Последнее десятилетие XX века отмечено концентрацией динамических явлений: подведение итогов завершающегося века, конфронтация культур, возрастание новых качеств и свойств, обеспечивающих перенос накопленных ресурсов в XXI век. Литературный код подвергся трансформации, и, как отметила литературный критик и публицист Н. Иванова: «… мы присутствуем при важнейшем историческом моменте: сломе литературной эпохи. Тотальном изменении самой литературы, роли писателя, типа читателя». Иванова Н. Гибель богов. М.: Правда, 1991. С.3.

После отмены цензуры стали доступны для чтения и были опубликованы многие произведения, ранее закрытые для широкой публики. Это так называемая «запрещенная», «возвращенная», «потаенная» литература, в списке которой были такие произведения, без которых мы не представляем сейчас литературный процесс: роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита», Б. Пастернака «Доктор Живаго», поэма А.Ахматовой «Реквием» и «Поэма без героя», романы О. Форш «Сумасшедший корабль», антиутопия Е. Замятина «Мы», романы А. Платонова «Котлован» и «Чевенгур», повесть Б. Пильняка «Красное дерево» и другие.

Так как в 90-х годах XX века современную литературу составляли по факту произведения прошлого, возникает рассредоточение понятий «современная литература» и «современный литературный процесс», вследствие чего собственно современная литература, написанная и опубликованная в последнее десятилетие, была отодвинута на периферию и носила оттенок маргинальности. Ситуация меняется ближе к 2000-м годам, когда новейшая литература возвращает себе права на то, чтобы быть замеченной, и занимает свою нишу в литературном процессе.

Два последних десятилетия отмечены объединением контрастных явлений и противоположных тенденций в литературе, выражением творческой индивидуальности талантливых и самобытных писателей, множеством литературных стилей и методов. Как указывают составители пособия по современной литературе 90-х годов - начала XXI века: «Сегодня в недрах современного литературного процесса рождены или реанимированы такие явления, направления, как авангард и поставангард, модерн и постмодерн, сюрреализм, импрессионизм, неосентиментализм, метареализм, соц-арт, концептуализм и т. д.» Васильев В.Е., Воронина О.Ю., Тимина С.И. Указ. соч. С.4..

Современный критик Валерия Пустовая, мировоззренческая позиция которой важна для нашей работы и является центрообразующей, выпустила в 2015 году книгу «Великая легкость. Очерки культурного движения», посвященную развитию современной культуры. В интервью для электронного литературного журнала «Лиterraтура» критик высказывается по поводу идеи постоянного меняющегося культурного движения: «Великая легкость» передаёт это движение и культуры, и критика к открытым, подвижным формам, пригодным для отражения настоящего. Сверхидея книги -- поиск живого, становящегося в культуре. И жанры критики в ней размыкаются, плывут.

Каждая тематическая глава в книге начинается с текстов твёрдых, аналитичных, но постепенно формат уступает место свободному письму» Валерия Пустовая: «В критике для меня главное - импульс обновления реальности» (18.01.2016) // Лиterraтура: Электронный литературный журнал. [Электронный ресурс]. URL: http://literratura.org/publicism/1562-valeriya-pustovaya-v-kritike-dlya-menya-glavnoe-impuls-obnovleniya- realnosti.html.

Тенденция к поляризации литературного процесса (творческий и методический хаос, неопределенность многообразных литературно- критических направлений) наметилась еще в середине 90-х годов прошлого века и актуальна по сей день. В 1997 году Сергей Чупринин в одной из своих статей точно обрисовал формирующийся литературный процесс: «Уже прошло, либо пока не вернулось время творческих «школ», «направлений», «методов», чьи напряженные взаимоотношения обычно регулируют ход литературного процесса, вынося одни явления в мейнстрим, а другие сталкивая на обочину читательского и профессионально-критического внимания. И реализм, и натурализм, и концептуализм, и постмодернизм, и другие «измы» рассыпались на писательские индивидуальности. За политической беспартийностью последовала беспартийность эстетическая. Во всяком случае, былой поляризованности, распадения на враждующие друг с другом поколения или кланы нет и в помине. Частное возвысилось над общим… Книги стали важнее и интереснее тенденций. В цену вновь вошли неповторимость, штучный художественный опыт, а не верность принципам, то есть тому или иному «школьному» канону» Чупринин С. Тринадцатое мнение, или «Знамя» после 1996 года // Знамя. 1997. №1. С. 207..

Что касается литературной критики, с начала 90-х годов XX века она перестает быть полем идеологической борьбы, противостояние журналов (например, как ранее «Нового мира» А. Твардовского и «Октября» В. Кочетова) сводится на нет и к концу 90-х оно перетекает в процесс диффузии. Традиционно еще существует деление критики «толстых» журналов на консервативную и либеральную, но оно больше не формирует те смысловые центры, которые определяли ранее литературно-критический дискурс того или иного издания. Таким образом, на место политических споров в критике встают дискуссии чисто литературного характера, что способствует образованию ее качественно иного формата -- практически бесконфликтного обсуждения назревших вопросов в области литературы (наподобие «круглого стола») и ухода из смысловой парадигмы понятия «критики» коннотационного значения «спор».

