Функции иронии в прозе Фазиля Искандера

Децентрализация дискурса у Искандера выражает его жизненную философию. Надолго задерживаясь на таких обыденных вещах, как взгляд ребенка, приподнятое ухо собаки, возглас сумасшедшего, корни и ветви дерева и тому подобные явления, которые обычно не удостаиваются столь многозначительных объяснений, автор ведет подразумеваемую риторическую борьбу за то, что они несут в себе очень большой смысл.

Терпеливое и даже умиленное внимание автора к процессу интуитивного восприятия мира парадоксальным образом отражает его скептическое отношение к понятию прогресса -- будь то научно-технические достижения человечества в целом или взросление отдельного человека. Показывая жизнь в ее многообразных визуальных, слуховых и иных чувственных проявлениях, он обыгрывает ее неподвластность объясняющему слову, что сообщает его собственным объяснениям комический, самопародийный оттенок. Понять и обобщить явление жизни, уничтожить его счастливую неясность и обнажить его рациональную подоплеку для Ф.Искандера всегда значит "состарить" его.

Модульность повествования, действующая на всех уровнях, от нелинейной композиции до выявления сути посредством анализа невербальных проявлений, воспроизводит процесс эмпирического постижения истины. Ф.Искандер вполне отдает себе отчет в иронической природе этих художественных приемов. Его замечания типа "...Но мы отклонились от нашего повествования…" в рассказах, которые представляют собой одно непрерывное "отклонение", выдают нам веселый замысел либерального тамады-автора. О тех же художественных задачах свидетельствует шутливый педантизм в анализе жестов, восклицаний, звуков, издаваемых животными, в символизме растений, гор, моря -- словом, в попытках рационально объяснить то, что рациональному объяснению не поддается.

"...Чтобы овладеть хорошим юмором, надо дойти до крайнего пессимизма, заглянуть в мрачную бездну, убедиться, что там ничего нет, и потихоньку возвращаться обратно. След, оставляемый этим обратным путем, и будет настоящим юмором". Так и децентрализованный дискурс Ф.Искандера, в сущности, отталкивается от уже приобретенного знания, от полученного вывода и разыгрывает тот путь, который прошла мысль от впечатления к знанию. Контраст между радостью постижения и печалью вывода лежит в основе философичности искандеровского творчества.

ГЛАВА 2. Особенности иронии в прозе Ф.Искандера

2.1 Ироническое в структуре романа Ф.Искандера "Сандро из Чегема"

ирония искандер повесть художественный

Роман Ф.Искандера "Сандро из Чегема" литературный критик Наталья Иванова назвала "комическим эпосом исторической народной жизни". Своеобразие романа в том, что в нём смешаны все жанры. Это и народный эпос, и отчасти плутовской роман, и историческое полотно. Смещены границы жанров, но неизменна смеховая структура произведения, основанного на философской иронии повествователя, на народном юморе его персонажей. В романе отсутствует единый сюжет: нет традиционной завязки и развязки, действие романа может свободно развиваться с любой временной или топографической точки. События, происходящие в данный момент, перемежаются рассказами-воспоминаниями, конкретные образы героев дополняются авторскими рассуждениями. Отдельные повести объединены в одно целое произведение благодаря образу Сандро Чегембы, который только в некоторых главах отходит на второй план, уступая место другим чегемцам и давая возможность читателю соскучиться по своему любимцу.

Неоднозначность, многогранность характера Сандро Чегембы хорошо видна уже в его портрете: "Это был на редкость благообразный старик с короткой серебряной шевелюрой, большими усами и белой бородой. Розовое прозрачное его лицо светилось почти непристойным для его возраста младенческим здоровьем... В его лице уживался благостный дух византийских извращений с выражением риторической свирепости престарелого льва". Автор любуется его "величественной и немного оперной фигурой, как бы иронически сознающей свою оперность и в то же время с оправдательной усмешкой кивающей на тайное шутовство самой жизни". Дядя Сандро, как замечает автор, "никогда никакой книги не читал, кроме книги своей жизни", - и было что почитать! Подвиги и опасности, приключения и тайные интриги, крестьянский труд и слава танцора, встречи с принцем Ольденбургским и Иосифом Сталиным - всё вместилось в долгую жизнь Сандро из Чегема. Плутоватый, далеко не идеальный дядя Сандро стал главным героем искандеровского эпоса потому, что, несмотря на наличие у него таких качеств, как хитрость, лукавство и лень, он всё же сумел сохранить в себе живую душу, нравственное здоровье, мужество и благородство - и предстал перед нами во всём многообразии национального характера, воплощением которого он является.

От периода правления Гаграми принца Ольденбургского, мечтавшего создать на Черноморском побережье "Царство порядка, справедливости и полного слияния монарха с народом", до уже не столь далёкого от нас периода "застоя" - таковы временные рамки романа.

Дядя Сандро отмечает, что пережил такие времена, "когда, бывало, носа не высунешь, чтобы не шмякнуться в какую-нибудь историю". События главы "Битва на Кодоре, или Деревянный броневик имени Ной Жордания" происходят в начале мая 1918 года в абхазском селе Анхара, когда история, по словам дяди Сандро, "сдвинулась с места и покатилась по черноморскому шоссе". Дядя Сандро мечется между большевиками и меньшевиками, думая, к кому бы примкнуть. Абхазские крестьяне, против воли втянутые в круговорот событий, вынуждены постоянно думать о том, как же всё-таки в такой ситуации "сохранить себя, свою семью, своё хозяйство". Глава "Битва на Кодоре..." изобилует комическими эпизодами, забавными ситуациями, но вот при переправе через реку гибнет молодой боец - сын пастуха Кунты, и всё, что до этого казалось смешным и забавным, оборачивается трагедией.

История страны, представленная писателем в трагикомическом освещении, начинает свой очередной, "судьбоносный этап": "В начале тридцатых годов волна коллективизации дохлестнула до горного села Чегем, дохлестнула, смывая амбары и загоны и швыряя в общий котёл всё, что подворачивалось на пути" (глава "История молельного дерева"). Зря чегемцы надеялись, что "колхозное поветрие, дурь грамотеев в чесучовых кителях авось как-нибудь пронесёт. Ведь пронесло коммунию, остались только воспоминания об общих обедах, похожих на ежедневные пиршества, да весёлые шутки по поводу этого короткого, но весёлого времени".

