Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

В последнее время в некоторых арбитражных судах появилась практика представления интересов лица, чьи права или интересы предположительно нарушены, на основании заключенного с этим лицом, договора о поручительстве.

Договор поручения является посредническим договором. Легальное понятие договора поручения дано законодателем в п. 1 ст. 971 ГК РФ: под договором поручения понимается соглашение, в силу которого одна сторона (поверенный) обязуется совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия, права и обязанности, из которых возникают непосредственно у доверителя (ст. 971 ГК РФ).

Признаки договора поручения. Во-первых, договором поручения опосредствуется предоставление услуг по совершению юридических значимых действий. Важно заметить, что понятие юридических действий шире понятия сделок, ибо охватывает также, например, действия судебного представителя по гражданским и уголовным делам, действия патентного поверенного и тому подобные действия, не сводящиеся к совершению сделок. Фактические действия не названы в качестве предмета договора, однако, это не означает, что такие действие не могут иметь место при исполнении договора поручения. В таком случае они не составляют предмет договора поручения, а играют только вспомогательную роль.

Во-вторых, на основе таких юридических действий у доверителя возникают права и обязанности по сделке, совершенной поверенным. Таким образом, договор поручения есть договор о представительстве одного лица от имени другого. Современный договор поручения, как справедливо замечают в современной юридической литературе - «классическая форма представительства». Поэтому нормы, содержащиеся в гл. 49, применяются в совокупности с правилами гл. 10 ГК РФ. Как справедливо замечает В.В. Витрянский это позволяет сделать вывод о том, что носителем соответствующих прав и обязанностей из заключенной им от имени доверителя сделки поверенный не становится и в этом смысле ему нечего переуступать доверителю. То есть речь идет о прямом представительстве.

В-третьих, само наименование сторон доверитель и поверенный, содержание обязательства, говорят о том, что договор поручения относится к фидуциарным договорам, то есть, договорам, основанным на лично-доверительном характере отношений сторон. В советском гражданском праве признак «строго личного характера договора поручения» был ключевым при определении договора поручения. В современной юридической литературе высказана точка зрения, что нет основания признавать договор поручения фидуциарным в целом, лично-доверительный характер договор поручения может приобретать, как правило, только с участием граждан. На наш взгляд, признак лично-доверительного характера договора поручения характеризует все правоотношения поручения, вне зависимости от субъектного состава.

В подтверждение сказанного сконструированы и нормы закона: в силу лично-доверительного характера договор поручения в отличие от иных договоров может быть односторонне прекращен (п. 2 ст. 977 ГК РФ). В силу личного характера договора он прекращается также смертью доверителя или поверенного, объявлением любого из них безвестно отсутствующим и утратой и т.д. Из личного характера договора поручения вытекает также общее правило о личном исполнении порученных действий.

В-четвертых, как следует из дефиниции договора поручения, поверенный обязуется совершать юридические действия за счет доверителя. Это означает, что доверитель обязан возмещать поверенному понесенные издержки и обеспечивать поверенного средствами, необходимыми для исполнения поручения.

Договор поручения - является двухсторонне обязывающим. С момента визирования договора поручения, доверитель принимает на себя в соответствующей части риск, связанный с исполнением данного им поручения. Здесь же необходимо подчеркнуть, что основанием возникновения прав и обязанностей у доверителя по отношению к третьему лицу служит не договор поручения как таковой, а сделка, которую заключает поверенный от имени доверителя. Отсюда, в частности, следует, что неблагоприятные последствия фактических действий поверенного, в том числе связанные с причинением вреда третьему лицу (в виде принятого на себя обязательства доверителя), если иное не указано в договоре, лежат на поверенном.