«Сегодня литературный журнал не флагман идейной полемики, не ориентир, структурирующий общество - которое, однако, стало таким дробным и сложно устроенным, что в нем легко находится место для любых сообществ» Великие конфликты выкованы из мельчайших движений сердца (2017) // Rara Avis. Открытая критика. [Электронный ресурс]. URL: http://rara-rara.ru/menu- texts/velikie_konflikty_vykovany_iz_melchajshih_dvizhenij_serdca_1, -- указывает Валерия Пустовая в одном из интервью. Критик признает, что на данный момент «толстые» журналы рассчитаны не на широкого читателя, а скорее, на филологов, самих критиков и писателей. И одной из специфических черт этих изданий является работа с неизвестными еще авторами, установка на открытие новых имен в литературе. «Толстые» журналы отражают литературный процесс, а не демонстрируют готовый результат. Журнал занимается литературным процессом, социальной миссией литературы. Эта миссия -- представление новых имен, собирание малых жанров, различные жанровые эксперименты...», -- объясняет Валерия Пустовая в рамках темы о литературном романе в «толстом» литературном журнале на «Букеровской конференции - 2015» Роман в толстом литературном журнале. Букеровская конференция- 2015 // Вопросы литературы. 2016. №3. C. 101..

Разнонаправленность литературного процесса, его асистемность, отраженная в разнообразии творческих методов и их воплощений в художественных произведениях, породило мнение о том, что литература себя изжила. В данном контексте зачастую упоминалось мнение Е. Замятина (высказанное в его известной статье за 1921 г. «Я боюсь») о том, что будущее отечественной литературы осталось в ее прошлом. Валентин Курбатов в

«Книжном обозрении» заметил: «Можно, пожалуй, и об заклад побиться, что каждый из критиков хоть однажды да поставил литературному процессу окончательный диагноз: «не жилец» Цит. по: Уракчеева Ю. О литературной критике в современной отечественной периодике // Regla. 2008. №17(180). [Электронный ресурс]. URL: http://www.relga.ru.. Виктор Топоров в «Литературной газете» высказывался: «…в нашей литературе давно не происходит ничего концептуально осмысленного и вместе с тем энергетически-волевого. От попыток «насшибать бабок» подташнивает не только писателей, но и читателей» Там же.. Лев Пирогов в «Литературной газете» также выражал мнение о кризисности литературы: «...писатели - редкий, вымирающий вид. Впору уж по улицам, как слонов, водить. Только вряд ли смотреть кто сбежится. <...> нынешние шедевры типа «Взятие Измаила» (Шишкин) повествуют лишь о самих себе: интерес к ним не выходит за пределы узкого круга специалистов» Там же..

Дробление поля литературного процесса привело к формированию проблемы в области систематизации явлений -- невозможности составить целостную картину современной культуры. Как отмечает на «Букеровской конференции - 2015» Валерия Пустовая: «Вы задели очень болезненную тему фрагментации культурного поля, но ведь она касается не только журналов. Сейчас действительно никто не в силах увидеть происходящее в целом - и, в общем-то, не существует ни одного источника, из которого мы вообще могли бы почерпнуть целостную информацию о современной культуре...» Роман в толстом литературном журнале. Указ. соч. С. 108..

На наш взгляд, отсутствие линейного порядка в современном литературном процессе еще не повод говорить о его совершенном упадке и гибели настоящей литературы. Нам представляется сложная многоуровневая конструкция литературного процесса со спорной и неоднозначной системой ценностей в его центре. Данная «многоуровневость» является ведущей особенностью современной литературно-критической деятельности, ее основной чертой. А Валерия Пустовая говорит о том, что «Литературы нет для того, кто не читает (примерно так сказал Алексей Татаринов в статье для «Литературной учебы»). Так и есть. С литературой у нас все в порядке, а главное, с ее читателем. … Издательств большое разнообразие.» Валерия Пустовая: «Критик сравнивает двух бабочек, пока остальные двадцать разлетаются» (04.06.2013) // Живая Литература. [Электронный ресурс]. URL: http://litlive.ru /topics/kr itiki/ vie wpost/1 624 _Вал ерия _Пус товая_«Критик _ сравнивает _ дву х_бабоч ек_пока _остал ь ны е_ двадцать _разл етают ся » .

Во время зарождения новой литературы критикой активно обсуждались перспективы ее развития, «толстые» журналы публиковали множество литературно-критических дискуссий, посвященных этой проблеме: «Критика: последний призыв» (1999), «Современная литература: Ноев ковчег? (1999), «Русская поэзия в конце века. Неоархаисты и неоноваторы» (2001), «О массовой литературе, ее читателях и авторах» (1998). Какими противоречивыми мнениями не отличались бы данные обсуждения, всех их объединяла мысль о том, что отечественная литература активно развивается и разговоры о ее «гибели» несостоятельны по своей сути. Роман Сенчин в предисловии к сборнику «Новая русская критика. Нулевые годы» (недвусмысленно названном «Ренессанс критики») по этому поводу высказывается: «…Календарная смена веков странным образом повлияла и на русскую словесность -- именно в самом начале 2000-х появилось новое, яркое поколение писателей<…> Литературная критика сегодня возрождается, к ней прислушиваются, её читают, её ищут. Критика из второстепенного, а для многих и лишнего, вновь становится равноправным жанром литературы» Новая русская критика. Нулевые годы / Сост. Р. Сенчин. М.: Олимп, 2009. С. 4-5..

После провозглашения «гласности» в начале 90-х годов, разрешения на плюрализм мнений во всех сферах жизни, в литературном процессе произошла переоценка ценностей, что стало причиной возникновения новых направлений, одно из самых значимых -- литература постмодернизма. Данное направление объявляло отказ от традиционных ценностей, вместо этого писатели- модернисты выстраивали свои собственные с целью возврата литературе ее духовного смысла. Ведущим художественным средством в постмодернистской литературе становится интертекстуальность, основанная на вкраплении в канву сюжета множества текстов и смешении культурных кодов. Также для постмодернизма была характерна высокая вариативность прочтения произведения, открытость для бесчисленных интерпретаций текста со стороны читателя. Все вышеперечисленные свойства используются при отображении конкретной действительности, например, в произведениях Л. Улицкой и Д. Рубиной. Наиболее популярным и обсуждаемым среди читателей и критиков стало постмодернистское творчество Ю. Мамлеева, В. Пелевина, Д. Галковского, В. Сорокина.

