Присвоение или растрата

4. Проблемы отграничения присвоения и растраты от смежных преступлений

Основываясь на законодательстве, постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, судебной практике и высказываниях ученых, можно выделить следующие отграничения присвоения и растраты от мошенничества и других смежных преступлений по признакам их квалификации.

Спорным является в настоящее время вопрос о разграничении присвоения и растраты от мошенничества Севрюков А.П. Мошенничество: уголовно-правовые и криминологические проблемы. М., 2006. С. 149-150.. Сегодня этот вопрос не имеет единственного решения. Проблема заключается в следующем. Во время действия советских уголовных кодексов присвоение и растрата были возможны только в отношении государственного или общественного имущества, а само понятие «вверенное имущество» существовало в основном в трудовых (служебных) отношениях. Поэтому отдельные случаи, при которых имело место неправомерное завладение вверенным имуществом не на основе трудовых (служебных) отношений, а в порядке гражданско-правовых отношений, традиционно квалифицировали как мошенничество.

В настоящее время сфера гражданско-правового вверения имущества существенно расширена. Имущество может быть вверено одним частным лицом другому частному лицу не для осуществления трудовых (служебных) функций. Вместе с тем произошло расширение границ присвоения и растраты, как форм хищений, за счет соответствующего сужения границ мошенничества Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ). М., 2006. С. 151.. Такой же вывод следует и из п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 2. .

При мошенничестве потерпевший передает имущество под влиянием обмана или злоупотребления доверием, тогда как при присвоении оно передается виновному на законных основаниях, вытекающих из его служебного положения, договора и пр. Это означает, что при мошенничестве передача только внешне кажется законной, оставаясь противоправной по существу, поскольку сделка, оформляющая указанную передачу, является ничтожной по причине того, что она страдает пороком воли, тогда как при присвоении передача имущества (а стало быть, и само владение им) носит законный характер не только по форме, но и по содержанию Бакрадзе А.А. проблемы отграничения присвоения и растраты от смежных преступлений//Российский следователь. 2009. № 11. С. 33..

Интересным в этой связи представляется следующее дело.

Командир воинской части Н. издал приказ о выплате подчиненным ему военнослужащим дополнительного единовременного вознаграждения за год, после чего с целью хищения денег получил в финансовой службе довольствующей воинской части 6566 руб. и раздаточную ведомость. Эту сумму Н. присвоил, а в раздаточной ведомости сфальсифицировал подписи военнослужащих, якобы получивших эти деньги, после чего сдал ее в финансовый орган.

Гарнизонный военный суд расценил эти действия как мошенничество, совершенное путем злоупотребления доверием с использованием служебного положения.

Между тем Н., являясь командиром части и издавая приказ о выплате денежного вознаграждения военнослужащим части по итогам работы за год, действовал в соответствии с Приказом МО РФ № 025 1995 г., т.е. в пределах своей компетенции, не прибегая к обману либо злоупотреблению доверием.

Кроме того, в соответствии со ст. 82 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ на него как командира части возлагалась обязанность обеспечивать доведение до личного состава положенного денежного довольствия. Следовательно, определение порядка получения этого довольствия и иных дополнительных выплат возлагалось на Н., а поэтому получение им лично в довольствующем органе под отчет денежных средств для выплаты военнослужащим части нельзя признать незаконным и совершенным путем обмана или злоупотребления доверием ответственных за правильность расходования этих средств лиц.

В этой связи Н. получил денежные средства в финансовом органе на законных основаниях, однако безвозмездно обратил их в свою пользу, т.е. присвоил вверенные ему деньги с использованием своего служебного положения. Таким образом, правильно, что окружной военный суд, рассмотрев дело в кассационном порядке, переквалифицировал содеянное Н. со ст. 159 на ст. 160 УК.

Рассмотренный пример свидетельствует о том, что на практике возникают проблемы разграничения мошенничества и присвоения и растраты. Вместе с тем последний пример трудно правильно оценить из имеющихся противоречивых данных.

