Исследование уголовно-правовой характеристики вербовки или подготовки либо вооружения лиц с целью организации террористической, экстремисткой деятельности

Также необходимо отметить подписание Соглашения между Правительством Республики Казахстан и Правительством Республики Индия о создании Совместной рабочей группы по борьбе с международным терроризмом и иными видами преступлений, которое вступило в силу 3 июня 2002 г. и Совместной декларации между Республикой Казахстан и Турецкой Республикой о сотрудничестве в области борьбы с терроризмом, утвержденной 19 октября 2000 г.

В рамках Решения Совета глав государств Содружества Независимых Государств Казахстаном были подписаны следующие документы; «О противодействии международному терроризму в свете итогов Стамбульского саммита ОБСЕ» от 25 января 2000 г.; «Решение о Программе государствучастников Содружества Независимых Государств по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма на период до 2003 года» от 21 июня 2000 г.; «О Межгосударственной комплексной программе реабилитации ветеранов войн, участников локальных конфликтов и жертв терроризма на 2001-2005 годы» от 31 мая 2001 г.; «О Докладе о ходе выполнения в 2000 году Межгосударственной программы совместных мер борьбы с преступностью на период с 2000 до 2003 года и Программы государств-участников Содружества Независимых Государств по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма до 2003 года» от 1 июня 2001 г. и так далее.

В рамках данного контекста были подписаны совместные приказы Председателя Комитета национальной безопасности Республики Казахстан от 18 мая 2001 г. № 65, Генерального прокурора Республики Казахстан от 18 мая 2001 г. №75, Министра внутренних дел Республики Казахстан от 18 мая 2001 г. № 392, Министра иностранных дел Республики Казахстан от 18 мая 2001 г. К» 205 «Об утверждении Правил формирования и использования объединенного банка данных о терроризме и иных проявлениях экстремизма и сепаратизма»; Министерства здравоохранения РК №962, Министерства транспорта и коммуникаций РК № 307-1, Агентства РК по чрезвычайным ситуациям №231 «Об усилении профилактических и противоэпидемических мероприятий по предупреждению биотерроризма» от 23 октября 2001 г.

В 2000 г. реальная угроза террористических атак на территории стран Содружества дает основание главам государств о единогласном решении создания в г. Москве Антитеррористического центра СНГ, в состав которого вошли и специалисты нашего государства,

В настоящее время в Казахстане создается общегосударственная система борьбы с терроризмом, включающая в себя меры организационно - политического, профилактического и воспитательного характера, а также правовые (уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и так далее) и ведомственные.

В мае 2002 г. в г. Астане проведено заседание «Бишкекской группы» Шанхайской организации сотрудничества, в ходе которого согласован проект о создании Региональной антитеррористической структуры (РАТС) ШОС.

Наше государство было одним из организаторов проведения Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), прошедшего в июне 2002 г. в г. Алматы, на котором обсуждались вопросы, связанные с разработкой эффективной системы противодействия терроризму на Евразийском континенте.

Необходимо отметить ряд ратифицированных договоров, встречи и совещания глав иностранных правительств и стран СНГ, министерств и ведомств, Съезд глав мировых конфессий, прошедший 23-24 сентября 2003 г. в столице нашего государства г. Астане, где непосредственным участником и инициатором религиозного противостояния терроризму выступил Казахстан, а также проведение Международных научно-практических конференций по проблемам борьбы с терроризмом с приглашением представителей иностранных силовых структур - все это свидетельствует о том, что в нашей стране решению данного вопроса уделяют пристальное внимание.

24 сентября 2004 г. в г. Алматы проведено пятое заседание постоянно действующего совещания руководителей органов безопасности и разведывательных служб государств-участников, где принимали участие представители Азербайджана, Армении, Грузии, Беларуси, Молдовы, Кыргызстана, Казахстана и России, на котором одним из главных вопросов затрагивали проблемы противодействию международному терроризму и экстремизму.

1.3 Зарубежное законодательство за вербовку или подготовку либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности

Зарубежный анализ законодательства в сфере антитеррористической деятельности показывает, что в США, Израиле, Франции, Германии, Великобритании, Турции вектор мер по усилению ответственности за терроризм и экстремизм направлен в сторону ужесточения уголовной политики в отношении террористической деятельности, в том числе путем перекрытия финансовых источников, питающих их, за счет усиления уголовной ответственности и увеличения объема превентивных мер уголовно-правового характера.

Вместе с тем, следует констатировать, что система антитеррористического законодательства зарубежных государств (Австрии, Австралии, Бельгии, Великобритании, Голландии, Германии, Испании, Израиля, Италии, США) представлена тремя основными моделями: комплексной, уголовно-правовой и криминологической.

Характерной особенностью комплексной модели является регламентация мер противодействия терроризму, как в специализированных криминологических законах, так и в уголовно-правовых нормах.

Так, например, во Франции, наряду с регламентацией ответственности за терроризм в статьях уголовного кодекса приняты специальные законы о противодействии терроризму («О применении на территории Франции Европейской конвенции о наказании за терроризм» (1977 г.) и «О борьбе с терроризмом и посягательствами на государственную безопасность» (1986 г.)). Невозможно не согласиться с французскими юристами в том, что последовательное наступление на терроризм началось с момента принятия в 1986 г. законов о борьбе с терроризмом. В этом году Франция, последней в Западной Европе, принимает законы, содержащие меры, направленные на борьбу с терроризмом [29, c. 63].

Уголовный закон Франции выделяет главу 1 «О террористических актах» в разделе 2 Книги 4. Но отдельной статьи об ответственности за содействие террористической деятельности в ней нет. Однако некоторые деяния, составляющие такое содействие включены в общее понятие террористического акта.

