Аспекты правового статуса сотрудников органов внутренних дел России в вооруженных конфликтах

Здесь приведены далеко не все условия содержания и права военнопленных, которые закрепляет Конвенция, но в целом их можно охарактеризовать как гуманные, за нарушения которых военнопленные вправе обращаться к державе-покровительнице или в Общество Красного Креста.

Таким образом, военнопленные лица, принадлежащие к вооруженным силам, а также входящие в ополчение, добровольческие отряды, участники организованного движения сопротивления, восставшее население, а также другие лица, оказавшиеся во власти противника.

Правовое положение военнопленных регулируется Положением о законах и обычаях сухопутной войны, являющимся приложением к 4-й Гаагской конвенции 1907 г., Женевской конвенцией 1949 г. и Дополнительными протоколами к ней 1977 г., другими международными соглашениями об обращении с военнопленными.

Этими документами определено, что с военнопленными надлежит обращаться гуманно, без какой-либо дискриминации по расовым, этническим, религиозным, национальным, политическим, социальным или иным признакам. Военнопленные имеют право на уважение их личности и чести, к ним нельзя применять меры насилия, запугивания или оскорбления.

Трудоспособные военнопленные могут привлекаться к работам, связанным, как правило, с управлением, оборудованием и содержанием в порядке своего лагеря. В воюющих государствах должны учреждаться специальные бюро для передачи сведений о военнопленных, направления им посылок и т. п.

В отношении лиц, нарушающих права военнопленных, предусматриваются уголовным законодательством многих государств строгие санкции.

§3. Защита гражданского населения

Выше мной упоминалось, что наиболее уязвимой категорией является гражданское население. Рассмотрим подробнее данный вопрос.

В период вооруженных конфликтов чаще всего испытывает страдания и тяжелые последствия войны ни в чем не повинное гражданское население, отдельные гражданские лица, не принимающие никакого участия в военных действиях. Именно они расплачиваются за деятельность военно-политического руководства, тех, кто так или иначе заинтересован в войне. Правовое положение гражданского населения в период вооруженных конфликтов определяется Конвенцией о законах и обычаях сухопутной войны 1907 г., Конвенцией IV, Дополнительными протоколами I и II 1977 г. к Женевским конвенциям 1949 г.

В частности, ст. 51 Дополнительного протокола I содержит норму, согласно которой "гражданское население как таковое, а также отдельные гражданские лица не должны являться объектами нападений". Эволюция этой нормы основывается на учете исторического опыта вооруженных конфликтов, свидетельствующего о росте числа жертв среди гражданского населения Котляров И.И. Международное гуманитарное право. С. 76..

«Гражданское население» означает гражданских лиц, не принадлежащих ни к одной из категорий законных участников вооруженных конфликтов и непосредственно не принимающих участие в боевых действиях. Присутствие среди гражданского населения отдельных лиц, не попадающих под определение гражданских лиц, не лишает это население его гражданского характера (ст. 50 Дополнительного протокола I).

Правовая защита гражданского населения осуществляется в вооруженных конфликтах как международного, так и немеждународного характера даже в том случае, если одна из воюющих сторон не признает состояния войны.

Современное международное право, применяемое в период вооруженных конфликтов, предусматривает предоставление гражданскому населению и отдельным гражданским лицам как общей, так и специальной защиты от последствий военных действий. Различие заключается в том, что общая защита предоставляется всему гражданскому населению и отдельным гражданским лицам независимо от пола, возраста, расовой и национальной принадлежности, политических или религиозных убеждений. Специальная защита предоставляется отдельным категориям гражданского населения и обусловлена либо их повышенной уязвимостью в условиях боевых действий (раненые, больные, женщины, дети и т. д.), либо особенностями профессиональных функций, выполняемых ими в период вооруженного конфликта (персонал медицинских формирований и организаций гражданской обороны, журналисты и т. д.).

Рассмотрим вопросы общей защиты мирного населения от опасностей, возникающих в связи с военными операциями.

К гражданскому населению не должны применяться никакие меры физического или морального воздействия в целях получения от него или от третьих лиц каких-либо сведений Там же. С. 77..

Запрещается причинять физические страдания гражданскому населению или принимать какие-либо меры, приводящие к его гибели. Это запрещение распространяется не только на убийства, пытки, телесные наказания, увечья, медицинские, научные опыты, но равным образом и на всякое другое грубое насилие со стороны гражданских или военных представителей воюющей стороны. В отношении гражданского населения запрещаются коллективные наказания, использование голода в качестве метода ведения войны, террор, грабеж, взятие заложников. Запрещается под каким бы то ни было предлогом депортация (высылка) гражданского населения с оккупированной территории на любую другую территорию (за исключением временной эвакуации либо интернирования по причинам военного характера).

Гражданское население, а также отдельные гражданские лица не должны подвергаться нападениям. Термин «нападение» означает акты насилия в отношении противника не зависимо от того, совершаются ли они в наступлении или обороне. Запреты нападений применяются к любым военным действиям на суше, в воздухе или на море, которые могут причинить ущерб гражданскому населению, отдельным гражданским лицам или гражданским объектам, находящимся на суше (ст. 49 Дополнительного протокола I).

Не допускаются акты насилия или угрозы насилием, имеющие цель терроризировать гражданское население, а также нападения неизбирательного характера. К такого рода действиям относятся: нападения, которые не направлены на конкретные военные объекты; нападение с применением методов или средств ведения военных действий, которые в каждом случае поражают военные объекты и гражданских лиц или гражданские объекты без различия; бомбардировки любыми методами или средствами, при которых в качестве единого военного объекта рассматривается ряд явно отстоящих дуг от друга и различимых военных объектов, расположенных в городе, деревне или другом районе, где сосредоточены гражданские лица или гражданские объекты; нападения, которые могут повлечь за собой потери среди гражданского населения, ранение гражданских лиц и ущерб гражданским объектам.

