С древнейших времен люди были знакомы с явлениями химического свойства (горение, окисление и тому подобное) Фигуровский Н.А. История химии. М., 1979. С. 10; Джуа М. История химии. М., 1975. С. 11.. Изначально в Древнем Египте имелась высокоразвитая ремесленная химия, востребованная при бальзамировании покойных, изготовлении лекарств и драгоценных эмалей, являвшаяся уделом избранных лиц, сосредоточенная, прежде всего вокруг храмов (в основном бога Тота). Именно на Тота средневековые адепты герметических наук указывали, как на основателя своего искусства Baumgarten-Crusius L. F. O. De librorum Hermeticorum origine atque indole. Jenae, 1827. P. 3.. Можно предположить, что египтяне были одними из первых, кому пришла идея осмыслить химические процессы и кто начал изучать превращения веществ. Хранителями знаний в Египте были жрецы, а химические процедуры в сопровождались ритуалами. Науки тщательно хранились от глаз посторонних. Эффектные и неожиданные превращения вещества казались сверхъестественными потому, что не наблюдались в природе. Некоторые из этих превращений были настолько непостижимы для простых людей, что те, кто их осуществлял, представлялись учениками богов. Отсюда начинается традиция видеть в Тоте, а позже в Гермесе того, кто подарил человечеству божественное знание о законах трансмутации веществ Ibid. P. 4. . Совершенно точно можно утверждать лишь то, что в египетских храмах используемые рецептуры и технологические процессы тщательно записывались, сохранялись и оберегались от непосвящённых; в то же время они тесно связывались с астрологией и магическими обрядами. Но что именно за исследования проводили египтяне, и какие эти исследования дали результаты мы можем судить довольно-таки отрывочно.

Знания, приобретенные и накопленные древними египтянами, были чисто практического свойства, без претензии на глубокий философский смысл. Идея искусственного приготовления драгоценных камней и металлов, целебных эликсиров, продлевающих жизнь и исцеляющих от болезней, имела эмпирический характер. Знания накопленные жрецами, представляли собой лишь компиляцию фактов, полученных с помощью практического опыта. Они не претендовали на поиск общей теории, бравшейся объяснить сущность веществ и явлений и их взаимные отношения. Однако уже в этот период можно наблюдать зачатки представлений о всеобщей превращаемости веществ, существовании некоего первородного вещества, а также элементов-стихий, что является основой средневекового учения об алхимии. «Все вещи произошли от одного посредством единого» «Et sicut res omnes fuerunt ab uno, meditatione unius…» (Steele R,. Singer D.W. The Emerald Table. Proceedings of the Royal Society of Medicine. 1928. Vol 21. P. 492).. Наука была связана с потусторонними силами, а процессы, происходившие на земле или в человеке, связаны с процессами в потустороннем мире. «То что внизу, подобно тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу, чтобы творить единые чудеса» «Quod est inferius est sicut quod est superius, et quod est superius est sicut quod est inferius, ad perpetranda miracula rei unius.» (Ibid. P. 492).. Этот принцип в более поздние времена вылился в теорию о микрокосме и макрокосме. Связи потустороннего мира с миром людей были естественными и не предавались сомнениям. Для лечения, помимо лекарств, использовались заклинания и все процессы производимые учеными строго согласовывались с положением планет и звезд. «Отец его [герметического знания] - Солнце, мать его - Луна» «Pater eius est Sol. Mater eius est Luna.» (Ibid. P. 492).. Эта традиция сохраняется вплоть до XVII в. и алхимия, как и медицина вплоть до становления позитивистских наук, неотделимы от астрологии. Общефизиологические воззрения древнеегипетских медиков сводились к признанию влияния конкретных качественно-определенных сил материальной природы на все без исключения проявления жизни. Алхимический Философский Эликсир работал, принося недостающие элементы и соки в тело, а также заменяя больные и несовершенные, таким образом, телом достигается идеальная гармония. Вся древнеегипетская жизнь и религия завязана на идее вечной жизни, как и христианство, на которое египетские культы оказали немалое влияние. Не могла она не отразиться и на традициях алхимических представлений, превратившись в Средние века в одну из главных ее составляющих.

Другой культурной традицией, оказавшей огромное влияние на формирование алхимии была эллинская. В ней эмпирические знания были малы. Предпочтение в науке отдавалось созерцательной философии, отвлеченной от практических занятий, для древнегреческих философов главным предметом осмысления была суть веществ и процессов. В эту эпоху результаты познания природы путем умозрения считались существенно более достоверными, чем приобретенные через опыт Малое значение предавалось экспериментальному изучению окружающего мира, зато огромное - попыткам составить общее понятие о Вселенной и происходящим в ней процессах, дать им теоретическое обоснование, основываясь в основном на наблюдениях.. В своем стремлении понять общие законы мироздания философы высказали ряд идей относительно скрытой природы вещей. Эта теоретическая база в последствии сыграла огромную роль в формировании естественнонаучных и философских взглядов средневековых мыслителей. Древнегреческое естествознание характеризовалось ограниченным накоплением точных знаний и обилием гипотез и теорий; во многих случаях эти гипотезы предвосхищали позднейшие научные открытия.