Под влиянием постмодернистского направления ставится под сомнение конечность и авторитетность критического высказывания, нивелируется его стремление к общезначимости и устанавливается положение о множественности точек зрения. Молодые критики, не испытывавшие ранее на себе давления идеологических устоев, менее всего желают выступать от определенной «группы», наоборот, демонстрируя Я-центризм в критической деятельности. Таким образом, в современном литературном процессе выстраивается другая модель критики, в центре которой не авторитетная точка зрения критика-судьи, а комментаторская, аналитическая позиция критика- собеседника. Дмитрий Бавильский высказывался по поводу данной тенденции в развитии критики: «Критика совершенно законно становится более субъективной, и, распадаясь на группы и направления, все более частной. И, таким образом, становится разновидностью художественной прозы. Этакой эстетической беллетристики для «знаточеской среды», для тонкой прослойки «новых умных». Первым следствием этого «дурного дела» становится стирание граней между прозаиком и критиком, каждый из которых на своем уровне и своими средствами занимается пересозданием действительности, подгонкой ее под себя» Александров Н., Бавильский Д., Елисеев Н. и др. Критика: последний призыв // Знамя. 1999. № 12. С. 146..

В интервью Игоря П. Смирнова Надежде Я. Григорьевой под заголовком «Критика критики» также была прокомментирована новая форма оценивания критиком литературного произведения в рамках современного процесса: «Критик теперь судит текст не раскрывая критериев той оценки, которую он выносит. <…> мы более не обязаны разумно солидаризоваться с каким-либо критическим суждением или отрицать его -- мы просто имеем дело с ценностным высказыванием, об обоснованиях которого приходится лишь гадать» Смирнов И.П., Григорьева Н.Я. Критика критики // Новое лит. обозрение. 2000. № 46. С. 353..

Реорганизация функций литературной критики вылилась, как отмечает Валерия Пустовая, в поиск новых жанровых форм: « …рецензия сочетается с эссе, обзор с репортажем, анонс с колонкой» и переоценку личности критика: Образ критика становится более универсальным: он и эксперт, и наивный читатель, и поэт, и пародист. Сейчас самое время критике не бояться перейти границы и свободно экспериментировать с формой критического отклика.» На пульсе литературной мысли (2013) // Камчатское время: независимый общественно-политический портал. [Электронный ресурс]. URL: http://kamtime.ru/node/2626.

В середине 2000-х наметилась еще одна важная тенденция в области литературного процесса -- это усиление разрыва между массовой и интеллектуальной, элитарной литературой. И. Кондаков в своей статье «По ту сторону слова. (Кризис литературоцентризма в России XX-XXI веков)» за 2008 год высказывался по поводу зарождения данной тенденции: «Уже в советское время под влиянием сначала кино <…>, а затем радио и телевидения началось постепенное вытеснение литературы и художественного слова из культурной повседневности советских людей. Литература была обречена на то, чтобы стать периферией актуальной массовой культуры или ядром культуры элитарной. И этот процесс был заметен уже тогда, когда Советский Союз слыл, по крайней мере в своих собственных глазах, «самой читающей в мире» страной. <…> В эпоху Интернета подобные негативные метаморфозы литературы и чтения стали тем более неизбежными» Кондаков И. По ту сторону слова. (Кризис литературоцентризма в России XX-XXI веков) // Вопросы литературы. 2008. № 5. С. 37.

Нельзя сказать, что массовая литература образовалась именно в указываемый нами период, она существовала и ранее, например, во время бытования соцреализма как метода. Только в данном случае поменялись функции массовости: писатели соцреалистического направления намеренно упрощали свои произведения, делая их доступнее читателю, внедряли в сюжет четкое деление персонажей на положительных и отрицательных. В современной литературе большую роль играет коммерциализация процесса, борьба за спрос, поэтому писатели делают акцент на темах, будоражащих сознание читателя, стимулирующих их интерес. Ольга и Владимир Новиковы в статье «Эмоции не забудь» (2009 год) высказываются по этой проблеме: «Тривиальная литература эксплуатирует в качестве своего материала основные человеческие чувства, «доставая» читателя эмоционально. Элитарная словесность склоняется к самовыражению, нарциссизму. Амбициозность не позволяет понять, что читатель ищет простого выражения эмоций внятным языком с четко организованной фабулой. Поэтому писатели и оказываются далеки от народа, ищущего в текстах отражение реальности или откровенной развлекательности» Новикова О., Новиков В. Эмоции не забудь! Ольга Новикова // Звезда. 2007. №9. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/zvezda/2007/9/no16.html.

Кроме того, в современной русской литературе существуют произведения писателей, творческий метод которых остановился на границе между интеллектуальной и массовой литературой: «Так, например, на границе этих литератур расположилось творчество Виктории Токаревой и Михаила Веллера, Алексея Слаповского и Владимира Тучкова, Валерия Золотухи и Антона Уткина, писателей интересных и ярких, но работающих на использовании художественных форм массовой литературы» Черняк М.А. Указ. соч. С. 15..

Что касается Валерии Пустовой, критик разделяет литературу на серьезную, поднимающую глубокие национальные и общественные проблемы, и беллетристику (как синоним «массовой»), например в статье «Ракета и сапоги. Как отменяли постисторию» (2012): «Зеленый шатер» не подтвердил идейного лидерства Людмилы Улицкой, отбросил ее назад, в пору чисто беллетристической славы» Пустовая В. Ракета и сапоги. Как отменяли постисторию // Октябрь. 2012. №3. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/october/2012/3/p20.html..

К настоящему моменту период интеллектуальной литературы ушел в прошлое, так же как и время постмодернизма, жанры мемуаристики и «филологического романа» отодвинулись на периферию литературы, освобождая дорогу новым писателям и литературным направлениям.

