Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Актуальность темы исследования. Развитие экономики России нуждается в привлечении инвестиций. Одним из способов инвестирования в техническое перевооружение страны является лизинг, который представляет собой альтернативный кредитованию способ финансирования приобретения основных средств.

Развитие финансового лизинга является одной из составляющих создания благоприятных условий для инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 20.07.2011 № 20-П, преимущества лизинга очевидны, поскольку по истечении срока лизинга лизингополучатель может приобрести право собственности на предмет лизинга по остаточной, приближенной к нулевой стоимости; за счет лизинговых платежей уменьшается налогооблагаемая база по налогу на прибыль; лизинговые операции не ухудшают показателей финансовой устойчивости и ликвидности лизингополучателя.

Последовательная реализация мер по улучшению инвестиционного климата в России способствовала созданию нормативно-правовой базы в лизинговой сфере. На примере лизинговой отрасли можно проследить тесную взаимосвязь между законодательными изменениями, в совокупности с макроэкономическими факторами, и динамикой развития регулируемых отношений.

Развитие лизингового сектора российской экономики в 90-е годы потребовало его комплексного законодательного регулирования. В 1998 году был принят Федеральный закон от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (далее - Закон о лизинге). Принятый Закон о лизинге страдал множеством недостатков, которые были во многом исправлены в 2002 году, что стало хорошим стимулом для развития отрасли.

Несмотря на финансовый кризис 2008 года, лизинг в России не исчез, а начал свое восстановление. Активный рост рынка привел, в свою очередь, к развитию и усложнению судебной практики в области лизинга. На примере различных категорий споров между субъектами лизинговых правоотношений все отчетливее стали просматриваться разница в оценке лизинга как правового явления среди судебных инстанций, а также несоответствие между формой договора и реальным содержанием правоотношений.

Признание договора лизинга видом договора аренды, которое очевидно вытекает из действующего гражданского законодательства, приводит на практике к дисбалансу в предоставляемой сторонам гражданско-правовой защите нарушенных прав. Противоречия, выявленные в правоприменительной практике, связанные в том числе с последствиями досрочного расторжения договора лизинга, утратой (гибелью) предмета лизинга, защитой права собственности лизингодателя, банкротством лизингополучателя, дестабилизировали гражданский оборот и послужили толчком для нового витка научных дискуссий о природе лизинговых правоотношений. Одной из ключевых задач стал поиск баланса интересов субъектов лизинговых правоотношений в условиях усложняющегося хозяйственного оборота.

С принятием Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» был дан сигнал всем арбитражным судам о необходимости выделения особого вида договора лизинга - выкупного, как заслуживающего самостоятельной защиты, отличной от предоставляемой типичным арендным правоотношениям. Такое точечное разрешение наиболее сложных практических вопросов сняло некоторую неопределенность в сфере лизинговых правоотношений. Тем не менее выявленные проблемы требуют комплексного подхода: пересмотра существующего представления о лизинге как о виде договора аренды, сравнительного анализа правового регулирования лизинговых правоотношений в странах с развитым правопорядком, а также выработки общих ориентиров в вопросах предоставляемой защиты прав субъектов лизинговых правоотношений в зависимости от экономического содержания сделки.

Степень научной разработанности темы. Договор лизинга был предметом изучения в ряде диссертационных исследований и иных научных работах. Во многих из них, в частности в трудах В.В. Витрянского, А.А. Иванова, Е.В. Кабатовой, Т.А. Конновой, И.Г. Лисименко, А.Е. Прудниковой, И.А. Решетник, Н.А. Санисаловой, С.А. Сычева, Ю.С. Харитоновой, Е.В. Черниковой, внимание уделялось общим вопросам правовой природы договора финансовой аренды (лизинга) и его места в системе гражданско-правовых договоров. По отдельным аспектам его правовой сущности писали Ю.Н. Кашеварова, И.В. Торрес Ортега, особенности международного лизинга рассматривал М.Ю. Савранский, сравнительному анализу правового регулирования лизинговых правоотношений в Российской Федерации и зарубежных странах уделяли внимание С.В. Алексеев, Е.В. Арсентьева, Л.Ю. Василевская, Е.В. Слесаренко, Ю.В. Чекалина, в работе И.Е. Кабановой были раскрыты проблемы лизинга недвижимости.

Объектом исследования являются гражданско-правовые отношения, возникающие между участниками договора лизинга, в связи с его реализацией и прекращением.

Предметом исследования выступают нормативные правовые акты, включая международные конвенции, правоприменительная практика, а также теоретические проблемы в области гражданско-правовой защиты прав участников договора лизинга.

Целью работы является исследование в области гражданско-правовой защиты прав участников договора лизинга, а также разработка рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства и судебной практики.

Данная цель достигнута путем решения следующих научных задач:

1) раскрыть правовую природу договора лизинга;

2) определить субъективный состав участников договора лизинга;

3) рассмотреть основания ответственности сторон за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по договору лизинга;

4) внести предложения и рекомендации по совершенствованию действующего законодательства и судебной практики.

Методологической основой исследования в свете поставленной цели и задач послужила система научных методов познания. Общеметодологическую основу составил диалектико-материалистический метод. В качестве общенаучных методов были использованы: анализ, синтез, дедукция, индукция, абстрагирование, моделирование, комплексный анализ. В работе применены частные методы: исторический, сравнительно-правовой, статистический, формально-логический, правового моделирования, лингвистический.