Отец дяди Сандро - старый Хабуг, размышляя над "проблемой коллективизации", недоумевает: "Какая сила заставит крестьян хорошо работать на общем поле, когда иной и на своей усадьбе работает кое-как? И кто же захочет работать, а может, и жить на земле, если осквернится сама Тайна любви тысячелетняя... Тайна любви крестьянина к своему полю, к своей яблоне, к своей корове, к своему улью, к своему шелесту на своём кукурузном поле".

В селе Чегем создан колхоз, руководить которым прислан Тимур Жванба - бывший школьный преподаватель ботаники. "Это был человек из того всероссийского типа яростных недоучек, которых тогда обильно вытягивал из толпы магнит времени". Наивные чегемцы воспринимают своего председателя колхоза как бедолагу и "порченого". Однако Тимур Жванба не так убог и беззащитен, как кажется чегемцам. Узнав, что жители села жаловались на него в "вышестоящую инстанцию", председатель "на первом же собрании обрушился на них, исполненный ехидства и раздражения: - Ну, чья взяла, троцкисты? - обратился он к ним, яростно улыбаясь". Отчётливо видно, что трагическое и комическое в романе Ф.Искандера тесно переплетены. И совсем становится не до смеха, когда Сандро заклеймили в районной газете как "несмирившегося сына смирившегося кулака" или когда "яростный недоучка" Тимур Жванба, "яростно улыбаясь", приклеивает чегемцам политические ярлыки.

Интересен в рассказе образ молельного дерева и его "идеологические метаморфозы". Старое ореховое дерево - бывший символ языческого поклонения чегемских пастухов - вдруг, при попытке колхозников срубить его и уничтожить как гнусный пережиток прошлого, стало в ответ на каждый удар топора издавать роковой звук: "Кумм-хозз"! (именно так называли чегемцы колхоз). Таким образом, старое дерево обрело новую жизнь - уже как символ счастливого колхозного будущего, а дядя Сандро был приставлен к нему, чтобы охранять и заодно "разъяснять колхозную политику партии". Но вот новое веяние: местные комсомольцы, развернувшие "антирелигиозную кампанию", решают предать молельное дерево огню, однако старый орех преподносит очередной сюрприз: в его дупле оказался человеческий скелет, поэтому дядя Сандро становится главным подозреваемым в деле об убийстве колхозного бухгалтера.

К счастью, все конфликты в рассказе благополучно разрешаются, пропавший бухгалтер оказался сбежавшим от правосудия растратчиком, кости из дупла - это останки погибшего много лет назад пастуха, а Сандро, благодаря стараниям первого секретаря ЦИК Абхазии Нестора Лакобы, оценившего его талант танцора, устраивается в абхазский ансамбль песни и пляски.

А много лет спустя Почётный Гражданин Села, бывший председатель Тимур Жванба становится обыкновенным вором, ограбившим колхозный сейф, и неграмотный "троцкист" Кязым устраивает ему хитроумную ловушку, в которую тот благополучно попадается (гл. "Бригадир Кязым").

В предисловии к своему роману Фазиль Искандер даёт читателям пояснение: "Чегемской жизни противостоит карнавал театрализованной сталинской бюрократии: креслоносцы захватили власть. Фигура самого Сталина, этого зловещего актёра, интересовала меня давно, ещё тогда, когда я ничего не писал".

В главе "Пиры Валтасара", в отличие от других глав романа, большинство героев не вымышленные, а реальные: И.Сталин, И.Лакоба, Л.Берия, К.Ворошилов, М.Калинин, жёны Берии и Лакобы. Чётко указано также время и место действия: в 1935 году в одном из санаториев под Гаграми Сталин проводит совещание секретарей райкомов Западной Грузии. Сюда дядя Сандро приглашён вместе с другими танцорами ансамбля для развлечения гостей.

Ведь присутствующие на пиру, как и вся "загипнотизированная" страна, ловят каждое слово вождя, желают уловить каждую перемену в его настроении, подобострастно демонстрируя своё стремление услужить, унизиться. Этому гипнозу подвержен даже гордый горец Сандро. Вызванный к месту банкета телеграммой от Нестора Лакобы, он торопится, вдохновлённый "грандиозностью предстоящей встречи", почти забывая о болезни дочери. Писатель показывает, что дядя Сандро, как и многие другие, физически ощущает на себе "гипнотические" способности вождя: "Вдруг Сталин посмотрел на дядю Сандро, и тот почувствовал, как душа его плавно опустилась вниз, при этом сам он, не мигая, продолжал смотреть на вождя".

Стоит вспомнить, какой номер выдвинул Сандро Чегемского на первое место в ансамбле: он скользил на коленях по полу к ногам Сталина с повязкой на глазах - "в позе, выражающей дерзостную преданность". "Исследуя наше подобострастие, нашу готовность к услужению, - пишет литературный критик И.Иванова. - Искандер создаёт гротескную фигуру, рождённую нашим же апокрифическим сознанием".

Ф.Искандер чётко показывает, что главная причина такого "гипнотического" воздействия на людей - это их страх. Присутствующие на пиру гости, испытывая огромное нервное напряжение, находятся в полуобморочном состоянии, включая и самого Сандро. Чувство страха у присутствующих постепенно нарастает и достигает наивысшей точки в сцене стрельбы Нестора Лакобы по яйцу, размещённому на голове у повара.

Здесь стоит вспомнить интересный эпизод романа. Писатель показывает, какой страх, почти смертельный ужас испытал много лет тому назад мальчик, пасший коз в котловине Сабида, где он столкнулся с таинственным человеком, перегонявшим лошадей с награбленным добром. Этот человек посмотрел на голубоглазого отрока с такой злостью, "с какой на него никогда никто не смотрел". И вот на пиру в Гаграх Сандро вдруг вспомнил об этом впечатлении своего детства и, "холодея от волнения", с ужасом узнал в Сталине того страшного человека. Та давняя встреча юного Сандро со Сталиным является частью авторского замысла: мудрый, добрый, справедливый вождь оказывается, по воле писателя, обыкновенным бандитом с большой, вернее, с нижнечегемской дороги.