В-пятых, необходимо разграничивать в договоре поручения внутреннюю сторону отношений, где сторонами выступают доверитель и поверенный, и внешнюю сторону, в которой поверенный соприкасается с третьим лицом. Впервые такое разграничение предложено А. Гордоном, автор считал договор поручения опосредует внутренние отношения, тогда как доверенность - внешние. Отсюда можно сделать вывод, что, по общему правилу, договор поручения сам по себе он не может иметь никакого значения для отношений, которые складываются между доверителем и третьим лицом. Регулятором таких отношений выступают полномочия, сформулированные в доверенности (реже - в рамках самого договора поручения). Доверенность с точки зрения внешней стороны представительства служит источником правдивой информации о полномочии. При этом при расхождении (конкуренции) норм договора поручения и доверенности безусловный приоритет должен отдаваться договору, как базису возникающих правоотношений.

Договор поручения в соответствии со ст. 971 ГК РФ относится к числу консенсуальных - права и обязанности сторон по договору возникают с момента достижения между ними соглашения по всем существенным условиям договора. Согласимся с исследователями считающими, что договор поручения по общему правилу является безвозмездным. Между тем, необходимо учитывать ситуации, когда действует обратная презумпция и договор поручения по общему правилу считается возмездным - в тех случаях, когда договор связан с осуществлением обеими сторонами или одной из них предпринимательской деятельности. Такой договор, напротив, предполагается возмездным, и доверитель по нему обязан уплатить поверенному вознаграждение, кроме случая, когда самим договором предусмотрено иное (абз. 2 п. 1 ст. 972 ГК РФ).

Таким образом, следует различать возмездный договор поручения и договор безвозмездного поручения. Первый порождает отношения представительства и обязательство по оказанию посреднических услуг. Безвозмездный же договор поручения порождает исключительно отношения представительства.

Существенным условием договора является содержание поручения доверителя поверенному, т.е. детальный, исчерпывающий перечень тех юридических действий, которые поверенный должен совершить от имени доверителя. При этом указания доверителя должны соответствовать требованиям ст. 973 ГК РФ, то есть быть правомерными, осуществимыми и конкретными. В противном случае договор не может считаться заключенным либо он должен быть признан недействительным. Не является существенным условием договора поручения указание на срок его действия. В соответствии с п. 2 ст. 971 ГК РФ договор поручения может быть заключен с указанием срока, в течение которого поверенный вправе действовать от имени доверителя, или без такого указания. В тоже время необходимо учитывать, что поверенный может действовать от имени доверителя лишь при наличии доверенности, срок действия которой в соответствии со ст. 186 ГК РФ не может превышать трех лет. Следовательно, если договор поручения превышает этот срок, необходима выдача новой доверенности.

Не является существенным условием также условие о размере вознаграждения или о порядке его уплаты, даже если это возмездный договор поручения. При отсутствии в таком договоре условия о размере вознаграждения его оплата производится по правилам п. 3 ст. 424 ГК РФ. Это означает, что оплата производится исходя из объема вознаграждения, обычно уплачиваемого за аналогичные юридические услуги. При этом в соответствии с п. 2 ст. 972 ГК РФ вознаграждение уплачивается после исполнения поручения, если иной порядок его уплаты не предусмотрен самим договором.

Договор поручения должен быть заключен в письменной форме, если стороной (сторонами) в договоре являются юридические лица, либо в случае, когда сторонами в договоре являются граждане и сумма договора превышает не менее чем в 10 раз установленный законом МРОТ, а также в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки (ст. ст. 161, 163 ГК РФ). В тоже время, акцентируем внимание, что формой договора поручения для коммерческого представительства является письменное соглашение, содержащее указания на полномочия представителя, а при отсутствии таких указаний - также и доверенности (п. 3 ст. 184 ГК РФ).

Необходимо разграничивать случаи, когда для совершения действий от имени доверителя достаточно ссылки на договор поручения, а когда требуется еще и доверенность. Доверенность обычно необходима для заключения договоров и совершения действий с товарными ценностями, деньгами доверителя, оформления ценных бумаг. Доверенность конкретизирует и уточняет объем полномочий поверенного, его права и обязанности.

