Жизнь в точке

(Попутный вопрос: зачем нужно было допускать в диалоговые окна, где слова надо подбирать очень тщательно, такие членораздельные звуки, как «чаво» или, скажем «опаньки»? Неужели было трудно ввести попросту слово «чего», входящее в наименьший рекордный набор слов, и вместо слова «опаньки» найти замену такого же порядка? Какой кейф испытывал популяризатор этих слов, испортив и без того тесное «полезное пространство»)

О лохах. Их находят по-разному, но речь не об уголовном мире. Предположим, агент из спецслужб пишет отчётность о каких-то явлениях, связанных с гнилыми российскими местами. Чтобы не утруждать себя поисками такой отчётности, попросту представьте себе, что она местами такая же, как данная презумпция. Далее у агента появляется забота о сохранности своей тонкой физики, поскольку он пишет какому-то небольшому числу лиц, в конечном счёте - на себя. Чтобы избавиться от самовнушения, он будет искать людей, на которых можно было бы перевести наполненную нежелательной информацией энергию. Ладно бы, если он и впрямь искал. В действительности, людей, которые бы «брали огонь на себя», незаметно подготавливают за счёт повреждений. Повреждают, тотчас записывают в тонкую физику заранее подготовленный хлам, который впоследствии мог бы статься узнающимся фракталом. Узнавать его должен другой фрактал тонкой энергии, априори повреждённой. Ещё ничего не случилось, а судьбы каких-то людей уже предопределяются.

Приведём лёгкий пример, но почти не применяющийся. Задаётся пьянка, в области гуляния производится техническое действие (о нём нельзя писать), и - повреждённое гульбище программируется во фрактале электрического счётчика. Допустим даже, что сам-то счётчик, словно с иголочки, ещё и правильно эксплуатируется. Далее находят какой-нибудь жилой адрес, в нём проводят засекреченное техническое действие, после чего с виду нормальный электрический счётчик из первого адреса переводят в новый адрес. Важный момент: зачинщики должны быть преуспевающей группировкой, которой ещё предстоит крепко подумать об удержании своей программы успеха до той поры, пока вся повреждённая энергия не уйдёт от них. А когда она уйдёт? Может быть, более грамотные мерзавцы учли характер таких событий заранее? Иерархическая лестница в данном явлении устанавливается без плана, и держится на единственной платформе: на механизме удержания власти. Поскольку повсеместным образом в такой грязной технологии всякий срок, как интервал, расплывчат, то - сколько верёвочке не виться, конец будет. Ещё один важный момент: сроки, конечно, расплывчаты, зато они очень большие. Это, прямо скажем, удручает.

Ну-с, наделённые средствами спецслужбы подбрасывают по частотам энергию с запутанной информацией, похожей на отчётность. Нос записанной в блокноте стрелки указывает направление движения тонкого физического тела (фрактала), возбуждающего «вызов невзгод», Недаром же существует известное изречение «своё узнаёт своё - деньги идут к деньгам». Отчётность по службе составлена. Вреда она явно не причиняет, а что там случится с лохами - разберутся как-нибудь потом.

Что, если агент честен, и, как полагается, ищет лохов, должных стать таковыми из-за каких-то предыдущих своих злонамерений? Как он сможет найти таких людей, которых надо наказать вследствие их посягательств, к примеру, на ресурсы? (Ведь всё равно таковых надо наказывать). Ну, скажем, так: достаточно опрашивать людей, перенёсших тяжёлые травмы, на предмет «прощупывания» тонкой физики во всём жилом массиве, да и обрабатывать данные. Где данные обрабатывать? Как где, - коль скоро существует здравоохранение, «оно» пусть и разбирается. Если «там» с этим не разбираются, но врачей достаточно, это означает, что желающих стать врачами привлекает сбор энергий с повреждённых людей.

…Информация экстрасенсом может считываться где угодно, лишь бы он оказался в развернувшемся фрактале, который его интересует. Поскольку в отладке это может статься работой, то вот вам ещё один случай решения занятости населения.

Любой метод всегда сложнее самого себя в криминальной упаковке. Общая природная сообразительность, присущая также и тунеядцам, породила мысль создавать чувствительных в восприятии тонких субстанций людей. Ну, и метод: не искать, находить, и проплачивать деятельность таких людей, а создавать их, как если бы речь шла о «вербованных». В первом случае речь могла бы вестись об институтах государства, но во втором случае развивается лишь мафиозный сценарий.

Об инъекциях средства массовой информации знают. Знают также о вшивающихся микроэлементах, инплантантах. Возможно, могут догадаться, что прутья в местах переломов можно использовать в качестве вещества, набравшего тонкую физику из живой плоти, клеток и их энергетических констант.…В средствах массовой информации много о чём знают, как и в правоохранительных органах. Но как об этом напоминать населению? Вот, к примеру, лоботомирование. Мало того, что до операции уже известно о потерпевшем, как о кандидате в список используемых людей, а сама-то операция может шокировать борца за правду. Вот один из способов лоботомирования. Берётся штырь толщиной с канал ноздри. Он проламывает хрящевую перегородку, разделяющую нос вдоль, в глубине, достаточной, чтобы этот немаловажный участок тела оставался неизменным. Далее штырь упирается в верхнюю часть черепа. Подпёртая часть черепа приподымается…ставиться диагноз. К этому времени часть тонкой физики исследуемого уже находится во фрактале операционной, отчего шансы хирургов поднабрать энергию увеличиваются. Верится с трудом? Но не все же хирурги так уж хороши собой. В описываемом методе кисть хирурга должна быть сильной и большой. Во всяком случае, способной удерживать трёхлитровую банку с пивом.

Может быть, читатель думает, что остаются шрамы? Не тут-то было. Каким-то образом квантовый генератор, подключённый во фрактал операционной, воспроизводит явление, известное, как «шаг вперёд, два шага назад», вследствие чего ресурсы живых организмов в операционной восстанавливают взаимоотношения, бывшие в прошлом. В результате, исчезают недавние (не разодранные, и - не очень глубокие) шрамы. Никаких следов, за исключением пробитой внутри носовой перегородки. Остаётся лишь «стереть» память о нескольких днях, чтобы прооперированный субъект впоследствии даже и не догадывался о действиях над ним. Легально применяется наркоз, остальное дело техники.…Вообще говоря, прикладная медицина столь разнообразна, что её уже стали считать нейролингвистическим программированием. Эдак любую болезнь, столь же разнообразную, скоро тоже будем считать нейролингвистическим программированием, а что! Да, не забыть бы, данной темой очень интересуются «подмоложенные» дамочки, следовательно, подключаются финансы.