В произведениях Ф. Искандера смех тоже выступает как средство защиты от страха смерти. Например, это очень четко прослеживается в рассказе "Колчерукий". В центре произведения - характер старика по прозвищу Колчерукий, с которым не может справится даже смерть. Он вечный насмешник и страшный ругатель, смех и брань являются его "языком". Во время болезни Колчерукого пришла из больницы весть о его кончине. Односельчане, как водится, приехали со своими поминальными приношениями к нему на подворье, выкопали могилу. Колчерукий же вернулся живым и здоровым и, оставив себе щедрые поминальные дары, стал обихаживать свою могилу - посадил на ней персиковые и тунговые деревья. Выкопанная на всякий случай могила словно возрождает Колчерукого к новой жизни, а мальчик, случайно провалившийся в нее ночью, является воплощением рождения нового в чреве смерти:

Весь рассказ пронизан добрым смехом, направленным на самого себя. Именно этот смех и добрая ирония помогают преодолеть страх перед смертью.

Смех в "Колчеруком" - это смех на могиле, смех, преодолевающий смерть Бессмертен герой, способный посмеяться из-за гробовой доски, побеждающий смерть жизнью своего духа; бессмертен и народ, рождающий такого героя и весело смеющийся на его похоронах: Образы "веселых смертей" играют особую роль в рассказе. Смеющаяся старуха, жена Колчерукого, прообраз "веселой смерти".

Пустующая могила, вызывающая поток насмешек, анекдотов и разоблачений, - тоже "веселая смерть". Пир, устроенный по поводу превращения смерти в выздоровление, - еще одно проявление "веселой смерти". И, наконец, уже загробная шутка Колчерукого над Мустафой. Это и не мягкий юмор, и не смех сатирический или уничтожающий. Это смех животворящий. Именно этот термин, по-нашему мнению, применим к смеху, когда он рассматривается как средство защиты от страха смерти.

Пока существует человек, существует и страх перед смертью. Но страх лишает человека способности смеяться, не дает ходу разуму. И здесь может помочь только животворящий смех. По словам А.Казинцева, "главное - дотянуть до смерти, а там видно будет - вот, что предлагает смех разуму, всякий миг готовому назвать жизнь бессмысленной перед угрозой неминуемого конца…".

Дядя Сандро - "любимец самой жизни", и он действительно отлично понимает теневые механизмы всех исторических периодов ("все кушают. Идеология тоже кушать хочет"), и поэтому ему неизменно удается "простодушное осуществление фантастических планов", а все, что он говорит и делает, кажется "необыкновенно уютным и милым" и уж во всяком случае прочным и надежным.

В известной степени дядя Сандро "выше нравственности" - как поэзия, как жизнь. Вот почему Искандер последовательно избегает каких-либо этических оценок по отношению к Сандро: даже самые подозрительные его поступки неуловимо связаны с духовным самосохранением народа. Парадоксальным образом дяде Сандро удается сохранить человеческое достоинство даже в самых унизительных положениях, вроде коленопреклоненных танцев у сапог вождя. По-видимому, причина в том, что ни в одной ситуации он не участвует вполне серьезно, он всегда сохраняет несколько театрализованную дистанцию - он всегда играет предложенную ему обстоятельствами роль, но никогда не растворяется в ней полностью, "с оправдательной усмешкой" кивая "на тайное шутовство самой жизни". В этом смысле художественная функция Сандро совпадает с функцией плута, шута и дурака в ранних формах романа. Только дядя Сандро сохраняет эту роль по отношению к сюжету реальной, и часто смертельно опасной, а не литературной истории.

Характерно, что и стиль самого Искандера, как бы заражаясь от дяди Сандро, постоянно обнаруживает черты "коварной уклончивости", а точнее, намеренной двусмысленности, возникающей в результате комического сочетания противоположных значений в пределах одного периода или даже одного словосочетания.

Избранный Ф.Искандером стиль настойчиво и ненавязчиво демонстрирует гротескный комизм, которым проникнута сама жизнь, так легко и артистично сопрягающая несовместимое. Такой же амбивалентностью проникнуты и многие сквозные мотивы цикла.

Именно в "Пирах Валтасара" наиболее явно видно, как тоталитарный порядок опирается на традиционные народные обычаи, "всего лишь" меняя их ориентацию - направляя их на религиозное поклонение власти, против самых робких проявлений достоинства личности. "Пиры Валтасара" объясняют и то, почему именно на долю Сандро выпала роль хранителя народной традиции. Плут в мировой литературе всегда отличался способностью виртуозно менять маски, не совпадая полностью ни с одной из них. Именно это качество дяди Сандро оказалось спасительным в процессе насильственного превращения карнавальной народной традиции в маскарадную: предлагаемые режимом маски не уничтожали его лицо, так как игра разнообразными масками и составляет его плутовскую натуру. То, что для других оказалось трагедией, став причиной мучительного отказа от всего самого дорогого и значимого, что заставляло безуспешно ломать себя в угоду времени и власти, - все это дядя Сандро превратил в бесконечный пир, в театральное представление без занавеса и кулис и благодаря этому спас и себя, и тот народный дух, который его взрастил.

Таким образом, в исследуемом художественном тексте повести "Сандро из Чегема" Ф.Искандер передает сатиру с различными оттенками (гнева, презрения, враждебности и т.д.), выражает отрицающий характер, подмечая тонкую грань между моральным миром художника и обличаемым предметом. Так, Ф.Искандер стремится описать через сатирический "смех" близкий к иронии правдивую картину жизни России в эпоху Сталина. В этой связи вызывает интерес высказывание Н.Ю. Тяпугиной: "Отличие сатиры от других видов комического не в объекте или формах осмеяния обличаемых пороков, а в особенностях мышления писателя, который не желает прощать обществу или человеку его нравственной ущербности…".

