Аспекты правового статуса сотрудников органов внутренних дел России в вооруженных конфликтах

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. В настоящее время в мире происходят постоянные изменения стратегий и методов, и проблематика данного исследования по-прежнему несет актуальный характер.

Представляется, что анализ тематики обеспечение прав комбатантов в деятельности органов внутренних дел достаточно актуален и представляет научный и практический интерес.

Характеризуя степень научной разработанности указанной проблематики, следует учесть, что данная тема уже анализировалась у различных авторов в различных изданиях: учебниках, монографиях и в периодических изданиях. Тем не менее, при изучении литературы и источников отмечается недостаточное количество полных и явных исследований тематики обеспечение прав комбатантов в деятельности органов внутренних дел.

Научная значимость данной работы состоит в оптимизации и упорядочивании существующей научно-методологической базы по исследуемой проблематике.

Методологическую основу исследования составили следующие методы: системный, формально-юридический и историко-юридический.

Объектом исследования работы является правовой статус сотрудников органов внутренних дел России, участвующих в вооруженных конфликтах.

Предмет исследования - общественные отношения, возникающие в сфере защиты прав комбатантов в деятельности органов внутренних дел России.

Целью данной дипломной работы является изучение некоторых аспектов правового статуса сотрудников органов внутренних дел России в вооруженных конфликтах.

Исходя из поставленной цели, в работе определены следующие задачи:

- определение понятий «комбатант» и «некомбатант»;

- раскрытие вопроса относительно категорий жертв войны, статуса военнопленных;

- рассмотрение вопроса защиты гражданского населения;

- определение роли сотрудников органов внутренних дел России в вооруженных конфликтах.

Структура работы соответствует целям и задачам исследования и состоит из введения, двух глав, содержащих пять параграфов, заключения и списка использованных источников.

Глава 1. МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ УЧАСТНИКОВ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ

§1. Комбатанты и некомбатанты

В вооруженном конфликте международного характера противоборствующие государства представлены, как правило, военным организмом, основу которого составляют вооруженные силы. И именно на них распространяется большенство предписаний правил ведения войны. Состав и структура вооруженных сил государств определяется национальным законодательством.

Согласно Федеральному закону «Об обороне» 1996 г Об обороне: федер. закон Рос. Федерации от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 24 апр. 1996 г.: одобр. Советом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 15 мая 1996 г. (ред. от 5 мая 2010 г. с изм. от 8 мая.2010 г.) // Рос. газ. 1996. 6 июня.. Вооруженные Силы России составляют основу обороны РФ и состоят из центральных органов военного управления, объединений, соединений, воинских частей и организаций, которые входят в виды и рода войск Вооруженных Сил РФ, в Тыл Вооруженных Сил РФ, а также войска, не входящие в них. К обеспечению обороны Российской Федерации привлекаются также внутренние войска МВД России, войска гражданской обороны (другие войска).

В случаях участия Вооруженных Сил РФ, других войск, воинских формирований и органов в международных вооруженных конфликтах или вооруженных конфликтах немеждународного характера они должны применять нормы международного гуманитарного права в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации. Если воюющее государство включает в свои вооруженные силы полувоенную или иную вооруженную структуру (полицию, милицию), обеспечивающую охрану правопорядка, то она сообщает об этом другие стороны, находящиеся в конфликте (п. 3 ст. 43 Дополнительного протокола I). Находясь в составе вооруженных сил, сотрудники милиции (полиции) в период вооруженного конфликта руководствуются нормами международного гуманитарного права.

Вооруженные силы государств, будучи основным участником вооруженной борьбы, являются объектом защиты международного гуманитарного права, против которого неприятельские войска обязаны применять законные методы и средства ведения военных действий. Как справедливо отмечает А. Фердросс: «... действия должны быть направлены только против определенных групп. Таких субъектов и объектов вооруженных действий объединяют под общим наименованием воюющих, или законных комбатантов...» Фердросс А. Международное право. М., 1959. С. 433-434..

Поскольку факт принадлежности к вооруженным силам связан с рядом важных правовых последствий, международное гуманитарное право придает большое значение правильному определению этой категории участников вооруженного конфликта. В доктрине международного права использовалась различная терминология для обозначения лиц, принадлежащих к вооруженным силам. Так, например, юрист Бакстер, говорит о привилегированных и непривилегированных участниках войны, ученый Мак Дугал о дозволенных и недозволенных комбатантах, исследователь Шваценберг о регулярных и нерегулярных силах, А. Фердросс о комбатантах как субъектах и объектах военных действий. Российские ученые, в частности, А.И. Полторак, Л.И. Савинский, В.В. Пустоганов, С.А. Егоров и другие справедливо считают, наиболее распространенным и правильным обозначение данной категории лиц термином комбатанты Алешин В.В. Правовое положение лиц, участвующих в вооруженном конфликте // Черные дыры в Российском законодательстве. 2008. № 2. С. 73. .

Правовое определение комбатанта впервые нормативно закреплено в статьях 43 и 44 Дополнительного протокола (1977 г.) к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г. (Протокол I), касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов. Однако содержательная сторона этого термина новой для международного гуманитарного права не является. Термин «комбатант», т. е. лицо имеющее право сражаться против неприятеля, закреплен в ст. 1 Положения о законах и обычаях сухопутной войны от 18 октября 1907 г. (Гаагское положение), которая признает за армией, ополчением и отрядами добровольцев возможность исполнения военных прав и обязанностей. Кроме того, ст. 2 этого Положения признает в качестве комбатантов население, которое при приближении неприятеля добровольно берет в руки оружие для защиты от неприятеля.