Так, после изменений, внесенных в июле 1996 г. ст. 421-1 УК Франции к террористическим актам относит «участие в сформированной группе или объединении, созданном с целью подготовки террористических актов». Помимо этого, согласно ст. 121-6 уголовная ответственность предусмотрена и для юридического лица, предоставляющего любую помощь террористам в террористических целях. Ответственность же за финансирование терроризма в УК Франции не предусмотрена. Она регламентируется в нормах вышеназванных криминологических законов.

Законодатель Италии избрал аналогичный подход, предусмотрев уголовную ответственность за преступления террористической направленности в УК Италии, а также в «Законе против терроризма». В последнем криминализированы действия организационного и подготовительного характера, имеющие перспективу перерастания в акции терроризма, а также действия составляющие финансирование терроризма. Как и в большинстве законов других стран, в итальянском антитеррористическом законе нет четкого определения терроризма. В ст. 1 данного Закона говорится об объединениях, цель которых - совершение террористических актов и разрушение демократического порядка. Наряду с этим, в ст. 270-1 УК Италии установлена уголовная ответственность за создание организации с целью совершения акта терроризма и саботажа общественного порядка. Согласно этой статье, наказывается тюремным заключением на срок до 15 лет всякий, кто поощряет, создает, организует или руководит объединением, пропагандирует таковое, совершает насильственные действия, чтобы нарушить демократический правопорядок.

Итальянские юристы выделяют в уголовном законодательстве Италии, ориентированном на борьбу с терроризмом, следующие направления, позволяющие, по их мнению, успешно с ними бороться:

- привлечение к уголовной ответственности лиц, входящих в объединения, имеющих целью совершение террористических актов и нарушение конституционного порядка в государстве (Закон 1980 г.), а также лиц, входящих в объединения мафиозного типа (Закон 1982 г.) и в объединения, производящие и торгующие наркотическими веществами (Закон 1990 г.);

- привлечение к уголовной ответственности лиц, занимающихся отмыванием денег. Развитие итальянского законодательства по борьбе с отмыванием денег, особенно в последние годы, находится под влиянием международного сотрудничества, в частности, на его развитие оказала влияние Страсбургская Европейская конвенция 1990 г., которую Италия ратифицировала в 1993 г. Законом № 328/1993 г. [30, c. 49-52].

В США, аналогичным образом, вопросы противодействия терроризму нашли закрепление наряду с Уголовным кодексом США и в законе о борьбе с терроризмом, именуемом «Акт 2001 года, сплачивающий и укрепляющий Америку обеспечением надлежащими орудиями, требуемыми для пресечения терроризма и воспрепятствования ему» или «Акт патриота США 2001 года». И, если в нормах УК США ответственность за непосредственное содействие террористической деятельности не предусмотрена, то в указанном акте в ст. 792 устанавливается ответственность за укрытие террористов [31, c.44].

На взгляд Фарида Рамиз оглы Аббасова, принятые после событий 11 сентября 2001 года законодательные и иные нормативные правовые акты США входят в противоречие с общепризнанными принципами и нормами международного права. Они ограничивают права и свободы человека, а также процедуры их обеспечения, применительно к отдельным лицам и группам: заключение под стражу и справедливый суд; право на неприкосновенность частной жизни; прозрачность действий спецслужб и контроль закона над ними; экстрадиция или высылка «нежелательных» элементов; иммиграционная политика в отношении беженцев и людей, ищущих убежища; право на свободный поиск и распространение информации [32, c.11].

Комплексная система противодействия терроризму существует и в ряде стран СНГ. В большинстве из них приняты антитеррористические законы.

Наряду с этим, предусмотрена и уголовная ответственность за совершение террористического акта в уголовных законах названных стран. Однако криминализация содействия террористической деятельности осуществлена лишь в УК Украины, УК Узбекистана и УК Грузии.

Так, в соответствии с Законом Украины «О борьбе с терроризмом» под террористической деятельностью понимается деятельность, охватывающая планирование, организацию, подготовку и реализацию террористических актов; подстрекательство к совершению террористических актов, насилия над физическими лицами или организациями, уничтожение материальных объектов в террористических целях; организацию незаконных вооруженных формирований, преступных группировок (преступных организаций), организованных преступных групп для совершения террористических актов, так же как и участие в таких актах; вербовку, вооружение, подготовку и использование террористов; пропаганду и распространение идеологии терроризма; финансирование заведомо террористических групп (организаций) или другое содействие им. Наряду с этим ч. 4 ст. 248 УК Украины криминализовано «материальное, организационное или иное содействие созданию или деятельности террористической группы или террористической организации» [33].

Подобным образом построена система противодействия терроризму и в Узбекистане, где наряду с законом «О борьбе с терроризмом» от 15 декабря 2000 г. (в ред. от 30 апреля 2004 г.) ответственность за содействие террористической деятельности предусмотрена и в уголовном законе. Так, ч. 1 ст. 242 УК Республики Узбекистан содержит ответственность за «деятельность, направленную на обеспечение деятельности преступного сообщества, его существование и функционирование». И хотя эта норма касается не только террористических организаций, она призвана оказывать противодействие поддержки их деятельности [34].

Криминологическая система противодействия содействию терроризму отличается тем, что ее правовые основы, в силу специфики правовой «семьи» закреплены лишь в нормах специализированных законов. Ярким примером здесь выступает Великобритания. В этой стране разработана долгосрочная антитеррористическая стратегия, в ней четыре направления: «предотвращение», «преследование», «защита» и «готовность».