Данные наблюдения позволяют нам сделать вывод о том, что перед нами предстает качественно другая литература. И.В. Кукулин в рамках круглого стола по проблемам современных книгоиздательств (был проведен 8 ноября 2002 года «Новым обозрением» и газетой «ExLibris-НГ» и приурочен к книжной ярмарке «NonFictio№4») высказывался по поводу литературных преобразований: «2001-2003 годы стали временем явной трансформации тех форм литературного процесса, которые выработались в середине 1990-х. Прежние течения в литературе, похоже, переходят в новое качество, и вырабатываются совершенно новые, связанные с предшествующим этапом довольно сложными отношениями» Интеллектуальные издательства в России и мире. Круглый стол // Неприкосновенный запас. 2003. № 1 (27). [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/nz/2003/1/itelll.html..

К концу нулевых годов XXI века, как отмечают авторы пособия «Русская проза XXI века в критике. Рефлексия, оценки, методика описания» Т.М. Колядич и Ф.С. Капица, в области жанровой системы прослеживается многообразие форм: исторический роман, семейная сага, политический роман; также исследователями отмечается поворот к малой эпической форме -- рассказу, который стал занимать доминирующую позицию в литературном процессе. Документальное повествование, в свою очередь, также заняло видную позицию в литературе: «Она выражается в появлении разных форм мемуаров, как профессиональных авторов (писателей), так и разнообразных деятелей, поскольку позволяет читателю отождествить себя с героем» Колядич Т.М., Капица Ф.С. Указ. соч. С. 21.. Одним из свидетельств актуальности данного жанра в современном литературном процессе является победа документального романа Леонида Юзефовича «Зимняя дорога» в премии «Большая книга» (2016 год).

В современной литературе стал широко востребован эксперимент, смешение жанров и форм, появляются пограничные литературные явления. Валерия Пустовая приводит примеры произведений в рамках этой тенденции: «Нравится, когда свою философию культуры упаковывает в легкую форму эссе Владимир Мартынов («Автоархеология на рубеже тысячелетий», «Время Алисы»), когда венчает житие с постмодернистской иронией Евгений Водолазкин («Лавр»), когда попсовый триллер набирает глубины за счет архаической магии и фольклора в творчестве Анны Старобинец («Убежище 3/9»), когда средствами сказки излагают миф о конце света Мариам Петросян и Илья Боровиков («Дом, в котором», «Горожане солнца»)…» На пульсе литературной мысли (2013). Указ. соч..

Исследователями также выделяется новое направление в развитии фантастики: «В XXI веке В. Панов предложил форму «городской фантастики», где продолжил традиции гротескного реализма, по стилю близкого М. Булгакову. Интересно, что он уловил и современную тенденцию, изменение нарратива, использовав быличку и выстроив свое повествование из ряда историй» Колядич Т.М., Капица Ф.С. Указ. соч. С. 22..

Таким образом, после закономерного в новых социально-политических условиях распада социалистического реализма как направления, на его смену приходит обновленный реализм («новый реализм») с уклоном, как отмечают некоторые исследователи, в сторону натурализма. Параллельно современный литературный процесс органически включает в себя тенденцию к нарастанию условности и метафоричности в художественном произведении (проявляется, например, в новых формах фантастики).

В смешении фантастики и реализма Валерия Пустовая видит перспективное явление в литературном процессе, так как фантастическое позволяет наиболее точно определить реальность. В то же время эти два направления имеют социальную значимость: реализм рассказывает о происходящем, а фантастическая составляющая помогает читателю отвлечься и заострить свое внимание на важных повседневных моментах жизни. «Как отделить реализм от фантастики в книгах, например, Рубанова -- антиутопии «Хлорофилия» и по виду исповедальной «Великой мечте»? И не самый ли точный реалист, то есть знаток и диагност реальности, -- Пелевин? А Мариам Петросян -- ее огромный фантастический мир, прежде чем захватить нас целиком, ловит на удочку неподдельного сопереживания: брошенным, больным детям» Валерия Пустовая: «Критик сравнивает двух бабочек, пока остальные двадцать разлетаются» (04.06.2013). Указ. соч.

В XXI веке активно начинает использоваться Интернет, появляется такой феномен как «сетевая литература», особенно важным для современного литературного процесса стал запуск сетевого проекта «Журнальный зал» (http://magazines.russ.ru), на сайте которого публикуются электронные версии «толстых» журналов: «Новый мир», «Октябрь», «Вопросы литературы», «Знамя», «НЛО», «Вестник Европы» и многие другие. В широком пользовании находится электронная версия литературного приложения к «Независимой газете» «Ex Libris НГ», которое занимается обзором новых изданий, поступающих в продажу, электронный литературный журнал «Лиterraтура», имеющий отдельный раздел «Критика» в меню сайта. Значимыми ресурсами также являются: проект сайта «Ruthenia» «Немзерески» (www.ruthenia.ru/nemzer), а также литературно-философский Интернет-журнал «Топос» (www.topos.ru).

Немаловажную роль в современном литературном процессе стали играть литературные премии. Н. Иванова в рамках ежегодной Букеровской конференции (2006 год) следующим образом прокомментировала этот факт литературной жизни: «Раньше литературные премии в России имели политическое значение, <…> затем, в начале прохождения Букера по России, в течение достаточно короткого времени они стали иметь литературное значение. Сейчас они имеют и литературное, и очень сильное экономическое значение. Ведь автор коммерческой литературы получает свой гонорар и живет на него». Также критик отмечает, что получение премии для писателя имеет «и экономическое значение, потому что это не только «замеченность», но и достаточно значительная экономическая поддержка. Сама премия стала новым русским словом. Я думаю, что в словарь русского языка Букер уже вошел» Иванова Н. Литературная премия как факт литературной жизни // Вопросы литературы. 2006. № 2. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/voplit/2006/2/lit6.html..