Кроме того, в п. 2 ст. 43 Дополнительного протокола I определено, что лица, входящие в состав вооруженных сил стороны, находящихся в конфликте (кроме медицинского и духовного персонала), являются комбатантами, т. е. они имеют право принимать непосредственное участие в военных действиях. В этом документе не нашло отражение понятие «некомбатант», но из смысла названной статьи вытекает, что к некомбатантам относятся медицинский и духовный персонал.

Таким образом, комбатанты -- это лица, входящие в состав вооруженных сил воюющих и участвующих в таком качестве в вооруженном конфликте Там же. С. 73..

Нормы права вооруженных конфликтов закрепляют, что к комбатантам относятся:

1. личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте, а также личный состав ополчения и добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил; личный состав регулярных вооруженных сил, считающих себя в подчинении правительства или власти, не признанных другой стороной, находящейся в конфликте;

2. личный состав других ополчений и добровольческих отрядов, включая личный состав организованных движений сопротивления, принадлежащих стороне, находящейся в конфликте, и действующих на их собственной территории или вне ее (даже если эта территория оккупирована);

3. население неоккупированной территории, которое при приближении неприятеля стихийно берется за оружие, не успев сформироваться в регулярные войска, если оно открыто носит оружие и соблюдает обычаи войны Батырь В.А. Международное гуманитарное право. М., 2006. С. 34-35..

Статья 4 Женевской конвенции III и соответствующие статьи других Женевский конвенций относят к числу комбатантов личный состав ополчений и добровольческих отрядов, включая личный состав организованных движений сопротивления. Речь идет об иррегулярных вооруженных силах, которые обычно именуются партизанами.

Впервые вопрос о статусе иррегулярных вооруженных сил рассматривался при разработке Брюссельской декларации 1874 г. Принципы, разработанные в данном документе, были подтверждены Гаагским положениями, Женевской конвенцией об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 г. (Конвенция III). Эти международно-правовые документы обязали иррегулярные вооруженные силы:

– иметь во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;

– иметь определенный и явственно различимый издали отличительный знак (для регулярных вооруженных сил - форменная одежда);

– открыто носят оружие: во время каждого военного столкновения, а также в то время, когда находятся на виду у противника в ходе развертывания в боевые порядки, т. е. при любом перемещении в направлении места, откуда или где начнутся боевые действия;

– соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны Алешин В.В. Указ. соч. С. 73-74..

Рассмотрим подробнее каждый пункт. При формулировании требований, предъявляемых к партизанам, возникает вопрос: какая цель должна быть достигнута с помощью этих требований? В самом общем виде, эта цель -- защита интересов воюющих и мирного населения от любых проявлений произвола со стороны участников вооруженного конфликта, ограничение в максимально возможной степени разрушительного действия войны, сохранение тех гуманных ценностей, которые находятся под защитой международного права. Эта цель и подлежит трансформированию в международно-правовые условия.

В качестве первого условия закрепляется требование, чтобы во главе партизан находилось лицо, ответственное за своих подчиненных. Конечно, наличие командира еще не гарантирует ведения боевых действий в рамках, установленных международным правом. Данное требование не должно рассматриваться расширительно. С учетом такого подхода строит свои рассуждения Л. Оппенгейм. По его мнению, лица, которые взялись за оружие или совершают враждебные действия в одиночку или группами в несколько человек, должны рассматриваться как преступники и подлежат расстрелу Оппенгейм Л. Международное право. Т. 2. М., 1949. С. 272..

Основное в данном условии это гарантия того, что иррегулярные вооруженные силы организованы (значит -- управляемы, дисциплинированы) и находятся под руководством определенного командира, существует взаимная ответственность за отданный приказ и его исполнение и именно это обстоятельство обеспечивает способность к исполнению правил права вооруженных конфликтов. Например, в середине 1942 г. был создан Центральный штаб партизанского движения, являвшийся координационным центром партизанской борьбы и призванный осуществлять общее руководство советским партизанским движением. Приказы Верховного главнокомандования издавались по армиями по партизанским отрядам. Инструкции, указания, планы крупных военных операций разрабатывались для партизан Государственным Комитетом обороны. При проведении боевых операций партизаны тесно взаимодействовали с частями советской армии. Полученные партизанами разведывательные данные сообщались центральному армейскому руководству. Личный состав партизанских отрядов приносил боевую присягу. За участие в боевых операциях партизаны получали государственные награды. Неоднократно руководство страны подчеркивало необходимость и важность партизанского движения для достижения победы над фашисткой Германией. Это свидетельствовало об организованности партизанского движения, осуществлении четкого продуманного руководства и недопустимости отнесения партизан к преступникам, подлежащих расстрелу Арцибасов И.Н. Егоров С.А. Вооруженный конфликт: право, политика, дипломатия. М., 1989. С. 32..

Вторым и третьим пунктом являются условия об отличительном знаке и открытом ношении оружия.

Очевидно, что одной из основных задач права вооруженных конфликтов является защита гражданского населения. Обязательным условием предоставления такой защиты гражданскому населению является то, что он не будет непосредственным участником боевых действий. Условие о том, чтобы иррегулярные вооруженные силы имели знаки отличия от гражданского населения, служит один из средств защиты населения в период вооруженного конфликта.

В доктрине международного права встречаются немногочисленные высказывания по поводу того, каким требованиям должен удовлетворять отличительный знак. Так, Барклай доказывал, что ношение отличительного знака должно обеспечивать, чтобы силуэт нерегулярного комбатанта невооруженным глазом был отличим от очертаний мирного жителя. Д. Биндшедлер-Робер писала, что отличительный знак должен быть виден с такого расстояния, что и военная форма. В докладе генерального секретаря ООН на ХХV сессии Генеральной Ассамблеи говорится: «Возможно, определенный и явственно видимый отличительный знак должен быть, по крайней мере. Во всех тех случаях, когда его отсутствие непосредственно грозит жизни или свободе мирных жителей» ООН. Генеральная Ассамблея. ХХV сессия. А/8052. С. 68..