Греческие философы принимали четыре элемента, из которых состоит все сущее: огонь, вода, воздух и земля. Это представление и символизм, который вылился из него, широко используются в оккультных практиках до сих пор. Учение о четырех элементах было разработано Эмпедоклом в V в. до н.э. См: Эмпедокл. О природе / Перевод A.B. Семушкина // Семушкин A.B. Эмпедокл. М., 1994. С. 225-244. Но попытки объяснить происхождение видимого мира делались и до. Фалес учил, что все, что люди видят вокруг, ведет начало из воды. На смену этому учению пришло учение Анаксимена, ставящее в основу всего другой элемент - воздух. Гераклит в начало всего сущего ставил огонь и учил, что все сущее, как из огня вышло, так в любой момент может снова превратиться в огонь. Эта попытка античных философов привести все к первоматерии перекликается с алхимической традицией. Здоровье и болезнь, по Платону, определяются потусторонним началом. Согласно его учению, Вселенная была создана Демиургом из одухотворенной первичной материи. Из нее уже он создал четыре элемента. Демокрит, в V в. до н.э. первый усомнился в «элементах», то есть в том, что вода, огонь, воздух и земля - это простые тела Он предполагал, что атомы вещественно одинаковы и отличаются лишь по виду и размеру, что они постоянно движутся, и все, что совершается в мире, сводится к их движению: отделению и присоединению друг к другу.. Он учил, что они являются телами сложными, состоящими из чего-то более простого Он же первым сделал предположение о неделимости вещества, отринув его предполагаемую способность делиться до бесконечности, положил предел делимости и в виде мельчайшей частицы материи, которую назвал «атом».. Последующие философы не удовлетворились этой теорией и охотно принимали взгляды Эмпедокла Фрагменты ранних греческих философов. Ч. I. От эпических теокосмогоний до возникновения атомистики. М., 1989. С. 321-386., но его идеи вряд ли были известны алхимикам XII-XIII вв. и в частности Роджеру Бэкону, по крайней мере, никто из них не упоминает ни о самом античном философе, ни о его сочинениях. Однако - через Платона, Аристотеля и Феофраста - взгляды Эмпедокла все же оказали влияние на средневековые представления о строении мира. Того же русла придерживался и Аристотель, главный авторитет для мыслителей XII - XIII вв., который оказал громадное влияние на развитие наук, в том числе и средневековой алхимии. Аристотель не проводил экспериментов, считая, что вещи вернее проявляют свою истинную природу в естественной среде обитания, чем в искусственно созданной. Он учил, что именно сочетанием элементов обуславливается все разнообразие видимого мира, различие только в пропорции. Элементы были наделены четырьмя качествами: влажный, сухой, холодный и горячий. Каждый содержал два не противоречащих друг другу качества. Несмотря на это, Аристотель принимал единство вещества, предложенное Демокритом. Если следовать этой теории, то трансмутация веществ не только возможна, но и естественна, а вся задача состоит только в том, чтобы отрегулировать пропорции элементов в том или другом веществе. Согласно Аристотелю, первоосновой был базис мироздания, она была бесформенна и материальный мир, после воплощения и придавал этой первооснове определенные характеристики. «… из того единого, что содержится как тождественное во всем этом множестве, берут свое начало все то, что изучают искусство и наука» Аристотель. История животных / Пер. В.П. Карпова //Аристотель. Соч. в 4-х тт. М., 1975-1984. Т. 2. С. 405.. Посчитав четыре элемента недостаточными для объяснения миротворения, Аристотель добавил к ним пятый - квинтесенцию Нечто вроде эфира индусских философов.. Он учил, что она наполняет все видимое пространство, и что главная ее роль состоит в том, чтобы оживлять, направлять деятельность остальных четырех элементов. Выявление этой квинтэссенции стало одной из задач алхимии.

Предалхимический период характеризуется отсутствием четких понятий обобщающих приобретенные практические знания. В этот период теоретический и практический аспекты знаний развивались практически независимо друг от друга. Однако именно в это время сложились основные принципы миропонимания, которыми в дальнейшем будут пользоваться адепты алхимии, а также была накоплена основная сумма теоретических и практических знаний, которые в последствии выльются в основной базис алхимической средневековой науки.

1.2 Александрийский период

После завоевательных походов Александра Македонского греческое влияние распространилось на Египет, Переднюю и Среднюю Азию. Поработив население восточных стран, греко-македонские завоеватели создали ряд новых политических, экономических и культурных центров, с характерным сочетанием культуры покоренных восточных стран и эллинской. Крупнейшим стала Александрия Египетская. Египетский эмпиризм и прикладные знания соединились здесь через взаимное заимствование с греческими философскими доктринами. Поселившиеся в Египте эллины получили доступ к накопленным в течение тысячелетий секретам египетских сакральных наук. Сами же греки принесли в Египет и свои обширные знания и опыт, также накопленные в течение длительного времени. В Александрийской академии произошло соединение теории античной натурфилософии и практических знаний о веществах, их свойствах и превращениях; из этого соединения и зародилась новая наука - алхимия В результате этого произошли два взаимообусловленных процесса. Эллинизация «священного тайного искусства» египетских жрецов - практические знания приобрели «теоретическую базу» в виде платоновско-аристотелевского учения о четырёх элементах-стихиях и мистификация греческой натурфилософии.. В рациональную систему греческих натурфилософов были привнесены посылки магических идей, понятий микрокосма и макрокосма, божественности истины и знания, влияния астрологии, и прочее, ранее не характерное для нее.

В Александрии алхимия начинает формироваться, как самостоятельная, самодостаточная наука. Именно александрийские философы, по сути, и заложили фундамент того, что стало называться алхимическими традициями, в том виде, в котором они дошли до средневековых адептов. В своем исследовании Морозов Н.А. упоминает в качестве алхимических источников труды Останеса, Пелага, Памменеса и Петазия. Морозов H.A. В поисках философского камня. СПб., 1909. С. 74. Однако письменных памятников этого периода осталось не так много Причинами этого, во-первых, является неоднократные погромы Александрийской академии фанатиками-христианами, практически полное уничтожение Александрийской библиотеки, а во-вторых указ Диоклетиана запрещавший занятия химией и приказывавший уничтожить все труды, касательные этой науки, дабы избежать возможности получения дешевого золота, которое могло подорвать итак нестабильную экономику Империи..

