"Новая городская история" в культурном пространстве современных социально-гуманитарных исследований

К. Маркс и М. Вебер уделяли одинаковое внимание проблеме конфликтов. Однако способы ее решения для них были различными. Так, для городской социологии М. Вебера главным становится вопрос о борьбе различных социальных групп за контроль в городах, а также механизмы сохранение власти различными социальными группами в городах.

В то же время, для марксистской традиции конфликт социальных групп имеет в первую очередь экономический характер, поскольку возникает между двумя антагонистическими классами - пролетариатом и буржуазией.

Как утверждают последователи М. Вебера, исследования современных городов должно опираться на изучение истории развития и становления специфики социальных отношений. То есть предметом внимания исследователей должны стать вопросы о том, как возникают и оформляются статусные группы, экономические институты, которые фактически определяют облик города. Таким образом, продолжатели традиций Вебера строят свои концепции на основе истории и политических аспектов, которые автономны по отношению к экономическому развитию города.

Значительное внимание авторов-неовеберианцев уделяется интерпретативному подходу в изучении городского образа жизни и городских процессов. Согласно этой концепции, необходимо уделять особое внимание идеям, верованиям, символам и системам, которые формируются и развиваются в городе; сосредоточивать внимание на анализе коллективных действий на основе значений, которые разделяются большинством горожан. Актуальные вопросы для неовеберианцев: необходимость исследования истории города, анализ городской иерархии внутри существующих систем, мониторинг политики городских властей.

Для неомарксистских социологов наиболее актуальными являются проблемы экономической детерминации, описание действий человека как простого агента внечеловеческих сил, постоянное использование категорий классового конфликта.

Интерес к наследию Карла Маркса возник на основе социальных потрясений 60-х - 70-х гг. ХХ века и связанных с ними протестов против войны во Вьетнаме, а также выступления экологических и феминистских организаций. Неомарксизм возник в указанный период на основе критики городского управления. Основой этого подхода стал тезис о самодостаточной роли городских агентов, которые обеспечивали все функции управления и жизнеобеспечения города.

Уже упомянутый выше Анри Лефевр подверг пересмотру некоторые идеи К. Маркса, к работам которого он обратился в поисках объяснения процессов городского развития. Для этого он использует такие понятия словаря Маркса, как прибыль, рента, классовая эксплуатация. С их помощью А. Лефевру удалось доказать, что развитие города - такой же результат капиталистической системы, как и любое другое производство.

Однако он приходит к выводу, что подход К. Маркса в анализе города оказывается ограниченным. Это связано с тем, что что в политэкономической концепции К. Маркса понятие «оборот капитала» не распространяется на недвижимость. В связи с этим А. Лефевр вводит новый термин - «вторичный

оборот капитала», призванный описать один из важнейших источников прибыли современной капиталистической экономики - инвестирование в строительство, что приносит не меньший доход по сравнению с вложением средств в производство.

Важным вкладом А. Лефевра в развитие социологической теории города стала его концепция социального пространства, о чем уже шла речь выше. А. Лефевр замечает, что социальная активность формируется не только посредством непосредственного взаимодействия индивидов, но и путем пересечения городских пространств. Наше восприятие города складывается не из отдельных элементов - домов, улиц, памятников, мы воспринимаем городское пространство в целом. Несмотря на типичность застройки, разные города имеют уникальный городской ландшафт. В связи с этим Лефевр вводит в научный оборот идею о том, что пространство является компонентом социальной организации.

Кроме этого, А. Лефевр указывает на использование пространства государством с целью осуществления социального контроля. Государство регулирует процесс строительства полицейских отделов и пожарных частей в определенных местах города с целью быстрого реагирования в случае чрезвычайных ситуаций (локализовать, не дать возможности распространиться). Органы государственного и муниципального управления контролируют распределение и количество городской земли. Путем сбора налогов и распределения ресурсов государство регулирует развитие тех или иных территориальных единиц.

А. Лефевр обосновывает закономерность появления конфликта между абстрактным и социальным пространством города. При этом под абстрактным пространством он имеет в виду пространство, которым оперируют инвесторы и бизнесмены, используя критерии прибыльности, размеров, престижности места. Социальное пространство - это мир индивидов, место их существования.

По мнению А. Лефевра, планирование государством или

предпринимателями изменений абстрактного пространства часто вступает в конфликт с социальным пространством жителей города. Причем исследователь придает этому конфликту универсальный характер, которой выходит за пределы классовой борьбы, выведенные Марксом.

В рамках неомарксистского подхода к социологии города работает ряд известных исследователей, среди которых можно назвать М. Кастельса и Д. Гарви, в трудах которых за основу анализа берется изучение экономических и политических факторов, влияющих на формирование города, уделяется внимание социально-территориальным последствиям применения новейших технологий. Исследователи рассматривают, как меняется город в результате перехода экономики в новую эпоху - информационную.

М. Кастельс (Manuel Castells) - испанский социолог, работает в США, разрабатывает марксистский подход в анализе города. В своей й статье

«Городской вопрос» (1977 г.) М. Кастельс анализирует фундаментальные изменения, которые произошли в капиталистической системе. Основная функция города, по мнению автора, - экономическая. Город - это место потребления товаров и услуг, необходимых для поддержания жизнедеятельности и эффективной работы, это также место воспроизводства рабочей силы капиталистического общества. Одновременно город становится показателем основного противоречия капиталистической системы - противоречия между максимизацией прибылей и попыткой сократить расходы, связанные с организацией труда38.