Ну, а пункция? Костный мозг берут для диагностики, продекларировав эту процедуру эффективным методом. Как-то не верится, что не существует комплекса методик, заменяющих пункцию. Скорее всего, костный мозг заказывается, поскольку он может участвовать в излечении сложных заболеваний. Это качество присутствует в большинстве белковых субстанций тела человека, но эти действия, адекватные людоедству, должны запрещаться. В противном случае, людоедство должно стать «лигитивным» с проведениями «иннагураций».

Трудно себе представить, как могли быть сокрыты сведения о существовании людей, создающих сложные многоходовые сценарии с такого рода режиссурами (морфема «реж»). Ведь догадаться о прикладной медицине можно на кончике пера.

Вот, представим, как может появиться мысль о ненормальном приложении медицины. Скажем, некоторое относительно большое число людей в параллельном измерении представляется одним субъектом, конечно же, учёным. Допустим, он прошёл все этапы перебирания данных для открытия хартии, и использует в своей жизни только понятия на основе нейролингвистического программирования. Такой учёный не будет в процессе переселения «цыганоидом», привлекая колдовство. Он для своей группировки (проще говоря, банды) подберёт пунктуальное доказательство какой-нибудь доходчивой, но длинной теоремы, чтобы каждый пункт этой теоремы как-нибудь экстраполировался в быт (чего проще: в жизни существует много прикладных вычислений) Сам он, как «мозговый центр», сидит над какой-нибудь абстрактной теорией применительно ко всё тем же «экстраполяциям» (самая понятная в этом слове функция известна, как одушевление предметов). Допустим, он рассматривает два адреса с двумя одинаковыми утюгами. Присваивает одному утюгу значение начала, другому - конца. Рисует это в виде стрелки, а потом задаётся вопросом, на каком основании, всё-таки, стрелка направлена так, а не иначе. Тогда он выдумывает аргумент, по которому выходит, что начало стрелки - это изношенное изделие, а нос стрелки - это новое изделие, но обязательно прежней конструкции. Дальше - больше: можно такую обстановку создать искусственно. Именно в этот момент сказывается навык раскрывать смысл слова «можно», о чём уже говорилось.

Предположим, интуитивно сработала хорошая сторона (морфема «хор»). Субъект-учёный обнаруживает в теории проблему, связанную с переадресацией только что созданной субстанции с плохими качествами (Абстрактно, но все теории абстрагированы) Именно: и в нормальном, и в изношенном изделии всегда присутствует тонкая физика даже тех, кто оказался в области влияния этого изделия случайно. Это означает, что субъекту, замыслившему передвижку энергии по стрелке, нельзя оказаться в области подстав, чтобы не повредить себя. Но как тогда он сможет найти исполнителей под контролем? Такая ситуация уже обсуждалась, но на этот раз была затронута тема из области начал.

Вся клиническая основа прикладных фантазий на основе электричества была давным-давно известна, как только появились электрические сети. Попадался даже старый учебник с описанием опыта над насекомыми, и учебник как-то так и называется: мелкие твари, мол, живо реагируют на тонкие электрические поля. Если насекомые драпанули от одного изделия к другому, из этого следует, что остаётся выяснить, бегут от плохого к хорошему, или от хорошего к плохому. Пока всё это выясняется, попутно можно задаться вопросом, а вспомнят ли о пострадавших экспериментаторах, если они не такие продвинутые, как Кюри? То есть, куда ни кинь, всюду появляется потребность в исполнителях, а это максимально затрудняет реализацию замысла повредить людей для перевода на них плохой энергии. (Ранее было предупреждение, что некоторые мысли принудительно будут повторяться).

Если речь о повреждениях, то о них всегда есть что сказать (описание нормальной физиологии занимает куда меньше места, чем физиологии ненормальной). Выберем подходящий пример, малоизвестный широкому кругу. Откуда люди могут узнать, как могут распределяться повреждения в их тонкой физике, если она безразмерна? Между тем, события могут развиваться следующим образом. Предположим, продвинутый субъект постоянно обновляется с миллиона фракталов из разных территорий. Допустим, субъект продвинут настолько, что сдерживает какой-то процент повреждённых фракталов от их прихода (в качествах незваных гостей). Эта долгосрочная обстановка становится похожей на очень многие природные явления, поэтому неизвестно, когда будут изменения, но известно, что будут. Из полузабытых сексуальных связей с повреждёнными проститутками, к примеру, полузабытые фракталы постепенно возвращаются, и это смахивает на инфекционное заболевание тонкой физики. Это предельно упрощённое явление разберём на примере одного известного учёного (фамилию называть не будем, так как он может считаться потерпевшим). В молодости он некоторое время гонял в шею «вербованных» (организовавшихся по какой-то доморощенной хартии с целью достижения успеха на разных поприщах). В основном, эти вербованные были потомками тех, кто при медленной миграции по разным причинам оседал на той или иной территории в «ковровой перфокарте». Остатки каких-то представлений о способах влияния на массы позволяли им объединяться вокруг идеи превосходства, а методы в достижениях целей стали образом жизни. Наконец, после многократных раздач затрещин, да и «перепихиваний» с жидовками, учёный устал быть «мачо», и больше в гнилых местах не появлялся. Деятельность же современных «декабристов» (декабристы изуродовали ряд передовых идей с целью опережения первоисточника, и больше - ничего) продолжалась прежними темпами, так, что многие уютно обустроились в трещинах власти (трещины тоже их рук дело). И вот, удалось-таки обнаружить сильно повреждённый фрактал этого учёного не где-нибудь, а в библиотеке В.И.Лёнина (город пока называть не будем). Повреждали местные, поскольку книги этого учёного в библиотеке имелись в наличии. Способ нанесения повреждений субъекту при помощи его же книжки тоже нельзя описывать, хотя есть уверенность, что многие люди об этом знают. Остаётся привести выдержку из этой книжки, за счёт которой проводилось подключение к повреждённому фракталу. В какой-то мере, это будет доказывать отсутствие голословности. Да, следует оговориться: текст скомпилирован, поскольку невозможно было его читать. А усилия были приложены потому, что объективно текст был читабельный, что подтверждалось некоторым опытом чтения компактных описаний из популярных учебников. Прежде чем приступить к скомпилированному изложению, заметим ещё, что тут речь идёт уже не об одном учёном - попадались и другие. Наконец, информация сама по себе полезная.

