жанра, языковая игра, межкультурная асимметрия, а также отличие норм жанра, специфики использования лексических и грамматических, в том числе синтаксических средств, в различных культурах.

При переводе анекдота могут иметь место следующие преобразования:

- Прагматические преобразования, а именно: буквальный перевод и перевод изложение, подразумевающие изменение в переводе коммуникативного эффекта, необходимы в тех случаях, когда наличие в анекдоте переводческих трудностей культурологического и (или) лингвистического плана обусловливает невозможность выполнения адекватного перевода.

- Адаптация при переводе анекдотов может использоваться переводчиком в тех случаях, когда семантическая структура оригинального текста не поддается перевыражению в переводящем языке.

- Денотативные преобразования, затрагивающие как отдельные элементы (замена имен персонажей), так и предметные ситуации в целом при сохранении основного смыслового ядра, обусловлены необходимостью передачи при переводе языковой игры, а также несовпадением сюжетных и сериальных доминант, систем персонажей во французских и русских анекдотах, а именно существованием во французской и русской культурах различных персонажей, традиционно закрепленных за аналогичными анекдотическими ситуациями (функциональных аналогов в структуре жанра). При необходимости привнесения национального колорита при переводе анекдота может быть использовано заимствование, сохранение указания на события и явления, характерные для другой культуры.

- Различия норм жанра, специфика использования лексических средств и стилистических приемов, используемых при создании анекдотов во французской и русской культурах, обусловливают такие семантические преобразования, как генерализация и конкретизация. Британский анекдот использует, как правило, конкретизацию, тогда как русский - генерализацию.[33, 300 c]

- Синтаксические преобразования (изменение порядка слов и типа предложения), обусловленные синтаксическими особенностями построения текстов анекдотов на английском и русском языках, имеют место при переводе сюжетных анекдотов.

Изучение причин, обусловливающих те или иные способы преобразования анекдотов в фольклорной среде способствует более глубокому изучению прагматических, семантических и синтаксических особенностей жанра в различных культурах.

Сопоставление анекдотов, предположительно являющихся переводами, адаптированными к фольклорной среде, располагает более объективными данными для анализа, так как позволяет определить основные способы преобразования текста в соответствии с особенностями социальной реальности, бытующими стереотипами и доминирующими ценностями общества, а также нормами жанра анекдота в британской и русской культурах, и, таким образом, позволяет избежать зависимости от языкового опыта переводчика, а также сделать выводы о социальных и социокультурных процессах, затрагивающих реальные интересы народа той или иной страны, выявить оппозиции языковых картин мира, полнее охарактеризовать специфику исследуемого жанра в различных культурах.

Дальнейшая работа по изучению фольклорного жанра с точки зрения пе-реводоведения и сопоставительной стилистики видится в сопоставлении переводов, адаптированных фольклорной средой, с переводами, выполненными конкретным переводчиком, в выявлении сходств и различий переводческих преобразований, а также в исследовании специфики устного и письменного перевода анекдота.[29, 107]



Заключение

Применение лингвистических методов, а именно методов структурной семантики и семиотического подхода к интерпретации категорий переводческой адекватности и эквивалентности к фольклорному материалу, оказывается целесообразным и оправданным, так как позволяет описать фольклорный материал в лингвистических терминах и тем самым способствуют более глубокому изучению жанра, его полноценному лингвистическому анализу, а также созданию системной лингвистической интерпретации анекдота.

Данное исследование показало, что при изучении анекдота необходим переход от сопоставления изолированных форм языкового выражения к анализу текста как высшей единицы коммуникации, обладающей смысловой целостностью и завершенностью, так как так как именно на уровне текста проявляются контрастные черты различных «жанров и стилей» сопоставляемых языков.

Жанрово-стилистический аспект является одним из определяющих факторов при переводе анекдота. Жанровая принадлежность оригинала определяет его доминантную функцию, которая должна быть передана при переводе и, как правило, предопределяет выбор функционального стиля.

Анекдот представляет собой особый вид народного творчества, в котором широко представлены реалии, ситуативные реалии, фразеологизмы, прецедентные тексты, иноязычные вкрапления, отклонения от литературной нормы, языковая игра и т.д., затрудняющие перевод анекдота на другой язык и, как следствие, его понимание иностранцами.

Характер переводческих трудностей, определяемый спецификой жанра, а также отличия норм жанра в британских и русской культурах обусловливают следующие уровни соответствия при переводе анекдота:

Прагматический.

Семантический (денотативный и сигнификативный).

Синтаксический.

Рассмотрение анекдота как речевого акта, включающего в себя такие компоненты, как отправитель сообщения, адресат, референт, канал связи, языковой код и само сообщение, необходимо для дальнейшего соотнесения с категориями соответствия (эквивалентности и адекватности), что позволяет уточнить модель перевода анекдота как акта коммуникации.

Сам перевод анекдота оказывается соотнесенным с металингвистической функцией, экспрессивная и волеизъявительная функции располагаются в области адекватности перевода и соотносятся с тремя участниками коммуникации. Поэтическая, референтная и контактоустанавливающая (в том числе и контактоподдерживающая) функции, относящиеся к семантике и синтактике, располагаются в области эквивалентности.