2. Полномочия представителей и адвоката-представителя в арбитражном процессе и их оформление

Поскольку представители в арбитражном процессе совершают процессуальные действия от имени и по поручению уполномочивших их лиц, то соответственно объем полномочий поверенного определяется процессуальным положением доверителя: истца, ответчика, третьего лица без самостоятельных требований и т.д. Вместе с тем объем полномочий представителя определяется и тем, какие именно из полномочий, имеющихся у доверителя, ему были переданы.

Таким образом, объем полномочий представителя зависит от двух фактических обстоятельств: объема полномочий доверителя и от того, какими полномочиями доверитель наделил поверенного.

Полномочия представителя по своему содержанию делятся на общие и специальные.

Общие полномочия - это такие процессуальные действия, которые вправе совершать любой представитель, выступая от имени доверителя, независимо от того, оговорены ли они в доверенности.

К их числу относятся полномочия по знакомству с материалами дела, снятию копий с материалов дела, заявлению отводов, представлению доказательств, участию в исследовании доказательств и иные, связанные с возможностью участия в арбитражном процессе (ст. 41 АПК).

Специальные полномочия - это такие полномочия, которые представитель вправе совершать только при указании на них в доверенности или ином документе (например, договоре поручения, агентском договоре).

К числу специальных полномочий относится прежде всего возбуждение дела в арбитражном суде представителем, которое возможно только при наличии у него доверенности. На основании п. 5 ст. 126 АПК судья отказывает в принятии искового заявления, если заявление подписано лицом, не имеющим права подписывать его.

Другие специальные полномочия, право на совершение которых должно быть специально оговорено в доверенности или ином документе, указаны в ст. 62 АПК. К их числу относятся полномочия на подписание искового заявления и отзыва на исковое заявление, заявления об обеспечении иска, передачу дела в третейский суд, полный или частичный отказ от исковых требований и признание иска, изменение основания или предмета иска, заключение мирового соглашения и соглашения по фактическим обстоятельствам, передачу своих полномочий представителя другому лицу (передоверие), а также право на подписание заявления о пересмотре судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, обжалование судебного акта арбитражного суда, получение присужденных денежных средств или иного имущества.

Следует иметь в виду, что в арбитражном процессе при осуществлении важнейших распорядительных действий законные представители либо органы юридического лица обязаны соблюдать ограничения, установленные не только доверенностью, но и в законе, иных правовых актах и учредительных документах. Например, при заключении мирового соглашения, связанного с отказом от имущественных прав, в отдельных случаях может быть необходимым получение согласия органа, уполномоченного на управление имуществом, либо собрания акционеров, совета директоров, иного коллегиального органа управления.

Полномочия руководителей организаций, действующих от имени организаций в пределах полномочий, предусмотренных федеральным законом, иным нормативным правовым актом или учредительными документами, подтверждаются представляемыми ими суду документами, удостоверяющими их служебное положение, а также учредительными и иными документами.

Полномочия законных представителей подтверждаются представленными суду документами, удостоверяющими их статус и полномочия.

Полномочия адвоката на ведение дела в арбитражном суде удостоверяются ордером на исполнение поручения, выдаваемым соответствующим адвокатским образованием в случаях, предусмотренных федеральным законом. Поскольку ст. 61 АПК прямо не требует представления ордера, то согласно п. 2 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат представляет доверителя на основании доверенности. Указанный федеральный закон запрещает требовать от адвоката и его доверителя предъявления соглашения об оказании юридической помощи для вступления адвоката в дело.

Полномочия других представителей на ведение дела в арбитражном суде должны быть выражены в доверенности, выданной и оформленной в соответствии с федеральным законом, а в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации или федеральным законом в ином документе.