Капиталисты, по мнению Н. Кастельса, не считают необходимым вкладывать средства в сферы здравоохранения, занятость, жилищное строительство, которые необходимы для воспроизводства трудовых ресурсов. Уменьшение расходов в этом направлении негативно влияет на общество в целом, создавая ситуацию социального напряжения, расшатывая стабильность социальной системы. Возникает противоречие, разрешить

которое должно государство. С одной стороны, оно вынуждено защищать интересы владельцев капитала, с другой - сохранять социальный порядок, предупредить ситуацию нестабильности, социального конфликта. Следовательно, именно государство инвестирует средства в образование, медицинские услуги, жилищное строительство с целью поддержания стабильности социальной системы.

На первый взгляд, возникает сбалансированная система, если бы не одна проблема, на которую обращает внимание М. Кастельс - увеличение долга - национального, муниципального, за счет которого государство и финансирует социальные программы. Увеличение долга может привести к банкротству государства и, соответственно, к уменьшению расходов на социальные программы, что в конечном счете обострит социальный конфликт. Государство, защищая интересы финансистов, бизнесменов, сталкивается с новыми социальными движениями, которые объединяют не только рабочих, но и этнические группы, женщин, экологов и т.д.

Чем чаще государство прибегает к силовым методам решения социального конфликта, тем больше растет желание горожан принимать активное участие в социальных движениях, протестных действиях, которые могут повлечь социальный взрыв в обществе.

М. Кастельс сделал значительный вклад в изучение жизни социальных групп и меньшинств в городах, посвятил отдельные свои работы неформальной экономике и ее роли в развитии городских процессов. Последние годы М. Кастельс прорабатывает тему глобализационных и информационных процессов развития городов, реструктуризации крупных городов, формирования технополисов.

Значительные научные наработки задел по проблемам города принадлежат английскому социологу Д. Харви (David Harvey). Его работа

«Социальная справедливость и город» (1973 г.), которая базируется на идеях К. Маркса, посвящена пространственному воплощению социальных процессов в городах. Как и М. Кастельс, Д. Харви пытается найти ответ на

вопрос, почему именно города порождают социальный конфликт в обществе. Согласно его мнению, внешний вид города обуславливается не только природными рыночными отношениями, но и, главным образом, монопольной властью крупного бизнеса. Пространственное воплощение капитализма вытекает из самой его природы - получения максимальной прибыли при минимальных расходах.

Для этого, во-первых, применяются технологии, которые дают максимальный эффект в краткосрочной перспективе. Однако, такая стратегия капитала противоречит интересам стабильного развития общества, что требует внедрения долговременных технологий. Во-вторых, монополии, преследуя цель увеличения прибыли и снижения расходов, пытаются разместить производство ближе к источникам сырья, рынкам сбыта, что негативно влияет на развитие инфраструктуры в старых местах концентрации производства и делает проблемой отсутствие такой инфраструктуры в новых местах. В-третьих, приоритеты финансирования и инвестирования изменяются в сторону строительства деловых, торговых, развлекательных центров, гостиниц и тому подобное. Однако это приводит к приостановке темпов развития инфраструктуры города, кризиса его институтов, обострению проблем занятости населения, девиантным проявлениям, что в целом увеличивает вероятность социального взрыва, трансформаций городского пространства.

Следовательно, Д. Харви указывает, что городская структура, в конечном счете, определяет поиск наибольшей выгоды для капитала, процесс борьбы различных собственников, общественных институтов за господство и управления в городе.

А. Скотт (Scott Allen), английский географ, представитель нововеберианской традиции в социологии города, в противовес Д. Харви,

объясняет развитие капитализма динамикой производства. Его концепция хорошо объясняет феномен быстрого роста сектора бизнес-услуг в капиталистической экономике. Суть теории заключается в том, что рядом с горизонтальной мобильностью фирм, имеющих свои филиалы и представительства по всему миру, крупнейшим фирмам выгоднее иметь дело с субподрядчиками. Их услуги оказываются дешевле, при не низшем качестве. Таким образом, преимущества начинают получать фирмы, которые выносят свою деятельность на международный уровень при активном использовании субподрядных фирм.

Подобная организация производства все больше внимания уделяет логистике и международным экономическим связям, применению новейших разработок в области компьютерных технологий, внедрению в производство автоматизированных систем управления и проектирования. Следствием таких тенденций становятся высокие требования к работникам и их возможностей. Именно в поисках мест, где можно обеспечить подобные условия, и проявляется глобальное движение капитала и изменение роли городов.

Среди представителей неовеберианского подхода в изучении городских процессов можно также назвать Р. Пала (Ray Pahl), который в работе «Город. Очерки по социологии» (1970 г.) разрабатывает менеджерскую модель города.

Итак, в отличие от последователей марксизма, неовеберианская традиция в исследовании города анализирует процессы и социальные движения, формировавшиеся в городах второй половины ХХ века, при этом акцентирует внимание на анализе политических и управленческих процессов, борьбе различных социальных групп за контроль, внедрение новейших технологий.

Одной из попыток противостоять марксистским и неомарксистским подходам к изучению города стала теория социопространственной перспективы, разработанная разработана американскими социологами Джо

Фиганом (Joe Feagan) и М. Готдинером (Mark Gottdiener). Основными чертами данного подхода являются:

развитие недвижимости как важнейшей черты изменений в крупных городах. Если другие подходы акцентируют внимание на индустриальном, коммерческом, потребительском подходе к изучению недвижимости, то данный подход сосредоточивает внимание на формообразующей составляющей этого фактора в росте метрополий;

сторонники данного подхода рассматривают как принципиальный фактор изменений в городах вмешательство властей и политиков. Если другие подходы сводят участие власти к простому сопровождению процессов городских изменений, данный подход пытается раскрыть интересы государства в развитии городской недвижимости;

изучение культурных ориентаций жителей больших городов;

понимание городских процессов должно осуществляться с учетом процесса глобализации.