По мере того как терроризм стал принимать более глобальные формы законодательство поступательно ужесточалось, и нормы, когда-то носившие чрезвычайный характер, стали обычными. Об этом отчетливо свидетельствует содержание принятого в 2000 г. Акта о терроризме. Он был принят, чтобы впервые предоставить Великобритании постоянную законодательную базу, которая охватит все формы терроризма. Среди преступлений, подпадающих под действие Акта, были названы:

- организация или прохождение обучения, использования и производства огнестрельного оружия, взрывчатых материалов, химического, биологического или ядерного оружия; или приглашение другого лица обучаться этому на территории или за пределами Великобритании;

- руководство организацией, занимающейся террористической деятельностью;

- подстрекательство другого лица к совершению террористического акта полностью или частично за пределами Великобритании;

- сбор или предоставление денежных средств или собственности террористам;

- отказ от предоставления информации, которая могла бы предотвратить террористический акт.

Помимо дефиниции «терроризма» указанный акт содержал ряд составов, криминализирующих любые действия в поддержку террористов и террористических организаций.

Так, в ст. 54 «вооруженная тренировка» Акта о Терроризме предусмотрена ответственность за деятельность по непосредственной подготовке террористов и террористических актов, в ст. 55 - за руководство террористической организацией. Отдельный блок составляли преступления, относящиеся к финансовым аспектам террористической деятельности (ст.ст. 15-18). Среди них перечислены: активная или пассивная причастность к финансированию террористов; использование денег или другой собственности или владение ими для целей терроризма; заключение сделки по привлечению ресурсов для целей терроризма и отмывание денег в интересах террористов. За все перечисленные преступления предусмотрено наказание в виде 10 лет лишения свободы [35].

Акт о борьбе с терроризмом и преступностью и обеспечении безопасности 2001 года, принятый в ответ на события 11 сентября 2001 года, расширил возможности противостояния терроризму. Ключевые положения Акта включили в себя возможность задержания лиц, подозреваемых в международном терроризме и являющихся иностранными гражданами, до вынесения решения о депортации, а также более жесткие меры, касающиеся финансирования террористической деятельности, в том числе замораживание активов отдельных лиц или организаций, представляющих угрозу для граждан Великобритании или резидентов.

В 2005 г. принят Закон о предотвращении терроризма. На смену которого, пришел Закон о терроризме 2006 года. Данный закон ввел новое определение терроризма и установил ответственность за новые правонарушения, связанные с подстрекательством к терроризму, распространением публикаций террористических организаций и подготовкой террористических актов, а также дополнительные правонарушения, связанные с обучением террористов. Он также расширил полномочия государственного секретаря, позволив ему объявлять вне закона группировки, которые считаются причастными к восхвалению терроризма, а также полномочия полиции и следственных органов.

Достаточно широко в этом законе трактуется содействие террористической деятельности. Так, из ст. 1(2)Ъ следует, что человек может быть признан виновным в способствовании терроризму своими публикациями и заявлениями, даже в том случае, когда он не преследует цель разжигания розни, и лишь имеет основания полагать, что материалы могут быть истолкованы таким образом именно в этом ключе. Сходные основания можно отметить и в пункте 2(2)Ь, согласно которому литература, использованная для подготовки к теракту и содержащая важную информацию, признается преступной. Названный закон предусматривает обязательность для лиц, имеющих отношение к банковской деятельности, доносить о предполагаемом отмывании денег при наличии «разумных» предположений отмывания денег. Отмывание средств, предназначенных для терроризма и (или) связанных с отмыванием доходов от терроризма, приравнивалось к терроризму. Предусмотрено также ограничение банковской тайны: при наличии минимальных подозрений о связях лица с террористами полиция уполномочена истребовать данные о переводах, а с санкции суда и узнавать баланс и размеры этих переводов.

К рассматриваемой системе относится и антитеррористическое законодательство Израиля. На его территории происходит постоянная модификация законодательства, направленного на то, чтобы оградить граждан страны от террористической деятельности.

В настоящее время принят ряд законов, в соответствии с которыми те или иные действия, способствующие возникновению и осуществлению террористического акта, являются уголовными. Последний из подобных законов о противодействии терроризму был принят в 2007 г.[36].

В соответствии с его нормами дана широкая трактовка содействия террористической деятельности. Так, например, объявляются поддерживающими террористическую организацию, а потому преступными, действия, выражающиеся в устном или письменном восхвалении, одобрении или поощрении насильственных действий, хранении материалов, пропагандирующих деятельность террористической организации, демонстрации солидарности с ней (поднятие флага, демонстрация эмблемы или лозунга, распевание гимна в общественном месте) и т.д. Согласно принятой в Израиле контр террористической доктрине, физическому уничтожению должны подвергаться не только исполнители, но и организаторы, а также идейные и финансовые вдохновители террористических акций.

В 2007 г. принят новый антитеррористический закон Турции. Наряду с преступлениями, которые во всем мире квалифицируются как терроризм, к аналогичным деяниям, согласно закону, в Турции теперь относятся: проституция, контрабанда и торговля людьми, наркотиками и оружием, подделка кредитных карт, загрязнение окружающей среды, взлом компьютерных систем, умышленное убийство и препятствование получению образования. Предусмотрено также уголовное преследование лиц, публикующих в прессе воззвания и заявления террористических организаций, а также «пропагандирующих их идеи». Закон предполагает крупные штрафы в отношении печатных изданий и приостановление выпуска газет на срок до 15 дней [37].

Правовые основы противодействия терроризму закрепляются в нормах специализированных законов Японии и Филиппин. В УК названных стран антитеррористические нормы не содержаться.