ДВИЖЕНИЕ, ПУТЬ И СКОРОСТЬ

Рассмотрим поступательное движение тела вдоль некоторой прямой линии. Приходится говорить, что расстояние с определённой точки тела до определённой точки на этой прямой как-то обозначается. Скажем, «Z». Построение фразы «с определённой точки тела» говорит об объёме и теле прямой линии. И объём, и тело стремительно уменьшаются, так, что вычислителю безразлично, начертит он прямую линию жирным углем, либо тонким карандашом. Важно только то, что он чертит прямой отрезок. Неважно, что прямая линия этого отрезка где-то в бесконечности стремится стать кривой, и это доказано. Выражение «с определённой точки тела прямой линии» попросту не употребляется, и поэтому смысл не улавливается.

Расстояние «Z» в одну сторону положительно, в другую - отрицательно. Заменим выражение «расстояние с определённой точки прямой до определённой точки НА прямой» записью Z(t), которую надо прочесть снова по-другому, именно: «расстояние, принадлежащее точке тела от определённой точки на прямой». Не правда ли, очень трудно читать? Это потому, что требуется внимательность при считывании мелких участков предложения («с», «на», «от»…и т.д.). Примерно такие трудности встретились при чтении текста из учебника, но оригинальные предложения сейчас забылись.

Движение тела (точки) определяется зависимостью “Z” от времени “t”, то есть заданием функции Z(t). Обычно в учебниках изложение материала немедленно переходит в следующую фазу, и только изредка встречается более-менее точное определение слову «функция». Самым кратким и наиболее точным будет следующее определение. Для любого значения “t” можно найти только одно значение “Z”, но эти значения поменять местами в сказанном нельзя, поскольку это свойство записи. Такое свойство не противоречит любым математическим записям. Если бы значения обменялись знаками, то пришлось бы написать t(Z) и обменять знаки во всём написанном материале. Ещё раз: знаки обменять можно, но нельзя, чтобы обменялись значения.

Функцию обычно изображают графически: на абциссе откладывают значения “t” , на ординате откладывают значения “Z”, так попросту условились. Ещё один момент, который касается специалистов по словообразованию: слово «абцисса» более правильное, чем официальное слово «абсцисса», так как происхождение этих слов следующее. “ABC” из “A”, пишем по произношению «АБЦ»из«А», «из» всё равно, что «ис», но не «цис». Можно скомбинировать и в пользу слова «абсцисса». Надеюсь, за использование слова «абцисса» никто за дурачка держать не будет. Перейдём к следующему.

При равномерном движении с постоянной скоростью V расстояние S (оно ещё не перешло в значение Z), пройденное за время “t”, равно произведению Vt (Vt =S). Пришло время появиться знаку “Z”. Знак Z? - это координата тела в момент t=0. Расстояние, пройденное за время t равно разности Z(t) - Z?, а не просто Z(t), поскольку событие происходит в системе координат. Зато можно записать Z(t) = Z(t) + Z?, что и будет применяться в дальнейшем. Всё это напоминает игру слов, но на самом деле это математическое выражение.

Если при равномерном движении график прост, то при неравномерном движении график представляет собой ту или иную кривую. Скорость V , как время, делённое на расстояние, будет тоже функцией V(t), где значение t встречается дважды V(t) = S/t(t). Читаем: любому значению t можно подобрать только одно значение S(t), точнее - значение S. Такие тонкости обычно подразумеваются сами собой, пролетая в голове математика мгновенно. (Но обычному читателю требуется более длинное изложение). Подошло время вспомнить, как читается простая дробь. Если кто-то попытается именно прочесть её, у него, возможно, не получится. Простая дробь - это, в основе, какой-то длины отрезок, единица от длины которого разделена равномерно на какое-то число доль, из которого в учёт берётся только одна доля, умноженная на…длину. {То есть, к примеру, 3/5 правильнее было бы записывать, как (1:5)3}. Сбивает с толку то, что длина сначала участвует в качестве делимого, а потом в качестве сомножителя. Но дело обстоит именно так: нельзя априори в качестве делимого в простой дроби брать знаменатель, а только единицу. Здесь и видится разница между простой дробью и арифметическим действием деления. Всё это обязательно учитывается в прикладных областях математики.

Найдём расстояние, пройденное за одну секунду от момента t ? секунд до t ? + 1 cекунд. Z(t ?+ 1) - Z(t ?) = Z = S. В то же время, это значение расстояния будет равно значению скорости U, так как прошла одна секунда. Вся эта игра с символами попросту даёт знать об учёте сразу нескольких понятий: координате, расстоянии и единице времени, что позволяет дать определение скорости. Притом простая дробь вида (1:5)3 неудобна в отличие от действия деления 3:5.

Можно взять произвольный промежуток времени между t ? и t ? и разделить пройденное расстояние Z? - Z? на величину промежутка t ? - t ? . Получается скорость U.

Именно потому, что скорость постоянна, можно было бы выбирать любой интервал t ? - t ? и ответ бы не зависел ни от момента t ? ни от величины этого интервала. С переменной скоростью это уже не так. Прежде чем перейти к более общему случаю, удобно ввести ещё кое-какие обозначения. Маленький знак в виде треугольника ? , так же как и традиционные мелкие знаки типа индексов ? ? ? ? ? , сами по себе не участвуют в математических операциях (к примеру,не выносятся за скобки). Знак в виде треугольника (дельта) означает так называемое «приращение» -

микроскопическую разницу между предыдущим и последующим значением какого-нибудь числа, изменяющегося каждое мгновение. Ввиду очень малой величины, стремящейся стать ещё меньше до бесконечности, значением этой величины на определённом этапе вычислений можно пренебречь. Запись ввиду этого упрощается, что и требуется.