Кроме того, гражданское население или отдельные гражданские лица не должны использовать для прикрытия определенных пунктов, военных объектов или районов военных действий от нападения (ст. 51 Дополнительного протокола I).

Запрещается нападения на гражданское население или на отдельных гражданских лиц в порядке репрессалий.

Лица, относящиеся к гражданскому населению, не вправе отказываться (частично или полностью) от прав, которые обеспечивают им нормы международного гуманитарного права.

Специальной проблемой в международном гуманитарном праве является защита детей в период вооруженных конфликтов (как одной из наиболее уязвимых категорий гражданского населения). По некоторым подсчетам, в настоящее время в военных действиях приблизительно в пятидесяти странах мира принимает участие около 300 тыс. лиц в возрасте до 18 лет, причем некоторым из них по 7 или 8 лет. На протяжении последнего десятилетия в связи с конфликтными ситуациями погибло два миллиона детей, свыше одного миллиона детей стали сиротами, более шести миллионов получили серьезные ранения и стали инвалидами, свыше десяти миллионов детей пережили тяжелую психологическую травму Никонов Катажина. Правовые аспекты защиты детей в вооруженных конфликтах // Московский журнал международного права. 2007. № 4. С. 216..

Довольно сложно решить вопрос, до какого возраста человек остается ребенком и когда он становится взрослым (как физически, так и по умственному развитию). Конвенция о правах ребенка 1989 г. установила, что таковым «является каждое человеческое существо до достижения 18-летнего возраста, если по закону, применимому к данному ребенку, он не достигает совершеннолетия ранее». Российская Федерация является участницей Конвенции о правах ребенка с 1989 г. 25 мая 2000 г. в Нью-Йорке принят Факультативный Протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся участия детей в вооруженных конфликтах, который вступил в силу 12 февраля 2002 г.

В указанной Конвенции в полном объеме сформулированы политические, гражданские, экономические, социальные и культурные права детей; в нее инкорпорированы нормы гуманитарного права; она полностью остается в силе в ситуациях вооруженного конфликта. Конвенция обязывает государства-участники содействовать физической и психосоциологической реабилитации и социальной реинтеграции детей, являющихся жертвами вооруженных конфликтов, она обязывает государства участники принимать ее положения ко всем детям, находящимся под их юрисдикцией, без какой-либо дискриминации. Статья 38 Конвенции распространяет действие статьи 77 Дополнительного протокола I на немеждународные вооруженные конфликты. Она предписывает государствам-участникам принять все возможные меры для обеспечения того, чтобы лица, не достигшие 15-летнего возраста, не принимали прямого участия в военных действиях, а при вербовке из числа, достигших 15-летнего возраста, но которым еще не исполнилось 18 лет, стремились отдавать предпочтение лицам более старшего возраста. Таким образом, Конвенция не ввела запрещения на непосредственное или косвенное участие детей в военных действиях, которое было установлено в Дополнительном протоколе II.

25 мая 2000 г. был принят Факультативный Протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся участия детей в вооруженных конфликтах. Факультативный протокол в целом усиливает защиту детей во время вооруженных конфликтов:

– государства-участники принимают все возможные меры для обеспечения того, чтобы военнослужащие их вооруженных сил, не достигшие 18-летнего возраста, не принимали прямого участия в военных действиях (ст. 1);

– не допускается обязательный призыв в вооруженные силы лиц, не достигших 18-летнего возраста (ст. 2);

– государства-участники повышают минимальный возраст добровольного призыва лиц в их национальные вооруженные силы, устанавливая его на уровне свыше 5 лет. Данное правило не распространяется на военные учебные заведения (ст. 3);

– вооруженные группы, отличные от вооруженных сил государства, ни при каких обстоятельствах не должны вербовать (как на принудительной, так и на добровольной основе) или использовать в военных действиях лиц, не достигших 18-летнего возраста. Государствам подлежит принять законодательные меры по запрещению подобной практики и криминализовать ее (ст. 4) Аль-Аражи Мохамед Хайтейм Ахмед. Указ. соч. С. 2466..

Однако, Факультативный протокол не защищает детей он непрямого участия в военных действиях, многие формы которого являются не менее опасные, чем прямое участие. Положительным моментом в протоколе явилось повышение минимального возраста обязательного призыва, поскольку аналогичные положения Конвенции о правах ребенка и Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям говорят лишь о том, что государства-участники «стремятся отдавать предпочтение лицам более старшего возраста». Несмотря на ряд недостатков, Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка явился важным шагом на пути обеспечения защиты детей от участия в вооруженных конфликтах. Контроль за исполнением обязательств, взятых на себя государствами по данному Протоколу, осуществляет Комитет по правам ребенка, который является контрольным органом в отношении самой Конвенции о правах ребенка.

В международном праве установлено специальное ограничение - 15 -летний возраст, до которого дети не могут принимать участие в военных действиях. Международное право обеспечивает общую защиту детей как лиц, не принимающих участия в военных действиях. Им предоставляется защита от жестокого обращения со стороны участника вооруженного конфликта, в чьей власти они оказались, на основании IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны. Как гражданские лица они защищены нормами международного права, регламентирующими ведение боевых действий. Эти положения изложены в Дополнительных протоколах и предусматривают необходимость проведения различия между гражданскими лицами и комбатантами, а также запрещают нападение на гражданское население. В немеждународных вооруженных конфликтах они находятся под защитой ст. 3, общей для всех Женевских конвенций.