Характерно, что и стиль самого Искандера, как бы заражаясь от дяди Сандро, постоянно обнаруживает черты "коварной уклончивости", а точнее, намеренной двусмысленности, возникающей в результате комического сочетания противоположных значений в пределах одного периода или даже одного словосочетания: "Его могли убить во время гражданской войны с меньшевиками, если б он в ней принимал участие. Более того, его могли убить, даже если б он в ней не принимал участия", "... был такой голос, что, если в темноте неожиданно крикнуть, всадник иногда падал с коня, хотя иногда и не падал"; "... смотрел на оратора грозным склеротическим взглядом"; "Вообще, он многого из речи оратора не понимал, объясняя это отчасти своим опозданием на сходку, отчасти всеобщим безумием"; "гостеприимные стены кенгурийской тюрьмы"; "легкий, благопристойный, однако и ненавязчивый траур"; "Глуповатый, но правительство любит". Такие стилевые структуры одновременно имитируют эпическую объективность и пародируют ее. Избранный Ф.Искандером стиль настойчиво и ненавязчиво демонстрирует гротескный комизм, которым проникнута сама жизнь, так легко и артистично сопрягающая несовместимое

2.2 Проявление иронии в изображении художественной модели тоталитарного общества в повести Ф. Искандера "Кролики и удавы"

Судьба Ф.Искандера, как и судьба любого сатирика, не была простой и лёгкой: за стремление к свободной печати, за участие в журнале "Метрополь" произведения писателя несколько лет не печатали в родной стране. О чем бы ни писал Фазиль Искандер, во всем чувствуется легко узнаваемая, только ему свойственная ирония. В его книгах перемешиваются терпкий юмор, язвительная сатира, тонкая лирика и высокая романтика.

Известность Искандеру принесла социально-философская сказка "Кролики и удавы" (1973), которая стала доступна читателям только в 1986 году. Мужество, ирония, мягкий юмор помогли Ф.Искандеру не обозлиться, сохранить своё человеческое лицо и достоинство, помогли создать удивительную сказку-аллегорию "Кролики и удавы", образы которой, как и образы Салтыкова-Щедрина, созданы с помощью гротеска, сарказма, иронии и пародии. "Кролики и удавы" можно также определить как антиутопию, хотя это определение будет не совсем верно. В антиутопии показаны опасные и непредвиденные последствия реализации утопических идей - изначально прекрасных и логичных. Антиутопия - это гипотеза, а "Кролики и удавы" - это реальность.

На сказку Фазиля Искандера написано множество критических статей. Она появилась в конце 80 - гг., когда тема тоталитаризма в литературе хорошо освещалась. Также, было очень много написано об антиутопии, и большинство критиков как раз рассматривали это произведение, как сатирическое изображение пороков общества с тоталитарным устройством.

Наиболее интересные статьи принадлежат Наталье Ивановой "Смерть против страха!", в журнале "Знамя" 1988г. и С.Рассадину "Суверенный Искандер" в журнале "Век" 1994г.

В "Кроликах и удавах" показано вполне реальное общество, причем обрисовываются вполне конкретные его черты. К такому приему прибегал не только Искандер. Опасаясь открыто высказывать отрицание, неприятие тех или иных сторон жизни, а порой и всей системы, писатели создавали фантастические миры, куда помещали своих настоящих героев. Обращаясь к проблемам политического устройства общества, такая проза всегда строится на абсурде и алогизме; в будничном течении жизни угадывается катастрофичность. Так возникает картина вымороченной действительности.

В сказке "Кролики и удавы" Ф.Искандер с помощью аллегории показывает тоталитарное государство трёх типов. Это государство кроликов, государство удавов и отношения между кроликами и удавами.

Удавы живут, как говорит автор, "в одной южной-преюжной стране". Их царство - это тоталитарное государство, во главе которого стоит Великий Питон. При его дворе находятся глупые, бездарные удавы. Например, главный визирь "на все вопросы умел отвечать не задумываясь, за что и был назначен главным визирем царя..." В царстве удавов всё основано на страхе и беспрекословном подчинении. Здесь существуют жестокие законы и обычаи. Великий Питон, появляясь, неизменно произносит "боевой гимн", который все удавы в знак верности "должны были выслушивать", приподняв голову.

Удавы охотятся за кроликами, а обезьяны и слоны соблюдают нейтралитет. Несмотря на то, что кролики обычно очень быстро бегают, при виде удавов они словно впадают в оцепенение. Удавы не душат кроликов, а как бы гипнотизируют их. При этом кролики и удавы при полной вроде бы своей противоположности составляют единое целое. Возникает особый симбиоз. Особый вид уродливого сообщества. Потому что кролик, переработанный удавом, - как размышляет Великий Питон, - превращается в удава. Значит, удавы - это кролики на высшей стадии своего развития. Иначе говоря, мы - это бывшие они, а они - это будущие мы.

И что получается. Если даже появляется в этой конформистской среде свободолюбивый кролик, чьей смелости хватает на то, чтобы уже внутри удава, уже будучи проглоченным, упереться в животе, то об этом бешеном кролике много лет потрясенные удавы будут рассказывать легенды.

Однако на самом-то деле и кролики, и удавы стоят друг друга. Их странное сообщество, главным законом которого является закон беспрекословного проглатывания, основано на воровстве, пропитано ложью, социальной демагогией, пустым фразерством, постоянно подновляемыми лозунгами (вроде главного лозунга о будущей Цветной Капусте, которая когда-нибудь в отдаленном будущем украсит стол каждого кролика!). Кролики предают друг друга, заняты бесконечной нечистоплотной возней. Это сообщество скрепленных взаимным рабством - рабством покорных холопов и развращенных хозяев. Хозяева ведь тоже скованы страхом: попробуй, скажем, удав не приподнять в знак верности головы во время исполнения боевого гимна. Немедленно собратья-удавы лишат его жизни за измену!

Рефлекс подчинения действует не только среди кроликов, но и среди удавов. Во главе стоит Великий Питон. Но Питон не удав, он инородец, сумевший подчинить себе весь удавий народ. Он требует беспрекословного подчинения и не терпит даже малейшего промедления в исполнении приказов. Всякое идеологическое вольномыслие или нарушение закон удавьей жизни безжалостно карается. Самая изощренная пытка среди удавов - самопоедание, когда хвост удава засовывался ему в пасть. С одной стороны, он, пожирая себя, самоуничтожается, с другой стороны, он, питаясь самим собой, продлевает свои муки. Тут нельзя не вспомнить процессы 1937-1938 годов в СССР, когда под пытками люди были вынуждены оговаривать себя.