Такие утверждения вызывают определенные трудности в теоретико-правовом и практическом применении. Как установить и на основе каких требований можно определить ситуацию, когда отсутствие отличительного знака у подразделений иррегулярных вооруженных сил непосредственно угрожает жизни и свободе мирных жителей? Как в практическом плане реализовать посылку: отличительный знак ополченца должен быть видим с такого расстояния, что и военная форма? При всех условия нельзя ставить партизан в худшее положение, чем солдат регулярной армии. А между тем сколько-нибудь расширительное толкование понятия «отличительный знак» действительно в ряде ситуаций ставило бы участников движения сопротивления в худшие условия по сравнению с личным составом регулярных армий, ибо, в конечном счете, лишает их возможности прибегать к использованию тех правомерных способов ведения войны, которые составляют суть партизанской тактики Полторак А.И., Савинский Л.И. Вооруженные конфликты и международное право. Основные проблемы. М., 1979. С. 237..

Условие об отличительном знаке для иррегулярных вооруженных сил при ведении боевой (не штабной) партизанской деятельности является с практической стороны невыполнимым, исходя из специфики партизанской войны.

Другое условие связано с открытым ношением оружия личным составом иррегулярных вооруженных сил. Например, Д. Биндшедлер-Робер, как сторонник открытого ношения оружия, полагает, что само открытое ношение оружия не означает чего-либо отличительного от требований, предъявляемых к солдатам регулярной армии. Это означает, что его нельзя прятать при приближении противника, чтобы партизана не приняли за безоружного местного жителя. А.И. Полторак и Л.И. Савинский справедливо утверждают, что данное условие выглядит подлинным анахронизмом, если принять во внимание характер тех средств ведения войны, которые широко используются партизанами Там же. С. 257-258..

Четвертым является условие о соблюдении в своих действиях законов и обычаев войны. Это условие бесспорное и подлежит неукоснительному соблюдению и в его выполнении не может быть различий между адресатами. Участники иррегулярных вооруженных сил пользуются правом военнопленного только при соблюдении законов и обычаев войны, а лица из состава регулярных вооруженных сил получают этот статус независимо от их соблюдения.

Это требование, обращенное исключительно к участникам движения, имеет реальную основу. В основном личный состав иррегулярных вооруженных сил не имеет специальной военной подготовки, военного образования, в процессе получения которого происходит основательное изучение не только специальных военных дисциплин, но и юридических вопросов правил ведения военных действий. Именно соблюдение законов и обычаев войны предоставляет партизанам международно-правовую защиту, показывает прогрессивную роль в освободительном движении, обеспечивает поддержку местного населения и отличает их от вооруженных преступных групп, занимающихся мародерством, грабежом, торговлей оружием и т. д. и игнорирующих любые правовые предписания. Справедливым представляется утверждение, что условие о соблюдении законов и обычаев войны для партизанов имеет большое значение, чем для других комбатантов, поскольку для первых это единственный способ получить статус военнопленного в случае пленения Там же. С. 255..

К комбатантам относятся военные разведчики, проникающие в расположение противника с целью ведения разведки, т. е. сбора информации о противнике, если они действуют тайно в военной форме армии своего государства. Кроме того, положения Протокола I указывают на то, что военные разведчики не должны действовать обманным путем или не прибегать к тайным методам. Такие указания достаточно противоречивы и создают трудности в их практическом применении. Деятельность военной разведки в период боевых действий напрямую связан с тайнами, конспиративными, замаскированными от противника методами, проникновения в тыл врага с целью сбора информации, захвата «языков», а иногда и физическим устранением вражеских командиров, карателей и предателей. Для выполнения таких задач военные разведчики используют специальные, тайные методы деятельности.

Говоря о законных участниках вооруженных конфликтов, нельзя не упомянуть о шпионах и наемниках.

Наемник - это лицо, завербованное для использования в вооруженном конфликте, фактически принимающее участие в военных действиях в целях получения материального вознаграждения (ст. 47 Дополнительного протокола I). Важность этого определения состоит в том, что в нем проводится четкое разграничение между иностранцами-наемниками и иностранцами-военными советниками. Наемничество представляет собой серьезную опасность, особенно для небольших развивающихся государств. В 1989 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Конвенцию о запрещении вербовки, использования, финансирования и обучения наемников. Конвенция признала наемничество серьезным преступлением, затрагивающим интересы всех государств, и обязала ее участников либо предавать виновных суду своего государства, либо выдавать их тем государствам, гражданами которых они являются. В Уголовном кодексе РФ специально включена ст. 359, предусматривающая уголовную ответственность за вербовку, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а равно его использование в вооруженном конфликте или военных действиях.

Как в международном гуманитарном праве, так и в уголовном праве государств содержится понятие шпионажа. В международном гуманитарном праве под шпионажем понимается сбор на территории противника информации военного значения лицом из состава вооруженных сил либо спецслужб страны, находящейся в конфликте, осуществляемый тайно или обманными методами. Речь идет о специальном понятии шпионажа в период вооруженного конфликта. Такое лицо, захваченное противником, подлежит суду военного трибунала. Оно не может претендовать на статус военнопленного. Но если такое лицо будет захвачено после выполнения задания и присоединения к своим войскам, то на него распространяется режим военного плена.

Уголовный кодекс РФ (ст. 276) содержит более широкое общее понятие шпионажа. Это передача, собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений для их использования в ущерб внешней безопасности РФ, если эти деяния совершены иностранным гражданином или лицом без гражданства. Граждане Российской Федерации, совершающие действия, образующие объективную сторону преступления «шпионаж», а также выдачу государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, привлекаются к уголовной ответственности за государственную измену (ст. 275 УК РФ).

