Прагматический потенциал спортивных сленгизмов (на материале английского языка)

· аспект отграничения молодёжных субкультур от культуры взрослых;

· аспект доверительности, предполагающий аутентичность, оригинальность и достоверность молодёжного сленга;

· аспект игры, создание особенного, персонального, нового, присущего только молодому поколению;

· аффективно-эмоциональный аспект, помогающий снять психоэмоциональное напряжение;

· коммуникативно-экономичный аспект, точнее выражающий субъективные настроения молодёжи.

Группы носителей сленга могут быть предельно малы, к примеру, «сленг хиппи», «русский сленг 80-х», но также существует огромное количество сверхлокальных сленгов, носителями которых являются небольшие группы, локализированные по всему миру: «сленг любителей on-line игр», «сленг верящих в НЛО», «сленг пчеловодов», «сленг нудистов», «сленг кукловодов», «сленг фанатов котов». Мы же обратимся к такому пласту сленгизмов, как спортивный сленг, подробно рассмотрим его специфику, уделив особое внимание компонентам значения, для него характерным.

1.4 Компоненты значения молодежного спортивных сленгизмов

Спорт справедливо называют «феноменом XX века». В силу своего всеобъемлющего, универсального характера он - не только узкопрофессиональная человеческая деятельность, но и часть культурной, политической, экономической жизни определенной страны, неотъемлемая часть традиций и самосознания народа. В пространстве актуальной культуры наблюдается устойчивая тенденция к повышению социальной роли спорта во всем мире. Спорт как деятельностная и информационная сфера с каждым годом приобретает в России все большую значимость. Об этом свидетельствуют, в частности, разработка по инициативе президента России федеральной целевой программы «Развитие физической культуры и спорта в РФ на 2006-2015 гг.», появление федерального телевизионного канала «Спорт» и большого количества спутниковых каналов, специализирующихся на трансляциях соревнований по отдельным видам спорта, а также мода на здоровый образ жизни.

В спортивной среде чрезвычайно важен человеческий фактор, особое внимание к конкретной личности. Спорт -- универсальный механизм для самореализации человека, его самовыражения и развития. Индивидуальность всегда ценилась в спортсмене, однако в последнее время она стала активно проявляться не только на спортивной арене. «Закрытый» ранее спортивный мир становится более проницаемым: спортсмены нередко позволяют себе

публичные высказывания, содержащие серьезную критику в адрес других субъектов спортивной среды. Враждебность между участниками спортивной коммуникации (спортсменами, тренерами, судьями, спортивными чиновниками) обостряется на фоне коммуникативной деятельности субъектов, не имеющих прямого отношения к спортивным состязаниям, - например менеджеров, агентов, адвокатов, переключающих спортивное общение в коммерческую и правовую плоскости.

Феномен спорта находится в центре внимания специалистов разных научных направлений, в том числе лингвистов, для которых особый интерес представляет не просто язык спорта, а его живое проявление, формирующееся спонтанно и выражающееся в таком пласте субстандартной лексики, как сленг.

Сленг уже давно используется в сфере спорта, став социальной разновидностью языка; в сущности, спортивный сленг превратился в своеобразный код, необходимый для коммуникации внутри данного общества. Сленгизмы выступают здесь некими вторичным номинантами профессиональных терминов, не случайно исследователи называют их «лексическими значениями экспрессивно-синонимического типа» [Прохорова 1980]. А рождаются они, как правило, в устной профессиональной речи спортивных специалистов, спортсменов, журналистов, а также просто любителей, причем данный процесс происходит крайне стремительно. Как отмечал Л. Ферм, «потребность общества в определенной лексике зависит от развития самого общества: когда становятся актуальными определенные понятия и явления, слова, их называющие, употребляются более активно, а когда отдельные явления и предметы перестают быть в центре жизни общества или вообще исчезают, становится пассивной и лексика, их называющая» [Ферм 1994: 34]. Для многих ученых спортивный сленг неоднократно становился объектом лингвистического изучения (Л. Авакова, Е. Гуреева, А. Елистратов, И. Кожевникова, С. Кудрин, А. Милюк, Т. Никитина, М. Романовская, А. Рылов, А. Савченко, И. Хмелевская, Н. Шафранова и др.). Как отмечают исследователи, данный пласт субстандартной лексики чрезвычайно значителен по своему объему и разнообразен по тематике, так как спорт - не только узкопрофессиональная человеческая деятельность, но и часть культурной, политической, экономической жизни страны. Молодежный спортивный сленг выходит далеко за рамки понятий, относящихся только к данной отрасли научных и прикладных знаний, он всё чаще и чаще встречается в художественной литературе, публицистике, используется в политических статьях и выступлениях, знание его необходимо любому образованному человеку. В одном из интервью лингвист Алексей Елистратов, издатель первого толкового словаря русского спортивного жаргона, так отозвался о месте спортивного сленга на сегодняшний день: «Конечно, сленг начала ХХ века отличается от того, который употребляется сейчас. Хотя бы потому, что в нашу жизнь вошли новые явления, язык постоянно меняется. Наконец, некоторые виды спорта вообще ушли (цирковая борьба), а другие появились (фристайл, пара-ски). Вообще сленг - это своего рода подводная жизнь спорта» (Клуб ценителей русского языка, 5 декабря, 2013).

