Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

Обзор раскрытия темы секса и полового воспитания в пособиях для школьников в период позднего Советского Союза



В этой реферативной работе будет рассмотрен школьный курс «Этика и психология семейной жизни». Этот предмет был введен в школах в 1986 году. В качестве источников возьмем пособия для учителей и хрестоматию для школьников.

Прежде всего, необходимо упомянуть, что курс по «Этике и психологии семейной жизни» в школах был введен постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 1985 года «О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющих детей». Этот курс был рассчитан на учеников 9-10 класса, а для 8 класса предусматривался другой курс, который назывался «Гигиеническое и половое воспитание». При этом, важно отметить, что оба курса, изначально, воспринимались неоднозначно.

Так, в газете «Здоровье» в 1985 году, в статье «Наука быть семьянином» К.В. Агафонова, заместитель начальника Главного управления школ Министерства просвещения СССР пишет, что «…восьмиклассники хорошо воспринимают предмет, если вопросы пола преподносятся с гигиеническими знаниями» [Агафонова, 1985, С. 14]. Говоря о курсе «Этики», журналистка формирует представление о курсе, как «рассчитанном на формирование правильного представления о правах личности и ее ответственности перед обществом и взаимоотношениях между полами» [Агафонова, 1985, С. 14]. По ее мнению, он характеризует главные функции семьи, этапы ее развития, взаимоотношения молодой семьи и родителей. Из особенностей этого курса следует, что на первом месте стоит формирование личности, которая несет определенную ответственность перед обществом. В том числе, это проявляется, когда личность вступает в отношения с другим полом, причем в этих характеристиках не указано о каких отношениях идет речь.

Более того, в качестве критики этого курса, некоторые журналисты отмечали, что он не давал необходимых знаний подросткам о сексуальности и о поведении с противоположным полом, а только транслировал нормы морали [Самойлов, 1990].

По мнению И. Кона, результаты введения этого курса были весьма предсказуемы, поскольку «прежде всего, никто не позаботился заранее о подготовке учителей. Учителя вообще плохо обучаемы, а заставить женщин-учительниц, часто с неустроенной личной жизнью, говорить такие неприличные слова как «половые органы» или «онанизм» и вовсе невозможно» [Кон, 2001, С. 69-70]. О плохом обучении и недостаточности литературы по этому вопросу выступают и сами авторы, пособия, которые отмечают, что «по данному курсу еще мало литературы, посвященной обсуждаемым проблемам с учетом возраста старшеклассников. И данное методологическое пособие является одним из основных источников, откуда учитель будет черпать программный материал» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 9].

Также коллега авторов курса, Д.Н. Исаев отмечает, что это не единственная проблема, и введение в школах обязательного курса «Этика и психология семейной жизни» сталкивалось со множеством организационных и методических трудностей. Например, «нередко врача приглашают прочитать лекцию на эти темы в подростковом коллективе, где накануне забеременела девочка или совершен какой-либо «сексуальный проступок», чтобы «объяснить и попугать». Перед врачом при этом возникают весьма сложные проблемы. Он не может не понимать, что такая «скорая помощь» заранее обречена на неуспех уже потому, что восприятие во взбудораженной происшествием группе значительно искажено» [Исаев, Каган, 1988, С. 101].

Так, возникают дополнительные трудности, которые необходимо решать. С одной стороны, специалисты оказываются под давлением «консервативно настроенного» общества, а, с другой, в СССР не сложилась традиция объяснения интимных вопросов, поэтому избежать ошибок было крайне сложно. В связи с этим, можно говорить о том, что курс полового воспитания, мог в некоторых случаях и «разрушать» все те принципы, которые в него закладывались.

Как отмечает Д.Н. Исаев «Половое воспитание - это процесс систематического, сознательного планируемого и осуществляемого, предполагающего определенный результат направленного воздействия на психическое и физическое развитие мальчика (мужчины) и девочки (женщины) с целью оптимизации их личностного развития и деятельности во всех, связанных с отношениями полов, сферах жизни» [Исаев, Каган, 1988, С. 101]. Таким образом, главные принципы воспитания это не доступность изложения и понимания «пикантной» для подростков темы, а систематизация и плановость. Данное определение снова отсылает нас к общим терминам, использование которых говорит об отдаленности автора от происходящих в обществе проблем, и стремится свести все к четкой последовательности, а не глубокому осмыслению темы. Это говорит о том, что понимание этого курса сводилось к регламентации и воспроизведению общественных норм.