Теоретическую основу исследования составили труды в области общего учения об обязательстве и его исполнении, в частности работы М.М. Агаркова, В.A. Белова, M.И. Брагинского, В.В. Витрянского, М.А. Егоровой, В.В. Кулакова, Л.А. Лунца, И.Б. Новицкого, С.В. Сарбаша, в области нетипичных институтов и смешанных договоров - О.Н. Садикова и М.И. Брагинского, в области системного анализа гражданско-правовых договоров - Ю.В. Романца. Исследование вопросов осуществления и защиты прав участников рыночных отношений основано на работах Ю.Н. Андреева, Е.В. Вавилина, В.П. Грибанова, B.В. Мехедовой, А.А. Павлова, особенности защиты прав кредитора при банкротстве освещены с учетом работ А.И. Гончарова и В.А. Химичева, специфика права собственности лизингодателя раскрыта на основе трудов С.А. Громова и А.В. Егорова. Проблемы возмещения убытков и страхования имущества были исследованы с опорой на работы А.В. Волкова, С.Л. Дегтярева, Д.В. Добрачева, А.Г. Карапетова, В.В. Овсиенко, Е.В. Позднышевой, Ю.Б. Фогельсона и других ученых.

Организационно-экономические аспекты лизинговых правоотношений изучены на основе работ В.Д. Газмана, Л.И. Гехта, В. Хойера и других.

Практическая значимость исследования заключается в выводах и предложениях, которые могут быть использованы в целях совершенствования нормативного регулирования правоотношений, вытекающих из договора лизинга, правоприменительной практики и договорных форм хозяйствующих субъектов.

1. Понятие и содержание лизинга

1.1 Правовые концепции о сущности отношений, вытекающих из лизинга

Термин «лизинг» неоднозначен, поэтому никто не может дать ему точное определение. На арене международных отношений также нет единства понятий: существуют термины «лизинг», «финансовый лизинг» или «финансовая аренда». Термин «leasing» (лизинг), появившись как производное от английского «to lease», что переводится как «сдавать или брать в аренду», приобрел множество значений: от обозначения системы экономических отношений до договора, опосредующего эти отношения.

В Российской Федерации в первых нормативно-правовых актах, посвященных данной сфере правоотношений, использовался термин «финансовый лизинг». Действующее же законодательство термины «финансовая аренда» и «лизинг» рассматривает как синонимы. При этом подходы законодателя к регулированию данной категории правоотношений разнятся. Во второй части Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) нормы о финансовой аренде (лизинге) располагаются в главе 34, посвященной аренде. Тем самым нормы о лизинге отнесены к договору аренды в качестве одного из его видов. Соответственно, термин «финансовая аренда» также подчеркивает данную институциональную принадлежность. В то же время в преамбуле Федерального закона «О финансовой аренде (лизинге)» от 29.10.1998 г. № 164 - ФЗ выделяется, что целью его регулирования является развитие форм инвестиций в средства производства на основе финансовой аренды (лизинга). По мнению некоторых ученых, лизинг урегулирован Законом о лизинге именно как форма инвестиций, а не как вид аренды.

Таким образом, различие в регулировании, носящее концептуальный характер, отражает разные подходы к пониманию правовой природы отношений, связанных с лизингом.

На наш взгляд, среди правовых концепций о сущности отношений, вытекающих из лизинга, условно можно выделить две основные. В соответствии с первой концепцией отношения из лизинга рассматриваются как вид арендных отношений, а в соответствии со второй - как отношения, претендующие на типологическую самостоятельность (sui generis), то есть не подпадающие под уже имеющиеся конструкции. Есть и иные точки зрения, например, рассматривающие отношения из лизинга как смешанные отношения, содержащие в себе элементы аренды и купли - продажи7, как одну из форм кредитования8 и другие.

Сторонники первого подхода (С.А. Сычев А.П. Белов, А.Е. Прудникова, Ю.А. Серкова и другие) во многом разделили мнение В.В. Витрянского, опирающееся на действующую систему правового регулирования лизинговых отношений. Отношения, претендующие на типологическую самостоятельность, имеют существенные различия практически во всех своих элементах: предмете, субъектном составе, содержании, чего нельзя сказать о лизинге, так как его отличие от аренды состоит в предмете за счет действий лизингодателя по заключению с продавцом договора купли-продажи, что свидетельствует о соотношении аренды и лизинга, как рода и вида. Кроме этого, некоторые ученые подчеркивают единую направленность лизинга и аренды на возмездную передачу имущества во временное пользование, что предполагает наличие их единой основы правового регулирования. Как выразилась Т.А. Коннова, лизинг, как и аренда, имеет своим содержанием, по крайней мере, сравнимую с арендой ограниченную во времени передачу объекта для использования.

В практике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации можно встретить формулировки, максимально приближающие лизинг к аренде. Например, в постановлении Президиума ВАС РФ № 17748 от 12.07.2011 говорится, что, получая лизинговые платежи, лизингодатель предоставляет другой стороне встречное исполнение: право владеть приобретенным лизингодателем предметом лизинга и использовать его12. Тем самым лизинговый платеж представляет собой плату за фактическое пользование имуществом за определенный период времени.

Если следовать представлению об отношениях из лизинга как арендных, то, руководствуясь ст. 625 ГК РФ, справедливо применять к ним общие положения об аренде, если иное не установлено кодексом. Например, статья 622 ГК РФ (практически аналогичен ей по смыслу п. 5 ст. 17 Закона о лизинге), предусматривающая право арендодателя на взыскание арендных платежей при просрочке возврата предмета аренды, применима и при досрочном расторжении договора лизинга, независимо от того, на каком этапе прекращены договорные отношения. Данная ситуация не вызвала бы вопросов, если не учитывать особые характеристики лизинга.