В речи молодежи спортивный сленг занимает уникальное место. “Youth sports slang is more than a specialized vocabulary. It is a way to invite people in or to keep casual onlookers out; a way to show your attitude toward what you're doing while you do it” (Молодежный спортивный сленг - это не просто особый вокабуляр. Это - способ вовлечь людей и отгородиться от случайных зевак; способ выразить твое отношение к тому, что ты делаешь, и во время того, когда ты это делаешь» [пер. наш] [Luc Reid 2006: 12] Молодежный спортивный социолект является одной из сфер появления и наиболее активным каналом распространения языковых новообразований: лексических, фразеологических. Новое в лексике фиксирует динамику сегодняшней жизни, реальное состояние языка, которое нельзя не замечать либо обходить стороной лишь потому, что это не норма. Оно проявляется не только в пополнении словарного состава языка, в появлении новых слов и новых значений, но и в изменении семантической структуры слова и его объема.

Носители молодежного спортивного сленга используют для обозначения актуальных для них понятий, в первую очередь, лексические единицы из литературного языка без разрушения формы, но переосмысляя метафорически или метонимически их значения. Характер таких переосмыслений специфичен ввиду своеобразия психологии и мировосприятия носителей молодежного языка. Как отмечала Е. А. Земская, «яркая отличительная черта жаргонного и сленгового словообразования - создание слов не с помощью обычных словообразовательных средств (суффиксов и приставок), но разного рода нетрадиционными способами…» [Земская 1999: 23].

Однако сленговые единицы активно взаимодействуют не только с литературными словами, но и с профессионализмами, арготизмами и территориальными диалектизмами. Одно и то же слово может входить в различные группы, поскольку процесс заимствования в социальных диалектах достаточно активен. При этом со сменой групповой маркированности обычно происходит и изменение в семантике слова, изменение его смыслового объема. А. Елистратов отмечал, что «…в некоторых сленгах можно встретить одинаковые слова. Например, спортсменов и наркоманов. В тренажерном зале из уст тренеров и спортсменов я не раз слышал и про «вмазаться», «ширнуться» (вколоть гормональный препарат), и про «матрас» (в спортивном сленге это не только судья, но еще и упаковка из 10 таблеток). Как вы понимаете, такие же жаргонизмы используют наркоманы» (Клуб ценителей русского языка, 5 декабря, 2013). Сравним значение нескольких лексических единиц, функционирующих в арго и сленге, уже зафиксированных в «Словаре новых слов русского языка 1950-80-х годов» [1995: 372, 501]:

подписаться -- «согласиться на совершение преступления» (арг.) - «согласиться на какой-то поступок, действие» (сленг.);

крыша - «связи во властных структурах и правоохранительных органах» (арг.) - «защита, силовое прикрытие, покровительство» (сленг.)

Из этого следует, что семантическая структура арготизмов и жаргонизмы претерпевает трансформации значения. Данные единицы, становясь менее специализированными, переходят в сленгизмы, которые в свою очередь вместе с трансформацией семантики слова приобретают определенные оттенки значения или коннотации, к изучению которых можно обратиться посредством анализа компонентов значения данных единиц языка.

Коннотации лексического значения слова нередко привлекают внимание исследователей в области языка. Так, в работе Ю.Д.Апресяна «Коннотации как часть прагматики слова» коннотациями лексемы называются «несущественные, но устойчивые признаки выражаемого ею понятия, которые воплощают принятую в данном языковом коллективе оценку соответствующего предмета или факта действительности. Они не входят в лексическое значение слова и не являются следствиями или выводами из него» [Апресян 1995, II: 159]. Далее Ю.Д. Апресян, рассматривая прагматику знака, говорит о семантических ассоциациях, или коннотациях, тех элементов прагматики, которые отражают связанные со словом культурные представления /выделено нами. - Н.К./ и традиции, господствующую в данном обществе практику использования соответствующей вещи и многие другие внеязыковые факторы. Они очень капризны, сильно различаются у совпадающих или близких по значению слов разных языков или даже одного и того же языка [Апресян 1995].

Н.Г. Комлев особо подчёркивает, что комплекс компонентов значения иностранного слова, усвоенного на базе отечественных реалий, не соответствует комплексу, известному среднему носителю данного иностранного языка. Связь языковых элементов с культурой существенна не только для культурно исторических, этимологических и теоретико-лингвистических работ [Комлев 1966: 118]. Языки, отдалённые друг от друга расстоянием и отражающие разные культуры, по-разному формируют свои «культурные значения». Автор особо отмечает, человек, изучающий иностранный язык, должен ознакомиться с культурой соответствующего народа, «…ибо главная опасность при усвоении семантической стороны иностранного языка состоит нередко в незнании культурной коннотации лексики этого языка. Это незнание означает неполноценное знание соответствующего языка вообще» [Комлев 1966: 50].

В семантическую структуру коннотации обычно включают эмоциональный, экспрессивный, оценочный и функционально-стилистические компоненты семантики слова [Азнаурова 1974, Алексеев 1982, Арнольд 1986]. Иначе подходят к этой проблеме В.И. Шаховский [1987] и И.А. Стернин [1985], которые семантикой коннотации считают эмотивность. Оценочный и экспрессивный компоненты не являются коннотативными, они - компоненты логико-предметного значения. Коннотация в трактовке В.И. Шаховского - это «…тот компонент семантики языковой единицы, с помощью которого выражается эмоциональное состояние говорящего и обусловленное им отношение к адресату, объекту и предмету речи, ситуации, в которой осуществляется данное речевое общение и которые называются в логико-предметном значении единицы» [Шаховский 1987: 68]. Остановимся более подробно на каждом из представленных компонентов значения.

Одним из наиболее сложных и потому до сих пор не получивших однозначного определения является экспрессивный компонент, представляющий в семантике сленга категорию экспрессивности, которая, по словам В.Н. Телия, есть «…один из наиболее размытых лингвистических концептов» [Телия 1988: 28]. Под экспрессивным компонентом значения понимается выражение словом усиления признаков, входящих в денотативный компонент значения (огромный = большое + усиление).