Этому определение соответствует и содержание дидактических материалов курса.

Содержательно и структурно учебные пособия по курсу - «Хрестоматия этики и психологии семейной жизни» и методологическое пособие для учителей «Этика и психология семейной жизни» отличались друг от друга.

Особенность хрестоматии состоит в том, что в ней собраны тексты различных авторов, которые подобраны под темы разделов. Во всех разделах наблюдается четкая структура, почти всегда раздел начинается с примера, который берется из жизни идеологов марксизма. Так, во время обучения подростки должны были узнать о семейной жизни и особых качествах семьянина В.И. Ленина, К. Маркса и его будущего зятя П. Лафорга, которому К. Маркс пишет письмо о том, как правильно добиваться руки его дочери: «истинная любовь выражается в сдержанности и скромности и даже в робости влюбленного в отношении к своему кумиру, но отнюдь не в непринужденном проявлении страсти и высказывании преждевременной фамильярности» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 88]. Кроме того, в качестве знаковых имен используются тексты Н.Г. Чернышевского, в которых говорится об устройстве его семейной жизни, В.А. Сухомлинского, как прославленного педагога-новатора этого периода времени. Также, в качестве народного героя, используются воспоминания матери Гагарина о детстве и воспитании сыновей.

Тексты в хрестоматии подобраны не случайно, особенно не случайна их отсылка к отцам-основателям марксизма. Все это используется для того, чтобы показать, что отцы-основатели обычные люди, им не чужда любовь, но любовь «правильная», любовь - как светлое чувство между мужчиной и женщиной, а не как половое влечение. Кроме того, такая отсылка опять же легитимирует дискурс и дает ему возможность развиваться в публичной сфере и преподаваться подросткам.

За этим следует несколько подтем, которые в действительности отражают суть каждого из разделов, и здесь не используются повторяющиеся заголовки. Однако структура все же не ломается и каждый раздел заканчивается двумя подтемами, одна из которых посвящена пропаганде трезвого образа жизни - «Борьбу с пьянством наша молодежь должна начать в борьбе за будущих людей, за безалкогольную свадьбу» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 116], а другая под названием «Из чаши мудрости» содержит афоризмы великих людей.

Основное различие прослеживается между пособием и хрестоматией. Несмотря на то, что это совсем разные виды обучающих пособий, в них все равно должна присутствовать общая структура, чтобы учителю и ученикам было легче соотносить материал, полученный на уроке и домашнее задание. Однако в представленных источниках такая логика отсутствует, и разделы пособия и хрестоматии делятся по-разному и включают разное число тем. Кроме того, различия отражаются и в названиях разделов.

Так, если в пособиях за 1984 год и за 1987 год наблюдается единство в названии заголовков, то, по какой то причине, в «Хрестоматии этики и семейной жизни» эти разделы имеют совсем другие названия, несмотря на то, что главным составителем и пособий и хрестоматии значится один автор - И.В. Гребенников. Таким образом, если первый раздел в хрестоматии называется «Семья и общество», то в пособие для учителей он идет под заголовком «Личность, общество, семья», тоже касается и остальных разделов.

Однако разноименность разделов, тем не менее, позволяет выдерживать курс в заданной тематике. Все разделы отражают в целом несколько тем: «в них о … героическом материнском подвиге во имя детей, о благородной отцовской миссии, о сыновнем и дочернем долге…» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 4]. Из этих тем, видна основная миссия этого курса, которая стремится донести до подростков социальную важность семейных отношений. Семья становится ключевой единицей, о которой говорится в пособии, и на которую делается особый акцент, в силу разных причин. С одной стороны, так проще осуществлять контроль над подростками, с другой, обществу необходимо здоровое потомство. В целом курс состоял из нескольких тем:

- общесоциальной, раскрывающей политику КПСС и Советского государства;

- этической, описывающей нравственные качества, такие как дружба, уважение к матери, отцу, старшим, младшим и «осознание моральных основ брачно-семейных отношения, любви как высшей моральной ценности; чувство долга перед супругой(супругом), семьей, детьми; культура интимных чувств, правильных представлений о счастье» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 4];

- правовой, описывающей различные законодательства, относящиеся к браку;

- психологической, оперирующую понятием личности и межличностных отношений;

- физио-гигиенической, строящейся на описании физиологических различий мужского и женского организма;

- педагогической;

- эстетической, в которой семейная жизнь рассматривается как самостоятельная эстетическая ценность;

- хозяйственно-экономической (ведение домашнего хозяйства, правильное расходование семейного бюджета).