От шпионов следует отличать военных разведчиков, которые собирают информацию в форменной одежде своих вооруженных сил. В случае захвата противником они пользуются правами военнопленных. Пойманный лазутчик (шпион) таким правом не обладает. Он подвергается уголовному преследованию Батырь В.А. Международное гуманитарное право. С. 36..

Часть III Дополнительного протокола I напоминает о правилах поведения комбатантов в ходе военных действий. Основной принцип, лежащий в основе этих правил, заключается в том, что право сторон в конфликте выбирать методы и средства ведения войны не является ограниченным.

Например, запрещается использоваться оружие, снаряды, вещества и методы военных действий, применение которых влечет за собой нанесение чрезмерного ущерба, а особенно такие, которые имеют своей целью нанести или могут нанести обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде. Нельзя также использовать присутствие гражданских лиц для защиты определенных пунктов или районов от военных действий.

Запрещается убивать, наносить ранения или брать в плен противника, прибегая к вероломству. Вероломство считаются действия, направленные на то, чтобы вызвать доверие противника и заставить его поверить, что он имеет право на защиту или обязан предоставить такую защиту согласно нормам международного права, применяемого в период вооруженных конфликтов, с целью обмана такого доверия. Запрещается преднамеренно злоупотреблять общепризнанными эмблемами (белым флагом, защитной эмблемой культурных ценностей и другими общепризнанными защитными знаками) и особенно знаком красного креста или красного полумесяца. Запрещается использовать национальные символы и эмблемы государств, не являющихся сторонами в конфликте. Запрещается использовать национальные символы (флаги, военные эмблемы, форменную одежду и т. п.) стороны противника во время нападения или для прикрытия военных действий, содействовать им, защиты или затруднения их.

Таким образом, Дополнительный протокол I утверждает, что право вооруженных конфликтов требует от комбатантов хотя бы минимальной честности МККК. Основные положения Женевских конвенций и Дополнительных протоколов к ним. М., 1994. С. 22-23..

Другой категорией, которая в разной степени затрагивается вооруженным конфликтом, являются некомбатанты. Они отличаются он от комбатантов и мирного населения характером причастности к боевым действиям. К некомбатантам Гаагское положение 1907 г. относит корреспондентов, репортеров, маркитантов, поставщиков. Женевские конвенции сохранили деление на комбатантов и некомбатантов и увеличили круг лиц, причисляемых к некомбатантам. К числу лиц, которые следуют за вооруженными силами, но не входят в их состав, непосредственно отнесены: гражданские лица, входящие в экипажи военных самолетов, личный состав команд по бытовому обслуживанию вооруженных сил. Дополнительным протоколом I к некомбатантам отнесен медицинский и духовный персонал Григорьев А.Г. Международное право в период вооруженных конфликтов. М., 1992. С.  54..

Медицинский персонал означает лиц, назначенных стороной, находящейся в конфликте, исключительно для медицинских целей, для административно-хозяйственного обеспечения медицинских формирований, для работы на транспортно-санитарных средствах и для их санитарно-технического обеспечения. В Дополнительном протоколе I указывается, что медицинские формирования означают военные и гражданские учреждения, созданные исключительно для медицинских целей. Медицинскими целями, по смыслу Дополнительного протокола I, считаются: розыск, подбирание, транспортировка, установление диагноза, лечение, включая оказание первой медицинской помощи, раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, а также профилактика заболеваний.

Медицинский персонал может быть гражданским и военным, т. е. медицинские работники, находящиеся на военной службе по призыву или контракту. Гражданский и военный медицинский персонал должен быть «назначен стороной, находящейся в конфликте». Это предполагает издание соответствующих нормативных правовых актов (приказов, распоряжений и т. д.) военным командованием о назначении конкретных лиц в медицинские формирования. Такие акты в каждом конкретном случае будут являться подтверждением принадлежности конкретного лица (гражданского или военного) к медицинскому формированию (лазарету, санитарной группе и т. д.) и служить, в определенной мере, «охраной грамотой» перед противником в случае выяснения принадлежности захваченных в период боевых действий лиц, отличия их от членов преступных групп, занимающихся разбоем, мародерством и т. д. Именно на основе приказа военного командования весь медицинский персонал получает персональные удостоверения личности, определяющие их особый статус Алешин В.В. Правовое положение лиц, участвующих в вооруженном конфликте // Черные дыры в Российском законодательстве. 2008. № 3. С. 33..

Нормы права вооруженных конфликтов содержат основополагающие принципы, которыми медицинский персонал должен неукоснительно руководствоваться.

Медицинский персонал должен воздержаться от проявления любых враждебных действий по отношению к другой воюющей стороне, в том числе, раненым и гражданскому населению.

Медицинский персонал находится под защитой норм международного права и обязан соблюдать нейтралитет в вооруженном конфликте, в ходе которого он занимается оказанием медицинской помощи. Нейтралитет в данном случае означает всяческий отказ и недопущение любого вмешательства в вооруженный конфликт. Это является главным и базовым условием, на основании которого медицинскому персоналу предоставляется особая защита. В случае, если медицинский персонал перестал быть нейтральным и использует свой статус для оказания помощи одной из сторон конфликта (сбор и передача данных о передвижении противника, обеспечение оружием, продуктами питания для разведывательных групп и т. д.), он теряет право на защиту и другая воюющая сторона вправе рассматривать такой медицинский персонал как комбатантов.