А.И. Бойцов верно обращает внимание на то, что при мошенничестве имущество может передаваться и в собственность, а при присвоении передача права собственности на имущество материально ответственному лицу в принципе невозможна, коль скоро вверение имущества предполагает его передачу исключительно для оперативного управления, доставки, хранения и т.п Полный курс уголовного права: В 5 т. Т. 3: Преступления в сфере экономики/Под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2008. С. 157..

При мошенничестве умысел на завладение чужим имуществом возникает до его передачи, а при присвоении - после того, как имущество передано на законных основаниях.

В литературе приводится следующий пример, помогающий увидеть различия между присвоением и мошенничеством.

Некая фирма, возглавляемая Б., заключила с гражданами договоры о продаже им автомашин на условиях предоплаты. Однако, получив деньги, Б. решил купить на них себе домик в Лондоне.

Поскольку было доказано, что уже в момент получения денег Б. не собирался исполнять договорные обязательства, его действия правильно расценены в качестве мошеннического изъятия средств граждан, переданных ему в качестве предоплаты за машины.

Если же по делу не собрано доказательств того, что деньги граждан Б. изначально собирался тратить на себя, но установлено, что лишь после их получения он решил распорядиться предоплатой таким образом, его действия образуют присвоение или растрату имущества своей фирмы, которая будет нести гражданско-правовую ответственность перед потерпевшими гражданами Полный курс уголовного права: В 5 т. Т. 3: Преступления в сфере экономики/Под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2008. С. 157..

Таким образом, мошенник - это лицо, которое заранее знало, что обратит полученное имущество в свою пользу, не выполнив принятых обязательств, подтверждением чему служит их заведомая необоснованность. Присвоение же предполагает, что умысел на хищение возникает у виновного на стадии фактического распоряжения полученным имуществом, т.е. после того, как ему были вверены материальные ценности и он хотя бы некоторое время владел ими на законном основании, не имея намерения распорядиться ими противозаконным образом.

Хищение с использованием своего служебного положения следует отграничивать от корыстного злоупотребления должностными полномочиями, квалифицируемого по ст. 285 УК Борков В. Как избежать аналогии при квалификации корыстных злоупотреблений должностными полномочиями//Уголовное право. 2008. № 1. С. 68.. Основное отличие состоит в том, что при совершении преступления, предусмотренного ст. 285 УК, лицо, незаконно извлекающее выгоду из своего положения, причиняет имущественный ущерб собственнику при отсутствии по крайней мере одного признака хищения. Например, при отсутствии предмета хищения (когда ущерб причиняется без завладения каким-либо имуществом, например путем непередачи должного), либо при отсутствии обращения имущества в свою собственность (когда ущерб причиняется путем временного позаимствования и использования в личных целях какого-либо имущества), либо при отсутствии признака безвозмездности (когда должностное лицо незаконно, используя служебное положение, приобретает какое-либо имущество, хотя и оплачивает его стоимость).

На практике возникает необходимость в правильном отграничении присвоения или растраты (ст. 160 УК РФ) от незаконных действий в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту либо подлежащего конфискации (ч. 1 ст. 312 УК РФ) Векленко С., Виноградов Д. Проблемы отграничения преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 312 УК РФ, от смежных и конкурирующих составов преступлений//Уголовное право. 2007. № 5. С. 25 - 27..

Анализируя в научной литературе содержание ст. 160 и ч. 1 ст. 312 УК РФ, некоторые авторы указывают, что термин «растрата» в составах предусмотренных ими преступлений имеет различную смысловую нагрузку, поэтому его использование в рассматриваемом случае можно считать несоблюдением правил законодательной техники. Такая точка зрения заслуживает внимания, но приводимая авторами аргументация выглядит недостаточно убедительной.