В качестве актуальности данного курса, авторы опираются на изменения, происходящие в этот период: «дети в процессе самой жизни перенимают от старших поколений немало знаний об отношении к человеку другого пола, о браке, о семье, усваивают нормы поведения… все это очень ценно, но при нынешнем темпе жизни «естественный» механизм передачи таких знаний уже недостаточен» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 5]. Поэтому государство вводит занятия для 8-10 класса по гигиеническому и половому воспитанию, по этике и психологии семейной жизни, которые «должны помочь привести эти знания в систему, глубже осознать их» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 7].

Кроме того, интересующий нас курс по «Этике и воспитанию семейной жизни был разработан на 34 часа для 9-10 класса, и был направлен на то, чтобы воспитать «потребность в создании семьи,… воспитывать непримиримое отношение к буржуазным концепциям любви» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 7]. Таким образом, из цели курса можно выделить, что в первую очередь пособия и хрестоматия направлена не на раскрытие темы полового воспитания, а на мотивирование подростков к созданию семьи и воспитание молодой семьи, как репродуктивной ячейки общества, на создание идеала семьи, к которому необходимо стремиться.

Особое внимание, авторы пособия и хрестоматии уделяют цитированию законов Конституции СССР, именно с неё, они начинают введение в курс. Это происходит с целью показать основные правовые нормы семьи, придать курсу значимость, весомость, легитимизовать дискурс полового воспитания, и вернуть тему полового воспитания под контроль государства. Таким образом, ссылки на законы Конституции СССР, которые тем или иным образом предусматривали заботу о состоянии семьи, закладывают основное направление этой темы.

Так, одна из основных статей - статья 53 «Семья находится под защитой государства». Кроме того, упоминается статья 35 «Женщины и мужчины имеют в СССР равные права» и статья 34 «Граждане СССР равны перед законом независимо от происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, языка, отношения к религии…», поскольку на протяжении всего курса, авторы выделяют эти особенность, как основное отличие СССР от западного мира с его «буржуазными» недостатками.

Важной, по мнению составителей, является также статья 55 «Гражданам СССР гарантируется неприкосновенность жилища» и статья 56 «Личная жизнь граждан, тайна переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений охраняются законом», которые закрепляют важность приватного пространства, частной жизнь советских людей, и, как отмечалось в первой главе, закладывают предпосылки к возникновению интимной сферы.

Заканчивая вступление к первому разделу, авторы ссылаются на статью 66 «Граждане СССР обязаны заботиться о воспитании детей, готовить их к общественно полезному труду, растить достойными членами социалистического общества. Дети обязаны заботиться о родителях и оказывать им помощь» [Этика и психология семейной жизни, 1986, С. 9]. Эта статьей как бы является контролером и направляющей для всего курса. Так как авторы взяли очень широкую тему для дискуссии, эта статья позволяет ее немного сузить, а также делает легитимными ее обсуждение.

Эта особенность прослеживается на протяжении всего курса, так как авторы поставили цель не только воспитать семью, но и донести до подростков линию партии, что семья - это ячейка социалистического общества, и она прежде всего «служит для людей первым источником социальных идеалов и образцов поведения, велико ее значение в организации потребления и совместного быта людей» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 7]. Это подтверждает и упоминание политического доклада ЦК КПСС XXVII Съезда Коммунистической партии Советского союза от 25 февраля 1986 г., который также производит оценку общества и приводит к тому, что встает проблема укрепления семьи.

В пособие также отражается преемственность поколений, некоторые тексты авторов относятся к началу 1920-х. Так, советские идеологи заимствуют дискурс этих лет и выделяют отличия советской семьи от буржуазной. «Концепция советской семьи уходит корнями в идеи Ф. Энгельса, критиковавшего буржуазную семью, основанную на частной собственности и представлявшую собой микромодель классового общества, где мужчина является эксплуататором («буржуа»), а женщина - эксплуатируемой («пролетарием»)» [В поисках сексуальности, 2002, С. 105-106].