Уголовно-правовая модель противодействия содействию террористической деятельности предусматривает его криминализацию только в рамках уголовного закона.

Так, например, УК Испании 1995 г. соответствующие составы преступлений включает в главу V (о приобретении, сбыте и хранении оружия, боеприпасов или взрывчатых веществ и о терроризме). В частности, ст. 517 УК Испании, гласит: «Кто, находясь в составе, действуя по найму или сотрудничая с вооруженными бандами, формированиями или группами, целями которых является свержение конституционного строя либо серьезное нарушение общественного спокойствия, совершит взрыв или поджог, наказывается соответственно тюремным заключением на срок от 15 до 20 лет, если в их действиях не содержится признаков другого преступления, состоящего в покушении на жизнь, физическую целостность и здоровье людей.» [38].

Заслуживает пристального внимания § 278-1 УК Австрии, предусматривающий ответственность за финансирование терроризма.

В частности, в нем указано, что всякий, кто предоставляет или собирает имущественные ценности с умыслом, что они, хотя и частично, будут применяться для выполнения: 1. воздушного пиратства или создания умышленной угрозы безопасности воздушного сообщения, 2. похищения с целью шантажа или угрозы шантажом, 3. посягательства на жизнь, здоровье или свободу лица, находящегося под международно-правовой защитой, или насильственное нападение, которое способно поставить под угрозу здоровье, жизнь или свободу данного лица, на его жилище, служебное помещение или транспортное средство такого лица, или таким образом создать угрозу для него [39].

К рассматриваемой системе относится и антитеррористическое законодательство Вьетнама. Законодательные акты Вьетнама строго запрещают все действия, связанные с терроризмом, и содержат четко определенные надлежащие положения, призванные предотвращать и пресекать такие действия преступников, их сообщников и посредников [40, c. 36].

В Уголовном кодексе Вьетнама определены преступления и меры наказания, предусмотренные за совершение различных преступных действий, включая терроризм и другие преступления, связанные с терроризмом.

Вьетнамское законодательство строго запрещает вербовку, поставки оружия и другие виды помощи террористам. Насильственные действия, которые причиняют огромный ущерб в результате гибели людей и уничтожения материальных ценностей, действия, которые нарушают общественный порядок, подрывают национальную безопасность, организованные преступления представляют собой тяжкие уголовные преступления, которые подлежат строгому запрету и за которые предусматриваются суровые наказания.

Терроризм и другие, связанные с ним преступления (влекущие за собой большие людские и материальные потери, нарушение общественного порядка и подрыв национальной безопасности, организованная преступность, похищение людей, захват и угон транспортных средств, незаконное использование оружия и т.п.), представляют собой серьезные и особо серьезные уголовные преступления, которые подлежат наказанию вплоть до пожизненного тюремного заключения или смертной казни.

В ст. 84 Уголовного кодекса содержится определение преступления терроризма, хотя в несколько более узком смысле этот термин трактуется как угроза или нанесение ущерба жизни и психическому здоровью людей. В других статьях предусмотрены наказания в отношении других серьезных, связанных с терроризмом последствий. Максимальная мера наказания по приговору, применяемая в соответствии только с одной этой статьей, может предусматривать от 20-летнего до пожизненного заключения и вплоть до смертной казни.

В Уголовном кодексе и других законах Вьетнама преступления и соответствующие меры наказания в связи с такими действиями, как захват и угон воздушных и морских судов, незаконное складирование и использование оружия, нанесение ущерба жизни и имуществу, разрушение общественных зданий и сооружений.

В Германии нет специального закона, консолидирующего все или хотя бы основные нормы об ответственности за терроризм. Правда, существует Закон «О борьбе с терроризмом» от 19 декабря 1986 г., но по существу он является законом о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс ФРГ и в Закон о судоустройстве ФРГ с тем, чтобы приспособить их нормы к нуждам борьбы с терроризмом. Девятью годами раньше был принят еще один закон, в печати, а нередко и в юридической литературе, неофициально тоже называемый законом о борьбе с терроризмом, - это Закон от 30 сентября 1977 г. «Об изменении Вводного закона к Закону о судоустройстве», который был призван в срочном порядке урегулировать вопрос о запрете контактов арестованного террориста с внешним миром.

С учетом сказанного основным источником правовых норм по борьбе с терроризмом в Германии является Уголовный кодекс 1871 г. [41].

Так, § 129а УК ФРГ устанавливает ответственность за создание террористических сообществ, чьи цели или чья деятельность направлены на совершение:

1) тяжкого убийства, убийства или геноцида §211; 212 или 220а;

2) преступных деяний против личной свободы в случаях, предусмотренных § 239а или § 239;

3) преступных деяний, предусмотренных § 305, или обще опасных преступных деяний, или в отношении тех, кто является членом подобного сообщества [42, c. 34].

Данные действия наказываются лишением свободы на срок от одного года до трех лет. Если лицо является организатором или подстрекателем, то оно наказывается лишением свободы на срок от шести месяцев до пяти лет. Тот, кто поддерживает деятельность указанного сообщества или вербует для него людей, наказывается лишением свободы на срок от шести месяцев до пяти лет. В ч. 3 указанной статьи криминализованы действия по поддержке террористической деятельности преступного сообщества или вербовке для него людей.

В качестве специфической профилактической меры борьбы с терроризмом Закон о борьбе с терроризмом от 19 декабря 1986 г. включил в Уголовный кодекс ФРГ § 130а, имеющий подзаголовок «Подведение к совершению преступлений».