Так, А. Друзин в качестве обоснования названного выше тезиса утверждает: «...если представить, что растрата, указанная в ст. 160 УК, и растрата, указанная в ст. 312 УК, - одно и то же правовое понятие, то надо признать, что хищение арестованного имущества, совершенное путем растраты, - менее опасное преступление, так как санкции указанных статей отличаются друг от друга: ч. 1 ст. 160 УК предполагает в качестве наиболее строгого наказания лишение свободы на срок до трех лет, а ч. 1 ст. 312 - лишение свободы на срок до двух лет. Хотя, казалось, при таком предположении растрата указанного в ст. 312 УК имущества должна бы считаться более тяжким преступлением, поскольку нарушаются сразу две группы общественных отношений: интересы правосудия и собственность Друзин А. Диспозиция ст. 312 УК РФ требует уточнения//Законность. 2002. № 10. С. 27.. Конечно, А. Друзин прав в том, что определенный законодателем характер общественной опасности деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 312 УК РФ, небезупречен и требует корректировки. Однако непонятно, какое отношение это имеет непосредственно к термину «растрата»

В ст. 160 УК РФ закреплены преступления, относящиеся к хищениям. Напротив, примененный законодателем в ч. 1 ст. 312 УК РФ термин «растрата» обозначает не только хищение. Согласно примечанию 1 к ст. 158 УК РФ под хищением в статьях УК РФ понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. При растрате арестованного имущества мотив этих действий не имеет значения. Кроме того, виновный может действовать в интересах собственника растраченного имущества (руководитель в интересах возглавляемого им юридического лица, действующий в интересах собственника совместно проживающий с ним близкий родственник и т.п.), поэтому никакого ущерба причинено не будет. В остальных случаях ущерб причиняется равным образом не только собственнику или владельцу имущества, но и взыскателю или истцу. Таким образом, объем содержания термина «растрата» в ч. 1 ст. 312 УК РФ несколько шире, чем в ст. 160 УК РФ, но в обоих случаях это обращение в пользу других лиц чужого имущества, вверенного виновному.

В теории уголовного права считается, что предметом хищения может быть только чужое имущество. Аналогичной позиции придерживался Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 25 апреля 1995 г. № 5 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности». Рассматриваемый юридический признак непосредственно указан законодателем в ст. 160 УК РФ. Напротив, предусмотренные в ч. 1 ст. 312 УК РФ незаконные действия могут быть совершены как в отношении собственного (сокрытие, отчуждение и незаконная передача), так и в отношении чужого имущества (сокрытие, растрата, незаконная передача и осуществление банковских операций).

Анализируемые нормы легко разграничить по предмету преступления. В отличие от ст. 160 УК РФ предметом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 312 УК РФ, является только такое имущество, которое подвергнуто описи или аресту.

Следует отметить, что в ст. 160 УК РФ поставлены под уголовно-правовую охрану правоотношения, основанные на праве хранителя брать на себя обязанности по хранению. Применительно к ч. 1 ст. 312 УК РФ следует говорить о властном подчинении одной стороны другой, когда хранитель назначается и на него возлагается обязанность принять имущество на хранение. Следовательно, в последнем случае осуществляется различная процедура передачи имущества на хранение.

5. Некоторые спорные положения о присвоении и растрате

Несомненно, важность и необходимость Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» очевидны. Во-первых, ранее подобного постановления не существовало, а во-вторых, органы дознания, следствия, суды ежедневно сталкиваются с труднейшими вопросами квалификации присвоений и растрат, требующих единого и однозначного решения.

Но, к сожалению, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» не только не ответило на большинство сложных вопросов квалификации, обозначенных в его наименовании, но и добавило неопределенности и противоречивости, подчас доходящих до явного игнорирования устоявшихся теоретических положений науки уголовного права и общей концепции применения уголовного законодательства. Указанные разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, к сожалению, внесли еще большую путаницу в правоприменительный процесс.

С некоторыми положениями Постановления, упомянутого выше, трудно согласиться. К таковым относятся:

1) абз. 1 п. 18 Постановления, где речь идет сразу о нескольких принципиальных моментах: понятии присвоения и растраты, а также о субъекте этих форм хищения. Перегруженность терминов в данном абзаце представляется ненужной и сложной для понимания. Помимо этого, хотелось бы отметить, что в общем определении присвоения и растраты указаны не все признаки хищений, определенные в примечании 1 к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации. Так, совершенно необоснованно в данных определениях отсутствует указание на корыстную цель этих противоправных деяний.