Влияние энгельсовских идей можно проследить и в пособиях. Советские авторы, писавшие о семье, все время стремятся показать, положительные характеристики советской семья, и порочную составляющую буржуазной: «распад, гниение, грязь буржуазного брака с его трудной расторжимостью, свободой для мужа и рабством для жены, гнусная лживость половой морали и отношений наполняют лучших людей чувством глубокого отвращения» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 90]. В этой фразе заключена важная особенность. Если в целом о проблемах семьи авторы пишут достаточно нейтрально, общими словами, то по отношению к буржуазной семье идет эмоциональная оценка, которая проявляется в негативных высказываниях. Это позволяет говорить о том, что эта тема была очень болезненной и в начале 1980-х гг. Кроме того, наблюдается яркий дуализм, буржуазная семья - это половая распущенность, эксплуатация женщины, а советская семья - это возвышенные чувства, равенство мужа и жены, крепкие взаимоотношения.

Продолжая эту тему, авторы в одной из статей ссылаются на стремление западных ученых подорвать семейные устои советских граждан. «Вопрос о влиянии Великой Октябрьской социалистической революции на институт семьи в России является предметом многочисленных антимарксистских и антисоветских спекуляций в современной буржуазной социологии. Суть их сводится к следующему. В СССР… имело место не закономерное развитие семьи, а волюнтаристское «экспериментирование» коммунистов, которые, ненавидя семью, решили ее уничтожить и заменить… «свободной внебрачной половой связью и свободным производством потомства» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 12]. Однако современные исследователи подтверждают сведения западных специалистов, которые раньше советских ученых начали писать о сексуальной и семейной политике 1920-х, в основе которой лежала теория «стакана воды», пропагандируемая А. Коллонтай. Получается, что авторы пособий или были не осведомлены об этой особенности СССР в 1920-х гг., или умышленно старались внушить новому поколению, что в СССР всегда проводилась моногамная семейная политика, и что семья - всегда была важной ячейкой общества.

В качестве противопоставления хорошей советской политики и норм советской семьи вводится целая тема «Кризис американской семьи». В которой говорится, что «Америка, вступившая в эпоху империализма, породила новый тип семьи, процесс становления которой носит весьма болезненный характер … в США проводится политика, которая не позволяет миллионам американских семей вести нормальную, человеческую жизнь» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 35]. Все это усугублялось пересказом сериала «Американская семья», который, по мнению автора, являлся наилучшей иллюстрацией реально происходящих процессов разложения семейных и социальных ценностей в американском обществе.

Таким образом, продолжается официальный дискурс, который стремился вернуть контроль над приватной сферой, и пытается это сделать через семью, через подростков, которые в будущем станут родителями. А также через противопоставление хорошего - советского, и плохого - западного, буржуазного.

Но этот дискурс не дает четкого понимания составителям пособия и хрестоматии по этике и психологии семейной жизни, о чем следует писать, разбирая половое воспитание, а что следует умолчать. Это проявляется таким образом: «Трудность раскрытия темы состоит в том, что точного определения понятий «мужественность» и «женственность» в этике и психологии пока не существует. Но поскольку этими понятиями широко оперируют периодическая печать, научно-популярные издания, поскольку они широко употребляются в быту, то обсуждение их на уроке вполне уместно» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 49]. Следовательно, авторы начинают принимать во внимание другие источники информации по данному вопросу, чтобы также легитимировать и другие, востребованные для подростков темы. Например, что следует понимать под любовью и «а так ли обязательно регистрировать брак?».

Так как тема любви наиболее острая и заводит в тупик, в этот период, не только авторов данных пособий и хрестоматий, следует начать с нее. Несмотря на то, что авторы называют эту тему «Любовь как высшая ценность», в ней все равно прослеживается какая-то недосказанность. Это возвращает авторов к дилемме, как нужно говорить о любви? Вопрос этот вызывал неоднозначные оценки. С одной стороны, приводилось мнение, что «о любви нужно говорить высокими, возвышенными словами» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 9]. С другой стороны, цитировалось письмо В.А. Сухомлинского: «Лучший разговор юных о любви - это молчание» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 10]. Такая неоднозначность вызывала недопонимание учителей, которые преподавали этот курс, и учеников. Учителя не понимали, как правильно подавать материал, а у школьников возникал диссонанс. Они, с одной стороны, видели, что публикуются различные статьи по сексуальной тематике в газетах и журналах, а с другой стороны, в школе им говорили о том, что нужно следовать определенным общественным нормам в выражении своих чувств и как правильно это делать с точки зрения общества.