По существу это подстрекательство к преступлению, по УК ФРГ предусматривает данное подстрекательство в качестве специального усеченного состава и дает ему особое название: не подстрекательство, а подведение к преступлению. Такого рода подведение (подталкивание) к преступлению существует тогда, когда лицо распространяет, публично выставляет, рекламирует или иным образом делает доступным сочинение, которое по своему содержанию предназначено для создания у другого человека готовности совершить то или иное из преступлений, нарушающих общественное спокойствие.

К этой категории преступлений, помимо уже перечисленных (§ 129а УК ФРГ) деяний, относятся еще следующие: массовые беспорядки, причинение тяжких телесных повреждений (включая отравление), похищение людей для вывоза за границу или обращения в рабство, разбой и разбойное вымогательство, умышленное высвобождение ионизирующих лучей, создание угрозы безопасности дорожного транспорта, разрушение телекоммуникационных сооружений, умышленное повреждение важных для обеспечения общественных нужд сооружений (дамб, водопроводов, шлюзов, мостов, транспортных путей, защитных устройств и т.п.).

За совершение данного преступления ч. 2 § 130а УК ФРГ предусмотрела наказание в виде лишения свободы на срок до 3-х лет или штрафа (последний назначается судом в виде дневных ставок - от 5 до 360, причем размер каждой ставки тоже определяется судом в пределах от 2-х до 10 тыс. марок в зависимости от личного и материального положения виновного).

Такое же наказание в силу ч. 2 § 130а грозит тому, кто публично или на собрании восхваляет или призывает к совершению указанных выше деяний, чтобы создать у другого лица готовность к их совершению.

Криминализовано содействие террористической деятельности и в УК Грузии. Так в ст. 328 ответственность установлена за оказание помощи в террористической деятельности только иностранной террористической организации или организации, подконтрольной иностранному государству. Однако в рассматриваемом законе не предусмотрена ответственность за финансирование указанной деятельности [43].

Изучение источников уголовного права, а также криминологического законодательства 20 зарубежных государств позволило сформулировать ряд выводов.

Во-первых, к началу XXI в. в мировой практике сложилось три модели антитеррористического законодательства - уголовно-правовая (например, Испания, ФРГ), криминологическая (например, Великобритания, Япония) и комплексная (например, Италия, Франция).

Во-вторых, наиболее привлекательной (в силу удачного сочетания уголовно-правовой и криминологической составляющих) выглядит последняя из названных моделей, которая формируется в настоящее время.

В-третьих, в законодательстве большинства зарубежных государств отсутствует унифицированный подход к определению самой террористической деятельности. Содержание этой дефиниции отличается существенной спецификой.

Так, турецкий законодатель включил в объем данного понятия проституцию, контрабанду, торговлю людьми, наркотическими средствами и оружием, подделку кредитных карт, загрязнение окружающей среды, взлом компьютерных систем, умышленное убийство и воспрепятствование получению образования.

Однако наиболее широкая его трактовка дана в израильском «Законе о противодействии терроризму», согласно которому к террористической деятельности относятся действия, выражающиеся в устном или письменном восхвалении, одобрении или поощрении насильственных действий, хранении материалов, пропагандирующих деятельность террористической организации, демонстрации солидарности с ней (поднятие флага, демонстрация эмблемы или лозунга, распевание гимна в общественном месте) и т. д.

В-четвертых, в большинстве зарубежных государств содействие террористической деятельности предусмотрено в криминологическом законодательств, исключением являются Великобритания, Италия, Франция, в которых установлена самостоятельная уголовная ответственность за финансирование терроризма.

В-пятых, вызывает особый интерес ст. 121-6 УК Франции, устанавливающая ответственность юридических лиц за предоставление в террористических целях любой помощи террористам, а также § 129а УК ФРГ, устанавливающий ответственность за создание террористических сообществ.

РАЗДЕЛ 2. ОСОБЕННОСТИ КВАЛИФИКАЦИИ ВЕРБОВКИ ИЛИ ПОДГОТОВКИ ЛИБО ВООРУЖЕНИЯ ЛИЦ С ЦЕЛЬЮ ОРГАНИЗАЦИИ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ И ЭКСТРЕМИСТКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

2.1 Объективные признаки вербовки или подготовки либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности

Под объектом преступления необходимо понимать находящиеся под охраной уголовного законодательства общественные отношения, на которые направленно преступное посягательство виновного и которым причиняется или может быть причинен вред.

В УК РК норма предусматривающая уголовную ответственность за вербовку или подготовку либо вооружения лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности содержится в главе 10, которая называется «Уголовные правонарушения против общественной безопасности и общественного порядка».

Объектом состава преступления предусмотренного в ст.259 УК РК, являются общественные отношения в сфере общественной безопасности и общественного порядка.

Дополнительным объектом могут быть жизнь и здоровье граждан, собственность, существующий порядок управления, деятельность органа государственной власти, международной организации и т. д.

В словарном значении понятие «безопасность» трактуется как отсутствие опасности, либо положение, при котором кому-либо, чему-либо не угрожает опасность; а также в значении защищённый, огражденный от опасности, не грозящий опасностью для кого-нибудь, кому-нибудь; безвредный [44, c.13].

Национальную безопасность следует рассматривать как состояние защищенности жизненно важных национально-государственных интересов от внутренних и внешних угроз, возникающих в отдельных (ключевых) сферах жизнедеятельности общества. В соответствии с таким подходом Законом Республики Казахстан от 6 января 2012 г. «О национальной безопасности Республики Казахстан» выделяются общественная, военная, политическая, экономическая, информационная, экологическая виды безопасности.

Общественная безопасность как вид национальной безопасности - это состояние защищенности жизни, здоровья и благополучия граждан, духовно-нравственных ценностей казахстанского общества и системы социального обеспечения от реальных и потенциальных угроз, при котором обеспечивается целостность общества и его стабильность.