Ф.Искандер смотрит на реальность без иллюзий, открыто говоря о том, что, пока кролики, раздираемые внутренними противоречиями (а удавам только этого и надо), будут покорно идти на убой, их положение не изменится.

При этом Ф.Искандеру удается говорить об этом с юмором. Юмор - самое заметное свойство прозы Ф.Искандера. Абсолютно все литературные критики, соглашаются в том, что юмор в произведениях Ф.Искандера довольно редкой разновидности, очень... настоящий, что ли. Смешное у него рождается словно бы из ничего, являясь всегда неожиданно. Его наблюдения, столь же острые, сколь и возвышенные, часто утрамбованы до размеров афоризма. И можно сказать, что его юмор и ирония - части его мудрости, а может быть, оригинальные формы извинения за избыток мудрости. Когда читаешь его, думаешь, что смешное - не продукт специфического жанра, а заключительная стадия познания истины, стадия, которую просто не все достигают

На наш взгляд, во всех произведениях Ф.Искандера "перемешан терпкий юмор, язвительная сатира, тонкая лирика и высокая романтика". В сказке Ф.Искандера показано вполне реальное общество, в котором к проблемам политического устройства (взаимоотношения власти и народа) примешивается абсурд, алогизм, которые могут привести к катастрофе. Автор рисует странное сообщество, которое живет по закону беспрекословного проглатывания. Оно основано на страхе подчинения, деспотизма, лжи и пустом фразерстве.

Царство удавов - это тоталитарное государство, но тоталитарный режим и его законы противоестественны природе любого общества, поэтому и в рядах удавов начинается постепенное разложение. Они становятся менее жестокими и кровожадными.

Появляются такие удавы, как Косой и Коротышка. Косой "для удава был чересчур добрый... он старался глотать кроликов так, чтобы причинить им как можно меньше боли, за что, в конце концов, поплатился". За это он был наказан Великим Питоном, в результате чего лишился глаза.

Таким образом, в царстве удавов презиралась слабость, жалость, совесть, шло воспитание жестокости, а всех неугодных сурово наказывали.

Такие же законы царили и в государстве кроликов, которое называлось Королевством. Глава его - Король и его приближённые составляют двор, в сказке он называется Столом, а придворные Допущенными к Столу. Те, кто хотел стать приближённым к Столу, назывались Стремящимися.

"Король знал, что только при помощи надежды (Цветная Капуста) и страха (удавов) можно разумно управлять жизнью кроликов". "...Ни один кролик никогда не видел Цветной Капусты. Правда, в кроличьей среде всегда жили слухи (хотя их и приходилось иногда взбадривать) о том, что местные туземцы вместе с засекреченными кроликами, работающие на тайной плантации по выведению Цветной Капусты, добились решительных успехов. Как только опыты, близкие к завершению, дадут возможность сажать Цветную Капусту на огородах, жизнь кроликов превратится в сплошной праздник плодородия и чревоугодия.

Время от времени сочетание цветов в изображении Цветной Капусты на знамени едва заметно менялось, и кролики видели в этом таинственную, но безостановочную работу истории на благо кроликов. Увидев на знамени слегка изменившийся узор цветов, они многозначительно кивали друг другу, делая для себя далеко идущие оптимистические выводы. Говорить об этом вслух считалось неприличным, нескромным, считалось, что эти внешние знаки внутренней работы истории появились случайно, по какому-то доброму недосмотру королевской администрации.

В ожидании этого счастливого времени кролики жили своей обычной жизнью, паслись в окружающих джунглях и пампасах, поворовывали в огородах туземцев горох, фасоль и обыкновенную капусту, высокие вкусовые качества которой оплодотворяли мечту о Цветной Капусте".

"Великая мечта о Цветной Капусте помогала Королю держать племя кроликов в достаточно гибкой покорности... Если в жизни кроликов возникали стремления, неугодные Королю, и если он не мог эти стремления остановить обычным способом, он, Король, прибегал к последнему излюбленному средству, и, конечно, этим средством была Цветная Капуста".

Когда мы читаем о "великой мечте" кроликов, то чувствуем иронию автора. Тоталитарное государство, в котором они жили, характеризуется репрессиями, насилием над личностью. И об этом Фазиль Искандер говорит, прибегая к аллегории, иронии, гротеску и сарказму.

"Если проявляющий стремления продолжал упорствовать, он неожиданно исчезал, и тогда кролики приходили к выводу, что его засекретили и отправили на тайную плантацию. Это было естественно, потому что те или иные стремления проявляли лучшие головы, которые, конечно, прежде всего нужны были для работы над выведением Цветной Капусты".

"Если семья исчезнувшего кролика начинала наводить справки о своём родственнике, то ей намекали, что данный родственник теперь "далеко, в том краю, где Цветная Капуста цветёт"".

"Если семья исчезнувшего кролика продолжала упорствовать, то она тоже исчезала..."; "...по вегетарианским законам королевства кроликов наказывали путём подвешивания за уши - но убивать не убивали..."

В сказке кроме политической сатиры есть тонкое знание психологии. Рассматривая ряд вечных вопросов, необходимо сделать ударение на характеристике иронии, юмора, эзопова языка и тут же дополнить, что смех автора окрашен в трагические тона.

По нашему мнению, взаимоотношения личности и государства раскрыты с философской точки зрения. Здесь можно увидеть и трагедию поэта, потерявшего свободу слова из-за позиции приспособленчества; здесь же драма и предателя, которого тоже потом предают…

Автор считает, что, если личность пытается бороться с государством, она обречена на поражение. С другой стороны, он уверен, что только сильная, свободная, задумавшаяся личность способна ускорить распад ненавистного государства.

В сказке Ф.Искандера "Кролики и удавы" пародируется ликвидация безграмотности в СССР. Король кроликов издал указ о всеобщей грамотности. Он приказал заготовить большое количество бочек с соком бузины, который использовался в качестве чернил.

Сок бузины выдавался небольшими склянками всем, кто в этом нуждался. Поскольку кролики не были любознательными и упорными, то скоро забыли о ликвидации безграмотности.

Так называемые чернила стояли и начали бродить, превратившись в крепкий напиток, удивительные свойства которого "открыл" поэт.

Узнав "свойства" сока бузины, все стали требовать его. После того, как королевские склады были опустошены, чиновники пришли к общему мнению, что в стране установилась всеобщая грамотность.