Премиальный процесс к тому же сближает литературных критиков разных творческих направлений, например, в ежегодной дискуссии о номинантах на премию «Русский Букер».

Валерия Пустовая высказывает мысль о том, что самые объективные литературные премии -- присуждаемые от узкого литературного круга, определенного сообщества, так как они имеют собственные концептуальные установки. В связи с этим стороннему наблюдателю и читателю более понятна творческая ориентация такого премиального процесса. К премиям этого типа Валерия Пустовая относит «НОС» (во время руководства жюри Дмитрием Кузьминым) и премию Андрея Белого. Также критик отмечает роль премии непосредственно в литературном процессе: «Если относиться к премиям менее серьезно, станет видно их значение как катализатора, ритмического организатора литературного процесса» Валерия Пустовая: «Критик сравнивает двух бабочек, пока остальные двадцать разлетаются» (04.06.2013). Указ. соч..

В литературном процессе XXI века набирают обороты такие явления как маркетинг, PR и реклама. Художественное произведение начинает восприниматься как коммерческий продукт, который требует спроса, для его распространения в читательских кругах нужно задействовать правильные PR- стратегии и рекламу. Нередко продвижение автора завязано на конфликте, скандале. Б. Дубин в статье «Литературная культура сегодня» отмечал: «ведущим способом создания культурного «события» становится скандал» Дубин Б. Литературная культура сегодня // Знамя. 2002. № 12. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/znamia/2002/12/dubin.html.

Литературная критика имеет прямое отношение к данному явлению, поскольку не только влияет на восприятие общественностью того или иного произведения, но и содействует его коммерческому успеху либо обрекает на провал. Зачастую неодобрительные, острые критические статьи привлекают внимание к произведениям, созданным в нетрадиционной художественной манере (подобная ситуация складывалась при выходе романов В. Сорокина, Вик. Ерофеева, В. Пелевина).

В одной из характеристик литературного процесса Андрей Волос затронул тему «раскрутки» писателей и их произведений: «Современный литпроцесс, по контрасту с советскими временами, выглядит более разнородным. Однако дарованная нам свобода книгопечатания не является залогом того, что книжные магазины будут завалены гениальными романами, рассказами и стихотворениями. Шум -- вот что держит на плаву книготорговлю»; «Лично мне не нравится, когда произведение, не стоящее и той бумаги, на которой напечатано, громко раскручивается, объявляется «новым словом», «выдающимся явлением» и проч. Но я понимаю, что, во- первых, взгляды у людей разные. А во-вторых, книгоиздательство -- это огромная индустрия, которая живет по суровым индустриальным законам, и основной гласит, что она ни в коем случае не должна вдруг взять -- и остановиться» Андрей Волос: «Я никогда не ставил масштабных целей» (24.09.2007) // Национальная литературная премия «Премия большая книга»: СМИ о Премии. [Электронный ресурс]. URL: http://www.bigbook.ru/smi/detail.php?ID=3289.

В то же время критические споры вокруг писателей и их произведений нередко становятся проводниками читателей к работам талантливых авторов. Вследствие громких критических обсуждений, многочисленных обзоров и рецензий признание среди читателей получили такие авторы, как Д. Рубина, Т. Толстая, В. Пелевин, Л. Улицкая, М. Шишкин.

По мнению Валерии Пустовой, литературный процесс -- саморегулирующееся явление, и активная реклама определенных произведений со стороны критики приводит к успеху, если это действительно хорошая литература, в противном случае, «если ты рекламируешь чепуху, люди все равно разберутся и не станут на нее тратиться» Валерия Пустовая: «Критик сравнивает двух бабочек, пока остальные двадцать разлетаются» (04.06.2013). Указ. соч..

К началу XXI века сложилась противоречивая ситуация: критика стала более медийной, так как динамика создания и публикации литературно- критических произведений усилилась в несколько раз (статьи, очерки и рецензии на современные произведения литературы стали появляться в еженедельных изданиях и сети Интернет), возрасло число активных читателей. В связи с этим рецензия как форма обсуждения и оценки книги или сборников книг становится ведущим жанром отечественной критики.

Также стоит отметить, что сеть Интернет не отбирает должным образом работы для публикации и не подвергает их систематизации. В то же время это доступная для многих демократичная площадка, с помощью которой любой желающий имеет возможность высказаться о каком угодно предмете, в том числе о современной литературе. Таким образом, Глобальная сеть обновляет и восстанавливает в правах читательскую критику в диапазоне от глубокого художественного анализа до отзыва и просто рассуждения «по поводу». Разбор новых литературных произведений протекает в настоящем времени, зачастую это проводится коллективно посредством диалога или полилога интернет- пользователей. Данное явление можно выделить в категорию новых видов литературной критической рефлексии.

С другой стороны, СМИ отстраняют литературу и литературную критику на периферию читательских интересов, ставя в центр социально-политические проблемы. Формируются новые социальные институты, основные задачи и функции которых ранее брала на себя критика. Таким образом, литературная критика постепенно стала переходить в положение подотрасли, из чего можно сделать вывод о некотором снижении ее качества. На данный момент в газетах и онлайн-изданиях все меньше ведут свою деятельность профессиональные критики, на их место приходят журналисты, которые пишут короткие заметки о книжных новинках либо аннотации зачастую рекламного характера.