Дети имеют право на гуманное обращение, которое включает уважение к жизни, физическую и психическую неприкосновенность. В случае международного вооруженного конфликта дети, не принимающие непосредственного участия в военных действиях, находятся под покровительством Женевской конвенции IV о защите гражданских лиц и Дополнительного протокола I. На них распространяются основные гарантии, предоставляемые этими договорами, в том числе право на жизнь, запрещение принуждения, телесных наказаний, пыток, коллективных наказаний и репрессалий (Женевская конвенция IV, ст. 27-34; Дополнительны протокол I, ст. 75). А также нормы Дополнительного протокола I, касающиеся ведения военных действий, в том числе принцип проведения различия между гражданскими лицами и комбатантами и запрещение превращать гражданских лиц в объект нападения (ст. 48 и 51).

Нормами международного права, касающимися защиты детей, предусмотрены:

– защита от последствий военных действий (допуск в санитарные зоны и зоны безопасности, эвакуация из осажденных или окруженных зон);

– право на заботу и получение помощи (например, получение посылок с медицинскими и санитарными материалами, продуктами питания и носильными вещами);

– сохранение культурных традиций, системы воспитания детей, сохранение семей;

– содержание детей в помещениях, отделенных от помещений для взрослых, в случае ареста, задержания или интернирования;

– не исполняется смертный приговор в отношении лиц, не достигших 18-летнего возраста на момент совершения правонарушения, поскольку такое лицо не способно полностью принять правильное решение, не всегда понимает значение своих поступков и часто действует под влиянием (если не по принуждению) других;

– освобождение, репатриация и возвращение в места постоянного проживания или размещение в нейтральной стране детей и матерей с малолетними детьми Там же. С. 2467..

Если дети, не достигшие 15-летнего возраста, принимают непосредственное участие в военных действиях и попадают в плен, они продолжают пользоваться особой защитой, предоставляемой международным правом. Запрещена вербовка в армию лиц моложе 15 лет, а при вербовке лиц в возрасте от 15 до 18 лет предпочтение должно отдаваться лицам более старшего возраста. В немеждународных вооруженных конфликтах дети, задержанные за участие в них с оружием в руках (независимо от того, включены ли они в состав вооруженных сил), могут быть привлечены к ответственности в соответствии с нормами внутригосударственного законодательства Батырь В.А. Международное гуманитарное право. С. 43-44..

Более 25 статей Женевских конвенций и их Дополнительных протоколов регламентируют порядок защиты детей. К ним относятся правила о запрете смертной казни, обеспечении доступа к продовольствию, медицинской помощи и образованию в зонах конфликта, содержанию под стражей, разлуке с родными и участию детей в военных действиях. Права, гарантированные детям Конвенцией о правах ребенка, которую ратифицировали почти все страны мира, действуют также во время вооруженного конфликта.

Таким образом, нормы международного гуманитарного права обеспечивают защиту гражданского населения, отдельных гражданских лиц в процессе международных вооруженных конфликтов. Причем, за последние сто лет произошел огромный скачок в расширении объема и содержания защиты гражданского населения, вызванный прежде всего грубейшими нарушениями норм международного гуманитарного права в период Второй мировой войны, последовавших войн, в региональных конфликтах, что вызвало необходимость разработки новых норм, нашедших отражение в названных международно-правовых актах.

Глава 2. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРАВ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИИ, УЧАСТВУЮЩИХ В ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТАХ

§1. Правовой статус комбатантов в деятельности органов внутренних дел в вооруженных конфликтах

С формально-правовой точки зрения договоры по международному гуманитарному праву, участником которых является Россия, адресованы Вооруженным Силам государства, которые составляют основу обороны Российской Федерации. Именно вооруженные Силы Российской Федерации предназначены для отражения агрессии, вооруженной защиты целостности и неприкосновенности территории Российской Федерации, а также для выполнения задач в соответствии с федеральными конституционными законами, федеральными законами и международными договорами Российской Федерации (ст. 10 Федерального закона «Об обороне» РФ).

В тоже время к обороне государства в соответствии со ст. 1 п. 5 этого закона привлекаются внутренние войска Министерства внутренних дел Российской Федерации, именуемые в законе как «другие войска» (относятся также войска гражданской обороны), а для выполнения отдельных задач в области обороны - воинские формирования (инженерно-технические и дорожно-строительные воинские формирования при федеральных органах исполнительной власти) и органы (Служба внешней разведки Российской Федерации, органы федеральной службы безопасности, федеральный орган специальной связи и информации, федеральные органы государственной охраны, федеральный орган обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации), а также создаваемые на военное время специальные формирования.

Вооруженные Силы Российской Федерации, другие войска, воинские формирования и органы выполняют задачи в области обороны в соответствии с Планом применения Вооруженных Сил РФ (ст. 1 п. 7 Федерального закона «Об обороне»). Из этого факта вытекает, что в случае возникновения международного вооруженного конфликта с участием России на внутренние войска МВД России как законных участников боевых действий (комбатантов, некомбатантов) будут в полном объеме распространяться принципы и нормы международного гуманитарного права.

В недалеком прошлом военнослужащие внутренних войск НКВД СССР и сотрудники органов внутренних дел принимали активное участие в боевых действиях против фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны, на начало которой Советский Союз был участником практически всех действующих на тот время международно-правовых документов, относящихся к международному гуманитарному праву, за исключением Конвенций о военнопленных 1929 г. Поэтому с юридической точки зрения на личный состав внутренних войск, структурно входивших в Красную Армию с 1939 г., а также сотрудников внутренних дел, участвующих в боевых действиях против вражеских войск в составе истребительских батальонов (полков), партизанских отрядов или в рядах Красной Армии, распространялся правовой статус комбатантов (ст. I, III Положения о законах и обычаях сухопутной войны).