Медицинскому персоналу разрешено иметь только личное оружие и использовать его для самообороны и защиты раненых и больных. В силу исполнения служебных обязанностей медицинскому персоналу приходится выполнять медицинские функции в различных чрезвычайных ситуациях вооруженного конфликта. Это, как правило, связано с проявлением актов насилия, грабежа, разбойных нападений и т. д. Принимая во внимание возможность и реальность возникновения таких ситуаций, нормы Дополнительного протокола I наделяют медицинский персонал правом иметь личное оружие для строго целевого использования. Положение Дополнительного протокола I специально определяет случаи, в которых наличие оружия у медицинского персонала не рассматриваются как действия, наносящие ущерб противнику. Это наличие у медицинского персонала легкого личного оружия для самообороны и защиты раненых и больных, находящихся на их попечении, а также стрелкового оружия и боеприпасов, изъятых у больных и раненых. Кроме того, охрана медицинских формирований может осуществляться караульными, часовыми или конвоем.

Медицинский персонал должен располагать опознавательными знаками и документами.

После принятия в 1977 году двух Дополнительных протоколов к Женевским конвенциям 1949 г. особое значение придается тому, чтобы отличительный знак был явно виден издалека. Например, на белом фоне большой красный крест (или другие эмблемы) на груди и спине сотрудника медицинского персонала, а также на транспортных средствах. Кроме того, сотрудники медицинского персонала должны иметь удостоверение личности. Сторонам, находящимся в конфликте, строго предписано осуществлять постоянный контроль за использованием отличительной эмблемы, удостоверений личности, пресекать и предотвращать злоупотребления ими.

Медицинский персонал предоставляет помощь всем нуждающимся в ровной мере, без каких либо различий, т. е. больным и раненым как своего государства, так и другой воюющей стороны Мелков Г.М. Международное право в период вооруженных конфликтов. М., 1988. С. 34..

Принцип недискриминации имеет свои корни в медицинской этике. Он означает недопустимость различий в обращении, обусловленных такими факторами, как раса, политические взгляды, вероисповедание, пол, происхождение, язык, национальность, социальное и имущественное положение. Очередность оказания помощи, определяется исключительно медицинскими требованиями.

Исторически важным является принцип запрещения проведения медицинских опытов над ранеными, больными, лицами потерпевшими кораблекрушение, военнопленными и гражданским населением. Женевские конвенции 1949 г. определяют медицинские эксперименты на военнопленных и покровительствуемых лицах, как тяжкое преступление.

Медицинскому персоналу предоставляется право посещать военнопленных и оказывать им необходимую помощь. В каждом лагере для военнопленных старший по званию или по стажу военный врач несет ответственность перед военными властями лагеря за все действия, задержанного медицинского персонала. Особенно указывается, что медицинский персонал подчиняется внутренней дисциплине лагеря, однако он не может быть принужден выполнять работу, не связанную с медицинскими обязанностями.

Нормативное положение Дополнительного протокола I развивают правила Женевской конвенции III, вводят несколько новелл и тем самым усиливает особую защиту медицинского персонала. Прежде всего, четко указывается, что медицинские формирования не могут быть объектом нападения. Далее предусмотрено, что у медицинских формирований не может быть реквизировано оборудование и материалы. Затем определяется, что лица, выполняющие медицинские функции, не могут принуждаться к совершению действий или выполнению работ в нарушении норм медицинской этики. И, наконец, стороны, находящиеся в конфликте примут все необходимые меры, для обеспечения опознавательными знаками, эмблемами и сигналами все медицинские формирования с целью их эффективной защиты.

Духовенство. Нормы международного гуманитарного права (ст. ст. 24, 28 Женевской конвенции I; ст. 36 Женевской конвенции II; ст. 33 Женевской конвенции III; ст. 9 Дополнительного протокола II) обеспечивает защиту духовного персонала, к которому относятся как военные (военные священники), так и гражданские лица. Духовный персонал выполняет исключительно духовные функции и может быть постоянным (находится в составе вооруженных сил) и временным, т. е. придаваться вооруженным силам, медицинским формированиям, транспорту или организациям гражданской обороны. Если представители духовного персонала попадают под контроль противной стороны, то могут задерживаться лишь в той мере, в какой это требуют духовные потребности и численность военнопленных. Лица духовного персонала при задержании не могут рассматриваться как военнопленные, но пользуются, по меньшей мере, преимуществами, предоставляемыми Конвенцией о военнопленных. Им оказывается возможная помощь при осуществлении духовных обязанностей, и они не должны принуждаться к выполнению задач, не совместимых с их гуманитарной миссией. Воюющие державы, под контролем которых находятся указанные лица, разрешают им посещать военнопленных в рабочих командах, госпиталях, находящихся в лагере Котляров И.И. Международное гуманитарное право. М., 2006. С. 71. .

Таким образом, комбатанты в международном праве - это лица, входящие в состав вооруженных сил и ведущие во время войны боевые действия против неприятеля. К комбатантам причисляются добровольцы, ополченцы, партизаны, участники организованных движений сопротивления, население, добровольно взявшееся за оружие для борьбы с вторгающимися войсками противника.

Комбатанты, оказавшиеся во власти противника, вправе требовать обращения с ними как с военнопленными. Только за комбатантами признается право применять военную силу. К ним самим допустимо применение в ходе боевых действий высшей меры насилия, т. е. физического уничтожения.

За партизанами, согласно Женевским конвенциям 1949 г., признается статус комбатанта, если они имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных, имеют отличительный знак, открыто носят оружие, соблюдают в ходе боевых действий законы и обычаи войны.

К некомбатантам относятся лица из состава Вооруженных Сил, которые не принимают непосредственного участия в боевых действиях, в том числе медицинский персонал и духовенство.

Категории лиц, относящиеся к комбатантам, их права и обязанности определены Гаагскими конвенциями 1899 и 1907 гг., Женевскими Конвенциями о защите жертв войны 1949 г. и Дополнительными протоколами к ним 1977 г.