Понятие «экспрессия» толкуется в лингвистической литературе неоднозначно. Частично экспрессия понимается широко: как выразительность, яркость, необычность речи; иногда - как «художественность» речи, ее «изобразительность». Е.М. Галкина-Федорук под экспрессией понимает «…свойство языковых средств осуществлять изобразительно-выразительную функцию при реализации денотативного значения и степень выразительности» [Галкина-Федорук 1958: 72]. Ряд ученых определяют экспрессию как образность, использование знаков в переносных значениях (например, И. В. Арнольд). Экспрессия, очевидно, может быть компонентом системного значения слова, элементом его коннотации, а может быть и речевой, т.е. возникать под влиянием совокупности различных факторов: синтаксической конструкции, звуковых и морфологических ассоциаций, рифмы, аллитерации, интонации. Промежуточный этап между речевой и системной экспрессивностью занимает образное употребление слова, при котором актуальный смысл слова, реализуясь в нетипичном контексте, создает эффект «новизны», неожиданности, и этим усиливается выражаемый признак, т.е. создается экспрессия. Системный экспрессивный компонент значения находит отражение в словарях, в пометах усил., эмоц.-усилит., уничижит., и другое; часто с эмоциональным компонентом. Экспрессивный компонент значения может быть представлен в толкованиях значений в виде слов очень, сильно, в высшей степени. Иногда под экспрессией подразумевают эмоциональную или оценочную окрашенность речи: «эмоциональное отношение к признаку предмета, о котором сообщает данный знак».

Наибольшую трудность представляет разграничение оценочного и эмоционального компонентов, так как чаще всего они выступают вместе и тесно связаны в пределах значения. Эта трудность заключается в том, что оценка предмета человеком обычно связана с эмоциональными переживаниями, с другой стороны, понятие «оценка» и «эмоция» (чувство) не всегда можно разделить, часто даже говорят «эмоциональная оценка».

В лингвистике под оценкой принято понимать общественно закрепленное отношение носителей языка («хороший - плохой», «хорошо - плохо») к внеязыковому объекту и к фактам языка и речи. Положительную (мелиоративную) и отрицательную (дерогативную, пейоративную) оценку можно рассматривать как полярные, предполагающие некую «среднюю», «нейтральную» или «нулевую» оценку, которая выступает в качестве «точки отсчета» при оценочной квалификации объекта [Катермина 2005: 70]. Эмоциональное же значение выделяется у знаков, которые называют те или иные эмоции или чувства. По словам И. В. Арнольд, данный компонент значения указывает также на необходимость различения эмоционально окрашенной лексики и слов, обозначающих объекты, способные вызывать эмоции. Какое-либо эмоциональное отношение к понятию, которое может быть связано с определенным словом, вызывается ассоциациями, затрагивающими лично говорящего или его близких [Арнольд 1986]. Эмоциональный компонент значения обычно отмечается в словарях следующими пометами: бран., ирон., презр., ласк., пренебр., уничижит., шутл., ирон-шутл. Эмоциональный компонент в контексте может актуализироваться, составляя смысл знака или его существенную масть.

Спортивные сленгизмы по преимуществу представляют собой креативные экспрессемы: в их семантике отражается не столько сам денотат, сколько отношение к нему участников коммуникации. Именно поэтому спортивные сленгизмы так часто выражают эмотивную оценочность, образность. Общеязыковые экспрессивные единицы, участвующие в порождение комических смыслов, нередко снабжаются словарными пометами шутл., ирон., сленгизмы же, если и включаются в общие толковые словари, то помечаются только как субстандартные (жарг., кримин., школьн., студ.). Между тем, многие из единиц сленга выполняют функцию «фондовых экспрессем». Помимо фондовых экспрессем, сленг «поставляет» и такие единицы, которые приобретают особую экспрессивность только в контексте, при этом нередко наблюдается изощренное вплетение иронического смысла. Комический эффект нередко возникает в результате значимого расхождения между типовым (ожидаемым, стандартным, литературным) способом выражения и данным (неожиданным, субстандартным, сленговым).

Многие слова употребляются в переносном значении и c различными коннотациями, будучи включенными в словосочетания со словами различных семантических групп. Можно привести примеры таких слов, как прессиннг, треннинг, рейтинг, аутсайдер, которые из области спорта перешли в область экономики, психологии и др. Бывают случаи, что новое значение слова закрепляется настолько, что заслоняет первоначальное и становится ведущим, основным. В совсем других значениях встречаются также следующие, первоначально спортивные, сленгизмы. Они сочетаются с лексикой иного семантического плана и, как итог, способны создавать фразеологизмы.

Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что большинство молодежных спортивных лексем обладают высокой экспрессивностью, оценочностью и эмоциональностью. В дальнейшем исследовании мы проследим, какие компоненты значения преобладают в области спортивного сленга, а обратившись к прагматическому аспекту, мы постараемся выяснить причины данного преобладания.

Выводы к 1 главе

В первой главе было рассмотрено понятие «сленг», изучен ряд его трактовок отечественными и зарубежными лингвистами, сделан вывод, что на данный момент времени этот вид субстандартной лексики не обладает терминологической точностью. Основываясь на представленных в главе определениях, были выделены некоторые отличительные черты понятия «сленг», характерные для большинства его трактовок: будучи в составе разговорной речи самым подвижным и непостоянным слоем, сленг отличается высокой степенью экспрессивности и наличием оценочной окраски, являясь неким промежуточным звеном между литературной нормой и территориальными диалектами.