Великая Отечественная война внесла существенные изменения в несение службы внутренними войсками. Главным видом их деятельности по-прежнему являлось выполнение специальных задач. Вместе с тем, как и в годы Гражданской войны, многие соединения, части, подразделения и военнослужащие войск, особенно в трудные для страны 1941-1942 гг., принимали участие в боевых действиях. Активно сражались против фашистов и сотрудники органов внутренних дел Казаков В.Г. История органов внутренних дел России: Курс лекций. М., 2001. С. 153..

Внутренние войска МВД СССР и органы внутренних дел в 80-х гг. ХХ в. принимали активное участие в вооруженных конфликтах за пределами территории своего государства, на боевые действия которых также распространялись нормы международного гуманитарного права. Речь идет об Афганистане, куда в 1979 г. по просьбе правительства этого государства был введен Ограниченный контингент советских войск и направлена группа советников по военным и другим вопросам Борщев А.Д. Опыт локальных воин (вооруженных конфликтов) второй половины ХХ века и его влияние на строительство Вооруженных Сил и развитие военного искусства. М., 2002. С. 57.. Участие в афганской войне по оказанию помощи противоборствующим сторонам таких великих держав, как СССР и США, фактически превратило ее в международный вооруженный конфликт.

С января 1981 г. в стране, уже охваченной огнем гражданской войны, вместо небольшой группы советников начали функционировать Представительство МВД СССР и оперативно-разведывательный отряд «Кольбат», подразделения которого формировались из числа высококлассных специалистов уголовного розыска и других служб органов внутренних дел Союза ССР. Перед правительством была поставлена задача оказать практическую помощь МВД ДРА не сколько в решении традиционных правоохранительных задач, сколько в ускоренном создании, оснащении и обучении оперативных частей царандоя (своего рода внутренних войск) для усиления защиты народной сласти. В работе по созданию и боевой выучке оперативных частей царандоя принимали непосредственное участие советники МВД СССР, которые, как правило, участвовали в планировавшихся боевых действиях вместе с афганскими командирами, а поэтому на них как на законных участников международного вооруженного конфликта распространялся правовой статус комбатантов.

Как отмечал профессор И.П. Блищенко, вооруженный конфликт в Афганистане своеобразен прежде всего тем, что с самого начала от приобрел характер международного, когда во внутренние дела независимой и суверенной страны вмешались иностранные государства. Пакистан предоставил афганским мятежникам свою территорию и в ряде случаев оказывал им вооруженную помощь; США и ряд других государств активно снабжали их оружием и иным военным снаряжением. Возникла реальная угроза независимости Афганистана. Вооруженный конфликт в Афганистане поставил вопрос о применении Женевских конвенций о защите жертв войны 1949 г., участниками которых являлись Афганистан, Пакистан, СССР и США. Очевидно, что в данном конфликте были воюющие стороны, независимо от объявления войны друг другу. Тот факт, что против законной власти Афганистана сражается вооруженная оппозиция, поддерживаемая Пакистаном и США, не означал, что в отношении оппозиции и вооруженных сил законного правительства, а также СССР нельзя применять положения Женевских конвенций 1949 г. Наоборот, неукоснительное их соблюдение с самого начала ослабило бы жестокость конфликта и создало более благоприятные условия для разрешения возникших проблем. Одна из них - проблема военнопленных советских граждан, оказавшихся в руках оппозиции как в самом Афганистане, так и на территории Пакистана Блищенко И.П. Афганистан: проблема освобождения советских военнопленных и международное право // Советское государство и право. 1983. № 1. С.105-106..

Как выше уже было отмечено, Российская Федерация является участницей международно-правовых актов, применяемых в период внутренних вооруженных конфликтов, к которым относятся: ст. 3 общая для четырех Женевских конвенций 1949 г., ст. 19 Гаагской конвенции о защите культурных ценностей 1954 г. и Второй протокол к ней 1999 г., Дополнительный протокол II 1977 г., Протокол II с поправками 1996 г., Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерное повреждения и имеющими неизбирательное действие, 1980 г., а также Римский статус Международного уголовного суда 1998 г. (Россией подписан, но пока не ратифицирован) Ковалев А.А., Черниченко С.В. Международное право. М., 2006. С. 256..

Знание правил ведения боевых действий военнослужащими внутренних войск МВД России было востребовано в конце 80-х начале 90-х гг. прошлого века в связи с участием в разрешении многочисленных вооруженных конфликтов в Средней Азии, Молдавии, на Кавказе и других «горячих точках».

В различные периоды чеченского конфликта группировка внутренних войск и органов внутренних дел включала до 25 тыс. человек, состояла из тактических групп и выполняла следующие задачи: участие в полномасштабных боевых действиях с разделение зон ответственности с группировкой Вооруженных Сил Российской Федерации, в последующем - проведение специальных операций по изъятию оружия у населения, охрана коммуникаций, сопровождение колон и грузов, охрана правительственных зданий и жизнеобеспечивающих учреждений.

Боевые действия Объединенной федеральной группировки войск РФ по ликвидации бандформирований в Чечне, даже когда речь идет о первой чеченкой кампании, не получили официальной политической оценки, хотя по формальным признакам, содержащимся Дополнительном протоколе II (вооруженные столкновения федеральных войск происходили с антиправительственными организованными незаконными вооруженными формированиями; последние находились в разное время под ответственным командованием президента Республики Ичкерия и полевых командиров; бандформирования в определенные периоды времени осуществляли контроль над частью территории Чеченской Республики), представляли собой внутренний вооруженный конфликт. Конституционный суд РФ высказался за применимость в Чечне воюющими сторонами Дополнительного протокола II, применяемого в период вооруженных конфликтов немеждународного характера Рос. газ. 1995. 11 авг..