Стороны договора лизинга в России вправе применять механизм ускоренной амортизации предмета лизинга (статья 259.3 Налогового кодекса Российской Федерации), что позволяет считать предмет полностью самортизированным ранее истечения срока его полезного использования. Срок лизинга тем самым бывает короче срока полезного использования, а полная стоимость предмета лизинга при этом входит в общую сумму лизинговых платежей. Тем самым стороны вправе предусмотреть право лизингополучателя по истечении срока лизинга и внесении всех лизинговых платежей (или досрочно при соблюдении определенных условий) приобрести предмет лизинга в собственность.

Следовательно, при внесении большей части лизинговых платежей можно предположить, что большая часть стоимости предмета лизинга оплачена.

Представим теперь, что лизингополучатель допустил просрочку в оплате двух из последних трех лизинговых платежей (если предположить, что остались не оплаченными последние три платежа, то по истечении срока лизинга договор считается прекращенным), а лизингодатель в ответ на это в одностороннем порядке отказался от исполнения договора лизинга (п.3 ст. 450 ГК РФ). Таким образом, лизингодатель приобрел по отношению к лизингополучателю право требовать возврата предмета лизинга, а также внесения арендных платежей (допустим в размере лизинговых платежей) за все время просрочки возврата имущества (помимо просроченных платежей по договору). Лизингополучатель, оплатив задолженность по лизинговым платежам и вернув предмет лизинга, по сути, выплатит стоимость этого имущества в составе лизинговых платежей и останется, в итоге, без него. Кроме того, с него могут взыскать еще платежи за просрочку возврата предмета лизинга, если таковая будет допущена.

С точки зрения арендной концепции отношений из лизинга, ситуация выглядит логичной, но, с точки зрения баланса интересов сторон, явно в пользу лизингодателя и несправедливой по отношению к лизингополучателю.

В правоприменительной практике можно встретить множество иных примеров, из которых становится очевидным противоречие формы и содержания лизинговых правоотношений. А.В. Егоров по этому поводу выразил сомнение, что нужно по-прежнему именовать арендой то, что почти совсем не отвечает ее сущностным признакам.

Сторонниками второго направления (Е.В. Кабатова, Ю.Н. Кашеварова, И.Г. Лисименко, Е.А. Павлодский, И.А. Решетник, Н.А. Санисалова, Е.В. Угольникова, Ю.С. Харитонова, Е.В. Черникова, Е.Б. Щербакова и другие) также были подмечены существенные отличия лизинга от аренды, позволяющие говорить о самостоятельной природе лизинга.

В противовес сторонникам арендной концепции И.А. Решетник выделила, как минимум, семь отличительных черт лизинговых правоотношений (обязательство по приобретению предмета лизинга, возложение риска случайной гибели и обязательства по техническому обслуживанию на лизингополучателя, предпринимательская цель, специфический субъектный состав, ответственность продавца перед лизингополучателем за качество, комплектность и сроки поставки предмета лизинга, ограничения в отношении предметов, которые могут передаваться в лизинг). Данные отличительные черты, по мнению автора, характеризуют специфическую правовую сущность и подчеркивают своеобразие и уникальность этой сложной правовой конструкции, позволяющие выделить ее в самостоятельное нормативно-юридическое образование - правовой институт.

По мнению Е.В. Угольниковой, лизинг содержит в себе одновременно существующие свойства кредита, финансово - инвестиционной и арендной деятельности, которые неразрывны друг от друга, образуют новую форму бизнеса. Ю.В. Харитонова, в свою очередь, дополнила понимание лизинга, выделив в нем организационную составляющую, поскольку содержание обязательств из договоров лизинга составляет уже не только обмен товарами и услугами, но и особую организацию отношений, позволяющую участникам обязательства совместно достигать поставленных целей.

Е.В. Кабатова верно отметила, что каждая из теорий ставит во главу угла какой-нибудь один аспект лизинга; желание определить его юридическую природу с помощью известных институтов приводит к тому, что какая-то часть отношений остается за пределами этого института.

В своей работе Е.Б. Щербакова пришла к выводу, что выявленная недостаточность правового регулирования лизинга неизбежно приводит к применению по аналогии норм традиционных правовых институтов (аренды, купли-продажи). Исследователь полагает, что в будущем будет сформулирован самостоятельный гражданско-правовой институт. Тенденция, по мнению автора, прослеживается в Конвенции УНИДРУА «О международном финансовом лизинге», Гражданском кодексе Квебека.

Важная особенность конструкции лизинга, по точному замечанию М.Ю. Савранского, состоит в том, что хотя операции, связанные с использованием оборудования, и являются наиболее видимой частью лизинга, они жестко детерминированы финансовыми обстоятельствами. Лизинг представляет собой целостную, законченную схему, при которой финансовые средства лизингодателя при участии поставщика трансформируются в предмет лизинга с тем, чтобы после передачи последнего лизингополучателю вновь обрести финансовую форму в виде периодических платежей (лизинговой платы), и вновь, но в большем размере вернуться на счета лизингодателя.

Аналогичное мнение можно встретить и у Конституционного Суда Российской Федерации, сравнившим в постановлении от 20.07.2011 г. № 20-П лизинг со своего рода финансовой услугой. По мнению С.А. Громова, использование словосочетания «своего рода» (sui generis) указывает на самостоятельный характер лизинговых отношений, вытекающих из рода договоров об оказании финансовых услуг.