Несмотря на то, что этот курс подразумевал целостное ознакомление школьников - подростков с разными сферами существования, в том числе и с интимной сферой взрослой жизни, авторы стремились к тому, чтобы не нарушить границ дозволенного. Например, они продолжали в самых щепетильных темах сводить все к медицинскому дискурсу, но при этом, использовать легитимные объяснения, такие как социальные последствия и их влияние на семейные отношения. «Преждевременная половая жизнь оказывает поистине опустошающее воздействие на здоровье и эмоционально - психическую сферу молодых людей. Она обедняет полноту сексуальных эмоций, особенно у женщин, часто делая их навсегда фригидными (холодными), ставит под сомнения прочность предстоящего брака, делает легкими супружеские измены в будущем, ведет к возникновению тяжелых семейных коллизий и конфликтов» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 75]. В этой фразе намечается отход от используемого ранее медицинского дискурса, который можно проследить по журнальным статьям. В новый дискурсе, который несет в себе часть медицинского, добавляется эмоциональная окраска. Если раньше ничего не говорилось о каких-то положительных эмоциях или чувствах женщины, во время полового акта, то теперь эти чувства выставляются на передний план, как важная составляющая. Кроме того, впервые говорится о фригидности женщина как сексуальном отклонении, до этого сексуальными отклонениями считались только крайние формы - лесбиянство и «мужеложство».

Но даже такие случаи можно считать единичными, поскольку, если посмотреть на содержание курса в целом, то в большинстве своем оно сводилось к семейной жизни, браку. И это, несмотря на то, что в это время в журналах уже разгорается дискуссия по поводу полового воспитания.

Таким образом, из шести разделов вопрос, собственно, полового воспитания, как связи с интимной сферой человека, раскрывается только в одном разделе.

Так, в «Хрестоматии по этике и психологии семейной жизни», этот раздел называется «Любовь и брак», а в пособие для учителей в разделе «Особенности межличностных отношений». Причем, в последнем, из шести предложенных тем, только две, могут каким-то образом помочь подросткам сделать выводы об интимной сфере, и то не в лучшую сторону. Например, очень часто половая связь употребляется в негативном аспекте, как противопоставление возвышенной любви. «Для коммунистической морали брак - это равноправный и добровольный союз мужчины и женщины, предполагающий одинаковые критерии оценки их сексуального статуса. Не менее важно и то, что мораль противопоставляет «пошлый и грязный брак без любви - пролетарскому гражданскому браку с любовью» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 10]. Следовательно, не брак сам по себе, а любовь как основа брака выступает в качестве высшего морального оправдания половой связи» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 10].

Однако здесь может присутствовать и прагматическая составляющая государственного контроля. Так, некоторые исследователи ссылаются на то, что семье уделяется «предпочтение во многом потому, что она экономически стабильна и не требует особой социальной поддержки со стороны государства, как, например, неполная семья или одинокое материнство» [Борисова, 2006, C. 184]. А, если учитывать экономические проблемы периода Перестройки, то правительству было выгодно, чтобы неполных семей было как можно меньше, чтобы не обеспечивать им материальную поддержку.

Составители пособий и хрестоматий понимали интерес подростковой публики к этой теме, поэтому старались, где возможно отойти от идей, навязанных государственной идеологией. Они отмечали, что «вопросы любви волнуют юных задолго до того, как к ним приходит сама любовь. Из книг и песен, из кинофильмов и рассказов старших товарищей она уже знают, что любовь - это ценность, что люди ждут ее и стремятся к ней» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 75]. Но, авторы так и не могут определиться, что делать с подростковой любовью. И, несмотря на то, что в хрестоматии они пишут о том, что «любовь не терпит никакого насилия, никакой внешней зависимости и диктата» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, С. 45], в пособие для учителей, они ссылаются на «Письмо к сыну» В.А. Сухомлинского.

В этом письме обсуждаются совсем противоположные вещи: «Я отвергаю утверждение некоторых писателей и публицистов, считающих, что чувству приказать нельзя, человек-де не властен над своим влечением. Это мягкое покрывало, которым пытаются прикрывать половую распущенность» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 83]. Автор отмечает, что родителям и учителям необходимо держать под контролем такое взросление, поскольку оно должно сопровождаться социальной зрелостью подростков. «При отсутствии этого возможны неблагоприятные последствия ранней любви - легкомысленный брак, изломанная жизнь, брошенная школа, нереализованные идеалы, потерянные мечты. Это значит, что ранняя любовь требует, чтобы юноше или девушке кто-то (мать, отец, старшие брат или сестра, учитель) умно и тонко помог разобраться в новых и сложных ощущениях, которые вдруг обрушиваются на них» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 76]. Таким образом, снова наблюдается контрастирующие мнения на решение вопроса, что опять заводит в тупик и самих учителей и их учеников.