Профессор А.В. Наумов отмечает, что всплеск терроризма в России совпал с распадом Советского Союза, с ослаблением государственности, последствиями проводившихся политических и экономических реформ начала 90-х гг. Х века и в особенности с чеченской войной (официально именуемой контртеррористической операцией) Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. Особенная часть. Т. 2. М., 2004. С. 372..

Лабунец Б.Г. считает, что территорию Чечни нужно рассматривать не только как зону чрезвычайного положения и проведения контртеррористических операций, но и как часть территории государства, на которую должен быть распространен режим немеждународных вооруженных конфликтов в соответствии с нормами Дополнительного протокола II 1977 г Лабунец Б.Г. Деятельность органов внутренних дел по пресечению терроризма в условиях немеждународных вооруженных конфликтов. СПб., 2003. С. 314.. Такая квалификация по международному гуманитарному праву позволила бы урегулировать положение местного гражданского населения республики, закрепила правовое положение военнослужащих внутренних войск как законных участников вооруженных конфликтов и позволила привлекать к ответственности сепаратистов-преступников не только по национальному законодательству, но и в соответствии с международными нормами.

В то же время, судя по содержанию публиковавшихся нормативных актов федеральных органов власти, в середине 90-х - начале 2000-х гг. Ни у кого не вызвало сомнения, что в Чеченской Республике имеет место вооруженный конфликт. Так, в Федеральном законе РФ от 16 мая 1995 г. № 75-ФЗ предписывалось: «Правительству Российской Федерации определить зону вооруженного конфликта в Чеченской Республике, время выполнения военнослужащими, а также лицами рядового и начальствующего состава, курсантами и слушателями учебных заведений Министерства внутренних дел Российской Федерации задач в этой зоне и порядок предоставления им дополнительных гарантий и компенсаций» (ст. 2) О распространении действия Закона Российской Федерации «О дополнительных гарантиях и компенсациях военнослужащим, проходящим военную службу на территориях государств Закавказья, Прибалтики и Республики Таджикистан, а также выполняющим задачи в условиях чрезвычайного положения и при вооруженных конфликтах» на военнослужащих, а также на лиц рядового и начальствующего состава, курсантов и слушателей учебных заведений Министерства внутренних дел Российской Федерации, выполняющих и выполнявших задачи в условиях вооруженного конфликта в Чеченской республике: фед. закон Рос. Федерации от 16 мая 1995 г. № 75-ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 12 апр. 1995 г. // Рос. газ. 1995. 20 июня..

Более того, как правильно заметил профессор Б.Р. Турмухамедов, различные федеральные органы государственной власти в принимаемых ими правовых документах по-разному подходят к определению временных рамок, в пределах которых к ситуации в Чеченской Республике было бы применимо понятие «вооруженный конфликт». Так Правительство РФ в Постановлении от 9 февраля 2001 г. № 96 определяет их 1994-1995 гг., в Постановлении от 11 октября 2001 г. № 712 - как 1994-2001 гг. При ознакомлении с Распоряжением Правительства от 5 июля 2001 г. № 887-р вообще может сложиться впечатление, что правительство признает существование вооруженного конфликта в Чечне с 1994 по 2000 г. В Послании Президента РФ к Федеральному собранию от 18 апреля 2002 г. применительно к ситуации в Чечне было заявлено «Военную стадию конфликта можно считать завершенной». Поскольку с момента предыдущего послания прошел год и две недели, можно, по мнению Б.Р. Тузмухамедова, предположить, что условия, позволившие главе государства сделать такой вывод, сформировались именно в этот период Тузмухамедов Б.Р. Хронологические пределы состояния «вооруженного конфликта» на Северном Кавказе. СПб., 2006. С. 122..

И, тем не менее, чеченский кризис не был признан официальными властями России внутренним вооруженным конфликтом, хотя Дополнительный протокол II, применяемый в таких ситуациях, подчеркивает, что ничто «не должно истолковываться как затрагивающее суверенитет государства или обязанность правительства всеми законными средствами поддержать или восстанавливать правопорядок в государстве или защищать национальное единство и территориальную целостность государства» (ст. 3).

В начале августа 1999 г. чеченские незаконные вооруженные формирования численностью до 3 тыс. боевиков вторглись на территорию Республики Дагестан и провозгласили Цумадинский и Ботлихский районы территорией, независимой от Дагестана и России. Боевые действия против незаконных вооруженных формирований на Северном Кавказе официальными властями были названы контртеррористическими операциями, для проведения которой была создана Объединенная группировка федеральных сил. Для формально-правового обоснования осуществления контртеррористичской операции в таком случае был использован Федеральный закон «О противодействии терроризму» 2006 г.

Указанные в законе правовые основы борьбы с терроризмом обязывают соблюдать также общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона «О противодействии терроризму») О противодействии терроризму: федер. закон Рос. Федерации от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 26 февр. 2006 г.: одобр. Советом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 1 июня 2006 г.(с изм. и доп. от 1 янв. 2010 г.) // Рос. Газ. 2006. 10 марта..

С учетом масштабности контртеррористической операции, а также того, что в ней принимали участие с обеих сторон десятки тысяч вооруженных людей с использованием танков, ракетных установок, артиллерийских систем и боевой авиации, очевидно, что боевые действия и в процессе второй чеченской войны фактически переросли в вооруженный конфликт и его стороны обязаны были руководствоваться действующими международными договорами РФ, например об ограничении воюющих в выборе методов и средств ведения войны, относящиеся к международному гуманитарному праву Тарасенко В.В. Юридический справочник военнослужащих - участников вооруженного конфликта и контртеррористических операций на территории Чеченской республики. М., 2003. С. 57..