Таким образом, по мнению сторонников второго подхода, лизинговые отношения лишь внешне схожи с арендными, но при этом имеют иное происхождение (каузу). Соответственно, лизинговые отношения претендует на типологическую самостоятельность и требует комплексного урегулирования в рамках отдельного правового института.

В свое время С.В. Сарбаш высказал опасение, что исследователи, затрудняющиеся подвести то или иное явление под известный правовой институт, стремятся объявить его правовым явлением особого рода. Как следствие, соответствующее явление может оказаться выведенным из-под действия норм, которым оно действительно принадлежит.

На наш взгляд, данные опасения применительно к отношениям из лизинга неактуальны, так как общие положения об аренде практически к ним не применимы. Как было показано на примере со статьей 622 ГК РФ, буквальное применение общих норм об аренде может привести к явному нарушению баланса интересов сторон.

Следует выделить также кредитную концепцию лизинговых отношений. По мнению сторонников кредитной концепции, причина противоречия кроется в кредитной каузе лизинга, отличной от каузы аренды. Данное противоречие формы (аренда) и содержания (кредитование, осложненное элементами ведения чужого дела) является также первопричиной расхождений в судебной практике.

Сторонники кредитной концепции верно подметили особую основу лизинговых отношений, дисгармонию формы и содержания и, как следствие, необходимость существенной корректировки норм ГК РФ о лизинге.

Существенное отличие кредитной концепции от представлений о лизинге как самостоятельном правовом институте заключается в том, что в кредитной теории лизинг ассоциируется с особой формой кредитования, при которой правовое положение лизингодателя должно быть равно тому, какое имеет обычный заимодавец (он же залогодержатель), в том числе и в делах о банкротстве лизингополучателя. С одной стороны, беря во внимание экономическую составляющую отношений, лизинг очень похож на кредит (в частности в структуре лизингового платежа можно выделить инвестиционную часть - основной долг и проценты - плата за финансирования). Но, с другой стороны, такое уподобление чревато стиранию основного отличия лизинга от залога, заключающегося в титуле лизингодателя как собственника предмета лизинга. Вопрос защиты права собственности лизингодателя один из непростых и порой краеугольных, но именно титул собственника выгодно отличает лизингодателя от залогодержателя, что, тем не менее, не умаляет необходимости особого урегулирования пределов осуществления и защиты такого права собственности. В иностранных источниках также можно встретить мнение, что обеспеченный заем и лизинговая структура не являются сопоставимыми, а, напротив, представляют собой два разных способа финансирования, которые не должны отождествляться или смешиваться.

Подавляющее большинство договоров лизинга, заключаемых на российском рынке, предусматривают переход права собственности от лизингодателя к лизингополучателю на предмет лизинга по итогам действия договора, при условии полной выплаты всех лизинговых платежей. Такая модель правоотношений, по мнению некоторых ученых, больше напоминает немецкую модель найма-продажи. В российской судебной практике можно встретить ряд дел, в которых лизинговые споры были рассмотрены, с точки зрения представлений о лизинге, как объединения элементов финансовой аренды и купли-продажи. В научной литературе также можно встретить исследования, в которых обосновывается мнение о смешанном характере лизинговых правоотношений. Например, Л.И. Гехт утверждает, что лизинг содержит элементы арендных и кредитных отношений. В работе М.И. Кулагина можно встретить упоминание, что в лизинге сочетаются характеристики и имущественного найма (аренды), и продажи.

Действительно, в лизинговых правоотношениях можно встретить характерные черты аренды (при передаче имущества во владение и пользование), купли-продажи в рассрочку (передача титула после выплаты всех лизинговых платежей), кредита (в структуре лизингового платежа можно выделить проценты и основной долг), поручения (лизингополучатель поручает лизингодателю приобрести определенный предмет лизинга у конкретного продавца). При этом сами лизинговые правоотношения, на наш взгляд, не являются комбинацией перечисленных выше элементов различных гражданско-правовых институтов, а представляют собой единую систему отношений, уникальную и самостоятельную.

Представление же о лизинге, как о смешении разных видов отношений, неизбежно породит проблему конкуренции применимых к ним норм. И, как правильно заметил Ю.В. Романец, нормы одного договорного института нередко противоречат нормам другого.

Примером могут послужить рассуждения ВАС РФ о лизинге с правом выкупа как правовом явлении, соединяющем и отношения из финансовой аренды, и отношения по купле-продаже. Указание на смешанный характер лизинга, и применение к отношениям сторон по выкупу предмета лизинга норм Гражданского кодекса, регулирующих куплю-продажу, порождает конфликт норм. Например, применение статьи 489 ГК РФ может привести к возможности не возвращать предмет лизинга, оплаченный более чем на половину, кроме того, возникает конкуренция норм, регулирующих лизинговые правоотношения, со статьей 624 ГК РФ (аренда с правом выкупа), статьей 501 ГК РФ (договор найма-продажи). В судебной практике можно встретить ряд судебный актов кассационной инстанции, согласно которым лизингодателям отказали в возврате предмета лизинга в связи с внесением лизингополучателем большей части лизинговых платежей, ссылаясь на нормы о купле-продаже в рассрочку.

Подобная аналогия, проводимая судебными инстанциями, вряд ли может быть оправдана отсутствием четкого разграничения между лизингом с последующим выкупом и арендой, смешанной с куплей-продажей в рассрочку, что ведет к необоснованному отождествлению разных правовых институтов и размыванию границ между ними.