Далее мы выяснили, какая роль отводится сленгу в устной речевой коммуникации, а в ходе рассмотрения точек зрения разных авторов столкнулись с проблемой выделения сленга в отдельную самостоятельную категорию. Более подробно мы ознакомились с мнением о тождественности слов «сленг» и «жаргон», выявили их дифференциацию, и, исходя из этого, обобщили наиболее существенные особенности и свойства сленга: сленг - это лексика, находящаяся за пределами современной литературной нормы, возникающая и употребляемая преимущественно в устной речевой коммуникации, обладающая яркой эмоциональной окраской, порой выражающий фамильярный характер; данная лексика обладает проницательностью, она живая, остро реагирующая на разного рода изменения в обществе и отдельных его кругах, что делает её малопонятной для «непосвященных» слоев населения и позволяет провести её дифференциацию на сленг общеизвестный и общеупотребительный и сленг малоизвестный и узкоупотребительный.

Также было обозначено понятие «социолект», отмечены его характерные черты, особое внимание было уделено молодежному социолекту, обладающему сильной экстралингвистической обусловленностью. Обратив особое внимание на специфику возрастных, территориальных и социальных признаков молодежной социокультуры, было изучено явление молодежного сленга как некой активной формы языковой реализации современных этноязыков с присущей ей непринужденностью, неформальностью, стремлению к самовыражению. Однако трудность ведения наблюдений, наличие большого числа противоречивых характеристик создают определенные осложнения для научного описания данного феномена, что невольно делает вопрос дальнейшего его изучения более острым.

Последний пункт первой главы был посвящен сленгу спортивной среды, его особенностям и характерным чертам. Было установлено, что данный пласт субстандартной лексики на сегодняшний день крайне объемен и тематичен, выйдя за узкие рамки «закрытой» профессиональной среды и шагнув в мир культуры, политики и экономики. Более того, обратившись к компонентам семантического значения, а именно экспрессивному, оценочному и эмоциональному, и кратко их охарактеризовав, в ходе нашего исследования мы выяснили, что единицы спортивного сленга крайне экспрессивны и в сущности своей являются яркими примерами эмотивной оценочности и экспрессивности.

Глава 2. Прагматический аспект спортивных сленгизмов

В данной главе речь пойдет об особенностях и предметной области прагматики как науки, а также о необходимости изучения спортивного молодежного сленга с учетом рассмотрения прагматического аспекта единиц сленга. Сленгизмы таких видов спорта, как горные лыжи, сноуборд, хоккей на льду и фигурное катание, будут классифицированы в пять различных тематических групп, в каждой из которых подвергнется анализу их прагматический потенциал с учетом наличия оценочного, экспрессивного и эмоционального компонентов коннотации.

2.1 Прагматический аспект как зона антропоцентрической парадигмы языка

В большинстве трудов сленг характеризовался с точки зрения его языковой закрытости от общества. Об этом свидетельствует, в частности, содержание субстандартной лексикографии: в ней практически нет опоры на письменные тексты, а немногочисленные иллюстрации, примеры сленгового словоупотребления - это записи речи информантов. Примечательно свидетельство В.С. Елистратова о том, что его Толковый словарь русского сленга просто «подслушан» в общественных местах [Елистратов 2007: 12]. Между тем, в современных коммуникативных условиях особый интерес представляет взаимовлияние подсистем общенационального языка и сленга, и данное взаимовлияние как раз и основано на том, что носители языка четко представляют себе нестандартность сленга, разводят нормативное и противоречащее норме, ставя себя, свои убеждения и предпочтения в центр коммуникации. Исходя из этого, важно помнить, что сленгизмы используются не изолированно, а в контексте, напрямую завися от говорящего, его воззрений и преференций, оттого особый интерес представляет изучение и понимание прагматического аспекта данной субстандартной лексики.

Прагматика пришла в языкознание из семиотики в том её варианте, который был создан американским учёным Чарлзом Сандерсом Пирсом (Charles Sanders Peirce, 1839-1914) и развит Чарлзом Уильямом Моррисом (Charles William Morris, 1901-1979). Данное понятие обозначает термин языкознания, изучающий отношения между знаковыми системами и теми, кто их использует, а также совокупность условий, сопровождающих употребление языкового знака. Хотя в настоящее время принадлежность прагматики к числу лингвистических наук де-факто признана, до сих пор ведутся споры по поводу ее предметной области, теоретико-методологических рамок и самой сути научного содержания. Многие ученые предпочитают говорить о прагматике как о «лингвистическом направлении» [Дорджиева 2005], другие отзываются о ней как об «области исследований в языкознании» [Арутюнова 1990: 389] или «направлении языкознания» [Карасик 2002], некоторые исследователи продолжают применять по отношению к ней предложенную еще G. Leech метафору «мусорного бака лингвистики»: “…thus pragmatics was associated with the metaphor of “a garbage can” (таким образом, прагматика ассоциировалась с метафорой «мусорного бака») [пер. наш] [Leech 1983], поскольку до сих пор существует тенденция называть все факты, не поддающиеся анализу методами традиционной лингвистики, «прагматическими». Однако подобное положение дел является ничем иным, как проявлением базовых тенденций развития современной науки о языке, склонным к постоянному анализу и переосмыслению. Всестороннее изучение процесса коммуникации требует осмысления и выявления роли всех ее компонентов, где важную роль играет прагматический аспект общения.