Доверенность от имени организации должна быть подписана ее руководителем или иным лицом, уполномоченным на это ее учредительными документами, и скреплена печатью организации.

Особо оговорен порядок оформления полномочий представителей Правительства РФ в судах. В соответствии с постановлением Правительства РФ от 1 июня 2004 г. №260 «О Регламенте Правительства Российской Федерации и Положении об аппарате Правительства Российской Федерации» представление интересов Правительства России в арбитражных судах осуществляют без дополнительного поручения федеральные министерства, а также федеральные службы, находящиеся в ведении Правительства РФ.

Руководители федеральных органов исполнительной власти выступают представителями Правительства РФ в суде по вопросам, отнесенным к ведению соответствующего федерального органа исполнительной власти, по получении направленных им документов о привлечении Правительства РФ в качестве стороны по делу, поступивших в адрес Правительства РФ из соответствующего суда, и вправе совершать от имени Правительства РФ все процессуальные действия, в том числе предусмотренные ст. 62 АПК. Руководители федеральных органов исполнительной власти могут назначать в соответствии с законодательством Российской Федерации представителей Правительства РФ в суде из числа лиц, состоящих в штате этих органов (центральном аппарате, территориальных и иных органах), либо привлекать адвокатов. Полномочия указанных лиц определяются в доверенности, которую подписывает руководитель соответствующего федерального органа исполнительной власти.

При проверке полномочий руководителей филиалов и представительств юридического лица в арбитражном суде следует иметь в виду разъяснения, содержащиеся в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». Здесь разъяснено применительно к гражданско-правовому представительству, что соответствующие полномочия руководителя филиала и представительства должны быть удостоверены доверенностью и не могут основываться лишь на указаниях, содержащихся в учредительных документах юридического лица, положении о филиале (представительстве) и т.п., либо должны явствовать из обстановки, в которой действует руководитель филиала. Указанное разъяснение относится и к представительству в арбитражном процессе, которое также основывается на доверенности.

Следует также иметь в виду, что если представитель действует на основании доверенности в порядке передоверия, то она обязательно должна быть нотариально удостоверена (за исключением случаев, предусмотренных п. 4 ст. 185 ГК). Остальные правила оформления доверенности отражены в гл. 10 ГК.

Итак, представитель в арбитражном судопроизводстве осуществляет свою деятельность в пределах предоставленных ему полномочий, в связи с чем вопросы о понятии полномочий, их оформлении и объеме имеют важное практическое значение и требуют тщательного изучения.

В процессуальной теории во многом под влиянием цивилистической науки сложился взгляд, согласно которому полномочия представителя есть не что иное, как субъективные права. Однако при этом недостаточно учитывается специфика данного понятия, которая привела к возникновению и выделению в юридическом языке термина «полномочие» наряду с термином «право». Полномочия отличаются от субъективных прав тремя существенными признаками:

1) они представляют собой правовые возможности совершения процессуальных действий не от своего собственного имени, а от имени другого лица;

2) полномочия производны от субъективных прав;

3) возникновение и дальнейшее существование полномочий у представителя, по общему правилу, зависят от воли представляемого лица. С учетом указанных признаков следовало бы отграничивать полномочия представителя от субъективных прав, не смешивая их, в частности, с общими правами лиц, участвующих в деле, представляющих собой правовые возможности совершения процессуальных действий от своего собственного имени.