Наличие признаков традиционных договорных типов не свидетельствует о таком смешении характерных прав и обязанностей, которые позволили бы применить к ним в равной степени корреспондирующие им нормы. Неопределенность (прежде всего, в выборе регулирующих норм), порождаемая толкованием лизинговых правоотношений как смешанных, свидетельствует о сложности данного правового явления и несовершенстве его правового регулирования. Тем самым мы не поддерживаем мнения о смешанном характере лизинговых правоотношений. Как указывал Д.В. Чмил, договор лизинга нельзя приравнивать к смешанным договорам. По мнению И.А. Решетник, такое сочетание элементов разных договорных конструкций сформировало особую специфическую природу лизинга.

В пользу уникальности и самостоятельности лизинга как правового явления можно привести опыт международного регулирования лизинговых правоотношений. На международной арене в сфере лизинга, помимо Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге от 28 мая 1988 года (далее - Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге), есть также Конвенция УНИДРУА о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования, подписанная 16 ноября 2001 г. на дипломатической конференции в г. Кейптауне (далее - Кейптаунская конвенция). Кейптаунская конвенция заменяет Конвенцию УНИДРУА о международном финансовом лизинге в части, касающейся авиационных объектов, согласно ст. 46 Конвенции и ст. ХХУ Протокола об авиационном оборудовании.

В преамбуле Кейптаунской конвенции подчеркнуто, что она направлена на установление правовых рамок для международных гарантии в отношении подвижного оборудования, имеющего большую ценность или особое экономическое значение, признавая преимущества лизинга и обеспеченного активами финансирования и желая содействовать таким сделкам путем установления четких правил регулирования.

Кейптаунская конвенция предусматривает способы защиты прав кредиторов при неисполнении обязательств должником, предоставляемые международными гарантиями, зарегистрированными в Международном регистре. Зарегистрированные международные гарантии обеспечивают кредитору приоритет его прав на оборудование по отношению к другим кредиторам и продолжают действовать даже в случае банкротства должника.

Согласно статье 2 Кейптаунской конвенции международная гарантия предоставляются залогодателем по соглашению об обеспечении исполнения обязательства или принадлежит лицу, являющемуся потенциальным продавцом по соглашению о предварительной продаже с резервированием права собственности, или принадлежит лицу, являющемуся лизингодателем по соглашению о лизинге.

Таким образом, унифицированное международное регулирование в данной области основано на понимании регулируемых отношений с позиции так называемых обеспечительных интересов (security interests) или обеспечительных сделок.

Следовательно, в лизинговых правоотношениях право собственности служит цели обеспечения исполнения лизингополучателем своих денежных обязательств, что коренным образом отличается от правового титула собственника, принадлежащего арендодателю в договоре типичной аренды.

Указанная особенность лизинговых правоотношений, заключающаяся в том числе в четком разграничении подвидов лизинга, была подмечена С.А. Громовым, Е.В. Слесаренко и другими учеными. Если А.В. Егоров предложил двигаться к тому, чтобы рассматривать лизинг как одну их форм кредитования, противопоставляя арендную и кредитную теории лизинга, то С.А. Громов выдвинул мнение, что в понятие лизинг на самом деле включены две совершенно разные хозяйственные операции. Следовательно, лизинг может иметь разные варианты, то конкретные договорные конструкции могут тяготеть к арендным правоотношениям либо к отношениям, в которых присутствует обеспечительный интерес лизингодателя.

В литературе можно встретить мнение, что договор лизинга - сделка, опосредующая титульное обеспечение. Следует отметить, что такое многообразие мнений в оценках правовой природы лизинговых правоотношений и противоречия, выявленные на практике, стали следствием того, что малоизученный договор лизинг был интегрирован законодателем в хорошо знакомый и устоявшийся институт договора аренды как особый вид арендных правоотношений. Как известно, в результате резкого изменения экономического уклада, перехода к капитализму и частной собственности, в хозяйственный оборот были введены новые и ранее широко не применявшиеся договорные конструкции, в том числе договор финансовой аренды (лизинга).

В результате, имеющийся в лизинге разрыв между формой и содержанием отношений в совокупности с несовершенством нормативного регулирования стал восполняться судебной практикой. Как правильно заметил И.А. Покровский, со всеми вновь возникающими отношениями прежде всего приходилось сталкиваться судам, и, конечно, их положение в случаях подобного рода должно было оказываться чрезвычайно затруднительным.

В случае, если бы суд был механизмом, ретранслирующим нормы закона на рассматриваемые споры, то со временем функция отправления правосудия была бы нивелирована, а принцип справедливости так и не смог бы найти своего отражения на практике. Поэтому, с точки зрения автора, свобода судейского усмотрения лежит не только в плоскости «закона и исключительно закона», но и в области существа права, выражением которого является принцип справедливости. Заметим, что современная научная мысль стала переосмысливать роль судебной практики в регулировании общественных отношений, в том числе и охватываемых гражданским правом.

Таким образом, в сфере лизинга суд не стал оставаться простым посредником, разрешающим те или иные споры исключительно и только через призму действующего закона, а в поисках баланса интересов сторон стал выходить за рамки его буквального толкования и обращаться к международным источникам при рассмотрении внутренних споров.

Судебная практика в области лизинга отошла от рассмотрения споров, следующего принципу «Praxis judicum est interpres legum», углубившись в анализ специфики правоотношений, выходящий порой за рамки буквы закона.