Комментируя ст. 1 Федерального закона «О противодействии терроризму», вменяющую в обязанность правоприменителям руководствоваться «общепризнанными нормами и принципами международного права, международными договорами Российской Федерации», Б. Тузмухамедов верно отмечает, что «столь открытая формулировка позволяет без особой натяжки толковать ее как обязательство субъектов, осуществляющих борьбу с терроризмом, руководствоваться также и нормами международного гуманитарного права» Тузмухамедов Б.Р. Контртеррористическая операция на Северном Кавказе и международное гуманитарное право: подходы к проблеме. СПб., 2000. С. 70-71..

В современных условиях в связи с существованием значительных угроз безопасности и внутренней стабильности России боевой потенциал сотрудников органов внутренних дел (далее - ОВД) также может быть востребован.

В целях обеспечения национальной безопасности и территориальной целостности России в случае возникновения международного вооруженного конфликта подразделения ОВД могут быть включены в соответствии с международно-правовыми актами в состав Вооруженных Сил России, и на их сотрудников как комбатантов будут распространяться принципы и нормы международного гуманитарного права.

Правильность такой аргументации подтверждается мировой практикой ведения международных вооруженных конфликтов, когда в состав национальных войск государства включают иные вооруженные формирования, например милицию в период Великой Отечественной войны. Эта практика нашла в последующем отражение в международном гуманитарном праве, в частности, согласно Дополнительному протоколу I «всякий раз, когда сторона, находящаяся в конфликте, включает в свои вооруженные силы полувоенную организацию или вооруженную организацию, обеспечивающую охрану порядка, она уведомляет об этом другие стороны, находящиеся в конфликте» (ст. 43).

Профессор Э. Давид, ссылаясь на эту же статью, отмечает, что полицейские силы и другие военизированные организации могут, однако, быть приравнены к вооруженным силам, если только, сторона, включившая их в состав вооруженных сил, объявит об этом всем другим сторонам в конфликте. При невыполнении данного условия члены личного состава этих сил будут рассматриваться как гражданские лица Давид Э. Принципы права вооруженных конфликтов. М., 2000. С. 320.. Аналогичной точки зрения придерживается К. Де Ровер, бывший заместитель директора Института общественного порядка и безопасности полиции Нидерландов, указывая, что после включения в состав вооруженных сил сотрудников правоохранительных органов приобретают статус комбатантов и, соответственно, попадают под действие всех установленных для комбатантов норм.

Следует отметить, что еще в Проекте международной конвенции о законах и обычаях войны, внесенным Россией на Брюссельской конференции (1874 г.), к комбатантам были отнесены не только войска, но, наряду с другими категориями воюющих, и милиция Ровер К. де. Служить и защищать. Права человека и гуманитарное право для сил безопасности правопорядка. М., 2006. С. 245-246..

Изначально международным гуманитарным правом предусматривается гражданский статус правоохранительных органов, включая ОВД. Поэтому те сотрудники милиции, которые в период вооруженных конфликтов непосредственно не принимают участия в боевых действиях, выполняют свои задачи в соответствии с законодательством РФ, включая закон «О милиции», а также международными договорами Российской Федерации (ст. 4) О милиции: закон Рос. Федерации от 18 апреля 1991 г. № 1026. (ред. от 29 дек. 2009 г. с изм. от 8 мая 2010 г.) // Газ. Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. 18. апр.. В данном случае речь идет о Женевской конвенции о защите гражданского населения, в которой закреплено, что «... полицейские и другие власти, которые во время войны несут ответственность за покровительствуемые лица, должны иметь текст конвенции и быть специально ознакомлены с ее положениями» (ст. 144 п. 2). Известно, что война существенно затрудняет деятельность правоохранительных органов, так как вносит дезорганизацию и хаос в жизни мирного населения, существенно усложняется их деятельность по обеспечению безопасности граждан и поддержанию установленного правопорядка.

В период вооруженных конфликтов правоохранительные органы, отмечает К. Де Ровер, должны функционировать как можно дольше. В этот период важно бороться не только с различными преступлениями, связанными с военными действиями, но и поддерживать общественный порядок. Для выполнения этих двух задач вооруженные силы не имеют не соответствующей подготовки, ни технических средств. Должно быть совершенно ясно, что когда такие обязанности возлагаются на вооруженные силы, страдает качество борьбы с преступностью и мероприятий по поддержанию правопорядка Ровер К. де. Служить и защищать. Права человека и гуманитарное право для сил безопасности правопорядка. С. 246..

В военное время огромные массы людей стремятся покинуть свое постоянное место проживания и искать убежища в других более безопасных регионах страны или за ее пределами. С учетом того, что современные вооруженные конфликты порождают миллионы вынужденных переселенцев и беженцев, перед правоохранительными органами встает задача обеспечения их прав и законных интересов.

В частности, в период международных вооруженных конфликтов беженцы и апатриды находятся под защитой Женевской конвенции IV (части I и III), Дополнительного протокола I (ст. 73) при всех обстоятельствах и без какого-либо неблагоприятного различия. Женевские конвенции 1949 г. требуют от воюющих сторон в случае вооруженных конфликтов немеждународного характера относится ко всем лицам, не принимающих непосредственного участия в военных действиях, гуманно, без всякой дискриминации (ст. 3, общая для всех Женевских конвенций I- IV). Дополнительный протокол II также содержит ряд положений о защите гражданского населения (ст. 13).

На власти воюющих сторон, включая правоохранительные органы, распространяются нормы международного гуманитарного права, касающиеся оказания помощи в розыске, производящимся членами разрозненных войной семей с целью установления связи друг с другом и, при возможности, принятия мер для их соединения (ст. 26 Женевской конвенции IV, ст. 74 Дополнительного протокола I), а также как только позволят обстоятельства - осуществления розыска лиц, о которых противная сторона сообщает как о пропавших без вести (ст. 33 Дополнительного протокола I).