В III в. до н.э. возникла и начала быстро развиваться Александрийская философская школа, которая является важнейшей ступенью в истории алхимии, так как именно на ее основе произошло смешение греческого и египетского знания. Основателем этой школы был Аммоний Саккас, а ближайшими последователями Порфир, Ямвлих, Плотин, Лонгин. Главной задачей философов этой школы, считается «примирение» Платона и Аристотеля, их называют неоплатониками. Наряду с научными изысканиями они широко проповедовали и мистицизм. Так по Плотину, цель философии состоит в непосредственном слиянии души человеческой с сущностью божества Он называл это слияние эносисом (объединение) или аплосисом (упрощение). и учил, что человек может достигнуть этого состояния путем созерцания и экстаза, а также увидеть бога лицом к лицу. Нечто подобное можно видеть в алхимической традиции. Алхимик, чтобы завершить Великое Делание и достигнуть всеобъемлющего знания через просветление, должен был достичь состояния полного божественного озарения, путем упорных молитв и медитаций, то есть трансмутация должна была произойти не только в реторте, но и в самом алхимике, в него самого должна была проникнуть энергия божественного огня. Учение неоплатоников возымело огромное значение среди алхимиков именно поэтому. Ведь главной задачей алхимика было именно соединение материальных аспектов с глубокими психологическими и мистическими факторами Более подробно по этому вопросу см.: Юнг К. Психология и алхимия. М., 1997..

До нас дошли некоторые литературные памятники эллинистического Египта, в том числе медицинские и рецептурно-химические сборники. Следует подчеркнуть их специфический характер. Они уже явно представляли собой трактаты представителей «священного тайного искусства», получившего в Александрии широкое распространение, которые писались исключительно для посвященных. Алхимические изыскания александрийских адептов уже описаны метафорическим малопонятным языком и сопровождаются туманными высказываниями. Эта практика до последнего была обязательной для авторов-алхимиков. Тут же алхимия слилась с мистицизмом и возникли различные толкования элементов, помимо аристотелевской теории. Сочинения стали полны религиозной мистики. Слились в единый персонаж египетский бог Тот и греческий бог Гермес под именем Гермес Трисмегист, который вошел в историю философии как древнейший собирательный образ, наделенный чертами не просто учителя, а пророка, причастного абсолютному, богооткровенному знанию, данному им человечеству. Тут же и оформилось понятие герметических искусств, в которые вошли алхимия, астрология и теургия. Сохранилось большое количество тематических сочинений этого периода, сложившихся в «Герметический корпус», в котором, помимо прочего, описываются попытки философско-мистического объяснения алхимического искусства. Этот корпус впоследствии стал главной библией всех адептов алхимического искусства.

В александрийский период сформировалась традиционная алхимическая металлопланетная символика. Каждому известных тогда металлов сопоставлялась соответствующая планета и день недели: ртуть - Меркурий - среда, медь - Венера - пятница, серебро - Луна - понедельник, железо - Марс - вторник, олово - Юпитер - четверг, свинец - Сатурн - суббота, золото - Солнце - воскресенье. Химические превращения начали описываться с помощью метафорических мифических сюжетов. Появилась тенденция называть ртуть и серу - отцом и матерью всех веществ во Вселенной Bertholot M., Ruelle F. Collection des ancien alchimists Grecs. P., 1887. P. 184.. Они, соединяясь в различных пропорциях и при различных условиях, давали начало всем веществам в мире В качестве примера можно привести трактат Болоса Демокрита «Физика и мистические вопросы», в четырех частях которого рассматривается создание золота, серебра, драгоценных камней и перламутра, через ремесленные рецепты, смешанные с философией Пифагора и мистическими заклинаниями. (Halleux R. Les alchimistes grecs: Papyrus de Leyde, Papyrus de Stockholm. Fragments et Recettes. P., 1981, P. 62-69) В отличие от работ предшественников, в его книге уже отчетливо ясна идея трансмутации, отраженная сменой цветов. (Lindsay J. The Origins of Alchemy in Graeco-Roman Egypt. L., 1970. P. 90-110).. Писания александрийских алхимиков, таких как Аполлоний Тианский, Зосима из Панополиса Zozimus. The Treatise of Zozimus the Divine Concerning the Art // The Collected Works of C. G. Jung. Princeton, 1976. Vol. XII. P. 62., Олимпиодор, Архелай, Синезий и Стефан Holmyard E. J. Alchemy. Baltimore, 1968. P. 30., чьи труды были изданы М. Бертло в 1888 г., также отражают эту практику в своих образных и возвышенных описаниях алхимического процесса. Это та практика, которую можно найти среди всей алхимической литературы Средневековья. «Бог создал Вселенную из четырех элементов: земля, воздух, огонь и вода. Эти четыре элемента, находясь в противоречии друг к другу, не могли бы объединиться попарно, если бы не вмешательство иного вещества с качествами двух других противоположностей. Таким образом, огонь в ртути присоединяет себя к воде, при посредничестве земли… Вода же соединяется с воздухом в ртути при посредничестве огня в меди. Огонь, будучи жарким и сухим производит тепло для воздуха и сухость для земли. Влажная и холодная вода производит влажность для воздуха и холод для земли…» Bertholot M., Ruelle F. Collection des ancien alchimists Grecs. P., 1887. P. 274.

В этот же период происходит разделение на спекулятивную и практическую алхимию. Однако еще не настолько явно, как позднее у арабов, и средневековых авторов. В Александрийской практике эти аспекты были зачастую смешаны, что также можно проследить в текстах Болоса Демокрита, Зосима и Стефана. Тут мы впервые можем встретить понятие «философское вещество» в том смысле, в котором его понимали адепты Средневековья. Происходит метафора процесса Великого делания в процесс совершенствования человеческой природы и окружающего мира.