Дополнительным протоколом 1977 г. к Женевским Конвенциям 1949 г. (Протокол I) предусматривается, что в ходе подготовки или проведения военных операций комбатанты обязаны отличать себя от гражданского населения (носить открыто оружие, соответствующую форму, знаки отличия и т. п.) с тем, чтобы содействовать защите гражданского населения от последствий военных действий.

Вопросы, связанные с правовым положением лиц, участвующих в вооруженном конфликте современных международных отношениях представляются достаточно актуальными. От правильности применения и толкования международно-правовых предписаний во многом зависит безопасность конкретных лиц и миропорядок в целом. Такие вопросы требуют дальнейшего детального научного и практического изучения.

§2. Защита жертв войны

Термин «жертвы войны» впервые был введен в теорию и практику международных отношений в процессе разработки Конвенций от 12 августа 1949 г. о защите жертв войны и принятии их на Женевской дипломатической конференции 21 апреля - 12 августа 1949 г. В последующем в процессе работы очередной Дипломатической конференции по вопросу о подтверждении и развитии международного гуманитарного права, применяемого в период вооруженных конфликтов, 1974-1977 гг. были приняты Дополнительные протоколы I и II, в полном названии которых также употребляется этот термин.

Судя по названию четырех Женевских конвенций о защите жертв войны, не трудно понять, кто является объектом их защиты:

а) раненые и больные в действующих армиях (Женевская конвенция I);

б) раненые, больные и лица, потерпевшие кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море (Женевская конвенция II);

в) военнопленные (Женевская конвенция III);

г) гражданское население (Женевская конвенция IV) Тиунов О.И. Международное гуманитарное право. М., 2000. С. 72..

В Дополнительном протоколе I раскрывается содержание этих понятий.

В частности, «раненые и больные» означают лиц, как военнослужащих, так и гражданских, которые вследствие травмы, болезни, или другого физического или психического расстройства или инвалидности нуждаются в медицинской помощи или уходе и которые воздерживаются от любых враждебных действий.

В содержание этого понятия включаются также роженицы, новорожденные дети и другие лица, которые нуждаются в медицинской помощи или уходе, например беременные женщины или немощные, и которые воздерживаются от любых враждебных действий.

К «лицам, потерпевшим кораблекрушение», относятся как военнослужащие, так и гражданские, которые подвергаются опасности на море или в других водах в результате несчастья, случившегося либо с ним, либо с перевозившим им судном или летательным аппаратом, и которые воздерживаются от любых враждебных действий. Они продолжают считаться потерпевшими кораблекрушение во время их спасения до тех пор, пока они не получат другой статус в соответствии с Конвенциями о защите жертв войны или Протоколом I при условии, что они продолжают воздерживаться от любых враждебный действий (ст. 8) Капустин А.Я. Международное гуманитарное право. М., 2009. С. 345..

Наиболее уязвимыми категориями являются военнопленные и гражданское население. Рассмотрим данные категории более подробно.

Женевская конвенция об обращении с военнопленными (Женевская конвенция III) подробно регламентирует правила обращения с военнопленными с момента попадания в плен до репатриации из плена. В ней закреплены правила в отношении личных вещей военнопленного, создания лагерей для военнопленных, их интернирования, питания, одежды, гигиены и медицинской помощи, медицинского и духовного персонала для военнопленных, правила об отправлении религиозных обрядов. Специальные статьи посвящены дисциплине в лагерях, сохранению воинских званий, привлечению военнопленных к работам и оплате этого труда, сношения военнопленных с внешним миром.

Особая часть конвенции посвящена взаимоотношениям военнопленных с властями. Она содержит правила подачи жалоб по поводу режима плена, причем военнопленные (кроме лагерей для офицеров) каждые 6 месяцев избирают доверенных лиц, которые представляют их интересы. В офицерских лагерях таковым является старший по званию. Рассматриваемая конвенция подробно регламентирует наложение уголовных и дисциплинарных взысканий. Ст. 82 закрепляет: «Военнопленные подчиняются законам, уставам и приказам, действующим в вооруженных силах держащей в плену Державы». Другие нормы устанавливают недопустимость коллективных наказаний за индивидуальные проступки, телесных наказаний, лишения дневного света. Более того, нормы Женевской конвенции III ориентируют воюющих в каждом конкретном случае рассматривать возможность замены судебного преследования и наложения уголовного наказания мерами дисциплинарного взыскания Алешин В.В. Международное гуманитарное право: понятие, содержание, основные институты. М., 1999. С. 30..

Под военным пленом понимается ограничение свободы лиц, принимавших участие в военных действиях, в целях пресечения их дальнейшего участия в вооруженной борьбе. «Военнопленными», как правило, становятся комбатанты, которые попадают во власть противной стороны (п. 2, ст. 44 Дополнительного протокола I). Военнопленными считаются также лица: следующие за вооруженными силами, но не входящие в их состав непосредственно (ст. 4 а, параграф 4 Женевской конвенции III), они должны иметь специальное удостоверение личности; входящие в экипажи судов торгового флота, которые не пользуются более благоприятным обращением (ст. 4 а, параграф 5 Женевской конвенции III); население неоккупированной территории, которое при приближении неприятеля стихийно, по собственному почину берется за оружие для борьбы с вторгающимися войсками, не успев сформироваться в регулярные войска, если открыто носит оружие и соблюдает законы и обычаи войны (ст. 4 а, параграф 6 Женевской конвенции III). Если на оккупированных территориях оккупирующая держава решит по соображениям безопасности интернировать личный состав вооруженных сил, вернувшийся к гражданской жизни, она должна обеспечить ему статус военнопленных. Вместе с тем нейтральная держава, которая интернирует военнослужащих, оказавшихся в поисках укрытия на ее территории, должна при отсутствии более благоприятного обращения предоставить им обращение, предусмотренное для военнопленных (ст. 4 в, параграфы 1 и 2 Женевской конвенции III) Аль-Аражи Мохамед Хайтейм Ахмед. Проблема защиты прав отдельных категорий лиц в период международных вооруженных конфликтов // Право и политика. 2008. № 10. С. 2463..