Отстаивая эту точку зрения, автор апеллирует к социальной зрелости, которая формируется у подростков и проявляется в их умении держать себя в руках. «К встрече с любовью надо быть готовым: иметь правильные представления о настоящей любви, уметь проанализировать свой идеал любимого (любимой), уметь отличить истинные человеческие ценности от мнимых, понимать суть внутренней красоты человека, душу другого человека, его переживания и стремления» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 80]. Необходимо следовать определенным требованиям: контролировать свои чувства, «осознавать необходимость в сдержанности чувств и недопустимости физической близости между любящими до наступления социальной зрелости, нравственно - психологической и экономической готовности образовать семью» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 77], терпеливо относиться к вниманию близких в этом вопросе и оберегать свою любовь от постоянных насмешек со стороны сверстников. Таким образом, авторы возвращаются контролю этой сферы, над поведением подростков и их взаимоотношениями с другим полом. Это свидетельствует о том, что по отношению к обучению половому воспитанию все еще действует нравственный и моральный контроль, который свидетельствует о нахождении этой темы в «консервативном» русле.

Эта тенденция прослеживается и следующем утверждении. «Как-то уж так повелось, что к труду человека готовят, к общественной деятельности тоже, а к любви и семейной жизни - нет. На фронт, к примеру, не пошлют, не преподав «курс молодого бойца». Курса же «молодого отца», вступающего во взрослую жизнь, никто не преподает. Трудно даже объяснить почему. То ли из-за стеснительности, то ли из-за того, что сами преподавали еще не разобрались, чему следует учить, то ли просто по традиции. А ведь «любовного фронта» никому не миновать! Вот и идут молодые да необученные в рост на «пулеметы», через «минные поля». Весело целятся друг в друга из автоматов, набитых боевыми патронами, играют, как мячиками, гранатами с выдернутой чекой. И даже не оглядываются на «убитых» и «изувеченных». Почему-то считается, что на любовном фронте так и полагается» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 76-77]. Сравнение молодого отца с солдатом, так же выводит дискурс на другой уровень, снова наблюдается стремление к контролю над семейными отношениями. Такой контроль в данном случае подменяется тем, что информация и практические навыки по заботе о детях важны и для самих родителей. Но, если учесть, что ведущая роль в обучении отдавалась бы государственным институтам, то все в конце концов свелось бы к пропаганде важных для государства и общества вещей.

«Консервативный» дискурс проходит красной нитью по учебным пособиям этого курса, и проявляется также в том, что подростки должны блюсти целомудрие. Причем авторы подчеркивают, что это касается как юношей, так и девушек: «Наши народные традиции требуют от юноши от девушки сохранения целомудрия до брака, а брак совершать только после длительного и всестороннего знакомства жениха и невесты» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 70]. Но, несмотря на то, что «в первом «грехопадении» всегда виноваты обе стороны - он и она. По девушке это ударяет больше, поэтому она должна проявлять большую сдержанность, предвидеть последствия своего легкомыслия» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 71]. Таким образом, видно насколько не определён список легитимных источников. Если изначально авторы ссылаются на отцов-основателей К. Маркса и Ф. Энгельса и «поддерживающих» правильную, правительственную идеологию деятелей В.А. Сухомлинского и Н.Г. Чернышевского, то в данном фрагменте идет отсылка к народным традициям. Кроме того, сам термин «грехопадение» отсылает даже к религиозной традиции, которая в принципе идет в разрез с марксистской идеологией.

Интересно отметить, что девушка, по мнению авторов текстов, еще должна знать, что доверять можно не всякому юноше, поскольку молодые люди, «мотыльками перелетающие с одного цветка на другой, убоги духом, не способны познать глубокие чувства, которые возможны только при взаимной любви, основанной на уважении, дружбе и абсолютной честности» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 61]. Здесь даже сам язык, его лексика, выдает «консервативный» дискурс, поскольку авторы не используют ни слово половой акт, ни слово секс, а заменяют его различными метафоричными оборотами, которые должны навести читателей на истинный смысл. При этом используются стандартные аналогии из курса биологии для школьников, в которых опыление «цветов» «мотыльками» отражает беспорядочные половые акты молодых людей.