Однако все-таки основными объектами изучения александрийской алхимии были металлы и их превращения. После того, как алхимические традиции соединились с мистицизмом, в корне изменились и существовавшие представления. Возникли различные трактовки составов и происхождений металлов, а также идей о первородном веществе (prima materia) Египтяне, вникнув в учение неоплатоников, усмотрели в нем некое подтверждение своим сакральным наукам, ведь они также толковали о единстве материи, и если эта идея верна, то разница между всеми матерями лишь в свойствах - цвете, тяжести и так далее, а значит, если удалась бы попытка перелицовки этих свойств, то можно было бы и превращать одну материю в другую - дешевый металл в дорогой, больное человеческое тело в здоровое., так как теории древнегреческих натурфилософов уже не могли в полной мере удовлетворить потребности этой новой науки. Можно предположить, что именно таковым и было зарождение задач алхимии. Дальнейшие разработки этой мысли привели к изначальной необходимости добыть это первовещество из которого можно изготовить все остальные вещества, и финальной - изготовить некое снадобье, универсальную закваску, способную превращать исходную материю в желаемое вещество, которая в будущем, у арабов, получила название «эликсира». Это было зарождение техники процесса, являвшегося сутью алхимической науки, процесса, который средневековые адепты назвали Великим Деланием (Magnum opus). Великое Делание в алхимической традиции XII-XIII вв. состояло из различных операций (кристаллизация, выпаривание, сублимация итак далее) и проходило в несколько этапов: «чёрная» (nigredo), «белая» (albedo), «жёлтая» (citrinitas), и «красная» (rubedo) стадии В более позднем символизме алхимии эти цвета представляются четырьмя птицами: ворон соответствует черному цвету, лебедь - белому, а павлин и феникс - красному.. Этапы, зачатки которых мы видим еще в произведении Болоса Демокрита. Алхимик XIII в., возможно, что Альберт Великий, в книге «Состав составов» сообщает «наш камень имеет три цвета: он чёрен в начале, бел в середине и красен в конце» Алхимия: История, символы, практика / Сост. В. Г. Рохмистров. СПб., 2006. С. 215..

Рассматривая александрийский период можно смело говорить о том, что средневековая алхимия в сути своих принципов и задач, как самостоятельная наука, сформировалась именно тут.

Глава 2. Основные проблемы средневековой алхимии в XII-XIII вв

2.1 Арабско-византийская алхимическая традиция

В V в. центр, сосредоточивший в себе знания, в том числе и алхимического толка, перемещается в Византию, но из-за большого влияния церковных догматов на жизнь общества, в Византии алхимия не получает большого распространения. Все, чем средневековая алхимия обязана византийским ученым - это в собирании, переписывании, переводе и сохранении древних герметических текстов. Некоторые ученые считают достижением византийской алхимии греческий огонь, по преданию приготовленный алхимиком Каллиником, урожденным египтянином, бежавшим из своей страны Об этом подробнее см.: Gеоrgii Monachi Chronicon. Leipzig, 1904.. Роджер Бэкон упоминает о возможностях греческого огня в своих произведениях Bacon R. Epнstola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859. P. 536.. Но кроме этого автору данного исследования ничего не известно об успехах византийской алхимии.

С VII в. начинаются арабские завоевания. Арабы быстро впитали культуру и знания народов, которые оказались под их контролем. Передача знаний проходила частично за счет прямых контактов в Египте, отчасти через посредство христианских переводчиков. Из-за давления церкви, уже в VII в. центр наук, которые не стыковались с христианскими догмами, переместился из Византии на арабский Восток. После создания исламского государства, арабские правители стали поощрять изучение наук, открытие школ, библиотек, обсерваторий и больниц на территории всего государства. В них стали приглашаться ученые из Дамаска и Багдада, к которым относились достаточно лояльно, несмотря на их национальность и вероисповедание. В больших количествах приобретались греческие рукописи, которые изучались, комментировались, переводились на арабский язык. Центр учености из Александрии перемещается в Багдад. Завоевав Египет арабы переняли греко-восточную культуру, сформировавшуюся на базе Александрийской академии. Арабские халифы, подражая Александру Македонскому, покровительствовали наукам Трое из халифов Аббасидов значительно выделялись в своем отношении к наукам: второй - аль-Мансур, пятый - Гарун аль-Рашид и седьмой - аль-Мамун.. Они призывали на работу переводчиков, которых привлекали к разработке сокровищ греческих знаний.

Влияние ислама в арабских университетах было сравнительно слабым; кроме того, изучение трудов античных авторов не противоречило трем обязательным исламским догматам. Благодаря этому на Арабском Востоке могли свободно развиваться научные представления, в основе которых лежало наследие древности. То, что мусульманами алхимическая традиция была перенята из греческой подтверждается хотя бы частотой, с которой в арабских алхимических текстах цитируются греческие авторы, многочисленностью теорий общих для греческой философии и арабской алхимии, большому количеству арабских терминов, позаимствованных из греческого языка Также интересно заметить, что есть несомненные следы персидского влияния на арабскую алхимию: отчетливо проявляется языковое сходство в некоторых технических названиях, многие из мусульманских алхимиков были персами.. Среди источников, служивших арабским алхимикам часто упоминаются сочинения Пифагора (Fithaghurus), Сократа Гебер упоминает Пифагора и Сократа, не только, как мудрых философов, но и как авторов алхимической направленности. До Гебера была целая традиция приписывания Сократу алхимических трактатов, однако, сам Гебер уверяет, что алхимическое наследие Сократа осталось только в устной традиции, так как философ не хотел записывать это знание, чтобы избежать его передачи невежественным массам. Большинство ссылок на Сократа у Гебера, относятся к его арифметическим изысканиям и теории баланса., Архелая У арабских алхимиков ему часто приписывается авторство алхимической поэмы из 336 стихов, трактата «Turba philosophorum» и текста из его продолжения, который был переведен на латынь под названием «Visio Arislei»., Платона (Aflatun) Олимпиодор (конец VI в.) и ибн аль-Надлим упоминают Платона, как алхимика. Среди книг, приписываемых ему арабами можно отметить «Summa Platonis», дошедшая до нас только в латинском переводе, с комментариями к ней Китаб аль-Раваби, известными в латинском переводе под названием «Liber quartorum». , Аристотеля (Aristu). Последний считался автором алхимических изысканий не только из-за четвертой книги «Метеорологии», учения об элементах и первоматерии, но и из-за репутации всестороннего ученого. Также арабы упоминают Порфирия Гебер, а также более поздние арабские алхимики, такие, как Тухрай и Джальдакль упоминают его в своих сочинениях., Галена (Jahnus) Согласно примечанию в книге «Китаб» Гален был заинтересован в алхимии еще до того, как стал интересоваться философией. Он часто упоминается, как авторитет в алхимии, в частности, в фрагментах арабских алхимических текстов, хранящихся в Национальной библиотеке Каира., Зосима (Risimus, Rusim, Rusam) Ему приписывается написание 28 книг по алхимии, посвящённых его сестре Феосевии, часть из которых оригинальна, часть воспроизводит старые тексты, к тому времени утерянные. Арабские алхимики, например Джахиз, ибн Дурайд, аль-Таухиди, часто цитировали произведения Зосимы в своих трактатах. ибн Арфа-Ра называет его «универсальным мудрецом и блестящем пламенем». Ибн аль-Надлим упоминает четыре из книг Зосимы. и Болоса Демокрита, чьи работы по алхимии, астрологии и медицине оказали огромное влияние на развитие этих наук в дальнейшем. Что касается «Герметического корпуса», то Фихрист дает список из тринадцати книг Гермеса об алхимии, в других работах арабских алхимиков можно проследить упоминания других книг из «Корпуса Гермеса».