Z(t?) - Z(t?) =вместо «равно» читаем «это» = Z(t + ?t) - Z(t) = читаем «приравниваем к» = ?t. Почему не Z?t? Потому, что задаётся предположение: сколько ни умножай беспредельно малую величину, ею можно будет пренебречь. В этих обозначениях в интервале ?t средняя скорость равна ?Z : ?t. Этим значением пренебрегать нельзя, поскольку оно может быть и большим. И опять: сказано о средней скорости ввиду бесконечно малой величины, тогда как в общем случае сама скорость может меняться на протяжении интервала ?t.

Рассмотрим пример, когда Z(t) задаётся формулой трёхчлена Z(t) = Z? + bt + ctІ. Квадратный трёхчлен решается посредством формулы

Графиком данной функции Z(t) будет парабола, в той или иной мере смещённая в квадранте от оси координат. Вычислим среднюю скорость на интервале ?t по формуле Uср = ?Z : ?t. Для этого запишем

Z(t) = Z? + bt + ctІ самостоятельно;

Z(t + ?t) = Z? + b(t + ?t) + c(t + ?t)І самостоятельно, но далее из последнего вычи- таем выражение, расположенное сверху.

?Z = Z(t + ?t) - Z(t) = b?t + 2ct?t + c(?t)І отсюда получается Uср = ?Z : ?t = b + 2сt + c?t

И вот, если раньше средняя скорость зависела только от времени, то сейчас и от момента времени, и от приращения. Здесь момент времени t говорит о существовании мгновенной скорости. Скорость изменяется в основном постепенно, поэтому, чем меньше промежуток времени, в течение которого производится замер пройденного расстояния, тем меньше успеет измениться скорость, приближаясь к своему мгновенному (и постоянному в этом мгновении) значению.

Прежде чем продолжить, заметим, что без предварительного запоминания знаков и их чтений легко запутаться в этих общеобразовательных формулах, даже не приступив к более сложным записям. Следует запомнить, к примеру, что запись типа t? t ? не означает произведение чисел, а попросту напоминает о наличии двух значений, полученных одновременно. То есть, мелкие индексы внизу справа не одно и то же, что мелкий треугольник внизу слева. Это сведение полезно в том случае, когда сбивает с толку отсутствие точки, как знака умножения, между двумя символами. Как известно, во многих случаях знак умножения упускается подобно тому, как упускается буква «ё», заменяющаяся на «е», в обычном тексте. Далее такой «фактор риска» тоже будет иметь место…

Вычисления были заданы точкой, движущейся по параболе, хотя можно было бы выбрать любую другую линию, где точка вынуждена двигаться с непостоянной скоростью. Столь же свободный выбор будет уместен по отношению к символам “b” и “c” - им предстоит присвоить необходимые значения. Но сейчас заметим ответственный момент, о котором говорилось раньше: настало время избавиться от приращения. Не можем избавиться от ?Z : ?t, поскольку это отношение чисел может иметь значение любой величины. Но можем убрать без специального напоминания знак с приращением ?t, участвующий в произведении. В результате можем записать

Uср = Uмгн = b + 2сt , где 2сt можем заменить на «а», и это привычное действие.

Теперь привлекаем формулу равноускоренного движения, и подставляем в неё полученные значения из следующих соображений. Вместо b подставляем скорость в момент t = 0.

Z(t) = Z? + bt + ctІ = Z(t) = Z? + U? t + ctІ. Думаем, как поступить с «ctІ». Что тут думать: 2сt = а;

сt = а/2; ct = at/2t = а/2; ctІ = at/2, получаем Z(t) = Z? + U? t + at/2 и вкладываем в систему уравнений

Итак, вычислили мгновенную скорость Uср = Uмгн = b + 2сt в момент t, исходя из средней скорости в промежутке от t до t+?t. Теперь попробуем её вычислить, выбирая промежуток несколько по-иному. Найдём среднюю скорость в промежутке от t? = t - 3?t : 4 до t ? = t + ?t : 4.

Можно в уме вычислить, что длительность промежутка по-прежнему равна ?t, но характер вычислений скорости будет чуть-чуть иной.

1) Z(t?) = Z? + b(t - 3?t : 4) + с(t - 3?t : 4)І 2) Z(t?) = Z? + b(t + ?t : 4) + c(t + ?t : 4)І

Z(t?) - Z(t?) = b?t + 2ct?t - c(?tІ)І:2

Uср = Z(t?) - Z(t?) : ?t = b + 2ct - ?t : 2

Если сравнивать формулы, то видно, что средние скорости на интервале от t до ?t и на интервале от t - 3?t : 4 до t + ?t : 4 отличаются на величину c?t[1 - (-1:2)] = 3c?t : 2, но если надо найти мгновенную скорость, то нужно брать очень маленький интервал ?t; при этом различие пропадает, и снова получается Uср = Uмгн = b + 2ct. Если бы в делителе был сомножитель ?t, то нельзя было бы так сказать. Опять всё тот же приём: на какое число ни умножай приращение, останется только приращение.

Как уже говорилось, весь метод вычислений основан на игнорировании предельно малых величин именно в тот момент, когда это допустимо. Ответ на вопрос «когда это допустимо» гораздо сложнее, и выходит за рамки изложения. При всём притом, все действия напоминают какой-то трюк, и, конечно же, не отвечают на вопрос, где всё это применяется на практике. (Обычная реакция на абстрагированные сведения).

В политике применяется, в частности. Предусматривается наличие какого-то большого числа незначительных людей, которыми в определённые моменты времени можно пренебрегать. Но не это сейчас главное: важнее то, что резкий переход с математики на политику может считаться примером процесса экстраполяции. Почему сказано «процесса», если была внезапная смена декораций, притом, что любому процессу присуща медлительность? Потому, что есть мгновенные процессы, которые нельзя называть процедурами, мероприятиями и прочими похожими словами. К примеру, фонема «щ» считается долгой(!) мягкой «ш», а весьма короткая «ч» составлена из «т» и «щ».(«Р» и вовсе можно посчитать рекордсменом длинной сборки за кратчайшее время) И все эти произношения правильнее будет называть процессами, что, впрочем, необязательно.