Если же касаться аналитических традиций «реальной критики», жанра обширной рецензии, то для таких задач остаются только толстые журналы, такие как «Новый мир», «Октябрь», «Знамя», «Вопросы литературы», тираж которых в XXI веке снизился до нескольких тысяч. Борис Дубин в своей статье «Литературная культура сегодня» комментирует эту ситуацию: «Сегодня «толстые» литературные журналы, практически полностью сохранив свой состав <…>, имеют, в пересчете на образованное население страны, тиражи, близкие к «малым литературным обозрениям» или к «журналам поэзии» в развитых странах Запада. <…> Они либо поддерживают сложившийся литературный истеблишмент, либо отмечают «правильных» кандидатов на пополнение этого круга -- претендентов на «нормальную» литературную репутацию» Дубин Б. Указ. соч.. Валерия Пустовая, Андрей Рудалев, Алиса Ганиева, Сергей Беляков, Василина Орлова, Елена Погорелая, Марта Антоничева, Майя Кучерская, Ирина Адельгейм, Дарья Маркова и многие другие -- критики, вошедшие в толстые журналы со своими стратегическими задачами и собственными взглядами на современный литературный процесс.

Несмотря на то, что они работают в критике не так давно, их рецензии и обзоры уже имеют свою уникальную писательскую манеру, они показывают глубокое понимание механизмов современного литературного процесса и его связи с общественно-политической жизнью. Точки зрения авторов зачастую не сходятся между собой, порождая дискуссии по различным литературным поводам. Например, на страницах «Октября», «Вопросов литературы»,

«Литературной России», «Континента» и других довольно долгое время продолжалась полемика о таком направлении в современной литературе, как новый реализм. Связывает этих критиков та серьезность, с которой они подходят к разбору литературного произведения, взгляд на писателя как на демиурга. Все эти стремления сближают их с критическими деятелями 60-х годов XIX и XX веков.

Валерия Пустовая, как один из главных представителей выделяемой нами группы молодых критиков, имеет широкий взгляд на происходящие явления. Роман Сенчин отмечает: «Интересно, что и в статьях Валерии Пустовой речь часто идёт не только о литературе за литературой она видит большее. Уже первая её статья называлась не «Манифест новой литературы», что было бы пусть претенциозно, но объяснимо с точки зрения литературной критики, а -- «Манифест новой жизни» Новая русская критика. Указ. соч. С. 6.. Молодого критика волнуют вопросы о судьбах России, преломленные через призму литературы; эта концептуальная черта находит выражение в работах В. Пустовой: «Стоящие произведения о судьбе России, пожалуй, сегодня можно отличить именно по прикосновению к этой глубочайшей тайне русской жизни: писатели ставят вопрос не о существе нашего будущего, а о самом его существовании. Те, кто до сих пор увлечённо кидает кости то за коммунизм -- то за монархию, то за мировую империю -- то за компактный нефтяной эмират, уже не художники, а политиканы, уводящие читателя прочь от сути исторической проблемы России» Сенчин Р. Указ. соч..

Масштабность суждений новых критиков обусловлена их разносторонним взглядом на произведения литературы. При анализе текста они задействуют не только категории эстетики и филологии, но также осмысленно вовлекают в разбор понятия из социологии, философии, политологии, теологии и геополитики. Василина Орлова в статье «Дебют -- вечен» за 2004 год наметила перспективы развития нового поколения литературных деятелей, отличающихся широтой своих воззрений: «Нас ожидает всплеск интереса к молодой прозе -- сегодня она профессиональна, как никогда раньше. Это небывалое событие. Пока в основном мы имели дело с единичными удачами. Сегодня мы видим «разобщенную общность». Мы присутствуем при первом выступлении нового поколения писателей, идеологов, философов, властителей умов. И это событие значимо не только для текущего литературного процесса, но и для политиков, экономистов, социологов» Орлова В. Дебют-вечен // НГ Ex libris 18.11.2004. [Электронный ресурс]. URL: http://www.ng.ru/ng_exlibris/2004-11-18/6_debut.html.

Сторонники нового реализма (Шаргунов, Пустовая, Орлова, Рудалёв и др.) в современном литературном процессе имеют оппонентов в лице Рубанова, Белякова, Чередниченко, Маркова, которые воспринимают данное течение как поверхностное, творческие устремления его последователей считают гиперболизированными, саму формулировку названия -- «новый реализм» -- бессмысленной, а следование традициям «реальной критики» XIX века пагубным. Сергей Беляков в иронично названной статье «Новые Белинские и Гоголи на час» говорит о «новом реализме» как о неудачном мероприятии современных критиков: «Новый реализм» оказался мифом. Своей «натуральной школы» молодые критики пока не открыли. Не стали они и властителями дум, как некогда их сверстники -- Николай Добролюбов и Дмитрий Писарев. Другое время, другое место литературы в жизни общества» Беляков С. Новые Белинские и Гоголи на час // Вопросы литературы. 2007. №4. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/voplit/2007/4/be13.html..

Несмотря на многократное снижение тиражей «толстых» журналов в начале XXI века, отечественная критика продолжает свое развитие, диапазон имен плодотворно работающих критиков достаточно широк и включает в себя не одно поколение авторов, начиная от «шестидесятников» (Анна Латынина, Ирина Роднянская, Лев Аннинский), заканчивая критиками нового поколения (Валерия Пустовая, Андрей Рудалев, Алиса Ганиева, Сергей Беляков, Василина Орлова, Елена Погорелая и др.).

Литературоведы, критики и писатели, принимая участие в различных спорах относительно современного литературного процесса, тем не менее сходятся в одном мнении: какой бы кризис новая литература и критика не претерпевали, эти институты эстетически и методологически отображают новое время и современную действительность.