Основной задачей арабских алхимиков было дело переложения своих идей на уже известные им теории и дополнение их, вследствие возникновения новых знаний. Базисом всей арабской алхимии становится учение Аристотеля в переработке александрийских ученых. Однако из-за развития алхимической практики, эта переработка уже не совсем удовлетворяет адептов. Основываясь на химических свойствах вещества, арабы пытаются создать новую теорию, которая, могла бы учитывать всю специфику сделанных открытий, и при этом не противоречить консервативной герметической традиции.

Первый известный нам арабский алхимик - это Айюб аль Рухави, известный также под именем Иова из Эдессы. В своих работах, в частности «Книге сокровищ», он дает громоздкое и крайне запутанное объяснение свойств металлов, основанное на ртутно-серной теории и смешанное с учением Аристотеля.

Самым известным из арабских ученых-алхимиков, несомненно, был Гебер Абу Абдаллах Джабир ибн Хайян ад-Азди ас-Суфи (ок. 721 - ок. 815). В средневековой Европе был известен под латинизированным именем Geber.. Он был основателем школы в Багдаде, однако его именем подписано намного большее количество книг, принадлежащих перу его последователей, чем те, автором которых он на самом деле является. Эти книги сейчас принято называть «Корпус Гебера» Kraus P. Jabir ibn Hayyan, contribution a l'histoire des idees scientifigues dans L'Islam. Cairo, 1943. Также есть множество различных работ на латыни, которые приписаны Геберу, но до сих пор найден их арабский оригинал. Две наиболее известные - это «Сумма совершенства» (Summa Perfectionis) и «Поиск совершенства металлов» (De Investigatione perfectionis Metallorum) The Works of Geber. N.Y., 1928.. Все эти сочинения активно использовались в качестве пособий средневековыми алхимиками и сильно повлияли на становление их воззрений, касающихся алхимической науки.

Самая большая заслуга Гебера, обращавшегося к основам алхимического искусства, и его последователей - это переработка ртутно-серной теории, которая в его интерпретации стала доминирующей в западной алхимии вплоть до середины XVII в. Эта теория двух начал была развитием греческой теории о четырех первоэлементах в трактовке Аристотеля, однако согласуются эти две теории крайне фрагментарно. Гебер и его последователи очертили четкое различие между ртутью, как металлом и ртутью, как принципом или состоянием. Когда говорилось о последнем, подразумевалось не одно состояние, а множество, каждое из которых отвечало за формирование какого-либо металла или вещества. Ртуть Гебер называл особым металлом, так как она содержит минимальную долю примесей. Тоже самое касалось и серы. Также арабский алхимик в своих трактатах пишет о том, что для образования золота необходимо наличие еще некоей субстанции, которую он называет «эликсир» (al-iksir), отсюда вытекает новая задача - обнаружение этого эликсира, в средневековой традиции называемого «философским эликсиром» или «философским камнем» До 1800 г. все ученые именовались «философами».. Тут у Гебера впервые прослеживается идея «излечения» металлов, отчего этому эликсиру приписываются магические свойства - не только преобразовывать неодушевленные вещества, но и живые организмы.

Первым критиком трансмутации металлов был Авиценна Абу Али аль Хусейн ибн Абдаллах Ибн Сина (980 - 1037 гг.), который видел задачу алхимии в исцелении не металлов, которое он считал невозможным, а в первую очередь в исцелении и совершенствовании человека. Роджер Бэкон, рассуждая о продлении человеческой жизни с помощью алхимии постоянно ссылается на труды Авиценны.

Разес Абу Бакр Мухаммед ибн Закарийа Ар-Рази (864 - 925 гг.) трансформировал ртутно-серную теорию Гебера, добавив в нее понятие соли, как растворимости. В таком виде теория трёх принципов приобрела логическую завершённость и просуществовала в неизменном виде вплоть до последних адептов алхимии. Особенностью теории единства серы, ртути и соли являлась идея макро и микрокосма (космоса и номоса). То есть человек в ней рассматривался как мир в миниатюре, как отражение космоса со всеми присущими тому качествами. Отсюда и значение элементов: сера - дух, ртуть - душа, соль - тело. Космос и человек состоят из одних и тех же элементов - тела, души и духа. Если сравнить эту теорию с теорией четырех элементов то можно увидеть, что духу соответствует элемент огня, душе элемент воды и воздуха, а соли элемент земли. Идея единства (всеединства), была присуща всем алхимическим теориям. Людвиг Баумгартен в своем труде «Происхождение и характер Герметических книг» (De librorum Hermeticorum origine atque indole) рассматривает историю трактовок понятия божественной триады. Из своего анализа этих определений он делает вывод, что в некоторых трактовках триады встречаются нечто похожее на подражание восточным религиям (надо полагать - в первую очередь исламу), в других - на заимствования из христианства, но, по крайней мере, то, что касается христианства таковым не является, так как христианские авторы вопрос триады не рассматривали, скорее всего, эти заимствования были сделаны или из восточных практик или из языческих, а понятие триады перешло и в поздние средневековые алхимические традиции в качестве взаимной проекции астрального (дух-тело-душа\дух-сила-разум) на материальное (сера-ртуть-соль) Baumgarten-Crusius L. F. O. De librorum Hermeticorum origine atque indole. Jenae 1827. P.2.. Также Разес попытался объединить учение Аристотеля с учением об атомах. Он же предложил классификацию веществ по трем царствам - минеральное, растительное и животное. В своих сочинениях он подробно описал инструментарий алхимика и лабораторные приемы, которыми широко пользовались адепты в Средние века.