Наличие «консервативного» дискурса в учебниках и учебных пособиях это нормальное проявление, однако, по отношению к курсу «Этики и психологии семейной жизни» этим нельзя ограничиваться, для прояснения всей картины. Поскольку иногда возникают ситуации, когда «консервативный» дискурс создает непреднамеренный эффект просвещения.

Так, в одной из тем в хрестоматии впервые упоминается о контрацепции, обсуждение которой ведется в негативной форме, что характерно для «консервативного» дискурса. Как в предыдущих случаях, в качестве сравнения используются западные явления. «Многие западные ученые делают вывод о том, что необходимо рекомендовать молодежи противозачаточные средства и, в частности, гормональные таблетки» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 75], что у советских специалистов вызывает категорические возражения. Однако в этой теме это не голословные идеологические изречения авторов. Как, например, в случае с суррогатным материнством, которое впервые было использовано на западе: «таковы поистине невероятные факты, рисующие нравы жесткого и корыстного «западного» мира, идеологи которого так любят поболтать о гуманности великодушии и человеколюбии» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 236]. Негативный эффект использования контрацептивом, а именно, противозачаточных таблеток был подтвержден исследованиями. Он был связан с тем, что эндокринная система девочек - подростков еще находится в состоянии развития, а использование таких средств может привести к её расстройствам. Советские ученые говорили о том, что «вопрос должен стоять не о противозачаточных средствах, а о предупреждении ранней половой жизни» [Хрестоматия по этике и психологии семейной жизни, 1986, C. 75]. Таким образом, в таком неоднозначном вопросе все опять сводится к первоначальному и одному из эффективных способов легитимации - медицинскому.

Кроме того, авторы пособий начинают раскрывать новые темы, не раскрытые в СМИ. Например, они говорят о способах планирования семьи. Необходимо отметить их ключевые особенности в СССР в период Перестройки. Способы планирования семьи, по сравнению с западными, имеют серьезные ограничения, поскольку происходило умалчивание различных контрацептивных средств, а также статистических подсчетов о неудачных операций по прерыванию беременности. Так, «у 25% женщин возникают различные осложнения, у 16% наступает бесплодие, почти у 10% снижается способность к зачатию» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 132]. Но при этом, как отмечают авторы, «Теперь возможно заранее планировать столько детей, сколько по силам вырастить и воспитать: у родителей есть уверенность, что не один ребенок из четверых, как раньше, а по меньшей мере девять из десяти доживут до свадьбы» [Этика и психология семейной жизни, 1986, C. 112].

Возможность говорить о контрацептивах и абортах, даже в негативных коннотациях свидетельствует о том, что сфера интимного уходит из-под контроля не только государства в целом, но и государственных институтов, таких как школа. В этот период в школьные учреждения также охватывает гуманизация и темы, которые в предыдущие периоды умалчивались, теперь подлежат обсуждению. Это было вызвано социальными изменениями, происходящими на протяжении Перестройки. Так, изменение границ публичного пространство привело к изменению приватного, которое стало легитимироваться не только признанными в доперестроечный период способами, но и находить новые инструменты, такие как средства массовой информации.

Таким образом, происходили изменения и в рамках самого курса «Этики и психологии семейной жизни». Так, пособие для учителей от 1984 года было переиздано в 1986 году. Особого влияние на содержание и наполнение курса это не оказало, однако, это свидетельствует о масштабе самой программы курса. С самого внедрения курса в школах в его адрес отпускались критические замечания на страницах журналов и в поздних изданиях, посвященных сексологии или половому воспитанию.

В 1988 году эти замечания еще были чем-то оправданы. В качестве защитника этой программы в 1988 году выступил Д.Н. Исаев. Он отметил, что «эта программа - лишь первый шаг, призванный решить неотложные и ближайшие задачи одновременно, тем самым подготавливая массовое сознание к созданию в стране единой системы полового воспитания». Так, подразумевалось, что в дальнейшем программа будет развиваться и охватывать не только 8-10 классы, для которых во многом этот курс был не обучающим, а запрещающим, но и более раннюю возрастную группу. Позднее, усилилась негативная критика этого курса, поскольку он был основан на устаревших стереотипах. Это привело к неудовлетворенности курсом со стороны подростков, их родителей и учителей, а также и самого государства, в результате чего, курс был упразднен и читался как дополнительный, а не как обязательный для всех школ.