Н.Д. Арутюнова отмечает близость прагматики к общей теории деятельности, психолингвистике, автоматической обработке текста и другим разделам прикладной лингвистики, логике оценок, теории аргументации, теории дискурса, риторике и стилистике [Арутюнова 1990]. Однако стремление прагматики описывать язык не в его внутренней, имманентной структуре, а в его употреблении человеком отличается от принципов лингвистических дисциплин традиционного набора, которые изучают язык скорее как статичную систему. Что касается дополнившей этот набор прагматики, то она включает язык не просто в речь, речевую деятельность по производству высказываний, а в целенаправленную предметно-практическую и познавательно-теоретическую социально значимую деятельность человека как субъекта общения. Именно подобное внимание к языку и его носителю сделало возможным само появление и развитие прагматики; в лингвистике, центром которой был язык «в себе и для себя», речи об исследовании отношения между языковым знаком и использующим его субъектом не могло быть, поскольку субъект-носитель языка в ней не рассматривался. Однако с развитием антропоцентрической научно-исследовательской парадигмы ситуация стала кардинально меняться.

Прагматический поворот означал, что в центре внимания теперь оказывается живой, настоящий язык в действии, во всём многообразии его функций и социально-функциональных вариантов. Идеальный, дистанционный и абстрактный говорящий должен был уступить своё место реальному, конкретному говорящему, каждый раз осуществляющему свою деятельность общения в новой обстановке, в новом коммуникативно-прагматическом пространстве. Прагматика берёт на вооружение не просто принцип антропоцентризма, а принцип эгоцентризма. О подобной тенденции в языке отзывается М. В. Малащенко: «…В современном языкознании стали общепризнанными следующие постулаты: адекватное исследование языка возможно только при условии выхода за его «пределы», при обращении к человеку - носителю и творцу языка; анализ возможен только на конкретном национально-языковом материале. Естественный язык можно понять и объяснить, только рассматривая его как неотъемлемую часть когнитивной системы, то есть всех структур и механизмов, которые в совокупности обеспечивают познавательную и мыслительную деятельность человека» [Малащенко 2003: 15].

Все более актуальными становятся вопросы о том, как и почему человек использует языковые знаки, то есть вопросы, относящиеся к компетенции прагматики. Ю.С. Степанов к числу обозначенных прагматикой вопросов относит следующие: «выбор языковых средств из наличного репертуара для наилучшего выражения своей мысли или своего чувства, выражения наиболее точного или наиболее красочного, или наиболее соответствующего обстоятельствам, или, наконец, для наиболее удачной лжи; для наилучшего воздействия на слушающего или читающего - с целью убедить его, или взволновать и растрогать, или рассмешить, или ввести в заблуждение и т. д., и т. п.» [Степанов 1981: 325-326].

Прагматика не может не опираться на представление о языке как системе средств и правил, но она делает акцент на коммуникативных процессах и контекстуально зависимых принципах использования этой системы в бесконечном множестве разнообразных актов языкового общения. По словам И.П. Сусова, для неё язык «…не просто устоявшаяся система знаков или совокупность его функциональных вариантов типа литературного языка, просторечия, диалектов и т.п., а гибкий способ знаковой репрезентации опыта и коммуникативного взаимодействия между членами данного социоэтнокультурного сообщества в любой конкретной ситуации» [Сусов 2009: 104]. Прагматика является выражением отношения между адресантом и адресатом и их отношения к конкретной информации, содержащейся в высказывании. Реакция адресата выражается имплицитно, но формируется на основе выводов, умозаключений, исходя из имплицитно используемых языковых и неязыковых средств.

Комплексным подходом к изучению языка в современной лингвистике определяется обращение к понятию прагматического потенциала речевых единиц. Под прагматическим потенциалом в данной работе понимается корреляция между выбором языкового материала отправителем текста и его речевым поведением, а также возможность актуализации нюансов смысла языковых единиц в условиях речевого общения. Данное понятие важно с точки зрения выбора необходимых единиц языка отправителем текста, что играет первостепенную роль в речевом общении, а именно в воздействии на получателя.

Сказанное выше доказывает уместность и, более того, необходимость рассматривать спортивный молодежный сленг с точки зрения прагматики, однако необходимо отметить следующее. Спортивные сленгизмы, будучи лексикой яркой, эмоциональной и изобретательной и являясь при этом носителями экспрессивных или оценочных коннотации, уже априори обладают прагматическим аспектом. Нам же важно понять, как с прагматической точки зрения можно интерпретировать данные сленгизмы в реальных предложениях и высказываниях, демонстрирующих предшествующий живой, связный диалог либо текст. Важно проанализировать не только, что сказали, но и кто сказал, ведь прагматика выдвинула на первый план не абстрактную систему, а живого человека, действующего в конкретных условиях. Поворот к объяснительному принципу деятельности придал новое звучание главной проблеме науки языке - значению. Об этом рассуждал и Л.С. Бархударов: «…понятие прагматики в языкознании (и шире - в семиотике) отнюдь не сводится только к понятию прагматических значений языковых (и вообще знаковых) единиц. Это понятие гораздо более широкое - оно включает в себя все вопросы, связанные с различной степенью понимая участниками коммуникативного процесса тех или иных языковых единиц и речевых произведений и с различной их трактовкой в зависимости от языкового или неязыкового (экстралингвистического) опыта людей, участвующих в коммуникации» [Бархударов 2008: 107]. Невозможно, например, объяснить причину наличия такого большого числа сленгизмов, обозначающих различные состояния снега на горнолыжном склоне, не обратившись при этом к создателям данных единиц лексики, их потребностям, опыту и предпочтениям. Обращаясь к прагматическому аспекту молодежного спортивного сленга, мы ставим перед собой задачу выявить некоторые закономерности в выборе речевых единиц теми или иными коммуникантами.