Не соответствует обычному пониманию и употреблению термина «полномочие», обозначающего правовую возможность, которой представляемый наделяет представителя, определение полномочия как субъективной обязанности представителя перед представляемым совершить определенные юридические действия от его имени, выраженной в установленной законом форме, доступной восприятию третьими лицами. В данном случае полномочие смешивается с правовым явлением иного порядка - юридической обязанностью представителя, составляющей основной элемент его правоотношений с представляемым. Называть же юридическую обязанность полномочием, говорить о возложении на представителя полномочия, именовать лицо, несущее обязанность, уполномоченным лицом - значит вносить путаницу в юридическую терминологию. То, что уполномоченное лицо одновременно является и обязанным лицом, вовсе не говорит о том, что нужно отождествлять понятия «полномочие» и «обязанность». Особенно хорошо видно, что полномочие не является обязанностью, применительно к полномочиям процессуальных представителей. Следует также отметить, что, вопреки ранее изложенному К.И. Скловским, при его оформлении в установленном законом порядке полномочие доводится до сознания третьих лиц не как правовое долженствование, а как правовая возможность, которой представитель наделен представляемым по отношению к этим лицам.

Согласно части 5 ст. 53 ГПК РФ право адвоката на выступление в суде в качестве представителя удостоверяется ордером, выданным соответствующим адвокатским образованием. Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции (п. 2 ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»), В настоящее время действует форма ордера, утвержденная Министерством юстиции Российской Федерации. Ордер должен быть подписан руководителем адвокатского образования (его филиала), в том числе управляющим партнером адвокатского бюро.

Иногда в публикациях, посвященных вопросам адвокатуры, предпринимаются попытки определить значение ордера в гражданском процессе, но они не отличаются точностью. Так, Р. Лисицин видит это значение в следующем: с момента присвоения статуса адвоката он наделяется общей правосубъектностью, т.е. получает потенциальную возможность использовать общие полномочия адвоката. Для того чтобы данная возможность стала реальной, адвокат должен получить специальную правосубъектность, означающую его способность осуществлять адвокатскую деятельность. По мнению указанного автора, она наступает с момента допуска адвоката в гражданский процесс в качестве соответствующего субъекта. Следовательно, с момента предъявления ордера должностному лицу, в чьем производстве находится гражданское дело, адвокат приобретает специальную правосубъектность представителя и может использовать специальные полномочия определенных процессуальных субъектов (истца, ответчика, третьего лица).

Очевидно, однако, что в этом случае в значительной мере произвольно толкуется понятие правосубъектности, которая фактически отождествляется с наличием у лица статуса субъекта определенных правоотношений. Между тем обладать правосубъектностью и быть субъектом отношений, урегулированных той или иной отраслью права, - не одно и то же, поскольку правосубъектность - это лишь способность быть субъектом правоотношений, необходимая предпосылка участия в них. С момента же присвоения статуса адвоката (а точнее, с момента избрания адвокатом конкретного адвокатского образования, в котором он будет осуществлять свою деятельность) лицо, приобретшее такой статус, получает не «потенциальную возможность использовать общие полномочия адвоката», а все общие права адвоката, закрепленные в Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (п. 3 ст. 6), и, следовательно, становится субъектом отношений, регулируемых законодательством об адвокатуре, а не приобретает лишь способность быть их субъектом, т.е. правосубъектность.

Аналогичным образом, с момента предъявления ордера судье, с момента его допуска данным лицом к участию в процессе, адвокат приобретает не специальную правосубъектность представителя, т.е. способность быть представителем, а процессуальный статус последнего, и с этого момента у него возникают особые правовые возможности - полномочия. Действительное же значение ордера состоит в том, что он подтверждает право адвоката на участие в качестве представителя в процессе по конкретному делу, о чем и говорится в ч. 5 ст. 53 ГПК РФ.

Для совершения так называемых распорядительных действий (действий по распоряжению предусмотренными законом процессуальными средствами защиты, в частности иском) адвокат-представитель должен иметь доверенность с указанием в ней на соответствующие специальные полномочия. Доверенности, выдаваемые адвокату гражданами, могут быть удостоверены в нотариальном порядке (что чаще всего и имеет место) либо организациями, администрацией некоторых учреждений и должностными лицами, названными в ч. 2 ст. 53 ГПК РФ (применительно к представительству, осуществляемому адвокатами, например, администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором доверитель находится на излечении, начальником соответствующего места лишения свободы, если лицо находится в таком учреждении).