Центральные вопросы, которые ставят перед собой исследователи: кто является действующими лицами (актерами) процессов изменений в городах, каково их поведение, по каким правилам они организуют свою деятельность, как влияют социально-демографические, этнические, классовые и другие факторы на их взаимодействие?

Например, Дж. Фиган рассматривает различные пути привлечения средств к конкретным проектам развития недвижимости и земельных участков, которые продвигаются девелоперами и земельными спекулянтами.

М. Готдинер на примере Лонг-Айленда (Нью-Йорк) раскрыл существование определенных типов социальных ролей, которые действуют в сфере землепользования. Так, он выделяет земельных спекулянтов - единственная цель которых купить землю для дальнейшей перепродажи; земельных девелоперов, главной функцией которых является покупка земли с целью ее застройки или приобретение существующих зданий для их реконструкции в выгодное жилье или офисы; владельцев домов, которые

вкладывают свои средства в другое жилье для перепродажи, хотя сами в жилье не нуждаются; местных политиков, - лиц, которые зависят от фондов риэлторов; профессионалов - получателей прибыли от процесса контроля за соблюдением государственных требований. Отдельные корпорации, частные фирмы, фонды инвестируют в жилье с целью получения прибыли.

Таким образом, с позиций социопространственного подхода городская среда предстает как социально сконструированная, базирующаяся на компромиссе различных групп интересов, а потому адекватным понятием, отражающим участие различных агентов в росте потенциала места является понятие «точки роста» - временные ассоциации людей и институтов, объединенные интересами городского роста. Именно создание таких сетей позволяет минимизировать противодействие фракций, настроенных «за» или

«против» роста, которое является не результатом действия одной группы, а, скорее, компромиссом равных возможностей.

Выводы по главе 1

Таким образом, на современном этапе существует множество определений, которые объясняют природу и специфику города и городских процессов.

Современный город охватывает все этапы человеческой жизни, обеспечивает материальные и духовные потребности личности. Городское пространство существует не только физически, его можно воспринимать в разных измерениях: на уровне социума (пространство для социальных отношений), культуры (пространство, где разворачиваются исторические события или происходит диалог сообществ), истории.

Учитывая многовекторность пространства города, разнообразны и подходы к его изучению. Город изучался в географическом ракурсе, в экономическом, градостроительном, историческом, психологическом, философско-методологическом, искусствоведческом, политологическом, историографическом.

Среди исследований второй половины ХХ века следует отметить работы Чикагской школы (социальная экология), последователей М. Вебера (вопрос о борьбе различных социальных групп за контроль в городах, а также механизмы сохранение власти различными социальными группами в городах) и К. Маркса (за основу анализа берется изучение экономических и политических факторов, влияющих на формирование города, уделяется внимание социально-территориальным последствиям применения новейших технологий).

Одной из попыток противостоять марксистским и неомарксистским подходам к изучению города стала теория социопространственной перспективы, разработанная американскими социологами (городская среда предстает как социально сконструированная, базирующаяся на компромиссе различных групп интересов).

Глава II. Изучение и анализ стратегий и исследовательских полей

2.1 Методики изучения городского пространства

Город как объект изучения в различных проблемных полях

Современный этап исследований городского пространства характеризуется тем, что ученые обращаются к нему в ряде новых дисциплин и с точки зрения различных методик.

Так, одной из новых дисциплин последних десятилетий стала так называемая урбоэкология. Урбоэкологию определяют как «комплекс градостроительных, медико-биологических, географических, социальных, экономических и технологических наук, которые в рамках экологии человека изучают взаимодействие производственной и непроизводственной деятельности людей с окружающей природной средой на территории населенных мест».

Есть и такая точка зрения, согласно которой синонимом к данному термину является градостроительная экология, а ее понимают как научную и учебную дисциплину, являющуюся одним из направлений прикладной экологии, изучающую экологические проблемы специфической урбанизированной среды и обеспечивающую условия, необходимые для обитания в ней человека, сохранения его здоровья и способности к воспроизводству, а также регуляцию, воспроизводство и охрану компонентов этой среды».

К характерным чертам развития человеческой цивилизации относится урбанизация, которая проявляется в росте населения городов и соответствующем уменьшении численности сельского населения. Эта фаза развития человечества, которую можно назвать индустриально-городской, продолжается всего 200-300 лет, а техногенное преобразование ландшафтов в городах достигло уже критического уровня.

Неконтролируемый рост населения мегаполисов сопровождается существенным снижением качества услуг, ухудшением водоснабжения, увеличением количества неочищенных сточных вод и твердых отходов, ростом загрязнения приземного атмосферного воздуха.

Сегодня градостроительная деятельность человека должна опираться на отрасль науки, состоящую из системы взглядов, понятий и методов, которые обеспечили бы достаточно полную оценку прямых и обратных связей человека и природы в пределах как одного конкретного городского образования, так и в более широких масштабах.