Под началом военного плена следует понимать захват комбатанта противника (принудительное лишение возможности оказывать сопротивление) либо его добровольную сдачу в плен (оставление оружия, поднятые вверх руки, выброшенный белый флаг и др. конклюдентные действия). Может иметь место коллективная сдача в плен в результате местной или общей капитуляции. Военный плен не имеет карательного или позорящего характера, его единственная цель - обезвредить комбатанта и лишить его возможности снова участвовать в военных действиях. Лица, которые сдаются либо вышли из боя в результате ранения или болезни, потерпели кораблекрушение, не должны подвергаться нападению. Со своей стороны они должны воздерживаться от любого враждебного акта и не пытаться совершить побег (ст. 4, п. 1 и 2 Дополнительного протокола II).

Лагеря для военнопленных должны размещаться на суше, за исключением случаев, когда существуют иные, более благоприятные условия временного размещения (например, для военнопленных лагерь на отапливаемом судне лучше, чем палатки на открытой местности в необычно холодном климате) - ст. 22 Женевской конвенции III. Лагеря для военнопленных не могут быть размещены в районах, подвергающихся опасности из зоны боевых действий. Соответственно, если возникает такая опасность, сам лагерь или, по меньшей мере, военнопленные должны быть эвакуированы в другой район (ст. 23 Женевской конвенции III). Удерживающая в плену держава должна предоставить всем заинтересованным сторонам (воюющим, а при необходимости и нейтральным) при посредничестве державы-покровительницы сведения, относящиеся к географическому положению лагерей для военнопленных (ст. 23 Женевской конвенции III).

Лагеря для военнопленных необходимо оборудовать убежищами на случай воздушных бомбардировок и других опасностей войны так же, как это предусмотрено для защиты местного гражданского населения (ст. 23 Женевской конвенции III). Лагеря могут быть обнесены оградой и находиться под охраной (ст. 21 Женевской конвенции III).

Помещения для женщин необходимо отделить от помещений для мужчин. Женщины находятся под непосредственным наблюдением женщин (ст. 25 Женевской конвенции III). Помещения для детей должны быть отделены от помещений для взрослых, кроме случаев, когда вместе размещена семья (ст. 77 Женевской конвенции III). Для отправления религиозных обрядов нужно выделить соответствующие помещения (ст. 34 Женевской конвенции III) Мелков Г.М. Международное право в период вооруженных конфликтов. С. 50..

Принципы обращения с военнопленными изложены в ст. 12, 13, 21 Женевской конвенции III и состоят в том, что по отношению к ним следует проявлять гуманность при любых обстоятельствах.

Военнопленные находятся во власти удерживающей их в плену державы, которая несет ответственность за обращение с ними, независимо от того, находятся они в лагере или вне его. Военнопленные пользуются защитой от актов насилия, запугивания, оскорблений или любопытства толпы; применение к ним репрессалий воспрещается (ст. 13 Женевской конвенции III). Они имеют право на уважение их личности и чести (ст. 14 Женевской конвенции III). Удерживающая в плену держава должна со всеми военнопленными обращаться одинаково с учетом:

а) положений Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1949 г. и I Дополнительного протокола 1977 г. к Женевским конвенциям, относящихся к их званию, возрасту, полу;

б) привилегированного режима, предоставленного в зависимости от состояния здоровья, возраста, профессиональной квалификации. С женщинами и детьми следует обращаться с особой гуманностью.

По прибытии военнопленных в лагерь должен быть составлен их список (ст. 20 Женевской конвенции III) и идентифицированы их личности (ст. 17 Женевской конвенции III). В случае сомнений относительно того, имеет ли захваченное лицо право на статус военнопленного, этот статус устанавливается компетентным судебным органом. Вместе с тем это может быть орган административной юстиции (ст. 5 Женевской конвенции III, ст. 45-47 Дополнительного протокола I). Все это вызывает необходимость размещения военных судов вблизи мест расположения лагерей для военнопленных.

В течение недели со дня поступления в лагерь военнопленным предоставляется возможность отправить карточки-извещения о взятии в плен: одну - непосредственно своей семье, вторую - непосредственно в Центральное агентство по розыску (ст. 70 Женевской конвенции III и Приложение 4Б к ней).

Военнопленные подчиняются законам, правилам, приказам, действующим в вооруженных силах удерживающей в плену державы (ст. 82 Женевской конвенции III). В каждом лагере для военнопленных на видном месте должны быть вывешены на языке военнопленных тексты Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1949 г., а также тексты любых других правил, приказов, объявлений и прочие печатные материалы, имеющие отношение к вопросам поведения военнопленных (ст. 39, ст. 41 Женевской конвенции III). Приказы и распоряжения должны отдаваться на понятном для военнопленных языке (ст. 41 Женевской конвенции III). Им разрешено носить знаки различия и государственной принадлежности, а также знаки отличия (ст. 40 Женевской конвенции III). Удерживающая в плену держава не может лишить ни одного военнопленного его звания или возможности носить знаки различия (ст. 87 Женевской конвенции III). Военнопленные обязаны приветствовать (отдавать честь) в установленном порядке старших по званию офицеров удерживающей в плену державы, а начальника лагеря - независимо от звания (ст. 39, ст. 44 Женевской конвенции III).