Анализ порядка 350 единиц молодежного спортивного сленга, относящихся к таким видам спорта, как горные лыжи, сноуборд, хоккей на льду и фигурное катание, позволил выделить пять основных номинантных групп. Самый большой процент (31%) занимает группа «люди и участники действий», за ними следует группы «предметов» и «действий» (по 21%). С совсем небольшим отставанием мы выделяем группу «явления природы (снег)» (18%), за которыми уже следует более малочисленная номинантная группа сленгизмов (9%) - «отвлеченные понятия». В каждой из данных групп в рамках нашего исследования мы рассмотрели степень усиления прагматического потенциала спортивных сленгизмов, отразившуюся в наличии оценочного, экспрессивного и эмоционального компонентов коннотации анализируемых единиц.

2.2 Тематическая группа «люди и участники действий»

Исследуя одну из самых многочисленных тематических групп «люди и участники действий», мы обращаемся непосредственно к реальным носителям коммуникации, живым творцам языка, каждый раз пребывающим в новом коммуникативно-прагматическом пространстве. Коммуникативно-прагматический подход способствовал повышению интереса лингвистов к языковой личности адресанта и адресата, через коммуникативную деятельность которых осуществляется формирование и восприятие лингвистических структур. Существенность фактора адресата, который наряду с другими экстралингвистическими факторами обусловливает коммуникативную природу любого речевого произведения, признается многими лингвистами (Э.С. Азнаурова, М.М. Бахтин, О.П. Воробьёва, В.А. Кухаренко). В акте речевого сообщения прагматика адресанта и прагматика адресата достаточно различны. Адресант выражает свое отношение к передаваемым событиям, а также к слушающему, используя для этого языковые знаки, обладающие необходимыми прагматическими значениями и стремясь оказать воздействие на адресата. Прагматические отношения адресата не менее сложны. Результат этих отношений - определенная реакция, действия и поступки. Отношение адресата к передаваемой информации определяется рядом факторов: его предыдущими знаниями о предмете коммуникации, его собственными суждениями об этом предмете, отношением адресата к адресанту, интеллектуальными возможностями адресата, уровнем его социального статуса и др.

В сфере спорта сленг, по нашему мнению, - один из способов кратко и очень точно выразить свое отношение к участникам игры или мероприятия, товарищам по команде, спортсменам-соперникам. Сленгизмы использовать удобно и быстро, через единицы сленга коммуникаторы способны выразить исключительно свою личную точку зрения, свое отношение и мнение, что подтверждает наличие антропоцентического компонента речевых единиц в данной тематической группе. Здесь сказывается соревновательный момент - болея за свою команду, спортсмены и болельщики нервничают и зачастую, находясь в атмосфере разгоряченной и свободной, открыто выражают свои эмоции, как результат они иронично или раздражительно подмечают действия и поведение того или иного человека, что прямым образом выражается в прагматической установке адресанта. «Внутреннюю» прагматику данных единиц языка конституируют многочисленные параметры, главные из которых - эмотивно-оценочные компоненты ролевых отношений. Эмотивно-оценочные компоненты передают информацию об эмоциональном и оценочном (одобрение/неодобрение) отношении к обозначаемым предметам и явлениям или к адресату. Они определяют некий фон общения и тональность, в которой может проходить коммуникация. Среди компонентов ролевых отношений наиболее значимыми в данной тематической группе являются следующие статусные компоненты - соперник - товарищ по команде; новичок - опытный спортсмен; спорсмен-грубиян - болельщик-грубиян; спортсмен, активно участвующий в игре - спортсмен, которого не выставляют играть; данные компоненты составляют своего рода «коммуникативно-прагматический паспорт» слова и обнажают его прагматический потенциал.

Отражение постоянно наличествующего соревновательного момента, желание кратко, но резко выразить в паре слов накопившиеся эмоции приводит в тематической группе «люди и участники действия» к большому количеству сленгизмов, имеющих эмоциональный компонент значения с пометой «груб.», «презр.», «ирон.»: mucker - sl. infm, a physical player who lacks finesse but gets the job done by forechecking, working the boards, being afraid to do the dirty work (disapprov.); snow scum - skiers or snowboarders who ignore the Responsibility Code (derog.). Данное обстоятельство объясняет яркое преимущество отрицательного компонента оценки над положительным в данной группе номинантов. Языковой материал демонстрирует, что для выражения такой эмоциональной оценки, как грубость и невежество, зачастую используются зооморфизмы: snake - someone, who takes someone else's turn on an obstacle; vermin - group of snowboarders or skiers blocking access to the lift lines; boobirds - obnoxious fans who boo the home team or a player when they are playing poorly, or they boo an ex-player who returns to the rink. Использование зооморфизмов также нередко подчеркивает наличие ироничного эмоционального компонента значения: donkey kong - when a goaltender is on his stomach and the shot is going over the goaltender's body, the goaltender bends both legs up to try to block the puck in mid air and from going into the net (usually used in the most desperate situations); zebra - a referee, а также шутливое отношение адресанта к адресату: airdog - a snowboarder who spends as much time as possible in the air. Важно отметить, что в среде молодежного спортивного сленга ирония может быть выражена не только относительно соперников или судей, но также и при обращении к своей команде и участникам, разделяющим с тобой процесс катания или отдыха: powder pig - skier prone to wallowing in the deep, white stuff; rink rat - a pond hockey or shinny player that always seems to be around to play in a pick-up game. Also, a father of a youth hockey player who always attends every game, even if it's not his own son's, which is often known well by both the players and parents.