Как мы помни, в конце 30-х годов было объявлено, что в Советском Союзе ликвидирована безграмотность, а на самом деле это оказалось фикцией, то есть не соответствовало правде жизни.

Жизнь героев сказки "Кролики и удавы" - это постоянный страх. Его испытывают кролики перед Королём, удавами, которые тоже находятся в этом состоянии перед Великим Питоном.

Читая сказку Ф.Искандера "Кролики и удавы", невольно вспоминаешь слова Салтыкова-Щедрина: "Жил - дрожал, и умирал - дрожал".

Оба писателя с помощью гротеска показали страх, который "ломает", уродует человеческую личность: герой Салтыкова-Щедрина лишает себя всех радостей жизни, а героев Ф.Искандера подталкивает к предательству.

В сказке "Кролики и удавы" писатель исследует психологию предательства. Оно совершается и в царстве удавов и в королевстве кроликов. Тоталитарный режим, не дающий возможности личности свободно раскрыться, способствует выявлению зависти, которая, как и страх, подталкивает к предательству.

Так, например, Кролик Находчивый завидует другу своей юности Задумавшемуся, завидует его честности, смелости, независимости, поэтому второй "раздражает" первого, который, предав друга юности, пытается успокоить свою совесть рассуждениями о долге перед Королём и т.д. Ф.Искандер вложил в уста одного из героев свои мысли о предательстве: "...предательство - это всегда убийство чужими руками своего человека..." Находчивый не убивал Задумавшегося, но привёл его к гибели, а это почти одно и то же.

Предатель Находчивый тоже оказался предан Королём, которому служил, и "был потрясён грубостью того, как его предали..."

У героев сказки Ф.Искандера "говорящие" имена. Используя эту традицию русской литературы, писатель даёт героям характеристику, в которую вкладывает своё отношение к ним. Задумавшийся кролик назван этим именем, потому что задумался о смысле жизни, хотел найти истину, правду. Он говорит своему ученику Возжаждавшему: "...живая жизнь всё время движется и меняется, нам нужен ориентир алмазной прочности, а это и есть правда. Она может быть неполной, но она не может быть искажённой сознательно даже ради самой высокой цели..."

Возжаждавший кролик - стремящийся продолжить дело своего учителя, стремящийся к справедливости.

Находчивый... В имя этого героя вложена ирония, так как этот кролик "найдёт себя" всегда, он нашёл, то есть получил все блага жизни, нашёл расположение Короля и Королевы.

Старый Мудрый Кролик. И в его имени звучит ирония. Достаточно интересна история возвышения этого кролика... Однажды именно он "очутился под морковным дубом, когда с него слетел жёлудь, попавший ему в голову.

Он получил сотрясение мозга. Это был первый случай такого заболевания в кроличьем племени". Кролик вылечился, и его назначили на должность Старого Мудрого Кролика.

Таким образом, ирония автора помогает понять глубокий смысл, заключённый в каждом имени.

Глубокий смысл заключён сказке Ф.Искандера "Кролики и удавы", смысл в том, чтобы оставаться личностью при любых обстоятельствах, то есть сохранить порядочность.

"Человек должен быть порядочным. Это осуществимо в любых условиях, при любой власти. Порядочность - это значит лично не участвовать ни в какой лжи. Порядочность не предполагает героичности, она предполагает неучастия в подлости" - как верно и мудро сказано.

Ф.Искандер мог сказать эти слова, потому что всегда сохранял порядочность, чего бы это ему ни стоило.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Иронию можно рассматривать в качестве одной из фундаментальных особенностей художественного языка ХХ века, так как иронический принцип, понятый как принцип дистанцирования от непосредственно высказанного, принцип неуверенности в возможности прямого высказывания является конститутивной чертой мышления ХХ века.

Проведенное исследование приводит нас к следующим выводам:

· роль иронии в прозе 60-70-х годов по сравнению с литературой предшествующих десятилетий, существенно возрастает, что объясняется спецификой социально-культурной и литературной ситуации. Комическое воздействует на содержательные особенности прозы, этого периода, на ее поэтику. В движении комического проявляются изменения художественного мышления, эстетического сознания 60-70-х годов. Анализ форм комического в творчестве Фазиля Искандера, предпринятый в работе, позволил проследить процесс преобразования устойчивых "поэтических формул". Исследование поэтики комического в прозе писателя показывает, что в советской литературе усиливается интерес к историческим традициям народной культуры. Таким образом, можно утверждать, что в литературе 60-70-х годов в результате трансформации и редукции традиционных смеховых форм, их переосмысления в индивидуальном творчестве, сложилась новая историческая разновидность категории комического.

· Текстообразующая ирония представляет собой интегрирующий феномен, имеющий не только собственно ироническое содержание, но обладающий большими текстообразующими возможностями. Она понимается как концептуальная категория, свойственная ряду языков, связанная со структурой всего художественного текста и позволяющая автору имплицитно передать свое отношение к изображаемому.

· Сущность иронии состоит в том, чтобы, притворяясь, говорить о должном как существующем в действительности.

· Главная функция комического в произведениях Фазиля Искандера -- характерологическая. В работе показано, как с помощью средств комического писатель создает социально-характерные и психологически убедительные образы-типы.

· Наиболее важным для реализации ТИ является концепт "заблуждение", поскольку текстообразующая ирония в прозе представляется наиболее близкой к тому типу драматической иронии, когда герой полностью заблуждается относительно своего положения, хотя ему кажется, что выход может быть найден. Интерпретатор текста декодирует иронию, воспринимая герменевтические указатели, скрытые от персонажа.

Реализация текстообразующей иронии зависит также от идиостиля писателя и от особенностей литературно-художественного и социального дискурса, в котором продуцировался данный текст. Как фактор сюжетообразования комическое дает Ф.Искандеру прежде всего неожиданный ракурс в освещении событий, сообщает острую перипетийность, парадоксальность повествованию.

· Изучение философско-юмористической прозы Ф. Искандера будет эффективным, если, методика изучения его произведений будет основана на понимании ключевой роли юмора как мировоззренческого явления и как доминирующего вида пафоса в произведениях философско-юмористической прозы.