Также непонятно, почему в данном разъяснении Пленума Верховного Суда Российской Федерации так и не содержится однозначного понятия субъекта присвоения и растраты. Хакимова Э.Р. считает, правильным было бы установить и на законодательном уровне, что лицом, которому имущество вверено, признается материально ответственное лицо, с которым заключен договор о полной материальной ответственности Хакимова Э.Р. Некоторые спорные положения о присвоении и растрате в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»//Российский судья. 2008. № 5. С. 37.. Это позволило бы избежать расширительного толкования субъекта этих форм хищений, что очень часто происходит в правоприменительной деятельности;

2) абз. 2 п. 19 рассматриваемого Постановления, в котором Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал следующее: «Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу». Считается, данный состав хищения Пленум Верховного Суда необоснованно ограничил за счет неверно сформулированного окончания данной формы хищения - с момента начала совершения действий, направленных на обращение имущества в свою пользу.

Также при отграничении присвоения от растраты целесообразно указать, что последующие неправомерные действия (израсходование, потребление и т.д.) с присвоенным имуществом, над которым уже установлено, хотя бы и на непродолжительное время, неправомерное владение, лежат за пределами состава преступления и не могут рассматриваться как хищение в форме растраты;

3) абз. 2 п. 25 обозначенного Постановления, в котором сказано: «ри установлении размера, в котором лицом совершены мошенничество, присвоение или растрата, судам надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества». Думается, размер хищения в указанной ситуации должен определяться разницей в стоимости изъятого имущества и стоимости подмененного менее ценного имущества. Иное означало бы объективное вменение. В ч. 2 ст. 5 Уголовного кодекса Российской Федерации говорится, что объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается;

4) в п. 24 указанного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации дается понятие лиц, использующих свое служебное положение. Терминологически в общем все представляется верным. Но целесообразнее, полагаем, указать, что под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, присвоения или растраты (ч. 3 ст. 159 УК РФ, ч. 3 ст. 160 УК РФ), следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК РФ. К указанной категории субъектов не могут быть отнесены материально ответственные лица;

5) абз. 2 п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 указывает, что «при решении вопроса о наличии в действиях лица квалифицирующего признака причинения гражданину значительного ущерба судам, наряду со стоимостью похищенного имущества, надлежит учитывать имущественное положение потерпевшего, в частности наличие у него источника доходов, их размер и периодичность поступления, наличие у потерпевшего иждивенцев, совокупный доход членов семьи, с которыми он ведет совместное хозяйство». Данное положение, считаем, безусловно верным. Единственное, что хотелось бы специально отразить, - это осознание виновным, что своими действиями он причиняет потерпевшему именно значительный ущерб.

Также хотелось бы поставить под сомнение необходимость дублирования в рекомендациях Постановления «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» отдельных положений Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. № 4 «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» по поводу квалификации кражи, где в абз. 3 п. 2 Пленум разъяснил: «Хищение государственного или общественного имущества, совершенное лицом, не обладающим указанными выше правомочиями, но имеющим к нему допуск в связи с порученной работой либо выполнением служебных обязанностей, подлежит квалификации как кража».

Аналогичные указания содержатся и в абз. 2 п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»: «Решая вопрос об отграничении составов присвоения или растраты от кражи, суды должны установить наличие у лица вышеуказанных полномочий. Совершение тайного хищения чужого имущества лицом, не обладающим такими полномочиями, но имеющим доступ к похищенному имуществу в силу выполняемой работы или иных обстоятельств, должно быть квалифицировано по статье 158 УК РФ».

Приведенные замечания приводят к выводу о том, что противоречивые разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации нуждаются в совершенствовании и доработке. В связи с этим необходимо помнить о том, что руководящие положения Пленума Верховного Суда носят рекомендательный характер.

Заключение

Итак, подведем итоги. Под присвоением понимается безвозмездное и противоправное обращение лицом с корыстной целью вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника. Отсутствие одного из названных признаков (противоправность и безвозмездность) исключает квалификацию содеянного как присвоение. Под растратой понимаются противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество (против воли собственника) путем потребления его, расходования или передачи его другим лицам.

Субъектом рассматриваемого преступления может быть только лицо, которому чужое имущество было вверено на законном основании с определенной целью или для определенной деятельности.