Общественная безопасность представляет собой такое состояние общества (систему его свойств, способность), при котором за счет внутренних социальных механизмов, опосредованных функционированием различных государственных и общественных институтов, сохраняется его устойчивое состояние и развитие, обеспечиваются условия для реализации интересов личности, общества и государства и одновременно их защищенность (при наличии осознания ее людьми) от угроз, исходящих от противоправных посягательств, а также в чрезвычайных ситуациях социального, природного и техногенного характера.

Общественная опасность рассматриваемого преступления заключается также в том, что оно представляет угрозу для безопасности общества, возникает угроза совершения актов терроризма, создается опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий.

Анализ объекта вербовки или подготовки либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности в итоге позволяет сделать следующие выводы:

во-первых, о том, что в качестве объекта выступают конкретные общественные отношения, регулирующие общественную безопасность, охраняемые уголовным законодательством, которым причиняется вред рассматриваемым преступлением;

во-вторых, то, данное деяние относится к многообъектным преступлениям, которые направлены на причинение вреда неопределенному кругу общественных отношений (обеспечивающих охрану личности, общества и государства).

Объективная сторона любого преступления - важнейший элемент состава преступления, который представляет собой механизм внешнего воздействия при совершении преступлений данного вида.

Как справедливо указывает И.Ш. Борчашвили: «Каждое конкретное преступление имеет множество индивидуализирующих его признаков, в том числе и объективных. Объективные признаки каждого конкретного преступления характеризуют деяния (действия или бездействия) субъекта, причиненный ущерб и те внешние условия, при которых развертывается процесс общественно опасного посягательства. Объективная сторона конкретного состава преступления включает в свое содержание определенные, установленные уголовным законом признаки» [46, с.114].

Таким образом, определение объективной стороны преступления имеет важное значение для квалификации преступления.

Объективная сторона рассматриваемого деяния выражается в вербовке или подготовке либо вооружении лиц и выражается только в действии. Состав преступления - формальный. Деяние является оконченным с момента совершения любого из перечисленных действий.

Частью 1 ст. 259 УК РК установлена ответственность за вербовку, подготовку либо вооружении с целью организации террористической и экстремисткой деятельности. Следовательно, объективная сторона рассматриваемого преступления может быть выражена через следующие альтернативные действия:

- вербовка;

- вооружение;

- подготовка.

Законодатель сформулировал эти действия как самостоятельные действия, подчеркнув тем самым их особую опасность [46, c.230].

Одной из форм воздействия на лицо с целью сформировать у него желание совершить преступление является «вербовка».

Ратифицированная Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма 2005 г. содержит определение «вербовки террористов» - «привлечение другого лица к совершению или участию в совершении террористических преступлений или к присоединению к какому-либо объединению или группе с целью содействия совершению этим объединением или группой одного или нескольких террористических преступлений».

Как видно указанное определение не содержит каких-либо признаков «вербовки» отличающих ее от «склонения» и «иного вовлечения» и объединяет все три формы воздействия на лицо.

В Модельном Законе о противодействии торговле людьми, под «вербовкой» понимается «незаконные поиск, отбор и прием по найму лиц для выполнения за материальное вознаграждение в интересах нанимателя или иных лиц каких-либо работ, оказания услуг либо осуществления иной деятельности, включая противоправную, в том числе на территории иностранного государства...» [47].

В отношении определения понятий «вербовка» существуют различные мнения.

Так, Кругликов Л.Л. «вербовку» определяет как набор людей по найму с обещанием определенного материального вознаграждения [48, c.41].

Палий В.В. указывает, что «вербовка» по своей сути - это ненасильственное психическое воздействие на вербуемое лицо, означающее набор, наем, привлечение в какую-нибудь организацию [49, c.174].

Казахстанские ученые под вербовкой понимают действия, носящие систематический характер, направленные на поиск соучастников указанных террористических преступлений, на формирование преступной группы, преступной организации, включении в них новых членов и т.д. [50].

Борзенков Г.Н. указывает на то, что под «вербовкой» понимаются действия, направленные на наем, на военную службу, на достижение устного или письменного соглашения с гражданином третьего государства об его участии в вооруженном конфликте или военных действиях за материальное вознаграждение, которые могут осуществляться в агитации, в записи желающих лиц, их регистрации, направлении в военный лагерь, базу, специальную диверсионную школу для обучения и т.д. [51, c.118].

Из данного комментария следует, что отличительным признаком «вербовки» выступает то, что соглашение между вербовщиком и вербуемым лицом носит двусторонний характер, т.е. обе стороны стремятся прийти к выгодному для них соглашению, что отражается в каком-либо документе, где лицо подтверждает свое участие в преступлении за получение материального вознаграждения.

Помимо прочего, некоторые авторы указывают на то, что «вербовка» имеет систематический характер, направлена на формирование преступной группы, преступной организации, включение в них новых членов [52, c. 36].

Отсюда следует, что «вербовку» необходимо отличать от обычного пособничества, когда лицо лишь подыскивает для вербовщика, по его просьбе, потенциального кандидата на эту роль, поскольку в данном случае отсутствует признак систематичности действий.

Исходя из сказанного, следует согласиться с Борчашвили И. Ш., который утверждает, что вербовка - это умышленные действия по набору, найму или привлечению по договоренности, склонению и вовлечению добровольцев для их участия за материальное вознаграждение в террористической либо экстремистской деятельности. Вербовка начинается с поисков кандидатов, затем в психическом воздействии на них любым способом (уговором, шантажом, обещаниями) в целях организации террористической либо экстремистской деятельности; заканчивается, заключением соглашения. К вербовке также следует относить действия, направленные на возбуждение желания участвовать в совершении одного или нескольких преступлений, сопряженные с применением физического или психического воздействия, а также подстрекательство к участию в совершении террористических и экстремистских преступлений. Условия найма могут быть определены как письменно (в форме договора), так и устно [53, c. 432].