Следовательно, урбанизация наиболее ярко отражает общий для всей Земли процесс замены биосферы техносферой, который начался еще в эпоху палеолита и продолжается все более быстрыми темпами. Если человечество хочет иметь будущее, оно должно обуздать этот процесс и взять его под контроль. Отрасль науки, которая этим занимается, - это урбоэкология.

Урбоэкология как научная дисциплина сформировала свои предмет, методы и задачи исследований в 80-90-х годах прошлого века, давая ответ общественному запросу, что делать в условиях стремительного урбогенеза. Понятия о городе, процесс урбанизации, возникновение и развитие городских и, шире, урбанистических систем, формирование урбанизированной окружающей среды, сложные взаимоотношения между естественной, технической и социально-экономическими подсистемами урбосистемы, адаптации организмов к условиям жизни в преобразованной человеком урбанизированной среде, управление окружающей средой со стороны человека, психологические, социо-этно-культурные аспекты бытия человека в городской окружающей среде, место и роль живых существ в жизни “урбанистического” человека - вот те темы, которые образуют основу смыслового наполнения этой дисциплины.

Как известно, на первой стадии урбанизации город мало чем отличался от деревни. Как для одной, так и для второй формы расселения было характерно длительное возделывание земли, использование в виде удобрений

человеческих и животных экскрементов. Этот период характеризуется низкой концентрацией неорганических отходов - стеклянных и металлических, а также отсутствием загрязнения воздуха. Размер города и количество населения зависели от площади и продуктивности сельскохозяйственных земель.

Вторая стадия урбанизации, несмотря на увеличение концентрации населения, связанной с ростом промышленного производства, все же отличалась доминированием сельскохозяйственного производства.

Природа города и пригородной зоны находилась еще в стойком равновесии. Одновременно начинается заметное загрязнение вод и воздуха.

Третья стадия урбанизации, которая совпала с периодами технической и научно-технической революций, характеризуется полным преобладанием городского образа жизни над сельским, стойким преимуществом урбанизированной среды над естественной, трансформацией небольших урбанизированных территорий в большие - такие, как агломерации и конурбации. Высокий уровень урбанизированности территории приводит к концентрации удельного энергопотребления на относительно небольшой территории и интенсивного загрязнения среды в ограниченных ареалах.

Поэтому сегодня, когда большинство крупных городов планеты оказались в условиях острого экологического кризиса, становится понятным, какая из наук должна исследовать возникшие проблемы и показать пути их решения. Именно такой и является интегральная наука урбоэкология. В 1993 г. в ФРГ вышла книга «Stadtokologie» («Городская экология»). Подготовил ее коллектив авторов во главе с проф. Гербертом Зукоппом - директором Института экологии Берлинского технического университета.

Во вступительной части на вопрос, есть ли разница между дисциплинами «городская экология» и «урбоэкология», авторы отвечают: разницы между ними нет никакой. И продолжают: термин «городская экология» (Stadtokologie) используют немецкоязычные авторы,

«урбоэкология» - англоязычные и славяноязычные.

В 1999 г. конспект лекций по урбоэкологии издал известный в России специалист в области градостроительства и городской экологии В.В. Владимиров.

Можно утверждать, что урбоэкология как научная дисциплина в 80-90- х годах прошлого века сформировала свои объект, предмет, методы и задачи исследований, пытаясь дать ответ на общественный запрос: что делать в условиях безудержного урбогенезиса?

Предметом исследований урбоэкологии стали особенности и закономерности территориального распределения исторической, физико- географической и социально-экономической обусловленности урбоэкосистемы, их структурно-функциональной организации, взаимосвязей между структурными компонентами, межэкосистемного вещественно- энергетического обмена, моделирование и прогнозирование урбоэкосистемных процессов, способов улучшения их защитных, эстетических и других полезных функций и тому подобное.

Значительное внимание в урбоэкологических исследованиях отводилось изучению состояния городского климата. Весомый вклад в развитие городской климатологии внесли труды П.А. Кратцера (Германия) и Г.Е. Ландсберга (США). В 1948 г. в СССР выходит в свет труд Г.В. Шелейховского «Микроклимат южных городов», в которой раскрываются особенности микроклимата. В 80-90-х годах появилось немало работ, направленных на исследование городских почв как объектов накопления и переноса тяжелых металлов и различных химических загрязнителей. Появляется даже научная дисциплина и учебник - «Промышленная ботаника» (под редакцией Е.М. Кондратюка), которая изучает влияние загрязнений на биохимию и физиологию растений. Сегодня можно говорить также о формировании городского почвоведения.

Как отмечают авторы пособий по этой дисциплине, урбоэкология развивается как часть градостроительной науки и во многом основана на ее

методологии. Для этой науки характерны несколько подходов:

Территориально-градостроительный подход, который определяется особенностью мероприятий по охране окружающей среды, планируемых в проектных работах по градостроительству.

Комплексный подход, который предусматривает достижение максимальной полноты и комплексности охватом как можно большего количества отраслей народного хозяйства, представленных на этой территории, до полного и всестороннего рассмотрения всего разнообразия возникших проблем43. Только такой подход может привести к принятия действительно обоснованных решений.

Системный подход, основная идея которого - рассмотрение того или иного явления как целого, состоящего из совокупности взаимосвязанных элементов. При этом основной смысл урбоэкологии состоит в том, чтобы на основе анализа и синтеза взаимосвязей природных, социально- экономических и технических составляющих территории создать интегрированную модель района и в конкретных условиях определить программу мероприятий для ее реализации.

Биоэкономический подход, суть которого в экономическом содержании проблемы поиска оптимальных воздействий на природу.