Присвоение или растрату имущества, совершенные группой, следует квалифицировать по ч. 2 ст. 160 УК РФ только в том случае, если хищение совершили лица, которым имущество было вверено. Если хищение совершено группой лиц, в которой имущество было вверено только одному лицу, а остальные лица этим качеством не обладали, то, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, они в качестве исполнителей преступления рассматриваться не могут и несут ответственность только как организаторы, подстрекатели или пособники преступления, квалифицируемого по ст. 160 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ.

Стоимость присвоенного или растраченного имущества определяется по фактической его стоимости на момент совершения хищения.

Следует заметить, охрана собственности в государстве, составляющей его экономическую основу, является одной из важнейших задач государства, возлагаемых на его правоохранительные органы. Поэтому строгое соблюдение уголовного и уголовно-процессуального законодательства при судебном рассмотрении дел о хищениях будет способствовать соблюдению принципов законности и справедливости и тем самым укреплению авторитета судебной власти.

Список литературы

присвоение растрата преступление

1. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. № 2.

2. Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 10. Ст. 1109

3. Бакрадзе А.А. Вверенное имущество как предмет присвоения или растраты//Российский следователь. 2009. № 8.

4. Бакрадзе А.А. Присвоение и растрата в уголовном законодательстве России советского периода//Российский следователь. 2007. № 15.

5. Бакрадзе А.А. Проблемы отграничения присвоения и растраты от смежных преступлений//Российский следователь. 2009. № 11.

6. Безверхов А.Г. Присвоение и растрата: эволюция норм и судебного толкования//Российская юстиция. 2008. № 9.

7. Белокуров О.В. Проблемы квалификации хищения вверенного имущества. Ульяновск, 2003.

8. Борков В. Как избежать аналогии при квалификации корыстных злоупотреблений должностными полномочиями//Уголовное право. 2008. № 1.

9. Братенков С.И., Широков В.А. Присвоение или растрата: проблемы квалификации и причины ошибок, допускаемых при постановлении приговоров//Российская юстиция. 2008. № 4.

10. Векленко С., Виноградов Д. Проблемы отграничения преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 312 УК РФ, от смежных и конкурирующих составов преступлений//Уголовное право. 2007. № 5.

11. Герцензон А.А., Грингауз Ш.Я., Дурманов Н.Д., Исаев М.М., Утевский Б.С. История советского уголовного права. М., 1948.

12. Друзин А. Диспозиция ст. 312 УК РФ требует уточнения//Законность. 2002. № 10.

13. Жижиленко А. Преступления против имущества и исключительных прав. М., 1982.

14. Завидов Б.Д., Слюсаренко М.И., Коротков А.П. Уголовно-правовой анализ мошенничества, присвоения или растраты и причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием//Адвокат. 2002. № 6.

15. Змиев Б. Уголовное право. Часть Особенная. Вып. 1. Преступления против личности и имущественные. Казань, 1923. С. 37

16. Клепицкий И. «Вверенное имущество» в уголовном праве//Законность. 1995. № 12.

17. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под общ. ред. В.М. Лебедева. М., 2007.

18. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть. М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1996. С. 158

19. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ). М., 2006.

20. Мерзогитова Ю.А. Ответственность за мошенничество в сфере финансово-кредитных отношений (уголовно-правовой и криминологический аспекты): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998.

21. Познышев С.В. Особенная часть русского уголовного права. Сравнительный очерк важнейших отделов Особенной части старого и нового Уложений. 3-е изд., испр. и доп. М., 1912.

22. Полный курс уголовного права: В 5 т. Т. 3: Преступления в сфере экономики/Под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2008.

23. Северин Ю. Важнейшая задача суда - охрана социалистической собственности//Бюллетень Верховного Суда СССР. 1962. № 4.

24. Севрюков А.П. Мошенничество: уголовно-правовые и криминологические проблемы. М., 2006.

25. Хакимова Э.Р. Некоторые спорные положения о присвоении и растрате в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»//Российский судья. 2008. № 5.

26. Шульга А.В. Хищение имущества, вверенного виновному: проблемы квалификации. Краснодар, 2005.

27. Эриашвили Н.Д. Присвоение и растрата чужого имущества как форма хищения (уголовно-правовой анализ): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003.

Размещено на Allbest