Вербовка включает деятельность по поиску, найму, набору, привлечению лиц для занятия какими-либо видами деятельности (в том числе и незаконными) с целью их эксплуатации.

Так, задержанный гр. А. входил в одну из нескольких действующих на территории Азии групп, которые занимались вербовкой жителей в ряды экстремистов. Он умел разговорить людей, найти к ним подход, причем выискивали не только будущих членов незаконных вооруженных формирований. Основной задачей было привлечь на свою сторону как можно больше местного населения, которые будут сочувствовать экстремистам [54].

При этом вербовку необходимо отличать от пособнических действий, когда лицо лишь подыскивает для вербовщика, по его просьбе, потенциальную жертву и знакомит их.

В качестве примера можно привести приговор Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда, где был исключен из обвинения всех подсудимых такой квалифицирующий признак, как «вербовка в целях организации экстремисткой деятельности», поскольку он не был подтвержден в судебном заседании. Так, сторона обвинения не представила доказательств того, что кто-либо из подсудимых вербовал, т.е. нанимал иных лиц в целях совершения указанных выше преступлений [55].

Вербовка может выражаться в уговорах, шантаже, обмане, с помощью которых лицо получает согласие потерпевшего на его эксплуатацию. Кроме того, западные специалисты выделяют несколько способов вовлечения новых членов в ряды исламистов.

Например, массовая пропаганда, ориентированная на широкую общественность, когда аудитория является однородной, не разделенной на отдельные сегменты. Наиболее эффективен этот метод там, где накопились социальные проблемы и идеи социальной справедливости, заложенные в радикальном исламизме, эти идеи легко находят отклик у масс [56].

Метод «воронки» применяется чаще всего в военно-тренировочных лагерях, куда молодежь попадает, уже пройдя предварительную проверку. Он подразумевает отбор (буквально затягивание) из достаточно широкого круга лиц людей с определенными физическими и интеллектуальными данными, подходящими для совершения конкретного теракта.

Метод «инфицирования» чаще всего используется в разных рода группах, индифферентных к какой-либо идеологии, но представляющих интерес для террористов. Аудитория, не придерживающаяся определенного идеологического крена, представляет собой пустой сосуд, который исламисты стремятся заполнить «правильным» содержимым (своего рода «инфицировать»).

Применим в силовых структурах, например, в африканских странах, где военнослужащие слабо знакомы с радикальной исламистской идеологией, не удовлетворены своей службой, но могут быть полезны для проведения операций исламистов. «Инфицирование» может использоваться также в тюрьмах, где происходит процесс вовлечения в исламистские группировки специалистов по подделке документов, нелегальным поставкам оружия, переправке людей.

Там, где исламисты не могут напрямую привлекать в свои ряды новых членов, используется метод, получивший в западной литературе название «кристаллических зерен», когда радикальный исламист не ведет непосредственную пропагандистскую работу. Однако, проживая среди своих товарищей, начинает вести себя в соответствии с предписаниями норм так называемого чистого ислама. При этом он никому не навязывает свою точку зрения, чтобы не привлекать внимания. В то же время он разъясняет всем интересующимся основные принципы идеологии истинного ислама. Одни при этом ограничиваются простым любопытством, другие же проявляют устойчивый интерес.

Таким образом, появляется группа сторонников радикального ислама. А внешне это выглядит как «радикализация без вмешательства извне».

Представители американских спецслужб утверждают, что вербовка лиц, которые имеют возможность законно находиться на территории США и стран Евросоюза, является одной из приоритетных задач при подготовке терактов в западных странах [57].

Приведенные аргументы свидетельствуют о высокой степени опасности вербовки, так как она носит, как правило, устойчивый целенаправленный характер.

Вербовку необходимо отличать от обычных пособнических действий, когда лицо лишь подыскивает для вербовщика, по его просьбе, потенциального кандидата на эту роль. Под вербовкой же понимаются действия, носящие систематический, устойчивый и более длительный характер, направленные на поиск соучастников указанных преступлений, на формирование преступной группы или преступной организации и т.д.

Объективная сторона рассматриваемого преступления включает в себя также и подготовку к организации террористической либо экстремистской деятельности.

Подготовкой в данном случае признаются такие действия, как, например, обучение лица, его идеологическая обработка, физическая тренировка, огневая подготовка, привитие ему конкретных знаний, навыков, приемов, способов, тактики, методики совершения таких преступлений, разработка планов осуществления террористической деятельности, правил конспирации, приобретения оружия, изготовления и подделки документов, организация материальной базы, транспорта.

Следовательно, подготовка по своему содержанию может конкурировать, в зависимости от обстоятельств дела, с приготовительными либо организаторскими действиями.

К террористическим преступлениям согласно п. 30) ст. 3 УК РК относятся деяния, предусмотренные статьями 170, 171, 173, 177, 178, 184, 255, 256, 257, 258, 259, 260, 261, 269 и 270 УК РК.

К экстремистским преступлениям согласно п. 40) ст. 3 УК РК относятся деяния, предусмотренные статьями 174, 179, 180, 181, 182, 184, 258, 259, 260, 267, 404 (частями второй и третьей) и 405 УК РК.

Учитывая, что террористические и экстремистские преступления относятся к категории тяжких и особо тяжких, поэтому приготовительные действия к их совершению должны квалифицироваться со ссылкой на ст. 24 УК РК.