Помимо образности, еще одним способом передачи отрицательного оценочного компонента прагматики является использование суффикса -y: betty - derog., a female snowboarder; сhippy - getting irritated with one another, usually on the brink of fighting; manky - a snowboarder or a skier, who produces the nasty odor of polyester underwear after a strenuous day on the slopes, puck bunny - derog. a girl who dresses up for a hockey game hoping to get a date with the players.

Прагматическая направленность используемого адресантом сленга отражается в подавляющем преимуществе дерогативного компонента оценки значения данных сленгизмов в сравнении с мелиоративным. Более того, изучаемый материал наглядно иллюстрирует наличие большого количества единиц, входящих в тематическое поле интеллектуальной недостаточности с различными оттенками значения: бестолковый человек вследствие отсутствия опыта или необразованности (grom or grommet - derog. a young or inexperienced snowboarder; butt-dragger - beginning snowboarder; duster - a player who sits on the bench and collects dust, only played when a team is up by a lot of goals just so he can get some playing time. Often, the duster is used to separate the offense from the defense when sitting on the bench; hoser - a loser, derives from pre-zamboni games when the losers were in charge of hosing off the ice to refreeze cuts made by the skates; tripod - a player who has to balance himself with his stick), невежда, не желающий думать (enforcer - a player who takes on the role of discouraging the opposing team from harassing his goal scoring teammate by imposing the threat of physical harm; goon - the ice hockey fighter of the team, whose main role is to act aggressively towards the opposition's star player or goalie; pipe-fitter - physical player who lacks finesse but gets the job done by forechecking, working the boards, etc. he is not afraid to do the dirty work ), простофиля, думающий лишь о себе и препятствующий другим (gapers - spectators, whose location on the slope impedes one's downhill progress). Важно отметить, что очень часто понять истинную оценочную коннотацию значения единиц спортивного сленга представляется возможным лишь обратившись к прагматической направленности сленгизмов, к прагматическому содержанию слов. Наглядным примером данного утверждения может послужить слово “bender”, обозначающее спортсмена-хоккеиста, выходящего играть на лед всегда с перебинтованными лодыжками. Обратившись к дефиниции, мы обнаруживаем, что bender - a player who always seems to have his ankles bent and looks as if this skates aren't tied tight enough because his ankles bend when he stands on them. В действительности же нам удается усвоить истинную оценочную коннотацию данного понятия лишь благодаря обращению к живому диалогу между фанатами хоккея на льду: “ - Whos's that? - Bender! That bender looks like his ankles are going to snap under his own weight, he needs to get off the ice before I dangle him.” Действительно, в данном диалоге четко прослеживается отрицательная оценочная коннотация использованной в речи единицы сленга, понять которую нам удалось лишь при обращении к живому языку со свойственным ему прагматическим потенциалом высказывания.

Несмотря на преобладание отрицательного оценочного компонента значения сленгизмов данной тематической группы, в ходе исследования нам удалось наблюдать немалое количество единиц спортивного сленга, обладающее положительной оценочной коннотацией. Конечно, в большинстве своем для группы «люди и участники действий» характерны единицы сленга, резко обличающие того или иного участника коммуникации из-за его неопытности или непрофессионализма, однако даже в этой среде для адресанта свойственно словом просто подчеркнуть его доброе, возвышенное, уважительное или ироничное отношение к адресату, не осуждая его и не раздражаясь при этом. В качестве примера приведем высказывание, взятое из диалога болельщиков на хоккейном интернет-сайте: “ On the first day of competition, seventh-seeded South Korea shocked host nation Russia with a 3-2 shoot-out victory in ice sledge hockey.” Единица сленга здесь - “seeded player”, означающая «сеяный игрок», то есть спортсмен, сразу попадающий в финальный тур соревнований и не участвующий в квалификации, другими словами «отсеянный». Мы наблюдаем здесь положительную коннотацию значения, подтверждающуюся дефиницией данного сленгизма: seeded player - one of the outstanding players in a tournament,who plays only in finals.

Примечательно, что данная «добрая» оценка зачастую выражается благодаря использованию гастрономических понятий, создающих при этом метафоричность сленгизмов. Е. Дорджиева отмечает, что «…метафора - одна из самых частотных и мощных средств воздействия на адресата на лексическом уровне, способствующая созданию и усилению прагматического потенциала высказывания» [Дорджиева 2005: 5]. В данной спортивной лексике наличие кулинарных и гастрономических терминов способствует возникновению метафоричности используемых сленгизмов, что одновременно усиливает ироничный эмоциональный компонент прагматики: grocery stick - player who sits for most of the game, dividing the forwards and defensemen on the bench; meat wagon - if the players' only skill is fighting/hitting, they are a meat wagon; sieve - a goalie with a lot of “holes” meaning he allows a lot of goals; waffle - the goalie's blocker, stemmed from the visual appearance of the blocker in the pre-modern ice hockey equipment era (also refer to waffle-boarding); windmill - when a goalie makes a glove save and the momentum of raising his glove swings his hand up over his head much like a windmill.

Примечательно, что нейтральный компонент оценки в данной группе практически отсутствует: fours - a team of four, consisting of two men and two women and performing pair skating moves; sidewinders - skaters who work their way around the rink doing mostly sideways footwork. При этом прагматический потенциал данных сленгизмов снижается вследствие отсутствия эмоционального компонента значения речевых единиц.