Подведём некоторые итоги. 1. Описали, как можно подключаться экстрасенсорно во фрактал, созданный читателями при чтениях (в разные времена) какой-нибудь книжки.2. Дали знать о том, что можно выяснить, забивался ли фрактал для приёма плохих пертурбаций.3. Дали качественную оценку знаниям, содержащимся в книжке. 4. Подготовили сведение для подтверждения дальнейших высказываний на предмет выборов без урн и бюллетеней. Последнее может быть чуть ли не панацеей, когда ставится вопрос, что делать с властью. 5. Вынесли конкретное понятие о существенном отличии умножения, которым можно пренебречь, от отношения, которое учитывается всегда. А так как числовые операции удаётся экстраполировать в житейскую область, то имеет место пример нейролингвистического программирования. Данный пример полезен в случае, когда необходимо сформулировать определение нейролингвистическому программированию. Если этого не делать, то его заменит прикладная медицина. (Не создавать же специальный пост при приёмах абитуриентов в медицинские вузы).

Неслучайно был дан пример из общеобразовательной области физики (учёный, написавший книжку, был физиком) Перебирая инвентарь нейролингвистического программирования, легко переключиться на предметы, относящиеся к физике. Поэтому здесь применяется термин «тонкая физика» с намёком на причастность и к прикладной медицине. Физика и физиология, в действительности, находятся в более близких отношениях, чем это считается. Как только данная мысль находит своё место, никаких трудностей не остаётся, за исключением формулировок.

Тонкое физическое тело можно перемещать с места на место подобно обычному предмету с точки зрения на расстояние. Мысль на этот счёт легко завершается предположением, что есть большая вероятность существования техники, влияющей на массовое сознание, и техногенной политики на этой основе. Труднее задаться вопросом, что всё это значит с точки зрения на права человека, и какие действия здесь надо считать преступлением. Могут возразить, что нельзя - де всех считать плохими людьми. Ответ: смотря в чём. Здесь всех людей надо считать массово заражёнными плохой энергией, либо неплохой. Никого же не удивляют результаты какой-нибудь эпидемии, или результат моды на что-либо.

Как обычно, для такого рода проблем почему-то неоткуда выдвинуть предположение, что профилактика предполагаемых правонарушений достаточно проста, чтобы не приобретать особые навыки и знания. Причины всех недоразумений кроятся в нескольких простых явлениях: формулировки полезных законов забываются от лоббирования, а все «проклятые вопросы» слишком растянуты по времени для осмысления факторов предсказуемости (нет, например, наглядной предметности, доказывающей причинение ущерба). Наконец, почему бы не сказать, вся клиническая сторона любого дела привлекает социальную прослойку тунеядцев. Последние, как уже говорилось, не лишены сообразительности точно так же, как и все нормальные люди. Преимуществ - никаких, за исключением мобильности. Ума нет - иди в «пед.», стыда нет - иди в «мед.»…и так далее. Опишем для примера гнилую технологию, чтобы можно было заметить весьма посредственный интеллект исполнителей. Назовём технологические мероприятия, как «удар по медузе».

Геометрическая форма медузы вполне подходит для зарисовки квартирного менталитета, квартирной тонкой физики. Сначала проводятся опыты с сильными токами (как будто об этом никто не знает), затем с токами поменьше, ещё меньше.… В это время работает какая-нибудь сложная частота, которую можно будет воспроизвести в любое время где угодно. Эксперимент доводится до такой стадии, когда достаточно микроскопической аварии на уровне микросхемы, чтобы при подаче этой частоты доставлять неприятности, к примеру, собакам, вилявших хвостами на протяжении всего эксперимента где-нибудь поблизости. Несколько «поизносив» собак, их можно выпустить, а частоту генерировать постоянно. Неприятная тонкая физика будет переходить с собак на людей, поскольку с научной точки зрения они мало чем отличаются друг от друга. Ну, чем не экстремизм с целью измотать энергию? А ну, как если вместо собак, да людей. К примеру, проституток. Как вам?

Может показаться, надо заранее требовать с теоретиков меры профилактики. Но, в действительности, здесь и не нужно никаких знаний. Такая мысль пришла автору не с чтения теорий, а со стаи пробежавших гавкающих собак. Они кормились, очевидно, где-то неподалёку от объектов с сильными токами, и их тонкая физика повредилась.

Версия, что любая живая тварь обволакивается такой же тонкой физикой, как у людей, достаточно легко подтверждается. К примеру, и попугаи могут произносить слова, и такая «птичка», как ворон. Птички, ввиду своей физиологической простоты, могут считаться продуктом генерации каких-то вполне земных приборов в совокупности. Численность стаи ворон (речь уже не о вороне) позволяет им использовать людскую энергетику в той мере, что они, к примеру, с удовольствием скатываются по обледенелой крыше, как если бы речь велась о детях.

Посредством голубей можно перемещать частицы энергии голубятника, внося разнообразие в тонкую физику в целом. Недаром голубятники организуются по интересам чуть ли не в секты.

Когда в городской черте на глаза несколько раз попадается один и тот же лесной дятел, в этом что-то есть. Дятел птица маленькая, но шумная. Вызывающая долбёжка по телеграфному столбу в многолюдном месте напоминает неслучайное явление, как и выщипывание ваты из щелей форточки. Сознание, вот в чём дело. Каждый фрактал тонкой физики в большей-меньшей степени разумен, и способен использовать движущийся предмет. Причём, субъекта и на свете давно нет, а фракталы его по-прежнему разумны. То, что сознание со всех пластов Времени до сих пор присутствует в круговороте природных явлений, и может считаться объяснением чрезвычайно сложных процессов, относящихся к разуму.

Всё сказанное содействует пониманию метода подбора двойников. С технологией этого циничного внедрения агентуры придётся ознакомиться позже, чтобы не перебрасывать туда-сюда фрагменты черновика. Сейчас достаточно согласиться с подкупающим качеством мысли, что после смерти фракталы сознания продолжают мыслить на всём живом, вследствие чего велика вероятность «подместись» в другого субъекта. Событие это называется реаркарнацией, хотя можно обойтись и такими фразами, как «переселение, пересадка, прививка личностной хоризмы». В самом деле, почему бы не использовать мичуринскую терминологию?