За нарушение законов, уставов и приказов удерживающей в плену державы последняя имеет право принять судебные или дисциплинарные меры в отношении любого военнопленного (ст. 82 Женевской конвенции III). При этом военнопленный может быть наказан только один раз за один и тот же проступок или по одному и тому же обвинению (ст. 86 Женевской конвенции III). Дисциплинарные взыскания ни в коем случае не должны быть бесчеловечными, жестокими или опасными для здоровья военнопленных (ст. 89 Женевской конвенции III). Действия, представляющие собой нарушения дисциплины, должны быть немедленно расследованы Тиунов О.И. Международное гуманитарное право. С. 75..

Конвенцией установлены следующие виды дисциплинарных взысканий: штраф в размере, не превышающем 50% аванса в счет денежного довольствия и платы за работу на срок не более 30 дней; лишение предоставленных преимуществ (сверх предусмотренных этой же Конвенцией); внеочередные наряды не свыше 2 часов в день; арест. В интересах поддержания порядка и дисциплины в лагере военнопленные, обвиняемые в дисциплинарных проступках, могут содержаться в предварительном заключении до 14 дней (ст. 95 Женевской конвенции III). С момента принятия решения о наложении дисциплинарного взыскания и до его исполнения должно пройти не больше месяца (ст. 90 Женевской конвенции III). Продолжительность одного наказания не может превышать 30 дней. Военнопленные, отбывающие дисциплинарное наказание, не должны подвергаться более строгому обращению, чем то, которому подвергаются лица соответствующего воинского звания из состава вооруженных сил удерживающей в плену державы (ст. 88 Женевской конвенции III). Учет (реестр) налагаемых дисциплинарных взысканий ведет начальник лагеря.

Применение оружия против военнопленных, в частности против совершающих побег или попытку к побегу, является мерой чрезвычайного характера. За попытку совершить побег, а также за соучастие в побеге военнопленные могут привлекаться только к дисциплинарной ответственности. Побег считается удавшимся, если: военнопленный присоединился к своим или союзным вооруженным силам; покинул территорию, находящуюся под властью пленившего его государства или его союзника; попал на судно, плавающее под флагом его государства или союзной с ним державы. Военнопленных, которые после удавшегося побега вновь попали в плен, нельзя подвергать какому бы то ни было наказанию за побег.

По окончании военных действий военнопленные в возможно короткий срок должны быть освобождены и репатриированы, необходимо возвратить им деньги и ценные вещи, принятые на хранение, и разрешить вывоз личных вещей. Однако это положение не распространяется на военнопленных, против которых возбуждено уголовное преследование, а также на тех военнопленных, кто осужден по законам удерживающего в плену государства за воинские преступления (преступления против военной службы) или преступления против мира и безопасности человечества, если последние совершены ими до взятия в плен. К военнопленному, схваченному во время попытки к бегству, может быть применено только дисциплинарное взыскание. Вместе с тем он может быть поставлен под особый надзор (ст. 92 Женевской конвенции III) Волох Е. Некоторые аспекты правового статуса военнопленных в международных конфликтах // Зарубежное военное обозрение. 2005. № 4. С.22..

Уголовное преследование военнопленных, как указано в ст. 99 III Женевской конвенции, возможно за правонарушения, предусмотренные действующим в момент их совершения законодательством удерживающей в плену державы или нормами международного права. Лица, на которых распространяется режим военного плена, могут быть интернированы, но не могут быть наказаны в уголовном порядке, пока не будут признаны виновными в совершении военных преступлений. Наиболее важной отличительной чертой правового статуса военнопленного является запрещение наказания лишь на том основании, что соответствующее лицо принимало участие в военных действиях. Военнопленный может содержаться в предварительном заключении не более трех месяцев. Этот срок должен засчитываться в срок лишения свободы, к которому он будет приговорен. Решение таких вопросов (о зачете предварительного заключения) должно быть указано в резолютивной части обвинительного приговора.

Военнопленный имеет право: пользоваться услугами квалифицированного адвоката по своему выбору (либо будет назначен адвокат удерживающей в плену державы); требовать вызова в суд свидетелей; прибегать к услугам компетентного переводчика; подавать апелляционную или кассационную жалобу на вынесенный ему приговор или просить о пересмотре дела. Приговор в отношении военнопленного должен быть вынесен теми же судами и в том порядке, какие установлены для военнослужащих удерживающей в плену державы (ст. 102 Женевской конвенции III). Осужденные военнопленные отбывают наказания в тех же учреждениях и в тех же условиях, что и лица из состава вооруженных сил удерживающей в плену державы (ст. 108 Женевской конвенции III). В случае вынесения военнопленному смертного приговора последний приводится в исполнение не ранее чем через шесть месяцев со дня получения державой-покровительницей сообщения, содержащего текст приговора, отчет о предварительном следствии и суде, с указанием места, где приговор будет приводиться в исполнение (ст. 101, ст. 107 Женевской конвенции III) Батырь В.А. Международное гуманитарное право. С. 38-39..

В процессе кодификации и прогрессивного развития международного права попытки ввести институт военного плена в контекст внутренних вооруженных конфликтов предпринимались неоднократно. В Дополнительном протоколе II нет специальных норм, направленных на защиту комбатантов противника, и правовой статус таких лиц, находящихся во власти противника, определяется ст. 4-6 этого Протокола. Сдающийся в плен или вышедший из строя вследствие ранения или болезни, в том числе находящийся в бессознательном состоянии, комбатант может быть объектом нападения, поскольку в Дополнительном протоколе II нет соответствующих запретительных норм. У захваченных комбатантов имеется шанс на спасение от репрессивных мер со стороны государства по амнистии (п. 5 ст. 6 Дополнительного протокола II) по окончании боевых действий. Представляется, что во внутригосударственном вооруженном конфликте, коль скоро захват комбатантов противника неизбежен, должны применяться нормы, сформулированные в разделе II Дополнительного протокола I (ст. 43-47), по аналогии.