Еще одним аспектом изучения городского пространства в современной науке является этнографическое изучение городской культуры. Оно берет свое начало еще с 50-х годов ХХ века. Этот процесс был связан с

«перестройкой этнографической работы, ориентацией ее на современность»44. Главным образом, акцентировалось внимание на изучении культуры и быта рабочих с этнографических позиций. Исследование истории формирования рабочих кадров, выявление его территориальных и социальных корней, несомненно, касалось и собственно этнографических проблем, в частности, прослеживалась роль этнических традиций в процессе создания новых форм быта рабочих.

Итоги изучения быта рабочих были сделаны В. Ю. Крупянской. Этнографические исследования быта рабочих проводились во многих советских республиках и, таким образом, они охватили разные национальности.

Однако изучение города не ограничилось «рабочей» тематикой (это был лишь определенный этап в исследовании городского пространства). Начиная с 1960-х годов, город и городское население в целом вошли в сферу этнографических исследований. Труды, которые касались «городской тематики», использовали «городские» материалы, были разнообразными по своей тематике и методами исследований. Это свидетельствовало о поиске наиболее эффективных подходов к изучению такого своеобразного объекта исследований, как городское население.

Именно в 60-е годы наиболее четко были сформулированы отдельные проблемы городской этнографии, прежде всего, проблемы этнодемографии, городской культуры и быта, хозяйства горожан, этнических процессов на современном этапе, определены задачи выявления общеэтичной и собственно городской специфики культуры и быта населения, поставлены конкретные задачи по изучению городской культуры различных исторических периодов. «В исследованиях этнографии города», по словам современных исследователей, «стали широко использовать историко- сравнительный метод и его разновидность в виде историко-генетического метода, а также методы классификации, типологии, статистического анализа, научного описания».

Следует отметить значительный вклад в науку таких ученых, как Н. Г. Рабинович (К этнографическому изучению города), А. Г. Будина и Н. Н. Шмелева (Этнографическое изучение города в СССР) и других исследователей, которые пытались обобщить аспекты и проблемы этнографического исследования города.

С конца 60-х годов развернулись этносоциологические исследования ученых Института этнографии АН СССР и ученых, из других научных центров, которые занимались изучением современных этнических процессов не только среди сельского, но и городского населения. Среди ведущих исследователей отметим, например, Г. В. Старовойтову, которая даже предлагала выделить отдельную субдисциплину - «урбаноэтнографию», которая бы изучала различные этносы в городах, Н. В. Юхневу (Изучение города как этнографическая проблема) и др.

Подчеркивая феноменальность города в качестве объекта исследований, что проявляется в значительной социальной, культурной и этнической неоднородности населения города, разных путях происхождения и развития городов, ученые выделяют несколько планов, согласно которым может вестись работа по изучению города. Во-первых, это может быть монографическое изучение одного города или группы городов (города одного края, связанные общей исторической судьбой, например, города Бессарабии; городов определенного социально-экономического типа, например, портовые, текстильные, шахтерские и др.).

Во-вторых, монографическое исследование той или иной стороны городской жизни (разные разделы материальной культуры - жилище, хозяйство, еда, одежда, семья, обряды, праздники) на материале более-менее значительной группы городов в тот или иной исторический период. В- третьих, исследование может быть акцентированным на общие проблемы города (происхождение городов, этнические процессы, становление

городского образа жизни, проблемы престижности в городской среде, традиционное и новое в жизни горожан, город и этнические традиции, связь города с деревней и т. п) на основе той или иной группы источников. Отдельное место занимают источниковедческие исследования, которые выявляют и характеризуют определенные группы источников как материал для этнографии города, и историографические работы, в которых прослеживаются основные направления проводимых исследований, что помогает выявлять белые пятна в изучении города.

Кроме этого, исследователи еще в 80-е годы прошлого века представили проект программы этнографического изучения города48, которая построена в соответствии с основными принципами исследования сельского населения, то есть традиционной культуры. Не вызывает возражений мнение исследователей, что этнографическое изучение городской культуры будет иметь почти те же разделы, что и при исследовании сельского населения - характер поселения, группы населения, основные и подсобные занятия жителей, материальная и духовная культура, семья, общественный и домашний быт. В материальной культуре - городское хозяйство, жилье, одежду, утварь и прочее.

Среди современных исследований постсоветского пространства, посвященных различным аспектам городской культуры, следует отметить сборник «Этнография Петербурга-Лениграда», где подводится итог трех десятилетий изучения этнографии Петербурга-Ленинграда Институтом этнографии под руководством доктора исторических наук Н. В. Юхневой49.

Реалиям повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущовского десятилетия посвящена работа Н. Б. Лебиной и А. Н. Чистикова50 [6], которая базируется на значительном фактическом материале (материалах архивов, периодики, интервью), что, несомненно, заинтересует историков, социологов, этнологов, политологов.

Западная антропология, которая тоже, прежде всего, имела своим объектом традиционные культуры и общества, задумалась по поводу специфичности подхода к полевым исследованиям в современных условиях. Западные антропологи акцентируют на том, чтобы разделять исследования в городе и исследование города. Первые принципиально не отличаются от исследований в других средах. Сюда могут входит изучение семьи, религиозной обрядности, ремесленных технологий. Исследования города отличаются целостным подходом к объекту. Задачами здесь являются такие: дать всестороннее, объемное описание какого-либо аспекта городской жизни: уличной торговли, массовых развлечений, определенной профессиональной субкультуры, например, владельцев породистых домашних животных.