Рассмотрев тематическую группу «люди и участники действий», можно утверждать, что данный спортивный сленг полностью нацелен на взаимоотношения между адресатом и адресантом, что подтверждает наличие антропоцентрического компонента данных единиц. Более того, исследование показало, что прагматическая направленность спортивных сленгизмов данной группы отражается в явном преобладании дерогативной коннотации значения единиц над мелиоративной, причем для последней характерно использование гастрономических понятий и терминов. Нейтральная же коннотация здесь практически отсутствует. Эмоциональный компонент оценки представлен в данной группе пометами «груб.», «ирон.», «презрит.», что также усиливает прагматический потенциал анализируемого спортивного сленга.

2.3 Тематические группы «предметы» и «явления природы»

Обращаясь к двум следующим группам, а именно «предметы» и «явления природы», мы имеем дело с единицами сленга, прагматическая направленность которых четко выражена в наличие как эмоционально-оценочного, так и экспрессивного компонентов значения. Данную тенденцию можно связать с тем, что спортсменам, как и любым другим профессионалам своего дела, непременно важно, при помощи чего и благодаря чему они имеют возможность осуществлять свою профессиональную деятельность. Тесный и постоянный контакт с предметами обихода, оборудованием, снаряжением, а также условиями нахождения на трассе или арене (в данном случае, снег и лед) непременно оставляют свой отпечаток на общей картине спортивной карьеры атлета, относительно них формируется мнение, предрассудки, приметы, причем, как положительные и нейтральные, так и отрицательные. К примеру, игроки Национальной Хоккейной Лиги не бреются до финальной игры, так как побриться во время хода соревнований - плохая приметы. Прагматика данного поведения безусловно отразилась в живом языке спорта, и наличие такой единицы сленга, как “playoff beard” - прямое тому подтверждение.

Различное отношение спортсменов к тому, чем они пользуются ежедневно, создает прагматический потенциал сленгизмов, данные предметы обозначающих. В ходе исследования было выявлено, что наличие оценочного компонента в тематической группе «предметы» делится четко на три равные категории - хорошо, плохо и нейтрально, так как прагматическая значимость данных единиц языка предполагает как мелиоративное и нейтральное, так и дерогативное отношение к ним. Неслучайным здесь является и большое наличие отпредметного компонента значения: blue square - a level of a slope for intermediate skiers and snowboarders; park - the snowboard terrain area, with hits and half-pipes; stick - a snowboard; pipe - the goalpost, and if you hit a puck "between the pipes" you score a goal; twig - a player's stick; hollow - the groove in the middle of a blade between the inside and outside edges. В сленге постоянных посетителей горных склонов (лыжников и сноубордистов) можно часто встретить отпредметный компонент “ski-“, причем большая часть данных речевых единиц обладает нейтральной эмоционально-оценочной коннотацией (ski-bus - a special free bus, which takes skiers and snowboarders from a hotel to a slope; ski-pass - a ticket for skiers and snowboarders for an access to a slope for the whole day; ski-stop - a type of boots' bindings, which stops a ski from sliding down the slope after being unfastened) или эмоциональной коннотацией с пометой «ирон.» (ski porn - pictures of expert skiing and ski equipment, because of the fact that devoted skiers tend to lust after the slopes and/or the equipment), что усиливает прагматическое содержание слова.

Важно отметить, что для данной группы сленгизмов характерным является наличие экспрессивного компонента прагматики. Е.М. Галкина-Федорук под экспрессией понимает свойство языковых средств осуществлять изобразительно-выразительную функцию при реализации денотативного значения и степень выразительности, при которых актуальный смысл слова создает эффект «новизны», неожиданности, и этим усиливается выражаемый признак, т.е. создается экспрессия [Галкина-Федорук 1958]. Экспрессивный компонент значения может быть представлен различными способами, однако в рамках нашего исследования данный компонент выражен в толкованиях значений в виде слов очень, сильно, в высшей степени, very, extreme. Более того, экспрессивный компонент значения обнаруживается в семантических оппозициях слов, в которых один из членов содержит более сильно выраженный признак, чем другой. Большое количество различных уровней подготовки, уровней сложности, уровней опытности, уровней профессионализма в сфере спорта объясняет различный уровень градации значения единиц сленга, входящих в данную тематическую группу: black diamond - a difficult level of a slope for experienced skiers and snowboarders; double black diamond - an extreme level of a slope for expert skiers and snowboarders; bunny hill - the little beginner's slope; bunny slope - a gentle slope for beginners (next stage after bunny hill). Отметим синонимичный ряд речевых единиц сленга, обозначающих понятие “fight” - «борьба на льду» во время хоккейного матча. Их количество настолько велико, что, используя данные сленгизмы, можно практически по секундам описать происходящую драку на ледовой арене, при этом единицы сленга отличаются друг от друга в исключительно мельчайших и детальных значениях, что обостряет наличие экспрессивного компонента прагматики: fisticuffs, snarl, tilly, dance, donneybrook, dropping the mitts, chippy, have a go, puttin'on foil. Представленные сленгизмы обозначают интенцию к борьбе, показателем чего являются семы “on the brink”, “before” (chippy - getting irritated with one another, usually on the brink of fighting; snarl - the step before the fighting), подготовку к борьбе, где маркерами служат “to get into”, “to get ready to” (have a go - the way of referring to getting into a fight on the ice; puttin' on the foil - a reference to getting ready to fight, originated from the times, when the Hanson Brothers were getting ready for a game in "Slap Shot," putting foil under their gloves to help them cut their opponents during fights), начало борьбы, что становится ясно из наличия такой семы, как “prepare” (dropping the mitts - in order to properly prepare for a fight, a player needs to drop the mitts), процесс борьбы, маркированный использованием семы “fight” (donnybrook - a hockey fight; fisticuffs - a strong fight on the ice; tilly - a word for an intense fight; dance - a dance on the ice is a strong fight).