Период расцвета науки в арабском мире приходится на IХ-ХII вв., и в это время ее представители достигают впечатляющих успехов практически во всех существующих тогда отраслях знаний Более подробно: Mieli A. La science arabe et son role dans l'йvolution scientifique mondiale. Leyde, 1938.. В отличие от александрийского периода, в арабском превалирует рациональное зерно. Мистическая составляющая алхимии представляла собой скорее дань консервативной традиции. Арабским адептам была присуща особая тщательность в описании технической части Великого Делания, что дало средневековым ученым детальные пособия по воплощению магистерия. В арабский период была окончательно сформирована основная теория алхимии, терминология, лабораторная техника, методика эксперимента, а также составлен основной кодекс понятий и определений. В средневековых текстах постоянно используется терминология, имеющая арабские корни: alembic (перегонный куб), alkali (щелочь), alcohol (спирт), carboy (оплетенная бутыль), naphta (лигроин), zircon (цирконий) и так далее. Арабские алхимики тесно связывали свою науку с медициной и добились в своей работе значительных практических успехов. Достижения арабских алхимиков являются важным звеном между античной и западноевропейской наукой.

Арабский период являлся последней ступенью, которую прошла алхимическая традиция, сформировавшаяся в Александрии на основе наследия египетских мастеров и греческих философов, прежде чем была воспринята средневековыми учеными. Именно в том виде, который придала алхимии арабская научная мысль, попытавшаяся оформить традиционные мистические и опытные практики герметизма в научную систему, давшая ей терминологический инструментарий и упорядочившая ее теоретическую базу, алхимия проникает в Западную Европу, где постепенно развивается и предстает в итоге в виде культурного «феномена» Средневековья.

После проникновения Омейядов на Пиренейский полуостров и начала конкисты, Европа, через посредничество мусульманских ученых, получила возможность приобщиться к накопленным арабами знаниям и достижениям. Это касалось и алхимии - науки, совершенно новой для Европы VIII в. В этот период, с VIII по XI вв. арабские алхимические манускрипты постепенно проникают в Европу из-за Пиреней. Начинается активное изучение арабских версий алхимических текстов, пишутся комментарии к ним. А также делаются их переводы на латинский язык.

Еще большее распространение в Европе арабские и византийские культурные и научные тенденции получили в XI в. в результате крестовых походов, вследствие которых весьма расширился горизонт познаний их участников, которым удалось познакомиться с достижениями развитого мусульманского общества. Начинается подъем научной и религиозно-философской мысли в Западной Европе. Под влиянием потребности в образованных людях открываются новые школы, объем знаний, входящих в школьные программы, значительно расширяется. В распространении алхимии на Западе также большую роль сыграли византийские ученые, передававшие то, что им удалось сохранить от греческой культуры и накопить в последующие столетия. Подобный обмен знаниями в этот период становится все более очевидным в области литературы и философии. Разработке и изучению арабско-византийского научного наследия способствовал французский ученый Герберт, монах из Орильяка, в юности учившийся у арабов в Испании, а в 999 г. ставший Папой римским под именем Сильвестра II Brown N. M. The Abacus and the Cross: The Story of the Pope Who Brought the Light of Science to the Dark Ages. N.Y., 2010. P. 79-133.. Роберт из Честера был среди тех, кто около 1144 г. первым перевел арабские труды по алхимии на латинский язык Lo Bello A. Robert of Chester. Boston, 1962. P. 41-44.. У него нашлось немало последователей. Одним из выдающихся переводчиков был Герард Кремонский. Большую часть своей жизни он жил в Толедо и перевел с арабского языка 92 трактата Burnett C. The Coherence of the Arabic-Latin Translation Program in Toledo in the Twelfth Century. Cambridge. 2001. P. 249-288..

Одним из центров обмена знаниями стал университет в Монпелье, большую часть студентов которого составляли духовные лица и в который привлекались ученые со всего Средиземноморья. На базе этого университета появилось много ученых, заинтересовавшихся герметическими науками. Они первыми стали предпринимать попытки понять суть алхимии и описать реализацию Великого Делания. Европейское стремление к эмпиризму в практических дисциплинах способствовало освоению в средневековой Европе наследия античности и арабов. Начиная с XII в. европейские ученые достаточно ознакомились с арабским научным наследием для того, чтобы попытаться начать свои собственные изыскания в этой области.

2.2 Основные тенденции в философии в средневековой Европе XII - XIII вв.

В истории и культурологии XIII в. получил название «золотого» века высокой схоластики, которую называют еще «религиозной философией» Средневековья. В этот период, начиная с XI в., Европа переживает культурный и экономический подъем, начинает проявляться большой интерес к занятиям наукой, благодаря Крестовым походам расширяется научный кругозор. На Запад попадают рукописи Аристотеля, Эвклида, Птолемея, Гиппократа, Галена и других. Культурная деятельность этого периода была взаимопроникающей, каждая страна Европы внесла в нее свой собственный вклад. Лакуны в областях науки и философии стали заполняться знаниями, привезенными с востока. Интерес к античному наследию в рамках деятельности интеллектуалов этого периода начинает стремительно расти. Возникает еще большее количество университетов. Центры знаний находились в состоянии постоянного общения друг с другом, образованные люди вели переписку. Это способствовало тому, что наука все больше стала соприкасаться с жизненными реалиями. На этот период приходится расцвет многих философских направлений, и работа целого ряда выдающихся мыслителей, которые пополняли знания о человеке и мире настолько, насколько это позволял авторитет положений Священного Писания, религиозные догматы и церковная доктрина. Усложняется структура общества, появляется все большее количество ученых мужей, что приводит к потребности истолкования церковного учения с точки зрения науки. Ансельм Кентерберийский выразил это стремление девизом «верю, чтобы понять» (сredo ut intelligam). Слепая вера уже перестает удовлетворять образованное общество и появляется необходимость в понимании окружающего мира. Авторитет веры все еще непоколебим, но теперь нужно примирить его с разумом. Ансельм видит основную задачу философии в обосновании основных положений христианского учения при помощи интеллекта, дарованного богом.