2.2 Традиционность и новаторство литературно-критических работ В. Пустовой

Валерия Пустовая смогла зарекомендовала себя как критик еще в дебютный период своего творчества, и одной из причин было то, что литературоведы, критики и писатели стали отмечать черты традиционной русской критики в писательской манере В. Пустовой. Высказывание своей позиции в «манифестах» (в частности, о «новом реализме»), написание объемных аналитических статей, отстаивание важных для общества ценностей и умение глубоко видеть литературный текст во всей широте культурных традиций дали повод называть В. Пустовую продолжателем линии русской литературной критики XIX века. «Пустовая развивает (пожалуй, не слишком сейчас популярную, а то даже кажущуюся и архаичной) линию классической русской критики XIX века, восходящую в своих ведущих принципах и интонациях к Белинскому, Добролюбову, Писареву, Чернышевскому» Балла О. Валерия Пустовая. Толстая критика: российская проза в актуальных обобщениях // Знамя. 2013. №3. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/znamia/2013/3/b21.html., -- отмечает в своей рецензии на книгу «Толстая критика» Ольга Балла. С ней согласилась Елена Пестрева: «Пустовая действительно наследует им в части восприятия литературы как универсальной для России науки, заменяющей социологию, политологию, психологию, педагогику, философию, историю мировых религий и теорию искусств. Поэтому и эволюция ее происходит в заданных рамках.» Пестрева Е.В. Пустовая. Толстая критика. Российская проза в актуальных обобщениях // Вопросы литературы. 2013. №6. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/voplit/2013/6/32p.html..

Теперь перейдем к более подробному рассмотрению черт традиционной критики (выделенных нами в параграфе 1.2. данной работы) в литературно- критических статьях Валерии Пустовой.

1. Первая черта, характерная для концептуальной мысли критиков разных направлений XIX века -- это ориентация на поиск отображения жизни в искусстве.

Взгляд на искусство как на зеркало действительности получает особое распространение в работах В. Пустовой через несколько лет после «манифестирования» «нового реализма». В статье «Пораженцы и преображенцы» критик делает акцент на «преображающей» функции искусства: «Реальность -- это то, что должно быть преображено (во имя искусства), -- гласит предполагаемый принцип нового реализма.» Пустовая В. Пораженцы и преображенцы. О двух актуальных взглядах на реализм // Октябрь. 2005. №5. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/october/2005/5/pust18.html.. К выходу статьи «В зазеркалье легко дышать» (2011) Валерия Пустовая переосмысливает взаимоотношения искусства и реальности и само понимание отражения действительности в слове. «Отражение», по ее мнению, ведет к ловушке, к замыканию в преломленной реальности (отличной от настоящей). Ключом к решению этой проблемы критик считает органическое слияние с жизнью, преодоление барьера «преломления»: «Вписаться» в реальность -- значит довериться, открыться. Не застыть против реальности -- а привести себя в «гармоническое единство» с ней. Не выпадать, наблюдая, а стать частью целого» Пустовая В. В зазеркалье легко дышать // Новый Мир. 2011. №7. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2011/7/pu11.html..

Валерия Пустовая глубже рассматривает проблему отражения жизни в слове, по ее мнению, действительность должна находить свое продолжение в литературе и искусстве. В этой связи критику ко времени выхода сборника «Великая легкость. Очерки культурного движения» (2015) становится близка философия Владимира Мартынова о синкретизме жизни и литературы, которая и выразилась в концепции всей ее книги.

Таким образом, традиционная для классической критики черта находит свое отражение в работах В. Пустовой, но в то же время подвергается более глубокому переосмыслению.

2. Вторая черта традиционной критики -- это публицистичность, ориентация не только на интерпретацию произведения, но и опора на общественную, культурно-историческую ситуацию, с которой связан анализируемый критиком предмет. Черта, более всего характерная для критики Н.А. Добролюбова, В.Г. Белинского со времени его переориентации на журнальную статью, а также революционных демократов 60-х годов XIX века.

Методологически Валерия Пустовая стоит за слияние филологического исследования с социокультурной интерпретацией, поэтому одним из своих творческих ориентиров она считает Ирина Роднянскую, в текстах которой можно наблюдать сплав этих двух процессов критического анализа.

Валерию Пустовую волнуют вопросы общественного, исторического, общекультурного характера, поэтому в статье «Серый мутированный гот с глазами писателя» (2004) она вступает в мировоззренческий спор с Виктором Ерофеевым. Критик считает творчество писателя эстетически несостоятельным ввиду его невосприимчивости и равнодушия к судьбе России, ее ценностному статусу.

В первой статье сборника «Великая легкость», название которой «Теория малых книг», Валерия Пустовая открывает проблему заката большого русского романа -- книги с национальными идеями и ценностями в основе. В этом контексте критик в числе других анализирует роман Захара Прилепина «Обитель» и доказывает, что это «маленькая» книга, «юношеский» роман: произведение не связано с решением значительных исторических, национальных вопросов, а скорее, занимается утверждением, по мнению В. Пустовой, «пацанских» ценностей.

Ольга Балла в рецензии на книгу Валерии Пустовой «Толстая критика» отмечает основной волнующий автора вопрос: «Главный, соединяющий и держащий все тексты книги вопрос, направляющий авторское внимание в каждом из случаев, о чем бы ни шла речь -- как жить вообще и в особенности -- как жить России? Что и как нам с собой делать?» Балла О. Указ.соч..

Рассматривая в статье «Скифия в серебре» за 2007 год современные произведения в жанрах «утопии» и «антиутопии» и подвергая оценке социально-политические концепции, Валерия Пустовая поднимается в своем разборе до широкого контекста темы: недостатка в литературном процессе произведений, затрагивающих исторические проблемы страны и вопросы о существе будущего человечества: «Стоящие произведения о судьбе России, пожалуй, сегодня можно отличить именно по прикосновению к этой глубочайшей тайне русской жизни: писатели ставят вопрос не о существе нашего будущего, а о самом его существовании. Те, кто до сих пор увлечённо кидает кости то за коммунизм -- то за монархию, то за мировую империю -- то за компактный нефтяной эмират, уже не художники, а политиканы, уводящие читателя прочь от сути исторической проблемы России» Пустовая В. Скифия в серебре. «Русский проект» в современной прозе // Новый Мир. 2007. №1. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2007/1/pu12.html..