С накоплением опыта в области разрешения лизинговых споров стала очевидной необходимость критического анализа лизинга как правового явления и совершенствования правового регулирования лизинговых правоотношений, что послужило толчком для очередного витка теоретических дискуссий об их правовой природе. Диссонанс правовой формы и экономической сути договора лизинга привели к многочисленным судебным спорам и проблемам в правоприменительной практике. ВАС РФ были выявлены наиболее острые вопросы и взята на себя задача восполнить правовую неопределенность, в некоторых случаях существенно изменив и дополнив нормы действующего закона своим толкованием.

В целях выстраивания единообразной судебной практики ВАС РФ в ряде постановлений указал, что вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов по делам со схожими фактическими обстоятельствами, принятые на основании нормы права в истолковании, расходящемся с содержащимся в постановлениях толкованием, могут быть пересмотрены на основании пункта 5 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если для этого нет других препятствий.

Помимо того, что выводы ВАС РФ обязательны для арбитражных судов при рассмотрении аналогичных дел, некоторым актам надзорной инстанции была придана обратная сила. С одной стороны, это способствовало выстраиванию единообразной судебной практики, но, с другой стороны, такая ретроспективность выводов не благоприятствовала стабильности и предсказуемости судебной оценки того или иного поведения, что негативно сказывалось в целом на лизинговой отрасли. Лизингодатели, будучи инвесторами, не могли адекватно и полно оценивать возможные риски. Любое повышение риска способно в свою очередь привести к удорожанию лизинга для лизингополучателей и, как следствие, сокращению объема инвестиций. Как отмечал С.А. Громов, такое наделение правовых позиций ВАС РФ обратной силой противоречило базовым принципам регламентации частноправовых отношений и принципам действия во времени норм частного права. В свою очередь Э. Северэн было подмечено, что судейское правотворчество находится на периферии судебной деятельности.

Безусловно, творчество ВАС РФ в области обеспечительного лизинга стало определенной вехой не только в развитии судебной практики в области лизинга и попыткой суда восполнить правовую неопределенность (что, правда, не совсем укладывалось в существующую систему источников гражданского права), но и послужило плодотворной почвой для дальнейшего развития научной мысли в данной области.

Таким образом, исходя из вышесказанного, можно сделать следующий вывод: лизинговые правоотношения, несмотря на формальное отнесение к аренде, наличие признаков некоторых традиционных институтов, не носят при этом типично арендный или смешанный характер, а представляют собой самостоятельную категорию отношений. Несмотря на передачу имущества во временное владение и пользование, выступающую в настоящее время системообразующим признаком родового обязательства аренды, инвестиционная составляющая лизинговых правоотношений выходит на первый план. Предоставление лизингодателем инвестиции в виде предмета лизинга лизингополучателю, при котором обеспечением исполнения обязательства последнего по возврату денежных средств выступает само имущество, титул собственника которого сохраняется за лизингодателем (до момента полной выплаты лизингополучателем предусмотренных договором платежей), позволяет именовать такие правоотношения как обеспечительные.

1.2 Понятие и существенные условия договора лизинга

По договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца. Договором финансовой аренды может быть предусмотрено, что выбор продавца и приобретаемого имущества осуществляется арендодателем.

Договором финансовой аренды (договором лизинга), арендатором по которому является бюджетное учреждение, должно быть установлено, что выбор продавца имущества по договору финансовой аренды (договору лизинга) осуществляется арендодателем (ст. 665 ГК).

Под существенными условиями понимают условия, необходимые и достаточные для того, чтобы договор считался заключенным, а, следовательно, порождающим права и обязанности у сторон. Договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенные условия - условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение (п. 1 ст. 432 ГК РФ).

Существенными условиями договора лизинга являются:

Предмет лизинга. В соответствии со ст. 666 ГК РФ предметом договора лизинга являются любые непотребляемые вещи, кроме земельных участков и других природных объектов. В договоре лизинга должны быть указаны индивидуальные признаки и характеристики имущества, позволяющие выделить его из других похожих на него предметов. Ими могут быть заводской номер, дата изготовления (выпуска), идентификационный номер, местонахождение и т.д. При отсутствии этих данных в договоре условие о предмете лизинга, считается не согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным (п. 3 ст. 15 ФЗ от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»).

Указание продавца предмета лизинга, порядка его определения или нахождения, указание на заключение договора купли-продажи предмета лизинга и уведомления продавца о сдаче приобретаемого по договору товара в лизинг. Согласно ст. 667 ГК РФ лизингодатель, приобретая имущество для лизингополучателя, должен уведомить продавца о том, что имущество предназначено для передачи его в аренду определенному лицу.

Условие о предмете индивидуализирует предмет исполнения и является отнесённым Гражданским кодексом Российской Федерации к существенным условиям любого гражданско-правового договора. При отсутствии в договоре на его предмет договор считается незаключенным.

В отношении предмета договора финансовой аренды следует заметить, что существует несколько подходов к определению предмета договора. Согласно одному, наиболее распространенному, предмет договора совпадает с объектом правоотношения, вытекающего из этого договора, например, предметом исполнения, если речь идет об обязательственном договоре (М.И. Брагинский). Согласно другому подходу предмет договора составляют действия (бездействия).

Кроме того, О.С. Иоффе, например, различал юридический и материальный объекты обязательства. При этом в качестве юридического объекта обязательства ученый признавал определенное поведение обязанного лица, а в качестве материального - имущество.

В.В. Витрянский, характеризуя предмет договора аренды, указывает, что «предмет всякого договора представляют собой действия (или бездействие), которые должна совершить обязанная сторона (или, соответственно, воздержаться от их совершения)». Поэтому предметом договора лизинга выступают, в первую очередь, действия обязанных сторон, т.е. действия лизингодателя и лизингополучателя.