В этот период возрастает значение человека, он выдвигается на первый план, как носитель божьей благодати. Это делает возможным развитие такой науки, как алхимия, ведь в ней именно человек выступает в качестве основополагающего звена, вокруг которого и для которого совершается все алхимическое действо. Ансельм Кентерберийский писал, что человек - это продукт божественной любви, а основное выражение любви человека к богу - это творчество. Ученые мужи перестают переводить и комментировать труды своих предшественников, они начинают пробовать свои силы в новых для них науках, в том числе и алхимии, они начинают творить. Ансельм называет человека сотворцом, на которого возложена ответственность - закончить на земле работу, начатую Создателем, который при сотворении создал лишь заготовки и дал миру возможность совершенствоваться до самого его конца. Алхимия стремится к большему, алхимик не только сотворец бога, он реставратор, спаситель божьего мира. Только в этот период, когда христианский мир увидел существование наук вне ортодоксальной догмы, возможно появление среди образованных людей и духовных лиц первых настоящих средневековых адептов алхимии, которые не боялись стать самостоятельным орудием «божьего провидения».

Уже со второй половины XII в. в схоластике закрепляется отношение к «тварной природе» как к источнику знаний, некой «книге», из которой можно почерпнуть сведения о создавшем ее Демиурге и о его законах. Эти знания должны были использоваться не как инструменты разума, а как инструменты для поддержания и укрепления веры. Ансельм определяет любовь к богу через любовь к его творениям, через наблюдение образа бога в окружающем мире, в лучших качествах человеческой души. Алан Лилльский, называя законы природы отражением и проявлением божьих законов, подводит основу под учение о «двух книгах» - Писании и творении, которое позже будет развито Бонавентурой. Отношение философов этого периода к окружающему миру, как и любого средневекового человека, определяется их религиозностью. Если природа не служит познанию бога, не помогает человеку приблизиться к нему, то она вообще не имеет ценности. Интерес вызывается не самой природой, а тем, что она - творение бога, прославляющее его. В этот период философы начинают говорить о необходимости изучения природы, так как именно посредством познания ее человек познает себя и приближается к пониманию божественного порядка. Отсюда начинает расти интерес к познанию и изучению Вселенной. Эти положения, как нельзя лучше соотносятся с положениями алхимических философов, для которых также природа, ее естественные процессы, воспроизводимые алхимиком в лаборатории, да и сам человек, процессы, которые происходят внутри него, являются средствами для осознания божественной истины, выраженной в Философском Эликсире.

Бернар Клервонский, представитель мистицизма, отвергал присущие схоластике пути постижения истины. Он признавал всякое стремление к знанию ради знания язычеством, и настаивал на том, что знание может цениться только для служения христианскому назиданию. Но и это не противоречило алхимической доктрине, ведь получение истинного знания было нужно адепту для высших целей - собственного христианского спасения и улучшения жизни всего человечества.

Центральное место в сотворенном Демиургом мире занимает человек, являясь частью его единства. Единство человека и природы проявляется в гармонии. Схоластическое миросозерцание пытается осмыслить опыт постижения бога через самые высокие уровни духовного совершенствования. Знание не может быть постигнуто пока человек не обратится к богу через акт богопознания - молитвы. Самосовершенствование и молитвенная практика являются для средневековых алхимиков неотделимыми аспектами Великого Делания.

Развивается аналогия между миром и человеком, теория микрокосма и макрокосма. Человек-микрокосм стоит в центре Вселенной, которую он воспроизводит. Об этом можно прочитать в сочинениях Гонория Отенского и аббатисы Хильдегарды Бингенской. Эта идея еще со времен «Изумрудной скрижали» является одной из основополагающих в алхимической науке.

Проблема согласования учения античных философов, обладавших почти непререкаемым научным авторитетом в глазах схоластов, с абсолютно авторитетными положениями христианской догмы была в эту эпоху в центре внимания средневековых мыслителей, которые к XIII в. через переводы арабских источников познакомились уже почти со всем корпусом сочинений Аристотеля и других античных ученых мужей. Активно развивавшаяся в этот период европейская наука, своими успехами в немалой степени обязана достижениям античных и арабских ученых Уотт У. М. Влияние ислама на средневековую Европу. М. 1976. С. 94.. Эта тенденция ярко проявилось в творчестве Ансельма Кентерберийского, Альберта Великого, Алана Лилльского и других.

Через посредство арабских ученых, а также Августина и под влиянием комментированных «Первооснов теологии» Прокла Известной в этот период, как «Книга о причинах» Аристотеля., неоплатонические идеи проникли в интеллектуальную среду Западной Европы. Эти идеи - духовного озарения, полученного непосредственно от Демиурга, дающего истинное знание бога и мира, необходимое для постижения полноты знаний, были актуальны в XII-XIII вв. так как они оказали большое влияние на мыслителей предыдущих веков.

Первая половина XIII в., отмечена широким распространением аристотелизма. Европейцы, познакомившись с арабскими переводами естественнонаучных и философских трудов самого Аристотеля и его комментаторов Авиценны и Аверроэса, веком позже делают первые переводы Аристотеля уже с греческого оригинала. Одним из первых переводчиков был Роберт Гроссетест, которого Роджер Бэкон называл своим «учителем». Западноевропейское ученое общество обогатилось большим количеством знаний естественнонаучного толка, которые, однако, обязательно согласовывались с христианской догматикой. Для этих веков характерен жанр сумм. Появляется стремление к систематизации уже накопленных знаний, созданию единой логической схемы. Альберт Великий пытался использовать идеи Аристотеля для систематизации христианского мировоззрения, создав этим почву для работы своего ученика - Фомы Аквинского, который также пытался создать новую единую систему с помощью которой можно было решить проблемы бытия. Фома пытался дать систему католичества, синтезировав веру и знание. У него философия и прочие науки выступают по отношению к теологии в качестве служебных.