ЗАСКУЧАВШИЙ БЮРОКРАТ

Читателю можно согласиться с тем, что всё написанное здесь выражено в определённом стиле. Этот стиль можно было бы назвать «Заскучавший бюрократ», если бы развёртывалась теория его использования.

Вместо этого обратимся к одной теме, известной многим. Это тема на предмет умения жаловаться. Её можно пояснить на примерах тех людей, которые умеют получать какие-то пособия, медицинские справки, умеют даже получать взятки. Чтобы получить инвалидность, будучи вполне здоровым, им надо проявить массу качеств. Надо уметь отстоять очередь вовремя у нужного кабинета, уметь набраться терпения, находить нужного врача, быть лёгким на подъём для тактического броска в поликлинику… и так далее. Аналогичные качества, очевидно, присущи и взяточникам, и взяткодателям, да мало ли. Это, заметим, имеет отношение уже не к стилю, а к явлению под заголовком «что видит заскучавший бюрократ».

Сейчас важно, например, подумать, что можно было бы написать в органы массового вещания человеку, попавшему в неблагоприятную цепь событий в связи с «забиванием». Будут ли важны вышеупомянутые качества? Поймут ли его? В первую очередь, он встретится с трудностями по формулировкам. Проверим это на примере способом, который обычно комментируется так: не отходя с места. Попробуем дать название всей данной работе не «Презумпция виновности», а какое-нибудь другое название. Притом, отметим факты, имевшие место.

Возьмём такой заголовок: «электромагнитное поле, как плоскость в качестве бумаги, куда и можно записать мысль». Оказалось, что, по мнению рецензента, читатель не приемлет сравнения бумаги с электромагнитным полем. Само собой, уже не получится объяснить тему на основе того, что мысль представляет собой тонкое физическое тело с программой.

Возьмём другой заголовок: «Причины появления практики зомбирования». Здесь рецензент среагировал положительным образом. Это уже, дескать, читабельно, не то было бы всё равно, что читать каракули папуасов. Когда же был задан вопрос, сам-то рецензент как понимает слово «зомбирование», то оказалось, что он его понимает именно, как папуас.

Следующий заголовок: «Электротехническая сталь, как память, откуда считывание информации может производиться только и только физическими лицами». Оказалось, предполагаемый читатель не поймёт здесь всё, и точка. Пришлось возразить, что недопонимание здесь будет чисто традиционное, присущее процессу редактирования, заданного властями. А в это время широкий круг лиц всё равно осведомлён о том, что есть конструкции электронной памяти, основанные на металлических кольцах. Металл колец хоть и особый (альсифер, пермаллон), но всё равно можно подумать о другом: если техническая задача считывания сигналов из вещества решена, то считывание каких-то непредусмотренных сигналов таким «прибором», как мозг, не может считаться антинаучной теорией.

К примеру, если электрический счётчик, работавший в ненормальном доме, установить в электрической цепи с адресом «любимой», то пертурбации, характеризовавшие бывших налогоплательщиков, теперь будут влиять на «любимую». Этот сценарий будет содержать импровизационную линию от контактов с «любимым». Сила любви одержит победу, как об этом известно и самому экстремисту, зато - с некоторым износом. Адресок запоминается в качестве техногенной фишки для следующих опытов. Трудно поверить, но сценарии такого направления воспринимаются некоторыми людьми с большим интересом (ещё раз напомним себе, что некоторые описания будут принудительным образом повторяться).

Когда-то сценарий сильнее импровизации, и наоборот. К примеру, если два химически активных вещества постепенно удалять друг от друга, то в какой-то момент бурная реакция сведётся на нет, тогда как формула незримой связи веществ ещё будет списываться некоторое время с области реакций, именуясь фабулой. Это означает, что область эксперимента (реакций, взаимных влияний) может считаться активной на нескольких уровнях. Два какие-то адреса, весьма далёкие друг от друга, но активные по отношению друг к другу, могут считаться разведёнными, но оказывающими влияние на пространство, разделяющее их. Не правда ли, привлекательная мысль? Можно было бы дать заголовок «как формулы из учебников становятся фабулами сценариев».

Ещё заголовок: «Электромагнитное кондиционирование за счёт множества одинаковых приборов». Но - опять то же самое: как можно сравнивать электромагнетизм с кондиционированием? А почему нельзя, если критерии, определяющие прозрачность атмосферы, можно экстраполировать в качественную оценку электромагнитного поля. Оно может даже сравниваться с кристаллом, так как можно подобрать частоты, триангулирующие его. Для этого создаются вторичные обмотки в том или ином количестве. Вторичными обмотками могут считаться также незадействованные под ток провода в жилище, протянутые вплотную к токовым проводам. Вторичные обмотки должны быть в последовательности, организованной по правилам встречных и расходящихся полей. Суммарное напряжение может даже сводиться к нулю, лишь бы вычеты и складывания не были «антинаучными». Значения в расчётах могут быть такими, какими они бывают при триангулировании плоскости.(Триангулирование - замощение поверхности одинаковыми треугольниками) В результате получается электромагнитное поле со свойствами запоминать фабулы, если таковые имели место. Чем не электромагнитный кристалл?

В обстановке засекреченности и впрямь можно организовать резонансную линию, называя содержателей адресов «знатью». Но стоит только экстремистам выведать секрет, как «знать» становится с голодной психикой, заставляющей быть на людях. Откуда-то же надо поиметь пирожок с энергией. От формул, да фабул, сыт не будешь. Можно придумать ещё один вариант заголовка со словами «пирожок» и «торба», но лучше продолжить тему с трудностями, связанными с формулировками. Есть и полезные советы.