Женевские конвенции 1949 г. также обязывают воюющие стороны разыскивать лиц, обвиняемых в том, что они совершили или приказали совершить серьезные нарушения, предусмотренные конвенциями, и каково бы ни было их гражданство, предавать их своему суду (ст. 49, 50, 129 и 146 п. 2 соответственно Женевских конвенций I, II, III, IV).

Как показывает опыт Второй мировой войны, на органы НКВД (МВД) СССР возлагались задачи, связанные с соблюдением договоров, относящихся к международному гуманитарному праву (в данном случае имеется в виду Положение о законах и обычаях сухопутной войны, глава II которого содержит нормы о военнопленных). Речь идет о создании в сентябре 1939 г. Управления по делам о военнопленных и интернированных (УПВИ) - структурного подразделения НКВД-МВД СССР, к основным функциям которого были отнесены: разработка мобилизационных планов по подготовке сети приемных пунктов и лагерей для военнопленных и интернированных; их создание и руководство деятельностью; распределение по лагерям и учет военнопленных и интернированных; составление и издание инструкций и правил, касающихся содержания и трудового использования военнопленных и интернированных; руководство политработой; организация снабжения, медицинского и бытового обслуживания лагерного контингента; подготовка к осуществлению обмена военнопленными.

В послевоенный период широко стали применяться операции по поддержанию мира, проводимые под эгидой Совета Безопасности ООН. Наряду с военнослужащими в них участвуют гражданские лица - полицейские, наблюдатели за соблюдением прав человека и проведением выборов, специалисты по оказанию гуманитарной помощи, разминированию и т. п. Особенности современных операций по поддержанию мира стало то, что они учреждаются для содействия урегулированию не только межгосударственных, но и, причем все чаще, внутренних конфликтов Кузнецов В.И., Тузмахамедов Б.Р. Международное право. М., 2007. С. 456..

Опыт участия сотрудников ОВД России в операциях такого рода свидетельствует о том, что они должны владеть знаниями международного гуманитарного права и навыками их применения. Так, в течение 1992-2003 гг. численность российских полицейских, а точнее, милицейских наблюдателей, принимавших участие в миротворческих операциях, возросла более чем в 10 раз. Только в 2004 г. более 100 сотрудников ОВД принимали участие в качестве наблюдателей в различных миссиях ООН. Всего же за последнее десятилетие опыт миротворчества приобрели более 500 сотрудников ОВД, и их число с учетом расширения масштабов и географии миротворческой деятельности ООН будет расти Дмитриев Ю.А. Правоохранительные органы Российской Федерации. М., 2009. С. 205..

Деятельность такого рода полицейских миссий нередкое явление в рамках ООН, а также Европейского союза. Так, например, 22 февраля 2007 г. Совет Безопасности ООН продлил мандат интегрированной миссии ООН в Тимор-Лешти (восточный Тимор) на 12 месяцев и дал согласие на развертывание в стране дополнительного полицейского контингента. Миссия ООН по поддержанию правопорядка в Восточном Тиморе была впервые развернута в 1999 г., когда страна была взята под управление ООН, и свернута в мае 2005 г. Однако, спустя год в столице страны Дили вспыхнули беспорядки, инициированные уволенными из армии военнослужащими, которые переросли в волну насилия по всей стране. В ответ на обращение правительства молодого государства в августе 2006 г. Совет Безопасности принял решение учредить в Тимор-Лешти Интегрированную миссию ООН с сильными полицейскими подразделениями.

Отдельным направлением деятельности внутренних дел войск МВД России и органов внутренних дел с участием других силовых структур является пресечение преступлений терроризма и международного терроризма в период вооруженных конфликтов Гайдов В.Б. Органы внутренних дел в вопросах и ответах. М., 2009. С. 53..

Как известно, 1 июля 2002 г. вступил в силу Римский статус Международного уголовного суда 1998 г., содержащее положение об индивидуальной уголовной ответственности за более чем 50 международных преступлений. Давно уже назрел вопрос о ратификации Россией этого документа и имплементации его норм в национальное законодательство, что имеет непосредственное отношение к правоприменительной деятельности органов внутренних дел. Дело в том, что приведение национального законодательства в соответствие нормами международного права, это способствует решению не только внешнеполитических, но и внутриполитических, правовых проблем, основными из которых являются следующие:

– укрепление законности и правопорядка в стране, обеспечение профилактики правонарушений в мирное время и в период вооруженных конфликтов;

– повышение эффективности деятельности органов исполнительной власти, судов, прокуратуры и ОВД;

– высококвалифицированная подготовка специалистов с высшим юридическим образованием с учетом происходящих изменений в уголовном законодательстве Котляров И.И. Ходжабегова К.Л. Деятельность внутренних войск МВД, органов внутренних дел России и международное гуманитарное право // Московский журнал международного права. 2008. № 3. С. 57..

Таким образом, можно сделать вывод, что принципами и нормами международного гуманитарного права должны руководствоваться:

– внутренние войска МВД России как законные участники международных вооруженных конфликтов, в тех случаях, когда они привлекаются к обороне страны и выполняют задачи в соответствии с Планом применения Вооруженных сил Российской Федерации;

– внутренние войска МВД России и органы внутренних дел, выполняющие задачи в условиях вооруженных конфликтов немеждународного характера;

– подразделения органов внутренних дел в случае включения их в состав Вооруженных сил Российской Федерации в период международных вооруженных конфликтов или участия в боевых действиях в составе партизанских и добровольческих отрядов, организованных движениями сопротивления, не входящих в состав Вооруженных сил;

– сотрудники органов внутренних дел, участвующих в проведении миротворческих операций ООН по поддержанию мира;

– сотрудники органов внутренних дел, обеспечивающие законные права и интересы гражданского населения в период вооруженных конфликтов, включая беженцов и апатридов, оказывающие помощь в розыске, производящимся членами разрозненных войной семей с целью их воссоединения, а также в розыске лиц, совершивших серьезные нарушения норм международного гуманитарного права.