Насущные социально-исторические вопросы и их воплощение в литературных произведениях имеют большое значение для В. Пустовой, поэтому признание критика получают те работы, в которых есть попытка поднять и решить их.

3. Ориентированность на широкие читательские круги -- третья черта классической критики. Рассуждения о будущности общества, обсуждение перспектив развития коллизий и характеров были ориентированы не только на писателя, но и на читателя.

Непосредственным посылом к широкому читателю Валерия Пустовая стала интересоваться с момента ее переориентации на свободные жанровые формы. Аналитическое глубокое критическое исследование, по мнению самой В. Пустовой, переживает кризис на данный момент, большую эффективность приобретает пример эмоционального вовлечения в произведение. Так как Валерия Пустовая -- критик, стремящийся войти в коммуникацию с читателем, соответственно, для нее немаловажно встраивание в профессиональное критическое высказывание оценки произведения. «… Критику сегодня приходится еще и выходить за рамки профессиональной оценки. Дать почувствовать читателю свое «нравится» -- «не нравится». Критика -- осознанное переживание литературы. Но сегодня осознанность соперничает с переживанием, иррациональные доводы выходят на первый план» Валерия Пустовая: «В критике для меня главное… Указ. соч., -- объясняет Валерия Пустовая в интервью с Владимиром Авериным.

Изучая литературно-критические работы В. Пустовой, можно сделать вывод о том, какую сверхзадачу критик ставит перед собой: стремление не просто понять и объяснить ту или иную литературную реалию, но провоцировать читательскую встречную мысль. В этом ей помогает не только метод расширения семантического поля критической статьи путем обращения к смежным культурным реалиям, концепциям, литературным отсылкам, но и разбор текста произведения сразу на нескольких уровнях: я и автор; автор и другие авторы; другие авторы и общество.

Контакт напрямую с читателем В. Пустовая видела также в игровой форме организации литературно-критической группы «ПоПуГан», направленной на раскрытие тех сторон, которые не востребованы серьезной аналитической критикой.

Тем не менее, Валерия Пустовая видит оптимальным в работе критика совмещение различных форм взаимодействия с писателем и читателем, построение своего собственного творческого пространства, воплощение образного мира в понятийном. «Ни оценивать произведение только эстетически, ни только выискивать социальные моменты нельзя. Гнуть социальные идеи без понимания произведения, чем занимались в XIX веке, -- это все равно, что перебить собеседника, вести диалог на хамском уровне» Критики - не рабы писателей! // Литературная Россия: Еженедельная газета писателей России. 2006. №52. [Электронный ресурс]. URL: http://old.litrossia.ru/2006/52/01047.html., -- говорит в беседе с Михаилом Бойко Валерия Пустовая.

4. Четвертая выделяемая нами традиционная черта -- масштабность теоретической мысли критика. Перспективы развития общества и литературы классической критикой оценивались в масштабе деятельности всего народа, страны и могли размыкаться до представления обо всем мире.

Как сказала Екатерина Иванова, «Пустовую привлекают вопросы как можно более глобальные и неразрешимые» Иванова Е. Свой инсайт. Валерия Пустовая. Великая легкость. Очерки культурного движения // Октябрь. 2017. №1. [Электронный ресурс]. URL: http://magazines.russ.ru/october/2017/1/svoj-insajt.html.. Рассуждения Валерии Пустовой выходят далеко за рамки литературы и поднимаются до всемирных ценностей, вопросов мироустройства, полемическое ее эссе «Манифест новой жизни» посвящено также теме возрождения России. Во всех анализируемых произведениях Валерия Пустовая желает видеть реализацию или хотя бы постановку широкомасштабных вопросов бытия, всеобъемлющих человеческих ценностей.

5. Следующая тенденция классической русской критики относится к жанровой специфике.

Классическим критическим жанром считается объемная аналитическая (также, имея небольшие отличия в специфике и направленности: проблемная, программная) статья. Такая форма выражения критической мысли включала открытые композиционные развязки, разомкнутость разборов, синтез идей. Рассмотрение в программной статье определенного литературного явления неизбежно перерастало в анализ общих вопросов литературной или социальной жизни.

Валерия Пустовая вошла в литературно-критический процесс, воплощая свои мысли в крупных жанрах, таких как манифест и обширная аналитическая статья. Эта приверженность к «толстожурнальной» критике и особенная заинтересованность в обстоятельном глубоком критическом обзоре дали повод говорить о В. Пустовой как о наследнице традиций литературной критики XIX века.

На начальном этапе своей литературно-критической деятельности Валерия Пустовая принципиально работает только в «толстых» журналах ввиду того, что в таких изданиях размещаются крупные жанры журналистики, в которых критик чувствовала свою мысль исчерпанной. Такими обстоятельными статьями были: «Новое «я» современной прозы: об очищении писательской личности» (2004), «Человек с ружьем: смертник, бунтарь, писатель. О молодой «военной» прозе» (2005), годовой обзор «Болевые вихри мира. По страницам литературно-публицистического журнала «Nota Bene» (2006), «Собирая «Вехи-2009». Журнальная дискуссия об интеллигенции девяностых - двухтысячных годов в контексте истории вопроса» (2008), «Свято и тать. Современная проза между сказкой и мифом» (2009), «Рожденные эволюцией. Опыты по воспитанию героя» (2011), «Ракета и сапоги. Как отменяли постисторию» (2012), «Теория малых книг. Конец большой истории в литературе» (2015), «Долгое легкое дыхание (Современный роман в поисках жанра)» (2016) и многие другие.