Известно, что цепь неудач, словно болезнь, может периодически повторяться. Как нарушить периодичность нежелательных явлений? Сначала надо набраться терпения лет на десять, и сделать следующее. Надо вмонтировать в квартире лишнюю электрическую пробку с обрезком гвоздя вместо предохранителя. Обрезков от гвоздей должно быть много. Как только появляются признаки знакомых неприятностей, надо заменить обрезок гвоздя на новый. Изъятый обрезок выбрасывается в многолюдном месте, но ни в коем случае не иначе. Фабула в памяти металла подвергается многократным перефразировкам со стороны многих людей, озабоченных своими личными проблемами. Численность людей в многолюдном месте такова, что адресованное перепрограммирование фабулы невозможно. Более того, это качество разведения пертурбаций лишь усиливается, если в многолюдном месте разбросаны обрезки гвоздей с разных адресов и с разных людей. Принцип прост: максимально затрудняется сбор данных для какого-нибудь дежурного сценария(вируса). Во всех этих действиях есть множество упрощённых решений, не причиняющих вреда, а это даёт какие-то гарантии живучести. К примеру, вовсе необязательно знать, какого качества сигналы устоялись в памяти железа, а надо попросту выкинуть обрезок гвоздя из кармана. Неважно также, насколько точны прогнозы и предчувствия. Важно тупо исполнять этот рекомендованный способ разведения пертурбаций, из которых могла бы состоятся какая-то непредсказуемая фабула, и - неважно какая.

О слове «поле». Это слово не означает, что речь идёт о некоей неподвижной субстанции. Наоборот, в отличие от статики, динамика здесь имеет место более того, чем это описывается в учебниках. А что описывается в учебниках? Разве что некоторый момент состояния поля, так как анимацию воспроизводить технически трудно. По этим самым моментам состояния предписывается осмысливать весь электромагнетизм. Если теоретически достаточно щелчка, чтобы всё задвигалось в потоках, то теория осмыслена в совершенстве. Большинству людей такие способности в изучении не нужны. Необходимо лишь иметь представление о встречно-расходящихся полях. Если два поля вращаются встречно (словно катясь друг по другу), то они НЕ заходят окружностями друг на друга, а немного даже отталкиваются. Если два поля вращаются в одинаковых направлениях (даже с погрешностями в углах), то они заходят окружностями друг на друга, образуя единственную окружность, описанную вокруг их. Оба явления легко подставляются под двоичное счисление, интерпретируемое в переменах направлений вторичных обмоток. Это потом появляются продукты из микросхем, а до того используются не менее эффективные средства, да попроще.

… Заголовок: «Что такое тайнопись, и какая тайнопись способна волнами записаться в атомы электротехнической стали». Нет, опять не получилось. Слишком длинный заголовок. К сожалению, приходится соглашаться с тем, что читатель вправе реагировать и так. В противном случае он был бы обязан знать о необходимости разъяснения отдельных мыслей посредством детской логики, или за счёт языка угроз, или на основе ещё какого-нибудь способа передачи данных. Вообще, он должен был бы стать лингвистом, понимающим проблемы краткого изложения с целью передачи сведений в будущее как можно дальше.

Например, язык Библии. (Автор, без всякого сожаления, не читал её по причине отсутствия времени) Этот язык вряд ли кому понятен сходу, но заметно, что краткость присутствует с целью запечатлеть эту книгу на вечные времена за счёт принудительного чтения. А как же другие книжки? Аналогичная проходимость во времени может быть у языка угроз, у языка из тезисов… пословиц, поговорок, заклинаний… и так далее. Языков много, и недаром приводился пример с компиляцией, когда удалось ещё и экстраполировать абстракцию в политику. Иные языковые системы, что, объелись, и не могут продвинуться во времени?

В языковой системе, именующейся «Заскучавший бюрократ», получилось так, что наиболее часто встречающимися сочетаниями из букв пришлись «пер» и «ив». То, что какие-то буквенные сочетания в очень малом наборе слов будут доминировать, ожидалось. Неожиданной оказалась мысль, что…(сократим выражение «бинарная комбинация» словом «буквопара»)…”буквопара” ИВ(ЫВ) имеет место в наименованиях таких городов, как Киев и Харьков. В самом деле, Киев произносился, как «Ки[й]ив», а Харьков, как «Хар-ки[й]ив». Казалось бы, сработали пертурбации с Украины, но нет, в одной из телепередач сообщалось, что одним исследователем был составлен словарь из двух тысяч слов, в каждом из которых присутствовало сочетание «пер». Таким образом, пертурбации-бифуркации, участвовавшие при написании данной работы по презумпции виновности, имеют общее российское происхождение. Вообщем, украинский язык сформировался с экспериментов русскоречащих нейролингвистов. Всё равно, как если бы привязка к буквопаре «пс» породила бы новые слова типа «псталет», «псатель», «попса»… и так далее. А затем появился бы язык. Возможно, многие узнали так называемый московский говор. Как в России сформировался «маасковскый» говор? Где-то в веке шестом одна из гнилых группировок применила стенографию, усовершенствовав её методом написания знаков так, как если бы руки были слегка замёрзшими. Получилось. В поисках славы в правоохранительные органы была запущена идея отличения москвичек от проституирующих провинциалок по акценту. То-то «ныслааждались» в участках тем, как быстро проводится дознание. Очень скоро всё это подзабылось, так как болезни городов не излечиваются с кавалерийских атак тех, кто эти болезни и порождает. Как уже говорилось, стратегией группировки из гнилых российских мест всегда будет процесс обстоятельного наведения порчи с последующим достижением славы лучшего диагностического центра общественных проблем.

Московская речь - наиболее оптимальная в быстром произношении слов. Даже длительная тренировка на предмет быстрого произношения не даст возможности подделать московский разговор. Побуквенные примеры здесь дают лишь полезную сатирическую информацию, которая не способна выразиться взамен продукта от полутора тысяч лет московского происхождения, как такового. Для постороннего наблюдателя, однако же, есть одно неудобное обстоятельство: в Москве изначально существуют сразу несколько очень древних языковых ветвей, и это уже объект исследований специалистов по произношению (морфемы, фонемы). А в тот момент, когда появляется необходимость в специалисте (здесь речь идёт об учёте энергоносителей геополитического адреса), резко возрастает вероятность подставы.

Специалистов по языкам так много, что становится непонятным, почему их не привлекают для профилактики явлений, сгенерированных из гнилых мест. В порядке самоутверждения в начале позапрошлого века какие-то доморощенные деятели исковеркали слова так, что, спустя век, специалисты, изучавшие словообразующие эксперименты известных литераторов, пришли к выводу, что русский язык очень молод. Это ошибочное мнение не могло быть опровергнуто от отсутствия старой отчётности, которая могла бы иметь место с корректировок потока энергии из гнилых мест. (Корректировкой здесь могло бы считаться и ликвидирование экстремизма в каких-то давних временах). Скорее всего, такие отчётности существовали, но пошли по рукам тех, кто использовал данные.