С принятием Дополнительного протокола I внесена ясность в деле различия личного состава вооруженных сил на две категории:

– те лица из состава вооруженных сил государства, кто имеет право воевать, являются комбатантами.

– те категории законных участников вооруженных конфликтов, которые такого права не имеют, относятся к некомбатантам.

§2. Обеспечение деятельности сотрудников органов внутренних дел в «горячих точках» России

В последние годы оперативная обстановка на объектах транспорта в Северо-кавказском регионе остается весьма напряженной. Чеченская Республика по прежнему является наиболее криминогенным регионом России. Несмотря на достижение определенных положительных результатов по восстановлению конституционного порядка, к сожалению, здесь все еще совершаются вооруженные нападения на представителей органов законной власти республики, сохраняется угроза совершения террористических актов.

Определенную сложность для работы правоохранительных органов представляет также то, что в последнее время изменилась форма и тактика противостояния «чеченских» экстремистов законной власти. Остатки бандформирований, трансформированные в мирное гражданское население, держат в постоянном напряжении силовые структуры республики, что, естественно, отнимает немалые по численности людские резервы для борьбы с правонарушениями и выявления оперативным путем «затаившихся» боевиков.

Основное место концентрации «непримиримых» переместилась из центра республики в пограничные с Грузией районы. Часть бандформирований, используют «прозрачность» российско-грузинской границы и лояльность грузинских властей к ним, скрываются в горных ущельях на территории грузинской автономии. Длительное непризнание этого факта грузинской стороной, по сути, покровительствовало международному терроризму и осложнило и без того напряженные российско-грузинские отношения, а соответственно, и оперативную обстановку в приграничных районах Жуков А.И. «Горячая точка» России // Закон и право. 2003. №7. С.56..

Непростая обстановка сложилась на транспортных объектах в соседних с Чечней республиках. Так в Ингушении усилиями территориальных сотрудников внутренних дел был предотвращен очередной акт. Под видом вынужденных переселенцев в республику с территории Грузия на станицу Галашки было совершено вооруженное нападение отряда из бандформирования Гелаева.

С учетом сложившейся оперативной обстановки подразделения Северо-Кавказского УВД на транспорте вынуждены предпринимать адекватные меры. За последние годы более 120 раз вводился в действие оперативный план «Ураган», предусматривающий комплекс первоочередных мер по противодействию терроризму на объектах железнодорожного транспорта и других объектах зоны оперативного обслуживания.

На территории Северного Кавказа действует информационная сеть, которая обеспечивает проверку через системы АИС «Розыск» и ПТК «Розыск-Магистраль» не только определенное число передвигающихся по ветвям Северо-Кавказской железной дороги пассажиров, но и лиц так или иначе пользующихся различными услугами транспортных перевозок. Вся система постоянно осуществляет сбор, обработку и анализ поступающей оперативной информации, полученные как в процессе оперативно-розыскных мероприятий, так и при взаимообмене с иными правоохранительными органами. В результате этой планомерной и кропотливой работы было предотвращено и раскрыто более 12 терактов. Проверено около 13 млн. человек. Задержано более тысячи граждан, находившихся в розыске Добромысова О., Рощупкин В. Спецоперации без секретов // Юридический мир. 2003. № 7. С. 24..

Случай, произошедший с 31 декабря на 1 января 2003 г. наглядно показывает, сто транспортная милиция Северного Кавказа всегда стоит на защите безопасности и законности прав пассажиров и работников транспорта. Так в новогоднюю ночь на железнодорожном перегоне «Куруш-Сулак» при прохождении грузового состава произошел подрыв мощного взрывного устройства. К счастью, никто из железнодорожников и милиционеров, сопровождающих состав, не пострадал, лишь техника получила значительные механические повреждения. Более трех недель работали оперативники Северо-Кавказского УВДТ, в результате была задержана группа преступников из шести человек - исполнителей теракта. Все задержанные - члены так называемого «гудермесского джамаата» - одного из бандформирований, действовавший на территории Чечни Газ. Коммерсант. 2003. 15. янв..

Не мало проблем у транспортной милиции и помимо Чечни. Не секрет, что через этот регион в глубь страны преступные формирования и отдельные граждане пытаются тайно провозить оружие, боеприпасы, наркотики, спиртосодержащую продукцию и другие предметы, запрещенные к перевозке. Полумерами тут не обойдешься, нужна систематическая, целенаправленная работа по борьбе с преступностью. Мастерства тут мало, необходим полный объем информации, в частности, о первопричинах происходящего, о мотивах действий и сферах влияния преступных сообществ.

Вот уже несколько лет весьма серьезные усилия предпринимались подразделениями Северо-Кавказского УВД по борьбе с незаконным ввозом на территорию России фальсифицированной алкогольной продукции. В целях организации тесного взаимодействия по предотвращению незаконных перевозок спирта и алкогольной продукции между Северо-Кавказским УВД на транспорте и МВД Республики Северная Осетия - Алания разработан и успешно действует план совместных мероприятий. В соответствии с ним функционирует совместная рабочая группа, координирующая действия заинтересованных служб, получающая и отслеживающая необходимую информацию о движении незаконных потоков алкогольной продукции. По мере надобности силами милиции общественной безопасности и ОМОНа производится обработка пассажирских поездов в парках отстоя вагонов станции Владикавказа, а также проверка всего автотранспорта на подъездных к этому транспортному узлу автомагистралях и дорогах.

Специальные мероприятия, позволяющие быстро и оперативно реагировать на продвижение так называемых поездов - «спиртовозов», проводятся и по линии служб и подразделений криминальной милиции.