Семантические трансформации, возникающие при переводе художественного фильма

done, he'd be alive. <...>

How many bookies you

spread it around with?

Шполбдер:

- Слушай, если бы он хоть немного умел драться, он остался бы в живых. Если бы он не был идиотом и не лез на ринг, где ему нечего было делать, он остался бы в живых. <...> У скольких букмекеров ты сделал ставки?

Прокатная версия:

- да черт с ним, если б он был сильнее, он бы выжил. Если б он сам хотя бы начал бой, он бы выжил. <...> Сколько вы на меня поставили?

Goblin:

- Да иди ты на х.., Скотти, если б он был нормальный боксер, был бы сейчас жив. Если б он хотя бы перчатки научился зашнуровывать, глядишь - сейчас был бы жив. <...> Так, сколько ты на меня поставил…

THE WOLF

Positive?Don't get me out on the

road and I find out the brake lights

don't work.

Шполбдер:

- Это точно? Я не хочу выехать на дорогу и узнать, что у нее поворотники не горят.

Прокатная версия:

- Точно? Я бы не хотел обнаружить неисправные тормоза.

Goblin:

- Точно? Было бы не желательно оказаться на дороге и обнаружить, что не работает стоп-сигнал.

Кроме того, в текста перевода представлен список толкования реалий, малопонятных российскому зрителю, играющий однако важную роль при анализе интертекстуальных связей кинотекста.

Таким образом, рассмотрев три перевода художественного фильма Pulp Fiction, мы пришли к выводу, что наиболее точным с точки зрения адекватности и полноценности в передаче эмоционально-смысловой доминанты является перевод выполненный Goblin'ом. Однако данный вариант перевода не предназначен для широкого круга зрителей в силу своего содержания. С этой позиции мы отмечаем, что наиболее приемлемым для просмотра является перевод Шполбдера, как с точки зрения его соответствия оригинальной эмоционально-смысловой доминанте, так и с точки зрения адекватности перевода.

4.3 ВЫВОДЫ ПО IV ГЛАВЕ

1. В данной главе был проведен анализ художественного фильма Pulp Fiction на выявление соответствующей ему эмоционально-смысловой доминанты. Анализ показал, что кинофильм представляет собой типичный «темный» текст как с точки зрения композиции, монтажа и т.д., так и вербальных средств выражения.

2. Был проведен последовательный сопоставительный анализ трех вариантов перевода: перевод прокатной версии фильма, перевод Goblin'а, перевод режиссерского сценария Шполбдера.

Наиболее полно соответствующим оригиналу, мы нашли вариант перевода Goblin'а, который сохранил эмоционально-смысловую доминанту «темного» текста, присущую оригиналу. Все трансформации произведенные Goblin'ом при переводе имели тенденцию к движению от нейтральных или «светлых» текстовых символов к «темным».

Наиболее несоответствующей оригиналу оказалась прокатная версия художественного фильма, в которой не только произошла замена эмоционально-смысловой доминанты, но и обнаружилось невероятное количество лексическо-семантических несоответствий, выпадений смысловых сегментов и т.д. При семантических трансформациях, большинство символов «темного» текста либо заменялись «светлыми» и нейтральными, либо опускались. В результате трансформаций фильм потерял связь с контекстом, богато представленным невербальными единицами киноязыка.

Перевод сценария, выполненный Шполбдером показал высокое качество перевода и достаточно точную передачу эмоционально-смысловой доминанты оригинала при более нейтральном тексте перевода. Семантические трансформации перевода носили характер замены одних символов «темного» текста другими и могут рассматриваться как адекватные.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данная работа посвящена исследованию семантических трансформаций, возникающих при переводе художественных фильмов.

Материалом исследования послужили художественный фильм “Pulp Fiction” режиссера Q.Tarantino и его переводы.

На основе анализа рассмотренных в работе теоретических положений мы можем заключить следующее:

1. художественный текст описывает не действительность как таковую, а действительность, преломленную в сознании его автора.