В рамках курса также происходит смешение дискурсов, которое тоже приводит к критическому осмыслению, недопониманию и недовольству. Вместе с официальным идеологическим используется отсылка к народным традициям. Так, для официального характерна легитимация через тексты отцов-основателей марксизма К. Маркса и Ф. Энгельса, а также продолжателей и советских новаторов Н.Г. Чернышевского и В. А Сухомлинского. А, для традиционного, народного дискурса характерна отсылка к традициям, которые связаны с религиозными.

В инструментах легитимации происходят дополнительные изменения, вызванные расширением этой темы в публичном пространстве. Так, для легитимации используется правовая основа, Конституция СССР от 1977 года, а также статьи в журналах, что было не характерно для предыдущих периодов, но активно используется в период Перестройки. Что приводит к появлению и новых тем в рамках школьного курса для старшеклассников.

Такое использование различных властных ресурсов приводит к путанице в самих взглядах на проблему. Так, в текстах, которые рассматривают раннее запрещенные темы, можно встретить противоположные взгляды, которые возникают из разных источников. Поэтому обсуждение этих тем могло заводить в тупик, как учеников, так и учителей.

Так, из этого видно, что попытка, отойти от официального дискурса и переключиться на более близкие подросткам, не воплощается в жизнь. Поэтому курс по «Этике и психологии семейной жизни» сталкивался в основном только с негативными оценками в публичном пространстве.

Однако в реальных практиках были отступления. Так, например, в одном из интервью освещающих подобные темы, говорится, что «В школе у нас был замечательный предмет «Этика и психология семейной жизни», который вели молодые ребята-психологи. Так что в 12 лет я знала ответы на все интересующие меня вопросы: что такое девственность? Когда и каким образом ее лучше терять? В каких позах можно заниматься сексом? Как рассчитывать семейный бюджет? Надо ли перед вечерним свиданием наносить макияж? Самое же главное - в голове намертво засело, что современная девушка должна сама заботиться о своем здоровье и обязательно пользоваться контрацептивами. Может быть, поэтому ни я, ни мои подружки особенно не спешили бросаться в бурное море секса» [Журавлёва. Поколение русского секса. Опрос]. Таким образом, несмотря на официально признанные и установленные пособия, в некоторых школах, видимо, этот курс проводился в другом формате, и включал в себя не только пропаганду идеологически верных взглядов, но и нужные для подростков, житейские темы, с которыми им приходилось сталкиваться в этом возрасте.

Литература

семейный школьный секс воспитание

1. Глебкина Н.В. Репрезентация повседневности в советском кинематографе конца 1950-1960-х гг.: дис. канд. культурологии:

2. 24.00.01: защищена 02.05.01: утв. 02.11.01 / Глебкина Наталья Викторовна. М., 2001. 215 с.

3. Довлатов С.Д. Компромисс. СПб.: Азбука, 2001. 221 с.

4. Журавлёва Е. Поколения русского секса // Литмир. URL: http://www.litmir.me/br/? b=93523 (дата обращения: 26.04.2016).

5. Загадки из «Мурзилки» // Антология сетевого фольклора. URL: http://www.netlore.ru/zagadki_iz_murzilki (дата обращения: 15.04.2016)

6. Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание детей: Медико-психологические аспекты. Изд. 2-е, перераб. и доп. Л.: Медицина, 1988.160 с.

7. Кон И.С. Подростковая сексуальность на пороге XXI века. Социально - педагогический анализ. Дубна: Феликс+, 2001. С. 49.

8. Кон И.С. Сексуальная культура в России: «Клубничка» на березке. М.: Объед. гуманит. о-во, 1997. 459 с.

9. Кузнецов И.В. История отечественной журналистики (1917-2000). Учебное пособие. Хрестоматия. М.: Флинта: Наука. 2002. 640 с.

10. Ларс К. «Освобождение экрана»: советское игровое кино эпохи перестройки // Визуальная антропология: режимы видимости при социализме / ред. Е.Р. Ярской-Смирновой, П.В. Романова. М.: Вариант, ЦСПГИ, 2009. 414 - 428 с.

11. Лурье М.Л. О школьной скабрезной поэзии // Школьный быт и фольклор. Ч. 1. Учебный материал по русскому фольклору / сост. Белоусов А.Ф.Ч. 1. Таллин: ТПедИ им. Э. Вильде, 1992. С. 151 - 161.

Размещено на Allbest.ru