В связи с тем, что объектом этнографического изучения городов является городское население во всей совокупности, очерчиваются задачи, которые необходимо решить этнографу в таком типе исследования. А именно: выявить особенность состава населения, источники его пополнения; основные этнические, социально-профессиональные и культурно-бытовые группы населения; проследить историю их формирования, развития, культурно-бытовые особенности, отношения с другими группами городского населения; выделить этнические, социально-профессиональные группы, которые характерны только для данного города/группы городов.

Среди основных проблем этнографического изучения городской культуры можно выделить следующие:

проблема классификации городов не только по фактам первичного и последующего их назначения (военно-оборонительные, торговые, промышленные, административные и т. п), по социальному

составу и т. п, но и с учетом этнодемографических и этнотерриториальных аспектов;

изучение взаимовлияния города и села (важно изучать и влияние сельской культуры на городскую, что способствует сохранению традиций в народной культуре этнических сообществ, а не только влияние города на село);

необходимость в расширении источниковедческой базы и использовании новых методов;

необходима разработка историографических аспектов в этнографии городского населения;

на этнографические разработки влияет и то, что сузилась предметная «вещественная» зона этнографии (с развитием торговли, промышленности унифицируются предметы быта, исчезают этнические особенности предметов). Этническую нагрузку несет не сам предмет, а отношение к нему, обращение с ним (отношение к национальному костюму, головному убору). Интерьер постепенно теряет этническое нагрузки;

определенные сложности, связанные со сбором современного материала по этнографии города и отдельных социальных, профессиональных и других первичных контактных групп, лежат также в сфере психологии. Каждый современный горожанин является членом нескольких контактных групп и часто не осознает себя как носитель определенных специфических традиций.

В связи с полифункциональностью города как административного, политического, торгового центра, как архитектурной формы организации пространства, как социального организма, который связывает различные субкультуры, возникает и проблема влияния городской среды на отношения между людьми, формирование городского стиля жизни, устойчивости бытования массовой культуры. Все это предполагает рассмотрение города как целостной системы, что становится возможным благодаря тесному переплетению этнографических исследований с разработками других

гуманитарных наук. Таким образом, этнографическое исследование городской культуры приобретает характер полидисциплинарного и требует интегрального подхода, то есть привлечения методов различных научных дисциплин: этнической географии, этнической картографии, исторической географии, этнической демографии, этносоциологии и др.

Еще одним аспектом изучения городского пространства является лингвистика, то есть наука о языках. Несмотря на то, что язык города начали изучать почти век назад, до сих пор не выработан единый термин, который бы отражал сущность этого социолингвального феномена. Из ряда работ, связанных с проблемой урбанистических языковых подсистем, можно выделить следующие дефиниции: языковой обиход города; речь городского населения или речь городского коллектива; единственный язык бытового общения; урбанистические языковые образования; речевая стихия современного города; живая речь города; языковой облик города; языковое состояние города.

Общее понятие - «язык города» - достаточно условно и не является строгим с теоретической точки зрения. Многообразие и нечеткость терминологического аппарата объясняется существующими подходами и направлениями изучения города как лингвистического феномена, основными из них есть такие: социолингвистический (социологический), региональный (лингвогеографический, территориальный), коммуникативный (коммуникативно-прагматический, функциональный), культурологический (лингвокультурологический) (в таком порядке эти направления появлялись в лингвистике).

Социологическое направление традиционно связано с именем Б. Ларина, который акцентировал внимание исследователей на малоизученных жанрах городского вещания, а именно: на разговорной речи различных групп городского населения, на городском фольклоре, неканонизированных видов письменной речи. Выступая за комплексное изучение языка города, Б. Ларин сосредоточился на необходимости лингвистического подхода в соотношении

с социальной стратификацией городского населения: «Нельзя начать социологическое толкование литературного языка, пока не изучена его непосредственная лингвистическая среда, то есть другие типы письменного языка и все разновидности разговорной речи городского коллектива»52. Поставленные ученым задачи комплексного изучения языка города предусматривали два основных аспекта:

в какой мере социальное членение городского коллектива, характер социальных взаимодействий в нем отражают язык города и языковую компетенцию различных групп горожан в лингвистическом членении («можно ли думать, что в городе столько диалектов, сколько профессий или социально-экономических категорий?»);

каковы взаимоотношения литературного языка с нелитературными образованиями, которые составляют его непосредственное окружение; взаимоотношения различных «подъязыков» (они подчинены иерархии престижности; отмечалась необходимость изучения тенденции к интеграции различных «подъязыков» города, подчеркивалась роль города как базы формирования литературного языка).

При этом среди социальных факторов учитывался не только сложный социальный, а иногда и неоднородный национальный состав городского населения, но и разнообразие социальных функций, присущих горожанам, и то, что каждый житель города входит в несколько социальных группировок, и соответственно, владеет более, чем одним «подъязыков».

Был сделан общий вывод: «языковое разнообразие города сказывается:

в наличии разноязычных коллективов (это можно назвать многоязычием города),

в многообразии языковых навыков каждой группы..., то есть в двухдиалектности и многодиалектности, в зачаточном и полном

полиглотизме горожан»54 [5, с.177].

Б. Ларин констатировал мощный экспрессивный потенциал «богатого языкового дна», который, как ряд концентрических развертываний, вливается в городское вещание и влияет на «высокие» формы литературного языка. Идеи, высказанные Б. Лариным, нашли поддержку в современных исследованиях по социолингвистике, в которых, кроме системно- структурных явлений, учтен и «социологический контекст». Это выявлено в первую очередь в соответствующих принципах вычленения объекта (кодифицированная литературная речь, разговорная речь, просторечия), каждый из которых определяет конкретный состав носителей.