2. семантические компоненты, преобладающие в тексте, образуют его эмоционально-смысловую доминанту, отражающую эмоциональное отношение к миру его автора.

Таким образом, каждый автор индивидуален, так как в его произведении отражается его личная «картина мира», и хотя тексты можно подразделить на определенные группы в зависимости от преобладающей эмоционально-смысловой доминанты, несмотря на это, по-видимому, внутри группы будут прослеживаться определенные отличия, заданные эмоциональным видением мира автором текста. Опять же, исходя из утверждения, что не существует двух абсолютно схожих личностей, мы делаем вывод, что не существует и полностью идентичных «картин мира».

Наша работа посвящена переводу художественного текста, и в частности переводу художественного фильма, как одного из разновидностей художественного текста. Переводчик, как личность, обладает своим видением мира, то есть его творческая работа отражает картину мира, которая может по каким-то параметрам совпадать с картиной мира автора текста, или же кардинально от нее отличаться. Это предположение является ключевым в нашей работе.

Таким образом, можно ожидать, что и сообщения на исходном языке и языке перевода также не будут тождественны в силу не только несоотносимости систем двух языков, но и в силу нетождественности смысла, вкладываемого автором сообщения, и смысла, извлекаемого переводчиком. В процессе перевода текст неизбежно подвергнется интерпретации.

На наш взгляд при переводе художественного текста переводчик не в силах и не вправе изменять эмоционально-смысловую доминанту, заданную автором текста, но определенные ее трансформации и модификации могут наблюдаться в переводческих трудах.

Необходимо заметить, что художественный текст является совершенно особым объектом перевода. Функционируя в качестве произведения искусства, он призван не просто передавать информацию об окружающей действительности, но и создавать определенный эстетический эффект, производить эмоциональное воздействие на реципиента. Средством к этому являются не только его содержательные, но и формальные компоненты. Таким образом, в применении к художественному тексту представляется нецелесообразным разводить изменения, сделанные переводчиком на формальные и семантические, так как любая трансформация в этом случае будет нести определенную семантическую нагрузку. Несовпадение же семантики оригинала и перевода может свидетельствовать о несовпадении субъективного образа мира автора и переводчика. Таким образом, возможно, что по тексту перевода можно судить об определенных психологических характеристиках присущих переводчику.

В работе был осуществлен анализ постановки художественного фильма и его переводов с точки зрения соответствия их психологического содержания и реализации в них определенных когнитивных и эмотивных структур.

Во время анализа выделялись только пункты, наиболее значимые, по нашему мнению, с точки зрения структурных особенностей, лексики, невербальных средств выражения и стиля текста.

В результате анализа были выявлены очевидные различия в интерпретации ситуации режиссером и переводчиками.

Наиболее полно соответствующим оригиналу, мы нашли вариант перевода Goblin'а, который сохранил эмоционально-смысловую доминанту «темного» текста, присущую оригиналу. Все трансформации, произведенные Goblin'ом при переводе имели тенденцию к движению от нейтральных или «светлых» текстовых символов к «темным».

Наиболее несоответствующей оригиналу оказалась прокатная версия художественного фильма, в которой не только произошла замена эмоционально-смысловой доминанты, но и обнаружилось невероятное количество лексических несоответствий, выпадений смысловых сегментов и т.д. При семантических трансформациях, большинство символов «темного» текста либо заменялись «светлыми» и нейтральными, либо опускались. В результате трансформаций фильм потерял связь с контекстом, богато представленным невербальными единицами киноязыка.

Перевод сценария, выполненный Шполбдером показал высокое качество перевода и достаточно точную передачу эмоционально-смысловой доминанты оригинала при более нейтральном тексте перевода. Семантические трансформации перевода носили характер замены одних символов «темного» текста другими и могут рассматриваться как адекватные.

С этой позиции мы отмечаем, что наиболее приемлемым для просмотра является перевод Шполбдера, как с точки зрения его соответствия оригинальной эмоционально-смысловой доминанте, так и с точки зрения адекватности перевода.