Глубокое изучение произведений Ф.Искандера показало нам силу иронии; научило, как сказать то, о чем нельзя говорить открыто; как посмеяться над тем, над чем смеяться просто опасно.

В них незримо присутствует ясный, чистый язык, острое чувство смешного, детская наивность - "людям нравятся наивные люди. Наивные люди дают нам возможность перенести оборонительные сооружения, направленные против них, на более опасные участки. За это мы испытываем к ним фортификационную благодарность" …детская наивность, тысячелетняя мудрость, и любовь - любовь к этому миру, к каждому человеку, к каждой живой твари.

Проза Фазиля Искандера пахнет козьим сыром и молодым вином мачаркой, дымом костра и цветущим персиком. У нее вкус родниковой воды и лесной черники, грецкого ореха и поджаристой мамалыги…

Хочу напоследок привести еще одну цитату: "Я полагаю, - пишет Фазиль Искандер, - чтобы овладеть хорошим юмором, надо дойти до крайнего пессимизма, заглянуть в мрачную бездну, убедиться, что и там ничего нет, и потихоньку возвращаться обратно. След, оставляемый этим обратным путем, и будет настоящим юмором. Смешное обладает одним, может быть, скромным, но бесспорным достоинством: оно всегда правдиво. Более того, смешное потому и смешно, что правдиво. Иначе говоря, не все правдивое смешно, но все смешное правдиво. На этом достаточно сомнительном афоризме я хочу поставить точку, чтобы не договориться до еще более сомнительных выводов".

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

I. Библиографические ресурсы:

1. Искандер Ф.А. День Чика: Повесть// Юность.-1971.-№10.

2. Искандер Ф.А. Чаепитие и любовь к морю// Юность.-1975.-№6.

3. Искандер Ф. Сандро из Чегема. Ann Arbor: Ardis, 1979

4. Искандер Ф.А. Сандро из Чегема. Начало. Под сенью грецкого ореха. Защита Чика.-М., 1983.

5. Искандер Ф.А. Кролики и удавы: Философская сказка// Юность.-1987.-№9.

6. Искандер Ф.А. Потребность очищения// Литературное обозрение.-1987.-№8.-С. 32-34.

7. Искандер Ф.А. Путешествие в поисках идеала // В мире книг. 1988. N 3.

8. Искандер Ф.А. Сандро из Чегема: Роман.-М.: Моск. Рабочий, 1989.

9. Искандер Ф. Школьный вальс // Искандер Ф. Собрание сочинений: В 4 т. М.: Молодая гвардия, 1991. Т. 2.

10. Искандер Ф.А. Начало// Литература в школе.-1992.-№1.-С. 43-52.

11. Искандер Ф.А. Пшада: Повесть// Знамя.-1993.-№8

12. Искандер Ф.А.: Библиография / сост. Л.М. Кулаева // Библиография. - 1994. - № 6. - С. 57-61.

13. Искандер Ф.А. Искренность покаяния порождает энергию вдохновения. // Литературная газета. 1996. N 2.

14. Искандер Ф. Авторитет: Рассказы // Новый мир.- 1996. - № 11. - С. 3-17

15. Искандер Ф. Рассказы // Знамя. - 1996. - № 4. - С. 124- 163

16. Искандер Ф.А. Фазиль Искандер: "Совесть - это пульсация Бога внутри нас"/ Беседу вела Л.Графова// Литературная газета.-1999.-3 марта (№9-10).-С. 1, 12.

17. Искандер Ф. Рассказы. Повесть. Сказка. Диалог. Эссе. Стихи. Екатеринбург: У-Фактория, 1999.

18. Искандер Ф.А. Ласточкино гнездо: Проза. Поэзия. Публицистика.-М.: Фортуна Лимитед, 1999.-440с

19. Искандер Фазиль Абдулович// Писатели нашего детства. 100 имен: Биографический словарь в 3 ч. Ч. 3.-М.: Либерия, 2000.-С. 189-193

20. Искандер Ф. Созвездие козлотура // Искандер Ф. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 2. С. 47--48.

21. Искандер Ф.А. Сон о Боге и дьяволе/ Ф.А.Искандер// ЗНАМЯ.-2002.-№6.-С.75-88.

22. Искандер Ф.А. Из записных книжек/ Ф.А.Искандер// ЗНАМЯ.-2003.-№9.-С.8-30.

II. Монографии, журнальные и газетные статьи.

23. Айзенштейн Е.О. Рассказы Ф.Искандера. XI класс: [К 70-летию со дня рождения Ф.А.Искандера]/ Е.О.Айзенштейн// ЛИТЕРАТУРА В ШКОЛЕ.-2001.-№7.-С.33-35.

24. Андреев И. Владелец счастья// Детская литература.-1975.-№4.-С. 12-16.

25. Брикер Б., Дальгор П. Сандро из Чегема и магический реализм Искандера // Scando-Slavica. 1984. № 30.

26. Васюченко И. Дом над пропастью// Октябрь. 1988. № 3.

27. Вашукова М.В. Особенности восприятия и анализа философско-юмористической прозы 60-90-х гг. XX века в 11 классе На примере произведений С. Довлатова и Ф. Искандера : Дис. ... канд. пед. наук : 13.00.02 Москва, 2005 c.

28. Выгон Н.С. Художественный мир прозы Ф. Искандера. М., 1992.

29. Выгон Н.С. Искандер и его окрестности: О творчестве Ф.Искандера // Московские новости. 1995. N 26.

30. Григоренко Г.М. Текстообразующие свойства заглавия "Кролики и Удавы" в сказке Ф.А. Искандера / Г.М. Григоренко, С.Г. Григоренко // Антропоцентрическая парадигма в филологии. - Ставрополь, 2003. - Ч. 2. - С. 229-233.

31. Евсеев Б. Путь к Фазилю// Книжное обозрение.-1999.-20 апреля (№16).-С. 8.

32. Иванова Н.Б. Смех против страха // Знамя. 1988. № 2. С. 220-228.

33. Иванова Н.Б. Смех против страха, или Фазиль Искандер. М., 1990.

34. Иванова Н.Б. Бестиарий Фазиля Искандера // Лит. Армения. - Ереван, 1989. - № 5. - С. 101-111.