Другое направление в изучении языка города было намечено Н. Каринским в статье «Язык образованной части г. Вятки и народные говоры», которая была опубликована одновременно с работами Б. Ларина. Работа дала толчок к изучению пространственного аспекта языка города, то есть речь города непосредственно связывалась с регионом, в котором расположен город.

В научных исследованиях регионального (лингвогеографического, территориального) направления обсуждали две теоретические возможности:

литературный язык один, литературные и нелитературные явления противопоставляются, территориальные различия относятся к диалектной отрасли и сферам ее влияния;

литературный язык существует в территориальных вариантах, в определенном взаимодействия со сверхдиалектными и диалектными формами. Проблема взаимодействия литературного языка с нелитературным и с иностранным окружением в этом аспекте приобретает новый смысл.

В общем виде названные проблемы сформулировал Р. Гельгардт:

«Значительный объем и несплошность территории распространения языка затрудняют и даже исключают постоянные связи между всеми членами

национально-языкового коллектива, обладающего различными навыками...

В разных, часто отдаленных друг от друга районах распространения языка появляются те или те черты своеобразия или местные «отклонения» от общелитературного языка». Существует и термин для обозначения слов, которые имеют широкое распространение в пределах региона --«регионализмы».

Город принято считать пространством, которое состоит из центра и окраин, старых и новых районов с особой историей, с характерными для них территориальными, диалектными связями. Сам город имеет

«лингвистический ландшафт».

Итак, в трудах лингвогеографического направления изучены региональные особенности литературного языка, а также описана специфика языкового лица конкретного города.

Речевые разновидности при коммуникативно-прагматическом подходе исследуют в структуре городской коммуникации, учитывая весь набор ее элементов: говорящий, адресат, содержание коммуникации, средства коммуникации, параметры ситуации.

Если в начале ХХ века язык города привлекал внимание лингвистов в основном как материал для социолингвистических исследований (городское койне, социальные, профессиональные и другие групповые жаргоны), то для второй половины ХХ века характерна и другая проблематика: структура развитых литературных языков и место в ней живого неподготовленного устного вещания, находящегося в пределах литературного языка; устная форма как определяющий признак речи; неподготовленность речи; лингвистическая прагматика; языковое существование; речь как деятельность; теория коммуникации и структура коммуникативного акта; теория речевых актов; вербальные и невербальные средства коммуникации и др. Каждый из этих аспектов формирует особое направление в исследовании

живой речи горожан.

В изучении языка города выделено и культурологическое направление, первоочередной задачей которого является исследование языка как составляющего элемента культурных процессов. Тип культуры может соответствовать тому или иному подъязыку в пределах общенационального языка, то есть культурная стратификация может быть соотнесена со стратификацией языковой.

В течение последнего десятилетия в культурологическом аспекте начинает изучаться современное устное городское вещание. Развитие этой области исследований позволяет описать разнотипные слои современной городской культуры, в том числе и низовой.

Язык города - это объект многоплановый. Даже описывая язык конкретного города, трудно объединить все аспекты, поэтому изучение языкового быта города в большинстве исследований включает несколько указанных подходов. Так, М. Китайгородская и Н. Розанова анализируют речи москвичей в коммуникативно-культурологическом аспекте56. Авторы отмечают, что пытались объединить все названные выше подходы к изучению языка города, что это обусловлено конкретными задачами исследования: представить записи устной речи горожан, которые отражают ее функциональные разновидности и разнообразную жанровую специфику. При таком подходе устный текст - это своеобразный синхронный срез культурной жизни города».

Исследование языка города в течение ХХ века успешно осуществляли славянские языковеды. Так, болгарские ученые, в частности М. Виденов, связывают анализ языка города с проблематикой языкового стандарта58. В соответствии с этим выделяют два варианта кодифицированного литературного языка (книжного стандарта): первый - официальный, четко

кодифицированный; второй предназначен для семейно-бытового общения. Обращают внимание и на локальную окраску речи, которая является особенностью провинциальных городов. Провинциальный характер речевого поведения выявлен на фоне речи софийской интеллигенции. Разговорная норма в столице, по мнению исследователя, влияет на литературный стандарт.

Язык города является объектом изучения и для польских авторов. Книга К. Гандке «Polcke nazewnictwo miejskie»59 посвящена проблеме городских номинаций. В ней проанализированы названия г. Варшавы, формирование и функционирование городских наименований, их структура и сущность, место среди других ономастических систем.

Другие ученые, например, М. Каминская, исследуют влияние диалектов на литературный язык60. Значительное количество диалектной лексики становится составной частью языка города, пополняя сферу городского просторечия, утверждает автор.

2.2 Антропологические исследования городского пространства

В контексте антропологических исследований проблема человеческого бытия в городе предстает как многогранный и сложный феномен. Учитывая историческую траекторию антропологических исследований города, Е. Ярская-Смирнова и П. Романов подчеркивают, что для исследователей различных поколений город становится «эпицентром современности, местом, заполненным историями жизни людей, центром социальных коммуникаций, где смешивается публичное и частное, а время подчиняется единому ритму высокоскоростных публичных режимов - транспортных, индустриальных, информационных». Исходя из этого, можно прийти к выводу о

необходимости систематизации знаний и представлений о человеке города, которые вписываются в определенную модель антропологических исследований. Соответственно, важно определить основные модели антропологических исследований, в рамках которых поднимался вопрос взаимосвязи человека и города, поскольку в американском и европейском научном пространстве существует немало антропологий, а выделение ключевых подходов дает возможность понять эволюцию проблемы в исторической перспективе.