Доверенность от имени организации выдается за подписью ее руководителя или иного уполномоченного на это ее учредительными документами лица, скрепленной печатью этой организации (ч. 3 ст. 53 ГПК РФ).

Если вопрос о порядке оформления полномочий адвоката-представителя в гражданском процессе решен законом достаточно ясно и четко, то иное положение существует в арбитражном процессе. Согласно ч. 3 ст. 61 АПК РФ полномочия адвоката на ведение дела в арбитражном суде удостоверяются в соответствии с федеральным законом. В связи с отсутствием конкретной регламентации в арбитражном процессуальном законодательстве порядка оформления полномочий адвоката в современной юридической литературе высказываются различные мнения по поводу того, как должны быть оформлены данные полномочия. Так, ряд ученых, занимающихся проблемами адвокатуры, полагают, что полномочия адвоката на ведение дела в арбитражном суде оформляются ордером или доверенностью. При этом адвокат, как представитель по ордеру, имеет право на совершение от имени клиента всех процессуальных действий, кроме распорядительных. Полномочия же адвоката на совершение действий, перечисленных в ч. 2 ст. 62 АПК РФ, должны быть специально предусмотрены в доверенности. Соответственно более правильным для адвоката признается оформление взаимоотношений с клиентом путем получения доверенности с полным объемом полномочий. В основе приведенных взглядов лежит отождествление порядка оформления полномочий адвоката-представителя в арбитражном процессе с порядком оформления его полномочий в гражданском процессе.

Близкую позицию по тому же вопросу занимают и некоторые ученые-процессуалисты. В частности, в одном из комментариев к АПК РФ 2002 г. утверждается, что, поскольку в АПК РФ в отношении участия адвоката в арбитражном процессе на основании ордера нет прямого указания, а в, другом федеральном законе это не предусмотрено, адвокат вправе быть представителем в арбитражном суде на основании доверенности, выданной ему доверителем. Вместе с тем, если адвокат предъявит в арбитражном суде ордер, выданный в установленном порядке, следует признать его полномочия представителя подтвержденными. По мнению О.П. Чистяковой, анализ ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» позволяет сделать вывод, что в подтверждение общих полномочий адвокату достаточно представить суду ордер, выданный одним из адвокатских образований, предусмотренных ст. 20 того же Закона (адвокатским кабинетом, коллегией адвокатов, адвокатским бюро или юридической консультацией). Статья 6 Закона, как указывает данный автор, не исключает также возможности оформления полномочий адвоката с помощью доверенности. Специальные же полномочия, перечисленные в ч. 2 ст. 62 АПК, в случае наделения ими адвоката должны быть особо оговорены в доверенности либо ином документе.

Между тем из содержания ст. 6 Закона об адвокатуре, вопреки вышеприведенным довольно многочисленным взглядам, вовсе не вытекает, что адвокат может быть допущен к участию в арбитражном процессе на основании представленного им ордера. Согласно п. 2 этой статьи в случаях, предусмотренных федеральным законом, адвокат должен иметь ордер на исполнение поручения, выдаваемый соответствующим адвокатским образованием. В иных случаях адвокат представляет доверителя на основании доверенности. Поскольку же ст. 61 АПК РФ не предусматривает представления ордера, адвокат должен осуществлять представительство на основании доверенности. Судебно-арбитражная практика показывает, что именно доверенность признается судьями документом, уполномочивающим адвоката на ведение дела в арбитражном суде.

По утверждению В.М. Шерстюка, адвокат вправе представить арбитражному суду и ордер на исполнение поручения, однако его представление не освобождает адвоката от обязанности представить суду доверенность на исполнение поручения. Вместе с тем, во-первых, едва ли можно говорить о праве представления адвокатом арбитражному суду в подтверждение своих полномочий документа, не предусмотренного законом, во-вторых, поскольку без доверенности в данном случае все равно не обойтись, что признает сам автор, представление адвокатом ордера не имеет и практического смысла.