35. Иванов С. О "малой прозе" Искандера, или Что можно сделать из настоящей мухи // Новый мир. 1989. № 1. С. 252--256

36. Игошева Т.В.Современная русская литература. Учебное пособие к курсу лекций "Введение в современную литературу". Великий Новгород. 2002

37. Ирония и пародия. Сб.статей. Изд-во "Самарский университет", Самара, 2004

38. Казинцев А Очищение или злословие? (Полемика с критич. ст. С. Чупринина "Критика и самокритика" (Огонек. 1987. № 42)) // Наш современник. - 1988. - № 2. - С. 186-189.

39. Каневская М. Кратчайший путь к истине: децентрализация дискурса у Фазиля Искандера. // "НЛО" 2005, №72

40. "Кролики и удавы" Фазиля Искандера [Электронный ресурс] // Udler : [интернет-журн.]. - 2006. - 2 окт. - Подпись: archididascalus. - URL: http://idler.ru/node/122 (14.03.06).

41. Крохин Ю. Потому и смешно, что правдиво: (Фазилю Искандеру 70 лет) // Российская газета.-1999.-5 марта (№43).-С. 31.

42. Кьеркегор С. О понятии иронии. Логос № 4, М., 1993

43. Лахманн Р. Демонтаж красноречия: Риторическая традиция и понятие поэтического / Пер. с нем. Е. Аккерман и Ф. Полякова. СПб.: Академический проект, 2001.

44. Лебедев А. Смешно сказать // Литературное обозрение.-1984.-№10.-С. 53-56.

45. Лебедев А.А. И смех, и слезы, и любовь: О творчестве Фазиля Искандера // Литература в школе.-1992.-№1.-С. 34-47.

46. Левина М. Детство, Юность и Время // Детская литература.-1988.-№10.-С. 34-40.

47. Липовецкий М. Условия игры // Литературное обозрение. 1988. № 7, с.46-48

48. Липовецкий М. "Знаменитое чегемское лукавство": Странная идиллия Фазиля Искандера // Континент. 2000. № 103

49. Липовецкий М. Диапазон "промежутка" (эстетические течения в литературе 80-х годов). М., Культура, 1993

50. Логинов И. Повесть Ф.А.Искандера "День Чика". // Детская литература.-1972.-№6.-С. 53-54.

51. Ломакина Н.П. О вечном и суетном: Ф.Искандер в выпускном классе/ Н.П.Ломакина// ЛИТЕРАТУРА В ШКОЛЕ.-1995.-№6.-С.79-82.-(Современная литература в школе).

52. Меламед С.Л. Лексические средства и национальный колорит в романе Ф.Искандера "Сандро из Чегема"/ С.Л.Меламед// РУССКАЯ РЕЧЬ.-2000.-№11-12.-С.21-27.-(Язык художественной литературы).

53. Новиков В. Возвращение к здравому смыслу// Знамя.-1989.-№7.-С. 214-220.

54. Пивоев В. М. Ирония как феномен культуры. Петрозаводск, 2000.

55. Подольская И. О творчестве Ф.Искандера. // Детская литература.-1976.-№5.-С. 52-53.

56. "Попытка понять человека" / беседа с писателем Ф. Искандером // Литературная газета. 1993. № 3.

57. Пруссакова И. Рец. на повесть Ф.Искандера "Пшада" // Нева.-1994.-№2.-С. 276.

58. Рассадин С.Б. После потопа. М., 1990.

59. Рассадин С.Б. Суверенный Искандер // Век. 1994. № 1.

60. Рассадин С. Последний чегемец. // Новый мир.-1989.-№9.-С. 232-247.

61. Русская проза конца ХХ века. Под ред. Т.М.Колядичь. М. "Академия", 2005, 424 с.

62. Сарнов Б. Чем глубже зачерпнуть...: Заметки о прозе Фазиля Искандера // Вопросы литературы. 1978. № 7. С. 126--151.

63. Сивакова Е. Сказка ложь, да в ней намёк!..: О философской сказке Ф.Искандера "Кролики и удавы"// Литература: газ. Изд. Дома "Первое Сентября".-2000.-№47.-С. 13.

64. Слюсарева И. В золотую пору малолетства все живое счастливо живет: Дети в прозе Ф.Искандера и Л.Петрушевской/ И.Слюсарева// ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА.-1993. (Жизнь. Литература. Критика).

65. Современная русская литература. 1990-е гг. - начало ХХ в.(М., "Академия", 2004

66. Современная проза глазами прозаиков. // Вопросы литературы, 1996, № 1-2

67. Соловьев В. Фазиль Искандер в окружении своих героев. М., 1990.

68. Тупичекова М. П.Проблема комического в советской прозе 60-70-х годов: (В. Шукшин, В. Белов).Автореф дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук: Спец. 10-01.02 - сов. многонац. лит. / МГУ им. М. В. Ломоносова, Филол. фак. - М.: Изд-во МГУ, 1987

69. Учамбрина Н. "Весь мир, как он видится с чегемских высот" (По роману Ф.Искандера "Сандро из Чегема")// Литература: газ. Изд. Дома "Первое сентября".-2001.-№32.-С. 2-4.

70. Хромова Е.Г. Разрушение жанровых границ в философской сказке Ф. Искандера "Кролики и удавы" // Современное русское языкознание и лингводидактика : сб. материалов междунар. юбил. науч.-практ. конф., посвящ. 80-летию Н.М. Шанского. - М., 2003. - С. 154-158.

71. Чудакова М.О. Литература советского прошлого. М.: Языки русской культуры, 2001.

72. Шкловский Е. Потребность очищения // Литературное обозрение. 1987. № 8. С. 32.

73. Шкловский Е. Дерево детства Фазиля Искандера// Детская литература.-1986.-№9.-С. 19-24.

74. Щуплов А. У "Триумфа" нет плохой погоды: Репортаж с торжественной церемонии вручения премии "Триумф"// Книжное обозрение.-1999.-19 января (№3).-С. 5.

III. Литература на английском языке.

75. Clark C. Soviet Fiction Since Worl War II // The Soviet Novel: History as Ritual. Chicago; London: University of Chicago Press, 1981.

76. Beraha Laura. Compilation in the Art of Fazil' Iskander as a Key to `Sandro iz Chegema'. Dissertation Abstracts International. Ann Arbor, 1992

Размещено на Allbest.ru