Самым простым опровержением мысли, что русский язык молод, было следующее. Вот наименования месяцев в годе: ян(варь), фе(враль), (мар)т, а(прель), май(?), июнь(?), и(юль), ав(густ), сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь. В последних четырёх наименованиях можно лишь обнаружить нечто знакомое - брь; май и июнь вызывают множество вопросов по словообразованию, но в остальных наименованиях смысловые сочетания найти несложно. Наиболее ценным выделением считалось окончание брь, так как предполагалось, что это окончание вышло из употребления вследствие языковых изменений (XIVв.) То, что можно выделить окт. и дек. (восемь, десять), считалось менее важным фактом. И вот, когда энтузиасты попытались возродить языковые свойства, их пыл был охлаждён неожиданно полезным аргументом. А именно: нельзя этим заниматься, так как всё это приведёт к сочинительству слов, и появлению мусора.

В настоящее время полезно было бы сказать славянофилам примерно так же: нельзя заниматься возрождением славянской атрибутики, так как это приведёт к сочинительству культуры. К примеру, славянская одежда. Она с трудом припомнилась художником в картине «письмо к турецкому султану», где облачения казаков дают знать о следующей концепции. Чтобы воссоздать славянский костюм, надо выяснить, в голове каких художников хранятся соответствующие этой задаче сведения. Принцип облачения был прост: что хочу, то и ношу. В социальной прослойке простолюдинов непременно была тяга к вычурности, это и надо брать отправной точкой. Относительно музыки концепция следующая. Ввиду того, что в народообразующей массе не может быть узкого направления, то называть то или иное музыкальное произведение русским или нерусским нельзя. Народная музыка выдумывается с целью создания кормовой базы, такой вот признак. Это высказывание основано на вынужденном эксперименте, подтвердившем, что при помощи любого музыкального инструмента можно восстановить основные сведения из теории музыки (читай «Тест»). То есть, основной предмет здесь - музыкальный инструмент. Если археологи находят какие-нибудь керамические свистульки, воспроизводящие гаммы, то следует немедленно признавать, что во времени прошлом музыка была не менее сложная, чем во времени настоящем. Привлечём в рассмотрение чуть более сложный инструмент: гитару. Соответственно, задачу определим тоже посложнее.

ЗАЧЕМ ТЕСТ

(Письмо предполагаемым организаторам «трекера» для выяснения свойств «торрента». Наименования звучат красиво, но они не из нашего собрания)

« Следующий метод проведения антологии поп-музыки даст ответов на все вопросы больше, чем если вдаваться в подробности:

1. Слушать песни следует на том языке, которого не знаешь, так как трудности стихосложения на музыку не компенсируются отдачей, вследствие чего любой стойкий приверженец хороших стихов всё равно начнёт писать стихи затасканные. Если подобрать несколько сотен песен на родном языке по методу, описанному чуть ниже, затем включить эту музыку, занимаясь другими делами, то очень быстро всё это надоест от смыслового содержания с текстов. Отсюда и следует оправдание слушателей зарубежной музыки вопреки идеологии политиков.

2. Поп-музыка записана мною легально: дисков было набрано где-то более пятисот в местных «лавках». По качеству записи, которое оставляет желать лучшего, можно судить о местном рынке сбыта. Это одна из сторон той пользы, которую могут принести три подобранных плейлиста mp3. Всего три из более, чем пятисот.

3. Наконец, способ подборки, представляющий собой антологию, основан на методе тестирования такого музыканта, который был бы объективно надёжным доносителем поп-музыки до широких масс. Метод тестирования был разработан мною на основе собственного опыта сочинения музыки, также всего того, что для этого необходимо, и - на основе отсутствия какого-нибудь успеха на поприще профессионального донесения своей музыки.

ТЕСТ

1. Выбирается красивая мелодия, партитура которой видится из достаточно большого количества частей. Столь субъективный подход всё равно будет объективным, так как большинство людей одинаково понимают красивую и некрасивую мелодии. Когда это не так, можно констатировать наличие политики.

2. Музыканту даётся время подобрать аккорды на его взгляд разнообразные. Время даётся неограниченное. Аккорды должны быть без пропусков тонов.

3. Когда музыкант демонстрирует результат, тестирующий должен навести его на мысль найти сколько-то мест в условной партитуре, где бас (который ещё не звучит) навязывается идти по полутонам. Затем выбирается одно такое место, откуда бас должен пойти по полутонам по всей октаве, притом звучание аккордов должно давать ложное представление о том, что применяются консонансы. Чтобы быть уверенным, что это вполне удастся, не нужно особых знаний и навыков до тех пор, как только будет сделано несколько попыток. Выяснится, что с сохранением мелодии и без пропуска тонов в аккордах октаву по басовым полутонам пройти благозвучно не удастся. Заодно выяснится, что будь мелодия посредственной, тестирование бы уже надоело.

4. Музыканту снова даётся время для очищения идеи, и когда есть результат, ему даётся задание, которое облегчает дальнейший процесс. А именно: теперь можно октаву из полутонов разбросать как угодно во всех октавах, но при этом каждому полутону должен принадлежать один аккорд из двенадцати. Это ещё не всё: из двенадцати аккордов десять должны быть в разных аппликациях таких, когда невозможно переписать одну функцию на другую (что не даёт возможность одну функцию выдать за несколько разных). Между прочим, интересная задача: с трудом удавалось сделать двенадцать разных функций, и несложным оказалось сделать одиннадцать. Но для тестирования, как и для игры, наиболее оптимальным оказалось число десять. Это связано с объективным существованием десятитоновой гаммы мажоро-минора. Наиболее оптимальным оказалось медленное проигрывание на четыре четверти в три такта. Только потом появлялся смысл импровизировать и сочинять, так как в данном методе неизбежно имеет место чрезвычайно важное явление: в аккордах сама по себе рождается внутренняя мелодия, полифонически связанная с мелодией основной.