Благодаря античным авторам развивается такое направление, как «метафизика света», яркими представителями которого были Роберт Гроссетест Шишков А.М. Роберт Гроссетест, метафизика света и неоплатоническая традиция // Историко-философский ежегодник. 1997. М., 1999. С. 98-109., Бонавентура, Адам из Марча, Петр из Марикура Роджер Бэкон считал его одним из немногих людей среди «латинян», изучивших физику и искусных в опытном познании, способных понять «корни опытов» (radices experientiarum) Он приписывает Петру создание воспламеняющих зеркал - страшного оружия, способного уничтожить целые армии. Сохранился только один трактат Марикура «Послание о магните» (Epistola de magnete). Однако Бэкон дает оценку его обширным познаниям в оптике, математике, астрономии, медицине, алхимии и механике. (Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inйdita. L., 1859. P. 43).. Позже оно нашло отражение во взглядах Роджера Бэкона, Целека Витело и Дитриха Фрайбергского. В основе этих представлений, восходящих, прежде всего к Августину и Дионисию Ареопагиту Некоторые сочинения Дионисия и приписываемые ему труды были в IX- XIII вв. переведены с греческого на латынь., лежит совокупность представлений о свете как о субстанции всего сущего, принципе познания и особе религиозного понятия. Учение о свете развивалось в нескольких направлениях.

Первое состояло в том, что свет - это мистическое озарение, божественное откровение, позволяющее видеть особым видением свет божий, иерархия видов которого изложенное Бонавентурой в сочинении «О возведении искусств к теологии» (De reductione artium ad theologiam) Bonaventura. Opera omnia. Lugdunum, 1668. Т. 6. Р. 1-2. стало важной составляющей мистицизма Александра Гэльского, Роберта Гроссетеста, Роджера Бэкона и других. В самом известном из трактатов Гроссетеста «О свете или началах форм» роль Творца сводится к созданию световой точки, которая в дальнейшем по геометрическим законам образует материальный мир. Мистическое озарение играло большую роль в процессе Великого Делания. Именно через озарение алхимик постигал все тайны бытия, истину божью.

Второе направление, в той или иной степени затронутое вышеперечисленными авторами, - учения о световой природе души и свете как общей форме всех тел, начале, которое служит посредником между духовным и телесным миром Гроссетест Р. О свете, или о начале форм. // ВФ. 1995. №6. С. 125.. Свет в подобном значении упоминается среди ингредиентов, необходимых для совершения Великого Деляния.

Третье - эстетическое восприятие света как мерила красоты и начала, сообщающего красоту тварному миру, особенно ярко проявившееся в сочинениях Бонавентуры.

Наконец, четвертое - естественнонаучное направление, изучающее свет природный (lumen naturale), как физическое явление. В этой области особое значение имеют исследования Роберта Гроссетеста и его продолжателей - Роджера Бэкона, Петра из Марикура и Целека Витело. Световые явления чисто физического свойства очень часто рассматриваются алхимиками в их трудах, в которых свету приписывается мистическая функция. Тесно связана со светом и астрологическая составляющая алхимического искусства. Свет от Луны, Солнца, звезд или огня по разному влиял, как на самого алхимика, так и на процессы в его лаборатории.

Подводя итог, можно сказать о том, что не имея под собой никакого базиса в виде опытной науки, почти вся философия этого периода являла собой лишь бесконечную переработку материала, предоставленного ей предшественниками античными мыслителями. Первыми первопроходцами, начавшими самостоятельные научные изыскания были медики и алхимики. А первым, кто заговорил о важности опыта в этот период - был Роджер Бэкон.

2.3 Основные проблемы в европейской алхимии в XII - XIII вв.

Несомненно, что алхимия вызывала живой интерес у представителей западноевропейской средневековой научно-философской мысли, начиная с VIII в. К XIII в. этот интерес достиг своего апогея: астрология и алхимия приобретают необычайную популярность, о чем говорит нам большое количество сочинений и их копий, написание которых приходится на XIII в. Большинство известных нам мыслителей и ученых этого времени отдали дань занятиям алхимии. Помимо восприятия научного наследия античности и достижений арабской науки, мыслители XII-XIII вв. разработали под влиянием требований своего времени оригинальный взгляд на эту науку. Анализируя биографии алхимических деятелей можно увидеть, что представителей ее можно было встретить во всех социальных категориях средневекового общества: от королей и императоров до простых аптекарей и студентов. Лаборатории встречались везде: как в замках и дворцах, так и в домах простых горожан и даже жалких хижинах, в церковных приходах и монастырях, в городе и деревне.

Поскольку алхимия ведет человека к завоеванию вечного бытия, вполне возможно сравнить ее с мистицизмом, однако астрология и алхимия в XII - XIII вв. рассматриваются не как оккультные или магические науки, но исключительно, как науки о природе и окружающем мире, наравне с физикой и геометрией. Большинство известных нам мыслителей и ученых этого времени занимались алхимией, или писали о ней: Михаил Скотт, Альберт Великий, Вильгельм Овернский, Варфоломей Английский, Иоанн Пекхэм, Джованни Фиданца, известный, как Бонавентура, Роджер Бэкон, Арнольд из Виллановы и Раймонд Луллий. Отношение к алхимии все равно было весьма неоднозначным и варьировалось в зависимости от того, какой смысл, вкладывался разными авторами в определение этой науки. Однако все авторы этого периода характеризуют алхимию, как многоаспектное искусство, главная роль которого отводится сотериологической задаче избранного адепта, так как осуществить все то, что предназначено для Великого Делания, для сознательного преображения сущего, посредством идеи Творца, может только он.