«Кроме того, учитывая, что для договора лизинга характерно включение в его содержание некоторых вещно-правовых элементов (право следования, вещно-правовые способы защиты), а также наделение лизингополучателя статусом титульного владельца, можно говорить о том, что предмет договора лизинга, также включает и имущество, которое должно быть передано во временное возмездное владение и пользование лизингополучателю для предпринимательских целей в результате действий обязанных лиц. Таким образом, представляется, что предмет договора лизинга образуют два элемента: действия обязанных сторон (юридический элемент предмета), а также имущество, которое в результате таких действий должно быть передано лизингополучателю во временное возмездное владение и пользование лизингополучателю для предпринимательских целей (материальный элемент предмета). При этом юридический элемент предмета рассматриваемого договора включают в себя два рода действий:

- во-первых, действия сторон, традиционные для арендных обязательств, в частности действия лизингополучателя по принятию имущества во временное владение и пользование, обеспечению его сохранности и использованию по назначению, выплате лизинговых платежей и возврату;

- во-вторых, определенные специфические действия лизингодателя, связанные с необходимостью заключения договора купли-продажи лизингового имущества с продавцом в соответствии с указаниями лизингополучателя».

На основании вышеизложенного, следует, что предмет договора лизинга значительно шире, по сравнению с предметом договора аренды, за счёт действий.

Как представляется автору настоящего исследования, наиболее правильный и комплексный подход к проблеме соотношения «объект договора - предмет договора», имеется у В.В. Кулакова, который указывает что при обсуждении данной проблемы «следует иметь в виду разное понимание договора - как сделку или как обязательство. В ст. 432 ГК РФ речь идет о договоре как о сделке. Конечно, определив в юридическом факте (сделке) то, по поводу чего возникает в дальнейшем обязательство, тем самым мы устанавливаем объект этого обязательства. Однако следует иметь в виду, что по поводу одинаковых объектов могут возникать разные обязательства (купля- продажа здания, аренда здания и т.п.). Это предполагает включение в предмет договора и действий. Таким образом, в предмет договора как сделки необходимо помимо указания на объект будущего правоотношения, например обязательства, включать и минимум необходимых действий по поводу этого объекта. Эти два момента определяют вид договора, его место в системе договоров. Собственно так сформулированы нормы ГК РФ, в котором, кроме упомянутой статьи 673 термин «объект» употребляется применительно к определенному действию - объект аренды, объект строительства, объект страхования, объект доверительного управления. Так направленность обязательства находит отражение в его содержании: передать здание в собственность или во временное владение. Оценивать объекты и содержание обязательства в. отрыве друг от друга не представляется целесообразным».

Материальный элемент предмета договора лизинга составляет имущество, которое передается во временное владение и пользование лизингополучателя. Именно в этом смысле трактуют предмет договора лизинга Гражданский кодекс Российской Федерации и Федеральный закон от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)».

Так, в соответствии со ст. 666 ГК РФ предметом договора лизинга могут быть любые непотребляемые вещи, используемые для предпринимательской деятельности, кроме земельных участков и других природных объектов.

К непотребляемым относятся вещи, которые в процессе их использования не утрачивают своих натуральных свойств, не уничтожаются в производственном цикле, изнашиваются постепенно в течение определенного длительного времени. Потребляемые вещи - вещи, которые в процессе использования перестают существовать как таковые, либо утрачивают свои потребительские свойства (например, сырье и материалы). Иначе договор лизинга, предметом которого является потребляемая вещь, будет расцениваться как обыкновенная аренда или купля-продажа.

Закон о лизинге уточняет положения ГК РФ о предмете лизинга, что относя к непотребляемым вещам, являющемся предметом договора, также предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другое движимое и недвижимое имущество.

При этом, исходя из положений ст. 130 ГК РФ, можно выделить следующее недвижимое имущество, которое может являться предметом договора лизинга:

- во-первых, это всё, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе, здания, сооружения производственного назначения, предприятия как имущественные комплексы;

- во-вторых, воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты.

При этом следует обратить внимание на то, что предметом договора лизинга, в отличие от общих положений об аренде, в соответствии с п. 2 ст. 3 Закона о лизинге не может быть имущество, ограниченное в обороте.

Также необходимо заметить, что не могут быть самостоятельным предметом лизинга имущественные права. При этом в составе имущественного комплекса, (например, при лизинге предприятий) имущественные права могут передаваться по договору лизинга, так как только в состав предприятия как имущественного комплекса, в соответствии со ст. 132 ГК РФ «входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором».

Интересно, что возможность передачи в лизинг имущественных прав предусматривалась в п. 1 Указа Президента РФ от 17 сентября 1994 г. № 1929 (принятого до части второй ГК РФ). Концепция бестелесного имущества (бестелесных вещей) - в основном права, имеющие стоимость и денежную оценку, представляют собой «идеальный» имущественный объект. С позиции гражданского законодательства признается недопустимым вовлечение в гражданский оборот в качестве предмета лизинга таких благ, как права на использование результатов интеллектуальной деятельности и акций (долей) хозяйственных обществ, обусловленного определением лизинга в ГК РФ как вида аренды.

Интересно утверждение некоторых исследователей о возможности передачи во временное владение и пользование по договору лизинга семян, животных, растений в сельском хозяйстве. Исходя из положений ст. 137 ГК РФ, согласно которой к животным применяются общие правила об имуществе, предметом договора лизинга могут животные. Однако, учитывая положения Закона о лизинге, можно сделать вывод о том, что предметом лизинга могут быть только племенные животные.