В действующей же редакции ч. 1 ст. 259 УК РК возникает излишняя конкуренция с нормами Общей части УК РК (ч.2 и 3 ст. 24 УК РК). В этой связи термин «подготовка» в диспозиции рассматриваемой статьи является, на наш взгляд, крайне неудачным.

В условиях сложившейся криминогенной ситуаций, вооружение и подготовка обладают повышенной степенью общественной опасности, так как напрямую, а не опосредованно, обуславливают совершение того или иного террористического или экстремистского преступления. Потому они требуют не только сохранения их криминализации с самостоятельной статье Особенной части УК РК, но и изменения их статуса в композиционном построении ст. 259 УК РК. Поэтому в современных условиях актуализируется вопрос о переводе названных форм содействия террористической или экстремисткой деятельности в разряд квалифицирующих признаков.

К числу альтернативных деяний, перечисленных в диспозиции ст. 259 УК РК законодателем отнесено вооружение лица в целях совершения хотя бы одного из преступлений террористической или экстремисткой деятельности.

Анализ доктринальных источников, а также научно-практических комментариев к УК РК позволяет сделать вывод, что категория «вооружение» трактуется, применительно к рассматриваемому составу преступления достаточно широко.

Под вооружением следует понимать снабжение любыми видами оружия, как предусмотренного Законом от 30 декабря 1998 года «О государственном контроле за оборотом отдельных видов оружия» [58], так и боевыми видами вооружения, боевыми припасами, взрывчатыми веществами или взрывными устройствами, оружием массового уничтожения.

Вооружение означает поставку и обеспечение террористов средствами поражения людей или уничтожения материальных объектов - огнестрельным и холодным оружием, боевой техникой, взрывчатыми веществами и взрывными устройствами и т.д.

Анализ судебной практики показывает, что очень часто при применении уголовно-правовых норм следственно-судебными органами допускаются ошибки. В частности, много ошибок возникает в процессе квалификации преступления, когда решается вопрос о том, какая норма закона должна быть применена в конкретном случае. Решение этого вопроса иногда может быть особенно осложнено в силу недостаточной логичности, стройности системы норм Уголовного кодекса [59].

Положения принципов законности и справедливости требуют, чтобы содеянное лицом получило правильную уголовно-правовую оценку и виновный понес должную уголовную ответственность. Однако реализация данных принципов уголовного права затруднена факторами объективного и субъективного свойства. Нередко одно общественно опасное поведение лица предусматривается как преступное несколькими уголовно-правовыми нормами. Преодоление такого «соперничества» норм представляет определенные сложности, которые нередко связаны с отсутствием в уголовном законе прямых коллизионных указаний на их разрешение. Затрудняет в некоторых случаях решение конкуренции норм и законодательное их регулирование не в соответствии с нормами международного права. Приведенные доводы отчетливо свидетельствуют о необходимости в ближайшей перспективе закрепить в Общей части УК РК положения о приоритете ее указаний при возникновении коллизионных противоречий между отраслевыми нормами.

В качестве способа преодоления существующей правовой коллизии необходимым представляется:

- установить в имеющей неоспоримый приоритет Общей части УК особые нормативные предписания, допускающие такого рода исключения из правил: «В случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, приготовление к преступлению признается оконченным преступлением», «В случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, действия подстрекателя или пособника преступления признаются действиями исполнителя преступления»;

- исключить из ст. 259 УК РК все положения, которые полностью дублируют содержание ч. 2 и 3 ст. 24 УК РК, а именно подготовку.

Рассматриваемый состав считается оконченной с момента получения нанимателем согласия лица в участии в террористической либо экстремистской деятельности. Не имеет юридического значения тот факт, получил ли завербованное лицо вознаграждение, принял ли он реальное участие в террористической либо экстремистской деятельности или нет.

Подводя итог, анализу объективной стороны вербовки, подготовки либо вооружения с целью организации террористической и экстремисткой деятельности акцентируем внимание на следующем:

- системный анализ действующего законодательства позволяет сделать однозначный вывод о том, что вербовка, подготовка либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности - это наиболее опасные формы проявления экстремизма и терроризма.

- объективная сторона вербовки, подготовки либо вооружения с целью организации террористической и экстремисткой деятельности, складывается из подстрекательства либо пособничества совершению преступлений террористического или экстремистского характера, круг которых четко очерчен законодателем в пунктах 30 и 40 статьи 3 УК РК;

- в диспозиции ч. 1 ст. 259 УК РК дан открытый перечень действий, составляющих вербовку, подготовку либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности, что позволяет сдать вывод о невозможности закрепления всех способов совершения рассматриваемого преступления. По этой причине, считаем целесообразным отказ от подобной практики, в пользу унификации названных категорий в Общей части УК РК;

- действия лица, в организации террористической и экстремисткой деятельности, являются содействием террористической и экстремисткой деятельности и образуют состав преступления, предусмотренного ст. 259 УК. Кроме того, эти же действия, образуют подстрекательство либо пособничество относительно тех террористических преступлений, которые совершает склоненное лицо. Следовательно, одни и те же действия по склонению к совершению преступления террористического характера являются и подстрекательскими и исполнительскими;

- вербовка выступает как специфическая форма непосредственного вовлечения лица к участию в совершении террористических или экстремистских преступлений. Ее необходимо отличать от пособнических действий, когда лицо лишь подыскивает для вербовщика, по его просьбе, потенциальную жертву и знакомит их.

2.2 Субъективные признаки вербовки или подготовки либо вооружение лиц с целью организации террористической и экстремисткой деятельности