Р. Лисициным высказан взгляд, согласно которому ст. 54 ГПК РФ было бы целесообразно дополнить положением о том, что перечисленные в ней дополнительные права представителя могут быть специально оговорены не только в доверенности, но и в ордере адвоката. Это, по его мнению, можно сделать путем перечисления указанных прав на обратной стороне ордера и удостоверения соответствующего волеизъявления доверителя его подписью, заверенной руководителем адвокатского образования. Реализация данного предложения, как полагает автор, упростит порядок принятия адвокатом поручения по гражданскому делу, а также будет способствовать единообразию процессуальной формы. Однако подобное нововведение едва ли приемлемо, поскольку, не говоря уже о том, что оно не вписывается в существующую форму ордера, утвержденную Министерством юстиции Российской Федерации в соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», в таком случае чрезмерно упрощается порядок оформления полномочий на совершение процессуальных действий, способных весьма существенно затронуть права представляемых лиц. На практике же принятие предложения Р. Лисицина может привести к злоупотреблениям, серьезно нарушающим права доверителей. Очевидно, что в случаях временного отсутствия руководителя адвокатского образования (отпуск, командировка и т.п.) либо умышленного расширения своих полномочий адвокатом без согласования с представляемым лицом, в том числе в корыстных целях, едва ли что-то будет реально препятствовать адвокату учинить подпись на обратной стороне ордера за руководителя адвокатского образования. Необходимо также учитывать, что если адвокат работает в адвокатском кабинет, то заверять подпись доверителя будет он сам, что еще более увеличивает угрозу удостоверения полномочий адвоката на совершение распорядительных действий, которыми на самом деле доверитель его не наделял. Разумеется, не все адвокаты способны на такие действия и могут на них пойти, но вероятность подобных случаев достаточно велика, чтобы не принимать ее во внимание.

Сказанное, однако, не означает, что с правовым регулированием отношений по поводу оформления полномочий адвоката-представителя все обстоит благополучно и оно не нуждается в совершенствовании. Так, едва ли оправданным является положение, при котором адвокат допускается в качестве представителя в арбитражный процесс по доверенности, в то время как для участия в гражданском процессе ему достаточно предъявления ордера. Упрощенный порядок оформления полномочий адвоката в гражданском, как и в уголовном, процессе обусловлен, в частности, тем, что он как лицо, которому государством делегировано выполнение функции защиты прав и законных интересов граждан и организаций, выполняет публично-правовую функцию и выступает в качестве правозаступника, а не просто частноправового представителя участвующего в деле лица. Кроме того, необходимость предъявления адвокатом не доверенности, а ордера существенно облегчает оформление его полномочий, что немаловажно с практической точки зрения, поскольку адвокатом может вестись значительное количество гражданских дел в судах с разными доверителями. Однако публично-правовая функция защиты прав и охраняемых законом интересов других лиц осуществляется адвокатами как в гражданском, так и в арбитражном процессе, и их участие во втором процессе по существу ничем не отличается от участия в первом, в связи с чем следовало бы предусмотреть в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации полномочие адвоката на выступление в суде в качестве представителя на основании ордера. Одновременно была бы устранена и существующая не совсем понятная ситуация, при которой порядок оформления полномочий адвоката-представителя в гражданском судопроизводстве урегулирован непосредственно ГПК РФ, а по вопросу об оформлении полномочий адвоката-представителя в арбитражном судопроизводстве АПК РФ отсылает к иному федеральному закону. К тому же, как уже отмечалось выше, толкование действующих норм Закона об адвокатуре, посвященных оформлению полномочий адвоката, не отличается единообразием. Все это говорит о том, что регламентировать порядок оформления полномочий адвоката, выступающего в качестве представителя, целесообразнее непосредственно в АПК РФ.

Заключение