Такие направления в науке уже ведутся. Так, авторы коллективного труда «Одна дисциплина, четыре пути: британская, немецкая, французская и американская антропология»62 выделяют четыре географических модели антропологии, которые по-своему развивались в Англии, Германии, Франции и США. Выбранные регионы не только маркируют историческую карту становления и взаимовлияний основных антропологических парадигм, но и указывают на принципиальное отличие между ними, что особенно важно при попытке разобраться в многочисленных разновидностях дисциплины. Кроме того, особенность этого труда в том, что авторам удалось впервые целостно и системно изобразить смысловую географию зарождения хоть и разных по своему подходу антропологических исследований, но общих в попытке раскрыть сущность человеческого бытия.

Своего рода распыленность антропологических исследований отмечает авторитетный исследователь К. Вульф в своей работе «Антропология: история, культура, философия»63 , фокусируя внимание на том, что

«насколько разнородные ожидания в отношении к антропологии, столь же разнородные представления о том, что следует понимать под антропологией». Несмотря на это, сегодня принято выделять основные

антропологические модели именно в среде вышеупомянутых географических регионов. Поэтому такую периодизацию вполне справедливо применить и для выделения ключевых парадигм антропологии города. При этом, однако, нужно учитывать, что функционирование антропологических исследований не всегда строго было закреплено в географии (часто даже шло вопреки ей), а скорее опиралось и на нее, функционируя в дальнейшем уже в поле собственных научных изысканий.

С. Смирнов отмечает, что антропологию можно делить на различные области и направления, поскольку в разные культурные периоды ставились разные акценты относительно человеческого бытия65. В этом смысле важно осознавать теоретическую основу антропологий, которые всегда конструируют проект или абстрактный образ человека.

Приведенное ниже разделение хоть и имеет историческую и географическую логику, однако является довольно условным распределением между дисциплинами, которые или одновременно возникали, или развивались одна за другой в тесном взаимовлиянии.

Социальная антропология анализирует человеческое бытие в городе в контексте социальных структур, институтов или текстов, которые так или иначе представляют сложность жизни в мегаполисе. Используя различный методологический инструментарий - начиная от структурализма и заканчивая феноменологией - модель социальной антропологии выстраивает собственный концептуальный подход (часто на стыке разных гуманитарных студий) в осмыслении города, выделяется как совершенно новый вид социальных конфигураций в системе теоретического и практического познания. В противовес этому культурная антропология предлагает не ограничиваться социальными вариациями человеческого бытия, а рассматривать его в целостной системе культуры, где поведение субъекта задано конкретными культурными реалиями, то есть, прежде всего,

обычаями и традицией.

Культурная антропология часто пересекается в проблематике и методологической установке с социальной антропологией, однако имеет свои выразительные подходы к анализу культуры и города в частности. Как отмечает Кристоф Вульф, «в перспективе культурной антропологии человек оказывается не «позади» своих многочисленных исторических и культурных проявлений, а внутри их».

Культурная антропология - это направление в развитии антропологических исследований, в которых основой является собственно анализ культуры (ее исторических форм, общего генезиса, структурных особенностей и т. п.), а также человеческого поведения, которое генерируется под влиянием институтов и ценностей культуры. Таким образом, приведенное определение преодолевает узкую географию только американской антропологической школы начала ХХ ст., связываемой в науке с Францом Боасом.

Понятие культуры приобрело особое значение в конце XIX - нач. XX в. в европейских философских и исторических исследованиях благодаря идеям Г. Зиммеля, О. Шпенглера, неокантианцев Г. Риккерта, В. Дильтея, Э. Кассирера и прочих. В их работах концепт «науки о культуре» дополнил или даже заменил классический концепт «науки о духе» и стал ключевым понятием по отношению к сфере, в которой осуществляется конкретный анализ творческой деятельности человека.

В культурной антропологии анализ города осуществлялся несколько позже, что объясняется отсутствием крупных организованных населенных пунктов в неевропейских или неамериканских культурах, которые исследовались учеными.

Тем не менее, можно выделить два разветвления в модели культурной антропологии, которые анализировали проблему человека и города. Первый

тип исследований сегодня в основном осуществляется историками, которые, не ограничиваясь фиксацией событийной стороны тех или иных эпох, пытаются определить общие составляющие культурного развития эпохи и через них показать специфику бытия человека в городе.

Одними из первых примеров такого рода исследований являются исторические труды Льва Карсавина (например, книга «Основы средневековой религиозности в XII-XIII веках, преимущественно в Италии», 1915). В 20-30-е годы по этому пути пошли многие западные историки, культурологи и частично философы. Среди самых известных трудов, созданных в этом направлении, можно отметить работы Йохан Хейзинга

«Осень средневековья» (1919), Макса Дворжака «История итальянского искусства в эпоху Возрождения» (1927-1928), Михаила Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья» (1965) и другие.

К примеру, Михаил Бахтин реконструирует мир средневекового города через карнавал и смеховую культуру, который, в свою очередь, зафиксирован в текстах Франсуа Рабле.

Во второй половине XX века особую известность получили выполненные в этом же духе работы Мишеля Фуко (среди наиболее резонансных стоит назвать «Историю безумия в классическую эпоху» (1961),