Также допустимым представляется и лизинг многолетних насаждений плодовых деревьев. Однако семена сельскохозяйственных культур не могут передаваться в лизинг, поскольку семенной материал принадлежит к группе потребляемых вещей и, соответственно, не может быть предметом договора финансовой аренды.

Следует заметить, что Закон о лизинге требует указания в договоре данных, позволяющих определенно установить имущество, подлежащее передаче лизингополучателю в качестве предмета лизинга; при отсутствии этих данных в договоре условие о предмете считается не согласованным сторонами, а договор лизинга не считается заключенным (п. 3 ст. 607 ГК РФ). Однако интересы сторон будут соблюдены, если вещь, передаваемая продавцом лизингополучателю, будет соответствовать условиям договора купли-продажи, товаром по которому может быть (и в большинстве случаев является) заменимая вещь, индивидуализируемая лишь в момент ее передачи.

Под ценой договора лизинга понимаются лизинговые платежи, под которыми понимается общая сумма платежей по договору лизинга за весь срок. В сумму лизинговых платежей включаются:

- возмещение затрат лизингодателя, связанных с приобретением и передачей имущества лизингополучателю (стоимость предмета лизинга);

- возмещение затрат, связанных с оказанием других предусмотренных договором услуг (обучение персонала работе на оборудовании, ремонт и т.п.);

- доход лизингодателя.

Платежи могут вноситься с авансом (депозитом), единовременно. Возможно указание в договоре на внесение минимальной лизинговой платы и сумм сверх нее, отражающих намерение пользователя приобрести оборудование по истечении срока договора. Можно предусмотреть иной порядок внесения платежей. Данное положение зависит от финансового положения пользователя.

В сумме платежа помимо амортизационных отчислений учитывается процент за пользование оборудованием, т.е. лизингодатель вправе претендовать не только на возмещение стоимости износа оборудования, но и на часть прибыли, которая могла быть получена в процессе его хозяйственного использования. Минимальный процент за пользования устанавливается, как правило, не ниже банковского.

ФЗ от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» предусматривает возможность осуществления расчетов по лизинговым платежам продукцией (в натуральной форме), производимой с помощью предмета лизинга, цена на такую продукцию определяется по соглашению сторон. Размер, способ осуществления и периодичность лизинговых платежей также определяются в договоре.

В силу специфики договора лизинга невозможна оплата по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги (ст. 424 ГК РФ), так как сами обстоятельства заключения договора лизинга, определения его предмета и сопутствующих услуг являются индивидуальными, и не могут быть сравнимы с чем-либо. С условием о цене неразрывно связано условие о сроке договора лизинга, он должен быть определен, чтобы определить величину отдельно взятого лизингового платежа.

Договор финансовой аренды (лизинга) в соответствии со ст. 15 Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)» независимо от срока его действия должен заключаться всегда в письменной форме. В Гражданском кодексе Российской Федерации не содержатся какие-либо специальные правила о форме договора лизинга. Но с учётом того, что российский лизинг относится к аренде, на него распространяются общие правила о форме договора аренды, изложенные в ст. 609 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии с ней договор финансовой аренды (лизинга) должен заключаться в письменной форме, а если предметом лизинга является недвижимое имущество, то он подлежит государственной регистрации и считается заключённым согласно п. 2 ст. 651 и п. 2 ст. 658 Гражданского кодекса Российской Федерации с момента такой регистрации. Помимо этих двух норм, форму договора лизинга регулируют также нормы о формах сделок, изложенные в ст. ст. 158-165 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Говоря о форме договора, необходимо отметить, что в соответствии с п. 2 ст. 434 Гражданского кодекса Российской Федерации договор в письменной форме может быть заключён путём составления одного документа, подписанного сторонами, а также путём обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Однако законом может быть установлено, что договор подлежит заключению в письменной форме только путём составления одного документа. В свою очередь, Законом о лизинге предусмотрено, что договор лизинга независимо от срока заключается в письменной форме. Кроме того, согласно статье 20 Закона о лизинге: «В случаях, предусмотренных законодательством РФ, права на имущество, которое передается в лизинг и (или) договор лизинга, предметом которого является данное имущество, подлежат государственной регистрации».

При этом, исходя из положений ст. 625 Гражданского кодекса РФ, лизинг является одним из видов договоров аренды, а в соответствии с п. 2 ст. 651 ГК РФ договор аренды здания или сооружения, заключенный на срок не менее года, подлежит государственной регистрации. В свою очередь, договор аренды предприятия, независимо от срока аренды (ст. 658 ГК РФ), подлежит государственной регистрации и считается заключенным только с момента такой регистрации. На основании вышеизложенного требования государственной регистрации распространяются и на договор лизинга недвижимости.

Государственная регистрация договора и права финансовой аренды (лизинга) осуществляется в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» по правилам, установленным для регистрации договоров и прав аренды.

В продолжение темы исследования, хотелось бы отметить, что особенностью лизинговых правоотношений является то, что здесь есть как минимум три субъекта лизинговой сделки: лизингодатель, лизингополучатель и продавец (этот перечень дан в ст. 4 Федерального Закона «О финансовой аренде (лизинге)»), а сторон договора лизинга только две: лизингодатель и лизингополучатель, поскольку покупатель (лизингодатель по договору лизинга) и лизингополучатель по договору купли-продажи лизингового имущества, по мнению автора настоящей работы, вместе являются единой стороной обязательства договора купли-продажи, т.е. речь идет о множественности лиц в обязательстве.